Блестящие дела ювелира Ричарда

«Jewelry Étranger» располагался на втором этаже многофункционального здания на окраине Гиндзы и открывался только по выходным. На первом этаже находилась администрация, которая управляла зданием, а начиная с третьего было полно офисов и пустующих квартир. Сегодня в почтовом ящике магазина оказалось уведомление. В офисе на первом этаже будут менять кондиционер. Просто небольшой ремонт. Нам сообщали, что придут несколько рабочих и, возможно, будут стучать по потолку. Начало работ было запланировано на следующую субботу на два часа дня. Вероятно, при таком шуме вряд ли получится продавать драгоценные камни, поэтому в тот день мы, скорее всего, закроемся пораньше. — Если у нас нет никаких встреч, может, лучше вообще устроить выходной. — Я не сторонник внезапных закрытий. Если тебе неудобно, можешь не приходить. — Ой, да ладно, приду я, приду. — Да неужели? — изрёк он. Может, Ричард и обладал несравненно-прекрасным личиком, но внутри это был старый ворчун, безнадежно зацикленный на своих привычках. Кроме того, он питал неслыханную любовь к сладостям. Мне пришлось тащиться аж до театра Кабукидза, чтобы купить ему немного их жареных кукол. Мне достались прямо с пылу-жару, но, пока я дошёл, они остыли до идеальной температуры. И были очень вкусными. Я объяснил, что их едят с зеленым чаем, но Ричард, разумеется, настоял на королевском с молоком. К этому моменту я уже понял, что для Ричарда этот чай являлся, по сути, святой водой. И, боже упаси, спорить с фанатиком. Себе дороже. В любом случае, мы вместе славно полакомились пирожными. — Знаешь, мне уже некоторое время не дает покоя одна мысль — тебе не кажется, что гостиная тут немного унылая? Мой очаровательный босс не произнес ни слова, потягивая королевский чай с молоком, который я ему приготовил. Зато его лицо красноречиво гласило: «Я тебя слышу, но не собираюсь удостаивать ответом». Я очень хорошо знал это выражение. — Я просто думаю, что неплохо было бы что-нибудь добавить. Например, в театре Кабукидза есть сувенирный уголок. Там полно всяких безделушек. Уверен, наши иностранные клиенты с радостью слегка приобщатся к Японии. — Кажется, я уже упоминал, что не собираюсь захламлять свой магазин. Тебе дай волю, и этому не будет конца. — Ой, да ладно, что, даже ни одной фигурки кошки? — Из этого комментария могу сделать вывод, что тебя никогда не засыпали безделушками под предлогом «я думал, тебе понравится». — Ну прости. Ричард проигнорировал мои вялые извинения. Кажется, этот человек пережил такое, о чем большая часть населения этого мира даже и не слышала. Пока я убирал со стола, пришел назначенный клиент. Это была госпожа Ямамото. — Добро пожаловать. Надеюсь, мы не заставили вас ждать. — Добрый день… Наш сегодняшний покупатель впервые пришла на позапрошлой неделе в магазин и представилась просто «Ямамото». Она по телефону договорилась о встрече и попросила посмотреть гранаты. Сказала, что работает в иностранной инвестиционной фирме. Ее жених решил подарить ей кольцо, но она захотела сама выбрать то, что ей понравится. Бюджет не ограничен. Идеальный клиент. На вид ей было лет двадцать пять. Черные волосы собраны в конский хвост резинкой, а сама она одета в серую юбку и простую блузку. Скорее всего, ей просто нравились сдержанные цвета, которые не слишком бросались в глаза. Кажется, в прошлый раз я подумал так же. Я заварил свежий чай и завел с ней светскую беседу — на улице уже потеплело, да? И работа в кондиционированном здании ужасна для тех, кто чувствителен к холоду — что-то типа того. Тем временем Ричард исчез в подсобке и вернулся со своей коробкой чудес. Он раскрыл ее на стеклянном столике, и нас окатила радужная волна. Красный, желтый, оранжевый, зеленый и даже фиолетовый. Сплошные гранаты — более насыщенного цвета и посветлее. Ну да, гранаты ведь бывают всех цветов? В коробке были камни, которые приглянулись ей в первый визит, а также несколько новинок. Даже если у клиента не было особых запросов, Ричард неизменно наполнял свою шкатулку чудесами. И гранаты весьма регулярно появлялись в выборке. Если не брать в расчёт разновидность, кажется, приобрести этот камень не так уж и сложно. — Ух ты… — Я добавил несколько высококачественных образцов родолитового граната. Демантоиды — те же, что и в прошлый раз. Ричард поклонился. Госпожа Ямамото не говоря ни слова подалась вперед и принялась пристально разглядывать камни на черном бархате. Атмосфере не хватало торжественности, словно она искала камень не на свадьбу, а в маятник для гадания. Она просто… смотрела. Пристально и молча. Ее взгляд был чрезвычайно серьезен. Дамочка воспользовалась маленьким фонариком, который одолжил ей Ричард, чтобы заглянуть внутрь, прикасаясь пальцами к каждому камню. Я невольно представил ее сыщиком из детективного романа, роющимся в куче поддельных драгоценных камней, среди которых был спрятан настоящий, принадлежащий ее клиенту. Великий сыщик точно должен был выбрать правильный камень — или пенять на себя в случае неудачи! Я знал, что веду себя нелепо. Это был ювелирный магазин, а госпожа Ямамото — просто клиент. К тому же Ричард говорил, что любой из камней — прекрасного качества. Он бы точно не подсунул своим покупателям ширпотреб. Тяжелая тишина повисла над унылой гостиной. Напряжение можно было резать ножом. Если речь об обручальном кольце, разве не должно быть немного повеселее? С другой стороны, такое событие у некоторых случается раз в жизни. Может, настолько крайняя серьезность и должна быть. Госпожа Ямамото внезапно подняла глаза и негромко ахнула. Возможно, заметила мой блуждающий взгляд. — Простите, я… я немного ухожу в себя, когда сосредотачиваюсь… Пожалуйста, не обращайте на меня внимания и говорите о чем хотите. — О, нет, в моём магазине вы — мой клиент. Пожалуйста, ведите себя так, как вам удобно. — Я просто не могу решить. Даже гранаты такие красивые. Даже? Странное слово. Немного подумав, я ухмыльнулся. Госпожа Ямамото специально пришла в магазин посмотреть гранаты, поэтому ее нерешительность казалась крайне странной. Может, ей просто нужен был легкий толчок. — Знаете, думаю, любой гранат был бы вам к лицу! Даже не представляю камень, который подходил бы вам больше. Правда? Я изобразил свою лучшую улыбку, и госпожа Ямамото — почти сразу же — нахмурилась. Что? Почему? Я тут же повернулся к Ричарду за помощью. В своём костюме он напоминал фарфоровую куклу. Заметив дискомфорт своей клиентки, мой босс мягко спросил ее, в чем проблема. Госпожа Ямамото с застывшим лицом посмотрела на Ричарда. Она выглядела расстроенной, словно только что наткнулась на злейшего, давнего врага. — Эм, не возражаете, если я кое о чем вас спрошу? Я дернулся, почуяв неладное, но Ричард, совершенно не потревоженный, тепло улыбнулся ей. — Конечно, нет. Спрашивайте все, что хотите. — Красивым людям легче? Не понял? На краткий миг наше с Ричардом выражение лица стало одинаковым. Я бы назвал его «недоумение». Что она только что ляпнула? Ричард успел переключиться первым. — Весьма серьезный вопрос, — сказал он, делая паузу, чтобы поставить свою чашку с чаем на стол, и вопросительно склонил голову набок. — Вы спрашиваете лично меня? Я польщён, если вы намеревались похвалить мою внешность, но на мой взгляд, это не сильно облегчило мне жизнь. Скорее, наоборот. Ой, да ладно, не может быть, чтобы ты вообще не извлек из своей красы пользы, верно? Очевидно, не я один так думал, судя по скептическому выражению лица госпожи Ямамото. Это были не шок и не ненависть, а взгляд отчаяния и разочарования. Интересно, почему. — Тогда, позвольте, я сформулирую по-другому: как вы думаете, кому труднее в повседневной жизни: некрасивому или очень привлекательному человеку? — Это довольно сложный вопрос. Будь то в контексте профессиональных способностей или навыков общения, внешность практически не имеет отношения к характеру человека. Все люди уникальны и незаменимы, независимо от их внешнего вида, расы, сексуальной ориентации и так далее — точно так же, как уникален каждый отдельный драгоценный камень. — Люди подобны… драгоценным камням? С ней все в порядке? Голос госпожи Ямамото становился все тише. Я попытался сменить тему, спросив, не хочет ли она еще чая, упомянув, что могу приготовить либо холодный, либо горячий королевский чай с молоком. Она мрачно посмотрела на меня. — Вы угощали меня этим чаем и в прошлый раз. Вкус у него не такой, как у разлитого в бутылки или из пакетиков — вы сами его готовите? С ним, наверное, много возни. — О да, я готовлю его тут, на кухне. Это любимый напиток моего босса. — Думаю, красивые люди тоже иногда бывают неразумны… Даже неловкая улыбка и «Это действительно никак друг с другом не связано» не поколебали ее. Я слегка пожал плечами, и Ричард тихо усмехнулся. В этот момент госпожа Ямамото сорвалась. — Не нужно смеяться надо мной! Я просто задала вопрос! — Я глубоко извиняюсь. — В-вы не должны извиняться. Я веду себя иррационально! — Спасибо, что уважили. — Возвращаясь к предыдущей теме: как один из некрасивых людей, могу с уверенностью сказать, что красивым приходится легче. Ричард опустил голову, не сказав больше ни слова. Я тоже хранил молчание. Мы могли лишь переждать бурю. В прошлый раз госпожа Ямамото казалась разумной и тихой — даже слишком тихой — молодой женщиной, но сегодня она прямо источала горечь. Я понятия не имел, из-за чего она так разозлилась. — Я знаю, что камни, которые попадают в такие магазины, составляют ничтожную долю от тех, которые вообще добывают. Хотя материал один и тот же, слишком мелкие или неправильного цвета камни в конечном итоге используются для изготовления промышленных инструментов или измельчаются в порошок для получения краски. Не каждый камень может стать драгоценным, большинство из них как раз обычные. Итак, если вы настаиваете на своей метафоре, точнее будет сказать, что люди подобны обычным камням, а не драгоценным. Как по-вашему? — Вы говорите о процессе классификации? Вы весьма неплохо осведомлены. Мой дивный ликом босс улыбнулся, и госпожа Ямамото ошеломленно опустила голову, скрывая свое лицо. Она покраснела до ушей. По какой-то причине девушка, казалось, не могла себя контролировать — но почему? Так, стоять. Ее отношение внезапно изменилось, когда… …Я сделал ей комплимент. Я… я опять облажался. Устроил Ричарду засаду своими неосторожными словами. Ой, да ладно! Что, черт возьми, я вообще ей сказал? Я даже не помнил. Но почти уверен, что, по крайней мере, для меня слова звучали безобидно. Кажется, я что-то говорил о том, что ей идет гранат? Вроде бы. Непонятно что же тут такого плохого. Но так или иначе, это отразилось на Ричарде. Мой распрекрасный босс сделал еще один глоток чая и спокойно заговорил: — Конечно, неорганическая материя, вроде камня, и живые, дышащие существа, такие как люди — бесконечно разные по существу. Вы правы — есть камни, которые исключены из маркировки «драгоценный камень», но даже драгоценные оцениваются по множеству критериев, таким как караты, качество и чистота, чтобы присвоить им денежную стоимость. Мир драгоценных камней — это мир постоянных сравнений. Однако я верю, что каждый драгоценный камень уникален, а те камни, которые близки нашему сердцу, имеют поразительное сходство с некоторыми людьми. Есть общая черта у человеческой красоты и красоты камней — ни та, ни другая не связаны со строгим набором стандартов. Я считаю, что один из множества способов оценить драгоценные камни — соприкоснуться с ними. Таким образом нам открыт мир, в котором красота не определяется стереотипами. И в этом смысле я со всей уверенностью разделяю мнение моего сотрудника о том, что гранат — это камень, который идеально подошел бы вам, госпожа Ямамото. Точно. Теперь я вспомнил. Я сказал ей: «Даже не представляю камень, который подходил бы вам больше». Я думал, она хочет гранат, и решил подтолкнуть ее к покупке. Но не ошибся ли я? Госпожа Ямамото прикусила губу и до дрожи сжала кулаки. Однако снова открыла рот, решив высказаться до конца. — Большое спасибо за объяснение! Вы более чем убедительно продемонстрировали мне, насколько у вас подвешен язык! Значит, люди подобны драгоценным камням, а я — гранат, да? Тогда почему бы вам не попробовать угадать мое прошлое? Согласно вашей теории, знаток драгоценных камней также хорошо должен разбираться и в людях, верно? Я был в полной растерянности. Это уж слишком, она явно вела себя неразумно. Что же делать? Может, она успокоится, если я принесу ей немного жареных кукол? С другой стороны, она же не Ричард — Император сладостей, — тут, вероятно, так просто не отделаешься. Я взглянул на Ричарда в поисках намёка, что же делать дальше. На губах нашего несравненно-прекрасного ювелира играла улыбка, словно он наслаждался собой. — Вы имеете в виду ваше прошлое, госпожа Ямамото? — Кто я такая? Откуда родом? Что мне нравится? Что-то в этом роде. Молчите, потому что не знаете, да? Или никчемный камень не стоит даже того времени, которое вам потребовалось бы, чтобы оценить его? — Конечно, нет, — ответил Ричард. — Тогда отвечайте на мои вопросы! — огрызнулась она. Судя по тону разговора, казалось, у Ричарда больше шансов на победу. — Ну что ж, — сказал мой босс, выигрывая немного времени. — Раз вы так настаиваете, я скажу, но имейте в виду, что я не хотел вас обидеть. Вы неплохо разбираетесь в растениях, особенно в цветах, не так ли, госпожа Ямамото? Вы искусная рукодельница и любите делать поделки и хотя весьма неприхотливы в быту, живете с родителями. Недавно с вами произошло нечто, от чего вы просто не можете избавиться, поэтому с трудом сдерживаете свой гнев. Надеюсь, этого достаточно для подтверждения моей точки зрения? Думаю, «лишилась дара речи» — лучший способ описать ее последующее молчание. «Что это было?» — говорило выражение лица госпожи Ямамото. Она сидела рядом со мной, совершенно ошарашенная, будто схлопотала по голове. Ее глаза выглядели немного затуманенными и влажными. Видимо, он справился с задачей, да? — Мне так жаль! Она полностью проигнорировала меня и распростерлась в глубоком поклоне по столу, но Ричард лишь холодно смотрел в окно.

***

Госпожа Ямамото, которая утверждала, что работает в иностранной инвестиционной фирме, на самом деле, по-видимому, работала в цветочном магазине на вокзале. Она и вправду жила с родителями и двумя сестрами — старшей и младшей. Родители были живы и здоровы, и вся семья добросовестно трудилась. — Почему вы солгали о своей работе? — Сейги. Прошу прощения за него. Он не хотел совать нос не в свое дело. — О, нет, если кто-то и должен извиняться, так это я… Но как вы узнали? Вы точно не один из наших клиентов. — Если я должен раскрыть свои секреты, то одной из подсказок будет аромат — вы пахнете свежесрезанными цветами, а не парфюмом. Пожалуй, я бы назвал это ароматом самой жизни. Второй подсказкой было, прямо скажем, состояние ваших рук. Зимой, было бы не так заметно, но потрескавшаяся кожа на руках в это время года, как правило, свидетельствует о работе с водой. Да, если подумать, в цветочных магазинах действительно стоял весьма уникальный, трудно поддающийся описанию аромат. Ричард добавил, что заметил связанный крючком амулет на ее сумке и интуитивно догадался о ее хобби, учитывая, что тот, скорее всего, был сделан вручную. Думаю, в глазах Ричарда все мы были, по сути, ходячими рекламными щитами со всей нашей личной информацией. — Итак, эм, как вы узнали, что я живу дома? — Немного интуиции и знаний местной демографии. Видите ли, в современной Японии нет ничего необычного в том, что женщины вашего возраста все еще живут дома. На этой ноте я должен попросить у вас прощения за то, что перешел границы дозволенного. Ну хотя бы это было мне знакомо. В последний визит госпожи Ямамото перед ней приходил клиент и оставил газету. «О, мы тоже такую получаем дома», — сказала тогда она. Если человек живет один, то вряд ли подпишется на газету, поэтому я был примерно на тридцать процентов уверен, что она жила с родителями. Госпожа Ямамото выглядела как человек, затеявший драку и жестоко проигравший. Заплаканная и униженная, она, по крайней мере, немного успокоилась. И быстро взглянула на меня: — Эм… вы уверены, что у вас тут не детективное агентство? — О, не говорите глупостей. Мы обычный ювелирный магазин. Хотя, красивое лицо моего босса та еще диковина. Я снова ляпнул лишнее. Ричард метал в меня яростные взгляды. Не успел он отругать меня, госпожа Ямамото вздохнула и пробормотала себе под нос: — Красивое лицо, ага… Итак, меня зовут Мито Ямамото, но написание моего имени, немного смущает… — О-о-о! Какие символы выбрали ваши родители? Меня зовут Сейги Наката, но «Сейги» пишется как слово «правосудие», словно я какой-то супергерой или что-то в этом роде. Немного нелепо. Как вас зовут, госпожа Ямамото? — Мито, пишется иероглифами, обозначающими «красивый» и «личность»! Да кто называет своего ребенка «красивым человеком»?! Это все равно что потратить выигрыш в лотерею в тот момент, когда вы купили билет! До смешного нелепо! — воскликнула она, и я резко отступил назад. После этого разговор быстро перешел в другое русло. Она была из тех, кто мог говорить, дай ей лишь волю. Итак, вот ее история: получив диплом юриста, она начала работать в цветочном магазине. Познакомилась с парнем, и они встречались семь лет, а потом, в мае этого года ее счастливо бросили. Она умела увлекать рассказом. Я не мог не втянуться. — Это было унизительно. Он нашел девицу помоложе, и все тут! Искра между нами давно погасла, так что я не очень-то и грустила, просто чувствовала унижение. Я хотела избить ее. Но разве так можно? Я же не старшеклассница, и время бежит, а мы не молодеем… Я немного подсчитал в уме — диплом юриста плюс семь лет работы дают госпоже Ямамото около двадцати семи. Моя мать вышла замуж за папу Накату, когда ей было далеко за тридцать, так что двадцать семь лет все еще казались мне не слишком серьёзной цифрой, но, думаю, она считала по-другому. — Вот почему я захотела купить гранат. Я родилась в январе, так что это камень моего рождения. Вряд ли мне еще представится шанс получить от кого-то обручальное кольцо, поэтому я решила взять дело в свои руки. Ричард опустил взгляд и медленно кивнул. Жест идеально подходил к его одухотворенному выражению лица. — Какой бы путь вы ни выбрали, я считаю, что принятие этого решения для вас в высшей степени похвально. — Большое спасибо. Госпожа Ямамото опустила голову, почти как ученица перед учителем. Но Ричард продолжал: — Драгоценные камни, как правило, остаются с нами дольше любого романтического партнера. Естественно, поскольку это мой магазин, я абсолютно уверен в каждом изделии. Однако, когда клиент больше озабочен совершением покупки, чем выбором подходящей вещи, обычно я рекомендую уделить этому вопросу больше времени. Так я и знал. Ему не нравилось продавать драгоценные камни людям, которые просто хотели что-то купить, потому что деньги не имеют значения. Он как заводчик, который не продаст щенка тому, кто, по его мнению, не позаботится о нем. Когда я спросил его почему, он ответил, что камни не всегда делают людей счастливыми. Когда кто-то запутывается в своих собственных желаниях, драгоценные камни могут повести его по опасному пути. Какая тревожная метафора. Возвращаясь к госпоже Ямамото… Затеяв спор о том, что красивым людям легче, несмотря на свой срыв и эмоции, она все же смущенно смотрела вниз. — Простите. Я слишком хорошо знаю, что зацикливаюсь на какой-то глупости, но просто… Ну вот мне кажется, что вам легко так говорить, потому что вы очень красивы… Думаю, она пыталась сказать, что Ричарду не понять её чувства. Закаленный в словесных баталиях, он просто улыбнулся. А было ли ему действительно «легко»? Кажется, дело не только в его богатом опыте общения с различными нервными клиентами. Раз уж он родился с таким лицом, особого выбора у него не было — только отращивать дзен для столкновения с таким вот иррациональным и неуместным гневом. Ричард отвесил вежливый, едва заметный поклон и попытался сменить тему. — Ранее вы упоминали, что гранат — это камень для родившихся в январе. Насколько я понимаю, вы довольно хорошо изучили его. — Я знаю это лишь потому, что у меня день рождения в январе. Предположительно, гранаты символизируют упорство и работоспособность, верно? На ее лице была улыбка, но тон звучал горько. — В детстве я всегда радовалась, когда ювелирные магазины присылали нам по почте рекламные буклеты. Я вырезала картинки драгоценных камней и собирала их, потому что они казались мне очень красивыми. Свой камень рождения я узнала только в старших классах и, честно говоря, не сильно обрадовалась. Гранаты — это не бриллианты или рубины, о которых все думают, когда речь идет о драгоценностях. Или я ошибаюсь? — Полагаю, всё зависит от того, кого вы спросите. Выражение «драгоценный камень» вызывает у людей самые разные образы. — О том и речь. Вы же знаете, что мы живем в мире неравенства. Когда я повзрослела и осознала ценность денег, то поняла, что гранат — не особенно ценный камень. — И все же вы решили его купить. Почему? Честно говоря, солгать о богатом женихе или о рождении в апреле, чтобы посмотреть на бриллианты — одно и тоже по сути, но госпожа Ямамото упорно твердила «Но мне просто нужно было родиться в январе» с горьким смешком. Вряд ли она лгала. — Ну, когда я начала разбираться, мне захотелось увидеть этот камень лично. Гранаты — весьма забавные камни. По-японски название буквально звучит, как ‘гранатовые косточки’, поэтому сразу кажется, будто все они красные, но есть и желтые, а демантоидный гранат вообще зеленый. Но хотя альмандиновый гранат и пироповый гранат имеют схожие оттенки красного, названия у них разные. Так что, даже не знаю. — У гранатов названия связаны с тонкими различиями в их химическом составе и различия в значительной степени минералогические. Вы не отличите их на глаз, поэтому обычно разновидность определяется в лаборатории. Но, в конечном счете, мелкие отличия не имеют особого отношения к личному удовольствию и оценке камня. Тем не менее ваши знания посрамили бы некоторых профессионалов, госпожа Ямамото. — Большое спасибо. Но вам и правда не обязательно осыпать меня комплиментами. Ричард выдавил из себя улыбку. Полагаю, он хотел бы сказать ей то же самое. Госпожа Ямамото с трудом принимала комплименты. Похоже, она всегда сравнивала себя с кем-то «лучшим», в точности, как сравнили бы гранат с другим камнем. Она будто пугалась красоты Ричарда. — Честно говоря, я бы предпочла, чтобы вы рассказали мне о том, как ваша привлекательность помогла или навредила вам в жизни, а не о драгоценных камнях. Мне не часто выпадает возможность поговорить с таким, как вы. Если это не слишком грубо, могу я спросить… Какого опыта у вас больше? — В подавляющем большинстве случаев последнее. Он абсолютно не колебался с ответом. О, я знаю, что будет дальше. Мы сейчас отведаем мягкое, но ядовитое красноречие Ричарда. — Думаю, хуже всего то, что люди даже человеком меня не считают. Помнится, мне как-то сказали: «Жаль, у меня не было возможности поговорить с тобой хотя бы раз», когда я заканчивал среднюю школу. Какая нелепица. Почему бы просто не поговорить со мной, вместо того чтобы потом сказать мне такое? — Вероятно, они просто не могли. Вы наверняка были абсолютно не в их лиге. — Мне кажется, вы сами только что озвучили мою точку зрения за меня. Его слова были ясны и точны. Ричард плёл свою словесную паутину, глядя ей прямо в лицо. Он улыбался, но в его голубых глазах сквозил легкий оттенок печали. — Даже если они действительно хотели поговорить со мной, скрытый подтекст желания общаться с кем-то из-за нетипичной внешности не так уж сильно отличается от желания из любопытства пойти в зоопарк, чтобы посмотреть на окапи или ещё какое-нибудь животное. Как видите, порой чрезмерно выдающиеся внешние физические данные могут стать препятствием для социализации. — Значит, хм… это действительно так плохо? Хотите сказать, от красоты одни неприятности? Ричард лишь улыбнулся. Госпожа Ямамото ответила кроткой улыбкой и опустила взгляд на свои колени. — Даже если это правда, я… Будь у меня выбор, я бы предпочла родиться красивой. Мне стало неловко стоять рядом, поэтому я сбежал на кухню. У нас еще оставалось немного фирменных жареных кукол из театра Кабукидза. Круглые, сладкие и нежные традиционные японские пирожные, начиненные пастой из красной фасоли, в форме ликов Семи Богов Удачи. Госпожа Ямамото съела три, «оценив» гранаты, которые Ричард выбрал для нее, прежде чем объявила, что примет решение в следующий раз, после чего покинула магазин со слегка виноватым видом. Новая встреча была назначена на утро воскресенья. — Эй, Ричард, ты серьезно говорил о том, что твоя внешность не приносит тебе ничего, кроме неприятностей? — Просто в качестве примера: что бы ты сделал, если бы шёл по улице и никого не трогал, как вдруг пожилой джентльмен, которого ты в жизни не видел, внезапно стал в слезах прижимается к тебе, умоляя унаследовать его состояние? Это, конечно, был внезапный удар под дых. Наверное, такой поворот событий забавно объяснил бы, как персонаж комикса стал миллионером за одну страницу, но, если бы меня по-настоящему поставили в такое положение, проблем было бы не обобраться. Блин, на этот вопрос действительно нелегко ответить. Ужас. — Это страшно. Как-то не по себе от мысли, что красота — это ценность, которую можно обменять на что угодно. — Вот именно. Понятие красоты — такая расплывчатая, неосязаемая вещь, и все же каким-то образом она, кажется, обладает способностью привлекать разных простаков, дураков, шутов, всякий сброд и злых духов, как мотыльков на пламя. Абсолютно нелепо. Ну уж это мне было хорошо известно. Однажды я допоздна убирал магазин, и Ричард повел меня поужинать с ним в ресторан по соседству. Я как раз наслаждался своим карри, когда к нам подошел какой-то мужик, сидевший в другом конце ресторана, попросил присоединиться и предложил оплатить счет. Ричард тут же встал, и мы немедленно покинули заведение, хотя я еще не доел. В то время мне это показалось просто крайне странным происшествием, которое случается раз в жизни, однако позже до меня дошло — для Ричарда такая ситуация вообще не казалось странной. То, с чем мне бы в жизни не пришлось столкнуться, для него была совсем другая история. Это было ужасно. Просто отвратительно. Так же, как тогда, когда мой одноклассник в младших классах назвал мою бабушку «бандиткой». Она была не бандиткой, а легендарной карманницей. Но это было неважно. — Слушай, я говорю это не просто для того, чтобы утешить тебя, и, может, ты обидишься, но… — В целом, я представляю, что ты собираешься сказать. То есть мне стоит промолчать? Я закрыл рот, но Ричард жестом велел мне продолжать. Он выглядел холодным и неприступным. Наверное, можно и рискнуть. — Лично у меня при виде твоего лица поднимается настроение. Оно дарит мне счастье и вдохновляет. — Боже мой, большое спасибо. — О нет, если уж на то пошло, это я должен благодарить тебя… — Значит, моя предполагаемая красота, или как бы ты это ни назвал, обладает силой радовать окружающих. Его тон был ужасно саркастичным. Да, тема явно была неподходящей. Я ненавидел такие неловкие ситуации. И уж точно терпеть не мог говорить о вещах, с которыми ничего не мог поделать. — Может, приготовить тебе королевский чай с молоком? Кто бы мог подумать, что паста из красной фасоли так хорошо сочетается с черным чаем. Я всегда думал, что зеленый — вторая половина традиционных японских сладостей. Но, кажется, что я что-то упускаю. — Вторая половина? Ты когда-нибудь задумывался о значении этой фразы? — Эм, даже не знаю. Типа, «уникальный»? — Да, но чаще всего, это означает любимый человек, родственная душа. Родственная душа. Вот какая вторая половина. От мыслей о госпоже Ямамото у меня снова испортилось настроение. Хотя она и сказала, что не сильно печалится из-за разрыва, но вот я на ее месте очень бы расстроился. Однако, как она перескочила от этого к выводу, что потеряла свой шанс на обручальное кольцо, и решила сама купить его себе? Кажется, в последнее время эта штука с одиночными браками вошла в моду. Конечно, мне понятно желание порадовать себя каким-нибудь подарком, но в данном случае изготовление кольца обошлось бы в несколько десятков тысяч йен. Плюс выбор камня без бюджетных ограничений грозил еще порядком трехсот тысяч за сверкающий зеленый демантоидный гранат. Можно без проблем за секунду потратить эти деньги, но потом еще долго давить жабу. Кроме того, если вы купили его только потому, что вас бросили, разве он не будет ассоциироваться с дурными воспоминаниями после того, как новизна пройдет? — Ричард, ты действительно собираешься продать ей гранат? — Я продаю драгоценности. Суть моей работы — побуждать клиентов покупать товар, который им нужен тогда, когда он им нужен. Иными словами, он продает только когда уверен, что камень не принесет клиенту несчастья. Я с самого начала заметил это, наблюдая за его работой. Может, он считал, что в случае госпожа Ямамото особой проблемы нет? Я заглянул в шкатулку с чудесами, пока Ричард не унес ее. Красные камни, зеленые, даже апельсиновые — и все гранаты. Новичку вроде меня почти не верилось, что они — настоящие. — Красные — это альмандиновый гранат? — Да. Гранатовый цвет, в честь которого они и названы. Их довольно много, поэтому цена вполне доступная. — А оранжевые? — спросил я. — Мандариновый гранат. Это редкая разновидность спессартинового граната. Камни, которые мы называем цаворит и гессонит, также относятся к разновидностям граната. Гранат традиционно считается менее дорогим камнем, поэтому, когда обнаруживаются редкие цвета, им дают уникальные названия, чтобы выделить из общего образа. — Разве это не сбивает с толку? Даже если ты говоришь своим клиентам, что им не нужно вникать в детали, это приходится делать тебе. — Стоит привыкнуть — и все не так плохо. Например: темный мисо, белый мисо и красный мисо. Они отличаются по цвету и текстуре, но все являются разновидностями мисо. Я уверен, что незнакомому с японской кухней человеку трудно разобраться в них, но с приходом опыта различия очевидны. Если подумать, вполне логично. Камень назвали в честь плода граната из-за красного альмандинового граната. В девятнадцатом веке в Европе гранаты были настолько популярны, что выражение «драгоценный камень» практически ассоциировалось с гранатом, но в последнее время в моде камни зеленого цвета. Их везут из Бразилии, Мадагаскара, России, Чехии и Словакии — отовсюду. До появления более совершенных методов идентификации, красные гранаты часто путали с рубинами, и нередко «рубины» в старинных ювелирных изделиях оказывались гранатом или шпинелью. Учитывая разницу в цене, не самая приятная новость. Госпожа Ямамото считала гранат совсем неутешительным призом, но, интересно, знала ли она обо всем этом. — Ричард, как думаешь, все ли женщины знают свой камень рождения? Мне кажется, ты вряд ли знал бы, не имей эта информация прямого отношения к твоим интересам. — Как минимум, женщины интересуются драгоценными камнями гораздо больше, чем ты думаешь. Это не так уж сильно отличается от астрологии. Почему бы тебе не попробовать расспросить свою подружку? Вот и узнаешь ответ. — Танимото — не вариант, она фанат камней в принципе. Даже когда-то была президентом геологического клуба, так что… Эй, погоди, она мне не подружка! Ты ошибся. По крайней мере, пока. — Понятно. Значит мне следовало сказать «женщина, которую ты надеешься сделать своей девушкой», — покорно поправил себя Ричард. Тебе правда не нужно было так говорить. Ты же знаешь, насколько я чувствителен. Кроме того, день рождения у нее в апреле, то есть ее камень — бриллиант. Я знал, что сверкающий бриллиант подойдет к ее нежной, воздушной и очаровательной натуре. Как насчет кольца из розового золота, полностью инкрустированного мелкими бриллиантами? Однако с моими заработками такая вещь была даже не мечтой, а просто наваждением. — Наверное, ей серьезно нужно кольцо, раз она решила сама купить его себе. — Не уверен. Сейги, я собираюсь отнести шкатулку обратно в сейф. Пожалуйста, приготовь пока чай. — Вас понял. Ричард переживал за нее, но решил не слишком выпытывать подробности. Таков был Ричард. Моя общая неспособность делать то же самое время от времени доставляла мне немало неприятностей. В конце концов, мы продавали довольно дорогой продукт, и, вероятно, стоило разделять профессиональные и личные вопросы. Заварив вторую порцию королевского чая с молоком за день, я надеялся, что госпожа Ямамото сможет без проблем выбрать гранат, который она хотела.