Лю Цингэ и ужасная, кошмарная, нехорошая, очень плохая трансмиграция

      Невозможно было не заметить, на какие жертвы раз за разом шёл Шэнь Юань ради Лю Цингэ.       Сначала он взял его к себе, совершенно незнакомого человека, чтобы ухаживать за его ранами и кормить. Покупал ему одежду и, насколько мог, обеспечивал Лю Цингэ развлечениями. Потом не раз спасал его из сомнительных ситуаций, поддержал своим присутствием на соревнованиях ММА. Лю Цингэ назвал бы это просто дракой, но персонал зала был непреклонен, называя это ММА. Да без разницы. Ему просто нравилось наносить удары.       А понимание того, что этот маленький человечек — Шэнь Цинцю, делало всё гораздо более запутанным.       Одно дело — пытаться выжить в этих адских просторах будущего, но совсем другое — жить в невыносимо тесной близости с Шэнь Цинцю. Это была мечта Лю Цингэ из прошлого. Он был готов на всё, чтобы проводить больше времени с Шэнь Цинцю, несмотря на то, что скрывался под своим ледяным фасадом. На самом же деле, каждый раз, когда он видел это лицо, эти лукавые, кошачьи глаза, сердце Лю Цингэ стучало в груди с такой силой, что казалось, готово расколоться на миллион крошечных кусочков.       И, возможно, боль от этого была бы лучше, чем быть незамеченным.       Шэнь Юань сидел за столом на кухне и бесцельно тыкал в свой телефон. На нём были эти нелепые, современные затычки для ушей, и он кивал головой в такт безмолвной музыке. Лю Цингэ однажды примерил их, но звуки, которые там воспроизводились, были воистину чудовищны.       Несмотря на свою вечную позу креветки, Шэнь Юань был практически копией Шэнь Цинцю. Как он раньше этого не замечал? Озорные кошачьи глаза, волосы, если бы они были длиннее, точно такого же цвета, как у Шэнь Цинцю. Он мог только воображать, как они ощущались бы под его пальцами. Они выглядели мягкими и шелковистыми. Лю Цингэ почти желал, чтобы Шэнь Юань отрастил их, чтобы он мог запустить в них ладони. И руки Шэнь Юаня, такие же нежные, как у Шэнь Цинцю, длинные, изящные пальцы с овальными ногтями. Мягкий изгиб шеи, точно такой же нос.       Поначалу манера поведения немного отличались — Шэнь Юань был склонен к драматичным порывам, в то время как Шэнь Цинцю был более сдержан. Впрочем, если бы Шэнь Юаню дали веер и широкие рукава, он, возможно, вёл бы себя так же.       С тех пор, как он начал улавливать в его облике отблески Шэнь Цинцю, он наблюдал за ним до неприличия много. Но даже если это и был один и тот же человек, это не имело значения, потому что это было не так. Шэнь Цинцю был предан другому, своему обожаемому отвратительному демоническому супругу Ло Бинхэ. А Шэнь Юань, насколько было известно Лю Цингэ, предан никому не был.       Что это значило? Если это был Шэнь Цинцю этой вселенной, не значит ли это, что где-то здесь для него есть Ло Бинхэ? Вся его спальня была гнусным алтарём Ло Бинхэ. Включаю ту ужасную подушку. Лю Цингэ вздрогнул от мелькнувшего в голове образа.       Но это было лишь наваждением. Глупой фантазией. Все его мечты и мимолетные мысли о том, что они с Шэнь Цинцю могут быть вместе, были раздавлены, как букашки под ногами. Почему с Шэнь Юанем должно быть иначе?       Уф. От всех этих размышлений у него разболелась голова. Он занимался ментальной акробатикой, пытаясь придумать хоть какое-то обоснование всему этому.       Ему нужно было на воздух.       Лю Цингэ встал со своего места на мягком диване, от которого болела поясница. Шэнь Юань проследил за его движением, но лишь мельком.       — Уходишь? — спросил он.       Такое безразличие! Лю Цингэ хмыкнул — ни «да», ни «нет».       — Не заблудись, — промурлыкал Шэнь Юань. Он посмотрел на Лю Цингэ краем глаза, в котором появился дразнящий блеск.       В грудь Лю Цингэ словно ударила молния. Этот человек...! Он скорчил гримасу и выскочил из квартиры, Чэнлуань надёжно держался рядом с ним.       Лю Цингэ пошёл в направлении парка, где он уже терялся, но теперь он, по крайней мере, был в достаточно ясном уме и мог внимательно следить за тем, куда идёт.       Он чувствовал, что ему следует ещё раз всё обдумать, всю эту ситуацию с Шэнь Юанем, что бы это ни было, но каждый раз, когда в его голове всплывало правильно пропорциональное лицо Шэнь Юаня, в висках начинала пульсировать боль. Что ещё он мог сделать, кроме как не обращать на это внимания?       Сегодня парк казался более привычным. И природа была правильным выбором. Здесь по-прежнему было полно народу, но свежий воздух и солнечный свет, пробивающийся сквозь просветы в листве, действовали успокаивающе. Он не был сентиментальным и поэтичным человеком, но природа будила в нём подобные чувства с тех пор, как ему пришлось жить в этом запутанном мире, полным металла.       Найдя свободный участок травы, Лю Цингэ уселся в медитативную позу. Он любил делать это в начале, чтобы привести свой разум и тело в порядок, прежде чем пытаться настроиться на Чэнлуань. Сейчас, конечно, всё было иначе — Чэнлуань не излучал духовную ци, в чём был виноват либо меч, либо он сам.       Чудесным образом ему удалось отвлечь свои мысли от Шэнь Юаня. Он сосредоточился на ощущении солнечных лучей на своих щеках, ветерке, перебирающем пряди его волос в хвосте.       Время шло. Когда Лю Цингэ медитировал, он никогда не знал, сколько проходит времени, но было ещё светло, только ранний вечер.       Он встал со своего места и медленно вытащил клинок из ножен. Прежде чем приступить к выполнению привычных движений, он быстро оглянулся в поисках незадачливых людей, которые могут оказаться на его пути.       Лю Цингэ шагнул вперёд, взмах клинка прорезал воздух.       Снова быстрый взгляд. Никто не выглядел встревоженным. Несколько человек остановились, чтобы понаблюдать за происходящим. Они выглядели впечатлёнными.       Всего один удар, и люди поражены? Подождите, пока не увидите, на что он действительно способен.       Он выполнил серию движений и шагов, Чэнлуань свистел и пел с каждым оборотом. Сражаться с кем-то было бы приятнее, но это было бы гораздо кровавее и, следовательно, не соответствовало царившей здесь атмосфере семейного отдыха.       Группа маленьких детей улыбалась и смеялась, глядя на Лю Цингэ, они грубо указывали на него липкими пальцами и, подражая ему, подбирали себе палки.       Лю Цингэ усмехнулся, глядя, как дети размахивают палками и отбиваются. Будь они на пике Байчжань, их бы побили за бессмысленное размахивание без всякой заботы и дисциплины.       Они присоединились к Лю Цингэ на его участке травы. Нет! Насмехаться над искусством фехтования — это одно, а вторгаться в личное пространство и время тренировок Лю Цингэ — совсем другое.       — Он настоящий?       Лю Цингэ подпрыгнул на месте. Он даже не услышал, как к нему подошёл маленький ребенок. Обернувшись, он увидел совсем маленькую девочку с двумя растрёпанными косичками. Её глаза были широко раскрыты от любопытства.       Лю Цингэ фыркнул.       — Конечно, он настоящий.       Вокруг него собралось ещё четверо детей.       — А он тяжёлый?       Что это был за вопрос?       — Нет, потому что...       — А можно его потрогать?       Потрогать Чэнлуань? Вот так запросто?       — Это очень изощрённое оружие…       — Он острый?       — Он твой?       — Сколько ему лет?       — Сколько тебе лет?       — Где ты его взял?       В бездну демонов его мира, все эти любопытные дети были куда хуже! Ему нужно было убираться отсюда и как можно скорее.       Заметив его затруднительное положение, к Лю Цингэ подошли родители, дергая своих детей за их пухлые ручонки.       — Простите ради бога, — извинился один из них. — Вы очень талантливо управляетесь с мечом. Вы преподаете кендо?       Кендо? Лю Цингэ ничего не преподавал. Он просто избивал своих учеников, заставляя их становиться лучше. Судя по улыбающимся лицам этих людей, он догадывался, что они не одобрят такой метод обучения.       — Я… — попытался он что-то сказать.       — Какой ваш номер телефона? — спросил другой родитель.       Лю Цингэ не знал, что это такое.       — Вот, я оставлю вам свой, — сказал третий, написал что-то на клочке бумаги и передал ему.       Другие родители начали делать то же самое.       — Отличная идея!       — Позвоните нам, если когда-нибудь начнёте вести занятия по кендо!       — Дети вас любят!       И вот так Лю Цингэ оказался стоящим в парке, держа в руках множество бумажек, вымотанный и растрёпанный.       Он не хотел больше тренироваться, особенно здесь. Это привлекло бы к нему слишком много внимания, и ещё больше людей набросятся на него с бессмысленными и навязчивыми вопросами.       Можно было пойти в зал, но тот был внутри здания. А после победы Лю Цингэ в боях ММА тренеры и агенты часто болтались у дверей, чтобы получить возможность с ним поговорить. Он мог представлять себя сам, спасибо большое.       Может, были и другие парки, но Лю Цингэ с неохотой признавал, что заблудится, если попытается найти один из них и отыскать дорогу обратно.       Так он и вернулся к Шэнь Юаню.       К счастью, он избежал встречи с семьями и детьми. Если бы они снова его увидели, то, насколько он знал, заставили бы его дать Чэнлуань их несносным детям и преподать урок прямо здесь и сейчас.       Надо будет спросить у Шэнь Юаня, что вообще такое это кендо.       Лю Цингэ вернулся к двери и набрал код. Замок со щелчком открылся. Когда он вошёл внутрь и снял обувь, Шэнь Юань лежал на диване, всё ещё приклеившись к своему ёбаному телефону.       Он щёлкнул языком при виде этого зрелища. Шэнь Юань вообще за весь день сделал хоть что-то? Что или кто мог так долго удерживать его внимание?       — Ты вернулся, — наконец сказал Шэнь Юань.       Лю Цингэ кивнул.       Шэнь Юань поднял брови.       — И болтлив, как всегда, — он опустил телефон и обратил свой кошачий взгляд на Лю Цингэ. — Как прошло?       — Слишком много людей, — проворчал Лю Цингэ.       На губах Шэнь Юаня заиграла улыбка.       — Для чего это? — Лю Цингэ порылся в карманах в поисках скомканных бумажек со строчками цифр. Он бросил их на диванные подушки перед домовладельцем.       Шэнь Юань секунду смотрел на них, а потом разразился хохотом. Он схватился за живот и упал спиной на подушки, в уголках его глаз заблестели слёзы.       Он пару минут задыхался от смеха. Это было не настолько смешно.       — Это всё от женщин?       Лю Цингэ поёрзал на месте.       — Нет.       — И от мужчин тоже? — он снова зашёлся в приступе хихиканья. Он задёргал ногами в воздухе от восторга. — Да ты два месяца подряд будешь занят, с таким-то количеством свиданий!       Свидания? Почему он… Если Лю Цингэ и не был покрасневшим до этого, то теперь точно таким стал. Шэнь Юань подумал, что это от ухажёров!       — Не свидания, — выплюнул он. — Что-то под названием «кендо».       Шэнь Юань мгновенно успокоился.       — Что ты делал, чтобы привлечь к себе такое внимание?       Разве это не было очевидным?       — Я пошёл в парк, потренироваться с Чэнлуанем.       Шэнь Юань хмыкнул, откинувшись на подушки. Он вытянул руки над головой, обнажив соблазнительную полоску кожи вокруг пупка. Лю Цингэ хотелось провести большими пальцами по этому участку и посмотреть, как Шэнь Юань задрожит под ним. Он отогнал эту мысль.       — Что такое кендо? — спросил он вместо этого.       Шэнь Юань пренебрежительно махнул рукой.       — Это просто искусство меча. Как то, чем ты занимаешься. Только больше доспехов и правил. Почему ты спрашиваешь?       Лю Цингэ фыркнул. Это звучало излишним.       — Какие-то дети увидели, как я тренируюсь…       Шэнь Юань снова громко рассмеялся, но взгляд Лю Цингэ заставил его замолчать.       — … и некоторые родители захотели, чтобы я обучал их детей кендо, потому что их заинтересовал Чэнлуань, — он погладил эфес меча, чтобы себя успокоить. Ему, в общем-то, не хотелось резать маленьких детей на мелкие кусочки, но если бы они задали хоть ещё один вопрос о Чэнлуане, он не был уверен, что смог бы сохранять спокойствие. Чэнлуань был личным. Он был его.       — И? Покажи мне пару движений!       Он не был каким-то цирковым артистом. Он не просто показывал движения.       Но Шэнь Юань сидел с расширенными от ожидания глазами.       — Ладно, — проворчал он. — Только один раз.       Он даже не стал осматриваться, прежде чем обнажить Чэнлуань и продемонстрировать сложную комбинацию из вращений, уклонений и парирований.       Когда он остановился, в глазах Шэнь Юаня мерцали звёзды.       — Это было так круто! — воскликнул он, странно оживившись.       Лю Цингэ хмыкнул. Это было не так уж и круто. Но всё же какая-то его часть хотела расправить грудь из-за похвалы.       — Можешь научить меня немного? — Шэнь Юань вскочил с дивана и стал приводить в порядок свою одежду. Он даже отодвинул диван, по одному скрипящему шагу за раз.       Это было просто смешно. Он сомневался, что Шэнь Юань едва способен удержать Чэнлуань своими тощими руками. Но диван всё же двигался, хоть Шэнь Юань и попискивал от прилагаемых усилий.       И он никому не давал Чэнлуань. Это был акт близости — передать выбравший тебя меч кому-то другому. Если бы он был наполнен ци, Шэнь Юань не смог бы ничего с ним сделать, но раз это был просто меч, то, может, это и было возможно.       Когда он обнажил меч и передал его сгорающему от нетерпения Шэнь Юаню, ему в голову пришла одна мысль.       Он не стал бы одалживать меч Шэнь Цинцю. Если бы Шэнь Цинцю попросил, Лю Цингэ высмеял бы его и сказал, чтобы он сам разобрался со своим оружием. До того, как он спас его в пещерах Линси, Лю Цингэ беспокоился бы, что Шэнь Цинцю просто зарежет его при первой появившейся возможности. И какая бы была ирония, что это было бы его собственное оружие?       Но Шэнь Юань не был Шэнь Цинцю, как бы на него не походил. Он был здешним Шэнь Цинцю, но в конечном итоге оставался Шэнь Юанем.       Этот маленький паренёк не смог бы заколоть его, даже если бы попытался. Да и зачем ему пытаться?       Он вынырнул из своих размышлений, чтобы проверить стойку Шэнь Юаня. Жалкая, как он и предполагал. Он схватил яблоко со столешницы.       — Твои ноги должны быть шире расставлены, — он откусил кусок от фрукта.       Шэнь Юань засуетился. Выглядело это всё равно не очень хорошо.       — Согни колени.       Шэнь Юань подчинился, колени неловко развернулись.       Безнадёжно. Лю Цингэ оставил своё яблоко и подошёл к Шэнь Юаню. Он встал позади него, обхватив руками его плечи.       — Вот так, — пробормотал он, его собственный голос был низким и мрачным. Он ещё больше раздвинул колени Шэнь Юаня и постучал по ним пальцем, чтобы они согнулись в нужном направлении.       От Шэнь Юаня исходило тепло. Он на удивление пах свежестью, хоть и тух весь день в квартире. Это был интимный запах тела Шэнь Юаня от того самого мыла, которым Лю Цингэ мылся сам. Его собственный запах смешивался с ним, создавая нечто манящее, соблазняющее.       — Теперь подними руки, — голос Лю Цингэ был не громче шепота. Его ладони подняли руки Шэнь Юаня вверх. Они задрожали от веса Чэнлуаня.       Кончики его пальцев обхватили ладони Шэнь Юаня.       — Держи эфес вот так, — он усилил хватку, услышав, как дыхание Шэнь Юаня сбилось в горле.       Волосы у уха Шэнь Юаня затрепетали от неглубокого дыхания Лю Цингэ.       Лю Цингэ осмелился наклониться поближе и, замахнувшись, опустил руки Шэнь Юаня вниз. Его щека коснулась мягких и блестящих локонов, и это оказалось так, как он и представлял. Он никогда не решался подойти к Шэнь Цинцю так близко, но сейчас в его объятиях было самое настоящее тело Шэнь Юаня.       Он закрыл глаза...       Нет!       Лю Цингэ отшатнулся в сторону и без его поддержки Чэнлуань рухнул на пол. Острие вонзилось в ковёр.       — Что не так? — Шэнь Юань обернулся, его шея была ярко-красной.       Всё. Всё было не так. Он умчался в спальню и захлопнул дверь.       Скрытый от пристального взгляда Шэнь Юаня, Лю Цингэ прижал ладонь к своей пульсирующей груди. Это было отвратительно с его стороны. Он был отвратителен.