i want to be good // я хочу стать лучше

Следующая неделя пролетела быстро. После дня рождения Римус на пару с Эванс полностью погрузился в подготовку к ЖАБА, они проводили в библиотеке не меньше часа или двух после занятий каждый день. Сириус, Джеймс и Марлин в то же время наращивали темпы квиддичных тренировок. В воскресенье Гриффиндор сыграл с Пуффендуем и победил, а это означало, что теперь их отделял от Кубка только матч со Слизерином в мае. Поэтому Джеймс начал проводить всё больше тренировок на рассвете, он поднимал Сириуса затемно и тащил на поле. Конечно, Сириус тоже хотел уделать Слизерин, как и любой другой гриффиндорец, и он был не так уж против ранних подъёмов, но Джеймс явно перебарщивал. Какие-то тренировки были особенно непродуктивны, потому что даже солнце ещё не взошло, никто не видел ни одного грёбаного мяча. Они просто бесцельно летали больше часа, но Джеймс всё равно довольно орал в конце: «Надо учиться играть в любых условиях!». Сириус был почти уверен, что слышал голоса тех, кто был готов устроить бунт. К сожалению, самого Сириуса больше волновал не новообретённый уровень диктатуры Джеймса, а то, что ничего не выходило с Патронусом. Он пытался уже больше четырёх месяцев, но ничего не добился. И это расстраивало больше, чем он хотел бы признать. Он просто не привык настолько сильно стараться ради чего-то в учёбе. И уж точно он не привык раз за разом проигрывать, даже когда приходилось приложить усилия. Джеймс первым заметил, как сильно это действует на Сириуса, когда в воскресенье вечером застал его в комнате в процессе одиночной тренировки. — Даже если у тебя не получится, в этом нет ничего страшного, — сочувственно сказал он. — Многим это не даётся. Ты же знаешь. — Я не многие, Поттер, — резко ответил Сириус. Джеймс задумчиво посмотрел на него, склонив голову, и Сириус сердито уставился на него в ответ. — Ладно, — нарушил тишину Джеймс, — давай помогу. Расскажи, что ты делаешь. Сириус вздохнул. — Я делаю именно то, что, чёрт возьми, должен. И я перепробовал миллион разных воспоминаний, устал ломать голову и пробую одно и то же по кругу, но ничего, блять, не работает! Джеймс задумчиво хмыкнул. — Как у тебя получилось? — Я перестал слишком много думать. Я так долго пытался выдумать моменты, когда был счастливым, лишь бы у меня получилось. Но ничего из этого не было настоящим, и по итогу у меня получилось, когда я увидел Патронуса Лили. Только тогда я понял, что такое реальное счастье, и потом всё было проще простого. Я уже знал, что у меня получится. Ещё до того, как озвучил заклинание. Они переглянулись, и Сириус почувствовал, как раздражение тает. — Ты такой болван, — ласково пробормотал он. Джеймс усмехнулся. — Да, может быть. Но реально, попробуй — не пытайся заставить себя быть счастливым, не напрягайся, просто позволь себе чувствовать. Не ради заклинания. Вообще без цели. Просто будь счастлив ради того, чтобы быть счастливым. Сириус перестал копаться в своем сознании, перестал искать самые счастливые воспоминания. Он закрыл глаза и вместо того, чтобы беспокоиться, попытался позволить себе просто быть. Попытался просто почувствовать себя счастливым прямо здесь и решил использовать любое случайное воспоминание, которое придёт на ум. На поверхность всплыл момент, который он никогда не искал. — Значит она означает пожелание любви и удачи? — Просто, знаешь, я хочу, чтобы это всё у тебя было. И, э-э, это, что я могу тебе дать. Я попытаюсь. — Экспекто Патронум, — пробормотал он. Огромная серебряная фигура Бродяги вылетела из его палочки с такой силой, что он отшатнулся. Сириус ошеломлённо наблюдал, как она игриво прыгала по комнате, гиперактивная, как щенок. — Бродяга! — крикнул Джеймс. Сириус уставился на него с открытым ртом. — Блять, у меня получилось. — У тебя получилось! Я же говорил, что ты сможешь! Сириус позволил потоку магии угаснуть, и его Патронус растворился в воздухе. — Чёрт возьми, — рассмеялся он, — Сохатый, я сделал это! Джеймс похлопал его по спине. — Молодец, приятель, — сказал он, — это было круто. — Спасибо, — усмехнулся Сириус, чувствуя себя настолько ошеломлённым, что у него немного закружилась голова. — Мерлин, это было с ума сойти как круто. — Да, так всегда и бывает, — взволнованно сказал Джеймс. — А теперь пошли, найдем остальных. Они спустились в гостиную, где все сидели после ужина и слушали Пита, который жаловался на очередную отработку у Макгонагалл. — Знаешь, она бы не назначала тебе отработки, если бы ты перестал засыпать у неё на лекции, — вмешалась Эванс. — Она была первой в понедельник! — защищался Пит. — Я практически на сто процентов уверен, что человеческое тело биологически не предрасположено так рано просыпаться! Я тут не виноват! Мэри посмотрела на них, когда они подошли, и ухмыльнулась. — Парни снова в городе, — ухмыльнулась она. — Мы разве не в гостиной? — нахмурился Сириус. — Римус! — ахнула Мэри, резко повернув голову. — Ты не познакомил его с «Thin Lizzy»? Римус закатил глаза. — Я не могу показать ему все существующие группы, Макдональд. — «Thin Lizzy»? Это что? — Ирландская рок-группа, — пояснила Лили. — У них есть песня про парней, найду для тебя после выпуска. Сириус ухмыльнулся ей. — Забились. — Ну, и как всё прошло? — спросил Римус. — Лучше и быть не могло, — похвастался Джеймс и с силой тряхнул Сириуса за плечи. — Мистер Бродяга теперь может вызывать полностью телесного Патронуса! — Не может быть! — Сириус, это потрясающе! — Умница! Все хором поздравили его, а Сириус гордо откинул волосы назад.  — Всё было просто, на самом деле, — сказал он. — Не понимаю, из-за чего вся эта суета. — Да, да, веди себя как обычно, — ухмыльнулась Эванс. — Но было приятно посмотреть, что у тебя тоже может не получиться с первой попытки. Сириус щёлкнул пальцами у неё перед носом и плюхнулся на диван, положив ноги на колени Марлин. Она тут же ущипнула его за лодыжку, он её пнул, и в итоге они чуть не подрались. — Эй, голубки! — закричала Мэри. — Хватит флиртовать! Марлин и Сириус переглянулись и сумели сохранить серьёзные выражения лиц примерно на три секунды, а потом оглушительно рассмеялись. — Что тут смешного? — в замешательстве спросила Мэри, но их уже было не остановить. — Я думаю… — медленно произнёс Римус, и Сириус заметил, что он сдерживает улыбку, — что каждый из них находит идею какой-либо романтической привязанности друг к другу слегка нелепой. — Это ещё мягко говоря! — захихикал Сириус, а Марлин взвыла. — Как бы то ни было, — проворчала Мэри, нахмурив брови, — вы двое странные.

;;; ;;

Ещё какое-то время они посидели в гостиной, а потом стали зевать и расходиться. — Ладно, — вздохнула Лили, — хорошо с вами, но мне нужно поспать. Спокойной ночи, мальчики, до завтра. Она поцеловала Джеймса на ночь и направилась вверх по лестнице, а Мэри и Марлин вскоре последовали за ней. — Наверное, и нам пора уже, — пробормотал Джеймс. Они кивнули и тоже поднялись в комнату. Пока Римус переодевался в ванной, Сириус чистил зубы и корчил ему рожи, а зубная паста вылетала у него изо рта. Римус только фыркал, но потом не сдержался и легко поцеловал его в макушку, прежде чем выйти в комнату. Сириус выплюнул пасту и почему-то почувствовал смесь тоски и горечи. Ему совсем не хотелось лишаться таких моментов в следующем году, если Римус будет в Уэльсе, а он в Йоркшире. Ему нравилась вся эта домашняя жизнь — может, для большинства людей это и было рутиной, но для него это казалось чем-то по-настоящему важным. Стряхнув с себя меланхолию, он вышел из ванной и проскользнул за полог кровати Римуса. — Есть место для меня? — ухмыльнулся он. — Найдётся, — быстро ответил Римус, подползая ближе, а Сириус забрался внутрь, лёг рядом с ним и наложил заглушающие чары. — Если Сохатый разбудит меня среди ночи, чтобы потащить тебя на тренировку, я приду в ярость, — предостерегающе прошипел Римус. — Мне бы очень хотелось пообещать, что он этого не сделает, Лунатик, — вздохнул Сириус. — Но заранее прости. — О боже, просто оглуши его. Заклинание выветрится часов через восемь, да? Восемь часов покоя — как прекрасно. — Нет, — посмеялся Сириус, — если мне придётся страдать, то и тебе тоже. — Может, тогда оглушим его сейчас? — предложил Римус, и было сложно сказать, шутил он или нет. Сириус рассмеялся, придвинулся ближе и взял его за руку под одеялом. — Вряд ли поможет. Он все равно проснётся в пять утра, чисто на силе воли. Римус тихо рассмеялся и зарылся носом в волосы Сириуса. Они помолчали. — Ну что, — наконец сказал Римус, — у тебя наконец-то получился Патронус. Сириус кивнул, немного обрадовавшись, что он поднял эту тему сам. Прекрасная возможность похвастаться. — Не думал, что у меня вообще получится. — Ну, — ухмыльнулся Римус, — я никогда в тебе не сомневался. Сириус повернулся к нему, улыбаясь. — И что это было? — Что было что? — Воспоминание, — сказал Римус. — Какое из них в итоге сработало? — О, — Сириус почувствовал, как щёки начинают гореть. — Это был, мм, это был ты вообще-то. Римус замер, глядя на него. — Да? Сириус отвёл взгляд, смущённо потирая подбородок. — Ага. День святого Валентина... Твой подарок. Помнишь? Это, э-э, это пришло мне на ум, а потом... ну, у меня всё получилось. Римус протянул руку и взял его за подбородок так, что теперь Сириус не смог бы отвести взгляд. И глаза Римуса — карие, такие тёплые и красивые, как и всегда — сейчас они казались ещё больше обычного, было приятно видеть его настолько радостным. Хотя всё равно немного укололо то, что он так удивился. — Я был тем, о ком ты думал? — Ммм. — Из всех-всех твоих воспоминаний, со всеми? Это был я? — Ну, да. Римус продолжал смотреть на него, и Сириус нахмурился. — Люди всегда чего-то хотели от меня, Лунатик, — медленно сказал он, — но ты просто хочешь чего-то для меня. Это... У меня никогда не было никого, кто хотел бы для меня только хорошего, когда я был меньше. Всегда были какие-то условия. То, что я должен в ответ. Но с тобой всё по-другому. — Боже, Сириус... Я люблю тебя, ты даже не представляешь, как сильно. Сириус наклонился вперёд и нежно поцеловал его. — Тебе не стоит так удивляться тому, что именно ты делаешь меня счастливым, — пробормотал он. — Я знаю, что делаю тебя счастливым, — пробормотал Римус, — я просто не осознавал, что именно я делаю тебя самым счастливым. — Ну, — сказал Сириус, — теперь знаешь. Римус сиял, и Сириус улыбнулся в ответ, его сердце замерло. Он всегда старался смаковать эти моменты, когда Римус опускал стены и показывал свои чувства вот так — чисто, громко и неподдельно. Это было так редко, но сейчас он выглядел таким довольным, это было прекрасно. Ошеломляюще, захватывающе, сокрушительно прекрасно. — Ты тоже моё воспоминание, кстати, — загадочно прошептал Римус, — разумеется. Я и не думал, что будет что-то другое. И чёрт возьми, разве это не то, о чём можно было только мечтать? — Ри, — прошептал он в ответ, — я... я хочу жить с тобой в следующем году, правда. Я хочу быть рядом с тобой как можно больше, хочу смотреть, как ты просыпаешься по утрам, хочу, чтобы мы ужинали вместе, и даже хочу сраться с тобой из-за того, кто потратил последнюю туалетную бумагу. Римус нерешительно усмехнулся, но ничего не сказал, поэтому Сириус продолжил. — И я не хочу давить, если это не то, чего ты хочешь. Я говорю об этом честно, так что если тебе кажется, что это не сработает, если ты не готов — это нормально. Но, пожалуйста, не отказывайся только из-за денег. Мне плевать на них. Римус вздохнул. — Это было бы… несправедливо, Бродяга. Ты сам сказал, что чувствуешь себя обузой для Поттеров, даже если они так не считают. Я бы чувствовал то же самое. — Ты не обуза, — яростно прошептал Сириус. — Я знаю, — сказал Римус, — но ты можешь хотя бы попытаться понять меня? Сириус подавил желание сопротивляться и замолчал на какое-то время. — Я... думаю, да, — наконец признал он. — Хорошо. — Но это было бы по-другому, — всё равно договорил Сириус. — Ты думаешь, что зависишь от меня? Чёрт, Римус, я тоже от тебя завишу — опять же, ты буквально делаешь меня счастливее, чем кто-либо другой. Так что да, если ты будешь пользоваться домом только в полнолуния, это будет ощущаться как какая-то благотворительность. И плевать. Но когда я говорю, что хочу жить с тобой? Это чистый эгоизм. Римус на мгновение посмотрел на Сириуса, наморщив лоб, будто бы реально думал над его словами, но потом покачал головой. — Нет, это не так, — тихо сказал он. — Нет, это так, — надавил Сириус. — У меня есть недостатки, Римус, и один из них в том, что я эгоистичный человек, я эгоистичный, жадный и избалованный. И когда я рядом с тобой, мне так хорошо. А когда тебя нет рядом, я так сильно скучаю по тебе, я просто хочу быть рядом с тобой всё время. Я хочу жить с тобой. Я просто этого хочу, никакой выгоды. Римус покраснел, Сириус мог это заметить даже в тусклом свете, который пробивался через полог. Он протянул руку и коснулся кончиков пальцев Сириуса своими. — Да? — Да, — улыбнулся Сириус, понимая, что надежда есть. — Поэтому я спрошу тебя снова. Римус Джон Люпин, будешь ли ты потакать мне и всем моим эгоистичным наклонностям? И будешь ли жить со мной после выпуска? Римус медленно кивнул, и Сириус почувствовал, как внутри него что-то взрывается от восторга. — Ладно, — прошептал Римус, — хорошо, Сириус, я буду жить с тобой. Сириус дёрнулся вперед, чтобы крепко поцеловать его, выражая всю свою благодарность. Руки Римуса зарылись в его волосы, и они прижимались друг к другу изо всех сил. Когда Сириус отстранился, чтобы вдохнуть, у него легонько кружилась голова. — По-моему, у меня только что появилось новое воспоминание для Патронуса, — прошептал он. Римус толкнул его, но улыбнулся. — Ты получил то, что хотел, придурок, хватит подлизываться. — Я же говорил, что избалую тебя, Лунатик, — пробормотал Сириус. — Я не шутил вообще-то. Я сделаю этот дом таким идеальным, там будет всё, что ты захочешь. — Мне ничего не нужно, — спокойно сказал Римус. — Ну, я ведь не сказал, что там будет что-то нужное. Я сказал, там будет всё, что ты захочешь. Римус тихонько фыркнул. — Разберёмся, — сказал он. — Я просто хочу чувствовать, что вношу свой вклад, понятно? Я не хочу, чтобы всё делал только ты. — Конечно, — закивал Сириус. — Но ты и так много всего для меня делаешь. Каждый день. Планируешь перестать? — О, да? — ухмыльнулся Римус. — И что же я для тебя делаю? Сириус прямо посмотрел на него. — Я не только об этом, — быстро ответил он. — Римус, ты делаешь меня счастливым, — повторил Сириус, казалось, уже в миллионный раз за ночь, надеясь, что хотя бы сейчас до него дойдёт. — Ты, блин, обсуждаешь со мной всякое моё тупое и не слишком тупое дерьмо; ты знаешь, какой кофе я люблю; ты разрешаешь мне ставить пластинки ABBA, когда мы вместе; и ты тоже рассказываешь мне обо всём своём тупом дерьме — и как раз из-за этого я чувствую себя особенным, потому что никому другому ты об этом не говоришь. Римус задумчиво накрутил на палец прядь его волос. — Ладно, — наконец улыбнулся он, — ну, я обещаю, что в следующем году ты сможешь слушать пластинки ABBA, сколько захочешь, я ни слова не скажу. Сириус закатил глаза, но улыбнулся. — Рад, что у тебя отложилось только это. Римус наклонился и поцеловал его. — Я всё слышал, — прошептал он. — Спасибо. — Это всё правда, — пробормотал Сириус, пожимая плечами. — Там уже есть мебель? — А? — В доме. Там есть мебель? — О! Да, уже есть. Я подумал, что никто из нас не мечтает заняться дизайном интерьера. — Нет, — усмехнулся Римус, — это уж вряд ли. — Эй, — прошептал Сириус через мгновение, толкая Римуса в живот, — всё будет хорошо, ясно? — Да, — улыбнулся ему Римус, — так и будет. А потом они снова поцеловались, но уже не так нежно. Теперь они целовались с конкретной целью, и быстро Сириус перекинул ногу через Римуса и склонился над ним, даже не пытаясь подавить стон. Он покрутил бёдрами, и руки Римуса скользнули вниз по его спине и остановились на ягодицах. Сириус прервал поцелуй, ухмыляясь. — Хочешь чего-нибудь, Лунатик? — невинно спросил он. — Ты знаешь. — Мм. И насколько сильно ты этого хочешь? Римус резким рывком сел, чтобы получить полный доступ к его шее, чтобы пройтись языком и оставить лёгкий укус, чтобы Сириус задрожал от нетерпения. — Примерно как ты, — пробормотал Римус, не отрывая губ от его разгорячённой кожи и пробираясь рукой за пояс его пижамных штанов. — А-а-а-ага, — сумел выдавить Сириус. — Да, вот так. Это очень хорошо, Лунатик.