i want to be good // я хочу стать лучше

Октябрь в этом году начался в субботу, и мародёры решили, что это лучшее время для разработки нового пранка. Вот только вдохновения не было, а домашки в этом году стало больше раз в десять. Первым сдался Пит и ушёл попытаться пригласить Элизу в библиотеку, чтобы вместе позаниматься. Потом Эванс украла Джеймса, чтобы разобраться с хулиганистой малышнёй. Остались только Сириус с Римусом, но потом и Римус собрался сбежать на поиски материала для эссе. Сириус вскочил. — Ты не бросишь меня, Лунатик. Я помру со скуки. Римус терпеливо улыбнулся. — Присоединяйся тогда, — предложил он. Сириус рассмеялся. — Размечтался. Придумай что-нибудь получше. После долгого обсуждения они наконец сошлись на том, что возьмут проигрыватель в гриффиндорскую гостиную, и Римус поможет Сириусу с эссе по магловедению и объяснит, как именно маглы заставляют свои машины ездить и причём тут бензин. Это заняло гораздо больше времени, чем они планировали, когда Сириус окончательно всё понял, солнце давно село, и в гостиной никого, кроме них, не осталось. — Спасибо, — потянулся Сириус. — Ты лучше любого профессора. — Не за что, — усмехнулся Римус. — Если однажды ты реально купишь мотоцикл, тебе придётся узнать, как они устроены. — А они правда так опасны? — О, конечно, — закивал Римус. — Смертельно опасны. Но я всё равно за, одна мысль о тебе на мотоцикле уже заводит. Сириус довольно рассмеялся и, пользуясь тем, что в гостиной пусто, наклонился и поцеловал Римуса. — Что ещё тебя заводит? — спросил он, ухмыляясь. — Мне надо знать, чтобы соответствовать. Римус не смог сдержать улыбку. — Всё, что ты делаешь, — прошептал он. — Я хочу отсосать тебе, даже когда смотрю, как ты пытаешься разобраться в запчастях. — Вот оно что! — ухмыльнулся Сириус, заинтригованный. Но узнать не удалось, потому что портрет зашевелился, хлопнула дверь, и комнату заполнили недовольные голоса. — Подумать не мог, что в тебе столько эгоизма, Эванс! Сириус в замешательстве оглянулся и увидел Джеймса и Лили, заходящих в гостиную. Джеймс выглядел раздраженным, Лили — разъярённой. — И это я эгоистка, по-твоему?! — воскликнула Эванс. — Ты ведёшь себя как самовлюблённый идиот, Поттер! Поверить не могу. Неужели у тебя нет никаких принципов? — Эй, эй, — быстро перебил их Римус, отвлекаясь от Сириуса. — Что случилось? Джеймс и Лили чуть не подскочили на месте и синхронно обернулись, застигнутые врасплох. — Мы... пустяки, — растерянно сказала Лили. — Мы просто поссорились. — Это не пустяки, Эванс, — огрызнулся Джеймс. Он прямо посмотрел сначала на Сириуса, а после на Римуса. — У нас только что была встреча с Дамблдором. Сириус замер, его желудок болезненно сжался. — Джеймс, — оборвала его Лили, — нам нельзя никому говорить. — Они заслужили это знать. Короче, Бродяга, Лунатик, Дамблдору нужна помощь в войне. И он хотел узнать, кто с нашего курса готов. Я сказал, что мы и Пит, разумеемся. — Это чушь собачья, — яростно сказала Лили, понижая голос. — Мы в школе учимся, ради всего святого. Джеймс выразительно посмотрел на неё. — Сириус? — спросил он с надеждой. — Римус? Сириус только приготовился открыть рот, но Римус уже всё решил за них двоих. — Конечно, мы поможем, — сказал он. — Римус, — взмолилась Лили, — ты не обязан... — Если Дамблдору нужна помощь, — твёрдо сказал Римус, — то я готов. — Спасибо, — удовлетворённо сказал Джеймс. — Видишь, Эванс? Только ты так реагируешь, когда тебя просят, возможно, спасти чью-то жизнь... — О, заткнись, Поттер, — огрызнулась Лили. — Я иду спать, но вы все пообещаете мне молчать об этом разговоре. Ясно? — Да, да, — вздохнул Джеймс, — я в курсе. Иди. Лили уставилась на него, и взгляд Джеймса слегка смягчился, гнев сменился грустью. — Спокойной ночи, — тихо сказал он. — Да, — вздохнула Лили, — спокойной ночи. Она отвернулась и зашагала к лестнице. — Чёрт, — пробормотал Джеймс, опускаясь на диван и взъерошивая волосы, как он делал всегда, когда переживал. — Она отказала Дамблдору. Я не понимаю. Как она могла так поступить? — Не знаю, — поддержал Римус, — но мы же не отказываемся. Так, Бродяга? — Чего? Римус посмотрел на него. — Мы не отказываемся. — Ты... ты не думаешь, что Эванс может быть права? — осторожно спросил Сириус. — Мы реально ещё в школе учимся. Римус нахмурился. — Да, но если Дамблдор просит, значит, ему нужна помощь. Мы не можем отказать. — Я просто... мне кажется, нам не стоит решать вот так сразу, понимаешь? У нас ещё есть время до того момента, когда нам реально придётся что-то делать. — Мерлин, — протянул Джеймс, — клянусь, у меня только что был точно такой же разговор. Римус нахмурился, всё ещё глядя на Сириуса. — Естественно, мы все думали, что у нас есть время. Но кем мы будем сейчас, если откажемся? Сириус неловко поёрзал. — То есть ты даже не собираешься об этом думать? — наконец спросил он. — Дамблдор зовет, и ты сразу бежишь? — О чём тут думать, если очевидно, как поступить правильно? — Я не собираюсь проходить через всё это снова, — отрезал сказал Джеймс, вставая. — Я спать. — Да, — бросил Римус, не отводя глаз от Сириуса. — Подожди, я с тобой. — Отлично, — усмехнулся Сириус. — Тогда до завтра. — До завтра, Бродяга, — устало ответил Римус, опустив глаза, и ушёл. Сириус совсем немного подождал и поднялся в комнату вслед за ними. Из-за полога Римуса был виден свет, но он пошёл к своей кровати. Впервые в этом учебном году они заснули в разных кроватях.

;; ;;;

С утра Сириус быстро оделся и спустился на завтрак, пока остальные не проснулись. Эванс уже была там, и он мысленно поблагодарил её за стабильность, а потом уселся рядом и выдохнул. Она настороженно посмотрела на него. — Я уже наслушалась Джеймса вчера, — отрезала она. — Можешь ничего не говорить. Ты вообще не должен был это слышать. — Я не собираюсь тебе переубеждать, — прошептал Сириус, — вообще-то я с тобой согласен. Её глаза расширились от удивления. — Ты? — Да. Я не хочу, чтобы ты, Джеймс или Римус были хоть как-то замешаны в планы Дамблдора. Эванс вздохнула. — Я понимаю, я правда понимаю, почему они не могут остаться в стороне. Но есть же границы, которые нельзя переступать, понимаешь? Нельзя втягивать детей в войну, что бы там не происходило. — Да, — тоскливо сказал Сириус, — нельзя. — Но я не ожидала, что ты со мной согласишься. Мне наоборот казалось, что ты больше всех будешь геройствовать. Сириус опустил глаза. — Если бы это касалось только меня, то может быть, — признался он. — Но я не хочу, чтобы люди... люди, которых я люблю, тоже были втянуты в это. Она протянула руку и накрыла его ладонь своей. — Я понимаю, — сказала она. — Я бы согласилась, если бы Дамблдор просил только о моей помощи. Но я староста, это много для меня значит, и я обязана подумать о других. Я не могу поощрять вербовку детей на войну. К этому моменту на завтрак спустились Джеймс, Римус и Питер. Сириус напрягся, когда они сели напротив них с Лили. Несколько мгновений они играли в гляделки. — Я поговорил с Питом, — нарушил тишину Джеймс. — Он тоже готов помочь. Пит выглядел нервным, но решительно кивнул. — Ещё бы, если Джеймс так скажет, — пробормотал Сириус. Никто ничего не сказал, тишина стала оглушительной. Казалось, расстояние между ними резко увеличилось на несколько километров. И он был на стороне меньшинства. — Я хочу дописать эссе, — сказала Лили, когда тишина стала невыносимой. — Ты со мной, Сириус? Сириус продолжил смотреть на Римуса, но тот отвёл взгляд. — Да, — ответил он, встал, и они ушли. Он был уверен, что все трое смотрят им вслед, их взгляды прожигали спину, но не стал оборачиваться. — Вы с Римусом поссорились? — бодро спросила Лили, пока они шли в библиотеку. — Да. Его не устраивает, что я не хочу быть на побегушках у Дамблдора, а меня не устраивает, что он бежит по первому его зову. По сути, мы не ссорились, он просто ушёл вечером, ну а теперь, судя по всему, мы не разговариваем. Лили кивнула. — Если ты заметил, у нас с Джеймсом тоже не всё гладко. — Я не хочу с ним ссориться, просто мне кажется, что он ведёт себя как наивный идиот, и я не хочу, чтобы он пострадал! — Я знаю, дорогой. Сириус закатил глаза. — Так а чего вообще от нас хочет Дамблдор? — Эта часть была самой размытой, — помрачнела Лили. — И это мне совсем не понравилось. — Надо написать Бенджи, — пробормотал Сириус. Эванс подняла голову и посмотрела на него. — Зачем? — Он согласился в прошлом году, — тихо сказал Сириус. — Помочь Дамблдору. — Дамблдор просил его об этом в прошлом году? — спросила Эванс. — Да. Он просил его завербовать больше выпускников. Эванс уставилась на него. — А что? — Я... Дамблдор сказал, что он впервые обращается к ученикам за помощью... Потому что ситуация ухудшилась. — Это... это неправда, — хмыкнул Сириус. — Вообще-то это слишком далеко от правды. Дамблдор поручил Сириусу помогать ему ещё на втором курсе, и впервые настал момент, когда Сириус почувствовал, что готов рассказать об этом. Эванс может понять. Но он быстро прогнал эту мысль, потому что не был готов снова пережить все эти события. В этом не было необходимости, к тому же ему не хотелось вспоминать ни секунду из жизни на площади Гриммо. Не сейчас. Не тогда, когда всё только наладилось. — Чёрт, — протянула Эванс. — Он соврал нам. — Похоже на то. Только когда они дошли до библиотеки, Сириус понял, что ни один из них не взял учебники с собой. Лили тоже это поняла, но пожала плечами и потянула его за собой. Они заняли столик в самом дальнем углу, и Лили наложила заглушающее. — Это просто ужасно, — простонала она. — Я была так рада стать старостой, я была так счастлива, когда получила это письмо. Это ощущалось так хорошо, как будто я наконец доказала, что достойна чего-то. — Так и есть, — возразил Сириус. — У тебя лучшая успеваемость, ты нянчишься с перваками, ты на самом деле заслужила это. Она тяжело вздохнула и внезапно показалась Сириусу такой уставшей, такой уязвимой. — Меня не из-за этого выбрали. Он просто решил, что маглорождённая гриффиндорка уж точно не откажется воевать с Волан-де-Мортом. Сириус нахмурился. — Плевать. Ты... ты всё ещё заслужила быть старостой, Эванс. Она тихо рассмеялась. — Это не новость, что мой статус крови имеет к этому отношение. Но я думала, Дамблдор делает это, чтобы показать свои убеждения, чтобы доказать, кого он поддерживает. Но я даже подумать не могла... что он меня использует вот так. — Это... — Сириус пытался придумать, что сказать, но слова не приходили на ум. — А Джеймс боготворит его, — с отчаянием продолжала Эванс. — Он готов сделать всё, о чем его попросят. Он даже думать не хочет о том, что Дамблдор тоже может ошибаться или переходить границы. — Как и все остальные, кроме чистокровных фанатиков. — А я говорю, что вижу, и я не росла на сказках о нём. Я вижу только то, что он уже пять лет ведёт бесполезную войну и не может продвинуться ни на шаг — и это при всём его предполагаемом могуществе. — Я ему не доверяю, — кивнул Сириус. — Все думают, что я просто Блэк, если я так говорю, но суть не в этом. — Что ты имеешь в виду? — спросила она, прямо глядя ему в глаза. — Он... — Сириус сделал паузу, но потом снова струсил. — Мне просто не понравилось то, что случилось с Бенджи в прошлом году. К концу года он был весь на взводе. Это не было ложью, но и не было всей правдой. Лили грустно улыбнулась. — Потому что мы дети. Вы, волшебники, можете сколько угодно думать, что становитесь взрослыми в семнадцать, но в мире маглов совершеннолетие наступает только в восемнадцать. Для меня мы все ещё дети. — И что будем делать? — Понятия не имею, — вздохнула Эванс. — Но я староста, и не так важно, почему меня выбрали. Важнее то, что я должна заботиться об учениках, а не вербовать их на войну, чего бы там не хотел Дамблдор. Мне плевать, что думает Джеймс. Я просто не позволю этому случиться.