Стать реальностью

Утро в доме семьи Дюпен-Чен было суетливым и нервным из-за приготовления их фирменных угощений в честь Дня всех влюбленных. Прилавок наполнился разнообразными десертами с шоколадом, начиная с розовых шариков на палочке и заканчивая тортами. Отец заботливо приготовил для Маринетт коробку кексов, которую та чуть не забыла перед выходом из дома. Первый экземпляр получила Алья, когда повесила свое оранжевое пальто. Следующие четыре – Роуз, Джулека, Милен и Сабрина, уже в классе. Аликс, которая никогда не питала любви к сладкому, вежливо отказалась. Хлоя изобразила тошноту и посоветовала Сабрине отложить изделие куда подальше. Маринетт рассмеялась и лишь сказала, что Хлоя знает, где ее найти, если передумает. Затем в класс вошли Натаниэль и Эла. Они о чем-то разговаривали и не сразу заметили скопление людей у второй парты. — Натаниэль, Эла! Идите сюда! — Маринетт привстала со стула и помахала им, почувствовав на себе взволнованный взгляд Альи. Пара переглянулась и подошла к ней. Натаниэль чуть не перешел на бег, почувствовав вкусный запах. — Ах, ваши знаменитые кексы! Я жду День святого Валентина только ради них! — Они тоже мои любимые, — Маринетт весело хихикнула и предложила ему один. — Вот, возьми. Натаниэль принял выпечку и сделал долгожданный укус, зажмурившись от наслаждения. Эла фыркнула при виде этого и попросила не переигрывать, на что парень возмущенно цокнул и сказал, что та просто ничего не понимает. Девушка с улыбкой закатила глаза и напомнила, что он хотел сначала попробовать шоколад от Марка, который уже лежал в его рюкзаке. Натан хлопнул себя по лбу, вызвав смех у всех присутствующих. Маринетт, наблюдавшая за этой короткой перепалкой, достала из коробки еще один кекс, протянув его Эле. Растерянный взгляд девушки бегал от руки одноклассницы до ее улыбки. — Эм, это мне? — Да, конечно, — рассмеялась Маринетт. — У тебя ведь нет аллергии на шоколад? — Н-нет… Спасибо. Даниэла приняла подарок и нерешительно откусила самую верхушку. Казалось, вместе с Маринетт задержали дыхание еще как минимум два человека в ожидании реакции девушки. Ее выражение лица в начале выглядело равнодушным, но уже в следующее мгновение оно разгладилось. — Вау, Маринетт… У меня нет слов, это очень вкусно. Те же два человека с облегчением выдохнули вместе с Маринетт. Натаниэль локтем пихнул подругу в бок, припомнив ее просьбу не переигрывать, и получил ответный пинок в ногу. Одноклассники начали обсуждать домашнее задание и то, кто с кем проведет праздник, когда к Эле со спины подошел Адриан в компании с Нино. — Что тут у вас? Сладости? Я тоже хочу. Не спрашивая разрешения, Адриан нагло поднес руку Элы с кексом к своему рту и надкусил его. — М-м-м, я узнаю этот вкус где угодно, — на его губах остались излишки жидкого шоколада, которые он тоже с удовольствием слизал. — Маринетт, твой отец в этот раз превзошел сам себя. Она тупо уставилась на него, лишившись дара речи. Даниэла же бросила в его сторону недовольный взгляд и выдернула свою руку. — Возьми себе целый, — возмутилась она. — Но ты уже дошла до середины с шоколадом. Это лучшая часть! — У тебя этим шоколадом весь стол завален. Эла указала пальцем на парту Адриана и Нино, одна половина которой была заставлена разнообразными пакетами и коробками. Нино печально вздохнул, глядя на эту картину, что не скрылось от внимания Альи, и она отвесила ему подзатыльник. Адриан же безразлично пожал плечами. — Не знал, что он так нравится тебе. Поделиться? Даниэла закатила глаза, и они с Натаниэлем пошли к задней части класса. Адриан проследил за ними взглядом, а затем посмотрел на Маринетт. Та засуетилась и сообразила достать из коробки еще один кекс. — Эм, у меня еще осталось несколько. Будешь? — предложила она. — Спасибо, Мари. Съем на обеде, — он спрятал выпечку в портфеле. Хлоя обогнула одноклассников и прижалась к нему с правого бока, подвинув Нино. — Адрикинс, а ты уже позвал кого-то на мою вечеринку? Сердце Маринетт сделало кульбит, услышав вопрос блондинки. Она застыла в ожидании его ответа. — Нет… — Ха? — ее бровь взметнулась вверх. — Совсем никого? Или тебе просто отказали? — весело хохотнула девушка. — Я никого не звал, — повторил он, смутившись. — Все, поговорим на перемене. Адриан ушел к своему месту, и Хлоя задумчиво хмыкнула, нагнувшись к Маринетт. — Мне все это не нравится. Неужели они стали друзьями? Я думала, он признался ей еще месяц назад, — Хлоя недовольно дернула подбородком. — Даниэла отвергла его, что ли? Маринетт посмотрела в сторону Элы вместе с Хлоей. Сглотнула комок в горле, не зная, что и думать. Если все так, как говорит Хлоя, то почему между ними даже нет неловкости? Даниэла никак не отреагировала на то, что Адриан бесцеремонно коснулся ее руки. Словно привыкла к фамильярности парня, сильно напоминающей поведение Кота Нуара. Может, потому что супергерой теперь проводит с ней много времени? Только вот в его случае девушка скорее избегает его, вспоминая ту же просьбу передать ему защитный амулет. Чувства Кота Нуара к бывшей напарнице давно перестали быть секретом. И после их воссоединения в ее напарнике словно заново вспыхнул огонь. Он не раз пересказывал Леди Баг свои планы на будущее после победы над Серицин: как они встретятся все втроем без масок, куда пойдут, чем займутся. Маринетт не питала таких же ярких надежд, если учитывать то, что произошло между ней и Элой. Но все равно слушала друга. — Пс-с, Мари, — Алья дернула подругу за плечо и поднесла экран телефона чуть ли не вплотную к ее лицу. — Как думаешь, какой заголовок выбрать для статьи? “Любовь за маской?” “Отважный супергерой или просто влюбленный кот?” Перед глазами Маринетт возникло фото Кота Нуара с большим букетом белых роз. В памяти тут же всплывает их утренний патруль, на который напарник опоздал из-за “личных обстоятельств”. Так вот, чем он был занят. Наверняка парень специально купил цветы рано, чтобы ни с кем не столкнуться в магазине и не попасться вездесущим журналистам. Но его план обернулся провалом. Ей стало даже жаль его. — Вы обсуждаете фото Кота Нуара? — догадалась Роуз. — Как думаете, кому предназначается этот букет? Может… Серицин? — в конце она почему-то перешла на шепот. Лицо Маринетт непроизвольно сморщилось, но она промолчала. Серицин хоть и является последним человеком в мире, в которого бы влюбился ее напарник, но это не та тема, которую ей бы хотелось обсуждать за его спиной. К ее удивлению, послышался чей-то ехидный смешок. — Ага, тогда я – русалочка, — фыркнул Натан, вернувшийся к ним. — Но кто еще это может быть? — Роуз надула губы, обидевшись. — Шион Фаруш, — торжественно объявил он. По выражению лица Роуз было видно, что ответ парня не впечатлил ее. Остальные тоже посмотрели на него так, словно он сказал, что земля плоская. Даниэла потянула друга за ухо и посоветовала вернуться за парту вместо того, чтобы сплетничать. От Маринетт не скрылась ее покрасневшая шея. Она вдруг вспомнила слова Альи о том, что Даниэле никогда не нравился Адриан. Может, потому что в ее сердце всегда был другой? В тот же момент все встало на свои места. Во время сражения с нападения Шион Фаруш стала невидимой, но только для Кота Нуара. Как будто ее главный страх – это стать для него пустым местом. После интервью с мадам Шамак ей пришлось буквально уговаривать ее пойти с супергероем. А тот инцидент с Гласиатором, когда им пришлось притвориться парочкой, чтобы ослабить бдительность монстра? Шион Фаруш никогда не любила вспоминать эту битву. Даже в их последнюю встречу, когда они говорили о будущем, Маринетт показалось, что Даниэла переживала за супергероя не как за обычного друга. Что не раз думала о том, что его ждет. Словно... хотела стать частью его жизни. В душе Маринетт загорелся теплый свет надежды: наивной, отчаянной, но ужасно желанной. Не справившись с потоком эмоций, Маринетт написала Луке и сразу же после уроков побежала к кораблю, который давно стал вторым домом. Парень настраивал гитару, когда Анарка сообщила о ее приходе. Маринетт забыла, что Хлоя пригласила выступать Банду котят на своей вечеринке в честь Дня всех влюбленных, и почувствовала вину за то, что отвлекла от дел. Но Лука ни капли не рассердился и с радостью впустил ее внутрь, быстро заправив кровать, чтобы она могла сесть. — Я… я хочу признаться Адриану сегодня! — выпалила Маринетт с самого порога. Тут же продолжила говорить, чтобы парень не успел ничего сказать: — Мне страшно, но я поняла, что зря жду подходящего момента или случая. Нам осталось учиться вместе меньше полугода, и никто не знает, что будет дальше. Может… он уедет, и я вообще больше никогда не увижу его, — ее голос надорвался. — Мне кажется, это мой последний шанс. Маринетт задержала взгляд на татуировке змеи и камне чудес в виде серебряного браслета, боясь смотреть ему в глаза. Но когда услышала тихий смех, то не удержалась и подняла голову. Лицо парня украшала широкая улыбка, от которой на его щеках выступили ямочки. — Это же потрясающе, Мари, — Лука отложил гитару и похлопал по кровати. Девушка села рядом с ним. — Ты права, после выпуска даже наши с тобой пути могут разойтись, — на этих словах он взял ее за руку. — Что уж говорить о вас с Адрианом? В конце концов… он должен узнать о твоих чувствах, не так ли? — Угу, — к ее глазам подступили слезы. — Ну же, не плачь, — Лука заключил ее в объятия. — Все будет хорошо. Да и я тоже буду там! — он погладил ее по спине и отодвинулся, чтобы заглянуть в глаза. — Ты и так со мной везде, куда бы я ни пошла, — Маринетт улыбнулась ему и вытащила из-под футболки медиатор с Джаггедом Стоуном, который он подарил ей когда-то. Лука тепло улыбнулся, а его взгляд задержался на медиаторе. Маринетт почувствовала легкое покалывание в груди – то чувство, которое упорно напоминало о себе каждый раз, когда он смотрел на нее с такой нежностью. В очередной раз проигнорировала его и, попрощавшись, пошла домой, чтобы успеть собраться.

***

Даниэла сидела на краю постели, ссутулившись. Свет из окна падал на ее лицо, оттеняя бледность кожи и подчеркивая темные круги под глазами – следы бессонных ночей. На прикроватном столике стояла ваза с букетом белых роз, аккуратно обернутых в пленку. Девушка провела пальцами по нежным лепесткам, на что Вайолет, сидевшая на одном из бутонов, недовольно взмахнула крыльями. — Баркк, что там в записке? — все же спросила она. — Кот Нуар написал, что тоже будет у Хлои. Больше ничего… Даниэла легла на кровать и прикрыла глаза рукой. Рядом с ее головой села Дуусу. — Хозяйка, что ты будешь делать? Даниэла не имела ни малейшего понятия. Знала точно лишь одно: ей необходимо быть там. На вечеринку придет очень много людей, чуть ли не весь лицей. Лила может воспользоваться этим и акуматизировать кого-то. Задачу во много раз упростит то, что сегодня праздник, в который больше всего людей могут стать глубоко несчастными, превратившись в идеальную мишень. Даниэла обязана быть начеку, чтобы предотвратить это. Но... Вот бы кто-то дал ей инструкцию, хотя бы одну подсказку, как вести себя с Котом Нуаром. Она была готова привязать к своим рукам и ногам нитки, чтобы кто-нибудь дергал за них сверху, лишь бы не принимать решение самой. Она не сможет стереть память Адриану, как в прошлый раз, ведь с ним теперь будет Плагг. Даже если бы квами исчез, Даниэла не была уверена в том, как бы поступила. К какому бы голосу прислушалась: к голосу разума или голосу сердца. Адриан признается ей, что бы она не делала, как бы не пыталась оттолкнуть его. Глубоко внутри Даниэла понимала, что должна столкнуться с неизбежным, чтобы прервать порочный круг. Какой бы ее не ждал конец, она сделала все, что могла. И все же это было тяжело. Когда солнце начало садиться, Даниэла начала собираться. Она надела пару черных джинсов и белую водолазку. Отрастающая челка уже начала лезть в глаза, поэтому она спрятала ее под ободком. Накинув сверху пальто, девушка вышла из квартиры, напоследок взглянув на букет. На входе в отель у нее любезно забрали верхнюю одежду и проводили к лифту, с помощью которого она поднялась в ресторан. Помещение было украшено красными и розовыми лентами, шарами в виде сердечек, электронными свечами и разнообразными цветами: розами, гвоздиками, пионами и тюльпанами. В центре зала расположился танцпол, который уже заполнился подростками. У панорамных окон разместилось подобие сцены с микрофоном и музыкальными инструментами. Сказать, что Даниэла чувствовала себя не в своей тарелке, – это ничего не сказать. К счастью, ее заметили Натан и Марк и помогли немного отвлечься разговорами об учебе и последнем выпуске комикса про Леди Баг. Решив не мешать им наслаждаться вечером, она ушла к бару, где пересеклась уже с Роуз и Джулекой. Первая поделилась переживаниями насчет предстоящего выступления, и Даниэла произнесла слова поддержки, которые вызвали слабую улыбку на лице блондинки. Джулека предложила им еще раз отрепетировать первую песню, на что Роуз сразу же согласилась, и они ушли. Зал медленно наполнялся людьми. Все барные стулья рядом с ней уже кто-то занял. Даниэла на мгновение отвлеклась и не сразу заметила Адриана рядом с Нино и остальными. Его длинные, светлые волосы были собраны в подобие хвостика. Несколько прядей выбились и мягко обрамляли лицо, подчеркивая острые скулы. На ушах блестели серебристые украшения: в одном ухе – небольшая серьга-кольцо, в другом – минималистичный шип. Он был в узких темно-синих джинсах, подчеркивающих длинные ноги. Сверху – простая черная футболка, идеально облегающая торс, и винтажная джинсовая куртка со слегка закатанными рукавами. Он словно только что вышел с фотосессии для обложки журнала. Когда их взгляды пересеклись, ладони Даниэлы предательски вспотели. Глаза забегали в поисках чего-нибудь, пока не наткнулись на дверь на кухню. Она прошла через них и чуть не столкнулась с одним из поваров, которым оказалась мама Альи. — Аккуратнее, дитя… Ох, ты же Даниэла! — удивилась женщина. — Мы так давно не виделись, я даже не сразу узнала тебя. Тебе чем-то помочь? — Нет-нет, извините. Мне… нужно туда! Даниэла выбегает из помещения через другую дверь и оказывается в длинном коридоре. Не успев отдышаться, девушка пугается резкого стука и поворачивается, замечая Хлою. Блондинка со злостью бьет ногой по стене и поправляет кофту, съехавшую с плеча. — Хлоя? Что ты здесь делаешь? — Буржуа поднимает лицо, замечая ее. — Ох, у тебя немного… размазалась помада. Хлоя включает телефон и обводит контур губ подушечкой пальца, избавляясь от красных полос. Затем с прищуром смотрит на нее. Даниэла замечает дрожащие ноги Буржуа, яркий румянец на щеках и понимает, чем вызвано такое состояние. — Эла! — Хлоя вдруг обнимает девушку за руку, буквально повиснув на ней. — Сабрина плохая! Она заперла меня в номере и приказала прилечь и отдохнуть… Но я не хочу спать! Я хочу танцевать! Про себя Даниэла соглашается с Сабриной. Гадает, когда Буржуа успела выпить столько алкоголя. — Не беспокойся, Хлоя. Поверь, там еще скучнее. Я позову тебя, когда начнется что-то интересное… — Нет! Идем сейчас! — Хлоя берет ее за запястье и ведет обратно на кухню. — Хлоя, подожди. Давай поговорим! Нет, давай лучше поиграем во что-то! Эм… карты! Точно, у тебя есть карты? Слова Даниэлы пролетает мимо ушей Буржуа. Они проходят мимо поваров, пока снова не сталкиваются с мамой Альи, которая на этот раз разговаривает с Адрианом. Даниэла понимает, что он, скорее всего, шел за ней, и у нее перехватывает дыхание. — Ох, милый. Ты становишься выше с каждой нашей встречей. Признавайся, у тебя уже есть девушка? Алья мне совсем ничего не рассказывает, — жалуется она, уперев руки в бока. Адриан лишь неловко смеется в ответ, а затем замечает их. Хлоя не дает ему и слова вставить, перед тем как схватить за руку. Они дружной троицей влетают обратно в зал. — Эм, до скорого, мадам Сезер, — быстро прощается парень, прежде чем заговорить с подругой детства: — Хлоя, это было очень невежливо с твоей стороны! — Ой, не нуди. Мир не взорвется, если ты один день расслабишь свои булки, — Адриан хотел возразить, но Хлоя приложила палец к его губам и указала куда-то в сторону. — Смотрите, начинается! Сцена погрузилась в полумрак, и первым зазвучал глубокий, низкий ритм бас-гитары Джулеки. Она стояла в тени, пурпурный свет упал на ее сосредоточенное лицо и уверенные руки, перебирающие струны. Через несколько секунд к басу присоединился Лука. Тонкий синий луч выхватил его фигуру из темноты. Иван на барабанах задавал резкий, энергичный ритм, от которого пол под ногами задрожал. Наконец, Роуз шагнула вперед и взяла в руки розовый микрофон. Ее голос, чистый и проникновенный, накрыл толпу. Даниэла с первой же секунды узнала песню. Tonight I wanna give it all to you In the darkness There's so much I wanna do Толпа превратилось в настоящее море из тел, скачущих в такт грохочущей музыке. Хлоя потянула их в самый центр, смеясь. Ее волосы летели в разные стороны, когда она прыгала, все еще держа их за руки. Адриан поддался атмосфере и присоединился к подруге. And tonight I wanna lay it at your feet 'Cause, girl, I was made for you And, girl, you were made for me Даниэла напряженно следила за происходящим. Внутри все сжалось. Ее сердце стучало быстрее от одной лишь близости Адриана. От его легкости, от того, как он смеялся, как весело подмигнул ей. I was made for lovin' you, baby You were made for lovin' me And I can't get enough of you, baby Can you get enough of me? Когда на припеве его локоть случайно задел ее, Эла вздрогнула, как от разряда тока. Он обернулся, бросил ей быстрый извиняющийся взгляд и улыбнулся. Ее щеки вспыхнули, и она отвернулась, чтобы не смотреть на него. На его сияющие глаза, широкую улыбку и длинные руки, на которых от напряжения выступили вены. Даниэла начала искать Натаниэля, чтобы сбежать от них. Вдруг чувствует, как Хлоя отпускает ее руку, чтобы уйти к Сабрине с криками: “как ты могла бросить меня там?”. Они с Адрианом остались вдвоем. Даниэле на секунду пришла мысль, что блондинка сделала это специально. — Ты ищешь кого-то? — неожиданно интересуется он, заметив, что ей неудобно. В мыслях всплывает письмо от Кота Нуара, и Даниэла чувствует стыд. — Нет, никого. Совсем никого! — Уверена? Возможно, я могу помочь те… Адриан не успевает договорить из-за Нино, который кидается на шею лучшему другу. За ним подходят Алья и Маринетт. Даниэла ускользает от них и прячется у барной стойки. Со стороны наблюдает за всеобщим безумием. Банда Котят исполняет еще пару каверов, перед тем как перейти к последней песне. Иван откинулся назад, глядя на своих товарищей по группе. Едва заметная улыбка промелькнула на его лице, когда он начал отбивать на барабанах едва уловимый ритм. Роуз шагнула вперед, ее голос был негромким, но невероятно проникновенным. Молодые парни начали приглашать девушек на танец. Милен стояла неподалеку от сцены. Даниэла заметила, как подруги подтолкнули ее ближе. Сначала девушка просто слушала, ее лицо выражало легкое удивление, но вскоре поняла, что песня посвящена ей. Когда мелодия стала тише, весь свет в зале вдруг выключился. В следующее мгновение проекторы снова загорелись, и Иван уже стоял перед Милен с букетом цветов, который девушка приняла со слезами на глазах, а затем поцеловала его. Толпа взорвалась аплодисментами. Даниэлу охватила сильная ностальгия. Она вспомнила победу над Каменным Сердцем. Первый раз, когда рой божьих коровок восстановил весь город. Первое “получилось”, знакомство с Баркком, то, как мастер Фу отдал ей камень чудес. Это произошло всего пять лет назад, но кажется, что прошла целая вечность. Все они… так изменились. Хлоя стала защитницей Парижа, Натаниэль выпускает собственный комикс вместе с Марком, Джулека справилась со своей застенчивостью и теперь работает моделью, Роуз победила болезнь и наконец отрастила волосы, Лука наладил отношения со своим отцом. Маринетт… стала увереннее в себе, победила в нескольких конкурсах для начинающих дизайнеров. Адриан наконец начал заниматься тем, что хочет. Больше не пытается угодить всем вокруг. Она сама… теперь словно другой человек. Она перестала закрываться в себе, смогла принять смерть родителей и сестры. Осознала, что еще ничего не кончено. Что все только впереди. У нее появились близкие, те, кого можно назвать… семьей. — Эла, все в порядке? Натан с Марком взволнованно окружили ее. Даниэла осознала, что в уголках глаз скопились слезы, и быстро вытерла их, улыбнувшись. — Да, не волнуйтесь обо мне. Идите веселитесь! Даниэла встает со стула и добирается до ближайшего туалета, где переводит дух и ополаскивает лицо холодной водой. Это немного освежает и приводит мысли в порядок. Когда она выходит в коридор, то сталкивается с кем-то. — Лука? — она рассеянно поправляет волосы. — Вы уже выступили? — Да. Ты видела? — Конечно! Вы как всегда великолепны. — Спасибо, — он облокачивается плечом о стену. — Кажется, тебя искал Адриан, — Даниэла замерла и сжала губы в тонкую линию. — Я… Зачем? — Ты знаешь, зачем, — сказал он, давая понять, что видит ее насквозь. Улыбнулся своей едва заметной, немного грустной улыбкой. Девушка ничего не сказала. — Эла, у каждого человека есть своя песня, — начал он, глядя перед собой, будто разглядывая невидимые ноты в воздухе. — У Джулеки она очень медленная, но проникновенная. У Маринетт – яркая, как солнечный луч, теплая, как летний день. У Адриана она всегда была тихой, спокойной, как фон. Но в последнее время… она стала очень громкой. И знаешь что? Она звучит только для тебя. Даниэла широко раскрыла глаза, чувствуя, как в груди поднимается тревога и желание поделиться своими переживаниями. Была уверена в том, что парень поймет ее. — Я… — она запнулась, пытаясь найти слова. — Я боюсь, что все испорчу. Лука слегка рассмеялся, тихо, но искренне. — Эла, ты ничего не испортишь, поверь мне, — он положил руку ей на плечо. — Иногда, чтобы услышать чужую песню, нужно позволить своей зазвучать. Даже если это страшно. Девушка глубоко вздохнула, чувствуя, как слова Луки проникают в самые потаенные уголки ее души. Она хотела поблагодарить его, но вовремя заметила Маринетт, которая вдруг подошла к ним. — Ох, вы тоже здесь! — удивилась девушка. — Вы… случайно не видели Адриана? Нигде не могу его найти. — Нет, извини, Мари, — покачал головой Лука. Маринетт быстро поблагодарила их и скрылась за углом. Даниэла проводила взглядом ее маленькую фигуру, и изо рта вырвался давно терзающий вопрос: — Она все еще любит его, да? Лука, который крутил талисман змеи вокруг своего запястья, вновь посмотрел на нее. — Да, — спокойно ответил он, давно приняв этот факт. Даниэла не понимала, как он может оставаться таким невозмутимым, питая к ней нечто большее, чем дружескую симпатию. Лука всегда смотрел на Маринет с той мягкой, но непреклонной преданностью. Его чувства казались такими глубокими, такими искренними. Они похожи на тихую мелодию, которая играет несмотря на то, что ее не слышат. Как у него получилось смириться с тем, что в сердце Маринетт для него нет места? Она почувствовала легкую дрожь. В голове мелькнула мысль… может, у нее тоже это выйдет? — Думаешь, будет лучше, если Адриан полюбит ее? — вдруг спрашивает Лука. Даниэла опускает голову и слегка кивает. — Сердцу не прикажешь, Эла. Чувства – это не то, чем можно управлять. Поверь, я пытался. — Я… — начала она, но слова не шли. — Будь честна с собой, — Лука приблизился, его голос звучал мягко, но решительно. — Это единственное верное решение. Сердце Даниэлы замерло. Едва она приготовилась ответить, ее плеча коснулась рука в черной перчатке. — Извините, что прерываю, — слова Кота Нуара прозвучали прямо над ее ухом. — Лука, не против, если я украду ее у тебя? — Нет. Да и мне уже пора идти. Удачи, — пожелал он ей, направившись обратно в зал. Кот Нуар взял ее за руку. Его рука казалась сильной и надежной, и все же иррациональный страх цепко держался за сердце. Она шагала вслед за ним и не могла оторвать взгляда от его широкой спины. Его силуэт двигался с небывалой легкостью, шаги были полны решительности, которой так не хватало ей. Даниэла завороженно смотрела, как дергается его хвост, как он лишь едва поворачивает голову к ней. Несколько раз пыталась выяснить, куда они направляются, но каждый раз получала один и тот же ответ: — Ты сама все увидишь. Остановившись перед одной из дверей, Кот Нуар вставил ключ в замок и, повернув его, жестом пригласил Даниэлу войти первой. Комната, в которую они попали, оказалась небольшой, но милой. Напротив огромного окна стояла кровать с белоснежным постельным бельем. На столе горели свечи, и воск уже начал понемногу течь вниз. Рядом с ними Даниэла заметила бутылку шампанского в ведерке со льдом, два хрустальных бокала и тарелку с аккуратно уложенными шоколадными трюфелями и фруктами. За стеклом открывался неотразимый вид на город, сияющий тысячами огней. На стене висели тонкие гирлянды золотистого цвета, которые мягко освещали комнату. — Ну, что скажешь? — тихо спросил Кот Нуар, прислонившись к дверному косяку. — Ты... постарался, — произнесла Даниэла, потрясенная таким вниманием к деталям. — Ты этого заслуживаешь, — ответил Кот Нуар с нежной улыбкой, подходя ближе. Он что-то нажал в своем шесте, положил его на стол, и комната заполнилась звуками пианино. — Потанцуем? Поверь, я намного лучше Феликса, — в голове возник их с Феликсом танец на Зимнем балу. Она не сдержалась и фыркнула из-за того, что он вообще вспомнил об этом. Немного помедлив, Даниэла взяла его за руку. Супергерой вложил ее ладонь в свою, а вторую положил себе на плечо. Они начали двигаться в такт музыке – плавно и размеренно, как будто весь мир сузился до этой комнаты и их тихого танца, отражающегося в окне. Даниэла следовала за Котом Нуаром, не сводя при этом глаз со своих ступней, чтобы случайно не наступить ему на ногу. — Не смотри вниз, — он вдруг наклонил голову, прижавшись губами к ее уху. — Расслабься. Проще сказать, чем сделать. Даниэла пыталась ослабить напряжение в руках и не так судорожно следить за тем, куда наступает. В итоге отпустила мысли и расслабилась, позволяя Коту Нуару подхватить танец. Он мягко вел ее так, словно они оказались на облаках. Девушка задалась вопросом: станцуют ли они так еще когда-нибудь? Как назло почувствовала тяжесть в груди. Она пыталась игнорировать это, но тяжесть становилась все более гнетущей, чем дольше она думала о том, что будет с ними уже завтра. Она уткнулась лбом ему в плечо, а Адриан склонил голову, касаясь щекой ее волос. Мелодия стихла, оставив после себя тишину, нарушаемую только приглушенными звуками ночного города и шумом из зала на фоне. Но они продолжили двигаться в своем темпе, будто музыка все еще играла где-то глубоко внутри них. Кот Нуар делал каждый шаг с такой осторожностью, словно боялся причинить боль. Даниэла не сопротивлялась, просто следовала за ним. Шаг за шагом, их танец медленно затухал, пока они наконец не остановились. Кот Нуар осторожно дотронулся до ее щеки, вынуждая поднять голову. Их взгляды пересеклись. — Год назад я и представить не мог, что буду стоять вот так рядом с тобой, — его голос был едва слышен. — Эла… это ведь не сон? Даниэла, чувствуя, как ее сердце замирает от его слов, прошептала: — Нет… Это реальность. Их лбы соприкоснулись, светлые пряди переплелись с темными. Горячее дыхание Адриана смешалось с ее. Его кадык дернулся, выдавая едва сдерживаемое волнение. Парень с трепетом взял ее вторую руку и, отведя в сторону, прижал к стене. Этот жест был мягким, даже волнующим. — Твои руки дрожат, — произнес он, пристально глядя на нее. — Тебе страшно? Даниэла качнула головой, пряча взгляд, будто боялась, что он прочтет в нем слишком много. Пожалела, что спрятала челку за ободком. Теснота в грудной клетке становилась все сильнее. — Я в порядке. — Ты всегда так говоришь, — по-доброму усмехнулся он. — Совсем не меняешься. Ну же, посмотри на меня. Я не царапаюсь. Она не взглянула, не нашла в себе сил. Тогда Кот Нуар приложил ее руку к своей груди. Сквозь тонкую ткань костюма она почувствовала сильные, ритмичные удары его сердца. — Чувствуешь? Мне тоже страшно. “Его не обманешь. Оно твое. Твое и только твое”. Даниэла закрыла глаза, а затем, повинуясь порыву, прижалась ухом к его груди. Ту-дум, ту-дум, ту-дум. Звук биения его сердца эхом разносился по ее телу, наполняя изнутри. Воздух между ними был заряжен, а ее собственный пульс бился с такой частотой, что она больше не могла вынести ни секунды. Она любит его. Эта мысль овладела ей с такой силой, что живот скрутило от чувства тоски. Оно было настолько горячим и так быстро растекалось по венам, что она сильнее стиснула чужие пальцы. Девушка хотела большего, чем это соприкосновение, и от этого желания почувствовала режущую, просто невыносимую боль. Даниэла поднимает голову, а глаза Кота Нуара, словно открытая книга, совершенно не скрывают эмоций. В его искренности нет ни тени сомнения – она читается во всем, что он делает или пытается сделать. Глубина его чувств отражается во взгляде, в каждом жесте. И ей страшно. Легко верить чувствам, когда отчаянно хочешь быть любимой. Даниэла хочет, чтобы он любил ее. Чтобы его тепло и уверенность укрыли ее от всего. Она нарушила собственное обещание и пошатнулась. Но странным образом именно в тот момент, когда признала свои чувства, ей стало легче. Она до сих пор помнит выражение его лица, когда отпустила его, считая это своим наказанием за то, что произошло с Габриэлем. После раскрытия правды... она больше всего на свете боится потерять его. Не хочет расставаться с ним, не хочет делить его ни с кем, не хочет, чтобы кто-то другой увидел его таким. Ей правда страшно. Верить кому-то, положиться на кого-то. Она всегда старалась защитить себя, выстроила целую стену. До недавнего времени была целиком и полностью настроена бороться до того самого дня, когда больше не сможет стоять на ногах. У нее не было и тени сомнений. Но теперь она начала думать “а что, если?” Что если у них есть шанс? Ее страхи и сомнения не исчезли, но начали уступать чему-то большему – желанию быть рядом с ним. Она убегала слишком много раз. — Я так больше не могу… — ее рука с силой сжала ткань костюма в области его сердца. — Оно принадлежит мне? Ведь так?! Он склонил голову, широко улыбнулся. Его губы приблизились к ее. — Я весь твой, Эла, — прошептал он, как клятву. Даниэла обвила шею Адриана обеими руками и поцеловала его: требовательно и страстно. Этот поцелуй ничем не напоминал тот, о котором ему пришлось забыть. Он не был вынужденным или отчаянным, как в тот день под дождем, когда холодные капли смешивались с их слезами. Его губы были мягкими, теплыми, наполненными нежностью, от которой захватывало дух. Она ощутила, как каждая клеточка ее тела откликается на его близость. Даниэла провела языком по его губе, отчего он вздрогнул. Кошачий хвост жалостливо обвил ее ногу. Она улыбнулась и грубо прикусила его нижнюю губу. Немного оттянула ее зубами, а затем со стоном отпустила. Адриан издал почти животный, рычащий звук, и прижал Даниэлу к стене, снова сливаясь с ней в поцелуе. Их движения резкие, немного неуклюжие – они пытаются привыкнуть друг другу. Даниэла тянет его за волосы, превращая прическу в беспорядок. Кажется, пару раз царапает шею, когда притягивает парня ниже, чтобы не стоять на носочках. Адриан неловок, его руки гуляют по ее телу, не зная, где остановиться. Даниэла подсказывает: берет его за запястье и направляет под кофту. Парень смелеет, проходит пальцами по теплой коже ее живота. Его прикосновение было осторожным, как будто он боялся сделать что-то не так. По ее телу прошлась приятная дрожь. Адриан, тронутый ее ответной реакцией, провел пальцами выше, нежно касаясь изгибов ее ребер. Его дыхание стало глубже. Температура в комнате повысилась на несколько градусов. — Эла… Адриан простонал ее имя прямо в губы и впился кошачьими когтями в тонкую талию. Он мял ее, как глину, словно пытаясь придать нужную форму. И девушка обмякла под его прикосновениями, подавалась вперед каждой ласке. Ее кожа молила о тепле его кожи, покрывалась мурашками в тех местах, где чужие пальцы гладили ее. Его язык уверенно проник в ее рот, мягко исследуя и пробуя на вкус. Одна из его рук осталась под ее кофтой, продолжая изучать ее сантиметр за сантиметром, а другая скользнула вверх по спине, притягивая ее ближе. Их языки переплетались в ритме, от которого у нее кружилась голова. Она не хотела останавливаться, не хотела отпускать его, нуждалась в нем, как в спасательном круге. — Эла… — он оторвался от Даниэлы и погладил ее по щеке. — Подожди, мне нужно… Я должен кое-что сказать… — Потом, — возбужденно прошептала она, притянув парня обратно. Ее поцелуи стали более жадными. Девушка скользнула губами вдоль линии его подбородка, пока его голова непроизвольно отклонялась назад, давая ей больше пространства. Ладонь Адриана поднялась к ее волосам, пальцы осторожно переплелись в темных прядях, удерживая ее. Даниэла потянула вниз золотой бубенчик, оголяя его ключицы. Языком спустились к яремной впадине, и Адриан едва слышно застонал. Девушка улыбнулась, прикусив кожу на его шее, а затем подняла голову, чтобы снова встретиться с его глазами, в которых горел огонь решимости. Он как бы говорил: "я предупреждал тебя". — Плагг, детрансформация. Зеленое свечение на мгновение охватило комнату. Перед ней стоял Адриан. Его глаза, глубокие и искрящиеся, словно драгоценные изумруды, смотрели на нее с отчаянием, от которого ее внутренности натянулись, как струны. Длинные светлые волосы спадали мягкими волнами на его плечи, напоминая солнечные лучи, пробивающиеся сквозь туман. Его щеки пылали румянцем, часть кожи на шее, которую она укусила, налилась кровью. Он был… прекрасен. Девушка не могла налюбоваться его чертами. Каждая деталь казалась ей совершенством. Она смотрела на него и думала, насколько сильно любит его – каждой частичкой себя, каждой мыслью и каждым вздохом. — Скажи… хоть что-нибудь. Даниэла провела рукой по его щеке. Медленно подняла пальцы к виску, где пульсировала напряженная вена. — После того, как ты улетел в Лондон... Не было ни дня, когда я не скучала по тебе. Все это время… я ждала тебя. Адриан, Кот Нуар… неважно. Ты навсегда останешься собой. Прежде чем Даниэла успела сказать еще хоть слово, Адриан неожиданно поднял ее на руки. Она ахнула и от страха сжала его плечи. Он посадил ее на стол, наклонившись так, чтобы их лица были на одном уровне. Их губы вновь нашли друг друга, и Даниэла ощутила волну жара. Адриан крепко схватил ее бедро. Его горячие пальцы впивались в девушку так, как будто он боялся, что она может исчезнуть. Тепло его рук без перчаток было обжигающим, заставляя все тело покрыться мурашками. Внезапно Даниэла почувствовала на языке солоноватый вкус. Она отстранилась от парня и вгляделась в его лицо. От его вида ей самой захотелось разрыдаться – Адриан плакал. Не задумываясь, она медленно наклонилась ближе и оставила легкий, почти невесомый поцелуй на его влажных ресницах. — Адриан… — она погладила парня по спине, стараясь унять его дрожь. — Я… я просто не могу поверить… в это. Она обняла его, прижимая к себе, и почувствовала, как он немного расслабился. — Но это правда. Я тебя… Словно гром среди ясного неба, над ним раздался грохот. Это был глубокий, вибрирующий звук, который, казалось, исходил с крыши отеля. Он был глухим, но мощным, как будто что-то массивное рухнуло на землю, сопровождаемое рикошетом мелких обломков. Они с Адрианом переглянулись и подумали об одном и том же. Серицин. — Плагг! — позвал он квами, который влетел в комнату через стену, игриво подмигнув Даниэле. — Закончили? — хихикнул он, смутив их обоих. Адриан закатил глаза и трансформировался. Его чуткие кошачьи уши дернулись в попытке понять источник шума. В его взгляде появилась настороженность. Раздался второй удар, но тише, будто отдаленное эхо. — Оставайся здесь, я проверю, что это. Кот Нуар подал ей руку, помогая спрыгнуть со стола, но Даниэла не отпустила ее. — Я пойду с тобой. Адриан нахмурился. — Эла, это может быть опасно. — Мне все равно. На лице супергероя отразилась борьба. С одной стороны – желание уберечь ее, с другой – понимание, что у них нет времени на споры. — Ладно, — наконец сдался он. — Но только держись рядом. Прежде чем девушка успела отреагировать, он неожиданно потянулся вперед и запечатлел на ее губах короткий поцелуй. Даниэла удивленно моргнула, ее щеки снова вспыхнули. — Ч-что ты… — Тебе лучше побыстрее привыкнуть к этому, Шушу, — перебил он с едва заметной насмешкой в голосе, прежде чем сделать шаг к двери. — Кстати, насчет моей футболки... — Хватит, ничего не говори! — Даниэла прервала его резким выкриком. Они находят лестницу и поднимаются наверх. По мере приближения шум становится громче, они бегут так быстро, как могут. Даниэла перебирает в голове всевозможные варианты того, что происходит или кто мог стать жертвой акумы, но все равно оказывается не готова к тому, что видит. Крыша отеля выглядела так, словно мимо только что пронесся ураган. Плитка, которой была выложена поверхность крыши, покрылась длинными трещинами, которые змеились, словно сеть паутины. Каменное ограждение теперь представляло собой хаотичную смесь из обломков. Вдоль его основания лежали осколки вазонов, из которых высыпалась земля. Между каменными столбами торчали погнутые железные прутья. В центре всей этой разрухи сражались два человека. Одним из них был Вайперион, который пытался освободить руку из-под чужой ноги. Над ним стояло страшное чудовище, которое напоминало гаргулью, вырванную из Нотр-Дама. Тело существа было словно выточено из серого гранита, с неровными прожилками и сколами на коже. Когтистые руки сжимались и разжимались, готовые вонзиться в кого-то. За спиной тянулись длинные крылья, которые стучали друг о друга, когда монстр слегка шевелил ими. В его черных глазах не было ни зрачков, ни бликов, только кромешная тьма, которая могла затянуть с собой. Лицо чудовища было жуткой пародией на человеческое – грубые черты, заостренные углы скул, изогнутый нос и вытянутый подбородок. — Ты знал обо всем с самого начала, да!? Как ты… как ты мог!? — взревело оно, сильнее надавив на руку Луки, отчего у того вырвался крик. — Это твоя вина! Ты… почему ты меня не остановил?! На теле существа висели остатки порванного платья розового цвета. Тогда Даниэла заметила женские черты в облике жертвы Серицин, поняла, что они кажутся знакомыми. Окончательно убедилась в своей догадке, когда увидела потемневший браслет из бусин – подарок Адриана. — Маринетт… Нет… — Даниэла от шока прикрыла рот ладонью. Голова горгульи медленно повернулась к ним. На ее лице отобразилась жуткая гримаса, не предвещающая ничего хорошего. — А вот и вы, — она тихо рассмеялась и наклонилась к Вайпериону. — Отдохни пока, я закончу с тобой позже. Маринетт схватила его за запястье. Сухой треск раздался в воздухе, когда она безжалостно согнула его руку под неестественным углом. Вайперион закричал от боли, и девушка пнула его в бок. Удар вышел настолько мощным, что тело супергероя отлетело на несколько метров, словно тряпичная кукла, и с глухим звуком врезалось в ограду. — Вайперион! — Кот Нуар вытащил оружие и выставил перед собой. — Маринетт… Маринетт, ты же меня слышишь? Отпусти акуму, пока не поздно! Ты же совсем не такая! Глухой смех разрезал холодный воздух. — Меня зовут Адиафора, котик. Не веди себя так, будто знаешь меня, — она покачала головой и схватилась за остатки юбки. — Хотя… — она широко улыбнулась, обнажая клыки. — До сегодняшнего дня я тоже думала, что мне известно все о тебе… Адриан. — Как… как ты… — парень лишился слов. — Думали, что вас никто не увидит там? — Адиафора сделала пару шагов в их сторону, расправляя крылья. — Что никто не услышит, чем вы занимаетесь? — она быстро перевела хладнокровный взгляд на Даниэлу. — Какого это – целовать его, Эла? Слышать, что он тебя любит? Тонуть в его объятиях? Наверняка… очень приятно, — Маринетт обняла себя обеими руками, прикрыв глаза. Слова, которые она сказала Луке, вдруг обрели смысл. Девушка увидела их с Адрианом в той комнате… Кот Нуар загородил Даниэлу собой, направив шест прямо на Адиафору. Попытался найти подходящие слова: — Маринетт, я понимаю, что ты в шоке и… расстроена тем, что я не рассказал об этом. Но в будущем я бы обязательно все объяснил! — Думаешь, мне нужны твои объяснения? — лицо девушки перекосилось от злобы. — Ты так ничего и не понял. Конечно, зачем… весь твой мир крутится вокруг Элы, — ее кровожадный взгляд впился в Даниэлу, прячущуюся за спиной Кота Нуара. — Не смотри на меня так, словно я какое-то чудовище! — рявкнула она, ее голос дрожал от переполнявшей ярости. — Это вы… вы сделали это со мной! Это ваша вина! — Эла, беги! Адиафора резко вытянула руку, и что-то тяжелое обрушилось на единственный выход с крыши. В следующую секунду она бросилась на Кота Нуара. Супергерой вскинул свой шест, блокируя удар. Каменные когти встретились с металлом. Девушка навалилась с такой силой, что его ноги заскользили по разбитой поверхности крыши. Маринетт сделала резкий выпад, от которого Кот Нуар уклонился, отпрыгнув в сторону, и тут же нанес ответный удар. Она увернулась с грацией хищника, ее когти метнулись вперед, пытаясь схватить его руку с кольцом. Он парировал удар, но чудовище продолжало наседать, не давая ему времени на передышку. Затем она сделала вид, что бросается на него, но в последний момент рванула в сторону Даниэлы. — Нет! — Кот Нуар кидает в нее шест, который та с легкостью отбивает крылом. Каменная рука обхватила горло Даниэлы, фиксируя в своей хватке. Ее спина прижалась к холодной, шершавой поверхности тела чудовища, и она почувствовала, как камень впивается в лопатки. — Отпусти ее! Адиафора усмехнулась, ее лицо исказилось от торжества. — Один шаг — и я воткну их в ее кожу, —прорычала она, прижимая когти к шее Даниэлы. — Ты не сделаешь этого, — попытался он убедить ее, но его голос дрогнул. — Пожалуйста, Маринетт… Остановись, — от бессилия Кот Нуар упал перед ней на колени. — Я сделаю все что угодно. Пожалуйста… Адиафора склонила голову и ухмыльнулась. — Все, что угодно? Тогда отдай свое кольцо, Кот Нуар. — Нет! — Даниэла начала извиваться, пытаясь вырваться, но Адиафора лишь сильнее стиснула ее. — Не слушай ее, Адриан! Не смей! Однако его рука без тени сомнения потянулась к черному кольцу. И Даниэла решилась на отчаянный шаг. — Баркк, трансформация! Вспышка света ослепила Адиафору, и Даниэла, преобразившись, резким движением перекинула ее через себя. Спина горгульи проломила огромную яму в полу, и Даниэла, точнее Шион Фаруш подскочила к Коту Нуару. — Откуда… Линней вернула тебе талисман? — брови парня взлетели на лоб. — Обсудим это позже. Берегись! Пара одновременно отпрыгнула от атаки Адиафоры. Она обрушила свой удар на место, где они только что стояли, и во все стороны разлетелись каменные обломки. Супергерой сделал первый выпад, его шест с легкостью рассек воздух, направляясь к крылатому чудовищу. Адиафора увернулась, подняв облако пыли. — Как в старые добрые времена, — Кот Нуар повернул голову к Даниэле, ухмыльнувшись. — Направо, я налево. Шион Фаруш кивнула, и они синхронно бросились в разные стороны. Маринетт рывком развернулась к Даниэле, замахиваясь когтистой рукой, но та нырнула вниз, ловко скользнув на другой конец крыши. Адриан воспользовался моментом, ударив шестом по ноге чудовища. Адиафора пошатнулась, но быстро восстановила равновесие и, развернувшись, взмахнула крылом. — Ого, это было близко! — выдохнул он, уклоняясь. — Думаю, мне пора взять дополнительные уроки по фехтованию. Шион Фаруш обошла монстра с другой стороны и прыгнула вперед, ударив ногой по тому самому крылу. Треск камня эхом отозвался по крыше. Маринетт завела руку за спину, дотронувшись до обломка, который остался от ее крыла, и взревела от ярости. — Так держать, Эла! Нам нужно продержаться совсем немного, пока не появилась Леди Баг! — радостно объявил он. Адиафора, прервавшись на мгновение, опустила взгляд на Адриана. Ее черные глаза сверкнули от предвкушения. — Ты до сих пор не понял, да? Бедный, — ее голос был тихим, но от этого ещё более пугающим. — Котик, Леди Баг не придет. — Что? Почему это? — его губы поднялись в нервной улыбке. — Потому что она перед тобой. Эти слова ударили Адриана сильнее, чем любой из ударов, которые он получил в бою. Его движения замедлились, он растерянно уставился на Маринетт. — Что? Нет… Этого не может быть… Пока Кот Нуар пытался осознать услышанное, Адиафора воспользовалась моментом и метнулась вперед с такой скоростью, что он не успел отреагировать. Одним резким движением она сорвала кольцо с его пальца. Защитный черный костюм Кота Нуара исчез вместе с длинным шестом. — Маринетт... Не надо... Он протянул руку к ней, стремясь хоть немного сократить расстояние между ними. Словно перед ним все еще стояла его напарница и подруга. — Верни его мне. Пожалуйста, мы еще можем все исправить... — Не трогай меня! Адриан едва коснулся ее плеча, когда Адиафора резко отмахнулась от него с такой силой, что он отлетел назад и ударился головой о каменное ограждение. Он с глухим стуком упал на пол, его тело обмякло, а голова безвольно свесилась на бок. На стене выступило яркое пятно крови. — Адриан, нет! Даниэла рухнула перед ним на колени, осторожно положив руки на его бледнеющее лицо. Его глаза были закрыты, дыхание едва слышное, а кровь стекала по виску, оставляя алый след. Сияние амока в кольцах его родителей начало медленно угасать. — Отпусти его! — приказала Маринетт, кинувшись к ним. Но не успела сделать и шагу. Вайолет появилась внезапно, словно метеорит, упавший с неба. Она набросилась на Маринетт, сбив ее с ног мощным порывом ветра. Бывшей супергероине удалось схватиться за ограждения. В тот же миг поврежденное крыло вдруг восстановилось, и Маринетт взлетела в небо, оказавшись с бабочкой на одном уровне. — Нет, Вайолет… — Даниэла сжала руки в кулаки и перевела взгляд с них обратно на парня. — Адриан, пожалуйста, очнись, — Даниэла трясла его за плечи, пытаясь вернуть в сознание. Ее пальцы дрожали, а сердце стучало так громко, что казалось, будто весь мир замер. — Открой глаза, ну же. Я… я не могу потерять и тебя! Прошу… Ты нужен мне! Но Адриан не отвечал. Даниэла бережно положила его голову себе на колени. Она смотрела на свои красные руки и не смогла сдержать слез, горячих и горьких. Они упали на него и смешались с кровью. Даниэла откинула длинные пряди волос с его лица и осторожно провела пальцами по щеке, пытаясь запомнить каждую черточку, каждую линию… — Вернись ко мне, прошу, — молила она, закрывая глаза, словно надеясь, что когда она их откроет, все окажется лишь страшным сном. Ее самый глубокий страх стал реальностью, обрушившись на девушку с разрушительной силой. Судьба снова забрала у Даниэлы все, что она осмелилась полюбить. Как она могла даже на мгновение поверить, что у них с Адрианом есть шанс? Это было глупой надеждой в мире, который изначально создали для другой. В мире, готовым уничтожить все, только чтобы его главные герои были вместе, бесконечно сталкивая их друг с другом. Добрые люди, зелень растений, голубое небо, магия — все предназначалось для них двоих, и в этой идеальной картине она была лишней. Всегда была. Даниэла обманывала себя, что все не так. Старалась найти то, что будет принадлежать ей. Но жестокая истина обнажила свои клыки и впилась в ее горло. Высосала из нее все без остатка. — Эла… Даниэла резко дернулась, услышав свое имя. Голос был знакомым, но не принадлежал Адриану. В тени, уткнувшись спиной в треснувшую стену, сидел Лука. Его лицо было искажено болью, а обе руки, которые недавно перебирали струны гитары, теперь безжизненно свисали по бокам. Они были сломаны до такого состояния, что он бы не смог поднять их без посторонней помощи. — Быстрее… Талисман… на моей руке. Коснись его, пока Маринетт не… Лука не успел договорить. Громкий удар заставил их повернуть головы к краю крыши. Маринетт и Вайолет рухнули сверху с такой силой, что трещины разбежались по земле во все стороны. Вайолет попыталась снова взлететь в воздух, когда Адиафора резким движением схватила бабочку за крылья и с нечеловеческой силой вырвала их до самого основания. Это зрелище, казалось, выжгло Даниэлу изнутри. — Жалкая букашка… — прошипело чудовище, бросая обломки пурпурных крыльев под ноги. Адиафора обернулась и заметила Даниэлу. На перекошенном лице появилась жуткая, неестественная улыбка, полная безумия. Даниэла ощутила, как все тело застыло от ужаса. Пальцы онемели, словно ее накрыл паралич. Страх впился в нее когтями, глубже, чем когда-либо раньше. — Эла! — крик Луки вырвал ее из ступора. Даниэла вспомнила лицо Адриана, его голос, который казался таким далеким сейчас, и бросилась к Луке, используя Апорт. Ее ноги подогнулись, и она упала прямо перед ним. Как только ее пальцы соприкоснулись с талисманом, из глаз змеи вырвался яркий зеленый свет, заставив все исчезнуть, как по щелчку пальца. Она молилась всем богам, чтобы это сработало. — Скажи… хоть что-нибудь. Перед ней вновь стоял Адриан, живой и невредимый, будто ничего не случилось. Страх, боль, растерянность – все смешалось в ней, превращая чувства в бурю, которую больше нельзя было сдерживать. Не отойдя от шока, она резко толкнула парня в грудь. Он удивленно подался назад, но удержал равновесие. Его лицо застыло в непонимании. — Эла.. — Адриан выглядел так, будто из него выбили весь воздух. — Я понимаю, что это шок для тебя, но… — он запнулся и провел рукой по волосам. — Это все еще я, Кот Нуар. Твой напарник и друг… Я никак не изменился! — в его глазах читалась вся гамма эмоций: страх потерять ее, беспомощность и паника. — Пожалуйста, Эла, не молчи. Даниэла смотрела на него, но не видела. Его слова звучали где-то далеко, как сквозь толщу воды. В ушах звенело, сердце колотилось так сильно, что казалось, готовилось вырваться наружу. И вдруг она заметила движение сбоку. Ее взгляд скользнул к проему двери. Там, в полутени, стояла Маринетт. Девушка ощутила, как холодок пробежал по спине, и инстинктивно попыталась закрыть Адриана собой. — Маринетт? — Адриан тоже увидел ее и повернулся ко входу. — Ты все слы… Но Маринетт даже не дослушала его вопрос. Она резко развернулась, исчезая за стеной, словно призрак. Даниэла замерла на месте, но спустя долю секунды ее голос прорвался сквозь оцепенение: — Адриан, беги за ней.. — ее слова прозвучали сдавленно, неуверенно. — Что? — не расслышал он. — Я сказала, беги за ней! — от крика она сорвала горло. В этот момент его глаза на мгновение вспыхнули фиолетовым сиянием. Он дернулся, словно марионетка на невидимых нитях, и выбежал из комнаты. Ноги девушки подкосились, а грудь сдавило железными цепями. Ее тело будто лишилось всех сил, и она опустилась на пол, обхватив себя руками. Все происходящее казалось далеким и нереальным. Где-то рядом прозвучали шаги, и перед ней возник Вайперион. — Эла… — он присел перед ней, слегка дотронувшись до ее плеча. — Ты все помнишь, да? — она не ответила, ее взгляд был устремлен куда-то сквозь него. — Она не должна была акуматизироваться, — заговорила девушка себе под нос. — Я же… дала ей защитный амулет. Как Серицин добралась до нее? Я ничего не понимаю… На лице Луки промелькнула тень. Его рука потянулась к горлу, и он вытащил из-под своего костюма тот самый амулет, который Даниэла отдала Леди Баг. Девушка не выдержала и рассмеялась, нервно и горько. — Конечно, она отдала его тебе... как же иначе. До Луки наконец дошло значение ее слов, и его брови сошлись на переносице. Он отчаянно сжал медный медальон в руке. — Где Адриан? — спросил он, совладав с эмоциями. — Он… побежал за Маринетт. — Куда? — губы Даниэлы задрожали. — Куда, Эла? На крышу? — Не знаю. Мне все равно. Просто оставь меня… Лука дотронулся до ее запястья и дернул вверх, поднимая на ноги. — Я не брошу тебя так. Ты пойдешь со мной! Он потянул Даниэлу в коридор, не оставляя времени для раздумий. Они поднялись на крышу, и ледяной ветер пробрал ее до костей. Затем они заметили их. Маринетт стояла напротив Адриана. В его глазах читалась смесь испуга и растерянности. Они с Вайперионом спрятались за стеной. До них донеслась часть их разговора: — ...потому что я люблю тебя! — взревела Маринетт. Даниэла машинально ухватилась за край стены, боясь потерять равновесие и рухнуть на землю от переполняющих ее эмоций. Гулкие слова Маринетт заставили её взглянуть на Вайпериона. Его обычно мягкие черты стали напряженными, подчинившись ядовитому чувству ревности и зависти. Ему... было так же страшно и больно, как и ей. Даниэла вспомнила, как парень крутил свой камень чудес во время разговора с ней. Неужели он предвидел, что подобное может произойти? Тогда понятно, почему второй шанс вернул ее так далеко в прошлое. — Я... Прости, но я... — Я знаю! Всегда знала, что ты видишь во мне только подругу. Но ты… ты продолжал шутить со мной, доверял мне, всегда выслушивал… зачем делать это, если я безразлична? Зачем быть настолько жестоким? — слова Маринетт эхом отозвались в груди Даниэлы. Ей хотелось подойти к ней и обнять, сказать, что это не то, чего она заслуживает. — Прости меня… видимо, я совсем бестолковый, — мягко произнес Адриан. — Но в одном ты права. Я не со всеми веду себя так. Ты дорога мне, Маринетт. Ты… невероятно добрая и умная девушка. Ты великолепный дизайнер, я восхищаюсь тем, как ты смотришь на мир. Я завидую твоему таланту создавать что-то новое… прямо как у моего отца, — его голос был полон грусти. — В тот день, когда ты создашь свою первую коллекцию… я бы хотел стать твоей моделью. Да, я с нетерпением жду этого. Маринетт тихо всхлипнула. Даниэла не удержалась и выглянула из их с Лукой укрытия. Увидела, как Адриан держал брюнетку в своих объятиях. Ее плечи слегка подрагивали, и все в ней казалось хрупким, хрустальным, словно она могла расколоться на части от малейшего прикосновения. Адриан бережно провел ладонью по ее волосам. — Если это правда, то... должно быть что-то, что тебе во мне не нравится. Что угодно... Просто скажи мне... Что мне нужно сделать? Что... что мне сделать, чтобы ты... чтобы ты полюбил меня? Скажи, что я делаю не так? Я исправлюсь. Скажи, что тебя не устраивает? Я изменю это. Просто скажи мне. Я так устала... Прошу, скажи, что со мной не так? — Маринетт... Я не могу полюбить тебя так, как ты хочешь, потому что мое сердце... оно уже принадлежит другой, — девушка в его руках вздрогнула. — Это не значит, что с тобой что-то не так. Ты не должна менять себя ради кого-то. Особенно ради меня, — его голос сломался на последних словах. — Ты должна быть с тем, кто полюбит тебя за то, какая ты есть. Ты заслуживаешь настоящего счастья. — Ты... ты отвергнешь меня, даже если узнаешь, что я Леди Баг? Даниэла застыла. Время словно остановилось, оставив ее один на один с головокружительной пустотой внутри. Единственным, что удерживало на ногах, была крепкая рука Луки, сомкнутая вокруг ее запястья. — Да. Даже так мой ответ не изменится. Извини, принцесса. Маринетт замерла на мгновение, словно пыталась переварить его слова, а затем резко трансформировалась в Леди Баг. Яркий свет окутал ее, и в следующую секунду она уже взвилась в воздух на своем йо-йо, скрываясь на крыше соседнего здания. — Маринетт, подожди! — Вайперион сорвал с шеи защитный амулет и выбежал наружу. — Лука! — позвал Адриан. Супергерой оглянулся. — Позаботься о ней… пожалуйста. Парень кивнул и перепрыгнул каменное ограждение. Даниэла опустила взгляд на свои руки, которые все еще дрожали, и пыталась сосредоточиться, чтобы вернуть себе хоть каплю контроля. Думала о том, что ей нужно сделать. Никак не могла заставить себя выйти к Адриану. Ее мысли цеплялись за любую отговорку, за каждую возможность отступить, и все же внутренний голос твердил, что только так Адриан будет счастлив. Обретет то будущее, которое заслуживает. То, что она отобрала у него. Девушка вышла из тени. Адриан стоял неподвижно и смотрел вслед Леди Баг. Лицо, обычно светлое и жизнерадостное, теперь казалось уязвимым. Но стоило ему заметить ее, как в его глазах что-то изменилось. Боль, что терзала его, на мгновение отступила, и взгляд прояснился. Не сказав ни слова, он бросился к ней. — Эла… — прошептал он, притягивая ее к себе. Даниэла застыла, чувствуя тепло его рук, его дрожь. — Ты здесь… — проговорил он едва слышно, и в его голосе было столько облегчения, что ее сердце сжалось. Затем на его лице промелькнуло осознание, и он схватил ее за руки. — Ты… ты все слышала? У меня до сих пор в голове не укладывается... — девушка молча смотрела на него. — Тебе известно, что я любил Леди Баг... то есть Маринетт. Она была первой, кто увидел во мне не просто сына Габриэля Агреста или красивого парня, а мои способности. Мои старания. Признала меня, — его пальцы сильнее сжали ее руку. — Но это в прошлом. Пожалуйста, не думай, что мои чувства изменятся. Сейчас ты единственная, кто нужен мне, Эла. — Но если бы я не появилась, ты бы продолжал любить ее, — она высвободила руки из его хватки. — Вы бы стали парой. — Почему ты говоришь так? Я же сказал, что теперь это не имеет значения. Я люблю тебя! — Ты совсем ничего не знаешь обо мне, — сквозь зубы проговорила она. — О чем ты? — возразил Адриан, сделав шаг ближе, не позволяя ей отстраниться. — Я знаю, как сильно тебе нравится фотография. Что ты замедляешь шаг, когда идешь мимо сирени, чтобы насладиться ее ароматом. Что кусаешь большой палец, когда нервничаешь или закатываешь глаза, если раздражена. Я знаю, как твои руки ощущаются в моих волосах. Что ты задерживаешь дыхание, когда щелкаешь камерой… — Это далеко не все, — девушка перебила его, отворачиваясь. — Ты пожалеешь о своих словах, как только узнаешь меня лучше. — Этого не произойдет, — твердо сказал он, обхватив ее лицо ладонями. Заставил посмотреть на него. Это стало ее последней каплей. — Дуусу, трансформация. Яркий свет окутал ее, и перед Адрианом теперь стояла Линней, которая преследовала его в кошмарах. На него смотрели те же розовые глаза, которые он однажды поклялся вырвать. На ее голове появился капюшон с длинным плащом, который он уничтожил Катаклизмом в их первую встречу. На поясе блеснул знакомый веер — оружие, которое не единожды наносило ему раны. — Что ты скажешь теперь? — спокойно, почти хладнокровно, спросила она. Ее слова пронзили его, как холодный клинок. Руки Адриана, еще мгновение назад державшие ее, ослабли, и он отпустил ее, делая шаг назад. — Я так и думала, — горько улыбнулась Даниэла. — В твоем будущем никогда не должно было оказаться меня, Адриан. Измени его, пока не поздно. Внезапно окутал мощный порыв ветра. Девушка подняла глаза и увидела Вайолет, парящую над крышей. Бабочка опустила одно крыло, приглашая ее взобраться. Даниэла решительно забралась на ее спину. Они поднялись в небо, и ветер тут же спутал ее волосы. Даниэла закрыла глаза и попросила Вайолет отнести ее как можно дальше отсюда.