Перед падением

Band Of Skulls — Friends

I need love

Cause only love is true

I need every wakin' hour with you

And my friends cause they're so beautiful

Yeah my friends they are so beautiful

They're my friends

12:04   Где ты?

14:11   Надеюсь, ты просто меня игнорируешь и с тобой всё хорошо.

  — Я даже не хочу себе этого представлять, просто поверю тебе на слово, — фыркнула Белла, ловко приземляя чистую тарелку в шкафчик над раковиной. — Знаешь, если бы ты была более сосредоточенной, мне бы не приходилось наблюдать по тысяче последствий каждого твоего внезапного решения в секунду! — парировала Элис, с почти человеческой скоростью протирая только что вымытую кружку сухим полотенцем. — Например, если бы ты почаще смотрела под ноги… — Если бы я почаще смотрела под ноги, возможно, мы бы даже не встретились, — скорчила рожицу Свон, принимая из рук подруги очередную порцию посуды. — И то правда, — зазвенели колокольчики в её смехе. — Если бы тебя не пришлось так часто спасать, нам, вероятно, вообще было бы нечем заняться. Особенно младшему братцу, тот ещё ленивый бездельник. — А чем же вы занимались до того, как я «разукрасила» ваши вампирские будни? — нахмурилась она с улыбкой, хлопнув дверцей шкафа. — Сама не понимаю, — беззаботно хихикнула она. — Помню, что без твоего присутствия в моей голове было тихо и неуютно. Но я не осознавала этого тогда — оттого и такая явная разница. В воскресенье на очереди была смена дежурства Элис, и она не упустила возможности провести с подругой целый день, бесконечно болтая обо всякой ерунде, наблюдая за тем, как Белла стирала, мыла, убирала, готовила еду, в общем… Выполняла массу монотонных и скучных дел, чтобы отвлечь саму себя — к сожалению, если занять тело было не так сложно, то с мыслями дела обстояли гораздо хуже. Рассеять густой туман, заполнивший черепную коробку до самых краёв, удавалось лишь нескончаемым расспросам неугомонной Элис — и то, ненадолго. Коротышка забавно вальсировала по дому вслед за Беллой, словно хвостик, и это даже вселяло какие-то странные уют и спокойствие: девушке нечасто удавалось чувствовать себя комфортно в присутствии посторонних людей. Чарли периодически вносил свою лепту в их разговоры, часто поддакивал и искренне смеялся над шутками — особенно шутками Элис, чем чётко указывал на то, что этому Каллену в доме Свон всегда рады. В отличие от… — Мы так давно дружим… — заговорила Белла, собирая вещи по комнате и складывая их в корзину для грязного белья. — А я всё никак не пойму, как именно работает твой дар. Элис сидела на кровати, сияя бриллиантовым блеском в ярких солнечных лучах из окна (при встрече подруга довольно эмоционально сокрушалась по поводу «некстати» наладившейся погоды, поскольку в её сегодняшние планы входила целая развлекательная программа, включающая в себя кафе, магазины, и даже, прости господи, косметические процедуры), и придирчиво осматривала весь её непритязательный гардероб, периодически отпуская весьма нелестные замечания. Пылинки летали, переливаясь, подгоняемые резкими движениями воздуха каждый раз, когда вампирша разворачивала очередной предмет одежды и приподнимала его над собой. Уже довольно давно подруга напрашивалась провести «ревизию» содержимого её шкафа, но Свон всё время отнекивалась и оттягивала этот момент до последнего. Что ж, сегодня кара «Модного приговора» её, наконец, настигла, и бежать было поздно — да и, собственно, некуда. — Что-то случилось? — моментально нахмурила Каллен брови. Кажется, задумывать неладное в любой непонятной ситуации — это у них с братом семейное. — Нет, мне... Просто интересно, — пожала она плечами. — Всегда было, на самом деле. Помимо очевидного интереса (в любознательности с Беллой мог всерьёз посоперничать разве что младший школьник), хоть небольшое понимание процесса возникновения видений Элис помогло бы Свон существенно скорректировать своё поведение: например, перестать, наконец, попадаться в извечную ловушку: «Элис увидела, что ты планируешь наступить в лужу и заболеть ангиной — Белла, ты совсем ума лишилась?!» — Что именно тебе непонятно? — уточнила собеседница, явно успокоившись, и продолжила рассматривать одежду из огромной кучи на кровати, которую сама же и соорудила. После «проверки» каждой вещицы она метко и бесшумно забрасывала её обратно в шкаф, хоть время от времени и порывалась вместо этого запустить парочку из них в окно. — Белла, клянусь, если я хоть раз увижу эту чудовищную блузку на тебе, у тебя будут огромные… Господи, РЮШИ!!! Изабелла Мари Свон! — Когда ты говоришь, что видишь много вариантов сразу… — развернулась она к Элис, облокотившись руками на комод за своей спиной. — Что именно ты видишь? Картинки? Слова? Это… как кино? Как выпуск новостей? Как музыкальный клип? — хмыкнула она, помотав головой. Каллен, наконец, отвлеклась от несчастных вещей Беллы и сосредоточилась на вопросе. Судя по всему, он потребовал некоторой концентрации, поэтому её эстетический шок от вида потрёпанных временем рюшей прошёл, едва начавшись. — Даже не знаю, как… — нахмурила она маленький вздёрнутый носик. — Хорошо, я постараюсь привести самый простой пример. Представь, что ты просыпаешься утром: за окном серость, довольно низкая температура, а с неба падает ни то дождь, ни то снег — пока не выйдешь, не разберёшься, — начала Элис, быстро сообразив, с какой стороны подступиться. — Угу, — усмехнулась Свон. — Обычный день в Форксе — тут и представлять не надо. — Да, но, пожалуйста, не перебивай, — протараторила она в ответ, и Белла послушно кивнула. — Так вот. Ты внезапно, вопреки любому здравому смыслу, решаешь обуть эти свои белые тряпичные кроссовки — и почему ты вечно обуваешь их в самую непогоду, Белла? — возмущённо закатила она глаза. — И чем тебя «Найк» не устраивает? — пробубнила девушка, обиженно надув губы. — «Найк» меня устраивает более чем, меня твой выбор обуви не устраивает! — Ну и ладно, — сдалась она. — Итак, — «заткнула» она Беллу жестом, словно дирижёр хора. — Стоило лишь тебе принять это странное и крайне безрассудное решение, — вновь «уколола» она собеседницу осуждающим взглядом, — Я, если в этот момент была настроена на твою «волну», вижу определённые вещи, — произнесла она, и её взгляд резко стал туманным, словно направленным «в никуда» — так всегда было, когда она наблюдала видение. — Элис? — напомнила Белла, когда пауза в монологе подруги заметно затянулась. — Да, — заморгала она. — Вот ты, выходя из дома, собираясь спуститься с обледенелого крыльца, по счастливой случайности, по воле проведения, Бога, законов вселенной или черт знает, чего ещё, спокойно справляешься с поставленной задачей: в таком случае ты приезжаешь на школьную парковку на пять минут раньше, и вполне успеваешь наткнуться на Ньютона, который набросится на тебя с восторженными расспросами о прошедших выходных, чтобы в тайне удостовериться, что ты не провела их с каким-нибудь парнем. — Но… — Но если всё выходит как обычно, и тебе всё же суждено поскользнуться, вариантов здесь великое множество: допустим, всё неудачно, и ты падаешь прямо на спину, ударяясь позвоночником о металлический угол — тогда, предвидев это, я сразу же сообщаю Эдварду, он пулей летит к тебе и увозит в больницу к Карлайлу. Половина таких вариантов, кстати, кончается смертью или инвалидностью, — мрачно заключила она, посмотрев на Беллу так, словно то, о чём она говорила, уже случилось в реальности, причём далеко не один раз. — Не мудрено, с моим-то везением, — попыталась пошутить Свон, чтобы хоть немного разрядить обстановку, но Элис вновь смерила её сердитым взглядом — ей богу, словно пыталась вызвать чувство вины за врождённую неуклюжесть и возможную внезапную смерть. В очередь, сестрёнка: если Белла хорошо знала Эдварда, то, случись с ней что-то подобное, он самолично отправится за ней на тот свет, без сомнений, её там отыщет, и с удовольствием потратит ближайший миллиард лет на то, чтобы истязать её воспитательными беседами и возмущёнными нравоучениями о том, что ей следовало быть осторожнее, осмотрительнее, следовало дорожить своей жизнью и не делать глупостей — словно она не человек, а машина по выживанию — что угодно, лишь бы мистеру Каллену жилось спокойнее. — Если ты падаешь сильно, но не смертельно — тогда идёшь переодеваться в чистое, обрабатывать ушиб, и вполне можешь опоздать на урок, — продолжила Элис, вновь сосредоточившись на чём-то невидимом. — Если не происходит ничего страшного, ты просто поднимаешься, отряхиваешься и идёшь к машине — в таком случае ты уже вряд ли встретишь Майка Ньютона, ведь он ушёл с парковки уже пару минут назад, зато, вполне вероятно, заметишь затылок Анджелы, шагающей ко входу в школу — в таком случае вы сядете вместе и, сообща, сдадите на отлично тест по испанскому. Но если не сядете, и ты попробуешь написать тест сама, то получишь неуд, ведь в последние недели тебя интересовало что угодно, кроме... — Ладно, я поняла, — суетливо отмахнулась Белла. — Можешь не продолжать. — И так до бесконечности, — пожала Элис плечами. — Не туда повернула голову, сделала шаг не той ногой — я вижу всё это одновременно. — Но как ты вообще... — Свон изобразила нечто неопределённое руками в воздухе. — Как разобраться, где… Какой вариант правильный? Как понять, что из сотен вариантов случится именно он, и сосредоточить на нём всё своё внимание? Она взяла с комода маленький кактус — подарок Чарли в честь прошедшего две недели назад Всемирного Дня Кактуса — и стала бессознательно крутить в руках, рассматривая. Часто так делала, когда утопала в раздумьях, пялясь в окно невидящим взглядом. Кажется, тот вот-вот собирался цвести — явление довольно редкое и знаменательное — но отчего-то никак не «созревал». Что только Белла уже не перепробовала — вероятно, ему просто нужно было время. Как и многим вокруг. Забавно. — Со временем моя способность развилась, и я стала хорошо различать их: наиболее вероятные варианты я всегда вижу чётче, почти как фильм, как ты и сказала, в то время как менее возможные — расплывчато и мутно, скорее, как некие образы и очертания, атмосферу, настроение, нежели чёткие картинки. Но никогда нельзя оставлять их без внимания, ведь в любой миг всё может измениться, — хитро подмигнула Элис, держа в маленькой ладошке кактус, и только спустя секунду Белла осознала, что он выскользнул из её рук, будучи моментально пойманным подругой. Девушки весело рассмеялись и продолжили беседовать на более отвлечённые темы: благо, с Элис Каллен всегда было, что обсудить.  

***

Конечно же, рано или поздно речь должна была зайти о её сводном брате. Белла старалась не прокручивать в воображении возможные варианты этого странного и неудобного разговора, но зная Элис… Деликатность и Элис Каллен — это как… — Итак… — загадочно протянула Элис, сидя на бортике ванны, пока Белла забрасывала очередную порцию белья в стиральную машину. — В пятницу я… кое-что видела. Кое-что любопытное. Белла замерла с помятой рубашкой в руке. Вот вам и «деликатность» во всей красе. — Да? — хрипло отозвалась она, не оглядываясь. Может, если притвориться дурочкой, то она… — Если честно, даже если бы я хотела, я бы не смогла заглушить это. Что у тебя, что у моего брата в тот вечер просто голова разрывалась от спонтанных решений и обилия вариантов будущего… — Белле не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что подруга небрежно пожала плечами. — И ты решила это обсудить? — она прошуршала мимо собеседницы мрачной тенью, набирая из корзины ещё несколько цветных вещей. — Я… не собиралась, на самом деле, но потом поняла, что ты сильно злишься, и я просто… — Злюсь? — фыркнула Белла с неприкрытой досадой. — И как это вы, Каллены, всегда такие догадливые? — съязвила она. Элис поджала нижнюю губу и заметно растерялась, сложив руки за спиной. — Прости, — закатила Свон глаза. — Я не хотела на тебе срываться. Ты здесь совершенно не при чём. — Ты можешь обсудить это со мной, если хочешь… — осторожно предложила подруга, слегка склонив голову набок. — Обещаю, я буду мысленно переводить при нём ненавистную «Тристана и Изольду» на шумерский, потом на древнегреческий, на санскрит и обратно, если ты не хочешь, чтобы он знал об этом разговоре. Белла печально усмехнулась. — Было бы что обсуждать… — опустила она голову. — Думаю, я просто полная идиотка, попалась на крючок в очередной раз и так мне и надо. — Что бы там ни было, Белла, я уверена, что… — Что? — эмоционально развела она руками. — Что он вновь предпочёл притвориться, будто между нами ничего не было? Что он снова ушёл до моего пробуждения, словно остаться со мной на ночь, как он делал тысячу раз до нашего расставания — это отныне какой-то позор или слабость? Что с тех пор прошёл не один день, а я не получила ни одного звонка, ответа на смс или хотя бы грёбанной записки? Что я до сих пор не знаю, где он? Или что мы просто… Кто мы? Что он..? Что, блин, вообще происх… — Слушай, Белла… — вздохнула Элис, аккуратно остановив поток её пламенной речи на самом пике её превращения в нечто нечленораздельное. — Это совершенно не моё дело, и он должен будет сам всё тебе рассказать, когда посчитает нужным, но… Всё, что я имею право сказать, это… Не злись на него так сильно, пожалуйста. Он… абсолютный идиот, видит Бог!.. Но он… у него действительно были причины, и он… старается. Правда старается… — Какая же чушь, Элис! — воскликнула Белла, и та уставилась на неё, растерявшись ещё сильнее. — Я тебя люблю, — смягчилась она, — Но я устала. Устала, что все держат меня за какую-то идиотку! Это просто… — она с шумом сглотнула, чтобы смочить пересохшее от споров горло. — Говоришь, у него есть причины?! Хорошо. Ты считаешь, они достаточны для того, чтобы бросить меня здесь одну на долгие месяцы? Считаешь, у него есть причины вести себя так сейчас — ну так скажи же мне, Элис, куда это он смылся на целых два дня после попытки поцеловать без единого объяснения?! Она неотрывно смотрела на подругу, пытаясь отдышаться от внезапно нахлынувшего порыва гнева; краска жгла лицо. На лице Каллен каруселью сменялись эмоции от полного непонимания до смущения и сожаления. Она надула губы бантиком, раздумывая над ответом. Наконец, она заговорила, устало потерев лоб: — В Денали. — Что? — с непониманием и раздражением выдохнула Белла. — Эдвард. Он в Денали, — недовольно произнесла Элис, словно ей только что пришлось выдать какой-то секрет. — Зачем? — Он преследовал Викторию, — не скрывая расстроенных чувств ответила подруга. — В одиночку. Показалось, словно из ванной комнаты вмиг выкачали весь воздух, но на самом деле воздух закончился в лёгких самой Свон. — Что? — задыхалась она, беспорядочно хлопая глазами. — Почему? Он ведь… Она же просто… Так нельзя! Она осела на бортик ванны, туда, где уже сидела Элис. Та принялась массировать её плечо в безуспешной попытке успокоить. — Мы с Эдвардом… — глаза вампирши опустились в пол. — Мы знаем друг друга лучше всех прочих. Лучше друг друга понимаем, на многих уровнях, мы ведь постоянно в голове друг у друга, — она скользнула по бортику ванны поближе к Белле. — Но в каких-то случаях… — помедлила, поджав губы, — Я его совсем не узнаю. Не могу объяснить, что он делает, что он чувствует. Он очень импульсивен, хоть и изо всех сил пытается казаться противоположностью. Беспокойный, порывистый, любит рубить с плеча, а после плакать над щепками. Это был очередной срыв, — Белла поймала обеспокоенный взгляд Элис, и та с шумом вздохнула, ища сочувствия. — Срывы у Эдварда случаются часто. Я сказала семье, что ничто не предвещает беды — Виктория уже давно не подходила близко и планов таких не строила. Но Карлайл всё равно хотел отправляться за ним, пока брат сам не вышел на связь и не заверил, что он побудет в Денали, пока всё не устаканится. Сказал, что у него там какое-то дело. — Дело? — удивилась Свон. — Я не знаю подробностей. Рассеянно кивнув, Белла пожала плечами: — И ты не хотела мне говорить, потому что…? — вопросительно протянула она. — Я не знала, как ты отнесёшься к тому, что он проводит время с Таней, — призналась Элис, состроив виноватую гримасу. — Ваши отношения и без того находятся в очень напряжённом состоянии, я не хотела ещё сильнее вас… — Вот как… — вновь закивала головой Белла, расфокусировав взгляд впереди себя. Она почти слышала, как громко крутятся винтики в её собственном мозгу. Сначала она даже не уловила эту взаимосвязь. Эдвард в Денали. И Таня, бывший любовный интерес Эдварда, разумеется, тоже в Денали — это её дом, где же ещё ей быть. Но теперь она изо всех сил старалась скрыть жгучее ядовитое разочарование, которое уже, вопреки желанию, медленно распространялось по сосудам, достигая каждого, даже самого мелкого, капилляра. — Прости… — взмолилась подруга. — Я такая болтливая… Не нужно было говорить тебе. Это ничего не изменило, но посеяло между вами очередной раздор. Да, лучше от этой информации действительно не стало. — Твоей вины здесь нет, — произнесла она не без едва ли скрытой досады. — Теперь я хотя бы знаю, что он не рискует жизнью, — поморщилась она. — Даже наоборот… — Что бы ты там себе ни придумала, уверяю, это не так, — строго заверила Каллен, схватив её за руку. — Эдвард очень давно дал понять Тане, что между ними ничего никогда не выйдет. К тому же, он до невозможности верен. Прямо попугай-неразлучник, — подбадривающе улыбнулась она. — Полезно знать, — саркастично хмыкнула Белла. — На восьмом месяце после нашего расставания. — Для вампиров время… не так работает. Можешь считать, всё, что между вами двумя было — было ещё вчера. В ответ она лишь покачала головой. Что здесь скажешь? Подруга, очевидно, всё ещё питала какие-то иллюзии относительно их с Эдвардом воссоединения — в частности, в то, что он продолжает испытывать к ней какие-то чувства. Она ведь тоже… Практически в это поверила. Тогда, на кухне, в свете тусклой кухонной лампы, тогда — рукам на его рубашке, губам в миллиметре от его. Но он сбежал и вновь доказал ей обратное. А она научилась доверять этим разочарованиям. Ей пришлось. Так легче. Не дожидаясь продолжения нежелательной темы, Свон продолжила заниматься стиркой. Когда все режимы и настройки были установлены, а дисплей стиральной машины засверкал зеленоватыми огнями, пропев приветственную мелодию, в голове наконец сформулировался вопрос. Тот самый, задать который она боялась до ужаса, но нуждалась в ответах до зуда костей. — Так что там… — начала Белла, опершись руками на жужжащую стиральную машину. Она прочистила горло и напряжённо сглотнула. — С Викторией? Она решила оборвать наш невинный флирт? — Похоже на то, — вяло улыбнулась Элис, расправляя руками складки платья. — Вероятно, поняла, что ей к нам не подобраться, и решила оставить тебя в покое. — Это вошло в моду, — фыркнула она. — Оставлять меня. — Белла, ты зла, я понимаю, но… — Нет, я просто… — она зажмурилась и потёрла переносицу, — Устала. — Да, — подруга подарила ей жалобный взгляд. — И вы устали, — продолжила она. — Вы вообще не обязаны рисковать жизнью ради меня. Тратить всё своё время на охрану… — она покачала головой, села на холодный кафельный пол и запустила руки в волосы, шумно выдыхая. — Мне ужасно стыдно за то, сколько неудобств я приношу… — Я уже говорила тебе, Белла. Ты — часть семьи. Не важно, с Эдвардом ты, или нет, — услышав «заветное» имя, Белла подняла голову, заправляя волосы за уши, а Элис поджала губы. — Мы все любим тебя и ни за что не дадим в обиду. Но сейчас дело… не только в тебе, если от этого тебе станет легче. Это всё происходит слишком близко к нам, сулит огромные проблемы. Проблемы уже есть, чересчур много внимания привлечено к «Банде из Сиэтла», — Элис неодобрительно покачала головой, — Теперь мы просто обязаны вмешаться, у нас нет другого выбора — слухи ползут, у людей появились камеры на мобильных телефонах, камеры установлены на домах, на парковках, у полиции уже есть странные и необъяснимые видео, которые пока считают умелым монтажом, но это лишь дело времени. Мы живём слишком близко к происходящему беспорядку, нас много и мы играем заметные роли в социуме. Нас и без того считают странными. Если вдруг кто-то заподозрит… — она замотала головой с закрытыми глазами, словно отметала произнесённые вслух мысли. — Это может привлечь… Могут вмешаться Вольтури, — голос подруги выразил какое-то внезапное ледяное благоговение, смешанное с могильным страхом. — Вольтури… Тот итальянский клан, с которым жил Карлайл? — она нахмурилась, пытаясь выудить из закоулков памяти о прошлой жизни рассказы Эдварда о величественном трио с картины Карлайла в доме Калленов. — Древний могущественный клан, — кивнула Элис. — Они в какой-то мере, хоть и неофициально, верховенствуют над нашим видом, слишком уж много власти сосредоточено в их руках. У них свои порядки, они ни за что не примут наш договор с оборотнями — боятся всего неизвестного и непредсказуемого, а также, совершенно определённо, не примут то, что мы пригрели под своим крылом смертную, раскрыв все тайны из возможных — это под самым строжайшим запретом. Нам лучше не допускать их приезда, потому что в схватке с ними нам точно не выстоять, — Элис говорила спокойно и задумчиво, видимо, Каллены обсуждали подобный исход уже множество раз, но у Беллы вмиг перехватило дыхание, когда она представила дорогих ей людей в битве с другими сверхсильными существами. Она подвергает их опасности только лишь своим существованием, ничуть не меньше, чем людей или оборотней — она причина всех их страхов и несчастий, что могут с ними случиться… Она, обыкновенная девушка, волей судеб оказавшаяся не в том месте и не в то время — если бы она просто осталась с мамой в Финиксе, сейчас продолжала бы жить обычную, ничем не примечательную жизнь. Ходила бы в школу, гуляла с приятелями по торговому центру, возможно, встречалась с каким-нибудь Диланом, Кевином, Брэдом, Фрэдом. С тем, кто в подмётки не годится ни одному из тех парней, что стали для неё дороги — даже Майку Ньютону. Читала бы свои книжки и искренне верила в то, что живёт скучно и серо — не то, что герои в тех прекрасных, выдуманных мирах из прочитанных ей историй. Сейчас ей невыносимо стыдно за те мысли. Если бы она просто осталась с мамой в Финиксе, то сейчас не ставила бы под угрозу существование целого клана вампиров, целой стаи оборотней и целой компании старшеклассников. Не стала бы причиной, по которой мишень нарисована на спине её отца, возможно, даже матери… — Почему он… — она облизнула губы, собираясь с духом для нового прямого вопроса. — Почему Эдвард ни о чём мне не рассказывает? О Сиэтле, о стае, о… Виктории… Почему постоянно отдаляется и избегает меня, но потом вновь вмешивается в мою жизнь и никак не оставляет в покое? Я знаю, ты не веришь, что всё это может быть для него игрой, но как ещё можно это всё… — она запнулась и решила не заканчивать фразу. Элис с сомнением сдвинула брови, внимательно изучая лицо подруги. Сейчас Белла готова была услышать какой угодно ответ. Даже тот, который подтверждал бы только что сказанное. Она подходила к этому вопросу весь день, заходила с разных сторон, как только тема касалась его, но так и не добилась от сестры Эдварда ни одного исчерпывающего ответа. Элис словно бы специально, как уж на сковородке, уворачивалась от прямых ответов, оставляя лишь ещё больше вопросов взамен. Около минуты Элис так и смотрела на неё, изучающе и нерешительно. Кажется, сейчас она всё же проговорится. Свон очень хорошо знала этот её взгляд. — Белла, ты правда не понимаешь? — наконец, заговорила она, прищурившись. — Чего не понимаю? — Хорошо, я выскажу всё лишь один раз. Как на духу, и забудем. Раз спустя столько времени он так и не удосужился обсудить всё это с тобой, тогда это, безусловно, его личное упущение и, по моему мнению, полнейший идиотизм, но, думаю, его это не убедит, так что после этого он всё равно не будет со мной разговаривать… Неделю или, может быть, даже месяц… — тараторила она, судя по всему, слегка забывшись, как это часто с ней бывало. — Но я устала быть сломанным телефоном между вами двумя, я ведь тоже всего лишь… — Элис… — напомнила ей Свон. — Белла, он… — она вновь вернула к ней янтарный взгляд и почему-то заговорила тише, словно Эдвард мог услышать их прямо сейчас. — Он принял роковое, критически ошибочное решение, которое подвергло тебя смертельной опасности. Оставило без его, без нашей защиты и наблюдения. Подтолкнуло в объятия к… — она запнулась и с шумом сглотнула, а Белла вмиг покраснела, — Другим… опасным… существам. Боже, тебя ведь чуть не убил Лоран! А сколько было шансов у Виктории, и подумать страшно… А теперь, когда Эдвард вернулся… Он всё равно ничего не может сделать. Он ненавидит себя, Белла, и мечется между желанием быть рядом и страхом навредить тебе ещё больше, — на последних словах в груди у девушки что-то отчаянно бултыхнулось. Желанием быть рядом? — Я знаю, что ты пока не можешь простить его до конца и полностью ему довериться, и он, видит Бог, совершенно этому не способствует, — она закатила глаза, — Но ты простишь его, обязательно. Я вижу это почти во всех ответвлениях. У тебя огромное сердце и чуткая, любящая душа, он это хорошо знает. Это одна из многих причин, почему он тебя… Почему ты так его зацепила, — перестроилась она на ходу. — Правда, он изо всех сил пытается убедить себя в обратном, в том, что ты никогда не сможешь принять его, поскольку его всепоглощающее чувство вины перевешивает любой здравый смысл, — вздохнув, она вновь дотронулась до ткани подола платья. — Ему ещё предстоит простить себя. Это станет самым сложным — во многих вариантах это вообще невозможно. Пока он этого не понял, и искренне считает, что проблема лишь в том, простишь ли его конкретно ты. — Думаешь, мы с ним ещё сможем быть… — короткий вдох через нос, — Вместе? Сердечная мышца со всей оглушительной дури врезалась в каркас рёбер. Белла ещё сама не понимала, хочет ли она этого на самом деле. Быть… вместе? Снова? С Эдвардом? Как пара? Она не позволяла себе представлять это даже в минуты наивысшей уязвимости, даже в тот вечер, когда вновь разрешила себе фантазировать об их близости — даже тогда… нет. Просто, чтобы снова не испытать боль потери и разочарования. — Я в это верю, — округлив глаза и наклонившись к собеседнице, как всегда это делала, ответила Элис. — Но ты ещё сама не решила, возможно ли это. — Я? — недоумённо нахмурилась Белла. Вот уж от кого, а от неё в текущей ситуации всегда зависело меньше всего — так ей всегда казалось… — Да, — с уверенностью кивнула подруга, абсолютно убеждённая в ереси, которую несла. — Твоего решения нет. Есть множество размытых, едва различимых вариантов с Эдвардом, ещё больше без него, и почти столько же от меня скрыто, — она вновь бросила в неё прищур, словно постоянно в чём-то подозревала. — Я не знаю, что это значит. Надеюсь, ты не собиралась в ближайшее время обращаться в оборотня, у нас и без того сейчас проблем достаточно, — фыркнула она. Поначалу усмехнувшись, Белла вдруг затихла. Элис, разумеется, просто пошутила, но всё же… Почему она не видела её будущего? Это имело сейчас вообще хоть какой-то смысл? Такой, чтобы всерьёз над этим задумываться? — Я не понимаю, каким образом хоть что-либо в моей нынешней жизни может зависеть от меня, — честно призналась Белла, с протяжным стоном откинувшись на холодную кафельную стену с руками, запущенными в волосы. — Порой я чувствую, что не контролирую даже свой дыхательный рефлекс, — печально хмыкнула она. — Для всего нужно время, — бодро улыбнулась Элис. — Ты уже очень здорово изменилась! Стала гораздо более открыто выражать свои эмоции, чаще говорить то, что думаешь. Это полезно для психики, не вариться в своём внутреннем котле хотя бы по четвергам и по большим праздникам. Белла смущённо улыбнулась. — Да, он тоже так сказал. Что-то… похожее. — Оправдываем своё гордое звание брата и сестры, судя по всему! — ещё шире заулыбалась она, резво вспорхнув с бортика ванны. Её настроение улучшалось прямо пропорционально завершению темы отношений с Эдвардом Калленом. — Многие говорят мне о переменах, но я до сих пор так и не поняла, хорошо это или плохо. — Шутишь? — усмехнулась Каллен, разглядывая себя в зеркале над раковиной, словно за сто лет в её отражении хоть что-нибудь поменялось. — Я с самого начала нашей дружбы пыталась вытащить тебя из этой твоей скорлупы! А получилось в итоге даже не у меня, — она надула губы. — Но я ещё отыграюсь. На твоей свадьбе, думаю, — хихикнула она. — Точно. — Вот уж точно — нет! — с улыбкой возмутилась Свон. — Увидишь, — подмигнула она, и подруга закатила глаза. — А твои… обмороки, панические атаки, и эти… отвратительные суицидальные мысли… это всё… — Элис покачала головой, старательно приглаживая короткие волосы, торчащие в стороны в «идеальном» беспорядке — всё-таки, странно, что они с Эдвардом не родственники. — Как только всё закончится, мы серьёзно займёмся твоим ментальным здоровьем. И никаких отговорок. Поняла, Белла? — она снова надула губы. — Это не обсуждается. — Где же найти такого психиатра, с которым можно спокойно обсудить все мои злоключения, не рискуя оказаться в комнате с мягкими стенами? — Ну, он совершенно точно не должен быть человеком, — заговорщически подмигнула Элис. — Мы найдём самого лучшего специалиста на планете, я тебе обещаю. — Вампирские… психиатры? — Конечно, Белла, мы же не варвары какие-нибудь, — Каллен состроила смешную рожицу, высунув язык. — Я не больная на голову, — буркнула Белла. — Разумеется, нет, — уверенно ответила она. — Ты потрясена, напугана, сбита с толку, у тебя, совершенно точно, депрессия, не проработанное посттравматическое расстройство, нескончаемый стресс, тревога, паника, и не будем забывать про сильнейшие сердечные переживания, — протараторила вампирша и зашагала к выходу из ванной. — То есть больная, — печально хмыкнула Белла, поднимаясь с пола. — То есть человек, переживший много дерьма, при этом не очерствевший, — бросила Элис через плечо, и плавной, пританцовывающей походкой направилась в коридор.  

***

12:04   Где ты?

14:11   Надеюсь, ты просто меня игнорируешь и с тобой всё хорошо.

 

17:53   Передавай привет Тане!

  — Человек у входа, примерно через шесть минут, — объявила Элис, откинувшись головой на спинку огромного серого дивана. — Роуз, это к тебе. С коробками. — Тот же, что в прошлом месяце? — без особого интереса откликнулась блондинка, склонившаяся над письменным столом из светлого дерева, стоящим у огромного окна в пол, и отбросила идеальные светлые локоны назад. — Нет… — нахмурила нос Элис, внимательнее углубляясь в видение. — Другой. Но тоже из конторы. — Опять делишки для «NASA», — с улыбкой фыркнул Эмметт. — Для «NASA»? — удивлённо округлила глаза Белла. — Милая, у тебя здесь ошибка, — подруга ткнула маленьким наманикюренным пальчиком в тетрадь на стеклянном журнальном столике перед диваном. — Вот в этих двух предложениях. — Чёрт, — буркнула Свон, нервно зачёркивая корявые строчки своего домашнего задания по испанскому. — Разве у тебя не записаны эти правила? — поинтересовалась младшая Каллен. — Вы должны были проходить это в прошлом семестре. — Да, — нахмурилась Белла, подгибая под себя ногу на диване. Упоминание прошлого семестра ожидаемо откликнулось непрошенными воспоминаниями о её затяжном «зомби-состоянии», как любил называть его Джейкоб. Она повела плечами и быстро зажмурилась, по привычке, незаметно для остальных, приходя в себя. — Мои конспекты остались у Анджелы. Долгая история. — Я могу быстренько сбегать в город и принести их тебе! — с каким-то особым энтузиазмом встрепенулась Элис, — Сейчас темно и никто не заметит! Из другой части зала послышалось саркастичное фырканье Розали. — Боже, нет, — со смущённой улыбкой отмахнулась Белла, — Судя по всему, они давно пали смертью храбрых во имя братских баталий близнецов Вебер-младших. Но ты можешь подсказать мне, как правильно, — быстро добавила она с виноватой улыбкой, заметив угасающую радость на лице подруги. — S'il te plaît! — с усмешкой вставила она фразу, которую часто слышала во время просмотра кулинарных передач о французской кухне, надеясь вызвать смех своим якобы незнанием разницы между двумя иностранными языками. Вопреки ожидаемому эффекту, вампирша расстроилась ещё сильнее, явно смутившись, и неловко отодвинулась от неё на диване. — Что случилось? — озадачилась Белла, судорожно прокручивая в голове весь предыдущий разговор в попытке понять, чем могла её так огорчить. — Мне не нравится, когда в речи внезапно проскальзывают французские слова, — сжавшись, будто от испуга, выдавила вампирша. — И давно? — удивилась Свон, вспоминая, что Каллены знали множество языков и частенько использовали их в разговорах друг с другом. — С тех пор, как вернулась память, — аккуратно пояснил Джаспер, краем глаза присматривая за состоянием супруги. Медленно, чтобы это не стало неожиданностью, он провёл ладонью по щеке вампирши, и она, подарив ему взгляд, полный безмолвной благодарности, расслабилась, тем не менее, оставшись на прежнем месте — подальше от центра дивана, где сидела растерянная Белла. Молчаливое взаимодействие этой парочки, полное безусловной заботы и нежности, всегда приводило её в состояние неконтролируемого восхищения, смешанного с щепоткой наполненной горечью зависти. Любопытство накалило мозг до предельных показателей, но Свон решила не наседать, успокаивая себя тем, что, зная Элис, она сама расскажет всё позже. Скорее всего, это было как-то связано с Джеймсом, или с тем стариком-врачом из психиатрической больницы, обратившим ту в вампира, но она не могла утверждать точно, зная историю лишь в общих чертах. — Прости, — тихо сказала она, пожав плечами. — Я не знала. Каллен дежурно улыбнулась ей, и на какое-то время все замолчали, увлекшись своими делами. — Подъезжает, — бесцветно заявила Элис, уткнувшись в ноутбук. Они сидели в гостиной дома Калленов, каждый член семьи увлечённо занимался своим собственным делом. Казалось, вампирам, живущим на свете веками, должно быть ужасно скучно, но, глядя на это семейство, возникало ощущение полностью противоположное — они были совсем не похожи на людей, что, уткнувшись в телевизор в воскресный вечер, расслабленно жуют пиццу, и с отсутствующим усталым взглядом запивают всё это «гремучее» дело газировкой. После генеральной уборки Элис привезла Беллу к себе домой, аргументируя это тем, что так удобнее и гораздо безопаснее. Но, вероятно, она просто чувствовала себя немного неуютно вне дома, даже несмотря на безоговорочное принятие Чарли, который даже был готов позвонить Доктору Каллену, лишь бы милая Элис осталась у них ночевать. Каким-то неведомым образом Каллен уговорила шерифа снять с Беллы домашний арест — сама она не решалась заговорить об этом с отцом, не желая его злить и поднимать со дна старый конфликт — но подруга, с присущей ей очаровательной непосредственностью, судя по всему, оказалась особенно убедительной. И вот, Белла снова здесь — там, где пахло лесом, свежестью, деревом и, неизменно, новой мебелью. По огромному телевизору, в отличном качестве, словно в кинотеатре с продвинутой стереосистемой, шёл фильм «Гордость и предубеждение» 2005 года — Элис лично настояла на том, что сегодня они будут заниматься всем тем, что обычно делает Белла, чтобы ей не стало неуютно и скучно: в том числе просмотром её самых любимых фильмов и помощью с домашними заданиями. Зашла с козырей, так сказать: и как отказать этой маленькой, обворожительной вымогательнице личного времени? Прекрасная Кира Найтли как раз кружилась в танце с не менее великолепным Мэттью Макфэдиеном, когда во входную дверь постучали. Никто из сидящих в комнате не отреагировал — Элис так и застыла, увлечённо стуча плоской клавиатурой ноутбука, периодически забавно хмуря брови; Джаспер сидел на диване, смотрел в экран телевизора, расслабленно закинув руку на плечо возлюбленной, а Эмметт, сидя за столом у окна напротив Розали, внимательно рассматривая какие-то огромные ватманы чертежей, периодически шурша карандашом, делал короткие пометки и записи, выглядя непривычно серьёзным и сосредоточенным. Наконец, Розали поднялась с места и направилась ко входу, плавно и женственно покачивая бёдрами — Белла, хоть и понимала, что выглядит довольно глупо, просто не могла оторвать от неё взгляд. Она не могла расслышать, о чём говорили в прихожей, но, спустя буквально минуту, блондинка уже вернулась с двумя огромными коробками, которые полностью загораживали всю верхнюю часть её тела — разумеется, она несла их в руках с прежними грациозностью и лёгкостью, ни капли не напрягаясь. Выглядело это неловко и странно — так и хотелось сорваться с места и предложить помощь — но, очевидно, единственной, кому здесь и могла бы понадобиться помощь, являлась сама Свон. — Здесь больше, чем в прошлом месяце, — пробасил здоровяк-Эмметт, поднявшись, наконец, с места, принял одну из коробок у Розали, и резко, не обременяя себя излишней аккуратностью, приземлил её прямо на свои чертежи. — Совсем ничего без тебя не могут, учёные с маленькой буквы «у»! — Так это и правда из «NASA»? — вновь ошарашенно повторила свой вопрос Белла, находясь в абсолютном непонимании ситуации. — Серьёзно? Вы не пошутили? — Да, совершенно секретно для учёного-инженера по имени Джек Энтони Льюис, — смешливо подмигнул ей Эмметт, вытаскивая многочисленные бумаги и папки из коробки с разномастными печатями, наклейками и надписями маркером. — Что?.. — нахмурилась Свон, вопросительно глядя поочерёдно на каждого Каллена. Всех словно забавляло её трогательное, почти детское удивление, поэтому, наслаждаясь моментом, никто не спешил удовлетворять её любопытство. — Розали занимается разработками для «NASA», — наконец пояснил Джаспер, внезапно отвлекшись от телевизора. — Уже довольно давно, под самыми разными псевдонимами неизвестных учёных. Изобретения, расчёты, формулы, чертежи, проекты… В основном ракетостроение. Но, вообще-то, она специализируется во многих смежных областях. — Расчётами и чертежами больше занимается Эмметт, — подхватила Элис. — Помогает Роуз со всякой мелкой ерундой. — Такой уж и мелкой, — дурачась, возмутился здоровяк, и Элис, улыбаясь, показала ему язык. — По возможности они стараются помогать и другим странам: «CNSA», «ESA», «Роскосмос»… — перечисляла Элис, загибая пальцы. — Чтобы не провоцировать ненужных противостояний. Это гораздо сложнее, но мы решили, что это правильно: нам не понравилось то, что произошло в прошлом веке, — покачала она головой, явно имея в виду небезызвестную «космическую гонку». — Точно так же Карлайл делится своими разработками в медицине, а Эсми участвует в проектировании зданий и общественных пространств по всему миру — парочка из них довольно известные, как-нибудь мы их тебе покажем — но все лавры, разумеется, достаются другим. Ей очень нравится современный стиль, натуральные материалы и много света, — подмигнула она Белле, с намёком окинув взглядом помещение. — А ещё мы строим кое-что в Африке… — Когда они полностью перейдут на электронный документооборот, — пожаловалась Розали, демонстративно приподняв в воздух огромную кипу папок. — Станет гораздо проще. — Это случится не раньше конца десятилетия, милая, — сочувственно пояснила сестра. — Они очень консервативны и боятся утечки данных. — Но как… — округлив глаза, заикнулась Белла, не зная, что хотела бы спросить в первую очередь. — Как же… Всё это звучало как отрывок из фантастического фильма. — Как ей это позволили? — всё также широко улыбаясь, продолжил за неё Эмметт, и Розали, беглым взглядом просматривающая доставленные курьером бумаги, закатила глаза. — Ну… — протянула она в замешательстве. — Даже не знаю, с чего начать… — Они сотрудничают с ней на очень жёстких условиях, как с независимым консультантом. Если кратко и без деталей — они будут сохранять её анонимность, не будут интересоваться её личностью, позволят работать из дома даже над самыми секретными проектами, которым запрещено покидать стены определённых кабинетов, не то, что здания, — продолжил делиться Джаспер, остановив на Белле внимательный взгляд. — А она взамен никогда не будет иметь претензий на свои идеи и разработки, полностью оставляя права в распоряжении и пользовании агентства. Да и, к тому же, платят они до смешного мало — уверен, даже их уборщики получают больше, — усмехнулся он. — Ради такого бесценного «консультанта» можно и потратиться на сложную организацию доставки доверенным лицом раз в несколько месяцев, да и наплевать на свои принципы и секретность. Роуз приносит им кучу денег. — Вот такой нечестный труд, — хмыкнул Эмметт. — А говорят, рабство уже давно… — Боже, это… — перебив его, она огляделась по сторонам, заправляя локон за ухо. — Так… странно? — Странно для стереотипной стервы-блондинки как я? — вздёрнув изящную бровь, впервые за вечер подняв глаза из бумаг, с вызовом выпалила Розали. — Спорим, ты бы не удивилась, будь это Карлайл или Джаспер? — Нет, конечно, — помедлив от растерянности, помотала головой Белла. — Я вообще не это имела в… Тем не менее, блондинка резко встала со стула, отбросив стопку бумаг на стол, и удалилась в сторону балкона, довольно громко захлопнув за собой дверь. — Я… — вновь оглядев лица всех присутствующих, распахнула рот девушка. — Не хотела… Я ничего такого не имела в… Эмметт лишь с сожалением пожал плечами, состроив «извиняющуюся» гримасу, а Джаспер сочувственно улыбнулся. — Иди за ней, — в полголоса заявила Элис и, заметив явно протестующее выражение лица подруги, более настойчиво добавила, округлив глаза: — Поверь мне. Молча встав с дивана, Белла решила довериться словам провидицы. Видит Бог, она уже давно мечтала прояснить всё, что мешало им с Розали спокойно сосуществовать в одном помещении.  

***

— Ты долго, — тихо прозвучал мелодичный, низкий голос блондинки, сейчас не содержащий в себе ни капли прежней злобы или раздражения. Она звучала спокойно и, казалось, даже вполне умиротворённо, если это слово вообще могло быть к ней применимо. Хейл стояла спиной к выходу на длинном, протяжённом на весь этаж балконе, и словно бы напряжённо высматривала что-то в вечерней глубине раскинувшегося перед домом древнего леса, затаившегося в ожидании предстоящей ночи. На небе, что слегка проглядывало сквозь густые, высокие кроны деревьев, уже начинали зажигаться первые звёзды. Погода, на удивление, была невероятно приятной: лёгкий ветерок, сдувающий с дальних гор застенчивую майскую прохладу и сырость леса, слегка развевал светлые волосы вампирши, переливающиеся в тусклом жёлтом свете, доносящемся сквозь окна за её спиной. Внезапно Белле очень захотелось запустить пальцы в эти идеально прямые, шёлковые пряди, излучающие почти ненатуральный блеск, словно из глянцевой рекламы самого дорогого на свете шампуня, чтобы узнать, какие они на ощупь: могли ли они быть жёсткими, какие и должны были быть у любого вампира в теории, или, напротив, невероятно мягкими, совсем как бронзовые локоны Эдварда, от прикосновения к которым по телу неизменно бегут мурашки? Отогнав от себя это странное ребяческое любопытство, она тихонько прочистила горло, напоминая о своём присутствии, скорее из вежливой формальности, нежели необходимости: разумеется, вампирша слышала её приближение задолго до. — Розали, я не… — начала было Белла, сжавшись в тревожном смущении. Она не понимала, как ей следует начать разговор, учитывая, что не она являлась его инициатором. Теперь ей очень сильно захотелось развернуться и убежать прочь, желательно даже из дома, и больше никогда не возвращаться — по крайней мере, не в присутствии Розали. Что б тебя, Элис, как же ты любишь меня подставлять! — Извини меня за эту небольшую сцену, я бываю очень вспыльчива, но в этом нет ничего особенного. Думаю, Эдвард уже предупреждал тебя об этом, в свойственной ему манере, — мягко усмехнулась она. — Так даже лучше. Я давно хотела поговорить с тобой. — Ты… хотела? — непонимающе захлопала она глазами. — Да, но он почти никогда не оставляет тебя одну, — улыбнулась она шире, всё ещё глядя в лесную темноту. — Я уже начала было верить в то, что это и вовсе невыполнимо, но сегодня это случилось, и в кои-то веки мой гнев сослужил мне хорошую службу. Я этого не планировала, но сейчас подумала, что это прекрасная возможность. А когда никто из родных не последовал за мной, я поняла, что ко мне направляешься ты. Так что, спасибо, Элис, — хмыкнула она. Да уж, Элис, спасибо. — Прости, что я так… прямо, но… — она помедлила в нерешительности: вступать с собеседницей в новый конфликт ей хотелось меньше всего. — Зачем всё так сильно усложнять? Если ты давно хотела поговорить со мной, у тебя было очень много возможностей… — Видишь ли… — поджала губы Розали, видимо, почувствовав «укол» неприятной правды в её словах. — Возможно, это прозвучит глупо и не вполне понятно, но… Я не хочу, чтобы хоть кто-то думал, что я помешала твоим решениям, каким-либо образом повлияла на них, сбила тебя с пути или попросту запугала. Ну, никто, кроме Элис, разумеется, — она вновь бархатно усмехнулась. — Она ведь уж точно видела содержание нашего будущего разговора, иначе тебя бы здесь не было, — наконец, она взглянула на собеседницу. — Она так здорово бережёт тебя. — Элис… — с лёгкой улыбкой выдохнула Белла. — Почему-то меня очень любит. Это взаимно, разумеется, просто я никак не пойму, что… — Да, — отрезала она, будто бы согласившись с её незаконченной мыслью. — Она доверилась тебе сразу, но я всё никак не могла… — она поправила волосы, повернулась лицом к Белле и облокотилась спиной на парапет, сузив глаза. — Понять, что в тебе такого особенного. Почему все вокруг готовы за тебя умереть, почему ты одна стоишь жизней всех любимых мною людей? Больно. Да, Розали словно бы точно знала, куда следует бить в первую очередь. Чувство вины по уже привычной схеме заполонило брюшную полость, бурлящим потоком ошпаривая изнутри. Белла сглотнула. — Что ж, — с досадой хмыкнула она. — Это… — Прости меня, Белла, — внезапно посерьёзнев, выпалила Розали. Опешив, она сперва даже не осознала, что только что было сказано — до такой степени не ожидала когда-либо услышать от сестры Эдварда хоть что-то подобное. — Про…стить? — по-идиотски переспросила Белла, неумело сдерживая шок. — Мне очень жаль, что я так себя вела. Я никогда не была задирой и «дрянной девчонкой». Я просто пыталась защищать свою семью изо всех сил — я и сейчас пытаюсь. Я с самого начала понимала, что ты не плохой человек, но ты должна знать, что и я не плохая… тоже, — опустила она голову. — Была, по крайней мере. Эдвард рассказывал тебе, как это произошло? — она вновь посмотрела на Беллу, и впервые в жизни её взгляд выражал какую-то трогательную нерешительность и робость. — Как я стала… такой? — Рассказывал… — нахмурилась она, выуживая из головы несущественные детали. — Без подробностей. — Тогда, позволь, я сама расскажу тебе. Возможно, тогда ты поймёшь меня хоть немного… После этих слов начался её долгий рассказ. Около пятнадцати минут Розали Хейл делилась подробной историей своей жизни: она рассказала о том, что росла в обеспеченной семье, ни в чём не нуждаясь. Рассказала, как её родители «ненавязчиво» использовали её красоту в своих корыстных целях — «выбиться в люди», подняться по карьерной лестнице, заключив выгодный всем брак по расчёту. Что она не была против, так как была легкомысленной, наивной, и искренне верила, что это именно то, что ей нужно. Рассказала о своей подруге, у которой родился прекрасный малыш, очень похожий на Эмметта, (что в будущем стало для Хейл основной причиной для спасения Эмметта из лап свирепого гризли); как сильно она завидовала, и как сама мечтала о ребёнке и собственной, большой и счастливой семье в том времени, в котором родилась и была воспитана. Рассказала о женихе, которого выбрала для неё её семья — Ройсе Кинге втором, наследнике огромной империи богатейшей и уважаемой династии. Рассказала о той самой страшной ночи, когда она стала вампиром. Не утаивая ни единой детали, во всех ужасающих подробностях. О чём-то Белла уже знала, о чём-то догадывалась, выуживая фрагменты и обрывки в разговорах с Эдвардом, в беседах Калленов между собой, в печальных и сочувственных взглядах, неизменно опускающихся в пол, как только речь заходила о Розали и её прошлом. Но большую часть информации она слышала сегодня впервые, в том числе и самые пугающие, жуткие моменты. Узнав о том, как изощрённо и хладнокровно Хейл отомстила своим обидчикам, по отдельности посетив в образе «мёртвой невесты» каждого, кто издевался над ней в ту злосчастную, пронизывающе холодную апрельскую ночь — что, судя по ожиданиям Розали, должно было её напугать или отвратить — Белла, напротив, испытала некую, незнакомую ей ранее, эмоцию тёмного торжества и, в некотором роде, даже восхищения. Это именно то, думалось ей, что должно было случиться с этими мужчинами, и ей ни капли не было жаль их никчёмных человеческих жизней. Также Розали рассказала о том, что Эдвард был страшно недоволен тем, что Карлайл решил забрать и обратить умирающую девушку. Он считал, что это может поставить под угрозу тайну их существования — ведь её знали абсолютно все в городе, где проживали на тот момент Каллены, и даже за его пределами — а значит, должны были усиленно искать. Это заставило Беллу рассмотреть под противоположным углом её собственную ситуацию и, через призму восприятия Эдварда, впервые понять чувства единственного члена семьи Калленов, который был недоволен её неожиданным вхождением в их круг. Неужели Эдвард не осознавал, что Розали чувствовала то же самое, что и он сам, когда он привёл в их дом Беллу, тем самым поставив под угрозу их тайну, их, тщательно скрываемый от посторонних глаз, хрупкий и уязвимый мир? Неудивительно, что Розали испытывала к Белле неприязнь и была против их с Эдвардом отношений. Белла даже допустила мысль, что, возможно, чувствовала бы что-то похожее, если бы, как и Розали, не была связана с человеком, вошедшим в семью, узами любви или дружбы. Этот человек для тебя никто, чужак, и он — непосредственная угроза. Попробуй относиться к нему спокойно! — Не подумай, пожалуйста, ничего лишнего, я люблю Эдварда как брата, и действительно всегда желала, чтобы он нашёл своё счастье — мне было довольно грустно наблюдать за тем, как целый век он мучился от одиночества, будучи единственным членом семьи, так и не нашедшим своей пары, своего надёжного спутника. Он страдал и не видел своего места в этом мире — однажды я даже узнала от Элис о том, что он уже достаточно давно искал способы убить себя, и это заставило меня проникнуться к нему ещё сильнее — наши отношения заметно улучшились и потеплели как раз незадолго до твоего появления, — её лицо в жёлтом свете словно стало ещё бледнее, уголки губ сползли вниз, а меж бровей появилась складочка, словно трещина на великолепной античной скульптуре. — Сейчас, к счастью или несчастью, я прекрасно вижу, что, впервые за сто лет, Эдвард не испытывает такого сильного отвращения к своему существованию и, кажется, за его спиной перестала мрачной тенью всюду следовать смерть — в этом я всегда понимала его лучше остальных и за это тебе действительно благодарна. В его глазах загорелись жизнь и смысл: порой мне даже мерещится, будто они слегка поменяли цвет. Разумеется, это просто мои фантазии. Белла терпеливо ожидала продолжения речи, но его не последовало. — Но..? — она решилась прервать ставшее уже гнетущим молчание. — Я не знаю, Белла, как это объяснить. Если ты захочешь быть с Эдвардом, рано или поздно тебе придётся измениться, — она опустила взгляд, тяжело вздохнув. — Я хотела стать для тебя незаинтересованной стороной, чей долг беспристрастно показать все плохие стороны такого решения, но сейчас едва ли могу сохранить равнодушие. Никто из нас не хотел этой жизни — абсолютно каждый перед обращением пребывал на пороге смерти, и никому из нас не давали выбор — а у тебя этот выбор есть. Ты можешь прямо сейчас бежать прочь, влюбиться в какого-нибудь обычного парня, сыграть самую волшебную свадьбу, испытывать все прелести и восторги близости, семейное тепло, ты можешь продолжить быть со своими друзьями и близкими, — Розали мечтательно улыбнулась — но спустя пару секунд её улыбка превратилась в ту самую гримасу, которая появляется перед тем, как польются слёзы. Если бы они могли. Её голос дрогнул. — Ты можешь радоваться переменам в своём живом теле, каждой растяжке, каждой новой морщинке, каждой родинке — ведь они твои, это твой опыт и твои бесценные годы; ты можешь совершить величайшее чудо — выносить и родить ребёнка — свою кровь, плоть, своё продолжение. Создать новую жизнь вместо того, чтобы лишь бесконечно их отнимать. У него могут быть твои вьющиеся каштановые волосы и карие глаза, улыбающиеся морщинки Рене и серьёзный взгляд Чарли, — печально усмехнулась она, и меж рёбер Беллы словно что-то воткнули. — Можешь построить карьеру, стать известной на весь мир, увековечить своё имя в истории, передать своё наследие потомкам, а не кочевать каждые несколько лет по стране, словно участник бродячего цирка уродов, с самым «великим» страхом попасть в газеты. Можешь жить на берегу океана в самой солнечной стране мира, каждый день нежась под тёплым солнцем, распахивая настежь двери на залитую светом террасу, целовать ароматные макушки своих смеющихся детей, беззаветно обожающих тебя больше всего на свете; открыто гулять по древним каменным улочкам за руку со своим возлюбленным, зная, что вы состаритесь вместе, оставив на планете свой след, — её прекрасная улыбка стала ещё шире, а глаза прикрылись от удовольствия: вероятно, она только что детально описала свою собственную мечту. — Ты можешь прожить любую жизнь, какая тебе нравится — но, превратившись в вампира, ты лишаешься выбора. — Я… — протянула Свон, не находя подходящих слов. Да и что она могла сказать? Вампирша хотела задеть её за живое, и у неё это получилось. Она озвучила абсолютно все сомнения, что уже давно жили в голове Беллы — как раз с тех пор, как она поняла, что Эдвард не обратит её в вампира и даже не останется рядом, и ей необходимо было пересобирать свою жизнь заново; с тех пор, как поняла, что ей нужен новый план. — Я понимаю, что это очень много, — мягко произнесла Розали, а её лицо потеплело. — И ни в коем случае не шантажирую тебя своим плохим отношением, — она усмехнулась сама себе. — Но если после нашего разговора у тебя в голове появятся хоть какие-то сомнения и неудобные вопросы к самой себе, значит, я выполнила свою миссию. Кажется, теперь тебе есть, что обдумать. — Думаю, да, — кивнула она и неловко переступила с ноги на ногу. — Спасибо, что поделилась со мной таким личным. Я… знаю, что ты никогда меня не любила, так что… — Ты очень добра, Белла. Это хорошее качество, но ничего хорошего оно тебе не принесёт, — вновь печально усмехнулась Хейл. — Парадоксально, правда? — Мне кажется, что словом «парадоксально» можно описать всё моё существование. — Белла, ты должна понять, что... — она покачала головой. — У меня нет к тебе ненависти. Нет и никогда не было, — твёрдо добавила она. — Да, я не поддерживала твой выбор, и у нас просто фундаментально разные взгляды на жизнь и на сам её смысл. Я выросла в другой эпохе — в твоём возрасте я уже точно знала, чего хочу от жизни, и это точно не то, чего хочешь ты, — она посерьёзнела и вновь отвернулась к лесу. — И, разумеется, меня жутко раздражало, что вся моя семья в одночасье стала тобой одержима, поставив под удар все наши принципы и даже жизни! Мои любимые люди умрут, чтобы защитить тебя, не моргнув глазом, и я просто… — у неё перехватило дыхание и она запнулась. — Я решительно этого не понимала, мне было просто тошно и... страшно. Ужасно страшно за всех нас. От страха мы часто делаем и говорим ужасные вещи. Слушай, только не обижайся... — она смягчилась и развернулась к Белле через плечо. — Мы вряд ли станем друзьями — на мой взгляд, в тебе нет ничего особенного, но... Это не плохо. Это хорошо, понимаешь? Так и должно быть. Никто не должен быть сверхсильным, сверхчувствительным, бессмертным, застывшим. Это против природы, — загадочно улыбнувшись, Розали вновь отвернулась. — Я думаю, ты и сама начала понимать это. — Что ты имеешь в виду? — смутилась Белла, почувствовав, как кровь приливает к лицу. Кажется, она знала, к чему клонит блондинка. — Я слышала про твои планы об университете Флориды, — ответила она. — О том, что ты нашла много интересного в своём собственном человеческом мирке и перестала слепо гнаться за всем сверхъестественным. А ещё о том, что пару раз ты здорово отчихвостила Эдварда, — она весело усмехнулась. — Мне это нравится. Не буду скрывать: я давно мечтала о том, чтобы кто-нибудь смог осадить его. — Я бы не сказала, что перестала «гнаться за сверхъестественным», — фыркнула Свон. — Кажется, просто сменила большее зло на меньшее. Хотя, теперь вообще непонятно. — Да, об этом я тоже слышала, — она поджала губы. — Во всяком случае, ты хотя бы пыталась. Белла смутилась ещё сильнее — откуда блондинка так много об этом знает? Разве ей есть дело? — Не думала, что тебе это интересно. — Не совсем… — протянула Хейл. — Практически всё, что я знаю о твоей жизни, я знаю вопреки своему согласию, — Белла ухмыльнулась в ответ, и девушки обменялись весёлыми взглядами. — Но у нас не так много тем для обсуждения по вечерам, как могло бы тебе показаться. — Они действительно… — Белла состроила гримасу. — На полном серьёзе обсуждают мою личную жизнь? Теперь мне ещё более стыдно, чем раньше… — Прости, — звонко засмеялась блондинка. — Считай это моей маленькой местью любимым родственничкам. Быть может, теперь они будут делать это пореже. — Вот уж надеюсь, — искренне улыбнулась ей Свон, согласно кивнув. — Розали… — она помедлила. — Спасибо тебе за этот разговор, и вообще за… — Роуз, — перебила её вампирша. — Можешь звать меня Роуз, если, конечно, хочешь. После моего прошлого… — она отрывисто вздохнула. — «Роуз» мне больше нравится. Это ощущалось как новый шаг в их отношениях — и, как бы странно ни звучало — довольно серьёзный. Хотя, кажется, сегодня они не просто сделали шаг к улучшению их отношений, а взобрались на целую лестницу. Не скрывая облегчения, Белла медленно, стараясь создавать как можно меньше шума, словно боялась «спугнуть» такую непривычно дружелюбную атмосферу, отворила стеклянную дверь балкона. — Белла… — тихо позвала её Хейл, и она остановилась, задержав ладонь на дверной ручке, и затаила дыхание. — И тебе спасибо.  

***

Остаток вечера проходил так, словно ничего не изменилось, хотя, по её собственному ощущению, изменилось буквально всё. Она даже не представляла себе, насколько сильно её ранила перманентная вражда с Розали, пока этой самой вражды вдруг не стало. Вероятно, она просто не позволяла себе заострять на этом внимание, чтобы лишний раз не расстраиваться и не надумывать лишнего — в её жизни и без того было слишком много поводов для неважного настроения. Белла нечасто проводила время в присутствии Розали, но, когда это всё-таки случалось, в воздухе неизменно витало нагнетающее и страшно тяжёлое на подъём чувство необъяснимой тревоги и пассивной агрессии. Возможно, Свон брала на себя слишком много — она до сих пор не была уверена, что сегодняшний откровенный разговор что-то кардинально изменит — но сейчас эта отравляющая углекислая атмосфера словно бы обогатилась кислородом, внезапно сделавшись пригодной для жизни. Она, наконец, позволила себе вдохнуть полной грудью, а это уже немало. Незаметно ни для кого, кроме самой Беллы, Элис заговорщически улыбалась, то и дело поглядывая то на сестру, то на подругу и обратно, будто бы считала себя непосредственной участницей произошедшего примирения. Белла допускала такую возможность, зная привычку Элис подстраивать события так, чтобы сбылось одно из конкретных видений с нужным именно ей исходом. Немного злившись на такое явное (очередное) вмешательство в свою жизнь, Свон всё равно была втайне ей благодарна. Когда-нибудь она точно скажет ей об этом, но не сейчас — в ближайшее время ей не хотелось, чтобы та решила, словно это официальное разрешение на дальнейшую «игру» с её жизненным сценарием. Она и без того постоянно ощущала себя бесправной куклой в лапах древних чудовищ, чтобы ещё поощрять подобное. Сосредоточенно нахмурившись, Эмметт суетливо переключал каналы телевизора с таким рвением, словно от этого зависела вся его будущая жизнь. — Оставь, — резко выпалила Элис, хотя тот ещё даже не добрался до нужного ей канала. Каким-то неведомым образом он понял, какая именно программа ей нужна, прощёлкал ещё около десяти цифр и остановился прямо посреди выпуска местных новостей, где корреспондент в дождевике с серьёзным лицом вёл репортаж на фоне панорамы Сиэтла. Всё семейство вмиг оказалось возле дивана, хотя ещё минутой ранее половина уже проводила время в своих комнатах — в том числе и недавно вернувшиеся домой Эсми и Карлайл. Все застыли в состоянии неподвижных статуй, наблюдая за сменяющимися картинками, и лишь одна Элис, с досадой сдвинув брови, вдруг воскликнула: — Они начали снова! Я не могу поверить! — ахнула она, и Джаспер подлетел к ней, сразу же «установив телесный контакт»: тесно касался своим боком её и массировал её ладонь своей. — Уже двадцать шесть! «Казалось, в кои-то веки Сиэтл может спать спокойно, но так и не пойманная «Банда из Сиэтла» снова взялась за старое: зверские убийства возобновились с небывалой силой, и за последние несколько дней в разных районах города и близлежащих населённых пунктах было найдено три «свежих» трупа — ещё о четырёх пропавших без вести ничего не известно. Беспрецедентная кровавая бойня продолжается: на данный момент общее число пропавших без вести с момента появления «Банды» — двенадцать. Все наши молитвы и сердца сейчас с семьями убитых и пропавших. К следующей теме — «доблестные стражи порядка» или «смертельные некомпетентность и халатность»: почему наши правоохранительные органы не справляются с поиском виновных в таком большом ко…» Эмметт резко нажал кнопку выключения, и раздражённым жестом отбросил пульт на стеклянный журнальный столик так звонко, что Белла вздрогнула — осталось загадкой, как хотя бы один из предметов не разбился об другой. — Эти твари совсем ничего не боятся, — прорычал он. — Необходимо убрать их. Срочно. — Согласен, — сурово заявил Джаспер, выпрямив спину. Он словно вмиг превратился из нежного, любящего спутника Элис в хладнокровного воина. Теперь уже Элис смотрела на него во все глаза, внимательно изучая его состояние. — С этим пора кончать, и как можно быстрее. — Я всё надеялся, что до этого не дойдёт, — с досадой вздохнул Карлайл. Эсми, всегда неизменно стоящая рядом с супругом, нежно и сочувственно приобняла его за плечи. В глазах женщины, вопреки внешнему спокойствию, отчётливо читался материнский страх: она обеспокоенно оглядывала всех своих детей и мужа по очереди, словно каждую секунду боялась кого-то не досчитать. Каждый раз, когда «очередь» вновь доходила до Беллы, она почти ощущала себя частью этой семьи. Почти. Как обычно. — Что с Вольтури? — подала безэмоциональный голос Роуз, опершись на свой рабочий стол. — Тишина, — ответила Элис и недовольно поджала губы. — Никаких важных решений. Ничего про нас, ничего про Сиэтл. Пусто. — Звучит подозрительно, — пробасил Эмметт. — Вы не находите? — Джейн, Алек? Челси, Деметрий, Корин, Рената, Феликс, Сантьяго, Хайди, Афтон? — настойчиво перечисляла Розали незнакомые Белле имена, с каждым новым чуть повышая голос — возможно, от накатывающего волнения. — Ты всех смотришь? — Разумеется, — слегка раздражённо ответила Элис, надув губы. — Я не понимаю, — нахмурившись, поделился Карлайл. — Как же они бездействуют? Это на них совсем не похоже. Часто они вмешивались и в гораздо менее громкие дела. Секретность превыше всего — так они учили. — Может быть, заняты другим важным делом? — осторожно предположила Эсми, преданно заглядывая в глаза мужа снизу вверх. — Сейчас довольно много проблем — в Азии, например. — Или нарочно не вмешиваются, чтобы позже обвинить во всём нас, — грозно пробормотал Джаспер. — Мы им уже давно как кость поперёк горла. А Аро с незапамятных времён мечтает об Эдварде и Элис — точнее, об их способностях. — Мы ничего не сделали — будем придерживаться данной позиции сколько сможем. Нужно собрать всё необходимое, — наставническим, ровным тоном объявил доктор Каллен, кивая самому себе. — Наконец-то! — торжественно вскинул руку в воздух Эмметт, моментально сменивший устрашающий гнев на мальчишеский триумф азарта предстоящей битвы. Он протянул сложенный кулак брату, и Джаспер, слабо улыбнувшись, ему «отбил». — Надерём парочку красноглазых задниц! Ублюдки давно напрашиваются! Обстановка сразу же стала гораздо более расслабленной: послышались звуки приглушённых бесед и хоть какого-то движения. Даже Белла, словно всё это время была заморожена колдовством, наконец позволила себе дышать громче. Она оглядывалась по сторонам, не поддерживая воцарившегося в семье оживления: вероятно, долгожданное принятие решения и конец бездействию вселили в них оптимизм, но девушка его совершенно не разделяла. Перспектива столкновения близких с другими вампирами, кровожадными и дикими — совсем не такими, как Каллены — вселяла в тело Свон такой ужас, с каким не могло справиться даже весьма обнадёживающее спокойствие всех остальных. Интересно, как бы повёл себя Эдвард, будь он сейчас вместе со всеми в гостиной? Как бы отреагировал на новость, что бы сказал? Наверняка, разделил бы восторг вместе с братьями, а перед этим предусмотрительно отвёз Беллу домой, чтобы она не завяла от страха, услышав тревожные новости, прямо как нежный цветочек, которым он её считал. Сейчас, неожиданно для самой себя, она была рада тому, что Эдварда здесь не было. Разумеется, она скучала. Кажется, гораздо сильнее, чем хотела бы себе признаться. Но сегодня она впервые узнала информацию из первых уст, а не переработанный, сотни раз измельчённый, с обрубленными «острыми углами» суррогат, которыми обычно пичкал её Эдвард, всеми правдами (а чаще неправдами) оберегая её от, якобы, лишних переживаний и необдуманных, опасных поступков. Сегодня она впервые почувствовала себя с Калленами в одной команде, почувствовала себя равной им. Хотя бы в какой-то степени. Ей не хотелось думать, что проблема всегда была в Эдварде — разумеется, это не так — но мысль подобная проскочила, скользко мазнув по поверхности мозга нестираемой краской. Неприятное ощущение. — Сначала попробуем договориться, — строго настаивал Карлайл, перебирая какие-то бумаги из шкафа в стене. — Нам не нужны лишние риски. Если это неопытные новички, они вполне могут к нам прислушаться. Если же нет… — Надеюсь, нет, — глумливо ухмыльнулся Эмметт, и Розали швырнула в него одной из своих многочисленных папок: исписанные листы с шелестом разлетелись по полу, что лишь раззадорило её возлюбленного. Гортанно хохоча, он собрал «горсть» бумаги, разорвал на мелкие куски и, подлетев к блондинке, осыпал её с высоты своего роста прямо на голову. Вампирша пугающе зашипела и, даже зная, что это всё несерьёзно, Белла всё равно невольно поёжилась. Элис улыбнулась, заметив это, и безмолвно положила руку ей на плечо. На лице подруги тоже больше не было ни капли прежнего страха и возмущения. — Собрать, — ткнула пальцем на развернувшийся беспорядок Эсми, наверняка стараясь звучать строго, но вышло всё равно совсем не грозно — скорее, даже ласково. Она покачала головой, закатив глаза, и направилась вверх по лестнице, утягивая мужа вслед за собой. — Вздумал подохнуть, лучше обратись ко мне: я твою просьбу исполню с радостью! — озлобленно прорычала Роуз, уже проигрывая в шуточной борьбе своему сопернику. Он обхватил её и забросил себе на плечо, словно куклу — вампирша вырывалась и пинала его ногами, но он был сильнее. — Не дождётесь, милочка! Вы со мной застряли наве-е-ечно! С громким смехом пара почти что кубарем вывалилась на балкон, а с него тут же скрылась в ночной темноте — должно быть, оба спрыгнули вниз. В густой мгле послышался шелест и хруст деревьев, а вместе с ним отчаянные крики взмывающих в воздух целыми стаями птиц. — Часто они такие? — кивнув в сторону раскачивающейся на сквозняке, распахнутой балконной двери, поинтересовалась Белла. — Когда нет посторонних, — с кривоватой полуулыбкой ответил ей Джаспер. И лишь спустя минуту, когда Элис и Джаспер уже разговаривали о чём-то своём, до Беллы внезапно дошёл смысл сказанного. Сегодня она впервые увидела, что Розали и Эмметт дурачатся, как обычная пара. Нет, разумеется, раньше они целовались, бывало, друг друга ругали, подкалывали — но ни разу ещё не вели себя при ней так расслабленно и свободно, по-детски даже. Наверное, это было полнейшей глупостью, но именно сейчас Белла вдруг осознала: Каллены приняли её. Окончательно. Даже Роуз.  

***

— Нужно будет связаться со стаей и провести тренировку, — бесцветно объявил Джаспер, когда Белла уже лежала с закрытыми глазами на сложенных коленях Элис, то и дело проваливаясь в приятную полудрёму. Подруга перебирала прохладными пальцами её волосы, периодически массируя кожу головы, чем заставляла Свон тихо «подмурлыкивать» от удовольствия — она с детства обожала всякие приятные манипуляции со своей головой, поэтому Рене могла часами заплетать ей косички, расплетать и заплетать их обратно, пока дочь не засыпала с блаженной улыбкой (если, конечно, верить рассказам матери). — Это обязательно? — пробурчала Элис, явно не обрадовавшись услышанному. Её холодная ладонь больно сжала волосы Беллы, и та воскликнула: «Ай!» — Прости. — Что? — раскрыв глаза, Свон приподняла шею с колен подруги. — Тренировка со стаей? Снова? Волшебная перспектива вновь столкнуться с разъярённым Джейкобом, даже просто какое-то время находиться с ним рядом, её совершенно не радовала. — В прошлый раз были просто переговоры, мы не тренировались. Мы должны быть готовы ко всему, а союзники в таком большом количестве нам точно не повредят, — бесстрастно объяснял Джаспер словами истинного стратега. Он сидел на противоположном краю дивана, едва не касаясь вытянутых ног Беллы, и то и дело переводил сосредоточенный взгляд с приглушённо работающего телевизора на девушек и обратно. Наверное, пытался таким образом выглядеть «нормальным»: создавалось впечатление, словно, не будь никаких правил приличия и прочих сдерживающих факторов, он бы лишь только на Элис и смотрел, ни секунды своей вечной жизни не тратя на прочую ерунду. — Это может быть Виктория? — внезапно выпалила Белла, когда, наконец, не выдержала: её раздражало, что ни одна живая душа не упомянула её в сегодняшнем разговоре. Совсем недавно она была главной угрозой, а сейчас её словно никогда не существовало — неужели всем так резко стало плевать? — Она может быть связана со всем этим? Какие вообще о ней новости? Джаспер и Элис нерешительно переглянулись друг с другом, словно проводили обмен мыслями. Белла закатила глаза и вздохнула. — Теперь и вы будете оберегать меня от «взрослого» контента? — недовольно фыркнула она. — Мне уже хватает одного такого «цензора» — надоело, аж тошно. — Белла… — с сомнением начала Элис, вновь безмолвно обратившись за поддержкой к возлюбленному. Без подсказок Эдварда младшая Каллен всегда терялась, не понимая, какой информацией можно делиться с Беллой, а какую лучше умалчивать. — Да, именно так меня и зовут, феноменальное совпадение, — раздражённо пробубнила она. — Будешь язвить, вообще ничего говорить не буду, — надула губы Элис, и Джаспер издал тихий лающий смешок. — Принято, — Белла по-армейски отдала честь. — Отвечая на твой первый вопрос — нет, мы не думаем, что Виктория связана с событиями в Сиэтле. Теперь уже точно, когда она решила оставить нас. Второй — новостей нет. Эдвард не смог догнать её, и она скрылась, судя по всему, с билетом в один конец. — Эдвард не смог догнать? — удивлённо воскликнула Белла. — Разве он не один из самых быстрых вампиров? — В том и проблема с рыжей, — вмешался Джаспер. — Никто не может догнать её. Каким-то образом ей всегда удаётся оторваться от погони, улизнуть даже от самих волков — а они, надо отдать им должное, бывают заметно быстрее, чем мы. — Как же это возможно? — она озадаченно нахмурилась. — Есть у меня одно предположение, — будто нехотя признался блондин. — Возможно, у неё некий дар. Я уже однажды встречал подобный — это связано с моим неприятным прошлым. — Мария? — уточнила Элис, и супруг коротко кивнул. — Точнее сказать, одна из тех, кто был в самом начале: Мария, Нетти и Анна. — Погоди… — сонно замотала головой Белла, потеряв нить разговора. — Какой дар? Какое начало? Какая Мария? — Расскажешь ей, Джас? — мягко улыбнулась Элис. — Думаю, станет проще, если она будет понимать тебя. Сегодня как раз национальный праздник: «День Откровений Калленов-Блондинов»! — Хорошо, — кивнул вампир и повернулся к Белле. — Эдвард… — он хитро прищурился, — Точно не будет против? — Не смешно, — буркнула она и резко бросила в вампира подушку: он захохотал и отбросил её обратно на диван. После этого Джаспер медленно расстегнул пуговицу на рукаве своей чёрной рубашки и отодвинул его, оголяя предплечье. Сначала Белла не поняла, что он делает, глядя в недоумении, но Элис бросила ему мобильный телефон и, поймав его свободной рукой, Джаспер подсветил ярким дисплеем свою белоснежную кожу. Свон привстала на коленях и склонилась над вытянутой рукой, внимательно вглядываясь в то, что он пытался показать ей. И тогда она увидела. Вытянутый узор из множества шрамов-полумесяцев, покрывающих почти каждые три-пять сантиметров кожи. — Это же… — выдохнула Белла и поспешно вытянула вперёд своё собственное запястье: на нём красовался точно такой же полумесяц, но на её коже он выделялся гораздо ярче. Она провела по нему пальцами, ощущая лёгкую выпуклость и гораздо более низкую температуру по сравнению с остальной кожей — какая-то мизерная часть её тела всё-таки успела преобразиться, пока Эдвард не высосал вампирский яд из её крови. — Да, — кивнул он со слабой улыбкой. — У меня таких много, Белла. — Господи, — она посмотрела на него с сожалением. — Что же с тобой случилось, Джаспер? — Ведь ты уже знаешь, что моя история началась совсем не так, как у остальных Калленов? — Да, но лишь только это. — Тогда слушай. Затаив дыхание, она приготовилась к очередному откровению: воистину беспрецедентный вечер. Джаспер поведал историю о своём превращении в вампира в точности так, как несколькими часами ранее это сделала Розали: рассказал, что ещё семнадцатилетним мальчишкой, в 1861 году, соврав о возрасте, пошёл в армию, и быстро продвинулся по службе, став самым молодым майором в армии Конфедерации. Он всегда умел убеждать и нравился людям — уже тогда было ясно, что он был одарённым, но, превратившись в вампира, он ощутил настоящую власть над эмоциями и чувствами людей. Поначалу это казалось захватывающим, но со временем стало приносить огромный вред его собственному психическому состоянию. Однажды он встретил трёх женщин — Марию, Анну и Нетти, которые оказались вампиршами. Мария обратила его с целью создать армию новорожденных вампиров — в то время этим промышляли многие, участвуя в бесконечных войнах за территорию для «кормления». Многие годы он работал на трёх этих женщин, но главным образом на Марию, которую боготворил и буквально не знал другой жизни, без неё и её приказов. В один прекрасный день Джаспер почувствовал, благодаря своему дару видеть эмоции, что Нетти и Анна готовят предательство — они давно были недовольны растущими амбициями Марии и копили злобу. Он предупредил об этом возлюбленную и они ударили первыми, разгромив немногочисленные войска обеих женщин. Одну из них он догнал и убил почти сразу же, а вот вторую упустил и больше никогда ничего о ней не слышал. В армии Марии он выполнял роль своеобразного командира — управлял войском, тренировал, воспитывал, сдерживал, а вскоре, когда их сила первого года после обращения ослабевала, именно ему приходилось от них избавляться. Со временем ему это надоело, он впал в длительную депрессию, ведь благодаря своему дару чувствовал всю боль, что причинял своим жертвам. Регулярно принимая участие в ожесточённых боях и кровавой охоте, он потерял себя, погряз во всём этом, больше не понимая кто он и что на самом деле чувствует. Он ушёл от Марии и долгое время скитался по миру, понимая, что испытывает всё больше отвращения к убийству людей. Он не знал, что с этим делать, пока внезапно не встретил Элис. Эта часть истории Белле понравилась. — Я был в Филадельфии, уже совсем одичавший и потерявший счёт времени: на улице бесновалась буря и, чтобы привлекать меньше внимания, я решил зайти в ближайшую полупустую закусочную. Я был невероятно голоден, поскольку уже долгое время сдерживался, стараясь продержаться без убийств как можно дольше. Не помню точно, но в тот момент я, кажется, уже был готов отступиться от «голодовки» и подсознательно искал жертву: мысли путались и были неясными. Распахнув двери, я сразу наткнулся на запах «своих» — и увидел Элис, спорхнувшую с барного стула в моём направлении, — впервые за время напряжённого рассказа на лице Джаспера загорелась искренняя улыбка, и его суровые черты вмиг преобразились: сейчас Белла впервые обратила внимание на то, до какой степени он красив. Разумеется, она не слепая — она прекрасно видела, что Джаспер хорош собой, как и все остальные вампиры — но именно сейчас, когда его золотистые глаза сияли, наполненные любовью и безграничной нежностью по отношению к своей возлюбленной, он выглядел просто неотразимо. — Ты был таким угрюмым, — весело заметила Элис. — Совершенно не был предрасположен к знакомствам. — Да, ты тогда здорово меня напугала, — усмехнулся он и расслабленно откинулся на спинку дивана. — Я уже готовился защищаться от нападения, я не знал, что с вампирами бывает по-другому. А она, — Джаспер обратился к Белле, — Подошла ко мне и с улыбкой заявила: «А я уж тебя заждалась!» — он забавно перекривил её интонацию. — А он склонил голову, как и подобает воспитанному джентльмену с Юга, и просто ответил: «Простите, мэм», — засмеялась вампирша. — Да вы просто созданы друг для друга, — улыбнулась Свон и заёрзала на диване, придвинув к себе подушку. — С тех пор мы больше не расставались, Калленские «приёмыши», — сказал Джаспер и протянул по спинке дивана руку, которую с другой стороны перехватила Элис. Их пальцы переплелись, и они посмотрели друг на друга с такой всепоглощающей нежностью, что Белла почувствовала себя третьей лишней. Она взяла с журнального столика свой мобильный и нажала на экран блокировки: пусто. Вздохнув, она положила телефон обратно и перевела взгляд на сладкую парочку: те, обратив внимание на замешательство подруги, уже вновь сидели порознь, внимательно за ней наблюдая. — Он скоро вернётся, — мягко, почти сочувственно, заверила её Элис. — Он уже принял решение. Ещё пара дней, и он будет рядом, — она особенно выделила последнее слово. — Да, — опустив голову, она заправила за ухо прядь волос и выдавила подобие улыбки. — Я знаю.  

***

— Я уговорил одного из них быть в человеческом обличии, раз уж мы сегодня без «переводчика», — объявил Карлайл, занимая своё уже привычное место во главе семьи. — Джареда. Эмметт пренебрежительно усмехнулся. — Очевидно, что Сэм не стал бы, — коротко кивнул Джаспер. — Ему нужно отдавать приказы и всё контролировать. — Их можно понять, они до сих пор опасаются, — тихо добавила Эсми, держась слегка позади от мужа. — Джаред — правая рука Сэма, он может говорить от имени стаи, — неуверенно вмешалась Белла, и все одновременно посмотрели на неё, словно только что вспомнили о её присутствии. — А я думал, Блэк, — пожал плечами Эмметт. — Они иногда меняются, — пояснила она. — Раз такие смелые, могли бы общаться с нами по-человечески, — фыркнула Розали, и супруг поддержал её новой усмешкой, больше напоминающей оскал хищника. — В бою они будут волками, — спокойно осадил их доктор Каллен. — Им ничем не помогут правила хорошего тона. — Без Эдварда будет туго, — разминаясь, словно в предвкушении битвы, Эмметт переносил вес с ноги на ногу, демонстративно играя перекатывающимися под одеждой мускулами. — Справимся, — отрезал Джаспер. Белла тяжело вздохнула и устремила взгляд ввысь, к верхушкам деревьев: солнце уже спряталось за высокими кронами, и лесная опушка, на которой проходили прошлые переговоры, погрузилась в голубоватую тень. Запах древесины и сырости заполнял лёгкие, но с недавних пор он вселял в неё какую-то необъяснимую тревожность — возможно, это было связано со всеми недавними неприятными событиями. В последнее время её тревожило слишком многое, чтобы разобраться, что к чему. Элис увезла Беллу сразу же после школы, торжественно объявив о втором дне ночёвки. Сопротивляться не было никакого смысла, поэтому, покорно подчинившись, она решила не тратить на напрасные переживания свою энергию, которой и без того осталось не так много. — Ты в порядке? — тихо поинтересовалась Элис, аккуратно приобняв подругу за плечо. — Конечно, — легко кивнула она. — А ты? Словно в ответ на её вопрос, Каллен резко поморщилась: она просто ненавидела встречи с оборотнями, поскольку в их присутствии её дар отключался, фактически делая вампиршу слепой перед надвигающейся угрозой. Она ненавидела находиться в неведении и чувствовала себя ужасно. — Понимаю, — сочувственно улыбнулась Свон. — Они близко, — во всеуслышание объявила Элис. — Уже ничего не вижу. Рассредоточившись свободнее, все, как и в прошлый раз, замерли в ожидании, вглядываясь в тень деревьев. Уже хорошо зная, что всё равно ничего не увидит и не услышит заранее, Белла нервно обхватила себя руками, постукивая по карманам в поисках телефона. Нажала на кнопку, разблокировала экран. Пусто.  

12:04   Где ты?

 

14:11   Надеюсь, ты просто меня игнорируешь и с тобой всё хорошо.

 

17:53   Передавай привет Тане!

 

20:42   Ты ведь понял, что это просто шутка и никому ничего передавать не надо?

 

С противоположной стороны поля послышался треск сухих зарослей. Резко подняв голову, Белла устремила взгляд к источнику звука: один за другим, в строгом геометрическом порядке, из-за толстых сосновых стволов гордо вышагивали огромные, свирепые волки. По старой привычке она сразу же безошибочно нашла те самые, до тошноты знакомые шоколадные глаза. В прошлый раз они были здесь, когда он раздробил её сердце так мелко, что его стружка, наверняка, до сих пор удобряла почву в десяти минутах отсюда — там, где состоялся тот самый их разговор. Но, как только она рассмотрела ряды стаи получше, всё её внимание моментально захватило другое. В этот раз — нет, она не ошиблась — волков было не шесть. Она пересчитала ещё. И ещё раз. Их было восемь. Два новых волка держались в заметном отдалении от других: они были гораздо мельче, чем остальные, в особенности пепельно-серый, почти серебристый волк. Он был сложен и двигался иначе, чем остальные — более… изящно, что ли? Если такое слово вообще могло быть применимо к гигантскому сверхъестественному созданию. Шерсть «серебристого», как его уже мысленно окрестила Белла, была сильно пушистее и длиннее. Судя по всему, этот волк после обращения решил не отстригать свои длинные волосы. Второй новый волк ничем особенным от других не отличался — разве что действительно был худее и мельче. Возможно, ещё совсем молоденький. Его шерсть была очень светлого, песчаного оттенка. Он, в отличие от остальных, уже знакомых ей членов стаи, держался довольно расслабленно, и был единственным, кто не скалился, враждебно обнажая свои огромные белоснежные клыки величиной со среднестатистический человеческий палец. Между Калленами пробежал тихий ветерок: переведя шокированный взгляд на семью, она увидела едва заметно движущиеся рты — они по-вампирски тихо и быстро обсуждали увиденное. — Достаточно, — громко объявил вышедший из тени самым последним Джаред. Он был одет в одни только шорты и вышагивал босиком, в любой момент готовый выпустить из себя разъярённый дух волка. — Обсудите после. Вы позвали, и мы пришли. — Благодарим вас, — как всегда, возложив дипломатическую миссию на свои плечи, выступил вперёд Карлайл. — Мы, как обычно, не собрали бы вас без острой нужды. — Мы слушаем, — строго кивнул Джаред, предварительно получив такой же кивок от огромного чёрного волка-Сэма, стоящего во главе. — Кажется, по телефону речь шла о том, чтобы надрать парочку-другую кровососущих задниц. Услышав почти дословное повторение своего вчерашнего «боевого клича», Эмметт низко хохотнул, в мыслях явно понизив градус своей былой враждебности к оборотням. — Да, что-то вроде того, — вежливо улыбнулся Карлайл. — В прошлый раз мы с вами обсуждали события в Сиэтле: тогда мы ещё не имели конкретных предположений, но сейчас думаем, что кто-то намеренно обращает людей, чтобы создать армию новорожденных. — Армию? — с отвращением нахмурил брови Джаред, и среди стаи раздалось низкое рычание. — Таких, как вы? — Вампиры-новички. В первый год жизни они невероятно сильные, сильнее любого другого из нас. Ими движет жажда, которую они не в состоянии контролировать, и из-за этого они совершенно неуправляемы, — ровным тоном продолжал рассказывать доктор Каллен. — Раньше подобные армии создавали более опытные вампиры, чтобы побеждать врагов и завоёвывать территории, но это вовремя пресекли: мы не знаем, кому сейчас могло бы такое понадобиться. Тем не менее, они остаются безнаказанными, и продолжают убивать, тем самым привлекая всё больше внимания. Мы считаем, что, пропавшие без вести, вероятнее всего, вошли в состав этой армии. — Мы собираемся наведаться в Сиэтл в конце недели, — подхватил Джаспер, выступив вперёд со сложенными за спиной руками. Это движение вновь отозвалось в стае глухим рычанием. — И вынуждены просить вашего участия. Кем бы ни были чужаки, они уже были здесь, и ничто не помешает им вернуться снова. — Какая нам выгода от сотрудничества с вами? — с вызовом поднял подбородок Джаред. — Защитить ваш народ, вашу территорию, — заявил вампир, ни капли не уступая в уверенном тоне собеседнику. — К тому же, как вы сами сказали, отличная возможность, — он усмехнулся, — Надрать пару задниц. — Мы в деле, — безэмоционально произнёс Джаред. В этот раз он не искал поддержки Сэма, что означало, что план действий был подробно оговорен стаей заранее. — Мы не допустим, чтобы эта гниль распространилась на наши земли. Волки закивали огромными головами в подобии восторженного улюлюканья. — Отлично, — слегка расслабился он. — Мы планировали немного потренироваться: чтобы победить новорожденных, обычной силы не хватит. У них явное преимущество, но бою они не обучены и действуют предсказуемо, а потому, зная несколько хитростей, победить их будет не так сложно. — Если вам интересно, вы можете поучаствовать, — предложил Карлайл. — Мы понаблюдаем, — кивнул Джаред, и отошёл назад, уступив место впереди Сэму. Тот, что-то скомандовав остальным, ушёл в сторону, и вся стая проследовала вслед за ним, больше не соблюдая чёткого строя. Некоторые из них встали по двое-трое, мысленно что-то обсуждая, периодически глядя друг на друга. Огромный рыжий волк с шоколадными глазами, отвернувшись от вожака, посмотрел прямо на Беллу: она поёжилась, будто от сквозняка, опустила голову и отступила назад, давая больше свободного места вампирам, уже начавшим разминаться. — Начнём, — объявил Джаспер, на этот раз выйдя на самую середину поля. — Эмметт!  

***

Белла сидела на высоком бревне поваленного дерева, беззаботно болтая ногами, и жевала сэндвич с индейкой с неожиданно разыгравшимся на свежем воздухе аппетитом: её настроение сильно улучшилось, когда, наблюдая за тренировочными боями каждого из Калленов, она, наконец, лично убедилась в том, что у неё гораздо меньше причин для тревоги, нежели ей казалось. Ранее она в довольно истеричной форме высказала Калленам все сомнения, в особенности касающиеся «слабой» половины семейства: они что, действительно участвуют в тренировке? Неужели они пойдут в бой? Неужели ласковая и кроткая Эсми, женственная и грациозная Розали, неужели хрупкая малышка Элис… Нет, такое она даже в самом кошмарном сне не способна была представить. Джаспер заверил её, что, увидев всё своими глазами, она точно избавится от всех своих страхов, но в тот момент это прозвучало крайне неубедительно. Первым в бою с Джаспером выступил Эмметт: комментируя стратегию, блондин пояснил, что здоровяк, полагаясь на грубую силу, ведёт себя похожим на новорожденных образом — идёт в лоб, не используя никаких ухищрений, что, правда, слегка задело и разозлило его старшего брата. Тот, действительно, то и дело шёл в прямую атаку подобно разъярённому медведю и, хоть и двигался невероятно быстро, всё же неизменно был медленнее Джаспера, что, как призрак, каждый раз уворачивался от захвата, оставляя на прежнем месте лишь пустоту. Грязно ругаясь, Эмметт раз за разом проваливал атаки под восторженное ворчание стаи и, в конце концов, чтобы разрядить обстановку, Джаспер заявил, что, сделав определённые выводы, брат без труда одержит верх над неопытными новичками. — Белла! — обратился к ней Джаспер, когда она ещё стояла, сжавшись от непроизвольного страха, опершись спиной на шершавый ствол дерева. Стая вмиг замолчала, прислушиваясь к происходящему с поднятыми головами: неужели всерьёз подумали, будто бы Свон тоже позвали тренироваться? Смешно, разумеется — но, если честно, как бы в действительности ей сильно хотелось, чтобы она была со всеми на равных, смогла постоять за себя и защитить всех любимых! — Белла, — повторил он, — Я обещал кое-что показать тебе, — с этими словами он жестом подозвал к себе Элис, и та вышла к нему, пританцовывая, с улыбкой, и гордой, прямой спиной, ни капли не страшась того, что её ожидает. — Боже… — невольно выдохнула она, хоть и прекрасно понимала: Джаспер ни за что в жизни не причинит любимой ни малейшего вреда. Но одно дело — знать, видеть же — совершенно не то же самое. Волки продолжали непривычно тихо и уж слишком внимательно наблюдать за развернувшейся сценой. Зная ребят лично, она была уверена, что как минимум половина из них уже сделали ставки. — Не беспокойся, — с улыбкой заверил вампир, — Сейчас ты увидишь — переживать тебе совершенно не о чем. — Избиение младенца, — одобрительно загоготал Эмметт, и Белла уже, было, готовилась вслух возмутиться, как он добавил, кивая в сторону Джаспера: — Это я о тебе, братишка, — он «чмокнул» его на расстоянии, вытянув губы. Теперь она совсем ничего не понимала. Замерев, Белла наблюдала, как он припал к земле, готовясь к нападению. Элис стояла неподвижно, и продолжала это делать даже тогда, когда, подняв за собой огромную тучу земли, Джаспер рванул прямо на хрупкую вампиршу. Она закрыла глаза, улыбаясь, — сердце запнулось, сбившись с ритма — и… Вампир внезапно оказался на другой стороне поля, а Элис словно бы осталась на том же месте — будто вообще не двигалась. Это повторилось несколько раз, пока до Беллы не дошло: Элис всё-таки двигалась, просто отступала всего на шажочек как раз в тот момент, когда тело Джаспера пролетало там, где она стояла секундой ранее. И тут, конечно же, хотелось бы свалить всё на их отношения: мол, Джаспер подыгрывал ей, чтобы случайно не задеть и не причинить боли, да только вот его движения и скорость ни капли не отличались от тех, что были во всех предыдущих схватках. Они действительно боролись на равных, и он проигрывал. Он подошёл ближе, и Элис стала двигаться быстрее, то и дело уклоняясь, изгибаясь и кружась. Их движения были похожи на слаженный танец, с разницей лишь в том, что возлюбленный так ни разу её и не коснулся. В конце концов, Элис запрыгнула на спину Джаспера и отрывисто чмокнула его в шею. — Ладно, младенец, — хихикнула она, спрыгнув на землю. — Думаю, на сегодня с тебя избиений хватит. — Ты — маленький монстр, — засмеялся блондин, и вновь обратился к Белле: — Вопросы? — Отпали, — выдохнула она с облегчением, осознав, что всё это время, замерев, едва ли делала вдохи. — С Эдвардом так не получится, — улыбаясь, Элис протанцевала по полю обратно к Свон. — А жаль, — она хихикнула и приобняла подругу за плечи. — Иногда так и хочется… — Тише, — весело усмехнулась Белла. Так она и оказалась на дереве, когда, понаблюдав ещё за серией схваток между Калленами, окончательно убедилась, что у каждого из них в рукаве припасены как минимум по паре козырей: например, Карлайл, не терпящий насилия, почти не нападал, но крайне эффективно отражал атаки и блокировал удары, а Розали, вопреки внешней холодной аристократичности, боролась очень энергично и рьяно, без остановки нанося один удар за другим — воистину, настоящая разъярённая львица. Когда тренировка подошла к концу, Каллены ушли к машинам, что-то бурно обсуждая, а волки окончательно разбрелись по полю — кажется, кто-то даже ушёл — к Белле кто-то неожиданно подскочил сзади. — Бу! — одновременно прозвучали два знакомых мужских голоса. Подавившись сэндвичем от испуга, Белла закашлялась, и смуглая рука заботливо постучала её по спине. — Ну вы и сволочи! — воскликнула она, стукнув кулаком по плечу Эмбри, вальяжно развалившегося с ней рядом. Квил, что, как и его друг, был раздет по пояс, уселся с другой стороны от неё и резко выхватил из девичьих рук еду. — О-па, вкусняшка! — он заглотил весь кусок разом, набив полные щёки, и начал демонстративно громко жевать, восхищённо мыча. Куски салата вываливались из его рта, падая на колени, и Белла состроила гримасу отвращения, отодвинувшись от него на бревне. — Эй, а мне, жиробасина? — обиженно протянул Эмбри, пихая друга в живот, и с надеждой посмотрел на девушку. — А ещё есть, Белла? Мы такие голодные! — Это, если что, был мой ужин, — театрально надула она губы. — Так что теперь я точно изголодаюсь и умру — большое спасибо. — Ну, так ты приходи к нам, мы тебя покормим, — хмыкнул Квил и игриво задвигал бровями, — К позднему ужину прилагаются и иные услуги, — подмигнул он. — Фу! Боже! — заливисто смеясь, она положила ладонь на лицо Квила, и стала изо всех сил отодвигать от себя, когда тот потянулся к ней с вытянутыми трубочкой губами. — Эй, придурки! — властно пробасил знакомый голос в стороне, и вся троица одновременно подняла головы к источнику звука. Былая смешливость в тот же миг бесследно растаяла. На расстоянии примерно тридцати метров стоял Джейкоб, уже успевший натянуть на себя чёрную мятую футболку и серые спортивные штаны. — Нас ждет Эм, весь совет уже там, живо одевайтесь. Он оглядывал всех троих с какой-то явной неприязнью, граничащей с отвращением, и это окончательно испортило такое непривычно прекрасное настроение девушки, установившееся ранее. Ощущать присутствие Блэка так близко теперь было странно. Как-то сюрреалистично? Ненормально. Словно в дурном послеобеденном сне — когда засыпаешь солнечным днём, а просыпаешься уже под вечер — отчаянно хлопаешь глазами в сумерках спальни, пытаясь осознать, какой сейчас год. Будто бы ощущая что-то похожее, Джейк удалился из зоны видимости, скрывшись в тени деревьев, и Белла сделала незаметный глубокий вдох облегчения. — У вас какая-то закрытая волчья тусовка? — с искусственной улыбкой поинтересовалась она, стараясь игнорировать настолько очевидного «слона в комнате». — А тебе вот всё расскажи, да? — смешливо фыркнул Квил, суетливо пролезая головой в ворот футболки. — Тоже захочешь! — Конечно, захочу, — печально усмехнулась она, опустив глаза на сложенные в замок руки. В рёбрах вновь что-то неприятно кольнуло. — Я скучаю по вам, ребята. Я по вам всем скучаю. Кажется, самое лучшее время в своей жизни Белла провела в резервации. Сейчас, в этот самый момент, это стало для неё яснее, чем вообще что-либо. Океан, солёный бриз, мокрый песок, весёлый смех, запах жареных сосисок. Деревянный, наскоро построенный, но очень уютный и гостеприимный домик Эмили, неизменно наполненный ароматом свежей выпечки и тёплых разговоров за чашечкой травяного отвара по секретному индейскому рецепту. Величественные скалы, узкий серпантин, ветер в волосах, холодные брызги, отчаянные крики чаек — свобода. Спокойный, прохладный вечер в тёплом пледе на двоих у потрескивающего костра, с совершенно идиотскими, но, до состояния льющегося из носа пива, смешными шутками мальчишек, и со снисходительными переглядками их девушек между собой. Слишком долгий и глубокий взаимный взгляд двух пар карих глаз, и немое соглашение сбежать и спрятаться за ближайшее дерево, как парочка шкодливых подростков, пока никто не заметил их отсутствия, чтобы целоваться до тех пор, пока не закончится весь воздух в лёгких и не онемеют губы. Тогда ей казалось, что она только-только начала исцеляться, но, видимо, прогадала. Всё было там — это уже с ней случилось. Но вот теперь… К сожалению, понимаешь это всегда лишь спустя большое количество времени. Слишком большое, чтобы это можно было вернуть. Вернись она в прошлое — ничего бы не смогла изменить, ведь запечатление не в её власти. Но она бы смогла задержаться там подольше. Пережить это заново. Просто задержаться подольше и запомнить получше, чтобы потом… — Мы тоже скучаем, Белла, — кивнул Эмбри, слегка посерьезнев, чем вырвал её из мыслей. — Некоторые из нас — особенно! — заговорщически подмигнул ребятам Квил, и Белла уставилась на него в недоумении, пока Эмбри сверлил его недовольным взглядом, сдвинув брови, будто бы тот ляпнул то, чего не следовало. — Что? — переспросила было девушка, но парни, словно по команде, синхронно подцепили её под локти с двух сторон и помогли встать на ноги. — Он опять забыл принять лекарства от бешенства, не обращай внимание, — с саркастичной усмешкой бросил Колл, расправляя складки на хлопковой рубашке. — Обещаю, Белла, как только закончится вся эта заварушка, устроим наше традиционное пляжное барбекю, — он положил руку ей на плечо и добродушно улыбнулся. — И плевать, что там скажет Джейкоб. А сегодня всего лишь очередной, смертельно скучный сбор совета. Хотят знать детали нашей тренировки с кровососами во всех подробностях, им всё ещё не по душе эта затея, — он обвёл взглядом тренировочное поле, нахмурив нос. — И я их понимаю, — закатил глаза Квил. — Уверен, Эм будет в восторге, когда ты приедешь: она постоянно твердит о том, как круто бы было позвать тебя — ну, там, устроить девчачьи шушуканья и всё такое... — перебил его друг. — Всё время ноет, что ей «нужен хоть кто-нибудь адекватный, а то она уже с ума с нами сходит». Бла-бла-бла, — пренебрежительно отмахнулся он. — Постоянно обижает нас, — надул он губы. — Жизни с ней нет никакой, честное слово. — Стой, а мы, типа, какие? Неадекватные? — возмутился второй, забавно нахмурив брови. Дети, ей богу. — Чувак, в этом и суть, если ты, как обычно, сразу не понял… — Дебил… — обиженно огрызнулся Квил и толкнул друга кулаком в плечо. Белла удивлённо нахмурилась, всё ещё тщательно обдумывая сказанное об Эмили. — Правда? — задумчиво произнесла она, игнорируя продолжающиеся препирательства парней на фоне. — Что ж она тогда ни разу не... — Ну, до скорого! — чересчур оживлённо выпалил Квил, похлопав подругу по свободному плечу, и оба индейца, чуть ли не вприпрыжку, отправились в сторону остальной стаи, не позволив ей даже договорить. Всё их общение теперь ощущалось как прогулка по минному полю: Белла изо всех сил старалась не касаться темы бывшего, чтобы не ставить никого в неловкое положение и не вынуждать принимать сторону, а ребята явно не договаривали что-то своё, даже не утруждаясь соблюдать хоть какие-то нормы приличия, чтобы это не демонстрировать. Что-то, что больше её не касалось — вот, что они скрывали. Раньше у стаи никогда не было от неё секретов. У него не было. Она обернулась на Джейкоба, который вновь стоял совсем недалеко, и беззастенчиво уставилась на него, пока он провожал удаляющихся парней сердитым взглядом — стало совершенно очевидно, кто их прогнал. Вёл себя, как настоящий начальник — судя по всему, полномочия беты подразумевают почти то же подчинение, что и альфе. Интересно, почему вместо него в обличии человека от лица стаи говорил Джаред? Она уже замечала это прежде — ребята всегда его слушались, совершенно интуитивно, даже в каких-то бытовых мелочах — спорили, дурачились, но всё равно в итоге делали так, как он требовал. Впервые она заметила это ещё в те самые «золотые» времена в гараже, когда ребята, не волки, совершенно обычные, длинноволосые и худощавые, заходили к ним с Джейкобом пообщаться и весело провести время. Тогда Белла списала эту особенность поведения лучших друзей на то, что будущий альфа просто прирождённый лидер и душа компании, как Солнце, за которым неосознанно хотелось тянуться и вращаться вокруг него, что в итоге оказалось не так далеко от истины. Почувствовав на себе навязчивое наблюдение, Блэк резко взглянул на неё, и тело словно пронзило молнией. Стало тяжелее дышать — как в начале. Как же давно она его не видела! Вот так, напрямую, глаза в глаза, во плоти, на расстоянии слышимости... С того самого дня, как... Сглотнув, она вздёрнула подбородок. Создавала видимость контроля над ситуацией? Сама не понимала, что делает. Переступила с ноги на ногу, дабы занять устойчивое положение и почувствовать опору. Вот так. Уже лучше. Кажется, она даже может… — Здравствуй, Джейкоб. Что-то... похожее на... растерянность? Смущение? Он не ожидал, что она поздоровается? Забавно, это ведь не она устроила ему бойкот, наболтала болезненного дерьма и запретила друзьям говорить о себе, и даже приглашать в гости. Она ещё никогда не являлась инициатором расставаний, но была абсолютно уверена, что это — не то, как бы она повела себя, будь у неё выбор. Словно неосознанно отражая её движение, он тоже потоптался на месте, не отрывая от неё пристального взгляда. Голова его слегка опустилась вниз, будто реакцией на её, уверенно (она надеялась) приподнятую вверх. В этом она неожиданно для себя почувствовала что-то животное, первобытное, что-то на уровне инстинктов: иронично, каким самоуверенным он был минуту назад, командуя братьями, и каким выглядел сейчас. Так обычно опускали головы оборотни, когда с ними в приказном тоне разговаривал вожак. Интересно, почему она вообще обратила на это внимание. Звучало, как полный бред — таковым и являлось. Расскажи она всё это «старому» Джейку, тот бы состроил фальшиво-сосредоточенное лицо, якобы всерьёз заинтересован её теорией, а потом бы ещё добрых полчаса катался от смеха по полу, после чего получил бы от неё по шее щёткой от пылесоса. — Свон, — холодно отозвался он, сдержанно кивнув. Словно подчёркивал контраст между тёплым, знакомым образом из её размышлений и суровой реальностью. Звук его низкого хриплого голоса пробрался к ней под кожу, вибрируя мурашками децибел. Как же вести себя дальше? Нужно ли что-то сказать? Не успела она раскрыть рта, чтобы сказать... хоть что-нибудь? — как он уже резко развернулся на пятках и рывками зашагал в сторону стаи, крепко сжав кулаки до побелевших костяшек. Словно от чего-то сдерживался. Выглядело это, если честно, так, будто бы он из последних сил держался, чтобы не наброситься на неё прямо с этими самыми кулаками. Она понимала, что подобное развитие событий невозможно, и Джейкоб никогда в жизни бы так не поступил, даже ненавидь он её сколь угодно сильно. Он никогда не причинил бы ей вреда, как и любому другому беззащитному человеку. Но мысль такая в голове всё равно пронеслась. Наверное, потому, что мозг отчаянно пытался найти в его поведении, взгляде, голосе, фигуре, движениях, что-то чужеродное, неестественное, постороннее — то, что доказало бы, что этот Джейкоб — не тот, кого она любила, не тот, кто любил её. Что это не её Джейкоб разбил ей сердце, оставил одну, нарушил своё обещание, влюбился в другую. Что это был кто-то чужой, незнакомый, просто заменивший его на время. Что её, другой, настоящий Джейкоб не имеет к этому никакого отношения. К сожалению, она очень хорошо знала из личного горького опыта — обманывая себя-настоящую, лишь ставишь подножку себе-будущей, той, которая споткнётся об эту подножку с разбегу всех ложных надежд и мнимых иллюзий, которые ты-прошлая себе понастроила. Так она и стояла ещё около минуты с раскрытым ртом, одновременно шокированная и взбудораженная. — Идём? — неожиданно, будто из ниоткуда, рядом выросла Элис, и по привычке обхватила подругу за плечи. — Насчёт ужина не переживай, Эсми хочет удивить тебя чем-то особенным, — весело подмигнув, она потянула её к машине. Шагая за вампиршей по влажной траве, Белла непроизвольно обернулась — сама не понимала, зачем — в самом конце поляны, почти скрытый тенью деревьев, всё ещё стоял Джейкоб, провожавший её внимательным взглядом — кажется, даже не моргал. Из темноты внезапно послышался свист, разорвавший оглушающую тишину, а за ним весёлый мужской вопль, и он словно вздрогнул: потряс головой и развернулся, поспешно скрывшись в лесу. Отвернувшись, Белла бессознательно потрясла головой, «стряхивая» с себя странную сцену, и лишь спустя пару секунд осознала, что тоже в точности повторила его движение. Она снова сходила с ума. Снова, снова и снова. Хотя, кажется, это уже стало печальной обыденностью её жизни.  

***

— Телефон Беллы! — громко объявила Розали из гостиной, пока Свон допивала зелёный чай из девственно-чистой, прозрачной, ни разу не использованной чашки, сидя на кухне Калленов. Эсми приготовила для неё «Лоранский пирог» с лососем, рикоттой и шпинатом, продолжая выполнять задумку Элис об окружении Беллы любимыми занятиями и вещами. Такого изысканного блюда Белла, конечно, не пробовала, но лосось уж точно входил в список её любимых продуктов, о чём, разумеется, предварительно прознала неугомонная маленькая вампирша. Сердце застучало примерно в районе горла, ладони вспотели: было не так много людей, что могли позвонить на её личный сотовый. Хотя, может быть, это просто очередной звонок Чарли — проверяет, не сожгла ли она чужой дом (за последние шесть часов). — Не вижу, кто это, — с досадой проворчала Элис, как всегда, неожиданно выросшая рядом, и протянула ей телефон раньше, чем Свон вообще сообразила сползти со стула и забрать вибрирующую трубку из гостиной. — Если какие-то продавцы, шли их лесом! — Напугала, — буркнула она и, взглянув на экран, не поверила своим глазам, озадаченно озвучив: — Это Эмили Янг. — Теперь понятно, — закатив глаза, Каллен подняла руки в капитулирующем жесте и удалилась из кухни, создав видимость приватности будущего телефонного разговора. — Алло? — Белла? — послышался облегчённый голос из трубки. — Это Эмили. — Да, у меня определилось, — с улыбкой ответила она. — Привет. Ты звонишь с домашнего? Это же дорого. — Ну, мобильного у меня теперь нет, долгая история, — неловко отозвалась Эмили. — Я звонила тебе домой, оказалось, тебя там нет, и Чарли мне дал твой сотовый. — Да, я сейчас у Калленов, — нехотя пояснила Белла. — Что-то случилось? — Э-э… да, то есть… — неуверенно протянула она. — В общем, я звоню сообщить, что мы, наконец, определились с датой… Датой?.. Точно, свадьба Сэма и Эмили! Со всем этим круговоротом событий в природе она совершенно забыла о ней — даже стало немного стыдно. — Точно! — восторженно воскликнула Белла. — И когда? — Тридцатого июня, — повеселев, ответила Эмили. — Разумеется, предварительно: слишком уж много факторов, которые могут… — Да, конечно, — поспешно согласилась она. — Ну, теперь дата хотя бы есть, — она хихикнула в трубку, выудив из памяти их старую общую шутку о том, что у этой свадьбы никогда не появится дата. — Да уж… — вяло усмехнулась Эм. Голос её звучал очень устало: раньше бы Белла без лишних любезностей прямо спросила подругу, в чём дело, и не отступилась бы, не узнав настоящей причины, но теперь… Они здорово отдалились, как она и опасалась изначально: расставание с Джейкобом всё-таки отняло у неё и любимую стаю, и всё, что с ней связано. От этих мыслей Белла едва не всхлипнула прямо в трубку. Кое-на-что она всё же решилась. — Как ты, Эмили? — спросила она, неосознанно добавив в голос порцию какой-то навязчивой, кричащей печали. — Я… — она вздохнула. — Да ничего. Нормально. Если отныне это всё, на что они были способны, был ли вообще смысл переться на эту свадьбу, где никто, очевидно, больше не рад её видеть?.. — Э-э… хорошо, — совсем растерялась Белла. — Ну, тогда до… — Белла, ты ведь будешь на Дне Рождения Билли? — вдруг внезапно спросила Эмили. — Что? — нахмурилась она. — Не знаю, нет… Какой ещё День Рождения Билли? Она впервые об этом слышала! — Чарли сказал, что ты в курсе, просто не хочешь идти, — с хитринкой в голосе объяснила подруга. — Судя по всему, запутал нас обеих — может, надеялся, что я уговорю тебя. Думаю, вам следует обсудить это. — Ага, — растерянно усмехнулась она. — Пожалуй. — Что ж, ладно, — как-то чересчур бодро произнесла Эмили, а потом, уже тише, добавила: — Белла, я очень хочу, чтобы ты приехала. День Рождения в пятницу. Надеюсь тебя, наконец, увидеть. — Я… посмотрю, свободна ли от… Знаешь, подготовка к экзаменам… — она не решалась дать однозначного ответа, хотя всё естество изо всех сил противилось. Ехать в резервацию? На День Рождения отца Джейкоба? О, с удовольствием! Правда, Билли и ей самой как второй отец… Что же делать? А будет ли он вообще рад её видеть? Интересно, а Джейкоб бы приехал на День Рождения Чарли, в нынешней-то ситуации? Что-то ей подсказывало, что вряд ли. — Хорошо, Белла. — Пока, Эмили. Она уже собиралась класть трубку, как вдруг вновь услышала тихий голос девушки, почти шёпот: — Белла, я скучаю. Сглотнув накатывающие лавиной слёзы, словно мешок с кинжалами, она с трудом выдавила: — Я тоже скучаю, Эмили. И нажала на кнопку завершения вызова, с всхлипом зарывшись лицом в рукава свитера.  

***

12:04   Где ты?

 

14:11   Надеюсь, ты просто меня игнорируешь и с тобой всё хорошо.

 

17:53   Передавай привет Тане!

 

20:42   Ты ведь понял, что это просто шутка и никому ничего передавать не надо?

 

22:16   Почему не надо? Таня была очень рада и даже пригласила тебя в гости. Здравствуй, Белла.

 

Уставившись в мобильный, Белла хлопала опухшими от слёз глазами ещё около пяти минут. Пальцы подрагивали: сказалась и сильная усталость от двух крайне насыщенных дней, и накопившееся нервное напряжение, и послевкусие от странных, ни на что не похожих разговоров и нежелательных встреч. Разумеется, Эдвард, словно бы чувствовал, выбрал самый удачный момент для того, чтобы, наконец, объявиться и напомнить ей о себе. Выдавив озлобленное рычание в духе разозлившегося котёнка, Белла начала с остервенением стучать по кнопкам, едва не продавливая клавиатуру мобильного внутрь корпуса. «Как же меня всё это достало, сил моих больше нет!!!!!!!!!!...» — шипела она полушёпотом, нажимая лишь на заглавные буквы произносимых слов, пока, не выдохнув с облегчением, не успокоилась, любуясь на панели набора текста полученным результатом: «К.Ж.М.В.Э.Д.С.М.Б.Н.Я.Т.Т.С.Л.!!!!!!!!!64!» Глупо ухмыльнувшись, она положила палец на кнопку удаления текста. — Белла! — воскликнула Элис прямо за её спиной, так неожиданно, что, отбросив телефон на мраморную поверхность обеденного стола, Свон смачно чертыхнулась. — Всё хорошо? Послав подруге испепеляющий взгляд, она подняла сотовый, и… Ну, разумеется!  

12:04   Где ты?

 

14:11   Надеюсь, ты просто меня игнорируешь и с тобой всё хорошо.

17:53   Передавай привет Тане!

20:42   Ты ведь понял, что это просто шутка и никому ничего передавать не надо?

22:16   Почему не надо? Таня была очень рада и даже пригласила тебя в гости. Здравствуй, Белла.

22:28   К.Ж.М.В.Э.Д.С.М.Б.Н.Я.Т.Т.С.Л.!!!!!!!!!64!

  — Блин! Как отменить?! — простонала она, дрожащими руками перелистывая меню настроек. — Я сделаю тебе ещё чай, — нахмурившись, осторожно произнесла Элис, и просеменила мимо неё к плите.   22:29   Что это значит?  

22:29   Ничего. Случайно села на телефон.

  22:30   Ладно. Прости, что не отвечал — большую часть времени не было связи.

22:32   Да, я так и подумала. Доброй ночи, Эдвард.

22:35   И тебе доброй ночи. Спи сладко.   — «Сьпи сьядко», — по-детски перекривила она его слова, и Элис весело рассмеялась, глядя на неё с нежным, почти «родительским» снисхождением.  

***

22:50   Знаешь, Белла, я тут слегка сопоставил буквы…