Драконья Вдова

*** - Лорд Ветряных Пустошей, - объявил один из пажей и в кабинет Власты, шаркая ногами вошел пожилой мужчина. - Рада вам, - Элина поспешно поднялась с места и отодвинула кресло для посетителей, помогая Лорду сесть. - Ваш брат передал мне вашу волю, госпожа, - несмотря на полное нарушение этикета, он груздно опустился в кресло. - Думаю, это было поспешно, - ответила Элина, смутившись тому, что все еще живому Лорду пришлось обсуждать то, что случится после его кончины. - Вовсе нет, госпожа, - влажные глаза улыбнулись. – Я пришел к вам покаяться... - Покаяться? – Власта жестом отпустила пажа, оставаясь с Лордом наедине и пройдя на свое место. - Когда ваш отец назначил престолонаследницей вас, Власта, - он повернулся полу боком, чтобы смотреть Власте прямо в глаза, - я был среди тех, кто воспринял эту новость крайне... настороженно, - он аккуратно подобрал слово. – К тому же были большие опасения по поводу вашего супруга... - Надеюсь, сейчас их не осталось, - Элина едва заставила свой голос не дрогнуть. - Кто же знал, что принц Тэмэрар предпочтет справедливость и правду дикой природе драконства и станет героем среди людей, - старый лорд тяжело вздохнул. – Мне бесконечно жаль, Власта, что ваш супруг погиб. И кто бы что ни говорил, я, потерявший всех своих детей, понимаю вас лучше, чем кто-либо. Все считают, что мы должны гордиться тем, что дорогие нашему сердцу люди погибли героями, но разве это способно заставить наши раны кровоточить меньше? - Зато это позволяет нам не склонять голову от позора, - ответила Элина. Старый Лорд на мгновение задумался, а потом все же произнес вслух: - Отец вашей невестки думает, что лучше бы его дочь умерла, чем стала предателем, но я... порой я думаю, может быть знать, что твой ребенок жив, пусть даже среди драконов, все же лучше, чем сменять засохшие цветы на новые на его могиле? - К сожалению ли или к счастью, - произнесла Элина, - такого выбора нам не дано. Иногда отсутствие выбора - это отсутствие бремени ответственности за его принятие. - Я крайне сожалею, что сомневался в вас как во Власте, - произнес старый Лорд. – И в очередной раз убедился, как же мудр был наш покойный Власт, ваш отец. Он никогда не принимал неверных решений. Кто-то считал это везением, но, думаю, это был результат упорного труда и невероятной мудрости. - Да прибудет с ним вся милость Небесных Хранителей, - произнесла Власта. - Волею Небесных Хранителей да сбудется это, - ответил ей Лорд. – И да прибудет вся милость Небесных Хранителей с покойным принцем. - Волею Небесных Хранителей да сбудется это, - повторила ответ Власта, закрывая глаза, не в силах отогнать воспоминание. - После всего, что ты сделала, ты будешь гореть в пламени в тысячу крат жарче пламени самого грозного дракона! Глаза Тэмэрара горели огнем гнева, и он едва сдерживался от того, чтобы не обратиться и не разорвать ее на кусочки. - Именем истины, желаю тебе гореть и не сгорать! – прокричал он ей в лицо. – Я... я должен убить тебя... - Наше дитя, - Элина сглотнула очередные слезы и едва смогла произнести хоть слово. Сидя на полу, подтянув под себя ноги, правой рукой она пыталась придерживать рассеченную левую грудь. – Я ношу наше дитя. Как ты можешь верить в то, что женщина, зачавшая от тебя, могла тебя предать и... - Потому что люди – как дикие звери! – он навис над ней и закричал так громко, что Элина опустила голову и, через невыносимую боль, прикрыла ее левой ладонью, словно боясь, что его слова обратят в камни и обрушатся на нее. – Вы беременеете от любого, кто вас сношает! Вам для этого не нужна ни любовь, ни... Подожди! – он отшатнулся и в ужасе прикрыл рот рукой. – Подожди! Как..? Как ты могла зачать от меня, если никогда не любила? Драконы ведь не могут иметь детей без обоюдной любви и желания, а это значит... Значит... - Не смей! – превозмогая страх и боль Элина все же подняла голову. – Я смирилась с тем, что ты считаешь меня убийцей. Я смирилась с тем, что ты пытаешь и мучаешь меня вот уже который день. Я смирилась с тем, что меня предали, и ты оказался первым среди них. Но ты не смеешь называть нашего ребенка бастардом. Если я все еще и жива, если все еще не повесилась на собственных юбках или не разбила себе голову о стены той темницы, в которой ты меня запер, то только из-за ребенка, которого ношу под серцдем. И я не позволю тебе считать его или ее ублюдком. Когда-то правда выйдет наружу, и ты придешь ко мне, умоляя о прощении! Не обещаю, что прощу, но я забуду тебе все, что ты творил со мной. Но за наше дитя... Никогда! Никогда, слышишь? Ни!Ког!Да! - Госпожа, - голос Лорда заставил мысли Элины вернуться в кабинет. – Я еще раз благодарю вас за ту заботу, которую вы проявили к моим внукам. Небесные Хранители да узрят вашу щедрость и воздадут вам по милости своей. Вы дали старику последнее утешение и покой, теперь моим единственным желанием является добраться до дома и скончаться в собственной постели. Не хочу, чтобы мое бренное тело везли в Пустоши из Первого Форта, а еще меньше хочу умереть в пути. Поэтому, если вы позволите, я выеду раньше, не дожидаясь, пока назначенный вами наместник закончит все дела в городе и направится в Пустоши. - Как вам будет угодно, Лорд, - кивнула Власта. – Что же касается заботы о ваших внуках – они ваши внуки равно так же, как и мои подданные, и моя прямая обязанность заботиться о каждом из них. Так что это не благодарность вам, хотя она и безмерна, а уж точно не милость, а мой прямой долг и обязанность, которую я надеюсь исполнить должным образом и с честью. - Благодарю, моя госпожа! – старик поднялся и попытался поклониться, но Элина тут же оказалась рядом и взяла его под руку, провожая к двери, чтобы он не успел даже склонить голову. *** - Что-то очень занимательное? - спросила Элина, ставя подпись под очередным документом. - Смотрю, как старый Лорд взбирается в карету, - ответил Элион. – Все же немощь – жалкое зрелище. - Я предпочитаю называть это благородной старостью, - ответила Элина. – А еще я предпочитаю работать, что и тебе советую делать... - Ты становишься занудливее наших преподавателей, - отозвался Элион, но послушно отошел от окна и вернулся за свой стол. – К воротам города подъехали еще три обоза. - Отправь их туда же, куда и первые, - не отрываясь от бумаг, произнесла Власта. - Ты кормишь крестьян, но скоро нам самим... - Поверь, твои шлюхи, которых ты за последние полтора года практически озолотил, не оставят тебя голодным, - она подняла голову и посмотрела на брата, но тут же вернулась к делам. – Не даром же к ним ты ходишь охотнее, чем в этот кабинет. Да и усилий ты там явно прилагаешь побольше, чем тут... - И с чего это ты взъелась? – спросил Элион, наклоняя голову на бок и пытаясь поймать взгляд сестры. - Так удивительно, - Власта же продолжала перебирать бумаги, - что сегодня ко мне пришли утверждать меню на праздничный обед, - она, наконец, отложила документы и снова подняла взгляд. – Нам есть на что праздновать? - Если не гнать все обозы по деревням, то будет, - огрызнулся Элион. - Ла-адно, - потянула Элина. – К этому я еще вернусь. Вопрос даже в другом - нам есть, что праздновать? - Конечно! – будто само собой разумеющееся ответил Элион. – Завершение траура и... - Что?! – Элина опешила настолько, что ей показалось, что она ослышалась. - Милая, но ведь скоро пройдет год и... - Ты... – Элине показалось, что она получила удар под дых. – Ты сошел с ума? Какой траур ты собираешься отменять? - Оканчивать, - поправил ее Элион. - С какой стати ты возомнил себя тем, кто может указывать мне, сколько мне быть в трауре? – Элина пыталась удержать голос, но он непроизвольно почти срывался не крик. – Кто дал тебе право, решать, что... - Да почему мы вообще держим траур по этому ублюдку? – вспылил в ответ Властец. – Только по тому, что ты уговорила кузена рассказать всем сказочку о том, что твой муженек погиб как герой, защищая Первый Форт и людей? Хорошо, - он выдохнул пытаясь успокоиться. – Я согласился принять участие в этом фарсе, но... Но ты уже переходишь все границы! Мы-то с тобой знаем, что он натворил и как погиб... - Как погиб? – в голосе Элины прозвучал не сулящий ничего хорошего сарказм. – Мы знаем? Кто эти «мы»? Ты ли? Ты был там? Ты видел, как он умирал? Ты вообще видел смерть хоть одного человека, которого любил? – она медленно поднялась со своего места и направилась к его столу. – Что ты знаешь о смерти? Когда умерла мама, мы были слишком малы, и нам не дали с ней попрощаться. Когда умер отец, ни тебя, ни Эйривелла не было рядом. Это я закрыла ему глаза. Это Тэмэрар ударил в Скорбный Колокол. Потому что никого из вас тут не было... - Ты знаешь, что это был не наш выбор! – хмуро ответил Властец. - Это уже не важно! – ответила Элина. – И когда на моих руках умирал Тэм, тебя тоже не было рядом. И знаешь, я бы смирилась, если бы он умер от болезни или в бою. Но то, как он умер... Пусть удалят тебя Небесные Хранители от участи убить любимого человека, как это сделала я. Пусть удалят тебя от участи слышать, как любимый просит тебя о смерти. От участи видеть его рыдания и мольбы и быть не в силах отказать. Ты можешь объявить хоть сотню праздников, но вот тут, – она протянула вперед руки, и ее тонкие бледные пальцы задрожали, - навсегда его кровь. Я убила мужа, которому клялась в верности. Я убила отца своего ребенка. Я убила человека, ради которого... - Он не человек, - Элион поднялся на ноги и подошел к сестре, взяв ее похолодевшие ладони в свои. – Вся беда в том, что ты до сих пор считаешь его человеком. Но люди, как бы они ни ненавидели, не поступают так, как поступил с тобой он, - Элион потянул сестру к себе и обнял за плечи. – Ты не убила его, ты спасла нас. Всех нас. Да, ты заплатила огромную цену, но ты спасла нас... Элина прижалась к плечу брата, и он почувствовал, как ткань на его груди становится мокрой. - Тебе надо смириться, - прошептал он, гладя ее по голове. - И надо жить дальше. И для начала, начни праздновать. Просто праздновать продолжение жизни... А все остальное мы обсудим потом.