Перед падением

OneRepublic — Didn’t I

Didn't I, didn't I, didn't I love you? Didn't we, didn't we, didn't we try? Know that I, know that I still care for you But didn't we, didn't we say goodbye?

— Ради Бога, Беллз, сделай лицо попроще, умоляю! — Теперь тебя и лицо моё не устраивает? — буркнула она, прибавляя громкость радиоприёмника пикапа. Из динамиков доносилась какая-то незнакомая, чересчур бодрая поп-рок песня. Подхватив ритм, Белла, с преувеличенным, пассивно-агрессивным энтузиазмом, начала постукивать пальцами по рулю, энергично тряся головой из стороны в сторону. Краем глаза она заметила, как отец закатил глаза на её очевидное паясничество. — Я ведь, в конце концов, не на расстрел тебя везу, — вздохнул Чарли и, нахмурив брови, потянулся вниз, чтобы убавить громкость обратно. — И я не заставлял тебя ехать, разве нет? — Нет, — раздражённо покачала она головой. — Всего лишь «мягко» надавил на то, что для Билли я как дочь, и он ужасно расстроится, если я демонстративно откажусь присутствовать на его юбилее из-за какого-то там парня, даже несмотря на то, что этот «какой-то там парень» — его грёбаный сын, и… — Ну, значит, это твоё решение, — саркастично улыбнулся отец, «красноречиво» закрыв тему, и перевёл взгляд на дорогу перед собой. В ответ она лишь недовольно фыркнула: они оба друг друга стоили. С обеих сторон от дороги, ведущей в резервацию, густыми рядами раскинулись высокие деревья. Вдыхая густой, свежий лесной воздух, уже полностью окутавший салон автомобиля, Белла изо всех сил старалась привести свои растрёпанные чувства в порядок, но тревога заставляла сердце звенеть острыми льдинками у самого горла. Грустнее всего было осознавать, что эта самая дорога, на пути которой Свон выучила наизусть буквально каждый указатель, каждый поворот, каждый камешек — сейчас была связана для неё не с теми прекрасными, безумно тёплыми воспоминаниями о времени, проведённом со стаей, с Эмили, с Билли, с Джейкобом… Сейчас она думала лишь о том, что в последний раз, когда она была у дома Блэков, она видела Джейкоба в компании какой-то девушки, его девушки, судя по всем указывающим на это признакам. Что, если сегодня она будет там, с Джейкобом? Вероятнее всего, будет. Как же Белла справится со всем этим? Как сможет перетерпеть всю ту боль, ревность, обиду, что уже поджидали её на том самом крыльце, злорадно потирая в предвкушении мерзкие ручонки? Сможет ли она быть достаточно взрослой, мудрой, всепрощающей — такой, какой и хотела — какой в итоге и обязана была стать, хотя бы со временем? Станет ли она именно сегодня этой «Новой Леа», как и предрекала Эмили в том давнем разговоре? Что ж, до того, как она всё это выяснит, оставалось не больше пяти минут. Она предельно чётко решила для самой себя, что не станет задерживаться надолго: лишь поздравит Билли, перекинется парой слов с ребятами из стаи, особенно с теми, кого уже давно не видела (если, конечно, после всего произошедшего они всё ещё хотели с ней разговаривать), побеседует с Эмили, тоска по общению с которой накрыла с новой силой после их недавнего телефонного разговора и, закончив дела, благополучно ускользнёт из виду, как только представится удачная возможность. Для этого она предусмотрительно уговорила отца поехать на её пикапе, и он согласился без особого сопротивления, наверняка, даже обрадовавшись, ведь это означало, что она не будет выпивать алкоголь, а он, напротив, сможет как следует расслабиться и отдохнуть. Если бы дело было только в этом, она бы радовала его подобными решениями гораздо чаще… Возможно, ей вообще удастся избежать Джейкоба и его новую пассию. Кто знает? Народу, наверняка, будет тьма тьмущая — у квилетов была традиция собираться огромными компаниями, и Белла не сомневалась, что на своё пятидесятилетие Билли соберёт всех, кого знал. Тем неприятнее для него было бы узнать, что дочь его лучшего друга, за которой он приглядывал, о которой заботился с самого глубокого детства, предпочла в такой важный для него день какие-то другие дела. Отступать было некуда. И, чем ближе становился старенький, скрипучий «шевроле» к заветному одноэтажному домику из бордовых деревянных панелей, тем крепче и болезненнее сжимался узел волнения и тревоги, затянутый в самом центре солнечного сплетения. Когда деревья стали редеть, а потом и вовсе расступились, являя взору знакомые строения, Белла громко сглотнула и с тревогой посмотрела на Чарли: тот, со свойственной ему трогательной неловкостью, вяло улыбнулся ей, судя по всему, в неумелой попытке подбодрить, и с усталым вздохом отстегнул ремень безопасности. Выбравшись из машины, Белла нервным жестом отдёрнула вниз серое обтягивающее платье, которое сейчас казалось ей невыносимо вульгарным, коротким и неудобным. Она никогда не стремилась выглядеть «по-девчачьи», отдавая предпочтение неброским, не привлекающим лишнего внимания вещам, но именно сегодня, когда, с едва сдерживаемыми досадой и злостью, вертелась у зеркала, сетуя на всё на свете: свою дурацкую внешность, дурацкие проблемы, дурацкую судьбу, дурацких парней… Именно тогда вдруг решила, что, если не может избежать этой нежелательной встречи с бывшим (и, вероятно, его «нынешней»), то должна хотя бы чувствовать себя уверенно. Насколько это вообще возможно в её конкретном случае. Проведя у зеркала ещё добрых сорок минут, она хваталась за всё, что попадётся под руку: консилер, румяна, тушь… Она даже умудрилась нарисовать себе две вполне сносные стрелки — благо, ранний подростковый возраст, полный экстремального любопытства и многочисленных экспериментов с увесистой маминой косметичкой, совместно с навязчивым подражанием героиням фильмов эпохи «старого Голливуда», не прошли даром. Натянув на слегка пополневшие и округлившиеся бёдра серое вязаное платье чуть выше колен с длинными рукавами, которое появилось в её гардеробе лишь ради того, чтобы Рене перестала устраивать истерику о его покупке на весь торговый центр, Белла всё равно осталась недовольна — но подумала, что так сможет чувствовать себя хотя бы чуточку привлекательнее, женственнее, а оттого и увереннее. Ох, как же сильно она ошибалась! Теперь, пребывая в непривычном и некомфортном для себя облике, она нервничала лишь сильнее, и это проявлялось во всех ненавистных ей реакциях тела на стресс: одёргивание платья, кусание губ, бесконечное приглаживание волос, заламывания кистей рук. Даже Чарли, обычно не слишком обращающий внимание на подобные вещи, нахмурившись, тихо сказал, когда они медленно шли по дорожке, ведущей к крыльцу: — Беллз, успокойся. Ты замечательно выглядишь. — Спасибо, пап, — одними губами ответила она, позволив себе слегка улыбнуться. Чарли точно знал, что делал, поскольку искренняя улыбка, вызванная его, казалось бы, вынужденным комплиментом, ещё оставалась на её губах, когда, войдя в дом, они наткнулись прямо на Билли, как раз выехавшего на коляске в прихожую, судя по всему, завидев долгожданного лучшего друга ещё из окна. — А вот и ты, старый засранец! — не растерявшись, воскликнул Чарли, и сразу наклонился к Билли для долгих и крепких дружеских объятий. Они похлопывали друг друга по спине, по-ребячески посмеиваясь над взаимными подтруниваниями. — Да я даже в свои пятьдесят выгляжу лучше тебя, дряхлый усатый ловелас! — Только если это помогает тебе лучше спать по ночам, развалина. Всё это длилось ещё пару минут, и Белла терпеливо стояла в дверях, нервно оглядывая пространство. В доме было темно и тихо, и лишь приглушённая вибрация, отзвуки голосов и гул музыки сообщали о том, что вечеринка проходит на заднем дворе, недалеко от гаража Джейкоба, наполненного самыми дорогими для Беллы воспоминаниями. Вдруг из кухни послышался звон посуды, а спустя несколько секунд в прихожую вышла высокая фигура: сначала Белла решила, что человек ей незнаком. Стройное, мускулистое, но при этом довольно женственное телосложение, которое весьма комплиментарно подчёркивалось обтягивающими чёрными джинсами и тёмно-зелёным кроп-топом с глубоким декольте. Девушка с тёмными волосами, отстриженными под стильное каре, застыла в коридоре, держа в руках несколько контейнеров с едой, сложенных друг на друга, и внимательно, не отводя взгляд, рассматривала прибывших гостей, главным образом Беллу. Догадка о том, кем являлась незнакомка, почти моментально была подтверждена Билли: — Леа! — окликнул он, жестом подзывая девушку к себе, когда Чарли выпрямился, приглаживая смятую долгими объятиями одежду. Отец явно не был удивлён её появлением, приветственно ей улыбнувшись. — Ли, иди сюда. Смотри, кто пришёл. Ты знакома с Беллой Свон? — Здравствуй, Чарли, — поздоровалась та, и на секунду Белле показалось, словно девушка тщательно маскирует неприязнь. Кивнув, отец молча указал жестом, что направляется к месту собрания гостей, и Билли точно так же молча кивнул ему в ответ. Какое-то время девушки смотрели друг на друга, не говоря ни слова: Белла не могла прочесть по лицу новой знакомой, в каком ключе стоит начать общение — привычно дружелюбном, или, скорее, сдержанном. Но, слегка прищурив красивые тёмные глаза, Ли вдруг весело присвистнула: — Ничего себе яйца у тебя, Свон, раз заявилась сюда! Раскрыв рот от удивления, Белла молчала, не понимая, что означало данное «приветствие». Это вообще приветствие? — Это я её позвал, — со спокойной улыбкой ответил Билли, взяв явно неловкую ситуацию в свои руки. — И очень рад здесь видеть. Привет, милая. Слегка тряхнув головой и придя в себя, Белла обняла отца Джейкоба, отрывисто чмокнув в щёку: — С Днём Рождения, Билли. — Иди, — он энергично похлопал её по спине. — Там уже все ребята собрались. Эмили заждалась тебя, места себе не находит! Леа лишь хмыкнула и, по-модельному завиляв бёдрами, удалилась через гостиную к заднему входу во двор, так и не рассекретив своего отношения. Всё ещё прокручивая в голове брошенную той фразу, Белла расценивала сказанное как негативное, так и позитивное одновременно. «В крайнем случае, всего лишь ещё одна красотка, испытывающая ко мне неприязнь из серии «просто потому что»» — с печальной иронией подумалось ей. «У меня таких уже целая команда набралась». Правда, одна из них уже месяц как лежит в… Не успев закончить в голове мысль, она вдруг влетела в кого-то у самой двери. Едва поток свежего воздуха и волна звука захватили её и унесли с собой на улицу, как дверь захлопнулась обратно, откинув сквозняком волосы у лица. В ноздри ударил знакомый, но уже порядком подзабытый запах домашнего уюта, дерева, ванили, выпечки и травяного чая: так пахла только Эмили Янг и её вечно строящийся дом. Замерев с пустой пластиковой тарелкой в руках, девушка поспешно отпрянула, но, сфокусировав взгляд, тут же бросилась обратно Белле на шею: — Белла! — воскликнула она, обнимая и раскачивая их обеих из стороны в сторону. — Ну наконец! — она почти задыхалась. — Привет, Эмили, — тихо ответила Свон, не сдерживая счастливой улыбки: да, это именно то, зачем она сюда приехала, и сделала бы то же самое снова ещё хоть тысячу раз. Подруга была одета в лёгкое, пышное цветастое платье, и Белле сразу же стало легче: она не одна решила сегодня принарядиться, поэтому не выглядит в своём одеянии так уж глупо. Она машинально оттянула ткань платья вниз. — Прости, — смущённо улыбнулась Эмили, осторожно отстраняясь: она едва не подпрыгивала на месте. — Просто я так соскучилась! Ты так замечательно выглядишь! У тебя стрелки! Вот это да! — Спасибо, — пробормотала Белла, настороженно всматриваясь в стеклянную вставку закрытой двери во двор, но видела только неразборчивые мелькающие силуэты и отблески костра. Она лишь смогла определить, что народу действительно много, и вновь, незаметно для собеседницы, вернула всё своё внимание в их разговор. — Я тоже соскучилась, Эм. Ну как ты? Новости? — Помимо «свадьбы с датой»? — они опять захихикали над «их» шуткой. — Конечно! Уже не терпится… — она схватила её за руку и резким жестом отворила дверь. — Но сначала — поесть! Практически вывалившись на улицу, Белла поморщилась: оранжевое вечернее солнце, что всю дорогу сюда было скрыто за высокими деревьями, теперь, отражаясь от стёкол, ослепляло своим золотым свечением. Всё вокруг было окрашено в яркие, сочные цвета, благоухало и купалось в тепле и свежести: так умел только самовлюблённый, блистательный, кичливый май. С недавних пор он стал её самым любимым месяцем — всю жизнь прожив в жарком, засушливом, однообразном климате, она не могла себе даже представить, как величественно и грандиозно оживает природа там, где ей приходится постоянно умирать. Запах жареного мяса откликнулся громким урчанием в животе, напоминая о том, что, нервничая с самого утра, Белла не смогла засунуть в себя даже содержимое чашечки кофе. Она огляделась по сторонам, наконец привыкнув к яркому солнцу: на зелёной лужайке были расставлены туристические раскладные кресла, такие же, какие продавались в магазинчике Ньютонов, где она не появлялась уже несколько недель из-за подготовки к экзаменам и выпускному. Ближе к дому стоял огромный стол (кажется, это были несколько разных столов, приставленных вплотную друг к другу), просто ломящийся от обилия съестного: салаты на любой вкус, сосиски, бургеры, хот-доги, свежие овощи, стейки — чего там только не было. Теперь Белла поняла, почему Билли так настоял на просьбе не привозить с собой ничего к столу: видимо, они с Чарли оказались единственными, кто к этой просьбе прислушался. Вокруг костра, что потрескивал и искрил чуть дальше от дома, ближе к лесу, также стояли стулья, кресла, лежали брёвна для сидения. Оттянув этот неприятный момент до последнего, с замиранием сердца, Белла начала судорожно пробегаться по лицам присутствующих, что стояли, сидели, ходили, болтали, занимались какими-то последними приготовлениями. Она разглядела лица Сью Клируотер вместе с Чарли, и ещё много незнакомых взрослых, которые, по её собственной догадке, являлись старейшинами, прямо как Сью и Билли, или просто причастными к племени. Некоторые из них держались немного отстранённо и даже слегка надменно, поэтому Белла поспешно отвела взгляд, чувствуя какую-то беспочвенную, необъяснимую, неизвестно откуда взявшуюся вину за свою крепкую связь с вампирами. Здесь об этом знали все, кроме, пожалуй, её собственного отца, что было ужасно странно: получается, все, кроме самого близкого на свете человека, были в курсе её самого страшного на свете секрета. Молодёжи было больше — практически все были ей знакомы. Она обвела взглядом каждого по очереди: за столом вовсю хозяйничали, сметая всё на пути своего звериного голода, «неразлучники» Квил и Эмбри (где же ещё им быть?), чуть поодаль от них сидели Сэм и Джаред, расслабленно развалившиеся в креслах, и спокойно что-то обсуждали, посмеиваясь, сжимая в руках по бутылке пива. На брёвнах возле костра, иногда бросая смешливые взгляды на парней, расположились дамы: Ким, девушка Джареда, с которой Белла уже была знакома, и вторая, которую видела в первый раз. Возможно, та самая Стефани, новоиспечённая возлюбленная Эмбри? Напротив них жарил в огне сосиски и заливисто смеялся парень — очень молоденький, на вид не больше лет пятнадцати, но довольно высокий и крепко сложенный — возраст выдавали лишь не огрубевшие, ещё детские черты лица. Белла вдруг вспомнила, что Джейкоб был точно таким же, когда они только начали общаться после её возвращения в Форкс, и в груди предательски защемило. Она далеко не сразу заметила Леа, что, демонстративно отвернувшись от всех, сидела в кресле очень далеко, под деревом почти у самого леса, надев наушники, и с явным безразличием ко всему происходящему копалась в мобильном телефоне. Больше никого из девушек видно не было, точно так же, впрочем, как и сына виновника торжества — поэтому плечи вмиг опустились, а тело расслабилось с тихим облегчённым выдохом. Ещё раз, беглым взглядом «просканировав» всех присутствующих, она убедилась, что его нигде нет. Не было и Пола, а также Рейчел — его пары и сестры Джейкоба — что, в целом, нисколько не удивило, поскольку за все время, что Пол был с ней запечатлён, Белла так ни разу и не дождалась встречи и личного знакомства. Несмотря на вхождение в стаю и посвящение во все её тайны, девушка предпочла продолжить своё весьма успешное обучение в университете за тысячи километров от дома, за что, по мнению Беллы, совершенно незаслуженно получала осуждение от старейшин, которые считали, что каждый отмеченный магией древних духов обязан находиться на земле предков. Может, давай они больше свободы молодому поколению, поселение не находилось бы сейчас в таком упадке и практически за чертой бедности? Парочка-другая образованных и амбициозных молодых индейцев, знающих, как грамотно развить эти места, точно бы не повредила благополучию, в том числе и самой стаи. Как там говорил Джейкоб? «Айрис, подруга Рейчел из университета»? Быть может, они обе не смогли прилететь на сегодняшнее мероприятие? И где вообще этот чёртов волк? Эмили, обратив внимание на растерянно блуждающий взгляд Беллы, отвлекла её на себя: — Его ещё нет, — с едва скрываемым сочувствием она коснулась её плеча. — Они с Полом на вечернем обходе. Работа есть работа, даже в праздничные дни, — как-то невесело усмехнулась она, и потянула Свон за собой к столу. — Белла-а-а! — восторженно воскликнул Квил, округлив глаза, словно совсем не ожидал её увидеть, и все присутствующие сразу же перевели на неё взгляд: даже Леа, отвлекшись от телефона, рассматривала её с недовольным видом, хотя у неё уже была такая возможность чуть ранее. Сэм и Джаред, отвлекшись от беседы, почти одновременно ей кивнули, Ким с широкой улыбкой помахала рукой, а Стефани оглядела с ног до головы с явным интересом. Странно было чувствовать себя здесь абсолютно своей, но и в то же время, отныне и навсегда, посторонней. Словно она находилась среди них незаслуженно. Словно она была бывшей не только Джейкоба, но и всей стаи одновременно. Квил подскочил к ней, расставив в стороны руки для объятия — они поблескивали от жира, поскольку парень всё это время ел руками, пренебрегая любыми столовыми приборами. — Привет, Квил, привет, Эмбри, — она сдержанно улыбнулась, не успев особенно соскучиться по этой «сладкой парочке» оборотней, ведь они общались всего пару дней назад. Похлопав его по спине, она отстранилась, брезгливо избегая всё ещё раскинутых в стороны грязных рук. — В чём провинились ножи и вилки? — Я же зверь, — игриво подмигнул он ей, и отправился на своё прежнее место. — Необузданный и сексуальный. — Точно, подтвердят и левая, и правая! — прыснул Эмбри с набитым ртом, и Квил отвесил ему подзатыльник, заставив несчастного парня выплюнуть обратно на тарелку половину её содержимого. Девушки у костра заливисто рассмеялись, а Сэм, с почти отеческим снисхождением, закатил глаза. — Чего? — переспросила она одними губами, театрально-недоумённо покосившись на Эмили. — Ты серьёзно пытаешься найти смысл в том, что они лепечут? — с усмешкой отмахнулась подруга. — Давай, поешь. Они сели за стол рядом с парнями, и Эмили начала торопливо предлагать подруге всё, на что падал взор. Белла отмахивалась: есть совсем не хотелось. Судя по всему, пока не появится Джейкоб, она так и будет вся, словно на иголках. Для отвлечения внимания схватив первый попавшийся хот-дог, она положила его в пластиковую тарелку и присыпала салатом для создания визуального «объёма» блюда. — А остальных мы ждать не будем? Почему никто не садится за стол? — Билли хочет всё же дождаться Джейка. Из-за разных графиков все появляются как смогут — ну, знаешь, назначать регламент членам функционирующей стаи совершенно бессмысленно, — улыбнулась она, накладывая себе овощной салат. — А эти, вечно голодные, морды, — Эмили потрепала жующего Квила за волосы, и тот «заурчал» с полным ртом. — Удержать от покушения на уже накрытый стол невозможно. — Тогда почему ты всё ещё пытаешься? — съязвил Эмбри, прищурившись, и получил в ответ испепеляющий взгляд. — А… — замешкавшись, Белла не сразу догадалась, как задать до зуда интересующий её вопрос, но спустя несколько секунд внезапно сообразила. «Айрис — подруга Рейчел из университета…» — Слушай, а Рейчел… сегодня появится? Приедет к Билли? Мы так и не успели с ней познакомиться… Поджав губы, Эмили ответила не сразу. Эмбри и Квил даже подняли глаза из тарелок — неужели все так легко раскусили её трюк? Казалось, даже Сэм и Джаред, сидящие чуть дальше, прервали разговор и прислушались, хоть и не подавали вида. — Да, она сегодня сдала последний экзамен, вылетела в Сиэтл, и как раз к вечеру должна успеть сюда, — сдержанно объяснила Эм, не глядя разрезая огурец на ровные овальные дольки. — Вроде бы, обещали объявиться к темноте, Джейкоб и Пол их встретят, если ещё не вернутся с дежурства и окажутся поблизости. Это сюрприз для Билли. Всё-таки во множественном числе? Что ж… Значит, Джейкоб и Пол… Значит, оба ринулись встречать своих возлюбленных? До чего романтично… Тьфу. Собственные желчь и злоба отравляли изнутри, но это был единственный способ не чувствовать ту сильную боль, что подступала волнами, пока не достигая берега — пока. — Ай! — внезапно прошипела Янг, схватившись за указательный палец. Всполошившись, Белла попыталась рассмотреть раненную конечность подруги — в солнечных лучах на смуглой коже блеснула полоска крови, проступившая из длинного свежего пореза. — Боже, Эм! Давай сюда, нужно её промыть! — сосредоточенно, но не без нотки паники в голосе девушка потянулась к её ладони. Вопреки ожиданию, на лице невесты Сэма отразилась какая-то невнятная эмоция: то ли тревога, то ли раздражение. Она прижала порезанный палец к себе, словно нарочно прятала его от посторонних глаз, схватила со стола салфетку и быстро промокнула ей рану. На салфетке, которую она сразу небрежно отбросила в сторону, оказались всего пара алых капель крови — заметно меньше, чем вытекло из царапины изначально. Лицо Эмили, всё ещё выражавшее некоторую панику и суетливость, вновь просияло улыбкой. — Всё хорошо, — небрежно заверила она, аккуратно сложив руки на коленях под столом. — Выглядело страшнее, чем есть на самом деле. — Ты... уверена? — с сомнением протянула Свон, продолжая недоумённо пялиться на спрятанную ладонь девушки. — Естественно, — она тряхнула головой и весело улыбнулась. Поджав губы, Свон не стала настаивать на своём. В конце концов, ей могло показаться. Возможно, это просто игра света и тени: всего лишь как-то причудливо упал оранжевый солнечный луч... — А ему… Ему разве не рано? — спустя какое-то время тихо спросила Белла, наклонившись к уху Эмили, указывая на мальчишку у костра, который держал в руках бутылку пива, и периодически подбегал к Сэму и Джареду, чтобы о чём-то пошутить или чокнуться стеклянными горлышками. — Когда после первого обращения организм стремительно взрослеет, старшие не видят смысла запрещать ребятам некрепкий алкоголь — его всё равно довольно быстро выжигает волчья регенерация и температура, так что никакого вреда он им не приносит, — она пожала плечами. — Первого обращения? — округлила Белла глаза, от удивления заговорив громче, но сразу взяла себя в руки, зная, что её сейчас мог слышать каждый оборотень на вечеринке. — Он что… — Белла, это Сет Клируотер, — тихо объяснила Эмили, больше не сказав ни слова. Собственно, лишние пояснения действительно были не нужны. Белла очень хорошо помнила своё удивление при виде нескладного песочного волка, который выглядел гораздо мельче всех остальных — теперь его весёлый нрав, подвижная мимика, расслабленное, ребяческое поведение сложились воедино с поведением того волка. Перед глазами невольно предстал и второй образ. «Пепельно-серый, почти серебристый волк. Он был сложен и двигался иначе, чем остальные — более… изящно, что ли? Если такое слово вообще могло быть применимо к гигантскому сверхъестественному созданию. Шерсть «серебристого», как его уже мысленно окрестила Белла, была сильно пушистее и длиннее. Судя по всему, этот волк после обращения решил не отстригать свои длинные волосы.» Глаза метнулись к Леа Клируотер раньше, чем Белла успела сообразить, что к чему. — О господи… — шёпотом выдохнула она, озвучивая то, что и без того стало очевидным. — Леа тоже? — Угу… — Эм поджала губы, почти стыдливо опуская глаза. Слова опять не понадобились. Белла помнила тот самый разговор на пляже почти слово в слово, поэтому вспомнить часть о драме между Леа и Сэмом не составило никакого труда. Всего на секунду представив, что ощущала Леа теперь, не просто глядя на союз Сэма и Эмили со стороны, но и видя всё это в мыслях волка-Сэма… Повышенная эмпатия никогда не приносила Белле столько дискомфорта, сколько в эту самую минуту. Леа, словно отозвавшись на мысли девушки, вдруг подняла голову и посмотрела ей прямо в глаза с нечитаемым выражением лица: покраснев, Свон сразу же опустила взгляд в тарелку, почувствовав, словно вторглась в чужое личное пространство. — Ешь, — вновь настойчиво повторила Янг, имея давнюю привычку почти насильно запихивать в Беллу еду, поскольку застала те самые времена, когда, в тревожном ожидании Джейкоба с охоты на Викторию, та могла не есть сутками и таяла буквально на глазах. «Своими голодовками ты точно ему не поможешь» — раз за разом повторяла подруга, и была абсолютно права. — «Он должен возвращаться домой и видеть, что ты в порядке — ведь он уходит ради твоей безопасности». Вздохнув, Белла запихнула в рот хот-дог, и проглотила его в несколько подходов, практически не жуя. — Довойна? — прочавкала она с набитым ртом. — Вполне, — весело хихикая, ответила Эмили, и протянула ей открытую бутылку пива. — Ой, нет, — замахала она руками, — Я за рулём. — Я знаю, что это твоя уловка, чтобы улизнуть пораньше, так что никаких… — Ты приехала сюда веселиться, или сопли жевать? — внезапно прозвучал сверху женский голос и, подняв голову, Белла вновь попала в плен больших тёмных глаз красавицы Леа Клируотер. Она молча протянула к ней свою бутылку, и выжидающе кивнула на неё головой. Растерявшись, Белла не сразу поняла, чего она хочет, но потом потянулась своим пивом к её, и они звонко чокнулись горлышками. — За стаю, — наполовину как-то издевательски, наполовину отчаянно объявила она, обильно отпив из бутылки, усмехнулась сама себе и удалилась прочь так же резко, как и появилась. Краем сознания Белла успела поймать быстрый, почти незаметный взгляд Сэма, который проводил уходящую фигуру Леа с каким-то настороженным, нечеловеческим беспокойством — казалось, в любой момент он был готов подорваться с места и броситься либо её усмирять, либо защищать от других. Этот взгляд чем-то напомнил ей то, как теперь иногда смотрел на неё Джейкоб, и Белла невольно поёжилась: надежда, что тусклым, едва различимым огоньком, всё ещё теплилась в её душе, колыхнулась от холода и практически затухла. Белла поднесла к губам бутылку, и чуть не поперхнулась, когда Эмили вновь нетерпеливо схватила её за руку и потащила за собой обратно в дом. Уже привыкнув к довольно эксцентричному поведению членов стаи, Белла даже не думала сопротивляться и задавать вопросов, послушно следуя туда, куда её ведут. — Садись, — приказала Эм, и усадила её на диван рядом с собой. — Так, теперь ты меня… — Я беременна, — шёпотом выпалила подруга. Ей так тяжело было усидеть на месте, что, казалось, под ней был не диван, а куча раскалённых углей — так взволнована она была. — Ты бе… что? — округлила глаза Свон, вмиг выпрямив спину. Собеседница лишь энергично закивала головой, поджав губы с едва сдерживаемой улыбкой, а в её глазах, кажется, заблестела влага — из-за плохого освещения сказать было трудно. — Боже… — Уже десять недель, — всё таким же «громким» шёпотом продолжила она, и украдкой смахнула влагу в уголках глаз тыльной стороной ладони. На выдохе она тихо всхлипнула. — Так вот почему дата свадьбы… — Да! — засмеялась она, вскинув руками в воздухе. — Господи, поздравляю! Что сказал Сэм? Наверное, жутко счастлив? — она уже бросилась её обнимать, но вдруг почувствовала, как тело подруги напряглось в её руках. — Дело в том, что… — смущённо произнесла она, отпрянув и опустив глаза. — Он не знает. Захлопав глазами, Белла пыталась осмыслить сказанное. — Это как? — Никто не знает, — уже более уверенно сказала Эм. — Понимаешь, сейчас такое сложное время… Каждый день не знаешь, что… — Но ведь он всё равно скоро… — Я собираюсь сказать ему, — она схватила её за руку, словно уговаривала или оправдывалась. — Это случилось в самый неподходящий момент, ещё до возвращения вампиров, когда ребята целыми днями охотились на красноголовую — я уже догадывалась, была недолгая задержка… Но времени не было, и я просто… — она поджала губы. — А потом мне вдруг стало так плохо: меня жутко тошнило, выворачивало буквально от всего, представляешь! Отсутствие сил, жуткие головные боли… Но я всё тянула с этой новостью, думала, скажу, когда всё закончится, а оно всё никак не заканчивается… Я не хотела отвлекать Сэма и стаю, не хотела доставлять проблемы или неудобства… А когда в стаю пришла Леа, то вообще… — она зажмурилась. — Ты не сказала Сэму, потому что… — Потому что сразу узнает вся стая, — закончила за неё Эмили, утвердительно кивнув. — То есть на данный момент… Я — единственная, кто об этом знает? Поэтому ты так хотела поговорить со мной? — Ну, ещё моя мама, но она далеко, а её приезд сразу вызвал бы подозрения, так что… — она покачала головой. — Получается, да. Дело, конечно, не только в этом, но ты — единственная из моих знакомых, к чьей голове нет доступа ни у оборотней, ни у… вампиров. Сначала опасения Эмили по поводу вампиров показались ей абсурдными — какое вообще Калленам дело до ребёнка Сэма? — но потом она поняла: кем бы ни приходились Каллены ей самой, для Эмили они всё равно в первую очередь кровные враги, и в ближайшее время это точно не поменяется. — Понятно, — кивнула Белла. — Так вот почему ты пропала на такое долгое время… А я уж думала, что дело в… — Даже не представляю, что будет, когда об этом узнает Ли… — словно не слушая, сокрушалась Янг. — Эй, — перебила её Свон, схватив за руку. — Сейчас тебе нужно беспокоиться лишь о себе, — она с улыбкой кивнула на её живот, ещё совсем незаметный — хотя, теперь пышное свободное платье, которое выбрала Янг, обрело новый смысл. — И о своём новом квартиранте, — девушки весело захихикали, и к Эмили вернулось прежнее взволнованно-счастливое настроение. — Я читала, что в данный момент у него уже сформированы ручки и ножки, лицо, — с тёплой улыбкой поделилась Эмили, и её глаза вновь влажно заблестели. — А ещё ноготки и зубы… Белла вновь потянулась к ней и обняла. Эмили захныкала и уткнулась носом ей в плечо. — Я очень сильно за тебя рада, — пробормотала она ей в волосы. — И Сэм, уверена, будет счастлив, как только ты решишь ему рассказать. — Я хотела рассказать сегодня, — внезапно вновь отодвинулась от неё Эмили с серьёзным лицом. — Я знаю, что на днях Каллены уходят в Сиэтл, разбираться с теми кровопийцами. Это означает, что, возможно, если всё пойдёт не так, им понадобится помощь стаи. Всё может пойти не так… — повторяла она на выдохе. — Я не знаю, что делать, если что-то пойдёт не так… — Успокойся, — Белла обхватила лицо Эмили и заставила посмотреть на себя. — Каллены справятся. Стая будет в безопасности. Ты будешь в безопасности. Вы все будете. Ложь сорвалась с её губ так легко, так естественно, что она едва ли не поверила в неё сама. В данный момент она чувствовала на своих плечах беспрецедентный вес: впервые за долгое время утешали не Беллу — это делала она сама, и было в этом что-то такое… значимое..? Ей, определённо, нравилось доставлять другим людям тепло и эмоциональный комфорт. Она пока не могла найти этому подходящего названия. Эмили, чьи, казалось бы, неисчерпаемые стержень и сила, которые Свон заметила ещё с первой встречи, сейчас впервые накалились до предела прямо на глазах, словно оголённый провод, прикоснуться к которому означало бы навредить не самому себе, но обычной, не сверхсильной девушке, безграничная любовь и безоговорочное принятие которой являлись основой для построения крепких, семейных отношений внутри целой стаи… Сейчас она впервые была до такой степени уязвимой, что стало действительно страшно. Если уж она, если уж Эмили, то тогда… Каллены сильны и подготовлены — вероятнее всего, поездка пройдёт без проблем. Но… Белла всегда верила в нелепые случайности — в параллельной реальности она бы могла основать на почве своей веры целую религию. Даже в самом чётко организованном и продуманном до абсурдных мелочей плане всегда могло что-то пойти не так, словами Эмили, — и, по личному опыту, такое всегда происходило. К тому же, они до сих пор не были уверены, стояла ли за всем этим какая-то сила. Заметно участившиеся, почти регулярные упоминания Вольтури не способствовали успокоению, а Виктория, чьи планы и цели в данный момент вообще были совершенно неясны и размыты… — Да, — улыбнулась Эмили, и на её щеке еле заметно сверкнула мокрая дорожка. Она издала дрожащий вздох и зажмурилась. — Конечно, будем. В это же время Белла, не отрываясь и не смея моргнуть, разглядывала указательный палец Эмили, на котором не было даже царапины.  

***

Вечер постепенно утопал в сиреневых сумерках, и почти все уже собрались за столом. Изо всех углов слышались расслабленные, весёлые обсуждения и смех — глаза блестели, пахло дымом, жареным мясом, овощами и пивом. Увлекшись непринуждёнными беседами и такой приятной, долгожданной дружеской атмосферой, Белла постепенно сдалась и позволила себе немного выпить — возможно, даже слегка выше собственной нормы, поскольку изматывающая тревога отошла куда-то на второй план, в самые дальние задворки подсознания, и больше не мешала ей полноценно наслаждаться таким редким и ценным моментом безусловного, всеобъемлющего спокойствия и счастья. После внезапного откровения Эмили часть её счастья словно передалась Белле воздушно-капельным путём: сложно было не «облучиться», когда близкий тебе человек буквально излучал этот свет изнутри, будучи не в силах переживать его в одиночку — неудивительно, как тяжело ей было всё это время хранить такой важный секрет и справляться со всеми трудностями самостоятельно. Белла знала, как сильно Эмили мечтала о большой и дружной семье. Это было видно невооружённым глазом хотя бы по тому, какой материнской любовью она окружала всех, кто попадал в зону её влияния. Если бы не она, трудно бы было представить себе такую сплочённую семью, которую лишь формально все называли стаей — они все были настоящей роднёй, искренне друг друга любили, и могли существовать лишь в тесном, постоянно взаимодействующем сообществе. Каждый здесь был частью этой огромной, «разношёрстной» семьи — волки, их родные, их пары, даже некоторые друзья, вроде небольшого семейства Свон. Каждый, кто был связан с кем-то из волков, автоматически считался негласным членом «стаи». Беллы не было очень долго, но, попав сюда даже спустя такое большое количество времени и неудобную, болезненную ситуацию с Джейком, которая всё равно, вопреки желанию абсолютно всех окружающих, витала в воздухе зловещим призраком, она всё же ощущала себя частью чего-то большого, тёплого и значимого — благодаря, а возможно, и вопреки. Беззаботная, избавившаяся от тяжкого груза тайны, Эмили, незаметно для неё самой утащила Свон танцевать, и к ним потихоньку присоединялись все остальные — мальчишки, разумеется, больше просто дурачились и веселились. — Беллз, — подозвал её Чарли, весь вечер просидевший рядом с Сью Клируотер. Сейчас он временно от неё «отсоединился», впервые обратившись к Белле — возможно, заметив, что обычно нервная, депрессивная дочь искренне веселится с друзьями, просто не хотел её отвлекать. Он потряс в воздухе бутылкой пива, указывая на неё кивком, — Не увлекайся. — Я смотрю, ты и сам увлечён, — хитро подмигнула она, незаметно переведя слегка опьяневший взгляд на Сью, и отец смущённо поджал губы, сдерживая улыбку — это было безумно мило, он буквально выглядел сейчас как влюблённый мальчуган. — Не говори глупостей, — улыбаясь шире, пробубнил он, и невольно обернулся на Сью — та, словно была связана с ним какой-то невидимой нитью, сразу же перевела на него взгляд, и тепло улыбнулась ему в ответ, одновременно беседуя о чём-то с Билли. — Как скажешь, — хихикнула она, и поцеловала его в щёку. Не привыкший к частым физическим проявлениям любви, Чарли густо покраснел и как-то заметно расслабился и размяк. — Ты как? Нормально? — вдруг спросил он, внимательно её разглядывая. — Лучше всех, — небрежно бросила Белла, поймав весёлый взгляд Эмили, что танцевала медленный танец с женихом, обвив его шею руками. — Я же говорил, — многозначительно двинул бровями отец. — Это не отменяет того, что ты злостный манипулятор, — усмехнулась она в ответ. — Ну да, — весело закатил он глаза. — Я же «злой полицейский». Среди присутствующих внезапно пробежало какое-то оживление, и оба перевели взгляд вдаль — со стороны леса, в густых сумерках, промелькнуло движение, и Белла поняла всё ещё до того, как глаза успели что-либо разобрать. Чувство долгожданного приближения Джейкоба сложно было с чем-нибудь спутать — ей не нужно было смотреть, чтобы видеть, не нужно было обладать сверхъестественным слухом, чтобы слышать — он здесь. Две высоких фигуры расслабленно вышагивали по лужайке, периодически с громким смехом толкая друг друга в плечи — привычная динамика отношений Джейкоба с Полом Лэйхотом, основанная на постоянных стычках и ругательствах, но крепкой, безусловной братской любви. — Идут! Идут! — мелькали возгласы то тут, то там. — Ну наконец-то! — протянул Эмбри, и они с Квилом одновременно вскочили из кресел, уставшие ждать лучшего друга. — Вот чёрт, — вздохнул Чарли, и его взгляд вновь переместился на Беллу, вмиг сделавшись обеспокоенным и в какой-то степени даже сочувствующим. Она похлопала его по плечу с вымученной улыбкой, как бы говоря: «Всё в порядке», и он, улыбнувшись в ответ, направился обратно к Сью. Ни хрена, ни-хре-на не в порядке… Радость от исчезновения тревоги оказалась недолгой — она словно затаилась, поджидала в углу, и теперь ударила с новой, оглушительной силой: в ушах зазвенело, дыхание перехватило, а к горлу подступила тошнота — почему-то сейчас привычное волнение и смущение от его присутствия ощущалось сильнее, совсем не так, как всего несколько дней назад, на тренировке с волками и вампирами. Пока Белла, сжавшись всем телом, продолжала с новой силой дёргать платье и кусать губы, парни уже приблизились достаточно близко, чтобы она могла их как следует разглядеть. Пол — ну… это Пол. А Джейкоб выглядел… Ладно, потрясающе. Джейкоб выглядел потрясающе. Чёрт бы его… Чёрная футболка, чёрные джинсы, белые кроссовки и чёрная кожаная куртка. Растрёпанные волосы, румяные щёки, живой, блестящий взгляд… Который прямо сейчас, буквально на секунду дольше, чем нужно, задержался на ней. Он быстро пробежался по всей её фигуре — кажется, она не могла сказать точно, в нём даже проскользнула искорка какого-то удивления. Но он слишком быстро взял себя в руки и отвёл глаза в сторону, чтобы она успела разобраться, не выдумывает ли себе того, чего просто нет. Девушка. У Джейка есть девушка. Он запечатлён и ему точно плевать на тебя. Прекрати выдумывать знаки его внимания, прекрати, прекрати, прекрати… — Твою мать, мне не мерещится? — вдруг громко воскликнул Пол, глядя прямо на Беллу: она даже обернулась, проверяя, не имеет ли он в виду кого-то у неё за спиной. — Смотрите, что за городскую фифу к нам занесло! Он прибавил скорость, почти вприпрыжку приблизился к ней, миновав остальных, и заключил девушку в крепкие объятия. — Лэйхот! — захохотала она, когда он, вопреки её протестам, закружил её над землёй. — Отпусти, боже! Он чмокнул её в щёку и отпустил, мельком оглянувшись через плечо на Блэка. Тот застыл, вполголоса сообщая что-то Сэму, и без смущения сверлил сердитым взглядом то Пола, то её саму. Она с шумом сглотнула. Теплота, которую она испытывала от радушного приёма Пола, что всегда относился к ней, как «шебутной» старший брат, вмиг рассеялась и покинула тело, вынудив невольно поёжиться от холода. — Рад, что ты выбралась, — потрепал он её по голове, игнорируя явно недружелюбные волны буквально испепеляющего взгляда Блэка. — Эти блядские кровососы в плену тебя держат, что ли? — Пол, — прижала она палец к губам и обернулась по сторонам, главным образом на Чарли. — Потише. — Да забей, — хохотнул он и направился к остальным, каждого приветствуя по-разному: кого-то объятиями, кого-то рукопожатиями, кого-то — подзатыльниками и пинками. Семейный уют! — Попрошу внимания! — объявил Билли, и все окружили его, подбадривая улыбками.  

***

— … Так что теперь, дорогой друг, ты мне должен полтинник, — с кашляющим смехом закончил свой поздравительный тост седой Старый Квил — дедушка Квила, как уже успела выяснить Белла. Все гости, теперь собравшиеся у костра, звонко рассмеялись. Подавив смешок, Белла сделала очередной глоток пива — и вдруг, вопреки желанию, глаза, словно зажив собственной жизнью, наткнулись на шоколадные глаза Джейкоба, которые, в свете оранжевого костра, блестели и искрились каким-то непривычным, новым оттенком. Он смотрел на неё исподлобья, сидя прямо напротив, вновь словно копируя её собственный жест — так они пялились друг на друга секунд десять, оба припавшие губами к горлышку бутылки, пока Свон, ощутив прилив неловкости жаром в щеках, не перевела взгляд на пламя. Что-то в этом всём казалось ей настолько интимным, что кожа навязчиво зудела, плавясь от огненного жара. Ей хотелось верить, что это просто последствия близости костра и горячительного напитка. Она натянула рукава платья до самых ногтей и протянула руки к огню, стараясь хотя бы визуально подтвердить свою теорию. Пламя грело, но на улице всё равно становилось заметно прохладно — многие уже сидели парами, закутавшись в одеяла, тёплые вещи и пледы. Через какое-то время, когда все желающие произнесли поздравительные тосты, а гости более почтенного возраста уже изъявляли явное желание отправиться по домам, Билли произнёс речь, поблагодарив всех присутствующих. — Давайте выпьем за то, чтобы наша большая, дружная семья, наше сплочённое сообщество, — с этими словами Билли почему-то посмотрел прямо на Беллу, — Стойко выстояло, преодолев все надвигающиеся трудности, и осталось в целости, сохранности и процветании. Сообща мы одолеем любую заразу, любую падаль, угрожающую нашему племени. Все внезапно напряглись и умолкли, опустив взгляды — каждый сейчас подумал о своём, но эти мысли объединяло одно — вновь поднявшаяся тревога и страх перед неизвестным, перед надвигающейся угрозой, уже наступающей всем на пятки и буквально дышащей в спину. Молчание затянулось, и Чарли, единственный, кто не был в курсе истинного смысла сказанного, весело усмехнулся: — Ну и жути ты, старик, нагнал, — весело заметил он и сделал объёмный глоток в попытке разрядить обстановку. На удивление, напряжение действительно заметно спало, а на лицах вновь стали появляться улыбки. — За нас, — Билли торжественно поднял жестяную банку в воздух, и все последовали его примеру. — За тебя, друг, — ответил ему Чарли, протянув в его сторону свой напиток. Когда старшее поколение переместилось в дом, молодёжь оккупировала всё пространство вокруг костра. Все расслабились, кто-то даже разлёгся, расстелив пледы прямо на земле — разговоры и смех стали громче, выражения жёстче, шутки пошлее. Белла сидела на бревне, укутавшись в старое шерстяное одеяло, и беззаботно хихикала над постоянными подколами Квила. Эмбри сидел рядом с ними на земле, обнимаясь со Стефани, низенькой, миниатюрной рыжей девушкой, пару месяцев назад вернувшейся с родителями из Сиэтла, чтобы ухаживать за больной бабушкой — так Эмбри её и встретил, с первого же взгляда испытав на себе чудо запечатления. Квил теперь в шутку называл Эмбри «собачонкой Стеф», подшучивая над его трогательной одержимостью, но было видно, что он немного завидовал своим братьям, которые уже обрели свою половинку, предназначенную древними духами. — Так когда они приедут? — услышала Белла отрывок разговора Сэма и Джейкоба. Вопреки собственному желанию она вся обратилась в слух, понимая, что речь шла о той, кого она боялась сегодня увидеть даже больше, чем самого Блэка. — Скоро, — сдержанно ответил Джейк, поджав губы. Он сидел на земле, откинувшись спиной на бревно, и выглядел каким-то очень нервным и уставшим, хотя на внешнем виде это никак не отражалось — даже уже ставшие привычными синяки под глазами сегодня не выделялись на его лице. Должно быть, благодаря Калленам, разделившим напополам с волками постоянные дежурства, им всё же удавалось отдыхать чаще, как бы они их ни ненавидели и какими бы бранными словами ни называли. — Рейч звонила полчаса назад. Скоро будут здесь. Внутри всё ожидаемо сжалось — Белла уже почти поверила, что никаких «девушек Джейкоба» в сегодняшней программе не предусмотрено. Оставалось лишь верить, что у неё получится улизнуть раньше — правда уходить отсюда просто до смерти не хотелось… — Ну, пока мы ждём, предлагаю сыграть в «Я никогда не», — предложил Пол, игриво задвигав бровями. — А то вы какие-то вялые стали — что, никто не собирался сегодня напиться? Половина присутствующих неодобрительно загудели. — Что за фигня, мы что, дети? — простонал Квил. — От тебя очень странно слышать подобный вопрос, — хохотнул Эмбри, толкнув Квила в плечо, так, что тот случайно повалился на Беллу под смех друзей. — Малявка. Парень не растерялся и улёгся головой ей на колени, растянув губы в блаженной ухмылке. — Тьфу, Квил! — воскликнула Свон и ткнула его кулаком в живот. Он театрально застонал, обхватив руками брюхо, и нехотя поднялся обратно. Заметив боковым зрением то, как Джейкоб закатил глаза, Белла поднесла к губам бутылку, пряча за ней едва сдерживаемую ухмылку — очень инфантильно с её стороны, но она была рада, что, даже если не ревность, то что-то отдалённо похожее Блэк всё равно испытывал. Такие невидимые детали грели душу, даже если не означали ровным счётом ничего полезного. Игра началась, хотели они того или нет, поскольку избежать напора Пола Лэйхота можно было лишь покинув место посиделок — он заставлял участвовать каждого, и теперь, начавшие пить с новой силой, все уже сами активно друг друга подначивали и втягивали в процесс. Когда самые простые и банальные вопросы по типу: «Я никогда не прыгал с парашютом» или «Я никогда не засыпал в туалете на вечеринке» уже прозвучали, в ход пошли обычные подколы и унижения друг друга через игровые «факты» — здесь все знали друг о друге почти всю подноготную и охотно этим пользовались. — Я никогда не жрал на охоте подозрительный гриб и не блевал после него ещё целые сутки, не в состоянии перекинуться обратно в человека, — задрав голову, объявил Джаред, и все ахнули, прыснув от смеха. — Да не был он похож на строчок, я думал это сморчок! — заорал Квил, чем вызвал лишь новую волну громкого хохота. — Строчок... — давился смехом Джаред, завалившись спиной на землю и схватившись рукой за живот. — Это ты, по ходу, «строчок», дружище! — сквозь смех выдавил Пол. — Мудилы, — обиженно жаловался Квил. — Это Блэк тогда загонял нас на трое суток — мне есть хотелось. — Никто не заставлял тебя жрать в лесу всякую дрянь, — со сдержанной, снисходительной полуулыбкой ответил Джейк, на контрасте с другом выглядящий каким-то уж слишком взрослым и даже слегка «измученным» жизненным опытом. В лёгких вновь сжался тугой узел, когда Джейкоб, буквально на долю секунды, в очередной раз мазнул по ней взглядом: он словно не думал, что она вообще это замечала. Возможно, нормальный человек бы и не заметил, но она в подобных вещах уже была профессионалом — в её нынешних реалиях только бесконечные битвы за «переглядки» и оставались. — Ладно, ладно, я никогда не… — Квил промычал, задумавшись, а потом перевёл на Беллу хитрый взгляд: она мысленно приготовилась к худшему. — Я никогда не сосался с пиявкой, — подмигнул он. Ребята неодобрительно загудели, а Эмили уже приготовилась обрушить на парня поток ругани, как вдруг Белла, с вызовом подняв подбородок, сделала длинный демонстративный глоток из бутылки, неотрывно глядя ему прямо в глаза. Оторвавшись от горлышка, она утёрла губы рукавом платья, и после долгого напряжённого молчания Пол захлопал в ладоши, после чего его действия подхватили все остальные, усиливая импровизированные «овации». — Вот, как надо реагировать на постыдные факты: «Да, было!», — весело поддержал её Джаред, указывая пальцем на Квила. — А то: «строчок», «строчок»! «Постыдным» фактом свои отношения с Эдвардом Белла не признавала даже в компании оборотней, но всё же решила при них эту тему не развивать, как всегда, искусно отводя от себя внимание. Злобно фыркнув и покачав головой, Джейкоб молча допил пиво, с громким звоном отбросил от себя бутылку и поднялся с места, явно раздражённой походкой направившись в сторону своего гаража. — Эй, брат! — развёл руки в стороны Квил. — Она же не обиделась! Все молча наблюдали за тем, как, прошагав по траве, Блэк зашёл в здание гаража и с грохотом захлопнул за собой дверь. Многозначительно переглянувшись, Эмбри и Квил молча поднялись со своих мест и последовали за ним. Удивившись произошедшему, Белла, тем не менее, не собиралась вникать, рискуя нарваться на что-то, в чём не хотела принимать совершенно никакого участия. — Давайте я, — пожал плечами Пол, когда молчание стало неприятно давить на обстановку. — Я никогда не-е-е… — протянул он, — Не светил сиськами в компании семерых обнажённых парней, — мерзко захихикал он. — Что у вас сегодня за навязчивое желание столкнуть всех лбами? — возмутилась Эмили, привстав на бревне. Сэм бросил на Пола испепеляющий взгляд из-под густых грозных бровей. — Как с цепи сорвались, придурь! — Все на нервах из-за Сиэтла, вот и с ума сходят, — тоненьким голоском предположила Стефани, пожав плечами. Но Леа, бросив ледяной взгляд на сестру, словно бы стремилась всё сделать «сладкой парочке» назло, показушно осушила стакан залпом, и поднялась с пледа, показав Лэйхоту средний палец. Они скорчили друг другу гримасы. — А ты-то куда? — взмолился Джаред. — Ты же не истеричка, как Блэк! — Много чести, на тебя обижаться, — фыркнула Клируотер, захватив с собой бутылку чего-то явно покрепче пива. — Пойду подышу, отдохну от вашей вони, — она демонстративно помахала рукой перед носом и ушла в сторону леса. Спустя примерно полчаса, когда ребята вновь стали задавать невинные вопросы, не приводящие к лишним конфликтам, Белла тревожно взглянула на лес: девушка до сих пор не вернулась, как и Джейкоб, но тот хотя бы был не один. — Пол, сходи, проверь Ли, — спустя несколько минут после мыслей Беллы приказал Сэм, кивнув головой в сторону леса. — Не пропадёт. Ты забыл, что она волчица? — отмахнулся он. — Нехер было языком чесать, трепло, — строгим басом ответил вожак и ещё раз кивнул на лес. — Пошёл. — Я схожу, — выпалила Белла и сжала губы, тут же пожалев о своём внезапном «алкогольном» решении. — Ты уверена? — с сомнением посмотрел на неё Сэм. — У неё достаточно… сложный характер. — Это ты ей ещё комплимент сделал, — саркастично хмыкнул Джаред. — У меня уже есть некоторый опыт со сложными… характерами, — ответила она, задумчиво глядя в сторону гаража Блэка, поднялась с бревна и отряхнулась. — Спасибо, — одними губами произнесла Эмили, одарив её полным благодарности взглядом.  

***

— Прислали, надеясь, что мне тебя жалко станет? — хмыкнула Ли, сидящая прямо на земле, облокотившись на ствол дерева. — Нет, я сама вызвалась, — ответила Белла, пробираясь между широкими стволами на пролесок, где скрывалась девушка. В ответ та лишь закатила глаза и покачала головой. Она приложилась к какому-то напитку в большой стеклянной бутылке. — Что это? — кивнула Белла на жидкость, и присела напротив неё, повторив её позу. — Да просто виски. Будешь? — она протянула ей пузырь, приподняв брови. — Нет, — на автомате отмахнулась она, но потом… — Хотя… Состояние напряжения в связи с «ситуацией» с Джейкобом практически достигло своего пика, и она просто… — Пей, — настойчиво указала Леа, вытянувшись вперед, чтобы передать ей бутылку. — Тебе пригодится. — Точно, — невесело усмехнулась она, крутя сосуд в руке, наблюдая за тем, как в тусклом свете, доносящемся от дома, переливается и булькает тёмно-коричневая жидкость — по цвету прямо как… Как эти чёртовы глаза. — Ты пришла за советом? — вскинув подбородок и прищурившись, вдруг серьёзно спросила Леа. — Если да — возвращайся. — Я пришла, — театрально тряхнув бутылкой, Белла отвернула от неё крышку, — Чтобы напиться. — Такое мы одобряем в нашем клубе разбитых сердец, — весело хихикнула Клируотер. Задержав дыхание, Белла сделала быстрый глоток — воспоминания о том отвратительном вкусе чистого виски в доме Мэллори преследовали её до сих пор. Сейчас тех ощущений не возникло — вкус ей, конечно, не понравился, но он хотя бы не вызывал тошноту. Возможно, дело в самой разновидности напитка, или в его ценовой категории. Забавно крякнув, Белла отдала бутылку собеседнице, и та сразу же сделала гораздо более объёмный глоток — или даже несколько. — А тебе… — она кивнула на бутылку в её руках, — Ничего? — От крепкого алкоголя мы пьянеем почти как люди, — безэмоционально ответила девушка, заправив за ухо короткие волосы. — Просто ненадолго. Я стану полностью трезвой через пару часов — ни один тест не покажет. Поэтому, — она приподняла бутылку в воздух, словно говорила тост, — Я просто пью без остановки. — Тебе становится легче? — спросила Белла, стараясь скрыть жалость в голосе. — Ха! — закатила она глаза. — Конечно. Бабочки, единороги и так далее. Голос девушки становился пьянее с каждым глотком, и Белла забрала у неё из рук бутылку, надеясь, что это её немного притормозит. Глядя на первую в истории девушку-оборотня, она так много всего хотела у неё спросить… Например… Какого хрена? Как? Почему? Как такое возможно? Почему не упоминалось в легендах? Как находиться в мыслях целых семи парней почти 24/7 и не вскрыть себе вены? Как находиться в голове того самого — того, кто предпочёл тебя другой, и знать, что это даже не его вина, не его выбор? — У меня больше не идут месячные, — вдруг, с каким-то ледяным безразличием, заговорила волчица, глядя в одну точку. Белла промолчала, не зная, что сказать, и Леа продолжила с отчаянной, даже злой усмешкой: — Прямо как у моей сестрицы. Около минуты Свон смотрела на неё, разинув рот: Клируотер не торопила. — Ты знаешь? — наконец, спросила она почти шёпотом. Она вновь усмехнулась, в этот раз печально. — Я же не идиотка, в отличие от всех этих олухов, зовущих себя опытными следопытами, Свон, — покачала она головой, и теперь уже Белла обильно отпила виски, не поспевая за неожиданными поворотами сюжета этой многосерийной драмы. — Я во всех нотах чую этот благоуханный букет её взбесившихся гормонов, даже отсюда, — пренебрежительно фыркнула она. — К тому же… Я ведь вижу её в мыслях Сэма, — она опустила глаза и поджала губы. — Он давно заметил, что с Эмили что-то не так, просто всё не мог понять, что именно — а про беременность парни почему-то всегда думают в самую последнюю очередь. Наверное, считают, что живот уже в первый день должен вырастать размером с арбуз, — она закатила глаза. — А как он не прочитал об этом в твоих мыслях? — Сэм старается ко мне в голову не лезть, — сказала она с презрительной усмешкой. — Знает, что ничего хорошего там не найдёт. — Да… — протянула Белла, присвистнув. — Такого я точно не ожидала. — Представляешь, природа умудрилась поиздеваться над женщинами даже здесь, в древней магии духов, где все, по сути, должны быть равны, — настойчиво продолжала она изливать душу, словно у неё не было ни одной возможности хоть с кем-нибудь всё это обсудить. Возможно, и не было. — В то время, как парней она наделила плодовитостью — даже слишком уж сильной, на мой взгляд, — она раздражённо сморщила нос, — Я даже не смогу завести ребёнка с мужчиной, которого когда-нибудь полюблю. Я уже почти не чувствую себя женщиной — просто член стаи с сиськами, на которые уже давно никто не обращает внимание. — Мне очень жаль, Леа, — пожала Белла плечами, понимая, что никакое утешение ей не поможет. — Сначала магия предков отобрала у меня любовь всей моей жизни, потом отца, а после лишила и будущего без них обоих, — делилась она дальше, и Белла поняла: сейчас она должна была просто выслушать. Не искать совместное решение, не давать бессмысленных советов. — Знаешь, раньше я о семье довольно мало задумывалась. Сначала хотела карьеру, — мечтательно улыбнулась девушка, поменяв положение ног на сухой листве. — Но теперь, к счастью, мне не светит ни то, ни другое. Так что переживать больше не о чем, — грустно хмыкнула она и замолчала. Пауза затянулась, и Белла решила, что теперь было бы неплохо сказать хоть что-то. — Но это ведь исправимо, верно? Тебе просто нужно научиться… — Перестать обращаться, да, — она активно закивала, мотая головой как болванчик. — Только никто этого не умеет. Предки умели, мы — нет. Сэм уже пытался, Джейкоб пытался… — произнесла она, и на последнем имени почему-то запнулась, с тревогой взглянув на Беллу. — Уже спустя буквально неделю дух волка рвётся наружу, едва не разрывая грудную клетку, лезет тебе в голову и путает мысли, как у больного шизофренией — мало приятного. Это физически и морально невыносимо, и очень опасно для окружающих — вариантов нет. Приходится перекидываться. А постоянное присутствие кровососов всё только усложняет. Значит ли это, что Джейкоб никогда не сможет… А как же те самые «семь лет форы», которые он ей обещал? Хотя… разве это уже имело значение? Между ними больше ничего не имело значение. — Да, у него тоже не выйдет, — словно услышав её мысли, кивнула Леа. — Тут ловить совершенно нечего. — Да это уже… не важно, — Белла опустила глаза. — Какая мне разница. — Слушай, я уже поняла, что ты пришла не за советом — тебя, очевидно, просто притягивают бухие шизоиды на тусовках, у тебя на лице написано, — усмехнулась девушка, и Белла улыбнулась ей, глотая из бутылки. — Но я всё же скажу кое-что, если тебе интересно. Белла отрывисто кивнула. — Во-первых — вали, — внезапно отчеканила она, прищурившись. — Убирайся из этих мест к чёртовой матери, и больше никогда сюда не возвращайся. Это всё, — она очертила круг рукой в воздухе, — Это боль. Только боль для тебя, и ничего другого. Беспросветная, уродливая, склизкая хтонь. Я знаю, о чём говорю, поверь мне. Как бы я ни хотела ненавидеть Эмили… Ей тоже безумно больно. И Сэму больно. И Джейкобу больно… — она поджала губы и резко заговорила тише, — И тебе. Белла молчала. Леа вновь не говорила больше, чем нужно, не стремилась заполнить неловкие паузы и принудительно прерывать молчание. Она давала время обдумать сказанное, и точно так же обдумывала сама. — Я уеду отсюда… Возможно, — неуверенно заговорила она, не зная, будет ли это интересно новой знакомой. — Отлично, — кивнула та. — Но тебя всегда будет утягивать обратно якорь под названием мистер Свон. Хотя, в последнее время он, кажется, очень настойчиво намеревается стать мистером Клируотер, — пренебрежительно отмахнулась она, и Белла выдавила смешок. — Тоже сегодня заметила? — Малышка, я застала их, жмущимися как подростки-позорники у себя в гостиной ещё месяца полтора назад, — закатила она глаза. — Или два. Что с тобой вообще? Сегодня заметила, — передразнила она её. — Нет, я видела, что что-то происходит, просто… — Короче, о чём я… — перебила её Леа. — Простое бегство не решит твоей проблемы. Тебе придётся возвращаться сюда хотя бы раз в пять лет, чтобы навестить папашу — не забывай, что Блэк будет здесь, и всё так же горяч, как сегодня. Что тебе действительно необходимо — так это потеря всякой надежды и сожжение всех мостов. Пока не смиришься с тем, что больше ничего, ни за что, ни при каких обстоятельствах между вами не будет, не станет легче. Тебя так и будет утягивать в это безвылазное болото и штормить. — Значит, ты уже смирилась? — вдруг с вызовом спросила Свон. — Почти, но потом у меня внезапно появилась возможность читать его мысли, — сыронизировала она, печально усмехнувшись. — И всё по новой, — улыбка на её лице растаяла. Она перевела взгляд на ногти, вытянув руки перед собой. — Я над этим работаю. — Хорошо, — кивнула Белла и резко встала на ноги, протягивая собеседнице руку. Та посмотрела на неё, с непониманием сдвинув брови. — Проведи мастер-класс. Леа схватила её за руку с хитроватой улыбкой и поднялась, слегка пошатываясь. Они направились к выходу из леса. Следя за тем, чтобы девушка не потеряла равновесие, хоть в этом и не было никакого смысла, учитывая то, что та даже не поранится, Белла не заметила, как споткнулась сама — и за локоть её поймала как раз гораздо более пьяная волчица, судя по всему, даже в таком состоянии не теряющая своих сверхъестественных реакций. Свон, всё же двигающаяся немного проворнее, вырвалась вперёд. Она ушла от костра в одном только платье, не рассчитывая задержаться надолго, поэтому, когда эффект ложного тепла от крепкого алкоголя прошёл, тело стало заметно замерзать. Она обхватила себя руками, издав дрожащий стон. — Чем больше за тобой наблюдаю, — заплетающимся языком громко произнесла Клируотер — гораздо громче, чем нужно, — Тем больше не могу понять, как ты вообще выжила! Ты ведь буквально ходячее недоразумение. Белла повернула голову назад, чтобы видеть собеседницу, и беззаботно усмехнулась: — Меня просто всё время кто-нибудь… Как вдруг налетела грудью на что-то высокое и твёрдое. Ощущение очень знакомое — прямо-таки дежавю. Прежде чем поднять глаза, она уловила невыносимый запах — запах древесины, машинного масла, леса и влажной листвы. Хотелось заткнуть ноздри, лишь бы его не чувствовать, этот ненавистный, самый волшебный на свете аромат. Свон отшатнулась от него, словно он открытого источника пламени, и сосредоточила на нём взгляд. Высокий, суровый, недовольно сдвинувший брови — он вообще хоть когда-нибудь был весёлым? Ей уже начинало казаться, что образ улыбчивого, беззаботного Джейкоба — жестокая фантазия её подсознания. Вдруг из её рук внезапно выскользнула полупустая бутылка виски — Джейкоб поднял булькающий от тряски пузырь над собой, на высоту свыше двух метров, и смерил девушек укоризненным взглядом. — Блэк, я понимаю, что ты пытаешься скорчить из себя рыцаря, но средневековье прошло, кони подохли, а бутылка — моя, — раздражённо и пьяно проговорила Леа, пытаясь дотянуться до виски. — Ей уже хватит, — холодно кивнул Джейкоб в сторону Беллы, отступив от пьяной волчицы на два больших шага. — Я видел, как вы выходили из леса, она на ногах не стоит, — говорил он о ней так, словно её здесь не было. Как о вещи или о домашнем животном — хотя даже к питомцам часто обращаются напрямую. — Я сама в состоянии решить, что мне хватит, а что не хватит, — выдавила из себя Свон почти с шипением. Она очень злилась: она не трезва, разумеется, но уж точно не пьяная — разум был ясным, мысли не путались, равновесие… ну, не хуже обычного. — Я сказал нет, — грозно отрезал индеец и моментально развернулся, чтобы уйти прочь, но Белла прокричала ему в спину: — Ну и козлина ты, Блэк! — прорычала она. Она почувствовала, как в глазах предательски защипало — сейчас только слёз не хватало! Она не понимала, чем её так сильно задевало его поведение — наверное, правильный ответ — всем. То, какой он холодный, жёсткий, злой, недоступный, при этом позволяющий себе продолжать на неё злиться, словно наказывая за что-то, и указывать ей, что делать… Она не член его стаи, чтобы он отдавал ей приказы! От напряжения и холода у неё буквально не попадал зуб на зуб. Резко обернувшись, он словно хотел ей что-то ответить, но, поджав губы и сглотнув так, что заходили желваки, Джейкоб вдруг стянул с себя кожаную куртку и молча протянул ей. Совершенно не думая, что делает, Белла выхватила вещь из его рук и с остервенением бросила на землю. Озлобленно покачав головой, он развернулся и зашагал в сторону дома, даже не потрудившись подобрать свою брошенную одежду. — Грациозно, — лениво махнула рукой Леа и зашагала в том же направлении. Ещё какое-то время простояв на выходе из леса, пытаясь осмыслить произошедшее и прийти в себя, Белла аккуратно подняла с земли куртку Джейкоба, отряхнула, натянула на себя и тоже вернулась к костру, как ни в чём не бывало заняв своё прежнее место. Ребята уже были совсем пьяными, несмотря на волчью регенерацию, которая, судя по всему, за их темпами просто не поспевала, а Ким дремала под пледом в объятиях Джареда. Куртка Джейкоба, помимо очевидного тепла, окутала Беллу его запахом даже сильнее, чем могли бы его объятия. Втянув ноздрями воздух, она решила, что если это всё тепло, что он ещё когда-либо сможет ей дать, она возьмёт хотя бы это. Ей вдруг подумалось: что решит его девушка, когда, уставшая после долгого перелёта и изматывающей дороги из Сиэтла в Форкс, она объявится в доме своего парня, и обнаружит его бывшую, одетую в его куртку? Знала ли она вообще, кто такая Белла? Или в запечатлении всё, что было до — не считается? Вопросы роились в мозгу, и под действием алкоголя она больше не могла их сдерживать, лихорадочно обдумывая каждую мысль — одну бредовее другой. Сидевший на своём прежнем месте, Джейкоб пил виски из бутылки Леа, о которой та уже, на удивление, даже не вспоминала. — Решил нас догнать? — расслабленно и пьяно спросил его Пол, кивком указывая на бутылку в его руках. — Как будто это возможно, — спокойно и бесцветно ответил Джейкоб, вновь поднеся горлышко к влажным губам. Он продолжал держаться холодно и безэмоционально, и это одновременно ужасно раздражало и расстраивало, но и… в какой-то степени… заводило? Ужаснувшись своим мыслям, Белла внезапно поймала себя на том, что машинально облизнула губы, не отрывая взгляда от губ Джейка, поэтому, густо раскрасневшись, сразу же опустила глаза. Это всё влияние его отвратительной куртки и ненавистного запаха. Она вдыхала его раз за разом, пропуская через возбуждённые, чересчур восприимчивые рецепторы, и чувствовала, что вновь становится от него зависимой. Не от Джейка, естественно — от запаха. Запах хотя бы не изменился до неузнаваемости, и напоминал ей о том, кого она любила… Полная противоположность тому, что советовала ей Клируотер. — Ладно, я никогда не… — Вы всё ещё в это играете? — скучающим голосом протянула Леа. — Вам ещё спать не пора, ребятки? — она мазнула взглядом по спящей Ким и хмыкнула. — Это тебе пора, — усмехнулся Сет, нечасто подававший голос сегодняшним вечером — в разговорах взрослых мужчин он пока явно чувствовал себя немного не в своей тарелке. — Ладно, я пропустила очередь, — не терпящим пререканий тоном заявила Леа. — Я никогда не… — она подняла на Беллу хитрый взгляд и кривовато улыбнулась, — Не врал о своих чувствах второй половинке. Взгляд, который Ли адресовала Белле, как и, явно, сам вопрос, заметили абсолютно все, поэтому всё внимание вновь было приковано к ней — Свон сглотнула, ощущая дикое смущение. Что та имела в виду? О чём врала Белла? Кому именно? Белла задумалась. «Кому именно?» Может, как раз в этом дело? Но могла ли Леа знать о том, что Свон любила Эдварда и Джейкоба одновременно? Нет, откуда ей знать об этом? Она просто себя накручивала. Она посмотрела на Джейка: тот сидел, поджав губы, опустив глаза на бутылку, которую крутил в руке, впервые за вечер не отвечая на её пристальный взгляд. Теперь он даже выглядел каким-то… Расстроенным? — Эх, ладно, так и быть, давно хотел тебе признаться, Стеф… — громко пошутил Эмбри, чтобы разрядить обстановку, и это подействовало — компания вновь расслабилась и захихикала, исключая, конечно, её и Джейкоба. Что означал этот странный выпад Леа? И почему Блэк так отреагировал? Что вообще происходит? Голова просто шла кругом! Окончательно!  

***

— Леди Изабелла, — вытянул руку Квил, приглашая её на танец. — Вы позволите? Время уже перевалило за полночь, когда ребята вновь начали танцевать, подустав от долгого сидения и, ставших занудными, разговоров. Сэм уже привычно покачивался в обнимку с зевающей Эмили, Джаред целовался с Ким около двадцати минут, стоя на одном месте, уже даже не пытаясь делать вид, что они двигаются под музыку; Эмбри кружился со Стефани как на дискотеке в летнем лагере. Леа и Сет отправились домой вместе с матерью — они жили так близко, что спокойно дошли пешком. Пол сидел в раскладном кресле жутко недовольный и расстроенный — его пара так и не явилась на праздник, но едва ли это от неё зависело. — Ну скоро там они, Джейкоб? — то и дело спрашивал Пол, и тот в ответ уже разве что не рычал. — Лэйхот, завали ебало, пока я тебе его внутрь черепа не вдавил, — сквозь зубы процедил Джейкоб, сидящий в кресле рядом с ним всё с тем же пузырём виски, жидкость в котором уже плескалась где-то на дне. Казалось, чем больше он пил, тем злее становился. — Истеричка, — обиженно отмахнулся от него парень, решив не ввязываться в конфликт, что было необычно для его вспыльчивого нрава. Видимо, где-то всё же существовала та грань гнева Джейкоба, преступать которую не желал даже сам Пол Лэйхот, его величество «Я-подрался-с-Эмметтом-Калленом-и-хочу-ещё». Всё это время Белла раздумывала над всем, чем только могла, кроме приглашения на танец от Квила, который всё ещё ждал её ответа с протянутой рукой. Моргнув, она молча вложила свою ладонь в его и вышла вместе с ним на импровизированное поле для танцев чуть поодаль от костра. Освободившись из пут изнуряющего близкого присутствия Джейкоба, она даже позволила себе вздохнуть полной грудью — «танцующие» пары загораживали его силуэт, а громкая музыка лишала возможности подслушивать разговоры. Нечего ей было там слушать. Только лишь продолжать кромсать себя на ломаные куски тупым проржавевшим лезвием. — Ты сегодня такая красивая, — произнёс Квил, наклонившись к её волосам. — Спасибо. Он поднял их сцепленные руки в воздух и закружил её, словно в вальсе, совсем не под музыку — она весело рассмеялась. В отличие от почти любого взаимодействия с тем же Майком, «невинный флирт» Квила совсем не ощущался как нечто романтическое, поэтому Белла искренне наслаждалась его компанией. Но это, как и всё хорошее в её жизни, прервалось слишком быстро. — Квил, — вдруг послышался со стороны низкий хриплый голос. Она резко подняла голову и уставилась на Джейка во все глаза. — Ты позволишь? Разумеется, это не звучало как просьба. Пожав плечами, парень подмигнул Белле, театрально поклонился и направился в сторону стола — там ему явно было интереснее. Замерев, она молча наблюдала за тем, как Блэк подошёл к ней почти вплотную — сердце же, напротив, спотыкалось о рёбра так рвано и отчаянно, что стало трудно дышать. Без каких-либо слов он ждал её реакции, вскинув бровь с таким же холодным, суровым выражением лица. Довольно необычное приглашение на танец, но когда у них хоть что-либо было обычным? Очень медленно, стараясь скрыть дрожь в замёрзших пальцах, Белла положила руки ему на плечи. Жар его тела мгновенно просочился через подушечки пальцев под кожу, точно электричество по проводам. Сложно представить, что было бы, коснись она не ткани чёрной футболки, а его обнажённой кожи… Джейкоб положил ладонь на её спину, так невесомо, что она едва её ощущала. Сейчас толстая ткань его куртки служила не как способ их сближения, но как барьер. — Прекрати пудрить мозги парню, — сипло произнёс он где-то над её затылком, когда они медленно закачались в такт музыке. — Что? — тихо выдохнула она в ответ, избегая поднимать голову — смотря по сторонам, она на самом деле не видела перед собой ничего, кроме его груди и широких плеч. — Прекрасно знаешь, что он влюблён в тебя ещё с тех посиделок в гараже. От грубого вмешательства в самый заветный уголок её воспоминаний, от того, что их непосредственный участник покусился на них и осквернил, ей вдруг стало тошно. — Теперь ты такого обо мне мнения? Что я «пудрю мозги»? — её пальцы неосознанно смяли ткань чёрной футболки. Кажется, все внимательно следили за их беседой, но не подавали виду. Понять можно было лишь по языку тела — напряжение в позах и лицах, такое, словно их парочку скоро придётся разнимать. Больше всех переживали Сэм и Эмили: они практически не сводили с них глаз и отворачивались лишь тогда, когда натыкались на прямой взгляд самой Беллы. — Ну, мне ведь запудрила тогда, на пляже, когда пыталась выведать про легенды о «хладных демонах», — как бы между прочим заметил он, пожав плечами. Это был их первый разговор с момента расставания. Это было первым, что он сказал ей со времён той «записки» после инцидента с мотоциклами. И это не то, что она хотела бы от него услышать после такого долгого молчания — совсем не то. — Ну и зачем мне это? — скрипнув зубами, с шумом выдохнула она ему в грудь, стараясь взять себя в руки. Сейчас не время терять самообладание. Запах его тела совершенно в этом не помогал. — Легенд я с тех пор узнала столько, что и тебя вполне удивлю. — Я в этом не сомневаюсь, — коротко отрезал он. Песня сменилась на более энергичную, но никто не сдвинулся с места. Слышалось приглушённое хихиканье Эмбри и Стефани, которые, хоть и изредка посматривали на Джейкоба, всё равно продолжали веселиться, а также громкое звяканье посудой Квила, который всё больше убеждал в том, что такое огромное количество еды было принесено не напрасно. Кажется, лучшие друзья доверяли Блэку больше всех. Возможно, потому что уже поговорили с ним по душам в гараже, возможно, отчасти ещё и потому, что оба присоединились к стае позже, и не стали свидетелями того, что Сэм сделал с Эмили. — Зря ты так с Полом, — тихо произнесла она, решив, воспользовавшись ситуацией, высказать ему всё, что думает. — Он не виноват, что ждёт-не дождётся свою любимую, в отличие от тебя. Голова Джейкоба опустилась к ней, и теперь ей пришлось поднять свою и впервые посмотреть на него. Его лицо было очень близко, поэтому она могла рассмотреть всё: широкие скулы, гордо очерченный подбородок, румянец на щеках, блестящие, глубоко посаженные глаза, густые ресницы. — В отличие от меня? — прищурившись, переспросил он. — Да! — истерично воскликнула Белла. — Такое ощущение, что тебе стало вообще на всех плевать! — Одна ты у нас тут всех любишь и обо всех заботишься, вообще без разбора, верно, вампирская Мать Тереза? Его ладонь исчезла с её спины, а её руки безвольно упали, повиснув по швам. — Каким же ты стал отвратительным, Джейкоб! — выпалила она, враждебно ткнув его в грудь пальцем. Он внимательно проследил за этим жестом с холодным, нечитаемым выражением. — Я вообще тебя не узнаю! Тяжело дыша, словно пробежав марафон, она смотрела на него без отрыва, без стеснения. Выражение его лица стало горьким. Он кивнул головой, на секунду отведя взгляд. — Ну да, я забыл, твой ненаглядный кровосос ведь образец морального совершенства. — Эй, Джейк… — приподняв руки в осторожном примирительном жесте, словно к дикому зверю, к нему уже приближался Джаред. — Мне очень жаль её, — понизив голос, произнесла она. — Ту, которую ты якобы любишь. Покачав головой, Белла развернулась на пятках и быстрым шагом направилась в дом, едва сдерживая слёзы. Они застревали в горле и жалили слизистую подобно рою ядовитых пчёл — хотелось их выблевать. Белла изо всех сил хотела быть взрослой, мудрой и всепрощающей, но сегодня не тот день. Не тот год. Не тот случай. Захлопнув за собой дверь, она припала к ней спиной и громко всхлипнула — звуки её срыва заглушала музыка. Сейчас она была безумно рада, что за ней никто не пошёл, поскольку то, что она из последних сил держала в себе, практически прорвало её внутреннюю плотину. Будь здесь сейчас та же Эмили, она бы, непременно, подарила Белле всю свою любовь и сочувствие, но они были сейчас для неё сродни отраве. Просто последние капли для этой самой внутренней плотины, чтобы ту прорвало окончательно. Выйдя на середину тёмной кухни, которую освещал лишь слабый свет, доносящийся с улицы сквозь окна, она безразлично осмотрелась, просто чтобы на что-то отвлечься. Из гостиной периодически доносился знакомый храп — Чарли остался спать на диване Билли, предварительно удостоверившись в том, что Белла переночует у Эмили. Сейчас ей хотелось лишь сбежать домой, но она не могла сесть за руль. Может, доехать до границы территории квилетов и Калленов, и тогда её заберут последние… На секунду музыка и разговоры с улицы стали сильно громче, но почти сразу вновь приглушились. По стене напротив пробежала высокая тень. Белла замерла, опершись рукой на деревянную столешницу. Тень тоже застыла, полностью загородив собой свет от одного из окон. Ей не нужно было оборачиваться, чтобы понять, кто это был. Она чувствовала это каждым атомом, который тянулся к нему, минуя законы мироздания и общественные нормы. Минуя собственный разум и доводы здравого смысла. Какое-то время они оба стояли без движения. Белла не знала, на каком расстоянии от неё он находился — определить по одной только тени было сложно, а шума он не издавал. Наконец, бас за спиной хрипло произнёс: — Что с нами стало? Мурашки, что заставляли поры приподнимать волоски на теле, стали настоящими вулканами. Даже не забудь она сейчас, как дышать, всё равно не смогла бы сделать хоть вдох этого разреженного воздуха, что искрился мелкими разрядами электричества, был душным и тяжёлым. — Ничего из того, о чём ты не предупреждал меня, — тихо выдохнула она, переиначив фразу, которой он когда-то вдребезги разбил между ними всё, что ещё можно было склеить. Воцарилась тишина, и Белла решила, что, вероятнее всего, он ушёл так же тихо, как и появился. Резко развернувшись на 180 градусов, чтобы убедиться в правильности своей теории, она оторвала ладонь от столешницы и случайно коснулась пальцами его запястья — Джейкоб, как оказалось, стоял к ней близко, почти вплотную, поэтому избежать ненамеренного прикосновения было невозможно. Кожа вспыхнула и заискрилась. Никто не смел пошевелиться. Уставившись на их соединённые руки, Джейкоб шумно выдохнул через зубы. Внезапное соприкосновение кожи с кожей прозвучало в сознании как звук зажигающейся спички. Между тем, как он посмотрел на неё исподлобья с каким-то невыносимым животным отчаянием, и тем, как молниеносно схватил под бёдра и усадил на столешницу, прошло какое-то ничтожное мгновение. Она не успела задуматься о последствиях, не успела оценить ситуацию, обстановку — они оба рвано дышали друг другу в лицо, переводя затуманенный взгляд с глаз друг друга на губы и обратно.   «Чирк» — искра отлетела.   Пространство вокруг заволокли яростные пожары. Джейкоб обрушился своими губами на её с сиплым стоном — звук был больше похож на мольбу. Словно он умолял её об этой томительной пытке, словно это — именно то, в чём он нуждался всё это невыносимо долгое время. Белла была не права, когда решила, что зависимость в ней пробудил не сам Джейкоб, а только его запах. Запах, как выяснилось, лишь напоминал ей о том, как восхитительно чувствовать его влажные, горячие, мягкие, властные, требовательные, но вместе с тем невыносимо нежные губы. Как восхитительно чувствовать его тело неразделимо со своим, тогда, когда они оба подчиняются собственным, единым законам физики, двигаясь по идеальной, ведомой только им, траектории. Горячие, сильные руки почти до ощутимой боли сжимали и оглаживали женские бёдра. Пальцы забрались под шерстяную ткань платья, приподнимая его наверх, освобождая больше пространства для беспорядочных прикосновений. Его жадные, дикие поцелуи можно было сравнить лишь с беспощадным цунами. Он впился в её рот так крепко, что, задыхаясь, словно под толщей воды, она схватила руками его волосы и со всей силы потянула от себя. Догадавшись, что Белла пытается сделать, он откинул голову назад, и она сделала громкий вдох, не отрывая от его лица опьяневшего взгляда. Пальцы медленно сползли с волос на лицо — она отрывисто дышала, восстанавливая приток кислорода в лёгкие. Он терпеливо ждал, на мгновение зажмурившись, словно сдерживал себя из последних сил. Она провела подушечками пальцев по его скулам, поглаживая, с какой-то внезапной, нездоровой нежностью следя за тем, как под её руками у него двинулись желваки. Его глаза распахнулись, и животная страсть в них сменилась на такое невыносимое отчаяние, что она почувствовала смертельный укол в самую душу — Джейк вновь такой, каким Белла его запомнила — трепетно уязвимый, ранимый и потерянный. — Я так сильно скучал… Не в силах терпеть ни секунды больше, она сама подалась ему навстречу — в этот раз на собственных условиях. Издав очередной хриплый, низкий стон, Джейкоб подхватил её губы своими, теперь горячо, твёрдо и уверенно, словно, получив разрешение, он чётко осознал свои чувства и ощущения, взяв их под контроль. Руки плавно спустились на широкие, сильные плечи. Он резко придвинулся ближе и развёл её бёдра шире — отрывисто выдохнув, Белла обхватила его ногами и ощутила такое невыносимое желание, что, казалось, если в это же мгновение он не станет ещё ближе, её просто разорвёт на мелкие частицы — те, которые ещё несколько минут назад так яростно тянулись к нему, желая вновь стать единым целым. Ей хотелось обладать им, хотелось пришить, приковать, приварить к себе, лишь бы он больше никогда в жизни не отдалялся ни на один жалкий миллиметр. Хотелось повернуть ход реальности вспять, остановить время, хотелось предать адскому пламени весь мир, все порядки, законы, грёбаные легенды, что мешали им быть так близко, как в это мгновение. — Джейк… — всхлипнула Белла. — Блять, — прохрипел он ей в губы, вновь подхватил под бёдра и поднял в воздух, медленно отдаляясь в центр кухни. Она чувствовала его возбуждение, чувствовала его голод — они снова идеально повторяли и подхватывали состояние друг друга, делили одни желания на двоих. Ни на миг не отрываясь от её рта, Джейкоб стал медленно нести её по дому, удерживая на весу. Когда Белла открыла глаза, они уже двигались по узкому коридору, периодически врезаясь в какие-то предметы мебели — стулья, комоды, вешалки, полки. Она случайно задела бедром какую-то безделушку, и та полетела вниз, глухо стукнувшись о деревянный пол. Замерев, они оба прислушались к тишине дома: из гостиной и одной из спален наперебой доносился негромкий храп. Кажется, они никого не разбудили. Приглушённо захихикав от облегчения, они вновь припали лбами друг к другу и соединились взглядами. Джейкоб потёрся кончиком своего носа о её и отрывисто чмокнул в губы. В этом невинном жесте заключалось столько невысказанной, давно позабытой нежности, что, несмотря на страсть, которая полностью заволокла разум и ослепила взор, Белла всё равно ощутила прилив невыносимой печали. Их страсть всегда была неразрывно связана с печалью, имела солёный привкус слёз — хотя бы это осталось прежним. Она так сильно по нему скучала, и сейчас он с ней — именно тот, кого она потеряла тогда, в лесу, вместе с деревянной фигуркой волка. Кажется, в тот вечер не только она его потеряла — он и сам потерял себя. Резкое осознание могло бы запросто ошпарить её ушатом кипятка, если бы его не заглушали сейчас гораздо более сильные и фундаментальные чувства.   Белла, у него ведь есть девушка! Он бросил тебя, и он запечатлён… Белла, совсем недавно ты чуть не поцеловалась с вампиром, а теперь уже делаешь то же самое с оборотнем, да и ещё как — и кто же ты после этого, Белла? Белла, вы оба совершаете непростительное зло! Белла, ...   Мозг отказывался соображать. То ли она была слишком пьяна, то ли окончательно и бесповоротно запуталась, но… По какой-то невообразимой причине всё происходящее не казалось неправильным. Казалось, словно какая-то часть внутри неё спустя мучительно долгое время воссоединилась с недостающей частью внутри него и, наконец, встала на своё законное место, посылая воспалённой психике успокоительный сигнал: «Всё в порядке». «Всё так, как и должно быть». Горячие, огромные руки, пухлые, мягкие губы; опьяневшие от страсти, блестящие шоколадные глаза — дом. Она дома. Когда они достигли двери какой-то комнаты — Белла не могла рассмотреть яснее — Джейкоб толкнулся в неё спиной, затаскивая за собой девушку. В ноздри проник до одури знакомый запах, который смешивался со слегка отличающимся в данную минуту запахом индейца. Это комната Джейкоба. Белла втянула носом воздух, обволакивая себя любимым ароматом мускуса, леса, океана, дерева и мужского дезодоранта. Она не была здесь очень давно. Джейк подошёл к односпальной кровати, слишком короткой, чтобы этот великан мог целиком на ней уместиться, и наконец поставил Беллу на ноги, сразу обвив руками девичью спину и впившись в губы новым, уже гораздо более требовательным, настойчивым поцелуем. Она прижалась к нему всем телом — так крепко, как только могла — и, поднявшись на носочки, обхватила руками широкую шею, дополнительно притягивая к себе. Его руки, жадно пощипывая нежную кожу, сползли по её лопаткам, пояснице, и резко вцепились в ягодицы. Мышцы зашлись мелкой дрожью, и она тихо простонала ему в губы что-то бессвязное. Лёгким движением Джейкоб стащил с её плеч свою кожаную куртку, потянул вниз широкий, податливый ворот платья, оголив тонкое плечо и часть груди в тонком кружеве. Оторвавшись от её рта, он запечатлел несколько обжигающих поцелуев на оголённой ключице, потом на груди, и снова вернулся к губам. Горячая ладонь медленно опустилась на бедро, рывком согнула колено девушки. Заметив, что в таком положении Белла пошатнулась, неустойчиво опираясь на одну ногу, Джейк вновь подхватил её, и лёгким движением, словно та совсем ничего не весила, перенёс и прижал к ближайшей стене. От появления точки опоры твёрдая плоть невыносимо тесно прижалась к ней сквозь толстую ткань. С шипением выдохнув, Белла отчаянно слизала стон с губ парня, проведя рукой по ширинке его джинсов. Думать не хотелось, что-либо решать тоже, запрещать себе — тем более. Она слишком давно этого хотела, и сейчас была рада тому, что так окончательно и не смирилась с потерей, хоть какие-то жалкие минуты назад и горячо ненавидела в себе эту отвратительную, разрушающую черту — до последнего не сдаваться и не отпускать. Ещё какие-то жалкие минуты назад они не смели друг до друга дотронуться, стеснялись смотреть в глаза, терзали друг друга гневом и молчанием, а сейчас их будто со всей силы притянуло магнитом, оглушительно столкнуло лоб в лоб, как результат уже существовавшего чудовищного притяжения на протяжении всего прошедшего вечера, всех прошедших дней. Притяжение... Белла откинула голову назад, рвано дыша через рот. Внезапно образовавшийся в голове вихрь бешено разносил несвязные обрывки мыслей, соединяя их воедино, болезненно врезая их в края черепной коробки с таким гулом, что буквально звенело в ушах. Губы Джейкоба нетерпеливо опустились на её шею, теперь целуя и покусывая нежную кожу, и она зашипела от удовольствия, маниакально блуждая по комнате глазами в попытке запрыгнуть в стремительно отдаляющийся мыслительный процесс. Деревянные стены, выгоревшие плакаты смутно знакомых музыкальных групп, стопки с дисками и кассетами, в спешке разбросанная по комнате одежда. Из мебели только прикроватная тумбочка, книжный стеллаж и невысокий комод напротив кровати. Взгляд зацепился за что-то необычное. Фотография, сильно измятая, с потрёпанными краями, что могло говорить о том, что её много раз сминали и вновь разворачивали. Теперь она лежала на том самом комоде напротив кровати, в горе каких-то других мелких вещиц: ключей, монет, брелоков, спутавшихся проводов наушников, жвачек и леденцов. Фотография, которую Белла распечатала в двойном экземпляре на следующий же день после их тёплых посиделок на пляже. Она торжественно вручила один из снимков Блэку, на что тот задорно рассмеялся, саркастично заявив, что будет носить её, привязанной к хвосту, поскольку верхней одежды на нём нет большую часть времени. Фотография, на которой навсегда застыла широкая солнечная улыбка Джейкоба, самая её любимая из всех. Он стоял, обнимая Беллу обеими руками, и смеялся над какой-то глупой репликой Пола, пока она смущённо улыбалась, слегка прищурившись от яркой вспышки фотоаппарата, и прижималась щекой к широкой груди. «Эй, «Чёрный Лебедь»! Скажите: «пи-и-иво»!» Она замерла в горячих объятиях, напрягшись каждым мускулом, и с шумом сглотнула. Ладони вспотели, а внутренности, несмотря на жар тела Джейка, пронзил ледяной холод. Пелена, возникшая в результате опьянения и внезапно нахлынувшей страсти, отступила, словно волна того самого цунами, ещё недавно накрывшая обоих с головой. Она отчаянно усмехнулась, ощутив себя чудовищной, наивной идиоткой, до последнего не замечающей очевидных вещей. Всё было на поверхности. Всё это время. Он ведь даже этого не скрывал. Как она могла не понять? Блэк поднял голову от её шеи, тяжело и громко дыша, и тихо пробасил: — Свон… — Ты не запечатлён, — сухо заключила она без капли удивления в голосе. Он мгновенно освободил её из объятий, отшатнувшись на расстояние вытянутой руки. Кожа заныла от потери контакта, но ярость медленно начинала застилать взор, не давая сосредоточиться ни на едином ощущении кроме одного. Предательство. Ложь. Сердце кромсало грудную клетку буйным стуком об рёбра. Джейкоб отвёл глаза и поджал губы, рассредоточенно пялясь куда-то в сторону — любимая привычка индейца во время ссоры или неудобного разговора. Почему до неё всегда так чудовищно долго доходят настолько простые вещи? Она всегда считала, что у неё достаточно хорошая интуиция, но едва вопрос касался дел сердечных — интеллект, зрение, слух, осязание, обоняние, здравый смысл… Всё вырубало напрочь. Он пытался расстаться с ней довольно продолжительное время, говорил это прямо и подкреплял избегающим поведением, и у него всё равно ничего не вышло — ведь он и сам не слишком-то сильно этого хотел. Каким мог бы стать самый логичный следующий ход? Соврать о запечатлении. Разумеется, это моментально решит все проблемы — запечатление на другой девушке автоматически означало бы мгновенное исчезновение каких-либо романтических чувств к кому бы то ни было ещё, так что это обрубало на корню любую надежду на воссоединение. Был ли Джейк похож на абсолютно равнодушного к ней все эти недели? Едва ли. Разве что нужно бы было быть абсолютно слепой. Оборотень ни за что не посмотрит в сторону другой женщины, когда он запечатлён. Весь его мир целиком и полностью зацикливается вокруг той самой — той, которая безоговорочно, идеально подходит ему на всех уровнях совместимости — физическом, ментальном, сакральном. Это то, что оборотень сам ей рассказывал. Оборотень только что чуть не сожрал Беллу живьём. — Это… — её голос дрожал: она запустила руки в волосы, мотая головой в полнейшем неверии. В груди яростно клокотало, к горлу подступала тошнота. — Ты… Джейкоб, наконец, посмотрел на неё — взгляд сочился отчаянием, сожалением, гневом. Остановившись на последней из этих эмоций, он попытался взять себя в руки и тяжело вздохнул. — Я думал, ты уже давно это поняла, поэтому и ведёшь себя как стерва. — Как ты мог так со мной..?! — истерично выплюнула она, и парень вздрогнул, словно от пощёчины. — Я ведь просила тебя… Умоляла тебя дать нам побольше времени, чтобы… — Чтобы что? — нахмурившись, гневно произнёс он. — Наверное, надо было дождаться, пока мы не поженимся, ты не нарожаешь детей, мы не построим дом, не посадим дерево, да, Беллз? — схватившись за голову, он стал расхаживать по комнате точно в припадке — прямо как сама Белла тогда, в лесу, когда он произнёс ту страшную ложь, которая теперь уже не имела значения. Остановившись, он вновь бросил на неё злобный взгляд. — Тогда нам обоим было бы легче всё отпустить, как считаешь? Наверное, ты была бы просто счастлива объяснять будущим детям, почему папочка ни с того, ни с сего влюбился в другую тётю? Да, судя по всему, так и стоило сделать, ведь тогда бы ты точно… — Можно было сделать это не так… Грубо, не так болезненно… — срывающимся от подступающих слёз голосом говорила Белла. — Дать нам обоим время свыкнуться, а там, быть может, ты бы перестал обращаться и… — она всхлипнула и закрыла руками глаза. — Но лгать… О таком лгать… — она облокотилась спиной на стену и покачала головой. — И все те чудовищные вещи, что ты наговорил мне… — Да, за них мне очень стыдно, Беллз, — в его глазах на секунду промелькнуло ещё большее сожаление, чем раньше, но он моментально его спрятал, словно переключил слайд. — Но лишь за них. — Просто волшебно, Джейк… — Я был не в себе и срывал свою боль на самом близком человеке — чёрт, да я до сих пор не в себе, — заговорил Джейкоб тише. — Я видел, что делаю с тобой, видел, как ёбаный кровопийца скалил зубы, с радостью готовый занять моё место в любую секунду, и я… — Снова об Эдварде? — процедила она, и от произнесённого вслух имени Джейкоба передёрнуло. — Причём здесь он? Речь лишь о тебе и обо мне, о наших с тобой… — Хочешь сказать, ты не спишь с ним? — горько усмехнулся парень. — Хочешь сказать, вы не парочка, теперь, когда он облепил тебя своей ебучей семейкой со всех сторон, не давая прохода? Да он в твою комнату ходит, как к себе домой! Сидит и пялится на тебя, пока ты спишь, как какой-то фрик из фильма ужасов! А ты и рада. И ты говоришь мне… — его гнев всё рос и рос, хотя, казалось, он и без того уже тёк по его венам, заменив собой кровь. Он громко и быстро дышал, словно старался вернуть самообладание. — Ты вычеркнула меня гораздо раньше, чем я сам это сделал. Раскрыв рот, она хлопала глазами, понятия не имея, как реагировать на подобные выпады в свою сторону. — Это не правда, — сурово отрезала она. — Я ждала тебя до последнего, и даже после я всё равно… — Спорим, упырю ты рассказываешь совсем другие сказки? — Хочешь сказать, все знали о твоей лжи, и всё равно закрывали на это глаза, глумясь над моими унижениями и страданиями? — решила она ударить в ответ, не ведясь на очевидные провокации. — Все: Билли, Квил, Эмбри, Эмили… — на последнем имени её голос дрогнул — в предательство близкой подруги поверить было сложнее всего. — Это не их вина, — отрезал Джейкоб, отвернувшись в сторону. — Я воспользовался силой альфы, данной мне от рождения, и внушил им молчать. Они просто исполняют приказ, хотя это, в любом случае, не их дело. Белла вспомнила о том, как резко и неестественно Квил и Эмбри обрывали разговор, когда тема заходила о них с Джейкобом. Вспомнила сожаление на их лицах, и словно бы какое-то скрытное недовольство, несогласие с происходящим. — Но Эмили… — У Эмили есть свобода воли, но она, как формальный член стаи, всё равно не имеет права нарушать запрет. К тому же, она всегда была за тебя, поэтому не хотела, чтобы ты попала в ту же ситуацию, что и Леа. Ей с самого начала не нравились наши с тобой отношения, она ведь об этом тогда говорила тебе? На пляже. — Это очень низко с твоей стороны, — растеряв всю злобу, Белла говорила тихо и даже как-то слишком спокойно, чем удивляла сама себя. — Даже по отношению к ребятам. Они — твоя семья. Принуждать их к чему-то в своих личных целях… — Думаешь, я не знаю? — он практически сорвался на крик: Белла невольно прислушалась к звукам за стенами. — Думаешь, я не ненавижу себя за это каждый божий день? И за то, что сделал с тобой? — прорычал Джейк, и его голос сорвался. Эмоции вновь на мгновение прорвались наружу. — Но это моё решение, и я всё ещё считаю его верным, — понизил он голос — выражение его лица стало холодным и суровым, каким и было с самого прихода. За вечер они прошли целый мучительный круг и вернулись к началу. — Произошедшее сегодня — срыв, и он больше не повторится. Никогда. Услышанное резануло по лёгким так, что невыносимо заболел живот. Ей вдруг стало нестерпимо душно, стены комнаты сужались, грозя раздробить ноющие кости. Захотелось срочно сбежать отсюда. Надежда, вспыхнувшая сегодня с невиданной силой, словно стояла теперь, глумившись, в лице Джейкоба Блэка, в очередной раз обокравшего всё самое сильное и светлое в ней, как самый искусный вор, вскрывший внутренности и вынесший всё без остатка. Опустошил её всю и снова оставил ни с чем. Теперь ей вновь придётся заново собирать себя. Возможно, оно и к лучшему, ведь теперь он действительно не оставил в ней ни капли надежды. Всё по заветам Леа. Белла хорошо понимала, что ей нечего ему возразить. Нечего противопоставить. Он во всём был абсолютно прав. Она знала, что он прав. Чувствовала. Но… Те… методы, которые он использовал… Вся эта ложь, все оскорбления, издевательства… Она, очевидно, не являлась экспертом по отношениям, далеко нет, но была совершенно уверена, что так не поступают с теми, кого любят. Он ведь любил её? — Может, и хорошо, что ты себя ненавидишь, — холодно отозвалась Свон, направившись к двери. — И, да, — опомнилась она, не оборачиваясь на застывшего возле кровати парня. — Между мной и Эдвардом ничего не было, а если бы было, я бы ни за что в жизни не допустила сегодняшний «срыв». В отличие от тебя — теперь ты творишь всё, что вздумается, наплевав на чувства всех остальных, а ведь раньше был самым добрым, любящим и заботливым из всех, кого я знала, — на секунду она остановилась и вздохнула. — Однажды это выйдет тебе боком — ты оттолкнёшь всех, кого любишь, Джейк, и тогда вспомнишь, что не произошло ничего из того, о чём я тебя не предупреждала. Преодолев оставшееся расстояние до двери, она поспешно закрыла её за собой и припала к ней спиной, зажмурившись от режущего огня в горле и глазах: слёзы хлынули так резко, что она удивилась тому, как ей удавалось сдерживать их до этих самых пор. Вдруг за закрытой дверью послышался резкий грохот и треск — она вздрогнула и отшатнулась от неё, испытав неприятное дежавю.  

***

Белла бежала по узкому коридору, строя в голове беспорядочный план: оставаться в этом месте она не планировала ни на секунду. Она не будет ничего объяснять Эмили по поводу срыва ночёвки — просто пошлёт смс, добравшись до дома. Ворвавшись в прихожую, Белла резко дёрнула на себя дверную ручку и чуть не влетела в кого-то, пытавшегося, напротив, войти в дом. Отскочив на несколько шагов назад, она уставилась на двух высоких девушек, что стояли на крыльце и, с ещё не растаявшими после недавнего разговора взаимными улыбками, заинтересованно её разглядывали. Опустив глаза, она заметила стоящие на полу чемоданы и дорожные сумки, и в голове возникла вполне очевидная догадка. — Рейчел? — хлопая глазами, выпалила она, всё ещё приводящая в порядок дыхание. — Э-э… — протянула девушка, на которую она так бессовестно пялилась. — Нет, я — Ребекка, Рейчел — она, — с лёгкой улыбкой она указала на свою спутницу, и та задорно рассмеялась. Только сейчас, приглядевшись, Белла заметила, что девушки невероятно похожи друг на друга: они были одного роста, на вид сантиметров сто восемьдесят, обе смуглые, с прямыми, блестящими чёрными волосами — только у Рейчел они были длинными, до самого пояса, а у Ребекки обрезанными под каре. Помимо очевидного сходства между собой, они ещё были жутко похожи на Джейкоба: те же глубоко посаженные шоколадные глаза, те же широкие скулы, те же пухлые, тёмно-розовые губы, тот же слегка вздёрнутый кончик курносого носа. Как и их младший брат, девушки были настоящими красавицами, от которых было невероятно сложно отвести глаз — особенно потому, что их было сразу двое, что уже само по себе явление не такое уж частое. Теперь одна из главных загадок вечера (помимо самой очевидной) была разгадана. Две девушки, о которых всё это время шла речь в разговорах — это Рейчел и Ребекка Блэк, те самые близняшки, о которых Белла так много слышала, но которых ещё ни разу не встречала. Ни о какой «подруге Рейчел из университета» речи, разумеется, не шло, но тут уже Белла была виновата сама — напридумывала чуши и самоотверженно в неё верила, ведь о таинственной «Айрис» никто ни разу не упоминал. — А ты, должно быть, знаменитая Белла? — хитро прищурившись, спросила Рейчел. — Кто? — тихо спросила у неё сестра, наклонившись к плечу, и та в ответ шикнула ей: «Потом». — Да, — фыркнула Белла. — Скорее, печально известная. — Рада наконец-то познакомиться с тобой! — воскликнула девушка, и потянулась к Белле с лёгким объятием, чем немного её смутила. — Мы здорово задержались: Бекка летела с самых Гавайев, и её рейс несколько раз откладывали из-за непогоды, — энергично тараторила она. — Это должен был быть подарок на День Рождения отцу, но, судя по времени, он уже вовсю храпит, — с досадой махнула она рукой и усмехнулась. Рейчел обошла Беллу и отворила дверь, двигая за собой чемодан, но вдруг остановилась и вернула к ней взгляд, в котором появилось подозрение. — Ты что, не останешься? — она оглядела её с ног до головы: наверняка, после недавних происшествий Свон выглядела растрёпанно и глупо. — Нет, мне, э-э… — неловко протянула она. — Надо ехать… — Ты что, плакала? — приблизилась к её лицу Рейчел, сузив глаза, и без всякого стеснения, словно они были знакомы уже тысячу лет, провела пальцем по её щеке, прямо под глазом. Только сейчас Белла вспомнила, что сегодня, как назло, была ярко накрашена, и теперь на лице наверняка красовались следы размазанной косметики. — Это Джейк? Что сделал этот поганец? — строго спросила она, и Ребекка подошла ближе, наблюдая за происходящим с явным интересом. — Ой, нет, это… — А-а, так это та девочка Джейка? Дочка Чарли? — с улыбкой спросила Ребекка, и сестра вновь отмахнулась, мол, «Всё расскажу потом». — Сейчас я с ним разберусь, только не уходи, — с какой-то материнской интонацией суетилась Рейчел, и сейчас, глядя на неё, стало совершенно понятно, как она смогла ужиться с таким, как Пол. — Кстати, где Лэйхот? — словно прочитав мысли Беллы, она шагнула одной ногой в тёмную прихожую и наклонилась вперёд. — По-ол! — вполголоса прошипела она, вероятно, рассчитывая на то, что сверхъестественного слуха парня достаточно, чтобы её услышать. — Они во дворе, — объяснила ей Белла, и она, серьёзно кивнув, уверенно прошагала внутрь. Белла уже собиралась идти к машине, надеясь улизнуть, пока длилась суматоха с приездом сестёр Джейкоба, как вдруг из тени прихожей мелькнула фигура, высокая, смуглая и коротковолосая — на миг она испугалась, но потом поняла, что это всего лишь Квил. Он, словно собираясь что-то сказать или сделать, открыл было рот, но вдруг застыл, во все глаза глядя на ещё не вошедшую в дом Ребекку. Это длилось довольно долгое время, и девушка демонстративно покашляла в попытке «разморозить» парня. — А это у нас кто? — с интересом спросила она, теперь тоже разглядывая его, скорее, оценивающе. — Атеара, — еле выдавил он, продолжая смотреть на Ребекку, словно бывший слепой, впервые увидевший свет. — Квил, — закашлялся он, медленно приходя в себя. — Квил Атеара. Девушка протянула ему руку для знакомства, и он, явно не сообразив, что с ней делать, пару секунд хлопал глазами, а после взял её ладонь в свою, притянул к губам и поцеловал, на что Ребекка заливисто рассмеялась, заставив парня густо покраснеть. — Интересненько, — хмыкнула она и, закинув на плечо небольшую дорожную сумку, тепло улыбнулась Белле, а после кивнула Квилу на чемоданы: тот, тряхнув головой, будто отходя от заклинания, сразу же схватился за оба, абсолютно игнорируя присутствие Свон, к которой, вероятнее всего, изначально и шёл. «Джейк будет в ярости, он еле смирился с запечатлением Пола на одной из его сестёр» — посмеялась про себя Белла, но тут же мысленно себя отдёрнула. Больше никаких мыслей про Блэка. Больше ничего и никогда.   «Произошедшее сегодня — срыв, и он больше не повторится. Никогда». — предательским эхом отразилось в голове.   Всхлипнув, она украдкой утёрла нос и направилась к месту, где оставила свой пикап, пока сёстры не перебудили весь дом и её никто не хватился. Она знала, что садиться за руль выпившей — самая плохая из всех опасных идей, что только могла прийти ей в голову, помимо, конечно, идеи влюбиться в вампира, а после в оборотня. В иной ситуации она бы ни за что себе подобного не позволила, но сейчас просто не видела иного выхода — возможно, у неё уже просто не функционировал мозг. Забравшись в машину, она хлопнула дверцей, закрыла руками лицо и издала дрожащий вздох, выражавший и отчаяние, и облегчение одновременно. Она достала мобильный, пролистнула контакты и остановилась на двух из них, идущих вслед друг за другом: «Эдвард» и «Элис». Тупо пялясь в экран, тускло освещающий тёмный салон автомобиля, она перелистывала оба контакта, беспорядочно нажимая «вверх» и «вниз», «вверх» и «вниз», пока не заставила себя остановиться, покачав головой. Нажала на «вызов» и приложила телефон к уху, припав лбом к рулю. — Белла? — тонкий голосок подруги прозвенел почти сразу же после начала гудков. По какой-то причине от одного только её голоса внутри Беллы вновь словно взорвался бешеный эмоциональный гейзер. Пытаясь произнести хоть что-то вразумительное, она лишь отчаянно всхлипывала. — Эл-лис… — всё же выдавила она, приложив недюжинное усилие. — Н-не м-могла бы т-ты… — Белла, — вновь повторила Элис, но её голос уже звучал сосредоточенно и серьёзно. Кажется, она её здорово напугала. — В двух словах: что случилось, и где ты. Коротко и по делу, — отчеканила она. — Эдвард уже идёт к машине. Только не это! — Нет! — воскликнула она, и голос внезапно выровнялся. — Пожалуйста, — она вздохнула, приводя мозг в «рабочее» состояние. — Пожалуйста, встреть меня на границе, я не могу сама доехать до дома, я… пила алкоголь, — жалобно произнесла она, и подруга вздохнула в трубку. — Ничего страшного не случилось, просто… Приезжай, пожалуйста, одна, без… Без Эдварда. Какое-то время она молчала, обдумывая услышанное, после чего, видимо, дала брату какой-то знак «отбоя». — Хорошо, — напряжённо, но уже без нот паники произнесла она. — Но прошу, Белла, пока я не приеду, не покидай территорию квилетов — будь прямо у границы. Там безопаснее. Ты поняла? — она окончательно смягчилась. — Да, поняла, — она уже собиралась вешать трубку, но тихо добавила: — Элис… спасибо. — Разумеется, — ответила Каллен и отключилась. Белла повернула ключ зажигания, и с характерным жужжанием мотора по салону внезапно разнесся другой, громкий, неожиданный звук — радио, громкость которого она прибавила ещё по дороге сюда, чтобы не выслушивать жалобы Чарли. Тогда она ещё не представляла, что ожидало её в ближайшем будущем — изо всех сил готовила себя морально, а в итоге, как оказалось, совершенно не к тому. Убавив громкость проигрывателя до приемлемой, Свон неосознанно вслушалась в текст песни, пытаясь хоть чем-то занять мысли.  

…You tell me that you need me

Then you go and cut me down

But wait

You tell me that you're sorry

Didn't think I'd turn around and say

That it's too late to apologize, it's too late

I said it's too late to apologize, it's too late

«Супер», — со злобой рассмеялась она, всё ещё ощущая на щеках влагу от недавней истерики. Три противоположные эмоции сразу — да это успех, Свон! Можно, встретившись с Элис, сразу попросить её подбросить тебя до психушки… Повернув голову в сторону, чтобы безопасно вырулить на дорогу, она задержала взгляд на пассажирском сидении. Там, точно живое, осязаемое напоминание обо всём, что произошло этим вечером, лежала чёрная кожаная куртка Джейкоба, которую она совершенно точно оставила в его комнате, когда он собственноручно её с Беллы снял.   Больше не повторится. Никогда.   Так ведь?