Одно и тоже/Same:LogicTeethDemons

Чувак, это немного разбивает мне сердце... но любовь — как слепой лучник, пытающийся сбить яблоко с моей головы.

***

Цель, за которой охотился Дэдпул, был мелкий и подозрительный ублюдок, занимавшийся производством дизайнерских наркотиков. В нём не было ничего особенно примечательного, если не считать, что его экспериментальные препараты оставили за собой немалую кровавую дорожку. Вы знаете, как это бывает: не тот человек умирает от дозы, полученной через цепочку дистрибьюторов этого самого ублюдка, и кто-то, кто действительно переживает за эту смерть, звонит Хаммеру. А тот, в свою очередь, сообщает Уэйду, что пора избавляться от мусора. Уэйд берёт работу, получает за это кругленький чек и отправляется ликвидировать ублюдка, а заодно всех, кто имеет к нему отношение или оказался в неправильное время в неправильном месте. Такие мелочи Дэдпул не обсуждает. Ох, как же он обожал убивать наркоторговцев — примерно так же, как любого другого плохого парня. В этом плане он был абсолютно непривередлив. В данный момент он вылез из такси на пустую улицу, громко насвистывая песню Билли Айдола — Hot in the City. Кинув пачку стодолларовых купюр в сторону водителя, он захлопнул дверь и не оборачиваясь зашагал по улице. Таксист поспешил уехать, визг шин раздался громче, чем хотелось бы. Уэйд шёл несколько минут, но вскоре перестал насвистывать, когда песня, которую он слушал, закончилась. Он вытащил из кармана iPod и недовольно уставился на экран: устройство решило переключиться на песню, которая явно не подходила для текущего настроения. Ещё три трека подряд тоже оказались неудачными. — Да блядь, — пробормотал он раздражённо, снова нажимая кнопку «Далее». Убивать плохишей хотелось в приподнятом настроении, под бодрую музыку, а не под слёзы и страдания от «Careless Whisper», «With or Without You» и «When Doves Cry». Эти треки подходили исключительно для вечеров в стиле «Я пиздец как несчастен, почему я не могу умереть?» Очевидно, сейчас был не тот случай. — Что за хренотень? — выругался он, переключая следующий трек — «Just Like Heaven». Продолжая идти по тихой, подозрительной улочке, где располагалось типичное укрытие цели в виде склада, Уэйд бросил реплику в пустоту: — Кто-то подменил мой плейлист? Ответа не последовало, зато вдалеке раздались крики, лай собаки, звук бьющегося стекла, а затем выстрелы. Ха, весёлый райончик. Ещё несколько попыток найти подходящую песню не увенчались успехом, и, когда проигрыватель остановился на «I Need Love» — LL Cool J, Уэйд громко простонал и сдался. — Сука! — прокричал Уэйд в плохо освещённую улицу. А потом, уже тише, пробормотал: — Всё, с меня хватит. Больше никаких плейлистов под морфин и мороженое с бутербродом. Он уже собирался продолжить путь, но внезапно услышал какой-то шорох сбоку. Резко обернувшись, Уэйд достал пистолет и взвёл курок, готовый действовать, но тут же подавил очередное проклятие. Перед ним оказался не враг, а обычный бездомный, которого он разбудил своим шумом. — Извини, чувак, — буркнул Уэйд, — подумал, ты трупак. Убедившись, что опасности нет, он убрал оружие и пошёл дальше, теперь даже не пытаясь переключить песню. Он просто старался не подхватывать ритм и не читать рэп под плавный голос LL Cool J, звучащий в его наушниках. Вселенная явно решила над ним поиздеваться. Ему совсем не хотелось думать о том, что он нуждается в любви. Он не хотел вспоминать о том, как скучает по Ванессе… или о том, как хочет Питера. Всё, что ему нужно сейчас, — это звуки выстрелов, крики боли и море крови. Он уже почти сорвался в своих героических попытках не подпевать, приближаясь к своей цели с каждым шагом в такт ритму песни, когда на него вдруг выбежал какой-то мужик… с ножом. Причём с маленьким, жалким ножичком. У того явно был взгляд обезумевшего наркомана, и он, судя по всему, решил ограбить Уэйда. Забавно. Не останавливаясь, Уэйд поднял пистолет, уже готовый к выстрелу, и обратился к мужчине с легкой улыбкой: — Стоп-стоп, плохой статист, — сказал он почти ласково. — Ты вообще понимаешь, сколько у меня оружия? Я могу расхуярить тебя так, что врачи потом твою тушу по учебникам показывать будут. Мужик резко остановился, увидев дуло, и, неуклюже пятясь, поспешил скрыться в переулке. Уэйд, покачав головой, убрал пистолет и продолжил свой путь. Через несколько минут он остановился перед большим роллер-дверью. Осмотрев внешний периметр, он достал пистолет Dessert Eagle и выстрелил в слишком навороченное для этого района запирающее устройство. Оно сломалось, как и ожидалось, и Уэйд без труда поднял дверь. За дверью открылось просторное, хорошо освещённое помещение склада. Внутри находилось около тридцати пяти будущих трупов: меньше половины были вооружены, остальные занимались упаковкой и сортировкой наркотиков. Вооружённые уже навели на него стволы — как мило, это было ожидаемо. Остальные застыли на месте, уставившись на Уэйда с широко распахнутыми глазами. — Приветик, я ваш новый сосед — Дэдпул, — весело произнёс он, помахав перчаткой. — Только что переехал на ту же улицу, прямо рядом с тем бомжом, который спит в пакете для химчистки. Он рассмеялся, расслабленно стоя на месте, хотя его взгляд методично оценивал все углы и возможные укрытия в помещении. — Хотя… может, это был мешок для трупов, — задумчиво добавил он, продолжая считать количество оружия у противников, которые уже начали сговариваться взглядами и двигаться ближе. — Как бы там ни было, он явно заботливый. Представьте, как полицейским будет легко, когда его найдут. Он пожал плечами, подняв руки. — А вот я таким заботливым не буду. Полицейские найдут здесь много тел и ни одного мешка. В этот момент один из боевиков крикнул, подавая сигнал к атаке. Уэйд первым выстрелил, мгновенно отправив одну из целей на тот свет. И началось.

***

Он, конечно, получил пулю. Но это же Уэйд — он практически никогда не утруждал себя попытками избежать ранений или каких-то других «незначительных» повреждений. Это просто неэффективно. Единственные ранения, которые он старался не допускать, — это ранения головы. В зависимости от их тяжести, они могли замедлить его или даже убить на время, что всегда вызывало ненужные сложности во время выполнения задания. Так что он получил пулю, но продолжал двигаться, убивая тех, кто в него стрелял, прямо на ходу. Зато потом его iPod, похоже, всё-таки понял настроение хозяина. Теперь Уэйд наполовину танцевал и пел под бодрый ритм «It’s Like That» группы Run DMC, одновременно расчленяя плохишей. Это было так же жестоко, смешно и хаотично, как он любил, особенно когда безоружные массовки тоже решили напасть на него. Это добавляло элемент неожиданности! Один из них даже попытался атаковать его крестовым баллонным ключом. Кстати, это отличное оружие для метания: работает как бумеранг, только не возвращается. Тем временем плейлист продолжал радовать его хорошими треками. «Staying Alive», «September» и «Girls Just Wanna Have Fun» сопровождали его во время предпоследней части работы. В процессе он добивал оставшихся отчаянных бойцов, разрушал всё и вся в складе, а затем переходил к устранению «вышестоящих», которые пытались спрятаться в глубине здания. Финал работы удался на славу — в прямом и переносном смысле. Голова его цели буквально покатилась, а стены в месте, где Уэйд её загнал, были щедро украшены брызгами крови. Завершая, он во весь голос пел: — «♪ Some will win! Some will lose! Some were born to sing the blues! ♪»— переходя на свой лучший фальцет, — «♪ Oh, the movie never ends! It goes on and on, and on, and on!! ♪». Затем он резко взмахнул катаной, чтобы смахнуть с неё кровь, и, напевая остатки песни, ловким движением убрал оружие в ножны. После этого спокойно направился к выходу из склада. Он всё рассчитал идеально: вся операция заняла у него около двадцати пяти минут. Сирены, доносившиеся издалека, начали звучать аккурат в тот момент, когда он выходил из полузгоревшего здания. Уэйд, насвистывая великолепные вокальные партии Стива Перри, ощущал себя куда более расслабленным, чем несколько часов назад. — «♪ Streetlights, people! Living just to find emotion ♪», — начал он снова, переступая через тела, лужи крови и разрушенные упаковки наркотиков, разбросанные по полу. — «♪ Hiding somewhere in the niiiiight! ♪». Нота прозвучала, мягко говоря, неудачно, и он снова перешёл на напевание. На улице было куда тише, хотя освещение стало намного ярче благодаря огню. Уэйд ненадолго остановился, чтобы вдохнуть запах дыма и горелых тел, и довольно протянул: «Ааааах…». Эйфория от завершённого задания обычно длилась недолго, но то же самое можно было сказать и о ранах, так что он старался наслаждаться моментом. Шагая прочь от склада, его порезы, ожоги и ножевые ранения уже затягивались, а где-то позади него послышался стук выпадающих из тела пуль — тех самых, что застряли чуть глубже и добрались до выхода с опозданием. Остальные, что сидели ещё глубже? Ну, они найдут свой выход позже, сверху или снизу. Уэйд всё ещё наслаждался своим подъёмом: «♪ Don't stop believin’! ♪» — он наполовину пел, наполовину мурлыкал, прогуливаясь по следам оставленного им хаоса. — «♪ Hold on to that feelin’, street ligh… ♪». Он оборвал себя, когда из кармана раздался звук входящего вызова. Выключив музыку на iPod, он достал телефон из другого кармана, ответил на звонок, даже не глядя на экран, и поднёс аппарат к уху поверх маски. — Дэдпул на связи, готов к вашим мокрым делишкам. И прежде чем спросите, что за дела, отвечу — любые, — приятно отозвался Уэйд. — У меня тут стены требуют ремонта, — раздался насмешливый, саркастичный голос Ласки. — Соблазнительно, — без промедления ответил Уэйд. — Могу сделать гладко или с текстурой, с прочным, толстым и долговечным покрытием. — Это отвратительно, — мрачно парировал Ласка. — Но если серьёзно, эти разваливающиеся стены точно рухнут на меня, если я слишком громко захраплю. Уэйд внезапно поймал себя на том, что впервые за долгое время ему захотелось улыбнуться от очередной сухой шутки Ласки. Однако он подавил порыв и отвлёкся, начав вытирать кровь с перчатки о свои уже заляпанные кровью штаны. — Че надо? — с лёгкой небрежностью поинтересовался он. — Есть новое задание, если хочешь немного международного туризма. Крупная криминальная организация в Албании. Ничего сверхъестественного или странного — контрабанда, отмывание денег, торговля оружием, людьми и органами. — Ого, какие деловые. Прямо заняли все ниши. — Да уж, и ещё занимаются мошенничеством, нелегальными азартными играми и растратами. — Звучит охуительно. С нетерпением жду встречи с ними, чтобы забрать их руки… и ноги, глаза и яйца. Не обязательно в этом порядке. Ласка замолчал на мгновение, и Уэйд понял, что тот, вероятно, не знал, стоит ли отвечать шуткой. Они давно не вели разговоров в этом духе, особенно после скачка, а в те редкие моменты это всегда было натянуто. Через несколько неловких секунд Ласка снова заговорил деловито: — Три основные цели, по 1.7 миллиона за каждую, плюс бонус 30 тысяч за каждого лишнего человека, которого ты уберёшь в рамках их организации. Голос Ласки доносился с трудом из-за помех на линии, но Уэйд уловил главное. — Обожаю бонусы, — он уже мысленно планировал поездку. — Когда вылетаешь? — Закажи мне рейс на завтра утром, — тут же решил Уэйд, пролистывая плейлист. — Я тебе не секретарь, — пробормотал Ласка, но, кажется, не слишком уверенно, явно нервничая. Уэйд уже собирался напомнить, кто платит ему зарплату, но почему-то холодные, резкие слова так и застряли в горле. Вместо этого он произнёс: — Рейс до полудня. Скинь мне всё, что нужно. — И повесил трубку. Ладно, его тон был не слишком дружелюбным, но и не угрожающим. Почему он вдруг стал терпимее к Ласке, Уэйд не знал. Да и какая разница? У него не было времени на самокопание, особенно когда в наушниках заиграла «Footloose».

***

Питер вполз в свою спальню через окно, устало выдохнув. Не от боли, а скорее от изнеможения и раздражения. Энергия синего цвета, которую он видел, оказалась каким-то источником силы, извлечённым буквально из ниоткуда. Или, по крайней мере, Питер не мог понять, исходила ли она от самого человека, который устроил эти мелкие взрывы, или это было что-то вроде спрятанного оружия. Он лишь мельком успел разглядеть этого парня, потому что, как только Питер появился на месте, даже не успев придумать остроумную фразу, тот сразу его заметил. И, в лучших традициях драматических злодеев, развернулся, выпустил серию энергетических лучей в его сторону и тут же исчез, словно растворившись в воздухе. Лучи были пущены настолько небрежно, что Питеру удалось без труда увернуться. Это явно был отвлекающий манёвр, чтобы скрыться. А способ, которым тот исчез, мог быть чем угодно: суперспособностью, высокотехнологичным устройством или чем-то ещё. Слишком много людей сейчас обладали странными силами, были мутантами, пользовались внеземными технологиями или просто были гениями, создающими свои гаджеты. Так что, пока у Питера не было достаточной информации, чтобы делать какие-то выводы. Парень явно не искал драки — он просто хаотично стрелял лучами по неподвижным объектам на улице и офисным зданиям. Энергия лучей вызывала взрывы при контакте с чем-то особенно воспламеняющимся. Разрушений было не так много, не глобально, но всё равно неприятно. И главное, были пострадавшие. Хорошая новость — никто не погиб. За это Питер был невероятно благодарен. Но тот факт, что ему не удалось поймать этого парня, серьёзно его расстраивал. Хотя поделать было уже нечего — до тех пор, пока тот не появится снова. А он появится, такие всегда возвращаются. Питер пытался найти его после исчезновения, потратил на это почти час, но когда стрелки приблизились к часу ночи, он решил закончить. Сейчас он, шаркая ногами, пересёк свою спальню, чтобы включить свет. Его железный костюм начал складываться, реагируя на его мямлящую команду. Глубоко вдохнув и шумно выдохнув, Питер щёлкнул выключателем, и костюм окончательно свернулся в стильные и сверхтехнологичные часы на его запястье. Он нажал кнопку, снял устройство и ловко поймал его в ладонь. Он положил его на ближайшую поверхность — комод у двери, напомнив себе, что нужно будет зарядить устройство позже. Сняв ботинки и лениво оттолкнув их в сторону, Питер прошёл в гостиную. Он стягивал рубашку на ходу, бросив её куда-то в сторону дивана. Только взглянув на свою футболку с гиковским принтом, он внезапно вспомнил весь вечер. УЭЙД. АЛЛЕЯ. ВОПРОС. МАШИНА. — Машина, — прошептал он себе под нос, останавливаясь в дверях кухни. Резко развернулся, схватившись за дверной косяк, и наклонился, чтобы заглянуть на пол возле входной двери. Ключа не было. — Ключа нет, — выдохнул он, окончательно осознавая, что ключа действительно нет. — Нетключанетключанетключа… — пробормотал он, начиная тихо паниковать, и в носках поспешил через гостиную к окну. Уперся руками в подоконник и отодвинул штору, чтобы выглянуть на улицу. Слева — ничего. Справа — тоже. — Нетключа-а-а… о, машина, машина на месте, — наконец выдохнул он, заметив машину Пеппер, припаркованную на противоположной стороне улицы. Почувствовал облегчение, но тут же ощутил себя полным идиотом. Выпрямился, покачал головой и взъерошил волосы. — Конечно, машина на месте, а почему бы ей не быть? Почему вообще Уэйду понадобилось бы что-то делать с машиной? — пробормотал он в полумраке гостиной, голос дрожал от нервного напряжения. — Такой дурак. Он ведь никогда меня не подводил… Но даже сказав это, он почувствовал укол вины. Подсознательно он всё-таки волновался с того самого момента, как решил доверить Уэйду управление. Его внутренние страхи были более чем оправданы. После того, что случилось с Беком, доверять людям стало мучительно сложно. Этот ублюдок. С его доброжелательной улыбкой и коварными намерениями, он обманул Питера, заставил поверить, что он друг, и попытался его убить. Питер так наивно передал Э.Д.И.Т. в руки этого лжеца. И хотя машина Пеппер, конечно, ни в какое сравнение не шла с этим уникальным устройством, параллели напрашивались сами собой. Доверить что-то ценное, что ему поручили, почти незнакомцу — только потому, что хотелось верить, будто этому человеку можно доверять. Но Уэйд снова не подвел. Да, он гнал как сумасшедший, но машину не разбил и никого не покалечил. Доставил Питера в город в рекордные сроки, а потом взял на себя ответственность за машину, получив его адрес. И теперь она на месте — целая и невредимая. А Питер дома. Даже несмотря на то, что его адрес — адрес Человека-паука — теперь известен тому, кто зарабатывает на убийствах. Всё в порядке. Он грустно улыбнулся, мысленно извиняясь перед Уэйдом. Тем самым Уэйдом, который ни разу его не подводил, даже несмотря на все необдуманные решения, которые он принял за этот вечер, даже после того, как ему пришлось сорваться с их свидания. Питер почувствовал, как глаза слегка защипало. Усталость и грусть из-за того, что ему до сих пор так трудно доверять людям, навалились с новой силой. Но какая же ирония: может быть, именно Уэйд, наёмник, сможет это изменить? Он улыбнулся ещё шире, на этот раз искренне, и, оттолкнувшись от подоконника, направился в кухню, снова небрежно взлохмачивая волосы. Да, Уэйд был тоже не подарок — вспыльчивый, склонный к насилию и жутко скрытный, — но Питер мог с этим справиться. После всего, что он пережил, он понял одно: люди сложны, в каждом из них своя палитра красок, и никто не бывает исключительно хорошим или плохим. Уэйд был сложным, но Питер был готов разбираться в нём, если мог ему доверять. Когда он снова вошёл в кухню, взгляд его задержался на пустом полу у двери. Задумчиво нахмурившись, он включил свет и стал размышлять, почему Уэйд мог не оставить ключ, и вдруг заметил этот самый ключ на столе рядом с пустой хлебницей... и стопку коробок — одну, две… четыре… семь коробок с пиццей! — Что за… — пробормотал он, ошеломлённый. Его желудок тут же предательски заурчал при виде еды. — Ого. Он подошёл к столу, глубоко вдохнул, чтобы насладиться ароматом. Пицца пахла невероятно вкусно! Разнообразие начинок, но больше всего чувствовался сыр. Питер сглотнул. Он не думал об ужине, но знал, что, если бы проголодался позже, скорее всего, просто заварил бы остатки хлопьев, а если их не осталось, то съел бы порцию готовой лазаньи из микроволновки. В любом случае, этого было бы недостаточно. А тут — целых семь пицц! Он потянулся, чтобы разложить коробки, но заметил записку, написанную на салфетке под ключом. Почерк был неожиданно аккуратным, даже каллиграфическим, с грамматикой куда лучше, чем в сообщениях Уэйда. Питер вытащил салфетку и начал читать: «Привет, малыш. Я никогда раньше не говорил этого, но извиняюсь, что вошел в тебя... В твою квартиру, имею ввиду. Я не мог удержаться, слишком уж заманчиво было. Но я не рыскал по квартире, честное слово. Надеюсь, ты мне простишь. Кстати, у тебя не было нормальной еды, и я не мог с этим смириться. Так что теперь у тебя открыт счет в Риззо, кстати, это все за мой счет. Пользуйся когда захочешь. Дэдпул P.S. кола в холодильнике». Питер, с покрасневшими ушами, уставился на записку, в которой Уэйд умудрился сделать откровенный сексуальный намёк с первых строк. И, разумеется, он никак не объяснил, зачем, собственно, проник в квартиру Питера. И вот, снова Питеру пришлось задуматься о своей вменяемости и жизненных выборах, потому что он улыбался, перечитывал эту дурацкую записку и почему-то не испытывал особого беспокойства из-за того, что Уэйд незаконно попал к нему домой. До того момента, пока он не прочитал записку, Питер даже не думал о том, что Уэйд был в его квартире. Прочитав записку третий раз, он покрутил салфетку в пальцах и снова бросил взгляд на стопку коробок с пиццей. Они, очевидно, уже остыли, потому что прошло несколько часов, но даже холодная пицца — это хорошо. Бросив ещё один взгляд на записку, он положил её на столешницу, взял верхнюю коробку и, развернувшись, легко запрыгнул на кухонный стол рядом с коробками. Открыв коробку, он довольно хмыкнул, увидев, что пицца щедро покрыта мясом: пепперони, бекон, фрикадельки и сосиски. Уэйд явно просто наугад выбирал варианты, но, черт возьми, первый уже оказался отличным. Питер устроил коробку на коленях, вытащил большой кусок и откусил внушительный кусок. — О, боже, как же вкусно, — пробормотал он с набитым ртом. Прошло уже немало времени с тех пор, как он последний раз ел пиццу. Для Питера еда в большинстве случаев была рутиной. Он не умел готовить, дома бывал редко, чтобы заказать доставку, или просто спал. Покупать еду на вынос во время патруля в костюме было неудобно, а то, что было у него дома, хоть и готовилось быстро, часто не отличалось хорошим вкусом или не подходило в качестве нормальной еды. Он прикончил первый кусок за три укуса, после чего поставил коробку на стол, взял второй кусок и достал телефон чистой рукой. Найдя номер Уэйда, Питер набрал сообщение: :Спасибо за пиццу и за то, что вернул машину. Правда, очень выручил. Он подумал было добавить «Я твой должник», но что-то подсказывало Питеру, что Уэйд просто отмахнётся от подобного комментария. Чёрт, этот человек всерьёз говорил, что может возместить Пеппер стоимость машины, если потребуется. Питер мог предположить, что Уэйд вполне обеспечен. Так что покупка пиццы для него наверняка была сущим пустяком. Доев второй кусок, он решил отправить сообщение как есть, оставив его открытым — он был уверен, что Уэйд ответит. Пока он продолжал есть, успел доесть полторы коробки пиццы и выпить больше половины одной из семи двухлитровых бутылок колы, стоявших в его холодильнике. «Наверное, по одной на каждую пиццу» — решил Питер. А потом решил, что самое время принять душ.

***

Душ был освежающим, но голод никуда не делся. Поэтому, несмотря на то, что он уже почистил зубы, Питер вернулся на кухню, чтобы разогреть и доесть ещё полпиццы. Закусив всё это бутылкой воды, он наконец почувствовал себя сытым. Затем собрал все коробки и с трудом запихнул их в холодильник, методично расставляя их как кусочки пазла. Как-то ему удалось всё уместить, хотя конструкция получилась весьма хрупкой. Но ему было слишком лень разбираться с этим дальше, поэтому он оставил всё как есть, выключил свет на кухне и отправился в свою комнату. Захлопнув дверь, он рухнул на кровать и почти сразу же заснул. Он был настолько уставшим, что даже не проверил телефон, и не заметил, что Уэйд ему так и не ответил.

***

На следующий день у Питера не было занятий или срочных дел, и поскольку он не поставил будильник, весь день оказался напрасно потрачен. Он проснулся только в 13:27. Ещё наполовину находясь в состоянии сна, он лежал на спине, пытаясь прийти в себя, и потянулся за телефоном на тумбочке. Помимо нескольких уведомлений от служб и социальных сетей, у него было ровно три сообщения. Первое от Мэй, отправленное в 6 утра, в котором она спрашивала, был ли он на месте вчерашней атаки в городе и почему он не написал ей, что благополучно добрался домой. Ему стало ужасно стыдно за то, что он забыл это сделать, но он знал, что это не первый раз, и точно не последний. Следующее сообщение было от Хэппи, напоминающее, что нужно вернуть машину Пеппер в Старк Индастриз. А последнее снова от Мэй, которая заявила, что если он не ответит в течение пятнадцати минут, она приедет к нему. — Пятнадцать минут… — пробормотал Питер и, потирая один глаз ладонью, другой посмотрел на время отправки сообщения. Оно было отправлено в 12:56. — Чёрт, — Питер сел, понимая, что это значит… ТУК! ТУК! ТУК! Громкий и уверенный стук раздался в тишине его квартиры. Конечно же, Питер знал, что это абсолютно точно Мэй. Она не шутит в таких ситуациях, особенно когда беспокоится, и у неё есть запасной ключ, что означало… Как по часам, он услышал звук поворачивающегося ключа, мягкий стук закрывающейся двери и шаги, которые становились всё громче, пока за дверью не раздался её голос: — Питер? — Она не вошла сразу, что странно, ведь обычно заходила без стука. Вместо этого она постучала снова: — Питер, мне правда нужно, чтобы ты ответил, если ты там. Питер сидел в постели, всё ещё сонный и растрёпанный. На нём была мятая футболка и простые пижамные штаны, одеяло частично обвивало ноги и талию, а волосы были в полном беспорядке. Когда Мэй беспокоилась, она обычно не была такой… вежливой. Он прочистил горло: — Эм, да, Мэй, я здесь. Заходи. Дверь тут же приоткрылась, и Мэй сначала осторожно заглянула внутрь, а затем полностью вошла, поставив руки на бёдра. — Почему ты мне не написал? Ты же знаешь, как я переживаю, — укоризненно произнесла она, выглядя при этом усталой и напряжённой. Питер взлохматил волосы, не понимая, почему она так внимательно осматривала комнату. — Эм, извини, я вернулся очень поздно, я… — он вспомнил её первое сообщение, — я действительно заехал посмотреть, что происходит, но не смог поймать того парня. — Он пожал плечами, подтянув ноги и усевшись по-турецки. — Прости, что заставил тебя волноваться. Я стараюсь не забывать, но… — Всё в порядке, — вздохнула она, явно привыкшая к подобным оправданиям, — я знаю, что «нет новостей — это уже хорошо», но я всё равно переживаю. — Она подошла к окну и, снова оглядывая комнату, раздвинула шторы. Утренний свет тут же хлынул внутрь, заставив Питера зажмуриться. — Значит, твое свидание закончилось раньше времени? — спросила она с едва заметной насмешкой. Питер взглянул на телефон в своей руке и тоже вздохнул. — Да, — тихо ответил он, ощущая тревожное напряжение в животе из-за того, как его жизнь Человека-Паука разрушила отношения с Эм-Джей. И теперь он не хотел, чтобы то же самое произошло с Уэйдом. Уэйдом, который… как он только сейчас заметил, так и не ответил на его сообщение. — Он нормально отнёсся к тому, что тебе пришлось уйти? — спросила Мэй. — Да, — Питер открыл переписку с Уэйдом. — Он понимает всю эту супергеройскую штуку, казалось, ему не было дела, когда я ушёл. Наоборот, он даже поддерживал меня. — Он говорил, просматривая сообщение, которое было доставлено и прочитано, но ответа на него не последовало. Напряжение внутри начало расти, и Питер начал думать, не игнорирует ли Уэйд его по какой-то причине. — Правда? — странным тоном спросила Мэй. Питер перестал хмуриться на свой телефон и повернулся к ней, тоже нахмурив брови. Он начал что-то говорить: — Да... Но, увидев её взгляд, который был ещё более безразличным, Питер быстро прокрутил их разговор в голове. И в следующий момент его глаза расширились, он откинул телефон в сторону и быстро выбрался из одеяла, чтобы встать. — Я могу объяснить... — Объяснить? Что, Питер? — перебила она его, как раз когда он встал. — Ты встречаешься с мужчиной, который ещё и знает, что ты Человек-Паук? Она сказала это тем же странным тоном, с тем же безразличным взглядом. Тревога Питера начала нарастать. — Да, да, я... я могу объяснить, я... — Питер, — сказала она его имя таким тоном, что он понял: пора замолчать. Её взгляд стал грустным, она подошла к нему, нахмурилась, затем взяла его лицо в свои тёплые руки. — Дорогой, тебе не нужно ничего объяснять. О! Хорошо. Значит, она не зла. — Я просто хотела бы, чтобы ты не считал нужным скрывать это с самого начала, — вздохнула она, качая головой, и её руки скользнули с его лица на плечи. — Ты же знаешь, я не лезу в твою личную жизнь, — добавила она, что было правдой, — но мне бы хотелось знать, когда происходит что-то важное. Важное? Ну да, важное, как изменение в ориентации и встреча с человеком, который знает, что ты Человек-Паук. Питер понял, что это не так уж много для неё, учитывая ситуацию. Он мог бы рассказывать ей такие вещи, это бы не навредило. Уэйд не мог бы ей навредить. Питер был уверен в этом. — Хорошо, да, я понимаю. Извини. Я... я понял, — он потянулся и сжал её локти. — Но в свою защиту, всё это совсем в новинку для меня, Мэй. Я ещё сам всё осознаю. — В новинку? — она убрала руки с его лица и положила их на бёдра, как будто задумавшись. — Как в новинку? — Ну... как бы, вчера было первое свидание. — О. — Она выглядела искренне удивлённой. — О! Я думала, что... — она махнула рукой и покачала головой, немного засмеявшись. — Ты так говорил, что это важно, и так спешил вчера, — она посмотрела на него и пожала плечами. — Я подумала, что это был важный вечер и у тебя были... — она приподняла бровь, — особые планы. — Особые? — переспросил Питер, не понимая. — Ну, скажем так, я думала, что зайду и найду тебя не одного, — фыркнула она, указывая на кровать за Питером, у которого уши стали красными. — Мэй! О, да ладно! — Питер накрыл глаза рукой. — О, не делай из этого проблему, Питер. — Она закатила глаза. — Я не делаю, просто... мы ещё даже не целовались, а ты говоришь о... — он неопределённо взмахнул другой рукой. Мэй снова закатила глаза и опустила его руку. — Чья вина, что я ничего не знаю о твоём парне? Что я даже не знала, что он у тебя есть! — сказала она, схватив его за руку и потащив его из комнаты. Питер пошёл за ней, стоня от безнадёжности, рука всё ещё прикрывала глаза. — На этой ноте я собираюсь приготовить тебе что-то поесть, потому что знаю, как ты плохо себя кормишь. А ты мне расскажешь про этого парня. — Да ладно, Мэй, и вовсе не плохо, — соврал он, но она не обратила внимания и просто потащила его на кухню, где, наконец, отпустила его руку. — Так как его зовут? — спросила она, подходя к холодильнику, чтобы открыть его. Пицца выпала из коробки и упала на пол, конечно, начинкой вниз, прямо на сандалии Мэй. Она уставилась на неё. Рука Питера скользнула к нижней части его лица, и он взглянул на неё, потом на пиццу и снова на неё, глаза расширились от удивления. Мэй посмотрела на него, её конский хвостик качнулся через плечо. — Зачем тебе целая пиццерия в холодильнике? Питер пожал плечами и поднял плечи, показывая на пиццу на полу. — Уэйд заказал для меня, сказал, что у меня нет нормальной еды, и не мог с этим смириться. — Упустив момент, что Уэйд находился в его квартире незаконно. — Уэйд. Это его имя? — Мэй наклонилась, чтобы поднять пиццу, и вернула её в коробку. Пицца была холодной, поэтому беспорядок был не слишком большой. — Да. Уэйд, — Питер почувствовал себя неловко, говоря о нём. Что-то в этом было... преждевременно? — Мне он уже нравится, — сказала она, взяв бумажные полотенца и убирая беспорядок на полу и на своих ногах. — Накормить тебя — это целая проблема. — Эй, это не честно, я же... я вообще-то спасаю людей и... — Значит, он знает, что ты Человек-Паук, да? Как это произошло? — спросила она, теперь подошла к мусорному ведру, бросив полотенца и ставя коробку с пиццей на стол. Питер не знал, как полностью ответить на этот вопрос, поэтому сказал часть правды и много чего умолчал. — Он как-то... видел меня без маски, после одного неудачного боя, и... он помог мне. Не стал устраивать спектакль из того, что увидел моё лицо… Она сейчас мыла руки у раковины. — И ты веришь, что он не воспользуется этой инфор...? — … еще до щелчка. Молчание. Мэй остановилась и посмотрела на него, руки замерли в полотенце, которым она их вытирала. — До щелчка? — спросила она. — Да, я встретил его до щелчка. А потом не видел его до пары недель назад, — уточнил он, наблюдая, как она медленно кивнула. Затем она подошла к двум пакетам с продуктами, которые принесла, и поставила их на стол, где ещё вчера вечером лежала пицца. Ключ всё ещё лежал там, но записку Питер успел убрать. — Ничего себе. То есть, все эти годы? — спросила она, начав доставать продукты. — Все эти годы, — подтвердил он, подходя, чтобы помочь ей. — Ещё до Таноса, а потом — после Таноса... после Тони. Она снова замерла. — После Таноса? — Питер кивнул, раскладывая продукты на столе. — Он не распылился? — уточнила она, и Питер медленно покачал головой. Мэй перестала разбирать пакет, тяжело вздохнула. Её всегда огорчали истории тех, кто остался в одиночестве во время скачка. Питер молчал, пока она обдумывала что-то своё. Он собрал несколько продуктов со стола, открыл шкафчик, чтобы убрать их, и в этот момент Мэй задала вопрос, к которому он не был готов: — Сколько ему лет? Питер чуть не выронил банку с арахисовым маслом, но рефлексы спасли его. Он обернулся к Мэй, держа банку в руках. Она смотрела на него, держа в руках пакет с яблоками. Питер просто покачал головой. — Ну, с скачком возраст — сложная штука, Мэй, и... Почему-то его слова вызвали у неё одновременно обеспокоенность и раздражение. — Он был старше тебя, да? Когда вы встретились до щелчка? Голова Питера сделала что-то вроде кивка и покачивания одновременно. — Ну, был, то есть, да... большинство людей старше пятнадцатиле... — Питер, — снова этот строгий тон. — Сколько ему лет? — Я не знаю, — признался он, голос задрожал. — Ты не знаешь? — То есть, я не спрашивал... — неправда, неправда. Мэй недовольно вздохнула, убрала одну руку на бедро. — Хорошо. А сколько, по-твоему, ему лет? — Тридцать! — выпалил он. — Может быть, тридцать с небольшим... Он говорил наугад. Это был самый старший возраст, который он смог придумать, чтобы Мэй не слишком расстроилась. — И тебя это устраивает? — строго спросила она. Но, кажется, возраст, который он назвал, был не таким уж плохим, потому что её раздражение немного утихло. — Да, устраивает. Мне... мне всё равно, — сказал он, и это показалось ему правдой. — Он, мы... ну, я... — Питер положил арахисовое масло в шкаф, взял коробку с твинками и понятия не имел, что ещё сказать, чтобы объяснить свою точку зрения. Он пытался найти слова, но тут Мэй сказала: — Наверное, он очень горячий. Питер застыл, коробка с твинками так и осталась наполовину в шкафу. Он не смотрел на неё, а вместо этого представил Уэйда. Высокий, мускулистый, крепкий. Это было заметно даже в обычной одежде. И хотя маска скрывала лицо, она достаточно выражала эмоции, чтобы Питер мог представить черты Уэйда: резкие линии челюсти, ширину улыбки. Ещё руки. А когда они касались... — Ну всё, мне уже не нужен ответ с таким выражением лица, — с весельем сказала Мэй, подходя к плите с коробкой яиц в руках. Питер вышел из задумчивости, открыл рот, чтобы что-то сказать, но так и не понял, что за выражение у него было. Вместо этого он просто закрыл рот, глуповато улыбнулся и продолжил убирать продукты. Несколько минут они молчали: Питер разбирал сумки, Мэй жарила яичницу с беконом. Питер закончил, как раз когда она сервировала тарелки с яичницей, чересчур хрустящим беконом и тостами. Завтрак. Питеру нравился завтрак, а у Мэй он получался неплохим. Они сели за маленький кухонный стол. Как обычно, ели молча. На середине трапезы Мэй встала, чтобы достать из холодильника купленный ею апельсиновый сок, а Питер быстро поднялся за стаканами. Когда они снова сели за стол и наполнили стаканы, Питера вдруг осенило, и он спросил: — Почему ты подумала, что это продолжается уже давно? Мэй подняла взгляд, пожевала немного, сделала глоток сока, а потом пожала плечами: — Последние несколько недель ты был странным, отвлекался во время звонков, редко отвечал на сообщения. Я поняла, что что-то происходит, просто переживала, что это что-то плохое. — Она убрала хвостик с плеча, откинулась на спинку стула и слегка улыбнулась. — Но, кажется, всё наоборот. У тебя парень, Питер, — она подмигнула. Питер бросил вилку на стол, запрокинул голову и простонал. Мэй засмеялась. — Мэ-эй, серьёзно, — он снова наклонился, пытаясь состроить обиженное лицо, но не смог сдержать улыбку, видя её радость. — Первое свидание, Мэй, — напомнил он ей. — Да-да, — отмахнулась Мэй, взяла вилку и наколола последний кусок бекона. — Ещё не целовались, верно? Питера это заметно огорчило. Он опустил голову, разглядывая тарелку, стараясь скрыть тревогу из-за маски Уэйда и того факта, что тот до сих пор не написал. — Не было подходящего момента, — пробормотал он. — Ну да, дела Человека-паука зовут, — сочувственно заметила она. Питер только пожал плечами и снова взял вилку. — Но он нормально относится к тому, что ты супергерой? Это же хорошо, правда? — Это хорошо, — согласился Питер. Хотя это и так было очевидно, учитывая, что Уэйд сам знал, что значит быть суперчеловеком. Он подумал, не рассказать ли Мэй, что Уэйд тоже мутат, как и он сам, но тогда у неё появится ещё больше вопросов, на которые у него нет ответов. Так что пока нет. — А чем он занимается? Он обеспеченный? — Мэй! — возмутился Питер, жуя еду, и посмотрел на неё с удивлением. Но она ничуть не смутилась. — Он знает, что ты Питер Паркер и Человек-паук, а значит, он знает, что ты связан с Мстителями. И, возможно, узнает, что ты связан с Старками, — Питер заморгал, глядя на неё. — Или уже знает? — Питер не ответил прямо, только проглотил еду и покачал головой. — Ему не нужны деньги, — признался он. Да и у самого Питера деньги были лишь в теории. — У него есть деньги. Она кивнула: — Хорошо. Значит, он не нахлебник и сможет поддержать тебя, если понадобится. Питер нахмурился. Что он, домохозяйка какая-то? — Я сам могу о себе позаботиться, — серьёзно ответил он. — Называть вот это, — она указала вокруг вилкой, — заботой о себе — слегка преувеличение. — Мэй, — обиженно сказал он. Но она посмотрела на него строго, наклонилась ближе: — Мстители — это не что-то стабильное, Питер. Я не всё знала о том, что у них происходило, но слышала о многих конфликтах. — Питер просто смотрел на неё, понимая, что она наверняка слышала это от Хэппи. — Конечно, Тони Старк оставил тебе эту продвинутую систему искусственного интеллекта, но ведь он был клеем, который удерживал Мстителей вместе, так? — Питер замер. — А теперь его нет, и держать всё это вместе больше некому. Пеппер отстраняется от бизнеса, хочет сосредоточиться на Морган. Если однажды Старк Индастриз продадут или Мстители совсем распадутся, если случится что-то ещё из тысячи непредсказуемых событий — как ты будешь жить? Сможешь ли ты удерживать работу и быть Человеком-пауком? Или даже закончить университет, если что-то случится раньше? Она была абсолютно серьёзна, а Питер молчал, чувствуя нарастающее беспокойство. Мэй отложила столовые приборы, выпрямилась, вздохнула и продолжила с тревогой: — Я знаю, что ты никогда не откажешься быть Человеком-пауком. — И она была права. — Но как ты будешь жить? Если не закончишь университет, где ты сможешь работать? Сколько это будет приносить? Если закончишь — сможешь ли удержать работу? Нью-Йорк дорогой город, и здесь много преступности. Как ты будешь справляться с такой жизнью? — Она покачала головой, прижала руку ко лбу. — Я часто об этом думаю. Особенно о том, как ты справишься, когда меня... не будет. — Мэй... — Питер наклонился вперёд, чувствуя тяжесть от её слов. — Я переживаю за тебя, — она шмыгнула носом. Питеру нужно было как-то разрядить обстановку, потому что грудь сдавило от одной только мысли о том, что её может не быть. — Да, у него есть деньги, хорошо? Но это было только первое свидание, Мэй, — он рассмеялся с лёгкой дрожью в голосе. Она тоже засмеялась, смахивая набежавшую слезу. Питер наклонился вперёд и взял её руку, когда она протянула её через стол. — Я знаю, милый. Но, знаешь, этот костюм Человека-паука сидит на тебе очень хорошо. Ты мог бы использовать это себе на пользу. — Мэ-эй! — Питер убрал руку и зажал уши, при этом пару раз постучав лбом о стол. Мэй смеялась, и этот звук вызвал у Питера улыбку, даже несмотря на то, что он смущался. — Но если серьёзно, кто бы ни оказался рядом с тобой, — её смех постепенно утих, но улыбка осталась, хоть глаза за её очками и были немного влажными. — Я хочу, чтобы это был человек, который понимает тебя. Кому ты сможешь доверять. Кто будет рядом с тобой, сможет принять тебя таким, какой ты есть, и Человеком-пауком тоже. Питер шмыгнул носом, думая, что это звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой. Но Уэйд... Уэйд был близок к этому. Уэйд, лицо которого он так и не видел. Уэйд, возраст которого он не знал. Уэйд, наёмник. Уэйд, который до сих пор ему не написал. Мэй снова пошевелила пальцами на столе, и Питер сразу взял её за руку. — Если это окажется парень постарше, который хранил твой секрет годами и который с первого свидания понял, что тебе нужно питаться нормально, и если он будет продолжать вызывать у тебя ту улыбку, что я видела сегодня, я смогу это принять. — Какую улыбку? — Питер всё же спросил. — Мечтательную, тёплую, полную надежды. — Она потянулась за бумажным полотенцем, чтобы протереть глаза. — Последний раз я видела у тебя такое выражение в начале твоих отношений с Эм-Джей. Это было выражение человека, который хочет влюбиться. Её слова пугали Питера, потому что он не хотел влюбляться слишком быстро. Он почти ничего не знал об Уэйде. Ему нужно было узнать его лучше. — Первое свидание, Мэй, — повторил он с ноткой напряжения в голосе. — Понимаю, Питер. Ты хочешь быть осторожным. И это правильно. — Она снова сжала его руку. — Я горжусь тобой. И рада, что ты снова пробуешь. Глаза Питера увлажнились. — Спасибо, Мэй, — прошептал он, сжимая её руку в ответ. Прошла пауза, и вдруг: — У тебя есть его фото? — спросила она, абсолютно невинно. Питер слегка смутился, покачал головой: — Нет... Извини. — Странно, с учётом всех этих соцсетей и прочего, — заметила она. — Ага, — только и смог выдавить он, опуская взгляд на тарелку. — Просто ты пока не готов показать его мне, — с пониманием сказала она. Питер посмотрел на неё, его глаза были честными, а нижняя губа прикушена. Он снова покачал головой. — Хорошо, когда будешь готов, — улыбнулась она. — Спасибо, Мэй, — повторил он и тихо шмыгнул носом. — Ты всегда такая классная. Люблю тебя. — Последние слова он пробормотал, а она подмигнула: — Я знаю, что я классная. Питер хихикнул, продолжая кивать. — И я тебя люблю, тоже, — добавила она. После ещё одной паузы Мэй сказала: — Доедай. И не забудь вымыть посуду. Я пойду. Хэппи хотел посмотреть какую-то слезливую романтическую комедию, — она закатила глаза, наполовину в шутку. Питер кивнул, отпуская её руку. Она встала, направилась к сумочке, потом обернулась: — И отвези эту машину Пеппер, как можно скорее. Она слишком выделяется в этом районе. С этими словами она развернулась, её хвост качнулся, и она ушла. Питер успел сказать "пока", подняв руку в жесте прощания, хотя она этого и не видела. Затем дверь закрылась. Он откинулся на стуле, тяжело вздохнул, а потом резко вскочил и побежал в комнату за телефоном. Проверил сообщения... Но их не было. Живот сжался от неприятного чувства. Уэйд всё ещё не ответил.

***

Дождь в Албании лил буквально как из ведра. Даже не просто как из ведра — скорее как из целой прорванной дамбы. Но кто вообще придумал это выражение? Почему кто-то, глядя на дождь, решил: «О, это точно из ведра»? — Такая чушь, — пробормотал Уэйд, глядя через прицел своей снайперской винтовки Ruger. Дождь изрядно портил видимость, что выводило его из себя. Он скривился под маской, наблюдая за двумя из трёх целей, оживлённо обсуждающими что-то в конференц-зале на расстоянии около 700 метров. — Зачем я здесь? — раздался голос Ласки. Он сидел на кровати в номере отеля «Тирана Интернешнл». Нет, они не снимали номер вдвоём. Это было бы отвратительно для них обоих. Этот номер служил исключительно для наблюдения. Высотных зданий в Тиране немного, а из башни Downtown One Уэйд не мог получить нужный угол обзора. Так что остановились в отеле. Что касается Ласки... — Когда я тебя увидел утром, подумал, что тебе не помешает… — Отпуск? Солнце? Может… — Я ненавижу, когда меня перебивают, — холодно оборвал Уэйд. В голосе прозвучало предупреждение, которое Ласка моментально уловил, замолчав на полуслове. Даже молчание Ласки казалось яростным и обиженным. Уэйд не чувствовал вины. Да пошёл этот Ласка, блядь. Уэйд скрипел зубами, но заставил себя успокоиться. — Я хотел сказать, что тебе не помешает пережить ситуацию на грани смерти, ради развлечения. Ласка фыркнул. Да, он был из тех, кто не просто так стал брокером киллеров. Маленькие, но стальные яйца. Уэйд усмехнулся: — Хотя загар сделал бы тебя менее бледным и истощённым. — Это для тебя «ситуация на грани смерти» весело, — буркнул Ласка. — Ну, я никогда не говорил, что будет весело тебе. Ласка пробормотал что-то оскорбительное, сравнив Уэйда с анусом, а Уэйд продолжал усмехаться под маской. Несмотря на страх, Ласка всегда огрызался, и, возможно, Уэйду это в нём даже нравилось. Именно поэтому он оказался с ним в Албании. Правда, Ласке об этом знать не обязательно. Уэйд зашёл к нему утром, чтобы проверить информацию, и был поражён, насколько жалко выглядит его квартира. Он всегда знал, что большую часть денег Ласка тратит на свою высокотехнологичную технику, но оказалось, что его нынешний доход от одного лишь Уэйда как работодателя составляет примерно десятую часть того, что он зарабатывал, когда ещё управлял Сестрами Маргарет. И это бросалось в глаза. Квартира всегда была так себе, но теперь напоминала худший из убежищ, где Уэйд скрывался в пост-щелчковый период. Это место никогда не было роскошным — с тех самых пор, как Уэйд впервые увидел его после щелчка. Но за месяцы, прошедшие с тех пор, как их отношения изменились под давлением опасного характера Уэйда, квартира казалась ещё более убитой. И Хаммер, которого Уэйд в последнее время видел всё реже, выглядел, мягко говоря, как полное дерьмо. И это задело Уэйда. Он давно ни о чём не переживал, а тут... Он догадывался, почему у него начали возникать эмоции, далекие от привычной агрессии, но совершенно не понимал, как ему быть с тем, что новые чувства снова пробуждают старые. Блядь. Так что он пригрозил ему, заставив поехать с ним. Официально — помочь с техникой. А на деле — чтобы потом, без лишних вопросов, дать ему солидный бонус. Ласка был достаточно отчаянным, чтобы не задавать лишних вопросов, если ему предложили деньги. Это был идеальный вариант для обоих, если, конечно, Ласка не погибнет. Но это был риск, на который Уэйд был готов пойти. — Хоть бы солнечно было, — пробормотал Ласка, готовый умереть от депрессии. — В Нью-Йорке никогда солнца не бывает. Уэйд отвернулся от прицела, бросив на него оценивающий взгляд. Он мог бы поспорить, что солнце в Нью-Йорке светит довольно часто, но до недавнего времени он полностью понимал, о чём говорит Ласка. — Следующий раз возьму задание в солнечном месте, согласен, приятель? — напряжённо сказал он, чувствуя себя виноватым. — Я лучше сдохну в своей дыре, чем поеду с тобой ещё куда-то, — равнодушно ответил Ласка. И хотя в других обстоятельствах Уэйд, возможно, повесил бы его из окна до тех пор, пока тот не попросит прощения, сейчас раздражение уступило место усмешке. Ласка, похоже, перестал дышать, Уэйд слышал, как тот затаил дыхание. Ха! Забавно. — Принято, — просто ответил Уэйд. Ласка, в конце концов сделал вдох, Уэйд снова склонился к прицелу, делая мысленные пометки. В комнате повисла тишина, нарушаемая только шумом дождя. Он всё ещё размышлял, какой идиот придумал выражение «дождь как из ведра». Может, спросит у Питера. Ах, Питер. Питер. Подождите. Подождите-ка. Питер. Разве Питер не писал ему? Он… он ответил? Он не мог вспомнить. — Дерьмо, — пробормотал он, отводя взгляд от прицела винтовки. Он сидел в кресле в гостинице и судорожно проверил карманы своего худи и джинсов. — Дерьмо, дерьмо, дерьмо! Ласка наблюдал за ним с самой убитой физиономией. Уэйд откинул голову назад и простонал: — Бля-я-я-я-я-ядь. Сука, он потерял свой телефон. Тот самый, в котором был номер Питера. Тот самый чертов телефон, который он должен был взять с собой на гребанную работу, и который он, блядь, потерял! Или забыл? Он не знал. В какой-то момент он потерял след, не помня, когда он последний раз видел его, ещё до того, как уехал из Нью-Йорка два дня назад. А теперь Питер наверняка думает, что Уэйд его игнорирует, хотя они только начали что-то между собой. — Твою мать, — выдохнул он. И да, у него было куча запасных телефонов, но ни в одном из них не было номера Питера. Хуже всего, что это был далеко не первый раз, когда такое с ним случалось. Раньше он тоже забывал, терял или ломал телефон, когда был с Ванессой. И иногда она действительно злилась на него. Не притворялась, а по-настоящему сердилась. Питер, скорее всего, тоже будет по-настоящему зол. Он резко подался вперёд и начал разбирать снайперскую стойку. Его резкие действия наконец отвлекли Ласки от телефона. — Что за херня? Что-то случилось? — спросил тот, вставая как раз в тот момент, когда Уэйд поднялся, держа в одной руке винтовку, а в другой сложенную стойку. Уэйд швырнул винтовку Ласке, который с трудом поймал тяжёлое оружие, всё ещё выглядя озадаченным. — Собирай всё, заканчиваем прямо сейчас. — Но ты говорил про 72 часа наблюде… — Прямо сейчас, блядь! — рявкнул Уэйд, собирая вещи, которые валялись на кровати и полу, и запихивая их в большую спортивную сумку, прежде чем резко её застегнуть. — Господи. Ладно, понял. — Ласка покорно закивал, уже убирая винтовку в её чехол. — Я знаю, где их логово. Сейчас всё сделаем и я вернусь в Нью-Йорк, — раздражённо пояснил Уэйд, схватив один из своих дешёвых телефонов с тумбочки и закинув сумку с оружием на плечо, прежде чем направиться к двери. Ласка захлопнул чехол с винтовкой и поспешил за ним. — И чего ты так рвёшься в Нью-Йорк? Горячее свидание? — саркастично спросил он, закрывая дверь отеля и шагнув за Уэйдом в роскошный коридор, ведущий к лифтам. — Сука, заткнись! — огрызнулся Уэйд, а затем добавил сладким тоном: — Или я возьму тебя на задание и сделаю из тебя живой щит. И Ласка, к слову, действительно заткнулся.

***

Работа на скорую руку, особенно такая крупная, как в Тиране, могла обернуться полным провалом. Все планы теряли смысл, если ты не проводил достаточно наблюдений, чтобы запастись боеприпасами, изучить планировку объекта и убедиться, что враги не смогут скрыться, ускользнуть или использовать свои козыри. Без этого всё почти наверняка превращалось бы в хаос. К счастью для Уэйда, он в девяти случаях из десяти именно так и работал. Поэтому, несмотря на то, что операция была абсолютно дикой, хаотичной и сопровождалась куда большим разрушением и кровопролитием, чем требовалось, работа всё же была выполнена. О, да, выполнена. На отлично. Уэйд нашёл огнемёт, который оказался в руках одного из убитых им на нижних этажах парня. Повезло, чертовски повезло. После того как он перебил сорок семь приспешников, методично прорубаясь через здание, он специально оставил огнемёт напоследок и сжёг свою главную цель, словно на костре в День Гая Фокса. Так что да, задание выполнено. Горячо и дотла. Но из-за спешки он действовал намного небрежнее, чем обычно. И помимо лишних пулевых, взрывных и прочих ранений, которые уже начали заживать к моменту, когда он покидал здание, он едва не потерял часть левой ноги ниже колена! Кто бы мог подумать, что один из приспешников так метко бросит топор? Однако, за долгие годы частых потерь конечностей Уэйд понял, что если рана ещё свежая и не начала заживать, а отделённая конечность где-то рядом, то нужно всего лишь приложить её к обрубку, и она снова прирастёт. Это было одновременно безумно отвратительно и невероятно удобно. Жаль, что он не знал об этом раньше, когда терял, блядь, обе ноги — и не один раз. Это здорово экономило время. Но самый большой ущерб на этом задании, как ни странно, пришёлся на его костюм. Он был окончательно испорчен. Благо Уэйд давно имел человека, который шил для него костюмы. Это был пожилой портной из Флориды, которого он нашёл несколько лет назад. После щелчка у того не осталось семьи, и он пытался зарабатывать на жизнь, предлагая швейные услуги. Уэйд увидел его объявление и нанял его, даже не узнав имени. Просто взял на работу, потому что в тот момент у него было всего три костюма собственного изготовления, склеенных скотчем, а впереди маячило новое задание. Портной оказался на удивление хорош, поэтому Уэйд оставил его в штате. Он платил ему щедро — за труд, конфиденциальность, стабильное качество материалов и исполнения, а также за готовность в любое время дня и ночи сшить или починить костюм и доставить его экспресс-доставкой. Так что костюмов у Уэйда было достаточно. Не слишком много, но вполне достаточно. Проблема заключалась в том, что ни один из них не был с ним в Албании. А это значило, что перед тем как отправиться искать Питера, ему придётся сделать ещё одну остановку в Нью-Йорке. Уэйд не хотел рисковать снова оказаться перед Питером в гражданской одежде. Слишком велика была вероятность, что где-то случайно мелькнёт кусок его кожи, особенно если Питер окажется либо слишком сердит, либо слишком готов простить. Учитывая, что он уже был в отъезде и вне связи целых четыре дня, Уэйд ожидал неласкового приёма. И да, он мог бы просто найти контакт Питера незаконным способом, но не хотел, чтобы их следующая встреча после его провала началась с какого-то звонка. Уэйд был романтичен, непрактичен — и, разумеется, круглым идиотом.

***

Когда задание наконец было выполнено, а Уэйд вернулся в Нью-Йорк ранним утром с полным гонораром, включая дополнительные 30 тысяч за каждого из двадцати двух лишних приспешников, которых он убил, прошло уже пять дней, как он не выходил на связь с Питером. Поэтому, когда он выскочил из захудалого дома Ласки и сел в вызванное такси, его действительно охватила срочность. Он направился в ближайшее тайное укрытые в Фоксхерсте, где просто бросил сумки, скинул одежду и провёл час под душем, приводя себя в порядок, чтобы чувствовать себя хоть немного достойным встречи с Питером. Ну, насколько он вообще мог себя таким чувствовать. Затем он оделся в один из своих почти новых, идеальных костюмов и даже заставил себя взглянуть в зеркало в ванной перед тем, как надеть маску. Это было сложно и вызывало у него лёгкую тошноту, но он выдержал. В плане оружия он решил не перебарщивать: только пара катан из его обширной коллекции, его неизменные Desert Eagles, несколько ножей (скрытых и не очень), перцовый баллончик и электрошокер. Ни одной гранаты! Прогресс. Он даже не стал заезжать в свою квартиру, чтобы проверить, не валяется ли там его телефон — понятия не имел, был ли он там вообще. Вместо этого он просто воспользовался новым запасным телефоном, чтобы найти последние упоминания о Человеке-пауке, и уже к полудню покинул свое убежище.

***

Весь день Уэйд провел в поисках следов Человека-Паука через обновления в сети. Информация поступала крайне нерегулярно: то ли Питер не появлялся в городе, то ли, когда его всё-таки замечали, он двигался слишком быстро. Уэйд даже попытался полагаться на собственную интуицию, пытаясь предугадать, куда супергерой направится дальше, но, поскольку раньше он никогда не пытался специально искать Паука в Нью-Йорке, это оказалось сложнее, чем он ожидал. На секунду, в порыве разочарования, Уэйд даже подумал воспользоваться «чувством опасности» Питера, устроив какой-нибудь хаос, чтобы тот сам его нашел. Но даже он понимал, что это не самая удачная идея. Конечно, он мог бы просто подождать. Пойти к квартире Питера и ждать его возвращения. Снаружи. Он бы ждал снаружи. Но после того, как он однажды уже оказался в квартире Питера без разрешения, да еще и не зная, хочет ли тот вообще его видеть, Уэйд решил, что это было бы перебором. И он продолжал искать, продолжал гнаться, продолжал злиться всё сильнее. А потом, когда над городом окончательно опустилась тьма, удача наконец повернулась к нему лицом.

***

Уэйд шел по оживленному тротуару, и люди, как обычно, старались держаться от него подальше, особенно учитывая его откровенно плохое настроение и обилие оружия на нем. Он продолжал следить за обновлениями на своем телефоне, и последнее из них говорило, что Человека-Паука видели неподалеку, где-то в этом районе. Уэйд не рассчитывал, что эта наводка окажется удачнее предыдущих, но когда он поднял голову и огляделся в поисках знакомого силуэта на зданиях, его приятно удивило — и невероятно обрадовало — то, что он действительно заметил Питера. Человек-Паук появился из-за угла одного из зданий, пролетая над улицей на паутине всего в квартале от того места, где находился Уэйд. Он внимательно следил за движением супергероя, замечая, как тот замедляет скорость и меняет траекторию, прежде чем скрыться на крыше здания. По всем признакам, Питер собирался задержаться на этом месте. Это было идеально! Если он останется там хотя бы пять минут, Уэйд успеет добраться до крыши. И он двинулся. Уэйд свернул с тротуара на улицу и побежал, лавируя между людьми и препятствиями. Добежав до конца квартала, он бросился через загруженную машинами дорогу, виртуозно уклоняясь от движущихся авто и перепрыгивая через пару капотов. Ворвавшись в нужный переулок, он ускорился, сделал мощный прыжок, ухватился за лестницу пожарного выхода и быстро подтянулся, перевалившись через перила. С легкостью перебравшись наверх, он начал подниматься по ступеням, перепрыгивая через три ступеньки сразу, пока не оказался на уровне крыши 16-этажного здания. Он был на взводе, чувствуя облегчение от того, что наконец нашел Питера, но вдруг остановился на последнем пролете лестницы. Уэйд осознал, что абсолютно не подготовился к тому, чтобы извиниться. Он весь день мчался на встречу с Питером, но даже не придумал, как доказать, что он действительно сожалеет. Подарок? Питер явно не тот, кто оценил бы что-то подобное. — Блядь, — пробормотал он, крепче сжав перила в своих перчатках, прежде чем окончательно добраться до крыши, схватившись за короткую лестницу и подтянувшись на самую вершину. Крыша была довольно просторной, но, ступив на нее, Уэйд сперва никого не увидел. Он внутренне выругался, полагая, что снова упустил Питера. Если это так, придется идти к его квартире, а это может все еще больше усложнить, если Питер окажется в ярости. Стиснув зубы, он продолжал идти мимо водонапорной башни, обходя большие блоки кондиционеров, пока, наконец, не обошел лестничный пролет и не увидел его. Питер был здесь. Человек-Паук стоял на краю крыши в своей фирменной позе — идеально сбалансированный, в своем паучьем присяде. Его новый костюм выглядел немного иначе, чем тот, что Уэйд видел раньше, но это ничуть не умаляло его совершенства. Он был идеален. Совершенно. Во всем. И сердце Уэйда забилось быстрее. Питер был идеален... А Уэйд был полностью обречен.