i want to be good // я хочу стать лучше

Февральское полнолуние пришло спокойно без каких-либо инцидентов, с утра в «Пророке» ничего не написали. Но вокруг всё ещё была странная атмосфера. Полнолуния и так всегда приносили Римусу физические страдания, теперь к ним добавилась ещё и бесконечная тревога о потенциальных нападениях. Но по крайней мере всё больше человек научились вызывать Патронуса. Теперь казалось даже странным, что профессор тратит так много времени на одну тему. Хотя бы один урок ЗОТИ в неделю был посвящён Патронусу, хотя все они начали пытаться ещё до Рождества. Сириус не знал, почему профессор считал это таким важным навыком. Конечно, молодец, что так упорно старался научить каждого в классе, это логично, учитывая постоянные предложения Минчема увеличить количество патрулей дементоров. Но прошли уже месяцы, любой другой профессор перешёл бы на другие темы. На днях получилось у Марлин — её телесным Патронусом оказался леопард, причём довольно устрашающий. Сириус считал, что ей подходит. У Римуса получилось вызвать бестелесного Патронуса, что тоже довольно хорошо, особенно в сравнении с Сириусом, у которого не получалось ничего, кроме тонкой серебристой струйки. Вместо того, чтобы пытаться снова и снова, он просто сдался. Ему никогда не приходилось прикладывать так много усилий, чтобы освоить какое-то заклинание, поэтому он решил, что всё. Видимо, не судьба. В любом случае нет смысла так сильно надеяться на Патронуса — это глупо. Он нужен только для противостояния дементорам, а Сириус не собирался проводить с ними много времени. Поэтому он стал прогуливать ЗОТИ даже чаще, чем остальные занятия — чтобы не чувствовать себя неловко из-за того, что у него раз за разом ничего не получается. Римус всё ещё не одобрял такое беспечное отношение к учёбе — и действительно, теперь у Сириуса отработок было гораздо больше, чем когда-либо. Ну и чёрт с ними. Ему не привыкать к отработкам, он ходит на них с одиннадцати, а наказания от матери в виде ласеро он получал гораздо чаще. После империо и круцио любые наказания казались терпимыми. Когда Сириус был меньше, он думал, что если наказание не пускает кровь, нет смысла о нём переживать. Тем более всё это бессмысленно. Что бы не происходило здесь, уже в июле он покинет Хогвартс и присоединится к Ордену. Эта уверенность высосала всю оставшуюся у него мотивацию. Когда начался март и дни, стали длиннее, все семикурсники стали ещё больше говорить о будущем. Четвёртого числа стало известно об атаке Пожирателей Смерти в Фалмуте. Лили считала своим долгом поддержать всех, кого только могла, — она металась по гостиной и предлагала всем шоколад и объятия. Испуганные группки детей громко перешёптывались между собой. Это стало обычным способом справляться с любыми особенно плохими новостями в последнее время — Лили навязчиво заботилась о каждом ребёнке, которого могла найти, Джеймс делился любой информацией, которую получал от Дамблдора, а семикурсники обсуждали между собой всё это, держась подальше от чужих ушей. — Бенджи говорит, «Пророк» занижает количество смертей, — пробормотал Сириус, — Министерство не хочет выглядеть слабым. Марлин поморщилась. — Сегодня было одиннадцать смертей! Ты хочешь сказать, что на самом деле их больше? — Так и есть, — мрачно сказал Джеймс, — я говорил с Дамблдором, судя по всему, их было около тридцати. В том числе двое из Ордена. Одним из них был Альфред Уимбли, помнишь его? Он был старостой, когда мы были мелкими. Мэри грустно кивнула, и все на мгновение замолчали. — Пиздец, — выругался Римус, — сколько людей вообще осталось у Дамблдора? — Не слишком много, — сказал Джеймс, — но нас семеро. Когда мы закончим школу и присоединимся к Ордену, плюс Флоренс и, может быть, Аристон, это должно помочь. Хоть немного. Сириус заметил, что группа третьекурсников стоит слишком уж близко и наложил заглушающее. Не стоит им это слышать. — Не знал, что Уимбли в Ордене, — тихо сказал Пит, — он всегда казался таким занудой. Не могу представить его на войне. — Ну, он гриффиндорец, — пояснил Джеймс, — значит он храбрый и благородный. Так что вряд ли это сюрприз, что он в Ордене. — Что ещё сказал Дамблдор? — спросил Римус. Джеймс вздохнул. — Он предполагает, что всё будет продолжаться в этом духе, по крайней мере в обозримом будущем. Даже Орден и Министерство вместе взятые не могут одержать победу, они могут только сдерживать его. — Как всегда деньги — половина проблемы, — задумчиво протянул Сириус. — Волан-де-Морта будут финансировать чуть ли не все семьи из Священных двадцати восьми. А они владеют, ну не знаю, уж точно половиной всех богатств магической Британии. Трудно противостоять такой силе. В этот момент подошла Лили. — Ну что, — устало сказала она, — что мы обсуждаем? Джеймс обнял её. — Орден. Как дела у детей? Лили пожала плечами, на мгновение закрыла глаза и выглядела так, будто сейчас уснёт прямо на месте. — Переживают. Но с ними всё будет в порядке. Они немного напоминают нас, когда мы были в этом возрасте. — Ну, это удручает, — хмыкнул Римус. — Ну же, Лили, — мягко сказала Мэри, — тебе нужен перерыв. Может, пойдёшь и ляжешь спать пораньше? — Не могу, — покачала головой она. — Я хочу заглянуть и к другим факультетам. Убедиться, что там тоже всё нормально с детьми. — У них у всех есть свои префекты, они справятся, — вставил Джеймс. — Мэри права, ты сделала достаточно. — Нет, я староста, это моя работа. Джеймс нахмурился. — Я схожу, — твёрдо сказал он, — а ты отдохни. — Ты не пойдешь в Слизерин. — Нет, пойду, — пообещал Джеймс, глядя ей в глаза. — Я пойду и проверю, как дела у каждого студента Когтеврана, Пуффендуя и Слизерина, клянусь. — Я… — Лили заколебалась, но затем сникла. — Ладно, хорошо. Спасибо, Джеймс. — Нет проблем. Она устало улыбнулась и поднялась в комнату девочек. — Ты правда пойдешь в подземелья? — спросил Сириус, когда она скрылась из виду. Джеймс провёл рукой по волосам, только ещё больше их путая. — Я попробую, — пробормотал он, — но вряд ли они меня пустят. — Почему она вообще хочет, чтобы ты пошёл туда? — нахмурился Пит. — Можно подумать, они там не радуются. — Это Эванс, ты же знаешь, — беспомощно развёл руками Джеймс, — не хочет судить людей по их факультету. Ладно, пойду схожу, но что-то подсказывает мне, что вернусь я очень быстро. — Удачи, — тоскливо протянул Римус. Когда Джеймс вышел из гостиной, все остальные тоже поникли. — Эти двое перерабатывают, — сказала Мэри. Сириус кивнул. — Это уж точно. После этого они все разошлись. Больше нечего было сказать. Марлин пошла искать Доркас, Сириус толком не понимал, в какой стадии их отношения, но Марлин вроде всё устраивало. А Мэри ушла к Аристону. Пит перевёл взгляд с Сириуса на Римуса — они как обычно были так близко друг к другу, как только можно было быть, не вызывая подозрений (Сириусу казалось, что это всё ещё невыносимо огромная дистанция). Не говоря ни слова, он куда-то ушёл. Сириус понятия не имел — куда. Он посмотрел на Римуса и приподнял бровь, Римус кивнул, и они оба направились в комнату. — Всё нормально? — спросил Римус, как только дверь за ними закрылась. — Вроде, — вздохнул Сириус. — А у тебя? — Тоже. Сириус подошел к тумбочке у кровати, достал пачку сигарет и с нетерпением закурил одну. У него снова было мало сигарет, надо купить ещё, но об этом он подумает позже. Римус протянул руку, и Сириус передал ему сигарету, зажигая другую для себя. Так глупо, но ему почему-то нравилось отдавать ему сигарету, которую он сам только что держал во рту. Это заставляло чувствовать какую-то странную смесь гордости, собственничества и удовлетворения. К тому же Римусу удавалось курить как-то изящно. — Я начинаю уставать от всего этого, — импульсивно признался Сириус. — Я вижу. — Это давит. — Я знаю. Всё будет хорошо. Сириус слабо улыбнулся. — Ты не можешь этого знать. Римус подошёл к подоконнику и поманил Сириуса к себе, открывая окно и выдыхая дым на улицу. Холодный мартовский воздух проник в комнату, и Сириус вздрогнул, но сел рядом. — Всё будет хорошо, — повторил Римус, его голос был непоколебим, когда он посмотрел Сириусу в глаза. — Мне нужно написать Энди, — пробормотал Сириус, — убедиться, что у неё и Теда всё в порядке. И у Бенджи. — Джеймс сказал бы тебе, если бы они... — он оставил предложение незаконченным. — Я знаю, — коротко ответил Сириус, — но они всё ещё могли пострадать. Я не знаю, были ли они в Фалмуте прошлой ночью. Римус кивнул. — Хорошо, ты хочешь сделать это сейчас? — Нет, — сказал Сириус, внезапно разозлившись — не на Римуса, а на весь мир. — Я хочу быть с тобой прямо сейчас и не беспокоиться обо всём на свете. — Всё в порядке, — успокаивающе сказал Римус, — мы можем это сделать, Сириус. Мы поднимемся в Совятню после ужина. — Но я должен им написать сразу же. — Не так важно, когда именно ты им напишешь. Ничего не случится, если ты дашь себе передышку. Сириус уставился на Римуса. Это было эгоистично и трусливо, но он был таким же, поэтому он затянулся в последний раз и выбросил окурок в окно, затем взял Римуса за руку и потащил его к своей кровати. Римус позволил это, и они легли лицом друг к другу поверх одеяла. — Я даже не знаю, что сказать, — сказал Римус через минуту. Сириус пожал плечами. — Ничего и не скажешь. Какое-то время они просто молча лежали, Сириус пытался не психовать и пытался не думать о Бенджи, который был где-то там в реальном мире, не думать о Сохатом или Эванс, которые трудились до изнеможения, не думать о давящем чувстве вины, которое уже давно вцепилось ему в горло. Примерно через час вернулся Джеймс. Увидев их обоих, он попытался выдавить улыбку. — Проверил все три факультета, — сказал он. — По большей части у них всё хорошо, хотя слизеринцы были не слишком рады, когда я пришёл. — Отличная работа, Сохатый, — подбодрил Римус. — Ну, это моя прямая обязанность, — отмахнулся Джеймс. — Но я бы не отказался проветриться. Хочу полетать. Бродяга, ты со мной? Сириус кивнул и сразу же вскочил с кровтаи. — Давно пора, — выпалил он. — Увидимся потом, Лунатик? — Конечно, — медленно ответил Римус. — Я пойду поиграю в шахматы с Питом. Или что-нибудь ещё поделаю. — Договорились, — ухмыльнулся Сириус, хватая метлу, — до скорого! Они с Джеймсом спустились на поле для квиддича, которое, к счастью, было пустым. Они не стали тренироваться в чём-то конкретном, просто летали и подстрекали друг друга делать всё более рискованные петли и манёвры. Только когда Сириус чуть не свалился с метлы, они поняли, что устали, и решили остановиться. — Это то, что мне было нужно, — крикнул Сириус, спрыгивая на землю. — И мне, — согласился Джеймс. — В последнее время у меня ощущение, что голова вот-вот разорвётся от всех этих мыслей. Да, Сириус хорошо знал это ощущение. — Что... — на мгновение он заколебался, но продолжил. — Дамблдор что-то говорит о том, что конкретно мы будем делать? После школы. Ну, ты, я, Эванс. Учитывая, что Волан-де-Морт... — Я не знаю, — простонал Джеймс, глядя на Сириуса виновато, на секунду показалось, что тень отчаяния скользнула тенью по его лицу. — Извини, я правда ничего не знаю, Бродяга, и Дамблдор тоже. Мы можем только догадываться. — Ладно, — пробормотал Сириус, — видимо, придётся просто подождать и узнать по ходу дела. Джеймс похлопал его по спине. — Я думаю, что он просто хочет нас запугать. Заставить нас бежать, остановить сопротивление Ордена. Нам просто нужна старая добрая гриффиндорскую храбрость. Нам нужно просто не допустить этого. Сириус усмехнулся. — Когда ты говоришь об этом, всё звучит так просто, Поттер, — рассмеялся он. Джеймс только ухмыльнулся. — Потому что так и есть. Джеймс пошёл в башню один, Сириус поднялся в Совятню, чтобы написать письма Бенджи и Энди. Возвращаться в мрачную атмосферу гостиной не хотелось, поэтому после он свернул в библиотеку и нашёл там ещё три книги по целительству. Он уже знал кое-что, потому что много лет назад начал изучать некоторые заклинания для быстрого залечивания ран. Его знания, конечно, сложно назвать обширными — он не мог вылечить сломанную кость, чтобы спасти свою жизнь — но когда дело доходило до исцеления ран, нанесённых тёмными проклятиями, он чувствовал себя довольно уверенно. За это стоило поблагодарить Вальбургу, он знал сами проклятия, понимал магическую теорию, стоящую за ними, а значит мог быстрее понять, как работать с повреждениями. Пока мотивация ходить на уроки погибала, росла мотивация узнавать как можно больше о целительстве и тёмной магии. Это хотя бы точно пригодится ему в следующем году. Он взял свои книги, поблагодарил мадам Пинс и заставил себя вернуться в башню. Пит и Джеймс сидели на диване, но больше никого из их компании здесь не было. — Эй, вы, — спросил Сириус, — а где Лунатик? Пит пожал плечами. — В последний раз я видел его с тобой. Сириус нахмурился и поднялся в комнату. Римус нашёлся в том же положении, в котором Сириус его оставил, — он валялся в кровати Сириусу и курил один из его косяков. — Я вроде не говорил, что это для тебя, — ухмыльнулся Сириус. Римус чуть не подскочил от неожиданности. — Предупреждай в следующий раз. — Извини, — легко сказал Сириус, но извинений в его голосе не слышалось, подошёл и выхватил у него из рук косяк, а потом сделал одну длинную затяжку и потушил его. — Я думал, ты собирался пойти к Питу, а не торчать тут в одиночестве? Римус фыркнул. — Просто подумал, что ты, наверное, хочешь побыть с Джеймсом. — Опять за своё? — раздражённо фыркнул Сириус. — Ты правда злишься, что я хотел провести время с Сохатым? — Нет, я знаю, что он тебе помогает. — Ты снова начинаешь? Почему ты сравниваешь нас с тобой и меня с ним? — Я не знаю, Сириус! — воскликнул Римус, сердито садясь, и всё спокойствие испарилось в одно мгновение. — Просто у тебя так много людей. Марлин всегда тебя защищает. Ты вообще в курсе, что при ней нельзя даже слово плохое о тебе сказать? Никогда. У тебя есть Фенвик, он буквально на войне, но всё ещё умудряется думать о тебе. У тебя есть Лили, и почему-то вы двое просто понимаете друг друга. И у тебя буквально есть брат, Джеймс! — Допустим, — медленно сказал Сириус, понятия не имея, как ему следует реагировать; Римус тяжело дышал. — Это... это проблема? Римус в отчаянии провёл руками по лицу. — Конечно, нет, — наконец сказал он. — Я... я хочу, чтобы у тебя были люди, которые тебя любят. Но... но это как будто, даже когда дело касается Джеймса, Пита и Лилс, я всегда чувствовал, типа, три слоя отдалённости от них. И я знаю, что это моя вина, потому что я намеренно так делал. Но я впустил тебя. И это было так тупо, теперь я так, блять, зависим от тебя. А ты во мне ни капли не нуждаешься. — Лунатик, — прошептал потрясённый Сириус, — конечно, ты мне нужен. То, что у меня есть другие люди, не значит, что ты мне не нужен. Римус мрачно фыркнул. — Но ты-то мне нужен всё время. — Ну, меня это устраивает, — Сириус обхватил лицо Римуса руками. — Если я единственный, кого ты можешь впустить, меня это устраивает. Тебе не о чем волноваться, потому что я всегда буду рядом с тобой. — Ты не можешь так говорить, — пробормотал Римус, — ты даже не знаешь, где мы будем через год. Да, Сириус тоже об этом думал. — Неважно, — спокойно сказал он, — я всегда буду здесь. Рядом с тобой. Ничто не сможет это изменить. — Обещаешь? — спросил Римус, и это был один из редких случаев, когда он действительно позволил себе показаться уязвимым. — Я обещаю.