Полночь

      Эту ночь она снова спала плохо. Возможно, всё дело было в том, что они с Аней весь вечер обсуждали Мартина и таинственного рыжего курьера. Теперь они посмотрели на букет по-другому. Розы были высокими, свежими, идеально белыми, и Ната с заботой перебирала их, подрезая кончики. Букет ей нравился, но не нравилась улыбочка, с которой за ней наблюдала Аня.       — Ладно, мне нравится букет, довольна? — засмеялась Ната, и Аня осталась довольна.       — И Мартин тоже?       Ната помолчала. Она не понимала, что чувствовал к этому странному мужчине. Он был очарователен, как образ, но девушка не хотела даже представлять отношения с ним.       — Если бы ты его хоть раз встретила, ты бы не спрашивала. Но что-то с ним не так. Найде он не понравился.       Аня расхохоталась и закашлялась. Простуда не отпускала её, а только усиливалась, и девушка с трудом сидела на кухне, согревая больное горло чаем и борясь с ломотой в костях.       — А Кирилл ей прям понравился?       — Кириллу не понравилась она, — угрюмо уточнила Ната.       — Я бы не доверяла человеку, которому не нравятся дворовые собаки.       Ната хихикнула. Аня была, как всегда, точна в своих замечаниях. Нату это тоже насторожило, но волновало её другое:       — Я чувствовала себя, как Найда: Мартина боюсь, а Кириллу непонятно что сделала.       Пока они возились на кухне, разбудили кота. Кот шёл на поправку стремительно: стоило ему отогреться и поспать, как он стал обживаться в квартире, обнюхивая все углы в поисках уютного места. И всё же он заметно хромал, и Аня заподозрила у него неправильно сросшийся перелом. Его бы к ветеринару, но девчонки слишком плохо себя чувствовали, чтобы выходить из дома, да и даже переноски у них не было. Так что о будущем кота они пока старались не думать и давали ему всё, что могли.       Ната чувствовала себя всё хуже и поэтому быстро ушла спать. На следующий день они обе решили оставаться дома и усиленно лечиться, так что Ната надеялась хорошо выспаться и набраться сил. Но ей этого, конечно же, не удалось сделать. И причиной тому был Мартин.       На этот раз он ждал ночи с особым нетерпением. Хоть он и отогнал машину в другой район, но вернулся посмотреть, как Кирилла забрала скорая. Парень не приходил в себя, но вампир был уверен, что не убил его. Но он всё равно был доволен: теперь Кириллу долго будет не до Наты! У него явно пробитое лёгкое, ему потребуется операция и длительное лечение.       Мартин не переживал, что его могут выследить. Хоть он и наговорил Кириллу лишнего, но успел подкорректировать магией его память, стерев последние несколько часов. Да и как вампир, истинный ночной охотник, Мартин умел оставаться незаметным и заметать следы. Убивал он часто, и ещё ни разу у него не возникало проблем.       Но, если честно, о Кирилле он подумал мимолётно, лишь услышав вой сирены машины скорой помощи. Все его мысли были устремлены к Нате, поэтому он мчался к её дому чёрной тенью. Свет в окнах их квартиры уже не горел, и Мартин даже забеспокоился: что произошло, что девочки так рано легли спать? Альфред говорил, что обе они простужены, и вампир нахмурился. Его чуть кольнула совесть, ведь Ната точно заболела из-за дождя и холода, внезапно налетевших на город с его появлением. Что ж, зато теперь у него есть отличный повод, чтобы позаботиться о ней.       Помня комментарий Альфреда о дверном коврике с приглашающей надписью, Мартин шёл прямо к квартире, уже не размениваясь на подглядывания в окна. На лестничной площадке было удивительно тихо, и вампир хмыкнул: почти все соседи уже уехали кто куда, остальным же было не до того, чтобы совать нос в чужие дела, им и так хватало внезапных проблем. Коврик с радушной надписью заставил Мартина чуть улыбнуться: знали бы девчонки, кого приглашают! Но зато теперь он точно знал, что защита дома пала, и поэтому без колебаний открыл дверь заготовленными ключами, будто хозяин.       Несмотря на решимость, он замер в коридоре, тихонько закрыв за собой дверь, прислушался, принюхался, огляделся. Квартира была маленькой, коридор тесным, заполненным запахами, один из которых его насторожил: пахло котом. Он прекрасно знал, как на него реагируют животные, и не хотел лишних звуков, поэтому решился действовать быстро: кот, уже проснувшийся, растревоженный внезапным появлением опасного чужака, не успел ещё выйти из кухни, как дверь туда закрылась. Слишком громко! Мартин мгновенно разозлился: не хватало ещё, чтобы девчонки проснулись! Он вскинул руку, готовясь применить усыпляющую магию, но в квартире было тихо, только кот предупреждающе шипел за дверью. Вампир хмыкнул: пусть шипит, кухня далеко от комнаты Наты, так что он никого не разбудит.       Дверь Мартин открывал медленно, будто боясь быть застигнутым, но на самом деле он волновался, как мальчишка. Сердце колотилось в горле, и он сделал несколько медленных вдохов, чтобы успокоиться. Давно уже вампир не чувствовал ничего подобного: влюблённого трепета, мучительного ожидания встречи с любимой, одного лишь мимолётного взгляда, случайного прикосновения… Мартин широко открыл дверь, сделал шаг в комнату и замер, всматриваясь в темноту. Ната снова не закрыла шторы, но небо было чёрным, беззвёздным и безлунным, затянутым тучами, так что разглядеть хоть что-то можно было лишь с помощью вампирского зрения.       Мартин не двигался, даже не закрывал за собой дверь, смотрел и смотрел, казалось, даже не дышал. Это была не робость, а волевое усилие: он сдерживался, чтобы не кинуться к Нате и не похитить её, забрать с собой навсегда. Возможно, даже обратить её тут же! Без долгих ухаживаний, без уговоров, не тратя времени и сил. Если он обратит её, она никуда от него не денется и будет страстно любить его вечно!       Он зажмурился и громко выдохнул. Как же тяжело было сдержаться, но он принял решение: он не оставит Нату, но и не будет её принуждать… совсем уж откровенно. Мартин тихо закрыл дверь и крадучись подошёл к кровати. Комната была небольшой, в ней поместились лишь кровать, стол с компьютерным креслом и шкаф. Крошечная тумбочка в углу была заставлена помадами, и Мартин улыбнулся: приятно было знать маленькие слабости человека. Их всегда можно было использовать с выгодой для себя.       И всё же Мартин с недовольством отметил, что робеет. Как бы он ни называл это чувство, пытаясь обмануть себя, но всё же он ужасно волновался, будто впервые подходил к желанной девушке. Ната, точно почувствовав что-то, перевернулась на спину и смешно прикрыла лицо рукой, будто заслоняясь, всего на мгновение — рука тут же сползла на подушку, но Мартин улыбнулся. Девушка нравилась ему всё больше, и это пугало. Он встречал множество прекрасных девушек, но знал, что именно в глазах влюблённого девушка становится богиней. Так было и с Натой. Мартин следил за её тревожно вздрагивающим лицом, впитывая каждую мелкую черту, и не мог налюбоваться. Пока что он не решался коснуться её, но позволил себе присесть на край кровати. Ната не отреагировала, спала хоть и тревожно, но крепко. Вампир не сразу догадался, что причиной тому высокая температура, но странный румянец и чуть приоткрытые пересохшие губы заставили его в беспокойстве склониться над девушкой. Он ещё боялся к ней прикоснуться, но по нездоровому присвисту в дыхании понял, что Ната разболелась не на шутку.       Мартин яростно сжал руки в кулаки. Это он во всём виноват! Надо будет завтра же вызвать Нате врача. Ну а пока он коснулся её горячей щеки кончиками пальцев, замер, прислушиваясь к её дыханию, и осторожно погладил. Щека под ледяными пальцами пылала, и Мартин сжал зубы в бессильной злобе: как жаль, что он ничем не мог ей помочь! Он слишком привык к общению с вампирами, которых не берут болезни, и теперь ещё больше жалел, что не мог обратить её прямо сейчас. Хотя… это было бы опасно. Чтобы пережить обращение, нужно немало сил, а Ната сейчас была не в самом лучшем состоянии.       И почему он вообще об этом думает? Мартин одёрнул себя: даже Альфреда он не сразу решился обратить. Они прожили вместе два года, и, лишь убедившись, что готов провести с ним вечность, Мартин рискнул. За его долгую жизнь это был первый случай, когда он был влюблён настолько, что не захотел расставаться с любимым никогда. Но Ната… Они ведь даже не говорили толком, так почему же в его фантазиях она уже стала прекрасной вампиршей? Его вампиршей.       Мартин перебирал длинные тёмные волосы, боясь коснуться её холодными руками и этим разбудить. Но волосы ему нравились. Как и приоткрытые губы. Так хотелось их поцеловать! Но Мартин боялся, что не сможет остановиться на одном лишь поцелуе. Рано, как же рано! И как долго ему придётся ухаживать за Натой, чтобы добиться искреннего поцелуя? С первого взгляда он понял, что Ната будет отчаянно сопротивляться его ухаживаниям. Ничего, он никуда не спешит, да и не было ещё такого, чтобы девушка или парень ему отказали. Не откажет и Ната, нужно лишь немного подождать.              Ната проснулась в два часа ночи. Ей показалось, что хлопнула дверь, но сразу после пробуждения она не услышала ничего странного и какое-то время лежала, собираясь с силами. Во рту пересохло, нос был заложен, и ужасно хотелось почистить зубы. И проветрить комнату. И выпить лекарства. Ната поняла, что уляжется теперь нескоро.       Она вышла на кухню за водой и удивлённо остановилась: дверь на кухню была закрыта. И это было странным, потому что девочки обычно закрывали двери только к себе в комнаты, да и то лишь в холодную пору года. Может, хлопала именно эта дверь? Но почему? Ната даже покосилась в сторону комнаты Ани, но там было темно и тихо. Странно всё это.       И всё же ощущение, что в доме кто-то был, её не отпускало. В кухне её встретил истошным мявом кот. Сердитый, встревоженный, он не находил себе места и настороженно обнюхивал дорожку коридора. Но Ната, страдающая от головной боли, не обращала на него внимания. Она всё делала медленно, будто так и не проснулась, но понимала, что скоро не уснёт, поэтому не торопилась. Не зная, чем ещё заняться бессонной ночью, она пошла чистить зубы и только после нескольких минут тупого взгляда в зеркало вдруг вспомнила… что ей снился Мартин! Во сне он был рядом, непозволительно близко! Даже касался её лица. И этот взгляд… Ната вцепилась пальцами в умывальник, чтобы не упасть. Его глаза горели, буквально горели алым огнём, и это был опасный огонь, от которого можно было умереть или окончательно влюбиться в него. Ната бы выбрала первое. Мартин пугал её. Перед глазами застыла картинка, как он вошёл в спальню и долго-долго пытливо всматривался в её лицо. Ната спала даже во сне и ничего не могла сделать, не могла даже пошевелиться, но как же ей хотелось сбежать, хотя бы закрыться от его взгляда. Обжигающего. Проникающего глубоко в душу. Терзающего.       Ната устало села на край ванны. Что же делать? Если он действительно войдёт в квартиру, то она ничего-ничего не сможет сделать! Он войдёт как хозяин, и она не сможет ему отказать, почему-то Ната была в этом уверена. Он может выпить её волю этим странным взглядом алых глаз.       Она должна сопротивляться! Не пускать его даже в мысли, чтобы он не мог просочиться в сны. Ведь очевидно, что он снова приснился ей, да ещё и так близко только потому, что она виделась с ним и долго-долго думала о нём потом. Думала, сравнивая с Кириллом, хоть это и было подло. Кирилл не был виноват в том, что являлся простым парнем, а не высокомерным и явно обеспеченным мужчиной. Избалованным мужчиной. Ната изо всех сил пыталась найти в Мартине недостатки, чтобы затмить его сияющий образ, но пока получалось плохо. Выглядело это так: да, он высокомерен, но мог себе позволить. Да, он нахален, но с его внешностью он явно привык покорять девушек с первого взгляда, так что… Да, он выглядел опасным, но лишь потому, что сама Ната считала себя глупым маленьким мышонком. Была бы она роковой красавицей, то не боялась бы его, возможно, наоборот, с лёгкостью играла бы его чувствами. И так далее.       Думая о Мартине, Ната всё же больше думала о себе. О том, что она ещё совсем маленькая, неопытная, глупая девочка. Что она не справилась даже с Кириллом, куда уж ей до Мартина! Что ей страшно даже подумать, что она может привлечь взгляд подобного роскошного мужчины. Что же с ним делать дальше? Ната не знала, но понимала, что никто не сможет ей подсказать. Одно она знала точно: она боялась не только близости с подобным мужчиной (да, пожалуй, любым мужчиной), но даже прикосновения или слишком откровенного взгляда. И лучше бы ей никогда не встречать этого мужчину, потому что забыть его было невозможно.       Она не спала до самого утра. Просто не могла заставить себя лечь в постель и остаться в темноте, поэтому бессмысленно скролила ленты соцсетей. Кроме тревоги, были и объективные причины: простуда становилась всё сильнее. Нос заложен, горло болело, да и сухой противный кашель был всё настойчивее. Температура на время спала, но Ната всё равно чувствовала себя разбитой. Она уснула лишь ближе к утру, уставшая от простуды и нарастающей тревоги.              Утром, начавшимся для Наты ближе к одиннадцати, девчонки чувствовали себя совсем нехорошо. Температура наступала волнами, держалась несколько часом, потом внезапно спадала, давай им немного отдохнуть и хотя бы поесть. Жаропонижающие не помогали, и девочки перестали их пить, зато заливались литрами чая. Вот и тогда они сидели на кухне, уныло ковыряли остатки пирога, присланного Нате мамой, и вяло переговаривались:       — Как ты думаешь, когда он перестанет мне сниться? — грустно уточнила Ната после того, как в деталях рассказала подруге сон.       — Не знаю. Я обычно недолго фанатею по кому-то. Максимум два года.       Ната отставила чашку с чаем, чтобы случайно не поперхнуться, и посмотрела на Аню с нескрываемым раздражением:       — Я не хочу, чтобы он мне снился два года!       — Могу только посоветовать использовать это по максимуму. Напиши о нём романтическую, а лучше эротическую историю.       Ната молча краснела, хоть и с облегчением отметила, что пока ей не снятся пикантные сны с участием Мартина. Этого она бы уже не вынесла!       — И всё-таки я бы хотела его увидеть! — вздохнула Аня. — Даже как-то обидно: вот ты увидела и теперь страдаешь, а я на основе его образа уже наваяла бы интересного антагониста для своего романа.       — Можешь позвонить ему, если хочешь. Если ты визитку не выбросила, — не скрывая раздражения, фыркнула Ната.       — Ко мне он на встречу не придёт, разве что я устрою вам обманом свидание, — хихикнула Аня, но, натолкнувшись на сердитый взгляд Наты, поспешила оправдаться: — Ты же знаешь, что я шучу! И я понимаю, что ты не зря не хочешь с ним общаться.       — Вот-вот!       Прозвенел звонок. Коротко и как-то несмело, но спина Наты мгновенно окаменела.       — Посмотришь? — попросила девушка севшим до хрипоты голосом.       — Пойдём вместе, — откликнулась Аня таким же испуганным тоном, и девчонки тихонько прокрались в коридор.       Не включая свет, они осторожно подошли к двери, но не решились заглянуть в глазок. Звонок тренькнул ещё раз, и Аня решилась:       — Кто там?       — Доставка! — ответил знакомый голос, и Аня, не сдержавшись, хихикнула.       — Снова цветы? Не слишком ли часто вы ошибаетесь адресами?       — Он не ошибся, — шепнула Ната, дёргая Аню за рукав. — Не открывай!       — Не цветы. Это вам сюрприз, чтобы вы быстрее выздоравливали. Как себя чувствуете?       Аня посмотрела в глазок и не удивилась, увидев знакомую рыжую голову.       — Плохо себя чувствуем, — сердито фыркнула Ната. — Вы от Мартина?       Таинственный курьер не стал отрицать:       — От Мартина. Но разве это влияет на вкус еды?       — Какой ещё еды? — заинтересовалась Аня. Она была вечно голодной и даже во время простуды искала что-то вкусненькое, чтобы пожевать.       — Пока ещё горячей, но это недолго. Так вы дверь откроете?       — Не надо нам никакой еды! — чуть не плача вскрикнула Ната. — Передайте ему, что мне от него ничего не надо!       — Тебе еда, что ли, лишняя? — удивилась Аня, когда Ната стала совсем уж настойчиво тянуть её от двери.       — Она же от Мартина! И этот парень тоже от него! Пожалуйста, я не хочу, чтобы он думал, что я буду брать от него подарки.       — Еда — это не подарок! — отрезала Аня. — Это базовая вещь, особенно когда ты бедная студентка, да ещё и болеешь! Ната, успокойся, дай взрослому мужчине о тебе позаботиться. Ну и обо мне за компанию. Так уж и быть: я попробую еду, а то вдруг она отравленная.       Ната неожиданно для себя обиделась и поступила по-детски глупо: молча ушла на кухню. Злилась она не Аню, конечно же, а на себя, потому что её подмывало открыть дверь, чтобы хотя бы посмотреть на этого курьера, явно работающего на Мартина. Да и интересно было, что же ей прислал Мартин. Уж явно не домашние пирожки. И от этих мыслей ей стало стыдно. Она слышала, что Аня открыла дверь, слышала обрывки разговора, но всё равно удивилась, увидев молодого парня, огненно-рыжего, улыбчивого, с сияющими медовыми глазами и россыпью ярких веснушек на бледной коже.       — Привет! — звонко поздоровался он, показываясь в двери кухни и занося огромную, просто гигантскую корзину с фруктами и сладостями. На фоне этой корзины терялся неприметный пакет с брендом известного в городе ресторана.       — Не злись: я не ты, я тяжести предпочитаю не таскать! — засмеялась Аня.       Подруга выглядела удивительно счастливой, но Ната не могла её винить: от рыжего парня исходили волны заразительного веселья, и сразу же хотелось если не смеяться, то хотя бы улыбаться до ушей.       — Привет! — ещё раз поздоровался парень, не дождавшись от Наты реакции. — Я Альфред, можно просто Альф.       Ната едва сдержала улыбку, потому что в голове вспыхнул образ забавного рыжего инопланетянина, любящего котиков. Кстати, о котиках: Кот (да, пока просто Кот) тут же появился на кухне и злобно зашипел на Альфа.       — Прости, я немного туплю от простуды. Я Ната.       — Не Наташа? — подозрительно уточнил Альф, и Ната кивнула:       — Не Наташа и даже не Натали. Только Ната, если можно.       Рыжий парень понимающе кивнул. Аня была занята: она проводила инспекцию корзины с фруктами.       — Я не уверена, что мы сможем всё это съесть, — скептически заметила Ната.       — А вы начинайте, — пожал плечами Альф и устроился на стуле в уголке.       Кот всё ещё относился к нему с подозрением и не подходил близко, только сидел, распушившись, у двери.       — Как кота зовут?       — Пока никак. Мы только вчера его подобрали, — устало сказала Ната.       У неё поднималась температура, но снова отправляться в постель не хотелось. Хоть она и не была особо голодной, но любопытство Ани оказалось заразительным, и Ната сама заглянула в пакет с едой. Альфред привёз им две порции блинчиков, два чизкейка и два куска шоколадного торта.       — И что тут должно было остыть? Блинчики?       Ната сердито повернулась к Альфу, сидевшему на их кухне как у себя дома.       — Да откуда ж я знаю? Не я заказывал, — отмахнулся парень, всё ещё присматриваясь к коту. — Что у него с лапой?       — Не знаем пока, — ответила Аня миролюбиво, — надо отвезти его к ветеринару, но у нас даже переноски нет. Мы взяли его спонтанно и как-то не подумали.       — Не подумали, что вам самим нужна помощь. У врача-то были?       — Я была, ничего нового не услышала, лечусь как обычно, но температура почему-то не падает. Ты сам-то не боишься заразиться?       Альф заразиться не боялся. Вместо этого он попросил и себе чашку чая, наблюдая за тем, как Аня накрывает на стол. Ната же молча смотрела на него и не понимала, что с ней происходит: время, казалось, замедлилось, она очень хотела, чтобы он ушёл, но в то же время не ощущала беспокойства. Она подумала, что всему виной температура, от которой в голове был туман, а в теле невыносимая слабость, такая, что подкосились ноги.       — Ты как?       Ната не поняла, почему Альф вдруг оказался над ней. Она сидела на стуле, прислонившись к стене, и чувствовала, что её качает на горячих душных волнах.       — Голова закружилась.       — Пойдём-ка, тебе надо полежать, — скомандовал Альф, и Ната не успела ничего сказать, её просто подхватили и потащили за собой.       Она пришла в себя, услышав, как хлопнула дверь. Через минуту в её комнату вошла Аня.       — Сейчас приедет врач.       — Какой ещё врач? Зачем? — встревожилась Ната, чуть приподнимаясь на подушке и тут же падая назад. Она ужасно устала.       Аня же пока чувствовала себя лучше: у неё на время спала температура, но выглядела она обеспокоенной.       — Нормальный врач. Возможно, сделает тебе укол жаропонижающего.       — А ты не можешь мне сделать укол? Да и вообще, надо сначала температуру измерить.       — Ты такая упрямая! — хихикнула Аня, и Ната напряглась. — Разве не понятно, что кому-то очень хочется о тебе позаботься?       — Не надо мне этой заботы! — фыркнула девушка. — Я ни за что не поверю, что Мартин делает что-то просто так!       Аню её реакция рассмешила, но термометр девушка подала и села рядом с подругой на кровать.       — Не просто так! А чтобы тебя впечатлить. Что сделал Кирилл, когда узнал, что ты заболела?       Ната молчала, но щурилась недовольно: она прекрасно понимала, к чему клонила Аня.       — Забыли о Кирилле, — отмахнулась она. — И о Мартине, желательно, тоже.       — И об Альфе? Интересное у него имя! — слишком уж восторженно заметила Аня, и Ната заподозрила, что её подруга, так отчаянно отвергавшая возможность отношений, влюбилась!       — Как и у Мартина. Они, что, немцы?       — Ну вот и спросишь, — улыбнулась Аня, но улыбка быстро сползла с лица: Ната побледнела и посмотрела на неё с нескрываемым ужасом. — Ты чего?       — Он же не… Аня, пообещай, что не пустишь его в квартиру!       — Ты чего? — Аня снова засмеялась. — Пока что мы ждём только доктора. Но чего ты так боишься?       — Мне не нравится, что наша квартира превращается в проходной двор!       И всё же Ната слишком много злилась и разговаривала: на это она потратила все силы и к появлению врача лежала молчаливая и пылающая температурой. Врач оказался приятным дядечкой, круглым и розовощёким, и вселял жизнерадостность одним своим видом. Он не умолкал ни на секунду, и Ната не имела возможности сопротивляться и возмущаться.       Аня оставила её и вышла в коридор к Альфу. И к Мартину. Она, конечно же, предполагала, что он появится, но, увидев его, всё же замерла в изумлении. Ната не преувеличивала: Мартин был роскошным мужчиной! Даже в их крошечной квартире он не выглядел нелепо. Вошёл, огляделся по сторонам, улыбнулся Ане, представился, и всё это делал так естественно, что девушка только смотрела на него и восхищённо молчала.       — Как себя чувствуете? — спросил Мартин, мягко улыбаясь, и Ане потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя: улыбка её завораживала.       — Я ещё ничего, а вот Ната сегодня затемпературила. Хорошо, что вы вызвали врача, это уже не похоже на обычную простуду.       — Не беспокойтесь, я обо всём позабочусь. Вам нужна помощь по дому? — спросил Мартин и сам же ответил: — Я пришлю вам кого-то из моих… домашних помощником.       Аня догадалась, что он заменил слово «слуг», и удивилась этому. И всё же именно такого слова и можно было от него ожидать: Мартин выглядел как аристократ, сошедший со страниц старинных романов.       — Альф, позвони, распорядись, — кивнул он и прошёл прямо на кухню.       Там он устроился за столом и принялся терпеливо ждать появления врача. Аня растерянно остановилась в двери.       — Я не думаю, что удивлю вас, но Ната не особо хочет вас видеть, — осторожно начала она и замолчала, натолкнувшись на пытливый взгляд Мартина. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы собраться с силами и продолжить: — Она не хотела, чтобы вы приходили.       — Я догадываюсь, — он сдержанно кивнул. — Она очень упряма, не так ли?       — Да, но дело не только в этом…       Аня не успела договорить: снова дал о себе знать Кот. Он сидел под столом и, прижавшись к полу, отчаянно шипел на Мартина.       — А вот и кот! — воскликнул мужчина, заглядывая под стол. — Альф говорил, что вам нужна помощь. Через полчаса подъедет ветеринар. Если вы не против, — добавил Мартин, поднимая на Аню взгляд.       — Не против, — шепнула девушка, окончательно теряясь. — Спасибо вам! Вы очень нам помогли! Только не говорите Нате — она разозлится.       — Почему же? Разве я делаю что-то плохое? — Мартин высоко вскинул чёрные брови и улыбнулся, показывая нереально белые зубы.       — Не-ет, — пролепетала Аня. — Просто она не любит, когда ей помогают. Ей кажется, что она будет должна…       — Какие глупости! — перебил её Мартин, и Аня мгновенно утонула в его тёмных глазах. И подумала, что если есть в мире мужчина — самый идеальный мужчина, мужчина, о котором она и мечтать не могла, даже не встречала в романах — то это он! Она не влюбилась, нет, просто растворилась в нём и теперь смотрела восторженно, как на божество, вдруг сошедшее с небес.       — Пусть не переживает: я никогда не потребую ничего взамен! Да и это такие пустяки, обычные вещи для взрослого мужчины.       — Но вы не станете отрицать, что Ната вам нравится, — сказала вдруг Аня и сама себе удивилась: восторг немного поутих, но она всё равно чувствовала себя очень комфортно рядом с Мартином. Безопасно. Настолько безопасно, что осмелилась немного его подразнить.       Мартин не ожидал подобного, но успел скрыть удивление: его лицо осталось таким же улыбающимся и ласковым, всё понимающим.       — Ох, какая вы!.. Проницательная. Неужели это настолько очевидно? — захохотал он, и Аня чуть поёжилась: от его хрустального смеха у неё перехватило дыхание и вдруг стало неуютно. Она уже пожалела, что позволила себе такую дерзость.       — Это достаточно очевидно. Зачем ещё мужчине так усиленно заботиться о молодой девушке, да и Ната жаловалась, что вы её преследуете.       — Жаловалась? — хмыкнул Мартин, но тут же засмеялся так громко, будто Аня сказала что-то очень смешное. — Впрочем, я не удивлён. Она всегда так реагирует на внимание, или я исключение?       Аня поняла по его усмешке, что ответ он знает заранее и он ему нравится. Мартину нравилось быть очаровательным злодеем, нравилось то, как остро на него реагировала Ната.       — Вы не исключение, — спокойно произнесла Аня, но внимательно смотрела на Мартина, ожидая его реакции. Её не последовало, ничего в его лице не изменилось. — Но вы слишком напористы. Знаете, девушки не очень любят, когда их караулят вечерами у подъезда. Это пугает.       — А может, я как раз и караулил, как вы сказали, чтобы убедиться, что с ней всё в порядке? Район у вас неспокойный.       Он не успел договорить: на кухне появился врач.       — Девушка, вы же тоже болеете? Пойдёмте, я вас послушаю.       — Как там Ната? — спросил Мартин, и Аня услышала в этих трёх словах зашкаливающую нежность. Это её удивило. Глядя на этого роскошного мужчину, сложно было поверить, что он способен на такую заботу!       — У неё грипп. Я сделал укол, пусть поспит. Я здесь написал, какие лекарства надо купить.       Мартин забрал бумажку с назначениями и выжидающе посмотрел на Аню, намекая, что сейчас её очередь быть пациентом.       У Ани оказались те же симптомы, так что лечение было одинаковым. И всё же пока она чувствовала себя не так плохо и поэтому, когда уехал их врач и приехал ветеринар, взяла активное участие в заботе о Коте.       — Я заберу его в клинику, если вы не против, — прощебетала очаровательно милая девушка-ветеринар. — Надо сделать снимок.       — Мы только за, но у нас ничего…       Аня не успела закончить, наткнувшись на цепкий взгляд Мартина.       — Сейчас всё принесут. Я попросил купить всё, что надо.       — Отлично! — смущённо воскликнула ветеринар, не понимая, что происходит. — Как его зовут?       — Пока просто Кот. Он у нас только один день…       Аня чувствовала себя всё более неловко: ей казалось, что она гостья, а настоящий хозяин и квартиры, и ситуации сидел вальяжно у окна и снисходительно ей улыбался. И ей оставалось лишь позволить ему играть эту роль. Ситуация стала ещё более неловкой, когда, услышав шум в коридоре, из своей комнаты вышла Ната — заспанная и пылающая от жара.       Ветеринар уже упаковала сопротивляющегося кота в переноску, принесённую Альфом, и почти вышла из квартиры, когда Ната спросила:       — Что здесь происходит?       Осипший голос подвёл её, и девушка закашлялась. Она стояла, прислонившись к стене, и только поэтому не упала, увидев Мартина. В тесном коридоре было слишком много людей, и Мартин оказался так близко! Лишь протяни руку — и можно коснуться. Он повернулся, ласково улыбнулся и посмотрел прямо ей в глаза, так что девушка едва сдержалась, чтобы не отшатнуться. Сопротивляться его обаянию было невозможно, но необходимо, и Ната испуганно вздохнула.       — Ветеринар забирает кота в клинику. Ты же не против? — пояснила Аня, и Ната тут же сердито посмотрела на Мартина, прекрасно понимая, кто зачинщик.       — Я только за, — кивнула Ната, не отводя взгляда от Мартина и едва сдерживаясь, чтобы не закатить скандал при посторонних.       Она кусала губы и неотрывно смотрела на улыбку Мартина. Он, казалось, не мог ней налюбоваться и едва сдерживался, чтобы не сократить дистанцию. Как только дверь закрылась, Ната вспыхнула:       — Ты снова здесь! Я же просила! Сколько можно меня преследовать?!       От крика она сразу же зашлась болезненным кашлем, после которого обессиленно откинулась на стенку. На Мартина Ната больше не смотрела: просто не было сил.       — Сколько нужно, — зло ответил Мартин, сдерживаясь, чтобы не кинуться к Нате. — Ты долго будешь упрямиться?       Ему повезло: Ната не слушала или не слышала его, она стояла, прикрыв глаза и тяжело дыша, и с трудом приходила в себя.       — Пойдём-ка, расскажешь, что вам надо купить, — ласково сказал Альф, подмигивая Ане и уводя её на кухню.       — Как ты? Пойдём, тебе надо лечь!       Мартин сменил тон, устыдившись внезапного раздражения. Знал ведь, как она отреагирует! Знал, так чего же разозлился? Разве можно было ожидать, что упрямица Ната бросится в его объятия с благодарностью? Не дала пощёчину — и уже хорошо!       Она не позволила коснуться себя — кинулась в сторону, как от взбесившегося быка, едва не врезавшись в дверь. Обожгла сердитым взглядом, но всё же медленно прошла в свою комнату. Мартин сделал вид, что находится здесь впервые, демонстративно оглянувшись.       В комнате мало что изменилось: разве что на тумбочке теперь стояли полупустые чашки с чаем и водой и гора лекарств. Постель была смята, но и сама Ната была в домашнем, в розовой пижаме с мишками, и Мартин не смог скрыть улыбку: девушка была очаровательна! И невероятно хрупкой! Как же не похожа она была на ту решительную и порывистую девушку в красном, какой он увидел её впервые. Но стоило ей повернуть голову и ужалить его сердитым взглядом, как Мартин усмехнулся: нет, она всё та же!       — Что-то не так? — ласково спросил он.       — Обязательно идти за мной в комнату?       Ната стояла у кровати, не решаясь лечь, и Мартин, улыбнувшись самой очаровательной улыбкой, отодвинул компьютерное кресло поближе к двери и уселся. Всем своим видом он показывал, что никуда не спешит.       — Я ничего тебе не сделаю. Ложись, тебе надо спать.       — А ты будешь сидеть здесь? — она так и не шевельнулась, стояла у кровати, сердито скрестив руки на груди.       — Я ненадолго. Только хочу убедиться, что у вас есть всё необходимое. Завтра к вам придёт женщина, уберёт в квартире, что-нибудь приготовит. Или лучше сегодня?       — Лучше никогда. Мы не беспомощные. С чего ты вообще взял, что мы нуждаемся в твоей помощи?       — Да так, — чуть повёл бровью Мартин, но улыбаться не перестал. — Подумал, что людям обычно приятно, когда о них заботятся.       Ната сдалась: устало села на край кровати и подпёрла тяжёлую голову руками. Ей было плохо, но лечь спать при Мартине было невозможно. Да и кто знает, как скоро после его ухода она сможет уснуть? Он волновал её. Только сейчас Ната поняла, что он так и сидел в длинном чёрном пальто и в поразительно красивых туфлях. Туфли понравились ей настолько, что она захотела себе такие же. Но на улице ведь такая грязь! И всё так же идёт дождь, уже какой день подряд, но туфли настолько чистые, будто только что из магазина…       — Ты как?..       — Задумалась, — вздохнула Ната. — Температура.       — Ложись спать. Я уйду, не буду тебе мешать. Но приду завтра, хорошо? Ты ведь позволишь мне прийти?       Его голос был таким мягким, убаюкивающим, что Ната почувствовала, как тяжелеют веки, а тело наливается сладкой сонливостью. Она очнулась, лишь почувствовав, что Мартин коснулся её. Оказалось, что он подошёл и осторожно укладывал её в постель.       — Так я приду? Не прогонишь меня?       Мартин мурлыкал. Его голос был низким, бархатным, волнующим, и Ната, встретившись взглядом с его чёрными глазами, поняла, что не может сопротивляться. Что он спрашивает? Она не разобрала, но почему-то кивнула и даже сказала короткое, едва слышное «да». Но и этого было более чем достаточно.