И огонь, и вода

6 декабря 2018 — Ну, не смотри на меня так, — Матвей скрестил руки на груди, — ты мне и так уже в спине дыру прожёг, теперь хочешь вторую для симметрии? — Могу попробовать, — хмыкнул Эд, — вдруг это удержит тебя от слишком горячего сочувствия нашим соперникам. — Хорошо, что хоть не врагам, — усмехнулся Матвей. — Я уже в этом не уверен, если честно. Матвей открыл было рот, чтобы возразить, но притормозил. Он привык смотреть на обстановку внутри их вида спорта, сглаживая углы, которые появлялись всё чаще. Поэтому то, что в феврале один из этих углов взял да и впился ему в бок, хоть и не было неожиданно, но оказалось как-то особенно неприятно. С началом нового сезона ничего, к сожалению, не закончилось. У них снова искали какой-то уже совершенно мифический и явно выдуманный допинг, потому что на этот раз сколько-нибудь убедительные аргументы обвинители предоставить не удосужились. — Бедной и несчастной жертвой обстоятельств я уже был. Не понравилось. — Ладно, допустим. Но дался тебе этот Кюн, — Эд даже всплеснул руками, — С ним ничего страшного не случилось, между прочим. — Йоханнес — мой хороший знакомый ещё с КИБУ. Эд без особого труда почувствовал лёгкую неуверенность в его словах и вцепился в неё клещами: — Угу, знакомый, с которым вы пару лет почти не общались. На самом деле, если ни разу не кривить душой, Эд немцу немного завидовал. Да, тот на выходе с огневого рубежа столкнулся с норвежцем, и верная победа уплыла из его рук. Тем не менее, это явно неплохо подслащалось серебряной медалью, званием героя дня и всеобщим сочувствием. Ощущение пока ещё лёгкой отверженности переживалось Эдуардом особенно остро — это его первый полноценный сезон на Кубке мира. Оттого внезапный порыв Матвея был ему особенно непонятен. Здесь уже крылась какая-то неадекватная широта души, в которую к тому же и так неоднократно плевали. — Последнее время мы с Йоханнесом выступали на разных уровнях, вот и раскидало немного, — Матвей пожал плечами. — Всё равно это как-то не очень выглядит. Ты ему руку пожмёшь и скажешь слова поддержки, а он завтра в интервью будет заливать о коварных русских допингистах. — Йоханнес не будет, — голос Матвея обрёл прежнюю твёрдость, — а вообще, знаешь, большинство иностранцев во всей этой политике ничего не понимают. Как и мы с тобой. Матвей посмотрел на него обезоруживающе ласково, кажется, без особых проблем прочитав все невысказанные слова по губам. Эд вздохнул: иногда разговаривать с ним — всё равно, что головой о стену биться. — Не убедил, — Эд поморщился. — Я и не собирался. Главное — что ты меня услышал.