Finis initium

Лучше сгореть, чем угаснуть.

      Оглядываясь по сторонам, не понимая, что происходит, Регулус не может разобрать где находится. Его окружает туман, собственно, это и на туман не похоже. Густой, почти осязаемый дым. Я жив?       Эта мысль звучит глухо, словно издалека. Регулус опускает взгляд на свои ладони. Он сжимает и разжимает пальцы, проверяя, ощущает ли хоть что-то. Да, он чувствует движение, но от этого мысль о том, что он может быть жив, кажется ещё более абсурдной. Он ведь точно помнит… Пещеру. Холод. Боль. Последние секунды, что так ярко отпечатались в памяти. Эти воспоминания вспыхивают снова, обрушиваясь на него лавиной, и ему кажется, что он снова проживает их. Образы заполняют его разум, отказываясь исчезнуть. Это просто не могло быть выдумкой больного разума. Это было слишком реально.       Вспомнив не самых приятных существ, Блэк старается глубоко дышать. Память безжалостно подбрасывает ему сцены его провала, каждый момент, где он оказался недостаточно сильным, недостаточно умным. Регулус до боли стискивает перстень на пальце, это отвлекает, не дает утонуть в собственных мыслях. Чувствуя надвигающуюся панику, он с усилием переключается на фамильное древо. Имя за именем, портрет за портретом. Эти люди были не приятнее, чем инферналы, но хоть немного помогали сосредоточиться.       — Я не умер… — проговорил немного разочарованно, раньше его успокаивала надежда, что его мучения на этом закончатся.       Парень не дает себе времени на лишние размышления и делает шаг вперед, но ноги подкашиваются, словно ватные, и проваливаются в мягкую, вязкую пустоту. Смутное чувство тревоги, приковывает к месту и прислушиваясь, он понимает, что вокруг тихо. Слишком тихо.       Тишина. Абсолютная. Давящая.       Это не просто отсутствие звуков — это мёртвая, ненормальная тишина, которая сама по себе была громкой. Никакого шороха, ни малейшего намёка на жизнь - только эта звенящая, удушающая пустота. Она обволакивает, словно эта странная дымка, и кажется, что она заползает в голову, заставляя сердце биться всё громче и громче. Где я, черт возьми, нахожусь?       — Кто здесь? — его голос звучит хрипло и, как будто исчезает, не долетая до этой чуждой пустоты.       Внезапно где-то впереди раздаётся голос. Ясный, отчётливый, зовущий его по имени. Регулус резко оборачивается, но прежде чем успевает увидеть источник, ослепляющая вспышка света заставляет его зажмуриться. В ушах звенит, воздух кажется вырванным из лёгких.

♤♤♤

      Ослепительная вспышка света заставила зажмуриться. Когда зрение вернулось, он не успел даже осмыслить увиденное — чьи-то руки обхватили его, цепко и крепко, как будто боясь отпустить. От неожиданности он пошатнулся, едва не упав, но чужие объятия удержали его на месте. Когда его отпускают, Регулус ошарашено смотрит на ухмыляющегося Сириуса. Впервые за столькое время он видит его и губы непроизвольно растягиваются в ответной широкой улыбке. Сириус, оглядывая своего младшего брата, смотрит взглядом полным счастья.       — Ты так вырос! Совсем скоро будешь выше меня! — улыбка на губах немного померкла и в глазах промелькнула грусть и Регулуса вновь обнимают.       — Сириус…ты…       Его старший брат выглядит не так как в их последнюю встречу, он какой-то… маленький. Во всех смыслах. Перед ним стоит мальчик лет одиннадцати, с искрящимися глазами, полными радости. Совсем ребенок. Тот не замечая каким озадаченным взглядом на него смотрели, продолжает что-то рассказывать, не отпуская брата из объятий, словно боялся, что тот исчезнет. Регулус не мог не заметить, как его руки слегка дрожали.              Он пытается осмотреться, не разрывая объятий. Взгляд натыкается на зеркало и он понимает, что и сам выглядит младше. Вокруг была его комната, но что-то в ней казалось неправильным. Почти все осталось прежним, но как будто потускнело, замерло во времени.       И все же это его комната. Его дом. Его брат.       — Ты представить себе не можешь, как я скучал, — Сириус отстраняется и его голос дрогнул, но он быстро прячет это за широкой улыбкой.       Глядя на брата, Регулус чувствует, что не может не улыбаться в ответ. Но вместе с этим в груди растёт что-то другое — острое, болезненное. Почему же внутри все еще клубился холодный ком? Почему он никак не мог заставить себя поверить, что это действительно Сириус?       — Я рассказывал о тебе ребятам! Они просто не верили, что у меня есть такой младший брат, — Сириус тараторит, словно опасается, что если он замолчит, то не успеет договорить, что что-то пойдёт не так. — При первой же возможности познакомлю вас. Они такие классные! А Джеймс…       — Сириус. — прерывая идиллию, сзади доносится строгий, недовольный голос.       Регулус узнал бы этот тон голоса из тысяч других. Орион Блэк. Человек, который никогда не был ему отцом, сейчас стоит в дверях и выглядит значительно моложе и здоровее. Мальчик, закатив глаза, выпустил брата из объятий, потеряв весь свой пыл и радость.       — Пойдём, мы с тобой не договорили.       — Я скоро вернусь. — заговорчески шепчет мальчик.       Регулус хочет остановить его, сказать хоть что-то, но слова застревают в горле. Всё вокруг вспыхивает белым светом. Его ослепляет очередная вспышка.

♤♤♤

      Регулус моргнул, мир перед ним снова исказился. Он стоит неподвижно, дым, клубящийся у его ног, был ему знаком. Он медленно осознает произошедшее. Нет никакой комнаты, нет никакого Ориона и тем более Сириуса. Он один. Опять.       — Понравилось? — низкий голос разорвал тишину, эхом отдавшись в этом странном месте.       Регулус обернулся, и его взгляд останавливается на едва различимом силуэте, чей голос, заставил его напрячься.       — Это моё воспоминание, — отозвался он, стараясь звучать равнодушно, но в груди что-то неприятно дрогнуло.       Силуэт двинулся к нему, напоминая жидкую тень, которая с каждым шагом становилась всё более пугающей. Тонкая, черная, с искривлёнными очертаниями, фигура будто играла с пространством.       — Вижу, ты не рад нашей встрече, — протянуло существо, останавливаясь в опасной близости.       Регулус инстинктивно отступил на шаг, но тут же замер, заставляя себя стоять на месте. Силуэт тёмный, будто сотканным из самой ночи. Сколько он не пытается вглядеться, но фигура остается укутанной тенью, скрывая детали. Единственное, что выделяется — это глаза. Если их вообще можно было так назвать. Черные белки с тонкими полосками золотого цвета вместо зрачков. Этот взгляд холодный, проникающий, смотрящий в саму душу, вызывает первобытный ужас. Он не просто изучал, он проникал внутрь, будто видя саму душу со всеми ее слабостями. Регулус прикладывает всё своё хладнокровие и не сводит с этих глаз взгляд.       — Кто ты такой?       — Ты не ответил, — существо слегка наклонило голову, будто издеваясь. — Понравилось ли тебе?       Он молчит, его кулаки сжались так сильно, что ногти вонзились в ладони.       — Какое тебе дело? — он резко спрашивает. — Это не имеет значения. Кто ты?       — О, как раз имеет, — фигура сдвинулась ближе, затем резко отступила, будто дразня его. — Знаешь, почему ты здесь? Потому что ты нарушил правила. Решил пойти против судьбы. Ты забрался туда, куда никто не осмеливался. Узнал то, что было скрыто.       — О чём ты говоришь? — Регулус позволил себе насмешливую ухмылку, скрывая растущую тревогу.       — О разном. О Томе Реддле, в том числе.       Имя прозвучало с таким презрением, что Регулус невольно напрягся.       — Том Редлл? — парень не отводит взгляд от фигуры и та с каждым мгновением становится всё отчётливее, а дымка вокруг менее плотной. Необъяснимое, смутное чувство тревоги постепенно возвращается и заставляет насторожиться. Имя Регулусу не знакомо, но догадка мелькнувшая в сознании не даёт покоя. — Это Волан-де-морт?       — Да. — довольный ответом, он говорил шепотом, будто подмечая что-то для себя. — Вы так предпочитаете его называть… Волан-де-Морт.       — И что с того? — его голос был спокойным, но внутри всё сжималось от напряжения.       Существо усмехнулось, звук был низким и угрожающим. Оно приблизилось к нему, и Регулус почувствовал, как холод пробежал по спине.       — Ты хочешь знать, где ты?       — Я хочу знать, кто ты и чего этим всем добиваешься. Не уходи от ответа. — резко ответил Регулус, делая шаг вперёд.       Существо замерло, будто удивлённое его дерзостью.       — Ты, сын Вальбурги, находишься между выбором: жизнь или смерть, быть или не быть, — медленно произнесло оно, будто смакуя каждое слово.       Существо вновь приблизилось, его тень практически слилась с его собственной.       — Я даю тебе выбор, возможность. Изменить всю историю. Свою. Мира.       — Выбор? — скептически переспросил Блэк, он выглядел неубежденным, словно весь этот разговор наводил на него скуку, но внутри сердце колотилось как бешеное, а в голове набатом стучала одна только мысль: «беги», «беги», «беги»… — Это дорого стоит, не так ли? — Регулус усмехается.       Эти яркие речи, обещания, которые должны запылит глаза и ослабить внимательность. Обмануть смерть? Это ведь невозможно. Вряд ли его на самом деле волнует это его судьба. Что же на самом деле ему нужно?       Ухмылка озаряет чужое лицо.       — Конечно, — ответ прозвучал мгновенно, словно он был в ожидание такого вопроса и это доставляло ему удовольствие. — Но ведь ты готов заплатить, Арктурус. Я знаю это. Твоё тело мертво, но душа ещё держится. И только ты можешь решить, что будет дальше. Вернуться… или исчезнуть навсегда.       — А что если я не хочу возвращаться? — голос понижается до шепота.       Существо склонило голову набок, его взгляд сверкнул. Напрягся. Регулус сдерживает себя от ухмылки, он делает шаг назад, но едва он двинулся, что-то невидимое, тяжелое остановило его, как цепь, натянутая вокруг грудной клетки.       — Жаль, я-то думал, что ты, Арктурус, действительно хочешь уничтожить Волан-де-Морта раз и навсегда. Но это твое право. Но скажи мне, разве ты не хочешь отомстить? Разве ты не жаждешь стереть Волан-де-Морта с лица земли? Он забрал всё, что было тебе дорого. Всё, что могло быть твоим.       Эти слова вызвали в нём лишь раздражение и скепсис. Регулус не хочет обсуждать такое с незнакомцем. Он не верит в благородные намерения, особенно от того, кто прячется в тени.       — Что тебе нужно? — его голос стал резким.       — Мне? — существо рассмеялось, его смех был похож на шепот множества голосов. — Только твоё решение. Давай же, воспринимай это как второй шанс.       — В обмен на что? — Блэк не спешил с ответом, прищурившись.       — За всё нужно платить, — прошептало оно. — Но цена решается позже.       Регулус смотрит в глаза этого... существа, человека, тени? Он все еще не мог понять кто перед ним, стараясь уловить, что скрывается за его словами. Оно приблизилось настолько, что он почувствовал исходящий от него холод.       — Тебе терять нечего. — в его голос просачивается надменность, — Ты уже наполовину мёртв. Твоё тело плавает в ледяной, грязной воде, а твоя душа застряла здесь, на границе. Если ты откажешься, тебя больше не будет. Если согласишься, у тебя будет шанс.       Блэк обводит его взглядом, слова существа словно отдаются в его голове, словно удары.       — И что мне делать с этим… шансом?       Существо ухмыляется, словно ожидало этот вопрос, его голос становится мягким, почти гипнотическим.       — Уничтожить его. Раз и навсегда. Том Реддл. Не уважает никого, даже механизм, суть времени, жизни. Он забрал у тебя всё. Твою семью. Твоё будущее. Твою жизнь. Разве ты не хочешь вернуть ему должок?       Регулус прищуривается, скептическая улыбка играет на его губах.       — Ты говоришь, как будто тебе не плевать.       Тень смеётся, её смех раскатывается, как шёпот тысяч голосов.       — Мне плевать. Но тебе — нет. Иначе зачем ты слушаешь меня?       Туман сгущается, и ощущение, что мир сжимается вокруг, усиливается. Мрак, в котором Регулус чувствует себя всё более потерянным, кажется, затягивает его в бесконечную пустоту.       — Ты сомневаешься. Ты не видишь всю картину, Блэк. Ты не хочешь верить в это, но смотри, что будет, если ты уйдешь, если ты останешься в стороне. Твоя смерть — это лишь начало того, что случится.       Туман, как живой, начинает принимать формы, создавая картины, в которых Регулус видит события, что неизбежно произойдут. Появляются очертания знакомых стен, и вот он видит спальню родителей и облик матери, сгорбившись державшая что-то в руках. Фамильные звезды. Его и Сириуса.       — Посмотри на её одиночество, Регулус. Мать будет убита горем. Ты для неё был единственной надеждой, опорой, а теперь от ее мнимого величия останется лишь пустая оболочка. — он говорит медленно, выделяя каждое слово, — Сколько она будет страдать, зная, что еще один её сын ушёл, не оставив ни следа, ни шанса на спасение? Что все оставили ее? Муж, сыновья? Это та цена, которую она заплатит.       Регулус замирает, а существо и не думает останавливаться. Формы меняют свои очертания. Он видит видит кричащего мужчину в кандалах. Его грязный, потрепанный и отчаянный вид заставил Блэка скривиться, отвести взгляд. Заключенный провел здесь явно очень долгое время.       — Не кривись, дитя. Не узнаешь своего брата? — Регулус ошарашенно поднимает взгляд на видение. Сириус? — Твой брат потеряет всё. Его заклеймят предателем. Его подставит тот, от кого он не будет ожидать этого. Все его близкие посчитают его предателем, убившим магглов и... семью Поттеров.       — Это неразумно. Он сбежал из дома, к Поттерам, лишь бы не принимать метку! Как они могли поверить в это?       — Он же Блэк. Ваша репутация сыграла огромную роль. А Министерство... — его голос сочится ядом на этом слове, — желает уничтожит всех, кто сильнее их. Они не знают честных путей. Ты мертв, а он последний прямой наследник. А если бы он решил вернуться? Вы обладаете исключительными привилегиями среди чистокровных, перед вами готовы преклоняться те, чьи взоры они не могли обратить на себя. Ох, как им не нравится это... Не желая лишних разборок, они сразу отправили его в Азкабан.       Чувство тревоги обвило грудь, стягивая её ледяным обручем. Услушанное задело его. Слишком глубоко. Все это неправильно. Он не замечает, как картина снова меняется. Он различает две сражающиеся фигуры в неизвестном ему месте. Незнакомые ему женщина и мужчина.       — А вот твоя любимая кузина и дражайший брат. Её тоже ждет Азкабан. Дважды. — Регулус в ужасе замер, — Она окончательно потеряет рассудок. Они столкнутся в дуэли. Не на жизнь, а на смерть. Она убьет его, подвергнет забвению. Видишь как он падает в Арку смерти в Министерстве, его душа никогда не будет упокоена, вынужденная на вечное блуждание.       Он прикрывает глаза, не желая это принимать. К корлу поступает предательский ком. Бэлла и Сиси. Два человека, которых он мог запросто назвать своими родителями в детстве. Они часто шутили об этом, ведь только они вдвоем увидели его первые шаги, первые слова. Они всегда были рядом. Они замечали и были при всех его успехах. Они учили его всему этому: первым заклинаниям, первым попыткам удержаться на метле, правилам квиддича, дуэльному искусству. Они поддерживали его во всех начинаниях. Они были теми, чья похвала имела для него значение. Те, кто спасали от каждого кошмара, проблем, от гнева старших, не раздумывая беря на себя вину. Бэлла и Сиси, те на кого он хотел быть похожим, кому безоговорочно доверял. С помощью воспоминаний о них, он с легкостью мог вызвать патронуса. Они сразятся против друг друга?       Он открывает стеклянные глаза, а перед глазами новое тело. Молодой девушки лежащей на каменных плитах Хогвартса.       — А вот твоя племянница… Андромеда родит прекрасную девушку. Жаль, что та умрет совсем молодой на еще одной войне. Министерство, Орден, которым она так яро верила, доверяла… как и ее дядя, не спасут ее. Ведь ты не смог предотвратить это. Ты только помешал ходу войны своим действиями. Она не закончится. А ее сын, полукровка, останется сиротой, сколько же твоя кузина будет плакать по ночам... А сын Нарциссы практически повторит твою судьбу. Он примет метку с восторгом, вступит в ряды тех, кого ты отверг. Он будет обречен, как и ты, Арктурус. Ты видишь, как Драко будет терзаться, как ему будет трудно выбирать между верностью семье и желанием спастись? Как метка на его руке приведет к падению, и ты не сможешь ему помочь? Это тоже часть твоего наследия, если ты не вмешаешься. Его ждут лишь страдания, он станет тем, кто будет терзаться от своей судьбой, завидовать смелости других, как ты когда-то, но без шанса исправиться. Без шанса на спасение.       Золотые глаза смотрят прямо на Блэка, который словно под гипнозом, смотрит на сменяющие друг друга образы. Людишки, что с них взять... Алаз усмехается, он видит еще немного и парень уже не выдержит.       — Ваш род обречен на это. Ты так беспокоишься о своих близких, но ты не понимаешь, что, когда ты умрешь, все, что ты оставишь после себя — это лишь слабость. Тебе не видна истинная сила, которая управляет всем этим миром. Твоё тело так и не найдут. Его остатки так и будут лежать на дне пещеры. Твой брат, твои кузины, “друзья”, обе стороны будут считать тебя отступником, предателем, с которым расправились Пожиратели. Ведь ты же не настолько значим в этой битве, ты не стоишь того, чтобы Редлл лично этим занимался. Ведь ты лишь пешка. Ты так старался жить по правилам, не разочировать никого, но имело ли это смысл? Никто не будет вспоминать о тебе. О тебе очень быстро забудут. Ведь ты никто. Один из миллионов. Они продолжат участвовать в этой войне, которую ты так боишься и в следующей, которая будет еще разрушительнее. Ты не сможешь остановить этого. Они будут бороться до последнего, и смерть будет их единственным концом...       — Хватит!       Он не мог больше это слушать. Хотелось как детстве закрыть уши руками и притвориться, что все это происходит не с ним. Туман сгущается, и ощущение, что мир сжимается вокруг, усиливается. Мрак, в котором Регулус чувствует себя всё более потерянным, кажется, затягивает его в бесконечную пустоту. Беспокойство внутри росло, как нарастающий шум в ушах, становясь почти невыносимым. Черная дымка окутывала пространство, словно сгустившаяся ночь, и вместе с ней тишина стягивала мир в тугую петлю, не давая ни двинуться, ни дышать свободно. Его разрывает от противоречивых чувств, внутри него всё кипит, но вместе с этим растёт осознание. Этот выбор — не свобода. Это ловушка. Но если он откажется, всё будет потеряно.       — Просто ответь мне. Какая цена?       Существо наклоняется ближе, его елейный голос шёпотом произносит:       — Всё, что мне нужно — это ты. С твоими силами. С твоим умом. Стойкостью. Но куда больше мне интересна твоя жажда мести, ненависть ко всем.       Регулус замер. Ненависть? Это слово кольнуло его. Что он вообще чувствовал? Ненавидел ли он? Скорее… желал доказать что-то.       — Министерство... – оно остановилось словно обдумывая стоит ли говорить это, — у меня с ними свои счеты. — его глаза опасно блеснули золотом. — Ты поможешь мне. А я дам тебе возможность стать сильнее, могущественнее. Том Реддл боялся теней, Арктурус. Он называл себя бессмертным, но прятался от собственной слабости. Ты не такой. Когда примешь моё предложение, я дам тебе такие способности, которые позволят всё изменить. Ты станешь силой, которой не смогут противостоять ни Волан-де-Морт, ни смерть. Ты будешь править тенями. Ты станешь хозяином их воли. Всякий, связанный со тьмой — твой раб.       — Тени? Что ты такое? – остановил его Блэк.       Сразу после вопроса Регулус схватился за голову от невыносимой боли. Тот уже не желал долго объясняться, торопился, словно времени было слишком мало. В его сознании нагло копались, воспоминания отметались одно за другим и вот остановилось на одном. Ночь. Библиотека Блэков. Дальняя секция с коллекциоными книгами. Одна из них стоит отдельно на небольшом подиуме. Особенно ценная, с аукциона. Отец запрещал к ней прикасаться. Книга, видавшая лучшие времена, покрыта таинственными рунами. Пожелтевшие от времени, страницы описывали магию, которую Регулус никогда не осмеливался изучать до конца. Тут была собрана вся информация об темной части магического мира, о древних артефактах, заклинаниях, силах, духах и тварях, в существование которых было сложно поверить и самим волшебникам. Там он и узнал о крестражах. Тогда он не обратил много внимания на остальное, но последняя глава заинтересовала его. Перед глазами мелькают страницы о том, как Алаз управляет этим миром, как может изменить ход времени. Повелитель тьмы и ночи, покровитель всех магических тварей. Их сила, могущество, власть над самыми опасными существами, темными силами впечатлила Блэка. Но он относесся к этому, скорее как к легенде.       — Я читал о тебе. — его шепот хриплый от волнений. — Ты — существо, которое не подвластно ни времени, ни смерти. Ты управляешь всеми магическими тварями, управляешь темной магией, ты и есть темная сила. Я… я не могу поверить, что ты… Почему именно я?       Регулус ощущает, как холод проникает в его нутро, как туман становится гуще, и тень, стоящая перед ним, словно сжимает его, поглощая его мысли. Глаза Алаза сияют довольтвом собой.       — Ты всё понял. Я — не просто тень, Регулус. Мои предки были изгнаны из мира людей. Мне нужно было решить один вопрос, сегодня новолуние, но я рискнул и вышел в материальный мир. Без луны, мы слабеем. Они как-то выследили это и... Мне нужно воостановить ахмату. — Это сердце Алаза - источник их силы. — Но оставить нечисть без ощущения моего присутствия и силы на земле нельзя, они почувствовав отсутствие надзора поуничтожают друг друга. — туман вокруг стал беспокойно двигаться, словно отражая настроения хозяина. —Министерство пытается приручить меня, как дикое животное, но мы – не поддающиеся контролю, не преклоняющиеся ни перед кем. Я не подвластен их власти. Вы, Блэки, словно мы, среди чистоковных магов. Тебе предлагается шанс изменить всё, а ты всё ещё сомневаешься?       Картина в голове Регулуса мгновенно меняется. В его сознании мелькают чужие воспоминания, как Министерство разрабатывает способы охоты и уничтожения существ, как их силы пытаются подчинить, хотя в этом нет ни смысла, ни успеха, предательства каких-то существ, смерти. Министерство не в силах остановить их, они слишком могущественны. Но они не остановятся, если они смогли навредить Алазу, то что будет с ним, если Министерство узнает, что он хранитель? Если он примет это, то он станет частью этой силы, и вместе с этим, станет мишенью для них.       — Ты станешь тем, кого они не смогут контролировать, и это твоя свобода. Ты не будешь больше просто пешкой на поле, ты будешь тем, кто меняет ход игры. Ты видишь будущее, которое ждет твою семью? Ты не хочешь, чтобы оно сбывалось?       Регулус сжался, пытаясь избавиться от этой мысли. Он не хотел быть частью этого мира, где каждый выбор был бы столь тяжёлым. Но перед его глазами, прокручиваются сцены, которые неизбежно произойдут, если он останется в стороне.       — Ты можешь изменить его, только прими мой ахмату. Стань сосудом, и все эти судьбы изменятся. Ты станешь больше, чем человек. Тени будут твоими глазами, а ночь — твоей союзницей. Никакие крестражи не станут помехой для тебя. Тени требуют лишь преданности.       Слова Алаза звучали, как шёпот вечности, окутывая сознание Регулуса густым туманом. Он чувствовал, как ледяной холод подкрадывается к самому сердцу, наполняя его тело странным, почти болезненным ожиданием. Мгновение тишины — тяжёлое, пронзительное — и перед ним возникла ослепительная золотая нить, сверкающая в чернильной жидкости. Это был ахмату. Сердце Алаза, его сущность, его сила.       Он чувствует, как его руки начинают дрожать, как его грудь сжимаются, будто что-то внутри него рвётся наружу. Множество чувств, мыслей, переживаний вдруг столкнулись в одну точку. Он знал, что решение не будет лёгким, но теперь он осознавал, что, возможно, другого выбора у него нет.       Алаз приблизился к нему, его силуэт стал резче, глаза — золотым вихрем в черной бесконечности. Он понимал, что тени никогда не уйдут просто так. Он понимал, что выбор, сделанный здесь и сейчас, станет его проклятьем. Но боль утрат, страх перед будущим и гнев на несправедливость мира затмевали разум. Это — не просто «второй шанс», а цепь, которую он лично наденет на собственную шею.       — Я… согласен, — прошептал он, голос едва удерживался от дрожи.       Как только его пальцы коснулись ахмату, всё вокруг застыло. Казалось, время остановилось, но через секунду - взрыв. Тени заволновались, закружились вихрем вокруг них. Тёмная жидкость из сердцевины ахмату вырвалась, как буря, окутывая его тело. Она заполнила каждый уголок его существа, проникая в кожу, в мышцы, в кости. Боль была невыносимой.         Чёрная жидкость переплеталась с золотыми нитями, растекалась по его венам, превращая каждую клеточку в чуждую. Она обжигала каждую клетку, словно огонь и лёд одновременно. Казалось, она не просто заполняет его, а заменяет собой всё, что раньше было человеческим. Его сердце пропустило удар, боль пронзила его словно кинжал.       Он упал на колени и закричал, но звука не было — его голос утонул в окружающем вихре. Страх охватил его, когда перед глазами начала меркнуть реальность, а тело больше не подчинялось воле. Сердце замерло, перестав биться, и в этот момент он ощутил пустоту, похожую на смерть. Всё вокруг исчезло — звуки, свет, даже собственные мысли. И затем настал свет.  Ослепительный, сияющий изнутри. Он разорвал тьму и осветил его разум. И вдруг, словно взрыв, сердце ожило. Осветив его изнутри, оно заставило каждую клетку трепетать.       Этот свет напоминал ему о жизни, о том, что он всё ещё дышит, что он всё ещё жив, но в то же время уже не тот, кем был прежде.       Его зрачки расширились, и он почувствовал, как в груди что-то изменилось. Теперь там билось не сердце, а ахмату — камень, светящийся золотыми нитями, которые заменили кровь. Он смотрел вниз и видел, как эти золотые нити пронизывают его кожу, а черная жидкость, будто дым, танцует вокруг них.       Сила пришла неожиданно.       Его тело наполнилось мощью, как будто каждая мышца, каждая кость внезапно обрели новую природу. Это было, как если бы он одновременно стал лёгким, как перо, и тяжёлым, как целый мир. Он слышал голоса теней, видения пронеслись перед глазами, образы прошлого и будущего стали ясны, как никогда прежде.       Его глаза раскрылись, и он увидел всё: тени, которые шептали ему обо всём, что происходит вокруг, потоки магии, скрытые ранее, ритм мира, бьющийся в унисон с его новым сердцем.       Регулус медленно поднял голову, его глаза — белые, с золотыми вертикальными зрачками — блеснули в темноте. Он ощутил себя частью чего-то большего, чем мог представить. Смерть была побеждена, а он, Регулус Блэк, стал воплощением тьмы и силы, которая теперь принадлежала ему.       Он поднялся на ноги. Мир изменился. Теперь он видел всё иначе — каждый звук, каждую тень, каждый отблеск света. Тени вокруг него оживали, подчиняясь каждому движению его воли. Они текли, как живые создания, сворачиваясь и извиваясь вокруг его тела, словно приветствуя своего нового хозяина. «Второй шанс» — повторил он шёпотом, прежде чем свет вновь заполнил его сознание.       Это было как смерть и перерождение одновременно.