Влечение

Он стоит перед ним полуживой, пытается дышать сквозь плотно сжатые губы и напрягается всем телом. Он правда идиот. Он признает это без должного для его истеричной личности внутреннего скандала. Попытка отсрочить столь невыносимый для души разговор провалилась. - Старскрим, мы можем… поговорить? - мурчащий ласковый голос подрагивает, и Нокаут судорожно зачесывает назад свои огненные всполохи волос. Нервничает, потому что буквально несколько часов назад его целовали на старой кухне. - А я могу отказаться? - последняя надежда на спасение меркнет в неуверенном взгляде командира, когда доктор отрицательно трясет в ответ головой. - Слушай, я…, - Нокаут топчется на месте, смотря в пол, и не делает даже шага в сторону командира. - Я не хочу недомолвок. Понимаешь. Старскрим кивает. Осторожно, несмело, будто вот-вот развалится, превратится в труху и его сдует отсюда невыносимо жаркий ветер. Зам сам все испортил своим минутным детским порывом оказаться хоть на долю секунды ближе к доктору, чем есть на самом деле. А на самом деле между ними пропасть из страхов и предрассудков, из отчаяния и нелюбви. Пропасть, расколотая войной и дерьмовым самоуверенным поведением командира. - Я не хочу тебя мучить, - Нокаут прикусывает язык, понимая, как сейчас отвратительно звучит его блеяние. Однако, Старскрим продолжает слушать его с беспристрастным лицом. - Это продолжается слишком долго. Давай, не будем усложнять все еще больше. Просто… просто не трогай меня больше, ладно? Ожидаемо. Ожидаемо адски больно. Так, будто ребра ломаются пополам и острыми сколами вонзаются в искру. Больно настолько, что командующий не может и слова из себя выдавить, а только рвано и шумно дышит. Он же знал, что рано или поздно все закончится так… плачевно. Что искра его все же разобьется. - Ладно, - внезапно охрипшим голосом произносит Старскрим, и губы его тотчас немеют. - Конечно, как пожелаешь. Он больше не будет обременять его своей любовью, потому что это становится неправильным, эгоистичным и по-настоящему болезненным. Быть чутким к тому, кого любишь - неужели это может отдаваться внутри такой тупой щемящей истерикой. Истерикой, когда ты молча задыхаешься. - Ты найдешь кого-то лучше, - доктор жмется ближе к машине, будто там, рядом с алым спорткаром, ему будет безопаснее. - Конечно, так это и работает, - Старскрим наконец отрывает пустой взгляд от своих ботинок, смотря на Нокаута с настоящим страхом. Он блеклый, почти невидимый, но ощущается как нечто ужасающее, как что-то, что ежесекундно превращает командующего в мертвеца. - Прости, - звучит как последний выстрел в его голове, а дальше - тишина. Тишина, которая кислотой разъедает сознание и вдавливает остатки разума в кучу абсолютно ненужных и яростных эмоций. - Все в порядке, - сухо отзывается зам, натягивая ниже на лоб фуражку, чтобы доктор не видел его лица. Как он там говорил? От любви не умирают? Ложь. От свинца умереть шансы ниже, чем от этой ебливой односторонней любви. - Если это все, то я пойду работать. Немезида, знаешь ли, сама себя в воздух не поднимет, - зам нервно трет шею, разворачиваясь на пятках, и пулей наконец-то вылетает из ангара, сшибая дверь с петель. Он всегда был предусмотрителен. Всегда надеялся на наихудшие варианты, чтобы потом не собирать свою несчастную сгнившую от горя тушку по кускам. Но сегодня - конкретно в этот момент - Старскрим мечтал раскроить себе череп за то, что забыл о настоящих чувствах Нокаута. Хлесткие капли непрекращающегося дождя тут же градом упали на лицо и затекли за шиворот, больно холодя кожу. Старскрим пронесся мимо солдат, широким шагом влетая на корабль, где стояла привычная пустая тишина. Хриплый вдох у командира кончается надрывным кашлем, который заставляет десептикона согнуться пополам и опереть ледяные ладони о колени. - Сраное дерьмо, - сипит Старскрим, стаскивая с мокрых волос фуражку. Сегодня официально самый уебский день в его жизни. В кармане брюк жалобно пиликнул мобильник. - Ну что еще?! На сером экране черной полосой выделялся сухой строгий вопрос. «Где отчеты?» - В пизде твои отчеты, Магнус, - тихо буркнул командующий, печатая ответ. - Собственно, как и моя жизнь. Наверное, впервые за полгода шаткого мира Старскрим был не прочь провести остаток вечера в кабинете главы разрушителей. Дес никогда бы не подумал, что его спасением в конечном итоге станет рутинная скучная бумажная волокита. Командир, выпрямляется, шумно выдыхает, нервно шаря по карманам, и, найдя наконец заветную пачку с сигаретами, скуривает одну практически сразу. - Пойти, что ли, поработать? - устало выдыхает в воздух сизый кучерявый дым дес и, пригладив влажные от дождя волосы, направляется за отчетами.

***

В светлом кабинете, ласково шурша бумагой, сидел Магнус. Он что-то спешно и раздражительно чиркал ручкой, хмуря брови и изредка отхлебывая из пластикового стаканчика остывший черный кофе. - Принёс? - не отвлекаясь от отчета, строго спросил командир. - Ага, - Старскрим в свойственной ему развязно-ленивой манере швыряет на край стола кипу новых бумажек. - Подписывай быстрей, и я дальше пойду работать. Автобот наконец отвлекается от работы, поднимает неоновые синие глаза на замученного командира ВВС и выразительно выгибает бровь. - Сначала я все прочитаю, а потом подпишу. - Пиздец, - зам падает на угловой диван, одной рукой обнимая желто-зеленую с коричневыми разводами кофе подушку. Вот почему он ненавидел работать с Ультра Магнусом. Командир автоботов был завидным душнилой. - Что-то случилось? - задает неожиданный вопрос коллега, чем вгоняет деса в немой шок. Это с каких таких пор они достигли столь явного прогресса в отношениях? - Обычно, ты никуда не торопишься, - спешит объясниться Магнус. - Ничего не случилось, - отмахивается зам, поудобней устраивая свой тощий зад на скрипучем диване. - Я работаю, так что давай, читай быстрее. - Работаешь? - Магнус от такого заявления сначала завис, а после вовсе отложил в сторону отчеты. - Ты, прости Праймус, головой ударился? - Очень остроумно с твоей стороны, но нет. С головой у меня все в порядке, - а с искрой нет. При малейшем воспоминании о виноватом лице доктора внутри что-то сразу сжималось до режущей боли и терлось о ребра, словно наждачка. Магнус еще минуту сверлил непроницаемым взглядом нервного командира, а потом все же принялся за прочтение отчета. Глава разрушителей терпеть не мог работать с такими, как Старскрим. Нервными, истеричными и вечно визжащими личностями. Но сегодня… явно что-то было не так, начиная от затянувшегося молчания и заканчивая абсолютной апатией, которая так и сочилась из десептикона.  - Пентагон узнал о падении Немезиды, - Магнус отчего-то неловко запускает пятерню в стриженные, отливающие голубым в свете луны волосы и ждёт предсказуемого визжания.  - Ага, - отрешенно бросает Старскрим, утыкаясь потерянным и неживым взглядом в окно. Там, на опаленной жарой глине, глубокие борозды от корабля, взрытая взлетная площадка и сгоревшие ангары - все облито серебром почти что полной луны. Сильный ветер гонит вдоль шасси вертолетов крупный песок, подкидывает вверх разорванный в клочья американский звездный флаг и бьется об окна кабинета. - До завтра нужно придумать легенду, чтобы скрыть нахождение тут Юникрона, - Магнус со вздохом ставит печать и витиеватую подпись на принесенных документах.  - Почему мы не можем сдать этого бомжа властям? - Старскрим достает из кармана брюк пачку сигарет и зажигалку, пару раз чиркает, и комната наполняется густым запахом тяжелого табака.  - Потому что Оптимус запретил, - Магнус протягивает Старскриму бумаги. - Не смотри на меня так, я сам не в восторге. - Пф, - зам усмехается. - Мир бы схлопнулся, если бы Прайм разрешил нам делать с Юникроном все, что вздумается. Командующий уже делает несмелый шаг в сторону выхода, как Магнус, неожиданно ловко перегнувшись через стол, хватает того за рукав. - Старскрим, ты уверен, что все в порядке? - эта лживая притворная забота начинает подбешивать десептикона, и он раздраженно вырывается. - Ты выглядишь, как тот, кого час назад наизнанку вывернули.  - Какое точное наблюдение, командир! - подбитым зверем шипит Старскрим. - А теперь прекрати копаться в моих проблемах и уткни свой нос в ебливые бумажки.  В кабинете заму становится дурно, и он спешит покинуть общество Магнуса. Дес с силой хлопает дверью, от чего с потолка осыпается белесая штукатурка, и направляется в сторону Немезиды. В личный душный отсек Старскрим попадает под утро и сразу же бежит открывать узкое окно. Свежий ранний ветер врывается внутрь, обдавая усталое лицо легкой прохладой. На сон у командующего осталось около трех часов, однако скопившиеся на рабочем столе кипы бумаг похерили все планы. - Может повеситься? - сам у себя спрашивает зам, стаскивая со сведенных плеч китель и бросая его на изголовье скрипучей кровати, и садится за бумаги. За три несчастных часа разобраться с отчетами и докладами - практически нереально. И все же… возможно сейчас для Старскрима это единственный шанс избежать ядовитой депрессии. Когда неясный, подернутый облаками розовый диск солнца едва показался на горизонте, обливая скалы нежным ласковым теплом, в комнату постучали. Старскрим, практически уснувший в скрюченной позе за столом, вздрогнул, потирая слипшиеся веки. - Кого там принесло? - командир лениво поправил смятую рубашку, встал со стула и, зевая, пошел к двери. - Нокаут? - поволока сонливости тут же спадает с его лица, уступая место неподдельному интересу. - Привет, - доктор стыдливо отводит глаза, поправляя сползший с плеча халат. - Я тут… э-э-э…. - Пил? - Старскрим кивает на зажатую в руках хирурга полупустую бутылку вина. Вид потрепанного врача напомнил командиру тот адовый период после смерти Брейкдуна, когда зам только и делал, что занимался вытаскиванием Нокаута из запоев. - Немного, - честно признается тот, наконец поднимая опухшие красные глаза на десептикона. И от этого несчастного щенячьего взора у Старскрима снова под ребрами что-то звонко ломается. - Можно? - Проходи, - командир отступает, закрывая дверь за хирургом, и тут же отбирает бутылку. - Мы же договаривались. - Отдай, - Нокаут слабо протестует, но, не устояв на ногах, мешком повисает на Старскриме. Тот издает только тихий обреченный скулеж, отставляет бутылку подальше и утаскивает доктора на кровать. - Что на этот раз случилось? - командир бедром облокачивается о стол, чиркает зажигалкой и медленно потягивает сигарету. Он смакует каждый вдох тяжелого серого дыма, иногда тихо кашляет, потому что сам себя этим дымом душит. - Ты, - спустя, казалось, вечность шепчет врач и тут же прячет красное то ли от алкоголя, то ли от смущения лицо в подушку. А у Старскрима энергон стынет в венах, и бесконтрольное чувство мерзкой вины скребет искру. - Ты заставляешь меня сомневаться во всем…, - Нокаут поворачивает осунувшееся лицо к заму и, требуя сигарету, протягивает руку, - даже в моей ориентации. - Кха-кха, что? - Старскрим болезненно корчится, а во взгляде его прорывается наружу сожранная обидой злость. - Я всю жизнь спал только с женщинами, а тут ты со своими поцелуями, и я…, - Нокаут теряется, даже тушит едва начатую сигарету и жмется к стене. Командир его пугает своим ненормально бледным выражением лица. - Ты сейчас издеваешься надо мной? - хрипит зам, подходя ближе и сжимая от безысходности кулаки. Мало того, что этот рыжий врач умудрился сегодня вечером почти полностью сломать ему душу, так еще теперь смотрит на него - будто сам тут жертва. - Проблема в том, кхм, - Нокаут еще сильнее краснеет, отводит глаза и кусает губы, - проблема в том, что мне понравилось. - Чего…? - злость куда-то испаряется, уступая место шоку и слабой, едва различимой на фоне всеобъемлющей боли радости. - Понравилось. Мне, сука, понравилось, - Нокаут зарывается лицом в смятую подушку и впервые за несколько месяцев расслабляется, опуская плечи. - Тебе понравилось, но ты решил меня отшить? - уже спокойнее спрашивает зам, присаживаясь на край кровати и наблюдая за забавными попытками пьяного доктора прийти в себя. - Я подумал, что это уже перебор, - бурчит в подушку Нокаут. - С моей стороны будет эгоистично так открыто издеваться над тобой, - доктор зевает, сворачиваясь калачиком на чужой постели. - Если мне не понравятся эти отношения, если я решу, что чувства к тебе - это банальный интерес, что тогда? Я не хочу давать ложных надежд…, - голос хирурга становится едва различим на фоне чересчур громкой тишины базы, а после и вовсе исчезает. - С ума сойти, - Старскрим тихо истерично смеется, облокачиваясь локтями на колени и утыкая острый подбородок в ладони, - какой же ты все-таки милый, - зам переводит неоновый взгляд на уснувшего врача, тянет к нему дрожащие пальцы и, едва касаясь горячего лба, поправляет упавшую на глаза рыжую челку.