Even if it's just us, we'll be okay

      С помощью Коула работа продвигается быстро. Он спускает мусор и хлам по лестнице, а материалы поднимает наверх. Тем временем Джей заколачивает окна, следя за тем, чтобы каждая доска была достаточно прочной, чтобы выдержать вес Коула. Ни один из них не забыл шум волн внизу.       После захода солнца Коул находит себе развлечение — играет с Q1C1, пугает тараканов, — пока Джей ест. Они почти не разговаривают, но Джей находит тишину идеальной для того, чтобы просто наблюдать за тем, как Коул валяет дурака. Позже они укладывают свои спальные мешки рядом на ночь. Если к утру они оказываются обнявшись, ни один из них не решается говорить об этом.       В считанные дни верхний этаж был закончен. Когда все окна заколочены, а полы вычищены, они с нетерпением переносят все свои вещи наверх. Джей несёт чистые простыни к кровати на верхнем этаже, а Коул поднимается по лестнице.       Призрак бросает свой спальный мешок на пол:       — Я займу пол.       Джей смотрит, как Коул разглаживает складки на мешке, и хмурится.       — Зачем? Будешь ходить по нему?       — Умора, Джей, — он издаёт смешок и закатывает глаза.       Джей смотрит, как тот взбивает подушку и засовывает её под покрывало мешка. До него доходит.       — Ой, так ты…       Коул поднимает глаза и ловит его взгляд. Лицо Джея краснеет, и он начинает суетливо заправлять простыни на кровати.       — Да, ладно, хорошо. Пусть так.       — В чём дело? — Коул садится и кладёт руки на колени.       Джей отводит от него взгляд и смотрит на свои руки, разглаживающие простыни.       — Ничего, ничего, — он сглатывает, — я просто подумал… — когда он поднимает глаза, Коул перехватывает его взгляд. Джей обрывает себя, чувствуя, как пот стекает по шее. — Забудь.       Он снова смотрит на свои дрожащие руки, пытаясь расправить простыни. Несмотря на все попытки отстирать ткань, под пальцами она всё ещё кажется грубой.       — А, — произносит Коул, широко распахивая глаза, — ты хотел, чтобы я…?       — Я… Мне всё равно, главное чтобы ты…       — Ну, я не против…       — Я тоже не против!..       — Так мне просто…?       — Да. — Заявление прозвучало резче, чем Джей намеревался. Он снова поднимает взгляд, его зрение сужается, а пульс стучит в ушах. Он запинается: — То есть… Конечно! Я… Мне без разницы! Делай как хочешь.       Шум собственного сердцебиения заставляет Джея застыть на месте, пока он смотрит на Коула. Пот выступает на лбу, а под воротником становится жарко, когда он встречает изумрудный взгляд друга. Но, хоть убей, он не может оторваться от него и от того, как тот смотрит на него.       Их прерывает крик чайки, и они оба возвращаются к своим делам. Тишину нарушает Коул:       — Я бы хотел спать с тоб… НА КРОВАТИ.       Джей поворачивается к нему на внезапный выкрик. Коул продолжает смотреть вниз, его лицо скрыто тёмными прядями волос. Голос звучит резко и быстро:       — Я бы хотел спать на кровати.       Джей наблюдает, как Коул медленно начинает сворачивать свой спальный мешок. Он прикусывает губу, сдерживая улыбку.       — Ладно.       — Ладно, — повторяет Коул.       Как и много ночей назад, Джей сворачивался калачиком на одной стороне, а Коул — на другой. Они засыпали как можно дальше друг от друга и всё равно оказывались в объятиях друг друга. Потом утром кто-то из них жаловался на свет или чаек, и они, выпутавшись из простыней, продолжали свой день.       Продолжали, как будто они не были лучшими друзьями, которые обнимались в темноте.       Совершенно точно просто лучшими друзьями.

***

      Последующие дни показались Джею бесконечно скучными. Их телефоны не ловили сигнал, и, хотя они нашли несколько DVD-дисков, на маяке не было телевизора, чтобы их посмотреть. Джей вынужден есть пакетик NINJALAYS™, глядя сквозь щели между досками окна. Влажный воздух делает чипсы странно мягкими, но они кажутся ему вкуснее, чем бобы, к которым он привык на маяке.       Он ловит себя на том, что вспоминает рассказы Нии о рыбалке. Несмотря на то что её брат смертельно боялся воды, она любила ходить к морю и ловить что-то на ужин. Джей думает о том, как она могла бы наловить рыбы, чтобы избавить их от ещё одной ночи с холодными бобами и чёрствым хлебом. Мысли о Ние приводят к мысли о том, как он тосковал бы по ней. Мысли о тоске приводят к мыслям о Коуле. К множеству мыслям о Коуле.       — Ты раздражаешь Q1C1, — раздаётся голос призрака с другой стороны комнаты, в руках у него шестерёнка.       Джей отрывается от стены и роняет одну из чипсин. Глядя вниз, он наблюдает, как Q1C1 агрессивно крутится у его ног, сметая крошки и потерянный чипс.       — Малыш, должно быть, услышал твоё ужасное чавканье и понял, что ты устраиваешь свинарник, — хихикает Коул, сидя на полу и складывая кучу старых шестерёнок в…       — Не я тут раскидываю грязные старые шестерёнки, — Джей смеряет его взглядом и продолжает жевать чипсы, на этот раз нарочито громко.       — Я их не раскидываю, — возражает Коул с притворной злостью. Он наклоняет голову и улыбается Джей, отчего его передние зубы кажутся слегка кривыми. — Я создаю скульптуру.       — Скульптуру чего? Нашей разрушающейся жизни? — Джей начинает смеяться, но едва не давится чипсиной.       Коул фыркает и возвращается к скрупулёзному вращению и переставлению шестерёнок.       — Вот тебе и карма за то, что высмеиваешь гениальный художественный талант.       — Не очень-то он был гениальным, когда ты… — Q1C1 подходит к краю лестницы и невозмутимо сигналит в сторону чего-то под выступом. Джей позволяет своему голосу затихнуть, следя глазами за роботом.       — Что? Когда ты уговорил меня раздавить паука, у которого, оказывается, были дети, и… — начинает бессвязно бормотать Коул.       — Коул, замолчи, — шепчет Джей, сверкая глазами на Q1C1 и агрессивно на него указывая.       Коул поворачивается и видит, что робот разговаривает с чем-то, что находится под выступом. Он в целях защиты хватает из своей кучи одну из самых крупных шестерёнок, держа её в руках, словно оружие. Однако из-за этого остальные детали с грохотом падают на пол, и по комнате разносится металлический лязг.       Тень метнулась под лестницу. Q1C1 спрыгивает вниз и бросается следом.       — Чёрт! — Коул вскакивает и бежит вниз по лестнице вслед за Q1C1, который на удивление быстро спускается по широким ступеням маяка.       У Джея учащается пульс, и он несётся вниз, догоняя его.       — Думаешь, это кто-то из приспешников Надакана? — пищит он, стараясь держаться поближе к его уху, пока они идут.       — Понятия не имею, — выдыхает Коул, не менее встревоженный. — Всё возможно, но зачем Надакану за нами следить? Если бы он нас нашёл, он бы просто схватил нас, верно?       Джей приземляется позади Коула, как только они спускаются вниз. Тот держит свою шестерёнку у груди, словно меч, готовясь к защите, а Джей оглядывается на него сзади, прижавшись к нему спиной. Он чувствует мягкую вибрацию призрачного тела Коула. Она проникает прямо в его сердце.       — Так-то да, но что ещё может быть здесь?!       Даже когда они кружатся на месте, на нижнем этаже царит мёртвая тишина. Коул прерывисто вздыхает:       — Я не знаю.       Крики чаек эхом разносятся по башне, пока Джей вглядывается в тени.       — Дверь забаррикадирована, — рассуждает он, нахмурив брови, — никто не мог сбежать.       — Не может быть, чтобы нам показалось, — пальцы Коула крепко сжаты на шестерне, другую руку он немного отводит назад, прикрывая бок Джея. — Здесь что-то есть.       — Я знаю, — Джей отстраняется от Коула, внезапно скучая по его тихому гудению, — но если бы нам угрожала реальная опасность, мы бы уже наверняка кого-то увидели.       Позади них Q1C1 подбирает шестерёнку, которую Джей не видел в куче Коула. Робот жужжит, направляясь к дальней стене.       Пара следует за ним, и Коул нащупывает скрытый рычаг между камнями стены маяка. Он тянет его вниз и говорит приглушённым голосом:       — Только если этот «кто-то» не прятался в тайном подвале!       Джей придвигается к Коулу, благодарный за то, что его успокаивающий гул вернулся. Они оба на мгновение уставились на пандус. Синий ниндзя искоса смотрит на Коула и выпячивает грудь:       — Я пойду первым.       Ему не нужно смотреть на Коула, чтобы почувствовать его скептицизм.       — Правда? Ты хочешь первым столкнуться с тем, что там внизу?       — На минуточку, я вполне могу справиться сам, спасибо, — Джей бросает на него недовольный взгляд и начинает спускаться по пандусу.       — Ну конечно, — Коул закатывает глаза и идёт рядом с ним, спускаясь в подвал.       Чёрный ниндзя сжимает шестерню, а Джей удерживает молнию между пальцев, пока коридор становится всё темнее и темнее. Он подавляет желание взять Коула за руку, пока они спускаются вниз.       Открывается ещё одна дверь, и перед ними предстаёт хорошо освещённая комната, уставленная полками и заставленная механизмами, похожими на те, что были на вершине маяка. Чертежи, трубы и коробки также занимают небольшое пространство помещения.       — Это, наверное, лишние вещи отца Зейна, — замечает Джей, его молния гаснет в руке, когда он подходит к краю комнаты и проводит пальцами по одному из чертежей.       Грохот у дальней стены привлекает внимание ниндзя. Джей инстинктивно прячется за Коула, вцепившись пальцами в его плечи.       — Ты прав, мы тут не одни, — пищит он.       Фигура с тяжёлым жужжанием высовывает голову из-за полок с плотно упакованными вещами. Они оба отступают на шаг.       — А как же твоё «я справлюсь сам»? — шипит Коул на Джея, поворачивая голову.       — Ты же сам мне не верил! — шипит Джей в ответ, переводя взгляд с Коула на появляющуюся фигуру.       Звуковой сигнал Q1C1 отвлекает их обоих. Маленький робот продолжает подбирать с пола шестерёнки, складывая их аккуратной кучкой для фигуры за полкой.       — Выходи, чтобы я тебя видел! — кричит Коул, поднимая шестерню. — Не заставляй меня этим пользоваться!       — Ты правда думаешь, что шестерёнка такая устрашающая? — шепчет Джей.       — Я не вижу, чтобы ты что-то делал!       Из-за полки выглядывает ржавый медный человек. Его кожа тусклая, глаза лениво моргают, но Джей застывает, узнав знакомое лицо.       — Я — Зейн. Создан для того, чтобы защищать тех, кто не может защитить себя сам. — У него на лице закреплена постоянная улыбка из-за расположения лицевых пластин, а глаза кривоваты: один светится золотом, а другой искрит и дёргается. Робот полностью выходит из тени, обнажая торс с печатными схемами, переплетёнными проводами на груди и животе, а также шестерёнки, закреплённые внутри.       — Зейн? — с надеждой улыбается Джей.       Робот выпрямляется, его улыбка кажется ещё шире.       — О! Когда отец Зейна был здесь заперт, — Джей кладёт руку на предплечье Коула, привлекая его внимание, — он, должно быть, создал замену Зейну!       — Похоже, он сдружился с Q1C1, — ухмыляется Коул, наблюдая, как два робота щёлкают и сигналят друг другу. Он даже не пытается убрать руку Джея со своей.       — Надеюсь, он может делать что-то большее, чем просто убирать крошки и пихать вещи туда, где им не место, — жалуется Джей, закатывая глаза с улыбкой.       Глаза Зейна вспыхивают, и он сразу же демонстрирует грубоватые удары ногами и руками, но в итоге падает на пол. Из его бока выскакивает шестерёнка.       — Это… что-то, — замечает Коул, наблюдая, как синий ниндзя подходит ближе, чтобы помочь Эхо Зейну подняться с пола.       — Может, он поможет нам понять, каким должно быть последнее желание, — усмехается Джей, похлопывая робота по руке, пока тот переводит взгляд с него на Коула. — Возможно, свежий взгляд — это как раз то, что нам нужно.

***

      — Зачем мы вообще притащили его наверх… — стонет Джей, ещё глубже зарываясь головой в шею Коула и пытаясь натянуть подушку на открытое ухо.       Джей мирно спал, обняв Коула, пока Эхо Зейн — так они назвали другого Зейна — не решил помочь Q1C1 с уборкой. В частности, разгребать кучи шестерёнок и прочего металлического мусора, чтобы освободить маленькому роботу место для уборки за шкафом. В результате Коул и Джей были грубо разбужены.       — Потому что нам нужен был свежий взгляд? — ворчит Коул и крепче прижимает к себе руки Джея, когда на пол падает очередная шестерёнка.       — Во имя Первого Мастера Кружитцу… — ругается Джей. — Можешь заставить его прекратить?       Коул бормочет что-то себе под нос и ещё сильнее прижимается к животу Джея за своей спиной.       — По мне видно, что я хочу этим заниматься?       — Пожалуйста, — скулит Джей, — у меня… эм… глаз болит, я не могу встать.       Он чувствует, как голова Коула приподнимается у него под подбородком, и поднимает свою достаточно, чтобы краем глаза увидеть чужой скептический взгляд.       — Призракам вообще нужен сон? — он снова зарывается носом в волосы Коула.       — Да… — громкий стук полки прерывает разговор. Коул снова стонет и начинает поворачиваться. — А ниндзя нужно так много спать?       — Конечно, — возражает Джей, когда мимо проносится Q1C1, — как ещё я смогу показывать наилучшие результаты?       Эхо быстро следует за маленьким роботом, топчась возле их кровати. Коул ударяется головой о подбородок Джея.       — Ага, — саркастически отзывается он, — как в тот раз, когда ты выбросил мою подушку в море…       — Мы всё ещё спорим об этом?!       — Если только ты не остановишь Эхо от…       Джей прерывает его с самым большим стоном, на который только способен. Неохотно он сползает с кровати. Руки Коула выскальзывают из его объятий, и призрак самодовольно ухмыляется, когда Джей испепеляет его взглядом.       За последние двенадцать часов самое большее, что смог сделать Эхо, — отнести Q1C1 вверх и вниз по лестнице, замусорить пол следами шестерёнок, скормить чайкам крошки и, конечно же, помочь Q1C1 с уборкой.       Они были слишком заняты тем, чтобы ниндроид не повредил себя или что-нибудь ещё, чтобы потрудиться объяснить ситуацию с Надаканом. К тому моменту, как солнце коснулось горизонта, они решили отложить разговор до утра. Однако даже с восходом ниндроид продолжал гонять их по кругу так, что обоим хотелось снова забраться под одеяло.       Ни один из них не пытается взаимодействовать с ним после того, как Джей заставил его временно отключиться в углу комнаты, пока они приходят в себя после сна.       Пока он пил чуть тёплый кофе, сидя на столе, рядом с ним появился Коул с аптечкой в одной руке — и с лекарствами синего ниндзя в другой.       Увидев таблетки, Джей с облегчением бормочет благодарность и запивает их оставшимся напитком. Поставив кружку, он поднимает глаза и видит, что копна чёрных волос закрывает ему обзор. Пряди находятся так близко, что щекочут ему нос, и когда Коул поднимает взгляд, Джей краснеет. Он не сразу замечает бинты в его руках.       — Врачи сказали, что через несколько дней мы сможем снять большую часть бинтов, но некоторые из них нужно поменять, — Коул подносит бинты ближе к рукам Джея, его взгляд падает на ткань. — Я не был уверен, хочешь ли ты, чтобы я помог, или…       Джей долго смотрит на бинты.       Коул прикасается ко мне… Коул прикасается ко мне! Коул прикасается ко мне… Коул не может прикасаться ко мне… ему бы не понравилось прикасаться ко мне… мне бы понравилось, если бы Коул прикасался… КОУЛ НЕ МОЖЕТ…       — Конечно! — пищит Джей.       Они снова встречаются взглядами, и Джей тут же вытягивает руки вперёд, отодвигая Коула, лишь бы отвлечь их обоих от крошечного расстояния между ними. Коул кладёт лишние бинты на стол и начинает снимать те, что сейчас на руках Джея.       Джей не совсем понимает, почему он согласился на помощь. Его травмы заживали достаточно хорошо, чтобы он мог продолжать жить как обычно. Даже если некоторые заживали не так быстро, таблетки действовали эффективно и сводили боль к минимуму.       Когда Коул двигается ближе и его ладони касаются плеч Джея, он продолжает клясться, что понятия не имеет, почему согласился на помощь. Даже когда не отрывает взгляда от сосредоточенного выражения лица Коула.       Он стягивает с себя куртку, оставляя руки обнажёнными для призрака, который продвигается дальше по его бицепсу. Коул работает медленно и абсолютно молча. Обычно слова сами льются изо рта Джея, чтобы заполнить тишину; он заводит разговор, сам того не осознавая. Но сейчас он не может подобрать ни одного слова, когда глаза Коула скользят по его руке, его волосы падают чуть ниже бровей, а кончики пальцев заставляют Джея вздрагивать.       Призрак переходит от его левой руки к правой, пропуская шею и грудь, чтобы спуститься с плеча вниз к кисти. Часть Джея недоумевает, почему он избегает его торса, а другая часть отвлекается на пульс, бьющийся в его голове.       Джей забывает, что таращится на призрака, пока тот не опускается к его лодыжкам. Внезапное исчезновение чёрных волос заставляет взглянуть вниз. Он бормочет извинения, приподнимая одну штанину тренировочных штанов. Джей делает молчаливое одолжение и придерживает ткань, пока руки Коула танцуют вокруг его лодыжек.       Когда тот наклоняется вперёд и сжимает вату, Джей чувствует холодок на носу — голова Коула оказывается в нескольких сантиметрах от его лица. Когда его руки движутся вверх, голова тоже поднимается, и Джей пытается откинуться всё дальше и дальше назад, пока не оказывается сидящим идеально прямо, а голова Коула не оказывается рядом с его…       О, чёрт…       Джей уставляется в потолок. Он чувствует гул Коула, что начинается с бедра и проходит через всё его тело до самой головы. Единственная причина, по которой он не ощущает, как кровь приливает к вискам, заключается в том, что она устремилась к…       — Всё в порядке? — спрашивает Коул, невозмутимый, как всегда.       Джею требуется мгновение, чтобы осознать вопрос, прежде чем он успевает пролепетать ответ. Его голос мгновенно ломается:       — Ага!       Руки Коула замирают над коленом, слишком близко, чтобы было комфортно.       — Ты уверен? — в его голосе слышится беспокойство.       Он знает, что Коул смотрит на него. Его брови, вероятно, нахмурены, как бывает, когда он переживает, но пытается это скрыть. Его глаза, наверное, опущены ровно настолько, чтобы у Джея заныло в груди. Джей уверен, что рухнул бы в обморок прямо на месте, если бы осмелился взглянуть на Коула, находящегося так близко к его…       Он прочищает горло, прежде чем ответить.       — Серьёзно, да. Можешь продолжать.       Руки Коула задерживаются на колене ещё на несколько мгновений, прежде чем он вздыхает.       — Ладно, но скажи, если что-то начнёт болеть…       Джей хочет выпасть из окна из-за того направления, в котором его мысли уводят этот разговор. Он смотрит либо прямо перед собой, либо в потолок, даже когда Коул предлагает ему подержаться за другую штанину и сам поднимается к…       — Всё точно нормально? — фыркает Коул.       Джей уже готов выдавить очередной ответ, пока не чувствует прохладную руку, прижимающуюся к его бедру. Он больше всего на свете хочет испариться на месте. Ощущение оказывается слишком притягательным, и он не может удержаться от того, чтобы снова не опустить взгляд вниз — прямо в тот момент, когда Коул поднимается между его бёдер.       Он стоит между моих грёбаных ног…       В полный рост они находятся почти на одном уровне глаз, причём Коул лишь на дюйм выше Джея, когда тот сидит на столе. Высота даёт Джею возможность разглядеть призрачную фигуру Коула в свете. Когда они встречаются глазами, он может думать только о том, как они пронзают его сердце.       Коул облизывает губы, чуть открывая рот, как будто собирается что-то сказать, но в последний момент замолкает. В кои-то веки Джей наслаждается тишиной. Он наслаждается тем, как падает чёлка Коула, его грудью, прикосновением бедра к внутренней стороне его ног и — великий Первый Мастер Кружитцу — его рукой, сжимающей его бедро.       Взгляд призрака пробегается по лицу Джея, и тот едва может удержать взгляд, когда Коул начинает наклоняться вперёд. Его хватка на мышцах Джея только усиливается, а бёдра ещё сильнее прижимаются к…       Рука Коула ложится на подбородок Джея.       — Можно осмотреть твой глаз? — его голос звучит едва громче шёпота.       — Да, — выдыхает Джей, не в силах отвести взгляд от его изумрудных глаз, — конечно.       Его тело застывает, его голова — и другие… части — грохочут под кожей от прикосновений Коула. Он не может позволить себе ни малейшего движения, не тогда, когда Коул уже тянется, чтобы снять его повязку.       В поле зрения слева по-прежнему темно. Снятие ткани ничего не меняет. Но он всё равно замечает едва заметные изменения в выражении лица призрака. Джей чувствует жалость.       — Это отвратительно, да? — его голос, хриплый и тихий, царапает горло.       — Нет… — рука Коула скользит вверх, приближаясь к тому месту, где у Джея болит глаз. — Нет, если это ты.       Коул переводит взгляд с раненого глаза Джея на его здоровый. Его лицо слегка омрачается, а рука отрывается от щеки. Отсутствие прикосновения тянет Джея вперёд, так что их носы оказываются почти вплотную. Джей хочет больше всего на свете сократить это расстояние. Хочет прижаться к его бёдрам и позволить рукам блуждать.       Коул не может так говорить. Не тогда, когда он стоит в нескольких сантиметрах от него и сжимает его бедро так, словно Джей вот-вот упадёт со стола. Коул не может так говорить и ожидать, что Джей продолжит вести себя как обычно.       Позади них что-то тяжело падает. Раздавшийся грохот сотрясает обоих. Коул сразу же отшатывается назад, разжимая хватку на бедре Джея и беспорядочно размахивая руками, чтобы удержать равновесие. Джей хватается за край стола, падая вперёд, потеряв баланс из-за внезапного исчезновения Коула.       Они оба смотрят в конец комнаты, где Эхо стоит за упавшим подносом с консервированными бобами.       — Я предполагал, что вы будете голодны, — пожимает плечами ниндроид.       Джей моргает несколько раз, переводя взгляд с пустых рук Эхо на разбросанные у его ног бобы. С Коулом, всё ещё находящимся всего в нескольких сантиметрах, ему сложно подобрать слова.       — О, эм, спасибо, Эхо, — Коул отворачивает голову от Джея. Он берёт в руки бинты и протягивает их ему. Делая это, он снова смотрит на него, но его глаза остаются скрытыми за чёлкой. — Я могу прибраться. Ты справишься с остальными?       — А… — Джей бессознательно смотрит на бинты, которые ему протягивают. Он берёт их с растущим чувством разочарования в животе. — Да, справлюсь.       Как только Джей крепко сжимает ткань, рука Коула отрывается, и он подходит к куче банок на полу, прося Эхо найти Q1C1, чтобы тот помог. Призрак не оглядывается.       Джей долго смотрит на бинты, затем подбирает куртку и спускается по лестнице. Он благодарен Коулу за то, что тот не смотрит на него. Его лицо не может гореть так сильно, чтобы он не покраснел.       Чёрт.