Vestiges

День в офисе был длинным, но удручало не столько это, сколько то, что эта рутина становилась привычной. Работа по-прежнему вызывала восторг и азарт, но не может же все быть идеально, верно? Лиара сбросила туфли на коврике в прихожей, подобрала подол юбки и, шлепая босыми ногами, обошла квартиру, тщательно закрывая все окна и проверяя с помощью омнитула наличие несанкционированной прослушки. С тех пор, как она начала копать под Серого посредника, нельзя быть слишком осторожной. А в этот вечер ее ничто не должно отвлекать — ни покушения на убийство, ни попытки собрать компромат. Напоследок она сменила гармоники у щита на окнах и на этом успокоилась. Только после этого она позволила себе подняться в спальню, выпутаться из тесного платья и влезть в удобную домашнюю одежду: леггинсы, чуть вытянутые на коленях и лоснящиеся на бедрах, заляпанную чем-то бурым футболку, заношенную пушистую кофту и тапки. Тапки в виде голов волусов, которые любой взрослый гуманоид счел бы ниже своего достоинства и самым дном безвкусицы. Но Лиара считала их счастливыми. Во-первых, на ногах они сидели безупречно. Во-вторых, она заплатила всего кредит за две пары! Как они могли не быть счастливыми? Мало кто опознал бы в ней сейчас уверенную и деловую, безупречно одетую азари, которая из своего офиса могла успешно угрожать половине Иллиума. Впрочем, у нее как раз после покупки тапок один наивный вор попытался украсть пакет с удачной покупкой. Вместе, конечно, со всеми остальными ее ценностями. Возможно, к этому моменту врачи центральной больницы Нос Астра сумели собрать увлекательный паззл из его скелета. Т’Сони, мурлыкая себе под нос причудливую мелодию, спустилась на первый уровень квартиры и целенаправленно двинулась на кухню, но на пороге ее перехватил звонок. Офис. Никсерис. Она не удержалась от раздраженного вздоха. Ну что, умирает там кто-то, что секретарше понадобилось звонить ей домой? — Лиара, — отрывисто сказала она, приняв вызов. — Бибаи Бо Бад’вадол Бо Й’оба умирает! — трагически выпалила Никсерис. Лиара шумно выдохнула через нос, захлопнула морозилку. Взяла из ящика массивный нож и со зловещим хрустом воткнула в извлеченный из камеры предмет. В кадр он не попадал, но громкий хруст, судя по лицу секретарши, на мгновение отодвинул умирание Бибаи на второй план. Пусть и всего лишь на мгновение. — Он умирает от каждого насморка, Никсерис, — размеренно сказала азари, бренча металлическими приборами. — В этот раз он, наверное, ударился ногой о тумбочку или прикусил щеку, пока нюхал красный песок. — А если нет? — шепотом спросила помощница. Лиара сделала вид, что задумалась. По правде сказать, проблемы Бибаи ее сейчас волновали меньше всего, да и в рабочее время он был лишь… умеренно полезен. Так, то, что люди назвали бы первой крысой, которая сбежит с корабля. Патологический трус, параноик и ипохондрик. Странно, но все это не распространялось на его пристрастие к наркотикам. Контора Лиары следила за ним больше из любопытства, чем потенциальной пользы: что еще он выкинет? — Скажем так, если да, то ему не понравится, — коротко сказала Т’Сони. — Вот умрет, тогда и звони, а я сегодня вечером вне доступа, понятно? Мне нужно получить очень важную информацию, и я не могу отвлекаться. — Поняла, — кивнула Никсерис и отключилась. Азари на всякий случай выключила и свой омнитул, чтобы точно ничего не помешало. Одно она знала точно: всем то и дело необходима перезагрузка, возможность подумать не о работе, а о чем-то еще. Почти вприпрыжку она перешла в салон, бесцеремонно плюхнулась на диван, подпихнула под спину подушку, скрестила ноги и наконец водрузила на эту конструкцию массивный картонный стакан, уже вскрытый. Одной рукой она глубоко воткнула ложку в массив сорбета из сидра, а другой запустила большой экран напротив. Напоследок еще раз оглянувшись на окна — чтобы точно никто не подслушал и не подсмотрел. В конце концов, в таких вещах не признаются. Этим вечером выходил финал «Благословения лазуритового меча», и она не собиралась его пропускать!