Новые приключения Железного Треугольника

«Мы себе давали слово, не сходить с пути прямого,

Но так уж суждено.

И уж если откровенно – всех пугают перемены,

Но тут уж все равно.

Вот новый поворот и мотор ревет, что он нам несет –

Пропасть или взлет, омут или брод,

И не разберешь, пока не повернешь.

И пугаться нет причины, если вы еще мужчины,

Вы – кое в чем сильны,

Выезжайте за ворота, и не бойтесь поворота,

Пусть добрым будет путь»

(Машина времени – Поворот)      

      Высокие каменные столбы дрожали под натиском стихии: струи воды образовывали идущую рябью полупрозрачную стену, отделявшую полуразрушенный подземный дворец от простирающейся в неизвестность, резонирующей под порывами ветра, погребенной глубоко под землей пустоши. Высокие барханы, сложенные обломками породы, выделялись на общем фоне смазанными темными силуэтами. Разразившаяся буря набирала обороты, закручиваясь по спирали, поднимая в воздух песок и камни, отчего и без того нечеткие образы за ее пределами сливались. Оглушающая тишина давила на уши – с неистово двигающихся губ не слетало ни единого звука, беззвучные крики тонули в ней, бесследно растворяясь в вибрирующем пространстве. От ярких, слепящих росчерков, мелькающих над головами испуганно жмущихся друг к другу людей, слезились глаза.       Пробившийся сквозь пелену тишины гул нарастал, водяные стены, подгоняемые вихрем, сомкнулись, поглощая площадь и всех, кто находился в эпицентре бури.       

***

      - Какого, а?! – довольно пробасил Панцзы.       Обнаруженная потайная пещера среди почти пяти сотен других отличалась безликой серостью. Единственным ярким пятном во всю стену оставался парящий на расправленных орлиных крыльях Кхьюнг Мар. Узор на опалесцирующем под толстым слоем каменной пыли полу, словно повторял тот, что служил своего рода «вратами» в древний храм под горой Кайлас, но вместе с тем несколько отличался от него, о чем немедленно сообщил Чжан Жишань.       - Еще одни «врата», на этот раз к «духовному центру мира». Розовый опал*(1), - он вдумчиво постучал ногтем по очищенному от пыли, удивительно гладкому, словно светящемуся изнутри участку пола. – Похоже, глава У был прав. Связь между разрушенным святилищем в горах Кайлас и пещерами Могао*(2) становится более очевидной. Значит, если есть «врата», есть и материальный вход в «духовный центр мира».       - У Се привел нас сюда, - усмехнулся Чжан Хайкэ, - но почему-то не торопится присоединиться к нам, как и Чжан Цилин.       - Не говори глупостей, - запротестовала Чжан Хайли.       - Вот именно, - поддержала подругу Чжан Сяошань.       - Они оба заставляют нас ждать намеренно, не так ли? – продолжал стоять на своем Чжан Хайкэ. – Сомневаюсь, что пропитый смотритель и несколько бандитов способны…       - Вы сами рвались увидеть то, о чем писал в своем дневнике Эр-е, - не дав болтуну договорить, парировал пузо и душа Железного Треугольника, - и что жаждал найти ваш великий и повернутый на бессмертии и прочей мистической чуши Фо-е. Сяогэ был против экспедиции, а Тяньчжэнь согласился помочь с поиском манускрипта и определением точного места – успешно. В итоге они оба здесь. Чем же вы опять недовольны? – нахмурился он, придавая своему лицу суровое выражение.       - Полагаю, патриарх и глава У вскоре присоединятся к нам, - примирительно возразил бессменный председатель Цзюмэнь.       - У них нет выбора, - кивнула Чжан Хайди. – Господин Пан – наша лучшая гарантия.       - Айя?! – картинно вскинул брови Ван Юэбань, откровенно забавляясь ее уверенностью.       - Лучшая ваша гарантия – не трогать Панцзы, - холодно отрезал босс У, входя в переполненную расхитителями пещеру.       Идущий следом за ним Цилин подтвердил заявление предупреждающим гортанным рыком: брать в заложники Панцзы было бы, пожалуй, чересчур глупо даже по меркам самых непонятливых и дерзких представителей клана Чжан, впрочем, опрометчивый поступок Чжан Дашаня свидетельствовал не в их пользу.       - Наши преследователи нейтрализованы. Ло Цюэ присмотрит за ними до приезда патрульных, - более спокойным тоном продолжил У Се. – Смотритель Ма тоже весьма заинтересован в нашем исследовании, поэтому будет молчать, и окажет содействие Цзян Муданю в изучении документов из библиотеки Могао. Уверен, третий манускрипт, если он вообще существует, находится среди других невостребованных рукописей.       - Айя, Тяньчжэнь, ты убедил того упрямого неопрятного старикашку в нашей благонадежности? – рассмеялся подрывник.       - Что-то вроде того.       - В таком случае, нам пора, - Чжан Жишань решительно поднялся, отряхивая руки. – Стена с фреской – поворотная дверь.       - Ого, - присвистнул Чжан Циншань: каменные ступени, уходящие в темноту, навевали отнюдь не самые лучшие воспоминания о покоренных гробницах.       - Действительно, ого, - вторила товарищу Чжан Сяошань.       Неожиданно раскаленный воздух обжигал, нагреваясь еще сильнее от вспыхнувших под потолком широкого длинного коридора причудливых светильников и дыхания растянувшихся в цепочку людей. Под ногами хрустел песок, выбеленные стены отливали желтизной, на них плясали искаженные тени.       - Только красной дорожки не хватает.       Едкое замечание Чжан Хайкэ эхом разнеслось по просторному залу, чей свод на своих плечах удерживали несколько гигантских статуй с человеческими лицами, широкоплечими, подчеркнуто мускулистыми туловищами и львиными лапами вместо ног. Их наготу едва прикрывали колышущиеся на невидимом горячем ветру набедренные повязки, расшитые сложным орнаментом. В центре помещения, прямо на полу был организован алтарь для подношений с сидящими вокруг потухших столетия назад масляных ламп, истлевших палочек, высушенных цветов, керамических пиал и покрывшихся коркой плесени пирамидок мумиями.       - Мы так быстро добрались до храма, - воодушевленно протараторил Чжан Циншань, покорно замирая под брошенным на него патриархом пронизывающим взглядом.       - Жрецы из царства Шанг-Шунг, - Цилин аккуратно снял с головы ближайшей мумии, облаченной в местами истлевшую некогда желтую мантию поверх на удивление хорошо сохранившейся одежды из шкуры волка, рогатый головной убор*(3).       - Далековато от родных мест, - Панцзы прищелкнул языком, включаясь в исследовательскую деятельность друзей. – Все это, - он обвел широким жестом подношения, - объяснимо, но что насчет них? – его палец указывал на одну из каменных статуй.       - Я бы предположил, что речь может идти о культе племени куафу*(4), - У Се в задумчивости осмотрелся по сторонам, отмечая пестреющую желтой и красными красками роспись на стенах. – Змеи и персиковые деревья на фресках вполне соотносятся с этим предположением. В остальном, думаю, все не то, чем кажется.       - Очередная постановка? – по-деловому осведомился Ван Юэбань, предусмотрительно засовывая руки в карманы: последнее, на что рассчитывал подрывник – случайная активация ловушки из-за собственного неуемного любопытства.       - Храм под горой Кайлас, - босс У вскинул голову к потолку, - был построен в качестве хранилища для осколка Чинтамани примерно за несколько тысячелетий до того, как некий умелец из царства Шанг-Шунг обнаружил его и превратил в модель Олмо-лунгринг. Это место, что бы оно собой не представляло изначально, было построено примерно в то же время.       - Ммм…       - Шамбала*(5)?       У Се неопределенно пожал плечами в ответ на вполне закономерный вопрос друга: как и в случае с царством Гугэ, легенды о Шамбале еще недавно не входили в круг его интересов. Просвещаться по теме пришлось в экстренном порядке, всего за полтора месяца освоив всю доступную информацию, что, впрочем, никак не повлияло на исключительно скептическое отношение к мифам о стране просветленных мудрецов.       - Глава У был готов поверить в существование Бронзовых Врат, даже не зная об их существовании – простите за тавтологию, - Чжан Хайди сморщила носик, с недоверием поглядывая на кружащего по залу в поисках ответов потомственного расхитителя. – Принял на веру написанное в дневнике Чэнь Вэньцзинь, и отправился в Тамуто. Даже отправился на поиски царства Наньхай-вана и Города Грома, о которых ему стало известно из рассказов Цзинь Ваньтана – вот уж кому нельзя верить на слово – и нашел! Но при этом не верит в существовании Шамбалы, которую искали все видные политики двадцатого столетия?       - Первые два пункта – мальчишеское безрассудство, - жестко отрезал босс У.       - Никогда не думал, что услышу от тебя нечто подобное, - насмешливо хмыкнул Чжан Хайкэ.       - Что до поисков Города Грома, - не обратив должного внимания на очередную подначку «закадычного врага», продолжил У Се, - я не знаю, верил или нет в его существование. Просто на тот момент иметь какую-то цель и идти к ней было лучшим выбором из возможных. Шамбала, - прозвучало так, словно он пробовал слово на вкус, - никогда прежде меня не интересовала.       - Но все меняется. Уверен, что после полутора месяцев усиленного самообразования, профессор У даст фору в этом вопросе любому из вас, долгоживущих ехидн, - добродушно хохотнул Панцзы в попытке разрядить обстановку, за что получил в награду мимолетную улыбку на бесстрастном лице, затерявшуюся в уголках плотно сжатых губ Чжан Цилина.       - Не может быть все настолько просто, - покрытые краской стены под тонкими пальцами Чжан Сяошань ощущались шершавыми и горячими. – Не понимаю, почему здесь так жарко? Мы же находимся под землей.       - Да, но пол гораздо холоднее, - Чжан Хайли опустилась на корточки, ее ладони коснулись каменных плит – приятное тепло, исходящее от них, согревало. Осененная внезапной догадкой она легла на живот, прижимаясь к полу щекой.       - Что ты делаешь? – вскинула брови Чжан Хайди.       - Ну, я…, - краска залила лицо Чжан Хайли: достойного объяснения собственному порыву не находилось. Смущение достигло своего апогея вместе с расположившимися по обе стороны от нее патриархом клана Чжан и главой семьи У.       - Что ты почувствовала? – в ее растерянности Цилин не видел ничего смешного. Скорее наоборот, ему неожиданно даже для самого себя захотелось подбодрить Чжан Хайли. В глазах сидящего напротив любимого человека читалось то же стремление.       - Я...       - Чжан Хайли, - мягко позвал У Се, позволяя схватить себя за предплечье и потянуть вниз. – Я понял, - движение воздуха было слабым, практически неуловимым. – Ты молодец, - похвалил он Чжан Хайли, прежде чем сосредоточить свое внимание на Сяогэ и присоединившему к ним Панцзы. – Сквозняк, - размениваться на долгие разъяснения босс У не стал: легкого наклона головы оказалось достаточно – его поняли без лишних слов, принимаясь за обследование обозначенного участка пола.       - Механизм или динамит? – перешел на деловой тон Ван Юэбань: из некоторых стыков между каменными плитами, действительно, сквозило – дуновения как такового подрывник не чувствовал, зато наглядно продемонстрировал пустившимся в полемику Чжан Хайди и Чжан Даошаню колыхание пламени на поднесенной к неприметному зазору спичке.       - Механизм,- Сяогэ решительно отверг вариант с взрывом: в умении друга работать с взрывчаткой, сомневаться не приходилось, однако в разрушении не было необходимости – на поверку все оказалось намного проще и сложнее одновременно. Все упиралось во время, которого, как показывала многолетняя практика, всегда не доставало, и возможность немного подумать, не испытывая опасений за жизни дорогих людей.       - Айя, пойдем сестренка, не будем путаться под ногами.       Рядом с пузом и душой Железного Треугольника Чжан Хайли выглядела хрупкой – Цилин проводил друга и подчиненную нечитаемым взглядом, удостоверяясь, что они оба в безопасности. Просить о том же У Се не имело смысла, зато помощь Чжан Жишаня оказалась весьма кстати. Втроем они справились намного быстрее: одна из плит дрогнула, просаживаясь и с характерным щелчком фиксируясь в образовавшейся нише. С последним из череды нажатий и щелчков распахнутые настежь двери захлопнулись за спинами расхитителей, стены пришли в движение.       Утверждать наверняка Сяогэ не брался, но отчего-то сомнений в направлении движения не возникало. Толчок, едва не выбивший из-под ног расхитителей опору, сопровождался скрипом – через вновь отворившиеся двери виднелась полукруглая, освещенная свисающей с потолка громоздкой конструкцией комната, из которой вели семь помеченных точками – указателями проходов, схожих с теми, что вели к ловушкам в лабиринте на пути к храму под горой Кайлас.       - Похоже, мы только что совершили поездку на древнем лифте.       - Ммм…       - Снова семь путей, - Чжан Хайкэ на пробу посветил фонариком в один из коридоров: рассеянный желтоватый свет уперся в сгустившийся у самого входа сумрак, словно в стену, брошенный следом камень без помех преодолел невидимую преграду, распадаясь песочной пылью. – Занятно. Не припомню, чтобы в юнгдрунг бон в сакральном значении упоминалось число семь. В основном, числа пять, шесть, восемь и девять.       - Точки.       - Вероятно, патриарх прав, - кивнул Чжан Жишань. – Точки отличаются по цветам и расположению. В прошлый раз у нас не было времени подумать над этим – спасение господина Пана и поиск выхода стояли в приоритете. Число семь упоминается во многих культурах и религиях. Оно представляет собой завершенность и совершенство. А согласно нумерологии, семерка символизирует духовное пробуждение и просветление.       - Чакры*(6)? – озвучила догадку Чжан Сяошань, переглядываясь с Чжан Хайли и Чжан Циншанем в поисках поддержки. По совести, они прекрасно осознавали, что их трио выделялось на фоне остальной команды: помимо пресловутых приключений в гробнице под Сыгуньяншань и пещере с желтым туманом в Эрвандун, никаких выдающихся экспедиций за их плечами не числилось.       - Поддержание баланса энергий.       - Физика.       - Айя, вот это я понимаю – творческий подход.       - Потрясающая логика, - съязвил Чжан Хайкэ.       - Духовное пробуждение косвенно соотносится с мифами о Чинтамани, - пробормотал У Се, вдумчиво изучая привлекшие всеобщее внимание отметки на стенах. – Согласно некоторым из них, Чинтамани – осколок магнита космического происхождения из созвездия Орион, потенциально обладающий огромной силой воздействия на сознание людей. В свою очередь созвездие Орион состоит из порядка двухсот девяти звезд, двадцать одна из которых образуют фигуру Ориона: семь обозначают тело Охотника и его Пояс, а другие четырнадцать – Дубинку и Щит. Я могу ошибаться, но если объединить все точки в общую картину, - сложенная прямо на полу мозаика из горстки услужливо собранного Панцзы щебня служила лучшим подтверждением его безумной на первый взгляд теории, - то можно получить вектор направления. На поясе Ориона висит меч, на кончике лезвия которого находится Туманность Ориона и, соответственно, так называемая Трапеция Ориона – астеризм, состоящий из четырех наиболее ярких звезд туманности, - горсть песка стала своего рода последним штрихом. У Се отряхнул руки, поднимаясь с колен, и выжидательно посмотрел на Чжан Цилина.       - Зал со статуями в гробнице под Сыгуньяншань.       Сосредоточенный взгляд Сяогэ, внимательно вслушивающегося в каждое произнесенное любимым человеком слово, всего на мгновение задержался на Чжан Сяошань, чьи щеки залил смущенный румянец:       - Ммм…       - Не просто древний лифт, а древний лифт с четырьмя дверями, - перешел на деловой тон Чжан Хайкэ. – Ну, за неимение иных версий…       - Айя!       - … придется довериться У Се и найти механизм, открывающий «правильные» двери.       - В рукописи упоминалась «полая земля», где сходятся все четыре угла мира, - снова заговорил У Се. – Если мы сможем определить наше местоположение по отношению к сторонам света, и если мое предположение про культ племени куафу верно, то нам нужно придерживаться северного направления, поскольку люди из племени куафу были потомками великого духа Хоу-ту*(7), правителя столицы подземного царства Юду*(8), а значит…       - Это значит лишь одно: твое мышление, глава У, - фыркнула Чжан Хайди, - чересчур нестандартное по меркам клана Чжан. Хорошо, если ты настаиваешь, - вняв молчаливому предупреждению со стороны Чжан Жишаня, она кивнула, принимая доводы потомственного расхитителя. – Что ты предлагаешь?       - Юго-восток, - Чжан Хайкэ отчетливо поморщился от истеричных ноток в голосе соплеменницы. – Путь к Юду лежит на северо-запад. Хотя теория У Се откровенно притянута за уши, я склонен с ним согласиться. Если углубиться в культ племени куафу, то лес из персиковых деревьев, вероятно, указывает на восточное направление, как символ гибели вождя Куафу. Змеи – на запад, как символ победы всего племени над ними. Дракон – на юг, как символ Инлуна*(9), главного противника военно-политического союза Чию и Куафу в битве при Баньцюань. Тогда гора символизирует вход в Юду и северное направление, соответственно. Что? – он насмешливо вскинул брови: искренне недоумение, написанное на лицах товарищей по команде, выглядело забавным, как и почти академический интерес У Се и Ван Панцзы. – Если бы я не умел рассуждать, то давно был бы мертв, как Чжан Нянь. Так что, если теория У Се верна, тогда нам стоит поискать выход на другом конце храма. Чжан Цилин, не хочешь…       - Нет, - холодно отрезал Сяогэ.       - Ожидаемо. Не возражаешь, если я проявлю инициативу и поищу механизм? Не хотелось бы…       - Заткнись.       - Как скажешь, - прозвучало не слишком убедительно, однако злить «друга детства» не стоило: вот уже несколько лет воспоминание о трещащих под натиском силы и ярости ребрах преследовало его при каждой новой встрече, и Чжан Хайкэ не собирался рисковать ими ради забавы, не на пути к общей цели. Впрочем, видимая покладистость вполне вписывалась в обозначенные Чжан Цилином в день возвращения в клан рамки. – Думаю, если следовать принципу аналогий, то механизм должен быть скрыт в одной из статуй.       - Ммм…       - Принцип аналогий значит, - губы Панцзы дрогнул в тщетных попытках сдержать торжествующую ухмылку. – Тогда я делаю ставку на ту статую, чьи неоспоримые достоинства вот-вот станут доступны для всеобщего обозрения.       - Это имеет смысл, - одобрил выбор друга У Се.       - Да.       - Патриарх? – вопросительно вскинул брови Чжан Жишань. Не то, чтобы он не доверял мнению подрывника, патриарха или У Се – ему самому казалось, что с обозначенным выдолбленным из камня исполином что-то не так – но приведенный сомнительный аргумент таковым не являлся.       - Айя, Лаобусы, - снова взял слово Ван Юэбань. – Все просто. Принцип аналогий: я тут вспомнил, как Тяньчжэнь нашел выход из гробницы скифского царя, ориентируясь на расположение мумий и их знаки отличия. Думается мне, что вон тот отличающийся повышенной рогатостью представитель жреческой касты при жизни был связан кровными узами с царской семьей царства Шанг-Шунг, что делает его главным среди других жрецов. И только он один смотрит не на подношения, а на фреску с изображением горы, у подножия которой изображена фигура человека, указывающего какой-то палкой на приглянувшуюся мне статую.       - Хм?       - Постоянное общение с профессором У накладывает свой отпечаток, - расхохотался он. – Порой накрывает, но это того стоит. А если серьезно, - в его лишившимся в одночасье веселья голосе слышались стальные нотки, не подразумевающие наличие возражений, - то мне нравится, когда Тяньчжэнь делится своими мыслями или просто говорит, о чем думает, потому что это звучит действительно впечатляюще.       - Все так, господин Пан, - спорить с решительно настроенным на защиту друга от колких замечаний подрывником виделось Чжан Жишаню неразумным.       - Ну, ставки сделаны. Тогда приступим? Ваш выход, господа хорошие. Позвольте простым смертным увидеть, на что способен клан Чжан. Сяогэ составишь компанию мне и Тяньчжэню? Или предпочтешь проконтролировать этих долгоживущих ехидн, жаждущих лицезреть очередную «великую» тайну?       - Они справятся.       Наблюдать со стороны за тем, как представители клана Чжан, поддавшись на провокацию Панцзы, исследуют гигантскую статую, чьи широкие плечи, массивные кисти и несколько непропорциональный затылок упирались в высокий свод, было по-своему интересно. Обычно Цилин предпочитал действовать сам, без оглядки на кого-либо за исключением любимого человека и их общего лучшего друга. Однако на этот раз решил поступиться собственной привычкой и дать возможность подчиненным проявить себя. В конце концов, Панцзы был прав, когда отчитывал их за самоуверенность и нелепую тягу к сомнительным знаниям в попытках разворошить темное прошлое клана Чжан. Никто из них троих не горел желанием узнавать что-то новое об этом, довольствуясь уже имеющейся информацией (на самом деле, даже она казалась излишней, и порой существенно усложняла их жизни). У Се просто согласился помочь клану Чжан по просьбе Чжан Жишаня, Сяогэ пришлось отправиться в путь, чтобы избежать очередных проблем, искусно создаваемых на ровном месте собственными подчиненными, а Панцзы не смог оставить своих друзей в их сомнительной компании. Поэтому поиски нужной двери целиком и полностью лежали на заинтересованной экспедицией стороне.       К счастью или к сожалению – Цилин был полностью согласен с озвучившим опасения подрывником в том, что экспедиция проходила слишком гладко – скрытый от посторонних глаз механизм отыскался стараниями представителей клана Чжан довольно быстро. Сказывались специфические знания, изнуряющие тренировки и многолетний опыт вскрытия гробниц. Может, Чжан Хайкэ и остальные в полной мере заслуживали то неприязненное отношение, которое без зазрения совести демонстрировал Панцзы, но отрицать их подчас сомнительные таланты не имело смысла. Каждый из клана Чжан отличался набором уникальных способностей и умений, доведенных стараниями ушедших на покой мастеров до совершенства.       Обнаруженный за разъехавшейся в стороны стеной коридор представлял собой укутанную тишиной, раскаленную пещеру, разделенную широким разломом с кипящей магмой. Подвешенный на толстых, покрытых слоем копоти железных цепях мост выглядел достаточно прочным, чтобы безопасно перебраться на другую сторону.       - Так вот почему под землей так жарко, - благоговейным шепотом выдохнула Чжан Сяошань.       - Тяньчжэнь? – Панцзы в последний момент успел схватить У Се за локоть, чтобы смягчить удар каштановой макушки о неровный выступ, образованный сместившейся кладкой, стоило тому пошатнуться.       - Ничего, - подавив болезненный вздох, пробормотал босс У. – Все в порядке. Просто… вспомнилось…       Вероятно, путешествие по искаженной реальности, созданной двуликим божеством мертвого города, он не забудет никогда, как и падение в пропасть. Печальный, но проверенный временем факт: в такие моменты, как этот, даже надежное, заземляющее присутствие Сяогэ и Панцзы не способствовало удержанию изрядно расшатанного подобными экспедициями душевного равновесия.       - Лавовая река – оригинально, - губы Чжан Хайди скривились в презрительной ухмылке. Большего позволить себе она не могла, всерьез опасаясь за возможные последствия собственных импульсивных действий. Как бы ей не хотелось позубоскалить в отношении инстинктивно шарахнувшегося в сторону от обрыва босса У, но после возвращения с Сыгуньяншань злить Чжан Цилина зареклись все представители клана Чжан. Даже те, кто до того дня кичились своей силой или своим положением во времена Фо-е. Тот день, когда клан Чжан в приказном порядке был собран на тренировочном полигоне, запомнился всем. Особенно тому Чжану, что, вопреки доводам разума и призывам товарищей во главе с Чжан Жишанем, решил проверить границы терпения патриарха, перейдя от обвинений и колких замечаний к попытке нападения. В тот день они все получили последнее предупреждение, а смутьян еще и несколько сломанных ребер в придачу.       - Мост над огненной рекой? Я читал об этом, - проигнорировав посыл говорливой особы, У Се выпрямился. О превратностях жизни стоило размышлять в более подходящем для этого месте. Дома, в безопасности. Обсудить все с Сяогэ и Панцзы, как обещал не однократно. – Кажется, она как-то связана с Юду. В книге о природе времен династии Тан упоминались огненные реки, текущие с Тяньшань на много ли вокруг. Хотя сомневаюсь, что извержение вулкана в массиве Тяньшань как-то связано с этим местом. Ближайшие скопления потухших вулканов располагаются на северо-востоке Внутренней Монголии, в Хух-Хото и Уланчаб. А самый близкорасположенный район тектонической депрессии*(10) находится на китайско-монгольской границе в пустыне Алашань.       - Как ты это делаешь? – нарушил затянувшуюся паузу Чжан Хайкэ.       - Делаю что?       - Ты словно ходячая энциклопедия. Это, конечно, впечатляет, но звучит жутко.       - Я же не спрашиваю, как у представителей клана Чжан получается так стремительно двигаться, - в тон собеседнику парировал У Се. – Вы сильные, подвижные и ловкие, я неуклюжий и не слишком везучий, но на память не жалуюсь. Что, с учетом моего постоянного невезения, можно считать благом: часто на долгие размышления нет времени, поэтому и соображать приходится быстро. Каждому свое.       - А еще ты живучий, - не остался в долгу Чжан Хайкэ. – Не прибедняйся. Для человека, которому не везет, ты слишком хорошо держишься. Да и выглядишь неплохо. Для своего возраста.       - Стараюсь, как могу.       - Ну, как говорится, не везет в смерти – повезет в любви. Хотя, похоже, со вторым пунктом у тебя полный порядок. Старайся усердней, и получишь полный комплект.       - Не прикуси язык. Мне кажется, он начал раздваиваться, - округлив глаза, У Се с деланным испугом прижал руки к груди, чтобы в следующую секунду буквально сложиться пополам от хохота. Ошеломленное лицо «закадычного врага» стоило всех его актерских талантов.       - У Се, ты…       - Айя, угомонись уже, ехидна-долгожительница!       - Полагаю, к достоинствам главы У можно отнести выдающееся актерское мастерство, - Чжан Жишань выглядел необъяснимо довольным эффектно завершившимся перфомансом*(11) и даже не пытался этого скрыть. – Я понимаю обоснованность сомнений Чжан Хайкэ, глава У, но в твоих словах есть смысл. Как бы там ни было, все указывает на то, что мы находимся внутри вулкана. Огненная река упоминается в мифологии, и протекает через Юду, освещая мрак подземного царства. Нет ничего невероятного в выдвинутой теории. Разве ориентироваться на гору, изображенную на фресках, для поисков «правильной двери» было не идеей клана Чжан? Свобода принятия решений все еще в силе? Патриарх?       - Ммм…       - Мост выглядит прочным, - напомнила о своем присутствии Чжан Хайли. Ее слова подержал одобрительный гул десятка голосов. – Можем ли мы попробовать перебраться на другой берег огненной реки и осмотреться?       - Что если мост рухнет? – включился в обсуждение Чжан Циншань. – Такое возможно?       - Возможно, - Чжан Хайкэ приблизился к краю обрыва: от светящейся золотисто-алыми переливами раскаленной магмы веяло нестерпимым жаром. Поднимающийся над разломом горячий воздух иссушал. Падение с моста сулило мгновенную смерть: ни один из навыков клана Чжан не был гарантом благополучного исхода экспедиции, особенно, когда речь заходила о препятствиях, прохождение которых зависело от пресловутого везения. – Страховочный трос не поможет. Длина моста около восьми-девяти иней, высота обрыва не превышает пяти чжанов. Мы можем рискнуть или вернуться на поверхность.       - Мы могли бы использовать уловку, и проверить насколько прочен мост, - не осталась в стороне Чжан Сяошань.       - Предлагаешь обрушить свод пещеры на этот чертов мост? – поморщилась Чжан Хайди. – Проще выбрать добровольца. Глава У, не хочешь…       Предупреждающий короткий рык заставил ее спешно захлопнуть рот, не рискуя озвучить бытующие в голове мысли. Обозначенная свобода касалась только представителей клана Чжан, и исключала участие в их авантюрах У Се или Панцзы, о чем не преминул напомнить своим подчиненным напряженно всматривающийся в сгустившийся за мостом сумрак патриарх.       - Доброволец? – осторожно повторил Чжан Даошань, растягивая слово. – Хорошая идея, - ободренный отсутствием недовольства со стороны Чжан Цилина, гораздо уверенней продолжил он. – Вот, - на выставленной вперед на всеобщее обозрение ладони лежало несколько бамбуковых палочек для еды. – Жребий. Кому достанется короткая палочка, - тихий хруст сопровождал высказываемое вслух предложение, - тот станет добровольцем. Все честно.       - Чжан Даошань, если короткая палочка достанется тебе?.., - голос Чжан Хайли дрогнул: она была готова признать во всеуслышание, что боится предстоящего выбора. Смущение и стыд окрасили ее скулы в розовый.       - Не надейся.       - Вы действительно собираетесь потенциально отправить одного из вас на смерть? – вскинул брови Панцзы. – Клан Чжан не меняется, не так ли? Сяогэ?       - Это их экспедиция, - Цилин бесстрастно пожал плечами. Идея подчиненных ему определенно не нравилась, но забирать свои слова назад о полной свободе в принятии решений он не собирался. В конце концов, им стоило, наконец, понять, к чему приводят сумасбродство, опрометчивые поступки и необдуманные действия. Клан Чжан стремился узнать о своем затерянном в веках прошлом, но ни разу не задумывался о последствиях. С подобным безрассудством Сяогэ был готов мириться только в том случае, если безумные идеи исходили от самых дорогих для него людей. Двойные стандарты – он признавал это, и не имел желания что-то менять. Однако от вида той самой заготовленной Чжан Даошанем короткой палочки в руках отчетливо побледневшей Чжан Хайли становилось тревожно, как и от ухмылки инициатора жеребьевки.       - Чжан Хайли, стой! – пальцы У Се впились в предплечье шагнувшей к мосту Чжан Хайли. Та могла легко сбросить его руку, как до этого обошлась с порывающимися ее остановить Чжан Сяошань и Чжан Циншанем, но вместо этого послушно замерла на месте. – Не делай этого.       - Глава У, ты нарушаешь установленные правила, - нахмурился Чжан Даошань.       - Да, нарушаю, - спорить с ним виделось бессмысленным. – Но не стану за это извиняться, потому что я слишком хорошо знаю эту игру, и еще знаю, насколько захватывающие ощущения от падения с моста. Не хочу видеть ничего подобного.       - Ты боишься…       - Да, боюсь. Ненавижу подвесные мосты и все, что с ними связано. И жеребьевку не люблю. Будь на месте Чжан Хайли любой из вас, я бы поверил в беспристрастность. Возможно. Но то, что выбор пал на Чжан Хайли…       - Глава У, пытаешься обвинить меня в подлоге? Из-за ее вопроса?       - Для справки, предугадать получателя бамбуковой палочки было несложно. Нарочно или нет, но ты не перемешал палочки между собой. Четырнадцатая справа – ничего не изменилось с того момента, как в твоих руках появилась короткая палочка. Все тянули жребий по старшинству, за исключением тебя. Чжан Хайли самая младшая среди вас. Результат очевиден.       - Самый младший среди нас – это ты, - огрызнулась Чжан Хайди.       - С этим не поспоришь. Ну, в том случае, если бы в жеребьевке участвовали мы все, то я бы все равно не получил эту палочку, потому что, повторюсь, я хорошо знаю эту игру. Вы же тянули палочки по порядку.       - Глава У предлагает нам еще раз тянуть жребий? – поинтересовался Чжан Жишань, предусмотрительно вставая между обижено пыхтящим Чжан Даошанем и У Се, не думающим отпускать растерянно смотрящую на него Чжан Хайли.       - Предлагаю немного подумать над проблемой. Если уж вы решили перебраться на другую сторону, то просто идти вперед в надежде на удачу нерационально. Предположим, Чжан Хайли благополучно перейдет мост. Где гарантия того, что по итогу вам всем повезет повторить ее подвиг?       - Непосредственный опыт? – без тени иронии осведомился Чжан Хайкэ.       - Что-то вроде того. Слышал, что представители клана Чжан владеют техникой «хождения по шелковой нити»*(12).       - Да, - подтвердил предположение любимого человека Цилин. Довольно сложная в исполнении техника не раз спасала ему жизнь, что до остальных, то их навыки владения ею оставались под большим вопросом.       - Я не предлагаю балансировать над огненной рекой, но насколько реальной страховкой от несчастного случая она может быть?       - Кому-то все равно придется перейти мост, чтобы закрепить страховочную стропу на другом конце, - возразила Чжан Хайди.       - Страховочную стропу я не гарантирую… Что насчет лески?       - Твое кольцо? – с видимым интересом подался вперед Чжан Хайкэ.       - Да.       - Это может сработать. И кто станет первопроходцем? Чжан Хайли?       - Я…       - Если бы я подразумевал, что кому-то придется рискнуть и перейти по мосту без страховки, то стропы было бы достаточно.       - Еще одна твоя нестандартная идея, глава У? – Чжан Хайди честно старалась выглядеть самоуверенно, даже высокомерно, но нервная дрожь от осознания правоты собеседника не способствовала удержанию привычно дерзкого образа прожженной до мозга костей стервы. Умирать от собственной глупости решительно не хотелось.       Вместо ответа У Се вытащил из ножен блеснувший в неровном свете кукри. Полупрозрачная леска в несколько туров оплела потертую рукоять. Свист рассекаемого воздуха отразился от нависающего над головами команды свода, за ним последовал звон стали и скрежет цепей. Запущенный Сяогэ на подобии бумеранга массивный нож намертво застрял в подвесном сооружении, удерживающем мост над провалом. С некоторым сожалением стянув с пальца кольцо, У Се закрепил второй конец лески за нагретое звено цепи.       - Но, глава У, так ты не сможешь вернуть свое кольцо, - Чжан Хайли говорила едва слышно, словно не до конца верила в то, что У Се снова решил ее спасти.       - Не беспокойся об этом.       - В таком случае, я стану добровольцем.       С каждым осторожным шагом мост вибрировал под ногами Чжан Хайкэ. Едва придерживаясь за тонкую, натянутую на уровне груди леску, он продолжал сосредоточенно идти вперед. По его лицу стекали капельки пота. Горячий воздух проникал под одежду, вызывая с трудом преодолимое желание избавиться от нее. Распластавшись по раскаленным камням, Чжан Хайкэ перевел дыхание: злополучный мост остался позади, а из маячившего впереди, затянутого посеревшей паутиной коридора веяло слабой прохладой.       По очереди представители клана Чжан следовали по проторенному соплеменником маршруту. Треск расщепившейся под ногой Чжан Циншаня доски заставил У Се крупно вздрогнуть и инстинктивно вцепиться в плечо стоящего рядом Сяогэ. От тихого всплеска дыхание перехватило, перед глазами завис глумливо улыбающийся череп с пылающими зеленым огнем глазницами, уши заложило от пробирающей до костей трели сяо.       - У Се, - Цилин подхватил любимого человека, не позволяя рухнуть на подкосившихся ногах. – У Се, - ответа ожидаемо не последовало.       - Тяньчжэнь, еще не поздно вернуться, - рука Панцзы прошлась по спине потомственного расхитителя, заземляя, успокаивая. – Ты не обязан никуда идти.       - Глава У? – обеспокоенно позвал Чжан Жишань, игнорируя посланный благополучно добравшимся до безопасной точки Чжан Циншанем сигнал.       - У Се, - убедившись, что его слышат, Сяогэ позволил голосу звучать проникновенно, - если решишь вернуться на поверхность, то я и Панцзы вернемся с тобой. Если решишь идти дальше, то я буду рядом. Я поймаю тебя.       - Панцзы?..       - Я сопровожу господина Пана, - заверил бессменный председатель Цзюмэнь. – Глава У, тебе не о чем переживать.       - Хорошо.       - Айя, тогда оставляю тебя, Тяньчжэнь, в надежных руках нашего Сяогэ! Давай-ка поторопимся, Лаобусы. Боюсь, еще немного, и остальные ринутся обратно, спасать тебя от произвола нашего трио.       - У Се, - проводив пристальным взглядом Панцзы в компании Чжан Жишаня, Цилин полностью сосредоточился на любимом человеке перед собой, - ты уверен?       - Я уверен, Сяогэ. Застрять перед той поворотной дверью было бы намного хуже, чем идти вперед.       - Это не так.       - Так или нет – давай двигаться вперед.       Ноги не слушались, каждый шаг требовал титанического усилия воли и давался с трудом. За то время, что он шел по мосту, через который его за руку вел Сяогэ, У Се успел сотню раз проклясть себя за несообразное любопытство и столько же раз дать себе обещание не влезать в новые авантюры. Стоило сразу отказаться от помощи клану Чжан в поисках сомнительных тайн прошлого, затерянного в осточертевших песках.       - У Се, дыши.       Судорожно вдохнув обжигающе горячий воздух в сжатые страхом легкие – он не заметил, когда успел задержать дыхание – У Се сосредоточился не на досках, поскрипывающих под ногами, а на приятной прохладе, исходящей от длинных пальцев Цилина, переплетенных с его собственными.       - У Се, мы почти пришли.       Вскинув голову, У Се попытался справиться с нервозностью, поселившейся не только в напряженном до предела теле, но и в изъеденной треволнениями душе, и в раззадоренных пугающими образами мыслях. Вопреки ожиданиям в глазах смотрящих на них представителей клана Чжан не было ни осуждения, ни приевшейся издевки – только странная, на первый взгляд, озабоченность сложившейся ситуацией. Вероятно, они впервые видели, чтобы их патриарх не просто держал кого-то за руку, а буквально расхаживал перед подчиненными, держась за руки с мужчиной, и при этом выглядел внушающим трепет.       - Похоже, ты действительно недолюбливаешь подвесные мосты, - констатировал Чжан Хайкэ. – Впервые вижу тебя таким… подавленным. Если нужно время…       - Нет, - не дал ему закончить босс У. – Все, что мне нужно сейчас – переключиться на другую задачу. Этого достаточно.       - Айя, Тяньчжэнь, просто заставим твой профессорский мозг работать в привычном режиме. Уверен, впереди нас ждет много интересного. Будет над чем поразмыслить.       - Ммм…       - Вспоминаю погребальный комплекс старины У Чэнъэня, - тем временем продолжил треп Панцзы. Покрытые натеками застывшей лавы из деактивированной Чжан Жишанем ловушки стены коридора давили, под ногами хрустели истлевшие скелеты мелких грызунов, с потолка свисали ошметки паутины с налипшей на поразительно прочные сети каменной пылью. – Если судить по размерам ячеек этой липкой дряни, - подрывник чертыхнулся, раздраженно обтирая руки об штаны, - то пауки здесь размером со здоровенную крысу, а то и больше.       - Ммм…       - Вынужден разочаровать, но речь пойдет не совсем о пауках, - поперхнувшись на последнем слове, выдал Чжан Даошань, отступая немного в сторону для лучшего обзора.       Коридор заканчивался округлой пещерой, по колено засыпанной песком. Высокий свод и стены представляли собой сложную конструкцию, состоящую из множества сегментов, походящих на крупные соты размером с кулак взрослого крупного мужчины. Соты образовывали узор из отверстий и серебристых нитей-гирлянд, увешанных сливовидными мерцающими в сумраке коконами.       - Что это за хрень? – на кончике походного ножа Панцзы повисла подхваченная с пола белесая оболочка с восьмью лапами и длинным хвостом. – Снова химеры? Пауки-змеи?       - И они не очень рады нас видеть, - Чжан Циншань сглотнул: команду окружали жуткие на вид твари, превосходящие размером любую самую откормленную канализационную крысу. Их мохнатые лапки бесшумно перебирали струящиеся медные песчинки, пятнистые хвосты с трещотками угрожающе извивались. Черные бусины сотен глаз неотрывно следили за незваными гостями.       - Они ядовиты?       - Вероятно, да, - однозначного ответа на закономерный вопрос Чжан Хайди не существовало до тех пор, пока необычные жители катакомб не спешили нападать, словно изучая пришельцев. С другой стороны, общение с обитателями древних лабиринтов редко сводилось к простому знакомству, что свидетельствовало в пользу их потенциальной опасности.       - Тяньчжэнь, осторожно!       Додумать У Се не позволил вопль подрывника. Ринувшийся в бой мутант с противным писком отлетел к стене, разрубленный надвое выхваченным из поясных ножен кукри. Босс У действовал инстинктивно, в полной мере осознав произошедшее только с ударившим в нос резким кислотным запахом. Опалесцирующая голубоватая слизь пузырилась на отполированном клинке, с шипением срываясь вниз. Густые капли разъедали песок, оставляя после себя оплавленные края глубоких воронок.       - Они еще и прыгают.       Праведное возмущение Ван Юэбаня в любое другое время показалось бы забавным, но находясь в смертельной опасности, не имея никакого представления о том, как выбраться из ловушки, У Се лишь скупо кивнул: прыгучесть и без того смертоносных тварей была неожиданным и весьма неприятным откровением.       - Мы все еще можем вернуться, - робко предложила Чжан Хайли. После пребывания в гнезде бархатных клещей встреча с представителями подземной фауны виделась не самой лучшей перспективой из возможных вариантов. Пугающая до чертиков ситуации навевала мысли о побеге, что мог стать единственным шансом на спасение. В противном случае она мечтала, чтобы кто-нибудь взял ее за руку и повел за собой, как патриарх главу У.       - Нет, - покачал головой Чжан Хайкэ. – Пока мы их видим, мы в большей безопасности. В узком пространстве мы станем легкими мишенями.       - Здесь нет другого выхода, - поддержала подругу Чжан Сяошань.       - Песок не мог появиться здесь сам по себе.       - Тяньчжэнь, думаешь…       - Пол.       - Механизм?       - Ммм…       Росчерк стали окрасил в багрянец лезвие древнего меча, рубиновыми брызгами окропляя стены и песок. Мечущиеся в панике монструозные твари бросились в рассыпную, спеша переждать действие крови Цилина в своих домиках-сотах.       - Айя, Сяогэ, ты разозлил их.       - У нас пара минут. Соты.       - Механизм?       - То, что мы видим похоже на соты, но не является ими, - пустился в рассуждения У Се. – Тафони*(13). У многих подобных образований есть определенная структура, вроде математической модели.       - Собираешься решить несколько уравнений, глава У? – ощетинился Чжан Даошань.       - Не обязательно. Математическое моделирование похоже на создание архитектурного проекта. Просто нужно знать, как вести расчеты. Третья слева, шестнадцатая снизу.       - Тяньчжэнь, ты уверен?       - Нет.       - Тогда…       Чжан Хайли со стоном перевернулась на бок: более удачно приземлившиеся товарищи по команде уже вовсю включились в исследовательскую деятельность. Из своего положения она смогла рассмотреть только ряды дымчатых колонн, увитых давно увядшими плетями, и несколько исполинских статуй с львиными лапами.       - Чжан Хайли, ты как?       - Нормально, - улыбка вышла слабой. Склонившиеся над ней У Се, Ван Панцзы и Чжан Сяошань выглядели встревоженными.       - Айя, Цилин-экспресс к нашим услугам, - с видимым облегчением рассмеялся подрывник. – Он всегда так делает, не обращай внимания и не принимай на свой счет.       - Ты потеряла сознание, - сочувственно пояснила Чжан Сяошань. – Но Чжан Циншаню удалось частично смягчить твое падение. Чжан Хайли, - она с укором прищелкнула языком, помогая подруге утвердиться на ногах, - ты такая рассеянная. Соберись!       - Глава У, господин Пан, вы в порядке? – румянец смущения залил скулы Чжан Хайли. Внимание У Се и Ван Панцзы льстило, отчего расхитительница чувствовала себя необъяснимо виноватой перед всем железным трио.       - Сяогэ не позволит Тяньчжэню упасть, если это в его силах. Просто поверь мне на слово. За нашу бурную молодость чего только не происходило. Мы были знакомы всего ничего, но уже тогда Сяогэ прыгнул за Тяньчжэнем с тридцатиметрового обрыва, хотя собирался уходить. Что до меня, то я привык к выходкам моих братьев, чтобы быть готовым ко всему. Даже к быстрой доставке вопящих тел к месту назначения нашим Сяогэ.       - Где мы?       - В древней галерее. Сяогэ и Лаобусы предполагают, что ей, по меньшей мере, несколько тысячелетий.       - Глава У?       - Почему тебя так волнует мнение У Се? – склонил голову к плечу Панцзы. Не праздный вопрос и не любопытство, его действительно интересовала истинная причина интереса Чжан Хайли к потомственному расхитителю. Их нерушимая троица единогласно признавала собственное неравнодушие, когда речь заходила о молодой и разительно отличающейся от своих соплеменников представительнице морской ветви клана Чжан. Поступок У Се, выступившего против результатов жеребьевки, полностью отражал общую симпатию к ней. И Сяогэ, и сам Панцзы были в любой момент готовы выступить на стороне У Се, ловко повернувшего опасную ситуацию в пользу Чжан Хайли.       - Он… Глава У кажется мне хорошим человеком. И он отличается от представителей клана Чжан, даже сильнее чем господин Пан. Мне нравится, когда он размышляет вслух. Господин Пан прав, это впечатляет.       - Мозг Тяньчжэня – это гоночный болид. Насколько быстрый, настолько же опасный не только для окружающих, но и для самого Тяньчжэня. И как всякому гоночному болиду мозгу моего брата порой нужен пит-стоп. Что-то, что замедлит его хотя бы ненадолго.       - Возможность расслабиться?       - Именно. Для того, кто носит родовое имя Чжан, ты хорошо улавливаешь нюансы, Чжан Хайли.       - Наполовину.       - Прости?       - По крови я принадлежу клану Чжан только наполовину. Полукровка.       - О!       - Патриарх тоже не чистокровный Чжан, но превосходит нас всех в силе, скорости, ловкости. Мне не досталось ничего из этого. На самом деле, Чжан Сяошань права в том, что я рассеянная. И неуклюжая. Уже то, что патриарх не стал возражать против моего участия в этой экспедиции после случившегося в древнем храме царства Шанг-Шунг, уже можно считать достижением.       - Айя, Сяогэ намного лучше, чем вы, Чжаны, думаете. Он пошел с вами, чтобы уберечь от неприятностей. Не ради признания или чего-то подобного. Почему бы ему пришло в голову препятствовать твоему стремлению к самосовершенствованию, твоему желанию быть полезной для дела? Сяогэ оберегает Тяньчжэня и меня, но никогда не подавляет, хотя мог бы подчинить нас обоих и тем самым сохранить от вымирания несколько сотен своих нервных клеток.       - Нам нужно торопиться.       Оклик босса У подействовал на Чжан Хайли отрезвляюще. Панцзы лишь пожал плечами – спорить с решительно настроенным другом не имело смысла. Галерея стала точкой невозврата для всей команды. Радовала относительная прохлада, окутавшая шагающих навстречу блеклому свету расхитителей.       Скульптурный потолок поблескивал, словно над их головами мерцали мириады звезд. Дымчато-прозрачные опорные столбы чередовались со статуями, отличающимися друг от друга выражением каменных лиц. Это были мужчины и женщины, вооруженные копьями и луками. У некоторых из них человеческие туловища переходили в звериные лапы, другие же твердо стояли на человеческих ногах, третьи отличались шестипалостью. Шеи исполинов украшали плетеные ожерелья, массивные золотые колье и нити перламутровых бус, свисающие на вызывающе оголенные женские груди. Неизменной оставалась набедренная повязка, расшитая смутно знакомым орнаментом.       - Подземный город.       Восхищенный вздох Чжан Сяошань полностью оправдывал себя. Перед командой простирался удивительный пейзаж. Даже с высоты терассы, куда вела галерея, каменный город выглядел величественным. Крыши некогда заброшенных жилищ покрывал сплошной ковер из пожелтевшего от времени мха. Одноэтажные, просто спроектированные здания с витражными окнами могли соперничать в своих габаритах с модными высотками, заполонившими современные города. Мощеные улицы представляли собой хитрое сплетение магистралей, радиально сходящихся у выделявшейся на общем фоне площади.       А роскошный дворец, воздвигнутый на ней, вполне мог удовлетворить даже самого привередливого поклонника фэнтезийных экранизаций: пересохшие фонтаны и утратившие свой изумрудный цвет сады, прозрачные купола башен и остроконечные шпили идеально вписывались в архитектурный ансамбль.       Исходящий от стел-антитегумов*(14) мягкий свет стелился над спящим вечным сном городом. Похожие кристаллы только гораздо меньших размеров были вмонтированы в ступени крутой лестницы, опоясывающей скальный выступ. У обозначенного витой аркой в виде виноградных лоз входа на центральную улицу высилась скрижаль*(15), сверху донизу исписанная выдолбленными на ней символами.       - Какой-то древний язык? – по-деловому осведомился Панцзы.       - Около пятнадцати древних языков. Записаны в столбцы, - в качестве доказательства своих слов Чжан Хайкэ указал на схожие, на первый взгляд, начертания, составляющие надпись. – Восемь языков мне не знакомы, но минимум четыре из них относятся к одной группе. Два других в разное время использовали жители северных и восточных территорий Великой Китайской равнины. Еще один принято считать праязыком*(16) ряда южных племен. В двенадцатом столбце используется праязык северных кочевых племен. Следующие два языка определенно относятся к восточно-ностратическим языкам*(17). И последний столбец записан…       - Языком царства Шанг-Шунг, - закончил за «закадычного врага» У Се. – Что-то вроде приветственной надписи с предостережением?       - Улавливаешь суть.       - Мертвые языки*(18).       - Что?       - Шумерский и аккадский языки являются одними из ранних известных языков с четкой письменностью. И лингвистически принадлежат одной языковой группе. Шумерский язык был вытеснен аккадским языком из разговорной речи примерно в двухтысячном году до нашей эры, но продолжал использоваться в качестве языка религии вплоть до конца первого века нашей эры. Шестой и седьмой столбцы.       - К чему ты ведешь?       - Первые пять языков мне тоже не знакомы, но если предположить, что все используемые при составлении надписи языки относятся к мертвым языкам, то, вполне вероятно, это могут быть эламский, этрусский, микенский или минойский, эквианский или луканский, каскийскийский языки или любые языки из уто-ацтекской языковой группы.       - Яснее не стало, - Чжан Хайди поджала губы: всезнайство босса У досаждало не только ей, но отрицание его превосходства над кланом Чжан, когда дело касалось построения сложных логических цепочек рассуждений, выставляло их всех глупцами, что по итогу бесило ее еще сильнее.       - Расшифровать надпись без соответствующей подготовки не представляется возможным. Но вероятность того, что каждый из четырнадцати столбцов дублирует оригинальное послание из первого столбца, высока. Даже знаний клана Чжан в данном случае недостаточно, хотя ни один исследователь не может сравниться в этом аспекте ни с одним из вас. В том, что шестой и седьмой столбцы записаны шумерским и аккадским языками, я уверен. Остается шесть неизвестных нам языков.       - Глава У считает, что при составлении скрижали использовались также западно-ностратические, уто-ацтекские и неклассифицированные языки? – сдержанно уточнил Чжан Жишань. В выдвинутой потомственным расхитителем теории определенно прослеживалась своеобразная логика, порожденная его нестандартным мышлением, зачастую вгоняющим в ступор вольных слушателей и невольных собеседников У Се.       - Предполагаю. В любом случае, это не имеет значения. Добро пожаловать, посторонним вход воспрещен – смысл послания очевиден. Мало кто из древних народов при строительстве гробниц или подземных городов отличался оригинальностью. Гораздо любопытней то, как построены здания. Их удерживает на месте собственный вес: размер строительных блоков и угловых колонн впечатляет. Чем-то похоже на храм Юпитера в Баальбеке*(19). Не хватает только шестиугольного основании. Да и витражные окна несколько выбиваются из…       - Айя, Тяньчжэнь, притормози немного. Я не успеваю за ходом твоих мыслей. Мы что, снова каким-то образом оказались в Затерянном Городе?       - Нет. У Се прав, этот город был возведен еще более древней цивилизацией. Возможно предками тех, кто построил Затерянный Город. Не думаю, что это важно сейчас.       - Сяогэ, ты можешь приблизительно определить период строительства?       - Нет. Витражи.       - Не слюда и не стекло, - кивнул У Се. – Обработанные камни. Преимущественно кварц*(20). Около девяти разновидностей. Светящиеся стелы-антитегумы – тоже кристаллы кварца. Присмотритесь, внутри стел есть образования в виде плывущих пирамид. Обычно их называют «порталами». Достаточно редкое природное явление. Но не для этого места. Кроме того, кварц – диэлектрик. Однако…       - Однако вокруг стел создается постоянное и довольно сильное локальное электромагнитное поле, - на исследующих грани необычного светильника пальцах Чжан Хайкэ плясали крохотные искорки. – Город вымер, а генераторы продолжают работать.       - Они что-то питают.       - Потрясающая логика, - насмешливо фыркнул он на замечание Чжан Хайди, с нескрываемым удовлетворением наблюдая, как та буквально задохнулась от негодования, силясь придумать достойный ответ.       - Ты!..       - Если бы мы находились где-то в Атлантическом океане, я бы предположил, что нам удалось найти Атлантиду*(21), - поспешил вклиниться в разгоревшийся спор Панцзы. – Да даже будь мы в пустыне Сахара! Но мы в Дуньхуане.       - Неужели на этот раз глава У затрудняется выдвинуть очередную гипотезу? – момент превосходства над озирающимся У Се оказался краток к огорчению неудачно съязвившего Чжан Даошаня: шпилька так и не достигла своего адресата, зато вызывало неожиданную реакцию со стороны стоявшего рядом Чжан Циншаня. Младший соплеменник в отличие от разразившейся ругательствами Чжан Сяошань размениваться на слова не стал, молча зарядив болтуну болезненный тычок под ребра.       - Тяньчжэнь, в чем дело? – Панцзы определенно не нравилось то, с какой настороженностью оглядывался по сторонам потомственный расхититель. В пристальном взгляде, рыскающем по витражным окнам домов, мимо которых они проходили, и собранности было нечто такое, от чего на душе становилось тягостно.       - Здесь что-то не так.       - Ловушки?       - Нет, - Цилин вслушался в окружающее команду пространство: интуиция редко подводила У Се, зато была отличным подспорьем в экспедициях, когда не существовало видимых причин для беспокойства. Вечную тишину нарушали лишь звук шагов по вымощенной отполированными булыжниками улице и сердитое бормотание парочки неудавшихся провокаторов. Ничто не свидетельствовало в пользу высказанных любимым человеком опасений, кроме собственного предчувствия надвигающейся беды и внезапно вспыхнувшей перед глазами яркой, чересчур реалистичной картинки.       Настигшее его видение исчезло также стремительно, как и возникло, словно некто переключил канал обратно. То, что секунду назад выглядело, как лежащий в руинах город посреди пустоши или болота – тут он затруднялся сказать наверняка – снова заиграло бликами на пыльных витражных окнах возвышающихся над головами расхитителей домов и мерным свечением стел-антитегумов.       - Сяогэ?       - Айя, Сяогэ, неужели?..       - Ммм…       - Значит, Тяньчжэнь прав, и с этим заброшенным городом что-то не так?       - Ммм…       - Я тоже чувствую это, - обозначил свое присутствие молчавший до этого Чжан Жишань. – Словно за нами следят.       - Карта.       - У главы У появилась новая версия? – придушено просипел Чжан Даошань. Впившиеся в плечи цепкие пальчики Чжан Сяошань и недвусмысленно приставленный к ребрам локоть Чжан Циншаня надежно сдерживали его от заносчивости и резких реплик.       - Город – это карта, - без лишних предисловий пояснил босс У. – Когда я изучал всю доступную мне информацию о царстве Шанг-Шунг, то не обошлось без упоминаний Шамбалы.       - Глава У, это несколько…       - Просто послушайте меня минуту, - менторским тоном оборвал он возможные возражения. – Наряду с Шамбалой в одном из текстов – довольно древнем, надо сказать – автор затрагивал идею параллельного мира внутри нашей планеты. Что-то вроде страны, так называемой расы древних, то есть цивилизаций, некогда существовавших на поверхности Земли, но по разным причинам вынужденных уйти под землю. Этот параллельный мир якобы состоит из пещерных городов: Туаой или Атлантиса – столицы затонувшей Атлантиды, Телоса – столицы исчезнувшего континента Лемурия, Яддит-Го – столицы ушедшего под воду континента Пацифида, Ацтлана или Толлана – столицы Тамоанчан, Нинчурта или Шветадвипы – столицы Гипербореи*(22), Города Дождя в районе Северного полюса, Города Ветров в районе Южного Полюса, собственно Шамбалы, нескольких храмов, Дома Солнца и столицы подземного мира Зала Света, где правит Царь Мира.       - Агартха*(23)? – Чжан Хайди выглядела сбитой с толку.       - Именно.       - Глава У, ты серьезно веришь в эту чушь?       - Нет. Я не верю в параллельные миры и подобную, как ты, верно выразилась, чушь. Но я верю тому, что находится перед моими глазами. Кроме того, чисто гипотетически, и Атлантида, и Гиперборея, и Лемурия, и Пацифида, и еще десяток «исчезнувших» цивилизаций и континентов могли существовать тысячелетия назад, как, например, обнаруженный в водах Средиземного моря город Атлит Ям*(24). А вот подземная страна, объединяющая сетью тоннелей и исчезнувших с поверхности городов весь земной шар, все четыре угла мира больше похожа на сюжет для фантастического фильма. Хотя я допускаю, что легенда об Агартхе и ее связи с Шамбалой имеет под собой некоторые основания. Этот древний город, например. Его радиальная структура напоминает литературные описания Атлантиды и Гипербореи, да. Но опять-таки, я с большей вероятностью поверю в то, что город был построен таким образом, чтобы при взгляде с террасы он напоминал колесо с восемью спицами.       - И тем не менее, глава У считает, что город – это карта? – невозмутимо уточнил Чжан Жишань.       - В некотором роде. Думаю, легенда о вожде Оме, уведшем свое племя под землю, вполне могла основываться на реальных исторических событиях. Как и ряд теорий о преемственности поколений между титанами и воинами великана Чию, гиперборейцами и племенем вождя Куафу. Культурно-исторические параллели являются нормой при изучении цивилизаций. Факт того, что послы царства Шанг-Шунг знали о подземном городе – неоспорим. Как и факт существования самого царства. Осталось понять, что именно послужило причиной пристального интереса предков клана Чжан к хрустальному дворцу.       - И как две твои теории связаны между собой, а, глава У? – не думала отступать Чжан Хайди.       - Точно такой же рисунок, что мы видели, смотря на город с террасы, был частью манускрипта, переданного мне Даньлюйсэ. Та единственная его деталь, не поддающаяся расшифровке, поскольку представляет собой набросок без каких-либо условных обозначений.       - Глава У, минута вышла. Если решил прочитать нам лекцию, то в этом нет необходимости: мы лучше тебя знаем все, о чем ты говоришь.       - Разумеется. У клана Чжан богатая история. С этим не поспоришь. Целью некоторых ваших… эмм… предшественников, вероятно, был хрустальный дворец. Мы пришли. Надеюсь, вы найдете то, что так жаждете увидеть.       - Не сомневайся, - Чжан Хайди гордо вздернула подбородок и уже намеривалась войти в высокую арку, как словно отлитая стеклом площадь засветилась.       От ряда дымчатых колонн, окружавших дворец, исходил жужжащий звук. По телу опередившего Чжан Хайди всего на шаг соплеменника пробежала волна дрожи, крохотные синеватые искры заплясали на его одежде, образуя плотный кокон. Издав невнятный вопль, он рухнул на колени, с испугом смотря на товарищей по команде. И без того бледное лицо посерело и сморщилось до состояния газетной бумаги. Налившиеся кровью глаза закатились, с растрескавшихся, кровоточащих губ сорвался последний вздох. Обмякшее тело распласталось у ног оторопело замершей Чжан Хайди.       - Назад! – Чжан Жишань отдернул ее от вибрирующей арки, отступая за угол ближайшего дома, куда патриарх в приказном порядке согнал своих подчиненных.       - Что за черт?! – несдержанно выругался Панцзы.       - Кварц.       - Айя, Сяогэ, на этот раз тебе придется выражаться яснее.       - Кристаллы кварца представляют собой диоксид кремния, - вместо в задумчивости уставившегося на возвышающийся дворец Цилина пояснил У Се. – По сути, это живые существа, которые записывают, хранят и усиливают энергию.       - Так эти светящиеся отполированные булыжники – хранители? – на пробу уточнил подрывник, предусмотрительно отступая еще на несколько шагов от установленной у тротуара стелы-антитегума.       - Не все. Те, что освещают город – генераторы. Вероятно, они питают охранную систему дворца и весь город. Площадь в буквальном смысле отлита из расплавленных песчинок кварца. Расплавленный кварц не имеет собственных энергетических структур, но может служить ретранслятором. В противном случае кремниевые чипы в современных электронных устройствах не работали бы.       - Город был разрушен, - нарушил напряженную тишину Цилин.       - Он как бы восстановился самостоятельно? – Ван Юэбань огляделся. Ничто из увиденного не подтверждало слова друга, но не доверять ему у пуза и души Железного Треугольника причин не находилось. Цилин кивнул. – Сяогэ, ты вычислил это по каким-то признакам? Или…       - Ммм…       - Твою ж мать! – весомо изрек Панцзы. – И что теперь делать?       - Нужно деактивировать защиту, - Сяогэ переглянулся с Чжан Жишанем. Отключение защиты могло обернуться гораздо большей проблемой, чем невозможность попасть во дворец. По совести, он сам предпочел бы вернуться на поверхность, не подвергая опасности дорогих людей и бестолковых, увлеченных преследованием собственных идей подчиненных.       - Есть конкретные предложения?       - Нет.       - Разобьем генераторы, - выступил вперед один из наиболее раздражающих своим фанатизмом Чжан.       - Город обратится в пыль, - бесстрастный тон вкупе с ледяным, пронзающим насквозь взглядом оказал должное воздействие на товарища разом побледневшего Чжан Даошаня.       - Дайте-ка угадаю, о великий клан Чжан, - снова заговорил Панцзы. Сарказм в его голосе уловили все, отчетливо различимый скрежет зубов дал понять, что недвусмысленный посыл достиг своих адресатов, отчего подрывник испытал мрачное удовлетворение. Позволять недалекому представителю пресловутого клана обратить себя, своих друзей и, пожалуй, Чжан Хайли в пыль он не собирался. – Все дело в «ключе» от «врат к духовному центру мира». То есть в осколке Чинтамани. В манускрипте из монастыря Бучу, конечно, не говорится об этом напрямую, но не считайте идиотами Тяньчжэня, Сяогэ или меня. И как вы собираетесь заполучить то, что по определению, как показывает практика, не сможете не то, что взять в руки, даже увидеть?       - Это не твое дело, - зло прошипела Чжан Хайди, покорно захлопнув рот, стоило бессменному председателю Цзюмэнь послать ей выразительный взгляд.       - Для этого нам нужен глава У, - высокомерно осклабился отличающийся шириной плеч и, по мнению Панцзы, исключительным скудоумием и полным отсутствием инстинкта самосохранения Чжан.       Пока он и его товарищи просто молча шли по пятам за нерушимым трио, Ван Юэбань терпел их присутствие просто потому, что уважал Сяогэ и принимаемые им решения. Но вот так нагло, во всеуслышание заявлять о своем намерение использовать для своих темных целей У Се, было верхом безрассудства. Такое отношение к лучшему другу подрывник терпеть не намеривался. Даже предостерегающе брошенное Цилином «Заткнись!», адресованное представителю южной ветви клана Чжан, не могло его остановить от праведного негодования.       - Тронешь У Се, и ты труп, - с деланным спокойствием припечатал он. – Я лично организую для тебя фейерверк.       - Панцзы, - в противовес Панцзы голос босса У звучал невозмутимо, - они просто надеются, что Чинтамани, если второй осколок действительно существует, и на этот раз позволит мне себя увидеть.       - Увидеть – не синоним взять!       - Вот именно. Даже если кто-то из них предпримет попытку заставить меня…       - Эй! – запротестовал Чжан Даошань.       - …то всего лишь впустую потратит свое время. В прошлый раз я был зациклен на своем желании спасти Чжан Хайли от смерти. Сейчас я думаю только о том, чтобы скорее убраться отсюда. Слабая причина для воззвания к Чинтамани.       - Тяньчжэнь, то, о чем ты говоришь, имеет смысл, - не стал спорить Ван Юэбань. – Вот скажи мне, почему ты всегда стараешься разглядеть в людях хорошее, если этого хорошего там кот наплакал, а то и меньше?       - Иначе моя паранойя выйдет на новый уровень, - невесело усмехнулся в ответ У Се, прекрасно понимая, что друг имел в виду нечто иное, как и то, что его все равно поймут и не станут осуждать за стремление хотя бы отчасти оставаться собой, тем самым наивным и неуклюжим Тяньчжэнем.       Цилин по привычке продолжал вслушиваться в разговор дорогих людей и обличительные шепотки подчиненных. Заявление У Се звучало забавно, судя по улыбкам «молодежи», но только не для него и уж точно не для Панцзы. Поиски решения возникшей проблемы затягивались вместе с их пребыванием в некогда разрушенном и восставшем из руин городе. Предложение Чжан Жишаня организовать привал в доме на другой конце улицы, подальше от ведущей на площадь роковой арки, чтобы подумать в менее нервозной обстановке, звучало разумно и более перспективно, чем бесцельное созерцание дворца.       Дом, как и все вокруг, встретил расхитителей тишиной и пылью. Несколько аскетически обставленных комнат отличались разве что размером мебели. По представлениям Сяогэ на приземистой кровати вполне могла уместиться вся команда, а стулья, как наглядно продемонстрировала «молодежь», легко удерживали на себе вес троих-четверых человек. Массивный стол, заставленный пустыми пиалами, высился в центре помещения с большим круглым витражным окном под самой крышей. К нему вела лестница с галереей, служившей исчезнувшим хозяевам библиотекой. Десятки сотен пыльных рукописей лежало на полках, поддерживающих потолок своеобразно спроектированной мансарды. В крайней комнате несколько разбредшихся по дому представителей клана Чжан обнаружили очаг с подвешенным над ним пузатым котелком и сооружения, отдаленно напоминающие шкафы. Вместо светильников по полу и на всех доступных горизонтальных поверхностях были расставлены кристаллы обработанного кварца. От них исходили приятное тепло и едва уловимый запах озона.       - Неплохо устроились подземные жители, - усевшись на рюкзак, брошенный у стены, констатировал Панцзы. – Айя, Тяньчжэнь, что ты делаешь?       - Хочу понять, как работают эти кристаллы, - босс У осторожно придвинул к себе ближайший сияющий голубоватым свечением кристалл, грея о него внезапно озябшие руки. – Смотри, они довольно теплые, но не горячие. И я не ощущаю ничего, кроме тепла, когда прикасаюсь к ним. Вероятно, электромагнитное поле вокруг них очень слабое, поэтому и свечение не слишком яркое. Сяогэ, Чжан Жишань и Чжан Хайкэ лучшие в своем деле, - он указал на переговаривающихся между собой в стороне мужчин. – Лезть к ним с советами бессмысленно. Наша помощь им не нужна. А предпринимать что-то самим опасно. Незачем тревожить Сяогэ и заставлять его делать выбор между нами и кланом Чжан. Оставим все, как есть, и просто займемся небольшим исследованием. Они справятся, Панцзы.       - Я знаю.       Ван Юэбань действительно знал, что Сяогэ обязательно найдет выход, но вынужденное бездействие вызывало неясную тревогу, оседающую противной горечью на языке. Ни шуточная возня с У Се, ни скрепленное трио под ошарашенными взглядами товарищей по команде соглашение, ни чуткий сон не помогли в полной мере справиться с одолевшим его беспокойством.       Как и предрекал У Се, клан Чжан под предводительством своего патриарха и двух его помощников справился с поставленной задачей, что позволило воодушевившейся команде пересечь сверкающую стекольным блеском площадь, минуя потрескивающую от разрядов электричества арку, подняться по каменным ступеням, ведущим к парадному входу, в греко-римском стиле образованному портиками и колоннами*(25), впечатляющего своими выдающимися масштабами и изысканной архитектурой дворца. Настежь распахнутые двустворчатые массивные двери вели в просторный зал с прозрачным купольным сводом, окрещенный Чжан Циншанем атриумом*(26), многочисленными проходами и винтовыми лестницами. Изнутри дворец оказался еще более роскошным, чем представлялся изначально, словно вырезанным из цельного хрусталя с абсолютно гладкими стенами без единого стыка. И эта показная помпезность заставляла Панцзы еще сильнее сомневаться в благополучном завершении экспедиции. Сяогэ полностью разделял его настороженность, хотя в отличие от друга не позволял соскользнуть со своего лица безупречной маске холодной отрешенность. У Се же был очарован, и ни подрывник, ни Цилин не могли винить дорогого человека в живом интересе к великолепному архитектурному творению древности, только держаться поблизости и наблюдать за происходящим со стороны.       В целом, хрустальный дворец разительно отличался от храма под горой Кайлас. И их связь, помимо нескольких мумий из царства Шанг-Шунг, охраняющих вход в подземный город, виделась надуманной. Впрочем, сомневаться в аналитических способностях У Се не приходилось. И если он считал, что мрачный храм в горах и сверкающий дворец в пустыне каким-то образом связаны между собой, то, вероятно, так и было.       - О, а вот и местные жители, - Панцзы указал на три иссушенные фигуры, восседающие на подобии тронов.       Одна из мумий за исключением своего роста, при отсутствии каких-либо элементов одежды, кроме едва прикрывающей сокровенные места набедренной повязки и многочисленных бус и подвесок со змеиной символикой, украшающих длинную шею и некогда упругую женскую грудь, выглядела вполне человеческой. Та, что сидела, вальяжно закинув руку на резную спинку, больше походила на одну из статуй: выдающийся рост, широкие плечи, львиные лапы вместо ног и сложенные за спиной орлиные крылья, если бы не посеревшая сморщенная кожа. Между ними, на возвышенности, представленной круглым подиумом в форме цветка, скрестив ноги, сидела трехликая мумия: центральное лицо выражало вселенское спокойствие, то, что смотрело на женщину – блаженство, а лик, обращенный к мужчине-химере, был искажен от гнева. И без того вытянутые книзу мочки ушей под весом тяжелых украшений отвисли почти до плеч, закованная в широкий золотой обруч шея находилась в неестественном положении, а голову венчала странная конструкция.       - Царь Мира?       Цилин покачал головой: предположение Чжан Сяошань звучало нелепо, на первый взгляд. Однако утверждать что-либо наверняка он не брался. От взирающих со своего пьедестала на незваных гостей хозяев хрустального дворца исходила угроза. Перехватив за шкирку чересчур увлекшегося подчиненного, не внявшего предупреждению Чжан Жишаня об опасности, Сяогэ всерьез задумался о том, каким образом клану Чжан удалось продержаться у власти так долго. Даже выходки любимого человека и их общего лучшего друга подчас не могли сравниться с безрассудством и беспечностью, демонстрируемыми представителями клана Чжан.       - Орион.       Наблюдательность Чжан Циншаня впечатляла: небольшие разноцветные точки-искорки украшали прозрачный потолок над с почетом установленной в центре просторного помещения в окружении пересохших фонтанчиков и завядших вьюнов священной стелой-антегумом.       - Зал для проведения церемоний? Значит, Чинтамани где-то здесь? – оживилась Чжан Хайди.       - Не обязательно, - Чжан Хайкэ приблизился к стеле, обошел ее по кругу, скрупулезно изучая каждую грань, но под его ладонями по-прежнему оставался лишь лишенный света и жизни, покрытый толстым слоем пыли минерал. – Похоже, разрушение города и его мистическое восстановление, о которых говорил Чжан Цилин, повлияло на священный центральный кристалл.       - Осторожно!       Скорее по инерции и неожиданности, чем от испуга, Чжан Хайкэ отскочил в сторону, сталкиваясь с окрикнувшим его У Се. Крохотный огненный шар, пролетевший в одном бу от них, с шипением потух, расчертив стелу грязным подтеком, похожим на плевок.       - Огненные саламандры*(27)? – глаза Чжан Хайли округлились. В последний момент она успела увернуться от очередного плевка и укрыться от нападающих ящериц размером с кошку в нише стены.       - Огненные саламандры не плюются огнем, - авторитетно возразил Чжан Даошань. – Это огненные ящеры.       - Тонко подмечено, - заносчиво огрызнулась Чжан Хайди, спешно распластавшись на полу. – Вот же!       - Они не плюются огнем, - У Се повел плечами: ладони Чжан Хайкэ оставляли на коже невидимые ожоги. Тот повел себя непредсказуемо, что сбивало с толку: вместо пары тройки скабрезных замечаний и привычного пренебрежительного толчка, он, не слушая слабых возражений, затащил босса У в укрытие, для верности придерживая за плечи. – У огненных ящеров достаточно горячее дыхание, чтобы поджечь разбрызгиваемый из желез на голове яд. Смотрите, они сначала трясут головами, а уже после открывают рты. Отпусти меня, - тщательно контролируя вышедшие из-под контроля эмоции, потребовал потомственный расхититель. Ладони исчезли, напоследок наметив удар, и сменяясь снисходительным фырканьем.       - Какие будут предложения? – Панцзы решительно не нравилось то, насколько собственнически, с видимой легкостью Чжан Хайкэ удерживал на месте У Се. – Сяогэ?       Моргнув, Цилин отвел взгляд от любимого человека и проявившего себя с лучшей стороны «друга детства», сосредотачиваясь на ползающих вокруг стелы огненных ящеров. На краткий миг его внутренний зверь поднял голову, недовольный столь близким взаимодействием своего человека с давним противником и лицемером, но послушно успокоился, внимая голосу У Се, взявшемуся напомнить своему временному защитнику о личных границах.       - Единственный способ усмирить огненных ящеров – погрузить из в анабиоз с помощью отрицательных температуру, - заговорил Чжан Жишань. Разыгравшаяся между четверкой расхитителей драма не осталась им незамеченной, поэтому отвлечь сверлящего Чжан Хайкэ немигающим взглядом подрывника на собственную персону виделось лучшим выходом во избежание серьезного конфликта. – К сожалению, это невозможно. Все, что мы можем сделать, чтобы обезопасить себя – подняться на этаж выше.       - Их кто-то сюда запустил.       - У Се, не надумывай, - Чжан Хайкэ осмотрелся по сторонам: они оказался дальше всех от спасительной лестницы. В одиночку ему бы хватило пары секунд, чтобы оказаться в безопасности, но рядом с ним находился тот, чьи травмы или – не приведи Будда – смерть сулили гораздо большее количество проблем в лице Чжан Цилина и верного своим друзьям Ван Панцзы, чем несколько попавших в цель плевков огненных ящеров.       - Думаешь, как выбраться?       - Думаю, как вытащить твою задницу из этого дерьма, пока Чжан Цилин не пришел к неверным выводам и не взялся надрать мою задницу.       - Звучит пошло, ты в курсе?       - Не замечал, чтобы тебя волновали подобные замечания от Ван Панцзы, - парировал Чжан Хайкэ. Безвыходность ситуации удручала. Огненные ящеры, утратив интерес к незваным гостям дворца, полностью сосредоточились на своей миссии по охране священной стелы и стали живой преградой на пути к спасению.       - Мысли вслух. Если хочешь знать мое мнение, то лучше идти в обход. Лестницы из атриума ведут на следующий этаж. Встретимся с остальными наверху.       - Хм?       - Ты быстрый, Чжан Хайкэ. Почти не уступаешь в скорости Сяогэ. Я же был свидетелем вашей драки на заднем дворе Ушаньцзюй, поэтому знаю, о чем говорю. Но ситуация складывается не в твою пользу. Даже без меня тебе не удастся пройти мимо огненных ящеров и остаться невредимым. И раз уж нам обоим дороги наши задницы, предлагаю тактическое отступление.       - Согласен.       Быстрый стук разнесся по залу. Ответное сообщение не заставило себя долго ждать – Сяогэ и Панцзы поддерживали идею поиска обходного пути.       - Похоже, ты был прав, - остановившись у четырехгранной колонны с маскаронами, без тени иронии заявил Чжан Хайкэ: потревоженная пыль оседала поверх отпечатавшихся на ступенях лестницы следов от обуви с глубоким протектором. – За нами шли все это время. Твоя интуиция тебя не подвела. Посмотрим на наших соперников? Или поищем другую лестницу?       - Поднимемся и попробуем найти остальных.       - Значит вперед.       С галереи второго этажа, идущей по кругу, хорошо просматривались атриум и зал со священной стелой. Восемь воздушных переходов образовывали колесо с восьмью спицами и спиральной площадкой в центре, изначально принятыми за по-своему оригинальный декор в тантрическом стиле, и соединяли части хрустального дворца между собой.       - Голоса.       - Слышу.       Звук голосов приближался. Пятеро облаченных в лучших традициях западного кинематографа во все черное, вооруженных пистолетами спорщиков активно жестикулировали, доказывая друг другу свою правоту. Активировав по случаю обнаруженную ловушку с огненными ящерами, бандиты решили натравить опасных тварей на команду соперников, но, потеряв их из виду, заблудились сами.       Криво усмехнувшись, Чжан Хайкэ переглянулся с боссом У: им следовало найти своих товарищей по команде раньше, чем закончится набирающая обороты перепалка. Из услышанного отрывка жаркой дискуссии понять, сколько человек пришли следом за расхитителями, не представлялось возможным. Бесшумно прошмыгнув мимо исписанной фресками комнаты, служившей, судя по всему, святилищем для медитаций или обрядов, У Се и Чжан Хайкэ свернули за угол, срываясь на бег.       - Тяньчжэнь?       - У Се.       - Вот вы где, - У Се устало прислонился спиной к стене пустующей комнаты, куда его затащил Панцзы, переводя дыхание. Устроенный совместно с Чжан Хайкэ забег после длительного бодрствования и пережитого на мосту стресса выдался утомительным.       - Поздравляю, - Чжан Хайкэ себя уставшим не чувствовал, поэтому предпочел перейти сразу к делу, - У Се был прав, за нами следили с самого начала. Пятеро бандитов с пистолетами. Возможно, больше. И нападение огненных ящеров организовали тоже они.       - Преследователи? – Чжан Жишань нахмурился. – Из тех, что остались под присмотром Ло Цюэ?       - Нет, - возразил босс У. – Люди босса Шэ также трусливы, как и он сам. Они бы не рискнули лезть под землю, не имея на руках козырей и определенных гарантий.       - Босс Шэ? – брови Чжан Циншаня бесконтрольно взлетели вверх. – Тот самый?       - Да, тот, что преследовал меня и Даньлюйсэ в надежде заполучить шанкху Дунгкар, и удрал, поджав хвост, когда увидел фантом Гьяцо с перерезанным горлом.       - Может ли это быть кто-то, кто нам знаком? – подала голос Чжан Хайли.       - Возможно.       - Айя, старые знакомые?       - Ммм…       - Они ищут то же, что и мы?       - Мы обошли весь дворец, и никаких следов того, что в нем когда-то бывал кто-то из клана Чжан, никаких свидетельств существования второго осколка Чинтамани, - сложил руки на груди Чжан Даошань. – В чем тогда смысл нашей экспедиции?       - Что если тот, кто приходил во дворец до нас, сумел каким-то образом заполучить осколок Чинтамани?       - Они погибли.       - Айя, Сяогэ, ты снова что-то видел?       - Ммм…       - Подожди, подожди, - не думал отступать Панцзы. – Ты что-то видел, но ни разу не отключился. Никаких выпадений из реальности. Ты… Сяогэ, ты… Эй!       - Сяогэ, ты действительно можешь контролировать свои видения? – осторожно уточнил У Се.       - Частично.       - Это же здорово! Ведь так, Тяньчжэнь?       - Точно.       - И когда только успел? – добродушно хмыкнул подрывник. – И так, что произошло?       - Сработал защитный механизм, дворец и город были разрушены ураганом, а те, кто пришел сюда в поисках осколка Чинтамани, погибли.       - Вот это я понимаю краткий пересказ событий. Значит, бандиты преследуют ту же цель, что и мы?       - Похоже на то.       - Ну, выбор у нас не велик: либо избавиться от них, либо избавить их от своего общества и вернуться на поверхность.       - Мы не можем уйти, не попытавшись, - продолжила стоять на своем Чжан Хайди.       - Не попытавшись сделать что? Умереть?       - Панцзы, не в твоих силах переубедить ее, - примирительно осадил друга У Се. – Так или иначе, нам нужно придумать способ вернуться к священной стеле и избавиться от огненных ящеров.       - Судя по выстрелам, - с тонкой лисьей ухмылкой сообщил Чжан Жишань, - команда наших соперников неплохо справляется с поставленной задачей. Возвращаемся?       - Ммм…       - Вот они! – крик одного из бандитов эхом разнесся по дворцу.       Грянул выстрел. Выпущенная из пистолета пуля рикошетом ударила об опалубку галереи. Расколовшаяся пополам стела вспыхнула неоновым ослепляющим сиянием. Свод хрустального дворца дрогнул. Витражи в окнах зазвенели под порывами бушующего на площади ветра.       - Уходим, - Чжан Жишань перехватил успевших преодолеть идущий глубокими трещинами участок пола Чжан Сяошань и Чжан Циншаня, зная наверняка, что патриарх позаботиться о своей названной семье и Чжан Хайли.       - Панцзы, - У Се удерживал опасно балансирующего на верхней ступеньке рухнувшей вниз лестницы подрывника. Тот замешкался всего на секунду, когда до огороженного резной балюстрадой, примыкающего к галерее балкона оставалось несколько шагов, но этого оказалось достаточно, чтобы опора ушла у него из-под ног.       - Глава У? Господин Пан? Я могу…, - не договорив, Чжан Хайли бросилась к вцепившимся друг в друга мужчинам, но была бесцеремонно оттолкнута в руки подоспевшего Чжан Хайкэ.       - Чжан Хайли, уходи отсюда! – прикрикнул на отчаянно вырывающуюся из хватки дальнего родственника подчиненную Цилин. – Чжан Хакйэ, уведи ее, - пальцы с силой сжались на потрепанном воротнике любимой кожаной куртки поскользнувшегося на краю Ван Юэбаня.       С оглушительным грохотом последняя ступенька рассыпавшейся осколками хрусталя лестницы откололась, утаскивая за собой все нерушимое трио. Изящные арочные проходы просели, складываясь подобно карточному домику. Разбившийся вдребезги под натиском стихии купол дождем осыпался на головы спешащим найти укрытие людям. Потоки раскаленного ветра проникали внутрь дворца, закручиваясь невидимой спиралью, сверкающей блеском стали и всполохами молний. Из оживших фонтанов хлынула вода.       У Се почувствовал удар о стену. В глазах потемнело, ребра протестующе затрещали. За болью пришел страх, первобытный, неконтролируемый. Сквозь мутную пелену он видел, как вихрь один за другим поднимает в воздух надсадно вопящих бандитов, неотвратимо подбираясь к успевшему опомниться после падения Панцзы и поддерживающему друга Сяогэ. Оба тщетно пытались пробиться к нему сквозь преграду из песка и хрустальной пыли.       Возникший из пульсирующего золотистыми сиянием созвездия Ориона черный кристалл коснулся расколотой стелы, вбирая в себя высвобожденную чистую энергию. На мгновение У Се показалось, что пространство за ним исказилось, сужаясь по краям и расширяясь в центре, образовывая искрящуюся воронку, сквозь которую угадывались очертания незнакомой пещеры из голубого камня. В следующий миг воронка настигла Сяогэ и Панцзы, поглощая их и схлопываясь, подобно мыльному пузырю.       Ветер стих, вода шумным водопадом обрушилась на пол вместе с кружащими в воздухе тончайшими серебристыми иглами, спину в районе правой лопатки обожгло резкой болью, гул в черепной коробке усилился, набатом ударяя по заложенным ушам. Утратившее четкость изображение сменилось мелькающими на периферии зарницами, и потомственный расхититель провалился в благословенную темноту.       

***

      Чжан Жишань сжал кулаки и сделал глубокий вдох: в нос ударил запах лекарств, витавший в коридорах больницы на окраине Дуньхуана. С каждой канувшей в небытие минутой, что он провел в серых стенах в компании распугивающих пациентов и медицинских персонал своим неприветливым видом соплеменников клана Чжан, становилось труднее удерживать на лице маску уверенного спокойствия. Экспедиция, начавшаяся более чем удачно, окончилась очередным провалом. Настоящей катастрофой. И ее масштабы целиком и полностью зависели от людей за дверью со светящейся табличкой. Стоило закрыть глаза, как реальность ускользала, возвращая его в разрушенный подземный город.       - У Се, - Чжан Жишань опустился на колени перед боссом У, осторожно перекатывая его на спину. Тонкая струйка крови, сочащаяся из носа, стекала по отдающей землистым оттенком бледной щеке, окрашивая багрянцем затопившую зал церемоний воду. Слабый пульс едва прощупывался. – У Се.       - Глава У? – в глазах Чжан Хайли, прижимавшей к груди потрепанный рюкзак потомственного расхитителя, обнаруженный рядом с образовавшимся вместо входа в зал завалом, стояли слезы. – Он…       - Жив. Попробуем привести его в чувства. У Се, - лоб под пальцами бессменного председателя Цзюмэнь был холодным и липким. Длинные ресницы затрепетали. – У Се?       Расфокусированный взгляд плыл, не задерживаясь на лицах встревоженных представителей клана Чжан. Усталый вздох сорвался с окрасившихся в алый губ.       - Бандиты мертвы. Чжан Цилина и Ван Панцзы нигде нет. Они не могли уйти, значит, то, что мы видели, не иллюзия, - отрапортовал Чжан Хайкэ, присоединяясь к товарищам по команде и заглядывая в смотрящие в пустоту, подернутые поволокой глаза с неестественно расширенным зрачком.       - У Се, - Чжан Жишань сильнее встряхнул потомственного расхитителя за плечи, вынуждая держать глаза открытыми. Осознавал тот или нет происходящее, но позволить ему заснуть и не вернуться на поверхность, он просто не мог. – Нужно найти выход.       - Все входы-выходы завалены.       - Вы двое, присмотрите за У Се, - бессменный председатель Цзюмэнь поднялся. Ни Чжан Хайкэ, ни Чжан Хайли не проронили ни слова, слишком сосредоточенные на У Се они лишь коротко кивнули в знак одобрения. – Остальные занимаются поиском выхода.       Время давно перевалило за полдень, и вместе с тем утратило свое значение. От ощутимого толчка в бок Чжан Жишань вздрогнул, вырываясь из плена наваждения. Рядом с ним стоял Чжан Хайкэ, чье лицо вопреки обыкновению оставалось собранным, без намека на бахвальство.       - У Се выкарабкается. Его упрямству можно только позавидовать, - не дожидаясь ответа, Чжан Хайкэ соскользнул по покрытой растрескавшейся краской стене на пол, позволяя себе провалиться в воспоминания, где балом правили хаос, разруха и смерть.       - Глава У, - тонкие пальчики Чжан Хайли запорхали над лицом У Се, стирая с него грязь и кровь. – Вот так, - откинув изгвазданную салфетку, она нерешительно потянулась к влажным от воды волосам мужчины.       - У Се, - Чжан Хайкэ сделал вид, что не замечает очевидного намерения младшей соплеменницы, вместо этого сосредотачиваясь на «закадычном враге». – У Се, смотри на меня. Черт! – вместе с неразборчивым хрипом на приоткрытых посиневших губах снова появилась кровь. – Ты не можешь умереть. Только не так. Эй, эй, - его ладони коснулись холодных, бледных щек, задерживаясь на них многим дольше, чем позволяли рамки приличия, - У Се, ты знаешь, чем мы отличаемся, когда используем один облик? Ну, во-первых, у тебя действительно длинные ресницы. А во-вторых – не думал, что когда-нибудь скажу это – с тобой практически невозможно тягаться в обаянии. Притворяться тобой – по-настоящему трудная задача.       - А? – в недоумении вскинула брови Чжан Хайли.       - Что? – Чжан Хайкэ с деланным пренебрежением переместил руки с едва ли потеплевших от затянувшегося контакта щек У Се на его шею в попытках нащупать пульс. – Эй, У Се, ты должен выжить, - голос предательски дрогнул. – Слышишь?! Поторопитесь! – он оглянулся на сноровисто расчищающих проход соплеменников, как никогда ясно осознавая, что ни их превосходящей силы, ни их незаурядных знаний, ни их выдающихся навыков и многолетнего опыта вскрытия гробниц не достаточно для спасения одной хрупкой человеческой жизни. Отяжелевшие веки У Се сомкнулись…       - Доктор Чжэнь?       Чжан Хайкэ резко распахнул глаза и вскочил на ноги, но пожалел об этом, стоило вышедшему в коридор доктору Чжэню покачать головой и выразить фальшивое сочувствие столпившимся вокруг него «родственникам» пациента.       - Глава У? – одними губами прошептала Чжан Сяошань.       - У Се? – Чжан Жишань старался говорить сдержанно, памятуя о том, на какие ухищрения им всем пришлось пойти, чтобы убедить доктора Чжэня в своей благонадежности и тем самым склонить его на свою сторону. Вряд ли бы босс У оценил то, как они безыскусно лгали о родственных связях и своей привязанности к «младшему брату» главы клана Чжан.       - Господин У впал в кому, - сухо сообщил доктор Чжэнь, небрежным жестом стягивая с небритого лица медицинскую маску. – На данный момент его состояние стабильное. Помимо сотрясения головного мозга, ушибов спины и грудной клетки, вывиха плеча, нескольких ссадин и многочисленных старых шрамов мы не обнаружили серьезных травм или патологий. Ничего, что могло способствовать развитию комы. Необходимо более тщательное обследование. Вам стоит связаться с официальными представителями господина У и объяснить ситуацию на тот случай, если результаты обследования…       - Кома? – Чжан Хайкэ опустился на освободившийся пластиковый стул, останавливая себя от навязчиво кружащихся в голове мыслей. Им следовало сначала обсудить все с Чжан Жишанем, прежде чем делать какие-либо окончательные выводы.       - Пограничное состояние между жизнью и смертью, - раздраженно пояснил доктор Чжэнь, - длящееся от нескольких часов до нескольких лет. Часто родственники устают ждать и принимают решение отпустить, отключив от аппаратов жизнеобеспечения, - он невозмутимо пожал плечами. – К слову, кома длительностью, превышающей трое суток, считается не страховым случаем. Для многих этого достаточно, чтобы смириться, и…       - Клан Чжан покроет все расходы, - бесцеремонно перебил доктора Чжан Жишань. – Мы можем увидеть У Се?       - Медсестра Сюй вам все разъяснит, - напоследок бросил доктор Чжэнь, отмахиваясь от проблемных «родственников».       - Медсестра Сюй, когда мы сможем увидеть У Се? – Чжан Жишань вежливо подтолкнул к ответу в задумчивости теребящую косу девушку. Та казалась смутно знакомой, но за плотной маской и натянутой на брови медицинской шапочкой было сложно разобрать черты лица.       - Боюсь, сейчас это невозможно, - пробормотала та. – Первые двадцать четыре часа часто бывают решающими. Если через сутки состояние господина У не изменится, то одному из родственников или официальному представителю позволят навестить его и забрать вещи. С вами свяжутся.       - Благодарю, - снова взять себя в руки после короткого разговора с дежурным доктором и его помощницей оказалось сложнее, чем бессменный председатель Цзюмэнь рассчитывал изначально.       Перед глазами стояло пепельно-серое лицо У Се на фоне общего запустения и погребенных в песке руин подземного города. Некогда величественный хрустальный дворец представлял собой чудом уцелевшие в эпицентре урагана, идущие сетью трещин стены зала церемоний в окружении груды осколков. Все в точности, как говорил патриарх, когда делился с командой содержанием своих возобновившихся видений.       Обратный путь до заветной поворотной двери проходил в напряженной тишине. Петляя по обнаруженным Чжан Хайкэ и Чжан Циншанем коридорам в обход кишащей ядовитыми тварями пещеры, Чжан Жишань с нарастающей тревогой вслушивался в слабое прерывистое дыхание безвольно повисшего на его спине У Се.       Рухнувший в разлом с кипящей лавой мост едва не стал причиной появления у него новых седых волос и гибели идущих последними Чжан Даошаня и Чжан Хайди – опасения У Се подтвердились: единственным шансом на спасение стала натянутая над огненной рекой леска. Одного погибшего члена команды было достаточно. Клану Чжан определенно стоило поблагодарить босса У за две сохраненные жизни… На самом деле, за все те жизни, что не обратились в прах вместе с подземным городом.       Прохладный ветер создавал мелкую рябь на поверхности посеребренного луной Юэцюань*(28), со стороны Дуут Манхан*(29) доносился низкий гул, словно тысячи голосов взывали к выбравшимся на поверхность, спешащим к храму в поисках помощи расхитителям.       - Чжан Жишань?       Пропитавшая ворот куртки кровь У Се царапала шею, вызывая навязчивое желание избавиться от испорченной одежды и умыться. На самом деле, им повезло, что разбуженные криками монахи разрешили воспользоваться единственной на весь храм машиной. Чего Чжан Жишань не ожидал, так это редкое единение в рядах представителей клана Чжан: спустя полтора часа команда в полном составе присоединилась к нему и Чжан Хайкэ в коридоре приемного отделения, разместившись на неудобных стульях и не проронив ни слова, вместо того, чтобы спокойно вернуться в небольшую гостиницу в трех кварталах от больницы и отдохнуть перед возвращением в Гонконг.       - Что?       - Я говорю, - терпеливо повторил Чжан Хайкэ, - если У Се впал в кому, значит, Чжан Цилин не в порядке. Так?       - Если твое предположение верно, - поморщилась Чжан Хайди, - то все еще хуже, чем мы думали.       - Выходит, созданная патриархом связь, служит резервным источником… эмм… жизненной силы для главы У и господина Пана? – подала голос Чжан Сяошань.       - Патриарх пожелал разделить остаток своей жизни с главой У и господином Паном, - Чжан Жишань повернулся к соплеменникам, взглядом призывая соблюдать тишину и не сводить все к очередной дискуссии. – И это работает в обе стороны. Пока хотя бы один из троих находится в состоянии условной нормы, объединенная стараниями патриарха жизненная энергия будет поддерживать двух других, как это происходило в погребальном комплексе У Чэнъэня…       - Такое сложно забыть, - процедил Чжан Хайкэ сквозь зубы. – Та предводительница мертвых убила Чжан Цилина, его сердце не билось. Он был мертв. Вера У Се и Ван Панцзы вернула его к жизни. Уму непостижимо.       - … и не так давно в Синьюэ, - продолжил Чжан Жишань. – У Се знал, что умрет, и был к этому готов. Но он остался жив, хотя его близость к смерти затронула всех троих. Сейчас баланс нарушен, что, скорее, свидетельствует о схожем состоянии главы У, патриарха и господина Пана.       - Глава У очнется? – Чжан Хайли посмотрела на бессменного председателя Цзюмэнь с робкой надеждой.       - В наших силах организовать поиски патриарха и господина Пана, и сообщить о произошедшем семье У. Будет лучше, если вместе с родственниками главы У приедет кто-то, кому он доверяет. Ван Мэн или Кань Цзянь.       - Что если У Эрбай, У Ицюн или мадам У решат действовать? – уточнил Чжан Хайкэ. – Не смотря на нашу откровенно паршивую актерскую игру, доктор Чжэнь согласился помочь У Се в обход установленных правил. Но клан Чжан не может вмешиваться в дела семьи У.       - У них, как и у нас, связаны руки, - озабоченность Чжан Хайкэ нельзя было назвать беспочвенной: отношения в семье У между поколениями складывались не лучшим образом. Чжан Жишань помнил, как У Эрбай пытался надавить на Ли Цу и вынудить его к безоговорочному подчинению, пока шли поиски железного трио в Цзянси. Поэтому в первую очередь следовало обезопасить именно его. – Вы трое, - он поманил к себе понурившуюся «молодежь», - найдите Ли Цу, объясните ситуацию и предупредите его, чтобы он временно избегал каких-либо контактов с семьей У. Распоряжаться жизнью и благополучием главы У в случае его временной недееспособности имеют право только патриарх и господин Пан. Пока их смерть – гипотетически, Чжан Хайли – не будет доказана, никто из семьи У не сможет принимать решения о медицинском вмешательстве от его имени. А вот взять в оборот Ли Цу, если и не для господина Эрбая или его брата, то для их партнеров по бизнесу, было бы хорошо продуманным ходом.       - Но глава У сможет оставаться в больнице под присмотром врачей лишь в том случае, если клан Чжан будет оплачивать все медицинские расходы, как я понимаю? – нахмурился Чжан Даошань.       - Именно.       - И как он будет расплачиваться?       - Точно. Кто знает, насколько глава У принципиален в вопросах возвращения долгов? – поддержала товарища по команде Чжан Хайди.       - Полагаю одно то, что вы двое выжили во время обрушения моста, можно считать достойной платой, - язвительно напомнил об их «чудесном» спасении Чжан Хайкэ.       - Довольно, - оборвал увлекшихся соплеменников Чжан Жишань. – Возвращайтесь в гостиницу.       - А ты?       - Нужно вернуть машину, найти Цзян Муданя, и попытаться выяснить, кто еще мог знать о подземном городе.       - В таком случае, я останусь здесь, пока У Се не навестит кто-то, кому действительно можно доверять, - в подтверждении своих слов Чжан Хайкэ откинулся на спинку пластикового стула, прикрывая глаза. – Чего встали? Идите! – прикрикнул он на замешкавшихся у дверей представителей клана Чжан. – И ты тоже.       Хитрая улыбка тронула губы Чжан Жишаня. Кристально прозрачные воды Юэцюань, шепот Дуут Манхан и холод каменных стен библиотеки Могао ждали его возвращения.       

***

      Смелость – это не отсутствие страха. Смелость – это умение совершать правильные выборы, несмотря на страх.

Франц Вертфоллен

«Шот жизни»

      _____________________________________________________________       Комментарий к 94 главе:       Титаны – в древнегреческой мифологии божества второго поколения, дети Урана (неба) и Геи (земли). Их было шесть братьев и шесть сестер, вступивших в брак между собой и породивших новое поколение богов. Титаны олицетворяли стихии и природные катастрофы. Миф о титаномахии предположительно отражает борьбу догреческих богов балканского субстрата с новыми богами (олимпийцами) вторгшихся с севера греческих племён. Согласно мифологии, титаны были величайшими богами-великанами (либо просто богами), правившими миром до богов Олимпа. Сатурн был правителем титанов, пока не был свергнут с престола сыном Зевса. Кронос вместе с другими титанами сражался против Зевса, и их наказанием стало низвержение в Тартар. Самый известный титан, держащий на плечах небесный свод – Атлант или Атлас, единственный из титанов, оставшийся на Земле по воле Зевса. В более поздних мифах титаны отождествляют с гигантами.       Отсылки к титанам есть в мифах и легендах большинства стран и народов. Так, королевой фей в кельтском фольклоре является Титания, однако, там она оставалась безымянной, имя Титания ей дал Шекспир в своей комедии «Сон в летнюю ночь». Она является супругой лесного короля Оберона, чьим магическим силам и властью она ничуть не уступает. Титания черпает свою магию из лунного света и использует ее для процветания лесного королевства.       Это имя отсылает к Диане из римских мифов, богине охоты, плодородия, животного и растительного мира, олицетворяющей Луну, дочери Латоны – титаниды, богини ночи и всего сокровенного – которую называли Дочерью Титанов. Почиталась богиня Диана в Риме преимущественно бедняками, людьми с небольшим достатком и рабами.       Согласно германо-скандинавской мифологии первыми жителями мира были великаны – ётуны или турсы, некоторые из них принадлежали к стихиям, были творениями льда или камня, остальные же состояли из плоти и крови. Самым грозным и большим из ётунов считается Хурнгир.       Параллели с титанами можно провести в отношении Кумбхакарна – гигантского демона из индуистского эпоса, в также индуистских асуров и ракшасов – титанов-демонов, библейского гиганта Голиафа, славянского бога благополучия и богатства Дыя (изначально, бог Ночного Неба), Оришу Огуна – бога войны и железа в религии африканского народа йоруба, Дайдороботи – японского великана, слепившего из глины гору Фудзи, Тхэн Чу Чея (Тхэн Чу Чёй) – божества-демиурга гигантского роста во вьетнамской мифологии.       Непосредственно в китайской мифологии в качестве титанов можно выделить таких персонажей, как великан Чию (его часто сравнивают титанами, которые не желали мириться со «сменой власти»); безголовый гигант, борющийся с Небесами, Синтянь; боровшийся с Великим Потопом (и неоправданно казненный) одноглазый гигант Фанфэн; племя великанов куафу (а также Куафу – гигант, который хотел захватить Солнце).       Не менее популяризированы мифы о титанах в литературе. Например, в метавселенной произведений Александра Рудазова титаны выведены как цивилизация существ, близких людям. В повести «Понедельник начинается в субботу» Стругацких титаны лишь упоминаются, а вот их главные оппоненты – сторукие великаны или гекатонхейры – трудятся на благо Института. А протагонист цикла рассказов «Зверолов» Маартен Троост сравнивает титана с эволюционировавшим гигантопитеком. В книге «Перси Джексон и похититель молний» титан Кронос вносит раздор между олимпийцами, чтобы спровоцировать их на войну. В книге «Мрачность» Элиана Тарса титаны – древние или хаоситы – являются частью мира и его основателями.       В поэзии первым ввел упоминание о титанах Гомер, считая, что они – боги над так называемым Тартаром; эти стихи встречаются в клятве Геры. Его подхватил поэт Ономакрит, который представил титанов виновниками страстей Диониса.       В аниме «Атака Титанов», гигантские монстры появились более ста лет назад, в результате эксперимента по уничтожению человечества.       Образ титанов используется в мультфильмах и мультсериалах, в киновселенных Marvel и DC, во франшизе BIONICLE, а также в компьютерных (видеоиграх) и настольных играх, и т.д..       В честь титанов был назван металл титан и спутник Сатурна – Титан.       P.S.: С медицинской точки зрения, судя по описанной нами симптоматике, у У Се должна быть какая-то серьезная травма: ушиб головного мозга, повреждение легких, возможно, даже внутреннее кровотечение. Да, но нет. Объяснений для его состояния три: первое – физическое (сотрясение головного мозга и ушиб грудной клетки имеют очень неприятные последствия, как немедленные, так и в перспективе), второе – нарушение баланса связи, а о третьем читатели узнают в следующей части, хотя мы позволили себе сделать небольшой намек.       Продолжение следует…       Примечания:       1. Розовый опал – это круглое, овальное или глыбообразное образование от бледно-розового до насыщенно розвого цвета. Минерал имеет аморфную структуру и не относится к кристаллам, в его состав входят кварц, кремнезем и вода. Розовый оттенок опалу придают марганец, железо. Эта разновидность камня может быть драгоценной и полудрагоценной. Классификация зависит от наличия или отсутствия опалесценции – игры света внутри породы. У опалесцирующих камней присутствуют внутренние переливы и эффект внутреннего свечения. Встречаются породы с вкраплениями различных цветов.       Считается, что розовый опал обладает целебными свойствами и сильной энергетикой и является отличным защитным амулетом.       До испанского вторжения этот камень считался священным у ацтеков и инков, которые верили, что через опалы на мир могут смотреть боги, а значит и человек, вглядевшись в камень, может узреть божество, поэтому вставляли розовые опалы в глазницы золотых идолов богов своего пантеона.       Жители Древней Греции верили, что самоцветы – слезы Зевса, упавшие на землю после его битвы с титанами. Согласно индийскому преданию, на розовые камни рассыпалось тело богини Радуги, которую повсюду преследовали желавшие ее мужчины. А австралийские аборигены утверждали, что минералы появлялись там, куда ступала нога сошедшего с небес Творца Вселенной.       Подробнее: https://domoracula.com/rozovyy-opal/.       2. Пещеры Могао (莫高窟 [mògāokū]) – пещерный комплекс к юго-востоку от городского уезда Дуньхуан в провинции Ганьсу, построенный в 366 году. Это самая большая, богатая и наиболее долго используемая сокровищница буддийского искусства в мире. К настоящему времени сохранилось 492 пещеры, расположенные на пяти уровнях.       Подробнее: https://wikiway.com/china/dunkhuan/peshchery-mogao/.       3. Согласно традиции религиозной традиции бнгдрунг бон, короли и жрецы царства Шанг-Шунг носили рогатые головные уборы и одевались в одежды из шкур тигра, волка и рыси.       4. Куафу (夸父 [kuāfù]) – мифическое племя великанов на севере бескрайней пустыни, обладающих неисчерпаемо силой, отличающихся отвагой и мужеством. Вождя этого племени также звали Куафу. Согласно мифам, однажды Куафу не выдержал обжигающего жара солнца и решил догнать и захватить его. Погоня продолжалась девять дней и девять ночей. Когда вождь понял, что его смерть от нестерпимой жажды и невозможности насытиться уже выпитой водой близка, то бросил свой посох в середину необъятной пустыни. Посох пустил корни. Так образовался зеленый персиковый сад: листва укрывала людей племени куафу от солнца, а сочные плоды хорошо утоляли жажду.       Согласно еще одному преданию, вождь Куафу (по другой версии, племя куафу) укротил огромных желтых змей, которые отличались коварством и прожорливостью. Он незаметно подкрался к месту, где обитали змеи, поджог особое растение с резким запахом, забросил его в пещеру и завалил вход камнями. С тех пор на ушах Куафу в качестве предостережения для врагов висели змеи.       P.S.: Племя куафу враждовало не только с желтыми змеями, но и с Желтым Императором (Хуан-ди), в битве при Баньцюань (одна из трех битв Хуан-ди против Янь-ди) объединилось с Чию и племенем саньмяо.       Говорят также, что действие легенды о погоне Куафу за солнцем происходит в Линбао (灵宝 [língbǎo]; город уездного уровня в провинции Хэнань, граничащий на севере с провинцией Шаньси, а на западе – с провинцией Шэньси; как уезд Хуннун с 114 года до н.э.), который поэтому ранее назывался Таолинь (桃林 [táolín]; персиковый лес).       В то же время Борис Попов считает, что Фуси, Лэйшэнь (Лэйгун, бог грома), Гунгун (бог воды), Юйху (дух моря) и Куафу вполне могли быть предками гиперборейцев, что отражено в первом томе (часть 2) его книги «Кто мы?» (главы 87 и 88). Среди самых младших потомков Лэйшеня, по словам автора, китайские предания называют Куафу, а непосредственно отцом Куафу – Синя (бога грома в народной мифологии). По расчетам Куафу мог жить в XXVI – XXV веках до н.э..       Подробнее:https://kartaslov.ru/книги/Чжан_Тунъян_Мифы_и_легенды_Китая/6.       5. Шамбала, Самбхала или Шангри-Ла – мифическое древнее селение, которое упоминается еще в «Махабхарате», «Калачакра-тантре» и «Пуран» (буддийских и индуистских текстах). По другой версии, Шамбала – древнее укрытое в Гималаях (либо под горой Кайлас, либо на ее вершине) или на Алтае (с северной стороны горы Белухи) царство со столицей Калапа, где живут просветленные мудрецы, владеющие тайными знаниями и продвигающие эволюцию человечества, а правят царством последовательно 25 царей династии Калкин. Согласно третьей версии, Шамбала является одним городов подземного/параллельного мира, служащего для уравновешивания энергии нашего мира. Сторонники четвертой версии (преимущественно коренные жители Тибета) называют Шамбалу страной насилия и жестокости, где правит царь Страха. Кому удастся найти Шамбалу и заключить союз с царем Страха, тот будет владыкой мира. Именно по этой причине практически все завоеватели и тираны целенаправленно искали Шамбалу.         P.S.: Усть-Коксенская долина в Республике Алтай считается входом в страну Беловодье (так славяне называли Шамбалу). В современной эзотерической традиции эта концепция впервые отражена основателем теософии Еленой Петровной Блаватской.       Подробнее: https://www.vokrugsveta.ru/telegraph/history/786/.       6. Слово чакра (санскр. चक्र) означает «круговое движение или колесо». По сути, термин многозначен. Чакра в виде колеса диска или оружия имеет шесть (реже восемь) спиц, в индуизме является символом солнца и победы, может выступать символом царской власти идеального правителя, в буддизме – это символ Учения и Восьмеричного пути, а также несколько (чаще четыре или пять) энергетических центров (в этом же смысле понятие «чакра» используется в тибетской медицине и тантризме).       Энергия накапливается в шести (в семи, в восьми, в девяти и даже в тринадцати – зависит от учения) основных центрах, расположенных вдоль позвоночного столба. Считается, что эти центры находятся в тонком теле и соответствуют группам нервных сплетений в физическом теле. Энергия собирается в чакрах и образует энергетические массы, вращающиеся в виде водоворотов.       P.S.: С научной точки зрения, явление энергетического (электромагнитного) поля охватывает все материальные объекты (будь то человек, животное, насекомое, растение, камень, мебель или кухонная утварь).       Подробнее: https://samotsvet.ru/enciklopedia/chakry/.       7. Хоу-ту (后土 [hòutǔ]) – божество Земли. Первоначально Хоу-ту был богом всей земли в ранней китайской мифологии, затем под влиянием даосизма был провозглашен как женское божество (Священная Мать), соотносящееся с одним из Четырех Небесных Служителей. В более поздней буддийской философии также выступает в качестве богини, олицетворяющей Землю, и соотносится с индуистской богиней Бхуми.       P.S.: в нашем случае не имеет принципиального значение мужское или женское божество Хоу-ту, только связь божества Земли с Юду и представителями племенем куафу, считавшимися потомками этого божества, а также служившими Лэйгуну.       8. Юду (幽都 [yōudū]) – столица подземного царства или царства мрака, тьмы, в китайской мифологии известного как Диюй (地獄 [dìyù]), а в драхмических концепциях буддизма, индуизма, джайнизма, ведизма и браманизма как Нараки или Нарака (санскр. नरक; адские миры, состоящие из двадцати одного уровня или отдела). По преданиям, находится на крайнем севере, в стране тьмы, а чтобы попасть в него, необходимо двигаться на северо-запад, где у горы Бучжоушань расположены врата в преисподнюю. Юду является домом для душ умерших. Врата в Юду охранял трехглазый великан с головой тигра и телом вола (иногда длинными рогами) Тубо (согласно некоторым мифам, он принадлежал племени куафу, по другим был духом).       P.S.: в настоящее время словом «юду» в Китае обозначают преступный мир.       9. Инлун или Ин-лун (应龙 [yìnglóng]) – в китайской мифологии крылатый дракон, живущий на юге и повелевающий дождями. Он сыграл важную роль в победе Небесного повелителя Хуан-ди над войском великана-колдуна Чи Ю, оспаривавшего у Хуан-ди власть над миром, а также участвовал в борьбе с Великим Потопом. Согласно некоторым легендам, помимо всего прочего Инлун ежедневно орошал дождями персиковый лес, оставшейся после смерти великана Куафу, по достоинству оценив его храбрость и целеустремленность.       10. Тектоническая депрессия или тектоническая впадина – разномасштабная отрицательная структура земной коры, обычно заполненная осадочными, осадочно-вулканогенными или вулканогенными толщами. Форма впадин может быть округлой, овальной или линейной. Линейные тектонические впадины нередко ограничены разломами.       P.S.: Согласно ряду исследовательских мнений, все вулканы на земной поверхности связаны между собой через ядро планеты, а тектонические впадины ранее вполне могли быть полноценными, разрушившимися в результате извержения вулканами.       11. Перфоманс – вид современного искусства (авангардного, экзистенциального или концептуального), заключающийся в действиях художника (автора) или группы, которые проходят в определённом месте в определённое время и обязательно на глазах у зрителей. К перформансу можно отнести любую ситуацию, включающую четыре базовых элемента: время, место, тело художника и отношения художника и зрителя.       P.S.: Иногда перформансом называют традиционные формы художественно-артистической деятельности (театральное, музыкальное, цирковое представление). В переносном значении перфоманс – это не запланированное (спонтанное) участниками или вышедшее из запланированных рамок зрелищное действие под влиянием определенной ситуации, не связанное с искусством (дебаты, ссора), но вызывающее ответную реакцию у случайных свидетелей происходящего.       12. Если говорить простым языком, то техника «хождения по шелковой нити» в некотором роде перекликается с цирковым искусством. По своей сути эта она базируется на балансе и удержании равновесия без помощи балансира. Причем, чем тоньше «канат», тем выше ранг «идущего по шелковой нити».       P.S.: Реально ли пройти по натянутой леске или струне? У авторов есть некоторые сомнения на этот счет, хотя бы потому, что они могут растягиваться при чрезмерных нагрузках. Но также мы помним, как легко прыгают и летают персонажи в китайских фильмах (Затерянные Гробницы тоже грешат этим), поэтому мы будем считать, что для Чжанов нет ничего сложного в том, чтобы пройти по «шелковой нити».       13. Тафони/ед.ч. тафоне (от итал. «tafoni» – отверстия или от «tafonare» – перфорировать; и от греч. «taphos», то есть «склеп») – сотово-ячеистое выветривание скальной породы, возникают преимущественно в зернистых и кристаллических породах, таких как песчаник, песчаном известняке или гранит, так как их образованию способствует развитое межзерновое или поровое пространство. Тафони могут находиться в любых климатических зонах, но чаще всего в местах приливов и в пустынях. Тафони могут быть представлены в трех различных формах – в виде сот, пористых и гнездовых структур. Впервые они были описаны в научной литературе в 19 веке. В настоящее время тафони считаются результатом сложного взаимодействия физических и химических процессов выветривания (солевого выветривания, ветрового выветривания, циклического увлажнения и высыхания), за счет которого образуются кристаллы соли, по средством расширения способствующие разрушению и выкрвшиванию отдельных зерен и образованию полостей.       P.S.: В Антарктиде разрушительную роль вместо солевых кристаллов выполняют кристаллы льда. Тафони встречаются не только в разных климатических зонах на Земле (в России преимущественно на Дальнем Востоке), но и на Марсе. Примерами тафони могут служить «сырные скалы» в Крымском предгорье, меловой каньон Капамсай в Казахстане, песчаники Энтрада и Навахо на плато Колорадо в США.       14. Антитегум, дэльтоэдр или трапецоэдр – двойственный антипризме (полуправильный многогранник с двумя параллельными гранями в основании) многогранник, с 2n гранями в основании, имеющими форму дельтоида, то есть четырехугольника, у которого по две смежные стороны равны и очертаниями фигуры напоминают заглавную греческую букву Δ (дельта), и 4n ребрами.       P.S.: В нашем случае авторы представляли себе десятиугольный трапецоэдр.       Примерно такой:       https://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/4/4b/Decagonal_trapezohedron.png.       15. Скрижаль – доска, таблица или вертикальная стена с написанным на ней текстом (обычно священным, культовым). В переносном смысле скрижалью называют место, где хранятся идеи, воспоминания, описания памятных событий. Также скрижалями называют платы, которые нашиваются на мантии архимандритов и епископов.       P.S.: Ныне разрушенный гранитный монумент, находившийся в округе Элберт в штате Джорджия, США, представлял собой шесть гранитных плит (скрижалей) высотой около 6 метров и весом 119 тонн. На них были нанесены надписи на восьми современных языках, включая русский, и четырёх древних. А по библейскому сказанию, 10 заповедей Моисея были записаны на каменных табличках с горы Синай.       16. Праязык – предполагаемый язык предков в древовидной модели исторической лингвистики, от которого, как считается, в процессе развития с образованием новой языковой семьи произошёл ряд существующих родственных языков.       17. Ностратические языки – гипотетическая макросемья языков, объединяющая несколько языковых семей и языков Европы, Азии и Африки. Например, шумерский язык и индоевропейские языки относится к западной группе, а алтайские и уральские языки – к восточной.       18. Мертвые языки – языки, не существующие в живом (повседневном) употреблении, и известные, как правило, посредством письменных памятников. К мертвым языкам относятся: египетский (вплоть до смены коптского языка арабским языком), шумерский (язык древних шумеров, на котором говорили в Южном Междуречье в 4-3-м тысячелетиях до н. э.), аккадский (один из древнейших семитских языков, используемых тремя народами, населявших территорию Древней Месопатами), эламский (древний язык южной Месопатамии), микенский (самая древняя засвидетельствованная форма греческого языка) и минойский (древний греческий язык, распространенный на острове Крит), эквианский и луканский (древние итальянские языки), каскийский (древний язык северо-восточной Анатолии и Колхиды, распространенный вдоль побережья Черного моря после 800 года до н.э.), эблайт (язык северной Сирии в 3-ом тысячелетии до н.э.) и сутейский язык (древней язык Среднеассирийской империи, распространенный на северо-востоке Сирии примерно в 2100 году до н.э.), этрусский (язык этрусков, населявших север Италии в 1-ом тысячелетии до н.э.) уто-ацтекская языковая группа и другие.       19. Храм Юпитера или Ваала в Баальбеке (Ливан) – представляет собой большое сооружение из блоков, вес которых варьирует от 100 до 1000 тонн. В основании храма лежит шестиугольник, что не было характерно для древнеримской культуры. Терраса, на которой был воздвигнут храм Юпитера, с юго-восточной стороны состоит из девяти рядов каменных блоков, каждый весом более 300 тонн. В основе северо-западной стены заложены три монолитных камня – трилитона, длина которых доходит до 29 метров, а вес составляет почти тысячу тонн. Сам храм Юпитера окружал «пропилеум» (парадный вход), колоннада под открытым небом из 52 классических колонн, а вело к нему двое ворот: обычные – для простых людей и высокие, семнадцатиметровые – для священнослужителей.       Грандиозность и изящество исполнения храма сравнимо лишь с храмами Бахуса (Диониса или Вакха), Венеры и Муз (тоже в Баальбеке), и за прошедшие двадцать веков не было достигнуто или повторено ни в одном из архитектурных проектов. В настоящее время комплекс Баальбека лежит в руинах и является объектом Всемирного наследия ЮНЕСКО.       P.S.: Арабы считали, что Баальбек принадлежал мифическому Нимроду, который когда-то царствовал в этой части Ливана. В одном арабском манускрипте, найденном в Баальбеке, говорится, что Нимрод послал гигантов, чтобы они восстановили Баальбек после Потопа. По другой версии, храмовый комплекс Баальбека был воздвигнут внеземной цивилизацией. Сторонники данной теории ссылаются на шестиугольную форму основания храмов и обнаруженный в километре от города в камнеломне «южный камень» – монолит весом 1242 тонны.       Подробнее здесь: https://masterok.livejournal.com/8891935.html.       20. Кварц – один из самых распространенных минералов на планете. Составляет группу минералов, в которую входят такие камни, как аметист, цитрин, горный хрусталь, раухтопаз (дымчатый кварц), оникс, агат, розовый кварц и другие. Минералы этой группы отличаются прочностью, их используют не только в изготовлении ювелирных украшений, но и в различных областях промышленности (например, в электротехнике или при производстве часов). Кварц относится к диэлектрикам.       Существует теория, что кристаллы кварца представляют собой кристаллическое сознание нашей планеты, ее «мозговые клетки». Они являются проводниками древнейшего метасознания, и люди способны посредством кристаллов кварца не только подключаться к этому Сверхсознанию, но и использовать его. Поэтому необработанные кристалл кварца ценятся шаманами и магами, а обработанные минералы в виде шаров – экстрасенсами. Легендарными кристаллами Атлантиды также принято считать кристаллы кварца.       21. Атлантида – затонувший (предположительно в Атлантическом океане) мифический континент (или островная цивилизация, империя), известный главным образом по описаниям в диалогах Платона «Тимей» и «Критий» (со ссылкой на Солона). Также Атлантида упоминается в сочинениях и комментариях Геродота, Диодора Сицилийского, Посидония, Страбона, Прокла, Плиния. В настоящее время существует гипотеза, что история Атлантиды – это переписанная история островов Крит, Тир и побережья Средиземного моря и гибели эгейских городов и минойской цивилизации в момент извержения вулкана Санторин примерно в 1700–1600 годах до н. э..       Чтобы узнать немного подробнее об Атлантиде авторы рекомендуют ознакомиться с двумя неплохими статьями по данной теме: https://hi-news.ru/research-development/10-faktov-o-poteryannoj-atlantide-o-kotoryx-znayut-daleko-ne-vse.html; https://nasledie.digital/articles/atlantida-utrachennaya-tsivilizatsiya/.       P.S.: Существует также мнение, что Атлантида затонула в пустыне Сахара. Теория подтверждается спутниковым снимком, на котором якобы видна площадь центрального острова и ряда колец «из воды и земли» (то есть очертания), что совпадает с описанием Платона. Кроме того, сторонники данной теории, в качестве дополнительного доказательства оперируют словом/понятием «утонуть», поскольку греческий язык позволяет составить такой словесный (литературный) оборот, как «утонуть в песке», что опять-таки соответствует предположениям, выдвинутым Геродотом и Плинием – Атлантида была частью Африки (точнее северной части континента).       22. Гиперборея – мифическая страна, предположительно, находящаяся севернее Рифейских гор (то есть за Уралом) под покровительством бога северного ветра Борея и богини снегов Хион (хотя описания местоположения Гмпербореи очень расплывчатые, что порождает множество споров). Наиболее популярная теория состоит в том, что часть России (в том числе Кольский полуостров) изначально входила в состав Гипербореи. Эта теория многократно подтверждается не только древнегреческими философскими текстами, но и индийскими ведами «Махабхарата», «Рамаяна», «Ригведа», «Сурья-сиддханта», указывающих ее местоположение – Полярный круг, Заполярье. По одной версии населяли Гиперборею потомки титанов, по другой – суровые воины, по третьей – аскеты и творцы.       Лемурия – мифический суперконтинент, который располагался и впоследствии затонул в Индийском океане, предположительно, в результате природных катаклизмов. По одной из теорий остров Мадагаскар является уцелевшей крохотной частью Лемурии. Потомками коренного населения Лемурии (гигантов со сверхчеловеческими способностями) считают загадочный народ тамилы.       Пацифида или континент Му (литературное наименование) – гипотетический затонувший континент в Тихом океане. В отличие от других «исчезнувших» континентов Пацифида практически не удостоилась внимания исследователей. Хотя существует мнение, что остров Пасхи некогда был часть этого континента, а населяли его настоящие гиганты. Кроме того Пацифида могла быть реально существовавшим доисторическим материком, первым отколовшимся от Гондваны (древний суперконтинент в южном полушарии) и давшим начало таким континентам, как Австралия и Новая Зеландия.       Тамоанчан или Тламоуанчан – ацтекская страна Дождя и Тумана (или земля Пернатого Змея), земной рай, край изобилия и колыбель всего человечества, охраняемая владыкой Кецалькоатлем, создавшим новых людей из костей людей древних. Также по одной из выдвинутых исследователями теорий ацтеков причисляют к потомкам спасшихся жителей Атлантиды.       23. Агартха, Агарта или Агарти (в переводе с санскрита «неуязвимый», «недоступный») – мифическая подземная страна (по другой версии – город), упоминаемая в эзотерической и оккультной литературе. Приверженцы теории о «полой Земле» считают, что здесь обитает развитая раса людей, известная как «агартанцы» или «древние», посвятившие свою жизнь познанию тайн Вселенной, обладающие высшими знаниями и почти бессмертные. В некоторых версиях мифа эти люди считаются коренными жителями Земли, которые бежали под землю, чтобы спастись от стихийного бедствия. Это место, где все четыре уголка мира соединены тропами и туннелями – своего рода параллельный мир, уравновешивающий энергию нашего мира. В Агарте есть секретный вход, спрятанный в пустыне Гоби. Два других входа находятся на Северном и Южном полюсах, что косвенно подтверждается спутниковым снимком 1970 года, на котором в Арктике видна идеально круглая дыра. Внутри Агарты есть несколько городов, столицей которых является Шамбала – четвертый вход, а также «дымчатое центральное солнце», дающее свет и жизнь Агарте. Агартой управляет Царь Мира вместе с двумя своими помощниками.       Агарта – духовный центр мира. В сборнике древних текстов – священной для тибетских мудрецов "Книге дзян" сказано, что в мире существуют два источника силы: "Источник левой руки" отвечает за материальную мощь; центр его расположен в надземной стране Шамбале, стране насилия и жестокости, где правит царь Страха. "Источник правой руки", расположенный в укрытых глубоко под землей святилищах страны Агарта – это сила, порожденная созерцанием, медитацией, и она не сулит земных благ, физической мощи или обладания фантастическим оружием. Однако, согласно древнейшим легендам, именно оттуда, из Агарта, неведомый Царь Мира руководит ходом абсолютно всех событий на Земле.       P.S.: Предания о подземной стране, подобной Агарте, существуют по всему миру. И в некоторых религиях Агарта (и подобные ей подземные структуры) считается землей, кишащей демонами и монстрами.        Согласно ряду самых распространенных легенд шестьдесят тысяч лет назад некий правитель Ом (предположительно с территории современной Азии) увел свое племя под землю, спасаясь от завоевателей. Позже к подземному народу присоединились другие беглецы: уцелевшие жители Атлантиды, Гипербореи, Лемурии и Пацифиды, минойцы, финикийцы, американские индейцы, те, кто скрывался от Чингисхана, и даже майя, и многие другие «вымершие» цивилизации. А единственным народом, который покинул Агарту, были цыгане. Поэтому многие приверженцы теории о «полой Земле» придерживаются мнения, что древняя раса вполне могла иметь то же происхождения, что и «вымершие» цивилизации.       24. Атлит Ям находится в 1 км от побережья Израиля в Средиземном море. Он настолько потрясающе сохранился, что и сегодня человеческие скелеты лежат в могилах под поверхностью воды. Атлит Ям – один из самых ранних затонувших городов, известных человеку. Здесь сохранились большие дома с каменными полами, каминами и даже колодцами. Это потрясает, поскольку данное место было похоронено под волнами уже приблизительно 9 000 лет. В 1984 году, во время поиска кораблекрушений, морской археолог Эхуд Галили первым за тысячелетия увидел древние руины, после чего возглавил миссию по их охране.       Источник: https://kulturologia.ru/blogs/200219/42296/.       А вот здесь можно узнать историю еще двух найденных в Средиземном море городов, вплоть до 1999 года считавшихся мифом:       https://pikabu.ru/story/egipetskaya_atlantida_na_dne_sredizemnogo_morya_nashli_dva_legendarnyikh_goroda_4765443.       25. В данном случае авторы подразумевают так называемый пропилеум или пропилеи – в архитектуре парадный проход, проезд, образованный портиками (выступающая часть здания, крытая галерея, образованная колоннадой и аркой) и колоннами, расположенными симметрично оси движения на каком-либо (чаще – священном) участке, а также род сеней или преддверия, преимущественно в храмах, украшенного колоннами.       На Востоке и в Азии характерные пропилеям архитектурные элементы конструкции имеют главные торжественные входы старинных и современных индуистских и буддистских храмов, домов священнослужителей, монастырей, кладбищ.       26. Атриум – первоначально центральная часть древнеримского и древнеиталийского жилища (домуса). Представляла собой внутренний световой двор, откуда имелись выходы во все остальные помещения.       27. Огненная саламандра – крупное земноводное. Отличается большой продолжительностью жизни. Длина тела вместе с хвостом составляет около 20 см, а в отдельных частях ареала может быть и в полтора раза больше. Огненная саламандра имеет заметную яркую чёрно-жёлтую окраску. Коренастое тело животного преимущественно окрашено в интенсивно чёрный цвет с жёлтыми или оранжевыми пятнами неправильной формы. На голове огненной саламандры есть железы, выделяющие специальное токсичное вещество, практически безопасное для человека. В случае опасности огненная саламандра может разбрызгивать это вещество вокруг себя. Огненные саламандры прекрасно ориентируются в сумерках и темноте. Вольные саламандры зимой впадают в спячку, а одомашненные – не всегда. Их ареал обитания леса и холмистые местности на территории Европы и северной части Ближнего Востока с избеганием сухих и открытых мест.       P.S.: Настоящие огненные саламандры даже простую жару переносят с трудом, и уж точно не умеет плеваться огнем. Хотя в древние времена они считались духами огня.       28. Юэцюань (月牙泉 [yuèyáquán]) – озеро в форме полумесяца расположено в окружении песчаных дюн в самом сердце пустыни Гоби, в пяти километрах к юго-западу от города Дуньхуан, в провинции Ганьсу. Настоящий оазис с пагодами и садами в традиционном стиле. Протяженность озера в длину составляет 150 метров, а его глубина – около 90-130 сантиметров (для справки: в шестидесятых годах ХХ столетия глубина озера Юэцюань составляла от 4 до 5 метров, достигая в самой глубокой точке до 7 метров, затем началось резкое обмеление), поэтому в начале девяностых годов правительство Китая разработало план по его восстановлению. Юэцюань входит в список Всемирного наследия ЮНЕСКО.       29. Дуут Манхан, Хонгорын-элс или Поющие Пески – высокие песчаные дюны до восьмидесяти (в некоторых местах до трехсот) метров высотой на юге Гоби в пяти километрах от Дуньхуана. Гряды дюн тянутся до подножия Алтайских гор. При определённых условиях песчаные лавины, сходящие с вершин дюн, создают низкий гул, что, по мнению ученых, связано с тем, что поверхность песчинок покрыта тонким слоем сланца, из-за которого появляется характерный резонирующий звук.       Существует также легенда, согласно которой в древние времена здесь проходил ожесточенный бой двух враждующий армий, но неожиданно начавшаяся сильнейшая буря заживо захоронила в песках воинов обеих армии. В прошлом люди верили, что слышимые ими звуки – это крики засыпанных песком воинов.       ----------       С уважением к читателям, Pushok Mandarin и Mandarinoviy Pushistic