Ярче солнца

      В оставшуюся часть пути мы почти не разговаривали.       Когда Гарри очнулся, он выглядел слегка смущённым тем, что потерял сознание. Мы заверили его, что в этом нет ничего постыдного, но он ещё некоторое время не поднимал головы.       Наконец поезд остановился на станции Хогсмид, и все потянулись наружу: совы ухали, кошки мяукали, а Барм кричал, чтобы все заткнулись. На крошечной платформе было холодно; дождь лил ледяными струями.       — Первокурсники, сюда! — Громыхнул грубый голос. Мы повернулись и увидели на другом конце платформы высоченную фигуру мужчины, который манил испуганно выглядящих новых учеников вперёд для их традиционного путешествия через озеро.       — Думаю, мне придётся пойти с ними.       — Увидимся на Распределении, — ободряюще сказала Гермиона.       — Здорово, неразлучная троица? — Возвышался над толпой мужчина. Мои друзья помахали ему рукой и ушли.       — Здравствуйте, я новенькая, — обратилась я к огромному мужчине. — Я правильно подошла, или?..       — Ты Эшлинг МакКеон? — Просил мужчина, а когда я кивнула, сказал: — Профессор Люпин проводит тебя к МакГонагалл.       Я заметила, как новый учитель подошёл к нам, и сказала:       — Вот он. Спасибо! — Профессор Люпин улыбался, ведя нас к школе. Мы ехали в карете, пахнущей соломой.       — Волнуешься? — Спросил он.       — Очень, — я улыбнулась. — Как здесь происходит распределение? В Ильверморнии мы стоим в круглом вестибюле с четырьмя статуями факультетов. Какая статуя реагирует на ученика, та и определяет, в каком факультете он находится.       — У нас здесь нечто подобное, — сказал Люпин. — Скоро всё узнаешь.       Как только мы добрались до вестибюля, я услышала вальяжный голос.       — Ты хлопнулся в обморок, Поттер? Долгопупс не врёт? Ты и впрямь хлопнулся? Малфой оттолкнул ломтем Гермиону и загородил Гарри дорогу к каменным ступеням в замок.       — Уйди, Малфой, — процедил Рон, стиснув челюсти. У меня самой начали сжиматься кулаки. Я ненавидела таких людей, как Малфой.       — А ты, Уизли? — Громко сказал Малфой. — Небось, тоже испугался старины дементора?       — Что тут за шум? — Мягко спросил профессор Люпин, выходя из подъехавшей кареты.       Малфой с высока глянул на профессора Люпина, приметил его латаную мантию, ветхий чемодан и сказал с еле заметной усмешкой:       — Никакого шума... э-э... профессор, — и, подмигнув Крэббу с Гойлом, двинулся впереди них по ступеням.       Мои друзья ухмыльнулись, поспешив внутрь.       Меня привели в помещение, где собрались одиннадцатилетние первокурсники. Профессор Люпин сказал мне, что мне нужно идти с ними, и проводил меня через двери в Большой зал.       Я старалась не озираться по сторонам, рассматривая все вокруг: четыре длинных стола с плакатами над ними, указывающими, к какому факультету они относятся; плавающие свечи; потолок, известный тем, что был заколдован и напоминал ночное небо. Здесь также плавали призраки, некоторые разговаривали со студентами, что меня заинтересовало. В Илверморни не было призраков, только говорящие статуи.       За столом в глубине зала сидел человек с длинной посеребренной бородой и в золотых очках-полумесяцах. Альбус Дамблдор.       — К нам поступила новая студентка из Школы Чародейства и Волшебства Ильверморни, — объявил директор. — Поприветствуйте Эшлинг МакКеон.       Послышались невнятные перешёптывания, и до меня донеслись обрывки фраз вроде «перешедшая студентка» и «МакКеон».       Мне велели сесть на табуретку, а на голову надели поношенную, местами залатанную шляпу.       — Что у нас здесь? — Голос в моей голове вывел меня из задумчивости. Говорила Шляпа.       Как людям приходят в голову мысли, подобные этой? Единственное, что смогло появиться в моей голове — слово «Привет», на что Распределительная шляпа захихикала.       — Нечасто мне доводилось распределять таких любопытных учеников, как ты, — подметила Шляпа.       Не так уж часто мне встречаются шляпы, читающие мысли, подумала я. Что вообще можно сказать шляпе, умеющей читать мысли?       — Полна вопросов, любопытства и ума. И к тому же дочь бога Солнца, — Шляпа снова захихикала. — Не волнуйся, дитя, твой секрет в сохранности. Что же касается распределения — ты, правда, хорошо подойдёшь Когтеврану, но в тебе есть что-то ещё: смелость, отвага. Полагаю, это присуще каждому полубогу, но твои черты непоколебимы. Я также вижу в тебе благородство и жажду защищать тех, кого любишь. Да, вся твоя душа подходит больше под... ГРИФФИНДОР!       Я улыбнулась и присоединилась к столу хлопающих гриффиндорцев, сев рядом с Роном. Фред и Джордж похлопали мне, а Перси торжественно пожал мне руку.       Остальная часть сортировки пронеслась быстро, и Гарри с Гермионой явились и подключились к пиршеству.       — О, ты теперь на Гриффиндоре! — Радостно воскликнула девушка. — Жаль, что мы пропустили это, но Гарри нужно было посетить мадам Помфри из-за... ну, дементора, а МакГонагалл хотела поговорить о моём расписании, так как я буду посещать несколько дополнительных факультативов.       — Дементор был ужасен, — улыбнулась я, ободряюще глядя на Гарри. Он улыбнулся в ответ, усаживаясь на свое место.       Затем моё внимание переключилось на Дамблдора, который объявил, что охранять Хогвартс будут дементоры. Я плюхнулась на свое место. Этих жутких чудовищ будет больше? Это не имело смысла — Сириус Блэк не мог аппарировать ни туда, ни сюда; кто-нибудь увидел бы, если бы он прилетел на метле; а за каминами следили, так что кто-нибудь заметил, если бы он попытался проникнуть по каминной сети.       — Неужели здесь обычно всё так суматошно? — Спросила я вслух.       — Да, — сразу ответили все трое моих друзей.       — На первом курсе Волан-де-Морт пытался украсть Философский камень, — сказал Гарри.       — А в прошлом году Сами-Знаете-Кто выпустил на волю кровожадного василиска и обратил в камень большую часть магглорождённых, — добавил Рон.       — Включая меня, — пробормотала Гермиона.       — О, — удивилась я. Во мне зародилось чувство ужаса. Переводясь сюда, я надеялась сбежать от всех переживаний. А теперь, похоже, мне предстояло получить переживаний в двойной дозе.       — Не волнуйся, — успокаивала Гермиона. — Если не считать всей этой ситуации с Сириусом Блэком, то в этом году у нас, скорее всего, будет самый обычный год.       Я попыталась улыбнуться. Возможно, она была права.       — Закончу на более приятной ноте, — продолжил Дамблдор после объяснения ситуации с дементорами, — счастлив представить двух наших новых преподавателей. Во-первых, профессор Люпин, который любезно согласился занять должность преподавателя Защиты от тёмных искусств.       Послышались редкие хлопки, известие было принято без особого энтузиазма. Горячо хлопали только те, кто ехал сегодня в одном купе с профессором Люпином. Я решила, что это потому, что они предполагали, что он продержится всего год. В Илверморни новые учителя были редкостью, и им аплодировали с восторгом.       — Посмотрите на Снегга, — шепнул Рон. Он указал на учителя с очень сальными волосами, который смотрел на Люпина с выражением сильнейшего отвращения.       — Ничего себе. Что это с ним? — Спросила я. Никогда не видела, чтобы кто-то так на кого-то смотрел. И это было почти пугающе.       — Он давно мечтал о должности, которую занял Люпин, с тех пор, как тот начал преподавать, — объяснил Гарри.       — Что касается нашего второго назначения, — заговорил Дамблдор после того, как стихли жидкие аплодисменты, — Должен, к сожалению, напомнить, что профессор Кеттлберн, наш специалист по Уходу за магическими существами, в конце прошлого семестра подал прошение об отставке, чтобы провести больше времени с оставшимися у него руками и ногами.       От того, как бодро он это сказал, мне захотелось рассмеяться.       — Так вот, — продолжил Дамблдор, — С большим удовольствием сообщаю вам, что его должность согласился принять сам Рубеус Хагрид. Он будет совмещать работу лесничего с преподаванием.       Я зааплодировала, а Гарри, Рон и Гермиона сидели в изумлении. Потом они присоединились, причем с ещё большим энтузиазмом, чем все остальные.       — Как же мы не догадались! — Ударил по столу Рон. — Кто ещё мог рекомендовать нам эту кусачую книгу?       — Разве Хагрид не тот огромный мужчина, который переправлял всех первокурсников через озеро? — Спросила я.       — Да, — сказал Гарри, ухмыляясь. — Мы должны поговорить с ним после пира. — На что Рон и Гермиона кивнули в знак согласия.       — Ну вот, кажется, и всё, — закончил Дамблдор. — Во всяком случае, самое главное. А теперь будем праздновать!       Я удивлённо вздохнула, когда тарелки внезапно наполнились едой и напитками. Все принялись за еду.       — А в Илверморни так не делают? — Спросил Рон, набивая рот едой.       — Нет, нас обслуживают пакваджи, — Ответила я.       — Пак... Кто?       — Пакваджи. Ну, знаете, маленькие существа, похожие на гномов.       — О.       Когда мы закончили, я последовала за Гарри, Роном и Гермионой к столу преподавателей, чтобы поздравить Хагрида. Сначала он показался мне немного пугающим, но, как оказалось, его сердце было таким же большим, как и он сам. Наверное, это звучит банально, но это правда.       После поздравления Хагрида моя троица друзей повела меня в башню Гриффиндора. Мы остановились перед картиной, на которой была изображена полная дама в розовом шёлковом платье.       — Пароль? — Спросила она.       — Извините! К нам идёт староста! — Перси Уизли протиснулся сквозь толпу. — Новый пароль — Фортуна Майор!       — Правильно, — сказала женщина в розовом. Её портрет покатился вперёд, открывая туннель в Общую комнату.       Там было тепло и уютно. Перед потрескивающим камином стояли удобные кресла. На стенах висели красные и золотые знамёна и портреты. Здесь было две лестницы, каждая из которых уходила в разные стороны.       — Пойдём, — сказала Гермиона. — Ты будешь жить со мной, МакГонагалл мне сказала.       Она привела меня в общежитие, где уже распаковывали вещи две другие девушки. Когда мы вошли, они обернулись и улыбнулись.       — Добро пожаловать в Хогвартс! — Сказала одна из них. У неё была бронзовая кожа и длинные черные волосы. — Я Парвати Патил.       — Лаванда Браун, — с энтузиазмом добавила другая девушка. У неё были вьющиеся светло-каштановые волосы, собранные в две свободные косы. — Я не знала, что в Хогвартсе появится переведённый студент! Ты ведь из Америки, верно? Значит, ты должна была учиться в Илверморни?       — Да, я училась в Илверморни.       — Твой хорёк весьма разговорчивый, — подметила Парвати, указывая на Барма, который бормотал что-то про красный цвет.       — Вообще-то это джарви, — поправила я её. — Они способны говорить, но не способны на осмысленную беседу.       — Он забавный, — хихикнула Лаванда. — Только что он назвал меня Кудряшкой из-за моих волос. — Девушка покрутила одну из своих косичек.       — Рада, что он тебе нравится, — сказала я с ухмылкой. — Иногда он бывает немного грубоват.       Девочки расспрашивали меня об Америке, пока мы не устали и не уснули.       Я с нетерпением ждала следующего дня и надеялась, что мой первый день будет таким же потрясающим, как и первая ночь.