Блестящие дела ювелира Ричарда

— Я действительно хотел пойти на этот концерт… — Понимаю. — Правда хотел!.. — Конечно. Меня зовут Сейги Наката. Я обычный студент университета Касаба, подрабатываю в ювелирном магазине в Гиндзе под названием «Étranger». И в настоящее время я в самом разгаре скорби. Выступление гитарного дуэта, на который я должен был пойти со своим другом Шимомурой, в последнюю минуту отменили. По-видимому, в месте проведения возникли проблемы из-за землетрясения. Важная часть стены пострадала и имела пробоину. Если не исправить, кто знает, когда она завалится. И это серьезная проблема. Я даже думать не хочу, что произойдет, если во время концерта что-нибудь случится и стена обрушится. Они правы, отменяя концерт, и лучше им поторопиться с ремонтом. В принципе? именно это они и должны были сделать. Ради безопасности. Безопасность превыше всего. Даже дети это знают. И я знаю, но… Это должен был стать наш первый совместный поход на концерт. Я был в восторге, считая это шансом сблизиться. И с нетерпением ждал. Шимомура упомянул, что знает хороший ресторан неподалеку, и мы собирались зайти туда, поесть и выпить, поговорить обо всем и насладиться весельем, прежде чем разойтись по домам. Вот, чего я ожидал, и все же… Наш веселый вечер отменен по уважительным причинам, основанным на здравом смысле. Некого винить, и мне просто… грустно. Я чувствую себя несчастным. Но ничего не могу с этим поделать. Вот почему бесконечно скорблю. И делаю это на глазах у моего доброго босса, который не имеет никакого отношения ни к гитарам, ни к Шимомуре. Это уже просто за гранью. Я пользуюсь его добротой. Даже его простое «понимаю» — одна эта реакция ярко подчеркивает его добродушие. Пора забыть об этом и жить дальше. Мне удается изобразить улыбку, и поднять руки. — …О, ладно! Ха-ха, прости. Чего жаловаться на то, что я не в силах изменить. Я просто придумаю какое-нибудь другое веселье на замену! Ну, вместо концерта! — При всем уважении, я не рекомендую тебе этого делать. Я удивился. Потому что совершенно точно ждал очередного «понимаю». И лишь тогда до меня дошло, что он не просто позволял мне плакаться о своем несчастье. Его глаза смотрели на меня тем же ясным взглядом, которого удостаиваются наши клиенты. — Слово «замена» содержит в себе тонкий нюанс. Это не совсем «отбросить A, чтобы сделать Б», но также странно отличается от «делать Б, потому что A недоступно». Это вроде как рассматривать Б, как А. Все эти A и Б начинают кружиться у меня в голове. Итак, посмотрим. Он хочет поговорить об определениях. Это я хорошо понимаю. «Отбросить A, чтобы сделать Б» легко. Можно отказаться от мисо-рамена и вместо него выбрать шио-рамен. Такое случается сплошь и рядом. Итак, что насчет «делать Б, потому что А недоступно»? И это понятно. Если в меню изначально нет мисо-рамена, можно выбрать шио-рамен. Но что означает «рассматривать Б как А»? Может ли мисо-рамен быть шио-раменом? Ни в коем случае, это два совершенно разных вкуса. Проигнорировать их различие — значит просто позволить какому-нибудь лапшичному фундаменталисту, заявляющему, что «рамен — есть рамен», уйти безнаказанным со своими нелепыми аргументами. Различия важны не только для рамена. Итак, как насчет драгоценных камней? Считать циркон бриллиантом. Или перидот изумрудом. Не обман ли это? Глядя в глаза Ричарда, которые никогда не сравнятся ни с одним драгоценным камнем, все это проносилось у меня в голове. Он наверняка заметил, как складывается понимание в моей голове. Выражение его лица расслабилось. — Ты понимаешь? — …Каким-то образом. — Нет никаких «замен», как нет двух одинаковых драгоценных камней. — …Да, ты прав. — Я не пытаюсь тебя успокоить. К счастью, в данный момент клиентов нет, а я твой начальник и менеджер. Если хочешь что-то сказать, используй время, которое у нас есть сейчас и говори все, что хочешь. — Значит, я могу стонать сколько захочу, даже здесь…? — Будь где-то более подходящее место, уверен, ты бы уже был там. Но раз изливаешь здесь свои эмоции — значит такого нет? Я совсем не возражаю. — …Ты же не собираешься назвать меня жалким? — Никогда. Этот процесс печали по внезапной утрате чего-то в Японии называется «куё», не так ли? Мне такое поведение кажется бесконечно увлекательным и просто драгоценным. Куё. Поминальная служба. Служба по концерту. Впервые слышу о такой концепции. Не совсем справедливая аналогия, верно? Но эта мысль задержалась всего на мгновение. И я чувствую, как все стало на свои места. Так вот что он имел в виду. Кажется, я понимаю, к чему он клонит. Если я и устроил поминальную службу, то не из-за концерта. — …Я действительно хотел пойти на концерт. — Понимаю. — И не только это. Мне хотелось насладиться самой атмосферой. Я не являюсь ярым поклонником этих музыкантов, но мой друг Шимомура много о них знает и, держу пари, рассказал бы мне о них много интересного. Мне было любопытно пообщаться с новыми людьми, а насладиться музыкой в окружении большого количества людей — редкий опыт. А еще есть ожидание начала концерта с его волнением и радостью. — Кажется, ты хорошо подготовлен к тому, чтобы наслаждаться продуктом с высоким соотношением цены и качества. — Это комплимент? — Конечно. Но мне очень жаль. Я выразился весьма безэмоционально. — Нет, все в порядке. Мне нравится, я же специализируюсь на экономике. Внимая мне, Ричард сделал немного странное лицо. Его брови опустились, будто он спрашивал, действительно ли все нормально, и я едва сдержал смех. Говорят, красота исцеляет, значит «Étranger», должно быть, супер-целебный оазис. Особенно с учетом его прекрасного хозяина. — Возможно, из-за такого высокого соотношения я будто не знаю, что мне делать со всеми этими чувствами, и в конечном итоге ощущаю безысходность. Если просто отпустить это со словами «о, ну, думаю, на этом все», тогда кажется, будто я вообще напрасно волновался. И тогда меня накрывает чувство вины, и дальше все развивается по спирали. Ты упомянул о поминальной службе для того, чтобы привести мои чувства в порядок? — Если ты так воспринял мои слова — значит таков правильный ответ. — О! Таинственный намек в ювелирном стиле прямо во плоти! — Стать ведущим японской развлекательной программы — твоё новое призвание в жизни? — Ого, ты иногда смотришь подобные передачи? —… — Ты смотришь их? — Для расширения кругозора. После того как он наградил меня раздраженным взглядом и остудил холодным и острым как лед голосом, (оба входят в набор «Ставим Сейги Наката на место»), Ричард рассеянно улыбнулся. Дальнейшее любопытство было бы сродни ворошения осиного гнезда. Я одарил его еще одной ослепительной улыбкой, но на этот раз искренней. Теперь я уже с легкостью мог смеяться. — Спасибо, Ричард. —… — Правда, спасибо тебе. Будучи единственным ребенком в семье, я никогда не мог пойти с таким к брату или сестре. Хотя, будь у меня старший брат… Может, так бы все и было. Я правда счастлив. Забыл, у тебя есть братья? — Как раз скоро придет наш следующий клиент. Готовь чай. — Слушаюсь, сэр! Инструкция к общению с мистером Ричардом, ювелиром: не стоит обсуждать братьев и сестер. Сейги Наката сегодня узнал кое-что новое. Ричард фонтанирует знаниями, может говорить на нескольких языках, знает все о драгоценных камнях, невероятно любит сладости и ужасно раздражает своей страстью к королевскому чаю с молоком. А еще он добрее всех. Бабушка говорила, что на долю добрых людей выпадало много боли. Я не хочу быть человеком, который беззастенчиво лезет в чужую личную жизнь, но иногда все равно оказываюсь втянутым в это. Поэтому мне нужно писать как можно больше в своей внутренней записной книжке и обязательно пересматривать ее при любой возможности. По-настоящему я осознал это совсем недавно. Если смогу, я хочу поладить с ним — моим боссом, который, как никто сравнивает A и Б, и во многих отношениях единственный в своем роде. Но думая обо всем, что Ричард только что сказал мне, о каждом событии, каждой драгоценности, каждом человеке… Все они уникальны. В таком случае, я хочу поладить с ним не потому, что он «из редкой породы людей» или что-то в этом роде. Я просто хочу стать к нему ближе. По возможности достаточно близко, чтобы хотя бы смутно понимать, почему ему не нравится говорить о братьях. И делать это естественно, без неосторожного проникновения в его сердце. Какая эгоистичная мысль. Но больше об этом никому не нужно знать. Скажи я это прямо, даже мне понятно, что он счел бы меня немного странным и тут же установил между нами дистанцию. В худшем случае я бы потерял эту работу, а этого я не хочу. Я взял свежезаваренный королевский чай с молоком, который поставил охлаждаться в холодильник, налил его в одну из наших чайных чашек, предназначенных для клиентов, и накрыл пленкой. Осталось примерно пять-десять минут до назначенной встречи. Сейчас потеплело, и вместо того чтобы внезапно подавать холодный королевский чай с молоком, полезнее выпить что-нибудь более близкое к комнатной температуре. Никто не знает, что будет дальше. Сейчас же, незаметно помогая, я могу подарить клиентам этого магазина замечательные впечатления. И будь у меня возможность, я бы хотел также мягко поддержать прекрасного хозяина этого магазина. Когда на днях я спросил Ричарда, было ли то, чего я добился, работая ассистентом, похоже на «помощь своей второй половине», искусный в лингвистике ювелир разозлился на меня. Еще одно замечание для служебной записки. Сегодня обойдемся без этого. Нет, не только сегодня. Я постараюсь никогда больше этого не говорить. — Привет, Наката. У тебя ведь не было других планов на день концерта? Звонок был внезапным. Не припоминаю, чтобы когда-либо обсуждал с ним свой рабочий график, но как только после уборки я вышел из магазина, мне позвонил Харуёши Шимомура. Тот самый друг, который пригласил меня на концерт. Шагая по дорогам Гиндзы, я невнятно согласился, и Шимомура рассмеялся. — Хочешь пойти куда-нибудь поесть вместе в тот день? Ну, знаешь, с небольшим дополнительным весельем. Дополнительным весельем? Интересно, что он имеет в виду. — Давай, конечно. Жду не дождусь. Я как раз думал о том, куда бы пригласить тебя, но ты меня опередил. — Что ж, думаю, в конце концов, мы оба получили плохие новости. — Да уж, точно. Я и правда хотел пойти с тобой на тот концерт. — Ого, Наката, ты чувствуешь ко мне какие-то особые дружеские чувства? Чувак, я готов расплакаться. — Странно. Я думал, любая дружба должна быть особенной. — …Возможно, ты прав. В любом случае, погнали. — Да! Наши новые планы воплощаются без сучка и задоринки. Шимомура привел меня в испанский ресторан за универмагом Синдзюку. Судя по огромному телевизору, возвышающемуся в углу ресторана, он, вероятно, также работал как спорт-бар. Правда, не сегодня. Женщина в черном платье энергично хлопала в ладоши, иногда под аккомпанемент мужчины, играющего на гитаре.Мы пришли на фламенко. — Как ты нашел это место?.. — Ну, многое произошло. Но ты нормально относишься к таким вещам? — В смысле, «нормально»?.. — Ну, я имею в виду, некоторые сказали бы, что не понимают такое или типа того. — Ничего себе, я и не знал, что у танца фламенко есть особый смысл. Тогда я, наверное, не совсем в теме, — продолжил я шепотом, нахмурив брови, и Шимомура расхохотался. — Все в порядке, не волнуйся. Вот это мне в тебе и нравится. — Правда? Тогда я рад! — Ага. Давай выпьем. Красная жидкость в бокале — это сангрия, которая, по-видимому, представляет собой красное вино, разбавленное апельсиновым соком. Она сладкая, но пряная, поэтому ее легко пить. Время от времени я слышал, как клиенты вокруг кричали «Оле!», и Шимомура объяснил, что это так они выражают одобрение. Очевидно, ему не привыкать. — Шимомура-а-а! — Что? — Я так рад, что мы пришли сюда сегодня! Спасибо! — …Что ж, я ничего не мог поделать с отмененным концертом. — Даже так все равно весело! По мере того как танец приближался к своему завершению, нам приходилось говорить громче, чтобы услышать друг друга. Хотя мы сосредоточились на представлении, мне былоприятно ощущать присутствие Шимомуры рядом со мной за столиком. Мы делим музыку с незнакомцами и вместе ощущаем радость. И тут мой друг говорит мне почти с гордостью. — Один из моих учителей сказал мне, что важно иметь про запас план Б и наслаждаться им, даже если план А не сработает, ведь в жизни всякое бывает. Мне показалось странным давать такой совет молодому человеку с надеждами на будущее, но, полагаю, он вполне реалистичен и универсален. — Хм. Ты произносишь «А» и «Б» не так, как по-английски, а как-то «Ах» и «Бэх». — Хе-хе-хе, это из-за моей учебы. Hola! ¿Qué tal?» — О ла… Ке… Кеттал? — Ты всегда такой забавный! Алкоголь циркулирует в наших организмах, когда мы хлопаем друг друга по спине и кричим «Оле» вместе с остальной толпой. А потом Шимомура очень серьезно поворачивается ко мне и говорит, что музыканты, которых мы сегодня не увидели, действительно невероятны, и он все равно хочет пригласить меня, если появится еще один шанс увидеть их. Меня поражает, насколько сильно он хотел пойти на сегодняшний концерт, и я тепло улыбнулся ему, принимая приглашение. Даже если такой шанс больше никогда не представится. Я знаю, как весело просто планировать что-то подобное. После расставания с Шимомурой на пути домой, в метро, мне пришло сообщение. От Ричарда. «Тебе понравилось сегодня?» Обычно благодарный, сегодня я чувствовал себя виноватым. Поскольку концерт был запланирован на воскресенье, мне пришлось отпроситься с работы. Он согласовал свои планы с моими, решив заняться делами вне магазина, то есть, сегодня «Étranger» был закрыт. Ричард, наверное, занят своими поездками и все же отправил мне сообщение. Я медленно набрал свой ответ, пока поезд раскачивался взад-вперед. «Мне было очень весело». Преисполненный благодарности, я отправил сообщение. Но даже спустя три станции ответа не получил. Однако все равно непонятно, как я слышал его бессловесный голос, эхом отдающийся внутри меня. Он одарил меня своей улыбкой, как бы говоря, что рад это слышать. Глядя на ночной пейзаж Токио, который так любит Шимомура, я вернулся мыслями к прекрасному ювелиру. Что сейчас делал самый красивый мужчина в мире? Тоже наслаждался вечером? В таком случае, я был бы невероятно счастлив. __________________________________ Переводчику есть, что сказать: Это странный по таймлайну бонус, поскольку он намекает на первый том, когда Сейги еще ничего не знал о Ричарде и только начал влюблять его в себя работать с ним. Но то, что Шимомура гитарист и любитель Испании открывается только в этом томе, так что я решила его оставить здесь. Кроме того, у меня трезвой чуть не вытек мозг от этой чуши, так что не пейте перед прочтением иначе стошнит от попыток понять сложный образ автора, созданный для того, чтобы мы в очередной раз убедились — какую бы высокоумную тупость не выдал Ричард, Сейги в любом случае поймет его и ответит не меньшей, поскольку они родственные души и у них одна клетка мозга на двоих.