i want to be good // я хочу стать лучше

— И КАКОГО ЧЁРТА ВЫ ПЫТАЕТЕСЬ ЗАВЕРБОВАТЬ МОЕГО БРАТА? Сириус ворвался в кабинет Дамблдора сразу же после окончания занятия по Рунам. Старый волшебник спокойно поднялся из-за стола и посмотрел на Сириуса сквозь очки-полумесяцы. — Следите за выражениями, мистер Блэк, — мягко пожурил он. Сириус подошел к нёму и хлопнул обеими руками по столу. — Регулус не пойдёт на это, — прорычал он. — Я не позволю ему пережить то, что пережил я. Дамблдор вздохнул. — Я не хочу, чтобы он что-то переживал, Сириус, — искренне сказал он. — Я готов дать обещание, что не стану просить его о чём-то большем, чем просто рассказывать мне то, что он услышит. — Ну, вы явно этого не получите, — резко сказал Сириус. — Он идеальный сын моих родителей, он никогда не станет помогать нам. — Возможно, тебе удастся его переубедить. Ты его старший брат, он равняется на тебя, ты бы мог объяснить ему, как разумнее поступить. Сириус ссутулился и сел напротив директора. — Нет, — пробормотал он, — он меня больше не уважает. Я же не наследник. Дамблдор наклонил голову. — Уважение и любовь, Сириус, — это не одно и то же. — Неважно, — устало фыркнул Сириус, не ожидая, что Дамблдор будет способен понять, насколько уважение важнее всего остального, особенно для Блэка. — Вы можете сколько угодно говорить мне бессмысленные банальности, это не изменит того факта, что Реджи — Блэк до мозга костей. Даже мне было неприятно шпионить на вас, хотя я был уверен, что поступаю правильно, ради этого я и продолжал. Но он никогда так не поступит. — Я думаю, — медленно произнёс Дамблдор, — что мы уже достаточно хорошо знаем друг друга, чтобы говорить начистоту. Согласен? Сириус закатил глаза. — Ну? — Убеждения твоего брата, конечно, отвратительны, но кто-то внушил их ему, а значит однажды аналогичным образом он может поменять своё мнение. — И прибежит работать на вас, — язвительно продолжил Сириус. — И сможет самостоятельно принимать решения о том, что ему делать со своей жизнью, — ответил Дамблдор. — Но я хочу, чтобы ты хотя бы попытался, Сириус, и посмотрел, сможешь ли ты достучаться до него. — И зачем мне делать это? Сейчас он в безопасности. Если я заставлю его делать то, что нужно вам, я подвергну его опасности. — Он всегда будет в опасности, Сириус, — серьёзно сказал Дамблдор. — Сейчас он уже готов пойти по тёмному пути. Неужели ты думаешь, что Волан-де-Морт не потребует от него гораздо больше, чем я? — Может, Рег и чистокровный фанатик, но он не пожиратель смерти, — с яростью выпалил Сириус. — Он никогда не мог причинить хоть кому-то вред. Он... мягче всех нас. Дамблдор сочувственно улыбнулся. — Рано или поздно ему придется выбрать сторону. Как единственный наследник Блэков, он не сможет остаться в нейтралитете. Я всего лишь прошу, чтобы ты просветил его насчёт возможности выбора. И чтобы в конце концов ты помог ему сделать правильный выбор. — Я... я не могу, — вздохнул Сириус. — Я... я сделаю всё, что потребуется, чтобы остановить Волан-де-Морта, профессор. Я умру, если придётся, я сделаю всё, о чём вы меня попросите, и я думаю, вы уже это знаете. По-моему, я уже доказал это. Но вы... вы позволяли ей годами пытать меня, и вы ничего не сделали. Из-за вас я чуть не умер там, и вы ни слова мне не сказали с тех пор, как я ушёл из дома. Ни слова. Дамблдор опустил голову, и Сириус подумал, что, возможно, ему даже удаётся выглядеть пристыженным. — И это... слушайте, я понимаю, ясно? — Сириус продолжил, сглотнув. — Я просто был нужен вам в тот момент, и я понимаю, почему всё произошло так, как произошло, почему всё должно было быть именно так. И я бы всё равно согласился и сделал это снова. Но я не могу поставить Рега в такое положение. Я не могу доверять вам, я не могу надеяться, что вы поможете ему, если ему будет нужна помощь. Дамблдор кивнул, глядя Сириусу в глаза. — Мне очень жаль, Сириус, — тихо сказал он. — Я никогда не хотел, чтобы ты оказался в таком положении, и меня всегда будет преследовать чувство вины за всё, что случилось с тобой дома. — Ага, — пробормотал Сириус. — Я достаточно пожил, поверь, мне есть о чём сожалеть. И мне горько говорить это, но после всего, что произошло с тобой, наименьшее, что я могу тебе предложить, — это честность. И, по правде говоря... Я ни о чём не жалею, когда дело касается тебя. Сириус почувствовал железную хватку вокруг своего сердца. Он старался не показаться уязвимым, слабым. — А, вот оно что. — Ты сам сказал, что сделал бы это снова, — продолжил Дамблдор, и когда он заговорил, то выглядел еще более полоумным, чем обычно. — Что ж, и я тоже. И это снова бы преследовало меня до конца моих дней, и это всё ещё было бы непростительно. Но ещё я могу с уверенностью сказать, что всё, что тебе удалось узнать и доложить мне за эти годы, внесло серьёзный вклад и спасло бесчисленное количество жизней. Мы смогли спасти сотни человек, когда узнали о террористической атаке, которую пожиратели планировали осуществить во время квиддичного матча. Сириус сжал челюсти. — Я понимаю, — сказал он. — Прими мои глубочайшие извинения, — продолжил Дамблдор, — я знаю, что никогда не смогу загладить свою вину перед тобой. Но когда мне нужно было сделать выбор, я должен был думать о высшем благе. Я не мог пожертвовать всем миром ради одного мальчика. — Я понимаю, — жёстко повторил Сириус. — Но тогда вы должны понять, почему я не могу привести на вашу сторону Регулуса. — Я понимаю, Сириус. И мне очень жаль, пожалуйста, я хочу, чтобы ты это понимал. — Да, ну... забейте. Всё в порядке. Вы сделали то, что должны были. — К тому же всё закончилось хорошо, если не сказать больше, — улыбнулся Дамблдор. — Я слышал, что ты счастлив в семье Поттеров. Сириус поднял бровь. — Это не отменяет всего. Лицо Дамблдора снова накрыла завеса мнимой скорби. — Нет, пожалуй, нет. Сириус встал. — У вас есть я, — сказал он, — Джеймс, Лили, Питер и Римус. Когда мы выпустимся, мы встанем рядом с вами. И всеми остальными, кто решит присоединиться. Этого должно быть достаточно. — Должно хватить. — Тогда увидимся, — неловко сказал Сириус и вышел из кабинета. Вся ярость, которую он сюда принёс, утихла теперь, и её место заняла головная боль. Сириус понятия не имел, правильно ли он поступил. Честно говоря, было бы безумно сложно промыть Регулусу мозги и заставить его поменять своё мнение. Сириус уже пытался. И у него уже не вышло. Но сейчас он не хотел этого делать. Потому что несмотря на всю ненависть к Регулусу, больше всего на свете Сириус хотел, чтобы он был в безопасности. И прямо сейчас он был в самом безопасном месте, которое только можно представить. Однако Сириус не думал о высшем благе. Он не хотел думать о том, чем или кем он может пожертвовать, отказываясь говорить с братом. Лили ждала у подножия лестницы, нерешительно глядя на него. — Ты в порядке? — спросила она. — Да, — деревянно ответил Сириус. — Я поговорил с ним. Мне больше не надо убеждать Рега, всё в норме. — О, — воскликнула Лили. — Что... что ты ему сказал? — Всё решено, Эванс, давай не будем об этом. Она печально посмотрела на него. — Прости меня, дорогой. — За что? Всё хорошо. — Я знаю. Прости за то, что тебе теперь паршиво. Сириус улыбнулся ей, подавляя чудовищную усталость. — Спасибо. Она потянулась и обняла его. Сириус зарылся лицом в её волосы, крепко прижимаясь к ней. — Я должен был уберечь его, — прошептал он. — Наверное, это неправильно, но я должен был уберечь его. Даже если это значит, что он будет с ними. Он должен быть в безопасности. Он всё ещё мой брат. — Это и есть правильный поступок, — твёрдо прошептала Лили, поглаживая его по спине. — Ты сделал это, потому что ты заботишься о нём. Он твоя семья. Это правильно. Как может быть неправильным то, что ты действовал из любви? — Это слабость. — Ты не слабый. Ты любишь, это не слабость. — Спасибо, — выдохнул Сириус. — Не за что, — сказала она, отстраняясь и поглаживая его по щеке. Как собаку, молча ухмыльнулся Сириус. — Ты сейчас говорила, как Джеймс, — сказал он. — Только он не такой яростный. Она слабо улыбнулась. — Думаю, мы с ним верим в одно и то же. Просто на практике мы выражаем это по-разному. — Так и есть. — Я скажу ему, что Регулус нам больше не нужен, — мягко сказала она. — Если ты хочешь, никто больше не узнает о том, что это вообще обсуждалось. Сириус благодарно кивнул. — Ты лучшая, — сказал он без намека на сарказм. — Я знаю. А теперь давай, возьми себя в руки, и мы забудем, что это вообще произошло. — Хорошо, — кивнул Сириус.

;; ;;;

В те выходные Сириус воспользовался возможностью выспаться. Он не часто спал дома, но когда он просыпался, рука Римуса была небрежно перекинута через него, а сам он храпел, и Сириусу меньше всего хотелось уходить. Поэтому он придвинулся ближе к Римусу, улыбнулся про себя, когда Римус крепче прижал его к себе, даже во сне, и снова закрыл глаза. Он проснулся только спустя несколько часов, когда Римус начал целовать его спину, в конце концов утыкаясь носом в изгиб шеи. — Мм, — хмыкнул Сириус в знак благодарности, — а ты выспался, да, Лунатик? — Я слышал, как Сохатый и Хвост ушли минут пятнадцать назад, — пробормотал Римус. — Остались только мы... — То есть я прав, — усмехнулся Сириус. — Что? — поддразнивающе спросил Римус. — Разве ты не хочешь? — О, я точно не против. Или ты не заметил? Римус фыркнул и потянул Сириуса за плечо, пока тот не перевернулся, ложась на спину. Римус склонился над ним. — А вот это уже по́шло, — прошептал он. Сириус поднял бровь. — Достаточно, чтобы ты перехотел? — Боже, нет. Никогда. С тобой я не могу перехотеть. — Хороший ответ, — усмехнулся Сириус. Римус наклонился, но Сириус положил руку ему на грудь, останавливая. — Что? — спросил Римус. — Ты такой красивый по утрам, — честно признался Сириус. — Мне нравится просто смотреть на тебя. Римус смутился, и Сириус восхищённо рассмеялся. — Бродяга, — простонал Римус, — перестань такое говорить. — Нечего смущаться, Лунатик. Я просто думаю, что ты самый красивый человек из всех, кого я видел за всю свою жизнь. Римус уже явно покраснел, но улыбнулся. — Спасибо, — тихо сказал он. — Между прочим, я тоже считаю тебя красивым. — Ну, это я знаю, — ухмыльнулся Сириус. — А еще ты очень верный, — продолжил Римус. — И щедрый, и очаровательный, и нежный, и любящий. Сириус почувствовал, как у него сжалось что-то в желудке, и отвёл взгляд. — Не уверен насчёт этого, — пробормотал он. — Я бываю придурком, это правда. Но вот ты идеален. — Нет, — твёрдо сказал Римус, поднимая подбородок Сириуса, чтобы их взгляды пересеклись. — Ты замечательный. Их взгляды наконец пересеклись — уверенно, немигающе. И они не могли лгать. — Если это так, — прошептал Сириус, — то только благодаря тебе. Ты всегда... помогал мне понять, как правильно. — Не только я. — Не только ты, — согласился Сириус, — но в основном это был ты. Наконец Римус сократил расстояние между ними и нежно поцеловал Сириуса. — Я люблю тебя, — прошептал Римус в его губы. Сириус провел руками по шее Римуса и запутался в его волосах. — Я тоже тебя люблю, — сказал он, переходя к поцелуям вдоль ключиц Римуса. — Какой же красивый, — пробормотал он скорее сам для себя. Римус усмехнулся и перевернул их обоих так, что Сириус оказался сверху. — Хочешь показать мне, что тут красивого? Сириус улыбнулся и приподнялся, чтобы поцеловать Римуса, как следует, испытывая то же волнение, что и всегда, когда Римус стонал от его касаний. — Надеюсь, у тебя не было планов на это утро, Лунатик, — сказал он с триумфом. — Я планирую задержать тебя здесь надолго. — Это единственный план, который меня устроит.