Фрагменты

Весна выдалась промозглой, ветреной, неуютной — ни намека на скорое потепление. Примерзший к обочинам снег и не думал таять, ветер с Невы пробирал насквозь, принося не долгожданное предчувствие весны, а пронизывающий холод и противную сырость. И, будто вторя непогоде, в коридорах КТЦ тоже что-то померкло. Багира уже который день ходила какая-то хмурая, поникшая, погруженная в себя. И голос будто одеревенел, когда выдавала такое привычное «Возвращайтесь, мы вас ждем»; и глаза не сияли тем особенным мягким светом; и легкие солнечные улыбки больше не освещали казенные коридоры… А когда, столкнувшись утром в лифте, Кот встретился с ней взглядом, внутри что-то дрогнуло. Заметил глубокие тени, поникшие уголки губ, покрасневшие глаза — и сразу понял, что плакала целую ночь.       — Багир, ты в порядке? — само собой сорвалось встревоженное. Лишь качнула головой, улыбнувшись через силу. Таким привычным жестом легонько коснулась плеча.       — Все нормально, Кот, — и поспешно выскользнула в разошедшиеся двери, не дожидаясь расспросов. А потом он застал в комнате отдыха Бизона, который отдирал забытые листы отрывного календаря, — и лишь тогда вспомнил. Вспомнил, какое сегодня число и что произошло год назад. Произошло не только из-за роковой случайности, но и по его вине тоже. Вспомнил суровых молчаливых сослуживцев на кладбище, бьющуюся в истерике жену Борисова и бледную-бледную Риту, будто обледеневшую в своем горе, но не выдавшую своих чувств ни единым жестом. И ее холодный, отчужденно-безжизненный голос за запертой дверью вспомнил тоже: «Тебе сейчас лучше уйти». Год прошел. Говорят, время лечит. Ее лечила еще и служба. Выполнение невыполнимых задач, бесконечное ожидание, тревога за ребят, суета, суета, суета… И они вроде бы сблизились снова. И она переживала за него не меньше, чем за всех остальных. А вот простила ли… Он не знал. И бередить ее раны не смел — это было бы слишком жестоко. Идиот! Жгучий стыд накрыл штормовой волной. Запоздалый и совершенно бессмысленный, но такой острый. За то, что должен был быть рядом с ней еще тогда — но не смог. Не посмел, не решился, оставив ее в одиночестве залечивать свои раны, меньше всего желая тревожить — а по факту попросту струсил, не зная, как после всего случившегося смотреть ей в глаза…

А я приду без повода Просто обнять. Спасти тепло от холода И не отпускать. ©

Лучше поздно, чем никогда, так ведь говорится? На улице бушевал несвоевременный снегопад, ветер швырял в лобовое стекло пригоршни колючего снега, залеплявшего весь обзор, светофоры возмущенно сигналили красным, а он упрямо выкручивал руль на скользкой дороге, стремясь добраться до нужного адреса сквозь любые помехи разгулявшейся непогоды. Даже на свидания никогда так не спешил…       — Рит, прости меня, — сказал прямо с порога еще прежде, чем она успела обрушить встревоженные вопросы о том, не случилось ли что-то чрезвычайное, заставившее его мчаться к ней на ночь глядя. Случилось. Случилось осознание: он не может оставить ее сейчас. Вторично оставить ее переживать в одиночестве весь этот ад — и дело тут не только в едком чувстве вины.       — Васька… Не дал ей договорить, молча прижимая к себе. Будто без слов обещая. Если ей нужна была сейчас поддержка, то ему невероятно сильно нужно было находиться сейчас рядом с ней. Говорят, что боль, разделенная на двоих, уже не столь страшна — может быть, так и есть? А он так хотел ее уберечь. Хотя бы сейчас…

Поверь, родная, все Пройдет. Пройдет.

Они просидели до самого утра. Пили вино, разговаривали, молчали. Она вспоминала, плакала, дрожащей рукой вытирала слезы — но не прогоняла. И это было самое главное. Это значило только одно — ее отпускает. Все пройдет. Все непременно пройдет, и мучительные воспоминания рассеются дымом, и боль растворится, как стаявший снег по весне. Она так и задремала на тесном кухонном диванчике, прислонившись щекой к его плечу — и, стараясь не потревожить, Кот осторожно укутал ее пледом, так и не убрав ладонь с ее плеч. А за окном медленно разгорался новый день — первый теплый день запоздавшей весны.

Просто впусти в свой дом Новой любви рассвет.