Однако, это решает все проблемы!

Сэм медленно открыл глаза. Впервые за долгое время боль не ощущалась. Его сознание уже начинало отмечать детали обстановки — привычка, выработанная годами сна в сомнительных мотелях и пробуждений связанным или более в худших ситуациях. Он был где-то в знакомом месте, а когда глаза сфокусировались, Сэм мгновенно понял, где конкретно. И тут нахлынули воспоминания, заставившие его резко сесть и осмотреться в поисках угрозы. Дин тут же схватил его за плечи и слегка прижал к кровати, чтобы тот не сорвался. — Где он? — паникуя спросил Сэм. — Торчит в круге из освящённого масла. Ты как? Сэм расслабился только на долю секунды: понял, что помнит всё, что произошло. Похоже, Габриэль ничего не сделал, кроме как доставил их в безопасное место и убрался восвояси. За это Сэм был благодарен. Хотя он всё равно должен выяснить, как именно это произошло. Он сбросил руку Дина. Тот сначала хотел его остановить, но что-то в лице Сэма заставило его передумать. Не отчаянный взгляд, а гнев. И в этом Дин поддерживал на все сто. Сэм решительным шагом направился в главный зал. Знакомая фигура обернулась к нему, и охотник увидел ту самую знакомую ухмылку. Габриэль вновь был в своём привычном амплуа. Но как только их взгляды встретились, улыбка чуть померкла. — Здорово, Сэм. Как самочувствие? Если бы Сэм не был так зол, то разобрал бы в голосе Габриэля нотку заботы. Однако сейчас ему было не до того. — Какого хрена произошло?! — рявкнул Сэм. Габриэль поднял руки в примирительном жесте и сделал полшага назад — настолько, насколько мог в пределах огненного круга. — Эй-эй, полегче, Сэмми. Позволь объяснить. Это всё было из-за ритуала. Сэм остановился и попытался сделать глубокий вдох, но его руки всё ещё дрожали. Габриэль опустил свои, лицо его на секунду приняло неуверенное выражение. Но как только вперёд шагнул Дин, саркастическая ухмылка вернулась. — Так, давайте все успокоимся. А ты, — Дин сердито уставился на Габриэля, — начинай говорить. — О, а как ты собираешься заставить меня, Дино? — огрызнулся Габриэль, но затем тяжело вздохнул, взглянув на Сэма. — Сожалею, малыш. Серьёзно. Знаю, тебе это, мягко говоря, не пришлось по душе. Лишить тебя возможности выбора? Не в моём стиле. Но это было предусмотрено ритуалом. Привилегия Ангела, связанного кровью. Тот, кто проводит ритуал, по сути, предлагает себя в качестве земного якоря. Практически сосуда. Твоя кровь в этом ритуале равносильна согласию. Сэм продолжал сверлить его взглядом, но в конечном итоге слегка кивнул и спросил: — Значит, теперь ты можешь вселиться в меня, когда пожелаешь? — Нет! Конечно, нет! Теперь, когда я вышел, всё. Я не хочу обратно. Даже если бы захотел, тебе пришлось бы предоставить согласие. А мы оба знаем, что этого не произойдёт, — пояснил Габриэль, закатив глаза. — На самом деле тебе очень повезло. Любой другой на твоём месте сгорел бы дотла. Вы с братцем — единственные на планете, кто мог бы пережить такое. Хотя, наверное, никто другой и не был бы настолько глуп, чтобы провернуть подобное. Дин почувствовал себя исключённым из разговора, а это было не позволительно. — Почему? — резко вмешался он, хотя ответ и так был очевиден. — Потому что вы истинные сосуды, болван. Вы буквально созданы, чтобы вмещать Архангелов. Хоть, я и не Люцифер, но даже я спалю любого менее совершенного. Сэма это объяснение не успокоило. Уже трижды он становился сосудом для Ангела, и дважды это происходило без его фактического согласия. После Гадриэля он начал бояться этого. Быть чьей-то марионеткой, даже на короткое время, вызывало у него отвращение. Ему хотелось либо ударить кого-то, либо сбежать. Но он не мог. Всё это было частью их плана. Поэтому он попытался отодвинуть негодование на задворки сознания. Сейчас было важнее убедить Архангела/трикстера помочь им. — Ну что ж, везунчик из меня тот ещё. Так ты нам поможешь или как? Габриэль переводил взгляд с одного на другого с большим подозрением. — Притормози, Сэмушка. Помочь с чем? Последнее, что я помню, — это весьма близкое знакомство с собственным клинком. — Ты разве не прошерстил моё сознание? — удивлённо спросил Сэм. Конечно, тот, скорее всего, врал. Хотя, когда Габриэль ответил, удивление в голосе казалось искренним: — Нет! Абсолютно нет! Честно, Сэм, за кого ты меня принимаешь? Ты вопил там так громко, что я не смог бы прикоснуться к твоим мыслям, даже если бы захотел. Да я бы и не стал. Не таким образом. Есть причина, по которой мы должны спрашивать разрешение, знаешь ли. И дело не только в формальностях. Архангел начинал подозревать, что всё куда сложнее, чем ему казалось. Пора было получать ответы. Хватит уже любезничать. — Так кто-нибудь из вас просветит меня, что я пропустил? Хотя, подождите, дайте угадаю: всё тип-топ. Вокруг бегаю единороги, извергающие радугу из задниц, и воцарился мир во всём мире, а вы просто хотите моего совета в выборе курорта для совместного отдыха? Сэм и Дин переглянулись, ведя безмолвную беседу. В итоге они согласовали, что говорить должен Дин. — Не совсем… — О, почему-то я не удивлён, — перебил Габриэль. — Хотя нет, в одном всё же удивлён: что мир ещё вращается. И где Люци? Сэм понял, что на самом деле хотел спросить Габриэль, но не собирался облегчать ему задачу. Он всё ещё пытался прийти в себя, а злость в этом помогала. Вместо него ответил Дин. — Мы запихнули его обратно в клетку. Как ты и пропагандировал. Ну, и Михаила заодно. Брови Габриэля удивлённо взметнулись вверх, а Дин нервно переступил с ноги на ногу. — Думаю, за эту подсказку мы в некотором долгу перед тобой. Архангел фыркнул. — В некотором? Я бы сказал в огромном. Но как, чёрт возьми, вы это провернули? — Я прыгнул, — отозвался Сэм. — Ты прыгнул? — недоверчиво переспросил он, повернувшись к Сэму. — Я сказал «да», а потом прыгнул. С Михаилом… вышло случайно. Он пытался остановить меня. Габриэль уставился на него с шоком и чем-то похожим на восхищение или недоверие. Сэму стало не по себе под этим пристальным взглядом. Ему больше нравилась насмешливая ухмылка. Молчание как-то слишком затянулось. Сэм, неловко заёрзав, кашлянул. Однако Габриэль продолжал пялиться, с непроницаемым выражением лица. Теперь он больше напоминал того Габриэля, которого они видели в последний раз, окружённого кругом освящённого масла — не ухмыляющегося трикстера, а побеждённого Ангела. — Ты сиганул в клетку с дьяволом за рулём и утянул с собой старшего братца, — наконец, холодно проговорил он, нарушив молчание. Сэм лишь кивнул, избегая встречаться с ним взглядом. — О, детка. Вскоре у нас состоится очень долгий разговор, — серьёзно добавил Габриэль, отчего Сэма пробрала дрожь. Дин, однако, устал, что его игнорируют. Что-то странное происходило между трикстером и его братом, и он не понимал, что именно. Сэм выглядел неловко, а Дин не собирался игнорировать это. — Слушай, это всё уже неактуально. У нас сейчас проблемы куда масштабней. — Масштабней? Что, по-твоему, может быть масштабней Апокалипсиса? — Ну, теперь, когда ты это упомянул, нам, наверное, стоит придумать термин для обозначения мега-Апокалипсиса, — ответил Дин. — Ты только что сослался на Баффи? — недоверчиво спросил Габриэль. — Может быть, — пробормотал Дин, смущённый тем, что кто-то понял его отсылку, но втайне довольный. Ему всегда нравился стиль трикстера до «Таинственного места». А после всего, что они видели и пережили, Габриэль даже не входил в список самых страшных паразитов. Так что, хоть Дин и был не в восторге от истории со вселением, он не мог сказать, что был недоволен его возвращением в целом. Конечно, это не значило, что он собирался в ближайшее время гасить освящённый огонь. — Выходит, вы снова устроили вселенский бардак, а я должен всё это разгребать? Опять? — раздражённо спросил Габриэль. Видимо, даже смерть не могла избавить его от драмы с участием Винчестеров. — Ну, давайте, выкладывайте. Дин глубоко вздохнул и начал пересказывать всё, что произошло со времён событий в отеле «Елисейские поля». По мере рассказа лицо Габриэля становилось всё мрачнее. Дин опустил некоторые моменты: не упомянул, как Кас разрушил стену в сознании Сэма. Если Габриэль не знал о том, что Сэм и Кас какое-то время прибывали в психушке, лучше так и оставить. Также он сгладил углы с Гадриэлем, не говоря, что тот вселился в Сэма, а изобразил, будто Ангел просто «болтался рядом» и лечил его извне. Зато упомянул, что именно Гадриэль убил Кевина и предал их. Габриэлю важно было знать, кто настоящий враг. Дин также умолчал о Метке Каина и Абаддон — к этому можно будет вернуться позже. Сейчас было важнее сосредоточиться на ангельской проблеме. Когда рассказ подошёл к концу, Габриэль долго отмалчивался. Затем повернулся к Кастиэлю, который всё это время молча стоял в дальнем конце комнаты. — Чистилище. — Это был не вопрос, но Кас всё равно кивнул. — И Левиафаны. — Ещё один кивок. Затем его взгляд переместился на Сэма. — Закрытие врат Ада, Сэмми? Неужто? Сэм отвёл взгляд, и потому не увидел странного, мучительного выражения на лице Габриэля, когда тот смотрел на этих сломленных людей, которые умудрились причинить столько вреда, просто пытаясь нести добро в массы. — А ты? — Габриэль обратился к Дину. — Какую грандиозную ошибку совершил ты, а? Дин злобно уставился на него. Кто он такой, чтобы их судить? — Думаю, воскрешение тебя уже возглавляет мой список, — огрызнулся он. Габриэль, казалось, был почти доволен. — О, я бы с этим поспорил, — ухмыльнулся тот. Затем снова повернулся к Касу: — Так, может, выпустишь меня уже? Прежде чем Дин успел возразить, Кас кивнул и направился тушить пламя. Затем подошёл к только что освобождённому Архангелу и бухнулся перед ним на колени. Дин рванул было вперёд, но Сэм схватил его за руку, при этом строго глянув. Дин смотрел, как Кас, казалось, с трудом сдерживался, ожидая, когда Габриэль хоть как-то его признает. Архангел, похоже, прекрасно понимал, чего Кас ждёт, потому что не выглядел удивлённым. Просто взирал на другого Ангела сверху вниз. Его раздирали противоречивые чувства, при наблюдении за происходящим, особенно за тем, как менялось лицо Габриэля: утрачивались черты обаятельного трикстера, и обреталась суровость Архангела-карателя. — Пожалуйста, Габриэль. Нашим братьям и сёстрам нужна твоя помощь. — Скажи мне одно, Кастиэль, — его голос звучал ожесточённо. — Кто из вас: ты или Левиафан уничтожал наших братьев? Дин пытался обойти этот момент в рассказе, но Габриэль всё же задавал острый вопрос. — Я несу полную ответственность. Даже если виной была скверна Левиафана, преступление было совершенно моими руками, — Кас не отвёл взгляда, не дрогнул, несмотря на тяжесть обвиняющего взгляда и собственное разрушительное чувство вины. Настоящий солдат, стоящий перед своим командиром, осознающий свои ошибки и готовый принять наказание. Дин никогда не испытывал такой гордости за него. Габриэль долго стоял неподвижно. Затем тяжело вздохнул и положил руку Касу на плечо. — Поднимайся, — пробормотал он. — Ты не собираешься меня наказывать? — удивился Кас. Габриэль лишь печально покачал головой. — Ты знаешь, зачем Отец воскресил тебя, Касси? — спросил он, заставив всех замереть. Кас медленно покачал головой. — Он всегда был большим приверженцем расхлёбывания собственных ошибок. Твоя смерть не вернёт павших. Лишь сделает тебя таким же мёртвым, как и они. Он вернул тебя, чтобы ты загладил свою вину. — Значит, ты поможешь нам убить Метатрона? — с надеждой спросил Кас. — Не-а, — отрезал Габриэль, щёлкнул пальцами, материализовал леденец и беззаботно уселся за стол. Контраст с суровой позицией мгновение назад был настолько разительным, что у Сэма перехватило дыхание. Настроение у Архангела сменялось, как у хамелеона окраска. За короткое время оно изменилось уже десяток раз. — Но почему? — удручённо спросил Кас, вместо того чтобы возмутиться. Жалобная нотка в его голосе раздражала Дина. Даже стоя на коленях, Кас держался с достоинством. Мысль, что Каса можно довести до такого состояния, приводила Дина в бешенство. — Какую часть «расхлёбывай собственные ошибки» ты не понял? — он повернулся к Сэму. — Ты-то хоть услышал, как я это сказал, верно? Сэм снова неловко переминался с ноги на ногу. Дина это окончательно взбесило. Просто стоять в стороне и смотреть, как этот мелкий архи-мудак издевается над его семьёй, он не собирался. К тому же он никогда не боялся противостоять ему. — Погляжу, смерть не излечила тебя от трусости? — бросил Дин с презрением. Ярость вспыхнула в глазах Габриэля, такая чистая и незамутнённая, что Сэму стало не по себе. — Повтори-ка, Дино, — процедил тот, выделяя его имя с такой резкостью, словно оно что-то значило. Дин не понял, но отступать не собирался. — Да ты даже в бою ни на что не годишься. Люцифер уделал тебя в два счёта. Габриэль издал странный, холодный мешок, от которого у Сэма волосы встали дыбом. Потому что, даже если Дин не хотел это признавать, Сэм и Кас знали: это существо могло уничтожить их всех за долю секунды, если бы захотело. Габриэль был одним из самых могущественных существ, с которыми они когда-либо сталкивались. И несмотря на его показную весёлость и сарказм, он был так же способен уничтожить мир, как Люцифер и Михаил. Сэм только надеялся, что они не ошиблись, доверившись ему. Они просто не могли позволить себе ещё одного врага. — Считаешь, это был бой? — спросил Габриэль с ноткой злости и недоверия. — Ну да, а что это ещё могло быть? — Дин почувствовал себя неуверенно, словно упускал что-то важное. Габриэль покачал головой, не скрывая презрения. — Ах, ты, убогий человечишка. Тогда ты возносил речи о противостоянии семье, даже не понимая, о чём просишь. Никогда прежде Сэм не видел никого настолько злым. Ярость исходила от Габриэля волнами, и, если раньше кто-то сомневался в его силе, теперь, то теперь сомнений не осталось. И всё же Сэм понимал, что тот всё ещё держит себя в руках. Иначе от них бы уже и мокрого места не осталось. Вдруг он резко обернулся к Сэму. — Будь умницей и скажи мне, что хотя бы ты понял суть, — произнёс он. Сэм заставил себя выдержать его взгляд и кивнул. — Ты пожертвовал собой. Странно, но Габриэль, казалось, остался доволен ответом. Напряжение спало, и Сэм почувствовал, что снова может вдохнуть. — И самый молодой Винчестер награждается Золотой звёздочкой. Жаль, что старший обделён мозгом, — огрызнулся он, снова обратившись к Дину. — О чём это он, Сэмми? — Дин переводил взгляд с Габриэля на брата, раздражаясь, что контекст опять от него ускользал. Он даже не осознавал, что именно это чувствовал Сэм, когда рядом был Кас. — Ты правда не обмозговал всё до конца, да, Дино? Думал, я просто ввалюсь туда с клинком Архангела и прикончу Люцифера? — с издёвкой спросил Габриэль. Дин пожал плечами. — Ну, я не был уверен, сможешь ли ты, но да. А что? Габриэль снова покачал головой. — Ты хоть знаешь, в чём суть Апокалипсиса? Тон Габриэля был таким, словно он объяснял что-то особо тупому ребёнку. Дин задумался на мгновение, но всё равно не мог понять, что упускал. — Ну да, призовой бой между твоими братьями. Что-то задело его в этой фразе. Но вот что именно? Габриэль смотрел на него, словно ожидал, что что-то щёлкнет. Кас, наконец, сжалился над ним. — Дин. Габриэль может и слабее Михаила, но бой между Архангелами всё равно имел бы разрушительные последствия. Даже если бы Габриэль проиграл, высвобожденная сила уничтожила бы половину планеты и убила миллионы. Дин взирал на Габриэля в полном шоке, а затем перевёл взгляд на Каса. И вдруг осознал, что должен был подумать об этом раньше. Все те разы, когда он подкалывал Архангела за то, что тот не сражается и не противостоит своим братьям, он даже не задумывался, что именно говорит. Вся суть отказа сказать «да» Михаилу заключалась в том, чтобы защитить планету от разрушений, которые могла бы вызвать такая битва. Однако он даже не подумал, что, то же самое могло произойти, если бы на место Михаила встал Габриэль. Хотя это, должно было быть очевидно. На мгновение Дин представил, каково это было для Габриэля: слышать, как Дин практически умоляет его о помощи, обвиняя и давя на чувство вины, зная, что он не может сражаться, не уничтожив всех вокруг. Возможно, Габриэль действительно хотел помочь, но был бессилен. Эта мысль заставила Дина взглянуть на Архангела с ужасом. Габриэль зааплодировал. — Смотрите-ка до кого, наконец, дошло! — То есть ты хочешь сказать, что вальсировал туда без какого-либо плана? — спросил Дин. — Ну… думаю, я просто не ожидал, что он убьёт меня, — пробормотал Габриэль, скорее самому себе. — С чего бы вдруг? — Дин не верил своим ушам. — Потому что он всё ещё был моим братом, Дин. Думаешь, ты смог бы когда-нибудь убить Сэма? А он тебя? Когда-то, между нами, с Люцифером тоже была подобная близость. Я думал, что смогу поговорить с ним. Раньше он слушал меня. Но, видимо, я значил для него меньше, чем он для меня, — закончил он с горечью. Оба брата вздрогнули от этих слов. Дин никогда не слышал, чтобы Архангел звучал настолько подавленно. Всё это было уже чересчур. Нужно было перевести дух и сосредоточиться на текущей ситуации. — Ладно, так что теперь? Ты отказываешься помогать? — спросил он. Габриэль задумчиво посмотрел на него. — Я этого не говорил. Мне нужно несколько дней, чтобы перезарядиться. А после поглядим. — Постой, но почему у тебя всё ещё столько сил? — вмешался Сэм, явно заинтригованный. — Все остальные Ангелы были отрезаны от Небес. — Я Архангел, Сэм. Я существовал задолго до Небес. И не получаю силы оттуда. Как ты думаешь, почему Люцифер был таким могущественным даже после падения? Достаточно могущественным, чтобы сразиться с Михаилом, у которого за спиной стояло целое войско? А маленький Касси, — Габриэль кивнул в сторону Кастиэля, — ослабел, как пёрышко, всего через пару месяцев после падения. Мы не зависим от энергии Небес. Мы черпаем силы из Вселенной. Пока она вращается, мы продолжаем существовать. А теперь, прошу меня извинить, пойду возведу защиту от Ангелов попрочнее на вашу «пещеру Бэтмена». На этом разговор был окончен. Казалось, что Архангел решил остаться. Все разошлись, чтобы попытаться переварить произошедшее.