Блестящие дела ювелира Ричарда

Ричард придерживался довольно спокойного графика работы магазина, поэтому клиенты крайне редко приходили один за другим, однако порой какой-нибудь покупатель задерживался на несколько часов. Думаю, Ричард пытался превратить магазин в место, где люди могли чувствовать себя свободно и наслаждаться пребыванием. Сегодняшней покупательницей была домохозяйка, госпожа Йонехара. Это был ее третий визит в наш магазин. Я ей очень нравился, и она частенько спрашивала мое мнение о различных камнях. В качестве хобби она занималась дизайном ювелирных изделий. Сегодня она пришла за опалом. — Ну, что думаете? Справа налево: черный опал, белый и огненный. — Сколько, оказывается, существует видов! Камни, сверкающие на черной ткани, были, как ни странно, тем, что больше всего сейчас меня интересовало. Ведь именно опал сэмпай принес в магазин, пытаясь продать. Хотя все камни передо мной были опалами, черный имел зеленоватый оттенок, белый — перламутровый, почти как йогуртовая конфета, а огненный был пламенного, ярко-оранжево-красного цвета. Сложно представить, что всё это разновидности одного камня. Однако у всех имелись две общие черты — круглая огранка кабошона и чудесные цветные вкрапления внутри. Словно в них поместили рваные полоски света. Под одним углом они сияли красным, под другим — зеленым и так далее. Будто внутри были крошечные радуги. — Эм… из-за чего они так сверкают? — Ах-ха-ха, может, объясните ему, Ричард? — Ты знаешь разницу между аморфными твердыми телами и кристаллами? — Можно попроще, пожалуйста! Госпожа Йонехара хихикнула. Она не так хорошо разбиралась в драгоценных камнях, как Ричард и Танимото. Вероятно, просто развлекалась, обвешиваясь красивыми камешками. Сегодня на воротнике у нее сияла голубая турмалиновая брошь — купленная в прошлый визит к нам. Она подобрала туфли и блузку в тон, отчего напоминала даму из высшего общества. Ричард слегка откашлялся и начал свою лекцию. — Внутри камней нет никаких «сверкающих» примесей. Иначе они бы все равно не объясняли смену цвета в зависимости от угла обзора. Он по природе своей меняет цвет. Опал — чрезвычайно необычный вид драгоценного камня. По структуре состоит из смеси микроскопических сфер кремнезема — диоксида кремния — и воды, а не кристаллов, присущих кристаллическим драгоценным камням, вроде алмаза или сапфира. Это называется «аморфность». Хотя камень не так легко разбить, сравнительно слабая внутренняя структура объясняет среднюю твердость — чуть менее шести баллов по шкале Мооса. — Но какое это имеет отношение к блеску? — Этот феномен называется «игра цвета». Кремнеземные сферы, входящие в состав опала, вызывают интерференцию и дифракцию при прохождении через них света, создавая различные цвета. Конкретные цвета, которыми будет светиться камень, зависят от того, насколько однородны по размеру и расстоянию между ними эти сферы. Есть опалы, которые вспыхивают только зеленым светом, другие же демонстрируют редкое огненное свечение. — Огненное свечение? — Поэтому его и называют «огненным», — объяснил Ричард. Госпожа Йонехара ждала моей реакции. Хм, что мне сказать? — Ну, тут, конечно, полно химии. Наша клиентка снова рассмеялась. Видимо, ей очень нравилось, когда я говорил Ричарду всякую нелепицу. Я бросил на него обиженный взгляд — я не специально ляпнул какую-то глупость, ясно? — Вы стараетесь изо всех сил, но все равно такой забавный молодой человек! Ричард, вряд ли все эти заумные слова так уж часто встречаются в учебниках японского языка. Как вы всему этому научились? Вы выросли в Японии? — Человек, который рассказывал мне о драгоценных камнях, также свободно владел японским. Я учил язык и все, что касается камней, одновременно, поэтому в моем сознании эти понятия неразделимы. Вот так новость. Значит, у него был учитель. Японец? Нет, не обязательно. Может, человек был британцем, французом или выходцем какой-нибудь другой страны и просто свободно говорил по-японски. Госпожа Йонехара улыбнулась и больше ни о чем не спрашивала. Она хорошо знала, когда нужно остановиться. — Итак, какой камень вы бы выбрали? Думаю, мне нужен кулон. — Мне кажется, любой из них будет смотреться великолепно. Наверное, легче выбрать, зная, с чем вы собираетесь его носить… — О, я просто могу купить одежду в тон камню. У нас много таких клиентов — состоятельных и ничем не обремененных, которые просто наслаждаются жизнью. Честно говоря, мне это даже нравилось. Но мысли мои то и дело возвращались к сэмпаю, и от этого было не по себе. Нужно остановиться. Просто не стоит об этом думать. — А как насчет огненного опала? Вон какой красивый, словно в нем россыпь зеленой голограммы. — Отличный выбор. Огненный опал ценится не так высоко, как черный, но я всегда была его поклонницей. С этими словами она положила огненный опал на тыльную сторону своей ладони и предложила мне взглянуть. Когда она поворачивала камень из стороны в сторону, на его поверхности танцевали цветные блики. Он выглядел почти живым. — Разве не чудесно? При взгляде с этого угла он напоминает Млечный путь, а вот так — похож на горящее пламя. Великолепно. — Вам бы стихи писать, госпожа Йонехара. — О, вы мне льстите. Я просто позаимствовала образы у моего любимого автора. Огненный опал. Такой же камень, как у сэмпая. Только тот я не видел. Интересно, этот лучше, чем его? Или наоборот? Ричард молча наблюдал, как она с удовольствием играет с камнем. Выбрав несколько опалов, госпожа Йонехара улыбнулась и велела Ричарду утрясти финансовый вопрос с ее мужем, когда он в следующий раз приедет к ним в гости. Ричард поблагодарил ее и поклонился, прежде чем проводить к выходу. Когда дверь закрылась, Ричард вздохнул. — Хорошая работа. Кстати, Сейги, насчет того сообщения. — Прости, я на секунду. Честно говоря, я был уже на пределе. Голос Ричарда звучал немного разочарованно, но я собрал чашки, из которых они с госпожой Йонехара пили чай, и сполоснул их на кухне, а затем рванул в ванную. Было неловко пользоваться туалетом при клиенте, но грозила серьезная проблема, если бы визит затянулся еще немного. Нужно было придумать что-нибудь, чтобы незаметно отойти. Закончив свои дела, я высунул голову в коридор, соединяющий гостиную с кухней, и, к своему удивлению, увидел еще одного посетителя. Надо же, как быстро. Интересно, Ричарду хоть хватило времени убрать опалы? — Вот почему я прошу вас взглянуть на него еще раз. Назовите мне цену. — Я уже назвал вам приблизительную стоимость этой вещи. Боюсь, я просто не могу позволить себе предложить вам больше. — Больше похоже на то, что вы пытаетесь обвести меня вокруг пальца. А я-то думал, что вы — щедрый человек. Я узнал этот голос. Сэмпай. Но звучал он совсем не так, как в нашу последнюю встречу. Он шипел, как змея, выжидающая удобного случая, чтобы наброситься на свою добычу. Даже Ричард звучал немного растерянно и встревоженно. — Я уже сказал вам, что наше заведение не специализируется на покупке товаров у клиентов. Только на продаже. Не думаю, что мы в состоянии удовлетворить ваши запросы. — У тебя тут что, ловушка для туристов? Смотришь на меня свысока, потому что я японец? Не беси меня. Я пришел не фигней страдать, а по делу. — Уверяю вас, мы здесь никогда не стали бы дискриминировать клиента по признаку его национальности. — В этом магазинчике, конечно, тишь да благодать. Ты здесь один? Колебаться больше было нельзя, даже если потом я пожалею об этом. Пора действовать. Но тут раздался звонок в дверь, и возможность моя уплыла. У нас прежде никогда не было такого потока клиентов. Где-то идет реклама магазина Ричарда? Хотя, исходя из моего прошлого опыта, ничего хорошего это не сулило. Ричард открыл входную дверь, словно пытался рассеять угрожающую атмосферу, которая внезапно воцарилась в магазине. Тут же с порога заговорила какая-то женщина. — Добрый день! Меня зовут Тошико Хата, и, полагаю, вон тот мужчина — некий господин Кейго Хасэ, не так ли? Я робко высунул голову и увидел затылок сэмпая. Их с Ричардом застало врасплох внезапное появление этой женщины. На вид ей было лет пятьдесят, если не больше. У нее было пухлое и пышущее здоровьем лицо, которое чем-то напомнило мне Момотаро. Мужчина, на вид примерно ее возраста, в очках, неловко стоял позади. Оба были в костюмах. — Да, а что? Сэмпай меня не заметил. Глаза госпожи Хаты расширились, и она схватила Хасэ за руку — ту, что держала черный футляр для драгоценностей. — Вор! Я чувствовала, что не зря погналась за тобой, грязный грабитель. — Так, стоять. Кто вы и о чем говорите? Меня зовут Кейго Хасэ, но… — Моя девичья фамилия Сугано. Скажи я, что являюсь племянницей Хисы Сугано, это тебе о чем-нибудь напомнило бы? Главный управляющий дома престарелых? Мужчина за моей спиной — мой муж, и он профессиональный юрист, так что лучше следите за языком. Примите мои извинения за эти разборки у вас тут, господин владелец, но дело серьезное. Он украл эту драгоценность у моей тети. — Я ничего не крал! Сэмпай вывернул свою руку из ее хватки и попытался уйти, но застыл, когда наши взгляды встретились. — Сейги? Ты что здесь делаешь? — Э-э, работаю, — пискнул я. Даже не знаю, услышал ли он меня. На этот раз мужчина мягко схватил Хасэ за руку, и он сдался и занял место в гостиной. Ричард скрестил руки на груди. — Кажется, вы сказали, вас зовут госпожа Хата? К вашему сведению, это мой магазин. — Обещаю, не успеете и глазом моргнуть, как мы уже закончим. Этот человек — ваш клиент? Ричард сокрушенно вздохнул и велел мне приготовить чай. Хасэ уже знал, что я здесь, так что причин томиться на кухне не было. Но мысли в голове словно стерли. Мне хотелось сбежать. Далеко и надолго. Я едва соображал, но Ричард хотел чаю, поэтому мои руки взялись за приготовление четырех стаканов королевского чая с молоком. Как и следовало ожидать, никто и ничего пить не собирался. Госпожа Хата агрессивно ткнула красным камнем в лицо Хасэ. — Давайте расставим все точки над «и» — этот опал принадлежит моей тете, Хисе Сугано, не так ли? — Госпожа Хиса сама отдала его мне. — Не смейте так нагло врать мне в лицо! Ох, простите. Нужно все прояснить, но мы не у себя дома, поэтому придется поторопиться и уйти как можно скорее. Она достала из своей сумки несколько документов с подробной информацией о Хасэ и начала подтверждать перед ним каждую деталь. Он работал в своеобразном токийском доме престарелых. Все, кто работал там, лишь числились формально, и только Хасэ был единственным настоящим сотрудником, присланным из офиса главной компании. — И кто же попал в это учреждение? Некая госпожа Хиса Сугано, моя тётя, — с нажимом произнесла госпожа Хата. — Я бывала там и заметила, что вы довольно близки с ней, да? — Не совсем так… Согласно нашим правилам мы как раз и должны ухаживать и общаться с каким-то одним клиентом. — Ни стыда, ни совести. Я прекрасно знаю, насколько близки вы были с моей тётей. Недавно ведь в прачечной за зданием произошел небольшой пожар? И когда всех эвакуировали, вы оказались настолько добры, что вынесли её на спине, так как она плохо ходит. Неудивительно, что она, которая в силу возраста уже не слишком хорошо соображает, в итоге решила, будто ей спасли жизнь. — Она испугалась и отказывалась сделать хоть шаг во время эвакуации, но со мной успокоилась. — Не рассказывайте мне сказки. Есть несколько свидетелей, которые подтвердят, что она так прониклась к вам, потому что увидела в вас сходство с ее покойным мужем. Раньше ей вообще невозможно было угодить, пока она не начала сходить с ума, но посмотрите на нее сейчас. Итак, сэмпай работал помощником заведующего дневным отделением по уходу за слабоумными и подружился с госпожой Сугано. Хасэ недовольно морщился каждый раз, когда упоминали место его работы, и избегал моего взгляда. Очевидно, после падения с лестницы госпожа Сугано была прикована к инвалидной коляске. А после кончины мужа, который ухаживал за ней, и разум стал подводить. Недавно ее состояние немного улучшилось, как раз из-за перевода в дневное отделение. Она всегда была капризной и побаивалась незнакомцев, но по какой-то причине Хасэ просто обожала и называла «Кролик». — Честно говоря, я в ярости. Вряд ли вы не понимали, что означает «подарок» от такого человека, как она. Даже еще и настолько дорогой. Где ваши мораль и этика, вы же работаете в доме престарелых! — Она действительно подарила его мне. Я много раз отказывался, но она все равно приносила камень с собой, поэтому я просто сохранил его у себя для нее, чтобы ничего не случилось. — О, так вы его для сохранности принесли в ювелирный магазин в Гиндзе? Прошу прощения, господин, мы все это время говорили исключительно по-японски — вы хорошо меня понимаете? Вы знаете, зачем этот человек пришел сюда? Просто поговорить о драгоценных камнях? Или встретиться со своим другом? Сэмпай пристально посмотрел на меня. Возможно, при желании я и мог бы его спасти. Но тут в моей голове вспыхнули слова, которые вбила в меня бабушка:«Не поступай дурно. Ведь причиненное зло непременно к тебе вернется». Да что же это такое? Кто прав, а кто — виноват? Я не знал. И пока я мялся, Ричард ответил за меня: — Этот человек пришел узнать насчет продажи. Госпожа Хата торжествующе посмотрела на Хасэ. Я же просто стоял, прислонившись спиной к стене. — Большое спасибо. Хотя мне особо и ни не нужно было подтверждение. Вы ведь побывали и в других магазинах города, не так ли? Мы с мужем следили за вами в прошлую субботу. Будь это всего раз, мы бы приняли это за недоразумение, но на этой неделе вы снова взялись за свое. Даже не верится. — Откуда мне знать, что вы и правда родственница госпожи Хисы? Она живет на свою пенсию… и совсем одна. Она родом из Иватэ, а после смерти мужа осталась одна-одинешенька. И часто говорила мне, что, скорее всего, больше не сможет позволить себе пребывание у нас. И я подумал, а не продать ли драгоценный камень? Тогда можно будет немного помочь ей… — Ты серьезно думаешь, что можешь подвергать сомнению чьи-то мотивы? Кем ты себя возомнил? Моя тётя уже целую вечность живет одна. Она сама отказалась, когда её родня из Иватэ предложила ей переехать к ним. А моя семья не может сейчас взять ее к себе. Но тебе ли не знать, да? Разные есть обстоятельства. Тётушка действительно просила продать для нее этот камень? У тебя есть письменное подтверждение? — Нет, но… — Тогда ты обычный вор! — выплюнула госпожа Хата. Я собирался вмешаться, но Ричард остановил меня свирепым взглядом. Наверное, он безмолвно сигнализировал мне держать рот на замке. Но почему? Он же ничего не знает. Хотя… Думаю, вообще-то, как и я сам. Я не знал, где он работает. Я в жизни не слышал об этой госпоже Хисе. Он мне ничего не сказал. Почему он не попытался поговорить со мной об этом? Неужели я выгляжу настолько ненадежным? — Как ты смеешь так поступать с бедной девяностолетней старухой, которая без ума от тебя? Мало ли, что ещё ты натворил? Полагаю, этот разговор стоит продолжить в полиции. Госпожа Хата встала. Я больше не мог сдерживаться и вмешался. — Пожалуйста, подождите. Вы ведь даже не выслушали его. Просто послушайте моего друга. — Вашего друга? Вы знакомы? Боже, у вас тут, что, какая-то организованная преступная группировка? И магазин замешан? — Он тут совсем не при чем! И здесь оказался совершенно случайно. Сейги, молчи. — С ума сойти. Вы тут промышляете обманом стариков? Ниже падать просто некуда! — Ах ты!.. Глаза сэмпая горели яростью. Если он ударит ее, все будет кончено. Я должен что-то сделать, но что? И в этот момент, который лично мне показался вечностью, напряжение разрядило одно-единственное слово. — Кайнохи. — Что? — Госпожа Хата, вам знакомо выражение «кайнохи»? Ричард спокойно смотрел на нас, все еще сидя в одном из красных кресел. Он говорил так, словно совершенно не имел никакого отношения к драке, которая вот-вот должна была разразиться прямо у него на глазах. Его взгляд был неизменно собран и холоден. — Простите, я никогда такое не слышала. Если у вас проблемы с японским, можете говорить по-английски. — Хотя я польщен вашей заботой, пожалуй, продолжу говорить на японском. Ну а вы, сэр? Хасэ, совершенно ошеломленный, покачал головой. Ричард поднес руку к подбородку. — Возможно, «кайноси» — более знакомо? Подождите, я же ему и написал это. Но почему сейчас? Я вообще не связывал для него эту фразу с сэмпаем. Хасэ кивнул: — Это я знаю. Госпожа Хиса сказала это, когда отдавала мне камень. «Кайноси, это погребальный костер из ракушек», — сказала она. Но я понятия не имел, о чем она. — «Кайонси» и «кайнохи» звучат весьма похоже, может, вы ослышались или у нее нечеткое произношение? — О чем вы говорите? Пытаетесь потянуть время? Я посмотрел на госпожу Хату, безмолвно моля ее выслушать. Ричард кое-что обнаружил. Он нашел что-то в этом камне. Сэмпай застонал, глядя на Ричарда. — Наверное. Скорее всего, да… У госпожи Хисы больные десны, и она не может носить зубные протезы. Иногда она с трудом подбирает слова. Да, точно, иногда она даже собственное имя неправильно произносит — «Шиса». — Хватит! При чем тут это? — Понятно. Вот и ответ. Кажется, я знаю, что произошло, — объявил Ричард, абсолютно игнорируя гнев госпожи Хаты. Мы вчетвером были совершенно очарованы им. Что же он выяснил? — Я весьма отрывочно знаю вашу историю, но правильно ли я понимаю, что госпожа Хиса родилась в префектуре Иватэ? Госпожа Хата, вы не знаете, увлекалась ли ваша тётя минералами или детскими сказками в детстве? — Э-э? Что ж… Кажется, она любила детские сказки. В молодости она работала иллюстратором детских книг. Хотя я понятия не имею, нравились ли ей камни. — Вы знакомы с Кэндзи Миядзавой? Есть ли у нее особая привязанность к нему? — Да. Точно. Госпожа Хиса любит его «Яманаси» и «Ночь на галактической железной дороге». Книжки с картинками. — Помолчи, тебя никто не спрашивал. Может, сразу перейдете к сути? Ричард поклонился и кратко изложил жизнь некоего детского писателя из префектуры Иватэ. Я даже не подозревал, что Кэндзи Миядзава любит камни. Ричард поведал, что в его рассказах часто фигурируют разные камни, на которые сразу отреагирует любой любитель минералов — аметист, азурит, список бесконечен. — А «Огненная ракушка» — ещё одна из его сказок. Название содержит в себе намёк на огненный опал — Миядзава сам придумал метафору. Он описал сочетание сверкающего огня и радужных искр в камне как пламя в ракушке. Это история о животных, персонажи — говорящие птицы и млекопитающие. — И какое отношение все это имеет к нам? — Вкратце: в этой истории кролик спасает жизнь жаворонку и получает в награду камень — тот самый кай-но-хи. Сэмпай сдулся прямо на глазах. Я разжал кулак, а госпожа Хата ошеломленно пялилась на Ричарда. — Что? Его подарили кролику? Госпожа Хиса ласково прозвала Хасэ усаги — «Кролик». Когда он сказал мне об этом в ресторане, я весело подумал, кто же додумался назвать так этого громилу. Но теперь все стало ясно. Камень был подарком за спасение жизни. Я вдруг испуганно посмотрел на госпожу Хату. Она промолчала, но затем нахмурилась. — И что? Хотите сказать, моя тётя и правда подарила ему опал? — Не в моей компетенции судить о ее намерениях, но вы упомянули, что она страдает легкой формой слабоумия — возможно, для разрешения этого спора достаточно провести повторное обследование, чтобы точно определить уровень ее когнитивных нарушений. Ричард вежливо поклонился, и госпожа Хата снова замолчала. Ее муж, который за все это время не произнес ни слова, неловко заговорил. — Слушай, давай уже пойдем отсюда. Мы и так создали немало проблем. Госпожа Хата ярко покраснела от комментария своего мужа. Сэмпай поднялся с таким видом, словно сейчас заплачет, и поклонился госпоже Хате. Глубоко поклонился, как в конце поединка в карате. — Я в жизни не хотел, чтобы всё так обернулось. Мне очень жаль. — Да ладно вам. Можно подумать, я сделала что-то не так. Вроде вздорной богачки. — Я немедленно верну камень госпоже Хисе, если это убедит вас, что я не вор. — Ваш работодатель все равно получит от меня сигнал. Идём, дорогой. Сэмпай опустил голову и взял со стола бархатный футляр. Внутри на белой подушке лежал красный камень. Я впервые увидел его. Он был меньше того, который смотрела госпожа Йонехара, и не такой яркий. Но, очевидно, им дорожили. Футляр выглядел довольно старым. Если я собирался что-то сказать — то сейчас или никогда. — Эм, сэмпай… — Ты был здесь, когда я приходил в прошлый раз? Он повернулся и навис надо мной, глядя сверху вниз. Его голос был глубоким. Я ответил не сразу, но он, казалось, всё понял по выражению моего лица. Я побледнел как полотно, а он смотрел на меня с самоуничижительной улыбкой на лице: — Хуже просто некуда. И с этими словами он вышел из магазина вслед за четой Хата.