Клеймо Феникса

Первой мыслью, когда я пришла в себя, было: «единственное, что я делаю – это пытаюсь выжить и теряю сознание». Очнулась я в лазарете, когда за окном только начинало светать. Перевязанная рука адски болела, я даже согнуть ее не смогла. И, открыв глаза, наткнулась на две макушки, дремавшие около моей постели. ― Сиера, Никс, ― хриплым шепотом позвала я. Те подорвались сразу и наделали шума. Никс свалился со стула, не сразу поняв, где находится, и кто на него нападает. Я бы улыбнулась, и, быть может, даже рассмеялась, но противное чувство беспокойства разъедало грудь. ― Что случилось? Мы сломали купол? ― Молодые люди! ― раздался грозный голос мадам Прутс. ― Я просила вас покинуть лазарет. ― Простите, я случайно уронил стул. Алиса пришла в себя! ― тихо ответил Никс, обеспокоенно меня разглядывая. ― Это замечательно, но, прошу вас вернуться в свои спальни до пробуждения студентов. Иначе всем нам несдобровать. Ее непреклонный голос звучал твердо, и мадам Прутс продолжала стоять на месте, пока мои друзья с виноватыми лицами не покинули помещение. Я злилась и сгорала от нетерпения. Мне нужно было знать, смогли ли мы разрушить барьер. А теперь неизвестно, когда меня выпустят. И что вообще со мной сделают, если узнают, по какой причине попала в магоспиталь.  ― Мисс Кристмас, вам нужно принять лекарства, ― неожиданно мягко произнесла лекарь, склонившись надо мной. Она водила ладонями вдоль моего тела, что-то шепча и кивая самой себе. ― Как вы себя чувствуете? ― спросила она. ― Разбито, ― призналась я. Храбриться не было смысла, я и правда чувствовала себя убого. Как будто все части моего тела разбросаны по миру, а я пытаюсь их призвать силой мысли. Каждая клеточка ныла и болела, а мышцы, казалось, разорваны в труху. ― Не удивительно, милочка, совершенно не удивительно, ― вздохнула мадам Прутс, жеманно улыбнувшись. ― Что со мной произошло? Вопрос, конечно, самый тупой, но что мне оставалось? Не могла же я спросить напрямую, не сожрала ли магия купола меня заживо. Я даже понятия не имела, получилось ли у нас, и кому об этом известно. ― Вы потеряли почти всю свою магическую энергию. В данный момент ваше тело истощенно и колдовать вам будет можно еще не скоро. ― Как это? Я попыталась приподняться, но не смогла и упала обратно на подушки. Повернулась в сторону перевязанной руки и кивнула на нее, чтобы мне объяснили. Лекарь тяжело выдохнула, пустив по спине холодок. Что такого произошло, что ей трудно об этом говорить? Я сломала руку? Неудачно упала? Купол решил лишить меня конечностей напоследок? ― Баловство до добра не доводит, мисс Кристмас, однако я не могу кидаться в вас обвинениями, учитывая ваш поступок, ― уклончиво ответила мадам Прутс, а я уставилась на нее, словно мне отшибло все мозги. ― Что вы имеете в виду? ― через силу задала вопрос, сдерживая раздражение. ― Через некоторое время я смогу вас отпустить. Директор Доунсон ждет вас у себя, с ней вы все и обсудите. Вот и все. Я с шумом выпустила воздух, пытаясь сжать кулак на покалеченной руке. Мне срочно нужны мои друзья, которые смогут все объяснить! После выпитых зелий, я почувствовала себя значительно лучше, но только до момента, пока мадам Прутс не начала разматывать руку. Она дала мне отвар, заглушающий боль, только я все равно ощущала жгучие спазмы, словно кожу скручивали и снимали заживо. Лекарь осторожно и очень аккуратно наносила на нее противно пахнущую мазь, а я боялась взглянуть. Взяв себя в руки, я все же повернулась и пришла в ужас! Клеймо взбухло и покраснело, а по всей руке от нее тянулись ожоги. Изуродованная рука кричала мне о моей ошибке. Я не смогла сдержать магию Феникса, и она сожгла плоть. Даже с помощью Сиеры и Никса это было чересчур. Святые панталоны. Покоренный огню... сгорит и сам. Мокрые дорожки холодили щеки, но я не обращала на это никакого внимания. Предсказание правдиво...но что-то в нем все равно было не так. Феникс не меняет и не захватывает мое сознание, он часть меня, только... только вот я слишком слаба для такой силы. И нужно придумать, как обуздать мощную магию и подчинить себе полностью. Сгорать я не собираюсь. Во второй половине дня я смогла выбраться из лазарета, пообещав мадам Прутс вернуться завтра для осмотра. Она сняла с меня повязку, оставив мазь восстанавливать пораженную кожу. Быть может, даже шрамов не останется. Шрамы. Я горько усмехнулась. Это волшебное и прекрасное место уничтожает меня всеми способами. Как бы я не жаловалась на одинокую и гнусную жизнь, она была куда спокойнее, чем здесь. В месте, которое являлось моим домом, а оказалось тюрьмой. К директору я не пошла, решив для начала выяснить все, что случилось. И Си с Никсом довольно эмоционально обо всем рассказали. Купол пал. Мы сделали это. И на этом хорошие новости закончились. ― Поток последней магии купола, как дыхание, Алиса, он прошелся по всей территории, выбив все окна в замке. Директор почти сразу же прибыла к куполу, а с ней и Голд, и остальные преподаватели. Никс говорил медленно, с расстановкой и тихо, из-за чего мурашки щекотали спину. А я, затаив, дыхание, внимательно слушала. ― А ты... ― Сиера вздохнула, взяв мою здоровую руку в свою и сжав. ― Ты была такой бледной, что мы подумали... А твоя рука... Вспоминать об этом страшно! Она сияла ярче самого огня, Алис, и когда Феникс потух – мы увидели страшные ожоги. Вся школа стоит на ушах с той минуты и уже все знают, что это ты освободила их от заточения. Не знаю, что по этому поводу думают учителя, Доунсон вообще только ахала и охала. Допросить нас не дал Голд. ― Что? ― взвизгнула я. ― Да, он никому не позволил нас допрашивать, отнес тебя в лазарет и ушел, когда мы уснули. Поэтому тебя ждет директор у себя. И нас тоже. ― Простите, что втянула вас в это, ― искренне произнесла я, сдерживая слезы. Мне было обидно, страшно, у меня все болело и слезы в таком случае меньшее, что мне позволено. ― Даже не думай, мы будем с тобой до конца, но Алиса... ― Никс помялся, поглядывая на нимфу, словно не решаясь. ― Феникс, он же сжег твою руку! Ты понимаешь это? ― Лучше, чем ты думаешь, ― огрызнулась я, но сразу же извинилась. ― Прости, просто я знаю, что это не так. Это я слаба для него. И нужно найти способ, чтобы... ― Тебе нельзя колдовать! ― возмущенно возразила Си. ― И я не буду! ― в тон ответила я. ― Но способ найду! Я знаю, чувствую каждой клеточкой, что это поверхностное мнение, ясно? Это же моя магия, она во мне, и только я могу с ней справиться. Поэтому, я попросила бы вас никогда больше не возвращаться к этой теме. Клеймо Феникса высечено на моей плоти, и я подчиню его себе. В тишине мы просидели минут пятнадцать. Я видела, как боролись с собой мои друзья, но я любила их именно за поддержку и понимание. И была безмерно благодарна. ― Идем. Я поднялась, потянув их за собой. Нужно послушать, что директор нам скажет. Мы волновались одинаково, и по пути к кабинету мисс Доунсон решили говорить правду. Выбора у нас не было – купол разрушен, и разрушила его я. В кабинете пахло травяным чаем, а директор сидела не одна. Она попросила нас войти, сурово оглядев каждого. ― Рада видеть вас в здравии, мисс Кристмас, ― сухо произнесла она. ― Спасибо, ― я кивнула, переводя взгляд на мужчину в кресле. Его длинные черные волосы были перевязаны лентой, а морщинистое лицо сморщилось еще сильнее, когда он улыбнулся. Только вот глаз его улыбка не тронула, оставив их холодными и опасными. Я поежилась, стараясь не выдавать своих ощущений. ― Добрый день, Алиса, ― поздоровался он, постукивая пальцами по трости, что стояла рядом с его бедром. ― Добрый день... ― я сглотнула, не зная, как к нему обращаться. ― Мастер Голд, ― помог он мне. ― Г..Голд? ― заикаясь, переспросила я. ― Арантос Голд бывший директор школы, ― объяснила директор, ― и дедушка нашего профессора Голда. Он очень хотел познакомиться с тобой, и теперь, когда купол пал, он здесь. Дед Голда... Он здесь... Мое сердце рухнуло вниз, а страх скрутил внутренности, перехватив дыхание. Я машинально шагнула назад, спиной натыкаясь на Никса, и завела поврежденную руку за спину. Спрятала Феникса подальше. В голове гудели мысли, мешая сосредоточиться. Значит, мой Голд просил не ломать купол именно из-за деда? Потому что тот остался за пределами территории школы и не мог сюда проникнуть! ― Алиса, ― обратилась ко мне директор, ― тебе нужно объяснить, что произошло ночью. И как ты смогла сломать купол. Я застыла, не зная, что делать. Что-либо говорить при этом монстре я не собиралась, но вот в открытую заявить об этом, не хватало духу. Друзья стояли с таким же изумлением на лицах, осознавая, кто именно сейчас перед ними. Доунсон приподняла вопросительно брови, ожидая от меня ответа. Я сглотнула, облизав губы. ― Ну я... мы... решили попробовать и... так получилось, что у нас получилось... Невнятно пробубнив самый глупый ответ, я отвела взгляд в сторону. Чувствовала, с каким любопытством мастер Голд разглядывает меня. Жаждет прожечь во мне дыру. Или ждет, что Феникс сам предстанет перед ним, и тогда он проткнет меня своей тростью, спасая мир. ― Простите, я не совсем понимаю, ― вздохнула директор, сцепив руки в замок перед собой. ― Девочка волнуется, к тому же, она пробыла в лазарете, восстанавливаясь, ― елейно проговорил мастер Голд, вставая со своего места. ― Дадим ей время прийти в себя. Алиса, может быть, вы хотите чаю? Я посмотрела ему в глаза, так похожие на глаза моего Голда, и меня передернуло. Не нужно быть гением, чтобы увидеть, какой азарт в них плескался, перемешанный с тьмой. Тягучей и плотной. От него волнами исходила энергия зла. Я открыла рот, чтобы ответить ему о своем прекрасном самочувствии, но дверь в кабинет открылась. ― Опоздал, прошу прощения, ― профессор закрыл дверь за собой, а когда повернулся, замер. По всей видимости, появление дедули и для него стало сюрпризом. ― Дед... Мастер Голд, что вы здесь делаете? Мой Голд медленно перевел взгляд на меня, и я почувствовала такое облегчение, что в груди стало больно. Как бы я старалась его ненавидеть, как бы не шла наперекор, он все равно оставался для меня тем человеком, за чьей спиной мне спокойнее. Идиотка! Натуральная идиотка! ― Мисс Кристмас, ― он кивнул мне, мельком глянув на истерзанную огнем руку. ― Здравствуйте, ― почти не размыкая губ, поздоровалась я. Воздух был плотным и густым, как смола, мешающая дышать полной грудью. В этой комнате находились пять человек, кто знал обо всем абсолютно и понимал прекрасно, что происходит. Кроме директора. Она продолжала испытующе вглядываться то в меня, то в моих друзей, дожидаясь объяснений. Но будь я проклята на этом самом месте, если скажу хоть слово в присутствии старика. ― Внук, ― почтенно обратился мастер Голд к моему Голду, ― купол пал, ты разве не в курсе? И разрушила его твоя ученица. Что на первый взгляд могло показаться вежливым обращением, являлось скрытой угрозой. Ядовитым намеком, прятавший вопрос «почему я все еще жива». ― А как вы узнали об этом? Вам кто-то сообщил? Я пошла в наступление. Такая уж у меня натура – бояться молча хуже, чем пытаться бороться со своим врагом. Пусть даже это окажется напрасным. ― Это событие не смогло пройти мимо меня, ― даже не взглянув в мою сторону, старик продолжал сверлить взглядом своего родственника. ― Вы караулили что ли его? Две пары глаз моментально устремились ко мне. Директор смотрела с ужасом на лице от моей дерзости, а мой Голд, могла поклясться, еле сдержал улыбку. Между лопаток легла рука, и я знала, что таким образом Сиера передает свою поддержку. ― Это школа не безразлична мне, девочка, ― угрожающе тихо сказал мастер Голд. ― Я был директором много лет, еще до того, как ты появилась на свет. ― Так вы меня знаете, не так ли? ― Алиса! ― возмущенно воскликнула директор. ― Не беспокойся, Джи-Джи! ― старик махнул рукой в ее сторону, и усмехнулся, от чего у меня свело судорогой лицо. Конечно же! Они близкие друзья! ― Подростки такие вспыльчивые, не так ли? Не ровен час, навлекут на себя беду неосторожностью. ― Это угроза? ― я прищурилась, сжав кулаки. Руку прострелило болью, и я дернулась, выдыхая. Черт, какой бы магией я не обладала, какая сила бы во мне не сидела, все же обожженная кожа должна зажить, как и у всех обычных людей. ― Ну что вы, Алиса, ― посмеялся он, отточенным движением убрав челку со лба. ― Я беспокоюсь о вас. То, что вы сделали, могло лишить вас возможности колдовать на всю жизнь. В этом месте собрались не дураки, и позвольте уточнить, довольно одаренные маги. А вы в одиночку смогли разрушить то, что не удавалось им вместе взятым. Я лишь хочу убедиться, что вы все еще та, кем прибыли в эту школу. ― Что это значит? ― я нахмурилась, не понимая, к чему тот клонит. А вот директор, по всей видимости, поняла, потому что соскочила со своего места слишком быстро. Рука на моей спине усилила давление, а здоровую ладонь сжали теплые пальцы Никса. ― Мастер Голд, не преувеличивайте, ― низко проговорил мой Голд. Я сглотнула. О чем они? ― Никакого преувеличения, господа, ― старик манерно прошелся из стороны в сторону, якобы о чем-то раздумывая. Затем остановился напротив меня, склонив голову на бок точь-в-точь, как мой Голд. ― Я предполагаю, что та магия, что смогла сломать барьер – совсем не безобидная. Скажите, Алиса, вы обратились к темной стороне своей души, не так ли? ― Что? ― хором воскликнули мы с Никсом и Си. ― Мастер Голд, неужели вы думаете... ― в ужасе прошептала Доунсон, приложив руку к груди. ― Алиса, отвечайте немедленно, какой магией вы смогли разрушить барьер! ― Прекращай, ― яростно прошептал мой Голд, подойдя к деду вплотную. Тот брезгливо скривился, повернувшись к нему. ― Ты не справился с простейшей задачей, теперь все сделаю я, ― ответил он. ― Просветите меня в ваши предположения, ― директор обошла стол, обращаясь к старику. ― Разумеется, ― охотно кивнул он, и хищно бросил на меня взгляд. ― Ваша ученица использовала магию Олума – магию гибели. Наступила тишина, в которой только я оставалась на стороне неизвестности. Сиера выдохнула с такой силой, что мои волосы колыхнулись в сторону. А Никс встал рядом, переплетая пальцы с моими. Черт, что происходит?