Блестящие дела ювелира Ричарда

Прямо возле здания балетной труппы находилось дешевое итальянское сетевое кафе. Мы выбрали уединенную кабинку, подальше от посторонних глаз. Я принес нам воду в стаканах и сел. Ричард сложил пальцы домиком. Казалось, он чувствовал мои смущение и нетерпение. — Слушаю? Тебя что-то интересует? — У меня куча вопросов. Я вообще ничего не понимаю. — С чего начнем? — С телефонного звонка на днях, пожалуйста. Ричард выглядел раздраженным, но сказал: «Хорошо», — и принялся объяснять. В пятницу вечером ему позвонила госпожа Катаура. Она попросила его взглянуть на колье, учитывая, что дело связано с драгоценными камнями, но Ричард отказался, сказав, что тут нужен экзорцист или частный детектив, а он точно не один из них. В субботу она внезапно появилась в магазине, и поскольку я упомянул, что знаком с Шинкай, он согласился взглянуть — только взглянуть на колье, и больше ничего. — Итак, что думаешь об изумрудах? — Ну, на первый взгляд, совершенно обычное украшение. Полагаю, чтобы определить прокляты они или нет, нужен человек с оккультными способностями. — Логично… Думаю Ричарду было бы немного легче зарабатывать деньги, умей он определять такое, просто глядя на камни. Я открыл папку с изображениями на своем телефоне и вытащил картинку, которую прислала мне Шинкай. Со словом «Драгоценности». — Объясни, пожалуйста. — Ты не знаком с концепцией поиска в интернете? — Да ладно тебе! Я не силен в западных буквах. И напитки за мой счет! — Напомни мне пожалуйста, кто тут у нас сиял от гордости, что запомнил написание моего полного имени? — Дело не в иностранных буквах — это же твое имя! Я способен запомнить имя особенного для меня человека. Ричард резко отвел взгляд, схватил свою чашку и прямо-таки агрессивно начал пить воду. Наверное, его ужасно мучила жажда, поскольку он залпом выпил весь стакан. Я приподнялся, решив сбегать и принести ему еще, но он велел мне сесть обратно. Его опять перемкнуло? — Давным-давно, где-то далеко жил-был человек по имени Джордж Баланчин. — Пожалуйста, можно попроще? Упрощенную версию с ключевыми моментами? — Заткнись и слушай. — Слушаюсь, сэр. Джордж Баланчин родился в России, некоторое время работал во Франции и основал балетную труппу в США. По-видимому, его имя звучало совершенно непроизносимо на его родном языке, поэтому, после того, как он оказался в США, английский вариант прижился больше. У иностранцев, конечно, ужасно сложные имена. — Обычно балеты основаны на сказках, где главная балерина играет принцессу, и в финале все заканчивается счастливо. Мы склонны ассоциировать эти условности с классическим балетом. Но Баланчин популяризировал новый стиль, и его постановка «Драгоценности» — одна из таких работ. Здесь вообще нет никакой истории. Его называют «бессюжетный балет». Значит балет без истории. То есть, обычные танцы? Как в школьном танцевальном кружке? Нет, конечно, наверняка есть огромная разница в технике между любителями и профессионалами. Баланчин находился в расцвете таланта, когда поставил «Драгоценности». Трехактный балет, в котором каждая из трех стран, оказавших большое влияние на его жизнь, сравнивалась с драгоценным камнем. Мотивом первого акта, «Изумрудов», является Франция. Второго акта «Рубинов» — Америка. А третьего, «Бриллиантов», — Россия. — О, так вот в чем смысл ребуса Шинкай. — Именно. После колье, госпожа Катаура показала нам изумрудную тиару. Видимо, та шла комплектом к ожерелью. Также она достала украшения с искусственными бриллиантами и рубинами. Даже я отчетливо видел, что они ненастоящие. Поддельные бриллианты и рубины были слишком прозрачными и напоминали тонированное стекло. Таких в природе не бывает. Кажется, поддельные изумруды все же сделаны получше. Наверное, реквизит был из разных постановок. — Камни и страны никак друг с другом не связаны — это просто личная ассоциация хореографа. Не более того. — Ты и правда знаешь все, да? — Пожалуй, все, что касается драгоценных камней. — Если ты хотел продемонстрировать свою скромность, у тебя ничего не вышло. — Что ж, в Англии скромность не является добродетелью. Англия… Англия… Знаете, при мне уже дважды люди спрашивали Ричарда, не француз ли он. Наверное фамилия «де Вульпиан» звучит по-французски. Но всякий раз, когда кто-нибудь интересовался, откуда он родом, Ричард категорично заявлял «Из Англии» и точка. Он однажды упомянул о бабушке из Шри-Ланки, но только мне — с клиентами он никогда не разговаривал на подобные темы. Может, у него очень сложная семейная история. Если он дитя международного брака, то объяснять нюансы своего рода придется долго. Или все ещё проще — он просто считал, что это никого не касается. Не все любят рассказывать о своей семье. Помню, как ненавидел уроки английского в школе, потому что они темы пестрели нескромными вопросами о личной жизни, типа: «Когда твоя мама приходит домой с работы?» и «Какие хобби у твоего отца?». Так что я отлично понимал Ричарда. Пока я молча прокручивал все это у себя в голове, Ричард продолжил, словно я просил его. — В каждом номере танцоры играют не сами драгоценные камни, а, скорее, воплощают их красоту в танце. Хотя хореография есть, четко определенного сюжета нет. Как и определяющих декораций. Просто изящный танец в условно сказочном пространстве. — Звучит сложновато с философской точки зрения… — На самом деле все довольно просто. Это просто попытка объединить человеческую красоту и красоту драгоценных камней. Сочетание красоты человека и драгоценных камней. Хм. То есть спектакль похож на Ричарда? Вряд ли в мире есть более точное воплощение этого сочетания. Он излучает такую красоту, что в его присутствии просто расцветаешь. Когда мы выбирали напитки, я заметил, как на него пялился кассир. Он такой красивый, что это превращается в проблему. Я слегка запаниковал, когда Ричард заметил мой завороженный взгляд на него. Он пристально посмотрел на меня. — У меня что-то на лице? — Н-нет, ничего. Значит, танцующие драгоценные камни? Думаю, ему стоило выбрать родину камней, которые он выбрал. Типа Таиланд или Мьянму для рубина, Африку для алмаза, а для изумруда… Кстати, где добывают изумруды? — Главным образом, в Южной Америке. Колумбия — самый известный производитель изумрудов. Их находят также в Бразилии и других странах, но самые прекрасные камни всегда поступали из… Ричард внезапно замолчал. Он перестал двигаться, словно сломался. Даже не моргал. Что это с ним? Я помахал рукой перед его лицом, и он резко поднял голову. — Ты в порядке? — Да. Просто задумался. Так глубоко и резко уходят в себя только гении типа Эдисона или Эйнштейна. Ричард покачал головой. Думаю, ему не очень нравился мой обеспокоенный взгляд. — Что ж, дайте-ка подумать, человек, которого рекомендовала нам госпожа Шинкай — Йошида-старший… то есть господин Йошида. Возможно, нас ждет с ним занимательная беседа. Полагаю, госпожа Шинкай упоминала документы на изделия и тому подобное. — Эй, ты перескакиваешь с темы на тему. С чего вдруг ты снова заговорил о балетной труппе? — Мне кажется, я понял то, что не заметил раньше. — Ты же сказал, что там нет ничего особенного. — В то время не было. Когда мне показалось, что Ричард «завис», он установил какую-то связь. Хотя лично я понятия не имел, какую. Мне казалось, с ним что-то не то. По приказу моего босса я получил счет и некоторое время сидел на своем месте, глядя на него. Ричард нахмурился. — Знаешь, пускай ты и недоволен тем, что тебя впутали в эту историю, ты действительно полностью отдаешься делу, как только решаешь принять в нем участие, да? — Ты здесь совершенно не при чём. Я растерянно посмотрел на него, и в ответ получил ужасно разочарованный взгляд. Затем он слегка расслабился и приподнял бровь. — Ты понятия не имеешь, о чём я говорю? Может ты и втянул меня в это, но теперь уже ничего не поделаешь. Ты помнишь слова госпожи Катауры? Ты обеспечил ей «дивный поворот судьбы». И точка. Похоже, звезды, под которыми ты родился, предначертали тебе помогать людям. — Ой, да ладно тебе! Ты же знаешь, э-э, что я постоянно слышу о своей дурной привычке совать свой нос в чужие дела. Но именно поэтому я ни за что не стану намеренно кого-то куда-то втягивать. К тому же, на этот раз я действительно пытался… Я резко остановил себя. О чем я вообще говорю? Это касается только меня, откуда столько эмоций? — Ты действительно пытался… что? Ричард так просто этого не оставит. Что мне ему сказать? Можно было бы просто признаться, как мне неудобно оттого, что я причинил ему столько неприятностей, поэтому я поразмыслил над своими действиями и решил постараться в будущем не допускать подобного. Но, видимо, я все равно именно это и сделал в итоге. Нелепые и бессмысленные извинения. Но ведь я не пытался сделать ничего плохого. Пока я подбирал слова, Ричард склонил голову набок и ухмыльнулся. — Дай-ка я угадаю. «Я думаю, что от меня у тебя сплошные проблемы, и мне жаль»? Я ошеломленно уставился на него, а Ричард усмехнулся. Он казался раздраженным, но вместе с тем почти гордым. — Сегодня мне весь день казалось, что кое-кто бросает на меня странно виноватые взгляды. Похоже, мне совсем не казалось. Я знаю тебя достаточно хорошо, чтобы понять это. — Н-но… — Честно говоря, ситуация весьма странная. Хотя с твоей стороны не было никаких уловок, ты все же ты чувствуешь вину за то, что «втянул меня» в это дело. Я думаю, ты слишком много берешь на себя, и это нелепо — не ты создал эту ситуацию и специально втянул меня. Следуя той же логике, ты бы на всех обижался, если бы тебе случайно оказали медвежью услугу? Это совершенно бессмысленно. — Я, знаешь ли, просто беспокоюсь о тебе. Ты же такой хрупкий и деликатный, чего доброго, упадешь в обморок, если взгромоздишь на себя слишком много странных дел. — Благодарю за заботу, но она совершенно неуместна. Я не хрупкий и деликатный. Итак, какие планы? Я собираюсь вернуться в балетную труппу, а ты поедешь домой на метро? Не смеши меня. Я практически уверен, что ты уже знаешь, каким будет ответ этого назойливого нарушителя спокойствия. Я взял в руки свою сумку, и Ричард ухмыльнулся мне. Переходим ко второму акту Марлезонского балета.