Отчет о буйстве духов: Синяя тюрьма

Глава 2 — Линии смерти

Из школьного курса новейшей мировой истории Исаги Йоичи:

«Первоначально Происшествие именовали организованными терактами, в которых обвиняли Китай, Россию и Соединенные Штаты Америки, а так же исламистские государства. Стихийные бедствия на фоне катастрофы приносили миллиардные убытки правительствам всех стран. К концу августа весь мир был подвержен атакам многочисленной нежити. На фоне гибели населения усилилось влияние религии, начали случаться беспорядки и хаос. Однако мировые правительства признали паранормальные активности бедствием только 24 августа. По всему миру за август 20** было убито около 10 миллионов человек, пострадало больше 400 миллионов, пропавшими без вести признали 200 миллионов человек. Происшествие набирало обороты. В сентябре 20** рухнули правительства США, Канады, Мексики и других стран Северной Америки. В сети интернет было зафиксировано множество роликов и постов о помощи, однако после 10 сентября жители стран перестали выходить на связь. По словам ученых, на континенте резко усилилась геологическая и сейсмическая активность, начали извержение несколько вулканов, а города накрыл черный туман. Все последующие попытки спасательных и исследовательских экспедиций добраться до берегов Северной Америки были провалены»

Выдержка из книги «Большая энциклопедия паранормального» А. Дж. Луна

«Достоверно о наступлении темных дней и истоке Происшествия известны следующие факты: 7 августа 20** у восточного побережья острова Хонсю случилось землетрясение магнитудой 6 баллов. Япония привычна к подобным катастрофам, и это не стало сильнейшим землетрясением в 21 веке, однако катастрофа 7 августа была предвестником чудовищных последствий. Через 3 часа после землетрясения на побережья России, Китая, Кореи обрушились сильнейшие шторма, разрушая города. 8 августа по всей Японии начали фиксировать появления паранормальной активности и странного густого тумана, накрывшего острова Хоккайдо, Хонсю и Кюсю. 9 августа на территорию Соединенных штатов Америки обрушился ураган «Далия», магнитуда которого достигла 5 категории по шкале ураганов Саффира — Симпсона. «Далия» повторила путь урагана «Катрина» и разрушила штаты Луизиана, Миссисипи, Алабама и Флорида.10 августа у берегов Исландии потерпела крушение частная яхта «Эулалия», на борту которой был найдена туша блоба — неизвестное чудище было обгрызено клыками в 9 дюймов. Остатки пассажиров «Эулалии» найдены в кишечнике блоба. 11 августа днем на территории Китая, город Шанхай накрыл плотный туман, город был отрезан от остального мира…»

2 июля 20**, Япония, регион Канто, префектура Сайтама. Город N

      Школа не менялась, и каждый день был похож на предыдущий. Те же скрипучие двери, деревянные паркеты, запах дешевого моющего средства и гомон четырехсот подростков. Йоичи учился в четырех школах в четырех префектурах до этого, но не мог бы отличить одну от другой. Да, какие-то были престижнее и богаче, но сутью своей, все было идентично. Мелкие школьные разборки, напряжение из-за экзаменов, конкуренции, давление учителей и общества, сплетни и ссоры. Старшая Ичинан сколько угодно могла позиционировать себя как сильную школу для умных и перспективных — но стоило хоть чему-то необычному произойти, все мигом становились обычными подростками. Новость о Blue Lock была главной темой утренних занятий — для Японии открытие своей зоны подготовки агентов было большим событием. Пока вся школа обсуждала вчерашний репортаж, Йоичи представлял, как теперь молодые одаренные будут рвать жилы на заданиях, чтобы их заметили и приняли в Blue Lock. К счастью или к сожалению, для вступления в агентство нижним возрастным порогом оставалось шестнадцать лет. В их городе было несколько сильных одаренных среди подростков, но уровень местных агентств нельзя было назвать впечатляющим. Самые страшные происшествия едва тянули на B ранг. Вряд ли руководителей проекта заинтересуют агенты, успешно справляющиеся с Аканамэ. Правда название Blue Lock все еще казалось ему дурацким. Почему замок, и почему синий, а не зеленый?       Когда ко всеобщему ажиотажу подключилась даже Сакурадзима, Йоичи твердо понял, что солнце встанет на западе: со слегка застенчивым видом, староста пододвинула к нему свой стул. Внезапно ручка на его парте начала бешено крутиться, дернулась в сторону, и пока она не улетела в другой угол класса, он накрыл ее рукой. Краем глаза он заметил, как плечи Икимото напряглись. Видимо, еле сдерживал свои порывы поднять в воздух как можно больше предметов. — Что ты думаешь о новом проекте, Исаги-кун? — повернув голову к ней, он увидел, как за толстыми стеклами очков старосты сверкали любопытством светло-серые глаза. Сакурадзима Джунко может и казалась синим чулком и примерной отличницей, но все человеческое было ей не чуждо. Подперла ладонью подбородок, Йоичи резонно заметил: — Ну, мне кажется, это давно пора сделать. По всему миру растет число одаренных людей, а в Японии в каждом агентстве свои методы обучения, оттого агентства с Хоккайдо сильно отличаются от тех, что в Осаке и Токио… А ты? Твой младший брат одаренный. Он, наверное, уже рассчитывает, что через пару лет тоже примет участие? — девушка весело хихикнула, показав милую ямочку на круглой щеке: — О да, Такеши только дай волю, он бы уже был на полпути в Токио. Хорошо, что ему всего лишь десять. Как думаешь, из агентств Сайтамы кого-то возьмут? Я слышала, что недавно Кира Рёске смог хорошо проявить себя, очистив гнездо Джёрёгумо со своим агентством, — Йоичи кивнул. Он тоже видел этот репортаж по телевизору, поразившись насколько страшными выглядели останки мертвой паучихи. Тварь устроила себе лежбище в заброшенном торговом центре. Гигантские ребра больше человеческого роста, толстые канаты паутины, человеческая голова с четырех дюймовыми клыками… И везде, останки коконов с гниющей человеческой плотью, обрывки одежды, обувь. За годы тварь успела пожрать немало народу, и ей не просто так присвоили ранг A. Кира явно был не из трусливых, раз смог добить эту тварь. — А ведь он наш ровесник. Думаю что его точно позовут — в Сайтаме не так много известных агентов до восемнадцати, — смахнув кудрявую челку Сакурадзима мило раскраснелась, и Йоичи догадался, что симпатичный Кира Рёске немного нравился их отличнице. Что ж, это нормально, влюбляться в агентов. Особенно в молодых, которым еще не было восемнадцати, с улыбкой как из рекламы зубной пасты и идеально уложенными светлыми волосами. В конце концов, профессия агентов была одним из самых желанных социальных лифтов, поднявшись по которому даже вчерашний бедняк мог стать мировой звездой. Ноэль Ноа был из таких. Да и как было не знать и не чтить своих героев? Пусть с начала Происшествия стало меньше массовых нашествий монстров, они все еще случались. Природные катастрофы часто привлекали чудищ, а на их островах хватало тайфунов, землетрясений и штормов. И тогда агенты становились на защиту населения, не щадя своих жизней. — Хах, этот смазливый Кира? Всю работу за него сделали его семпаи, а этого новичка уже обозвали Королевской жемчужиной Японии! — сбросив пиджак, Икимото беспардонно вмешался в разговор, подойдя к парте Йоичи. Казалось, даже в его крашенных светлых волосах видно было осуждение. С неким негодованием, он наклонился к Сакурадзиме и медленно протянул: — Хотя что бы фанатка Киры Рёске понимала в работе агентств. Главное ведь иметь морду симпатичную, верно, Исаги? — Йоичи нахмурился. Его мало касались проблемы ревности спортсмена Икимото, который никак не мог вытащить палку из задницы и поговорить с их отличницей прямо. Но его грубость и вечные намеки раздражали. Сакурадзима вспыхнула от гнева и подскочила на месте: — Я не фанатка, но нельзя опровергать факты! Кира-кун один из лучших агентов в Сайтаме. Можно подумать, что ты бы не струсил с Джёрёгумо, Икимото-кун, — она была почти на две головы ниже Икимото, но совершенно не боясь его, смело задрала подбородок. — Да просто признай, что ты считаешь его крутым за смазливую мордашку! — Может, ради интереса, ты тоже сделаешь что-то крутое, а не будешь каждый раз приставать к Исаги-куну, как неотесанный болван? А, так ты и есть болван и деревенщина! — снисходительно посмотрев на него, она уже более спокойным тоном заявила: — Мы еще точно не знаем, кого выберут в первые триста одаренных, но нам стоит гордиться каждым, кто попадет в программу. И не стоит завидовать — агенты каждый раз рискуют жизнью. Лично мне кажется, что такими людьми стоит восхищаться. Спасибо за разговор, Исаги-кун, урок сейчас начнется, — Йоичи еле успел схватить свой пенал в воздухе: от бешенства Икимото потерял контроль над своими силами, и в радиусе метра от него, тетради и книги слегка поднялись в воздух. А вот пенал Сакурадзимы с грохотом рухнул где-то в конце класса, испугав спящего на парте парня. — Ах ты! — Сакурадзима замахнулась на Икимото, но ее остановили грузные шаги. Йоичи никогда не был так рад видеть Дубороку-сенсея, который уже появился в дверях, слегка прихрамывая. Школьный звонок мелодично ознаменовал начало очередного занятия по математике. — Так, по местам, молодежь! Сегодня без поклонов — у нас тест. Все, что будет в нем, появится в экзамене, поэтому пожалуйста, постарайтесь, — Йоичи даже не удивился, когда получил легкий толчок от Икимото, поспешившего на свое место. Сакурадзима, казалось, полностью поглощена поиском своих пропавших блестящих цветных ручек: Икимото все же опрокинул ее пенал. Не требовалось супер-слуха, чтобы бы услышать громкое «Придурок». Школьники.

***

      Стоило звонку ознаменовать начало большой перемены, в дверях класса замаячила одна из кохаев из художественного клуба — первогодка Сасагава Майя. Ничуть не теряясь в классе второгодок, она подошла прямо к его парте и оперлась бедром: — Добрый день, Исаги-семпай, у тебя найдется пару минут для меня? — произнесла она, не обращая внимания на насмешливые взгляды и тихое посвистывание. Еще бы: высокая, спортивного вида, с красивыми западными чертами лица, она коротко стригла свои светлые волосы и укладывала их в стильную прическу, как какой-то айдол. А вот то, что видели уже не все, заставило бы руководителя по исполнительному комитету грохнуться в обморок: готические сережки-гвоздики в ушах, темные, блестящие тени на веках и длинные стрелки. В школьную форму ее бунтарская натура тоже внесла коррективы: юбка была на несколько сантиметров короче положенного, достигая середины бедра, и не взирая на предписания, она носила плотные черные колготки, вместо положенных чулок. Дар иллюзий Сасагавы Майи действовал почти на всех… кроме Йоичи, и позволял ей отрываться на полную, не привлекая к себе внимание. Не смотря на бунтарский внешний вид, Йоичи знал что она приятная, добродушная девушка, хотя в ее лисьих улыбках скрывалось немалое кокетство. Улыбнувшись в ответ, он качнул головой: — Да, конечно. Что-то по поводу сегодняшнего занятия? — улыбкой Сасагавы Майи можно было осветить всю школу. Под тихое бормотание их местных извращенцев: «Чертов Исаги, раздобыл такую красотку-кохая!» и «Сдохни Исаги, да что она нашла в тебе?!», девушка утвердительно кивнула: — Ты как всегда поразительно проницателен Исаги-семпай! Ханекава-сенсей сегодня взяла отгул, поэтому занятий сегодня не будет, но мы все равно планируем собраться и распределить, кто какие будет рисовать плакаты. Ты придешь? — игриво подмигнув ему, Сасагава соблазнительно качнула бедром, но привыкшей к ее раскованным манерам, Йоичи не повел и бровью: — Да, конечно, не стоит затягивать. В этом году больше клубов примут участие в отборочных, так что всем нужно постараться, — первогодка довольно улыбнулась и чуть поклонилась: — Мы полагаемся на тебя, Исаги-семпай. До встречи! — смотря как она убегает, Йоичи чуть выдохнул. Он очень удивился, когда впервые увидел Сасагава Майю в художественном клубе в апреле, и тем, как спокойно окружающие смотрели на ее шорты и эмо-макияж. Направив в глаза больше маны, стало ясно, как Сасагава умудрялась проскочить мимо членов исполнительного комитета, которые досматривали их на входе каждый день, и дежурили в коридорах. Из-за разницы в уровне способностей, на Метавиденье ее дар не действовал, даже в пассивном состоянии. Сасагава явно злоупотребляла своим легким иллюзионным даром, что каралось немалым штрафом с внесением в личное дело. Но было бы последним делом выдавать ее, ведь и сам Йоичи был не без греха. Его способности не были в реестре, потому что все свои шестнадцать лет, Йоичи жил под фальшивыми именами. Вот уж ему с его образом жизни, иллюзионный дар пригодился бы куда больше… Но он старался не жадничать. У всего были свои плюсы и минусы, и его способности тоже были крутыми и поразительными. Если бы еще кто-то знал о них, помимо матери и отца.       Не успев обдумать как следует возможности дара Сасагавы, его со всех сторон окружили те самые парни, что свистели девушке: — Ну, Исаги, колись, что это за красивая первогодка! — У нее есть парень?! — Поделись ее номером, Исаги! — зло выдохнув, Йоичи прижал руку ко лбу. Он ненавидел, когда к нему прикасались без разрешения посторонние люди, ненавидел оказываться в центре такого внимания. Дикари, относившиеся к красивой девушке, как к куску мяса, его изрядно бесили, и его класс, к сожалению, не стал исключением. Удивительно, что они вообще забыли в самом сильном классе второго года — 2А? Четверо парней больно толкали его, один склонился так близко, что Йоичи чувствовал неприятный запах его дыхания. Дрожь омерзения прокатилась по плечам, и ушла вниз, к коленям. До чего его раздражали подобные парни, что стоило прикладывать огромные усилия, чтобы не начать драку. Почему бы им не взять пример с Икимото: и бровью не повел, уткнувшись в баскетбольный журнал. Плевать он хотел на любых девчонок… Если только это не касалось госпожи старосты. Но наконец, Сакурадзиме надоели их громкие вопли. Она быстро толкнула одного из толпы в плечо: — Так, перестаньте вести себя, как извращенцы! Исаги-кун не обязан отвечать на ваш треп, если у вас нет девушек, то это не его проблема! — Йоичи кивнул, не особо желая встревать, но нельзя было не помочь старосте — ее одной на четверых идиотов было слишком мало. Да и вне уроков, у маленькой очкастой Сакурадзимы было мало шансов заработать себе авторитет, особенно среди тупых гормональных парней. Но Йоичи знал, что главный козырь вот-вот ворвется в перепалку. Стоило самому здоровому из группы показать пренебрежительный жест в сторону старосты, Икимото стукнул кулаком по парте и рявкнул: — Вы мешаете мне читать, а ну заткнулись! — под недовольное гудение, четверка притихла и рассосалась по разным углам. Еще бы: у Икимото рост недавно достиг метра восемьдесят четыре. Самый высокий в классе, ас баскетбольной команды и бывший хулиган, чей дед держал додзе — связываться с ним дураков было мало. Йоичи даже сказал бы ему слова благодарности, если бы этот придурок перестал доставать его все остальное время.       Йоичи не успел открыть свое бенто, как переключившись с четверки идиотов, Сакурадзима накинулась на Икимото. Ну конечно, ты просто не можешь сказать ему спасибо. — Мешают читать? Удивительно, что ты умеешь! — что ж, некоторые вещи вообще не менялись. Благо его способность 6 чувств работала и в обратную сторону. Полностью отключив звук, он решил, что стоит насладиться хорошей погодой и пропустить выяснение отношений. Подхватил свое бенто, он снова включил громкость окружающего звука, но не успел он отойти от класса и на пару шагов. Раскрасневшаяся от гнева Сакурадзима вылетела из класса и подхватила его за локоть: — Ты на улицу? Я с тобой, Исаги-кун! — если говорить честно, то он бы хотел побыть один, но Сакурадзима могла обидеться на такое, особенно в столь взвинченном состоянии. «Социальные контакты важны», — напомнил он себе. Йоичи позволил ей тащить себя в том направлении, котором она хотела. Мысленно отсчитывая секунды, он ничуть не удивился, когда Икимото нагнал их, пользуясь преимуществом высокого роста и длинных ног: — Опять вы словно приклеились друг к другу! Но мне с вами по пути, неудачники — Йоичи закатил глаза: — Кто бы говорил, мистер ас. Что же столь популярный человек как ты, забыл с такими, как мы? — на его слова не последовало ответа, да он и не был нужен. Сакурадзима и Икимото походили на сиамских близнецов настолько, что там где был Икимото, точно должна была появиться и староста. Даже жили по соседству. Каким-то образом, они умудрялись всегда быть поблизости, когда Йоичи хотел побыть наедине с собой. Было странно видеть их по отдельности, но они действительно разлучались — на внеучебные занятия: она шла на каллиграфию, а он на баскетбол. Но вот уже второй год их чудная пара превратилась в троицу с его участием как третьего лишнего. Йоичи хотел вернуться назад во времени и спросить себя, какого черта он вообще заговорил с маленькой кудрявой девочкой в очках, которая нервничала на церемонии зачисления первогодок… Ситуация напоминала какую-то седзе-мангу про школьную романтику, где главные герои сто с лишним глав шли к признанию влюбленности, и еще пятьдесят к становлению парой. Даже внешне они укладывались в типаж — высокий симпатичный блондин и маленькая темноволосая девушка, да еще и в очках. Но манга не была реальной жизнью. В их истории не было соперниц и соперников, трагических поворотов, и даже особо клише не находилось — ну может разве их пребывание друзьями детства и отчаянная непереносимость друг друга. Но что из этого было правдой, а что игрой на публику, Йоичи знать не хотел.       Йоичи всегда испытывал неловкость третьего лишнего с ними, хотя эта глупая парочка еще даже не встречалась. Они вообще были довольно проблематичными. При всех чудесных качествах Сакурадзимы — отзывчивость, дружелюбие, энциклопедичные знания — ее порой было слишком много. Она обожала учить жизни и морали, словно уже родилась сорокалетней женщиной. К ней прилагался Икимото, который был слепо уверен, что девушка влюблена в Йоичи, и оттого вел себя мерзко, словно клишированный задира. У него конечно тоже находились свои положительные стороны… Где-то в глубине души. Шествуя по светлым школьным коридорам, провожаемый недоуменными взглядами, Йоичи мысленно спрашивал, где его жизнь свернула не туда. Школьные слухи плотно припечатали его третьим углом в отношениях, или того дальше — будто Сакурадзима и Икимото были в него влюблены, а он пользовался этим ради учебы и популярности, и крутил роман с обоими… Крепко зажатый между ними, Йоичи скорее чувствовал себя заключенным, которому позволяли выбрать между электрическим стулом и повешеньем.

***

      На улице стояла прекрасная летняя погода: по чистому небо лениво позли легкие кучерявые облачка, свежий ветерок шумел среди листвы и веток кустарников. Неудивительно, что школьников манило провести свое время на улице, но около волейбольного спортзала всегда было довольно мало народа. Большинство шли или к бейсбольному полю, или к клумбам около главного входа.       Сакурадзима поджав ноги под себя, расстелила тонкий клетчатый плед прямо на травке. Икимото сидел на краю и бодро жевал что-то похожее на овощи на пару. Йоичи застыл как ковбой напротив потрепанного торгового автомата. Это была не равная битва. Автомат пользовался меньшей популярностью чем тот, что около бейсбольного поля, краска почти полностью облетела с него, так что оставалось лишь гадать, что было изображено на нем, и какого цвета он был первоначально. Еще частенько древний аппарат зависал, и отключался — в таких случаях обычно помогали тычки и пинки, но даже так, не было гарантии, что автомат отдаст содержимое. Его довольно редко пополняли, и сейчас выбор остался между молоком, двумя типами газировки и шоколадным батончиком. Достав из карманов пару монет, Йоичи ткнул пальцем в напиток с ярким апельсином на этикетке, мысленно понадеявшись, что ему повезет. Но разумеется, издав натужный скрип, автомат дернулся и заглох. Толчок плечом не дал результата, как и обиженный пинок. Толкнув еще раз автомат, Йоичи сжал кулаки, но от горящего злостью взгляда, бутылка тоже не вылетела. Видимо сполна насладившись его бесплотными попытками, баскетболист встал с насиженного места с кривоватой улыбкой: — Бесполезно его бить, это старье давно пора менять, да директор все жадничает деньги. Погоди, я достану — он поднес руку к стеклу и сосредоточился. С легкой вспышкой маны, бутылка тут же вылетела из своего ряда вниз. Икимото достал ее и протянул Йоичи: — Немного телекинеза не повредит, — пробормотав слова благодарности, Йоичи повернул крышку. Химозный запах апельсина ударил в нос, а пузырьки приятно застучали по языку и горлу. Ему было не сложно признать свою зависимость от газировки со вкусом цитрусовых, на которые всегда был большой спрос. Йоичи не считал себя особо привередливым человеком, но любовь к вредной гадости была сильнее его, и неделя, прожитая без напитка любимой марки значительно повышала его стресс, капризность и вредность.       Легкими и грациозными движениями раскрывая свое бенто, Сакурадзима, словно между прочим, заметила: — Икимото-кун не настолько силен, чтобы поднимать больше десяти килограмм за раз, но даже это поразительно. Хотела бы я тоже иметь способность, — Икимото, не упустив комплимент, довольно улыбнулся и снова плюхнулся к ней. Насколько же легко мужчины становились глупыми от любви.       Открыв крышку контейнера с рисом и курицей, Йоичи начал выбирать самые аппетитные кусочки, наслаждаясь тишиной. Скосив взгляд, он заметил, что Сакурадзима уже закончила со своим обедом, прикрыла веки и задремала, а Икимото уткнулся в свой журнал. Как бы было прекрасно, если бы они совсем перестали ссориться! Иногда он серьезно задумывался, не прижать ли ему Икимото к стене, чтобы он уже наконец-то вытащил язык из своей задницы и признался Сакурадзиме. Какое бы хорошее время настало, если бы их глупая вражда закончилась, и они наконец-то сошлись. Эти двое до сих пор вели себя хуже трехлеток. Благоразумной Сакурадзиме всегда отказывало ее терпение, стоило Икимото открыть рот. На осторожные замечания Йоичи, она с ослиным упрямством, заявляла что ее не волнует Икимото. А между тем, популярный спортсмен и красавчик даже не смотрел на других девчонок, бешено ревнуя Сакурадзиму ко всем парням сразу. Подобные отношения всегда были загадкой для Йоичи, но лезть между ними было себе дороже… Особенно когда ноги старосты лежали поверх ног Икимото, и парень легко поглаживал ее икры…       Подняв голову, Йоичи бросил взгляд на небо. С такой погодой, глобальное нашествие нечисти казалось глупостью, произошедшее где-то в другом мире. Солнечные лучи здорово припекали сквозь синюю ткань штанов, маня погрузиться в полуденный сон. Легкий ветерок трепал его торчавшие пряди на макушке — мама всегда шутя называла его «росточком». Никакие стрижки и укладки не могли укоротить эти упрямые пряди, но Йоичи не отчаивался. Если все-таки однажды он отрастит волосы, возможно появится возможность зачесать надоедливый хохолок назад. Мысли его потекли на это абстрактное будущее. Кем и где будет он через год, два, десять?       В траве шумно пели цикады и стрекотали кузнечики. Лето этого года выдалось действительно прекрасным и солнечным. Если бы только солнце могло остановить всех тварей… Но некоторые монстры совсем не боялись появляться даже среди ясного дня.

***

      Вторая половина дня прошла незаметно. У класса 2А только что закончилась мировая история, и предстоял последний предмет — японский. Йоичи задумчиво смотрел в окно, наслаждаясь теплом дня, не вслушиваясь в трескотню класса. Слабая тень пробежала по зеленому газону, словно прячась от чего-то. Йоичи всмотрелся в ее очертания, напрягаясь: на крыше кто-то был. Это не имело смысла — дверь на крышу была закрыта для всех, после того как перенервничавшая третьекурсница чуть не спрыгнула прошлым летом, не справляясь с напряжением экзаменов. Он торопливо встал с места и пошел к выходу, пока его не остановил шепот Сакурадзимы: — Исаги-кун, ты куда? Звонок вот-вот прозвенит! — в тон ее словам, раздалась певучая трель звонка, а в дверях уже показалась их молодая учительница японского. Интуиция настойчиво говорила ему пойти и выяснить, что это было, но пришлось подавить этот порыв. Его бы не поняли, покинь он урок без уважительной причины.       Время текло издевательски медленно. Тревога все нарастала внутри Йоичи, но он не мог определить, что же шло не так. Почувствовав вспышку тепла на груди, Йоичи накрыл ладонью серебряную цепочку — его холодный крест вдруг нагрелся. Не вслушиваясь в слова сенсея, Йоичи посмотрел в окно. По зеленому газону, к стенам медленно текли темные потоки силы, трава увядала и желтела под ними. По стенам школы поползла трещина и вдруг стекла из нижних этажей вылетели. Здание затряслось и послышались оглушительные крики. Тень на крыше замерла, и прежде чем Йоичи успел открыть рот, все исчезло. Школу окружил барьер, поднявшийся ветер переворачивал парты, кто-то из одноклассников вылетел из окна. Давящее присутствие чего-то темного вызывало непередаваемое ощущение страха. Грудь жгло просто нетерпимо — будто раскаленный метал лили на кожу. — Исаги-кун? Исаги-кун! — по щеке растеклась боль, и Йоичи дернулся, приходя в себя. Он лежал на полу, а Тсукишима-сенсей стояла перед ним на коленях. Рядом хмурил брови Икимото и нервничала Сакурадзима, да и остальные одноклассники вытянули шеи. Это был полный кошмар для его репутации, если бы он мог сосредоточиться, а стены перестали бы плыть. Голос сенсея звучало словно из-под земли: — Сколько пальцев я показываю? Исаги-кун? — попытавшись сфокусироваться, глаза ему обожгло болью: — Три? — сенсей нахмурилась и повернула голову к таращащимся школьникам: — Помогите доставить Исаги в медкабинет, только аккуратнее, у него кровь из носа! Икимото, Сакурадзима! — Сакурадзима и Икимото тут же помогли ему приподняться, поднимая его на слабые ноги. Но не найдя сил, Йоичи просто повис на Икимото. — Аккуратнее! Двигайтесь потихоньку и не трясите его! — пока он попытался сосредоточиться, они уже были в коридоре. Икимото терпеливо тащил его в стиле принцессы, пока Сакурадзима помогала с боку. Сенсей что-то еще добавила про кабинет и зашла назад, к гомонящему классу. Дверь закрылась за ней со свистящем звуком, и Йоичи дернулся. Что-то казалось ему неправильным. Староста, нервно поправляя очки на вздернутом носу, дернула Икимото за руку: — Подожди, ему бы на воздух сначала… — Йоичи мягко подтащили к окну и Сакурадзима открыла защелку. «Открывать окна запрещено на уроках», — почему-то вяло подумалось Йоичи. Свежий ветер обдул его бледное лицо. Тошнота медленно отходила, но ему все еще было дурно. Медленно вдыхая и выдыхая, он пытался расслабиться. Промычав, чтобы его опустили, Йоичи слабо цепляясь за тренированные руки Икимото, почувствовал как в голове стало немного легче, а к ногам возвращается твердость. Полностью скатившись с Икимото, что терпеливо служил ему опорой и подушкой, Йоичи постучал пяткой об пол. Что же это было такое, галлюцинация? Но какая реалистичная! Нет, обладание особым зрением защищало Йоичи от любых иллюзий и насланных видений. Метавиденье было сильнейшим оружием в правильных руках. Глаза, отрицающие иллюзии, скорее предупреждали о том, что случится в скором времени. Он всмотрелся внимательнее на дворик. Трава все еще была зеленой, стекла в стеклопакетах были целы. По стенам здания не шли огромные трещины, а земля не ходила ходуном. Из этого окна открывался вид на бейсбольное поле. Где была эта угроза и как скоро она обрушилась бы? — Тебе лучше, Исаги-кун? — Сакурадзима аккуратно прикоснулась к его спине, словно он был готов развалиться на части. Аккуратно кивнув, Йоичи схватился за голову — она все еще была похожа на гудящий котел. — Почти. Спасибо вам… Мне действительно лучше на воздухе, я постою так еще, — проведя по лицу, он почувствовал как неприятно стянуло кожу подсыхающая кровь. Насколько же сильное видение, раз сосуды не выдержали, но, благо, кровотечение остановилась. Постепенно его восприятие становилось куда четче, головная боль отступила, а в конечностях появилась сила. Наверное, следовало больше есть на завтрак и в обед, и сейчас он не был бы в таком состоянии. — Ну что, пойдем в класс или в медкабинет? — Икимото беспечно облокотился о подоконник и тоже подставил свежему воздуху голову. Его искусственный беспорядок на голове почти развалился к концу учебного дня, оттого смотрелся он до смешного нелепо. Судя по украдкой бросающей на него взгляды старосте, она тоже засмотрелась. Выражение ее глаз подсказало Йоичи, что ей нравилась небрежность Икимото. «Надеюсь, они все-таки сойдутся, иначе я убью их за самое долгое ожидание», — подумал про себя Йоичи. — Идите в класс, а я немного посижу и приду, — Икимото небрежно кивнул, но Сакурадзима заколебалась. Сложив руки под грудью, она с сомнением покосилась на бледного Йоичи: — Я что-то не уверена. Ты такой бледный… Если не хочешь в медпункт, то давай сходим купим тебе воды, посидишь немного у окна, передохнешь, — Икимото недовольно вздохнул: — Не будь наседкой. Он же сказал, что в порядке. Разве староста класса прогуливает занятия? — Тсукишима-сенсей не будет обижаться. Она знает, что мы с Исаги-куном. Плюс у нас всех хорошие оценки по японскому. Так что если не хочешь пройти с нами, то иди обратно в класс. Скажи, что мы вернемся позже, — она сделала легкий взмах рукой. Йоичи уже знал, что Икимото пойдет туда, куда захочет Сакурадзима, поэтому даже не удивился, как тот пробурчал: — Да ладно, ладно. Я всегда за прогулять, раз даже староста зовет…       Внезапно легкая вспышка маны привлекла его внимание. Йоичи подобрался. Он заблуждался — первая опасность пришла не снаружи. На дверях класса слабо горела печать. «Запирающая техника барьерного типа», — догадался он. Переведя взгляд дальше, он заметил на других кабинетах такие же. Холодная дрожь пробежала по спине. — Икимото, ты видишь печать на двери? — парень недоуменно поднял бровь, но почти сразу же посерьезнел. «Он может не видеть саму печать, но потоки маны должен ощущать», — подумал Йоичи. Икимото шагнул к двери, но не успел поднести руку, как что-то щелкнуло. Парень быстро отскочил с ругательствами — разряд тока ударил его па пальцам. Сакурадзима побледнела: — Икимото-кун, как ты? — тот чертыхнулся, но махнул рукой: — Жить буду, но тут действительно какая-то дрянь. В класс не зайти. Может, кто-то с той стороны сможет открыть? — Йоичи помотал головой. Довольно странная затея запирать кабинеты с одной стороны. Йоичи мог поставить все деньги на то, что ограничитель был двухсторонним. Но откуда эта дрянь взялась в школе и кто же мог нарисовать подобную печать? Агентства ревностно хранили свои тайны, и создание Завесы, всех запечатывающих печатей было тайной, за разглашение которой можно было схватить срок.       Пока Сакурадзима и Икимото кричали в коридоре, тщетно пытаясь привлечь внимание тех, кто остался в классе, Йоичи растерянно схватился за оконную раму. На черном почти не было заметно, но тонкая вязь кандзи светилась спящей энергией для его особенных глаз. С этой стороны было плохо видно, что происходит в центральной части, но чутье трезвонило ему об опасности. Классы, окна, скорее всего двери. Неизвестный злоумышленник должно быть потратил немало сил, чтобы опутать школу барьером. Даже если кто-то не будет заперт в классе, как они трое, то все равно не сможет привлечь внимание снаружи. Но даже так, на улице стоял день, а Старшая Ичинан не располагалась где-то в глуши. Неподалеку был пункт наблюдения, да и в школе должны быть охранные артефакты. Пульт связи с полицией, аварийной службы и агентами. Очевидно, что должен был сделать злоумышленник, что бы провернуть свое дело. Охранный пост.       — Помолчите, они все равно нас не услышат. Я читал про такие печати — одна из разработок европейских агентств по борьбе с паранормальным, которую приняли и в Японии. По сути, работает как Завеса, но на более узких территориях. Нужно проверить, что в других кабинетах — сможете? А я пойду вниз, на охранный пункт, — не обращая внимания на замерший дуэт, он поторопился вниз. Нужно было действовать быстро. Виски снова прострелило болью.

***

      Школа погрузилась в молчание. Йоичи не слышал что происходит в учебных классах, но не сомневался, что через двадцать минут, когда прозвенит звонок, начнется паника. Стиснув зубы, он перескочил две последние ступеньки и тут же притих, прислонившись к стенке. Усиленный слух ловил истерические биение сердца, негромкое дыхание и шелест одежды о плитку. Аккуратно выглянув за угол, Йоичи не обнаружил постороннего присутствия. Плавно, по-кошачьи тихо двигаясь к пустому столу охранника, он ожидаемо нашел его в бессознательном состоянии. Высокий мужчина упал на бок, тонкая струйка крови стекала по лицу, глаза беспокойно двигались за закрытыми веками. Осторожные похлопывания по щеке не дали результата. Йоичи не был врачом, и не обладал целительским даром, поэтому не мог сделать больше для мужчины. Нужно было все осмотреть и там уже решать, что делать дальше.       Наклонившись к тревожным кнопкам, он уже понимал, что найдет. Разумеется, провода были перерезаны. Охранных артефактов тоже не обнаружилось: или их изначально не было, или злоумышленник забрал их с собой. Йоичи поджал губы. Он как никогда ясно осознавал, что ситуация становилась все жутче и опаснее. Стоило бы привести в чувство охранника, но его состояние явно было вызвано чем-то извне. Да и смог бы он помочь решить ситуацию, или впал бы в панику? Этого Йоичи не знал, поэтому продолжил осмотр. На столе лежала незаполненное судоку, пара журналов о географии и непрозрачная темно-синяя кружка с чем-то похожим на чай. Подняв ее на уровень глаз, Йоичи поболтал жидкостью, принюхался. Пахло крепким черным чаем из пакетика и чем-то смутно знакомым, что вызвало дрожь отвращения. Отставив кружку, он устало вздохнул. Может стоило бы попробовать, чтобы прийти к окончательному выводу, что это отравление, но он не рискнул: если эта гадость с нескольких глотков вывела крепкого мужчину в бессознательное, то с его организмом могло быть все хуже.       Топот двух ног известил его о прибытии его одноклассников. Икимото и Сакурадзима в ужасе застыли, увидев тело охранника. Но первым тишину нарушил Икимото, крепко сжимая кулаки: — Исаги, черт побери, что за хрень здесь происходит?! Все классы заперты, крики не помогают. Я попробовал стучать по стене, но от этого мало толку, а теперь охранник! — Йоичи устало выдохнул: — Ты поверишь, если я скажу, что сам ничего не понимаю? Мы знаем, что ученики в классах полностью блокированы. На окнах тоже есть такие символы, так что скорее всего выскочить из них не получится. На входной двери тоже самое. Охранник выведен из строя, сигнальные кнопки были обесточены. Вряд ли это чья-то шутка. Напрашивается мысль что это теракт, — Сакурадзима побледнела и задрожала. Но Йоичи продолжал: — Нежить не устанавливает ловушки агентов на двери, и уж точно не заморачивается на отравлении охранника, — легкий треск отвлек его. На крупной руке охранника сходили с ума часы — минутная и часовая стрелка завращались в одном ритме с секундной. По циферблату вспыхивали красные вспышки. Скорее всего, часы были легким сигнальным артефактом, оповещающим о нестабильном энергетическом поле. Дерьмо, дерьмо! — Смотрите, Завеса! — закричала Сакурадзима, и все внимание Йоичи обратилось наружу, сквозь стеклянные двери. Плотный, черный купал опустился на землю, отрезая Старшую Ичинан от мира, и солнечные лучи поблекли. Йоичи мог бы наизусть процитировать строки из своей «Большой энциклопедия паранормального» А. Дж. Луна:

Завеса в основном используется для сокрытия деятельности борцов с нечестью от несведущего мира. При этом то, что внутри, остаётся невидимым для внешнего мира: любая активность, не разрушающая барьер скрывается, чтобы обычные люди не стали свидетелями и не поднялась паника . Сложность техники варьируется в зависимости от сложности барьера.

      Краем глаза он уловил что-то. — Нет, не может быть, — пробормотал Йоичи. Выражение чистого ужаса на его лице напугало Икимото, но он не успел открыть рот. Завыла сирена — одна из старых, первых образцов заводов «Мицубиси» после Происшествия. Внутри у школьников все свело от ужаса: черный туман полз от границ Завесы.

***

      Про черный туман говорили многое. Он накрывал города, принося разрушение и ужасных монстров. Выстраивались версии, что это была разработка какой-нибудь климатической лаборатории Америки, или просто наказание от Бога, но самое разрушительное его действие привело к поглощению целого континента. Под громкий вой сирены, Сакурадзима рухнула на колени, ее плечи затряслись, а зубы издали неприятный скрежет. Икимото выглядел бледнее снега, сливаясь со своими крашеными волосами. Приподнялись вещи на столе охранника, горшки с растениями на охранном посту — будь у него больше сил, Йоичи был уверен, что тот поднял бы и стол в воздух. Йоичи пришлось стиснуть зубы и не поддаться всеобщему настрою, ведь паника соблазнительно кипятила кровь. Призрачные испуганные вопли врезались в уши, сердце колотилось где-то под горлом, пока в голове безостановочно крутились шестерёнки. Что делать? Куда бежать?       Соображай давай!       Сперва появилась Завеса, а уже позже черный туман. Черный туман… Пустив ману к глазам, Йоичи начал смотреть. Йоичи родился гораздо позже Происшествия. Во времена, когда человечество отчаянно начало бороться с проявлениями нашествия, желая вернуть господство над миром себе, не осталось бы человека, не знавшего про туман. Черный туман был аномалией, про который сделали немало исследований, пусть так и не до конца разгадав его. Но одно он знал точно. Кусочки пазла начинали слаживаться. Это не мог быть тот самый туман. Высокая плотность и вязкость, оставляемые следы, которые вредили траве, и холод, ощущение необъяснимого ужаса, миазмы…       Старенькая сирена вдруг заглохла. Очевидно, такая модель была слишком стара, чтобы работать бесперебойно. Их создавали слишком давно, и реагировали они только на базовые вещи… Базовые вещи. Пазл сложился в голове Йоичи с хлопком. — Икимото, Сакурадзима, успокойтесь, это не тот туман! Это эктоплазма! — ударив ладонью по плечу баскетболиста, Йоичи почувствовал себя увереннее. — Это ничуть не лучше! Как мы будем с ними бороться?! — Икимото зарычал, хватая его за руку. Однако бледность его сошла, и он снова был готов общаться и мыслить. Сакурадзима тоже замерла на месте, прислушиваясь к ним. — Призрак, даже высокого ранга, не пробьется сквозь стены, где вмуровано столько артефактов, что спалит их под чистую. Сомневаюсь, что тем, кто это все организовал, нужны призраки внутри школы, так что они не будут открывать им двери. Эктоплазма нужна для агентов, которые будет пробивать Завесу снаружи. Видимо тот, кто поставил ее, заклял так, что пробить ее снаружи будет гораздо сложнее, чем изнутри. Даже когда они прорвутся, их будет ждать целое кольцо эктоплазмы — в концентрированном виде она чрезвычайно опасна. Чтобы преодолеть ее, они потратят немало времени… И те кто это все организовал, достигнут своих целей! — он все еще размышлял, как удивительно подготовлен был организатор теракта. Завеса, печати на классах, дверях и окнах, концентрированная эктоплазма — все это можно было достать только в агентствах с большими лабораториями. Но в прочем, пока это было не важно. Важно было попробовать остановить тот странный взрыв и землетрясение в его видении. Оно показывало крышу — и следовательно, нужно было следовать туда. Только там Йоичи мог получить ответы на вопросы. — Хорошо, но нам нужно что-то делать. Я так понимаю, у тебя уже есть план? — Сакурадзима наконец пришла в себя. К ней вернулось хладнокровие и способность трезво мыслить. — Примерно. У меня было видение, из-за которого моя нервная система пошла под откос, — они оба издали недоуменный вздох. Йоичи их понимал. Он числился неодаренным, никогда не демонстрировал обратного, но сейчас не было времени на объяснения. — Думаю, я знаю, где будут разворачиваться основные действия. На крыше. Но мне нужна ваша помощь, — он внимательно посмотрел на них, чтобы его слова дошли до них. — Я не думаю, что злоумышленники были бы настолько бездарны, чтобы оставить где-то бреши, но нам все равно нужно проверить кабинеты директора, студенческого совета. Может быть где-то будет доступ к телефонам или сигнальным артефактам, чтобы вызвать подмогу. Но следует быть осторожнее. Сакурадзима, сделаешь? — девушка решительно кивнула. Не дав Икимото открыть рот, Йоичи продолжил: — Нужно перенести охранника куда-нибудь подальше от главного входа. Я не знаю что конкретно он выпил, но эктоплазма концентрированная, плюс ее довольно много. Могут быть сформированы фантомы высокого уровня и наш охранник, — Йоичи ткнул пальцем в беспокойно дышавшего мужчину, — в таком состоянии может легко умереть. Вы сами почувствовали ужас, хотя только увидели туман. Один из защитных слоев из изгоняющих материалов около медкабинета. Так хотя бы, он сможет пережить все это дерьмо. Предлагаю идти туда, даже если там закрыто. И еще. Как закончишь, я хочу чтобы ты брал Сакурадзиму и попробовал прорваться через задний вход. Сомневаюсь, что у злодея есть доступ к огромному количеству эктоплазмы, чтобы полностью залить все входы и выходы. Если вы это сделаете… То сможете пробить Завесу снаружи и предупредить о происходящем, — по скривившемуся лицу Икимото, Йоичи понял, что ему чертовски не нравится его идея. Спортсмен ткнул в его грудь пальцем: — Твои предположения и догадки чертовски расплывчаты, гений. А что если нас будут караулить снаружи? Что если Сакурадзима встретится лицом к лицу с кем-то из этих психов? — это было его ошибкой. Йоичи с силой дернул баскетболиста за рубашку, и расстояние между их лицами сократилось. Икимото совсем не ждал удара в подбородок. Но Йоичи на этом не остановился. Ударив ему в живот, он гневно прошипел: — А ты что, предлагаешь сидеть и ждать худшего? Может быть, нам ходить всем вместе и упустить время? Пока мы с тобой болтаем, школьники и учителя заперты в ловушках, у них паника. Возможно в классы подкинули что-то еще опасное. Ты предлагаешь нам взять вину на себя, если с ними что-то случится? Может хочешь, чтобы они умерли особенно мучительно из-за твоего нежелания взять и что-то сделать? Ты жалок, — Йоичи посмотрел на Сакурадзиму. Она слушала их перебранку с каким-то непонятным выражением лица, однако лишь одобрительно кивнула на его слова. — Выбирай что будешь делать. Если не хочешь, сиди здесь и жди того, что случится дальше. Мы справимся и без тебя, — тут, конечно, Йоичи лгал. Весь его план строился на Икимото. Как одаренный, он умел манипулировать маной, и следовательно, мог попробовать прорвать Завесу. Йоичи не знал, что встретит на крыше, но вряд ли бы тот, кто затеял все это, был бы легкой целью. Но он знал, на какие кнопки Икимото следует давить. Тот конечно же повелся — как иначе? Он не мог бросить Сакурадзиму. Выпрямившись, баскетболист кивнул с серьезным выражением лица: — Да, черт тебя побери! Хорошо, Исаги, я в деле. Сакурадзима, встречаемся около медпункта как закончишь… и будь осторожна. А ты, — он посмотрел на Йоичи тяжелым взглядом темных глаз. — Постарайся не умереть на этой чертовой крыше.

***

      Перескакивая ступеньки через одну, он поднялся на пролет, выходящий на крышу. Разделившись, он почувствовал себя намного менее уверенным, чем когда говорил с Икимото. Да, он прекрасно понимал, что в плане много дыр. Но если был шанс, он собирался им воспользоваться. Пан или пропал. Как Йоичи и ожидал, старый железный замок на крыше был сломан и отброшен в сторону. Дверь была открыта, и перейдя на осторожный шаг, Йоичи медленно выглянул из-за угла.       По всей крыше пересекались белые меловые линии, между ними на равных промежутках стояли черные свечи. Тонкая женская фигурка ходила между ними с зажигалкой и поджигала красные фитили. Дождавшись, когда девушка повернется к нему лицом, Йоичи пригляделся, готовясь к худшему — оживший труп, одержимая призраком или даже О́ни, но нет. У девушки было вполне человеческое личико с неправильными чертами и глубокими серыми глазами. Он не узнал ее, но нашивка на пиджаке подсказала, что перед ним первокурсница. Кроме того, что она была без сменной обуви и явно планировала какой-то ритуал, ничего не говорило о какой-то одержимости. Йоичи еще раз посмотрел на нее Метавиденьем, но нет. Никаких следов посторонней паранормальной активности. Она действовала по своей воле. Но сейчас не это было главным. Нужно было остановить эту девушку от того что она задумала.       Символы, начерченные мелом, мало что говорили Йоичи. Таких было полно в дешевых брошюрах по оккультистике прошлого, но прочитанные книги и опыт подсказывали ему, что даже вроде бы фальшивые символы могли сработать как надо. Ведь важно было намерение и вложенные старания - принесенная жертва, паранормальная сила или катализатор. Всмотревшись внимательнее в геометрию начертанного своим Метавиденьем, Йоичи признал самый малый круг, к которому медленно шла школьница — круг призыва. Холодная дрожь прошла по его спине. Девушка оглядела тем временем свое творение неторопливым взглядом и удовлетворенно кивнула. Подойдя к небрежно брошенному у стены черному рюкзаку, она сбросила синий пиджак, оставшись в тонкой блузке без рукавов. На светлой коже, однако, отчетливо проглядывали фиолетовые, синие и зеленые пятна, напоминающие отпечатки пальцев. Девушка извлекла из недр рюкзака старые тонкие листы, явно выдранные из какой-то мудреной книжки, и начала вчитываться в слух: — Так, три круга очищения, круг изгнания и круг призыва, есть. Сорок свечей с прахом несправедливо убитых — есть. Осталось заклинание и кровавая жертва, — убрав листы обратно, она достала предмет, завернутый в белое кухонное полотенце. Но долго гадать что это, не пришлось. Неловким движением, она приподняла край полотенца. Холодная сталь пронзительно сверкала в глазах Йоичи. Клинок агента определенно был великоват для маленькой руки школьницы, но безусловно, был настоящим — от него разило энергией мертвых, а лезвие наточено до бритвенной остроты. Взмах полотенца погасил пару свечей у ног девушки, и с расстроенным вздохом, она снова достала зажигалку. Звук школьного звонка однако не застал ее врасплох: словно оглохнув, она сосредоточилась только на свечах. Тем лучше для Йоичи. — Еще немного, потерпи пожалуйста, — пробормотала она себе под нос, но Йоичи услышал. Вставал вопрос, что предпринять. Девушка могла обладать даром — если это было что-то вроде дурацкого пирокинеза или телекинеза, он был бы обречен. Йоичи видел лишь один выход — попробовать остановить террористку быстрым ударом по затылку. Медленно шагнув вперед, и пользуясь тем, что девушка стоит к нему спиной, метнулся к трубе. Прижавшись к железу, он активировал Метавиденье и начал просчитывать свои варианты на успех. Однако внезапный топот оторвал его от вариантов будущего — в дверях крыши стоял быстродыщащий парень. Пиджака на нем не было, поэтому Йоичи не мог понять из какого он класса. «А вот и сообщник,» — подумал Йоичи. «Ну разумеется, в одиночку она не могла провернуть столько дел сразу.» Повесить Завесу, отравить охранника, обезвредить все сигнальные артефакты и запереть школьников и учителей, ей помогли. Но был ли у террористки только этот парень, или в школе прятались еще сообщники?       Парень сделал несколько неуверенных шагов к кругу. Капельки пота скопились над его смуглым лбом, темные глаза бурили девочку с отчаянием: — Аканэ, постой! Ты заходишь слишком далеко! Ты можешь просто выдвинуть требования агентству — в заложниках целая школа, — девушка развернулась к нему. Темные волосы, словно змеи приподнялись над ее головой. Аканэ оскалилась: — Хах. Я так и думала, что, ты пойдешь на попятный, слизь. Впрочем, я все равно благодарна тебе. Ты сделал все идеально, староста — она одним быстрым движением откинула полотенце с клинка и угрожающе вытянула его в сторону парня. — Думаешь, я успокоюсь, зная, что мой дерьмовый отец всего лишь в тюрьме, а не кормит червей? А эти придурки? Я не упущу шанс наказать их всех! И ты все равно меня не остановишь! — девушка повернула нож и решительно порезала свою левую руку. Красные капли упали на белые линии, и внутренности Йоичи сдавило неведомое давление. Еще пару секунд назад, казавшаяся безобидной мазня превратилась в магический барьер! Смуглый парень прыгнул вперед, пытаясь сбить свечу с места — однако девушка вытянула руку вперед, и его отшвырнуло на пару метров. Он дернулся и замер, явно хорошо приложившись об бетон головой. «Живой», — с облегчением подумал Йоичи, смотря бьющуюся жилку на его шее.       Еще один одаренный с чертовым телекинезом. Но явно мощнее Икимото. Придется попотеть. — Кровь и сталь кладу в основу, услышьте меня во имя мести, о павшие души, — четко произносила Аканэ, снова разрезая свою кожу, и Йоичи поморщился. Пока было рано бросаться на нее — скорее всего, она бы откинула его также легко, как и парня. Стоило подождать, пока она потратить больше маны на призыв. — Пусть откроются ворота во всех направлениях, и возвышаясь над короной небес, пусть три развилки дорог приведут вас ко мне, о мести взывающей. Поглоти, поглоти, поглоти, поглоти, — от давления маны в воздухе было нечем дышать, в воздух взвилась пыль, закручиваясь смерчем. Сейчас все артефакты в школе вопили об опасности, снова пришла в действие старая сирена. Внутри здания начали раздаваться крики — даже те, кто не был одарен, чувствовал эту сумасшедшую ауру смерти. «Что за чудовище она собирается сюда призвать», — думал Йоичи, крепко вцепившись в камень. «Но явно же не призрак любимого хомячка. Такой выброс явно будет ранга A и выше — ну же, соображай! Она говорит о мести, в свечах был прах несправедливо убитых… Твою мать!» — Пусть ваша сила покорится моей власти, мою судьбу и тело представляю в руки твои. Я зову тебя, творец всего зла, исполнить мою месть и обрушить свой гнев на эти земли и обидчиков моих, — а тем временем руки девушки уже дрожали от кровопотери и еле держали клинок. Она корчилась от боли, еле стоя на ногах — за ритуал призыва приходилось расплачиваться очень дорого. По округе истерично вопила сирена, от взрыва лопнули стекла, и теперь Йоичи были слышно крики школьников. Белые круги покрылись чернотой. Это было бы безумием — призывать нечисть днем, но благодаря Завесе и пролитой эктоплазме, а также панике внутри школы, ритуал работал. Йоичи понял, что девушке осталось прочесть всего пару строк. Стоило начинать действовать, пока барьер не сомкнулся окончательно, четко отделяя и защищая призывателя от угрозы извне, в том числе и от того, что будет призвано. Нужно было его разрушить.       Камень полетел в ближайшую свечу, и с треском, она упала на землю, погаснув. Воск залил линию, создавая брешь. Девушка закричала, не понимая что происходит. Увидев выскочившего Йоичи, ее глаза с шоком и ненавистью уставились на него: — Что… Откуда ты взялся! — она попыталась протянуть к нему руку, но Йоичи, быстро петляя, стер подошвой пару символов. Ритуал нужно было успеть прервать, пока чертово создание не прорвалось. Из-за кровопотери и отданных сил, у девушки явно сдала реакция, двигалась она неуверенно. Террористка не могла знать, что он видит, как, куда и откуда идет атака. Волна маны прошла вскользь, лишь опрокидывая свечи. Давящая аура ослабла, чернота начала таять. Йоичи торжествующе улыбнулся, но доведенная до отчаяния девушка, вдруг подняла клинок над головой и вонзила себе в живот. Он вскрикнул и не помня себя, повалил ее на землю, но было уже поздно.       Сила захлестывала школьную крышу, потоки ветра и вспышки света ударили вокруг. Здание сотряслось. Ударная волна поднялась до верхушки Завесы и толкнула — Йоичи успел увидеть длинную брешь протянувшуюся сверху до низу. Его мысли тотчас обратились к Сакурадзиме и Икимото — если бы только сейчас они разрушили Завесу, то внутрь хлынул бы солнечный свет, и ритуал прервался бы окончательно. Но круг призыва сиял с невероятной силой, и Йоичи зажмурился. Жуткая боль полыхала внутри, терзала так, что ему захотелось завыть не своим голосом. Не думая, он выхватил из живота девушки кинжал, и тот с хлюпом выскользнул из нее, орошая поверхность кровью. Девушка закричала от боли — кинжалами было привычно резать плоть и энергию мертвых, а для живых он был подобен орудию пытки, но Йоичи лишь толкнул ее дальше. Из сорока свечей шел дым, собираясь в фигуру без границ и линий. Глаза зажгло нестерпимым огнем, но он сосредоточился, впервые вкладывая столько сил в зрение. Ритуал не был завершен, но жертва была уплачена, и то, что звала Аканэ, предстало перед Йоичи сгустками тьмы, которая закрыла собой все вокруг. Смолкли звуки, голоса. Осталось лишь чудище истошно вопящее на сотню голосов.

***

      Когда Йоичи открыл глаза, то не понял даже, открыл ли их, — такая вокруг стояла непроницаемая темень. Поблизости не обнаружилось ни души. Страх сжал его сердце — в порядке ли были Сакурадзима и Икимото? Смогли ли пробить Завесу? Встав на корточки, он медленно оперся руками о камень. Он ничего не слышал, ничего не видел и ничего не ощущал, кроме холодного каменного пола под собой. Пока Йоичи прислушивался, похолодало еще сильнее. Вдруг в тьме обнаружился пронизывающий ветер, и погода — тьма редела на глазах. Глянув вверх, он с удивлением заметил что изо рта шел пар, а в небе сияли две-три слабые звездочки. Ветер уже не шелестел, а посвистывал. Придя в себя, он понял, что больше не на крыше Старшей Ичинан, а лежит на каменном полу какого-то гаража. «Снова видение», — подумал про себя Йоичи и напрягся. Вдоль кирпичных стен тянулись полки с различного вида инструментами, ящики… Но не было машины. Опустив глаза, он увидел что под ним была расстелена белая клеенка. Тихие шаги заставили его насторожиться, но он не смог сбежать. Его руки сзади были обмотаны веревками, и Йоичи понял, что лодыжки тоже. Что это за место и человек идущий к нему?       Йоичи замычал, когда его схватили за волосы и подняли. Незнакомый человек равнодушно разглядывал его, словно мясо на витрине. — Мерзость. Ты здесь всего лишь десять часов, а уже приносишь столько хлопот, — отбросив его назад, он встал и отошел в сторону. Когда он снова приблизился, Йоичи с ужасом понял, что в его руке длинный нож. Он схватил его за горло и сжал, приподняв над землей. Йоичи забрыкался, начал извиваться, но это не помогло. Мгновение — и лезвие ножа целиком вошло точно в сердце, насквозь пробив его. Дернувшись в последний раз, Йоичи понял, что жизнь покинула тело несчастного. Но на этом видение не окончилось. Незнакомец вытер лезвие об одежду мертвеца, и повернулся в сторону. Йоичи вдруг заметил, что в этом гараже было не двое людей, а трое. Большими серыми глазами на происходящее смотрела Аканэ — террористка с крыши. — Ну как тебе, папина радость? Хочешь, в следующий раз я дам тебе самой попробовать?

***

      Он пришел в себя резким выдохом. Все еще по-прежнему на крыше. Солнце, прошедшее самый высокий пик на небе, медленно спускалось к горизонту. Никакой Завесы на небе не обнаружилось, но Йоичи видел — толпы народа внизу, машины. Тело Аканэ лежало рядом, грудь медленно поднималась и опускалась. «Это хорошо», — подумал он. Но где были тени? Что случилось с призванным существом? Магический барьер пропал, теперь на крыше остались лишь поблекшие белые линии, остатки свечей и капли крови. Но… Это было не все, что он увидел.       Линии.       Множество линий, охватывающих все вокруг. Линия на горле девушки. На животе и бедре парня, по прежнему лежавшего без сознания. На стенах, даже на самом воздухе — повсюду были видны невероятно четкие линии. Линии неровные, постоянно смещающиеся, горящие странным цветом, названия которому он не знал. Йоичи выдохнул, пытаясь зажмуриться — но линии не исчезли. Его охватило ощущение, что в любую секунду может выплеснуться из этих странных абстракции — кровь, желчь, кишки, сама смерть. Словно в бреду, ему привиделось, как тяжело раненая Аканэ перестает дышать, если провести по линии на ее шее и животе. Мана в воздухе, плескалась словно волны в штормовом океане. Метавиденье словно усилилось. Глаза болели, болело тело, внутренние органы, даже кости ныли. Но приятно. Он никогда не чувствовал себя настолько сильным, полным энергии настолько, что мог бы пробежать кросс, даже не вспотев. Ощущение вечного сковывания пропало.       Он должен был заставить себя вспомнить все, что произошло в последние мгновения до видения Аканэ. Ее прошлое — он не сомневался, что видел то, что она пережила когда-то. Как и убитый ее отцом человек. Слыша топот ног, крики, ругательства, Йоичи вспоминал то, что случилось, и осознание щелкнуло, слов последний пазл встал в картину.       Я уничтожил татаригами, которого призвала Аканэ. Но до этого, я умер и пробудился. Точнее… Я вспомнил, кем всегда был. Эти линии всегда были здесь, как эти глаза всегда были моими. Я провел по линии смерти этого чудища, и я же прорвал Завесу.       Что я такое?

***

      Раздался оглушительный, словно раскат грома, грохот, и по всей округе прокатилась мощная дрожь, как от землетрясения. Те окна, что не вылетели при первом взрыве, осыпались на осколки. Не чувствуя твердой земли под ногами, Сакурадзима Джунко тут же растянулась на месте. Щебенка, мелкие камешки и стекло больно впились в ноги. Все расплылось перед глазами — очки слетели с порывом ветра. Вырвавшись из школы, они с Икимото тщетно пытались найти удобную точку, чтобы опустить Завесу, но после нескольких бесплотных попыток, по словам Икимото, оставалось лишь пробовать ударить маной перед воротами школы, где клубились черные клочья тумана эктоплазмы. Оббежав слой эктоплазмы — Джунко отчаянно пыталась удержать свой желудок от опорожнения, настолько сильно ее схватил ужас — их и настиг взрыв.       Услышав треск над головой и Джунко дернулась: взрыв разрушил итак пострадавшие ворота. Говорят, перед смертью проносится вся жизнь перед глазами, но смотря на падающие острые штыри и железо, девушка лишь успела выдохнуть и закрыть глаза. Однако боли не последовало. Рискнув приоткрыть глаз, Джунко увидела, что железо плавно висит в воздухе в десятках сантиметров от нее. — Беги, Джунко! — отчаянный крик Икимото привел ее в себя. Напряженно сведя брови, он еле удерживал телекинезом в воздухе остатки забора. Неловко поднявшись, еле удерживая себя на месте, она побежала назад. С шумом и грохотом Икимото уронил на землю железо. Шумно дыша, он тут же схватил ее за руку: — Побежали, ну же, не стой на месте, — из его носа тонкой струйкой закапала кровь, и Сакурадзима поняла, как сильно напряг Юске свой невеликий дар, лишь бы спасти ее. — Постой, а как же Исаги-кун — мы не можем его бросить! Надо помочь ему выбраться! — но Икимото сильно дернул ее на себя, крепко схватив за запястье и потащил за собой. Раздался тихий звон где-то над головой Джунко. Подняв лицо, она замерла. Сквозь легкие перистые облака лилось на землю золотое сияние. По грязным щекам девушки потекли слезы, засвербело в носу. Разом на нее обрушились события последнего часа, тянувшегося, казалось, вечность. Завеса пала — и тут же она услышала почти ангельский звук сирен, громкоговорителей, машин. — Руки вверх! На землю! — Джунко замерла. Толпа людей в черных куртках наставили на них оружие. Вперед вышел высокий мужчина. Знаки отличий сверкнули серебром. Острые ястребиные глаза недобро уставились на нее: — Потрудитесь объяснить, молодые люди, что произошло в этой школе?

***

2 июля 20**, Япония, регион Канто, Токио, департамент Японской комиссии по сверхъестественному

23:30

— Теракт в старшей школе! Как вы можете это объяснить?! Бурацута, вы вообще понимаете, что произошло?! — если бы была возможность, председатель Японского комитета по сверхъественному бы испарился из своего дорогого кожаного кресла. Поднятый среди ночи срочным вызовом с самого верха, ему оставалось только стараться сохранять внешнее спокойствие. — Катастрофа с темным ритуалом, проведенный в старшей школе! Разрушенная инфраструктура, зашкаливающий выброс энергии — да весь город обесточен! Крупный теракт на кануне парламентских выборов, и это когда вы заявляете о том, что ваши агенты полностью контролируют ситуацию! — с тонкого, но большого экрана, высокий пожилой человек в черном костюме громко кричал на весь кабинет. Дорогие вазы династии Мин и статуэтки из хрусталя звякали в тон его голоса. Хиротоши Бурацута был десятым председателем ЯКС, и видел много политиков, вступал в разные склоки и интриги, но впервые за его пятилетнее пребывание на посту, премьер-министр так кричал на него. Такой скандал мог стоить не только насиженного места, если не дать премьеру то, что он хочет, то полетят головы, и его будет первой… Струйки пота потекли по его спине. Не успев даже одеться как следует, его привели в кабинет. Вот верх был довольно официальным, хотя со сна он не нашел свой галстук, а ноги в домашних шортах покрылись мурашками. Поглубже сползя в кресле, Бурацута дернул ногой и потерял одну из мягких тапочек. Прокляв все на свете, он состроил самую твердую мину из своих масок и уважительно склонился в кресле: — Позвольте вас уверить, господин премьер-министр, что наши лучшие силы брошены на раскрытие этого дела, уверяю, мы обязательно докопаемся до истины и предоставим результаты… — Так пошевеливайтесь! В ваших интересах, Бурацута, раскрыть все быстро и чисто, иначе уверяю, говорить с вами будет министр национальной безопасности, и совсем в другом кабинете! Результаты должны быть у меня к полудню, докладываете лично мне! Дело о теракте должно быть вашим приоритетом, задействуете все ресурсы, господин председатель! — он отключился, оставив Бурацуту в предынфарктном состоянии. Прижав ладонь к груди, он еще раз проклял чертовых школьников, всю Сайтаму и тамошних бездельников. Нажав на кнопку в переговорной, он бросил в пустоту: — Соедините меня с Анри Тэйэри и Эго Джинпачи. Плевать, спят они сейчас или нет. Они должны быть со мной на связи в течении десяти минут, делай что хочешь, — что ж, раз дело было такое срочное, то пусть новоявленные новаторы комитета в нем лично покопаются. С легким кряхтением, он сполз с кресла: проклятая тапочка улетела чуть ли не в другой конец кабинета.