Vestiges

— Вот ключ, лифт вон там, слева, — скучающая азари уронила пластиковую карточку на стойку, махнула рукой, что примечательно, направо, и снова уставилась в экран. На экране присутствовала при этом не рабочая программа, а текст весьма интересного характера. Лиара сумела выхватить пару предложений из разряда: «его длинный клинок проник в ее лазурные ножны», и предпочла смотреть в другую сторону. Лифт обнаружился справа — мышечная память у вахтерши оказалась куда лучше концентрации, — и с задорным бряцанием и тарахтением увез временную постоялицу на нужный этаж. Населяли его преимущественно азари, поэтому Лиара подсознательно ожидала коридоры повыше классом, как в альма-матер. В конце концов, ее народ высоко ценил не только красоту, но и комфорт, и на практически своей территории они могли бы задать определенную планку… Университет Серрайса считался престижным, но Т’Сони других и не видела, поэтому подсознательно ожидала везде стекло, яркие декоративные панели какого-нибудь цвета с пафосным названием, так называемые однопроцентники — какое-то современное абстрактное искусство… Так было у них в корпусах и общежитиях; сложно представить, что на Цитадели могло быть иначе. Ничего подобного, ничего похожего на Серрайс. Космополитичность этого места бросалась в глаза. Хотя бы плакатом на ближайшей к лифту двери, гласившим: «Здесь живет батарианский шпион». И пятно любопытной формы и цвета на стене напротив. Это, надо полагать, вместо современного абстрактного искусства. Ох, альма-матер… Она бросила взгляд на время на омнитуле — две строки, два часовых пояса для Цитадели и Серрайса — и заторопилась. Рейс задержали, и если она продолжит терять время, то опоздает на открытие конференции. Дверь в ее временное жилище оказалась тоже с особенностью: исцарапанной на грани с разодранной в клочья. Т’Сони на всякий случай проверила, туда ли она пришла, и, убедившись, что заселили ее в этот вертеп, провела карточкой по панели. Внутри помимо более-менее достойной, пусть и поцарапанной и испачканной мебели и пары элементов чьего-то гардероба обнаружилась еще одна азари: на полголовы выше Лиары, пошире в плечах и с розоватыми метками на лице. В одной руке она держала старомодную швабру, в другой — мелкого, плешивого пыжака; из-за ноги, триумфально поставленной на перевернутый стул, группа казалась не то статуей, не то перформансом. Завидев открытую дверь, зверюшка вывернулась из пальцев студентки и удрала в самоволку, проскочив у Лиары под ногами и оставив клочок отшелушившейся кожи на боку ее дорожной сумки. — Извините, — пробормотала азари, неуверенно проводив беглеца взглядом. Ловить его очень не хотелось. — Да ладно, я как раз собиралась вышвырнуть этого засранца, — великодушно отмахнулась новая соседка. — Здорово, я Элиша. — Лиара, — представилась Т’Сони. — Я здесь на четыре дня, прилетела на конференцию. — Которая по гармоникам биотического барьера? — немедленно заинтересовалась Элиша. — Нет, я археолог. На лице студентки отразилось на момент слабое разочарование — видимо, ту конференцию она не отказалась бы обсудить, но ее очевидно приветливая натура быстро взяла верх. — А, ну ладно. Вот там свободно, Кера съехала на той неделе, ванная здесь, — она махнула в сторону слегка облупленной двери. — Спасибо. Кстати… А что с входной дверью? — Лиара с благодарностью поставила сумку на пол, а пальто повесила на свободный стул рядом. — А, это… Кера встречалась с кроганом, он на два этажа ниже жил, и у него был варрен, — глаза Элиши заблестели от нескрываемого веселья. — Он, в смысле кроган, однажды набухался паленого ринкола просто в слюни, пришел сюда и стал ломиться, ну а варрен его дверь и расцарапал. Археолог прикинула размеры животного и поняла, что не хотела бы здесь оказаться в тот момент. — Она поэтому и съехала? — Да не, там смешно получилось… Пыжаков никто не замечает, они все равно тут как вредители бегают, а вот варрены уже великоваты. Его выселили, они с Керой поругались потому, что она отказалась уезжать с ним, ну она на эмоциях и долбанула по нему броском… — Элиша пожала плечами. — Не умеешь контролировать, не развлекайся биотикой. А Ввуфа из-за этого оставили. Многострадальная дверь внезапно сотряслась от удара, так что кружка на столе — с поразительно детализированным голым волусом — подскочила и чуть не свалилась на пол. Затем раздался рев и второй удар. — О, смотри-ка, Ввуф вернулся, — жизнерадостно заметила Элиша, от греха подальше переставив кружку в центр стола. — Я все понимаю, но его проблемы с химией не должны мешать моим… Заметив растерянность Лиары, она показала ей содержимое кружки: некая темная масса с нежным серебристым пушком сверху. У массы оказалось еще и имя: помимо собственно родного принта с волусом на ее белом боку оказалась еще и полустертая надпись маркером: Чаебог. Да, в Серрайсе и публика была несколько иной. Отчасти вундеркинды, но в основном азари из хороших семей в дизайнерской одежде, которые растягивали гласные и уже точно знали, какими компаниями им предстояло руководить. Никого настолько… юмористически настроенного Лиаре еще встречать не доводилось. Почему-то это казалось смутно знакомым. — Кр-р-р-ра! — проревели за дверью. — Серьезно, лучше бы он действительно учил химию, а не гнал ринкол прям в общаге, — покачала головой Элиша. — Опять же выселят, ну. Шокированная что внезапным визитом, что соседом в виде Чаебога, да еще и уставшая после перелета, Лиара поискала во всем происходящем хоть что-то, за что можно было зацепиться: — Ввуф? — Ага, не повезло с именем, да? Маманя моя, кроганова дочка, чуть со стула не свалилась, когда я рассказала! Неудивительно, что он такой. Так что, про что там твоя конференция? — Кр-р-р-р-ра! — О, э, гражданская архитектура протеан? — Да? Есть что рассказать про протеанские сортиры? А потом можно сравнить с нашими на практике, — Элиша с энтузиазмом потерла руки. — Говорят в шестнадцатой на второй уже завели разумную плесень под толчком.