Чудовище — Красавица

      Звуки близкой стрельбы заставили Люси сбиться с четко настроенного шага и застыть на месте, не обратив внимания на продолжившего решительно идти вперед Купера. С непривычки Люси прикрыла руками уши: как же на поверхности все громко! Уже несколько недель она с переменным успехом рассекает по Пустоши, но выстрелы в таком количестве по-прежнему губительно действуют на ее слух, а особенно — на нервную систему. Одно дело: стрелять по мишеням в Убежище, другое — видеть, как вместо мишеней используют живых людей.       Купер же и ухом не повел.       — Ты чего, сладкая? Думаешь, грязные людишки выдвинулись по твое милое личико и готовы продать тебя в секс-рабство? — бросил он через плечо так буднично, словно спрашивал, не убить ли наглого комара, летящего перед ее носом.       Люси нахмурилась: «Ну почему ты всегда… вот такой?» Хотелось по-детски топнуть ножкой и потыкать этот ходячий труп палочкой, чтобы немного расшевелить.       Звуки повторились, но теперь к ним примешивались короткие выкрики и беспорядочная возня — кто-то от кого-то убегал. Доносилось все с соседней улицы, если конечно, эту занесенную песком дорогу и покосившиеся домишки можно было назвать улицей.       — Мне кажется, там что-то происходит. Надо проверить. — Люси покрепче сжала висящий у пояса пистолет, но, скорее, для храбрости. Она не собиралась пускать его в ход сразу же — только при крайней необходимости. И только для защиты мирных жителей.       К счастью для Люси и к огромному несчастью Купера проверять ничего не пришлось: группка потасканных рейдеров, явно отбившихся от большей команды, высыпала перед ними, как ядерная бомба в ясный летний день. Люси почувствовала сильную руку, схватившую ее за плечо и быстро утянувшую за стену соседнего дома. Пискнула: она едва не приложилась о камень, — но Купер — конечно, это он ее так грубо «спас» — зажал ей рот. Псина, прижавшись к их ногам, напряженно оскалилась.       — Помогите!       Со стороны улицы послышались испуганные вопли, и Люси краем глаза уловила мельтешащее движение: несколько местных торговцев убегали от рейдеров, которые начинали беспорядочно палить по людям. В крови Люси взведенным курком всколыхнули искры возмущения и сочувствия.       — Мы должны помочь им, — яростно прошептала Люси, кивком головы указывая на творящийся снаружи хаос. Она едва могла стоять на месте: все существо кричало выхватить пистолет и ринуться в атаку. И плевать, что рейдеров даже в маленьком количестве по сравнению с ними целая орава. Она не может сидеть тут втихаря.       — Оу, правда? — Купер безразлично приподнял шляпу, и в его голосе промелькнула тень насмешки. Он проверял, сколько патронов осталось в карабине револьвера, будто бы пересчитывал свои драгоценные крышки: высчитывал, за сколько же выстрелов он оценивает их жизни. Одной-двух пуль будет достаточно? А, если больше, может, лучше сразу оставить Люси помирать? Нет, она знала: Купер так не поступит. Но на других ему плевать. — Что-то я не помню, чтобы в мою долговую книжку кто-то вписывал «Должен мне жизнь». А вот крышек, которые с меня обобрали эти торгаши, — там навалом.       — Купер! — Люси попыталась вырваться, но он вдруг присел, скрывшись за поваленным столом. Несколько точных выстрелов — и большая часть рейдеров упали на землю.       — Хочешь погеройствовать, милая? Вон, там парочка щупленьких осталась. Кажется, они гонятся за миленькой девчушкой…       Ошалев, Люси двинулась вперед, понимая: Купер всегда прикроет ей спину и не только.