Блестящие дела ювелира Ричарда

Прошел ровно месяц после того, как господин Онодэра сделал заказ на переделку обручального кольца с бриллиантом. Кольцо вернулось в магазин в обновленном образе и красивой новой коробке. — Ну как вам? Ричард достал маленькую коричневую бархатную коробочку вместо своей обычной коробки с чудесами и поставил ее перед крайне взволнованным господином Онодэрой. Внутри на белой подушечке лежал серебристый зажим для галстука. Мы и раньше видели дизайн на эскизе, но теперь перед нами был осязаемый трехмерный объект. На плоской части булавки был выгравирован волнообразный узор. Металл представлял собой сплав платины и золота, из которых было изготовлено оригинальное кольцо. Поверхность была отполирована до зеркального блеска, практически умоляя своего нового владельца прикоснуться к ней. И, конечно, бриллиант. Я бы никогда не узнал камень господина Онодэры на зажиме, который словно стоял на страже самого изделия. На нем не осталось и следа черной сажи. Всегда ли он так блестел и искрился? Бриллиант собрал весь свет в магазине и засиял, как маленькое солнышко. — В процессе переделки камня в зажим были скорректированы грани калетты и павильона — нижней части камня. Господин Онодэра замер в кресле, уставившись на зажим в коробке. Его улыбка не была грустной. Он глубоко вздохнул, а затем посмотрел на Ричарда, улыбаясь сквозь слезы. — Как вы это сделали? — Проникновение света в камень может кардинально измениться в зависимости от его огранки и способа оправки. Мастер приложил немало усилий, чтобы вернуть кольцу первоначальный блеск. Господин Онодэра промолчал, а потом, словно про себя, сказал: — Я и представить не мог, что бриллиант может быть таким красивым. Его голос звучал тепло и свободно, словно тот комок, что застрял в горле и мешал ему говорить, исчез. Он вытер глаза и посмотрел на нас с Ричардом. — Спасибо. Вы проделали невероятную работу. Даже не знаю, что сказать. Он нежно погладил большим пальцем бриллиант на зажиме. — У вас очень качественный камень. Гранильщик, работавший с ним, был удивлен. Господин Онодэра кивнул. Он сделал глоток королевского чая с молоком, который я ему подал, а затем спохватился, словно что-то вспомнил. — Сегодня впервые за долгое время я смог вспомнить улыбку моей жены. В мире нет ничего прекраснее. От всего сердца благодарю вас. Спасибо. Затем он поклонился, сказав, что надеется встретиться снова. На выходе из магазина, господин Онодэра повернулся ко мне. — Ты уверен в своем решении? — Я основательно покопался в себе. Спасибо за предложение. — Хорошо, я понимаю. У тебя большое будущее, малыш, — сказал он с улыбкой и ушел. Ричард явно выглядел смущенным. Я изобразил свою самую лучшую самодовольную ухмылку, и его красивое лицо исказила тревога. — О каком «предложении» он говорил? — О, по правде говоря, меня завербовали. Ричард нахмурился, и я неспешно пустился в объяснения. — Господин Онодэра пригласил меня на стажировку в свою компанию. Работы много, но мне будут платить, к тому же, это прямой путь к постоянной должности. По его мнению, для моих грядущих перспектив работа в настоящей компании, пока я еще учусь, очень полезна. Что-то типа превентивной вербовки, наверное? На должность продавца. Когда мы прятались от дождя в кафе, я в итоге начал болтать всякую чушь, включавшую упоминание о своей учёбе в университете на факультете экономики. Мы обменялись адресами электронной почты, и затем он прислал мне письмо, где, в целом, спрашивал, соглашусь ли я работать на него. — Предложение, конечно, невероятное. Они продают запчасти в Малайзии, Саудовской Аравии и по всему миру. У них своя ниша, поэтому особой конкуренции нет, и рыночная доля явно не стоит на месте. Но, самое главное, — я понравился президенту — в наши дни это очень важно. — Понятно. Ричард сел в одно из кресел и продолжил пить свой чай. А? И это все? — Ты ничего не скажешь? — Думаю, ты хорошо подходишь. — Чо? — Для работы продавца. Он сделал еще один глоток чая, затем медленно сложил руки на коленях. Выражение его лица было веселым, а голос ровным. — Тот, кто умеет дорожить драгоценными камнями, не меньше дорожит и людьми. Что бы ты не сказал ему на днях, достойно восхищения: ты понял, что для него самое дорогое, и аккуратно вернул ему эти чувства. Мне трудно представить, чем занимаются государственные служащие в Японии, но, насколько я понимаю, ты гораздо больше подходишь для продаж, чем для какой-нибудь скучной кабинетной работы. Ты ведь общительный человек? — Пожалуй, да, но… Ты справишься тут без меня? — Когда начинается стажировка? К тому моменту я найду вариант. Он вёл себя как обычно. Ни выражение лица, ни голос совершенно не изменились. Думаю, мне ясно давали понять, что для этой работы сгодится любой. Наверное, это должно было быть очевидно. Дело совсем не во мне. Сгодится любой благонадежный паренек, умеющий заваривать чай. Несмотря на все его разговоры о том, что ему нужен только лично выбранный человек. С такой работой любой справится. Ну и что, что я выискивал для него самые изысканные сладости. И в свое время он был довольно высокого мнения обо мне. Хотя, может, он просто пытался подбодрить меня. При виде моего ошеломленного лица Ричард опустил голову и прикрыл рот рукой, словно собирался расхохотаться. — Что, думал, я буду рыдать? — Я просто немного в шоке. Наверное, у меня действительно было искаженное представление о некоторых вещах… — Кажется, я понимаю, что ты пытаешься сказать, но пойми вот что: если бы я тебя не встретил, никакой работы на полставки не было бы. Я поднял голову. Ричард улыбался. С той нашей совместной поездки в Синкансэне, каждый раз, когда я видел его улыбку, мне казалось, будто он сжимает мое сердце в тисках. Выражение его лица было подобно драгоценному камню, ограненному и отполированному лучшими мастерами мира. Да разве он может быть таким же человеком, как я? Или он — явление природы? «Сегодня будет переменная облачность, возможно, Ричард улыбнется». — Ч-что это значит? — Это ювелирный магазин. Мой главный приоритет при приеме на работу — не знания или опыт, а доверие. Если мне нужен человек со знаниями, я найму специалиста. На мой взгляд, разницы никакой в любой профессии или стране. — М-м-м… — В этом отношении ты проходишь. С честью. В том кафе ты рассказал мне больше, чем десятистраничное резюме. Спасение тобой незнакомого иностранца продемонстрировало твой моральный облик лучше любого сертификата. Ты часто говоришь, будто совсем ничего не знаешь о драгоценных камнях, однако относишься к ним очень искренне. Ты не скрываешь своего шока или печали, просто уважаешь их красоту. Способность быть честным перед лицом великой красоты — все что нужно, чтобы любить драгоценные камни. С тобой я смотрю на них свежим взглядом. И за это я тебе благодарен, — продолжил Ричард. — Тем не менее, жизнь одна. Его привычка прихлебывать чай казалась более нарочитой, чем обычно. — Поэтому, если есть что-то, чего ты хочешь — хватайся и не упускай. Я сам так живу. Любой может подавать чай. Если надо, я и сам могу это делать. — Значит, ты не наймешь человека без нужных тебе личностных качеств? — Зачем мне кто-то, если я и так прекрасно справляюсь? Логично. Брови Ричарда нахмурились, когда на моем лице появилась широкая улыбка. — Да что с тобой такое? Ты ведешь себя странно. — Я отказался. — Что? — От стажировки. Потому что хочу работать здесь. Я хочу увидеть камни, которые никогда не встречал, и познакомиться с разными людьми. Кроме того, я с удовольствием открываю для себя новый мир. Я не отказываюсь от карьеры госслужащего. К тому же, мой босс не так уж и плох! Я рассмеялся, и морщинка, растущая на лбу Ричарда, вернулась в нормальное состояние… Но тут он снова нахмурился. Чего? Это что за вздох? Почему он отвернулся от меня? — Похоже, я и не представлял, какого идиота нанял. — Что-что? — Какая дурость. Прошу прощения за выражение. Я, увы, не знаком с японскими ценностями уважения и доброжелательства. Говори, что хочешь, но я не повышу тебе зарплату. — Я не этого добиваюсь! Да ладно, ты так не думаешь! Где твой командный дух? Типа, ну же, вперед! Давай работать вместе! Или даже начнем с тобой новую жизнь. — Прежде чем критиковать чей-то выбор слов, думаю, тебе самому не помешает поосторожнее использовать формулировки, значения которых ты явно не понимаешь. Это просто нелепо. Я надеялся, твой интеллект хотя бы близок к среднему. — И это говорит босс, который считает, что важнее показать своему сотруднику, как готовить королевский чай с молоком, а не запирать дверь! — Приоритеты важны при любых обстоятельствах. Чай! — У тебя уже налит. — Я хочу свежий. Я не сказал ему: «Пойди и сделай себе сам!». Вместо этого я открыл бумажный пакет, который оставил нам господин Онодэра. Он был полон сладкой выпечки. И еще внутри были две коробки. Крышки казались слишком твердыми для продуктов. — Чего? — Что там? — Нам подарили «Норитаке». В коробках лежала пара белых кружек, с золотыми полосами вокруг ободка.

***

Второй парой в понедельник была лекция по английскому языку. Она закончилось прямо в обеденный перерыв, и я выбежал, как только освободился. Когда я вернулся в кампус, задние ворота, ведущие к библиотеке, кишели людьми. Но в пятнадцатом корпусе была лишь лестница, поэтому, к тому времени, как я подошел, девушки, которые всегда уходили последними, как раз выходили. Я сделал глубокий вдох и крикнул: — Та-ни-мо-то-о-о-о! Одна из девушек повернулась и посмотрела смотрела на меня. От этого движение ее пышные черные волосы качнулись, а и без того круглые глаза стали еще шире — не из-за меня, а из-за того, что она увидела у меня за спиной. — Ух, ты, Сейги, это та самая спортивная машина? О, на эмблеме написано «Ягуар». Она мчалась вниз по лестнице, и ее пышная белая юбка развевалась на ветру. Она была ангелом. Ангел, ходящий по Земле. И мне пришлось собраться с духом, когда этот ангел приблизился. — Да, это та самая машина, «Ягуар». Но она… не моя! Стоило мне закричать, роскошный зеленый автомобиль, стоявший за моей спиной, сорвался с места. Сверкнул значок, когда он промчался мимо. Когда я повернул голову, водитель уже скрылся из виду. Танимото подошла ко мне с озадаченным выражением лица. — Не твоя? — Да. Это машина моего друга. Я не хотел вводить тебя в заблуждение, просто немного растерялся, отвечая на твое сообщение… Мне правда жаль! — Ничего страшного. Хотя машина, конечно, хороша. Я прочитала статью в журнале о минералах, где автор сравнивал красоту камней со спортивной машиной. Мне всегда хотелось увидеть такую хоть раз воочию. Теперь я понимаю, отчего автор думал, что эти изгибы передают красоту камней. Она сверкает как малахит… так что, хм, большое спасибо! — Итак, э-э… Слова застряли у меня в горле. Давай, Сейги, ты можешь это сделать. Просто так, что ли, ты стелился перед Ричардом, умоляя его отвезти тебя в университет? Зачем ты умолял его, несмотря на недовольное выражение его прекрасного лица, вооружить тебя смелостью сделать шаг, пока он наконец не уступил? Когда дело доходит до выяснения недоразумений и признания в романтических чувствах — лучше сразу просто побыстрее сорвать пластырь. — Итак, эм! Я… может, у меня и нет «Ягуара», зато есть водительские права… Я должен суметь сказать кому-то, как много он для меня значит, даже без «Ягуара» или бриллианта. Ведь главное — это любовь, верно? — Если ты не против гораздо, гораздо менее впечатляющей машины, может, как-нибудь, прокатишься со мной?.. — Прокачусь? — Да. Пожалуйста. Пожалуйста, поехали со мной. Я люблю тебя. Одно твое присутствие наполняет мою жизнь радостью. С тобой еда вкуснее. Твоя улыбка может перевернуть весь мой день. Я бы всё для тебя сделал, всё что угодно. Я люблю тебя. Я хотел сказать ей все это, но не мог. Это невозможно. Мой язык примерз к нёбу. Пригласить ее прокатиться — предел моих возможностей. Пожалуйста, ответь мне. Молю. Пожалуйста. Танимото улыбнулась, но опустила бровки. — Прости, меня ужасно укачивает! Я не могу поехать с тобой. Перед моими глазами разверзлась полоса черноты. Её «прости» снова и снова билось в моей голове. «Прости», «Я не могу», «Прости», «Я не могу», «Прости», «Прости». А-а-а-а-а. — Но на поезде можно. — А? — Ты когда-нибудь слышал о скалистых выступах полуострова Миура? Они такие классные. Там есть тропа, вырезанная на склоне утеса, где можно увидеть слои осадочной породы. Она похожа на слоеный пирог. Ты же любишь такие штуки, да, Сейги? — Я… я, да! Люблю! Всем сердцем! — Здорово! Я тоже такое люблю. Я был совершенно сбит с толку. Я думал, она совсем отвергла меня, но дело, оказывается, совсем в другом. Она отказалась от поездки, но пригласила меня на свидание и вместо этого просто хотела поехать на поезде. Что вообще происходило? Ну да ладно, не важно. Ко мне пришла весна. Танимото немного не от мира сего, поэтому велика вероятность, что мы с ней не на одной волне, но раз мы вместе собрались в поездку — только вдвоем! — это считается свиданием, а значит, мы с ней встречаемся… — Сейги! — услышал я голос откуда-то сверху. Я сфокусировал взгляд на обсаженной деревьями дорожке, окруженной густой травой. С холма несся навстречу велосипед. Его владелец махал мне рукой — это был Шимомура, мой однокурсник. — Я видел блондинку за рулем той иномарки! Такая красотка! Кто бы не влюбился! Удачи тебе, приятель! Шимомура свернул с вершины холма к подножию, в сторону библиотеки. Так вот, оказывается, как ты выглядишь, мрачный жнец. Танимото озадаченно посмотрел на меня. — Водитель — блондинка? — Нет! Нет! За рулем была не женщина! — А, так это мужчина. Иностранец? — Да! Он мужчина! И он просто прекрасен! Танимото хихикнула. Хорошо. Я уж было подумал, что всему конец. Честно говоря, совсем не забавно оказаться игрушкой в руках богов — мы падали, но снова поднимались и падали. Если бы Танимото буквально была ангелом, даже не знаю, чем бы все закончилось. Что ж, я собирался добиться для себя настоящего счастливого фи… — Я уже видела этого парня. Вы с ним встречаетесь, да? Что. Танимото сверкнула невинной улыбкой, а я замер, как соляной столб. — Это же с ним вы разглядывали обручальные кольца в универмаге в Синдзюку? Я заметила тебя со спины в ювелирном отделе. Хотя поначалу решила, что обозналась. — Н-ну, может, так оно и было! — Нет, я кое-что забыл на верхнем этаже. Поэтому поднялась наверх и спускалась по эскалатору несколько раз. И случайно поднималась на эскалаторе рядом с вами, когда вы с ним спускались. Ты спросил, что ему купить в фудкорте на цокольном этаже. Я была в шоке от его идеального японского произношения. Ничего, если я спрошу, как его зовут? Мое сердце колотилось в странном ритме. Вот что значили его слова: «свадьба отменяется». Это… так вот оно что. Вот почему продавщица выглядела такой счастливой. Вот что она подумала. У меня инфаркт. Мне и правда следовало остерегаться неожиданных встреч. Точно — Сибуя недавно приняла закон об однополых браках — Ричард давно мне говорил, что я когда-нибудь заплачу за свои неосторожные слова… — Нет! Все не так, как кажется… — Эй, Сейги, все в порядке? Твой телефон звонит, не переставая, — она указала на мой карман. До этого момента я даже не замечал, что телефон жужжит у моей ноги. Поэтому просто, не глядя, разблокировал его. Экран затопила лавина сообщений: «Дорогой господин Сейги Наката, насколько я понимаю, вы довольны услугами шофера Ягуара?» «В свете наших искренних отношений я считаю, мне положена компенсация за мою щедрость». «Завтра я планирую открыть магазин, поэтому приходи сегодня и приберись». «Не важно, в какое время, просто приходи, когда сможешь». «Я хочу показать тебе много камней». «И приглашаю тебя на ужин. Искренне твой». «Жду ответа». «Слишком долго жду». «Сейчас же ответь». Когда Танимото увидела, что отправителем всех сообщений был «Ричард», она кивнула. — Значит, его зовут Ричард? Надеюсь, вы приятно поужинаете. Лучше немедленно ответь ему. Ну а я договорилась поужинать с друзьями, так что пока. Уходя, она помахала мне рукой. Я наблюдал, как ее фигура становилась все меньше и меньше, прежде чем исчезла в толпе с другими девушками. Я застыл и не двигался, даже когда она совсем пропала из виду. Мой ангел… мой ангел покинул меня. Перед моими глазами была лишь тьма. Я закричал и упал на колени у задних ворот университета, колотя кулаками по асфальту.

***

— Я хочу камень, который одним своим присутствием помогает в любви! — Если бы такой существовал, я бы сам его купил. Я выглянул из окна четвертого этажа Гиндза Шисейдо Парлор вниз, на улицу, застонал и принялся за свое карри с четырьмя разными гарнирами. После того как я выдраил магазин до блеска, Ричард показал мне купленные им бриллианты. Все они ослепительно сияли в вечности, даже не подозревая об истинной глубине человеческих страданий. В точности, как живой драгоценный камень в мужском обличии, сидящий передо мной. Ему никогда не понять моей боли.