Брак во имя королевства

Когда лорды начали расходиться, Эймонд медленно спустился с трона. В зале остались только они — семья, связанная кровью и призраками прошлого. — Много времени прошло со дня нашей последней встречи — Голос Эймонда прозвучал ровно, но в нём скользнуло нечто, что можно было принять за нетерпение. — Не так много, как ты думаешь. — Значит, ты всё-таки научился не тратить время попусту. Дэйрон усмехнулся. Тепло, без вызова. На один короткий миг их детство стало ближе — тот короткий отрезок жизни, когда они были просто братьями, а не воинами на разных фронтах. Хелейна оставалась в стороне, тенью у колонн. Но когда Дэйрон повернулся к ней, его взгляд смягчился. — Хелейна. Ты изменилась. Она замерла. В её памяти он был мальчишкой с раскрасневшимися щеками, бегающим за бабочками, мечтающим о драконах. Теперь перед ней стоял мужчина. Она отвела взгляд, пытаясь не выдать внезапного тепла, подступившего к сердцу. — Ты тоже. Дэйрон шагнул к ней и обнял. Несильно, но с той уверенностью, которую могут дать только годы разлуки и понимание, что семья — всё ещё рядом. Она вдохнула — он был тёплым. Живым. — Я рада, что ты здесь, Дэйрон. — Я тоже. Вновь наступила тишина. Но теперь она была другой, более густой, более наполненной. Дэйрон взглянул на Эймонда. — Отведёшь меня к нему? Эймонд кивнул.

***

В склепе было холодно. Здесь даже свечи горели иначе — ровным, застывшим светом, будто воздух сам не позволял пламени дрожать. Каменные стены поглощали шаги, и трое фигур застыли перед статуей. Визерис Таргариен, первый его имени, смотрел на них с высоты каменного пьедестала. Лицо, высеченное из мрамора, было мягким, даже добрым. Ни меча, ни скипетра — только корона в ладонях, словно он передавал её кому-то невидимому. Дэйрон протянул руку, кончиками пальцев коснулся холодного мрамора. Его взгляд задержался на короне — словно он пытался ощутить её тяжесть. — Он всегда был таким, — тихо сказал он. — Уставшим. — И слишком добрым, — отозвался Эймонд. В его голосе не было жалости. Только констатация. — Это его и сгубило. Дэйрон задумчиво кивнул. Эймонд смотрел на брата, изучая его. В отличие от него самого, в отличие от Эйгона, в отличие от множества других мужчин их рода — на Дэйрона, казалось, ничего не давило. Он был лёгким, свободным, как крылья дракона над морем. Но в следующую секунду Дэйрон отвёл взгляд от статуи. Когда он заговорил снова, в голосе не осталось прежнего тепла. — Похищение нашей матери не должно остаться без наказания. Эймонд прищурился. — Думаешь, я не понимаю этого? — Тогда почему Харренхолл до сих пор не в осаде? Почему ты не приказал мне лететь туда? Эймонд медленно выдохнул. — В прошлый раз, когда мы попытались решить всё драконьим огнём, это стоило нам двух драконов. — В этот раз всё будет иначе, — возразил Дэйрон. — Нет. Всё будет так же, если я пошлю тебя туда с Тессарион. Деймон не дурак. Он уже установил скорпионы, он уже расставил ловушки. Один неосторожный рывок в воздухе — и ты будешь падать вниз, разорванный стрелами. Хочешь сгореть в небе, как драконья добыча? Дэйрон сжал челюсть, но промолчал. Эймонд снова взглянул на статую. — Отец предпочёл бы, чтобы мы решали такие вопросы миром. — Ты в это веришь? — Нет. Тишина окутала их, как саван. Хелейна сделала шаг вперёд. Её пальцы коснулись холодного мрамора, глаза скользнули по вырезанным чертам Визериса. — Он был мирным королём. Дэйрон кивнул. — Да. И его мир закончился.

***

Дождь барабанил по сломанным крышам, стекая вниз по опалённым стенам. В Чёрном Зале пахло мокрым камнем, гарью и сыростью. Дэймон Таргариен сидел во главе стола, откинувшись на спинку тяжёлого трона Харренов, и слушал, как его союзники спорят. — Если мы ударим по Королевской Гавани сейчас, — говорил Бенджамен Бракен, — Эймонд не устоит. — Ты это всерьёз? — скривился Вильгельм Блэквуд. — Ты хочешь штурмовать Гавань, когда у нас всего один дракон? — Один — лучше, чем ничего, — огрызнулся Бракен. — У него Вхагар, — напомнил Оскар Талли, сложив руки на груди. — Даже один дракон может стереть армию в пепел. А этот — не просто дракон. Дэймон медленно поднял взгляд на карту. — Верно. — Тогда что? — мрачно спросил Бракен. — Мы будем сидеть тут и ждать, пока он приведёт ещё войска? — Мы отрежем их, — сказал Оскар. Все повернулись к нему. — Войны выигрываются не только мечами, — продолжил он. — В Королевскую Гавань ежедневно идут поставки зерна из Речных Земель. Мы перекроем дороги. Без еды их гарнизон ослабнет, город взбунтуется. — У нас есть достаточно людей для этого? — спросил Блэквуд. — Если мы разделим силы, — ответил Талли, — то сможем. — И сколько времени займёт голод? — Бракен скрестил руки. — Недели три, — сказал Талли. — Может, меньше. Дэймон усмехнулся. — Что ж, — сказал он. — Хоть один разумный голос в этой треклятой башне. Талли чуть наклонил голову, принимая похвалу. — Но голод — это не единственное, чего стоит бояться, — сказал Блэквуд. Он коснулся карты. — У них три дракона. — Да, — Дэймон зевнул. — Но мы оба знаем, что Эймонд — не дурак. Он не рискнёт летать поодиночке. — Ты так уверен? — спросил Бракен. Дэймон усмехнулся. — Он боится скорпионов, — ответил он. — Всё детство слышал сказки про стрелу, что пронзила Балериона. Если Эймонд двинется, то только с остальными драконами, а значит, мы заранее будем знать, где они. Он перевёл взгляд на Блэквуда. — И к тому же, у меня есть ещё один дракон. Все напряглись. — Кто? — спросил Талли. Дэймон лишь усмехнулся, но ничего не ответил. Наступила пауза, затем Бракен хмыкнул. — И всё же, Ваше Величество… к чему было похищать Алисенту? Дэймон откинулся назад, чуть склонив голову набок. — Разве не очевидно? — Он улыбнулся. — Теперь у меня есть королева. Зал притих. Блэквуд скептически посмотрел на него. — И что с ней делать? Дэймон рассмеялся. — Уверен, Эймонд задаёт себе тот же вопрос. Он встал, протянул руку и одним движением смахнул с карты восковую фигурку короны, отправляя её в огонь. — Будем ждать.

***

Когда последние шаги за дверью стихли, и в зале остались только они двое, Дэймон вытянул ноги и лениво посмотрел на Оскара Талли. — Ты чего медлишь, мальчик? — спросил он, небрежно крутя в пальцах кубок с вином. Талли тут же вскинул подбородок, в глазах мелькнул холодный свет. — Я не мальчик, милорд. Дэймон приподнял брови, скользнув по нему оценивающим взглядом. — А кто же? — Мужчина, ведущий свою армию. А вы, принц, — Талли чуть подался вперёд, не мигая глядя в его лицо, — вроде бы тоже когда-то были мужчиной, а не просто Таргариеном с драконом. Воздух в зале на мгновение застыл. Затем Дэймон рассмеялся. Громко, искренне, запрокинув голову назад. — Хочешь сказать, что дракон делает меня слабее? — Дракон делает вас ленивым, — спокойно ответил Оскар. — Вы привыкли, что пламя решает все вопросы. Но у вашего врага тоже есть драконы. И если бы их хватало, мы бы с вами не сидели в этом зале, а висели на стенах Королевской Гавани. Дэймон опустил кубок, блеснув зубами в ухмылке. — Так что же мне делать, по-твоему? — То, что делали великие полководцы, не имея драконов, — Оскар не отступал. — Вы должны стать тем, кем были, когда у вас не было ни трона, ни армии. Тем, кто не боялся прыгнуть в самое пекло и вытащить победу собственными руками. Дэймон молчал. На лице его не осталось следов смеха. — Я не мальчик, милорд Дэймон, — повторил Талли. — Но и вы уже не тот, кто когда-то сражался в Ступенях, не так ли? Наступила тишина. Дэймон слегка качнул головой, а затем медленно встал и подошёл к камину, рассеянно проведя пальцами по рукояти Тёмной Сестры. — Завтра прибудет наш гость, — сказал он, словно ничего не было. — Я хочу, чтобы ты встретил его лично. Талли нахмурился. — Я командую армией, а не прислугой. — Гость не совсем обычный, — усмехнулся Дэймон. — Думаю, вам будет что обсудить. Юноша прищурился. — О ком вы? Дэймон не ответил, бросив ему только лукавый взгляд. — Вы не сказали, зачем вам Хайтауэр, — сказал Талли, не меняя тона. — Разве не очевидно? — Дэймон взял со стола нож и крутанул в пальцах. — Я просто хочу, чтобы Эймонд что-нибудь потерял. — Вы верите, что она так дорога ему? — Не думаю, что она дорога ему, — Дэймон усмехнулся. — Но она дорога Вестеросу. Стоило нам её забрать — и все заговорили. Оскар чуть склонил голову. — И как же это поможет в войне? — Ты задаёшь слишком много вопросов, — Дэймон бросил нож обратно на стол. — Вы слишком многое скрываете. — Ты слишком молод, чтобы знать всё, — Дэймон прищурился. — Вы слишком стары, чтобы помнить, что честность строит преданность, — парировал Оскар. И на этот раз Дэймон не рассмеялся. Он лишь посмотрел на него долгим взглядом, затем шагнул вперёд и хлопнул Талли по плечу. — Вы оставили меня последним, милорд. Подумал, что у вас есть ко мне дело. Дэймон улыбнулся уголком губ. — Умный ты. Не разочаровывай меня. Юноша не ответил, только чуть прищурился, ловя на себе внимательный взгляд принца. — Ты из тех, кто предпочитает наблюдать, прежде чем действовать, — продолжил Дэймон, словно пробуя его на вкус, как бокал хорошего вина. — Это редко встречается среди твоих родичей. — Кто-то должен думать, пока остальные машут мечами. — Думающий Талли? — Дэймон усмехнулся. — Ну, теперь я видел всё. — А вы, милорд? — Оскар склонил голову набок, изучая его с тем же вниманием, что и Дэймон изучал его. — Вы предпочитаете действовать, а не ждать. Но сегодня вы всё же выбрали ожидание. — Войны выигрывают терпеливые. — А драконы? Дэймон на мгновение замолчал, затем лениво встал и направился к камину. — Драконы... — он провёл пальцами по резному камню. — Они летают выше всех, но всегда возвращаются в одно и то же гнездо. — Говорите о себе, милорд? Дэймон взглянул на него поверх плеча. — О себе? — Он хмыкнул. — Я говорю о людях, Оскар. О тебе. О мне. Юноша чуть сжал губы, но не отвёл взгляда. — Я не знаю, о каком гнезде говорите вы, принц. Прежде чем Талли успел ответить, в зале раздался новый голос. — Вы не даёте лорду Талли шанса поспать, милорд. Оскар бросил быстрый взгляд на Дэймона, но Порочный принц лишь усмехнулся и взмахом руки отпустил его. — Завтра — долгий день. Юноша чуть поклонился и вышел. Дэймон смотрел ему вслед, затем снова повернулся к камину. В дверном проёме стоял Саймон Стронг, старик с глазами, привыкшими видеть, как рушатся замки и судьбы. — Или вы решили завести себе оруженосца? Дэймон ухмыльнулся, откидываясь назад. — Кто знает, Саймон? Может, он мне понравился. Стронг тихо хмыкнул. — Тогда не забудьте, что симпатии проходят, а решения остаются. Стронг шагнул ближе, скрестив руки. — Скажу, что иногда у вас слишком хорошее настроение, милорд. Это тревожит. Дэймон рассмеялся.

***

Деймон плохо спал в Харренхолле. Сны его были беспокойны, а стены замка, пропитанные проклятьями и кровью, словно шептали на ухо забытые истории. Каждый раз, закрывая глаза, он видел что-то странное: то умирающие глаза Визериса, то драконье пламя, пожирающее Гавань, то женщину с белыми волосами, чьи губы кривились в усмешке, прежде чем исчезнуть в тумане. Иногда, пробуждаясь посреди ночи, он слышал в коридорах лёгкие шаги. Ведьма Алис. Она ходила, бормоча себе под нос, касаясь каменных стен, будто слышала в них голоса. Однажды она остановилась возле его покоев, посмотрела на него долгим, пристальным взглядом и сказала: — Идём. Он мог бы проигнорировать её, но что-то в её голосе цепляло. Они вышли на улицу, ветер шумел в кронах деревьев, воздух был холодным и сырым. Она привела его к чардреву, его алые листья трепетали под луной. — Почему мы здесь? — спросил он, скрестив руки. — Ты же знаешь, — тихо ответила Алис. Деймон усмехнулся, но сел под дерево, позволяя себе редкую минуту покоя. Он прислонился спиной к стволу, провёл ладонью по шершавой коре и закрыл глаза. И вдруг его мысли провалились в прошлое. Деймон помнил этот вечер слишком хорошо. Ему было пятнадцать, и весь Красный Замок был охвачен радостью нового года. Вино текло рекой, музыка звенела, девушки смеялись, а мужчины становились более дерзкими. Он тогда ещё не знал, насколько власть возбуждает сильнее любого поцелуя. Но в тот вечер он узнал это. Она сидела на балконе, отделённом от основного зала, глядя на темноту за стенами. Её звали… он уже не помнил. Что-то мягкое, певучее. Дочь какого-то лорда, достаточно высокородная, чтобы её нельзя было просто взять, но недостаточно значимая, чтобы её мнение имело вес. Он заметил её раньше. Заметил, как она смотрела на него. Сначала украдкой, потом чуть дольше. Он знал этот взгляд. Любопытство, страх, желание, которое ещё не осознанно. Он сделал первый шаг. — Разве праздник не должен быть весёлым? — его голос прозвучал лениво, когда он прислонился к колонне, глядя на неё с лёгкой улыбкой. Она вздрогнула, не ожидая его появления, но не отступила. — Веселье — не всегда громкое, принц, — ответила она, не поворачиваясь. Он усмехнулся. — Ты говоришь, как старая мейстерша. — А ты говоришь, как человек, который привык к чужому вниманию, — она наконец повернулась к нему. В её глазах был вызов. Ему понравилось. Он медленно шагнул ближе, и она не отошла. — Ты мне нравишься, — сказал он просто, наклоняясь чуть ближе. Она не отвела взгляда. — Разве ты не говоришь это каждой? Он хмыкнул. — Я не говорю, я беру. Её дыхание стало тише. — А если я не хочу, чтобы меня брали? Деймон склонил голову, пристально изучая её лицо. — Значит, ты хочешь взять меня? Она вздрогнула, но не отвела взгляда. — Ты опасный. — А тебе нравятся опасные? Она не ответила сразу. Но её губы чуть приоткрылись. Он увидел, как она пытается скрыть дрожь в пальцах, как грудь её медленно вздымается, как в глазах её вспыхивает огонь. — Я не боюсь тебя, принц, — прошептала она. Он провёл пальцами по её щеке. — Тогда докажи. Она замерла, а затем… потянулась вперёд, касаясь его губ лёгким, осторожным поцелуем. Он был терпелив. Позволил ей решить самой. Но когда её губы оторвались, он усмехнулся. — Ты можешь лучше. Её глаза вспыхнули. Она потянула его за плечи, углубляя поцелуй, пока их тела не соприкоснулись. Её руки скользнули по его груди, а его пальцы сжали её талию, ощущая, как тонкая ткань платья становится лишней преградой. — Ты… слишком уверен в себе, — выдохнула она, когда он прижался губами к её шее. — А тебе нравится. — Мне… любопытно. — Любопытство опасно. — Ты проверишь, насколько? Деймон усмехнулся. Он сжал её бедро, легко приподнимая, позволяя ей ощутить, насколько он хотел её. — Ты готова играть в эту игру? Её дыхание сбилось. Она не ответила сразу. Но её руки сжались сильнее. Он уже знал ответ. Но вдруг… В её глазах мелькнуло что-то другое. Она отстранилась. — Ты привык получать всё сразу, да? Деймон прищурился. — Разве это плохо? Она посмотрела на него иначе. — А ты когда-нибудь ждал? Он чуть наклонил голову, не отводя взгляда. — К чему мне ждать? Она улыбнулась. — Вот поэтому ты неинтересен. И в её словах было не пренебрежение, а что-то… настоящее. Она развернулась, оставляя его в одиночестве. Он не остановил её. Просто смотрел. И впервые… почувствовал, что кто-то ушёл от него по собственной воле.