Embers and light

На следующий день после нападения и гибели демона Ли Сусу проснулась поздно утром вся в холодном поту. Ее мучили воспоминания и тревоги, старые и новые, а также необходимость увидеть собственными глазами Маленького Бога демонов, чтобы удостовериться, — несмотря на заверения Чуньтао, что все были в безопасности доставлены в столицу, — что он тоже был невредим. Выбегая на улицу, она чуть не столкнулась с кем-то, идущим в противоположном направлении. — Сяоцзя-ланцзюнь? — тут же узнала она. — Сиу-нянцзы! — мужчина улыбнулся. — Я рад видеть, что Вы встали и полон энергии. Как Вы себя чувствуете? — Я в порядке, спасибо. — Она собралась с мыслями. — Вы один? — Боюсь, мой сын занят уходом за Инсинь. Он попросил меня передать нянцзы наилучшие пожелания скорейшего выздоровления. — Понятно. — Сусу покраснела, немного смущенная тем, что ее намерения были прочитаны так ясно. — Юэ Инсинь все еще прикована к постели? — спросила она, чтобы унять смущение. — Проклятие демона на ней имеет некоторые неприятные последствия. — Он кивнул, гримаса появилась на его красивом лице. — Вот почему я пришел сюда. На самом деле, я слышал, что Линь-дянься был здесь, и я хотел предупредить его, на случай, если другие жертвы будут страдать от той же проблемы. — Что за проблема? — В основном трудности с различием правды от воображаемого. Она постоянно разговаривает сама с собой, как будто рядом с ней кто-то есть, в страхе отшатывается при малейшем звуке, никого не подпускает к себе, такие проблемы. Боюсь, часть ее разума была потеряна после воздействия на неё чар демона. — Это страшно... — Значит, такова была судьба Иньсин, безумие должно было настигнуть ее рано или поздно, размышляла Сусу, а затем покачала головой: — Я в порядке, но моя старшая сестра еще не проснулась, так что я не уверена в ней. — Понятно. Тогда я не буду больше навязывать Вам своё общество. Желаю вам обеим скорейшего выздоровления, — он поклонился и собрался уйти. — Подождите. — Остановила его Сиу. — Сяо Цзиньфан в порядке? Для нее важнее всего было то, чтобы Маленький Бог демонов не сошел с ума, как бедняга Инсинь. Чанхэн кивнул. — Помимо беспокойства, у него только небольшие царапины. Ничего такого, что нельзя было бы исправить в ближайшее время, спасибо за беспокойство, — он понизил голос. — Но, честно говоря, я беспокоюсь, что он все еще может быть немного потрясен. Ему было бы полезно поговорить с кем-то с таким же опытом, которого я не могу предоставить, а Инсинь не в состоянии помочь. — Как Вы думаете, могу ли я?.. — Сусу ухватилась за этот шанс. — О, это мило с Вашей стороны, но я не хотел бы, чтобы нянцзы чувствовала себя обязанной, я просто поделился своим беспокойством. Я знаю, что могу выглядеть странно, и он не моя кровь, но он мой сын, и я беспокоюсь за него. Пожалуйста, считайте мои слова бредом беспокойного отца. — Я хотела бы помочь, — заверила Сусу, и улыбка мужчины очаровала ее. — Мы будем благодарны и смиренны, чтобы принять вас, приходите, когда захотите. Сиу поклонилась на прощание и вернулась в дом, наконец достаточно успокоившись, чтобы осознать, что бегство может быть слишком странным даже для избалованной мисс. И лучше бы сначала навестить ее обеспокоенных отца и бабушку, которые, по словам Чуньтао, долгие часы простояли у ее постели до самого утра, пока Сяо Линь присматривала за Бинчан. Чанхэн подождал, пока она уйдет, затем посмотрел на ворона, сидящего поблизости, и закатил глаза: «Теперь ты можешь улетать. Иди и скажи ему, что ты должен сказать».

***

Сусу потребовались дни, чтобы сдержать свое слово: вся семья Е была в состоянии повышенной готовности, так как они почти потеряли обеих дочерей из-за нападения демона, поэтому их держали под замком, не говоря уже о тщательном контроле и пристальном внимании слуг, охранников, врачей и, конечно, родственников. В конце концов, Е Сиу пришлось закатить истерику, чтобы выйти. В этом не было ничего, чем Сусу могла бы гордиться, кроме как тем, что она действовала в соответствии с избалованным характером мисс. И, ей пришлось это признать, в этом было некое освобождение — быть хоть однажды немного паршивкой и кричать во все лёгкие. Все это разочаровывало со всех точек зрения, и она была рада, что все наконец закончилось. Когда она впервые почти за неделю покинула особняк, ей казалось, что у неё в ногах сжатые пружинки. Она и Чуньтао купили пирожные и зашли к портному и ювелиру, как она и обещала своей семье, но затем они отклонились от намеченного маршрута. Чуньтао с опаской посмотрела на нее, увидев направление, в котором они пошли, узнав улицу. — Сяоцзе, Вы уверены? — спросила она, когда поняла, что хочет сделать ее мисс. Сиу кивнула и продолжила движение, попросив главу слуг — или, как она догадалась, ответственного, пока Юэ Инсинь не выздоровеет, — позвать для нее молодого господина. Ее отвели в гостиную для ожидания, хотя оно и не было особенно долгим, — Маленький Бог демонов был там через несколько секунд. — Я думал, что ослышался, но, похоже, это было не так. Интересно, что здесь делает любимая сяоцзе Е? — были его первые слова. Он был в хорошей форме, если не считать легких теней под глазами, определенно не в самом худшем состоянии, в котором она его видела. — И Вам доброго дня, — ответила она с яркой улыбкой и щепоткой сарказма. — Я подумала, что могу составить Вам компанию. Я принесла сладости, — она показала на пакет, который несла Чуньтао. Не то чтобы он нуждался в том, чтобы она кормила его, но идея принести ему еду для свободного общения между ними работала в прошлом и может сработать снова, как она догадывалась. Однако всё было куплено в магазине, ей пока не хотелось пытать счастья с собственной едой. — Как необычно мило с Вашей стороны, — в отличие от нее, он излучал сарказм, но под насмешкой скрывалась слабая улыбка. Хорошо, если он хочет продолжать играть в эту игру, она тоже может играть. Сиу обиженно надула губы. — Я всегда могу уйти… — Вы можете делать, что хотите, — был его растерянный ответ. Она разочарованно поджала губы и повернулась на каблуках. — Хорошо, тогда до свидания, — но она не сделала и трех шагов к двери, когда... — Подожди! — Сусу не могла не улыбнуться, довольная собой. Тем не менее она не повернулась. — Какова настоящая причина, по которой ты здесь, Е Сиу? Она скрестила руки на груди, наклонив голову ровно настолько, чтобы посмотреть на него сбоку. — Я так мила, что пришла навестить тебя после такого ужасного события, а ты спрашиваешь меня, есть ли у меня скрытые мотивы. Пф. Цзиньфан лишь выше задрал подбородок: — Как будто я мог поверить, что тебе не все равно. Тут она повернулась, уперев руки в бедра. — Я могла бы сказать то же самое. Ты даже не пришел навестить меня, зная, через что я прошла. — Я знал, что с тобой все будет в порядке. Я спас тебя, помнишь? — Ответил он, закатив глаза. — Мы спасли друг друга, — поправила она, — сначала я избавила тебя от твоего кошмара, а потом ты защитил меня от демона, так что мы квиты. — Даже если так, — он медленно наклонил голову, легкая улыбка украсила его губы, когда ему, казалось, пришла в голову какая-то идея. — Теперь, когда ты упомянула об этом, я действительно думаю, что есть кое-что, о чем мы должны поговорить. Не хочешь присоединиться ко мне за чаем? Удовлетворенная результатом, хотя и не понимая, что он мог иметь в виду, Сиу согласилась и жестом указала Чуньтао оставить выпечку одной из горничных особняка, которая подошла ближе. А затем позволила ему провести себя в гостиную с открытой раздвижной дверью, выходящей во внутренний двор, более уединенный, чем остальные. Сусу с нескрываемым любопытством оглядела просторную комнату, заметив шкаф, заполненный свитками и буклетами с нотами, лакированный гучжэн, который она видела, как он купил несколько недель назад, и несколько других предметов, которые безошибочно указывали на комнату как на его, возможно, кабинет. Заметила она и три элегантные жаровни, расположенные так, чтобы покрыть все пространство теплом. Это место было хорошо освещенным благодаря расположению рядом со двором и множеству подсвечников, готовых к зажжению. По какой-то причине он позволил ей изучать обстановку, сколько и как ей хотелось, а сам припрятал несколько бумаг и письменный набор, которым, вероятно, пользовался до того, как ему сообщили о ее приходе. Вскоре появилась служанка с подносом чая и сладостями, принесенными Сиу, но ее отпустили, как только они сели за низкий столик. — Я думаю, будет лучше, если мы поговорим наедине, Е Сиу, — он кивнул в сторону Чуньтао. — Наедине? — Сиу подняла бровь. — Как я могу быть уверена, что ты не попробуешь сделать ничего странного? — У меня нет привычки подмешивать наркотики в еду других людей. Во всяком случае, это я должен волноваться, что ты можешь воспользоваться мной, не так ли? Сусу нахмурилась, пронзенная уколом вины, наполовину своей, наполовину приобретённой от Сиу, затем кивнула Чуньтао, чтобы она ушла, протягивая ей накидку, которая была на ней, слишком тяжелая, чтобы долго быть в ней в хорошо прогретой комнате. Горничная, казалось, хотела возразить, но послушалась и ушла, хотя они могли уверенно сказать, что она была прямо за дверью. Только тогда он указал на чашки: — Итак, я рад твоей компании, но ты здесь не для того, чтобы благодарить меня. — Нет, — подтвердила она и взяла чашку, незаметно понюхав ее содержимое. Это был превосходный напиток с цветочным оттенком, идеально подходящий для сладостей. — Тогда почему ты здесь, интересно? Было несколько причин, но ни об одной из них она не могла ему рассказать. Она должна была убедиться, что он все еще жив и не превратился в демона, она волновалась за его благополучие, она хотела знать, какая часть кошмара была реальностью, а что существовало только в мире снов. Трудно было сказать, о чём было спрашивать безопасно, несмотря на то, что он был непостоянным, но любое сказанное ею слово могло превратиться в оружие в его ловких руках. Поэтому он решила начать с самого безопасного: — Сяоцзя-ланцзюнь сказала, что у Юэ Инсинь после всего этого были проблемы, и что ты все время оставался дома, чтобы заботиться о ней. — Правильно, — подтвердил он. — Как это касается тебя, Е Сиу? — Может быть, я хотела убедиться, что ты не превратился в психопата после того, как так долго торчишь дома. — Как ты, ты имеешь в виду? У Сусу было ужасное ощущение дежавю, которое душило ее. Тот же самый выговор при совершенно других обстоятельствах. Та же улыбка, даже немного сардоническая и самодовольная. Теперь, когда она думала об этом, то понимала, что это было в первый раз, когда она видела его улыбку. Он сделал глоток из своей чашки, давая ей время ответить, по-видимому, удивленный. — Я была в твоем кошмаре, — слова вылетели из ее уст прежде, чем она успела их как следует обдумать. — Это был кошмар, ничего более, — ответил он сухо и саркастически, но улыбка сползла с его лица. — Ты имеешь в виду, что во всем этом не было другого смысла? Должна ли я верить этому? — Тебе не стоит беспокоиться об этом. Это была иллюзия, а теперь ее нет, тебе не о чем думать. — Конечно же была, ведь я тоже была там. Ну, Е Сиу была. Но она говорила то, что говорила и думала Сусу, держа в руках предметы, которые не должны были иметь значения для Сяо Цзиньфана, в то время как для Тантай Цзиня они, несомненно, имели значение, и Сусу не могла не думать об этом... — Позволь мне перефразировать: ты не должна слишком сильно вникать в это, ничто из того, что ты видела в моем кошмаре, не было реальным ни в каком виде или качестве, — уточнил он. Она задавалась вопросом, не спросить ли про фату или тот факт, что он чуть не покончил с собой кинжалом, который казался слишком похожим на Разящие душу шипы. Но решилась лишь зайти с другого конца. — Значит, ты меня не боишься? В кошмаре казалось, что это так. — Я не вижу причин, по которым я должен бы тебя бояться, — он наклонился вперед. — Во всяком случае, ты должна меня бояться. Единственная причина, по которой твоя репутация не разрушена до основания, это то, что я никому не рассказал, что ты сделал в ночь на банкете или пыталась сделать. Ты все еще должна мне, Е Сиу, и я думаю, пришло время тебе отплатить мне. Сусу вздернула подбородок, решив не поддаваться абсурду, который он мог бы придумать. — Итак? Чего ты можешь хотеть? Он наклонился вперед, сжав перед собой тонкие пальцы, и долго пристально смотрел на нее из-за них. — Я скоро представлю свое предложение руки и сердца. Убеди свою семью принять его, — сказал он наконец. — Бинчан? — предположила она. Было ли ей больно от того беспокойного чувства, охватившего ее? Ревность? Она очень надеялась, что он все равно этого не заметит, а потом усмехнулась. — Я думала, что Сяо Линь друг для тебя. Ты же знаешь, что он хочет попросить у короля разрешения жениться на ней. Зачем тебе?.. — Тебе, — оборвал он ее, прежде чем она успела еще глубже погрузиться в недоразумение. — Что? — Тебе, Е Сиу, — пояснил он. — Вся моя семья скоро приедет, как раз к празднованию Нового года, а потом мы вернемся в Юньмэн. И к тому времени я хочу иметь возможность взять тебя с собой в качестве своей жены. Она посмотрела на него широко раскрытыми глазами: — Ты что, сошел с ума? Все знают, что мы терпеть друг друга не можем! — Разве? Я помню, как ты прыгнула вперед, когда демон поймал меня. Ты, казалось, очень беспокоилась за того, кто тебя терпеть не может. Не говоря уже обо всем остальном, включая твое присутствие здесь сегодня. — Не… я… — фыркнула она, глядя куда угодно, только не в его сторону. — Моя семья никогда не примет это предложение, тем более, если они узнают, что ты планируешь забрать меня из Шэн! — Найди способ. Меня не волнует, что ты скажешь или сделаешь, чтобы их убедить. Если нам придется заставить их поверить, что мы уже перешли черту, мы, в конце концов, устроим шоу… — Мы не будем делать ничего подобного! — она вскочила с негодованием, ее лицо стало огненно-красным, а руки в защитном жесте она скрестила на груди. — Ты бы предпочла попробовать Ярость Любви, чтобы воплотить ее в реальность? Это можно устроить, если тебе это нужно, чтобы придать себе смелости. Я уверен, что ты бы могла раздобыть ещё. — Я… — Она покраснела еще сильнее. — Ты не посмеешь. Ты ненавидишь такие вещи, иначе ты бы не сорвал мой план, — сумела выпалить она. Он неопределенно махнул рукой, как будто признавая, что она права в своем предположении. — Что же ты тогда предлагаешь? — Ничего неподобающего, для начала! — предупредила она, а потом вспомнила. — И... я тоже знаю твой секрет! При этом он тоже встал, обошел стол, пока не оказался перед ней, и понизил голос: — Меня не волнует, знаешь ли ты о моем происхождении. Я знаю, что я сильнее последствий, даже если бы ты рассказала всем. Это ничего не меняет для меня. На самом деле то, что ты уже знаешь, означает, что у меня на один секрет меньше, чтобы рассказать тебе. — О, так у тебя есть еще? — она пыталась звучать скорее вызывающе, скрывая любопытство, неуверенная, удалось ли ей. — У всех есть секреты, Е Сиу. Некоторые из них опаснее других, некоторыми можно поделиться только с несколькими, избранными людьми, другие нужно унести с собой в могилу. Поженившись, мы будем обязаны охранять друг друга и наши секреты. Свечение в ее глазах потускнело, когда ее охватило разочарование. — Так в этом причина? А я уж подумала… — О чем ты подумала?.. — Ни о чем. — Она отвернулась. — Очевидно, я ожидала слишком многого, чтобы у кого-то вроде тебя внезапно выросло сердце. — Теперь я ранен, Е Сиу, попала в сердце, которого, как ты говоришь, у меня нет, — он схватил ее руку и прижал ее к своей груди. — Вот, разве ты не чувствуешь? Она чувствовала. О, даже сквозь слои ткани она чувствовала это, — сильное сердцебиение, быстрое и взволнованное. Не та спокойная холодность, которую она ожидала, но бешеный ритм. Ее взгляд метался между их руками и его лицом, одновременно безумным и мягким, вопрос и тоска смешались, пугая своей настойчивостью. Она отвернулась и убрала свою руку из его хватки, не в силах вынести всего этого тепла, его взгляда и груди, а также своего лица и своей руки, которые, казалось, горели в его руке. Учитывая все обстоятельства, она пыталась убедить себя, что это пойдет на пользу ее миссии, это на полпути к тому месту, где она должна быть, что прервет непрерывную погоню. То, как он смотрел на нее сейчас... это было хорошо, это означало, что у нее есть шанс быстро вырастить у него любовные нити. И она будет на шаг ближе к уничтожению Злой сущности. — Хорошо, я поговорю со своей семьей и посмотрю, смогу ли я их убедить, — сказала она. — Никаких скандалов, — добавила она. — О? — он казался удивленным, но довольным. — На уговоры ушло меньше времени, чем я ожидал. — У тебя случайно не было других аргументов? — она попыталась вернуть свой дерзкий вид, чтобы замаскировать затянувшееся смущение. — Были, но я думаю, что оставлю их для нашего следующего обсуждения. — Почему оно должно быть? — Я знаю тебя достаточно, чтобы знать, что будет больше, — улыбнулся он и наклонился, чтобы прошептать ей на ухо. — И я с нетерпением жду этого. Ее сердце пропустило удар. Видеть его таким игривым, кокетливым, даже с горечью от осознания того, что он фактически угрожал ей... Что ж, угрожал он Е Сиу, Ли Сусу же была безупречна до сих пор, даже если ей приходилось терпеть последствия произошедшего между ними ранее... Но всё это заставило её вспомнить свои лучшие моменты во дворце Цзин. И все же в настоящее время не было того же основания, на котором они строили их отношения. Трудно было не задаться вопросом, что привело его к ней, когда в их нынешней истории не было ничего, кроме вражды и горьких шуток. Да даже с секретами, которые он хотел защитить, трудно было сказать, почему он сделал прямое предложение. Без любовных нитей он определенно не любил ее, в этом она была уверена. Если только... Нет, это невозможно. У нее были свои воспоминания, потому что Зеркало Прошлого было связано с ней, и не было никаких шансов, что с ним произойдёт то же самое. — Ты уверен, что хочешь этого? — не удержалась она от вопроса, а потом почти мягко добавила. — Почему я? Секреты в сторону. Казалось, на его лицо легла тень печали и вины, надежды и страха. Странная смесь для человека, который до сих пор чаще всего вел себя с ней так легкомысленно. Это странным образом напомнило ей о его прежнем «я», о самоуничижительном императоре в ее тюремной камере, который положил свое разбитое сердце у ее ног даже посреди боли, которую она ему причиняла. — Я скажу тебе после свадьбы, — был его быстрый ответ, прежде чем он в спешке вышел, почти хлопнув дверью. Ли Су Су смотрела, как он уходит — убегает — как будто его преследовали призраки, и не могла не задаться вопросом, могла ли ее абсурдная интуиция, учитывая все обстоятельства и вопреки здравому смыслу, быть правильной.

***

Конечно, семья Е не воспримет это хорошо. Е Сиу была драгоценной любимой дочерью. Единственная причина, по которой они позволили ей выйти замуж за опального принца-заложника Тантай Цзиня, заключалась в ее собственных махинациях и натиске позора, который мог обрушиться на всю семью и на нее в частности, если бы этот брак не состоялся. На этот раз у них не было причин соглашаться. Ли Сусу заметил совершенно разные реакции семьи на официальное предложение из королевского дворца — предложение о наложничестве, а не официальном браке — для Е Бинчан и на упоминание о шансе получить предложение, который Сяо Цзиньфан мог сделать Е Сиу. На самом деле события происходили в обратном порядке: на следующий день после их разговора Сиу подошла к бабушке, надеясь, что пожилая дама, питающая слабость к любимой внучке, сможет помочь ей. По этому случаю она принесла сладости и мягкий, крепкий чай в комнату женщины и подала все это ей лично, прежде чем она затронула эту тему. — Зуму, ты не думаешь, что мне пора выйти замуж? — О, Сиу. Ты все еще наш драгоценный цветок, время ещё есть, моя дорогая, не волнуйся, — заверила пожилая женщина, похлопав внучку по ладони. — А если бы я захотела? Матриарх Е несколько раз поджала губы, прежде чем дать ответ. — Мое дорогое дитя, ты должна знать, что есть вещи, которые даже мы не можем тебе предоставить, при всем нашем влиянии. Решения королевской семьи… Сиву покачала головой: — Зуму, я не имею в виду Сяо Линя. — Нет? — теперь старуха была удивлена. — В последнее время у меня было время подумать об этом. — Она снова покачала головой. — Линь-дянься ясно дал понять, что хочет только Бинчан. В конце концов я поняла, что не люблю его, так что я уже отказалась от него. — О, это хорошо, дитя мое. Ничего хорошего не выйдет из тоски не по тому мужчине, это мудро с твоей стороны, — старуха слегка наклонила голову. — Тогда почему вдруг ты упомянула о собственном браке? — Возможно, скоро я получу предложение, — вздохнула Сусу. — Ты получила много предложений в прошлом, ты знаешь, что ты всегда говорила нам отклонять их. — И я благодарна, что ты прислушалась к моим пожеланиям. Я бы хотела, чтобы ты тоже сейчас меня выслушала. К старухе, казалось, вернулось хорошее настроение. — Очень хорошо, тогда скажи мне. Это кто-то, кого я знаю? — Я полагаю, немного. Он был здесь на днях во время охоты на демонов. Сяо Цзиньфан. Матриарх Е немного нахмурилась: — Брат по Бессмертной секте Линь-дянься? Сын торговца из Юньмэн? Сиу кивнула. — Сяоцзя-ланцзюнь — землевладелец, а не простой торговец, но да. Сяо Цзиньфан — тот, кто спас меня от демона, — добавила она, надеясь, что это поможет ей. Пожилая женщина выглядела так, словно её терзают противоречия. — Зуму должна будет сначала узнать о нем больше. Он не один из гунцзы дворянства Шэн, которого мы рассматривали для тебя, понимаешь, поэтому мы должны как следует подумать над этом вопросом. — Я знаю, что зуму хочет лучшего для Сиу, — ответила она, хотя у нее не было хорошего предчувствия по этому поводу. — Я буду ждать, когда зуму даст свое согласие, — тонко настаивала она. На данный момент этого должно было быть достаточно.

***

— Я говорила с зуму, думаю, что большая часть решения будет зависеть от нее, — сказал Е Сиу Сяо Цзиньфану в тот же день, когда они «случайно» встретились на уличном представлении. Она даже не спросила, как он нашел ее, а просто сказала ему то, что он хотел услышать, как только он оказался достаточно близко. Он кивнул с ровным выражением лица. Они немного постояли так, наблюдая за исполнителями, но как только Сусу подумала, что Чуньтао настолько поглощена, что не замечает ничего вокруг, она схватила Цзиня за руку и увела его прочь. Его единственной реакцией был слегка озадаченный взгляд, но он последовал за ней, пока они не отошли от толпы, любопытствуя, что она собирается делать. Ему не потребовалось долго ждать. — Расскажи мне о своей семье. Я видела их в кошмаре, но не более того. — Почему ты вдруг спросила об этом? — Если мы поженимся и мне придется жить с тобой, мне нужно знать, чего ожидать. Он улыбнулся, по-видимому, довольный мыслью о том, что она хочет знать больше по этой причине. — Янфу усыновил меня после нападения, как ты уже знаешь. Я его единственный ребенок, он никогда не был женат и не имел кровных детей, поэтому он сделал меня своим единственным наследником, как только мы переехали на озеро Юньмэн, где и у него, и у ифу есть имущество. Ифу разрешил нам пользоваться особняком, который он купил в Лучэне до того, как они с иму поженились, я жил там до тех пор, пока не уехал на гору Бучжао, за исключением случайных поездок. И там же мы, скорее всего, будем жить, когда поедем туда. — Как так вышло, что у тебя есть ифу? — Он названный брат янфу, он и иму воспитывали меня почти так же, как и янфу. — Сяо Ланьхуа и Дунфан... — Дунфан Цинцан, — завершил он. — Самый богатый и самый опасный человек озера Юньмэн, среди прочего. — Звучит грозно. И немного пугающе. — Он может быть таким, по крайней мере, мне так сказали, — признал Цзинь. — Напротив, иму — самый добрый человек, которого я знаю, и, как известно, самый талантливый садовник. Она может спасти или сохранить любое растение, независимо от его вида или того, в каком состоянии он к ней попадает. Цзели-гугу клянется, что однажды она оживила окаменелый цветок, но трудно сказать, сколько правды может быть в этой истории. Если бы я в это поверил, я бы подумал, что она так же сильна, как вознесшийся Бессмертный. — Она тоже совершенствуется? — Все в моей семье такие, кроме Инсинь. Это было немного неожиданно: — Тогда почему ты присоединился к секте Сяояо? Разве ты не мог у них научиться? — По большей части мне было любопытно, и я хотел посетить библиотеки сект, в которые допускаются только официальные ученики. Кроме того, они так долго были совершенствующимися, что забыли основы, и никто из них не мог меня многому научить. — Сколько им лет? — Понятия не имею. Я думаю, что более тысячи лет, но они отказываются говорить мне. Я думаю, что ифу старший, но я не уверен. Су Су отложила информацию на потом и продолжила свой опрос: — А как насчет твоих дядей и теток? — Технически у меня должен быть только один дядя, но я никогда не встречал его, янфу даже не разговаривает с ним или о нем, если уж на то пошло. Моих теток зовут Даньинь и Цзели, они близнецы. Цзели-гугу — лучшая подруга иму, Даньинь-гугу — подруга янфу, и она замужем за братом ифу, Сюньфэном, а Цзели-гугу замужем за правой рукой ифу, Шанцюэ. — Подожди, у меня голова кружится. Повтори это еще раз, — потребовал Сиу. — У янфу есть брат, с которым он не ладит, он его единственный живой кровный родственник, и я никогда не встречал его и никогда не увижу, так обстоят дела. Он и мой ифу, Дунфан Цинцан, давно стали названными братьями. У ифу есть родной брат Сюньфэн, который женат на Даньинь, названной сестре и бывшей ученице янфу. У Даньин-гугу есть сестра-близнец Цзели, муж которой является правой рукой ифу, его зовут Шанцюэ. Наконец, иму, Сяо Ланьхуа, замужем за ифу и является другой названной сестрой янфу, хотя в Лучэне все считают ее родной сестрой из-за той же фамилии. — Так сложно, — надулась Сиу. — Твой младший брат — номинальный глава семьи, а бабушка — фактический. У твоего отца несколько наложниц, и я не могу сказать, кто из них является матерью каждого из твоих братьев и сестер. И ты единственный законный ребёнок из них всех. Но всё равно у меня сложная семья? — Если так выразиться… — надулась она, а потом ей в голову пришла мысль. — Разве в Юньмэн нет наложниц? — Некоторые так и делают, но это не норма, как здесь, — затем он наклонил голову. — Если бы меня спросили, планирую ли я жениться на других, ответ — нет. Я нахожу абсурдной идею иметь несколько партнеров, любовь должна быть абсолютной, брак является доказательством преданности. Развод также не рассматривается. Она кивнула в знак одобрения. В Бессмертных Сектах также не было наложничества, совершенствующиеся партнеры были исключительными парами. Но опять же, возможно, она все равно должна была ожидать этого от него: даже будучи императором, Тантай Цзинь никогда даже не упоминал о желании снова жениться, даже если бы у него был выбор и шанс. Он хотел только Е Сиу, несмотря ни на что. — Пока смерть не разлучит нас? — полушутя спросила она. — Если ты думаешь, что смерть может вытащить тебя из этих отношений, это твоя ошибка. Сусу отвела взгляд, по какой-то причине чувствуя, как ее сердце падает куда-то вниз. — Пожалуйста, не говори таких вещей. — Думаешь, я вру? — Он остановился, чтобы посмотреть ей прямо в глаза. — Я думаю, это ужасно, что ты можешь говорить такие вещи с невозмутимым лицом, — был ее ответ. — Большинству девушек нравятся такие вечные обещания, — он склонил голову и уставился на неё. — Нет, когда это звучит как угроза… — затем она сделала паузу. — Подожди, какие девушки? — На его губах появилась улыбка, грозящая перерасти в смех. — Разве ты не говорил, что тебя больше никто не интересует? — возмущенно спросила она. — Это не значит, что я никому не интересен. Сусу нахмурилась, в её голову закралось подозрение, потому что это было совсем на него не похоже. А потом: — Ты... пытаешься заставить меня ревновать? — Это работает? — с видом повинного невиновного спросил он. — Нет, — солгала она, все еще слишком расстроенная, чтобы как следует скрыть это. Он немного рассмеялся, легко, как будто ему было плевать на весь мир. — Ты ужасный, — надулась она. — Когда, ты сказал, они приедут? Твоя семья, — она попыталась вернуть тему к первоначальной, чтобы не столкнуться с противоречивыми чувствами, начинающими всплывать на поверхность. Если он и был разочарован, то не показывал вида, а просто снова принял её правила игры. — За неделю до Нового года, скорее всего. — О, э-э… мой брат тоже вернется с перевала Цзя примерно в это же время. Ты же знаешь, что Е Цинъюй — домашний надзиратель семьи Е, он расстроится, если я не буду там, чтобы поприветствовать его. Он может даже наказать меня, — поморщилась она. — Какой жесткий, военный до мозга костей, — размышлял он. — Все в порядке, ты можешь прийти и познакомиться с ними позже, если это произойдет в тот же день. Или я приду за тобой. — Не надо! У Е Цинъюя будет приступ! К слову о неуместных встречах и прочем. Уже достаточно плохо, что мы встречаемся наедине вот так. Если он услышит об этом, то изолирует меня в Зале предков, пока ты не уйдешь. — Ну и что? — Мы могли бы... ах, мы можем выбрать место встречи. Ты можешь взять туда свою семью, и я тоже буду там. Сделай так, чтобы это выглядело как случайная встреча. — Ты знаешь, как трудно убедить семерых человек отправиться в одно и то же место без всякой причины? Кроме того, иму ненавидит слишком много двигаться после путешествия, особенно зимой, а ифу скорее сдвинет мир вокруг себя, чем пойдет против её воли. — Это кажется достаточно... напряженным. Он улыбнулся: — Ты и представить себе не можешь. — Так что же нам делать? — Я найду способ. Пока ты рядом со мной, я найду способ сделать что угодно. Ее сердце подпрыгнуло в груди. — Я же говорила тебе перестать говорить такие вещи! — Не буду, это заставляет тебя краснеть, и на твоём лице это выглядит красиво. — Ты! — она покраснела ещё сильнее, если это возможно. Он снова засмеялся тем небрежным, нежным смехом, от которого ее сердце беспричинно забилось, и на мгновение все стало таким идеальным. У них было время, и они начали общаться, и он не казался злым, и даже не было чувства, что может стать злым, так как у него не было на это причин, что вселяло в неё надежду, как это было и прежде, что угроза того, что он станет Богом демонов, терзавшим ее воспоминания, не сбудется, и он может быть таким, счастливым и хорошим, до конца своей жизни.

***

Конечно, все не могло пойти так гладко. Не прошло и двух дней после того, как она заговорила об этом со своей бабушкой, в особняке Е вспыхнуло безумие из-за указа короля о том, что Бинчан была выбрана наложницей Сяо Линя, и подготовка к свадьбе должна была начаться. Е Сиу была бы в ярости, все слуги ходили вокруг нее на цыпочках, ожидая ее резкой реакции на новости, но Ли Сусу было бы все равно, если бы не грусть от осознания того, что Сяо Линь был одурачен планами Е Бинчан и ее фальшивой кротостью. Когда она встретила Бинчан в тот день, она просто поздравила ее, и что-то гневное появилось в глазах старшей сестры, как будто она обвиняла Сиу в чем-то. Она быстро спрятала его, ее маска была слишком натренирована, чтобы можно было что-то увидеть, но Сусу увидела, возможно потому, что знала, где и что искать. «Разве я не должна злиться? — Спрашивала себя Сусу. — Е Сиу потеряла шанс стать королевой, а Е Бинчан как никогда близка к своей цели». Она покачала головой и ушла, шокировав всех, кто мог видеть ее спокойствие, только для того, чтобы отправиться к бабушке. Пожилая женщина посмотрела на свою любимую внучку с неуверенной улыбкой. — Зуму, Сиу хотела поинтересоваться, принято ли решение, — сказала она. Бабушка выглядела, возможно, еще более озадаченной и сомневающейся. — Пойдем со мной, моя милая, — сказала она, медленно удаляясь от посторонних глаз и ушей. Оказавшись один на один в гостиной в покоях матриарха, она начала со слов: — Дорогая, ты знаешь, что Бинчан скоро станет наложницей Линь-дянься. Сусу кивнула: — Я желаю им всего наилучшего, — таков был ее нейтральный ответ. — Зуму много лет надеялась, что место королевы Шен может стать твоим, чего ты тоже хотела, но это было невозможно… — Зуму, я уже говорила: я больше не хочу выходить замуж за Сяо Линя, мои желания связаны с кем-то другим, — снова прояснила она. Но это не успокоило женщину, как надеялась Сусу. — Боюсь, что и в этом случае зуму не сможет исполнить твоего желания. — Сусу медленно моргнул, беспокоясь о том, в каком направлении пойдет обсуждение. — Ты благородных кровей, семья Е древняя и сильная, и у тебя может быть партия гораздо лучше, чем иностранец, чье происхождение совершенно неясно. Тот, который заберет тебя у нас и все, что у тебя есть. «Так не пойдет, — подумала Сусу, — этот брак должен состояться, я должна быть рядом с ним, чтобы предотвратить худшее!» — Зуму, я не понимаю… — Я говорила с твоим отцом, и он согласен со мной. Сиу, ты наш драгоценный ребенок, величайшее сокровище семьи Е. Почему мы должны так тебя отдавать? Молодому человеку, которого ты ненавидела до недавнего времени? У тебя не было к нему ничего, кроме презрения, а он ужасно с тобой обращался. У тебя может быть гораздо лучший брак... — Это не так! Я во многом ошибалась в нем. Он может быть и хорошим, и добрым, и заботливым. И это моя вина, что он всегда чувствовал потребность защитить себя от меня, потому что я ужасно вела себя с ним, прежде чем поняла, каким он был на самом деле и... — слова лились из нее, но вдруг их стало не хватать, а ее щеки запылали. Бабушка нахмурилась: — Сиу, посмотри на меня, — она наклонила подбородок молодой женщины, изучая ее глаза. — О, дорогая. Я вижу в тебе свет, которого раньше не было. Ты любишь его? Сердце Сусу подпрыгнуло. Одно дело признаться себе в этом, с чем у нее все-таки были проблемы, другое — сказать это вслух. В конце концов, она просто кивнула, опустив глаза. Может быть, искренние чувства растрогают старуху и заставят ее согласиться... Но она услышала лишь вздох и: — Это не годится. Тебе придется забыть о нем. Слова бабушки походили на холодный душ. — Что? — Это для твоего же блага, дитя мое. Даже если бы мы хотели договориться, ты должна учитывать положение нашей семьи. Твой отец — Столп Царства, твой брат скоро пойдет по его стопам, Бинчан скоро станет частью королевской семьи. Мы привязаны к Шэн и его славе, мы не можем позволить тебе, единственной законной дочери, выйти замуж за иностранца, каким бы богатым он ни был. — Но... — Прости, Сиу, — ее печаль казалась искренней, когда она похлопала внучку по руке. — Есть вещи, которые мы должны делать для семьи, жертвы, на которые мы должны пойти. Мы всегда старались сделать так, чтобы ты ни в чем не нуждалась, давали тебе все, что ты только могла пожелать, но это касается не только тебя. Нет, нет, это не так, старый матриарх неправильно всё поняла. Сусу должна была выйти за него замуж ради всеобщего блага. Если он исчезнет из ее поля зрения, и Бесплодная Бездна откроется до того, как она сможет уничтожить Злую сущность, мир в целом будет обречен, поэтому лучше всего держаться как можно ближе к нему и следовать за ним куда угодно. Но она не могла объяснить это бабушке, у Е Сиу не было причин, кроме ее чувств, даже если так думали все. Стыд и гнев пробежали по ее телу, и она, не сказав ни слова, вышла из комнаты. Она должна была найти способ. Она должна.

***

Генерал Е видел, как его любимая дочь сбежала из комнат матриарха, веря, что истерика, которой все боялись, наконец случилась, хотя и по другой причине, о которой знали только главы семьи и она сама. Он вздохнул и посмотрел на матриарха: — Муцинь, мы действительно должны были это сделать? Пожилая женщина вздохнула, сильнее опираясь на свой посох. — Как вы думаете, почему Бинчан дали роль наложницы, а не жены? Наш император пытается быть справедливым, но его страхи часто ослепляют его. Слава семьи Е представляет для него опасность, независимо от того, насколько мы всегда были преданы стране Шэн. Он боится вас и благосклонности солдат и народа. Если иностранец женится на члене нашей семьи, к тому же богатый, будет казаться, что мы бросаем вызов его власти или готовимся к этому. — Мы бы никогда! — Конечно, император так не думает. Но нам нужно подумать об их безопасности: Сиу, Цзэюй, Циньюй и, прежде всего, Бинчан, которая отныне будет наиболее уязвима. — Старушка посмотрела в направлении, куда ушла её внучка. — Разбитое сердце заживет со временем, она молода. Мне тоже грустно, что приходится это делать, но мы должны рассматривать более широкую картину. Мужчина кивнул с таким же выражением печали на лице. Как бы он ни хотел дать своей избалованной дочери все, что она захочет, безопасность семьи всегда была на первом месте. Он мог только надеяться, что однажды она их простит.

***

В последующие дни Е Сиу находилась под пристальным вниманием со всех сторон. Слуги опасались взрыва, ее семья беспокоилась о ее необычном спокойствии по отношению к Бинчан и гневе по отношению к остальным. Сяо Цзиньфан продолжал посылать ворон, чтобы проверить ее, что заставляло ее в спешке закрывать все окна или двери, стоило ей только увидеть черное перо. Затем он начал посылать насекомых, по крайней мере, она так подозревала. Хорошо, что они были редкостью зимой и легко умирали. Дело в том, что она была разочарована тем, как застряла, она чувствовала себя выбитой из колеи. У нее не было возможности продвинуться вперед в ее миссии, если она продолжала играть роль избалованной третьей мисс, не тогда, когда семья Е продолжала работать против нее. В какой-то момент ей надоело сидеть дома, и она вышла из особняка, никому не сказав ни слова и не спросив разрешения. Тем не менее, ее перехватили у входа и заставили взять с собой не только Чуньтао, но и одного из слуг ее отца, к ее большому огорчению. Но, пока она могла выходить, она соглашалась и на это. Пока. Пока она шла по знакомым улицам, ее разум продолжали одолевать те же мысли, которые мучили ее в последние дни: она не хотела причинять вред семье Е или доставлять им ненужные проблемы, но это было вопрос выбора между их душевным спокойствием и будущем мира, она должна быть готова отказаться от них, если потребуется. Мысль о том, чтобы навредить им, вызывала у нее беспокойство, и все же из-за отсутствия других вариантов... Она добралась до более людного места, сама того не осознавая, и, наконец, оказалась отделенной от своих сопровождающих. Недолгое облегчение, потому что она почувствовала, как ее схватили за талию и быстро потащили в переулок. — Что?.. — она была готова к драке, но... — Тсс, это я, — прошептал Цзиньфан ей на ухо. — Что ты делаешь?! — воскликнула она, поворачиваясь в его руках и устанавливая некоторое расстояние между ними. — Кажется, это единственный способ поговорить с тобой лицом к лицу, — ответил он. — Что случилось? — Я же говорила, что они не согласятся. Теперь они наблюдают за мной во все глаза и не подпустят тебя к дому. — Я знаю это, но я же говорил тебе, что ты должна найти способ, иначе это сделаю я. Ты хоть пыталась? — Сейчас они заняты свадьбой Сяо Линя и Бинчан, я не могу найти ни минуты, чтобы поговорить с ними снова, и они все равно слишком нервничают по этому поводу. Он на мгновение закрыл глаза, словно пытаясь совладать со своим гневом, а затем спросил: — В чем именно заключается их проблема? — Помимо того факта, что ты заберешь меня из Шэн, как я тебе говорила? Они… — она замялась. Причина, по которой она не сказала ему этого раньше, даже если бы она знала, что может общаться с ним через ворон, заключалась в том, что она не знала, как он мог отреагировать. Он не был вечно терпеливым принцем-заложником, привыкшим мириться с жестоким обращением, и не был императором в безопасности своего с трудом завоеванного статуса. — Да? — Они думают, что твоё положение ниже статуса семьи Е, как простолюдина и иностранца, и что мы не будем хорошей парой. Он равнодушно поднял бровь. — И это все? — Тебе этого мало? — спросила она с легким недоверием. Возможно, она слишком сильно волновалась. — Это так. Ты знаешь, кто я. «Лучше, чем ты сам», — не могла не подумать она, но покачала головой и прошипела: — Хочешь, я скажу им, что ты пропавший третий принц Цзин? — Конечно нет, это ничего не решит, но ты же знаешь, что я никоим образом не ниже. — Что ты ожидаешь, что я буду делать с этим? — не то чтобы правда, которую он скрывал, была лучше того, что они знали. На самом деле могло быть и хуже, ведь пропавший принц вражеского королевства сам был врагом, насколько это касалось семьи генерала. — Должно быть что-то, что они могут хотеть от жениха для тебя, что-то более важное, по их мнению, чем статус. Сыграй на этом, дай мне знать, что это такое, и я обязательно покажу им, что могу этого добиться. Сусу поджала губы: он звучал так уверенно, как будто ничто не могло его остановить. Трудно сказать, рассмотрел ли он все варианты и знал, что делать, или он был настолько избалован на этот раз, что не видел вопиющих проблем. — Что, если ты ничего не сможешь сделать или дать, чтобы убедить их? — Тогда посмотрим. — Никаких скандалов, ты же обещал, — напомнила она ему. — Я хочу, чтобы ты стала моей женой, мне все равно, что я должен сделать, чтобы это произошло, — ответил он. Кровь застыла у неё в жилах. Вот она, его одержимость. Та, которую она находила милой и в то же время боялась. Та же самое, что заставила его манипулировать ею, превратив в убийственную, бессмысленную куклу. Он все еще был там, монстр, которого она была послана убить. Она должна была помнить, что он мог быть великим, когда был умиротворен, что счастье делало его добрым и любящим, но противостояние и обида заставляли его прибегать к злым средствам. Она не могла этого допустить. — Я сказала, что согласна выйти за тебя замуж. Но не делай ничего экстремального, иначе я нарушу свое слово, и тебе придется забыть о том, чтобы когда-либо сближаться со мной, не говоря уже о том, чтобы я была твоей женой. Это, казалось, застало его врасплох, и он кивнул. Его глаза успокоились, беспокойство появилось на его лице вместо прежней ярости. Он боялся потерять ее, вдруг поняла она. В его сне было больше правды, чем он хотел признать, он действительно боялся ее отказа больше всего на свете. — Посмотрим, что ты сможешь узнать, и дай мне знать. Я буду ждать, — он мельком взглянул через ее плечо и ушел. Через несколько мгновений её нашли Чуньтао и сопровождавший её человек отца, спрашивая, куда она пропала. Е Сиу не удостоила их ответом, ломая голову над своими целями и способами их достижения. Одна вещь, тем не менее, была удивительной, и было невероятно знать, какое влияние она имела на Маленького Бога демонов, до какой степени он мог подчиниться ее желаниям, даже если они противоречили его собственным, до тех пор, пока он верил, что она осталась бы рядом с ним. Это было ужасно, эта сила, о которой она только что узнала. В глубине души она не хотела манипулировать им, как она сделала, когда использовала его отчаяние из-за своего исчезновения, чтобы заставить его не задавать все свои вопросы и заставить его согласиться короновать ее как императрицу, но... Было ли действительно неправильно использовать его чувства, чтобы держать его в узде? Чтобы убедиться, что он не прибегает к крайностям, которые проложат ему путь к тому, чтобы стать Богом демонов? Могла ли она сменить свою миссию с убийства на всю жизнь, проведенную рядом с ним, только в надежде, что она сможет управлять им и предотвратить худшее? Почему она позволяла себе так надеяться?