Круцио на десерт

— Мистер Прэтт, — Гарри складывает руки на столе, глядя на юриста семьи Паркинсон. — Давайте подытожим наш разговор. Прэтт находился в другой стране во время нападения на поместье, проверка его портключа это подтвердила. Адвокат прибыл в Лондон через пару часов после смерти Паркинсонов. Квентин кивает. А Гарри перечисляет скудные данные, которые выяснил за этот бесполезный, мать его, допрос. Нихера он не выяснил. — Ни о каких врагах семьи Паркинсонов вы не слышали, Персефону Паркинсон не видели с тех пор, как были у нее в камере, а перед этим за день до. Вы перекинулись несколькими фразами, она хотела срочно разобраться с документами. Поговорить нормально вы не успели, потому как она отправилась в Министерство, узнав от вас, что бумаги арестованы. — Все верно. Пэнси была не в настроении, я рассчитывал, что она заглянет ко мне после… Не стал ее трогать, все-таки такая новость… — На следующий день вам пришло от меня извещение, что она покинула Министерство и с тех пор на связь вышла лишь один раз. — Да, я также получил вчера вот это. Пожалуйста, я взял с собой, — он протягивает Поттеру письмо, которое Гарри сам же ему отправил. Сделав вид, что пробегается глазами по строкам, он кивает через полминуты. — Хорошо. До этого вы встречали ее десять лет назад, когда она жила в поместье Паркинсонов с родителями. Что касается их самих. Ничего подозрительного в документах или делах, которые вы для них вели, не замечали. — Все верно, мистер Поттер, — произносит старик. — Я очень много лет занимаюсь их бумагами, с детства Пэнси. В последнее время, я имею в виду годы, никаких особенных новинок в них не появилось. Строго говоря, там нет изменений практически с самой войны, когда государство списало некоторую сумму в качестве репараций. — Так. — С тех пор никаких бизнесов или серьезных партнеров, которые бы как-то упоминались в документах, я не фиксировал, — он пожимает плечами. — Может, конечно, они что-то и проворачивали без меня. Но… Это не секрет, что причастные к событиям прошлого семьи стараются не рисковать. Не нарываться, если вам будет угодно. Не думаю, что они занимались чем-то подобным. Денег у них предостаточно, как и текущих дел с уже имеющимися инвестициями. Не могу представить, чтобы Паркинсоны вляпались во что-то, из-за чего их можно было бы… вот так… — он опускает голову, тяжело сглатывая. — Извините. — Вы хорошо общались с Гровером Паркинсоном? — Мы были друзьями, — подавленно отвечает Квентин. — Вы будете присутствовать на похоронах? — Конечно, я получил это паршивое приглашение, — голос старика становится раздраженным, Гарри поднимает брови. Тот поясняет: — От Нарциссы Малфой. Жутко пафосное, — он вздыхает. — Не могу поверить, что Пэнси даже прийти не захотела. — Мистер Прэтт. — Поттер все-таки задает этот вопрос: — Что такого сделали родители мисс Паркинсон, что дочь даже на прощание не желает явиться? Некоторое время Квентин молчит. А потом негромко произносит: — Лисса Паркинсон имела специфические взгляды на воспитание дочери, мистер Поттер. Не скажу, что это является чем-то удивительным в отношении молодых наследников чистокровных семей. Но она… — он словно подбирает слова, — очень старалась. — Пэнси били? — Гарри прищуривается. — Не думаю, что больше, чем остальных детей. Аристократов не избивают, тем более девочек, если вы имеете в виду серьезные побои, мистер Поттер. Дело не в физическом насилии, — Квентин качает головой, отвергая предположение. — Скорее психологическом. Девочек в таких семьях готовят к замужеству, как правило, к совершеннолетию. Но не все так торопились, как Паркинсоны. Лисса же была настойчива. Никто не думал, что пройдет буквально несколько месяцев после поражения Темного лорда, как вопрос помолвки будет обсуждаться столь живо. Остальные так не настаивали и сидели тихо, хотя претенденты имелись и у других фамилий. — То есть она сбежала из-за помолвки, которой не хотела? — спрашивает Николь, до этого сидевшая молча. Она расположилась в кресле в другом конце кабинета. — Думаю, что протест созрел куда раньше. Пару раз я становился свидетелем разговоров Лиссы и Гровера о дочери. Речь шла о том, что Пэнси строптива. Сопротивляется, замуж не хочет, обучаться женским дисциплинам тоже, — отвечает ей Квентин. — И все в этом духе. Тогда ей было около пятнадцати, и уже имелись проблемы, хотя ранее такого не наблюдалось. — До какого возраста не наблюдалось? — уточняет Гарри. — Я не скажу точно, мистер Поттер, но после первых лет в Хогвартсе она еще была спокойна и послушна. Неприятности появились позже. Третий, может, четвертый курс… — протягивает он. — Но это только мои прикидки. — Что-то еще? — Они даже отправляли ее в специальный лагерь, где именитые преподаватели должны были привить нужные убеждения. — Не вышло, — Поттер ухмыляется. — Похоже на то. Мы познакомились в детском лагере для детей из аристократических семей. Несколько лет подряд мы обе проводили там каникулы. И подружились. — Мистер Прэтт, Паркинсоны имели какие-то связи с африканским континентом? — Африка? Деловые? — Квентин удивляется. — Любые. — Нет, уверен, что нет, — он пожимает плечами. — Европейские страны да, но не дальше. Я никогда не слышал о подобном. Гарри откидывается в кресле, раздраженно выдыхая. — У меня больше нет к вам вопросов, — он бросает взгляд на Николь, та еле заметно покачивает головой. — Вы можете быть свободны. Если вспомните что-то… — Обязательно дам вам знать. Благодарю вас, — старик поднимается. Почти покинув кабинет, он оборачивается. — Мистер Поттер. — Да? — Она не уточняла, куда собирается? Когда уходила… — Нет, мистер Прэтт. Я поговорил с ней и отпустил, выписав административный штраф за поведение на допросе. Доказательств, указывающих на ее причастность к убийству, у меня нет, так что… — Это так странно… — размышляет Квентин. — Она даже не зашла навестить меня. Что ж… Всего вам доброго. — До свидания, мистер Прэтт. Дверь закрывается. Николь подает голос сразу же: — Будет искать? — Что он может? — Гарри пожимает плечами. — Письмо написать? Ну пусть пишет, оно придет к нам, она ответит. Ники кивает. И вздыхает. — Негусто… — Легко сказано, — Гарри думает некоторое время. — Что, если мы пересмотрим ее воспоминание, — он поднимает глаза на Райли, — то самое. — Так. — И попробуем понять, что это за помещение. Николь молчит, глядя на него. — И начнем нарываться на неприятности сами? — она ухмыляется. — Вместо того, чтобы наоборот избегать мест из этих видений? — Ты нет. А я сходил бы… Изучить. — Гарри… — Николь, у нас нет ничего. Сколько мы будем издеваться над ней? Никто не знает о возможных врагах семьи, она говорит, что у нее их тоже нет. Следов — никаких, свидетелей тоже. Мы закрыли ее, как зверушку. И ладно бы не зря. Но ведь нет. Предсказания прекратились, я уверен, как раз потому, что у нее нет вариантов другого будущего, пока она взаперти. Мы в заднице, а Кингсли не отстанет от нее из-за того, что увидел в омуте. И от нас тоже. Она покусывает губу, думая. — У нас есть шкатулка… — Ага, которая не открывается, — Поттер поднимается и проходится по кабинету. — Мы еще этого не знаем. — Ее отдали, кстати, обратно? — Нет. Гарри прищуривается. — Достань вещицу на полчаса, скажи, что мой приказ. Отнеси Паркинсон, пусть покрутит в руках. Прямо сейчас. Потом зайди отчитайся. — Я? — она удивляется. — Да. Память подбрасывает вчерашний вечер. — Раз это все вопросы, я бы хотела отдохнуть. Если мне позволено, конечно. Если Ники что-то и хочет спросить, то не подает вида. — Хорошо. — Установи слежку за этим Квентином. Без фанатизма, но пусть пара ребят приглядывает.

***

Burn — BANKS

Ничего хорошего с ней не будет в любом случае. Пэнси впервые анализирует свое будущее с трезвой головой, пытаясь позавтракать уже холодной кашей. Еще бы дольше над ней просидела, а потом жаловалась. Представив на секунду, что они каким-то невероятным образом решат проблему с напавшими на поместье и смертью родителей… Но ведь остается портключ. Это наказуемо. И очень даже однозначно. Пэнси вздыхает. Самое идиотское в этом всем то, что она подставила себя сама. Эмоции. Вот, что руководило ею в тот момент. Глупые, необузданные… А ведь даже Биги предупреждал. — Дорогуша, это не мое дело, — парень пожевывал обычную магловскую зубочистку, глядя на нее. — Но мы с тобой знакомы давно, ты девочка хорошая… — Биги, только твоего неумелого флирта мне сейчас и не хватает. — Зря ты так, — он вскинул брови и пожал плечами. — Я всего лишь хочу сказать, что твой повод к портации вполне серьезен и обоснован. Ты можешь заказать ключ чистым путем, с ним не будут тянуть. И не откажут. Ты точно хочешь рисковать? Пэнси представила, как пишет пояснительные записки, делает запрос, мелькает в американском Министерстве магии, потом в британском. Пока она будет ждать портключ — пару дней, вероятно — новость окажется на первых полосах «Пророка». То, что она прибудет официально, станет известно репортерам. Чистокровная семья, журналисты, игры в прятки… Приставания приятелей, их родителей. Она поморщилась. Не проще ли сделать все быстро и тихо? Пэнси считала, что посетит только Квентина. Один единственный визит. Передаст ему все права на решение вопросов от своего лица: завещание, похороны, любые другие… Ничего не будет оспаривать или требовать, просто закроет возможные бюрократические трудности… И все. Отбудет обратно до того, как все начнут интересоваться. В идеале, в тот же день… Сделать быстро и тихо. Вот и сделала. Дура. Она бросает вилку в тарелку с кашей, так и не закончив. В письме было написано, что родители «скоропостижно скончались». Она знала из видения, что имел место какой-то взрыв, но мало ли что там… Случайность с силовым полем, какой-то инцидент между ними двумя, чары поместья. Артефакты… Мерлин, да что угодно. Кто же мог подумать, что все это окажется громким убийством, сопровождающимся странным проникновением в хранилище за день до. Вышедшую газету с упоминанием, которую прочитал ее босс, она даже не стала искать тогда. Ничего не проверяла, ни к чему такому не готовилась. Блядство! Какая же ты глупая, Пэнси. Она встает из-за стойки и проходит к дивану, продолжая размышлять. Свежая пресса лежит на столике. Пэнси игнорирует журналы. Даже если они не винят ее в том, что случилось в поместье… Она все равно не чиста перед законом. Паркинсон покусывает губу. Ей нужен адвокат. Будет нужен. Может быть, не следовало соглашаться писать Квентину об отъезде? Хотя… Наверняка, авроры во главе с Поттером подозревают вообще всех приближенных. Сначала они хотят разобраться с этим дерьмом. Пэнси уверена, что ее дело с портключом сейчас мало кого из них интересует. Зато его достаточно, чтобы манипулировать, заперев тут и держа на крючке. Разумеется, «помогать следствию» и сидеть в теплой гостиной, а не в камере, предпочтительнее для любого здравомыслящего человека… Помогать следствию. Она почти чувствует, как становятся по местам все зацепки и идеи в голове. Если она поможет… Если поспособствует, не будет сопротивляться и вставлять палки в колеса. Они могли бы рассмотреть некоторые… послабления, когда дело дойдет до портключа и ее судьбы? Она стискивает зубы, будучи уверенной, что могли бы. Безусловно. Кроме узкого круга людей, никто вообще не знает о ее фокусе с ключом. Биги, разумеется, тоже никогда ничего не скажет. Одно слово Поттера или Бруствера и все их авроры мигом забудут о том, что вообще видели ее. Но вот станут ли? Думай, Пэнси. Если она предложит помощь. Если… Взгляд останавливается на стопках ненавистных книг. Она сглатывает. В конце концов, судя по видениям, опасность грозит самому Гарри Поттеру. Он ведь второй человек в этой гребаной стране! Неужели добровольная помощь в расследовании не сыграет ей на руку? Хвататься все равно больше не за что. Бруствер не должен проигнорировать ее участие, так ведь? Нужно спасать свою задницу. Вспоминается собственное поведение в эти дни. Пререкания с Поттером, истеричные эпизоды, откровенный сарказм и далее по списку… Главному аврору, конечно, в запасе терпения можно позавидовать. Даже не наорал ни разу и в камеру снова не засунул. А мог бы. Поттер. Знакомое лицо появляется перед глазами. Пэнси думает, что он… странный. Он делает свою работу, это понятно. Но сама его суть… Ее невозможно не улавливать во всем. Очевидно, подавляет ярость, очевидно, имеет с этим большие проблемы. Но он не злой. По натуре. Интересно, как он сидит на таком специфическом месте, оставаясь собой? Главный аврор. Силовая структура. Не так она представляла себе серьезного начальника кучи вооруженных людей. Разве там не должен главенствовать какой-нибудь нелюдимый, жуткого вида дядька, с которым и заговорить страшно? Она замирает. Страх. Она думала, что управлять такими отделами и людьми можно только с помощью силы… Но разве Поттер хоть раз повысил голос при ней, общаясь со своими подчиненными? Разве было похоже, что они его боятся? Разве они дергались или опасливо бросали на него взгляды? Но при этом слушаются неукоснительно. Она листает газету, не всматриваясь в содержимое статей. Разве он сделал что-то грубое или плохое по отношению к ней самой? Вспоминаются слова Квентина. — Но сейчас я прошу тебя проявить благоразумие. Времена, когда Гровер или Люциус могли принести в Министерство горсть монет и вытащить человека из передряги, давно прошли. Это больше не место для проявления амбиций и характеров чистокровных. Не при Бруствере и Поттере, дорогая. — Не при Поттере, — повторяет она себе под нос. Ей позволили пить кофе, он сам зашел в камеру позже. Он лично поговорил с ней прямо там, выслушав. Не потащил на допрос за шкирку. А когда она заявилась в Министерство впервые… Разве это он начал грубить? Конечно, нет, она сама нарвалась. Он еще и потерпел некоторое время, пока она не стала откровенно оскорблять все живое. Не при Поттере. Страх, страх… Нет, это не он. Нужное слово возникает сразу. Уважение. Пэнси глубоко вдыхает. Вот что ими движет. Неужели они смогли настолько повлиять на систему и изменить ее? Неужели Бруствер так плотно взялся за перемены после битвы за Хогвартс? Пэнси помнит Министерство в свои школьные годы. Подкупы, взятки, слабохарактерный Фадж, которым практически управляли имевшие деньги и связи чистокровные. Какое-то подобие равновесия держалось только при Дамблдоре. И то, все прекрасно знали, что и кем покрывалось. Следом война. И вот прошло десять лет. — Ты должен понимать, чего мне стоит все это. Я не могу. Я не буду их изучать, Поттер. Ты же видел сегодня… — Видел. И я повторю. Мне жаль, что ты вынуждена сталкиваться с этим. Мне жаль. Интересно, мог бы он добиться от нее нужного, применив силу или дав какие-то зелья? Учитывая, какие должностные лица находятся в опасности… Что-то подсказывает, что это было бы даже проще, чем договариваться с ней по-человечески. Но он делает это. Пытается. Раздается стук, Пэнси задерживает дыхание и поднимает голову от «Пророка». Принятие решения занимает секунду. Она извинится. Попросит прощения и попробует пообщаться. Он ведь не злой, а она была резка, так что… Она набирает воздуха в легкие, но… — Добрый день, мисс Паркинсон, — Николь спокойно открывает дверь и делает шаг вперед. Одна. — Я принесла вам документы для ознакомления. Что-то еще нужно здесь? Пэнси закрывает рот и выдыхает. Он прислал вместо себя Райли. Не пришел сам. Вот как. — Добрый день, — холодно отвечает Пэнси. — Документы? — Да, мы обещали держать вас в курсе расследования. Здесь обновления. — Что-то интересное нашли? — У нее замирает сердце. — Нет, — Райли совершенно безэмоциональна. — Опросили вашего юриста. — Квентин… — Он, — Николь кивает, а потом оглядывает комнату. — Что-то нужно? Еще вещи? Косметика? Пэнси вскидывает брови. Неужели… — Этим ты занималась? — она спрашивает прямо. — Чем? — уточняет Николь. — Косметикой и баночками? Да. Первую партию одежды доставил кто-то другой, а просьбу о мелких деталях Гарри озвучил мне. — И ты подобрала все настолько тщательно? Пэнси не может поверить своим ушам. Все, что она просила для себя, было доставлено в самом лучшем варианте. Поттер, разумеется, не мог угадать тон румян или вид туши, которую ей бы хотелось иметь. Он не знает название собственных ботинок, Мерлин. Косметика в чемоданчике отличалась качеством, высокой ценой и абсолютным попаданием в ее типаж. Они практически скопировали ее собственную косметичку. Вдруг Райли смотрит на нее как-то по-другому. Не так равнодушно, не так скупо… Иначе. Ее лицо становится менее непроницаемым, более живым… Марсель рассказывала, что легилименты контролируют свои чувства, как никто другой. Сама Марси никогда не проделывала этого рядом с Пэнси, она не ощущала от подруги холодного равнодушия. А вот прямо сейчас Паркинсон прекрасно понимает, что именно имелось в виду. Райли же тем временем кладет папку на барную стойку, поворачивается и вздыхает: — Заточение само по себе ужасно, а если приходится обходиться еще и без хорошего шампуня… — На этом моменте она прищуривается, словно собирается улыбнуться. Но мгновение исчезает так же быстро, как появилось до этого. — В общем, оставьте список, если что-то понадобится. Она идет к выходу, когда Пэнси произносит: — Да у меня тут прямо курорт. Аврорат не скуп на человечность. — Разумеется, не скуп, — отрезает Николь. — Особенно, если ты не виновата и не строишь козни. — Я не виновата, — говорит Пэнси кратко. — Надеюсь, так и есть, мисс Паркинсон, — девчонка бросает на нее последний взгляд и открывает дверь, чтобы уйти. Пэнси не сдерживается. Злость облачается во фразу: — Соври я, ты же поймешь. Ну знаешь, залезешь ко мне в голову и все такое… Райли медленно поворачивается, на ее лице улыбка. Недобрая. — Так не нарывайся, — и она подмигивает. Дверь захлопывается. Пэнси моргает несколько раз. Какова сучка! Но почему-то она не ощущает былой ярости. Его команда интереснее, чем казалось. Вспоминая, как ловко Поттер приложил ее к стене за дерзко поднятую в его сторону руку, она вдруг ухмыляется. Как и он сам.

***

Гарри быстро фиксирует палочку на портупее. Хорошо, что Николь зашла и напомнила ему про мероприятие с учениками. Программа подготовки включает в себя периодические выезды в паре аврор-стажер. Места реальных преступлений или полигоны для отработок, на которых возведены здания и препятствия, имитирующие местность, где происходит захват. В этот раз он выбрал второе, чтобы побегать и выпустить пар. Да и его стажеру будет полезно. Узнав, что нужно принять участие и выбрать партнера, Гарри долго не думал. Стук отрывает его от мыслей. — Войдите. Питер здоровается и подходит к столу, глядя на Гарри. Тот заканчивает приготовления и проверяет застежки на портупее. — Мы пойдем на полигон. Хочу посмотреть, как ты ведешь себя в деле. Разминка, потом полоса препятствий. Физическая и боевая. — Мистер Поттер, я с вами куда угодно! Вы же профессионал! — Хардинсон подскакивает на месте от радости. Гарри помнит, как того расстроила перспектива бумажной работы в банке, так что уверен, парень и сам хочет развеяться, а не искать улики в земле. — Питер, тебе стоит быть чуть более собранным, — Гарри снимает с плечиков пиджак и надевает его. — На любом задании может быть опасно, даже когда ты совершенно этого не ожидал и не планировал. Боевая магия может пригодиться всегда, заклинания, которые вы тренируете, например. Идем? — Я готов! — он ухмыляется. — Буду обороняться, если что. И вас защищать, конечно. Хотя… Вам-то хватит и Экспеллиармуса, это мы все знаем! Поттер замирает и медленно поднимает глаза на Хардинсона. Тот сглатывает. — Я имел в виду… Ну, ваш известный Экспеллиармус… Ну… — он чешет затылок. — В общем, да, извините. Я готов идти, угу… Гарри качает головой. — Аппарация на счет три.

***

Пэнси беспокойно крутится на диване. Пот крупной каплей стекает по виску. Она видит Марси. Та шагает по улице, внимательно разглядывая витрины, ее лицо спокойно, но очень сосредоточено. Паркинсон стоит рядом с подругой, кажется, протяни руку и сможешь коснуться. Но она не коснется. Пэнси ощущает тревогу и растерянность, считывая эмоции Бернар. Напряжение дрожит струной в груди. Внутри Марсель что-то творится. Что-то, что озадачивает ее и очень беспокоит. Пэнси расстраивает эта картина. Не хватало еще, чтобы у Марси были какие-то серьезные проблемы. Пока сама она заточена в гребаной гостиной гребаного Министерства этой гребаной страны, подруга проходит какой-то сложный период. И поддержки от Пэнси никакой. Министерства… Страны… Что-то цепляет ее взгляд. На то, чтобы понять, уходит пара секунд. Пэнси резко останавливается. — Нет, Марси, не надо! — кричит она, но, разумеется, в пустоту. Видение тут же меркнет, все вокруг вздрагивает, кренится, и Пэнси резко просыпается, судорожно набирая воздух в грудь. Она подскакивает с дивана, опрокидывая газеты со столика. Подбежав к секретной двери, прикладывает руку. Быстро открыв, Пэнси преодолевает коридор, упираясь в глухую стену. Похлопывает по ней ладонями. — Ну же, Поттер. Давай! Вдруг ручка появляется и сияет, Пэнси дергает за нее и врывается в кабинет, заставая Поттера за снятием пиджака. Под ним — белая рубашка, на ней портупея с палочкой. Главный аврор поднимает взгляд, его лицо становится удивленным. — Ты бежала сюда? — И тебе добрый день, Поттер, — Пэнси делает шаг вперед, пытаясь выровнять дыхание. — Что стряслось? — Я видела… Внезапно дверь, которая является основной в помещении, открывается и заходит какой-то парень. Поттер резко бросается в его сторону, пока тот не появился в кабинете полностью, но поздно. Высокий, очень молодой, вероятнее всего, недавний выпускник. Очень симпатичный, в какой-то специфической одежде, наверное, форма учеников Аврората. Пэнси кажется, что именно им он и является. Слишком скован для аврора, да и взгляд испуганный. Парнишка смотрит прямо ей в лицо и становится озадаченным. Потом поворачивает голову к Поттеру. — Я… извините. Я забыл подписать у вас отчет, мисс Райли ругается, если не сделать этого сразу. Поттер замирает, глядя то на него, то на Пэнси. — Как ты смог войти? Дверь должна была быть заблокирована. — Я… — он кивает на свою ладонь, лежащую на ручке. — Я не закрыл ее полностью. Поттер выругивается. Довольно грязно, Пэнси даже вскидывает брови. — Мистер Поттер, я могу чем-то помочь? — звучит женский голос по ту сторону двери. — Нет, Сирена, спасибо, — кричит в ответ он, грубо затаскивая парня в кабинет за рукав. — Все в порядке. Поттер оборачивается, глядя попеременно на своих посетителей. — Я разблокировал дополнительную дверь, не убедившись, что основная захлопнулась полностью. Она закрывается чарами по щелчку замка, — говорит он куда-то в воздух. Пэнси молчит, не понимая, адресовано это ей или он объясняет самому себе. А вот парень внезапно не сдерживается: — Мисс Паркинсон? — Он внимательно оглядывает ее лицо. — Узнал вас по колдографии в газетах. Недавно вы были в новостях. Рад приветствовать. Пэнси только моргает, уставившись на Поттера. — Там правда печатали ваше давнее изображение, но это не так важно, вы очень симпатичная. Даже лучше, чем годами ранее, прическа та же, появился какой-то шарм… — Питер, заткнись, будь добр, — Поттер отмирает, прикладывая ладонь к глазам и потирая их. Малец сразу же затихает. Пэнси просто стоит, гадая, что будет происходить дальше. Никому ведь нельзя знать, что она здесь. Молчание длится еще несколько секунд. — Эм-м-м, Поттер… — она все-таки подает голос, потому что, вообще-то, пришла по делу. — Подожди, я думаю, — он разглядывает своего ученика с каким-то интересом, который она не может прочитать. Пэнси закрывает рот. А вот парень… — Я думал, вы уехали после посещения Министерства. Так ловко убежали от прессы… — он вдруг хмурится, а потом сглатывает. — Или… Мерлин, или вы не выходили отсюда! — С чего ты взял? — Поттер внезапно слишком спокойно спрашивает его, словно принимает экзамен. — На ней неподходящая одежда, — он кивает на костюм Пэнси. Хороший, дорогой, но домашний. Поттер бы не отличил. — Персефона Паркинсон не вышла бы в таком, тем более для визита в Министерство. Она попала сюда только что через потайную дверь, макияж очень легкий, словно она сидит дома и никуда не собирается. Позавчера меня не впустили в комнату отдыха Аврората, где я забыл шарф, сказали, что идет ремонт, но там прекрасный интерьер, я точно это помню. Мерлин, вы что, не выпускали ее отсюда все эти дни? — он открывает рот, глядя на своего начальника. — Ты помнишь статью о том, что она приходила в Атриум? — Да. — В чем она была одета в тот день? — Шелковая блузка и юбка-карандаш, шпильки. Поттер бросает взгляд на Паркинсон и поднимает брови, она кивает. Он снова смотрит на парня, покусывая губу. А потом резко идет к своему месту и опускается на стул. — Сядьте, оба, — он показывает на два кресла с противоположной стороны от его стола. Пэнси выполняет, что сказано. Парень тоже. — Что у тебя? — Поттер переводит внимание на нее, складывая руки перед собой. Вообще-то, она хочет поинтересоваться, следует ли отвечать прямо при этом странном парне, но понимает, что раз он сам спрашивает при нем… — У меня было видение. Поттер впивается в нее взглядом, как ястреб. — Что там? Убийства, пытки? Что случилось? — Нет. Я видела Марсель, только ее. — Твоя подруга из Штатов, — спокойно произносит он. Пэнси кивает. — Она гуляла по улице и о чем-то напряженно думала. Ничего страшного с ней не случилось, слава Мерлину. Он моргает дважды и поднимает брови. — И это все? При чем тут ты? — Поттер, это был Косой переулок. Я узнала лавки. Тишина повисает в кабинете. Поттер опускает взгляд на свои руки, некоторое время молча думает. — Она ищет тебя? — Почти уверена. — Ты же написала письмо. — Она знает меня много лет. К тому же она в курсе… всякого, — неопределенно говорит Пэнси. — И? — Я думаю, она не поверила в то, что я останусь на похороны, — заканчивает мысль Пэнси. Поттер тяжело вздыхает. А потом откидывается на спинку стула и потирает переносицу. — Хорошо, я понял тебя. Что-то еще? — Нет. — Что с биографиями? На этом вопросе парень особенно внимательно смотрит на нее, будто услышал что-то, о чем знает. — Лежат там, где ты их оставил, — холодно говорит она. Поттер стискивает челюсти и прищуривается. — Ты свободна. Она встает с кресла, не глядя ни на одного из них, разворачивается и шагает к нужной стене. Все было нормально, пока он не спросил о книгах. Блядство! Намереваясь просто молча уйти, она вспоминает растерянное лицо Марси и ее напряжение. Пэнси несколько раз мысленно выругивается. Наступая себе на горло, она останавливается. — Я могу кое о чем… попросить? — тихо произносит она, рискнув. А потом замолкает, закусывая губу. Поттер даже не поднимает головы, заполняя какие-то бумаги. Пэнси вздыхает. С чего она взяла, что после этого неудавшегося разговора — а если быть точнее, целой гребаной череды таких разговоров — он будет что-то для нее делать? Глупая. — Впрочем, ничего, извини. Она быстро разворачивается и хочет уйти отсюда как можно скорее. Дойдя до мерцающей двери, она кладет ладонь на ручку, но замирает, слыша негромкое: — Что ты хочешь? Облегченный выдох вырывается из груди. — Могу я написать ей еще одно письмо вечером? Чтобы успокоить… Она дорога мне. Очень. Поттер поднимает глаза. Взгляд такой внимательный, что она почти жалеет о своей просьбе. Он смотрит, прищурившись и не моргая, кажется, целую вечность. А потом разрывает контакт. — Иди, Пэнси. Закрывая дверь, последнее, что она слышит — это вопросительное: — Юбка-карандаш? Святой Мерлин, Питер… — Мистер Поттер, ну я же чистокровный, меня учили!

***

Бруствер смотрит на Поттера несколько секунд, потирая подбородок. Потом откидывается на спинку стула. — Ну… Ты, конечно, мог бы выбрать время и получше. Точнее, дело поспокойнее. Гарри не комментирует, разглядывая бумажки на столе министра. Он и сам не уверен в своем решении. Помолчав, произносит: — Какие риски, Кинсгли? Он прошел пожатие. При вступлении стажеров в Аврорат каждый из них проходит процедуру, чем-то напоминающую Непреложный обет. Они не могут вынести никакую засекреченную информацию о том, что видели или слышали о внутренних делах. Более того, если ученика берут на задание к команде авроров, он проходит ее снова, уже локально. Между собой в подразделении ее прозвали «пожатием», потому что замыкаются чары, как и обет, при сомкнутых руках ученика и принимающего клятву. — Вопрос не в рисках, — министр поднимается с места. — А в том, что вы еще ничего не накопали, а ты берешь на себя лишнюю ответственность. Первогодка, Гарри… Он не может вынести информацию о том, что видел ее в твоем кабинете, за стены Министерства. Но болтать о ней здесь возможность он имеет. Учитывая обстоятельства… — Нужно было стереть ему память на месте? Кинсгли вздыхает, отрицательно покачивая головой. — Ты же сам мне его рекомендовал… — Разобрать книжки… — говорит министр. — Это разные вещи, Гарри, не находишь? Ты же видел омут. К тебе бы самому охрану приставить, а не груз лишний навешивать. — Кингсли, никакой охраны я… — Да знаю я, знаю, — отмахивается Бруствер, потирая шею. — Хрен с тобой, забирай мальца, если он так тебе нравится. Но сначала покажи ему все. И если он не сдрейфит… Это вряд ли. — Хорошо. — Пожатие повторить. Гарри кивает. Он и сам собирался. — Холд вернется из своей поездки завтра. Зайдете ко мне все вместе, Паркинсон с собой. Будем смотреть, что у вас там есть, сейчас мне некогда, через десять минут портал, — на этих словах раздается стук в дверь. — Да, Николь. Что у вас там есть… Ни-хе-ра. — Привет, — Райли входит и присаживается рядом. — Я навещала Паркинсон утром, отдала папку с допросом юриста. Потом отнесла ей шкатулку, вот только вернулась. Штуковина не открывается. Я вернула ее обратно на экспертизу. — Может быть, нужна ее кровь? — размышляет министр. — Кровь тоже не работает. Гарри резко вскидывает голову. — Ты порезала ее без согласований? Николь, взятие любых материалов… — Должно быть осуществлено в присутствии должностного лица, стоящего в звании руководителя или с его личного разрешения. Гарри, я разве похожа на идиотку? — Ники складывает руки на груди. — Я знаю законы и процедуры Аврората. Эта ваша Паркинсон на редкость ловкая. Она крутила шкатулку в ладонях, что-то там над ней говорила, потом пробовала называть имена родственников, приказывать штуковине… Сидела минут двадцать. Когда я поняла, что ничего не выходит, и сказала ей бросить попытки, она за секунду, даже не раздумывая, взяла десертный нож и полоснула себя по ладони, пустив кровь на бронзу. Разумеется, я все залечила. И правда ловкая. Кинсгли вздыхает. — Как она вообще? — интересуется министр. — Я думаю, она ждала, что к ней зайду не я, — говорит Николь и косится на Гарри. Он переводит на нее удивленный взгляд. Райли пожимает плечами. — Гарри, она одинока и напугана. Ты — единственный островок спокойствия, если можно вообще так выразиться в текущем положении. Тебя она хотя бы знает и, как мне кажется, не боится. Ей не за что больше цепляться. Слова уже срывались с ее уст, когда я вошла. Увидев меня, она замолчала и замкнулась. — Я не обязан ее развлекать, — бросает Гарри. — Не обязан, — Ники кивает. — Но вы должны понимать, — она смотрит и на министра тоже, — что она заперта. Вы же все изучали психологию, сколько это может продолжаться? Дождемся панических атак? Ночных кошмаров и приступов истерики? И Мерлин знает чего еще… — Что ты предлагаешь? — спрашивает Бруствер. — Позвольте ей выйти. Она весь день сидит в четырех стенах. Это губительно. — Николь, — Кингсли поднимает брови. — Стандартно… — Господин министр, извините меня, — прерывает она. — Стандартно она должна предстать перед судом за контрафактный портключ и сидеть в камере. И много чего еще. Разве все это изначально можно включить в обычные рамки? — Я не могу выпустить ее никуда. — Так уж никуда? — она ухмыляется. Министр, который, судя по всему, не желает заниматься этими вопросами, машет рукой в сторону Гарри и бросает: — Займись. Поттер кивает и вздыхает. — Мне пора, — Бруствер смотрит на часы. — Вводите в курс мальца и работайте. — Мальца? — Николь удивленно моргает. — Ага, Питера. Райли переводит взгляд на Гарри. — Я взял его в расследование Паркинсон. Она вскидывает бровь. — Воробушка? Правда? Гарри моргает. — Кого? — Ну Хардинсон. Он все время кормит воробьев возле магловского входа в Министерство перед работой. У телефонной будки, ты не замечал? Приносит с собой какие-то орешки или что-то еще такое… — Никогда. — И стажеры из группы так его и прозвали. Я уж не знаю подробностей, но слышала. Гарри пожимает плечами. — Со мной пойдешь? Нужно показать ему все и повторить пожатие. — Да, конечно. Выйдя из приемной министра, он с интересом смотрит на Райли. — Подружку себе нашла, защитница? — Гарри ухмыляется. А она закатывает глаза. — Еще чего.

***

Они входят в помещение перед кабинетом, туда, где сидит Сирена, когда она поднимается и с вежливой улыбкой произносит: — Мистер Поттер, у вас посетитель. Пригласить в кабинет или вы хотели бы пообщаться в переговорной? Гарри хмурится. — Никаких записей о посетителях на сегодня не было, кто это? — Имя фигурирует в списке, который предоставил министр по вопросу мисс Паркинсон, это… — Добрый день, мистер Поттер, — звучит сзади. Гарри резко оборачивается, Николь следует его примеру. Из зоны отдыха неподалеку выходит холеная брюнетка. Чем-то напоминает Паркинсон. Темноглазая, высокая, одета дорого и нарочито по-деловому. Каблуки стучат по каменному полу. — А вот и она, — добавляет Сирена. Брюнетка приближается и протягивает руку. Он отвечает пожатием и вскидывает брови. Ладонь крепкая, он бы даже назвал хватку жесткой, взгляд прямой. Что за девица? — Чем могу быть полезен, мисс?.. — он останавливается, желая, чтобы она продолжила. — Бернар, Марсель Бернар, мистер Поттер. Я разыскиваю свою подругу и уверена, что вы могли бы мне помочь, — она улыбается. Хищно. Гарри из последних сил сдерживается, чтобы не закатить глаза и не выругаться. Святой Мерлин, еще одна на его голову. Она же просто гуляла по Лондону. — Мистер Поттер, я зайду позже, — произносит Николь. — Да, конечно, — отвечает он, замечая, что девушки обмениваются очень внимательными взглядами. Странными… Решая спросить об этом потом, он показывает рукой на свой кабинет. — Прошу, мисс Бернар.

***

Пэнси кажется, что она скоро сойдет с ума. Стены давят, постоянная тишина пугает, ожидание того, что в любой момент может кто-то войти, поддерживает напряжение в груди на протяжении всего времени… Ее жизнь была слишком другой, слишком социальной. Приемы, куча людей на работе, множество знакомых. Полное отсутствие контроля над ситуацией. Она прикрывает глаза, стоя у зеркала в ванной и опираясь руками на раковину. Райли заходила сегодня дважды. Второй раз притащила эту шкатулку… Бесполезный кусок дерьма, который не открывается даже после кровопускания. И вот уже вечер. Пэнси несколько часов сидит одна. Мысли прыгают с темы на тему… Марси. Сердце сжимается от волнения за подругу. Где она будет искать? У кого спрашивать? Кого она вообще здесь знает? В душе закипает злость. Чтобы как-то справиться с этим, Пэнси пытается делать дыхательные упражнения. — На пять счетов вдох, на десять выдох… — бормочет она себе под нос. — На пять… В гостиной что-то разбивается. — Гребаные… Она резко выходит из ванной, толкая дверь, та ударяется о стенку. — Какой идиот… — и осекается, видя парня, стоящего посреди гостиной и разглядывающего груду осколков на полу, — разбил вазу. Он поднимает голову, Пэнси узнает того самого ученика Поттера. — Привет, — просто произносит он. Она поднимает бровь. — Чем могу помочь? — только и говорит Пэнси. Мерлин, какая бредовая ситуация. Что он тут делает? Кто он вообще? Стоит ли ей защищаться? А разговаривать с ним? Считать ли его визит проникновением на закрытую территорию? Что вообще происходит? — Я познакомиться, — заявляет он. — Меня Питер зовут. Я стажер Аврората. Буду заниматься вашим расследованием вместе с мистером Поттером, мисс Райли и мистером Холдом. Пэнси просто кивает. Он проходит дальше и плюхается на диван. — А вы, значит, здесь, — парень обводит руками гостиную, — э-э-э… пережидаете свою смерть? Пэнси даже не сразу отвечает на такую бесцеремонную прямолинейность. Что за придурок? — Ну прячетесь, в смысле, — он поясняет, с интересом ее разглядывая. — О нет, до тебя неправильно донесли информацию, — говорит она, проходит к дивану напротив и садится, закидывая ногу на ногу. — Я провожу аудит комнат отдыха в Министерстве в преддверии Рождества. Сейчас сюда войдут официанты, буду оценивать кухню. Присоединишься? Хардинсон прищуривается. Идиот. — Я видел омут и все материалы… — И пришел посмотреть на диковинную зверушку? В клетке, — она наигранно широко улыбается. — Покрутиться? Питер поднимает брови. — Вообще-то, нет. — А что же тогда? Он вздыхает и встает. Засунув руки в карманы, осматривается. — У вас тут мило. — Угу. — Так вот, я зашел просто представиться, мне дали доступ к этой зоне, но вижу, вы не в настроении. Так что я пойду. Пэнси ничего не отвечает. Парень идет к двери, но перед самым выходом поворачивается. — Я много раз бывал в зоопарках, где сидят зверушки в клетках, — он наклоняет голову набок. — Вы не похожи на них. И он улыбается.

***

Гарри закрывает папку и потягивается на стуле. Мерлин, сколько уже времени? Бросив взгляд на часы, показывающие половину восьмого, он понимает, что снова задерживается. Джинни просила вернуться пораньше. Блядство. Он встает, поднимает несколько конвертов со стола и идет по своему последнему делу на сегодня. Коридоры не пустынны, несмотря на довольно поздний час. Это Аврорат, здесь всегда кто-то есть. — Я не могу выпустить ее никуда. — Так уж никуда? Он вздыхает. Думать об этом в любом случае нужно не сейчас. — Мистер Поттер! — кричит Хардинсон с другого конца коридора. Гарри притормаживает, чтобы тот мог догнать. — Питер, ты чего тут? — У меня дополнительное по проявляющим заклинаниям. Сейчас перерыв. Я хотел спросить. А на завтрашнее собрание по делу мне можно пойти? — Нужно, — Гарри ухмыляется. — Здорово! Мистер Поттер, я готов! Могу взять любую грязную работу, чтобы оправдать ваше доверие, так что… — он осекается. Гарри смотрит на него. — Только не отправляйте меня к вашей Паркинсон, — Питер кривится. Гарри вскидывает брови. Они шагают по коридору, минуя других сотрудников. — Ты ходил к ней? — Вы же дали доступ, — виновато говорит он. — И все заняты, у нас был свободный час, ну я и зашел представиться… Гарри не сдерживает сочувствующей улыбки. — А что с ней не так? — Наше милое знакомство началось с того, что она назвала меня идиотом, — Хардинсон притихает, засовывая руки в карманы. Гарри Джеймс Поттер отворачивается, делая вид, что поправляет что-то на пиджаке, чтобы стажер не заметил, как он изо всех сил сдерживает смех. Слава Мерлину, вернуть лицо удается за пару секунд, и он снова беспристрастно смотрит на Питера. Показательно пожимает плечами. — Так ответь ей. — Правда? А можно? — парнишка удивляется. Гарри прикусывает щеку, чтобы не засмеяться, когда представляет, как Паркинсон прыгает на Питера и сворачивает ему голову. Парень еще им нужен. — Нет, — прокашливается. — Не стоит, конечно. Это я так… Хотя он бы на это глянул. — Ну, если тебя это успокоит, — Гарри прищуривается. — Первое, что я услышал от нее в свою сторону за много лет совместной учебы, было чем-то типа: «Да отдайте вы уже его Темному лорду, чего вы ждете». Так что «идиот», в целом неплохо. — Оу… — Ага. Она находится в специфической ситуации, ты это уже, наверное, и сам понял. Знаешь, как… — Зверушка в клетке? — Ну-у-у, — он тянет. — Это она сама о себе так сказала, — поясняет Питер. Гарри хмурится, вспоминая слова Николь. — Грубиянка еще та, но я все равно хочу работать! — Это отлично, Питер, — задумчиво произносит Гарри. — Я тогда пойду? Вы же куда-то по делу… — он кивает на бумаги. — Да, до завтра, Питер. Я вызову тебя. Паренек довольно убегает. На месте Гарри оказывается спустя несколько минут. И негромко стучит. — Да? Он открывает дверь, Паркинсон сидит на диване, читая «Пророк». — Добрый вечер, Пэнси, — говорит он негромко. Она резко поднимает голову, словно не ожидала увидеть его. На секунду теряется. — Добрый, — короткий ответ. — Есть новости? — Почти никаких, — он проходит в гостиную.

***

Поттер выглядит уставшим. Она сглатывает, рассматривая его. Откровенно говоря, Пэнси считала, что если кто-то еще и посетит ее сегодня, то это будет Райли. Он ведь не захотел зайти утром? — Что это? — она кивает на конверты в его руках. — Письма, — поясняет Поттер, — твои. Совы прилетели ко мне, они ищут адресата как могут. Он присаживается на диван напротив и кладет на столик между ними небольшую стопку. Пэнси осматривает бумагу. — Они не вскрыты. — Верно. Она хмурится и пытается что-то найти на его лице. Поттер спокоен. — Разве ты не должен их прочитать? — Должен, — он не сводит глаз. — И что же? — она поднимает верхнее и убеждается в том, что никто не трогал конверт. — Ты можешь прочитать первая, — произносит он. — Потом передашь мне. — Почему? — спрашивает она. — Почему что? — Почему ты не открыл их? Что за игры в доброту, Поттер? — Уважение. — Что? — Проявление уважения, Пэнси, — он качает головой. — Неужели это настолько далекое от тебя понятие? Она теряется. — Но ты же обязан… — Да, — он соглашается. — Однако я даю тебе возможность прочитать твою почту первой. Это обычный человеческий жест, что тебя так удивляет? Пэнси сглатывает. Она все еще не понимает его. — Хорошо, я… Я посмотрю. Пэнси открывает верхнее письмо и видит, что оно от Квентина. Обычные вопросы о ее состоянии и выражение сожаления на тему того, что она не зашла к нему хотя бы на пару минут. Она молча отдает пергамент Поттеру, тот пробегает глазами. — Документы о допросе смотрела? — Да. Он кивает. — Ты спрашивал его о моем детстве, зачем? — все-таки интересуется она. Эта мысль беспокоит еще с утра. — Это стандартный допрос. — Ты мог спросить об этом у меня, — вырывается у нее тихое. Поттер откидывается на спинку дивана. — Пэнси. — Что? — Ты хотя бы представляешь, насколько сложно с тобой разговаривать? Мне проще узнавать что-то окольными путями, чем обращаться к тебе напрямую. Она прикусывает губу и опускает глаза. Вспоминаются ее собственные утренние размышления. Так она и думала. И она сама во всем виновата. Вот вам и помощница в расследовании. — Ты поэтому не пришел утром? Заткнись, Пэнси! Что ты несешь? Поттер прищуривается, странно на нее глядя. — Я имею в виду, — она тут же бросается пояснять, понимая, как мог прозвучать ее вопрос. — Это же твоя задача, ты сам говорил, и обычно это делаешь ты… Я не ожидала, что придет Райли. Думала, может… Мерлин, какой бред. Поттер отвечает спокойно: — Был занят. Николь тоже член команды. — Ясно, — бросает Пэнси не поднимая взгляда. — Заходил твой стажер. Я не ожидала, так что… — Это было его большой ошибкой, как я понимаю. Она все-таки смотрит ему в лицо, на секунду кажется, что Поттер собирается улыбнуться. Пэнси не комментирует. Второе письмо от Нарциссы Малфой. Пэнси читает короткое послание, внутри нее что-то леденеет. Она кладет пергамент на стол, ладони дрожат. Она собирается с мыслями перед тем, как сказать: — Ответа не требуют. Оба. Дрожь пробирает тело. Поттер следит за ней, а потом поднимает лист и читает. Хмурится. — Послезавтра, — только и говорит он. — Угу. Он вздыхает. — Ты не передумала? Мы могли бы организовать охрану, оборотное или что-то еще, чтобы… — Я не пойду. Я не хочу обсуждать это. Он качает головой, не комментируя. — Хорошо, — он забирает оба письма. — Приходила твоя подруга. — Мерлин! — Пэнси вскрикивает. — Как же я не подумала об этом. Она никого здесь не знает, я еще гадала, ну куда ей идти, где искать… — Она не промах, — он вдруг ухмыляется. — Пыталась меня сожрать. — Марси… — От имени внутри теплеет. — Она… да. — Понимаю, почему вы дружите. Пэнси прищуривается. — Почему мне кажется, что это не комплимент? Ухмылка все еще не покидает лицо Поттера. Он не отвечает. — Она легилимент, не так ли? Пэнси открывает рот. — Но как… — У меня есть опыт, давний, — уклончиво отвечает он. — Напиши ей письмо. Она остановилась в Лондоне и пока не знает, где тебя искать. Я пообещал ей, что пришлю завтра вечером контакты людей, которые могли бы помочь. Ты должна успеть до утра, чтобы эти связи ей не понадобились, я зайду за ним, как только появлюсь в Министерстве. Пэнси всматривается в зеленые глаза. Он не отказал. Она сможет написать письмо. Более того, он успокоил Марси, предложив помощь. — Спасибо, Поттер. Он кивает и медленно складывает письма обратно в конверты. Пэнси фокусирует взгляд на его пальцах и внезапно вспоминает вчерашний день. — Дай руку. — Что? — Проверю теорию. Давай же. Его ладони ощущаются… необычно. Она не сразу поняла, что за легкое напряжение, как будто мелкие разряды тока. В поместье было не до этого. А потом, позже, додумалась. Магия. Он колдует руками, пропуская волшебство через тело. Его касания похожи на контакт с волшебной палочкой, но совсем немного. Бурлящая энергия, горячая и живая, почти физическая. Ей никогда не доводилось трогать человека, владеющего беспалочковой магией. Это оказалось очень... волнительно. Тем временем Поттер заканчивает с письмами и встает. Мысль сбивается. — Попробуй взамен на это не хамить моим сотрудникам, Пэнси. Хочешь ты этого или нет, Питер будет заходить, как и Николь, и Джейк по надобности. — Как дела со шкатулкой? — Ничего нового. — Жаль. — Кстати, ты знала, что режущее гораздо менее болезненно, чем десертный нож? И шрамов не оставляет. Пэнси усмехается. — Я хотела проверить теорию поскорей. Райли хорошо залечила, ничего нет. Она поднимается вслед за ним и чувствует, как ее пошатывает. Взгляд снова падает на приглашение в его руках. Ноги слабеют. — Пэнси. — А? — она поднимает голову. — Плохо? — Разумеется, он заметил. — Я… Я просто хочу лечь спать. Я устала. Он прищуривается и снова кивает. — Тебе нужно зелье? — раздается сзади, когда она почти доходит до спальни. Пэнси оборачивается, глядя на Поттера, который не сдвинулся с места и, видимо, наблюдал, как она удаляется. — Для сна, расслабляющее или еще какое? — Нет, я усну. Спасибо, Поттер. — Ты помнишь про дверь? Если что-то случится… — Поттер, даже если что, ты будешь не здесь, так что просто расслабься. — Я все равно пойму, даже если буду далеко. Ты помнишь про дверь? — настойчиво переспрашивает он. Она кивает. Пэнси заходит в спальню и закрывается. Медленно опускаясь на кровать, она чувствует слезы на щеках.

***

Прислать, что ли, кого-то присмотреть за ней… Он раздумывает над этим, когда взгляд падает на журнальный стол. Гарри прищуривается и подходит ближе. Семейные книги Паркинсонов лежат по-другому. Абсолютно точно. Гарри наклоняется и замечает их. Разноцветные закладки, всунутые то тут, то там между страниц. В трех книжках. Он замирает. Протянув руку, он откидывает часть листов до первой закладки. На ней красуется короткое: «Показать Поттеру». Он листает дальше: «Наверное, не важно, но обсудить». Гарри вздыхает. Она просмотрела несколько книг, оставляя пометки, чтобы помочь с изучением биографий. Каждая бумажка подписана, где-то эти самые пометки длиннее, какие-то короче. Память подбрасывает: — Есть одна важная деталь, Пэнси. Я должен доверять тебе. Он смотрит на дверь в спальню, за которой она скрылась минуту назад. Спасибо, Пэнси.