MGPD Preferences

На улице тепло. Ты с удовольствием запрокидываешь голову подставляя лицо лучам ласкового майского солнца. Листья уже распустились, зима окончательно передала бразды правления, и сейчас почти невозможно представить, что каких-то две недели назад вдруг выпал, вероятно, последний снег этой весны. Сейчас на улице сухо, нет даже крохотной лужицы, и тепло так, как будто наступил самый разгар лета. «Наверно, ягоды рано пойдут», — с удовольствием думаешь ты. Как разберешься с делами, обязательно съездишь на дачу. Нужно навести порядок после зимы, из-за работы все никак не получалось выбраться за город, но рано или поздно ты надеешься наконец заняться своими грядками. Да, твой работодатель платит весьма неплохо, и на эти деньги ты вполне могла бы позволить себе поездку куда-нибудь в теплые места, но ты, кажется, все-таки постарела. Как иначе объяснить, что люксовому отелю, теплому морю и горячему песку ты предпочла грядки, вечно больную спину и постоянно появляющихся жучков, которых приходится травить с завидной частотой? И, как только у тебя набралось достаточно денег, ты тут же приобрела небольшой участок под Питером, куда стала ездить каждый раз, как выдавался свободный денек. Ты улыбаешься своим мыслям, уже предвкушая, как будешь есть ягоды прямо с кустов, когда они созреют, потягиваешься и оглядываешься по сторонам. Пары у студентов уже закончились, и теперь они нестройным потоком вываливаются из университета, громко переговариваясь, шутя и смеясь. Кто-то выходит прямо в лабораторном халате и идет так дальше, кто-то, опомнившись, стягивает его с себя, торопливо сминает и отправляет в сумку. Когда ты видишь светловолосую девушку, мысли о грядках и ягодах тут же улетучиваются, и ты поднимаешься, сосредоточенно направляясь ей наперерез. Она почти не смотрит по сторонам, идет, низко опустив голову, кажется, готовая вот-вот заснуть, и тебе это только на руку, поэтому, когда вы оказываетесь совсем близко, ты врезаешься в нее и неуклюже падаешь на землю. Девушке удержать равновесие все-таки удается. Она наконец просыпается, смотрит на тебя растерянно, словно и правда еще секунду назад спала и быстро протягивает тебе руку. — Господи, простите! — торопливо, но без особого энтузиазма говорит она. — Мне так жаль, я вас совсем не заметила! Ты бросаешь на нее короткий взгляд, мельком замечая, какой изнуренной она выглядит, и отзываешься со смесью недовольства и смирения: — Ничего страшного, со всеми бывает, — ты оглядываешь себя с ног до головы и тут же начинаешь обреченно вздыхать: — Господи, все пропало. Как я теперь в таком виде покажусь на собеседовании? Плакала моя работа! Я и до дома-то доехать не успею. Господи, а как же я… Твой актерский талант всегда был на высоте, поэтому сейчас твой голос дрожит почти натурально, а в носу щиплет, как будто ты вот-вот расплачешься. Девушка твое состояние, кажется, замечает. Она смотрит на наручные часы, некоторое время думает о чем-то, а затем касается твоего плеча, привлекая внимание: — Я здесь живу недалеко. Сколько у Вас времени до собеседования? — Два часа, — для верности ты даже шмыгаешь носом. — А до дома ехать полтора. — Пойдемте со мной, что-нибудь придумаем, — устало предлагает она, и ты, помолчав некоторое время для приличия, быстро киваешь: — Вы правда мне поможете? Было бы здорово! Спасибо Вам большое, я представить себе не могу, что бы я делала. У меня все джинсы в пыли, это просто ужасно. — Хорошо, что сухо, — вздыхает девушка. — Убрать пыль будет проще, чем отмыть грязь. — Да. Да, конечно, — быстро киваешь ты. — Я Т/И, кстати. — Лера, — отвечает она и устремляется в сторону своего дома.

***

— Твоя главная задача на первое время — втереться в доверие к девчонке. Через нее ты сможешь добраться до цели, — объясняет Алтан, и ты хмыкаешь, разглядывая фотографию на экране ноутбука. — И что же в ней такого? Девушка выглядит совершенно непримечательно. Обычная студентка, не больше. Почему именно она — ключик к твоей основной цели? Если бы ты увидела ее на улице, то даже не обратила бы внимания, если честно. Просто усталая девушка, явно не спящая достаточное количество часов. — Она — Гражданин, — говорит Вадим будничным тоном. Надо же. Ты бы никогда не подумала, что эта девушка, хорошо сложенная, конечно, но в целом, не слишком отличающаяся от любой другой своей ровесницы, может вечерами бегать в высокотехнологичном костюме под руководством беглого преступника. — Сделаешь? — спрашивает Вадим, явно зная, что ты ответишь. Он вообще успел неплохо тебя изучить. Как и ты его, впрочем. Вам пришлось долго проработать вместе, прежде чем Дагбаев стал доверять тебе достаточно, чтобы отозвать Дракона-сиделку, который внимательно наблюдал за тобой месяцами. И в целом, у вас сложилось неплохое партнерство. Это едва ли можно назвать дружбой, но коллеги вы неплохие. — А ты сомневаешься? — нахально усмехаешься ты. — Вы мне только фоточку-то отправьте. А то вдруг перепутаю. Не перепутаешь. В конце концов, ты профессионал, именно поэтому тебе доверили это дело. И ты почти уверена, что сложностей с ним возникнуть не должно.

***

— Привет, — широко улыбаешься ты, появляясь перед Лерой с двумя стаканами кофе. — Привет? — растерянно отвечает она. Ты строишь смущенное лицо и протягиваешь ей один из стаканов. Лера снова выглядит сонной и растерянной, и ты задумываешься, а спит ли она вообще? Вероятнее всего, у нее даже нет на это времени, учитывая то, что она совмещает учебу, блог, который ты изучила вдоль и поперек, и беготню в костюме Гражданина. Ее немного даже жаль, но ты стараешься отогнать любые позитивные чувства, которые можешь испытывать по отношению к ней. Это может помешать с холодной головой выполнить задание. — Я просто хотела тебя поблагодарить, — играть смущенную дурочку для тебя никогда не составляло труда. И именно в этой роли ты чаще всего добивалась желаемого. — Я не представляю, что бы я делала, если бы ты мне не помогла вчера. Можно сказать, что я получила работу именно благодаря тебе. Это, к слову, почти правда, ведь изначально тебя взяли к Дагбаеву именно с оглядкой на будущее задание — личность Гражданина и дела Сергея Разумовского очень интригуют твоего заказчика, и ему просто необходимо было, чтобы кто-то подобрался ко всему этому ближе. Подходящим человеком оказалась именно ты. — Да, рада, что у тебя все получилось, — устало улыбается в ответ Лера. Это не больше, чем простая вежливость, лед еще не растоплен, тебе предстоит приложить усилия, чтобы убедить ее довериться тебе. Но за те деньги, которые платит тебе Дагбаев, ты готова постараться. Потом нужно будет потребовать длинный отпуск. А дальше — на дачу. Грядки сами себя не прополют.

***

— Зачем Вам вообще этот Гражданин? — говоришь ты, наконец отвлекаясь от монитора ноутбука. Алтан сидит, сложив руки на груди, смотрит хмуро, напряженно, как будто по-прежнему тебя в чем-то подозревает, хотя ты уже не раз доказала свою порядочность. По крайней мере, когда речь идет о работе, потому что в обычной жизни ты далеко не положительный человек. Работа научила тебя, что иногда приходится где-то обмануть, где-то прибегнуть к манипуляции, где-то надавить, чтобы получить желаемое. Такая философия тебя вполне устраивает. Пока более правильные люди идут окольными путями, страдают и мучаются, тратят годы, ты добиваешься цели гораздо быстрее и менее безболезненно. Поэтому ты не сомневаешься, что и в этом задании добьешься своего. — Мне не нужен сам Гражданин, — немного помолчав, сухо отвечает Дагбаев. — А что же тогда? — хмыкаешь ты. — Пока — информация. А дальше — костюм и Разумовский. Ну конечно. И как ты не догадалась. Даже по видео с участием Гражданина, которые ты успела посмотреть в сети, видно, что костюм, сконструированный Разумовским — вещь до одури опасная и до жути полезная. Тому, у кого в руках будет эта штука, определенно повезет, потому что ее можно применить тысячей разных способов. Остается непонятным, зачем Дагбаеву Разумовский. Возможно, он не хочет вмешивать в это каких-то других специалистов и хочет разобраться в устройстве костюма с помощью его создателя. Но глупо предполагать вообще-то, что Разумовский добровольно выдаст всю информацию Тебя это, впрочем, не касается. От тебя сейчас требуется выполнить задачу. — Дайте мне пару недель, и я попаду в дом к Разумовскому, — улыбаешься ты и снова возвращаешься к изучению собранного Вадимом досье на Валерию Макарову. Тебе предстоит запомнить немало информации, чтобы не облажаться.

***

Тебе требуется немногим больше недели, чтобы стать неплохой приятельницей Леры. Она все еще не доверяет тебе достаточно, но тебе это и не нужно. Первый шаг выполнен, Макарова тебя знает. Теперь пора переходить ко второму шагу. Подбросить в сумку Леры жучок — тоже не слишком сложно, ты делаешь это еще на второй день вашего общения, когда уговариваешь Макарову сходить с тобой в кофейню. Только вот в какой-то момент ты начинаешь сомневаться, что тебе дали информацию о том человеке, потому что девушка ведет скучнейшую жизнь — ходит от дома до университета и обратно, иногда заскакивает в ближайший к дому магазин, но в целом, не посещает никаких подозрительных мест. Может быть, Вадим ошибся? Не ошибся. Это становится понятно, когда посреди ночи точка на твое навигаторе вдруг сдвигается с места и направляется в какое-то новое место. Твое внутреннее чутье подсказывает, что нужно срочно выдвигаться, поэтому ты тут же выскакиваешь из дома, садишься в машину и едешь туда, куда указывает точка на экране. А после, когда ты замечаешь темный силуэт, выскальзывающий из парадной, когда разглядываешь его длинный нос, то отправляешься следом. Сейчас тебе нужно просто «случайно» оказаться в нужное время, в нужном месте и при подходящих обстоятельствах. Поэтому ты звонишь Вадиму, сообщаешь о сложившейся ситуации, вкратце докладываешь о своем плане и просишь отправить к тебе кого-нибудь. Ты человеческими ресурсами не располагаешь, а вот Дагбаев и его телохранитель могут тебе с этим помочь. И помогают они очень эффективно, потому что уже пятнадцать минут спустя хваленый Гражданин натыкается на мелкую шпану, которая встречает его громкими вскриками, забрасывает его краской и тут же сбегает. Краска пачкает костюм, попадает на линзы, и Гражданин, вероятнее всего, почти ничего не видит. Какая оплошность. Это оказалось даже проще, чем ты думала. Кажется, Гражданин еще не слишком привык к его новому статусу, поэтому совершает глупые ошибки, а его наставник, кажется, не спешит это исправлять. Ну, или же ученик оказался необучаемым… Ты тенью следуешь за передвигающимся вслепую Гражданином, который, кажется, пытается найти укромное место, и когда он снимает маску, прикладываешь телефон к уху и идешь в его сторону уже более открыто. — Да возьми же ты трубку, — картинно шипишь ты и, подняв глаза и глядя на светловолосую девушку, стоящую в высокотехнологичном костюме и маской чумного доктора в руках, замираешь и испуганно восклицаешь: — О господи боже мой! Девушка вздрагивает, но обернуться не спешит, а ты торопливо говоришь, стараясь звучать как можно более испуганно: — Если что, я умею драться, и если вы решите… Сделав небольшую паузу и позволив себе внимательнее оглядеть светлый затылок неподвижно стоящей девушки, ты удивленно восклицаешь: — Лера?

***

— Все идет как нельзя лучше, — отчитываешься ты по специально купленному для этого телефону. — Валерия мне доверилась. Работаю над тем, чтобы попасть к Разумовскому. — Будь осторожна, — непривычно серьезно говорит Вадим. — С Разумовским работает Волков. Если он тебя заподозрит, то не отвяжется. Въедливый говнюк. И умный. — Он умный, а я умнее, — хмыкаешь ты. — Все будет нормально. И все же стоит узнать побольше про этого умного говнюка. Будет обидно, если именно он спутает все твои планы, поэтому тебе просто необходимо быть готовой. Какой этот Волков тебе уже заранее не важно. Ты еще даже не видела его, но он уже кажется тебе опасным для твоего задания субъектом. Стоит держать его на расстоянии вытянутой руки, пока ты не выполнишь задание. Или даже дальше.

***

Попасть в квартиру Разумовского и Волкова оказывается проще, чем ты думала. К тому же, тебе есть, чем похвастаться — в оружии ты разбираешься неплохо и замечаешь пару неудачных моментов в строении костюма. Возможно, Разумовский просто не обратил на это внимание, но Лера, кажется, сообщает об этом своему наставнику, а несколько дней спустя звонит тебе и просит приехать на встречу с Разумовским. Проходит ваша встреча на нейтральной территории, Сергей пока прощупывает почву, явно не готовый пустить тебя в свою квартиру. По его поведению ты понимаешь, что Волков, вероятно, держится где-то неподалеку. Втереться в доверие к Разумовскому оказывается даже проще, чем было с Лерой. Сергей — человек самолюбивый, и стоит тебе сделать ему несколько комплиментов, вспомнить прошлые заслуги и восхититься его работой, как он тут же оттаивает. Уже пару дней спустя ты оказываешься в их с Волковым квартире. — Проходи, — приветливо улыбается тебе Сергей. — Будешь чай? Такое гостеприимство озадачивает. Алтан описывал Разумовского, как величайшее зло, как человека без каких-либо моральных принципов, без привязанностей, но на деле он оказывается совсем… обычным. Его немного отросшие рыжие волосы растрепаны, он одет в слишком большую для него черную футболку и потертые домашние штаны, а на ногах у него мягкие тапочки… И это никак не вяжется с нарисованным твоим работодателем образом беспринципного злодея. — Спасибо, не буду. Я же помочь пришла, — улыбаешься в ответ ты. Тебе просто нужно поскорее оказаться вблизи костюма и всей информации о нем, потому что Дагбаев уже начинает тебя подгонять. Нужно отправить ему хоть что-то, чтобы не волновался. И чтобы наконец оставил тебя в покое. — Конечно-конечно, — кивает он. Ты замираешь, когда в коридор выходит незнакомый мужчина. Он выглядит как полная противоположность Сергея — смуглый, высокий, широкоплечий, спортивный, он опирается плечом на косяк и складывает руки на груди, сверля тебя хмурым взглядом. На нем простая черная футболка без рисунка и такие же черные штаны, на его лбу выступил пот — он выглядит так, как будто только что закончил тренировку. Ты сразу понимаешь, что это тот самый загадочный умный говнюк Волков. — Это Олег, — говорит Сережа, подтверждая твою догадку. — Он занимается физической подготовкой Валерии. — Т/И, — говоришь ты, протягивая ему руку. Он, немного помедлив, пожимает ее, не говоря ни слова, и тебе становится немного неловко под его внимательным хмурым взглядом. Кажется, будто он видит тебя насквозь. Теперь ты понимаешь, почему Вадим посчитал нужным предупредить тебя о нем. Но ты уверена, что проблем возникнуть не должно.

***

— Медленно работаешь, — нервно говорит Дагбаев, судя по всему, выхватывая телефон из рук спокойного Вадима. — Зато осторожно, — хмуро отзываешься ты. — Волков не спускает с меня глаз, боюсь вызвать лишние подозрения. Волков тебя раздражает. В то время, как с Сережей и Лерой у тебя сложились неплохие отношения и они, кажется, тебе доверяют. И если бы вокруг не ошивался Олег, ты бы уже давно добыла бы всю информацию, получила свои деньги и уехала на дачу. Но Волков все время рядом, все время смотрит хмуро, почти ничего не говорит, следит за каждым твоим шагом. — Реши этот вопрос, — резко отвечает Дагбаев. — Мне нужна информация. — Легче сказать, чем сделать, — хмыкаешь ты. — Не ты ли недавно говорила, что легко справишься с ним, — Алтан говорил зло, раздраженно, и ты чувствуешь по его голосу, что он на грани. Ты ведь действительно задержалась — на выполнение первой части плана ушло куда больше времени, чем ты планировала, и Дагбаев, должно быть, уже начинает жалеть, что взял на работу именно тебя. — Поняла, — сухо говоришь ты. — Сделаю. Придется действовать более активно. Возможно, ты сразу же провалишься, но Дагбаев сам виноват — это ведь он решил тебя подгонять. Тебя твой темп работы устраивал.

***

— Тренируешься? Пока Сергей и Лера отвлеклись на ремонт костюма, у тебя появилось время для активных действий в отношении Олега. Поэтому ты, воспользовавшись моментом, проскользнула в тренажерный зал, где, судя по звукам, Волков упражнялся с боксерской грушей. Олег останавливается и оборачивается к тебе. Он смотрит на тебя так же, хмуро, как и всегда, но хотя бы подает голос: — Тренируюсь. Ты же Сереге помогала, вроде? — Они и без меня справляются, — ты пожимаешь плечами и проходишь вглубь тренажерного зала, только теперь получив возможность оглядеть эту комнату. Обставлена она просто, Разумовский явно не приложил к этому руку, слишком уж просто для него. — Симпатично. Сам обставлял? — Решил, что мне лучше знать, что здесь нужно, — кивает Волков. Он говорит хрипло, словно уже давно потерял голос и тот так и не вернулся. Ты почти физически ощущаешь на себе его взгляд — даже оборачиваться не нужно. Атмосфера между вами напряженная, а воздух становится таким плотным, что, кажется, еще немного и его можно будет резать ножом. — Ты что-то хотела? — хмуро интересуется Волков, и ты хмыкаешь. — Я сделала что-то не так? — вместо ответа спрашиваешь ты. — Что ты имеешь в виду? Ты оборачиваешься, окидываешь Олега внимательным взглядом и пожимаешь плечами, некстати поймав себя на мысли, что если бы кто-то увидел вас сейчас, то наверняка задался вопросом, враги вы или любовники. Уж слишком странно все. — Смотришь на меня волком, как будто ненавидишь, — просто говоришь ты. — Просто не уверен до конца, можно ли тебе доверять, — так же просто отвечает он. — Что ж, зато честно, — ты усмехаешься и снова оглядываешься по сторонам. — Что ж, раз уж у нас есть время, может, сразимся? Я неплохо дерусь. Волков замирает, словно не до конца уверенный, шутишь ли ты, но, заметив твое серьезное лицо, кивает. — Почему бы и нет? И все же он осторожничает. Ты видишь, что он почти не бьет, действует не в полную силу, чаще уворачивается, и начинаешь раздражаться. Ты ненавидишь, когда тебе поддаются. Да, скорее всего он, огромный шкаф, смог бы легко уложить тебя на лопатки, но ведь и ты не сахарная. Лучше бы он вырубил тебя, не сдерживаясь, чем вот так. — Становится скучно, — хмыкаешь ты, замахиваясь для очередного удара, от которого Олег легко уворачивается. — Да что ты? — усмехается он и наконец пытается ударить, но для тебя уворачиваться даже проще, чем для него — ты меньше и ловчее. И все же ему удается повалить тебя на маты, а ты цепляешься за него в последний момент, и он, не удерживая равновесие, падает на тебя, едва успев выставить руки перед собой. Он морщится и замирает почти в упоре лежа — явно боится тебя раздавить. Затем ставит колени по обе стороны от твоих бедер и неподвижно тебя рассматривает. А ты замираешь, глядя в его глубокие глаза. Ты запыхалась, твое лицо частично закрывают растрепавшиеся волосы, и он осторожно убирает их, заправляет тебе за ухо. — Кто ты такая? — с какой-то странной интонацией говорит он. Это не допрос, не подозрение, простой и будничный вопрос, как будто Олег действительно не понимает. И смотрит он как-то странно. Ты хочешь уже ответить, когда дверь в зал вдруг распахивается. Олег мгновенно слезает с тебя, садится рядом, смотрит в сторону вошедшего Сергея как-то нервно, прокашливается, а ты быстро поднимаешься на ноги. Вам обоим понятно, что Разумовский все видел, но вы все равно стараетесь вести себя как ни в чем не бывало. — Мне… Т/И нужна, — растерянно говорит Сергей. — Я помешал. Выглядит он при этом крайне ошарашенным. — Конечно. Сейчас приду, — киваешь ты, и Разумовский как-то поспешно выскакивает из комнаты, оставляя вас с Олегом наедине. Он усмехается, но ничего не говорит. А тебе кажется, что лед наконец-то тронулся.

***

— Меня пока не подпускают к компьютеру в одиночку, — раздраженно говоришь ты. — Но мне удалось сфотографировать несколько чертежей. Пока это все, что я могу предоставить. — Плохо, — отзывается Алтан. — Тебе нужно действовать быстрее. — При всем уважении, — возражаешь ты, — но вам придется потерпеть. Если я буду действовать еще быстрее, то все полетит к чертям, и вы нихрена не получите. Вы же видите, что я продвинулась. Просто успокойтесь и дайте мне делать свою работу. Кажется, Алтан возмущается. Он издает какой-то странный звук и, судя по всему, собирается ответить что-то резкое, но затем раздается громкое шуршание, как будто кто-то настойчиво вырывает телефон у него из рук, а уже через мгновение в трубке звучит спокойный голос Вадима. — Делай то, что считаешь нужным. «Скорее бы все закончилось», — думаешь ты, сбрасывая вызов.

***

— Я могу пойти с ней, — говоришь ты. — Я достаточно натренирована и… — Нет, — резко прерывает тебя Олег. — Не поняла, — ты поднимаешь бровь, подозрительно глядя на него. Ты и сама не обратила внимание, когда окончательно вошла в жизнь этой троицы. С Сергеем и Лерой у вас оказалось много общего, они уже окончательно впустили тебя в свою жизнь. И ни с кем ты еще не чувствовала себя так комфортно вообще-то. Друзей у тебя в целом было немного, в основном ты общалась с теми, кто был тебе выгоден, но теперь ты все больше и больше убеждаешься, что с Разумовским и Волковым все иначе. Да, ты по-прежнему выполняешь свою задачу, все еще отправляешь Дагбаеву всю доступную информацию, но… Все как-то странно. С Олегом же… все сложно. Ваше общение все еще странное, но ты уже не чувствуешь, что он в чем-то тебя подозревает. И тебя должно это радовать, но почему-то неспокойно на душе, тревожно. — Ты не пойдешь, — спокойно говорит Олег. — Почему это? — У Леры есть костюм и куча оружия, а ты пойдешь почти без защиты. Мы можем всучить тебе пистолет или жилет, но этого будет недостаточно. Не хватало еще, чтобы ты пострадала, — терпеливо объясняет Волков. — Я могу за себя постоять, — возражаешь ты. — Ты меня не услышала? Нет. — Я предлагаю вдохнуть, выдохнуть и найти другое решение, — встревает Сергей, прерывая начинающуюся перепалку. — Мне тоже не слишком нравится расклад, при котором мы отправляем с Лерой человека без адекватной экипировки. Ты не понимаешь, что чувствуешь по этому поводу. Кажется, они всерьез заботятся о тебе, и для тебя это что-то совсем новое. Ты привыкла доверять только себе и полагаться только на себя, но сейчас… Сейчас есть люди, которые почему-то за тебя переживают. А ты в ответ на заботу их обманываешь. Становится противно от самой себя. Противно, как никогда. Но ты так серьезно встряла, что пути назад уже нет. «Да и это, возможно, даже и не забота никакая, — думаешь ты, нахмурившись. — Просто не хотят брать на себя ответственность за мою жизнь. Логичное желание». Поверить в то, что это может быть настоящей заботой, сложно, поэтому ты убеждаешь себя в том, что это что угодно, но не она.

***

— Ты молодец, — довольно говорит Алтан, когда ты отправляешь еще какие-то документы. Фотографировала ты их без особого энтузиазма, фотографии получились не из лучших, но кажется, твоего работодателя это вполне устраивает. — Но этого мало. Я отправлю тебе сообщением список того, что тебе нужно раздобыть. Желательно как можно раньше. Мы хотим приступить к нашей части плана, а для этого нужна еще кое-какая информация. — Что вы собираетесь делать? — без особого интереса спрашиваешь ты. Тебя действительно мало волнует, что именно Дагбаев хочет делать. С чего бы тебе волноваться? И все же ты почему-то задаешь этот вопрос. Алтан, кажется, прикрывает телефон рукой, о чем-то переговаривается с Вадимом, а затем снова возвращается к тебе, видимо, удовлетворенный ответом. — Нам нужно вытащить Разумовского и получить костюм. — Я могу выяснить, где находится костюм, и достать информацию об управлении им, — предлагаешь ты. Вообще-то ты хорошо знаешь, где находится костюм Гражданина, но почему-то продолжаешь придерживать эту информацию у себя. Сама не понимаешь почему, просто кажется, что еще не время для этого. Что передача этого запустит какой-то разрушительный процесс, который точно тебе не понравится. — Ты не поняла. Мне нужен Разумовский не для того, чтобы управлять костюмом, — спокойно говорит Дагбаев. — Я хочу убить его. Тебе приходится приложить немало усилий, чтобы сохранить спокойствие. Убить? Алтан совсем не похож на человека, который на такое способен. Перед глазами появляется улыбающийся Разумовский, и ты понимаешь, что тебе по-человечески его жаль. С ужасом ты ловишь себя на мысли, что успела к нему привязаться, что не хочешь, чтобы он пострадал, потому что с этим человеком спокойно и комфортно, потому что ему, кажется, действительно не все равно… И потому что Олега его смерть уничтожит. — Зачем вам его убивать, — как можно более равнодушно интересуешься ты. — Это не твое дело, — огрызается Алтан. — У меня с этим человеком свои счеты. — А Волков? — ты не понимаешь, почему задаешь этот вопрос. — Он же все время рядом. — Если Волков попытается встать у нас на пути, то мы убьем и его, — судя по голосу, Алтан улыбается. А у тебя все падает внутри. Ты не можешь сказать почему, но слова о возможной смерти Волкова шокируют тебя даже больше, чем потенциальная смерть Разумовского. Очень хочется не дать этому произойти. — Я поняла. Информация скоро будет у вас.

***

Если ты уедешь, станет лучше. Алтан не получит необходимую ему информацию, а значит, вряд ли сможет приступить к следующему пункту плана. Спасет ли это Олега и Сергея? Хочется верить, что да. Тебе нужно сбежать подальше, туда, где тебя не обнаружат. Тебе придется исчезнуть для всех, включая Олега, Леру и Сергея, с которыми ты уже успела неплохо сдружиться. И все же ты не можешь удержаться от того, чтобы зайти к ним в последний раз. От того, чтобы увидеть Олега напоследок. И почему именно он так запал тебе в душу? Что он такого сделал, чтобы так тебя к себе привязать? «Кто ты такая?» — звучит в голове вопрос Олега, заданный им в самом начале, а тебе очень хочется ответить ему тем же. Кто он такой и как умудрился заставить тебя влюбиться в него? И любовь ли это? Когда Сергей открывает тебе дверь, ты улыбаешься, но тут же мрачнеешь, когда он оглядывает тебя каким-то странным взглядом. Ты не понимаешь, какие эмоции отражаются на его лице, но тебе это совсем не нравится. Как и не нравится хмурый взгляд Олега, когда он выходит в коридор. — Все в порядке? — растерянно спрашиваешь ты. Они не отвечают. — Что-то с Лерой? — добавляешь ты чуть более обеспокоенно. — С ней все хорошо, — хмуро отвечает Волков. В последний раз он так смотрел на тебя в самом начале, когда еще не доверял тебе. — Что-то хотела? — Я… Мне уехать нужно. Зашла попрощаться, — бесцветно говоришь ты, вдруг догадываясь причину их поведения. — Всю информацию собрала? — хмыкает Олег, и ты замираешь. Они знают. — О чем вы? — ты пытаешься звучать растерянно, как будто действительно ничего не знаешь, но дрогнувший голос, кажется, выдает тебя с головой. — Сереж, — Олег поворачивает голову в сторону Разумовского и просто смотрит на него не подвижно, а тот понятливо кивает и уходит в тренировочный зал, оставляя вас с Волковым наедине. Только тогда он сдвигается со своего места и медленно подходит к тебе. — А теперь посмотри мне в глаза и скажи, что правда не понимаешь, о чем я, — Олег говорит тихо, даже спокойно, но от него исходит ощутимая опасность. Он нависает над тобой, и ты, кажется, впервые чувствуешь себя маленькой и беззащитной. — Олег, я… Объяснение не находится. — Лживая стерва, — говорит Волков, брезгливо морщится и отходит от тебя на пару шагов, как будто ты заразная. — Я никого и никогда еще так не ненавидел, как тебя сейчас. Ты поджимаешь губы. — Олег… — В былые годы я бы тебя за это убил, — Олег звучит так спокойно, как будто речь идет о походе в магазин, и тебе становится страшно от этого контраста. — Сейчас не буду. Сообщи своим работодателям, что костюм будет перепрошит и вся информация, которую ты им отправила, станет неактуальной. Сережа уже над этим работает. — Олег, я больше на них не работаю! — выпаливаешь ты и замолкаешь, потому что просто не можешь продолжить оправдываться. — Тем лучше, — хмыкает он. — Дагбаев предательств не прощает, и ты все равно будешь наказана. Ты делаешь шаг к нему, но он выставляет руку перед собой и смотрит на тебя так брезгливо, так разочарованно: — Лучше уходи. Пока я не сделал работу за твоего работодателя.

***

На улице жарко. Ты сидишь на крыльце своего маленького деревенского домика, обняв себя руками, и не можешь заставить себя зайти внутрь. По щекам катятся слезы, ты раз за разом прокручиваешь сказанные Олегом слова и ненавидишь себя за то, что сделала. Сейчас это единственное место, где ты можешь скрыться от Дагбаева и его людей. Этот маленький домик за городом и крохотный участок, на котором ты так ничего и не посадила — то, что сейчас сохраняет в тебе уверенность, что ты в безопасности. Только вот продлится это, вероятнее всего, совсем недолго.

***

Тебе удается успешно прятаться на даче целых две недели. Целых две недели проходит, когда за низенькими воротами твоего участка появляется широкоплечий светловолосый мужчина. Ты замечаешь его и еще нескольких людей, пришедших с ним, еще до того, как они заходят на участок. У тебя есть всего пара минут, прежде чем они не оставят тебе пути к отступлению, и терять эти минуты ты совсем не хочешь. Ты бежишь в сторону задней двери в надежде сбежать там, но замечаешь подходящих с той стороны людей Вадима. Делаешь рывок в сторону окна в гостиной и видишь пару мужчин и там. Ты окружена. Слишком поздно сопротивляться. И все же ты пытаешься. — Хозяйка! — кричит Вадим, стучась во входную дверь, а ты несешься на кухню, чтобы обеспечить себя хотя бы кухонным ножом. Их слишком много, но ты не сдашься без боя. Входная дверь с грохотом срывается с петель, а ты до побеления пальцев сжимаешь в руках рукоять ножа, прикидывая, какой вариант будет лучшим. Проще всего было бы спрятаться, запереться где-нибудь, но закрытые двери, кажется, не слишком их останавливают. — Вот ты где, — довольно говорит Вадим, входя на кухню. Заметив в твоих руках нож, он ухмыляется: — Тебе бы убрать эту зубочистку. — Боишься поцарапаться, — хмыкаешь ты. Ты хватаешь кухонный стул, бросаешь его Вадиму под ноги и обегаешь стол с другой стороны, пока он, упав, снова поднимается. Дорогу тебе преграждает высокий темноволосый мужчина, один из наемников Вадима, и ты, не дав ему опомниться, всаживаешь нож ему в плечо. Он вскрикивает и пытается схватить тебя, а ты замахиваешься для нового удара. Не успеваешь, потому что тебе на голову обрушивается удар чем-то тяжелым. Ты покачиваешься и, не удержав равновесие, падаешь, но остаешься в сознании. Перед глазами плывет, тело никак не хочет слушаться, когда Вадим хватает тебя за ворот и тащит к столу. Там он усаживает тебя на один из стульев (кажется, тот, который ты кинула ему под ноги), дает знак своего наемнику тебя держать и роется в ящиках. Комната раскачивается, плывет, картинка то становится совсем расплывчатой, неразличимой, то снова теряет четкость, и только поэтому ты понимаешь, что прилетело тебе по голове серьезно. А когда ты чувствуешь, как по виску медленно стекает что-то теплое, то понимаешь, что скорее всего все серьезно. — И не стремно вдвоем на девушку, — ты сама поражаешься, насколько невнятно звучит твоя речь. — Когда девушка — сука, то не стремно, — хмыкает Вадим и поворачивается к тебе. В руках его веревка. — Как думаешь, быстро твой замечательный домик сгорит? Умирать очень не хочется, но и сил сопротивляться нет. Голова болит, ты то слепнешь, то снова видишь происходящее вокруг, окружающие тебя звуки постепенно превращаются в неразличимый шум, и тебе кажется, что ты вот-вот потеряешь сознание. Интересно, сгореть, находясь без сознания, не так больно? Кажется, они поджигают одну из дальних комнат и уходят. Ты предпринимаешь слабую попытку выбраться из сковывающих тебя веревок, но сил нет. Перед глазами снова появляется лицо Олега. Тот брезгливо морщится. Ты не успеваешь понять, сколько времени проходит, прежде чем становится жарко. К тому моменту ты уже находишься на грани сознания. Дым обжигает легкие, ты кашляешь, снова слабо дергаешься, вертишь головой в попытке найти хоть какое-то решение, но ничего не приходит в голову. Только образ Олега перед глазами. — Помогите, — хрипишь ты, но получается что-то, больше похожее на набор невнятных звуков. Чьи-то руки в жестких перчатках ложатся тебе на лицо, и ты силишься открыть глаза. Ты даже не понимаешь, снится ли тебе это или происходит наяву. Но ты льнешь к этому прикосновению, пытаешься его продлить, как будто это единственное, что может удержать тебя в реальности. Кто-то настойчиво тебя развязывает и поднимает на руки, а ты утыкаешься в жесткую пластину на груди. — Олег, — хрипишь ты. Ты догадываешься, что вы выбрались наружу, когда становится прохладнее. А затем кто-то, держащий тебя на руках, передает тебя другому человеку. По крайней мере, ты чувствуешь, как кто-то большой и сильный забирает тебя, прижимает к себе. На нем нет этих дурацких пластин, нет ужасных перчаток, и ты можешь прильнуть к настоящему, теплому, живому телу держащего тебя мужчины. Он что-то говорит, но ты не различаешь слова. Кажется, он паникует, а кто-то рядом пытается его успокоить. Или тебе только кажется? Возможно, тебе это только приснилось. Возможно, это лишь агония умирающего мозга, и на самом деле ты продолжаешь сидеть на стуле в горящей кухне своего маленького домика. Но почему-то теперь становится так спокойно, что ты наконец позволяешь себе окончательно потерять сознание.