Что ты чувствуешь прямо сейчас?

      Малфой Мэнор был утоплен в роскоши, которая словно пыталась превзойти саму себя. Огромный главный зал сиял золотом и серебром, отражая торжественность момента. Сотни магических свечей парили под потолком, их мягкий свет танцевал вместе с музыкой, заливая зал тёплыми золотистыми бликами. Над центральной частью потолка висела огромная магическая люстра, её хрустальные подвески переливались, словно капли росы, каждая из которых сияла собственным магическим светом.       Декор зала был словно из сказки. У каждой колонны стояли живые цветочные композиции, созданные из нежно-белых орхидей, пурпурных георгинов и серебристой зелени. Вдоль стен тянулись длинные бархатные драпировки, украшенные золотыми нитями и заклинаниями, которые время от времени создавали иллюзию медленно падающих снежинок.       Центральной частью зала стал огромный магический фонтан, вода в котором светилась мягким серебристым светом. Она текла плавно, образуя миниатюрные струи, которые складывались в изящные фигуры птиц, цветков и драконов — тонкий символ семьи Малфоев.       На длинных банкетных столах, покрытых ослепительно белыми скатертями, стояли серебряные канделябры и хрустальные вазы, наполненные такими же цветами, что украшали зал. Каждый прибор, от столовых приборов до бокалов, был украшен гравировкой в форме семейного герба Малфоев.       Гости выглядели словно из журнала мод. Мужчины в элегантных чёрных мантиях, женщины в изысканных платьях, расшитых жемчугом, блестками и тончайшими магическими узорами. Повсюду слышался смех, звон бокалов и лёгкий шелест разговоров. Атмосфера была настолько насыщенной, что казалось, она буквально витала в воздухе.       Пэнси стояла рядом с Драко, который выглядел совершенно безупречно. Его мантия из тончайшего бархата подчёркивала его светлые волосы и ослепительную улыбку. Рядом с ним была Астория — её платье было лёгким, словно облако, с переливами жемчужно-белого цвета. На её голове сверкала маленькая диадема, напоминание о древности её рода. Они выглядели так, будто их портреты уже должны были быть написаны и висеть в Малфой Мэноре.       Пэнси наблюдала за ними, и в её груди боролись два чувства. С одной стороны, она искренне радовалась за Драко. Он заслужил этот момент счастья, этот новый этап. С другой стороны, она ощущала себя зрителем, человеком, который наблюдает за этим великолепием со стороны, не совсем принадлежа ему.       Брюнетка провела взглядом по залу, замечая мельчайшие детали. В одном углу стояли миниатюрные ледяные статуи, которые медленно танцевали, не тая, благодаря магии. В другом углу был небольшой магический оркестр, чьи инструменты играли сами по себе, а музыканты лишь задавали им нужный ритм.       Возле входа стоял высокий стол с подарками — каждый из них был запечатан магическим лаком, и от каждого исходило лёгкое свечение, как будто сами подарки пытались угадать, кому они достанутся.       Паркинсон стояла рядом с Драко, который, казалось, ни на мгновение не отпускал руки Астории. Их взгляды, их жесты — всё выдавало, как искренне они счастливы. Пэнси не могла не улыбнуться, глядя на них.       Она искренне радовалась за своего друга. Он заслужил этот момент счастья, этот новый этап жизни. Но, несмотря на радость, она не могла не чувствовать лёгкую отстранённость. Как будто этот праздник был чем-то, что она наблюдала со стороны.       — Ты невероятная, Пэнс, — вдруг сказал Драко, повернувшись к ней. В его глазах блеснуло что-то тёплое, можно сказать братское. — Спасибо, что ты здесь.       — Не будь таким сентиментальным, Малфой, — ответила она с усмешкой, сделав вид, что собирается отойти.       — Правда, — настаивал он, не отпуская её руки. — Я знаю, как сложно тебе было вернуться. Наконец - то ты такая же саркастичная задница, мне этого не хватало.       Пэнси лишь кивнула. Слова не были нужны.       — А теперь иди, наслаждайся праздником. Ты заслужила это не меньше меня, — добавил парень, отпуская её руку и увлекая младшую Гринграсс на танцпол.       Пэнси наблюдала за ними несколько секунд, а потом развернулась, чтобы уйти в другой конец зала.       Через пару минут Пэнси оказалась у основания большой лестницы, которая вела на второй этаж. Она остановилась на мгновение, оглядывая зал. Всё вокруг сверкало, но её взгляд был спокойным, изучающим.       Она провела рукой по перилам и начала подниматься. Её платье мягко струилось за ней. Это было чёрное атласное платье, идеально сидящее на её фигуре, с открытой спиной, глубоким вырезом на спине и длинным разрезом, открывающим её ноги при каждом шаге. На ее теле все еще виднелись шрамы, но теперь она не стеснялась этого. Девушка нашла в них определенную особенность. Ткань переливалась в свете магических огней, а тонкая золотая цепочка на шее лишь подчёркивала её утончённость.       На полпути вверх она остановилась, почувствовав, как чей-то взгляд прожигает её спину. Паркинсон медленно обернулась.       Их глаза встретились.       Она стояла далеко внизу, окружённая группой гостей, но смотрела прямо на неё. Их взгляды встретились, и в тот момент весь мир, казалось, исчез. Гермиона была в элегантном зелёном платье, которое подчёркивало её тёплый тон кожи и блеск каштановых волос. На мгновение Пэнси почувствовала, как воздух испарился из её лёгких.       Гермиона не отводила глаз. В её взгляде было что-то, что брюнетка не могла расшифровать: смесь удивления, любопытства и чего-то ещё, скрытого за ровным выражением лица.       На секунду Пэнси ощутила желание остановиться, подойти к ней, заговорить. Но её ноги двигались сами, уводя её дальше вверх по лестнице. Она повернулась, но чувствовала этот взгляд на своей спине до тех пор, пока не достигла второго этажа.       Она здесь.       Эта мысль заставила её сердце биться чуть быстрее.       Оказавшись наверху, девушка окинула взглядом зал, но её мысли всё ещё были там, внизу.       — Неужели она пришла? Почему? — тихо пробормотала она себе под нос.       Она прислонилась к колонне, наблюдая, как Грейнджер медленно пересекает зал, всё ещё окружённая гостями. Она смеялась, кивала, но время от времени её взгляд возвращался к верхнему этажу, как будто она тоже искала Пэнси.       Когда брюнетка поднялась по лестнице, она остановилась на галерее, которая позволяла наблюдать за происходящим в зале сверху. Она облокотилась на перила, медленно оглядывая пространство. Взгляд скользил по изысканно украшенному залу, где каждый гость, казалось, блистал. Смех, музыка, звон бокалов — всё это сливалось в единый фон, не доходя до её сознания.       Но несмотря на кажущуюся отстранённость, девушка чувствовала напряжение. Она знала, что шатенка была там, внизу, и это знание давило на неё больше, чем ей хотелось бы признать.       Ощутив, как внутри всё сжимается, она решила отступить, позволив себе немного пространства. Пэнси прошла мимо гостей, почти не глядя на них, и вышла на балкон, где царила совсем другая атмосфера.       Свежий, прохладный воздух мгновенно окутал её. Балкон был украшен гирляндами магических огней, которые мягко переливались, создавая иллюзию звёздного неба. Вдалеке можно было разглядеть тёмные очертания сада Малфоев, покрытого инеем.       Она достала сигарету из миниатюрного серебряного портсигара, который был больше для стиля, чем для необходимости, и щёлкнула зажигалкой. Сигарета зажглась с тихим треском. Пэнси сделала глубокую затяжку и почувствовала, как напряжение чуть-чуть отпускает.       Пэнси стояла на балконе, опершись локтями на прохладные мраморные перила. Свежий воздух окутывал её, но внутри всё ещё было неспокойно. Она сделала затяжку, отпустив струю дыма в ночное небо. Это место, вдали от шума и суеты, казалось единственным, где она могла на несколько минут позволить себе расслабиться.       Она услышала лёгкий звук шагов позади себя, но не обернулась.       — Я подозревала, что найду тебя здесь, — раздался знакомый голос. Брюнетка почувствовала, как в груди ее сердце пропустило гулкий удар.       Паркинсон замерла, сигарета застыла в её руке. Её губы изогнулись в лёгкой усмешке, прежде чем она медленно повернулась.       — Грейнджер, — сказала она с лёгкой улыбкой. — Какая неожиданность.       Гермиона стояла в дверном проёме, обрамлённая мягким светом, льющимся из зала. Её зелёное платье мягко обнимало её фигуру, а глаза блестели так, как будто в них скрывались тысячи вопросов.       Грейнджер подошла ближе, остановившись рядом.       — Не такая уж и неожиданность, — парировала она. — Ты ведь всегда сбегала из шумных залов.       — Тебе это должно быть знакомо, — ответила Пэнси, прикуривая новую сигарету. — Ты тоже не из тех, кто любит большие сборища.       Гермиона усмехнулась, её глаза мельком пробежались по фигуре Пэнси, но быстро вернулись к её лицу.       — Верно, — признала Гермиона. Она на мгновение замолчала, глядя на огни вдали. — Как тебе свадьба?       — Слишком много людей, слишком много разговоров, — с сарказмом заметила Пэнси. — Но ради Драко я готова потерпеть.       — Значит, ты всё-таки можешь быть терпеливой, — слабо улыбнулась шатенка.       — Я изменилась, Грейнджер, — спокойно ответила Пэнси, её взгляд смягчился. — Ты удивлена?       Гермиона посмотрела на неё, задержав взгляд чуть дольше.       — Немного, — честно ответила она. — Ты… другая.       Пэнси усмехнулась, опираясь на парапет.       — Франция меняет людей, — заметила она.       — Ты выглядишь… уверенной, — сказала Гермиона, внимательно наблюдая за ней.       Ее искренне удивила трансформация Паркинсон, ведь она помнила, как несколько месяцев назад, она пришла к ней. Пэнси выглядела, как загнанный в угол зверек, но сейчас она чувствовала эти изменения. Видела ту девушку, что знала еще в школе много лет назад.       — А ты всё такая же наблюдательная, — ответила брюнетка, её голос звучал тепло.       Слова повисли в воздухе, их тишина была почти ощутимой. Балкон казался отдельным миром, где шум и свет зала были лишь далёким эхом.       — Ты выглядишь прекрасно, — наконец сказала Грейнджер, её голос был тише, чем следовало.       — Я старалась, — ответила Пэнси, чуть приподняв уголки губ. «Ты тоже»       Шатенка приблизилась, теперь между ними было всего несколько шагов.       Их разговор на мгновение повис в тишине, пока Пэнси медленно затягивалась сигаретой.       — Ты ведь была права, — вдруг сказала Паркинсон, не глядя на неё.       — В чём? — осторожно спросила шатенка.       — Во всём, — ответила она, повернувшись к ней. — О том, что я избегала себя, о том, что использовала алкоголь, чтобы спрятаться от своих проблем… о том, что мне нужно было время.       Грейнджер кивнула, чувствуя, как внутри поднимается лёгкая волна тепла.       — Я рада, что ты это осознала, — сказала она тихо.       — Но знаешь что? — добавила брюнетка, глядя на неё с лёгкой улыбкой. — Даже когда я злилась на тебя, даже когда думала, что никогда тебя не прощу за то, что ты настояла на разрыве, я понимала, что ты сделала это ради меня.       Гермиона замерла, её сердце забилось чуть быстрее.       — Я… не знала, что ты так это воспринимала, — сказала она, её голос дрогнул.       — Теперь знаешь, — ответила Паркинсон. Она повернулась к ней, их лица оказались ближе, чем за всё время разговора. — А ты? — спросила Пэнси, её голос стал тише. — Ты разобралась в себе?       Гермиона немного задумалась, глядя на ночное небо.       — Думаю, да, — ответила она. — Но некоторые вопросы всё ещё остаются.       — Например? — Пэнси посмотрела на неё с искренним интересом.       Шатенка повернулась, её взгляд был серьёзным, но в нём мелькало что-то тёплое.       — Например, могу ли я справиться с тем, что ты снова в моей жизни, — тихо сказала она.       Паркинсон замерла, а затем улыбнулась.       — Это мы скоро выясним, — ответила она, её голос был мягким, но в нём слышалась уверенность.       Шатенка, не отрываясь, смотрела на неё.       — Ты всё ещё куришь, — тихо заметила она, изменяя тему, но её голос дрожал от напряжения момента.       — Это моя слабость, — ответила Паркинсон с лёгкой усмешкой, потушив окурок в пепельнице. — У каждого есть свои, не так ли?       — У меня их тоже достаточно, — призналась Гермиона.       — Правда? — Пэнси сделала шаг ближе. — Расскажешь мне о них?       — Возможно, — ответила Гермиона, её голос стал тише.       И в этот момент обе поняли, что между ними всё ещё осталось многое, что нужно обсудить — и что забыть друг друга, как бы они не старались, не вышло.       Между ними повисла тишина, наполненная электричеством. Пэнси медленно провела взглядом по лицу Грейнджер, отметив румянец на её щеках от холода и напряжённость в её позе.       — Ты ведь всегда знаешь, что сказать, — наконец проговорила брюнетка, её голос звучал почти насмешливо, но в нём было столько тепла, что это нельзя было принять за укор. — Ты же самая умная ведьма своего возраста, — усмехнулась брюнетка.       — Но не с тобой, — тихо ответила шатенка, её губы дрогнули в лёгкой, почти виноватой улыбке.       Пэнси ещё мгновение смотрела на неё, а затем сделала последний шаг, сокращая расстояние между ними до минимума.       — Тогда скажи… Что ты чувствуешь прямо сейчас? — прошептала она, её голос был тёплым и тихим, словно приглашение.       Гермиона посмотрела прямо в ее болотные глаза, её дыхание было неровным, но она не отступила. Ей на мгновение показалось, что она затерялась в них, как в чаще леса, она не могла и не хотела отвести взгляд.       — Я скучала, — наконец выдохнула она.       Брюнетка замерла. Это простое признание ударило сильнее, чем она ожидала. Её губы дрогнули в улыбке, а затем она тихо ответила:       — А я всё ещё жду.       Грейнджер не выдержала, её взгляд метнулся к губам Пэнси. Но в этот момент где-то в зале раздался громкий смех и звон бокалов, вернув их обеих к реальности.       Паркинсон отступила на полшага, её изумрудные глаза блестели озорными огнями.       — Мы слишком долго здесь задержались, — тихо сказала она, голос вернул прежнюю ровность.       — Пожалуй, да, — кивнула Гермиона, но её взгляд всё ещё не отпускал Пэнси.       Гермиона задержалась на секунду, как будто решая, стоит ли продолжить разговор. Пэнси наблюдала за ней, но не торопила. Её зеленые и проницательные глаза, будто бы говорили: «Давай, скажи, что ты хочешь сказать».       — Может, мы найдём место потише? — наконец предложила шатенка, опустив взгляд.       Паркинсон приподняла бровь, удивлённая её прямотой, но быстро вернула себе невозмутимый вид.       — Ещё тише, чем этот балкон? — усмехнулась она.       — Ты понимаешь, о чём я, — ответила Гермиона, её голос был твёрдым, но в нём прозвучала нотка нервозности.       Брюнетка коротко посмотрела на зал за спиной Гермионы. Свет, смех, всё это казалось таким далёким. Она знала, что разговор, который они собирались продолжить, был слишком важным, чтобы вести его на виду у остальных.       — Ладно, — наконец сказала она, коротко кивнув. — Следуй за мной.       Гермиона молча кивнула, позволяя Паркинсон взять на себя инициативу.       Они прошли через один из боковых коридоров Малфой Мэнора, оставляя за собой шумный зал. Стены коридора были украшены старинными гобеленами, а пол — мягкими коврами, которые глушили звук их шагов. Паркинсон вела Гермиону вглубь дома, где было меньше гостей.       — Ты хорошо знаешь этот дом, — заметила шатенка, прерывая молчание.       — Слишком хорошо, — коротко ответила Пэнси, не оборачиваясь.       Они остановились перед одной из небольших дверей. Брюнетка открыла её, пропуская Гермиону вперёд.       Девушки оказались в небольшой, почти скрытой комнате в углу большого зала. Она выглядела как библиотека, стены которой были уставлены старинными книгами. В центре стоял удобный диван, а над ним висели мягкие магические светильники, которые переливались золотистым светом. Напротив дивана, возле книжных стеллажей располагалось кресло.       — Драко слишком сентиментален, если решил оставить библиотеку нетронутой, — заметила брюнетка, присаживаясь на край дивана.       — Учитывая, что ты тоже здесь, это довольно символично, — отозвалась Грейнджер, прислонившись к книжной полке.       Брюнетка хмыкнула.       — Символично? Не думала, что ты любишь такие романтичные идеи.       — Просто наблюдение, — парировала Гермиона, её взгляд задержался на Пэнси.       На секунду повисла тишина, но она была насыщена атмосферой, которую обе чувствовали.       — Ты всё ещё напряжена, Грейнджер, — сказала Паркинсон, слегка наклоняя голову.       — Разве это удивительно? — шатенка подняла бровь.       — Нет, но это раздражает, — ответила Пэнси, её взгляд стал мягче.       — Раздражает? — Гермиона прищурилась.       — Да, потому что я помню, какой ты можешь быть, когда расслабляешься, — Пэнси ухмыльнулась, глядя на неё с вызовом.       — Ты слишком уверенная в себе, — заметила Грейнджер, её голос был чуть дрожащим, но глаза искрились интересом.       — Я бы назвала это обоснованной уверенностью, — ответила Пэнси, медленно вставая с дивана и подходя ближе.       — Ты действительно изменилась, — тихо сказала шатенка, глядя на собеседницу.       — А ты — нет, — ответила Пэнси, её голос стал тише, почти шёпотом.       — Это плохо? — спросила Гермиона, её взгляд задержался на лице брюнетки.       — Нет, — ответила та, глядя прямо в её глаза. — Это значит, что я всё ещё вижу ту самую Гермиону, которая могла заставить меня поверить в себя.       Гермиона замерла, чувствуя, как её дыхание участилось.       — Ты всегда знала, как удивить, — сказала она.       — А ты всегда знала, как раздражать, — ответила Пэнси с насмешкой, но в её глазах читалось тепло.       Гермиона рассмеялась, и этот смех прозвучал так искренне, что Пэнси на мгновение замерла.       — Ты всё ещё куришь, — заметила шатенка, сменяя тему.       — А ты всё ещё любишь говорить о чём-то неважном, когда боишься чувств, — парировала Паркинсон, её голос был тёплым, но чуть дерзким.       Гермиона открыла рот, чтобы возразить, но вместо этого закатила глаза и сделала шаг вперёд.       — Это неправда, — сказала она, но её голос дрогнул.       Брюнетка посмотрела на неё с едва заметной улыбкой и мягко коснулась её руки.       — Правда, — тихо сказала она.       На мгновение их взгляды задержались друг на друге, и в воздухе повисло нечто неуловимое.       — Гермиона, — начала Пэнси, глядя в окно. — Думаешь, мы обе изменились достаточно, чтобы… начать всё с чистого листа?       Грейнджер замерла, её сердце на секунду перестало стучаться. Она явно не была готова к подобному вопросу.       — Не знаю, — честно ответила она. — Думаю, мы можем попытаться.       — Я не прошу ничего большего, — сказала Паркинсон, её голос был тихим.       — Но у меня есть вопросы, — добавила шатенка, её голос дрогнул.       Паркинсон посмотрела на неё с лёгкой улыбкой.       — Задавай, — предложила она.       — Ты правда изменилась? Или ты просто притворяешься ради меня? — спросила Гермиона, её взгляд был серьёзным.       Брюнетка нахмурилась, но затем улыбнулась.       — Я изменилась ради себя, Грейнджер, — ответила она, её голос стал твёрдым. — Но, возможно, ты была причиной, по которой я решила это сделать.       Грейнджер почувствовала, как её защита постепенно рушится.       — Это пугает, — призналась она.       — Всё, что стоит того, чтобы попробовать, пугает, — заметила Пэнси, чуть наклоняясь вперёд.       На мгновение они замолчали, будто не зная, что сказать друг другу после долгой разлуки. Брюнетка вернулась на диван, положив руку на подлокотник. А шатенка присела на кресло возле книжного шкафа.       — Во Франции я впервые почувствовала себя… — начала Пэнси, подбирая слова. — Лёгкой.       Гермиона слегка наклонилась вперёд, её лицо выражало искренний интерес.       — Лёгкой? — переспросила она, голос звучал тихо, чтобы не нарушить момент.       — Да, невыносимую легкость бытия, — кивнула Пэнси, ухмыльнувшись. — Знаешь, когда ты живёшь в тишине, где никто тебя не знает, никто ничего не ждёт, и ты никому ничего не должна… это ощущение не сразу приходит. Но однажды оно накрывает.       Она провела рукой по подлокотнику дивана, взгляд её снова скользнул по Грейнджер, изучая её лицо.       — Я гуляла по узким улицам, сидела в маленьких кафе, где мне не нужно было притворяться. Люди там… им всё равно, кто ты. Это было освобождающим. И каждый день возле рынка, я встречала художника и меня поражали его картины. Однажды я купила полотно и краски. Но так и ничего не написала.       Гермиона слегка улыбнулась, её руки сжали колени, но она не перебивала.       — Но в какой-то момент это стало и… одиноко, — призналась брюнетка, её голос стал тише, почти шёпотом. — Свобода ничего не значит, когда тебе не с кем её разделить.       Гермиона почувствовала, как её грудь сжалась. Эти слова задели частицы ее души больше, чем она ожидала.       — Почему ты не написала? — спросила она, её голос звучал мягко, без упрёка.       — Потому что это было бы нечестно, — ответила Паркинсон, её взгляд стал жестче. — Ты сама сказала, что нам нужно время. И ты была права.       Шатенка откинулась на спинку кресла, словно эти слова заставили её задуматься. Она обвела взглядом комнату, а затем снова посмотрела на Пэнси.       — Но ты вернулась, — тихо сказала она.       — Я вернулась, — подтвердила Пэнси. — Потому что осознала, что готова к этому.       Гермиона опустила взгляд на свои руки, сложенные на коленях, затем снова посмотрела на Пэнси.       — Ты выглядишь… иначе, — сказала она, её голос был наполнен теплотой. — Спокойнее.       — Франция научила меня отпускать, — ответила Пэнси, чуть улыбнувшись. — Но это не значит, что я забыла.       — Я тоже не забыла, — призналась Гермиона, её голос дрогнул, но она не отвела взгляда.       Между ними снова повисло молчание, но оно было другим — мягким, как тёплый плед, который укутал их обеих.       — А как ты? — вдруг спросила Пэнси, её голос звучал мягко, но в нём чувствовалась осторожность. — Как ты справилась?       Гермиона вздохнула, на секунду задумавшись.       — Поначалу было… сложно, — призналась она, её руки чуть сжались. — Я пыталась убедить себя, что это было правильное решение. Но… всё время ощущала пустоту.       — Ты нашла способ её заполнить? — спросила брюнетка, её взгляд был проницательным.       — Не сразу, — ответила Грейнджер. — Но работа помогла. Помогло время, психотерапия. А ещё… воспоминания.       — Воспоминания? — переспросила Пэнси, слегка приподняв бровь.       Шатенка улыбнулась, но в её улыбке было что-то грустное.       — Воспоминания о том, что мы с тобой были настоящими. Это было… правильно, даже если закончилось.       — Не закончилось, — тихо поправила Паркинсон, её голос был почти шёпотом.       Гермиона замерла, её глаза снова встретились с глазами Пэнси.       — Ты думаешь? — спросила она, её голос чуть дрогнул.       — Я думаю, что мы просто поставили на паузу, — ответила Пэнси, её губы изогнулись в слабой улыбке. — Вопрос в том, готовы ли мы нажать на «play».       Эти слова повисли в воздухе, наполняя комнату невидимым напряжением. Гермиона посмотрела на Пэнси, её взгляд был полон эмоций: сомнения, надежда, страх.       — Я не уверена, что готова… — начала она, но замолкла.       — Никто никогда не бывает полностью готов, — перебила её брюнетка, мягко, но уверенно. — Иногда нужно просто сделать шаг и посмотреть, что будет дальше.       Гермиона улыбнулась, её глаза снова блеснули, но на этот раз не от слёз, а от понимания.       — Возможно, ты права, — тихо сказала она.       Пэнси кивнула, её взгляд стал теплее.       — Я не тороплю тебя, Гермиона, — сказала она, её голос звучал мягко, девушка закинула ногу на ногу и прикрыла глаза. — Я просто рада, что мы снова говорим.       — Я тоже, — ответила Грейнджер, её губы изогнулись в слабой, но искренней улыбке.       Это был только первый шаг, но они обе чувствовали, что они движутся в правильном направлении.       Паркинсон усмехнулась, взглянув на визави и наблюдая, как Гермиона, казалось, снова начинает немного расслабляться.       — Знаешь, Грейнджер, — сказала она, лениво покачивая одной ногой, — мне иногда кажется, что тебе следовало родиться во Франции.       — Почему? — удивилась шатенка, слегка приподняв бровь.       — Ну, ты идеально вписалась бы в их общество, — ответила Пэнси, наклонившись вперёд. — У тебя врождённый талант к обсуждению высоких материй, обожание хорошего вина и… я уверена, ты бы влюбилась в багеты.       Гермиона фыркнула, качая головой.       — Конечно, ты бы свела всё к багетам, — сказала она, не удержав улыбки.       — А как же, — пожала плечами Пэнси. — Еда — основа счастья, а французские булочники — гении.       Гермиона сделала вид, что задумалась.       — Ну, если мы уже начали про багеты, — сказала она, склонив голову, — интересно, почему ты не осталась там навсегда?       — Потому что я поняла одну простую вещь, — ответила брюнетка, её тон стал чуть мягче.       — И что же? — заинтересовалась шатенка.       — Даже самый вкусный багет не заменит… — Пэнси сделала паузу, её взгляд скользнул по лицу шатенки, — хорошую беседу.       Гермиона тихо рассмеялась, покачав головой.       — Ты невероятна, — сказала она.       — Спасибо, я стараюсь, — ответила Пэнси, подняв бокал в шуточном тосте.       Их смех заполнил комнату, делая её теплее, чем любая магия могла бы создать.       — А ты? — вдруг спросила Паркинсон, её взгляд снова стал изучающим. — Чему ты научилась за это время?       Гермиона ненадолго замолчала, словно обдумывая ответ.       — Я поняла, что жизнь — это не только логика и правила, — наконец сказала она.       — О, правда? — Пэнси сделала большие глаза, изображая удивление. — А я думала, ты прямо-таки воплощение правил.       — Иногда правила стоит нарушать, — призналась Гермиона, её взгляд стал чуть игривым.       — Вот это поворот, — усмехнулась брюнетка. — Это та же Гермиона Грейнджер, которая когда-то меня отчитывала за то, что я списывала?       — Ну, ты явно не была выдающейся ученицей, — парировала Грейнджер, хитро прищурившись.       — И тем не менее я сижу здесь, обсуждая с тобой философию багетов, — ответила Пэнси, притворно гордо вздернув подбородок. — Значит, я не такая уж и безнадёжная.       Гермиона засмеялась, её янтарные глаза блестели.       — Нет, не безнадёжная, — тихо сказала она, но в её голосе было что-то тёплое, нежное.       Пэнси взглянула на нее и ее улыбка чуть смягчилась.       — Знаешь, — начала Гермиона, её голос стал тише. — Я боялась видеть тебя снова.       — Почему? — удивлённо спросила Пэнси, её брови слегка поднялись.       — Потому что я не знала, что скажу, — призналась Гермиона, опустив взгляд. — Не знала, простишь ли ты меня.       Паркинсон тихо рассмеялась, её взгляд стал тёплым и шатенка почувствовала это же ощущение у себя в груди.       — Ты действительно думаешь, что мне нужно было кого-то прощать? — спросила она. — Всё, что ты сделала, было правильно.       Грейнджер подняла на неё глаза, её лицо выражало удивление.       — Правда?       — Правда, — подтвердила Пэнси. — Иначе я бы не сидела здесь, наслаждаясь твоим обществом.       Пэнси поднялась с дивана, слегка потянулась и бросила взгляд на Гермиону, которая всё ещё сидела напротив, расслабившись, как будто в этом маленьком укромном уголке они забыли обо всём остальном мире.       — Думаю, нас уже начинают искать, — сказала Пэнси, её голос звучал легко, но в нём была скрытая нотка провокации.       Гермиона подняла взгляд, её глаза блеснули.       — Возможно, — согласилась она, поднимаясь следом. — Но это не значит, что я хочу возвращаться в тот хаос.       — Тебе не кажется, что мы уже нарушили достаточно правил, спрятавшись здесь? — с усмешкой заметила Пэнси.       — А когда это тебя волновали правила? — парировала Гермиона.       Паркинсон хмыкнула, бросив последний взгляд на диван, в котором она только что сидела.       — Ладно, Грейнджер, — сказала она, её голос стал чуть тише, но не менее игривым. — Пойдём вернёмся и посмотрим, сколько пар глаз мы сможем обратить на себя.       Гермиона покачала головой, но не удержалась от улыбки.       Когда они вошли обратно в зал, внимание к ним действительно приковало. Гости, занятые своими разговорами и танцами, начали оборачиваться, будто сами не понимая, почему не могут отвести взгляд. Пэнси, в своём элегантном чёрном платье, с открытой спиной и струящейся тканью, шла уверенно, как будто была хозяйкой этого вечера. Её изумрудные глаза блестели, губы слегка изогнулись в насмешливой улыбке.       Рядом с ней Гермиона выглядела не менее впечатляюще. Зелёное платье подчёркивало её изящность, а выражение лица, спокойное и уверенное, говорило, что она не собиралась прятаться за чьей-то спиной.       Музыка в главном зале стала громче, как только они вошли. Оркестр играл что-то лёгкое и энергичное, а гости кружились в танце, заполняя пространство вокруг. Люстра над их головами мерцала мягким золотистым светом, а звуки смеха и бесед смешивались с музыкой.       — Ты действительно уверена, что хочешь танцевать здесь? — спросила Грейнджер, слегка оглядывая зал.       — Абсолютно, — ответила Пэнси, ведя её в сторону танцпола. — А ты, кажется, всё ещё слишком напряжена.       — Это потому, что на нас смотрят, — сказала шатенка, пытаясь не встречаться глазами с окружающими.       — Пусть смотрят, — Пэнси слегка улыбнулась, легко разворачивая её к себе. — Это их время, которое они тратят на нас.       Гермиона закатила глаза, но не успела ответить, потому что в следующий момент Пэнси уверенно положила одну руку ей на талию, другую взяла в свою.       — Расслабься, — тихо сказала Пэнси, её голос был мягким. — Это просто танец.       — Хорошо, — сказала она, вложив свою ладонь в руку Паркинсон.       Они начали двигаться в такт музыке. Гермиона сначала была чуть напряжена, её шаги были осторожными, но брюнетка вела её уверенно и легко.       — Ты когда-нибудь танцевала с кем-то, кто так сильно контролирует ситуацию? — с лёгкой насмешкой спросила Пэнси, слегка наклоняясь ближе.       — Ты имеешь в виду, что ты контролируешь? — парировала Гермиона, её губы дрогнули в лёгкой улыбке.       — Возможно, — ответила брюнетка, чуть поворачивая её. — Но я могу быть и уступчивой.       — Не верю, — ответила Грейнджер, уже расслабляясь и позволяя себе наслаждаться моментом.       — Тебе придётся доказать обратное, — с ухмылкой сказала Пэнси.       Их движения стали плавнее, и, казалось, окружающий зал начал отступать на задний план.       — Ты хорошо танцуешь, — признала шатенка спустя несколько минут.       — Уроки с детства, — ответила Паркинсон, слегка кружа её.       — Ещё один из твоих скрытых талантов?       — Один из многих, — подтвердила Пэнси.       Их шаги замедлились, они оказались ближе, чем следовало бы. Взгляд Пэнси скользнул к губам спутницы, но она быстро вернула его к её глазам.       — Ты всегда так смотришь на партнёршу по танцам? — тихо спросила Грейнджер, но её голос дрогнул.       — Нет, только если это ты, — ответила брюнетка.       Щеки Гермионы порозовели, но не отвела взгляда. Их движения стали ещё медленнее, музыка почти перестала быть важной.       На мгновение весь зал, все взгляды, вся суета исчезли. Остались только они двое, смотрящие друг на друга, как будто вокруг больше ничего не существовало.       Когда музыка стихла, и гости начали расходиться, Паркинсон слегка наклонилась ближе к Гермионе.       — Видишь? Это было не так уж страшно, — сказала она на ухо девушки.       — Ты была права, — признала Грейнджер, её лицо было раскрасневшимся, но ее янтарные глаза блестели от радости.       — Я всегда права, — ответила брюнетка, подмигнув.       Гермиона рассмеялась, и этот смех прозвучал искренне, без следа прежнего напряжения.       — Пойдем куда-нибудь ещё? — предложила брюнетка, её голос звучал уверенно, но в глазах мелькала лёгкая интрига.       — Куда именно? — осторожно спросила Грейнджер.       — Не знаю, — ответила Пэнси с ухмылкой. — Но это место явно стало слишком людным.       Гермиона почувствовала, как её сердце слегка дрогнуло, и, несмотря на сомнения, кивнула. Она знала, что вечер ещё не закончен, и впереди их ждёт что-то важное.       Брюнетка и Гермиона вышли из зала через боковой коридор, где мерцали свечи, освещая путь к небольшой уютной оранжерее. Малфой-Мэнор славился своими идеально ухоженными магическими растениями, которые светились мягкими оттенками голубого и зелёного в ночной темноте.       Паркинсон шла впереди, всё ещё держа шатенку за руку, но уже расслабленно, без прежней демонстративности.       — Ты всегда знаешь, куда идти, — заметила Грейнджер, разглядывая растения вокруг.       — Это иллюзия, — ответила Пэнси, слегка обернувшись через плечо. — На самом деле я просто делаю вид, что уверена.       — Ты делаешь это слишком хорошо, — парировала Гермиона.       — Знаешь, мне это уже говорили, — с лёгкой улыбкой заметила брюнетка, пока они заходили в небольшой павильон, окружённый магическими кустами.       Внутри комнаты было тепло и уютно. На полу лежали пушистые ковры, а стены украшали цветы, которые мягко светились, издавая лёгкий аромат лаванды.       — У Малфоев слишком много уединённых мест, — сказала шатенка, оглядываясь.       — Возможно, это семейная необходимость, — пошутила Пэнси. — Или просто Драко слишком любит тишину.       — Или он заранее знал, что его гости будут искать место, чтобы сбежать, — заметила Грейнджер.       — Я бы сказала, что это прекрасно организованное побег-место, — сказала Пэнси, садясь на мягкий диван в углу. Она жестом пригласила Гермиону сесть рядом.       — Ты удивила меня, — начала Гермиона, присаживаясь.       — Чем? — Пэнси устроилась поудобнее, разглядывая свою спутницу.       — Ты… Хорошо танцуешь, — признала та, немного смущённо.       — О, я прекрасно танцую, — парировала брюнетка, усмехнувшись.       — Звучит самоуверенно, — заметила Грейнджер, но её тон был мягким.       — Я такая, — ответила Пэнси, чуть наклоняя голову. — Но тебе понравилось.       — Понравилось, — признала шатенка, её взгляд на мгновение задержался на Паркинсон.       — Тогда я делаю всё правильно, — заключила Пэнси, её глаза блеснули.       На секунду воцарилась тишина, но это была та комфортная тишина, которая говорит больше, чем слова. Гермиона смотрела на магические цветы, чувствуя, как напряжение внутри неё начинает стихать.       — Ты изменилась, — вдруг сказала она.       — Ты уже это говорила, — напомнила Пэнси с лёгкой улыбкой.       — Но теперь я это чувствую, — добавила Гермиона, переводя взгляд на неё.       — Вопрос в том, изменилась ли ты, Грейнджер, — заметила брюнетка, её голос стал мягче, но в нём всё ещё чувствовался лёгкий вызов.       — Что ты имеешь в виду? — Грейнджер слегка нахмурилась.       — Я имею в виду, что ты всё ещё слишком много думаешь, — ответила Паркинсон, чуть наклоняясь ближе. — Ты анализируешь всё вокруг, вместо того чтобы просто… быть.       — Это не так просто, — тихо сказала Гермиона.       — Не просто? — брюнетка наклонила голову, её взгляд стал заинтересованным. — Тогда позволь мне помочь.       Гермиона замерла, её взгляд встретился с глазами Пэнси.       — Как ты это сделаешь? — спросила она.       — Для начала, — сказала Пэнси, её губы изогнулись в лёгкой улыбке, — я напомню тебе, как это — просто наслаждаться моментом.       Паркинсон взяла с небольшого столика бутылку вина и два бокала, которые появились там словно по мановению волшебной палочки.       — Ты заранее всё спланировала? — спросила шатенка, её взгляд стал чуть подозрительным.       — Возможно, — парировала Пэнси, разливая вино.       Она протянула один бокал Грейнджер и слегка подняла свой.       — За что мы пьём? — спросила Гермиона, с лёгкой улыбкой принимая бокал.       — За моменты, которые мы не анализируем, — ответила Паркинсон, подмигнув.       Они выпили, и тишина снова наполнилась тёплой атмосферой. Гермиона почувствовала, как её плечи расслабляются, и она всё больше начинает доверять этому моменту.       — Спасибо за танец, — вдруг сказала она, её голос был чуть тише.       — Ты удивляешь меня, Грейнджер, — ответила Паркинсон, её взгляд был мягким. — Но, пожалуй, это то, что мне в тебе больше всего нравится.       Брюнетка сделала небольшой глоток вина и лениво покрутила бокал в руке, глядя на Гермиону.       — Ты расслабилась, — заметила она, её голос был тёплым, но в нём чувствовалась насмешка.       — Возможно, — ответила Грейнджер, поставив свой бокал на столик. — Может, ты заразила меня своей самоуверенностью.       — Это заразно, — с ухмылкой подтвердила Пэнси. — Ты просто раньше сопротивлялась.       — Может быть, я устала сопротивляться, — сказала шатенка.       Эти слова прозвучали тише, чем она ожидала, и между ними снова повисла тишина, но она была далека от неловкости. Пэнси чуть наклонилась вперёд, её глаза блестели, как будто она пыталась что-то понять в лице Гермионы.       — Скажи мне честно, — начала она, её голос стал мягче. — Ты всё ещё считаешь, что этот вечер был ошибкой?       Гермиона замерла, но её взгляд не отводился от лица собеседницы.       — Нет, — сказала она. — Если честно, это лучшее, что происходило со мной за долгое время.       — Тогда почему ты всё ещё такая напряжённая? — спросила Пэнси, слегка наклоняя голову.       Гермиона вздохнула, её пальцы чуть нервно касались ткани её платья.       — Потому что я не знаю, куда это всё приведёт, — ответила она.       — А если я скажу, что это не имеет значения? — спросила Паркинсон, её голос звучал уверенно, но в нём сквозила мягкость.       — Ты так легко относишься к этим вещам, — заметила шатенка.       — Нет, — ответила Пэнси, её взгляд стал серьёзным. — Я просто научилась принимать то, что могу контролировать, и отпускать то, что не могу.       Гермиона почувствовала, как её тревога постепенно уходит. Её взгляд снова упал на Пэнси, которая продолжала наблюдать за ней с лёгкой улыбкой.       — Ты делаешь это легко, — сказала Грейнджер.       — Что именно? — спросила Паркинсон, поднимая бровь.       — Сближаешься со мной, — призналась шатенка, её голос звучал почти шёпотом.       — А ты думаешь, это только моя заслуга? — Паркинсон чуть наклонилась вперёд, их лица стали ближе.       Шатенка улыбнулась, но ничего не ответила. Она почувствовала, как в воздухе между ними начало что-то меняться.       — Ты всегда анализируешь всё вокруг, — мягко сказала Пэнси, её тон стал почти дразнящим. — Но что, если на этот раз ты просто… позволишь себе чувствовать?       Грейнджер рассмеялась, слегка откидывая голову назад.       — Ты действительно знаешь, как поставить меня в тупик, — сказала она.       — Это мой талант, — ответила Паркинсон, её губы дрогнули в улыбке.       — Знаешь, я всё ещё думаю о том, что было раньше, — вдруг призналась Гермиона, её взгляд опустился к бокалу.       — Например? — мягко спросила брюнетка, не отводя от неё глаз.       — О том, как я оттолкнула тебя. Тогда, после того, как мы… — Грейнджер замолчала, её лицо слегка покраснело.       — Когда мы были близки? — закончила Пэнси, её голос был ровным, без тени осуждения.       Гермиона кивнула, чувствуя, как её щеки начинают гореть.       — Я думала, что делаю правильно, но…       — Ты боялась, — перебила её брюнетка.       — Да, — тихо ответила Гермиона. — Боялась, что всё зайдёт слишком далеко, что я не справлюсь.       — А теперь? — спросила Паркинсон, её взгляд стал мягче.       Шатенка задумалась, её пальцы нервно крутили край платья.       — Теперь я думаю, что, возможно, это было ошибкой, — сказала она, её голос звучал честно.       — Значит, ты хочешь всё исправить? — спросила Пэнси, её тон был лёгким, но в глазах блестел интерес.       Гермиона подняла на неё взгляд, её лицо выражало решимость.       — Возможно, я хочу попробовать снова, — тихо ответила она.       Брюнетка улыбнулась, её взгляд стал тёплым.       — Тогда перестань анализировать и просто доверься мне, — мягко сказала она, протянув руку.       Гермиона замерла, но затем медленно положила свою руку на её.       — Хорошо, — сказала она, её голос был почти шёпотом.       Пэнси поднялась с дивана, её движение было таким плавным и уверенным, что Гермиона на мгновение задержала взгляд на ней.       — Хватит сидеть здесь, Грейнджер, — сказала Пэнси с лёгкой улыбкой. — Танцы ещё не закончились, а нам пора вернуться.       — Ты уверена? — спросила шатенка, чувствуя лёгкое беспокойство.       — Безусловно, — ответила Пэнси, протягивая ей руку.       Шатенка колебалась всего секунду, но затем встала, положив свою руку на ладонь Паркинсон.       — Ты всегда такая настойчивая, — заметила она, слегка улыбаясь.       — Это часть моего обаяния, — парировала брюнетка, ведя её обратно в зал.       Когда они вернулись в зал, музыка сменилась на что-то более медленное. Оркестр играл нежную мелодию, которая словно приглашала к более близкому танцу. Гости начали расходиться по парам, оставляя центр танцпола относительно свободным.       Паркинсон повернулась к Гермионе и слегка склонила голову.       — Танцуешь? — спросила она, её голос звучал спокойно, но в глазах читалось ожидание.       Гермиона сделала глубокий вдох, но затем кивнула.       — Хорошо, — ответила она, позволяя Пэнси притянуть её ближе.       Паркинсон обвила рукой талию Гермионы, её ладонь была уверенной, но мягкой. Другая рука осторожно взяла ладонь Гермионы.       — Отпусти себя, Грейнджер, — прошептала Пэнси, её голос был низким, почти интимным.       — Ты говоришь это, как будто это так легко, — ответила шатенка, слегка наклонив голову.       — Потому что это действительно легко, если ты перестанешь думать, — мягко сказала Пэнси, её взгляд скользнул по лицу Грейнджер.       Они начали двигаться в такт музыке, их шаги были плавными, почти синхронными. Брюнетка вела уверенно, но не навязчиво, оставляя Гермионе достаточно пространства, чтобы чувствовать себя комфортно.       Но постепенно расстояние между ними сокращалось. Тепло рук Паркинсон на талии шатенки стало более ощутимым, а их взгляды не отрывались друг от друга.       — Ты действительно изменилась, — тихо сказала Грейнджер, её голос был чуть дрожащим.       — Ты говоришь это слишком часто, — ответила Пэнси с лёгкой усмешкой. — Но я приму это как комплимент.       — Это комплимент, — подтвердила шатенка, её взгляд задержался на глазах Паркинсон.       Пэнси слегка наклонилась ближе, их лица оказались всего в нескольких дюймах друг от друга.       — Ты знаешь, что это немного опасно, — прошептала она, её голос был едва слышен.       — Что именно? — спросила шатенка, чувствуя, как её сердце бьётся быстрее.       — Позволить себе быть рядом со мной, — ответила Пэнси с лёгкой улыбкой.       Грейнджер рассмеялась, но её смех был тихим и смущенным.       — Возможно, это самое правильное решение за долгое время, — призналась она.       Они продолжали двигаться, и Гермиона почувствовала, как её тело постепенно расслабляется. Пальцы брюнетки слегка касались ткани её платья, а их движения стали медленнее, почти ленивыми.       — Знаешь, — начала Паркинсон, её голос стал чуть серьёзнее. — Я думала, что этот вечер будет обычным.       — Правда? — Гермиона подняла бровь.       — Да. Но ты опять всё изменила, — ответила Пэнси, её глаза сверкали от искренности.       Грейнджер почувствовала, как её сердце дрогнуло, и она чуть сильнее сжала руку партнерши.       — Я рада, что смогла, — тихо сказала она.       На мгновение они замерли, просто глядя друг на друга, пока музыка продолжала звучать вокруг.       Когда мелодия подошла к концу, брюнетка медленно отпустила руку Гермионы, но её взгляд оставался прикован к её лицу.       — Ты меня удивляешь, Грейнджер, — сказала она, её голос звучал искренне.       — Это взаимно, — ответила шатенка, её губы дрогнули в лёгкой улыбке.       — Пойдём, я хочу ещё один бокал, — предложила Пэнси, чуть склоняя голову в сторону бара.       — Ты слишком уверена, что я пойду с тобой, — заметила Грейнджер, но её голос звучал тепло.       — Потому что я знаю, что ты хочешь этого, — ответила брюнетка, подмигнув, и направилась к выходу с танцпола.       Гермиона, чуть закатив глаза, последовала за ней, понимая, что этот вечер был далеко не закончен.       Когда Пэнси и Гермиона подошли к бару, Дафна уже стояла там, опираясь локтем на стойку. Она выглядела идеально, как всегда: изумрудное платье обтягивало её фигуру, а в руках она держала бокал вина, вращая его с ленивой грацией. Увидев Пэнси и Гермиону, она улыбнулась так, будто ждала их весь вечер.       — Ну надо же, — протянула Дафна, сделав шаг ближе. — Паркинсон и Грейнджер. Не думала, что когда-нибудь увижу вас вместе. Хотя, если подумать, психотерапия сближает людей.       Гермиона слегка напряглась, но брюнетка только закатила глаза.       — Дафна, — спокойно произнесла она. — Удивлена, что ты оторвалась от своего обожаемого зеркала, чтобы с нами поговорить.       — О, не будь такой злой, Пэнси, — с наигранной обидой сказала Гринграсс. — Я просто искренне рада видеть, как ты нашла себе новую… поддержку.       — Если это попытка быть острой, то тебе стоит потренироваться, — ответила Паркинсон, складывая руки на груди.       — Я пытаюсь, — сказала Дафна, игнорируя тон. Она повернулась к шатенке, её улыбка стала ещё слаще, но не менее насмешливой. — Как тебе работается с нашей дорогой Пэнси, Грейнджер?       — Вполне успешно, — ответила Гермиона спокойно, но её взгляд стал чуть холоднее. — Хотя наши с тобой консультации в моём графике тоже были весьма… интересными.       Блондинка хмыкнула, сделав глоток вина.       — О, я уверена, — сказала она. — Хотя мне всегда казалось, что ты больше любишь теорию, чем практику.       — И это говорит человек, чья практика — превращать любой разговор в жалобу, — парировала Гермиона с лёгкой улыбкой.       — Я бы назвала это честной оценкой ситуации, — ответила Дафна, глядя на Грейнджер. — Хотя я понимаю, почему ты стараешься держаться за Пэнси. Она действительно… редкий экземпляр.       — В отличие от тебя, редкость Пэнси не раздражает, — ответила Гермиона, глядя прямо в глаза Гринграсс.       Брюнетка тихо усмехнулась, наблюдая за обменом репликами.       — Девушки, — наконец вмешалась она. — Может, вы просто признаете, что я восхитительна, и продолжим вечер?       — Конечно, ты восхитительна, — сказала Дафна, её тон был почти шёлковым. — Но, Пэнси, дорогая, ты ведь не думаешь, что можешь заменить меня на Грейнджер?              — Я уже заменила, — ответила брюнетка, не моргнув глазом.       Гермиона слегка подняла бровь, но осталась молчаливой, удивляясь моменту.       Гринграсс рассмеялась, но в её смехе слышалась фальшь.       — Ах, это так мило, — протянула она, повернувшись к Грейнджер. — Надеюсь, ты понимаешь, что Пэнси — это как огонь: греет, пока не сожжёт.       — О, не переживай, я умею обращаться с огнём, — спокойно ответила Гермиона, её тон был настолько ровным, что Дафна на мгновение растерялась.       — Ну, удачи, — наконец произнесла блондинка, слегка пожав плечами. — Хотя, признаюсь, мне будет любопытно увидеть, как долго это продлится.       — Думаю, дольше, чем твоя последняя попытка построить отношения, — парировала брюнетка, её тон был хладнокровным.       Дафна бросила на неё острый взгляд, но затем лишь усмехнулась и подняла бокал.       — Ладно, дамы, наслаждайтесь вечером, — сказала она с улыбкой, которая больше походила на оскал. — Мне пора найти компанию, где меня больше оценят.       Она развернулась и ушла, её платье мерцало в свете люстр, а в воздухе остался слабый шлейф дорогих духов.       — Ну что, Грейнджер, ты только что прошла испытание Дафной. Поздравляю, не все выдерживают её язвительный язык.       Шатенка вздохнула, чувствуя, как напряжение после общения с Гринграсс постепенно уходит.       — Я просто не понимаю, что она пыталась доказать, — сказала она, отводя взгляд к бокалу.       — Дафна не пытается ничего доказать, — ответила Паркинсон, легко проводя рукой по локтю Гермионы, чтобы привлечь её внимание. — Она просто не умеет спокойно принимать чужой успех.       — Успех? — Грейнджер удивлённо посмотрела на неё.       — Конечно, успех, — подтвердила Пэнси, её взгляд стал чуть мягче. — Ты же явно на высоте, если она пытается выбить тебя из равновесия.       Гермиона на мгновение замерла, а затем усмехнулась.       — Если это высота, то мне придётся привыкнуть к сильному ветру, — заметила она с лёгкой иронией.       Брюнетка рассмеялась и, чуть поднимая бокал, сказала:       — Тогда давай выпьем за твою выдержку, Грейнджер. Она впечатляет.       Шатенка подняла свой бокал, их стекло мягко звякнуло, и они сделали по глотку.       — А теперь, думаю, тебе пора снова выйти на танцпол, — добавила брюнетка, отставляя бокал.       — Ты серьёзно? — Гермиона приподняла бровь.       — Конечно, — ответила Пэнси, её глаза искрились. — Тебе нужно расслабиться после общения с Дафной. И, честно говоря, я хочу показать ей, что её слова не имеют никакого значения.       Паркинсон уверенно взяла Грейнджер за руку и повела её обратно в центр зала. Музыка снова сменилась на что-то медленное и чувственное. Люди вокруг двигались плавно, оставляя пространство для тех, кто хотел уединиться в своём танце.       Пэнси развернула партнершу к себе, обвила рукой её талию и уверенно взяла её ладонь в свою.       — Ты уже научилась доверять мне? — спросила она с лёгкой улыбкой, глядя прямо в глаза Гермионе.       — Это зависит от того, куда ты меня ведёшь, — ответила Грейнджер, пытаясь казаться серьёзной, но в её голосе чувствовалась нотка игривости.       — Я веду тебя туда, где тебе понравится, — тихо ответила Пэнси, притягивая её ближе.       Они начали двигаться в такт музыке. Гермиона почувствовала, как её тело постепенно расслабляется, когда Паркинсон уверенно вела её по залу. Их движения были плавными, почти синхронными, и всё вокруг, казалось, исчезло.       — Ты знала, что танцы могут быть такими… успокаивающими? — неожиданно спросила шатенка, её голос был чуть приглушённым.       — Танцы могут быть чем угодно, — ответила Паркинсон, её губы дрогнули в лёгкой улыбке. — Зависит от партнёра.       Гермиона почувствовала, как её лицо слегка порозовело, но она не отводила взгляда.       — Ты любишь говорить загадками и намеками, — заметила она.       — Нет, я люблю говорить то, что думаю, — поправила Пэнси. — Просто ты не всегда готова это слышать.       Их движения стали медленнее, и между ними стало совсем мало пространства. Руки брюнетки на талии Гермионы отдавали теплом, а их взгляды не отрывались друг от друга.       — Ты знаешь, что я заметила? — вдруг тихо сказала Паркинсон, её голос был низким, почти интимным.       — Что? — спросила Грейнджер, её голос звучал так же тихо.       — Ты больше не пытаешься всё анализировать, — заметила Пэнси с мягкой улыбкой.       — Это… удивительно, — призналась шатенка, её губы дрогнули в слабой улыбке.       — Удивительно? — Пэнси чуть приподняла бровь, усмехнувшись. — Я бы сказала, это прогресс.       Гермиона не смогла удержаться от тихого смеха.       — Ты всегда находишь способ оставить последнее слово за собой.       — Конечно, — согласилась брюнетка. — Это часть моего обаяния.       Когда музыка подошла к концу, Пэнси слегка отстранилась, но её рука всё ещё оставалась на талии Грейнджер.       — Ну, Грейнджер, — начала она, её голос стал чуть мягче. — Как тебе опыт быть в центре внимания?       — Не так уж плохо, — ответила шатенка, её улыбка стала шире.       — Вот видишь, ты растёшь на глазах, — заметила Паркинсон с лукавой усмешкой.       — Думаю, это из-за партнёра, — ответила Гермиона, её взгляд задержался на лице Пэнси.       — О, я безусловно сыграла в этом роль, — подтвердила брюнетка, чуть наклоняясь ближе.       По окончанию танца, они снова направились к бару, где на этот раз оказалось чуть спокойнее. Пэнси заказала шампанское, склонившись к бармену с той самой уверенностью, которая всегда поражала шатенку.       — Ну что, Грейнджер, — начала Паркинсон, протягивая ей бокал, — ты выжила после танцпола и даже выглядишь вполне прилично.       — Спасибо за оценку, — ответила Гермиона, её тон был лёгким, но взгляд всё ещё изучающим. — Думаю, это комплимент?       — Конечно, — подтвердила брюнетка, поднимая бокал. — Хотя ты и сама знаешь, что выглядишь потрясающе.       Грейнджер фыркнула, слегка качая головой.       — Ты умеешь быть обескураживающей.       — Это комплимент? — парировала Пэнси с усмешкой.       — Возможно, — уклончиво ответила Гермиона, делая глоток.       На этот раз они остались у барной стойки, наслаждаясь моментом. Атмосфера вокруг стала более расслабленной: гости смеялись, обменивались историями, а кто-то уже покинул танцпол.       — Знаешь, — начала Грейнджер, её взгляд слегка скользнул по залу. — Я думала, ты будешь вести себя иначе.       — И как же? — спросила брюнетка, приподняв бровь.       — Ну, более… высокомерно? — Гермиона слегка нахмурилась, подбирая слова. — Ты всегда казалась такой в школе.       — А ты всегда казалась такой… занудой, — парировала Паркинсон, её голос звучал с ноткой сарказма.       — Спасибо, — шатенка закатила глаза, но уголки её губ тронула улыбка. — Но, видимо, ты не настолько изменилась, раз продолжаешь цепляться.       — Я просто люблю наблюдать за тем, как ты реагируешь, — ответила Пэнси, чуть прищурившись.       — Это часть твоей тактики? — спросила Грейнджер, её тон стал чуть игривее.       — Возможно, — призналась брюнетка. — Но тебе ведь нравится.       — Ты слишком в этом уверена, — ответила Гермиона, но её взгляд стал мягче.       — А ты слишком стараешься это отрицать, — заметила Паркинсон, наклоняясь ближе.       В этот момент к ним снова подошла Дафна, словно невзначай. Она держала пустой бокал и выглядела так, будто случайно оказалась рядом.       — Как приятно видеть, что вечер идёт так… плодотворно, — заметила она с той самой насмешкой в голосе, которая была её визитной карточкой.       Грейнджер напряглась, но на этот раз Пэнси только рассмеялась.       — Дафна, тебе не кажется, что ты слишком часто появляешься рядом? — сказала брюнетка, развернувшись к ней. — Или тебе просто скучно?       — Мне скучно без хорошей компании, — ответила Гринграсс, её взгляд скользнул к Гермионе. — А у тебя, как я вижу, она теперь есть.       — Что ты пытаешься доказать? — спокойно спросила шатенка, но её взгляд был твёрдым.       Блондинка сделала вид, что задумалась, а затем ответила:       — Ничего, кроме того, что Паркинсон всегда любила необычные вызовы.       — Я тоже люблю вызовы, — ответила Гермиона, слегка наклонив голову. — Например, не поддаваться на провокации.       — О, это мило, — сказала Дафна, её губы дрогнули в насмешке.       — Хочешь ещё чего-то? — спросила брюнетка, её тон стал ледяным.       — Нет-нет, — отмахнулась Гринграсс, ставя свой бокал на бар. — Просто подумала, что хочу убедиться, что вы обе понимаете, что делаете.       Она развернулась и ушла, оставив за собой шлейф колючих слов и напряжения.       Пэнси тяжело вздохнула и посмотрела на спутницу.       — Прости за это, — тихо сказала она.       — Тебе не за что извиняться, — ответила Грейнджер, слегка улыбнувшись. — Думаю, мне даже понравилось.       — Да? — Пэнси приподняла бровь, удивлённая.       — Да, — подтвердила Гермиона. — Я редко участвую в подобных словесных дуэлях, но в этом что-то есть.       — В этом есть что - то интересное, — ответила брюнетка, её улыбка стала шире. — Главное — не воспринимать это всерьёз.       Шатенка тихо рассмеялась, а затем поставила свой бокал на стойку.       — Что теперь? — спросила она, глядя на Пэнси.       — Теперь? — Паркинсон сделала шаг ближе, её взгляд стал чуть игривее. — Мы продолжаем наш вечер, пока никто больше не решит его испортить.       — Хороший план, — согласилась Гермиона.       Когда Гермиона и Пэнси вернулись в зал, к ним направился Драко Малфой в сопровождении своей жены Астории. Астория, как всегда, выглядела великолепно в своём элегантном платье цвета шампанского, её улыбка была тёплой, а взгляд чуть насмешливым.       — Ах, Паркинсон, — начал Драко, оглядывая её с головы до ног. — Ты выглядишь так, будто готовишься к новому скандалу.       — Ты же знаешь меня, Малфой, — ответила брюнетка, её губы изогнулись в хитрой улыбке. — Я всегда стараюсь держать планку.       — Ты держишь её так хорошо, что Дафна снова решила вмешаться в твои дела, — заметила Астория, её тон был шутливым, но в глазах мелькнуло что-то более серьёзное.       — Это просто зависть, дорогая, — сказала Паркинсон, пожав плечами. — Ей скучно, когда я не уделяю ей внимания.       — Она скучает по тебе, — заметил блондин с явным сарказмом. — Ты оставила в её сердце глубокую рану.       — Не только в сердце, — тихо пробормотала младшая Гринграсс, прикрывая рот рукой, чтобы скрыть смешок.       Грейнджер почувствовала, как её лицо стало чуть горячее, и она с усилием заставила себя улыбнуться.       — Это… удивительно, — сказала она, её голос звучал ровно, но внутри всё кипело.       — Удивительно, что? — спросила Астория, переводя взгляд на Гермиону.       — Что вы все так легко шутите о прошлом, — ответила шатенка, стараясь не смотреть на Пэнси.       — О, Грейнджер, ты же знаешь, мы всегда предпочитаем юмор драме, — сказал Малфой, ухмыляясь.       — Особенно когда речь идёт о Пэнси, — добавила жена Драко, её глаза блеснули. — Она мастерски умеет создавать вокруг себя столько событий, что хватит на целую пьесу.       — А я думала, это просто умение привлекать внимание, — не удержалась Грейнджер.       Брюнетка бросила на неё удивлённый взгляд, но её губы снова растянулись в улыбке.       — Признаюсь, я скучала по вашему чувству юмора, Малфой, — сказала она, переводя разговор.       — А мы скучали по тебе, Пэнси, — ответила Астория, её взгляд остановился на Гермионе. — Хотя, похоже, теперь у тебя есть компания, которая не уступает нам в остроумии.       — Я стараюсь, — ответила шатенка, её голос прозвучал чуть напряжённо.       — Это заметно, — с улыбкой подтвердила Гринграсс.       — Кстати, — начал блондин, его тон стал чуть игривее. — Гермиона, ты знала, что Пэнси когда-то была просто невыносимой?       — О, я подозревала, — ответила Гермиона, глядя на брюнетку, но её взгляд был всё ещё мягким.       — Не слушай его, Грейнджер, — вмешалась Пэнси, её голос звучал с насмешкой. — Малфой просто завидует, что я всегда умела справляться с трудностями лучше него.       — Например, с Дафной? — поддела Астория, её улыбка стала шире.       Паркинсон закатила глаза.       — Ладно, признаюсь, это была ошибка молодости, — сказала она.       — Ошибка, которая тебя до сих пор преследует, — добавил Драко с усмешкой.       Грейнджер почувствовала, как укол ревности стал сильнее, но она старалась не выдавать своих эмоций.       — Вы, кажется, слишком хорошо знаете друг друга, — заметила она, её тон был чуть холоднее, чем она хотела.       — Мы прошли через многое, — ответила Астория, её голос был тёплым, но в нём чувствовалась лёгкая насмешка. — И Пэнси всегда была… особенной частью этого всего.       — Я бы сказала, ключевой частью, — добавила брюнетка, её взгляд на мгновение встретился с глазами Гермионы.       Когда разговор подошёл к концу, Драко и Астория ушли, оставив их вдвоём. Паркинсон повернулась к Гермионе, её лицо стало чуть серьёзнее.       — Ты в порядке? — тихо спросила она.       — Конечно, — быстро ответила шатенка, её взгляд был направлен куда угодно, только не на Пэнси.       — Грейнджер, — начала Пэнси, её голос стал мягче. — Ты не обязана…       — Я не ревную, — перебила Гермиона, но её тон выдал обратное.       Брюнетка улыбнулась, но на этот раз её улыбка была тёплой, без тени насмешки.       — Хорошо, — сказала она. — Потому что я точно знаю, кого выбрала сейчас.       Грейнджер почувствовала, как её напряжение чуть ослабло, но она всё ещё пыталась сохранить дистанцию.       — Может, нам стоит пойти куда-нибудь, где нас больше не будут дразнить прошлым? — предложила Пэнси, её голос был лёгким, но в глазах читалась искренняя забота.       Гермиона улыбнулась, позволив себе немного расслабиться.       — Звучит как отличный план, — сказала она, глядя на Пэнси чуть теплее.       Грейнджер позволила брюнетке повести её через боковой коридор. На этот раз, вместо тишины, в воздухе витала лёгкая напряжённость, но не неприятная, а скорее интригующая.       Комната оказалась небольшой, но уютной. Огромное окно с тяжёлыми бордовыми шторами выходило на сад, а в центре стоял низкий столик с двумя глубокими креслами. Свет в комнате был мягким, от парящих магических светильников, которые создавали тёплую и расслабляющую атмосферу.       — Это гостевая комната? — спросила Гермиона, осматриваясь.       — Скорее место, где Драко прячется от всех, когда у него слишком много гостей, — ответила брюнетка, закрывая за собой дверь. — Но сегодня я забираю его тайное убежище.       Грейнджер слегка улыбнулась и прошла к креслу, присаживаясь и убирая волосы за ухо.       — Должна признаться, это гораздо лучше, чем толпа в зале, — сказала она.       — Конечно, лучше, — подтвердила Пэнси, опираясь на спинку второго кресла. — Только здесь мы можем поговорить без того, чтобы кто-то подслушивал или делал язвительные комментарии.       — Например, Дафна, — сухо заметила шетенка.       — Да, — согласилась Паркинсон, усмехнувшись. — Или Драко с его вечными намёками.       — Кстати, о Драко, — начала Гермиона, чуть наклоняясь вперёд. — Он намекнул на твоё прошлое с Дафной.       — О, я ожидала, что он не сможет удержаться, — протянула Пэнси, скрестив руки на груди.       — Но ты ничего не рассказала, — продолжила шатенка, её голос звучал спокойно, но в глазах читалось любопытство.       — А ты хочешь услышать? — спросила Паркинсон, её взгляд стал чуть игривым.       — Если ты готова рассказать, — осторожно ответила Гермиона.       Брюнетка рассмеялась и, наклонившись вперёд, сказала:       — Это было не так интересно, как кажется. Просто пара глупых ошибок молодости и попытки найти что-то стоящее в совершенно неподходящем месте.       Шатенка почувствовала, как её плечи расслабляются, но внутри всё ещё оставалось лёгкое беспокойство.       — Похоже, ты об этом не жалеешь, — заметила она.       — Конечно, нет, — ответила Пэнси, её тон стал серьёзнее. — Без этих ошибок я бы не оказалась здесь.       Брюнетка села в кресло напротив Гермионы, их взгляды снова встретились. Между ними повисло лёгкое, но не неловкое молчание.       — Ты всё ещё напрягаешься, — вдруг сказала Пэнси, её голос был мягким, но в нём читалась лёгкая насмешка.       — Просто… много всего за один вечер, — ответила Грейнджер, не отводя взгляд.       — Хочешь, чтобы я сделала что-то, чтобы ты расслабилась? — спросила Пэнси с ухмылкой.       — Например? — осторожно уточнила Гермиона.       — Могу рассказать ещё больше историй о себе, — предложила брюнетка, её тон стал чуть игривее. — Или, может быть, начну дразнить тебя, пока ты не взорвёшься?       — Это твой способ помочь? — с сарказмом спросила Грейнджер, но в её глазах читалась тёплая насмешка.       — Конечно, — ответила брюнетка, наклоняясь ближе.       Её рука случайно скользнула по руке Гермионы, и они обе на мгновение замерли. Это прикосновение было неожиданным, но не отталкивающим.       — Прости, — тихо сказала Паркинсон, хотя в её голосе не было настоящего извинения.       — Всё в порядке, — ответила шатенка, её голос был чуть дрожащим.       — Ты же понимаешь, что я не кусаюсь? — сказала Пэнси, её губы изогнулись в лёгкой улыбке.       — Это спорно, — заметила Гермиона, чуть покачивая головой.       — Почему? — спросила брюнетка, её взгляд стал чуть серьёзнее.       — Потому что рядом с тобой сложно не быть настороже, — честно ответила Грейнджер.       — Это потому, что ты боишься, что я скажу что-то неожиданное, или потому, что я делаю то, что выбивает тебя из равновесия? — тихо спросила Паркинсон.       Шатенка не успела ответить, потому что в этот момент Пэнси осторожно коснулась её ладони, чуть сжав её пальцы.       — Расслабься, — сказала она, её голос был мягким и обволакивающим.       Гермиона вздохнула, чувствуя, как напряжение постепенно уходит.       — Ты всегда умеешь добиваться своего, — тихо сказала она.       — Это часть моего очарования, — ответила Паркинсон, её губы тронула лёгкая улыбка.       Брюнетка слегка сдвинулась вперёд, её локти теперь покоились на подлокотниках кресла, а взгляд был сосредоточен на Гермионе. Магический свет свечей играл на её лице, создавая мягкие тени, которые делали её черты ещё выразительнее.       — Ты, наверное, единственный человек, который способен одновременно чувствовать себя не в своей тарелке и пытаться всё контролировать, — сказала она с лёгкой насмешкой, её голос звучал тепло.       — Спасибо за комплимент, — ответила Грейнджер, её тон был суховат, но уголки губ дрогнули в слабой улыбке.       — Это не комплимент, — ответила брюнетка, медленно вытягивая руку и касаясь пальцев Гермионы, лежащих на подлокотнике кресла. — Это наблюдение.       Прикосновение было лёгким, почти невесомым, но оно заставило Грейнджер слегка вздрогнуть.       — У тебя привычка нарушать личное пространство? — спросила она, стараясь звучать спокойно, но её голос слегка дрогнул.       — Только у тех, кто мне интересен, — ответила Пэнси, её губы изогнулись в лёгкой улыбке.       Паркинсон слегка наклонилась вперёд, её локти чуть коснулись колен Гермионы. Это движение было настолько естественным, что шатенка не сразу поняла, как они оказались так близко друг к другу.       — Ты слишком напряжена, — тихо сказала Пэнси, её голос был почти шёпотом.       — Ты уже говорила это несколько раз, — напомнила Гермиона, пытаясь сохранить нейтральный тон.       — А ты до сих пор не сделала ничего, чтобы это изменить, — парировала брюнетка, её пальцы снова коснулись руки Грейнджер, на этот раз чуть сильнее.       — И что ты предлагаешь? — осторожно спросила Гермиона, её взгляд встретился с глазами Пэнси.       — Наслаждаться моментом, — сказала Паркинсон с лёгкой ухмылкой. — Хотя, если ты попросишь, я могу помочь.       — Помочь? — переспросила Гермиона, её голос был чуть дрожащим.       — О, я мастер в том, чтобы избавляться от напряжения, — ответила брюнетка, её пальцы начали мягко скользить по ладони Грейнджер, оставляя за собой едва уловимое тепло.       Шатенка почувствовала, как её дыхание слегка участилось, но она старалась не показывать этого.       — Ты серьёзно сейчас? — спросила она, подняв бровь.       — Абсолютно, — ответила Пэнси, её губы изогнулись в хитрой улыбке. — Ты ведь знаешь, я никогда не шучу, когда дело касается удовольствия.       Гермиона опустила взгляд на их переплетённые пальцы, её сердце забилось быстрее.       — Ты специально делаешь так, чтобы мне было неловко, — сказала она, пытаясь разрядить напряжение.       — Неловкость — это начало чего-то интересного, — ответила Паркинсон, её голос стал чуть тише, но не менее уверенным.       Она слегка подтянула руку шатенки к себе, её пальцы теперь почти полностью обхватывали её ладонь.       — Ты знаешь, что твои руки слишком мягкие для человека, который всегда пишет заметки? — спросила она, наклоняя голову, её взгляд остановился на лице Грейнджер.       — Я не уверена, что это должно значить, — ответила шатенка, чувствуя, как её лицо начинает гореть.       — Это значит, что я могу часами держать их и всё равно не устану, — тихо сказала Паркинсон, её тон был тёплым, но в нём слышалась лёгкая насмешка.       Гермиона на мгновение замерла, её взгляд задержался на лице Пэнси.       — Ты всегда такая настойчивая? — спросила она, её голос стал чуть мягче.       — Только с теми, кем я увлечена, — ответила брюнетка, её взгляд был искренним, но в нём всё ещё читалась насмешка.       — Это должно меня успокоить? — спросила Грейнджер, её губы изогнулись в слабой улыбке.       — Это должно заставить тебя задуматься, — ответила Пэнси, отпуская её руку, но её взгляд всё ещё оставался прикованным к глазам шатенки.       На мгновение в комнате повисла тишина, но она была наполнена теплом и чем-то ещё, что невозможно было описать словами.       — Я… не уверена, что с тобой делать, — честно призналась Гермиона, её голос был тихим, но в нём читалась нотка смущения.       — Не надо ничего делать, — сказала Пэнси, чуть откинувшись назад. — Просто будь здесь и сейчас. Этого достаточно.       Паркинсон, будучи максимально расслабленной в кресле напротив Гермионы, слегка сдвинулась вперёд, словно пытаясь сократить и без того небольшое расстояние между ними. Её взгляд был спокойным, но в нём читалась сосредоточенность, как будто она готовилась сказать что-то важное.       — Ты ведь знаешь, что ты слишком много думаешь, да? — начала она, её голос был мягким, почти шепчущим.       Грейнджер слегка нахмурилась, её пальцы продолжали теребить край платья.       — Это моя работа, — ответила она. — Анализировать, разбирать, находить решения.       — И ты делаешь это даже тогда, когда речь идёт о тебе самой? — спросила брюнетка, чуть наклонив голову.       — Конечно, — честно призналась Гермиона. — Это помогает мне справляться с…       Она замолчала, не договорив.       — С чем? — тихо спросила брюнетка, её голос был обволакивающим, но в нём не было давления.       — С тем, что иногда я чувствую себя… потерянной, — наконец ответила Грейнджер, её взгляд опустился вниз.       Паркинсон некоторое время молчала, а затем тихо произнесла:       — Это чувство мне знакомо.       Гермиона подняла на неё глаза, удивлённая этой честностью.       — Правда? — спросила она.       — Конечно, — ответила Пэнси с лёгкой улыбкой. — Ты думаешь, я родилась с этой самоуверенностью?       — Иногда кажется, что да, — призналась шатенка, её губы дрогнули в слабой улыбке.       Пэнси рассмеялась, но её смех был тихим, почти грустным.       — Нет, Грейнджер, — сказала она, её взгляд стал мягче. — Это щит. Способ не показывать, как я действительно себя чувствую.       Гермиона замерла, её сердце сжалось от этих слов.       — А сейчас? — осторожно спросила она.       — Сейчас? — Пэнси задумалась, её пальцы невольно начали скользить по ткани платья. — Сейчас я пытаюсь быть собой. Франция многое изменила во мне, — продолжила брюнетка. — Я уехала, чтобы найти себя, но оказалось, что я просто бежала от прошлого.       — Ты больше не бежишь? — тихо спросила Гермиона.       — Нет, — ответила Паркинсон, её голос стал твёрже. — Я поняла, что это бесполезно. Прошлое остаётся с тобой, куда бы ты ни пошла.       — Это сложно принять, — заметила Грейнджер, её взгляд снова упал на руки брюнетки.       — Очень, — согласилась Пэнси. — Но я поняла, что могу контролировать только одно: как я с этим живу.       — И как ты с этим живёшь? — спросила Гермиона, её голос был полон искреннего интереса.       — Я просто стараюсь быть честной, — ответила Паркинсон, её взгляд встретился с глазами шатенки. — С собой. И с теми, кто мне дорог.       Эти слова заставили Гермиону замереть. Она чувствовала, как её сердце дрожит от чего-то, что она не могла до конца объяснить.       — Я завидую тебе, — неожиданно сказала Гермиона, её голос был тихим, но в нём чувствовалась искренность.       — Завидуешь? — удивилась Пэнси, её брови слегка поднялись.       — Да, — продолжила шатенка. — Ты такая уверенная, сильная… Ты справилась со всем этим. А я всё ещё борюсь с собой.       Брюнетка внимательно посмотрела на неё, её лицо смягчилось.       — Знаешь, что мне помогло? — спросила она.       Гермиона покачала головой.       — Признать, что бороться не всегда нужно, — сказала Паркинсон. — Иногда нужно просто принять то, что ты есть, со всеми недостатками.       — Это звучит… просто, — заметила шатенка, но в её голосе чувствовалось сомнение.       — Это звучит просто, но это адски сложно, — поправила Пэнси с улыбкой. — Но если ты хочешь, я могу помочь тебе.       Гермиона удивлённо посмотрела на неё.       — Ты правда хочешь помочь? — спросила она.       — Конечно, — ответила Паркинсон, её голос был твёрдым. — Мы ведь уже не просто знакомые, Грейнджер.       Эти слова заставили Гермиону почувствовать, как между ними рушатся последние барьеры. Паркинсон слегка дотронулась до руки Гермионы, её пальцы задержались чуть дольше, чем раньше.       — Ты ведь знаешь, что я здесь, если тебе нужно, — тихо сказала она.       Грейнджер кивнула, чувствуя, как в её груди разгорается тепло.       — Спасибо, — прошептала она.       Комната погрузилась в мягкую тишину. Свет магических светильников отбрасывал тёплые отблески на стены, а воздух наполнился ароматами свежих цветов, едва уловимых, но заметных. Гермиона сидела напротив Пэнси, её взгляд был сосредоточен на их переплетённых руках.       — Ты знаешь, — начала Гермиона, её голос был тихим, но искренним. — Я редко позволяла себе… просто быть. Без ожиданий, без необходимости всё анализировать и искать ответы.       Брюнетка внимательно слушала, не перебивая, но её пальцы чуть сильнее сжали руку Грейнджер, желая дать ей поддержку. Шатенка давно не ощущала ее от близких и даже такое простое движение было для нее важным.       — В школе, в войну, даже после неё… — продолжила Гермиона, слегка вздохнув. — Я всегда чувствовала, что должна быть сильной. Не для себя, для других.       — А для себя ты когда-нибудь была сильной? — мягко спросила Пэнси, её голос был обволакивающе тёплым, но в нём чувствовалась серьёзность.       Гермиона замерла, её взгляд на мгновение стал отстранённым.       — Не знаю, — честно призналась она.       Паркинсон слегка наклонилась вперёд, её взгляд был мягким, но в нём читалось нечто большее — желание понять.       — Я понимаю это, — тихо сказала она. — Пытаться быть всем для всех и ничего для себя.       Грейнджер подняла на неё глаза, удивлённая этой честностью.       — Ты ведь была такой? — спросила она.       — Была, — подтвердила брюнетка. — Я пыталась соответствовать чужим ожиданиям. И каждый раз, когда я терпела неудачу, я чувствовала себя пустой.       Эти слова прозвучали с такой искренностью, что Гермиона почувствовала, как внутри у неё что-то сжимается. В тишине, которая последовала за этими словами, Пэнси осторожно поднялась с кресла и подошла ближе. Она протянула руку, её взгляд был изучающим, но в нём не было давления.       — Иди сюда, — тихо сказала она.       Гермиона колебалась всего мгновение, но затем встала. Её шаги были медленными, как будто она боялась нарушить этот момент. Когда они оказались совсем близко, брюнетка аккуратно обвила её руками, притягивая к себе. Грейнджер замерла в первые секунды, но затем почувствовала, как тёплое и крепкое объятие Пэнси начинает стирать её напряжение. Запахи начали смешиваться: аромат лёгких духов Паркинсон — что-то цитрусовое с ноткой жасмина — и привычный запах Гермионы, свежий и чуть терпкий, с нотками лаванды. Этот коктейль создал ощущение уюта и спокойствия.       Брюнетка слегка провела рукой по спине Гермионы, её пальцы касались ткани платья, но через неё чувствовалось тепло.       — Ты пахнешь, как заклинание, — тихо сказала Пэнси, её голос был мягким и немного шутливым.       — Заклинание? — спросила шатенка, чуть отстранившись, но её руки остались на плечах Пэнси. Их взгляды встретились.       — Что-то вроде «экспекто патронум», — ответила Пэнси с лёгкой улыбкой. — Успокаивающее и умиротворяющее.       Гермиона слегка рассмеялась, её смех был еле слышным, но искренним.       — А ты пахнешь, как что-то слишком уверенное в себе, — заметила она, её взгляд был чуть мягче, чем обычно.       — Это комплимент? — спросила брюнетка, её губы изогнулись в хитрой улыбке.       — Возможно, — уклончиво ответила Грейнджер.       Они замерли на мгновение, просто глядя друг на друга. Гермиона почувствовала, как её сердце замедляется, а мысли становятся яснее.       — Знаешь, — тихо сказала она, её голос был чуть дрожащим, — это, наверное, первый раз за долгое время, когда я чувствую себя… безопасно.       Брюнетка улыбнулась, но в её глазах виднелась искренность.       — Ты всегда была в безопасности, — ответила она. — Ты просто не позволяла себе это почувствовать.       Гермиона закрыла глаза на мгновение, а затем снова обняла Паркинсон, на этот раз чуть крепче. Её пальцы слегка сжали ткань платья на спине Пэнси, словно она боялась отпустить.       — Спасибо, — прошептала она.       — Не за что, Грейнджер, — ответила брюнетка, её голос был едва слышен. — Просто помни, что тебе не нужно быть сильной всё время.       Это объятие, их тихий разговор, запахи и тепло друг друга создавали ощущение, будто они оба нашли то, чего давно искали. После объятий, которые, казалось, стерли все стены между ними, Пэнси слегка отстранилась, но её руки всё ещё оставались на спине шатенки. Она посмотрела ей в глаза, и уголки её губ тронула лёгкая, тёплая улыбка.       — Ты ведь знаешь, что вечер ещё не закончился? — тихо сказала Пэнси, её голос был мягким, но в нём слышался намёк на игривость.       Гермиона слегка нахмурилась, но в её взгляде мелькнуло любопытство.       — Что ты имеешь в виду? — спросила она.       — Я имею в виду, что там, в зале, звучит музыка, — ответила брюнетка, её взгляд скользнул в сторону двери. — И мне кажется, что мы должны завершить этот вечер правильно.       Грейнджер на мгновение замерла, но затем позволила себе улыбнуться.       — Ты хочешь танцевать? — уточнила она.       — Это и есть завершение вечера, которое я имела в виду, — подтвердила Пэнси, протягивая руку. — Ну, так что скажешь? Подаришь мне последний танец?       Шатенка посмотрела на её протянутую руку, затем перевела взгляд на её лицо. Внутри что-то дрогнуло, и она кивнула.       — Хорошо, — тихо ответила она, положив свою ладонь на её.       Когда они вошли в зал, их встретил мягкий свет люстр и мелодия, которая звучала чарующе. Оркестр играл что-то медленное, сливающееся с атмосферой уходящего вечера. Большинство гостей уже разошлись или отошли к столам, оставив танцпол почти пустым.       Брюнетка повернулась к спутнице, её руки снова обвили её талию, а одна из них слегка скользнула вверх, остановившись между лопатками.       — Ты всё ещё нервничаешь, — заметила она, её голос был чуть ниже обычного, обволакивающим.       — Немного, — призналась Гермиона, опуская руки на плечи партнерши.       — Расслабься, Грейнджер, — прошептала Пэнси, её губы изогнулись в лёгкой улыбке. — Это просто танец.       Они начали двигаться в такт музыке, их шаги были медленными и плавными. Ткань их платьев чуть соприкасалась, а тепло их тел создавал ощущение, будто весь мир сузился до этого момента.       — Я не знала, что ты умеешь быть такой… — начала Гермиона, но замолчала, не закончив фразу.       — Такой какой? — мягко спросила Паркинсон, её взгляд был сосредоточен на лице девушки. Она любовалась каждой крапинкой в ее глазах, веснушками, морщинками. Пэнси, глядя на свою визави, казалось, влюблялась в нее все сильнее.       — Спокойной, — призналась Грейнджер.       — С тобой это легко, — ответила Пэнси, её голос звучал так, будто это было очевидно.       Шатенка почувствовала, как её щеки начали слегка розоветь, но она не отвела взгляд.       — Ты делаешь это специально, — заметила она.       — Что именно? — спросила брюнетка с лёгкой ухмылкой.       — Ставишь меня в неловкое положение, — ответила Грейнджер.       — Конечно, — подтвердила Пэнси, её губы дрогнули в хитрой улыбке. — Потому что ты становишься ещё очаровательнее, когда пытаешься справиться с этим.       Гермиона рассмеялась, но её смех был тихим и искренним.       Музыка замедлялась, и Паркинсон чуть сильнее притянула шатенку к себе. Их лица оказались так близко, что Гермиона почувствовала аромат её духов — тот самый, с нотками цитрусовых и жасмина, который наполнял её умиротворением.       — Ты понимаешь, что все смотрят? — прошептала Гермиона, её голос был чуть дрожащим, а лицо выглядело смущенным.       — Пусть смотрят, — ответила брюнетка, её взгляд на мгновение скользнул по губам Грейнджер, но затем снова встретился с её глазами.       — Ты действительно любишь привлекать внимание, — сказала шатенка, но её тон был мягким, без осуждения.       — Только твоё, — тихо призналась Пэнси.       Эти слова повисли между ними, как будто время замерло. Гермиона почувствовала, как её сердце пропустило удар, а затем забилось быстрее. Когда музыка стихла, Пэнси и Грейнджер медленно отстранились друг от друга, но их руки ещё на мгновение остались переплетёнными, словно никто из них не хотел полностью разрывать связь. Атмосфера в зале начала меняться: гости покидали танцпол, звуки разговоров становились тише, а огни свечей постепенно приглушались.       — Похоже, вечер подходит к концу, — сказала Гермиона, её голос звучал мягко, но в нём чувствовалась лёгкая грусть.       — Конец вечера не значит конец всего, — ответила Пэнси, её взгляд был спокойным, но проникновенным.       Шатенка тихо усмехнулась и чуть качнула головой.       — Ты всегда находишь способ сказать что-то… многозначительное.       — Это моя особенность, — парировала Пэнси, чуть сжимая её руку, прежде чем отпустить её.       Они направились к выходу из зала, где в большом холле уже начинали собираться другие гости, готовясь к расставанию.      Когда они оказались у лестницы, ведущей к выходу, Пэнси остановилась и посмотрела на Гермиону.       — Ты ведь не исчезнешь снова? — тихо спросила она, её голос звучал спокойно, но в нём читалась скрытая тревога.       Грейнджер замерла на мгновение, а затем уверенно ответила:       — Нет. Я думаю, с этим уже покончено.       Брюнетка улыбнулась, но её улыбка была тёплой, лишённой насмешки, которой она так часто пользовалась.       — Хорошо, — сказала она. — Потому что, честно говоря, я не готова терять тебя ещё раз.       Грейнджер почувствовала, как её сердце дрогнуло от этих слов.       — Ты удивляешь меня, Пэнси, — призналась она, её голос был чуть дрожащим.       — Это хорошо или плохо? — спросила Паркинсон с лёгкой улыбкой.       — Думаю, это хорошо, — ответила Гермиона, и в её глазах мелькнул огонёк тепла.       Когда они подошли ближе к выходу, брюнетка слегка наклонилась к Гермионе, её голос стал чуть тише:       — Я провожу тебя?       — Это не обязательно, — сказала шатенка, но её голос был мягким.       — Не обязательно, но я всё равно это сделаю, — ответила Паркинсон, её тон был уверенным.       Они вышли на свежий ночной воздух, накинув верхнюю одежду. Люди собирались, аппарировали. Паркинсон проводила Гермиону чуть дальше от остальных, к небольшой аллее, освещённой лунным светом.       — Это был хороший вечер, — сказала шатенка, оглядываясь на Пэнси.       — Он был таким благодаря тебе, — ответила Паркинсон, её голос был искренним.       Грейнджер почувствовала, как её щеки слегка порозовели, но она не отвела взгляд.       — Ты слишком много говоришь комплиментов.       — Просто я давно не видела смысла их говорить, пока ты не появилась, — тихо сказала брюнетка.       Эти слова зависли между ними, пока Гермиона не сделала шаг ближе.       — Тогда спасибо, — тихо ответила она.       Они ещё несколько секунд смотрели друг на друга, прежде чем Гермиона медленно повернулась, готовясь аппарировать.       — Увидимся снова? — спросила Пэнси, её голос прозвучал чуть громче, словно она хотела убедиться.       Шатенка обернулась через плечо, её улыбка была тёплой.       — Безусловно.       С этими словами она исчезла в ночи, оставив Пэнси стоять под звёздным небом с чувством, что этот вечер был началом чего-то нового и важного.