Любопытство волка сгубило

Приход Ларсона в следующий раз был не настолько красноречив. Он съёженно бросил у Эндрю в кабинете мятную настойку и сухое приветствие. — Вообще-то в моем чае был сироп, Сноу. — Не надо — ещё где пригодится, — пробурчал мужчина, уже хватаясь за бутыль. Изумрудная жидкость не успела издать плеска под твёрдым нажатием Уайта. — Это уже лишнее. И сегодня посещения ограничены. Не дольше двадцати минут. При задержке Лили позаботится о... — Девчонка тоже там? Сетка цитрусов потрусила от экспрессии. Листва мандаринов опала на стол колдомедика и сиюминутно исчезла под раздраженные взмахи палочки. Эндрю бы с удовольствием последовал и стал свидетелем, как бывалого невыразимца отчихвостила юная ведьма. Настрой, впрочем, отличался от боевого. Она никак не подметила визит Ларсона и не обронила колкости. — Лили? Волшебница дернулась. Невыразимец зашел со спины, а открытая дверь пустой палаты впускала звуки из коридора, чем прикрыла его приближение к Поттер. Джейн Доу не было на кушетке. В планере значились процедуры, значит, санитары исполняли свою работу. Судя по лежавшим листам и взятому с изголовья планшету, Лили фиксировала записи для дальнейшего изучения. Еще испуганная, она была раздраженной, когда попыталась отмахнуться от Сноу: — Вам не обязательно докладывать мне о своей исполнительности. Положите фрукты. Пальцы девушки сжимались до белесого в планшет с наблюдением о Джейн Доу. Ларсон окинул взглядом, и эту деталь он не мог так запросто выбросить. — Грубость стала обязательной частью практики лечебного дела? — Для чего Вам знать моё учебное направление? Жест не исчез, но теперь наполнился новой эмоцией. Ведьма потупилась назад, подтолкнув табурет, ножка которого громко проскрипела в движении. — Лили Эванс, ныне Лили Джеймс Поттер. Выдающаяся ученица Хогвартса, выпуск 77-ого. Поступила в Мунго при изучении практического зельеварения, но задержалась под курацией резко ставшего известным Уайта и преуспела в противоборстве Пожирателям Смерти и их Лорду. Лили толкнула табурет, помогая себе бежать к двери. Ларсон мебель левитировал, в воздухе отрастил спинку и подпер ручку. Магловские трюки сбивали с толку неподготовленных магов. Невыразимец не стал преследовать, начав наблюдать за тем, как Поттер поступит дальше. Лили не скрывала палочки, выставленной наготове. — Мне повторяться с вопросом? — А еще не могу взять в толк, что в деле Джейн Доу так зацепило успешную волшебницу? Что изменилось с прошлого визита, что выбило из колеи, пропала легкость, Лили? — Вам все равно на мои вопросы. Узкие губы девушки смыкались сильнее. Кому, как не ей, знать про опасность военного положения. И если ты кого-то откровенно привлёк до стадии сбора информации, нечего ждать хорошего, только быть настороже. С палочки Лили сорвалась бомбарда к ногам Ларсона, когда она ощутила вторжение в сознание. Слабый щит слетел под нападкой легилимента. Нужно быть искусным мастером, чтобы при вхождении в чужой разум резво и линейно рассмотреть необходимые данные. Ларсону виделись хаотичные вспышки сцен, особо остро впившиеся в память волшебницы. Свадьба, ссора с сестрой, переезд, ненужные моменты сближения с четой Поттеров, вставших на место родственников, устройство в Мунго. Сноу ослепил осколок памяти, когда Лили допустили к Джейн Доу. Тонкое сплетение сочувствия с научным любопытством играли в ведьме до момента, как огласили полный анамнез. До того, как она раз за разом поднимала труды Уайта, скупила выпуски «Ежедневного пророка» и помчалась домой, зная, что там кто-то будет. Крики и разгром. Ее разневанную оттаскивают мужчины. — Где ты был летом? Ты исчезал! Воспоминание оборвалось. Лили вытолкнула Ларсона из сознания и, не утирая пота на лбу и у кромки алых волос, угрожающе занесла палочку. Сияние переливалось плотной сконцентрированной точкой, грозясь разорваться хлеще десятка бомбард. — Кто он, Лили? — Вы не посмеете его обвинять. Ведьма сильна. Доказывало изгнание в моменте, когда легилимент уже пробрался в разум. И раз она так хотела защитить этого человека, кто знал, на что будет способна ее боевая мощь. Одного Лили не хватало — импульсивности. Она не бросила заклятья, не устремила патронуса с призывом о помощи. Холодно размышляла, прощупывая, куда уже нельзя отступить и где еще можно поторговаться. — Вам известно, что я изучил досье. Мне не потребуется много усилий, портя жизнь всем вашим знакомым. Начну с супруга, его друзей, семьи. Дойду до соседей. Дальше пойдет ваш, Лили, круг общения. Начиная с самых первых в жизни знакомств. Может, мне спросить некоего Северуса? Ваших поклонников, участников клуба Слизней, преподавателей и найти среди них поборников оборотней, ведь не бывает круга общения, где никто ничего не видел и не подозревал? Лили еще на имени Северуса поплохело, и она всеми силами стопорила фантазию, подкидывающую красочное изображение сцены, где он с удовольствием все распишет. Ларсон перегнул палку, выискивая правду, но в их профессии назовут стремлением раскрыть дела. А разозленный Сноу, чего доброго, мог подключить репортеров, Уайта и обвести имена красным кружочком в деле. — Я ничего не скажу про Ваш проступок и не выдвину обвинений, если Вы не станете его арестовывать. Поттер ощущала внутреннее обязательство не сдаться так просто. — Лили, вы просите о многом. Взгляните на Джейн Доу, раз было мало. Вы не видели всех бесчинств, что довелось застать мне. Вам мало одних описаний, я готов продемонстрировать, если осмелитесь. Лили вновь пустила в ход палочку. Ларсон не противился. Лили не нужно было сильно концентрироваться, Ларсон сам охотно предоставлял отрывки памяти, словно ставя перед ней выставку колдофото. Для убедительности Сноу не забыл добавить пару штрихов с допросом оборотней, как деталь, приглушающую бдительность — ее знакомый не единственный подозреваемый. То ли эта подставленная подушка подействовала, то ли зверство, красочно запечатленное на подкорке, но Поттер не смолчала. Невыразимцу еще предстояло выяснить, за какую ниточку он верно дёрнул. И только Ларсон заметил, как изгиб губ сменился с хмурой морщинки в активную артикуляцию, как его перо уже было занесено над бумагой. — Его имя Римус Люпин, — Лили не вытерла слезы. Убрала палочку за пазуху. — Пообещайте при самом малом сомнении в его причастности не портить ему жизнь. И озвучьте аргументы, чтобы я могла и дальше считать его близким другом. — Не потребуется. Приведите его сами. Лили не отрывалась от Джейн, должно быть, не избавившись от видения, какой она была. — Тогда я смогу поручиться при Вас, что сдержу слово и не трону его. Поттер была в трансовом состоянии. Она почти не моргала и перебирала пальцами по основанию кровати, ощущала шершавость и возвращала себе чувство присутствия «здесь и сейчас». Ларсон отодвинул стул от двери и дал Лили машинально осесть, дрогнувшие ноги сложно было упустить из виду. — Люпина укусили в детстве. И всю свою жизнь он корит себя, будто мог быть в чем-то виновен. Когда я сорвалась и начала подозревать в подобном зверстве, боюсь, породила веру, что это действительно совершил он. Меньшее, что я могу после такого подрыва доверия — только просить Вас, пожалуйста, не будьте пристрастны, — Ларсону не хватило духу положить ладонь на плечо волшебницы. Лили на него так и не посмотрела. — Мы, правда, придем. Сноу ощущал комок в горле, словно он откусил край от своего отчета, и тот встал поперек, настолько противоречивый и больно колющий привязанностью. Мужчина не раз ворошил осиные гнезда и был привычен к остротам, стремлениям предать и обмануть. Но вот при обнаружении искреннего переживания и веры оказывался в ступоре, как если бы полез к жалящим насекомым с голыми руками. Он мог только прокаркать извинения, и привычка не признавать неправоту не сильно помогала звучать уверенно. Ларсон прекрасно понимал, что вполне возможно, что ведьма могла дружить с настоящим убийцей и верить слепо, а еще знал, что оставались приличные люди. Он с удовольствием бы считал их за большинство, и даже Люпина этого за компанию с Лили представить жертвенным агнцем, но нащупав след, не смог бы себя остановить, пока перед ним виделась возможность разобраться с делом Джейн Доу. Когда ведьма кивнула, до Сноу дошло, что он фактически толкнул ту на предательство. И она его винила ровно до момента, пока не пересекалась с жаждой правды и желанием жить дальше. — На посещение сегодня выделено только двадцать минут, мистер Уайт поставил Вас в известность? Сноу скованно кивнул. Лили так быстро переключилась и вот уже методично расставляла мебель. По-магловски задвигала стулья. И только для исправления его трансфигурации взмахнула палочкой. — Это будет к лучшему, Поттер. Она задержала на нем взгляд, проникновенно всматриваясь. Ларсону стало не по себе, и он нехотя в этом сознавался. Как и в том, что желал произнести хотя бы скупые слова сочувствия.