Влечение

Глухие шлепки о голую кожу слабым эхом разносились по отсеку. Арси хрипло втягивает ртом воздух, чувствуя, как головка влажного члена трется об упругие стенки влагалища. Девушка царапает простынь и сжимает трясущиеся бедра, выгибаясь в спине. Сильная мужская рука ложится автоботке на затылок, вдавливает в подушку, напрочь лишая какого-либо воздуха. Это становится неприятным. Член уже не так легко скользит в Арси, трется о покрасневшую кожу и болезненно касается матки. Девушка скулит, мертвой хваткой вцепляясь в руку партнера. — Джеки, медленнее, — она молит рекера, стараясь привести дыхание в норму, но Уилджек, кажется, совсем не слышит тихий лепет, а только ускоряет темп и до жгучих царапин сжимает женскую ягодицу. Арси шипит, прикусывая язык, и терпит. Этот изнуряющий секс скоро закончится. Уилджек с громким сопением кончает Арси на спину, тянется за салфетками и хрипло смеется. Автоботка закатывает глаза. У нее уже все болит от этого бессмысленного пошлого марафона. — Неплохо, только ты какая-то молчаливая, — Джеки дефилирует к тумбочке и в три глотка осушает бутылку воды. — Я же просила медленнее, — недовольно рычит девушка, хватаясь за живот. И так каждый раз. Каждый раз она просит его хотя бы сбавить обороты, потому что трахать ее ослабевшее тело он все равно не прекратит. Рекер вскидывает светлую бровь. — Прости, детка, я был близок, — он целует ее в висок, лапает за грудь и совершенно беспардонно лезет к стертой промежности. — Знаешь, — Арси буквально отпрыгивает от него, кутаясь в одеяло, — все это, конечно, просто супер, но не полтора часа. — Пф, вечно тебе все ни так и ни эдак! — Джеки откидывается на кровати, водя пальцами по голой спине автоботки. Он не мог сказать, что Арси была красавицей. Совершенно не в его вкусе. Каскад убитых розовой краской бледных волос едва касался женских лопаток, а длинный рубцовый шрам, тянувшийся от левой груди и до бедренной кости, вообще ни капли не возбуждал. — Тебе не кажется, что все это неправильно, — она по новой начинает свою шарманку. Джеки морщится, когда девушка разворачивается к нему лицом. — Я к тому, что… ты меня не любишь даже. — Арси, не страдай ерундой. Мы оба пытаемся расслабиться, а ты забиваешь свою головушку ненужной информацией, — рекер привстает на локтях и дает девушке легкий подзатыльник. — Тут и так благодаря десептиконам обстановка не из приятных, еще и ты нагнетаешь. Сама знаешь же, что, будь кто-то еще на твое место, я б ее лучше трахал. Арси вздрагивает. Все верно. Они все еще полгода назад обговорили и сошлись на том, что это чистейшей воды секс без обязательств. Только вот… оскорбления не входили в их договор. Уилджек последние месяцы упорно старался оттолкнуть девушку от себя. Будто боялся, что если он позволит ей чуточку больше, то Арси влюбится. А это уже обременительно. Сама же автоботка крайне поздно поняла, что такой вид взаимоотношений ей не подходит. — Давай завершим этот бессмысленный диалог. Ложись спать, завтра нам еще выслушивать ахеренный план от главного зубрилы всего Кибертрона! Арси закатывает глаза и лезет под одеяло. Ей уже осточертело спать с Джеки, но она пока не придумала достойной причины для разрыва такого рода связи. А простое «не хочу» он вряд ли расценит, как нечто серьезное.

***

План и вправду был ублюдский и представлял собой смесь слепой надежды и неподъемного отчаяния, которое буквально раздавило Шоквейва. Он всю ночь ходил вокруг да около своих измятых старых чертежей, которые еще были со времен войны на Кибертроне. Шоквейв допил третью банку энергетика, по привычке смял ее и выкинул в мусорку. — То есть, — Рэтчет устало потер переносицу, смотря на огромный монитор, — ты предлагаешь обчистить все твои лаборатории? — Да, там могут остаться нужные нам запчасти, батареи и детали для двигателя, — ученый кивает, откладывает в сторону чертежи и выводит на экран по меньшей мере сорок координат. Доктор хмурится. — А если там ничего не найдется? Шоквейв поджимает губы и устало глядит на пол перед собой. Если там ничего нет, то и омега-замка нет. По крайней мере до тех пор, пока у десептикона в голове не созреет новый план. — Ну, блять, такое пессимистическое развитие сюжета я не рассматриваю, — ученый курит много за последний час, и это беспокоит Рэтчета не меньше, чем сложившаяся ситуация. За время работы с десептиконом доктору стало понятно, что трудоголик он абсолютный. Настолько повернутый на работе, что сдуреть можно. Порой врачу казалось, что прекрати Шоквейв хоть что-то делать, то попросту помрет или впадет в депрессию. Однако, ни помирать, ни, тем более, впадать в депрессию ученый не планировал. — Хорошо, даже если мы и найдем там что-то, то потом откуда брать запчасти? — Рэтчет аккуратно утаскивает из-под металлического протеза пачку сигарет. Десептикон косится, но молчит. — Я… соберу все остальное, — Шоквейв и сам не до конца верит в то, что говорит, но выбора-то у них никакого нет. Вчера Прайм ходил к Брайсу в надежде отменить запрет. Даже Мегатрон со своей стороны пообещал выполнить все, что может потребовать правительство. Но… второй отказ убил все маломальское хрупкое уважение десептиконов к США. Они ведь сами хотели, чтобы кибертронцы покинули планету, так в чем причина столь резкой смены настроя? — Дай сюда, — Шоквейв протянул протез к доктору, требуя назад свой дражайший никотин. Рука у ученого не была цельнометаллической. Она скорее представляла из себя смесь поршней, переплетенных между собой проводов и толстых упругих магистралей и изредка издавала тихие шипящие звуки. — Нет, угомонись и прекрати изображать из себя дымоход! — рыкнул автобот, нагло запихивая пачку в свой белый халат. Дес закатил единственный целый глаз и недовольно цокнул. — Сам он соберет! Ага, конечно! На это земные годы уйдут! — И что теперь? Хуи пинать прикажешь? Нет? Молчишь? Ну молчи, а я как-нибудь сам разберусь с тем, как и что мне делать! — ученый достает из-за уха сгрызенный короткий карандаш и чиркает им по кускам пожелтевшей бумаги. — Я попрошу Бамблби и Арси отправиться с тобой, — сдается врач. Спорить с ученым — дело бесполезное. Он все равно всегда делает по-своему. — Сомневаюсь, что Прайм отпустит тебя одного шастать по мертвой планете. — Мне не привыкать, — Шоквейв спешно затыкается, когда понимает, что из-за едкой обиды сболтнул лишнего. Рэтчет поджимает губы. Все знали, что ученый слегка тронулся головой после взрыва в своей лаборатории. Знали, но упорно избегали даннной темы. Да что уж. Сам десептикон избегал. — Кхм, тогда я позову Би и Арси. Это все, что ты с собой собрался брать? — доктор кивнул на валявшуюся черную спортивную сумку у двери в лабораторию. — Да, мы же максимум на пару часов, — хмыкнул ученый, доставая из кармана портсигар. Рэтчет злобно зыркнул на коллегу. — Хорошо, жду тебя внизу, — автобот поправляет халат и спешно покидает лабораторию. Шоквейв падает в кресло, хмуро разглядывает чертежи и не выпускает из зубов сигару. — Почему именно сейчас? — ученого больше всего интересует полученный недавно отказ. Казалось бы, еще год и омега-замок мог бы функционировать, но…. Десептикон складывает руки в замок, опираясь на них лбом. Голова нещадно трещала, не давая мужчине как следует вникнуть в суть проблемы. Для него ответ будто бы был на поверхности, но так юрко каждый раз ускользал. — Блядские земные суки, — с чувством выдает ученый, выключает лампы, встает из-за стола и, подхватив потрепанную сумку, выходит из лаборатории.

***

— Мост откроем близ Каона, там находится диспетчерская, — Шоквейв, активно жестикулируя, тыкал полюбившимся ему сгрызенным карандашом в карту Кибертрона. — Выясним координаты нужных нам лабораторий и будем потихоньку выносить их. — Раз ты такой гениальный, хули не выучил все расположения своих любовных гнездышек? — Джеки закинул ноги на стол и, причмокивая, сосал сраный чупа-чупс. — Не переживай, выучил, — ученый не обращает внимание на недовольные вздохи рекера в свою сторону. — Проблема в том, что не в каждой лаборатории осталось работающее оборудование. Благодаря тому, что оно все чипированное, мы можем попросту отсеять ненужные помещения из диспетчерской. Я понятно изъясняюсь? — Предельно, — рыкает Уилджек, хрустя пальцами. Ученый раздражал не столько тем, что был до омерзения дотошным иногда, сколько тем, что от его работы зависела судьба Кибертрона. Шоквейв был нужен и автоботам, и десептиконам, а потому его приказы и просьбы не оспаривали. — Арси и Би отправятся с Шоквейвом на разведку. Потом уже отряд Ультра Магнуса подключится к выгрузке оборудования, — Рэтчет вводит координаты для космического моста. Воронка раскрывается перед кибертронцами сине-зеленым маревом. Шоквейв вздрагивает. Поселившийся некогда страх вновь остаться одному на покинутой всеми планете давил на виски. — Идем? — миниатюрная Арси заправляет бледно розовую прядь за ухо и выжидающе смотрит на ученого. — Да, пошли, — Шоквейв подхватывает сумку и исчезает в воронке. Арси — следом. Кибертрон встречает холодом. Автоботка ежится от пронизывающего до костей ветра. Мост за их спинами резко схлопывается. — Что за? Рэтчет, а Би? — Арси врубает комлинк, старается перекричать ветер и слушает сильнейшие помехи. Шоквейв тоже пытается связаться с базой. Бесполезно. — Здесь нечему глушить сигнал, — говорит ученый, придерживая металлической рукой фуражку. — От нагрузки могли сгореть микросхемы. При таком раскладе база останется без связи минимум на земные сутки. — Ахеренно! — девушка от досады пинает осколки некогда боевых снарядов. Тут всюду торчит изогнутая арматура, валяется искрошенное стекло и стоят покрытые пылью машины и орудия. А еще воняет гнилыми трупами. Сладковатый запах разъедает легкие и заставляет Арси зажать нос рукой. — Я могла застрять на этом ебанном могильнике с кем угодно, но я застряла с тобой! — Наоралась? — вежливо интересуется мужчина. — Да! — рявкает девушка, уверенным шагом направляясь в сторону главных врат Каона. — Ты куда? — Шоквейв интересуется из чистого любопытства, оставаясь стоять на месте. — В твою сраную диспетчерскую! — Нам в другую сторону, женщина, — Шоквейв ловит Арси за шкирку протезом, вцепляясь в ее одежду мертвой хваткой. Он выше девушки почти на полторы головы, поэтому ей приходится изъебнуться, чтобы заглянуть в безэмоциональное уставшее лицо. — Ладно, веди, — сдается Арси. Ученый наконец-то ее отпускает, поправляет сумку и идет в противоположную от Каона сторону. Диспетчерская оказывается небольшой и полностью захламленной. В углу стоят две просевшие и ржавые раскладушки, напротив них — пара потухших древнейших мониторов и стол, заваленный различного рода записными книжками, бумажками, отчетами и шифрами. В дальней части имеется ванная комната. — Бросили все так, как было, — грустно отзывается Арси, проведя пальчиками по пыльному подоконнику. На нем стоял треснувший графин, в котором, вероятно, была когда-то вода. Ученый торопливо лезет за стол, роется в проводах и запускает компьютеры. Те с громким возмущенным гулом начинают работать, высвечивая на экране запрос кода доступа. — Это же совсем старая техника. — Зато надежная, — парирует Шоквейв. — В моей сумке есть постельное белье, застели пока кровати. Думаю, мы тут надолго.

***

Арси вздохнула. Как же чертовски прав оказался десептикон. К вечеру от базы ни ответа, ни привета! Шоквейв же после их короткого разговора больше не проронил ни слова, целиком и полностью зарывшись в бумагу и провода. Он вечно что-то настраивал, где-то что-то поправлял и изредка тихо ругался себе под нос. Вечерело. — Может мы уже ляжем спать? — Если хочешь, ложись, — мгновенно отвечает ей ученый, от безысходности ударяя кулаком по одному из компьютеров. Арси подходит к мужчине, заглядывая через плечо. Лицо у десептикона бледное, почти серое, из-за чего глубокий темный шрам особенно сильно выделяется. Черная широкая повязка, что скрывает плазменный ожог слегка сползла. Арси заворожено протягивает руку, касается того места, где должно быть глазное яблоко и…. — Не трогай, — ученый перехватывает женское запястье, болезненно сжимая. — Тогда пошли спать, если не хочешь, чтобы я тебя донимала. Шоквейв закатывает глаз, выключая монитор, и идет к бедной раскладушке. Она под немалым весом ученого жалобно скрипит, грозясь вот-вот проломиться. Автоботка кутается в одеяло и засыпает, а дес еще некоторое время изучает потолок. Ему все покоя не дают настырно лезущие мысли и тишина, какая образовалась в диспетчерской. За окном снова завывают ветра. Они такие же, как и раньше. Холодные, бездушные и скребущие. Шоквейв правда был уверен, что он в порядке, но… разве можно быть в порядке после стольких лет одиночества? Когда мужчина уже начал засыпать, слева что-то неуклюже завозилось, а потом перебралось на его кровать. — Арси? — десептикон вскинул бровь, подхватывая девушку за предплечье, чтобы она не ебнулась на пол. Автоботка сначала перекинула ногу через ученого, а после — схватилась на ремень его брюк. Глаза у девушки были закрыты. — Вот же, лунатик ебанный, — раздраженно зашипел мужчина, пытаясь скинуть с себя тело. Пока он возился с настройкой аппаратуры, автоботка успела переодеться в более… откровенную одежду и сейчас наглый образом прижималась к его паху. Арси протянула руку вперед, стаскивая с ахуевшего в миг Шоквейва повязку, и принялась мазать губами по его шее. Ученый неосознанно издает сдавленный стон, ощущая на себе нежные женские пальцы. Арси вцепляется в его рубашку, елозит по вставшему, болезненно упирающемуся в ширинку члену и прикусывает губу. Растянутая застиранная футболка сползает с округлых розоватых плеч, открывая десептикону вид на четко выступающие ключицы и соблазнительную грудь. Шоквейв от шока не знает, куда деть руки и как вообще реагировать на такого рода странности. — Ох, блять, — его встряхивает, когда юркие холодные пальчики, успевшие расстегнуть брюки, оглаживают головку, сжимают член у основания и проходятся по выступающим венкам. Ученый судорожно вцепляется в острый угол кровати, раздирая в хлам себе здоровую ладонь. Желание опухолью разрастается в груди, заставляет толкнуться в мягкую девичью ладонь и…. — Так, пострадали хуйней, и хватит, — говорит больше сам себе, чем бессознательной девушке. Шоквейв аккуратно обхватывает тонкое запястье, отчего Арси во сне недовольно мычит и наклоняется ниже, задевая бедром стояк. Десептикон закусывает губу, потому что иначе из его груди против воли вырвется очередной тихий стон. Мужчина не без усилий стаскивает с себя девушку, тяжело дышит и с полнейшим ужасом смотрит на образовавшуюся проблему. И культурных слов у ученого попросту не находится. Наручные часы показывают три ночи. — Самое время, Шоквейв, просто, сука, самое время! — рычит дес и, подхватив со стула ключ, направляется в душ. Черный гранит, каким когда-то была отделана вся ванная комната, треснул, став похожим на бесконечную паутину; зеркало, что было в центре и доставало до пола, уже давно раскрошилось, оставшись одним убогим осколком висеть на стене. Шоквейв включил душ. Вода лилась ледяная, жгла горячую кожу и скатывалась каплями по вьющимся волосам. Ученый болезненно стонет, обхватывая член и проводя рукой верх-вниз. За нескончаемой работой и вечным стрессом он почти забыл какого это, когда желание накрывает сильнейшей волной. А тут такое…. Шоквейв дрочит и старается не думать об отвратительно растянутой футболке Арси, о ее мягких бедрах, так ужасно пошло обтянутых короткими шортами, и о влажном белье, что касалось его эрекции. — Блять, — десептикон кончает на выдохе, с отвращением смотря на стекающую по пальцам сперму. — Да что за цирк? Сейчас бы дрочить на эту дурную автоботку. Привычку вести беседу с самим собой он выработал на Кибертроне, когда остался в полнейшем одиночестве. От холода у ученого немеют пальцы и синеют губы, а металлический протез только усугубляет ситуацию. Наскоро вытеревшись и сполоснув осунувшееся лицо, Шоквейв вновь вернулся в комнату. Арси закуталась в его одеяло и спокойно сопела. Ученый цыкнул от накрывшего его раздражения и неудовлетворенности и повернулся к компьютеру. Чувство того, что он делает что-то неправильно и что это неправильно стремительно выходит из-под контроля — начинало разъедать мозг. Шоквейв включил монитор, предварительно отвернув его от девушки, и полез в нижний ящик стола, куда еще вечером швырнул аптечку. Расцарапанную об угол кровати руку нещадно жгло. Бинты и перекись нашлись почти сразу и были использованы по назначению. Ученый туго перетянул ладонь, секунду пялясь на пропитанные бинты. В голове было удивительно пусто. Компьютер тихо пискнул, возвещая о работе, и десептикон принялся за дешифровку. Сначала надо было войти в систему, разархивировать имеющиеся файлы и понять, сколько установленных в войну маячков еще в рабочем состоянии. Нужно было абсолютно все. От старых механических переключателей и щелочных батареек до оставленных высокотехнологичных пультов управления и двигателей самолетов. Ученый спешно зачесал назад успевшие стать легкими кудряшками волосы и удовлетворенно хмыкнул, когда на экране высветились ближайшие координаты. Еще часа три или четыре, и у него на руках будет вся нужная информация. Десептикон потер начавший болеть глаз и полез в сумку за чехлом, где лежали половинчатые очки. Он редко когда их носил, потому что обычно рядом всегда были линзы, но в такую антисанитарию дес просто побоялся их брать. Ученый в последний раз взглянул на часы, выставив на них будильник, и утонул в мареве из цифр и символов.

***

Арси расслабленно вытянула ноги, утопая лицом в мягкой подушке, которая отчего-то едва уловимо пахла шоколадом. Запах был мягкий и не сладкий. Он смешивался с еще более легким древесным. Автоботка вдохнула полной грудью и едва заметно улыбнулась. Будильник, резко начавший играть откуда-то справа, в миг разрушил хрупкий восхитительный сон девушки. — Подъем, спящая красавица! — над автоботкой возвышался хмурый десептикон. Арси несколько долгих секунд всматривалась расфокусированным взглядом в ученого. Что-то в его образе казалось совершенно непривычным и… притягательным? Шоквейв в форменной белой полурастегнутой рубашке с засученными рукавами держал в руках планшет, куда изредка что-то записывал. Насыщенного вишневого цвета глаз опасно поблескивал в тусклом свете от настольной лампы. Мужчина облокотился бедром о железные прутья изголовья, вчитываясь в голубой экранчик. На лоб ученому спала игривая завитушка, какую Арси тут же захотела намотать себе на палец. Секунду… что? Девушка потерла глаза, начиная медленно соображать. Десептикон выглядел иначе, чем на базе. Может, это было связано с отсутствием привычной укладки и фуражки. Может, старомодные очки в тонкой серебристой оправе добавили ученому некой изысканности. А, может…. — Эй, подъем! — Шоквейв вывел ее из раздумий дав легкий щелбан. Арси уже хотела высказать этому идиоту все свое негодование, но ужаснулась, поняв, в чьей кровати она проснулась. — Что? — девушка спешно задрала одеяло, убедившись, что одежда все еще при ней. — Как? — У тебя сексомния, ты знала? — Шоквейв спрашивает ее вполне серьезно, снимая очки и откладывая их к клавиатуре. — Секс… что? — Сексомния. Психическое расстройство, при котором ты пытаешься заниматься сексом во сне. — И м-мы с тобой…? — она пальчиком сначала тычет себе в грудь, а потом с сомнением указывает на ученого. — Нет, — спешит обрадовать ее Шоквейв. Арси теряется, сжимая тонкими пальцами синтетическое одеяльце. Уилджек никогда ей не говорил о таком. Правда… пару раз упоминал, что ночью автоботка более… активная. — И что? — Арси сглатывает, снизу вверх смотря на ученого. — Я творила беспредел? — Нет. Всего лишь домогалась спящего. — Какой ужас! — она всплеснула руками и с головой нырнула под одеяло. Смотреть на десептикона было по меньшей мере стыдно. — Это пиздец, — прохныкала девушка. — Точно, — еле слышно ответил ученый, сжимая перебинтованной рукой край стола.