Брак во имя королевства

Лёгкий утренний туман ещё стелился по земле, но первые лучи солнца уже пробивались сквозь плотные кроны деревьев, освещая дорогу, по которой они ехали. Лошади шагали размеренно, а лес казался почти сказочным в своей безмятежной тишине.   Рейнира оглядывалась по сторонам, вдыхая свежий воздух. Её плечи расслабились, и она вдруг поймала себя на мысли, что давно не чувствовала себя так свободно.   — Знаешь, — заговорила она, нарушив тишину, — мне кажется, ты слишком часто берёшь на себя то, что совсем не обязательно.   Эймонд, ехавший чуть впереди, обернулся и посмотрел на неё с лёгким удивлением:   — Например?   — Эйгон, — прямо сказала она. — Ты ведь не обязан за ним присматривать, но ты всё равно это делаешь.   Он отвёл взгляд, как будто её слова задели что-то глубоко личное.   — Если я не буду, то кто тогда? — ответил он спокойно, но в его голосе чувствовалась горечь.   — Он... он ведь даже не благодарен, — пробормотала она, опустив глаза.   — Благодарность не меняет сути, сестра, — произнёс он, снова посмотрев на неё. — Эйгон — король, нравится нам это или нет. Его слабость — это слабость всей семьи.   Рейнира замолчала, чувствуя, как её восхищение Эймондом росло с каждой его фразой.   Наконец, они остановились у небольшого озера. Вода была гладкой, как зеркало, а её поверхность отражала серо-голубое небо.   Эймонд спешился и принялся ставить небольшую палатку неподалёку. Рейнира, осмотревшись, подошла к воде. Её пальцы нерешительно коснулись прохладной поверхности, и она вдруг ощутила странное желание сбросить с себя все условности и просто окунуться в эту безмятежность.   — А ты когда-нибудь думал, что на троне может оказаться кто-то, кроме твоего брата? — её голос звучал слишком спокойно, чтобы не быть намеренно провокационным.   Эймонд усмехнулся:   — Трон — это трофей, Рейнира. Его получает тот, кто сильнее. А ты предпочла взять то, что могли бы дать тебе без борьбы.   Рейнира тихо рассмеялась:   — Неужели это намёк? Ты говоришь о браке? Или о власти?   Эймонд ничего не ответил, но уголки его губ дрогнули в почти незаметной улыбке.   — Никогда бы не подумала, что мы с тобой окажемся здесь, вдалеке от короны, без амбиций, — произнесла она, вдыхая свежий воздух.   — Думаешь, амбиции остались во дворце? — его голос был низким, спокойным, но в нём слышалась тень насмешки.   Она улыбнулась, не отрывая взгляда от озера:   — Скажем так, сейчас я хотела бы забыть многое.  

***

Когда котел зашипел над костром, Рейнира скрылась за деревьями. Эймонд сидел, размешивая что-то в котелке, пока не заметил её фигуру на воде.   Она шагала, словно лесная нимфа, и тени играли на её теле, обнажая и скрывая. Её волосы спадали тяжёлыми волнами, касаясь влажной кожи, а когда она повернулась, Эймонд на миг увидел её грудь, словно мираж. Его дыхание на мгновение стало глубже, но он быстро отвернулся.   Он бросил пару веток в огонь, но руки предательски дрожали. Чувство напряжения росло внутри, как огонь, который он пытался загасить.   Она плыла медленно, наслаждаясь прохладой воды и тишиной. Эймонд остался на берегу, наблюдая за ней. Его взгляд был пристальным, но в нём не было ни намёка на что-то запретное. Рейнира остановилась и оглянулась. Их взгляды встретились.  

***

Пламя медленно разгоралось, потрескивая сухими ветками. Эймонд сел рядом, вытянув ноги и достав из сумки лютню — простой, но искусно сделанный инструмент. Его пальцы уверенно пробежались по струнам, извлекая первую мелодию. Она звучала мягко, но в ней ощущалась скрытая сила, как будто каждая нота была тщательно взвешена.   Эймонд начал петь. Голос его был низким, глубоким, с лёгкой хрипотцой, которая добавляла песне душевности. Он пел на валирийском — язык древний и музыкальный сам по себе, а слова напоминали заклинание. Его взгляд то и дело скользил по озеру, по туманным очертаниям деревьев, а затем... по Рейнире.   Она услышала песню, когда возвращалась к берегу. Вода стекала с её волос, а платье, прилипшее к телу, подчёркивало её фигуру. Рейнира замерла на мгновение, наблюдая за ним. В этот момент он поднял глаза, и их взгляды встретились. Казалось, он пел только для неё.   Она подошла ближе, чуть смущённая, но в её глазах читалось восхищение.   — Ты умеешь петь? — спросила она тихо, чтобы не разрушить атмосферу.   Эймонд закончил мелодию и отложил лютню. Его губы дрогнули в лёгкой усмешке.   — Это секрет, — ответил он.   — Хорошо скрываемый, — заметила она, садясь напротив него у костра.   — А у тебя есть секреты, Рейнира? — спросил он, его голос был спокойным, но в нём звучала скрытая интрига.   Она задумалась, протягивая руки к костру, чтобы согреться:   — Возможно, — уклончиво ответила она.   — Искусство часто скрывает наши истинные желания, — сказал он, покосившись на лютню. — Если бы не долг, кем бы ты хотела быть?   Рейнира улыбнулась, удивлённая вопросом:   — Я никогда не думала об этом всерьёз. Но, наверное... художницей. Мне всегда нравилось рисовать.   — Рисовать? — удивился он. — Я не знал.   — Ты никогда не спрашивал, — с лёгкой укоризной заметила она. — А ты?   Эймонд на мгновение задумался, его взгляд стал чуть отрешённым:   — Мейстером, возможно. Меня всегда привлекала идея изучать мир, его тайны... но это не то, что может позволить себе принц.   Рейнира кивнула, чувствуя странную близость с ним в этот момент. Они оба были пленниками своих ролей, своих обязанностей.   — Ты замерзаешь, — внезапно сказал он, его голос стал мягче, но в нём была заметна забота.   Рейнира бросила взгляд на своё платье. Оно было мокрым, и вечерний воздух холодил кожу.   — Наверное, — призналась она, чуть поёживаясь.   — У меня есть сухая накидка, — сказал он, поднимаясь.   — Я переоденусь, — согласилась она, вставая.   Когда она подошла к палатке, она вдруг обернулась:   — Поможешь? Шнуровка...   Эймонд не ответил, но медленно подошёл к ней. Его пальцы коснулись её спины, и она почувствовала, как он аккуратно распутывает узлы. Его движения были уверенными, но достаточно медленными, чтобы она ощутила каждое касание.   — Ты совсем не торопишься, — пробормотала она, чувствуя, как её щеки вспыхнули.   — Просто хочу сделать всё правильно, — ответил он тихо, его голос звучал совсем близко.   Когда шнуровка ослабла, он слегка отступил, давая ей пространство.   — Сестра, — тихо произнёс он, его голос был почти шёпотом.   Рейнира обернулась, их взгляды снова встретились. Она ничего не сказала, но в её глазах читалось больше, чем она хотела показать.   Она скрылась в палатке, оставив его у костра. Эймонд остался стоять неподвижно, вглядываясь в пламя, словно пытаясь прочесть что-то в его танце.

***

Он даже не сразу заметил, как его веки начали опускаться. Лёгкая дрема накрыла его, заставив забыться на мгновение.   Но вот он услышал её голос:   — Эймонд...   Он резко поднял голову. Звук доносился из глубины леса, из-за высокой папоротниковой рощи. На миг он растерялся, но затем поднялся, как заворожённый, и направился на зов. Его руки ловко раздвигали густые листья папоротников, которые, казалось, пытались остановить его.   И вот он увидел её.   Рейнира лежала на мягкой траве, окружённая зеленью, её кожа сияла в утреннем свете. Она была обнажённой, её длинные светлые волосы разметались по земле, словно золотистое покрывало. Она смотрела на него с лёгкой улыбкой, которая одновременно была невинной и полна вызова.   — Ты нашёл меня, брат, — её голос прозвучал мягко, но в нём была явная насмешка.   Эймонд замер, его взгляд скользил по её телу. Её поза была расслабленной, но в каждом движении чувствовалось что-то вызывающе природное, почти опасное.   — Что ты делаешь? — его голос был хриплым, но напряжённым.   Она протянула руку, будто приглашая его:   — А что ты сделаешь, если подойдёшь ближе? — её голос звучал едва слышно, но каждый звук доходил до его ушей, словно гром.   Он сделал шаг, затем ещё один. Её взгляд не отпускал его. Когда он наклонился к ней, его пальцы коснулись её колена, проводя вверх по её коже. Её тело отозвалось лёгким вздохом, и эта реакция словно ударила его по нервам.   — Ты ведь хочешь этого, — прошептала она, её слова словно дразнили его.   Его рука продолжала свой путь, скользнув выше, но тут он резко остановился, будто осознав, что происходит.   — Рейнира... — его голос прозвучал как предостережение, но в нём была борьба.   Её губы дрогнули, и она потянулась к нему, их лица разделяли лишь дюймы. Когда её губы почти коснулись его, он зажмурился... и вдруг открыл глаза.   Эймонд резко вдохнул. Он сидел у костра, а вокруг всё ещё стояла утренняя тишина. Это был всего лишь сон, но он казался настолько реальным, что его сердце всё ещё билось с бешеной скоростью.   — Эймонд? — её голос прозвучал из-за его спины.   Он обернулся и увидел Рейниру, выходящую из палатки. Её волосы были слегка растрёпанными, но в глазах светилось утреннее спокойствие.   — Ты задумался, — сказала она с лёгкой улыбкой, опускаясь на траву у костра.   Эймонд молча наблюдал за ней, прежде чем подняться.   — Думаю, мне тоже не помешает искупаться, — сказал он, снимая камзол.   Рейнира скользнула взглядом по его торсу, на мгновение задержавшись на рельефных мышцах.   — Ты умеешь удивлять, брат, — сказала она с лёгкой усмешкой, откидываясь назад.   Он не ответил. Просто снял остальную одежду, не отворачиваясь, будто нарочно позволяя ей смотреть. Затем направился к воде.   Его кожа, бледная и напряжённая, казалась почти мраморной в тусклом свете дня. Рейнира отвернулась, но не смогла сдержать мимолётного взгляда. Она видела, как мышцы его плеч напрягаются, когда он потянулся к воде.   — Хорошего плавания, — её голос прозвучал спокойнее, чем она ожидала, но сердце выдавало её ритм.   Рейнира внимательно следила за ним. Его движения были плавными, уверенными, а вода, казалось, сама расступалась перед ним, подчёркивая его силу и грацию.   Эймонд вошёл в воду, и прохлада обняла его, словно призывая забыть обо всём. Он плыл далеко от берега, уходя туда, где озеро становилось темнее и глубже. Вода касалась его лица, волос, смывала мысли о власти, интригах и даже о женщине, оставшейся на берегу.   Лежа на спине, он вслушивался в тишину леса, пока не услышал странный звук. Рёв, громкий и глухой, будто от далёкого дракона, разнёсся по воздуху. Эймонд на секунду задержал дыхание, но звук затих.   «Драконы редко ревут просто так», — подумал он, но не придал этому значения, вернувшись к своим мыслям.   Когда он вновь оглянулся, берега было не видно. Рейнира исчезла.   Он поплыл к берегу быстрее, напрягая мышцы, как будто догоняя нечто ускользающее. Едва он достиг мелководья, как почувствовал, что кто-то дотронулся до его талии.   — Ищешь меня? — услышал он её голос, звучащий мягко, но лукаво.   Рейнира стояла в воде, едва покрытая ею до плеч, её волосы были мокрыми, струясь по шее и спине. Капли стекали по её коже, искрясь в редких солнечных лучах. Эймонд резко повернулся к ней, его глаза вспыхнули.   — Ты думаешь, это забавно? — произнёс он, подходя ближе.   Она засмеялась, лёгким движением отплывая от него на несколько шагов:   — Ты слишком серьёзен, Эймонд. Иногда стоит позволить себе немного свободы.   Её смех эхом разнёсся по воде, но он не отвечал. Вместо этого он сделал шаг вперёд, а затем ещё, пока она не оказалась прижата к низко свисающим ветвям ивы.   — Ты попалась в собственную ловушку, птичка, — его голос был низким, почти шепчущим.   Он поднял руку, заправив мокрую прядь волос за её ухо, его пальцы коснулись её шеи, оставив после себя едва заметный холод.   — А ты думаешь, я не знала, что ты поймаешь меня? — её голос дрожал, но не от страха.   Он медленно провёл рукой по её мокрому плечу, его пальцы скользнули под воду, пока он не почувствовал её грудь. Рейнира напряглась, но не отстранилась. Его ладонь на мгновение задержалась, большой палец нащупал сосок. Она резко вдохнула, и тишину озера пронзил её едва слышный стон.   — Это опасная игра, Рейнира, — его губы были так близко, что она чувствовала его дыхание.   Она улыбнулась, но её взгляд выдавал её:   — А ты разве не любишь опасности, Эймонд?   Их губы почти коснулись, когда резкий звук сломанной ветки привлёк их внимание. Оба обернулись и замерли. Это просто вспорхнула случайная птица, но момент близости уже был упущен. 

***

Когда он вышел из воды, его мокрая кожа блестела под солнцем. Она не могла сдержать насмешливую улыбку.   — Ты выглядишь как морской Бог, — сказала она, её голос был лёгким, но в нём звучала скрытая провокация.   — Значит, ты хочешь поклоняться мне? — ответил он, подходя ближе.   Рейнира усмехнулась, подняв подбородок чуть выше, словно проверяя его границы:   — А ты уверен, что заслуживаешь поклонения, брат? — в её голосе звучала насмешка, но в глазах блестело что-то ещё, трудноуловимое.   Эймонд не ответил сразу. Он смотрел на неё пристально, будто пытался разгадать её. Рейнира же встала, подняв подол своей туники, и легко пошла в сторону деревьев.   — Куда ты? — его голос прозвучал спокойно, но в нём чувствовалась скрытая настороженность.   — Проверь, насколько ты быстр, Дракон, — бросила она через плечо, её фигура уже скрывалась за густыми папоротниками.   Эймонд сначала не сдвинулся с места, но затем почувствовал, как его губы изогнулись в лёгкой улыбке. Она хочет играть? Пусть будет так.  

***

Рейнира бежала босиком по траве, её лёгкий смех разливался по лесу. Эймонд последовал за ней, лавируя между деревьями и папоротниками. Сначала он держал дистанцию, давая ей фору, но затем ускорился. Его шаги были бесшумными, движения — выверенными, словно у хищника, который преследует добычу.   — Ты не догоняешь, брат! — её голос доносился издалека, подзадоривая его.   Он лишь усмехнулся, чувствуя, как азарт захватывает его. Рейнира неожиданно повернула, и он почти потерял её из виду, но заметил мелькнувший край её платья между деревьями.   — Ты меня недооцениваешь, сестра, — прошептал он, ускоряя шаги.   Наконец он настиг её. Её платье зацепилось за ветку, и она остановилась, чтобы освободить его. Эймонд подошёл ближе, тихо, как тень.   — Попалась, — произнёс он, стоя за её спиной.   Рейнира резко обернулась, но не успела сказать ни слова — его руки обвили её талию, и он поднял её в воздух, словно это было не сложнее, чем поднять перо. Её смех эхом разнесся по лесу, пока она пыталась вырваться.   — Эймонд, отпусти! — требовательно, но всё ещё смеясь, произнесла она.   — А если я не захочу? — его голос был низким, но в нём звучала лёгкость.   Она попыталась ударить его по плечу, но он ловко поставил её обратно на землю, не отпуская её полностью. Её спина оказалась прижата к его груди, и на мгновение всё замерло. Их дыхания смешались, её волосы чуть коснулись его лица.   Рейнира резко развернулась, их взгляды встретились. В этом моменте не было слов, только тишина и их тяжёлое дыхание.   Она сделала шаг назад, но её нога оступилась, и она чуть не упала. Эймонд инстинктивно схватил её за руку, удерживая.   — Ты всегда так неосторожна? — произнёс он тихо, его голос звучал близко.   — Только с тобой, — вырвалось у неё, и она сама удивилась своим словам.   Их взгляды вновь встретились, но на этот раз в них было что-то другое. Её рука, всё ещё лежавшая в его, словно сама потянулась вперёд. Она медленно коснулась его щеки, словно проверяя, насколько он настоящий.   — Ты правда всегда такой серьёзный? — её голос был тихим, почти шёпотом.   Эймонд не ответил. Он чувствовал её прикосновение, её тепло, которое пробивалось даже через его броню самоконтроля.   Рейнира сделала ещё шаг ближе, и это движение было почти бессознательным. Она не думала, просто следовала за тем, что вело её вперёд.   — Ты что-то задумала, сестра, — произнёс он, его голос звучал хрипло.   Она улыбнулась, но в её улыбке было больше нежности, чем насмешки:   — Может быть.   Она наклонилась ближе, её губы были всего в дюйме от его, но она остановилась. Её дыхание коснулось его кожи, и это было словно удар молнии.   Но в этот раз она была первая. Она преодолела это крошечное расстояние, коснувшись его губ своими. Это было мягко, осторожно, словно она боялась, что он отступит.   Но он не отступил. Его руки легли на её талию, сначала неуверенно, но затем крепче, будто он боялся, что она исчезнет.   Этот поцелуй был не просто поцелуем. Это было столкновение двух стихий, которые так долго пытались держать друг друга на расстоянии. Эймонд ответил на её поцелуй, сначала медленно, почти сдержанно, словно проверяя, насколько это реально. Но уже через несколько мгновений его сдержанность растаяла. Он притянул её ближе, так что между ними не осталось и намёка на свободное пространство.   Рейнира не отстранилась. Её руки скользнули вверх, обвивая его шею, и она почувствовала, как тепло его кожи перекликается с её собственным. Казалось, весь мир вокруг замер, оставив только их двоих.   Его губы двигались с неожиданной мягкостью, но в каждом движении чувствовалась сила, скрытая энергия, которую он до этого держал под контролем. Её пальцы запутались в его длинных светлых волосах, и он чуть вздрогнул от этого прикосновения.   — Ты даже не представляешь, с чем сталкиваешься.   — Покажи мне.   Эти слова прозвучали тихо, почти шёпотом, но в них была такая уверенность, что Эймонд не смог устоять. Он опустил голову, вновь захватив её губы в поцелуе, на этот раз более настойчивом, почти требовательном. Его руки скользнули вверх по её спине, ощущая тонкую ткань платья и тепло её кожи под ней.   Она ответила ему с той же страстью, их движения становились всё более торопливыми, а дыхания — сбивчивыми. Её пальцы скользнули вниз по его спине, оставляя за собой лёгкие царапины, которые вызвали у него короткий стон.   — Рейнира, — прошептал он, когда их губы снова разошлись. Её имя прозвучало на его языке как молитва и проклятие одновременно.   Мгновение они просто смотрели друг на друга, словно пытаясь запомнить каждую деталь. Но это затишье было кратким. Их тела вновь нашли друг друга, их движения стали более решительными, границы — всё более размытыми.   Эймонд поднял её на руки, её ноги инстинктивно обвили его талию. Он прижал её спиной к ближайшему дереву, не прекращая целовать. Её пальцы вновь оказались в его волосах, а его руки крепко держали её, будто она была его якорем в этом бушующем океане эмоций.   Каждое их движение, каждый поцелуй, каждое прикосновение были наполнены той запретной страстью, которая копилась годами. И хотя разум обоих кричал остановиться, их сердца и тела уже приняли совсем другое решение.   Эймонд прижал Рейниру ближе, словно боясь, что она исчезнет, как утренний туман. Его губы находили её шею, ключицы, скользя вниз по её коже, пока его дыхание, горячее и обжигающее, не заставило её выгнуться в ответ. Она провела ладонями по его плечам, чувствуя, как мышцы напрягаются под её пальцами, как будто он сдерживал неистовую силу, готовую вырваться наружу.   — Ты заставляешь меня сходить с ума, — прошептал он, его голос звучал низко, хрипло, словно был украден у дракона.   Рейнира ответила ему коротким смешком, но в её глазах был тот же огонь. Её руки скользнули ниже, останавливаясь на его бедрах, и она почувствовала, как он вздрогнул под её прикосновением.   Эймонд приник к ней ещё теснее, и она ощутила его вставший член — доказательство его желания, которое он больше не мог скрывать. Она не отвела глаз, её взгляд смело встретил его.   — И что ты теперь будешь делать, брат? — её голос был тихим, но в нём слышалась насмешка.   Он не ответил словами. Вместо этого его руки оказались на её бёдрах, медленно, но уверенно поднимая её юбку. Он провёл ладонью вверх по её ноге, оставляя горячие следы от прикосновений, пока не добрался до её бедра.   Рейнира вскрикнула, когда его пальцы коснулись её кожи под платьем. Это был крик не боли, а удивления и наслаждения. Она прижалась к нему сильнее, чувствуя, как её тело трепещет в его руках.   Его член, напряжённый и горячий, прижался к её бедру, заставляя её затаить дыхание. Её руки вновь обвили его шею, пальцы неистово зарылись в его волосы.   Эймонд больше не мог сдерживать себя. Он притянул её ближе, прижимая к дереву, пока его руки блуждали по её телу, изучая каждую её реакцию. Его губы вновь нашли её, целуя так, будто он пытался украсть у неё всё дыхание.   Каждое их движение было будто танцем, ритуалом, в котором не было места стыду. Рейнира ответила ему с той же страстью, её тело изогнулось навстречу ему, пока их дыхания смешивались, становясь всё более тяжёлыми.   Она чувствовала, как он направляет их обоих к той грани, за которой уже не было возврата. Её пальцы скользнули вниз, коснувшись его члена и заставив его резко вдохнуть.   — Ты прекрасна, — прошептал он, его голос был наполнен трепетом и обожанием.   И в этот момент они принадлежали только друг другу — их тела сплелись в едином порыве, сбивая всё вокруг в вихрь страсти, любви и желания, которое наконец нашло выход.  Его горячее семя наполнило её, она чувствовала, как он заполнил её до конца, и это вызвало у неё новый прилив наслаждения. Её тело содрогалось, а их дыхания слились в единый ритм, звучащий эхом в тишине леса.

***

Папоротники окружали их, как естественный покров. Тишину леса нарушали лишь их тяжёлые вздохи и лёгкие шорохи от движений. Эймонд опустился ниже, покрывая её тело поцелуями, изучая каждый сантиметр её тела с той же страстью, с которой изучают сокровище.   Рейнира, не отрывая глаз от Эймонда, медленно поднялась, её волосы рассыпались по плечам, отражая мягкий свет, пробивающийся сквозь листву. Она провела ладонями по его груди, изучая его, как хищница, которая наконец-то поймала свою добычу.   Его взгляд был прикован к ней, в глазах читалась смесь восхищения и нетерпения. Её движения были медленными, словно она хотела растянуть этот момент, сделать его бесконечным. Когда она обхватила его бёдра своими, Рейнира оседлала его с грацией королевы, уверенной в своей власти.   Её руки опирались на его плечи, ногти едва касались его кожи, оставляя лёгкие следы. Она посмотрела ему в глаза, её дыхание стало глубже, а движения — плавными, как у морских волн.   Эймонд сжал её талию, его пальцы будто стремились удержать её в этом мире, боясь, что она исчезнет. Его волосы прилипли ко лбу, а лицо исказилось от смеси наслаждения и желания.   Рейнира начала двигаться, её тело задавало ритм, который быстро становился всё более уверенным и требовательным. Она наклонилась ближе, их лица оказались так близко, что их губы снова встретились в поцелуе, жадном и требовательном.   Лес вокруг замер, словно природа сама наблюдала за этой первозданной картиной. Тело Эймонда напряглось, его руки сильнее прижали её к себе, в каждом его движении чувствовалась яростная преданность. Рейнира, почувствовав это, только ускорила свой ритм, заставляя их обоих забыть обо всём, кроме друг друга. Эти двое, укрывшись в естественном убежище леса, словно позабыли о времени. День медленно уступал место вечеру, и солнце, прежде играющее золотыми бликами на их коже, теперь опускалось за горизонт, оставляя лес окутанным мягким сумраком. Воздух стал прохладнее, но их тела всё ещё источали жар, словно противопоставляя себя окружающей природе.   Рейнира лежала на мягкой подстилке из папоротников, её волосы разметались вокруг, запутавшись в траве. Она откинула голову назад, обнажив шею, и её тяжёлое дыхание слилось с шелестом леса. Эймонд, не отходя от неё ни на шаг, вновь притянул её к себе, его губы прошлись по её плечам, затем медленно поднялись к шее.   — Устал? — её голос прозвучал с вызовом, но в нём было столько тепла, что даже в тишине леса он звучал как песня.   — Ты знаешь ответ, — прохрипел он, усмехнувшись, и провёл рукой по изгибу её бедра.   Каждый раз, когда они вновь находили друг друга, это было по-новому: то медленно, то страстно, то сдержанно, то дико. Рейнира снова оседлала его, её движения были уверенными, как у королевы, и при этом в них читалась безудержная свобода. Эймонд наблюдал за ней, как будто она была самым прекрасным существом, что он когда-либо видел. Его руки крепко держали её за талию, направляя её движения, помогая удерживать ритм.   — Ты становишься жадной, — прошептал он, его голос был хриплым, насыщенным страстью.   — А ты стал для меня необходимостью, — ответила она, её взгляд встретился с его.   Их тела вновь слились в единый ритм, а лес, ставший их единственным свидетелем, будто затаил дыхание. Всё вокруг замерло, кроме них, кроме их движений, отражающих древний, вечный танец любви.  Вечер опустился на лес, укутывая его в мягкий сумрак. Костёр потрескивал, отбрасывая тёплый, золотисто-красный свет на их обнажённые тела. Ветер утих, и только их тихие голоса и шёпот пламени нарушали спокойствие природы.   Эймонд сидел на земле, прислонившись к упавшему дереву, его волосы были растрёпаны, а кожа поблёскивала от пота. Рейнира склонилась к нему, её пальцы медленно скользили по его груди, будто она не хотела разрывать эту близость.   — Вечер наступил слишком быстро, — прошептала она, её голос звучал устало, но в нём была улыбка.   Эймонд провёл рукой по её щеке, его пальцы на мгновение задержались на линии её подбородка.   — Время всегда ускользает, когда ты рядом, — сказал он тихо, его взгляд был полон нежности.   Рейнира легонько ударила его по плечу, но тут же притянулась ближе, уткнувшись лицом в его шею.   — Мы должны возвращаться, — наконец произнесла она, но её голос звучал так, словно она сама не верила в это.   — Ещё мгновение, — ответил он, притягивая её к себе ближе.   Их тела вновь встретились, словно в последнем танце.  Рейнира выгнулась, её руки опирались на мох, покрывающий мягкую землю, а спина соблазнительно изгибалась перед ним. Эймонд удерживал её за талию, его горячее дыхание обжигало её шею. Он склонился к её уху, его голос был хриплым, наполненным жаждой.   — Мне будет мало... — прошептал он, словно дразня. Его слова, обрамленные хрипом желания, срывались на тихий рык. — Я буду жаждать этого снова и снова. Рейнира… Она тяжело дышала, её голос дрожал, но она не могла сдержаться. Её руки скользнули вниз, цепляясь за мягкую траву, и она обернулась, чтобы его взгляд встретил её.   — Я хочу чувствовать в себе твоё семя, — прошептала она, её голос звучал как вызов, страсть пылала в её глазах. — Я хочу родить от тебя.   Эймонд замер на мгновение, словно её слова пронзили его до глубины души. Затем он притянул её ближе, его пальцы сильнее впились в её бедра.   — Ты... — прошептал он, губами скользя вдоль линии её уха, — ты даже не представляешь, как сильно я этого хочу.   Рейнира повернула голову, её волосы рассыпались по его плечам, когда она мягко коснулась его губ своими.   — Тогда дай мне встречаться с тобой не только здесь, в лесу, — её голос стал мягче, но всё ещё звучал твердо. — Я хочу видеть тебя в замке. Потому что я буду желать этого слишком сильно.   Он ответил ей взглядом, полным решимости. Его губы дрогнули в хищной улыбке, и он прошептал:   — Ты получишь всё, чего захочешь. Зови меня — и я приду. Тени от костра играли на их коже, сливая их очертания в одно целое. Эймонд притянул её к себе крепче, он чувствовал, как её дыхание становится всё глубже, как их движения вновь становятся единым ритмом, мягким, неспешным, но исполненным страсти.   Они знали, что это мгновение — последнее перед возвращением в реальный мир, где их ждали обязанности, опасности и интриги. Но сейчас, в этом укромном месте среди леса, они были только друг для друга, их сердца бились в унисон.   Когда всё закончилось, Рейнира обессиленно склонилась на его грудь.   — Теперь точно пора, — прошептала она.   — Да, пора, — эхом отозвался он, но его голос звучал так, словно он не хотел отпускать её.   Они медленно поднялись, оделись в мягком свете угасающего костра и, бросив последний взгляд на своё укромное убежище, направились обратно в ночь.

***

Рейнира и Эймонд шли бок о бок по каменным дорожкам замка, утопая в полутьме вечернего света. Их лица сохраняли ровное, нейтральное выражение, но напряжение между ними ощущалось как натянутая струна. У ворот Красного замка их встретил Отто Хайтауэр, который бросил быстрый, пристальный взгляд на обоих.   — Вы немного задержались, — заметил он, всматриваясь в Рейниру. — Надеюсь, прогулка была полезной.   Эймонд кивнул, его голос был спокоен, как будто всё происходящее было обыденностью:   — Рейнира хотела посмотреть окрестности. Я посчитал, что ей будет интересно.   Рейнира бросила на него холодный взгляд, мастерски скрывая свои эмоции:   — Благодарю, принц Эймонд, — её голос звучал ровно, почти отстранённо, хотя внутри всё ещё бушевали воспоминания о произошедшем.   Она сделала легкий кивок и направилась к своим покоям. Проходя по пустому коридору, Рейнира почувствовала, как по внутренней стороне её бедер стекает горячая жидкость. Легкая дрожь пробежала по её телу — слишком много было раз, слишком много актов. Она сделала глубокий вдох, усилив шаг, и свернула в ближайшую нишу.   Взглянув вниз, она быстро и аккуратно привела себя в порядок, собрав тканью всё, что напоминало о тайной встрече. Войдя в покои, она увидела Эйгона, который всё ещё отсыпался после вчерашнего пиршества. Его бледное лицо было полуприкрыто волосами, а одежда небрежно смята. Он приподнялся на локтях, тяжело разлепляя глаза, когда услышал её шаги.   — Где ты была? — пробормотал он, хрипло зевая.   — На прогулке, — ответила она спокойно, подходя ближе.   Эйгон прищурился, его взгляд скользнул по её лицу:   — Одна?   Рейнира удивленно посмотрела на него, хмуря брови, как будто его вопрос был лишён всякого смысла:   — Конечно не одна. Ты думаешь, я рискнула бы выйти из замка без сопровождения?   Эйгон лениво потянулся, и его взгляд остановился на её волосах:   — У тебя там... листик, — пробормотал он, прежде чем снова опустился на подушки, явно теряя интерес к разговору.   Рейнира застыла на мгновение, едва не коснувшись рукой своих волос. Она быстро оправилась, стряхнула с себя лишние мысли и подошла к зеркалу, чтобы убрать след предательства. Эйгон уже тихо захрапел, погружаясь обратно в сон.