Трещащие нити нервов

Следующий раз был еще хуже. Кейтлин пришла раньше обычного — к восьми часам, Вай засекла. Также легко позволила стянуть с себя куртку. Не удивилась, что Вай ее не обнимает, и просто прошла мимо. Поздоровалась с отцом, обнялась. Они поужинали втроем. Вай уныло размазывала пюре и горошек в тарелке, слушая, как Кейтлин осторожно, избегая неприятных подробностей, рассказывает Тобиасу о делах. После ужина Кейтлин отправилась в душ, а Вай ушла в спальню. Тревога грызла изнутри, как запертая в нагретой бочке крыса. Наконец, Кейтлин вернулась. — Это какой-то кошмар, — выдохнула она, падая в кровать и прикрывая глаза. — Мы арестовали всю мелочь, но те, кто действительно загребает себе по половине бюджета, откусываются и отвираются. У них везде связи. На судебном разбирательстве судья начала подыгрывать этому ослу, Девнсти. А ведь я считала ее верным человеком! «Она просто устала, вот и все, — Вай почувствовала, как напряженные плечи расслабляются. Она забралась на кровать и склонилась над Кейтлин. Неровная тень упала на ее побледневшее лицо — последние дни она почти не выходила из Храма Справедливости. — Заработалась… Бедняга». Вай наклонилась и поцеловала темную бровь Кейтлин. Разгневанная речь оборвалась на полуслове. Вай повела губами дальше, вниз, до переносицы, потом коснулась края повязки. Кейтлин переживала из-за того, как выглядит после ранения, и казалось важным напоминать ей, что все это ерунда… Вай опустилась ниже и поцеловала напряженно поджатые губы. Коснулась шеи, провела вдоль напряженной жилки до крепкого округлого плеча. Всегда удивляло, как под холеной, нежной кожей Кейтлин скрываются крепкие, тугие линии мышц. Спустила тонкую шелковую лямку ночного платья по плечу. От щекотного касания на коже Кейтлин выступили мурашки. Вай хорошо знала, какие они наощупь — подушечками пальцев, губами, даже языком. Ничем не поддерживаемая грудь выскользнула из невысокого лифа. Мягкое, крупное полукружие с затененным выступом соска… Вай почувствовала, как во рту выступает слюна, и сглотнула. Кейтлин резко села, оттолкнула чужие руки и вернула и лямку, и чашечку лифа на место. — Я не хочу, — не скрывая раздражения, огрызнулась она. — Хорошо, хорошо! Я же не настаиваю, — Вай примирительно подняла ладони. — Давай, я тебя лучше обниму? И, не дожидаясь ответа, — Кейтлин никогда не отказывалась от объятий, кто вообще от них отказывается? — Вай осторожно обхватила ее за плечи. — Хей, кексик, — зашептала она на ухо. — Ты скоро со всем этим разберешься. Посадишь куда надо надежных людей, а ненадежных — за решетку. Это все окупится. Ты же знаешь. Вай откинула голову назад, чтобы заглянуть в лицо Кейтлин. Знала, что утешения не всегда работают — да и не для этого они нужны. Скорее просто показать: рядом есть кто-то, кто хочет тебя понять. Кому ты не безразлична. Кто поможет, если ты попросишь, а если нет — посидит рядом, подставив плечо. — Не надо меня сжимать… — Кейтлин поморщилась и отклонилась всем телом. Вай почувствовала, что руки холодеют — как если бы она резко сняла хекстековые перчатки, и пришедшая легкость оставила ее бесчувственной. Вместе с этим странный морозец распространился в груди, а голова наоборот — стала тяжелой и горячей. «Да что, черт побери, я делаю не так?» Вай быстро отстранилась, позволяя Кейтлин упасть на кровать лицом к краю и накрыться одеялом. *** В Пилтовере похитили девочку — дочь служанки из какого-то богатого дома. Похищенной было лет тринадцать, ее светлые волосы длиной примерно до плеч вились — мать, захлебываясь слезами, показала Вай кулон со свернутой прядкой. — Кому она могла понадобиться? Один глазик карий, другой зеленый… Тощая, как на шарнирах игрушка, замухрышка моя… Единственная у меня… — в горле женщины заклокотало, и она закрыла лицо руками. Заскорузлые пальцы посудомойки дрожали, обкусанные кутикулы — наверняка от нервов — кровоточили. — Мне сказали, вы ее найдете, госпожа Вайолет… Но если они ее уже убили? Говорят, там есть… есть люди, которые колят мерцание и вставляют жестяные трубки, пока от человека не останется ничего людского! А если и ее… — Не бойтесь, — Вай старалась не глядеть женщине в глаза. — На такие опыты надо много времени. Когда ваша дочь пропала? — Позавчера! Пока я до вас дошла, пока доказала, что она послушная девочка и никогда не убегала… «Для опытов дешевле и проще брать беспризорников, которых в Зауне пруд пруди, — накинув капюшон на глаза, Вай петляла по закоулкам Линий. — Хорошенькую пилтоверскую девочку с белокурыми волосами и цветными глазами могли украсть только по заказу — и в определенном месте». Бордель-маман Баббета поперхнулась дымом, выслушав подозрения Вай. Длинные, исколотые серьгами уши йордлинки колыхались, как листья диковинного растения. Успокоившись, она выбила трубку, заполнила ее по новой и, раскурив, затянулась. Ее сморщенное тельце в цветастом платке совершенно обмякло на софе. — Я жду, — напомнила о себе Вай. — Я знаю, дитя мое, — Баббета подняла глаза к высокому балдахину из нежно-малиновой газовой ткани с россыпью голубых бусинок. — Ты ведь понимаешь, что я бы никогда не дала добро на подобное? — Надеюсь, — вздохнула Вай, откидываясь на своей софе. Она медленно разжала пальцы хекстековых перчаток, дождалась, когда с сипением и облачками пара опустится давление, и вытащила руки — поразительно маленькие на фоне железных кулачищ. — Я ведь поэтому без орды миротворцев за спиной. Просто… Она не закончила вслух, но додумала: «В последние дни даже самые близкие ведут себя как-то дико». — О, моя милая, я уверена, ты и без них сможешь раскидать мою охрану этими чудищами, — Баббета указала трубкой на снятые перчатки. — Но спасибо за жест доверия. Я не ответила тебе сразу, потому что гадала, кто мог пойти на такое в обход меня. Вот уже и составила список… Готова записывать или запомнишь? Следующие три дня Вай работала в Линиях. Искала, крушила, лупила, орала, зловеще шептала, скрывалась и наконец нашла, что искала — там, где ожидала, и в том состоянии, о котором думала. Девочка была жива и почти невредима, если не считать опьянения мерцанием. Может, оно и к лучшему — Вай слышала от знакомых, что после первого употребления отбивает память напрочь. Купивший ее механик из Пилтовера был тут же — Вай сломала ему обе ноги и раздробила ключицу, чтобы не думал бежать. Не менее ласково обошлась со всеми остальными, кто попался ей в здании. Подняв маленькое тельце на хекстековых перчатках, с внешней стороны залитых кровью и присыпанных известью от разбитых стен, Вай дошла до ближайшего пневмостанка. Клерк на подскосившихся ногах отправил за нее сообщение в Храм Справедливости, чтобы подобрали виновников — ну, что там осталось, — и оформили всю бюрократию. — В-вам ответ, — пролепетал он в спину удалявшейся Вай. — Да плевать. Не хватало ей перед кем-то оправдываться! Явно же это не Кейт.