Empathy for the Devil

У Сансет Шиммер не было причин существовать, а значит, и вставать с кровати. Её будильник подталкивал её, словно заострённой палкой. Она хлопнула по кнопке повтора, откатилась от утреннего света, увлекая за собой плюш одеяла, и снова погрузилась в сонную дымку. Единственное, что она удосужилась сделать — это прижать Скрафферса поближе, который, похоже, считал, что Твайлайт очень больна и нуждается в охране, пока Сансет отсутствует. — Мрррреоу~ — сказал он и ткнулся головой в неё, словно спрашивая «Где Сансет?» Вчера вечером он принёс ей что-то невозможное. То есть, на самом деле невозможное. Её кот каким-то образом принёс домой одеяло для жеребёнка Сансет, которое она использовала в Кантерлотском замке, когда была маленькой и боялась темноты. Помимо ошеломляющего открытия, что её кот может проходить сквозь пространство-время, она оценила слои в этой зимней буре. Всё, чего она хотела — это спать. До такой степени, что когда будильник зазвонил снова, она зарычала и швырнула эту чёртову штуку через всю квартиру. Ревущий писк улетал, пока она не услышала многообещающий треск, и тишина не вернулась в её оцепенение. Достаточно долго спустя, когда она почти поддалась тяжести сна, хриплые нотки, в которых она начала узнавать больше голоса Тимбера, чем Рэйнбоу Дэш, рискнули спросить: — Эй, Сансет? — Мммф. — Я не хочу тебя тревожить, но ты обычно встаёшь на девять кнопок повтора будильника назад, — сказал он. Если бы она напрягла мысли, она могла бы поместить его голос на ступеньках, ведущих к платформе её спальни. Она не ответила. — Сансет? — Ммм.. что? — Я не эксперт по государственным школам, но на прошлой неделе всё начиналось в одно и то же время. Так что, э-э, я думаю, мы опоздаем, — сообщил ей Тимбер, — ... и Твайлайт будет сильно нервничать, если мы испортим её безупречную посещаемость. Глаза Сансет распахнулись, и она выругалась так громко, что разбудила всех оставшихся соседей. Она не была в диковинку срывать одеяло в панике, но она не привыкла, чтобы кто-то протягивал ей тофу-бекон и чашку горячего кофе. Жара обожгла ей нёбо, пока она спотыкалась утром на полной скорости по обледенелым дорогам, но спешка привела её на занятия. Растрёпанная и с учащённым сердцебиением, но на занятиях. Но по мере продолжения занятий Сансет постоянно осознавала, что перестала обращать внимание. Проблема была в том, что она обнаружила себя глубоко апатичной к тому, что должно было быть по крайней мере забавным испытанием. Обычно после мечтаний посреди лекции она могла легко, почти без усилий, снова вложить себя, если тема действительно была чем-то интересным, что могло бы её увлечь. Ничто не могло завладеть ею. Микро Чипс поднимал руку на каждый вопрос, посылая ухмылку Сансет после каждого правильного ответа, как будто говоря, что он заработал ещё одно очко на ней. Даже радость злобы не могла заставить её соревноваться. Микро Чипс подошёл к её столу после занятий и скривил челюсть. — Это были ужасно элементарные вопросы, раз ты даже не подняла руку, Спаркл, — Ботаник опустил руки на её стол, — Почему ты позволила мне победить? Что ты задумала? ...Ты хорошо себя чувствуешь? Ты знаешь, что есть этот замечательный новый консультант по магии… Сансет оттолкнула его руку от своего лба и встала, чтобы уйти. — Увидимся в следующий раз, Микро Чипс. В следующий раз это будет не она, если повезёт, но к тому времени Твайлайт сможет вернуть себе честь. Когда Тимбер наконец-то снова оказался в лапах Глориосы после мэрии и оторванного уха, Сансет и Тимбер не смогли поменять всех местами вчера. В конце концов, ему удалось освободить себя и Рарити после очень долгого объяснения и некоторых мольб, но даже тогда он не возвращался в квартиру Сансет до позднего вечера, и к тому времени им обоим уже нужно было падать в обморок. Но даже если бы у них был шанс, было немного сложно почувствовать Силу Дружбы, текущую через неё после того, как ей сказали, что её не существует. Она сказала, что устала от поездки. Её друзья поняли, поэтому она пообещала им всем, что вернётся качающейся после хорошего ночного сна. И она дала ему старую студенческую попытку вчера вечером. Вьюга трещала и скрипела вокруг неё, её дрожащее здание, но она попыталась. Теперь, когда она выспалась, Сансет не могла понять, нужно ли ей больше сна или её уже слишком много. Она догадалась, что это не имеет значения. Помощь друзьям всегда была сама по себе наградой. Это, и наконец вернуть свою девушку. В этот момент первое, чего хотела Сансет, — чтобы её обняли. Она никогда бы не считала себя той, кто вообще скучает по физической близости, но теперь она жаждала её. С тех пор, как они начали встречаться, на самом деле ⁠— Твайлайт призналась, что мечтания друг о друге были взаимными, — но особенно сейчас. Разговаривать с Твайлайт часами напролет, слышать её тупой фыркающий смех (возможно, от тех маленьких поцелуев, которые сводили её девушку с ума), пока они обнимались на её диване, звучало как восхождение к покрытым облаками вершинам Олимпа. — Дорогая Селестия, эта пауза делает меня мягкой, — подумала она, глядя в окно на сосульки, свисающие с крыши, готовые пронзить её сердце, словно вырванные из колчана купидона. Но она не могла отрицать факты: я скучаю по своей принцессе. Мягкий или нет, обещание объятий подружек и помощи друзьям поддерживало её на утренних занятиях, отсчете звонков до обеда. Последний освободил её, но Черили остановила её, прежде чем она успела уйти. — Твайлайт? Могу я поговорить с тобой минутку? Сансет на мгновение задумалась, слышала ли Твайлайт когда-нибудь эти слова для чего-то иного, кроме благоговения и похвалы. Она могла себе представить, как нервничала бы Твайлайт каждый раз, независимо от этого. — Эм.. конечно, мисс Черили. Остальные ученики запихали книги в сумки и выскочили в коридор, оставив Сансет идти к столу Черили у запотевшего от мороза окна второго этажа. — Не думаю, что я когда-либо видела, чтобы ты мечтала на уроке, — сказала учительница английского, — У тебя дома проблемы? — Нет, мисс Черили, — сообщила она. Она не могла себе представить, чтобы у Спаркл были какие-то проблемы, те несколько раз, когда они были все вместе под одной крышей. Мама Твайлайт, мчащаяся к международным приключениям и бестселлерам, её отец, вечно устремлённый к звёздам и пионер межзвездных достижений, и её брат, вечно отправляющийся в новые порты. Сансет никогда не знала более впечатляющего набора людей — все в одной семье. — Ты хорошо спишь? — После того, как Сансет кивнула, представив, что настоящая Твайлайт спит хорошо, Черили поправила её озадаченно надутые губки, откидываясь назад, — Ну, есть что-нибудь, о чём ты хотела бы поговорить, может быть, со школьным психологом? Она, должно быть, увидела, как плечи Сансет напряглись под влиянием импульса. Мисс Черили повернула стул более прямо к ней. — Я не хочу быть любопытной, но я обеспокоена, Твайлайт. Я знаю, что ты, должно быть, находишься под большим давлением из-за всех твоих заявлений в колледж, и мне интересно, не влияет ли это на тебя. Отправка заявления за заявлением была всей жизнью её девушки на протяжении нескольких недель. Несмотря на то, как измотана была сама Твайлайт, Сансет знала, что ни одно из этих элитных заявлений и заявлений Лиги плюща не вернётся с отказом. Оксенфорд, Хейвард, Принстон — Сансет едва могла уследить за всеми ними, но у неё было предчувствие, что все они будут умолять Твайлайт пойти. В какой-то момент Сансет заподозрила, что огромное количество вариантов парализует её девушку, когда весной придут письма о зачислении, но она также была рада отпраздновать каждый из них с Твайлайт. Наконец, у неё будет неопровержимое доказательство того, что Твайлайт так же прекрасна, как настаивала Сансет. Может быть, это протолкнёт её гениальную голову. У Твайлайт и всех остальных её друзей было будущее впереди. Что было у Сансет, кроме прошлого, которое она, похоже, не могла удержать позади себя? Сансет покачала головой, оставив разговор Черили позади. Твайлайт думает, что я хорошая подруга для девочек. Девочки, вероятно, тоже. Я собираюсь исправить для них всё! Это не всегда легко, но это то, что я делаю здесь. Я чиню то, что сломала.

* * *

Проход мимо кабинета консультанта по пути в репетиционную комнату был ошибкой. Сансет знала, что ей следовало пойти в другой зал, даже если это был самый прямой маршрут. Лист регистрации на приём к консультанту был переполнен именами, как переполненный кубок, стопка бумаг так отчаянно прибита к стене, что планшет, казалось, вот-вот лопнет. Было слабым облегчением обнаружить, что некоторые из этих имен были по крайней мере повторениями. Советник Солстис вышел из своего кабинета, помахав Скуталу на прощание. — Спасибо, — сказала она ему, потирая затылок, — Я подумаю об этом. Думаю, это помогло поговорить об этом. Сансет не очень хорошо знала девочку, за исключением того времени, когда Крестоносцы допрашивали её в своём клубе, чтобы узнать её истинные намерения по поводу тусовки с их сестрами вскоре после Осеннего бала. Сансет больше уважала бы их дерзость, если бы верёвка не была так туго затянута на её запястьях, а свет лампы не был так ярок в её глазах. Но теперь, наблюдая, как Скуталу выходит из кабинета, она чувствовала себя так, словно её грудь туго обмотали веревкой. Если так много людей получают необходимую им помощь, я должна быть рада за них, не так ли? Сансет поморщилась, наблюдая, как Скуталу уходит, прежде чем ей пришлось объясняться с Сансет. Селестия, я снова эгоистка. У них проблемы, которые я не могу решить, и я дуюсь из-за этого. Какая же я подруга. Солстис помахал на прощание студентке второго курса, и как только она скрылась из виду, его лицо приняло изнеможение. Закрыв глаза, он сделал глубокий, успокаивающий вдох, провёл рукой по своим тёмным, пушистым волосам и выдохнул так же сильно, как и пришёл. — Мирная, спокойная сдача… мирная, спокойная сдача… Когда он потянулся за листом регистрации, чтобы позвать в свой кабинет следующего студента, Солстис вздрогнул, заметив, что на кончиках его пальцев образуются сосульки, и ещё больше вздрогнул, когда увидел позади себя Сансет. — Аааа! Твайлайт Спаркл! — напуганный фигурой подростка перед собой, он схватился за чрезмерно продуктивное сердце, — М-мне жаль, я...? Тебя нет в моём списке. Ты пришла, чтобы назначить встречу? Я надеялся поговорить с тобой и твоими друзьями. — О нет, нет, — запротестовала Сансет, почти слишком настойчиво. Она указала на планшет, — Прохожу мимо. Мы не будем говорить о льде на ваших пальцах или...? Внутренне она напомнила себе, что нужно хотя бы притвориться, что Твайлайт разговаривает с авторитетной фигурой, но даже у Твайлайт были бы подозрения. На самом деле, если что, Сансет думала, что Твайлайт выпалила бы это быстрее. Она очень любила свою девушку. Солстис поморщился, увидев его бесцветные, обмороженные руки. — Сезонная магия, — проворчал он, — Не бойся. Это вспышка. Я держу её под полным контролем, это я тебе обещаю. Концепция зависимости магии от сезона показалась Сансет странной, но ведь пегасы контролировали погоду в Эквестрии. Она могла представить, как было бы эволюционно выгодно иметь дополнительную магическую энергию для создания зимних штормов. Она посмотрела на его руку, отсутствие цвета почти пугало, и съёжилась. Я ли это виновата? Это из-за трещины в небе, как у Флэша и Тимбера? Сколько ещё людей получат магические силы из-за меня? Она сделала шаг к нему, не зная, что делать, но желая как-то это исправить. — Это выглядит болезненно. Вы в порядке? Прежде чем Сансет успела расспросить дальше, щёки консультанта загорелись, когда его взгляд зацепился за что-то позади неё. Естественно, Сансет повернулась, и даже её брови взлетели вверх, когда она увидела директора Селестию, выходящую из своего кабинета с новой упругой стрижкой боб. — О, хорошо, я рада, что застала тебя. — Ты, то есть, э-э-э… — Солстис прочистил горло, теперь выглядя гораздо теплее. Если бы не борода и вычурный акцент, Сансет мог бы легко спутать его с любым другим подростком в школе. Он возился со своим галстуком всё ещё обмороженными пальцами, — Мне очень нравится новая стрижка. Смелое изменение, да? Ты выглядишь сияющей. Сансет вела себя наилучшим образом, как и Твайлайт, и не закатила глаза на сорокалетнюю-превратившуюся-в-инста-подростка. Но она была на тонком льду. Со своего наблюдательного пункта у кофеварки, расположенной рядом с кабинетом вице-президента Луны, директор Селестия прикусила губу (а Сансет сморщила нос: даже Твайлайт не потерпела бы этого). — Спасибо. Как вы и сказали. Смелые перемены могут быть хорошим делом. Как только она наполнилась чуть ниже краев, директор Селестия вручила Солстису полную кружку дымящегося горячего кофе — в буквальном смысле дымящегося. Из-за температуры делаются судебные иски. На кружке, возможно, для детей, красовалась принцесса Whimsy на снежную тематику. Солстис держал её обеими руками и благодарно отпил. Как он не обжег себе язык, Сансет не знала, но Солстис улыбнулся директрисе: — Спасибо, Тиа. — Конечно. Я подумала, что тебе может понадобиться добавка, учитывая, как ты был занят, — сказала Селестия, её руки задержались на его руках и дали ему немного тепла, — Ты помог стольким ученикам в школе. — «Помог» — это относительное понятие, — пробормотал он, и голос его звучал растерянно. — Конечно, ты так говоришь, но оглянись вокруг, — сказала она, указывая на болтающую столовую возле их офисов. Внутри, вместе с первокурсниками и выпускниками, Сансет могла видеть Джунипер, снимающей эксклюзивное интервью Уолфлауэр с Балк Бицепсом. Судя по хлопающим движениям, которые она делала руками, Сансет не нужно было читать по губам, чтобы понять, что она говорит об одной из магических демониц. Она обнаружила, что странно гордится тем, что она может делать это без слёз. — Я никогда не видела, чтобы студенты были так непринуждённы и открыты для того, чтобы делиться тем, что они чувствуют, насколько сильно на них повлияла магия. Это замечательно! Я думаю, мы действительно меняем их жизни. Ты меняешь. — Разница также относительна. Директор Селестия улыбнулась, удивлённая. — В коридорах школы Кантерлота царит гармония, и я должна поблагодарить тебя за это, — заметив взгляд Сансет, она прочистила горло, — И как твоя коллега, я считаю, что должна напомнить тебе о необходимости взять положенный по контракту обеденный перерыв. Для твоего же психического здоровья, конечно. — Как профессионально с вашей стороны, — съязвил он, улыбнувшись в ответ, — Может, мне тоже напомнить вам сделать то же самое? Сансет вздохнула. Ещё одна проблема, которую она создала и не смогла исправить. По крайней мере, в этом случае её жертве помогал её директор, и вместе они, казалось, держали всё под контролем. Она колебалась, возможно, задержалась бы, если бы совершенно очевидный флирт не заставил её захотеть найти новое измерение, в которое можно было бы сбежать. Она едва избежала фальшивого рвотного позыва, чтобы сказать: «Знаешь, ты можешь просто сказать “свидание за обедом”». Стараясь не броситься на их школьный уровень румянца, она оставила их двоих, пробираясь в комнату для оркестра, где большинство её друзей ждали её на оркестровых ступенях. Судя по всему, не хватало только Тимбера, а к этому времени даже Флэш смешался с группой. Технически говоря, им не полагалось обедать в комнате для репетиций рядом с оборудованием за тысячу долларов, но дружба с учителем музыки имела свои преимущества. И сегодня это означало, что Флэш мог принести с собой свой винтажный ланч-бокс группы Sugar n' Spice Girls, чтобы сесть среди девушек — фактически, посередине — и разговаривать, как это делают девушки. Твайлайт разрезала свой сэндвич с арахисовым маслом и джемом без корочки на две части (приборами, которые она всегда брала с собой; Сансет поддразнивала бы её по этому поводу, если бы это не было так часто полезно) и отдала одну половину Флэшу. В ответ Флэш поделился некоторыми домашними свиными пельменями своей мамы. Сансет изо всех сил старалась не думать о том, как хорош был тофу-бекон этим утром, поскольку она отказалась опускаться до поедания существ, с которыми раньше вела вежливые беседы, но она могла сказать, что теперь ей нравился этот сытный запах. Или, по крайней мере, он не вызывал у неё рвотных позывов. Сансет поплелась туда, где её друзья сидели, обедая и играя на инструментах, и плюхнулась. Она поймала взгляды, которыми обменивались её друзья, но позволила им это сделать. Откусив немного более разумно и гуманно, чем когда-либо делала настоящая Пинки, Эпплджек слопала последний кусочек яблока, прежде чем спросить: — Ты в порядке, сахарок? То, как её друзья сплотились вокруг неё, заставило Сансет захотеть дать им хоть какой-то ответ, но лучшее, что она смогла сделать — это пожать плечами: — Я? Да. Почему бы и нет? — Ну, для начала, у тебя чертовски смертельная жажда, если ты испытываешь судьбу с Рарити, — предупредила Эпплджек, но беспокойство читалось в её теперь ещё голубых глазах, — Не видела тебя в таком наряде с самого Осеннего бала. Возможно, Эпплджек была права. После выпускного бала и после демона Сансет, честно говоря, была в полном беспорядке. Расслабиться, вероятно, было с благотворительной стороны. Между почти полным отсутствием сна и бременем новообретённой вины она почти написала список красных флажков:

Носила одни и те же спортивные штаны… дольше, чем ей хотелось признаться.

Непарные носки. И обувь.

Изголовье кровати.

Избегала зеркал (причина: боялась увидеть глаза демона).

Избегала сна (причина: боялась кошмаров).

Чтобы уйти от реальности, я увлеклась супервидеоиграми.

Опоздание куда-либо минимум на 15 минут.

???

Нет прибыли, нет украденного дохода = нет отопления.

Постоянно требуется душ.

Утром она приезжает в школу с красным “минотавром” и полной пачкой печенья «The Princess Guide» в качестве единственной части своего полноценного завтрака.

Её новые друзья были посланием свыше. Как настоящие ангелы-хранители. Нет, правда, Сансет серьёзно сомневалась, что выжила бы без них. Дэш хрипло рассмеялась, а затем посмотрела на модницу рядом с собой. — Эй, да, как так получилось, что ты тут ещё не набросилась на "Спортивные брюки Шиммер"? Сансет была впечатлена. Рарити удалось небрежно пожать плечами. — О, пп-фф. Вы все говорите так, будто я не могу принять небольшую смену гардероба, — сказала она сквозь заикающийся смех, прежде чем отмахнуться от этой идеи, как от всего этого шума, — Сансет откажется от своих уныло-серых брюк Give Up on Life, когда будет готова сделать это. Я могу быть терпеливой. — Спасибо, — сказала Сансет, затем нахмурилась, — Подожди, что не так с моими брюками? — она остро осознала, что не потрудилась завязать шнурки. В ответ Рарити задала ей вопрос: — Где бы ты была без меня? — Без тебя? В комиссионке. Без всех вас? Одна Селестия знает. В подземельях Кантерлотского замка, я полагаю.. — Сансет поняла, как это прозвучало, — Но, серьёзно, девочки, я в порядке. — Поняла. Совсем не нормально, — заставив Флаттершай выглядеть настоящей спортсменкой в своей куртке леттермана, Рэйнбоу Дэш запихнула в себя спортивный напиток со вкусом «Thunderbird Power Lightning», полный электролитов и технически нелетального количества сахара. Она вытерла губы, прежде чем спросить: — Ты всё ещё зациклена на всей этой истории с «No Other Sunset»? — Конечно, она зациклена, — Флаттершай нахмурилась. Из всех она, вероятно, осталась ближе всего к тому, как на самом деле одевалась бы Рарити, будь она на самом деле собой, возможно, просто из вежливости. Даже обнимая колени так, как Флаттершай обычно это делала, было невозможно отрицать её истинную сущность, — Это случилось только вчера. — Я бы тоже застрял, если бы узнал такую странную новость, — предложил Флэш, — Конечно, я бы тоже, наверное, остолбенел, если бы узнал, что есть ещё один Флэш. Я в основном стараюсь не думать о нём. Твайлайт теребила пельмень. — Он действительно сбивает с толку... — Назад, как это может быть плохо? — Рэйнбоу Дэш встала, как будто собираясь выступить перед собранием в спортзале, привычка, которая у неё была с тех пор, как Эпплджек стала со-капитаном футбольной команды. Им потребовалось время, чтобы понять, как работает со-капитанство, но в эти дни они обе двигались на поле в удивительной гармонии. Даже сейчас Эпплджек убирала вещи с пути Дэш, пока она мерила шагами комнату. — Так что больше нет никакой Сансет Шиммер. Насколько я понимаю, это значит, что больше никто не бегает по миру и не ограничивает твой стиль! Ты свободный агент! Абсолютно одинокий волк! Альфа и омега, детка! Сансет скорчила ей рожу. — Ты заставляешь факт “быть единственной в мультивселенной” звучать так, будто я вечно одинокая пикаперша. Экзистенциально одинокая. Хотя в том, чтобы быть одинокой, не было ничего плохого — это предложение заставило её руку дёрнуться к Твайлайт. Дэш вскинула руки в воздух, пожимая плечами, которые она не удосужилась опустить. — Пфф, да ладно, я не филантроп. — Философ, — сказала Эпплджек, приходя на помощь. — Ха! Видишь? Я даже не знаю этого слова! Точка. Сделано, — она выглядела слишком гордой собой, и это очень огорчило Твайлайт. Брови Твайлайт сошлись вместе. — Ты что, не читаешь календарь «Слово в день», который я тебе дала? Тебе не нравится? — Нет, я полностью согласна, — сказала ей Дэш, уперев кулаки в бёдра, — сегодня кромулент. Твайлайт прищурилась. — Я так не думаю. Пока Твайлайт боролась с этим, Рарити позволила себе поправить галстук-бабочку Сансет (даже если она надела свою кожаную куртку, всё равно выглядело неправильно не надеть какой-нибудь дурацкий шейный платок). — Несмотря ни на что, ты, Сансет Шиммер, не лентяйка. Ты трудолюбива, амбициозна и опасно умна, что, я надеюсь, ты понимаешь, является комплиментом. Эпплджек кивнула. — Дааа. Для девушки с твоим настроем есть много возможностей. Конечно, я унаследую ферму своих родителей, так что я не очень разбираюсь в планировании карьеры, но когда я была маленькой, я хотела быть гитаристкой у одной девушки, с которой познакомилась в лагере, Рара? — она присвистнула, — Блин, она была чертовски хорошей певицей. И настоящей королевой красоты. Эта девушка была самой яркой звездой, которую я когда-либо видела. Рарити вздохнула: — Да, да, мы все знаем о твоей первой влюбленности, дорогая. Очень мило, по-настоящему по-гейски — но в чём смысл? Эпплджек усмехнулась. — Дело в том, что даже я думала, что когда-то я буду делать что-то другое. Никто из нас не понял этого с самого начала. Это могло бы утешить, если бы Сансет была десятилетней девочкой, гоняющейся за девочками в лагере. Оправившись от собственного кризиса, Твайлайт взяла обе руки Сансет в свои — движение, которое, хотя и было совершенно платоническим и приемлемым для «Флэша», заставило сердце Сансет заболеть. — Ты можешь выбрать свой собственный путь. Больше не придётся жить в тени принцессы! У меня нет никаких сомнений, что что бы ты ни выбрала — это будет захватывающе, — лёгкий румянец проступил на щеках Твайлайт, как последний свет долгого дня, — И я, например, действительно не могу дождаться, чтобы увидеть это. Сердце Сансет Шиммер разбилось, когда она услышала, что Твайлайт так сильно верит в кого-то, у кого нет никакого видимого будущего в этом мире. Больше никаких теней. Но, может быть, в этом и была проблема. Сегодня весь день она чувствовала себя человеком без тени. Странно. Без якоря. Освобождённой. — Спасибо, но… я не знаю… Пинки Пай похлопала Сансет по спине, используя больше силы Эпплджек, чем она, вероятно, намеревалась. — Нуу, не грусти, Флешлайт совершенно права! Ты настоящий, настоящий оригинал. Сансет вздохнула, опустив лицо в руки. Она не хотела быть жалкой дурочкой, но она посчитала, что это лучше, чем вываливать всё, что творилось у неё в голове, на своих друзей. Они этого не заслуживали. Она должна была прийти в столовую, пританцовывая в ритме оптимистичной жизни, воодушевляя их, а не утаскивая их всех за собой. Ого, я неудачная протеже, плохой друг, и технически меня не существует. Тройная угроза. Однако, несмотря на все её усилия, Рарити высказала некоторые из своих мыслей за неё. — О, мы все уже знали, что ты уникальна и великолепна, дорогая, но должна признать, я не совсем понимаю, как это могло произойти. Как может быть, что целостный человек просто не существует, когда по всем признакам он должен? Многие из них обратили свои взоры на Твайлайт, которая вздрогнула, когда заметила это, и схватилась за грудь. — Чего вы все на меня смотрите? Эпплджек пожала плечами: — О, э-э, сила привычки, я думаю. Обычно у тебя на ходу какая-нибудь умная теория. — О. Моя догадка так же хороша, как и любая из ваших. Мы существуем в мультивселенной. Полный масштаб которой ещё предстоит определить, но между двумя известными вселенными, о которых мы имеем определенное представление, они всегда, казалось, действовали как параллели, — она держалась за подбородок, — Обстоятельства, которые привели, скажем, к рождению Пинки и её сестры-близнеца Марбл, должны были быть одинаковыми в обеих вселенных. Пинки просияла: — Мама и папа говорят, что мы были забавным сюрпризом! Твайлайт, похоже, не знала, как это воспринять. Сансет не нужно было смотреть в глаза остальным, чтобы понять, что теперь существует молчаливое соглашение не рассказывать Пинки. — О-о. Эммм… ну, сюрприз или нет, суть в том, что ты и твой пони-двойник оба существуете из-за схожих обстоятельств. Вот что определяет наши вселенные как параллельные: общности. — Итак, простое, хотя и немного грубое объяснение, — сказала Твайлайт, взглянув на свою подругу, — заключается в том, что обстоятельства, которые привели к рождению Сансет в одной вселенной, не должны были быть последовательными в другой. Рэйнбоу Дэш наклонила голову набок. — Её предки сделали это на волшебном воздушном шаре? Подожди, у нас тут есть такие… Они сделали это на волшебном поезде? Подожди… Рарити прикрыла рот, но румянец на загорелых щеках Тимбера проступил наружу. — Радуга Дэш, честно! — Там был дракон? — предположил Флэш, — У нас таких нет. Пинки жевала жвачку за одной щекой и говорила за другой: — Я не эксперт в этом вопросе, но что мы думаем о лимбе между мирами? Горячо или нет? Рарити фыркнула, несмотря на тихий смешок Эпплджек. — Не думаю, что имеет значение, как это произошло. Механика — это не то, что здесь обсуждается! — она скрестила руки и крепко прижала их к груди. Прошло мгновение, прежде чем она добавила: — ... Сансет, дорогая, это был дракон? Сансет фыркнула: её ухмылка прижалась к её руке. — Уверена, я бы поняла, если бы я была полудраконом, но я не могу толком рассуждать об остальном. Я едва знаю что-то конкретное о своих родителях или о том, откуда я пришла, но это не проблема. Я думаю... я думаю, что проблема во мне. Что я должна делать в этом мире? В чём смысл моей жизни здесь? Для чего будет моя кьютимарка? — проведя рукой по волосам, она оглядела своих друзей и опустила руки на колени, — Вы, девушки, люди, верно? Как человек обычно узнаёт о своей судьбе? Никто из её друзей не горел желанием ответить. В лучшем случае она поймала странные взгляды и беззаботное хихиканье. Сансет нахмурилась, выговаривая слово: — Что? Помедлив, Твайлайт нежно положила руку ей на плечо. — Сансет, милая, это... не совсем то, как это здесь работает. — Никому просто так не говорят , что им следует делать со своей жизнью, — хихикнула Рарити, держась за щеку и улыбаясь Рэйнбоу и Флэшу, — И честно говоря, дорогая, даже если бы существовали какие-то Судьбы или оракулы, предсказывающие нам всем предопределённые пути, я не могу себе представить, чтобы ты из всех людей воспользовалась этим колодцем. Дэш чуть не выпила остаток своего спортивного напитка Thunderbird. — Ха! Да, ты бы, наверное, поступила с точностью до наоборот, просто чтобы насолить любому, кто сказал тебе, что делать! Флэш спрятал смешок за ладонью, словно сдержанная южная красавица, испугавшаяся звука. Что-то в этом действительно щекотало его, и Сансет знала по опыту, что Флэш Сентри был чрезвычайно щекотливым человеком. Брови Сансет сошлись вместе, уставившись на всех в искренней попытке призвать когнитивную силу, чтобы понять шутку. Она не чувствовала, что сегодня она работает на полную катушку, по какой-то причине. — Нет, не как кто-то, кто командует мной и говорит мне, как жить, я имею в виду, откуда ты знаешь, в чём твоё предназначение? Гадание? Есть ли, типа, веб-сайт? Откуда ты знаешь, почему ты существуешь? Пинки Пай пожала плечами рядом с ней. — Ты не знаешь! Сансет отшатнулась от пощечины к своему фундаментальному пониманию всего сущего. Несмотря на то, что её голосовые связки в настоящее время не были её собственными, вырвавшийся звук, приблизительно «Извините?!?», был гораздо более гортанным, чем любой звук, который она могла бы распознать как свой собственный. Или, если на то пошло, Твайлайт. — Каждый решает это сам, — объяснила Твайлайт тоном доктора, который намекал, что вы почувствуете лишь лёгкую боль с тесаком в руке, — Я думаю, мы все справляемся с этим по-своему, в общем-то. Некоторые пишут увесистые вопросы о природе вселенной, другие находят смысл в помощи близким или в благотворительности, а третьи чувствуют себя комфортно, не имея никакой высшей «цели» вообще. Сансет хлопнула себя по лбу, чтобы собраться с мыслями, видя, как оно убегает. — Милая Селестия… Флаттершай положила руку на колено. — О, тут не из-за чего расстраиваться, Сансет. Я не думаю, что человеку нужна цель, чтобы быть ценным, или, по крайней мере, я надеюсь, что тебе она не нужна. Схватившись за голову, Сансет пробормотала целый флот невразумительных звуков. Одна из её подруг спросила, не чувствует ли она себя дурно, но у неё не хватило умственных сил понять, кто это был, не преданный уже этой мысли, которая ревела сиренами и проносилась через её разум, словно машина скорой помощи по магистрали, отбрасывая в сторону всё на своём пути: Я не должна существовать. Сансет, откинувшаяся на верхнюю ступеньку, смотрит на потолочные панели из стекловолокна. Закусив губу, Твайлайт наклонилась к ней: — ... Солнышко? Милая? Ты в порядке? Сансет издала ещё один совершенно невразумительный звук. — О нет, мы её сломали! — голова Пинки нависла над ней, глядя вверх ногами с точки зрения Сансет, — Девочки, мы не можем сломать эту Сансет, у нас она только одна! Распластавшись на спине, словно мир сбил её с ног, Сансет уставилась вверх. Насколько она должна была поделиться своими мыслями с друзьями? Насколько она должна была обременять их этим? Их беспокойство не будет удовлетворено ещё большим количеством невербальных стонов (кроме, может быть, Флэша; к тому времени у парня уже был талант расшифровывать её настоящие звуки), это она знала, но как её друзья вообще должны были её утешать? Что они вообще могли сказать? Сансет Шиммер знала, что у неё нет права на существование в этой вселенной. Может быть, вообще. Никакой цели здесь, никакой цели не осталось для неё дома. Принцесса Твайлайт сделала всё, что, как когда-либо говорили Сансет, ей было предназначено, и она сделала это так хорошо, что они короновали кобылу дважды. Какие бы вспышки ревности ни таились под покровом ночи внутри неё, они были гроши по сравнению с удачей осознания того, что всё, что она когда-либо думала, делало её стоящей чего-то, уже было выполнено. Уже выполнено. Вселенная предлагает коллективное: У нас всё хорошо, спасибо. Ничего в Эквестрии. Ничего для неё здесь, буквально, ничего здесь не предназначалось для неё, для неё. Если предположить, что у людей действительно нет изначальной цели — а она едва ли могла назвать это шаткое, падающее ниже нуля понимание только что выработанным предположением — по крайней мере, вселенная соизволила позволить всем остальным существовать. Они должны были быть здесь, даже если бы разрабатывали причины своими собственными руками. Обстоятельства, приведшие к рождению Сансет, были противоречивы. Голос её девушки, на самом деле её бывшего парня, звучал в её голове. Это всё, что я собой представляю? Несоответствие? Какая-то космическая ошибка? Мысли Сансет метнулись к тому факту, что она на самом деле не знала своих родителей или откуда она на самом деле родом. Милая Селестия. В какой-то момент, и Сансет действительно не знала, когда именно, Тимбер Спрус вступил в драку. Он должен был. В основном потому, что он присоединился к остальным, возвышаясь над ней, рядом с Твайлайт, чтобы посмотреть на неё сверху вниз и спросить: — Ух ты. Ты в порядке? — Да... да, я в порядке, — сказала она и села, пытаясь изобразить, что её стоны на полу были типичной понедельничной хандрой. Насколько знал Тимбер, так оно и было. Она нацелила бровь на него, — Итак, ты готов изменить всех обратно? — Держись, — Тимбер размялся, выполняя бессмысленные растяжки руками, что дало Сансет время подняться с пола. Затем он быстро протянул руку и вместе с ней ухмылку, — Готов, когда только скажешь, новая лучшая подруга. Сансет ухмыльнулась, её улыбка треснула: — Вот это дух, я думаю. Флэш, как насчёт… — Готов! Я готов! — Флэш подбежал к ним обоим, как отбивающий, боящийся мяча, но всё ещё играющий за домашнюю команду. Он показал большой палец вверх Твайлайт, которая в свою очередь показала ему один, прежде чем встать по стойке смирно, отдать честь и всё такое, — Просто скажи слово. Сансет серьёзно сомневалась, что её тело когда-либо отдавало кому-либо честь в знак подлинного уважения, но более странным было то, что Флэш носил свою футболку с эмблемой в виде щита, поражённого молнией. Это было слишком похоже на те времена, когда они встречались, когда Сансет воровала рубашки своего парня (в основном потому, что у неё тогда не было много своей одежды). Она сделала мысленную заметку переодеться, как только получит обратно своё тело. По крайней мере, я могу исправить то, что я испортила. Я знаю, что я хороша хотя бы для этого. — Ладно, — сказала она мальчикам и протянула каждому по руке, получив по руке от каждого в ответ, — мы можем это сделать. Мы эксперты в дружбе. Хотя, когда она это сказала, Сансет пришлось затолкать в себя мысли, кричащие в её голове, вроде: «Тебе не место здесь, и они все за это платят» или «Они все в конце концов увидят, какая ты ужасная» или даже успокаивающее: «Ты разрушаешь вселенную. В небе есть трещина, подтверждающая это». Но она отстранилась, и если это не сделало её хотя бы немного бескорыстным другом, то Сансет не знала, что ещё могло сделать это. Возможно, она не знала, что именно. Сосредоточившись на том, чтобы направить свою магию на Тимбера, она почувствовала волну дезориентации, которая пронзила её череп, посылая тошнотворные волны. Переход из одного положения в комнате в другое полностью сопровождался головокружением. Гитары, стоящие на стойках, закружились к потолку. Она моргнула, отгоняя это ощущение, схватившись за лоб. Ощущение отсутствия очков на лице. Сансет заставила себя открыть глаза, несмотря на тошнотворное тяготение в животе. Она посмотрела на свои руки, обнаружив оранжевую кожу. Тыльную сторону своих собственных рук. Она хрипло рассмеялась. — Я — это я. Я — это я! — Сансет провела руками по знакомым рыжим и золотым кудрям, а её собственный голос закудахтал у неё в ушах. Она никогда не чувствовала такого облегчения от того, что она Сансет Шиммер и никто другой. Она резко повернулась к своим друзьям, — Мы сделали это! Из всех них первым пришёл в себя Тимбер, ошеломлённый, но, прежде всего, всё ещё ухоженный после правления Рарити. Мрачная доброта в их чертах заставила живот Сансет сжаться, словно гроб, опущенный на дно, прежде чем Тимбер успел сказать: — Прости, Сансет. Я Твайлайт. Сансет покачала головой, лёгким движением, но из-за дезориентации она чувствовала себя так, будто мотала головой вперед и назад, как шатающийся карнавал, готовый развалиться на куски. — Нет... нет, нет, нет… — она моргнула, чтобы прогнать тошнотворное чувство, разжигающее её горло. Вопреки себе, Сансет обыскала остальных, — Где Тимбер? — Вот, — сказал человек в теле Твайлайт прямо рядом с Сансет, но он спрятал голову под чёлкой. Услышав то, что теперь было его голосом, и то, что обычно было бы голосом Твайлайт, глаза Тимбера вспыхнули, — О. О нет. Человек в теле Рэйнбоу Дэш мяукнул рядом с ней, потирая её радужную голову: — Боже... столько цветов для аксессуаров! — О, да ладно! — воскликнула та, что сидела во Флэше, вскакивая со своего места на ступеньках. Она заставила Флэша выглядеть так, будто кто-то отменил концерт, — Вам, ребята, нужно прекратить красть моё горячее тело! Твайлайт указала на неё. — Итак, это Рарити и Рэйнбоу Дэш. Стоит ли нам разработать ролевой вызов или что-то вроде посещаемости? По крайней мере, мне нужно будет сделать электронную таблицу… Флаттершай пропищала провинциальным голосом: — О, масляные бисквиты… Похоже, теперь я Флаттершай. А теперь Эпплджек, ребята, — факт этот она подтвердила, сняв стетсон с головы Пинки и надевая его на себя. Человек, который в настоящее время проживает в Рарити, издал буйный хохот-фыркающий смех, дрыгая ногами. — Ух ты! На этот раз я поймала Рарити! Мне можно носить кучу смешных шляп? — Рада, что ты хотя бы мной довольна, — сказала Рарити, находясь в теле Рэйнбоу Дэш, но она, казалось, была озабочена разноцветным гардеробом, который ей подарили. Точно так же, как человек в теле Эпплджек напряг мускулы и не мог оторвать от них глаз. Флэш, пришлось предположить Сансет. А это означало, что самая тихая Пинки Пай, которую она когда-либо видела, должна была быть Флаттершай. Сансет покачала головой. — Святой Тартар, вы всё ещё в неправильных телах? Почему я единственная, кто вернулась в нормальное состояние!? Что это за чушь!? Это не имеет никакого смысла! — Сансет застонала так сильно, что ей пришлось сесть. Она так и сделала, тяжело плюхнувшись на верхнюю ступеньку оркестровой лестницы и погрузившись в себя. — Всё в порядке, Сансет, — сказала Флаттершай самым мягким голосом Пинки. Настолько мягким, что Сансет почти подумала, что это звучит как Флаттершай. Она положила нежную розовую руку ей на плечо, — Мы знаем, что ты сейчас многое переживаешь. Плохой друг, плохой друг, плохой друг. Сансет потёрла лоб. — Это не нормально, но спасибо. — Эй. Тебе нужна твоя кувалда, чтобы крушить вещи на некоторое время? — спросила Рэйнбоу Дэш, — Может, выпустишь немного пара, чтобы ты могла, не знаю, вернуть нас в правильные тела для разнообразия? Это вызвало у неё ещё один удар от Эпплджек, хотя на этот раз от Эпплджек со всей силой Флаттершай. Сансет задавалась вопросом, почувствовала ли это Дэш или просто потёрла руку из вежливости. — На этот раз, я не думаю, что это поможет, — проворчала Сансет. Она нахмурилась, — Нам нужно разобраться с этим. Тимбер, чем ты занимался до того, как появился в столовой? Почему ты так долго? — Кроме ужаса от того, что никогда не оправдаешь тот пример, который Рарити подала отцу моего парня? — выхватив телефон из кармана Рарити, который до сих пор принадлежал ему, Тимбер помахал своим мобильным, — Угадайте, кто на самом деле телепортировался туда, куда хотел, после нескольких десятков попыток. Пинки Пай подняла руку: — Ооо! Я знаю кто! Это Тимбо! — Да… — он уставился на меня, его самодовольная улыбка исчезла, — У меня теперь есть прозвище? Пока Тимбер ухмылялся, Твайлайт взяла его телефон в руки и уставилась на него. Тонкий слой мха покрывал чехол телефона, словно это была давно потерянная реликвия прямо со съемок сериала «Дэринг Ду». — Он всё ещё работает? — Ага! Глориоса позаботилась об этом. Снять его с крыши и отправить ей смс «Я не умер!» — это единственный способ, которым я мог избавиться от своего постоянного заземления на данный момент. Оказывается, не отвечать на её СМС или звонки, и, знаете, пугать её до полусмерти было для неё отстойно. Но, эй, мой телефон всё ещё работает, так что вот так. К счастью, я не думаю, что дождь вообще шёл, и в лагере Эверфри не будет снега, как в Кантерлоте, — он пожал плечами, но когда он вернул свой замшелый телефон, брови Сансет нахмурились. — За пределами Кантерлот-Сити снега было не так уж много, — подумала она, вспоминая солнечные поля Найтфолл-Рича и сверкающие участки шоссе. Словно невидимый удар молнии, холод, принесённый из северных земель Неизвестного, впился когтями ей в спину. Сансет сделала несколько оставшихся шагов между ней и замёрзшим окном и тундрой школьного двора внизу — ясность её осознания была такой же обмороженной, как обмороженные руки Солстис. — Девочки? Я думаю, происходит что-то гораздо большее. Её друзья напряглись и обменялись предостерегающими взглядами, пока Твайлайт не спросила голосом Тимбера: — Насколько большее? Снаружи за окном свистел порывистый ветер, гонявший снег. Сансет поморщилась. — Мы не единственные, у кого на руках есть немного эквестрийской магии.

* * *

Прибыв в кабинет консультанта, словно толпа в поисках места, где можно было бы наточить вилы и зажечь факелы, Сансет посвятила друзей в свою теорию. Никому из них не понравился звук новой силы, которая, ну, была мощной. Они держали свои жеоды поближе. Сансет постучала костяшками пальцев в его дверь, скривившись. Флаттершай нахмурилась. — Ты уверена? Советник Солстис кажется таким милым. — Я знаю, что я видела, — сказала им Сансет, — И если больше людей внезапно развивают эквестрийскую магию, нам нужно это исправить. На мгновение показалось, что у них не будет шанса, пока заместитель директора Луна и Солстис не появились из вечно таинственной комнаты отдыха для персонала в конце коридора. Флэш ахнул, а Рарити попыталась сделать снимок, прежде чем дверь захлопнулась, но безуспешно. Ученики школы Кантерлот слышали множество легенд о том, что происходило за этой запрещённой сверхширокой дверью. Некоторые говорили, что это джакузи. Другие говорили, что это было укрытие для отставного (спорно, преследуемого призраками) костюма талисмана Вандеркольта, Хорси Подковы. Пинки всегда хотела верить, что Хорси был в джакузи. Лично у Сансет были более реалистичные теории. Например, массажные кресла для каждого сотрудника. Какие бы тайны ни скрывались за этим, заместитель директора Луна, похоже, больше была сосредоточена на обсуждении последнего сезона шоу «Гладиатор Плюс», «Королевские драгоценности». Она усмехнулась, ухмыльнувшись. — -о, согласна, дизайн декораций просто великолепен, но историческая точность просто хромает! Вы не можете ожидать, что я поверю, что графиня Артемида не отомстит своей сестре быстро и жестоко. Это так нереально! — О, ну же, я бы хотел верить, что не все королевские особы такие кровожадные. Несмотря на то, какой чертовски глупый институт они представляют, некоторые из них могут быть даже весьма милыми людьми, — пробормотал Солстис, но затем ответил резким смехом и сардонической улыбкой, соответствующей его собственным, когда они разошлись по своим кабинетам, — Ладно. Те из нас, кто здесь, на самом деле знают лучше. Подумать только, все эти проблемы из-за короны... После многих лет своей жизни, проведённых в вожделении трона, это привлекло внимание Сансет. Не то чтобы королевская семья не могла быть хорошей — она не скрежетала зубами, нет — но, ну, она была рада, что её друзья здесь, чтобы поддержать её, если дела быстро пойдут наперекосяк. Со своей стороны, советник Солстис на удивление хорошо справился с размещением толпы разгневанных магических подростков, заполонивших его кабинет. Он оживился и предложил тарелку с чем-то, что, по всей видимости, было домашним печеньем. — О! Добро пожаловать! Кто-нибудь из вас хочет печенье или тёплый напиток? Пинки Пай потянулась к тарелке, высунув язык Рарити, но тут же передумала, прищурив глаза. — Подожди секунду, засранец. Это отравленные печенья? Я обвиняю! Солстис посмотрел на тарелку. — Ну, они без орехов. Меня никогда не спрашивали о яде. Но полагаю, да, можно сказать, что они без орехов и яда. Это… частый источник беспокойства для вас? Вместо ответа Пинки схватила одно и жевала с осуждающим взглядом, пока тоже не просияла. — Ооо! Белый шоколад! Хмм, я не обнаруживаю никаких узлов химически ядовитых веществ. Если только это не яд со вкусом белого шоколада! … Эхх, в таком случае, хорошо сыграно, сэр, хорошо сыграно, — она съела остаток печенья, принимая свою судьбу. Солстис делал заметки в маленьком блокноте: — Интересно… Сансет ненавидела, как терапевты находили всё таким интересным. Она не доверяла этому. Она не доверяла всей его установке, на самом деле. Успокаивающие звуки океанских волн, разбивающихся и отступающих от береговой линии, звучали обманчиво мягко, как будто издеваясь над ней своим спокойствием. Он заполнил офис удобными, мягкими фиолетовыми диванами, на которых и вокруг которых громоздились её друзья, играя прямо в его терапевтическую ловушку. Сама Сансет прислонилась к стене в знак протеста. Но больше всего она считала, что ей повезло, что она взяла свою кожаную куртку у Тимбера, потому что, несмотря на свечу с ароматом мокко-ванили и кофейник, в самой комнате было так холодно, что она удивилась, как они не могли видеть собственное дыхание. Выражение лица Флаттершай было почти ошеломляющим, учитывая, как она сейчас была похожа на Пинки Пай, и эта целеустремленная, серьёзная озабоченность редко, если вообще когда-либо, появлялась на лице Пинки. — Вам здесь не холодно, Советник Солстис? — Здесь холодно? — ему, похоже, не понравилось это предложение, — Я в порядке, но если вам холодно, у меня есть одеяла. Всё, что угодно, чтобы вам было комфортнее, пока мы болтаем. — Я буду честна: мы здесь не для консультации. Та «сезонная магия», которую я видела сегодня в зале — это не просто замораживание планшетов и кончиков пальцев, не так ли? — Сансет кивнула подбородком в сторону окна, — Вы вызываете метель. Это то, что находится под «полным контролем»? Солстис ссутулился, углубившись в себя, и его глаза были достаточно широко раскрыты, чтобы показать полные белки глаз, как будто его лицо было туго натянуто. — Я-я... — Чувак, — пробормотала Рэйнбоу Дэш, почти обиженная, а затем бросилась вперед, — злая магия? Я за тебя поручилась! Ты всё это время планировал? Зачем ты на самом деле пришёл в школу Кантерлота, только чтобы подшутить над нами? — Солстис Шивер — твоё настоящее имя? — Флэш встал перед Тимбером, словно защищая его, — Что ещё ты скрывал? — Тебя вообще заботят студенты или это тоже ложь? — Эпплджек сжала её бок сильнее, костяшки пальцев побелели. Отступив к окну, Солстис выдохнул: — Мне жаль, что я напугал тебя. Ты не заслуживаешь того, чтобы остаться в темноте, — он перевёл взгляд на метель снаружи, пусть и ненадолго, а затем поморщился, — Возможно, ты права. Я надеялся, что у меня будет время сначала заслужить твоё доверие, но я не готов рисковать твоей безопасностью ради более комфортной беседы. Солстис сел в серое кресло напротив фиолетовых кушеток, и остальные последовали его примеру, сев обратно, прежде чем активировать свои жеоды на нём. Хотя Рэйнбоу Дэш, в частности, потрогала свой синий жеод, готовая в случае необходимости. Солстис наклонился вперёд, положив руки на колени, пока он теребил их, словно пытаясь согреть. — У меня эта проблема с тех пор, как мне было примерно столько же, сколько тебе. 16? 17? Примерно тогда. Я учился в старшей школе Кантерлота и никогда не знал точно, почему у меня развилось это расстройство, но, оглядываясь назад, очевидно, что в этой школе есть что-то, что привлекает потустороннюю магию. Но вы должны понять, в то время у меня никого не было. Никто не знал, что то, что со мной происходит, вообще возможно, и это меня ужаснуло. Минусовые температуры, которые врачи не могли объяснить, способность замораживать собственные руки, и в самые длинные ночи, когда мне становилось хуже, это превращало меня в это странное, ужасное существо, это… — Демон, — подсказала Твайлайт, и её голос лился, как из крана. В глазах Солстиса промелькнула боль, но он кивнул. — Да. Так ты это сейчас называешь, не так ли, но в твоём возрасте не было слова для того, кем я был, — Солстис потёр шею, пытаясь скрыть рот на одной стороне лица, — По правде говоря, я... Ну, я думал, что я вампир. Раскрыв улыбку, словно банку с газировкой, Рэйнбоу Дэш фыркнула. — Что? Щёки покрылись румянцем, Солстис поднял руки. — К какому ещё выводу я должен был прийти? Клыки, ночные провалы в памяти, внезапная необъяснимая тяга к плащам — это единственное, что имело хоть какой-то чёртов смысл. — Хм. Я это вижу, — сказал Тимбер тем же оценивающим тоном, которым он когда-то спорил, была ли Сансет инопланетным захватчиком (что было лишь технической правдой); он наклонил шею в сторону, словно хотел посмотреть, не дымится ли кожа Солстис на свету, — Полный вампирский настрой. Засунув руки под мышки, Эпплджек скривилась. — Погоди-ка, клещ. Разве ты не знаешь, что ты кровопийца? Флаттершай свирепо нахмурилась, словно собираясь ударить её. — Эпплджек! Она отстранилась от неё. — Что? — Это так грубо! Солстис только что сказал, что он думает, что он вампир. Кровопийца, должно быть, унизительно для него! — когда Солстис посмотрел на неё с удивлением, она моргнула, — Ну, разве не так? — Конкретно ему? Когда кровосос может быть комплементарным? — спросила Твайлайт, прищурившись. — У меня есть тётя, которая восприняла бы это как комплимент, — пробормотал Флэш. Затем, в качестве объяснения: — Она похожа. — Я просто думаю, что ты знаешь, — возразила Эпплджек тоном «Я не права?!?». — Ого, — сказала Пинки Пай, выпучив глаза, — А что, если бы тебе не нужно было знать? Тогда кто угодно и где угодно мог бы стать вампиром в любое время, когда он ложился спать каждую ночь, и даже не подозревал об этом! Пока Рэйнбоу Дэш лихорадочно проверяла себя на наличие признаков жизни, Рарити вежливо подняла руку. — Да, я согласна с Флаттершай. Мы хотели бы быть вежливыми, пока сталкиваемся с твоими намерениями в нашей школе: ты бы сказала, что вампир — это предпочтительный термин? Солстис сжал своё сердце, выражение лица смягчилось. — Я... не думаю, что кто-то спрашивал меня, что оскорбительно для моих вампирских чувств. Полагаю, я всегда ожидал больше вил. Хотя, это было тогда, когда быть вампиром было единственным объяснением, которое у меня было, — его глаза связали точки обратно с Сансет, — Я так понимаю, теперь мы все знаем лучше, не так ли? Мысли Сансет убежали вперёд. Старсвирл Бородатый изгнал Сирен в этот мир до основания Эквестрии, как и Камень Памяти. За все луны с тех пор, я полагаю, больше всего шокирует то, что больше магии не просочилось, но прицепиться к такому человеку... — Может, это было что-то, к чему ты прикоснулся? Как какой-то магический артефакт? Солстис пожал плечами. — Твоя догадка так же хороша, как и моя. Что бы это ни началось, магия сейчас исходит изнутри меня. Я тяжело это перенёс. Я не мог рассказать своей семье — и до сих пор не рассказал, честно говоря. Я не горжусь всем, что сделал. У меня выработались плохие механизмы преодоления. Например, толстая подводка для глаз. Рарити прикрыла рукой свой вздох. — Ох, бедняжка! Солстис кивнул: — Итак, когда пришло время выбирать, чем я хочу заниматься в жизни — я хотел изучать только одно. Он указал на степени на стене: степень бакалавра психологии с дополнительной специальностью по мифологии, степень магистра психологии и докторская степень в той же области. Все степени были присуждены Солстис Шивер. — Должен признать, что именно по этой причине я присматривался к Кантерлотской старшей школе, но ничто не могло подготовить меня к тому, что ты создала целое сообщество, которое переживает трудности магии. Я не мог поверить, что целая школа учеников не только знает о магии, но и регулярно сражается с ней — вместе, — он покачал головой, делая тихий вдох и выдох, — Ты замечательная. Хотел бы я, чтобы тебе не пришлось быть ею. Сидя на подлокотнике дивана, Тимбер кивнул. — У них плохая привычка быть выдающимися, да. Эпплджек держала руки скрещёнными на груди. — Если ты скрывал это от нас так долго — как мы можем быть уверены, что ты сейчас говоришь правду? Сансет потрогала свою жеоду. — Я знаю один способ, — она объяснила Солстису, что её жеода позволяет ей делать, как она будет видеть и чувствовать всё, и хотя он выглядел нерешительным, он также изумил её самой большой, глупой улыбкой на своём лице. — Эмпат! — Солстис повернул одну из своих рук в его, словно ища кнопку, чтобы активировать её или диаграммы, которые объяснили бы его внутренние махинации, — Увлекательно! Магическая сила, которая может быть использована почти исключительно во благо! Сансет пожала плечами. — Это немного навязчиво, если я не спрашиваю разрешения, но да, это довольно полезно. Ну и что? Солстис кивнул подростку перед ним. — Делай, что считаешь нужным, но, пожалуйста, будь там осторожна. Оставайся там ненадолго. Есть вещи, которые я бы предпочёл, чтобы ты не испытывала. Тень упала на сердце Сансет, посылая холод по её венам, но она схватила его за руку. Белый свет вспыхнул в её глазах, пока это не стало единственным, что она могла видеть. Голос Солстис поднимался на каждую тональную ступень арпеджио-гаммы. Треск давно покинул его голос после нескольких других разминок, и теперь каждая нота звучала правдиво. Его вибрато трещало, его полный баритон гремел. На этот раз он получил главную роль вместо второстепенного или желанного «Tree #3», и будь он проклят, если не украл шоу. Его семья из съёмочной группы носилась вокруг, поправляя грим и проводя ряд проверок реквизита и световых сигналов. Техническая неделя была огромным кризисом, чтобы подготовить всех, но каждый член актёрского состава и съёмочной группы показал себя с лучшей стороны. Схватка за то, чтобы сделать лучшее шоу, на которое они только могли, наполнила воздух электричеством. Электричество и лак для волос — опасная комбинация. Пробираясь по коридору факультета искусств и языков в полном костюме, Солстис чувствовал себя супергероем. В конце концов, у него был плащ. Он дал пять одному из актеров второго плана — «Отличная работа!» — помахал рукой трём членам хора, присевшим у стены, и ловко отодвинул «кейтеринг» (друга главной героини, которая могла заказывать пиццу) с пути приближающейся гондолы с винтом, которую устанавливали на место. Она покраснела и крикнула ему вслед: «Спасибо!» Он также не забыл поднять глаза, чтобы увидеть, как техническая бригада управляет огнями, и показал им большой палец вверх. — Хорошее представление там! Оказавшись за кулисами, Солстис, по крайней мере, попытался приспособиться к звукам набегающей публики. Болтовня перед тишиной, несколько добродушных смешков тут и там. Обычно ему нравилось брать адреналин и бежать с ним — использовать его, чтобы подпитывать своё выступление. Он не видел смысла притворяться, что он ни капельки не нервничает. Но это было нормально. Он мог использовать любой страх себе на пользу. Солстис изо всех сил старался не быть слишком громким, когда он подошёл к гримеру шоу. Он увидел, что она смотрит из-за занавеса на зрителей, её руки дрожат. Он говорил тихо, согласно этикету за кулисами. — Ты проделала замечательную работу, Роуг. Надеюсь, ты не слишком нервничаешь. — С-спасибо, ну, вот почему некоторые из нас талантливы на сцене, а некоторые нет, — Радиант Роуг заправила розовый локон за ухо, — Эй, я думала, ты сказал, что никого из твоей семьи здесь не будет, — когда Солстис нахмурился, она указала на толпу, — Разве это не твой отец? Услышать это было словно удар фортиссимо по клавишам пианино. Солстис бросился к занавескам. Среди зрителей, конечно же, его отец с его белоснежными волосами привлёк внимание прямо к первому ряду. Он сжимал в крепко сжатом кулаке скрученную программку. Глаза Солстис за занавеской расширились. Он ушёл, не сказав ни слова, опасаясь, что ещё может выплеснуться из его горла. Его плащ развевался за ним, когда он мчался на негнущихся ногах обратно в драмкружок, мимо коридора, где его товарищи по актёрскому составу свистели ему вслед, надеясь заманить его на ритуалы перед показом. Несмотря на их разочарование, он закрыл за собой дверь драмкружка. Ему едва удалось скрыть своё тяжёлое дыхание. Мешанина реквизита и костюмов из старых пьес закружилась вокруг. Он ходил по пустой комнате, благодарный, что его товарищи по актёрскому составу уже переоделись. Солстис обнаружил, что делает дыхательные упражнения, чтобы сохранять спокойствие. Плеснуть воды в лицо в ванной — значит просто смазать тяжёлую работу бедного визажиста, он не мог этого сделать. Сердцебиение стучало в ушах, требуя, чтобы его услышали. — Мне просто придётся... почему он здесь? Почему в ночь открытия? Солстис задрожал: его внезапно охватил ужасный холод, и он потёр свои костюмированные руки, чтобы согреться. Он почти поклялся, что видит собственное дыхание — какое чудесное время для галлюцинаций! Он захлопнул окно, выходящее на школьный двор. Задыхаясь, он обернулся, шагая, но мельком увидел в зеркале кого-то совершенно другого. Его глаза метнулись назад, и он закричал. Звериные глаза сверкнули на него, клыки торчали из уголков его рта. Его волосы развевались, словно всё ещё зачарованные ветром. Дыхание застряло в его горле. Сердце Солстиса врезалось ему в грудь. Он присмотрелся, побледнев, поняв, что это не было ни макияжем, ни игрой света. — Нет... не сейчас, пожалуйста, не сейчас… — его дыхание неловко прорывалось сквозь полный набор клыков, словно рот был набит ватой. Стук в дверь заставил его отстраниться от зеркала. — Солстис? Ты через пять! Он бросился к двери и использовал своё тело как баррикаду. — Нет! Нет, вы не должны входить, я... я полураздет! — Полураздет?! — он поморщился от голоса режиссёра, — У нас нет на это времени! Ты выходишь или нет?! Он рискнул оглянуться на оскорбительное зеркало, в надежде, что оно передумало, но он уже знал ответ. Он чувствовал, как клубящийся пар струится из его глаз, как острые клыки утыкаются в его губу. Его внутренности болезненно скрутило. — Я... я не... Солстис схватился за воротник плаща, погружаясь в себя. Что он должен был сделать — выйти на сцену в таком виде? Позволить отцу и этой толпе людей увидеть его или потерять сознание? Проснуться с кровью на одежде? Все месяцы репетиций и его бедные коллеги... вся их работа не могла пойти насмарку только из-за него. Фотографии известных исполнителей Bridleway, развешанные по стенам, казались невыносимо далекими. Он чувствовал себя таким маленьким. — О боже... Мне придётся уйти из шоу. Голос по ту сторону двери затих. — ... Ты в порядке? — Мне так жаль. Я не могу быть твоей Тенью. Когда час спустя он вышел из драматического зала, он скорее погрузился бы в глубины земли, чем был бы замечен кем-то. Но он рискнул, чтобы посмотреть, как его дублёр, Кантер Зум, украдёт шоу. Солстис подкрался, чтобы посмотреть представление из тени, желая, чтобы они просто утащили его прочь и никогда не возвращались. Сансет пережила целый год мучительного, жгучего стыда в одном вращении калейдоскопа: Солстис, изнуренный на занятиях после беспокойных ночей. Проверяя свою подводку для глаз, обнаружив, что его зрачки сузились до щелочек, и пытаясь выдать это за контактные линзы Nightmare Night. Шарахаясь от всех, чтобы они не замерзли, или его пальцы не превратились в когти, а что, если он потеряет контроль? Больше всего его напугала потеря памяти, когда он пришёл в себя и не имел ни малейшего представления о том, что он сделал. Кому он мог навредить. Время, казалось, ускорилось. Эти длинные прерывистые ночи стали продуктивными — учебники открыты в единственном общежитии, всё ещё освещённом в комплексе. Он занимался своими занятиями по психологии, изучая разум, но в свободное время он рыскал по мировым мифологиям в поисках кого-то вроде него. Места, где то, чем он был, имело место, цель. И более того, Сансет видела, как он изучал медицину и медитацию. Годы собственного консультирования. Обучение тому, как сохранять мир в своём собственном уме. Спокойная, мирная капитуляция… Прежде чем она успела поддаться вине, закручивающейся вокруг, Сансет отпустила её. Консультационный кабинет снова материализовался вокруг неё. Запах ванильно-мокко свечи, фиолетовые диваны и снег, порхающий за окном, вернули её в настоящее. Сансет оглянулась на своих друзей, отчасти просто чтобы убедиться, что они там. — Он говорит правду. Откровение не совсем утешило всех, и Сансет не могла их за это винить. Твайлайт держала руку у рта, словно испытывая отголосок худших воспоминаний Солстиса. Или, в некоторых случаях, отсутствие таковых. Солстис сделал успокаивающее движение руками туда-сюда. — Я обещаю, что не собираюсь причинять тебе боль. Может, я не контролирую ситуацию полностью, но я помогаю твоим одноклассникам и друзьям. С самого конца дивана заговорила Флаттершай. — Это правда. Его советы очень полезны. Сансет повернулась вместе с остальными, подняв брови. — Флаттершай...? — Я не хотела тебя волновать, но когда я услышала, что у нас есть консультант, который может помочь с магией, я подумала, что было бы неплохо попытаться поговорить об этом, — она играла с дикими кудрями Пинки, цвет её лица почти скрывал румянец. Она избегала взгляда Сансет в частности, — Мы через многое проходим. У нас не бывает перерывов, которые не прерываются ещё более магическими неудачами. Разговоры об этом были действительно полезны. Сансет наотрез отказалась плакать в кабинете психолога, поэтому она заставила себя остановиться. Её вздох был резким в горле. — Всё в порядке, Флаттершай. Я рада, что ты получила помощь, которая тебе подходит. Солстис улыбнулся, и было легко заметить, что в нём была некоторая доля гордости — хотя и не обязательно за себя. Он снова сел в кресло советника. — Твоя подруга Флаттершай поделилась со мной, что вы все сейчас переживаете магическую вспышку, хотя она сохранила вашу личную жизнь нетронутой и не поделилась чем именно. Но я должен признать, у меня есть догадка: вы не вы. Вы поменялись телами, так ведь? Все они ошеломленно уставились друг на друга. Флаттершай моргнула. — Но откуда ты это знаешь? Я не говорила, что у нас есть… Советник Солстис кивнул. — Ты не видела, но твои одноклассники видели. Не так много слов, но они были очень обеспокоены твоим нетипичным поведением, поскольку вы, девочки, воспринимаетесь как некий магический эпицентр, — он указал на Сансет, — И ты подтвердила мои подозрения. Ранее в этом разговоре ты сказала, что видела мою вспышку в коридоре сегодня, но это была не ты. Если только ты не Твайлайт Спаркл? Сансет покраснела и внутренне выругалась. — Нет… но я была сегодня утром… Её друзья по очереди рассказывали, что с ними случилось, пока Сансет внутренне терзала себя за то, что так бездумно раскрыла их прикрытие. Ни на что не годна, даже не может помочь своим друзьям или сохранить секрет, чтобы уберечь их. Неудивительно, что тебя не должно быть... К концу их объяснений Солстис исписал целый блокнот заметками, и он поднял глаза от них, чтобы сказать: — С этим, должно быть, трудно справиться. Я слышу, что вас всех уже дважды меняли, и вы не чувствуете, что продвинулись слишком далеко к решению. Справедливо ли это? Девочки, похоже, не хотели отвечать — Эпплджек потирала руку, Рарити кашляла и отводила взгляд — но Рэйнбоу Дэш можно было рассчитывать на то, что она не сможет прочитать обстановку в комнате. — Да, в общем-то. — Мы добились некоторого прогресса, — попыталась Твайлайт, возможно, просто чтобы Сансет не чувствовала себя такой неудачницей, — Сансет вернулась в своё тело. Статистически говоря, есть вероятность, что это произошло случайно, но я бы предпочла думать, что это шаг в правильном направлении. Наша лучшая теория на данный момент заключается в том, что это как-то связано с Тимбером, Флэшем, мной и конкретно с Сансет, поскольку… э-э, там есть некоторая история, которая, э-э… — Раньше мы встречались, и они встречались, а теперь мы решили перевернуться, — объяснил Тимбер, тыча большим пальцем в их сторону. — Да, я про это. — Понятно, — пробормотал Солстис, словно снова репетируя свою пьесу 10-го класса. Он встал и сложил руки вместе, — Считайте это предложением, но кто-нибудь когда-нибудь говорил вам, что вам может быть полезно консультирование? Сансет Шиммер хотела закричать. Она сделала это внутренне. — Если бы я мог быть таким смелым, я думаю, что здесь есть некоторые скрытые проблемы, вызывающие вашу магическую проблему, и я хотел бы увидеть вас четверых по отдельности, прежде чем пробовать какую-либо групповую терапию, — Солстис хлопнул в ладоши, — Если, конечно, это приемлемо для вас? В то же время Сансет и Тимбер сказали: «Нет». Твайлайт и Флэш сказали: «Да». Они посмотрели друг на друга. Солстис смущенно улыбнулся. — Я дам вам время подумать об этом.