Погружение в бездну

      Хаос бывает двух видов — всепоглощающий и душераздирающий. Прелесть первого заключается в непредсказуемости и отсутствии контроля. Второй же… второй приводит к необратимым последствиям, которые каждый из нас страшится пережить. Но те, кто осмелились столкнуться с ними, меняются до неузнаваемости.       Борьба разума и эмоций, словно красная дорожка, ведёт человека в объятия хаоса. Как бы ты не старался потушить чувства, что бушуют ярым пламенем и вот-вот готовы вырваться на свободу, они рано или поздно разрушают тебя, прежнего, изнутри. Ранят устои, подставят под сомнения поступки и желания. А после вдохнут новую жизнь, которая когда-то казалась чем-то недосягаемым и бесполезным.       Именно такой сейчас себя чувствовала Эмилия — бесполезной. Воздух вокруг неё переполнился ложью, ничего не стоящими обещаниями и… страхом. Он возник из ничего. Из пустоты, что должна была обрести образ одного человека, который… решил не явится на обещанную им встречу.       Стоял непрекращающийся шум. Всё, что девушка была способна поднять, неумолимо летело в стену. Сначала это были безобидные вещи — подушки и книги. А когда они кончились, девушка принялась за маленькие статуэтки, расписную вазу и горшки с цветами.       — Я тебе помогу! Я сделаю всё, что смогу! Надо обсудить всё и встретиться! — каждый недовольный возглас сопровождался ударом предметов о стену. — Наглая! Бессовестная! Ложь!       Эмилия чувствовала, как гнев и отчаяние сливаются в одно невыносимое чувство беспомощности. Каждый шаг по комнате, каждый предмет, брошенный в гневе в объятия хаоса, отражали её жалкие попытки добраться до истины, которая, как ей казалось, с каждой секундой утекала из-под пальцев. Но что она могла сделать? Как достать хоть крупицу необходимой информации, если слова девушки ничего не стоят в стенах Хогвартса? Если они нигде ничего не стоят?       Я не могу так больше! — её голос разнесся по комнате, соревнуясь наперегонки с разлетающимися в разные стороны осколками. — Я не хочу так…       Эмили медленно осела на пол, со злостью сверля взглядом конверт у изголовья кровати. Тот самый конверт, внутри которого лежал аккуратно сложенный втрое лист. Каждое слово, написанное на нём, каждая буква были прочитаны множество раз с неестественным и диким желанием, вызвать в воображении образ… его образ…       Девушка стиснула кулаки, пытаясь подавить кипящий в груди гнев. Мысли о странном поведении профессора Снейпа приводили студентку в недоумение, как и сами её действия, лишенные хоть капли здравомыслия. Она хотела его увидеть! Она хотела услышать этот, чертов, успокаивающий голос, что снова пообещает светлое будущее! Который скажет, что будет всегда на её стороне, а затем снова обманет… в очередной раз… и укроет своей мантией «неопределённости»! И это лишь сильнее пугало Эмили.       Вспомнив его редкую улыбку, она почувствовала, как боль зажимает в ловушку сердце. Разум осознавал критичности ситуации и в тщетных попытках пытался успокоить ураган эмоций, стремящийся захватить власть над хрупким телом. Но внутренний голос лишь застревал в горле, не позволяя выпустить крик души на волю. Ведь как ещё можно выразить то, что невозможно объяснить?       Погрузившись в себя, Эмили не сразу услышала голоса внизу. Поначалу она приняла их за шум ветра, что поднимался к ночи, создавая ложный эффект живой природы убежища. Но что-то глубоко внутри не давало покоя. То ли любопытство, то ли надежда сподвигнули её из последних сил подняться и спуститься по скрипящим ступенькам к источнику звуков.       Как всегда недовольная и ворчащая Габриэль вернулась домой. Черная мантия, покрытая остатками тающего снега, упорхнула с её дряхлых плеч в элегантные мужские руки.       — Подхалимничаешь, Северус? — усмехнулась тётушка, оперевшись на свой излюбленный зонт. — Ты же знаешь, что на меня твои чары не действуют.       Но мужчина лишь промолчал. Его взгляд оказался прикован к лестнице, с которой раздались уставшие и недовольные шаги.       Девушка спускалась неспеша, словно оттягивая возможность разочароваться вновь в своих надеждах. На её щеках алел разгорячённый румянец, появившийся после погрома комнаты. Бежевый свитер с высоким воротником доставал чуть ли не до самых колен темных брюк, а мягкие тапочки приятно шуршали по деревянным ступеням.       — Чего так долго? — устало зевнув, Эмили почесала затылок. Небрежно собранный пучок волос колыхнулся от взмаха её руки.       Губы профессора застыли в немом восхищении. Мантия медленно выскользнула из рук и с глухим звуком упала на пол. Студентка посмотрела в его сторону и мгновенно застыла от удивления. Воздух поглотила тишина, едва прерываемая взволнованным дыханием каждого из них.       — Слюни подбери! — тётушка не могла удержаться от язвительного комментария по отношению к Северусу. — И моё тряпьё желательно тоже.       — Твои обороты речи, как всегда вульгарны, Габриэль, — едва шевеля губами, произнес мужчина и, не отрывая взгляда от девушки, поднял утерянное.       — Я может и слепая, но прекрасно слышу твоё неровное дыхание, молодой человек, — тихо проворчала ему пожилая дама и медленно направилась к лестнице.       То ли от странного вида профессора, то ли от переполнивших Эмили эмоций на её лице заиграла яркая улыбка. Помещение постепенно наполнилось легким хихиканьем, которое быстро переросло в заразительный смех.       Оперевшись о перила, девушка смеялась и смеялась, выпуская на волю накопленные за всё это время смятение и страх. Строгий облик мужчины, вечно кричащий о серьезности и злости, внезапно утратил свою угрюмость. Его тяжелый взгляд приобрел новые краски, заставляя сердце студентки пропустить удар.       — Конечно, смейся над старой, больной женщиной! — недовольно проворчала Габриэль, остановившись у крайних ступенек. — Вот спустишься мне тут вниз… я такое устрою!       — Да я не из-за тебя! — еле сдерживая смех, девушка продолжила спускаться. — Не обижайся, Габи! Пожалуйста!       — Неужели… — Северус повесил верхнюю одежду на вешалку, — я вас так рассмешил, мисс?       — Нет, что вы?! — Эмили прыснула от смеха, оказавшись рядом с тётушкой. — Как я могу, сэр?       Молниеносно поднятый зонт мягко ударил по затылку не успевшей среагировать девушки.       — Ай! За что? — она обиженно посмотрела на Габриэль.       Пожилая дама театрально нахмурила брови и поправила привычным ей жестом перчатки:       — За хорошее поведение!       Мужчина, наблюдая за сценой, не удержался и засмеялся. Его глубокий смех прозвучал, словно отдаленное эхо. Как едва уловимый шёпот, пронзающий комнату. А остатки мрачного, почти призрачного облика профессора, растаяли под эту звучную мелодию хохота.       Когда его губы сомкнулись в улыбке, девушка на мгновение замерла, не в силах вымолвить ни слова. Ведь смех Северуса Снейпа казался студентке таким редким и несуществующим явлением. И теперь он, словно наваждение, предстал перед ней и цепкой хваткой захватил мысли, не желая отпускать.       — Пока вы тут оба сходите с ума, я, пожалуй, пойду спать, — тётушка направилась вверх по лестнице, сосредоточив взгляды этих двоих на себе. — У вас и без меня есть, что обсудить. А уже завтра, с чистой совестью и хорошим настроением, я примусь за вас со свойственным мне усердием.       — Это угроза? — спросил профессор Снейп, подойдя близко к лестнице.       — Предупреждение, чтобы спать легли вовремя! — последние слова Габриэль произнесла достаточно громко, словно подчеркивая в них некий скрытый смысл.       Эмили обернулась к мужчине, чтобы сказать, как оживилась тётушка с его приходом, но поздно поняла, насколько близко он стоял.       — Извините, — прошептала девушка, задев его своим плечом, — не заметила, как вы… так быстро подошли…       — Думаю, это мне стоит извиниться за моё неподобающие поведение и опоздание, — произнес Северус, слегка сократив расстояние между ними. — К тому же… Здравствуйте, мисс Бейдз… Рад вас снова видеть…       Эмили ощутила, как сердце забилось быстрее, а проницательные черные глаза, словно бездна начали притягивали к себе всё ближе и ближе. От чего она сделала шаг назад, пытаясь восстановить дыхание, но уперлась спиной в лестницу.       — Здравствуйте… профессор, — неловко произнесла девушка, не зная, как скрыть слегка покрасневшее от стыдливых мыслей лицо.       Сверху лестницы раздался спасительный крик Габриэль:       — Хватит стоять, как истуканы! Эми, налей гостю чаю в конце концов!       — Ой, точно-точно! Вы наверняка замерзли! За убежищем такая погода стоит, просто ужас!       Эмили быстро прошмыгнула на кухню к печи, чтобы поскорее поставить чайник и избавиться от странной атмосферы, пропитавшей воздух. Мужчина улыбнулся уголком губ, наблюдая за ней. Однако быстро вернул свой привычный невозмутимый вид.       — Буду рад горячей кружке, если вас это не затруднит, мисс.       — Да не говорите глупостей! — пробурчала чуть ли себе не под нос Эми, разжигая огонь. — Вы пока располагайтесь… в гостиной есть три удобных кресла.       Развернувшись, Северус наконец решил оглядеть дом, в котором проживает свои последние годы его бывшая наставница. Пространство окутывал приятный звук уютного потрескивания дров в камине. Большие полотна, что скрывали за собой деревянные стены дома, показывали различные уголки Хогвартса, словно возвращая назад во времени. Книжные стеллажи тянулись до потолка, почти доставая до старинных люстр, освещающих всё убранство комнаты. Но вот круглый массивный стол вовсе не окружали три кресла. Возле него стоял длинный бежевый диван с двумя мягкими подушками и клетчатым пледом, а напротив небольшое кресло-качалка.       — Вы снова меня обманываете, мисс? — улыбнулся мужчина, присаживаясь на диван.       — Что вы имеете ввиду под «снова», профессор? — девушка развернулась, чтобы поставить на столешницу различные банки с чаем, и замерла, увидев изменения в комнате.       — Га-а-а-а-аби! — громогласный крик Эмили заставил вздрогнуть мужчину и вызвал шуршание на втором этаже. — Я знаю, что ты меня прекрасно слышишь!       — А ты знаешь правила моего убежища! — голос тётушки слабо доносился сверху. — Оно гостеприимно для всех, как и выручай-комната. Тем более, не в твоей комнате же он будет спать.       — Предупредить хотя бы могла! — девушка достала с нижней полки заварник.       — По-моему, — голос сверху начал звучать всё тише и тише, — в этом доме только одна слепая.       — Подумаешь, не заметила, — проворчала Эмили и перевела свой взгляд на профессора. — А какой вы… чай любите? Боюсь, тут их не так много.       — А какой из них нравится вам?       Девушка на секунду была застигнута врасплох его вопросом, но всё же ответила:       — С бергамотом достаточно неплохой чай.       — Доверюсь вашему вкусу, — на лице мужчины снова заиграла легкая улыбка.       — Хорошо! — улыбнулась ему в ответ Эмили и убрала лишние баночки на полку.       «Какой-то он слишком странный сегодня, — промелькнули мысли в голове студентки, пока она засыпала в заварник листья чая. — Улыбается слишком часто, смеётся… Может это просто вне стен Хогвартса он так себя ведёт? Но если ему там так некомфортно, то почему продолжает обучать студентов?»       — Прошу прощения, что заставил долго ждать. Профессор Дамблдор попросил провести дополнительные занятия для одного… кхм… отстающего ученика. А в доме оказались сломаны часы, поэтому я не уследил за временем, — голос Северуса вывел её из раздумий. — Вы, наверное, сильно замерзли и разозлились из-за этого?       Раздался свист чайника. Девушка осторожно сняла его с помощью полотенца с крюка и поставила на стол:       — Я вас не осуждаю, профессор. Кто я такая, чтобы отчитывать декана своего факультета за опоздание на встречу с простой ученицей?       — Не говорите так, мисс. Прошу, — мужчина слегка напрягся от её тона. — Я, как человек, пригласивший вас на встречу, должен был прийти вовремя или же предупредить о своём опоздании любым подвластным мне способом.       — Значит, вы посчитали это не столь необходимым, — она осторожна наполнила заварник горячей водой. — Зачем вы передо мной отчитываетесь?       — Потому что я стал жертвой своих собственных обязательств и не смог выполнить обещанного перед вами.       — О котором обещанном идет речь? — в голосе Эмили не осталось и капли прежнего веселья.       — Я не смог достать информацию о вашей матери, но стал лучше представлять о том, где нам её искать.       — Снова ваша ложь? — девушка взяла в руки две наполненные чашки и направилась к мужчине. — Как я поверю вам после случая в больничном крыле? Если вы не можете сказать правду, то лучше так и скажите. Не хочу, чтобы вы снова меня обманули.       — Эмили… — начал говорить Северус, но быстро спохватился, — послушайте меня, пожалуйста. Я не отказываюсь от своих слов. Перед днем, когда случился ваш первый крик, профессор Дамблдор отдал мне увесистый конверт с обещанием того, что он прольет свет на ситуацию. Но я не нашел в себе силы его открыть сразу…       А когда… сделать это меня вынудили обстоятельства, директор отнял у меня шанс получить информацию. И на все мольбы «вернуть её» отвечает отказом.       — И что вы собираетесь сделать? Сдаться? — она с громким звуком опустила кружки на стол, едва ли не разлив чай, и села рядом. — Вы понимаете, что если вам не удалось разговорить директора, то я совершенно бессильна против него? Даже не смотря на его теплое отношение ко мне, он не поделится столь серьёзными вещами, что смогут решить мою судьбу.       — Всё он может, — в голосе мужчины зазвенел металл. — Довести вас до крика ему хватило совести, а сказать правду… — тяжелый вздох. — Да, вы правы… Профессор Дамблдор не найдёт в себе силы помочь вам.       — Но почему? — настойчиво спросила Эмили дрожащим от смятения голосом. — Почему он должен знать всё это в то время, как я, её дочь, страдаю в неведении и страхе за свою жизнь?       — Старый дурак верит, как и я когда-то, что, защитив человека от правды, он защищает его от страха, — на лицо Северуса опустился мрак. — Но это лишь чертова иллюзия. Поэтому я хочу вам помочь добраться до истины любыми способами. Вместе. Мы добьёмся правды.       — Но что вы предлагаете сделать? — в глазах девушки заиграл слабый блеск надежды, который дарил ей Северус каждым своим появлением. — К сожалению, тётушка привязана к этому дому, поэтому в сложившийся ситуации она может только рассказать, чего делать не стоит. А вот достать информацию для неё будет проблематично.       — Я хочу попытаться найти ещё одного человека из вашего рода. Того, кто сможет пролить свет на многие наши вопросы.       — О ком вы говорите с такой уверенностью?       — О вашем брате.       Ответ мужчины вызвал бурю эмоции в душе Эмилии. Головой девушка понимала, что это один из быстрых решений ситуации, но сердце… Сердце кричало о неумолимой опасности и страхе перед этим человеком. Ведь вернувшиеся воспоминания дали ясно понять, чего стоит её старший братец. И чего стоит она против него.       — Я не хочу вас к этому принуждать. — успокаивающе начал говорить Северус, видя испуг на лице девушки. — Он не узнает о том, где вы, и даже не посмеет пальцем к вам прикоснуться. Потому что я этого не позволю. Нам от него нужны лишь воспоминания, которые можно будет прочитать в Омуте памяти.       — Нет, нет, нет! — дыхание девушки участилось от давно забытого страха. — Это слишком опасно! Вам не нужно этого делать ради меня! Пожалуйста, давайте найдем другой способ узнать правду! Украдем конверт у директора на крайний случай. Но не будем искать того, кто может лишить нас остатков покоя!       — Вам не нужно так нервничать. Прошу… — мужчина осторожно взял чашку со стола и протянул её Эмилии. — Я не буду делать что-либо против вашей воли. Обещаю, что придумаем иной способ.       — Я не хочу вас оскорбить, — девушка приняла кружку из его рук. — У вас выдающиеся способности волшебника, благодаря которым вы достигли своих высот. Но я не знаю, как взрослый Кристиан ведёт себя сейчас. Чем он дышит. Где находится. К тому же, мне не дает покоя предостережение Габриэль касательно его.       — Я рад, что в такой ситуации, вы переживаете за мою гордость, — спокойно произнес профессор Снейп. — Но ваше благополучие в данном вопросе стоит превыше всего.       Он сделал небольшой глоток чая, после которого на его лице вновь засверкала улыбка:       — А чай вы завариваете лучше, чем зелья.       — Профессор! — недовольно произнесла девушка, чуть не подавившись поданным им напитком.       Брызги воды слегка попали на лицо зельевара, в ответ на что он лишь ещё больше улыбнулся:       — Получилось очень вкусно. Честно.       — Вы просто решили перевести разговор! — удивлённо произнесла Эмили, вытирая капли чая со своих губ.       — Нет, просто один мой хороший знакомый сказал, что нужно чаще выражать свои чувства. Пробую совет на вкус, — он сделал ещё один глоток, но более глубокий.       Преподнося чашку ко рту, Северус не заметил, как оголил на руке алый рубец, оставшийся после занятий с юным Поттером. Но это не помешало девушке заметить его.       — А что с вашей рукой? — на её лице появился отблеск беспокойства. — Я взяла с собой несколько зелий. Могу подняться за ними и…       — Не стоит, — мужчина остановил Эмили, придержав за руку. — Это просто лёгкая царапина. Только и всего.       — Простите, что полезла не в своё дело, — девушка одернула руку и села обратно.       — Вы неправильно меня поняли, мисс, — он поставил чашку на стол и посмотрел на собеседницу теплым взглядом. — Я искренне благодарен за вашу заботу, но с рукой уже почти всё в порядке, поэтому не хочу вас обременять таким пустяком.       — Она… — студентка сделала небольшой глоток чая, — рана… из-за Драко Малфоя?       На лице Северуса на секунду опустилась мрачная тень. «Почему в такой вечер она вспомнила об этом неблагодарном щенке!»       — Не совсем понимаю логическую цепочку вашего вопроса, мисс, — мужчина попытался не показывать своё недовольство, но это выходило у него из ряда вон плохо.       — Просто, — девушка поставила чашку на стол, — мне кажется, что он единственный студент, с которым вы бы стали заниматься дополнительно. Все прекрасно видят, как вы к нему относитесь.       — Вот оно что… — профессор с облегчением вздохнул. — Я уж было подумал, что вы беспокоитесь о таком человеке, как он.       В воздухе ненадолго повисла тягучая тишина. Казалось, что разговор снова уходит в некое странное русло и каждый думал, что нужно сделать с этим течением.       — Всё потому, — Северус первым прервал молчание, — что мистер Малфой сын моего лучшего друга и, по совместительству, мой крестник. Что в студенческие годы я выручал из передряг его отца, что теперь забочусь о его сыне… Такая у меня доля.       — А многие просто считают, что он ваш любимчик, — честно сказала Эмили. — А оказывается секрет успеха снова заключается в родстве.       — Слышу некие нотки зависти в вашем голосе, — Северус с интересом посмотрел на студентку. — Неужели вы, мисс, считаете, что находитесь ниже его по силе или, быть может, по статусу на нашем факультете?       — Мне быть с вами честной или вежливой?       — Буду рад услышать из ваших уст любое откровение, — он обвел рукой комнату. — Здесь ваша территория, а не моя, поэтому я не в праве осуждать вас или просить о чем-либо. В каком-то роде… мы сейчас лишь мужчина и девушка, проводящие время за чаем и разговорами, а не злобный профессор и его студентка.       — Не такой уж вы и злобный, — тихо проговорила девушка. — Просто дотошный и принципиальный.       — Вы это скажите сосудам и книгам, которые вы разнесли в моём кабинете, — на лице профессора вновь засверкала улыбка. — Студенты, которые это убирали после вас, были очень рады такому наказанию.       — Вы сами виноваты, что довели меня, — без тени страха произнесла Эмили. — Постоянно ко мне придирались и отчитывали перед всеми. Считаете, что это приятно? Или быть может это доставляло вам удовольствие?       — Не думал, что вы… столь низкого мнения обо мне, — на лице Северуса промелькнуло разочарование и грусть. — Но я понимаю, что моё поведение было не достойным для преподавателя… и никакие слова не обелят мои поступки перед вами.       — Не только передо мной, — девушка под пристальным взглядом мужчины начала нервно прятать руки в рукава свитера. — Не хочу вашего притворного отношения ко мне из-за сложившийся ситуации. Если вы ненавидите всех студентов, то и ненавидьте меня тоже. Я не элита и не дочь вашего друга. Не хочу быть особенной… хочу быть просто Эмили.       В груди Северуса Тобиаса Снейпа поднялась буря различных эмоций, которую он всеми силами пытался не выпустить на свободу. Боль и любовь, разочарование и восхищение, страх и желание смешались в один запутанный клубок чувств. Какая эмоция принадлежала ему? Какая эмоция принадлежала ей? Чувствует ли эта необыкновенная девушка тоже, что и он? Беспокоит ли это её, тревожит и пугает также, как и его? Или же ей всё равно?       «Дура, дура, дура! — в голове Эмили начался погром. — Нашла, что сказать декану своего факультета! Он просто хотел извиниться за своё поведение, а я не могла засунуть свою гордость в задницу и… сказанула такое. Как мне сейчас ему в глаза смотреть?! Что сказать…»       — Прошу прощения, что перешел некую незримую черту, по-вашему мнению, — девушка с нескрываемым удивлением посмотрела на говорящего. — Я позволил себе лишнего и не буду поднимать темы, которые…       — Постойте! — слишком громко сказала Эми, после чего тише продолжила. — Я… не знаю, как правильно вести себя в такой ситуации. Ещё вчера вы были деканом моего факультета, которого я боялась до чертиков и ненавидела. Да, да простите вы меня за такие слова! Но это правда!       А сегодня мы с вами на равных обсуждаем, как выжить… Просто выжить. Ведь в любой момент я могу превратиться в безэмоциональным существо, которое автоматически откроет на вас охоту. За что… я очень сильно себя виню и презираю.       И я также понимаю, что вам приходится через силу быть вежливым с человеком, от которого теперь будет зависеть ваша жизнь. С человеком, чьи эмоции вам придётся чувствовать, находясь на определённом расстоянии и путать со своими… И я…       — Я рад, что этим человеком являетесь вы, мисс, — на лице мужчины появилась тёплая, едва дрожащая улыбка. — Простите, что бесцеремонно прерываю ваш монолог, но мне кажется неправильным, что весь удар на себя берёт лишь один человек. Мы оба взрослые люди… со своим тёмным прошлым, проблемами и минусами… И раз так распорядилась судьба, Бог или, не знаю, в кого вы верите, то будем также на равных продолжать обсуждать, как выжить… Обмениваться идеями и планами, не боясь осуждения со стороны другого. Просто будем… партнерами. Вы согласны?       «Партнерами…» прозвучало эхом в голове девушки. Это слово казалось таким простым, но при этом таким многогранным. Как можно поверить в то, что человек, в чьих руках находится власть над ней, может быть столь учтивым и милосердным в такой ситуации? Заслуживает ли Эмили этого? И куда приведёт это «партнёрство»?       Она хотела бы сразу ответить, но голос застрял на половине пути и не смог вырваться. Вместо этого девушка лишь беззвучно помотала головой в знак согласия.       — Я рад, что нам удалось немного скрасить наше недопонимание и… — Северус с трудом подбирал слова, — надеюсь, в дальнейшем мы сможем стать хорошими… друзьями.       — Да… друзьями…

***

      Сон… Отражение наших потаённых желаний и давно позабытых мыслей. Окно в прошлое, что когда-то неумолимо преследовало нас и забирало все силы. Сон — это главный страх. Сон — это бесконечная вечность…       Маленькая роща… Яркий солнечный свет играет бликами на стремящемся потоке ручейка, извивающегося между деревьев. Лёгкий ветерок колышет листву, разнося по округе свежий запах зелени. А девушка с тёмно-рыжими волосами и ярко-зелёными глазами весело смеётся, и кружится в нежном платье с цветочным узором.       — Ну, чего же ты стоишь в отдалении? — её звонкий голос, словно тёплое, мягкое одеяло, окутал всё в округе.       — Боюсь тебя спугнуть, — сказал мужчина, что с дикой тоской в глазах наблюдал за её движениями.       — Ты сам виноват в этом, — произнесла она, быстро оказавшись рядом.       — Как давно ты не приходила меня помучить… — прошептал Северус проводя рукой по лицу своей умершей возлюбленной.       — Ты и без меня с этим прекрасно справляешься, — тепло улыбнулась ему в ответ Лили, прижимаясь щекой к его руке. — А ты ведь обещал, что никогда меня не забудешь.       — Я и не забываю, иначе, как бы ты здесь оказалась…       — Ты лжёшь, — девушка осторожно убрала его руку с лица и по-детски надула губы. — Неужели так быстро нашёл мне замену? Теперь и у тебя есть своя лилия, только вот… она черная. Потому что подделка.       — Прошу, не говори так, — мужчина медленно опустился на колени и прижался к её ногам. — Ты всего лишь сон…       В груди заныло сердце, словно его разрывали надвое… Медленно и безжалостно… В голове крутились воспоминания, словно старый фильм, который невозможно остановить. Каждый кадр мелькал и с невероятной скоростью ударял в спину, словно остро заточенный нож.       — Раньше ты бы меня так не касался, — рука Лили нежно прошлась по темным волосам Северуса, — а теперь, ради какой-то девчонки, встал на колени. Неужели ты и вправду влюбился?       Каждое слово девушки отзывалось болью в его тёмной душе, вызывая тугую пелену сожаления. Он чувствовал её присутствие, как никогда ярко, а разрывающее чувство утраты заставляло сердце стонать.       — Да, я полюбил её…       — Какие громкие слова! — холодно заметила Лили, не веря ему. — Ты уверен, что полюбил эту заблудшую и сумасшедшую душонку, а не тень меня, что ежечасно мерещилась тебе в её образе?       — Я люблю её, — Северус поднял лицо и посмотрел своими чёрными глазами на девушку, что когда-то занимала абсолютно все его мысли.       — Нет… — прошептала Лили, обняв его лицо руками, — иначе ты бы не подверг её заклинанию… не подверг больной мозг любимого человека опасности…       — Но я же не знал…       — Т-с-с, — её палец ловко опустился на губы мужчины, останавливая поток слов. — Не надо лжи. Ты и без меня прекрасно понимаешь, почему ты продолжаешь влачить своё жалкое существование… Твои грехи лишь на твоих руках… Неужели ты хочешь такой же участи и для неё?       — Она… мой второй шанс…       — Милый Сев, — холодное дыхание Лили обожгло его кожу, — до тех пор, пока ты будешь ждать меня во снах, эта девушка будет для тебя никем… А ты… лишь разрушишь её жизнь, как когда-то это сделал с моей…

25 декабря 1995 года

      Эмили сладко зевнула, посильнее прижавшись к чему-то мягкому и теплому. В нос ударил запах трав, сырости подземелий, книжной пыли и… бергамота. Она мило улыбнулась. Но осознание всё же настигло её.       Медленно открыв глаза и приподняв голову, девушка увидела под собой мирно спящего профессора Снейпа. Его строгие черты лица расслабились, придавая некий шарм мужчине. А умиротворенный вид завораживал своей элегантностью.       Неожиданно его ресницы слегка задрожали, словно вот-вот он откроет глаза. Эмили испуганно впилась в его лицо взглядом, не зная, как быстро и незаметно скрыться от этого позора.       Самым быстрым решением оказалось — затаить дыхание и не издавать ни звука, чтобы не разбудить его раньше времени. Шумное биение сердца отражало её страх и одновременно странное волнение. Но, на её счастье, мужчина продолжил спокойно спать, словно не чувствуя тяжесть её тела на себе.       Поэтому девушка осторожно начала сползать с него…       — Доброе утро, милочка!       Голос Габриэль, словно колокол, ударил по ушам Эмили и заставил её быстро соскочить на пол. Она испуганно посмотрела в сторону кресла-качалки, где, странно улыбаясь, сидела тётушка.       — Марш переодеваться! У нас тренировка через час!       Кровь прилила к лицу девушки, заставляя щёки гореть ярким пламенем смущения. Она краем глаза бросила взгляд на профессора, моля всех Богов, чтобы он не проснулся.       — Оглохла что ли? — спросила её, как ни в чем не бывало, пожилая дама. — Давай-давай! У нас ещё столько работы! Разлеглась она тут!       В горле Эмили встал ком от переполнивших её эмоций, а в ушах громко раздавался стук сердца. Собрав в себе силы, она подскочила к себе наверх, стараясь унять разыгравшуюся дрожь.       — И ты заканчивай!       В комнате повисла тишина.       — Я слышу, что ты не спишь, Северус, — усмехнулась Габриэль. — Поднимай свой профессорский зад и пойдём на улицу.       — И давно ты тут сидела? — мужчина открыл глаза и медленно сел на диван.       — С тех пор, как ты проснулся от своего кошмара и больше не смог сомкнуть глаз…       — Значит, давно… — он устало провел рукой по взъерошенным волосам.       — Мир готовится к войне, Северус, а ты совращаешь студенток. Сдаёшь позиции, дорогой мой… Сдаёшь позиции…