Новые приключения Железного Треугольника

«Away, away in time

Every dream is a journey away

Away to a home away from care

Every where’s just a journey away»*(1)

(Nightwish – Away)

      Три оглушительных выстрела слились воедино, раскатом грома ударяясь о нависающий над головами людей свод, заставляя резонировать поддерживающие его колонны. В воздух взметнулось облачко пыли, от выбоины, оставленной пулей, по стенкам закрытого каменного саркофага пошли глубокие трещины, через которые начала просачиваться прозрачная жидкость, заполняя углубления в полу. Первые капли алой горячей крови разбились о покрытые толстым слоем пыли, некогда белоснежные плиты…       

***

      - Командир Шоу? – нахмурился У Се. Мужчину перед собой он видел впервые, как и его спутников. Всех, кроме одного: невысокого, плотно сложенного, широкоплечего, чертами лица отдаленно напоминающего Панцзы, часто мелькающего на армейских фотографиях друга в обнимку с ним. – Чем обязан?       - Не хочу показаться бестактным, - в голосе собеседника не было ничего, что говорило бы в пользу его показного дружелюбия, - но я не могу обсуждать дела армии с гуманитарием и любителем вроде тебя, глава У, - командир Шоу недвусмысленно указал на уютный свитер, очки и стопку древних книг в руках У Се. – Мне нужен Ван Панцзы.       - В таком случае, попрошу вас покинуть Ушаньцзюй, - холодно отрезал У Се, сохраняя нейтральное выражение лица. – Обратитесь за помощью в его поисках в детективное агентство, или задействуйте ресурсы армии, - с деланным пренебрежением добавил он, возвращаясь к прерванному занятию. Увесистый том в потрепанном кожаном переплете с громким стуком занял свое место на покрытой лаком полке.       - Эй! – возмущенно вскинулся смутно знакомый человек с фотографий.       - В чем дело?       - О, Сяогэ, ты уже закончил свою тренировку? – проигнорировав недовольно пыхтящего за своей спиной командира Шоу, У Се приветливо улыбнулся вошедшему в антикварный магазин Сяогэ, с мрачным удовлетворением отмечая, как изменился в лице недавний собеседник: проявивший себя во всей красе цилинь, подчеркивающий подтянутое, блестящее от пота, обнаженное по пояс тело Цилина, притягивал взгляды. – Твой чай на столе.       - В чем дело? – тем же бесстрастным тоном повторил свой вопрос Чжан Цилин, на этот раз обращаясь к толпящимся на пороге визитерам.       - Эти господа ищут Панцзы, - не дал командиру Шоу возможности заговорить потомственный расхититель. – Они уже уходят, Сяогэ.       - Хм. Помочь?       - Думаю, они сами найдут выход.       - С книгами, - адресовав буквально пожирающему его глазами человеку нечитаемый взгляд, пояснил Цилин.       - Я почти закончил, - покачал головой У Се. Разрушать эффектно – хотя и непреднамеренно – созданный образ «книжного червя» он не спешил.       - Тяньчжэнь, сколько можно засиживаться среди пыльных книг, - раздосадовано пробасил Панцзы, грузно вваливаясь в переполненный людьми антикварный магазин. – Дуань Ву? Командир Шоу? – он в недоумении посмотрел на давних знакомых. – Что вы здесь делаете? – его изучающий взгляд прошелся по раздраженным лицам тех, кто стоял перед ним. – Тяньчжэнь, что они хотят от тебя? – в голосе Ван Юэбаня слышались стальные нотки. – Сяогэ?       - Что нам может быть нужно от… него, - чуть сбившись на последнем слове, насмешливо фыркнул Дуань Ву. – Без обид, глава У.       - Они искали тебя, - поделился с озадаченным другом Цилин. – Ты их знаешь?       - Знаю.       

***

      - Мне не хватает Тяньчжэня и его болтовни, - опустившись на пропитавшийся холодом камень, признался Панцзы. – Все, что мы знаем об этом месте… нелепо, конечно… напоминает мне о долине Хэйчжу.       - Ммм…       - Сяогэ, хоть ты не молчи, а? – он покачал головой. – Меня пробирает до дрожи от одной мысли, что мы вот так просто отказались от участия Тяньчжэня в этой экспедиции.       - У Се в порядке.       - Айя, я знаю. Зато мы с тобой несообразно далеки от этого определения. Не так ли?       - Хм?       - Признай, Сяогэ, - Юэбань пристально посмотрел на немногословного друга сквозь полупрозрачную пелену дыма, поднимающегося от пляшущих в самом сердце импровизированного лагеря ярких языков желтоватого пламени, - Тяньчжэнь нужен тебе здесь, рядом с тобой, как и мне.       - Признаю.       Провинция Цзилинь встретила команду, возглавляемую командиром Шоу, холодными ветрами, дующими с белоснежных пиков Чанбайшань, и горьковато-сладким, чуть землистым, насыщенным ароматом красного женьшеня*(2). И Панцзы, и Сяогэ по достоинству оценили проявленную Шоу Синьюном настойчивость в его желании заполучить для своих целей не только бывшего боевого товарища, но и равнодушно взирающего на непрошеных гостей Ушаньцзюй Чжан Цилина. По совести, они оба были против поездки в Чимбайшань, о чем подрывник намеривался сообщить давнему знакомому и его людям. Никакое – даже самое заманчивое предложение – не стоило того, чтобы спускать с рук пренебрежение, с которым командир Шоу и остальные отнеслись к У Се.       Все, как часто бывало в жизнях расхитителей, решил случай. И мастерски подслушавший весь проходивший за закрытыми дверями разговор У Се. Представители армии, наотрез отказавшиеся покинуть Ушаньцзюй – что было на руку железному трио – непреднамеренно загнали себя в ловушку, предоставив потомственному расхитителю безграничные возможности, чтобы проявить свои выдающиеся навыки и без особого труда выяснить цель их неожиданного визита. Не смогли остановить босса У даже Ван Мин и Цзя Кэ, выставленные у дверей в качестве караульных.       Чего ни Панцзы, ни Сяогэ не могли взять в толк, так это непреклонность, с которой У Се настаивал на их участии в странной (даже по меркам Железного Треугольника) экспедиции в Гуйгу. Впрочем, не доверять его превосходной интуиции причин у них не было. Разумная осторожность и внимание к деталям – все, о чем он попросил их обоих, прощаясь на пороге Ушаньцзюй под шепотки и смех команды командира Шоу.       - Не понимаю я, - тем временем продолжил заполнять воцарившуюся над лагерем тишину своим голосом Ван Юэбань, - что такого заподозрил Тяньчжэнь, о чем он нас пытался предупредить? Что мы с тобой упустили, а, Сяогэ?       - Не знаю.       - Нужно было настоять на его участии в этой чертовой экспедиции, - проворчал Панцзы. – Ни командир Шоу, ни Дуань Ву, ни кто-то из них, - он махнул рукой в сторону установленных в ряд палаток, - не знают Тяньчжэня так, как его знаем мы. Но мы просто отступили…       - Так хотел У Се, - тихо возразил другу Чжан Цилин.       - Айя, - коротко рассмеялся подрывник, - Сяогэ, давай, признаем, что мы просто не умеем противостоять упрямству и обаянию нашего Тяньчжэня.       - Ммм…       Чего действительно не понимал сам патриарх клана Чжан, так это одержимость Шоу Синьюна и его людей оружейным складом времен Китайско-Японской войны, затерянным в ущелье в самом сердце Чимбайшань. Панцзы был прав, когда сравнивал Ущелье Смерти в провинции Цзилинь с Долиной Смерти в провинции Сычуань. Стоило дюжине человек преодолеть промытую в горном массиве водным потоком расщелину, как стрелки часов и компасов начали сходить с ума.       Над извилистым руслом пересохшей горной реки со всех сторон возвышались отвесные неприступные скалы, практически у самого подножия покрытые густым мхом и низкорослыми кустарниками, местами нависающими над головами озирающихся в немом изумлении людей. Прозрачный ручеек шириной в три ладони серебристой змейкой разделял ущелье, уводя команду вглубь гор.       Сяогэ усмехнулся, более не вслушиваясь в бездумный треп пуза и души Железного Треугольника. Другу нужно было высказаться, перемежая бессвязное бормотание с отборными матами, не предполагающими активного участия собеседника.        Проплутав по ущелью целый день, но так и не найдя тайник, существование которого оставалось под большим вопросом, командир Шоу был вынужден объявить привал. Каменный мешок, куда забрел уставший от однообразия, заплутавший отряд, идеально подошел в качестве временного укрытия для лагеря. Первым выпало дежурить до нелепого неуклюжему Ван Мину и верному адъютанту командира Моци Ваню. Черед Сяогэ и Панцзы – на этот раз они оба проявили принципиальность, составив собственную пару, не смотря на явное недовольство временных товарищей по команде – пришел, когда по внутренним часам Чжан Цилина время приблизилось к пяти утра. Бесцеремонно выставив из палатки Дуань Ву и его напарника Чжао Чухэ, пришедших их будить, они заняли свой пост, разрушая напряженную тишину тихим разговором.       - Сяогэ, ты же знаешь, что у меня нет причин не доверять Тяньчжэню, - устав от собственного ворчания, вновь обратился к другу Панцзы. – И мне действительно кажется подозрительной та одержимость, с которой Шоу Синьюн стремится найти склад с оружием. Что если…       - Возможно.       - Нам не хватает Тяньчжэня с его аналитическими способностями.       - Ммм…       

***

      Отряд под командованием Шоу Синьюна третий час к ряду изучал привлекшую их внимание насыпь. Ничем непримечательную и едва ли достойную потери времени, по мнению Сяогэ. Маячившая вдалеке каменная арка виделась более перспективным объектом для тщательного исследования. Впрочем, ни его мнения, ни мнения Панцзы никто не спрашивал, что навевало на определенные мысли, которыми подрывник не преминул поделиться с ним, выстукивая сообщение секретным кодом.       - Там!       Цилин с интересом посмотрел на Ван Мина, чей палец указывал на ту самую арку. В силу своей видимой молодости и неуклюжести тот носил звание сержанта*(3), но отличался завидной наблюдательностью.       - Командир Шоу, арка, - Ван Мин попытался снова, бестолково притопывая на месте. – Адъютант!       Моци Вань вопросительно уставился на товарища, отчего Ван Мин вытянулся по струнке, готовясь отрапортовать по всей форме, однако был опережен спрыгнувшим с насиженного места Панцзы.       - Этой насыпи не более полугода, - сложил руки на груди Ван Юэбань, сверля отряд тяжелым взглядом. – В сезон дождей в ущельях часто случаются оползни.       - Ван Панцзы…       - Командир, здесь нет того, что вы ищете, - проигнорировав замешательство адъютанта, со спокойной уверенностью в собственных словах продолжил он. – Мы теряем время.       - А вы двое куда-то спешите? – насмешливо фыркнул Чжао Чухэ.       - Два дня, - тон Чжан Цилина в противовес демонстрируемому болтуном ехидству звучал отрешенно.       - Сяогэ имеет в виду, что мы оба согласились отправиться в экспедицию лишь на три дня, - пояснил Панцзы. – И два дня из трех почти истекли. Чтобы вы все не говорили, но существование забытого со времен Китайско-Японской войны склада с оружием вызывает сомнения.       - Сержант Ван…       - Согласно сводкам, пакет с которыми доставил из штаба Ван Мин, - снова перебил адъютанта Ван Юэбань, - через ущелье в Чимбайшань была проложена артерия для снабжения китайской и японской армий. Существование тайного оружейного склада – легенда, не подтвержденная ничем иным, кроме бесследного исчезновения в Гуйгу около сотни японских солдат, что, собственно, и зафиксировано в военных сводках того времени. Истинная причина, по которой целая рота японских солдат затерялась в Чимбайшань, до сих пор остается неясной. Склад с оружием, принадлежащим китайской армии, мог быть всего лишь красивой сказкой, чтобы оправдать потери.       - Похоже, общение с гуманитарием вроде главы У сильно изменило тебя, Ван Панцзы, - прищелкнул языком Шоу Синьюн.       - Айя, в армии учат не рассуждать, а действовать, но мой брат придерживается другого мнения.       - Арка, - напомнил Сяогэ. Ему порядком надоели бесцельное шатание по ущелью и бессмысленные пререкания. И лишь присутствие Панцзы способствовало некоторому примирению с необходимостью сопровождать десяток отвыкших думать самостоятельно людей по давно пересохшему руслу горной реки в поисках схрона*(4).       - Чжан Цилин…       - Вы сами настояли на его участии в этой экспедиции, - парировал Панцзы: нездоровый азарт и остервенение, с которым давний знакомый бросался из крайности в крайность под одобрительные возгласы команды, казались абсурдными. Шоу Синьюн из прошлого подрывнику запомнился в первую очередь своим критическим мышлением, умением находить баланс между собственными побуждениями и соображениями и неподлежащими обсужденияю приказами сверху. Но среди отвесных скал Чимбайшань, в Гуйгу тот вел себя одержимо, разрушая закрепившийся в сознании своего бывшего товарища образ рассудительного и справедливого командира.       Каменная арка в окружении исполинских лиственниц, чьи раскидистые ветви образовывали тенистый, отливающей изумрудной зеленью шатер, выделялась из общего однообразного пейзажа своей незатейливостью. Достаточно широкое, чтобы через него на расстоянии вытянутой руки могла пройти пара человек, сквозное отверстие в выступающей над ущельем скале, к которому вела поросшая мхом, покрытая толстым слоем не успевшей перегнить хвои, скрытая от глаз за нагромождением валунов тропинка, изнутри было усыпано бурыми с белыми сердцевинами цветами.       - Тьфу ты, - разочарованно сплюнул себе под ноги Чжао Чухэ, озираясь по сторонам.       - Каменные цветы*(5), - подушечки пальцев Ван Мина очертили края выступающих из стены лепестков.       - Что скажешь, Сяогэ?       - Хм, - от бурых, не до конца распустившихся лепестков исходило приятное тепло, словно цветы были живыми. Они образовывали сложный узор, покрывающий все доступное пространство внутри арки, переплетаясь и расходясь под широкими углами. – Ключ.       - Шифр? – на пробу предположил Панцзы. Пальцы кольнуло холодом. Крупный бутон, приглянувшийся пузу и душе Железного Треугольника, предостерегающе завибрировал.       - Пятиугольники.       - Действительно.       - И что это дает? – командир Шоу вопросительно посмотрел на вдумчиво изучающих каменные цветы расхитителей.       - Ну, - протянул Ван Юэбань, не предпринимая новых попыток потрогать необычную находку, - мы довольно далеко от деревни Хунду. Но, как бы сказал У Се, в мире достаточно неизведанного, чтобы схожие природные аномалии повторялись независимо друг от друга в разных точках нашей планеты. Знания нашего брата бесценны. Будь он здесь, вы бы узнали много интересного, пока они с Сяогэ на пару решали бы эту головоломку. А так… Придется довольствоваться молчанием. Сяогэ, как вы все заметили, не слишком разговорчив.       - Бутоны.       - Указатели?       - Карта.       - Карта? – непонимающе нахмурился Моци Вань.       - Каменные цветы – явление редкое, - вмешался Ван Мин, - их цветение невозможно предугадать заранее.       - Сержант Ван, похоже, перепутал кафедру гуманитарных наук со службой в армии, - презрительно хохотнул Чжао Чухэ.       - Мои родители – ученые, - пожал плечами Ван Мин. – Господин Чжан, что вы делаете? – утратив интерес к поперхнувшемуся от злости старшему по званию товарищу, он сосредоточил свое внимание на Чжан Цилине, крутящему в пальцах отломанный каменный лепесток.       - Годовые кольца, - вместо друга пояснил Панцзы. Сержант ему нравился хотя бы тем, что пытливостью своего ума походил на оставшегося в Ханчжоу У Се. – Как у настоящих растений. Сяогэ выяснил, что каменные цветы в этой арке распускаются раз в четверть века и цветут около четырех лет.       - Год, когда в Гуйгу пропала рота японских солдат, выпадает на период цветения каменных цветов, - задумчиво пожевав губу, выдал Ван Мин. – Что?       - Математики? – расплылся в широкой ухмылке подрывник. – Родители, я имею в виду.       - Отец, - с самым серьезным видом кивнул Ван Мин. – Доктор физико-математических наук. А мать профессор истории в Сычуаньском университете на кафедре истории и культуры.       - Перевал в полутора ли к северо-западу, - отбросив исчерпавший себя каменный лепесток, оповестил ропщущую команду Сяогэ.       - Ты понял это по цветочкам? – осклабился Чжао Чухэ.       - Ван Панцзы, мы можем доверять твоему другу? – вышел вперед Дуань Ву.       - Вы сами хотели заполучить Чжан Цилина для поисков пропавшего во времена Китайско-Японской войны склада с оружием, - в который раз за минувшие два дня в компании командира Шоу и его подчиненных напомнил пузо и душа Железного Треугольника. – Дуань Ву, я и У Се доверяем Чжан Цилину свои жизни. Это случается достаточно часто, чтобы я был уверен в моем брате даже больше чем в самом себе. Я и У Се до сих пор не просто живы, а вполне здоровы и полны сил только благодаря Чжан Цилину. Я бы сказал, что он единственный, кому я доверяю здесь и сейчас.       - Ван Панцзы, мы знакомы с тобой давно, - нарушил затянувшееся молчание командир Шоу. – Вот уж не знаю, от чего бы стоило спасать главу У – разве что от аллергии на книжную пыль…       - Вы недооцениваете У Се, - перебил давнего знакомого Ван Юэбань, смотря в спину быстро шагающего по пересохшему руслу горной реки Сяогэ. Легкость походки и видимое спокойствие могли обмануть отряд военных, но только не его. – Кто вообще надоумил вас заявиться в Ушаньцзюй? – задал он наводящий вопрос, надеясь услышать правдивый ответ, способный пролить свет на происходящее.       - Господин Цзин, - отчетливо поморщившись, признался Шоу Синьюн. – Мы выпивали вместе, вспоминали старые денечки, обсуждали планы. Заговорили про Урумчи и Инин*(6). Господин Цзин сказал, что встречал тебя несколько лет назад в компании человека по имени У Се из Хачжоу. Немного рассказал о вашем сотрудничестве. Упомянул также Чжан Цилина. Армия может все – ты же знаешь.       - Похоже, что нет.       - Мы нашли человека, о котором говорил господин Цзин. Оказалось, что речь шла о главе семьи У, занимающейся перепродажей антиквариата. Должен сказать, что глава У оказался именно таким, как предполагал адъютант Моци: ценителем пыльных книг и предметов старины, едва ли имеющих какую-то реальную культурно-историческую ценность. Хотя должен признать, что я не ожидал настолько «радушного» приема.       - А потом вы встретили Чжан Цилина, и решили, что он именно тот, кто вам нужен, - продолжил стоять на своем Панцзы. – И с пренебрежением отнеслись к У Се.       - Что вас троих связывает? – вступил в разговор Дуань Ву.       - Долгая история. И нет, никто из вас не услышит ее от меня, - припечатал Ван Юэбань, смерив давнего знакомого предостерегающим взглядом. – Нам не о чем говорить, как оказалось, - его голос дрогнул: не то, чтобы он планировал когда-либо настоять на новой встрече с армейскими товарищами, но был разочарован их самомнением и недальновидностью. – У меня своя жизнь, гражданская, с бытовыми заботами и незаурядной работенкой, у вас – служба своей стране и приказы, которые не обсуждаются. Скажу только, что У Се и Чжан Цилин – мои братья, моя семья. И это все, что вам стоит знать о нас троих.       - Почему не отказался? – с искренним недоумением осведомился Шоу Синьюн.       - Я обязан тебе, командир, - мрачно усмехнулся подрывник. – Ты же помнил об этом, когда шел в Ушаньцзюй на встречу со мной. И рассчитывал использовать против меня, если откажусь.       - Ты действительно так думаешь, Ван Панцзы?       - Я предвзят. Но для меня достаточно того, что У Се считает именно так. У меня нет причин не доверять моему брату в этом вопросе. Что касается Сяогэ, то он согласился посетить Чимбайшань не ради интереса армии.       - Чжан Цилин подозревает нас в чем-то? – сложил руки на груди Моци Вань. – Это нелепо.       - Сяогэ просто хороший друг и лучший напарник из возможных, - в тон адъютанту парировал Панцзы.       - Мы на месте, - оповестил спорщиков Цилин, останавливаясь на краю крутого обрыва. – То, что вы ищите, находится под нами.       - Осталось найти вход, - язвительно фыркнул Чжао Чухэ.       - Вход, - Сяогэ указал на отполированный столетия назад стремительным потоком, падающим с утеса вниз, и ветрами темный валун, на котором распустился желтовато-белый лучистый цветок.       Пыхтя и отдуваясь отряд под предводительством командира Шоу, навалился на внушительных размеров булыжник в безуспешной попытке сдвинуть его в сторону.       - Не поможете? – натужно прохрипел Дуань Ву, получая высказанный одновременно отрицательный ответ.       Чжао Чухэ с раздраженным шипением отдернул порезанную об острые цветочные лепестки-лучики руку, с нескрываемой злобой уставившись на комфортно расположившихся неподалеку временных товарищей по команде и присоединившегося к ним военного доктора Жу Цывэя.       - Это же целестин*(7), - поделился своими наблюдениями Ван Мин, осторожно прикасаясь к кристаллам, составляющим необычный цветок.       - И что? – выдохнул Моци Вань, с выражением вселенской усталости на лице поглядывая на увлеченного сержанта.       - Эти лепестки острые, но подвижные. Похожи на… клавиши.       - Ммм…       Адъютант вздрогнул, заполошно оборачиваясь на застывшего в шаге с непроницаемым лицом Чжан Цилина и потирающего затылок Панцзы.       - Сяогэ? – короткого обмена взглядами оказалось достаточно.       - Кодовый замок, - подтвердил не озвученное предположение друга Цилин.       - Древний?       - Западная Ся*(8).       - После победы монголов над тангутами, некоторые жители царства Ся бежали в Дунбэй*(9), - задумчиво пробормотал Ван Юэбань. – Сияющие и сверкающие. Использование в качестве кодового замка кристаллов целестина вполне в духе тангутов.       - Насколько реально подобрать верный код? – перешел на деловой тон Моци Вань.       - В качестве кода могло использоваться все, что угодно, - покачал головой Панцзы. – От сутр и тантрических текстов до причт и ритуальных поэм. Это могло быть одно слово или целое стихотворение.       - Но кто-то, кто приходил до нас, смог подобрать верный код, - не думал сдаваться адъютант.       - Либо знал его изначально.       - Клавиши. Регистры.       - Айя, Сяогэ!       - О чем это вы? – Шоу Синьюн сдвинул кустистые брови к переносице, хмурясь от непонимания происходящего. Впрочем, на лицах его подчиненных было написано то же недоумение.       - Ван Мин сказал, что кристаллы напоминают клавиши, - охотно пустился в объяснения Панцзы. – Тангуты достигли значительных успехов не только в литературе и искусстве, но и в музыке. На протяжении всей жизни тангутов сопровождали так называемые системы регистров и переключения кодов*(10).       - То есть камень – древний рояль? – хмыкнул Дуань Ву.       - Что-то вроде того.       - Два ряда лепестков – регистры, - вставил свои два юаня Ван Мин. – Как при игре на фансян*(11). Только на кристаллы нужно нажимать, а не ударять по ним. Моя сестра преподает музыку в национальной музыкальной академии – я знаю, о чем говорю.       - Цветочная мелодия, - осененный догадкой, Панцзы положил пальцы на выступающие грани необычных лепестков, подражая профессиональным пианистам и притопывая ногой в такт известному лишь ему одному ритму. Прикосновения к прохладной поверхности кристаллов выходили легкими, трепещущими. Он и сам не мог толком объяснить, откуда знал непривычную тихую мелодию, едва различимую на фоне завывающего в скалах ветра, но неожиданно приятную.       С последней взметнувшейся ввысь нотой, валун дрогнул, практически беззвучно сдвигаясь в сторону. Образовавшийся под ним колодец с несколькими небрежно вбитыми в камень проржавевшими скобами вел в холодный, липкий сумрак, клубящийся внизу. Сброшенная Дуань Ву сигнальная ракета достигла дна, затухая от удара.       - Не больше иня, - со знанием дела вынес вердикт Шоу Синьюн. – Цзя Кэ, Най Ихао, остаетесь охранять вход. Спускаемся! – дал он отмашку своим людям. – И вы тоже с нами, - заметив, что ни Чжан Цилин, ни Ван Панцзы не сдвинулись с тех мест, где стояли, сухо прикрикнул на них командир отряда. – Трое суток еще не вышли – вы оба остаетесь в распоряжении армии.       - Я спущусь, - прищурившись, фыркнул Ван Юэбань. – Но Сяогэ сам решит. Командир, я в долгу перед тобой. В неоплатном долгу. Но не мой брат. Я не позволю принуждать его, прикрываясь интересами армии. И вы все по-прежнему недооцениваете У Се, - намного тише добавил подрывник: ни Шоу Синьюн, ни его подчиненные не знали (и, похоже, даже не догадывались), на что с готовностью пойдет босс У, когда ему станет известно о пренебрежительном отношении к Чжан Цилину со стороны нанимателей.       - Идем, - Сяогэ сжал плечо друга, призывая двигаться. Стремление защитить человека, положившего всего себя на поддержку дорогих людей, своей семьи, и искренне радеющего за счастье каждого из них, во стократ пересилило нежелание спускаться в осточертевшие катакомбы, сулящие не только витавшую в спертом подземном воздухе опасность, но и ощутимо давящую на плечи печать бездумно идущих ей навстречу людей смерти.       - Уверен? – напряжение немного отступило, но Панцзы не спешил принимать выбор Сяогэ, давая возможность отступить.       - Идем.       Прямой, вырубленный в скале тоннель уходил на юг, то сужаясь, то расширяясь. Местами с потолка свисали липкие, посеревшие от времени ошметки паутины. Размытые участки представляли собой наносы из щебня, через которые приходилось перебираться, как через брустверы*(12).       - Похоже, здесь была перестрелка, - Ван Мин продемонстрировал поднятую с пола гильзу.       - Калибр семь-шестьдесят пять*(13), - заключил Шоу Синьюн, передавая находку своему адъютанту. – Рубин*(14).       - Гильз около десятка, - оповестил товарищей по команде Дуань Ву, - но тел нет. Либо кому-то удалось уйти, не смотря на ранения, либо стреляли наугад, в воздух, чтобы отпугнуть.       - Склад с оружием спрятали в сороковых годах, - подвел итог Моци Вань. – Значит…       - Это ничего не значит, - бесцеремонно перебил адъютанта Панцзы. – Хотите узнать правду – заканчивайте трепаться. Впереди развилка. Придется выбирать правильный путь.       Два коридора сильно отличались друг от друга. Тот, что привлек внимание отряда во главе с командиром Шоу, представлял собой широкую галерею с высоким потолком. Стелившийся над полом сумрак, рассеиваемый дрожащим желтоватым светом, мягко окутывал все доступное взору пространство. От второго прохода веяло пробирающим до костей холодом. Сгустившаяся под неровно выдолбленным потолком тьма казалась неподвижной, как застойное болото. По стенам тонкими ручейками стекала влага, лужами скапливаясь под ногами быстрым шагом идущих вперед людей.       Возмущенные шепотки доносились из-за спины сделавшего выбор Чжан Цилина. И только присутствие среди раздосадованных необходимостью преодолевать очередное препятствие военнослужащих надежного и верного друзьям Панцзы помогало справиться с укрощением поднявшего голову, угрожающе порыкивающего внутреннего зверя.       Похвастаться такой же интуицией, какой обладал его любимый человек, Сяогэ не мог. Однако годы жизни, проведенные под землей в поисках таинственных артефактов из древних гробниц, научили патриарха клана Чжан прислушиваться к собственным ощущениям, даже когда цель виделась такой близкой и достижимой без особых усилий. Галерея, куда намеривался войти Моци Вань, агитируя товарищей по отряду следовать более легким путем, манила своей незатейливостью, своей мнимой безопасностью. Маршрут, без колебаний избранный Цилином для продолжения поисков, совсем наоборот больше походил на сцену из фильма ужасов, о чем не преминул сообщить доктор Жу. Но именно он сулил большую надежду на благополучное завершение миссии. Тьма, окружавшая команду из двенадцати человек, была живой – Сяогэ чувствовал это. И все же у него оставался шанс бороться с ней, отпуская себя, позволяя тьме непальского божества показать свой устрашающий лик, о котором знали лишь близкие Цилину люди.       Свернув налево и даже не взглянув на соседний тоннель, сложенный известняком с примесью руды, Сяогэ пересек каменный мост над водной гладью, с присущей ему иронией вслушиваясь в голоса, зазвучавшие возбужденно, стоило новому открытию замаячить перед глазами командира Шоу и его подчиненных своими призрачными и отнюдь не благоприятными перспективами.       - Где это мы? – Ван Мин покрутил головой, с интересом осматриваясь в просторной пещере, выход из которой перекрывала массивная металлическая решетка с толстыми, ржавыми, перекрещенными прутьями.       - Прочная, - прищелкнул языком Дуань Ву: попытка снести преграду успехом не увенчалась. Четверо представителей армии потирали ушибленные плечи. – Нужно ее открыть.       - Навалимся все вместе, разом, - внес предложение Чжао Чухэ.       - Бесполезно, - насмешливо прищурился Панцзы.       - Тогда взорвем ее, - настойчиво гнул тот свою линию.       - И похороним себя, - со скорбной гримасой парировал подрывник.       - Что…       - Ван Панцзы лучший взрывотехник*(15) из тех, что я знаю, - вступился за давнего знакомого Шоу Синьюн, наградив Чжао Чухэ тяжелым взглядом. – Какие будут предложения? – он выразительно посмотрел на Чжан Цилина, вынуждено признавая лидерство наемника.       - Айя, - вместо друга заговорил пузо и душа Железного Треугольника, - нужно найти механизм, который поднимает решетку.       - Рычаг? – на пробу предположил Дуань Ву.       - Возможно.       - Командир, - вняв голосу разума и отчаянно жестикулирующим товарищам, адъютант приблизился к обходящему пещеру по кругу Шоу Синьюну, - нужно все обдумать. На данный момент из пещеры есть только один выход. Он хорошо просматривается. Мы в безопасности. Разобьем временный лагерь.       - Здесь небезопасно, - возразил Цилин. Длинные пальцы заскользили по шероховатой, покрытой темным налетом стене в поисках скрытого механизма. Предчувствие надвигающейся катастрофы усиливалось с каждой отсчитанной минутой, расходясь вибрацией по нитям особой связи железного трио. Прикрыв глаза, Сяогэ сдавленно выдохнул: одного короткого мгновения, иллюзорного, как и посетившее его видение, хватило, чтобы сердце пропустило удар.       В том, что он стал восприимчив к проецируемым древними гробницами галлюцинациям, виделось своего рода равноценным обменом: подавляющее волю, стирающее память и угнетающее сознание влияние Небесных даров взамен на абстрактные, зачастую неясные и мрачные образы. Впрочем, логического, объективного или хотя бы не слишком надуманного под влиянием очередной иллюзии объяснения подобному обмену не находилось. Видения самым невероятным образом сочетали в себе похороненное в недрах гробниц темное прошлое и туманное будущее, но не несли в себе реальной опасности для него самого, не считая незначительного – по собственным меркам – дискомфорта или кратковременного выпадения из реальности. Ничего, что могло бы всерьез навредить его физическому или ментальному здоровью. Только предостережение.       - Что ты имеешь в виду? – нахмурился Моци Вань.       Не удостоив адъютанта ответом, Цилин нащупал незаметную в скудном освещении для человеческих глаз трещину. Одного удара оказалось достаточно, чтобы трещина увеличилась, расходясь сетью более мелких трещин. В образовавшемся разломе виднелся сложный механизм, состоящий из десятка зубчатых шестерней*(16) разного диаметра с отверстиями в дисках.       - Ого, - присвистнул Панцзы. – Еще одна задачка, на этот раз в стиле республиканской эпохи*(17). А это, - он указал на кремниевые стержни с резьбой, аккуратно оплетенные медной проволокой, - вероятно, вторая часть механизма.       - Зубчатые колеса и штифты, - покивал приблизившийся к расхитителям Ван Мин. – Нужно последовательно, в обратном порядке соединить шестерни посредством штифтов и проволоки, а затем запустить. Вроде ручного стартера*(18).       - Айя, еще немного и я решу, что в тебя вселился дух нашего Тяньчжэня!       - Я просто внимателен к деталям, господин Пан, - пожал плечами сержант. – Мой старший брат из-за проблем со здоровьем всерьез увлечен техникой и различными механизмами.       - Панцзы, он прав, - остановил друга от дальнейших расспросов Цилин, осторожно вставляя кремниевый штифты в отверстия на дисках шестерней. Предприимчиво оставленная создателями механизма медная, чуть маслянистая на ощупь проволока прочно фиксировалась в нанесенных на штифты канавках, образуя своеобразный узор.       - Сяогэ, постой, - пальцы Ван Юэбаня впились в его руку, останавливая методично совершаемые действия. – Черт возьми! Я знаю, что это за хрень.       - Хм?       - Видишь, - подрывник нетерпеливо ткнул пальцем в один из получившихся «узлов». – Зубчатые шестерни сделаны из высокоуглеродистой стали, штифты – из кремния, а медная проволока покрыта горючей жидкостью.       - Кремниевая зажигалка*(19), - ахнул доктор Жу.       - Ты был прав, Сяогэ, в пещере небезопасно. Механизм поднятия решетки и активации ловушки представляют собой единое целое. Попробуем запустить его из ниши, которую мы видели рядом с мостом. Потребуется приложить много сил, чтобы шестерни сдвинулись с места. Но…       - Ладно.       - Остальным, - Панцзы обернулся к вслушивающемуся в каждое слово командиру Шоу и его людям, - придется перейти мост и ждать. Мы с моим братом решим эту проблему, но будет лучше, если никто не станет нам мешать.       - Я понял.       Отмашка Шоу Синьюна подействовала на застывшую команду отрезвляюще. Безропотно подхватив свои вещи, они оперативно покинули пещеру. Единственным, кто замешкался на выходе, был Ван Мин. Пузо и душа Железного Треугольника вздрогнул – пронзительный взгляд сержанта пробирал до глубины души. Он казался смутно знакомым и вместе с тем настороженным. Скомкано пожелав расхитителям удачи, Ван Мин последовал за успевшими скрыться из виду старшими товарищами и командиром.       - Странный…       - Ммм…       

***

      Стены и потолок покрывал слой копоти. Усыпанный щебнем пол хрустел под ногами пробирающихся к маячившему впереди проходу людей. Проржавевшая металлическая решетка, до этого преграждавшая путь, была распахнута.       Панцзы скривился: живое воображение нарисовало безрадостную картину того, что было бы с ним, Сяогэ и остальными, попади они под бушующий огонь и пулеметную очередь из мелких осколков породы. После такого им обоим пришлось бы бежать из страны, чтобы избежать гнева У Се. Их самый близкий человек отличался наплевательским отношением к самому себе, но зато со всей возможной ответственностью подходил к вопросу безопасности тех, кого любил. Выбитое на плече «спасибо» от Чжан Цилина целиком и полностью подтверждало ход безрадостных мыслей самого подрывника.       Нет, они не испытывали страха перед У Се – даже звучало такое предположение нелепо – просто не хотели тревожить собственными травмами, не хотели видеть зарождающееся чувство вины в открыто смотрящих на них глазах. Вины за то, что не просто отпустил, а настоял на участии в экспедиции. Поэтому долгом его и Сяогэ было вернуться домой живыми и по возможности невредимыми.       Новый коридор мало чем отличался от тех, что остались позади: повсюду валялись гильзы, но по-прежнему не наблюдалось никаких доказательств того, что кто-то вел ожесточенную перестрелку. И с кем, собственно? Команду окружали лишь промозглый сумрак, звенящая тишина и паутина. Ничего, с чем дюжине человек пришлось бы сражаться: ни дополнительных ловушек, ни устрашающих тварей – только бесконечно длинный тоннель.       - Сяогэ?       - Ммм…       Цилин хорошо понимал, о чем именно думал друг: коридор отчетливо напоминал закольцованную ловушку в разрушенной усадьбе семьи Ляо из Мэйлин. Единственным ориентиром оставались редкие бурые вкрапления на стенах, отличающиеся по своей форме и размерам. У Се просил их соблюдать осторожность и обращать внимание на мельчайшие детали, словно знал о месте, куда занесет очередная экспедиция его и Панцзы.       Идущий след в след Ван Мин закусил губу, вдумчиво рассматривая пару едва заметных под толстым слоем каменной пыли бурых росчерков, пока объявивший о передышке командир Шоу что-то вполголоса выговаривал своим подчиненным. Проигнорировав очередную насмешку Чжао Чухэ и ворчание Моци Ваня, он смущенно улыбнулся пристально наблюдавшему за его действиями Чжан Цилину:       - Это не кровь.       - Нет.       - Я так и думал.       - Айя, сержант Ван, ты продолжаешь удивлять своей наблюдательностью, - расплылся в добродушной ухмылке Панцзы.       - Окислившаяся железная руда придает скалам медный или бурый оттенок, - Ван Мин снова прикусил губу, прежде чем продолжить, - школьный курс естествознания.       - Идем, - незаметно тряхнув головой, прогоняя из нее мелькнувшую было мысль, Сяогэ решительно двинулся вперед.       - Не принимай на свой счет, - ободряюще похлопал сержанта по спине Ван Юэбань, мгновение спустя поспешно убирая руку со сведенных в безотчетном движении лопаток. – Кхм, в общем, Сяогэ не из тех людей, кто любит поговорить. Ну, разве что с У Се.       - Все в порядке, - заверил собеседника Ван Мин.       - Тогда вперед!       Спустя полчаса непрерывной ходьбы, коридор начал расширяться. К сумраку и тишине добавился плеск воды: небольшой водопад вытекал прямо из стены, буквально сочась из скалы, с шелестом и брызгами падая в сложенный тщательно отполированными камнями колодец, по краю которого распустились пестрящие разноцветными красками каменные цветы, напоминающие лотосы.       - Что, еще одна загадка? – скривился Чжао Чухэ.       - Похоже на то, - согласно фыркнул Дуань Ву.       - Сообщающиеся сосуды.       - Ван Панцзы, что твой друг имеет в виду? – так и не дождавшись дальнейших пояснений, осведомился Шоу Синьюн.       - Видите тот булыжник? – охотно поделился информацией с давним знакомым Ван Юэбань, указывая на ничем непримечательный, кроме внушительного размера и треугольной формы, валун в дальнем конце просторной пещеры. – Это проход в следующую секцию лабиринта. Чтобы его сдвинуть, нужно найти механизм, который, как предполагает Сяогэ, работает по типу сообщающихся сосудов. Школьный курс физики, - гордо ухмыльнулся он, подмигивая Ван Мину.       - Здесь.       От удара пластина, закрывающая собой механизм, упала к ногам не шелохнувшегося патриарха клана Чжан, разлетаясь осколками и поднимая в воздух облачка пыли.       - Похоже на противопаводковую систему*(20), - подал голос Ван Мин, не спуская глаз со спрятанных в стене пещеры резервуаров с тянущимися от них трубами.       - Айя, - обрадовано хлопнул себя по бедрам Панцзы, - либо под этой пещерой есть еще одна камера, либо…       - Пещера и есть камера для стока воды из переполненных резервуаров, - закончил за друга Цилин.       - Что я слышу, Сяогэ, - в шутку подначил его пузо и душа Железного Треугольника, - ты заговорил целыми предложениями.       - Хм? – попытка Панцзы разрядить обстановку, определенно, увенчалась успехом: стоявшие с хмурыми, перепачканными в паутине, саже и грязи лицами подчиненные командира Шоу переглянулись, расправляя сведенные от напряжения плечи.       - Республиканская эпоха? – вновь стал серьезным Ван Юэбань.       - Да.       - То есть склад действительно существует? – вмешался в разговор Дуань Ву.       - В этих катакомбах, определенно, что-то есть, - кивнул подрывник. – Но сильно сомневаюсь, что мы обнаружим здесь то, в чем заинтересована армия.       - Почему ты так думаешь? – голос Шоу Синьюна звучал сухо.       - Высокая влажность.       - Вот именно, - подхватил Панцзы, с все большим интересом поглядывая на стоявшего чуть в стороне от старших товарищей Ван Мина. – Сержант Ван прав, командир. Постоянная высокая влажность худший вариант для организации тайного склада с оружием или боеприпасами.       - Согласен, - усмешка командира Шоу вышла кривой.       - Водопад, - Цилин подтолкнул друга к переполненному сочащейся из скалы водой колодцу.       - Что искать? – по-деловому осведомился Ван Юэбань: вода то и дело выплескивалась через край колодца, омывая блестящие от влаги каменные цветы – получая в качестве исчерпывающего ответа прилетевший прямо в руки теннисный мяч. – Не буду спрашивать, откуда среди твоих вещей взялись мячи для тенниса. Но, Сяогэ, ты уверен?       - Уверен.       - Сержант, помоги-ка мне. Надеюсь, ты хорошо разбираешься не только в теории, - стоило Ван Мину приблизиться, подрывник протянул ему желтоватый, покрытый жестким коротким ворсом мячик. – Наноси удары в одну точку, - он выразительно постучал по месту на стене, откуда брал свое начало мини-водопад, - в одном ритме, пока поток не усилится. Нужно еще сильнее переполнить колодец, чтобы сработал защитный механизм, который в свою очередь запустит процесс активации ловушки.       - Что? – ошеломленно уставился на Ван Панцзы адъютант. – Вы хотите затопить пещеру?       - Это не так, - невозмутимо возразил Сяогэ.       - Механизм, запускающий в действие водную ловушку, и механизм, открывающий проход, взаимосвязаны, - примерившись, Ван Мин нанес первый удар теннисным мячом по стене. – Как и в предыдущем случае. Я прав? – его взгляд оставался прикован к бесстрастно смотрящему в ответ Чжан Цилину.       - Да. Панцзы!       Козырнув, Ван Юэбань опустился на корточки перед колодцем. Каменные цветы казались живыми, их чуть заостренные лепестки сияли радужными капельками влаги, а сами бутоны легко умещались в его больших ладонях. Осторожно исследуя цветок за цветком, покручивая из стороны в сторону, Панцзы в очередной раз поймал себя на мысли, что ему отчаянно не хватает У Се. Тишина, разбиваемая лишь монотонным стуком, угнетала. Но вместе с тем он чувствовал себя гораздо комфортнее и уверенней, когда за его спиной находился Ван Мин. И, судя по микровыражениям лица Сяогэ, понятным лишь тем, кто знал патриарха клана Чжан достаточно хорошо, друг тоже переживал схожие чувства по отношению к сержанту.       - Нашел! – раздался щелчок, слившийся с треском: теннисный мяч отлетел от стены, оставив на ней множество стремительно разрастающихся трещин. Каменный цветок остался в руке вздрогнувшего от неожиданности Панцзы – под ним образовалось небольшое отверстие, с шумом поглощающее льющуюся непрерывным потоком воду.       Скрытые в нише резервуары быстро наполнялись прозрачной жидкостью. Когда ее уровень в них достиг предела, Цилин потянул на себя неприметный рычаг. Стены пещеры содрогнулись. Тяжелая плита с жутким, резонирующим грохотом перекрыла единственный путь к отступлению, отрезая команду от оставшегося позади коридора. Сверху полилась вода, неумолимо заполняя все доступное пространство.       - Задержите дыхание, - все с тем же ровным тоном посоветовал Сяогэ.       Валун, перекрывавший путь к тайнам лабиринта под Чимбайшань, сдвинулся в сторону. Подхваченные бушующим потоком, несущимся по извилистому темному коридору, люди бессильно барахтались в тщетных попытках удержаться на поверхности.       Перехватив едва не набившего себе шишку о выступающий из стены камень подрывника за руку, Цилин потянул его на себя, преодолевая сопротивление воды. В том, что тот с силой сжимал запястье Ван Мина, было что-то знакомое, отдающееся в груди теплом, не смотря на окружающий их холод.       Удар о дно глубокой узкой скважины вышел болезненным. Его не смягчила даже расплескавшаяся в момент падения с высоты воды. Судорожно вдохнув и оглядевшись по сторонам, Сяогэ замер, пойманный в ловушку собственных мыслей. Внезапно накатившее осознание походило на сход снежной лавины. Для верности моргнув пару раз, он перевел сосредоточенный взгляд на непечатно поносящего командира Шоу и его подчиненных Панцзы, вопреки своим словам так и не отпустившего руку ошалело озирающегося Ван Мина.       - Ты как?       - В порядке, - оборвал себя на полуслове душа и пузо Железного Треугольника. – Сяогэ?       - Ммм…       - Ого, да это же соляная шахта, - присвистнул Ван Юэбань, разжимая, наконец, пальцы на запястье потирающего ушибленное плечо сержанта. – Кто-то решил оздоровиться?       - Соляной купол*(21), - вставил свои два юаня Ван Мин. – Возможно, что самой ценной находкой в катакомбах может стать месторождение нефти или природного газа.       - Что, твой дедушка был геологом, а, сержант? – раздраженно закатил глаза Чжао Чухэ.       - Нет. Он разводил собак.       Сяогэ и Панцзы переглянулись, затевая собственный безмолвный разговор, пока болтуны из отряда командира Шоу были заняты стойко игнорирующим издевательства и дающим достойный отпор Ван Мином.       - Тогда, вероятно, столь обширные познания в геологии, передались сержанту Вану по наследству от бабушки, - поддержал настрой товарища Моци Вань.       - А обе бабушки происходили из влиятельных и богатых семей, поэтому успешно занимались семейным бизнесом.       - Довольно, - решительно одернул увлекшихся подчиненных Шоу Синьюн: армия в экспедиции и так показала себя не с лучшей стороны, поэтому поощрять разборки на пустом месте из-за откровенно нервирующей эрудированности сержанта виделось недальновидным. Впрочем, тот и раньше демонстрировал недюжинные умственные способности, около месяца назад заинтересовав своими выдающимися знаниями в различных областях науки представителей генерального штаба, проводивших инспекцию в части, где последние сорок лет служил сам командир Шоу.       - Действительно купол, - доктор Жу с неподдельным интересом водил фонариком по нависающему над головой своду, с множеством украшающих его соляных кристаллов самых разнообразных форм и размеров.       - Тут проход, - махнул рукой Ван Мин, снова привлекая к себе всеобщее внимание.       - Айя, похоже, этот соляной тоннель был создан искусственным путем, - заглянув за выступ, хмыкнул Панцзы. – Что скажешь, Сяогэ?       - Ты прав.       - Можешь определить примерный возраст?       Пальцы привычно прошлись по стене, задевая небольшие кубические, отливающие стеклянным, чуть голубоватым и розовым блеском образования:       - Сильвинит*(22). Около шести тысяч лет.       - Если этому куполу около шести тысячелетий, как утверждает Чжан Цилин, то каким образом он может быть связан с Западной Ся? – сложил руки на груди Шоу Синьюн.       - Разве что захоронением какой-нибудь важной персоны из беглых тангутов королевских кровей, - авторитетно заявил подрывник. – Командир, какую связь ты хочешь увидеть?       - Склад с оружием, полагаю, не относится к перечню того, что вы двое ожидаете увидеть? – в задумчивости свел к переносице кустистые брови командир Шоу, придавая своему лицу суровое выражение. – Ван Панцзы, кто твой друг на самом деле?       - Армия может все, - криво усмехнулся Ван Юэбань. – Сначала вы недооценили У Се только потому, что он владеет антикварным магазином, читает старинные книги, носит очки и свитера, а потому не похож ни на одного из вас. Теперь, когда наши с Сяогэ предположения о том, что схрон с оружием всего лишь легенда, вот-вот подтвердятся, вы требуете объяснений от человека, которого сами наняли для поисков пресловутого склада, соблазнившись – чем, а командир? – его молодостью или его телом?       - Ван Панцзы, на что ты намекаешь? – взвился Моци Вань.       - Сяогэ выглядит молодо, а когда он одет в свои привычные вещи вообще может сойти если и не за школьника, то за студента. Но тем утром вы все видели его сразу после тренировки. Вы шли за мной, но в итоге настояли на участии Чжан Цилина в сомнительном предприятии, прикрываясь интересами армии. Хорошо, если Сяогэ не против этого, то я отвечу на твой вопрос, командир.       - Ладно, - равнодушно пожал плечами Цилин, предоставляя другу полную свободу действий. Объяснять что-либо Шоу Синьюну и его подчиненным он не намеривался, но не видел ничего предосудительного в том, чтобы позволить Панцзы раскрыть старому знакомому часть правды, чтобы избежать еще большего количества ненужных вопросов и подозрений.       - Мой брат – глава клана Чжан.       - Не слишком ли он молод для главы клана? – недоверчиво скосил глаза на немногословного наемника Моци Вань.       - Вот вы и прокололись, - удовлетворенно констатировал Панцзы. – Не думал, что ты так сильно изменился, командир.       - О чем ты?       - Так или иначе, я и Сяогэ выполним нашу часть сделки. Сяогэ?       - Ммм…       - Идем, - подрывник сжал плечо Цилина: заземляющее прикосновение и незримая поддержка, в которых нуждался сам Панцзы, помогли собраться с мыслями и взять себя в руки, чтобы не сорваться на временных товарищах по команде и их предводителе.       - Мгм, - добровольная и искренняя поддержка не только У Се, но и Панцзы уже давно вошла в хорошую привычку патриарха клана Чжан. И Сяогэ солгал бы, сказав, что ему не нравится это чувство полной и безоговорочной принадлежности к своей семье. – Близко.       Пробитый в соляном куполе тоннель действительно оказался коротким. Всего пару плавных поворотов спустя путь команде преградили полупрозрачные ворота высотой в два человеческих роста, со сложным засовом в виде рамки и целая горсть разноцветных кристаллов на нефритовом подносе.       - Мозаика?       - Ммм…       - Эти кристаллы похожи на лепестки цветов, - поочередно покрутив в руках несколько наугад выбранных из переливающейся всеми цветами радуги кучи кристаллов, рассудительно заметил Ван Мин, за что получил новый крайне озлобленный взгляд со стороны Чжао Чухэ.       - Возможно, - не стал спорить с ним Цилин.       - Идеи? – взял слово Дуань Ву, проявляя куда больше благоразумия, чем напарник. – Сержант Ван? Господин Чжан?       - Еще в ущелье господин Пан выбрал цветочную мелодию, которая была ключом, - начал Ван Мин, смущенно оглядываясь на подрывника. – Что если этот замок – своего рода продолжение…       - Хашнууд Буин*(23).       - Утерянная в эпоху правления династии Цин «волшебная» картина, - кивнул Панцзы. – Сяогэ, раз ты вспомнил о ее авторе, то, возможно, помнишь, что конкретно было на ней изображено?       - Анемоны*(24).       - Те самые?       - Да.       - Тогда, полагаю, мы справимся с этой задачей, - Панцзы в предвкушении потер руки. – Как думаешь, Сяогэ, насколько быстро мы справимся с восстановлением репродукции «волшебной» картины?       - Посмотрим.       - Тогда приступим.       

***

      - Все, это последний, - с облегчением выдохнул Ван Юэбань, аккуратно устанавливая отливающий красным кристалл на его законное место. В целом, получившаяся картина выглядела красиво – он признавал это, но вместе с тем воспоминания об анемонах навевали грусть.       Заполненная деталями мозаики рамка сверкнула, смещаясь в сторону и погружаясь в углубление на одной из монолитных створок бесшумно отворившихся перед командой ворот. В центре просторного зала, являющего собой часть образовавшегося тысячелетия назад под Чимбайшань соленого купола, с высоким сводом, поддерживаемым белоснежными колоннами, возвышался закрытый каменный саркофаг. Вдоль стен стояли медленно разгорающиеся соляные лампы. Немного в стороне, словно кто-то низверг его с пьедестала, стоял саркофаг меньшего размера, полностью выполненный из массивного цельного кристалла галита. Пол усыпальницы расчерчивали нанесенные чем-то острым бороздки, тянущиеся от возвышения под каменным саркофагом вдоль стен и замыкающиеся у полукруглого пересохшего бассейна.       - А вот и японские солдаты, - рвано выдохнул сквозь стиснутые зубы Панцзы. – Не думаю, что захочу пересчитать поголовно, но, похоже, что мы нашли пропавшую в Чимбайшань роту.       - Их кто-то сюда перенес, - известил команду спрыгнувший в «братскую могилу» доктор Жу.       - Их убили? – голос Моци Ваня предательски дрогнул.       - Нет. Судя по всему, они умерли от какой-то болезни.       - Когда их перенесли сюда, они были еще живы? – продолжил допытываться адъютант.       - Скорее всего. Думаю, они находились без сознания, в коме, и умерли без надлежащего лечения и ухода.       - Кто бы ни принес этих японских военнослужащих в усыпальницу, он смог пройти лабиринт от начала до конца и восстановить механизмы защиты перед своим уходом, - угрюмо подытожил Ван Юэбань.       - Ван Панцзы, - нарушил затянувшееся молчание Шоу Синьюн. – Ты и Чжан Цилин оказались правы – никакого склада с оружием не существует.       - Кто-то заманил отряд в Чимбайшань, - Цилин обошел усыпальницу по кругу, отмечая малейшие детали в ее необычном антураже: вроде символов на колоннах, замысловатого орнамента на постаменте под саркофагом, так явно выделяющемся на фоне удручающей белизны, и оставленных на бортах бассейна царапин. – Изначально гробница была построена для члена королевской семьи Западной Ся. Но гробницу вскрывали. Дважды.       - Айя, Сяогэ, каменный саркофаг появился в гробнице в начале республиканской эпохи. Не так ли?       - Так. Но не советую открывать его, чтобы выяснить, кто именно был похоронен в гробнице во второй раз.       - Саркофаг проклят?       - Он опасен.       - Я понял, Сяогэ, - без тени иронии заверил друга Ван Юэбань, поднимая руки, - воздержусь от исследований. Дуань Ву, что ты делаешь?       Обыск карманов японских солдат, затеянный лейтенантом, выглядел странно, даже фанатично. Тот спешно переходил от одного тела к другому, не обращая внимания ни на Панцзы, ни на окрикнувшего его Моци Ваня.       - Лейтенант Дуань! – командирским тоном прикрикнул на увлекшегося подчиненного Шоу Синьюн, но снова был проигнорирован. – Лейтенант Чжао, что за шутки? – дуло офицерского пистолета*(25) было направлено ему в грудь.       - Спасибо, что ты, Ван Панцзы, и твой друг без потерь провели нас через лабиринт, - растянул губы в ехидной ухмылке Чжао Чухэ. – Однако больше мы не нуждаемся в ваших услугах, - его палец лег на спусковой крючок, смещаясь в сторону Ван Юэбаня.       - Лейтенант Чжао!       Три оглушительных выстрела слились воедино, раскатом грома ударяясь о нависающий над головами людей свод, заставляя резонировать поддерживающие его колонны. В воздух взметнулось облачко пыли, от выбоины, оставленной пулей, по стенкам закрытого каменного саркофага пошли глубокие трещины, через которые начала просачиваться прозрачная жидкость, заполняя углубления в полу. Первые капли алой горячей крови разбились о покрытые толстым слоем пыли соляные плиты. Едва различимый хлопок в воцарившемся хаосе остался никем незамеченным, как и прокатившаяся под ногами людей волна дрожи.       - У Се! – Цилин подхватил заваливающегося назад Ван Мина, опускаясь на пол вместе с ним. Вороной глок с громким стуком выпал из рук сержанта.       Застывший в момент выстрела Панцзы пришел в движение, поставленным ударом в челюсть отправляя зажимающего раненое плечо Чжао Чухэ в нокаут.       - Сержант Ван?       - Тяньчжэнь, - едва не сбив с ног бросившегося к раненому лейтенанту Жу Цывэя и остолбеневшего Моци Ваня, Ван Юэбань буквально рухнул на колени рядом с удерживающим в своих объятиях надсадно хрипящего Ван Мина другом.       Чуткие пальцы Сяогэ прошлись по скулам незнакомого лица, спускаясь к подбородку и переходя на шею. Подцепив край искусно выполненной маски, он с неясным трепетом поспешил избавить от нее безвольно раскинувшегося на полу человека, пока верный Панцзы сражался с заевшей молнией на опаленной выстрелом армейской куртке.       - Глава У? – не веря своим глазам, Моци Вань уставился на в одно мгновение преобразившегося сержанта.       - У Се, - Цилин слышал как Панцзы бормочет молитву, ускоряясь под его выразительным взглядом: хрипы перешли в монотонный свист, обрываясь и затихая. – У Се, - пальцы прижались к жилке на шее потомственного расхитителя в безотчетной попытке нащупать пульс.       - Давай же, Тяньчжэнь, - не сдержавшись, Ван Юэбань рванул полы крапчатого неуставного френча без знаков отличия, с замиранием сердца вслушиваясь в звон рассыпавшихся по полу металлических пуговиц. Трясущимися руками приподняв темную водолазку, он зажмурился, боясь увидеть кровь.       - Панцзы.       Длинные пальцы овили предплечье подрывника, призывая его вернуться в реальность: застрявшая в кевларовом бронежилете*(26) пуля показалась Ван Юэбаню истинным чудом. Возблагодарив Небеса, и попутно покрыв отборным матом парочку брыкающихся в руках бывших товарищей по оружию лейтенантов, он ослабил крепления на спасшем жизнь друга жилете, позволяя ушибленной грудной клетке У Се расшириться, а вместе с ней расправиться и сжатым легким.       С первым осознанным свободным вдохом ресницы потомственного расхитителя затрепетали. Толчки бегущей по сосудам от сердца к головному мозгу крови под пальцами Цилина стали отчетливей.       - У Се, - убедившись, что не причинит боль и не сделает хуже, Цилин приподнял любимого человека, устраивая на своих коленях. За разразившихся проклятиями лейтенантов он не переживал: Панцзы ясно дал понять, что справится, если те сбегут из-под конвоя и решат взять реванш. Рука привычно скользнула по теплой коже, проникая под майку, ощупывая ребра. Тихий стон боли сорвался с бледных губ – место ушиба Сяогэ не видел, но отчетливо ощущал быстро наливающуюся гематому.       - Айя, Тяньчжэнь, давай же, открывай глаза.       - Позвольте, - Жу Цывэй присел на корточки рядом с железным трио, обхватывая запястье пребывающего в беспамятстве У Се. Рукава его куртки были влажными от пропитавшей ткань крови Чжао Чухэ.       - Что-то доктор Жу не особо спешил,- ругнулся себе под нос Панцзы: контраст кожи лучшего друга и алых мазков, оставляемых на ней хладнокровно проводящим осмотр Жу Цывэем, вызывал тошноту и практически непреодолимое желание оттолкнуть доктора, послав его ко всем чертям.       - Ранение в область грудной клетки принято расценивать, как смертельное, - бесстрастно заявил доктор Жу. – Код белый*(27), - продолжил он, потянувшись к креплениям бронежилета, - поэтому…       Жу Цывэй вскрикнул от неожиданности и попытался высвободить руку из железной хватки – пальцы на запястье сжались сильнее, оставляя горящие следы. Устав от бессмысленной, безуспешной борьбы и, наконец, вняв безмолвному предупреждению, он отстранился от лежащего перед ним незнакомого мужчины, сдавленно выдыхая, когда удерживающие его пальцы медленно разжались, и не рискуя притронуться снова или настоять на чем-то: взгляд Чжан Цилина потемнел, становясь непроницаемым и пронзающим насквозь. Теперь наемник не выглядел, как замкнувшийся в себе молодой человек, его лицо приобрело хищное выражение, представляя того совсем в ином свете. На краткий миг Жу Цывэю даже показалось, что отбрасываемая человеком напротив тень увеличилась в размерах.       - Просто делайте свою работу, доктор Жу, - уловив витавшее в воздухе напряжение, осадил увлекшегося доктора Шоу Синьюн.       - Так точно, - нервно отозвался Жу Цывэй.       - У Се, - снова позвал любимого человека Сяогэ, окидывая спешно ретировавшегося военного доктора ледяным взглядом.       - В порядке.       - Тяньчжэнь!       - Ты в порядке, - растягивая губы в улыбке, с облегчением выдохнул У Се. – Я же говорил, будь внимателен к деталям, - сглотнув с некоторым трудом, он пошевелился, намериваясь подняться, но был остановлен сразу двумя парами рук.       - Не так быстро, Тяньчжэнь, - покачал головой подрывник. – Судя по количеству отметин на бронежилете, ты должен знать о последствиях. Ты мог бы просто предупредить меня и Сяогэ, поделиться своими подозрениями.       - У меня не было возможности.       - Я приставил лейтенанта Дуаня следить за главой У, - покаянно признался Шоу Синьюн. – У вашего друга действительно не было возможности предупредить вас двоих. Я не оставил главе У такой возможности, потому что опасался, что после приватного разговора с ним вы откажетесь от участия в экспедиции. И все равно недооценил главу У, как ты и говорил, Ван Панцзы.       - Командир, - севшим голосом позвал Моци Вань.       - В чем дело, адъютант?       - Мы в ловушке.       - Твою мать! – весомо изрек Панцзы: единственный выход из усыпальницы оказался заблокирован массивными воротами без единого видимого запорного механизма.       - Похоже, во всей этой неразберихе с перестрелкой никто из нас не заметил, как ворота закрылись. Возможно, какой-то защитный механизм.       В словах Шоу Синьюна определенно был смысл – подрывник признавал это. Однако оставалась еще одна деталь при ближайшем рассмотрении не дающая ему покоя, помимо очевидно невыгодной для железного трио и военного отряда ситуации.       - Ох!       Вырвавшийся из захвата бывшего товарища по оружию Дуань Ву бросился к постепенно переполняющемуся бассейну. За ним неотрывно следовал горе-конвоир, на ходу вытаскивая из прикрепленной на бедре кобуры пистолет.       - Панцзы, останови их! – голос босса У звучал осипло, однако в нем слышалась твердость, не характерная для Ван Мина.       - У Се, ты сможешь идти? – Цилин помог любимому человеку утвердиться на ногах, придерживая за талию. Того нещадно вело.       Вопль Дуань Ву взвился к потолку, раскатами эха разлетаясь по залу. Лейтенант катался по полу, прижимая к груди покрасневшие, покрытые волдырями руки. Над ним встревожено хлопотал Жу Цывэй. Глаза успевшего прийти в себя после нанесенного подрывником впечатляющего хука Чжао Чухэ были широко распахнуты, в них плескался ужас. На лицах остальных членов отряда читалась та же оторопь: их взгляды оставались прикованы к наполненному прозрачной жидкостью бассейну с телами погибших солдат. Жидкостью, на которую Дуань Ву не обратил должного внимания, бездумно погрузив в нее обе руки. Плоть слоями слезала с законсервированных в соли трупов, оголяя кости, проникая в них, разъедая и обращая в тошнотворное месиво. Та же участь медленно и неотвратимо настигала скулящего от боли самоуверенного лейтенанта.       - Цзинь Цзуань! – в последнюю секунду Панцзы успел отдернуть за шкирку потянувшегося за блеснувшим на дне бассейна желтоватым бликом кристаллом подчиненного командира Шоу.       - Ни к чему не прикасайтесь, - менторским тоном предупредил товарищей по команде босс У.       Словно очнувшись от транса, Шоу Синьюн вопросительно посмотрел на железное трио, молча предлагая продолжить говорить любому из троих мужчин и объяснить, в чем дело.       - Запах.       - Запах? – растерянно переспросил у немногословного наемника Моци Вань, принюхиваясь к витавшим в пропитанном солью воздухе кисловатым, едким ноткам.       - Плавиковая кислота*(28), - пояснил У Се. – Легко проникает в мягкие ткани и вызывает химический ожог. Пуля от третьего выстрела попала в постамент под саркофагом, где, судя по всему, находились емкость или капсулы с плавиковой кислотой.       - Третий выстрел? – нахмурился командир Шоу. – Сейчас, когда глава заговорил об этом…       - Калибр семь – шестьдесят пять, - авторитетно заявил Панцзы, рассматривая смятую пулю в своих пальцах. – Похоже, стрелявший неплохо разбирается в оружии. Он точно знал, куда целиться, чтобы разрушить основу под саркофагом, и при этом избежать рикошета.       - Рубин?       - Вероятно.       - Нужно найти выход, - поторопил друга У Се. – Высокая концентрация паров плавиковой кислоты опасна. Через полтора, максимум два часа появятся первые симптомы.       - Доктор Жу, что с лейтенантом Дуанем? – обратился к вполголоса сквернословящему военному доктору Шоу Синьюн.       Крики Дуань Ву стихли, опальный лейтенант лежал на солевых плитах в позе эмбриона. О том, что тот жив свидетельствовала лишь исказившая заросшее щетиной, землистое лицо мученическая гримаса.       - Болевой шок, - пожал плечами Жу Цывэй. – Нужно промыть ожоги большим количеством воды, провести курс внутрикожных инъекций и наложить гелиевую повязку. Ничего из вышеперечисленно нет в наличие, поэтому соглашусь с главой У: нужно спешить.       - Сяогэ, как думаешь, в этой гробнице есть другие защитные механизмы, помимо кислотной ловушки и самозакрывающихся дверей? – отмахнувшись от командира Шоу и его подчиненных, Панцзы выразительно посмотрел на Цилина.       - Есть.       - И какова вероятность того, что они сработают, если мы взорвем ко всем чертям эти ворота?       - Не знаю.       - В таком случае, предлагаю рискнуть! – деланно беззаботно усмехнулся Ван Юэбань.       - Ладно.       - Взаимопонимание и удача, - припомнил давние слова подрывника У Се. – Выбора-то все равно нет.       - Айя! Попрошу всех отойти – эта игра на нашей территории, - Панцзы гордо вскинул голову, адресую открывшему было рот Моци Ваню сардонический взгляд. – Сяогэ. Тяньчжэнь.       Колонны и лежащий на них свод задрожали от прокатившейся по усыпальнице взрывной волны. Босс У опустил глок – выпущенная из вороненого ствола пуля запустила процесс детонации, результатом которого стала огромных размеров дыра на месте перекрытого так некстати захлопнувшимися воротами проема. Запущенный Сяогэ скрытый механизм, установленный в республиканскую эпоху в качестве дополнительной защиты от нерадивых расхитителей гробниц и послуживший своего рода щитом для членов экспедиционной группы, валялся среди крупных кристаллических обломков каменной соли искореженной конструкцией.       Осторожно пробираясь через завал к спасительному выходу, команда хранила напряженное молчание, нарушаемое лишь пыхтением Цзинь Цзуаня, вынужденного тащить на себе бессознательного, стонущего от боли Дуань Ву. Его напарник сопровождал спавшего с лица, пошатывающегося от накатившей слабости Чжао Чухэ, шепотом проклиная предавших отряд лейтенантов. Коридор, выдолбленный тангутами в соляном куполе во времена создания усыпальницы, остался позади, как и ведущая в катакомбы узкая шахта.       Втащив отчетливо побледневшего У Се на отмытый стремительным водным потоком участок пола, Цилин вслушался в его затрудненное дыхание: кевларовый бронежилет безусловно спас жизнь потомственному расхитителю, но не защитил от новых травм. Пока оставленный под присмотр Панцзы отряд карабкался наверх, Чжан мог позволить себе побыть наедине с любимым человеком.       - У Се, ты как? – заботливо убрав прилипшую к покрытому испариной лбу челку, Сяогэ заглянул в помутневшие, немного опухшие, но все с той же привычной сосредоточенностью смотрящие в ответ глаза. – Правду, - прозвучало чуть строже, чем он планировал, но неведение сводило с ума, нервируя и без того возбужденно порыкивающего внутреннего зверя.       - Осторожно!       У Се потянул воина на себя, вынуждая упасть сверху и придавить к холодному каменному полу – просвистевшая мимо пуля ударилась о скалу, рикошетом отлетая в противоположный конец коридора. Цилин успел скоординировать внезапно начавшееся движение вперед: теплое прерывистое дыхание коснулось открытого участка шеи, древние, как сама тьма, обитавшая в его душе, инстинкты взяли вверх, призывая действовать.       Оценка состояния глотавшего воздух У Се не заняла много времени. Пальцы привычно обхватили рукоять Хэйцзиня, извлеченный из ножен меч сверкнул в тусклом свете налобного фонарика. Бритвенно острое лезвие без труда разрубила очередную выпущенную из-за угла пулю. Дикий смех заполнил собой коридор, ломаная тень метнулась в сторону, от нового выстрела с потолка посыпалась каменная крошка вперемешку с посеревшей паутиной.       Внутренний зверь завывал, требуя броситься в погоню. С некоторым усилием вернув себе контроль над телом, Цилин склонился над любимым человеком:       - У Се?       - В порядке.       - У Се, - от обвинительных ноток в собственном голосе Сяогэ поморщился. – Правду.       - Я в порядке, Сяогэ, - заверил босс У. – Насколько это возможно. Чувствую себя хреново – да – но не настолько, чтобы ты или Панцзы всерьез переживали об этом. От выстрела Цзинь Цзысуаня мне было гораздо хуже, потому что я не мог дышать из-за крови, забившей мою трахею. И я был напуган, потому что никого не было рядом. Если бы не Сяо Бай тогда… Главное, что ты в порядке, - У Се проглотил страшные слова, которые собирался сказать, вместо этого ободряюще улыбаясь настороженно вглядывающемуся в его лицо Сяогэ.       - Отдохни немного, - смягчился Цилин, помогая ему устроиться у стены. Появление в люке шахты надоедливого, претенциозного адъютанта вызывало практические непреодолимое желание схватить обоих дорогих людей и без оглядки убраться из катакомб, оставляя спасение потрепанному в экспедиции членам отряда самим представителям армии.       - Я слышал выстрелы, - выбравшийся из соляного купола последним озабоченно осведомился Панцзы.       - Мы не одни, - коротко информировал друга Чжан.       - Что это значит?       - Кто-то стрелял в нас, - внес пояснение в скупую фразу воина У Се. – Этот человек хорошо ориентируется в тоннелях и использует для стрельбы патроны калибра семь – шестьдесят пять, - в доказательство своих слов он протянул подрывнику подобранную Цилином, еще теплую гильзу. – Вероятно, этот же человек выстрелил в основу под саркофагом, а затем замуровал нас в гробнице.       - Кто-то бродит по катакомбам? – вскинул брови Шоу Синьюн. – Как такое возможно? Я оставил моих лучших людей охранять вход в катакомбы.       - Либо ваши доверенные люди, командир Шоу, работают на лейтенантов, либо некто знает, как можно попасть в катакомбы другим путем, - холодно припечатал босс У. – Есть еще один вариант: этот некто живет под землей – в этих самых лабиринтах – и защищает свой дом от чужаков вроде нас.       - Откуда нам знать, что они не работают на тебя, глава У? – Моци Вань окинул нерушимое трио неприязненным взглядом.       - Это нелепо! – запротестовал Панцзы.       - Полагаю, Ван Панцзы прав, адъютант, - встал на сторону давнего знакомого Шоу Синьюн. – Я бы мог предъявить главе У обвинения в государственной измене…       - Именно, - не дал договорить своему командиру Моци Вань. – Глава У забрал личность сержанта Вана. Это измена.       - Но, - не обратив внимания на громогласное заявление помощника, продолжил командир Шоу, - у главы У нет при себе ни табельного оружия сержанта Вана, ни его знаков отличия. Полагаю, что сержант Ван жив и здоров, а глава У соизволит, наконец, объяснить нам всем, что происходит.       - Пока вы, командир Шоу, и ваши люди под предлогом интересов армии, в строжайшей секретности вели переговоры с Панцзы и Сяогэ, сержант Ван обратился ко мне за помощью. Вам и адъютанту Моци следовало прислушаться к нему накануне, когда Ван Мин хотел подать рапорт и сообщить о готовящейся – той самой, пресловутой – государственной измене. У вас очень способный подчиненный, командир Шоу. К нему можно применить слова о том, что армия может все. Он собрал достаточно информации о нас троих, - босс У указал на Сяогэ и Панцзы, - чтобы сделать правильные выводы. В тот же день, сразу после переговоров вы отправили сержанта Вана в штаб за документами из военного архива.       - Он сообщил, что задержится.       - Именно. После того, как Ван Мин получил конверт с документами, он отправился к одному моему знакомому, который за несколько часов создал маску. По образцу и подобию. Мне оставалось лишь проводить Сяогэ и Панцзы, пожелать вам всем удачи, и отправиться на встречу с сержантом Ваном.       - Глава У даже волосы перекрасил, - с сарказмом заметил Шоу Синьюн.       - Не только. Пришлось озаботиться контактными линзами. Бабушка сержанта Вана была европейкой, поэтому цвет его глаз немного отличается. В общем, мне и Ван Мину повезло, что вы решили притвориться туристами, чтобы не смущать жителей поселка. Было достаточно надеть маску и заявиться в ваш импровизированный штаб с архивными документами.       - Глава У, когда ты успел буквально стать сержантом Ваном? – с гораздо большим уважением продолжил допытываться командир Шоу.       - У меня было примерно часов пять, чтобы изучить его биографию, характер и стиль поведения. Пришлось изрядно потрудиться, чтобы стать Ван Мином.       - Что ж, признаю, глава У прекрасный актер.       - Если говорить о пистолете, который так заинтересовал вашего помощника, - У Се криво усмехнулся, переводя взгляд с фыркнувшего Моци Ваня на глок в своей руке, - то это подарок друга.       - Хороший подарок, - ответил понимающей ухмылкой Шоу Синьюн. – И где сейчас сержант Ван?       - Наблюдает за входом вместе с вашими доверенными людьми, командир Шоу. Нам повезло еще и в том, что Цзя Кэ также отличается сообразительностью и преданностью своему другу, а не только общему делу и установленным эталонам. Он, как и Ван Мин, умеет размышлять – не лучшее качество для человека военного, полагаю, но привычка исключительно полезная в жизни. Хотя идеальных планов все-таки не существует: ваше решение, командир Шоу, оставить Цзя Кэ у входа вместе Най Ихао в некотором смысле повлияло на конечный результат – никто не должен был пострадать.       - Я, как командир, имел право знать…       - И вы бы послушали кого-то из нас троих?       - Глава У, - попытка надавить с треском провалилась – взгляд собеседника ничуть не изменился, оставаясь таким же непреклонным.       - Поэтому остается всего две версии того, как стрелявший в меня и Сяогэ человек оказался в катакомбах под Чимбайшань, - У Се внутренне напрягся, подсознательно ожидая нападения: дерзость, что он позволил себе в отношении высокопоставленного военного офицера, могла обернуться против него. К военнослужащим потомственный расхититель относился с уважением – среди них, по его сугубо личному мнению, было немало умных и талантливых людей – однако сложившаяся ситуация совершенно не располагала к дружеской беседе. – И два разных пути: вы можете либо поймать его, чтобы выяснить все напрямую, либо подняться на поверхность и не лезть на рожон.       - В тоннелях опасно, - подтвердил слова потомственного расхитителя Цилин, помогая тому встать с насиженного места, чтобы продолжить путь. – И у него, - он кивком головы указал на безвольно повисшего на спине бывшего боевого товарища Дуань Ву, - мало времени.       - Насколько безопасно возвращаться уже пройденным путем? – по-деловому задал интересующий его вопрос Шоу Синьюн.       - Все ловушки деактивированы.       - Все? – Моци Вань передернул плечами, как будто сбрасывал с них невидимые руки. – Что это значит?       - По пути к гробнице Сяогэ обезвредил все ловушки, помимо тех, что заставили нас поломать голову над решением задачки, - просто, как само разумеющееся, заявил Панцзы, откровенно наслаждаясь побагровевшим лицом адъютанта. – Ловушки эпохи Западной Ся отличаются только тем, что их зачастую легко обойти.       - Механизмы, которые мы видели, не выглядели простыми, - неуверенно возразил Цзинь Цзуань.       - Механизмы защиты республиканской эпохи – одновременно грубая, масштабная и исключительно ювелирная работа, - по мере того, как команда продвигалась к выведенной из строя водной ловушке, Ван Юэбань охотно делился знаниями с опешившими от нескончаемого потока информации представителями армии, не думая замолкать и дать время усвоить услышанное. – Зато тангуты преуспели в создании запорных механизмов. То, что мы взломали оба шифра за такой короткий промежуток времени – наше новое личное достижение. Не так ли, Сяогэ?       - Да, - Цилин сильнее прижал к себе прихрамывающего У Се, вынуждая привалиться к своему боку, что затрудняло каждый шаг, зато позволяло потомственному расхитителю передвигаться с большим комфортом, не акцентируясь на боли в груди.       - Вскрытие «замка» считается новым достижением? – недовольство Моци Ваня росло, о чем свидетельствовала набухшая на виске венка. – Вы чем промышляете в своем антикварном магазине?       - Айя, - деланно беззаботно протянул Панцзы: мгновенного обмена взглядами с Цилином и У Се оказалось достаточно, чтобы уловить мерную вибрацию, прошедшуюся по струнам особой связи Железного Треугольника. – Чего только не бывает в антикварном бизнесе, - мечтательный вздох сорвался с его губ облачком пара. – Помню нефритовую шкатулку династии Чжоу и бронзовый ларец династии Хань – ох и намучались мы с ними, пока открывали по просьбе их владельцев. После бронзовой отравленной иглы у меня месяц не заживала рана на пальце. Грустная история, я собирался приготовить в тот месяц свое фирменное блюдо для дорогих гостей.       - Этого тоннеля я раньше не видел, - поделился своими наблюдениями Цзинь Цзуань, его палец был направлен в сторону темного низкого прохода.       - Еще бы, - самодовольно усмехнулся подрывник, - вы так спешили найти несуществующий склад с оружием времен Китайско-Японской войны, что просто бездумно шли за Сяогэ.       - Ловушка.       - Откуда нам тогда знать, что вы специально не увели нас подальше от склада? – запальчиво бросил Моци Вань, подбочениваясь, чтобы выглядеть солидней и надежней в глазах смотрящего на своего помощника командира Шоу.       - Можешь проверить, - сделанное безразличным тоном предложение повергло надменного адъютанта в ступор. Уличить Цилина в предосудительном желании избавиться, наконец, от общества надоедливых спутников могли разве что близкие люди, к числу которых определенно не относился беззвучно открывающий и закрывающий рот болтун. – След, - сжалившись над Моци Ванем по молчаливой просьбе любимого человека, Чжан опустился на корточки: смазанный отпечаток больше походил на разводы скопившейся за столетия в катакомбах грязи, если бы не едва заметный стекольный блеск – несколько крупинок каменной соли прилипли к длинным пальцам, смешанные с каменной пылью.       - Коридор-ловушка – тайное убежище какого-то стремного типа? – Панцзы вгляделся в сумрак тоннеля, внутренне содрогаясь от свербящего под ложечкой предчувствия чего-то, с чем они могли не справиться, находясь в окружении настроенных отнюдь не доброжелательно временных товарищей по команде.       - Возможно.       - Командир Шоу, - босс У выпрямился, - вы уже определились с вашим выбором пути?       - Адъютант, - после непродолжительной паузы, погрузившей коридор в давящую на уши тишину, раскатистый командирский тон звучал чересчур резко и не предполагал никаких возражений.       - Да, командир, - шокированный резкой сменой настроения своего начальника, Моци Вань вытянулся в струнку.       - Выведите отряд на поверхность. Сообщите о нашем положении сержанту Вану и доставьте лейтенантов в ближайший госпиталь. Приставьте к ним сержанта Тана и свяжитесь со штабом. Никаких подробностей, пока я не вернусь. Доктор Жу, позаботьтесь о раненых. Оба лейтенанта пойдут под трибунал*(29), поэтому должны выжить, чтобы иметь возможность объясниться перед военным прокурором. Сержант Тан, ваша задача обеспечить контроль над ситуацией в гражданском госпитале до тех пор, пока не прибудет конвой.       - Так точно, командир! – грянувший хор голосов эхом разнеся по катакомбам.       - Командир Шоу, кто-то должен пойти с вами, - Моци Вань не спешил уходить, смотря на нерушимое трио с недоверием и затаенной обидой.       - Адъютант, позаботьтесь о главе У – это лучшее, что вы можете сделать в данной ситуации.       - Нет.       - Прошу прощения? – Шоу Синьюн выглядел сбитым с толку, явно не понимая, с чем именно не согласен Чжан Цилин.       - Тяньчжэнь пойдет с нами. И это, - Панцзы вскинул руку в предостерегающем от необдуманных слов жесте, - не обсуждается. Командир, наш брат ранен – мы не можем доверить его безопасность твоим людям.       - Понимаю, - чуть помедлив, кивнул командир Шоу. – Адъютант, выполняйте приказ.       - Есть, - сквозь зубы выдавил Моци Вань: читавшаяся в его глазах неприязнь по отношению к железной троице вспыхнула с новой силой, однако ослушаться прямого приказа командира он не посмел.       - Нам тоже пора выдвигаться, - поторопил неотрывно смотрящего в спины удаляющемуся отряду Шоу Синьюна подрывник. – Неизвестно, как далеко вглубь лабиринта уходит этот тоннель, и насколько в нем опасно.       - Идем.       Доверить надежному и верному своим друзьям Панцзы сопровождать У Се было легко, привычно. Гораздо труднее оказалось смириться с присутствием в их слаженной небольшой команде совершенно постороннего и едва ли внушающего доверие человека. Выверенным движением обезвредив первую из череды – в этом сомневаться не приходилось – ловушек, Цилин двинулся вперед. Окружавший четверых людей сумрак холодил кожу, осаживаясь на ней капельками влаги. Звук разбивающихся о камень капель нервировал. Следующая ловушка, активированная Шоу Синьюном, представляла собой вихрь из коротких тончайших дротиков без оперения, вроде тех, о которых говорил Хэй Яньцзин в мертвом городе и менее получаса назад рассказывал временным спутникам Железного Треугольника Ван Юэбань.       Крохотная капелька крови выступила на шее командира Шоу, напитывая застрявшую в плоти иглу. Ловкие пальцы без предупреждения сдавили пострадавший участок. Сверкнуло лезвие походного ножа, выхваченного Панцзы. Боль от нанесенного разреза отрезвила, но сильные руки подрывника держали крепко.       - Не шевелись.       Шоу Синьюн сглотнул: властный тон, от которого по всему телу побежали предательские мурашки, тяжелый взгляд, буквально пригвоздивший его к месту, и сосредоточенно-хищное выражение лица не оставляли сомнений в том, что человек перед ним действительно был главой клана Чжан, как и говорил Ван Панцзы.       - Сяогэ?       И то, чему он невольно стал свидетелем, совершенно не вязалось с прозвищем Чжан Цилина и его проявлением заботы о друзьях. В бесстрастном наемнике словно уживались три совершенно не похожие друг на друга личности: безучастный ко всему окружающему молодой человек, непреклонный и хладнокровный глава клана Чжан и искренне радеющий о благополучии названных братьев Сяогэ.       - Не отравлена.       Полоска пластыря стянула кожу, закрывая ранку – ощущение пальцев У Се на коже отличалось от прикосновений Чжан Цилина. Руки У Се были теплыми, немного загрубевшими и не такими проворными, как ловкие, быстрые, но холодные руки Чжан Цилина.       - Тогда вперед.       Тоннель то сужался, вынуждая мужчин втягивать головы в плечи, горбиться и протискиваться в самые настоящие расщелины в породе – на таких участках движение замедлялось не только видимыми препятствиями, но и травмами У Се, проявляющим недюжинное упрямство и силу воли, чем вызывал все большее уважение у замыкающим короткую процессию Шоу Синьюна – то расширялся, позволяя ускориться, размять затекшую от однообразной позы шею и перевести дух.       За очередным поворотом коридор переходил в пещеру, чей антураж вполне мог удовлетворить даже самого требовательного режиссера фильмов ужасов. Несколько раскиданных по полу грязных дерюг поверх вороха сухих иголок и листьев, стянутый пеньковой веревкой самодельный неказистый деревянный ящик, обложенная камнями лужа воды с прислоненной к бортику импровизированного водоема парой жестяных фляг, закопченный котелок с остатками «супа» – плавающие на дне длинные хвосты служили лучшим свидетельством того, что послужило его основой – груда позеленевших от времени и влаги костей и с десяток украшающих стену человеческих черепов.       - Сзади!       Хэйцзинь описал в воздухе дугу, выбивая из рук неопрятного, заросшего человека в лохмотьях направленный на команду пистолет.       - Рубин, - щелкнул предохранитель. – Заряжен, - оповестил спутников Шоу Синьюн, извлекая магазин. – Ты кто такой?       Вместо ответа человек крупно вздрогнул, разражаясь каркающим, истеричным хохотом. Дерганной, неестественной походкой он преодолел оставшееся расстояние до командира Шоу. Дрожащие руки с длинными пожелтевшими ногтями зарылись в висящие сосульками спутанные длинные волосы. А в следующее мгновение с растрескавшихся губ сорвалось угрожающее рычание, за ним последовал удар, так и не достигший своей цели – человек пошатнулся на скрюченных ногах и рухнул на пол, по его лицу расползлась сардоническая улыбка. Раскинутые конечности и ослабшее, костлявое тело задергались сильнее, заходясь в судорожном припадке, сопровождающемся новым приступом неконтролируемого смеха. Лицо несчастного исказилось, расчерчиваемое ручейками слез:       - Призраки… Призраки… Призраки…       - Похоже, он сумасшедший, - покачал головой Панцзы: булькающие звуки, складывающиеся в бесконечно повторяющееся, словно мантра, слово стихли. Человек неуклюже поднялся на четвереньки, с завидным упорством ползя в сторону ящика. – Не так быстро. Командир, придержи его, - подрывник быстрым шагом пересек пещеру. Импровизированная крышка поддалась легко: пожухлая солома захрустела под руками Ван Юэбаня, на свет показалась горсть патронов и похожий как две капли воды на тот, что держал в своих руках неизвестный, пистолет. – Еще несколько пистолетов рубин и боеприпасы к ним. Не склад, конечно, но, похоже, эти черепа принадлежали китайским солдатам. Все были офицерами сухопутных войск, - в качестве подтверждения своих слов Панцзы продемонстрировал вытащенную из сухарной сумки*(30) лакированную шкатулку с наградными медалями и окантованными петлицами*(31) с золотистой продольной полосой по центру и золотистыми треугольниками. – В основном лейтенанты. И их командир-капитан. А вот и униформа, - в ворохе полуистлевшего посеревшего тряпья с трудом угадывалась военная форма. – Зимняя. По крайне мере, теперь точно известно, что этот отряд, - Панцзы обвел широким жестом черепа, - оказался в катакомбах в первой половине тысяча девятьсот сорок третьего.       - Тысяча девятьсот сорок третий? – нахмурился Шоу Синьюн. – Тогда же в Чимбайшань бесследно исчезла целая рота японских солдат. Откуда такая точность?       - Здесь есть журнал, - подрывник весомо потряс в воздухе пыльной записной книжкой с пожелтевшими, местами порванными страницами и расплывшимся по ним текстом. – Последняя запись датирована апрелем одна тысяча девятьсот сорок третьего года. Тут еще упоминается… эмм… Саламауа.       - Желтый… Желтый… Призраки… Желтый…       - Что за фигня?       - Кажется, я уже встречался с подобным, - дождавшись, когда очередной приступ неудержимого, захлебывающегося хохота стихнет, заговорил командир Шоу. – Саламауа – это маленький городок в провинции Моробе на северо-восточном побережье Папуа – Новая Гвинея. Сразу после того, как ты подал рапорт об увольнении из рядов армии, приказом из штаба меня на месяц командировали в военную часть неподалеку от Саламауа для обмена опытом. Тогда в госпитале при части я видел рядового, который вел себя точно так же. Оказалось, что он заразился болезнью, распространенной в высокогорных районах Новой Гвинеи в племени форе*(32), где обряд упокоения усопшего предполагал поедание его мозгового вещества и плоти. Не помню точно, как называлась та болезнь. Куру*(33), кажется. Рядовой умер еще до моего отъезда. Навязчивый смех, резкая смена настроения, спонтанные движения и слабоумие – все сходится, кроме того, как он, - Шоу Синьюн указал на человека, сидящего у своих ног, - смог выжить.       - Лейтенант Сюн, инженерные войска, - к некогда белой окантованной петлица с золотистой продольной полосой по центру и двумя золотистыми треугольниками прилагалась выцветшая черно-белая фотография широко улыбающегося мужчины, обнимающего жену и держащего на руках ребенка лет пяти. – Я не эксперт, но человек с фотографии похож на нашего нового знакомого, - Панцзы протянул находку Цилину.       - Ммм…       - Хм.       - Что не так, Тяньчжэнь?       - Помимо того, что этот человек не умер от болезни куру, ему должно быть, по меньшей мере, около ста десяти лет.       - Ого! – присвистнул пузо и душа Железного Треугольника. – Да он почти ровесник…, - удар босса У вышел слабым, но ощутимым. Послушно захлопнув рот, Панцзы с самым независимым видом уставился на давнего знакомого. – Вряд ли мы чего-то добьемся от лейтенанта Сюна.       - Призраки… Желтый…       - Что еще за желтые призраки? – Ван Юэбань поморщился от громкого хохота, резанувшего по ушам.       - Не знаю, - покачал головой У Се, - но думаю, пора выбираться отсюда.       - Ты прав, как всегда, Тяньчжэнь. Командир?       - Этот человек…, - Шоу Синьюн неловко запнулся на полуслове. Глубокий вдох привел растревоженные последними открытиями мысли в порядок. – Лейтенант Сюн долгое время жил в катакомбах. Возможно ли, что он знает другой путь на поверхность?       - Возможно, - предположение командира Шоу звучало разумно – босс У не мог не признать этого, но вместе с тем его задумка имела ничтожно малый шанс на воплощение в реальность. – Хотя вряд ли нам удастся узнать это от него самого. Этот схрон, вероятно, единственное, что осталось от настоящей личности лейтенанта Сюна, как его искаженное отражение.       - У Се, как ты себя чувствуешь? – потемневший взгляд Цилина говорил лучше любых слов.       - Если ты вернешь меня домой, Сяогэ, - ответная улыбка У Се была шальной: новый план железной трио, составленный буквально на коленке патриархом клана Чжан, отдавал безумием - я согласен повторить подвиг Алисы.       - Ладно.       - Что? – Шоу Синьюн в противовес своим спутникам выглядел ошеломленным столь резкой сменой темы.       - Айя, не знал, что ты, Сяогэ, добрался в своих изысканиях до творчества Льюиса Кэролла.       - Мэй.       - Я так и знал!       - О чем вы, черт возьми, говорите?!       - Выход, - Цилин указал на самый дальний, темный угол.       Скудного света от фонариков не хватало на то, чтобы осветить пещеру целиком, а привлекший внимание Чжан Цилина угол выглядел действительно жутко. На краткий миг Шоу Синьюну даже показалось, что тьма там, куда указывал неестественно длинный палец наемника, была живой, движущейся, дышащей в такт с людьми. Впрочем, различить что-либо, кроме нее, у него не вышло. Если бы подобная ситуация произошла много лет назад, когда он был совсем еще зеленым юнцом, командир Шоу не сомневался, что удрал бы, пождав хвост. Сейчас же все воспринималось иначе – прожитые годы и годы военной службы оставили свой незримый отпечаток в его сознании. Сейчас внезапно ожившая стараниями разыгравшегося воображения тьма не пугала, просто настораживала – сказывалась застарелая привычка сохранять разумную осмотрительность, показную невозмутимость и присутствие духа в любой, даже самой безвыходной ситуации.       - Придется ползти, - тем временем продолжил Сяогэ.       - Кхм, - Шоу Синьюн тряхнул головой, вырываясь из плена иллюзий расшалившегося подсознания. – Хорошо, если ты так говоришь. Но, глава У, - на его лицо набежала тень неуверенности от накатившего осознания, - ты уверен? Твои ребра… Чжан Цилин и Ван Панцзы не позволили доктору Жу снять с тебя бронежилет, чтобы осмотреть. Что если речь идет не только об ушибе? Передвигаться по-пластунски со сломанными ребрами опасно. Даже если Чжан Цилин прав, то по возвращению домой тебя все равно ждет пара недель реабилитации после полученной по вине моего подчиненного травмы. Может, будет правильней вернуться назад к колодцу?       - Я доверяю суждениям Сяогэ, - отмахнулся от беспокойства командира Шоу потомственный расхититель. – В моей жизни бывали травмы и похуже. По сравнению с ними два-три сломанных ребра – пустяк, не говоря об ушибе. Это правда, что будет непросто, но сейчас для меня гораздо опасней идти более длинным путем.       - Даже если ты выберешься…, - не думал отступать Шоу Синьюн, однако был перебит Чжан Цилином.       - Мы вернем У Се домой, - прозвучало, как ультиматум: жестко, решительно, властно. Его слова тут же поддержал Панцзы, с непоколебимой верой в особую нерушимую связь Железного Треугольника безапелляционно заявивший, что не оставит друга, брата, и если придется, то пожертвует своей спиной. – Все, что требуется от тебя – двигаться вперед.       Шоу Синьюн убежденным себя не чувствовал, но ударяться в полемику не стал. Настрой Чжан Цилина и Ван Панцзы был более чем очевиден и не предполагал никаких иных исходов в преодолении последнего препятствия, кроме благополучного завершения экспедиции. Здесь и сейчас он не был ни начальником, ни бравым командиром, и от него зависело разве что собственное возвращение на поверхность. Трое мужчин, что вызвались сопроводить его до пещеры, где десятилетия подряд скрывался единственный, чудом выживший лейтенант Сюн, нуждались лишь в поддержке друг друга. Без советов и сомнений со стороны временного товарища по команде. Они сами устанавливали собственные рамки без оглядки на него. Шоу Синьюн как никогда ясно понимал: все, что требовалось от него – двигаться вперед. Без лишних вопросов.       - Тогда вперед.       

***

      В Гуйгу сгущались сумерки, под ногами путников хрустел гравий, легкий ветерок охлаждал покрытые грязью лица. Узкий лаз вел на поверхность, как и предсказывал Чжан Цилин. Всего в паре иней от того места, где их возвращения дожидались Цзя Кэ, Най Ихао и Ван Мин.       Не дав сержантам завалить нерушимое трио вопросами, Шоу Синьюн поручил им заботу о лейтенанте Сюне. Оставлять того в катакомбах виделось аморальным, недостойным статуса командира поступком.       Рядом с ним, шаг в шаг шел Ван Панцзы, разбавляя опостылевшую тишину шутками и интересными историями из работы в антикварном магазине, хозяина которого нес на своей спине Чжан Цилин. Как и обещал, У Се выдержал последнее испытание с честью, сдавшись только когда они все оказались, наконец, в ущелье под раскидистой лиственницей.       Теперь им всем предстояло разобраться с последствиями не слишком удачной экспедиции.       

***

      - Обыщите здесь все!       - О, адъютант Моци, - растянул губы в приветственной ухмылке У Се. – Какими судьбами? – словно не замечая рыскающих по резиденции семьи У представителей армии, продолжил он, откинувшись на неудобную, врезающуюся в лопатки спинку резного кресла – результат укоренившейся во втором дяде привычки к помпезности, неотъемлемая и порой раздражающая часть его личности, с которой У Се успел смириться, каждый раз обещая самому себе выкинуть причиняющую ощутимый дискомфорт гостям поместья мебель, но так и не придумав достойный повод для этого (жалеть надоедливых партнеров У Эрбая и названных посетителей Панцзы называл кощунством, и с этим утверждением сложно было не согласиться).       Дернувшийся было в сторону нахально расхаживающего вдоль стеллажей с антиквариатом сержанта Кань Цзянь замер на месте – одного короткого, деланно ленивого взгляда босса У хватило, чтобы служащие семьи У отступили.       - Ты пойдешь со мной, - вместо ответного приветствия с порога заявил Моци Вань. – Тан Хуан!       - Глава У, - потупившись, сержант Тан приблизился к потомственному расхитителю, - не делайте глупостей. Уверен, скоро все разрешится. Просто…, - так и не договорив, он смущенно потряс в воздухе звякнувшими наручниками.       - Ха? – У Се всмотрелся в пунцовое лицо Тан Хуана, протягивая ему руки. Холодная сталь плотно обхватила запястья. – Может, теперь адъютант Моци объяснит, что ему нужно?       - Ты прибрал к рукам то, что принадлежит армии, - голос адъютанта буквально звенел от овладевшего им чувства превосходства над «противником».       - Неужели? И что же это? – в тон болтуну осведомился У Се. Звон разбившейся вазы заставил Моци Ваня вздрогнуть, заполошно оглядываясь по сторонам, словно бравый адъютант опасался быть уличенным в своем вторжении в резиденцию пятой семьи Цзюмэнь. Мысленно усмехнувшись сделанным за считанные мгновения выводам, босс У поднялся. – Династия Мин, - он указал на осколки в руках одного из сержантов, - тебе придется всю жизнь работать в поте лица, адъютант, чтобы возместить ущерб.       - Я все равно найду то, за чем пришел!       - Сильно сомневаюсь, - пожал плечами потомственный расхититель, делая еще один шаг навстречу Моци Ваню. – Но продолжай. Мне даже любопытно, сколько нолей будет в счете, выставленном твоей части. Тебе повезло, что второй дядя успел уехать по своим делам до твоего прихода – вот шуму-то было. Все-таки это была его любимая ваза.       - Хочешь сказать, что не имеешь никакого отношения к этим дорогим побрякушкам? – пренебрежительно скривился Моци Вань, обводя широким жестом заставленные антиквариатом полки.       - Нет. Я здесь по делам семьи У. И предпочел бы сейчас тишину Ушаньцзюй, а не это все.       - Ушаньцзюй, - протянул адъютант. В его глазах медленно зарождалось понимание, сменившееся самоуверенностью. Подозвав к себе Тан Хуана и его товарищей, Моци Вань вплотную подошел к взятому под конвой боссу У. – Тогда прогуляемся до Ушаньцзюй.       С последним слетевшим с его губ словом, У Се ударил болтливого адъютанта коленом в живот. Небрежное движение, освободившее его запястья от наручников, слилось с приглушенным ударом – один из сослуживцев Тан Хуана распластался по лакированным доскам, в то время как его плюгавый напарник, разбивший «бесценную» вазу, совершенно по-девчачьи взвизгнул, отскакивая назад. Выброшенный вперед кулак настиг беглеца, сбив с ног и отправив прямиком в то самое резное кресло. Деревянная основа сиденья жалобно хрустнула, в мгновение ока превратившись в хитроумную ловушку для безуспешно пытающегося выбраться из нее сержанта.       - Давно хотел избавиться от этого кресла, - понизив голос до доверительного шепота, сообщил растерявшемуся от неожиданности Тан Хуану босс У, протягивая подобранные с пола наручники. – Ничего личного. Я возьму это, - три сноровисто разряженных табельных пистолета аккуратно, в ряд легли на стол, как на выставке. Рядом в том же порядке расположились извлеченные из них полные магазины. – Не стоит, - вскинутый глок был направлен на Моци Ваня.       - Ты же не станешь стрелять в военного офицера? – нервно пробормотал адъютант, от его былой самоуверенности не осталось и следа.       - Ну, ты же решил нанести мне визит, не посоветовавшись со своим непосредственным начальством, - философски заметил У Се, обезоруживая скрипнувшего зубами помощника командира Шоу. – Поэтому если ты и твои люди внезапно исчезнут, никто не станет задавать семье У никаких вопросов. Сядь, - вороной ствол сопровождал каждое движение опустившегося на предложенное место Моци Ваня. – Кань Цзянь, Бай Шэ, помогите сержантам. Будет лучше, если они предстанут перед своим командиром в более подобающем для представителей армии виде.       - Что? – адъютант выглядел несуразно ошарашенным.       - Командир Шоу просил о встрече, - пожал плечами У Се, усаживаясь на край стола и стараясь при этом не морщиться от саднящей боли в восстанавливающихся после ушиба, растревоженных незапланированной дракой ребрах. – Он будет здесь через, - его взгляд переместился на часы, - девять минут. А пока я собираюсь дать тебе возможность честно рассказать, что такого ценного ты надеялся найти у меня.       

***

      - Тяньчжэнь, ты так и не объяснил, что хотел найти у тебя Моци Вань? Зачем он вообще приперся на семейный совет в поместье семьи У, да еще и Тан Хуана с парочкой подчиненных своего командира прихватил?       - Все дело в исповеди Дуань Ву. Перед своей смертью он признался, что заманил свой отряд и своего командира в катакомбы под Гуйгу не случайно.       - Ага, - фыркнул Панцзы, - они хотели найти несуществующий склад с оружием.       - Склад был всего лишь предлогом, чтобы убедить представителей штаба в необходимости снаряжения экспедиционной группы для его поисков, - пояснил У Се. – Сам Дуань Ву, заручившись поддержкой своего напарника, искал бесценную реликвию.       - Что еще за реликвия?       - Ну, подозрения Моци Ваня не были беспочвенны, - на губах потомственного расхитителя заиграла широкая ухмылка. – Реликвия, за которой охотились лейтенанты, а затем и сам адъютант, действительно существует. И вот уже десять дней находится под круглосуточной охраной на одиннадцатом складе.       - Значит, пока я…       - Пока ты сопровождал командира Шоу на встрече с семьей Дуань, я, Сяогэ и Хэй Яньцзин были заняты поиском реликвии, за которой тянется длинный след из суеверий, обрядов и смертей. Мы не успели сообщить тебе, - пустился в оправдания У Се. – Ты уехал по звонку командира Шоу, едва мы переступили порог Ушаньцзюй. Вечером того же дня со мной связался Ван Мин и рассказал о настоящей цели Дуань Ву. Я звонил тебе, но…       - Айя, Тяньчжэнь, никто ни в чем тебя не обвиняет, - с добродушной улыбкой покачал головой Панцзы. – Если я сыграл в вашей авантюре какую-то роль – а я чувствую, что это так – то нет смысла переживать о чем-то еще.       - На самом деле, ты здорово нам помог, - заверил друга босс У, расслабляясь под его широкими, опустившимися на напряженные плечи ладонями. – Потому что мы успели найти и спрятать опасную реликвию на Складе 11 до того, как о ней узнали командир Шоу и адъютант. Теперь, даже если они обыщут катакомбы, то не найдут никаких подтверждений ее существования.       - Вы возвращались в катакомбы? – нахмурился Ван Юэбань, занимая свое обычное место напротив лучшего друга.       - Не я. Сяогэ и Яньцзин справились с поставленной задачей всего за шесть часов, пока я занимался сбором информации.       - Тот кристалл на дне бассейна? – на пробу предположил подрывник.       - Всего лишь желтый агат. Думаю, он принадлежал одному из японских солдат. Что-то вроде амулет. Ничего примечательного. Желтый агат – единственное, что командир Шоу и его люди смогут найти в катакомбах, но не факт, что сумеют достать его со дна бассейна, заполненного плавиковой кислотой.       - И, тем не менее, ты пригласил его сегодня, а, Тяньчжэнь?       - В резиденции семьи У командир Шоу показал мне старую газетную вырезку с фотографией реликвии, которую так стремился найти Дуань Ву. Я не мог ему сказать, что уже знаю об этом все, поэтому выторговал пару дней на «исследования».       - А на самом деле? – с несвойственной ему деликатностью осведомился Панцзы.       - Я ждал вашего с Сяогэ возвращения, - признался У Се. – Не смотря на то, что командир Шоу поддержал меня в резиденции семьи У, я не могу полностью ему доверять. Ты сам говорил, что он изменился. Было бы неосмотрительно с моей стороны встречаться с ним один на один. Кто знает, на что еще способны представители армии, радеющие за ее интересы.       - Сяогэ сообщил, что будет через полчаса, - чуть помолчав, поделился с прогрузившимся в собственные мысли другом Ван Юэбань. – Ни о чем не беспокойся, Тяньчжэнь. Обещаю, что, чтобы ты ни сказал Шоу Синьюну, ты будешь в безопасности. Никто не нападет на тебя в твоем собственном доме. Я и Сяогэ позаботимся об этом.       - Спасибо, - благодарная улыбка украсила разгладившееся лицо потомственного расхитителя. – Слушай, Панцзы, на той фотографии, что ты мне показывал, не Дуань Ву. Верно?       - Нет.       - Я так и думал.       - Дуань Эр был командиром моего взвода, а Шоу Синьюн был его адъютантом. Дуань Ву пятый ребенок в семье Дуань. Его старшая сестра Дуань Санье жена Шоу Синьюна. Поэтому Дуань Ву был распределен в часть, где служит командир Шоу. Затем он попал в его батальон. Хотел стать адъютантом, но проиграл Моци Ваню.       - Что произошло?       - Хочешь знать, что случилось с командиром Дуанем?       - Только если ты готов рассказать об этом.       - Во время очередного мятежа в Урумчи наш взвод, откомандированный частью в помощь местным органам правопорядка, угодил в засаду. Поступила информация, что в одном из правительственных зданий заложена бомба. Мы разделились на шесть отрядов. Я оказался в отряде Дуань Эра, а Шоу Синьюн возглавил второй отряд. Нашей задачей было войти в здании с черного входа. В общем, нас там уже ждали. Дуань Эр поступил точь-в-точь, как ты, Тяньчжэнь: встал передо мной и Шоу Синьюном, чтобы защитить от автоматной очереди и дать возможность отступить. Он погиб на месте, а Дуань Ву, вероятно, все это время винил в его смерти меня и командира Шоу. Я…       - Достаточно, - У Се ободряюще сжал руку Панцзы. – Мне жаль, что я своей выходкой воскресил твои воспоминания о том инциденте. Я просто боялся не успеть. Глупо и наивно – знаю – рассчитывать на удачу, но я не мог поступить иначе.       - Главное, что удача была на твоей стороне, Тяньчжэнь, - оттолкнувшись от стола, Панцзы резко поднялся, в два широких шага преодолевая расстояние, отделяющее его от потомственного расхитителя, чтобы заключить его в порывистые объятия.       - Похоже, что ваши дружеские отношения гораздо более близкие, чем я себе представлял, - с коротким предупреждающим стуком Шоу Синьюн переступил порог уютной гостиной. – А где же Чжан Цилин?       - Здесь, - Сяогэ вышел из-за угла, за которым скрывался последние десять минут: откровенный разговор о прошлом и настоящем один на один – то, в чем, по его мнению, нуждались У Се и Панцзы. Как и в объятиях, ставших закономерным итогом их взаимного обмена признаниями.       - Итак, глава У, я готов слушать, - выдержав тактичную паузу, напомнил о причине своего визита командир Шоу. – Я один, - опередил он готовый вот-вот сорваться с губ подрывника вопрос. – Полагаю, мне нечего опасаться в этом доме. Но прежде чем мы начнем, хочу сообщить вам троим по-настоящему хорошую новость: нам удалось найти дочь лейтенанта Сюна. После тщательного обследования в военном медицинском центре лейтенант Сюн вернулся домой к своей семье. Его болезнь находится в состоянии ремиссии, что само по себе невероятно, и он узнал свою дочь, не смотря выраженное расстройство психики. В настоящее время в качестве заслуженного… эмм… наказания адъютант Моци и трое сержантов, что были с ним в резиденции семьи У, покоряют военные архивы и разыскивают имена и родственников солдат, чьи останки и знаки отличия мы нашли в катакомбах Гуйгу под Чимбайшань.       - В таком случае, присаживайтесь, - У Се махнул рукой в сторону старинного, обитого тканью дивана. – Побуду гостеприимным хозяином. Сяогэ, поможешь мне с чаем?       - Ммм…       

***

      - Я выяснил все о том камне с фотографии из газетной вырезки, - поставив поднос с чаем и закусками на кофейный столик, босс У опустился в мягкое кресло напротив Шоу Синьюна. – Теперь я знаю, почему Дуань Ву охотился за ним. На самом деле, речь пойдет о необработанном желтом алмазе, в течение нескольких столетий принадлежавшем вождям южного племени форе. Считалось, что он защищает племя от несчастий и сглазов. Алмаз использовали во многих церемониях в качестве символа солнца и жизни, в том числе во время ритуала поедания плоти усопшего его родственниками алмаз помещали в рот покойного*(34), где, согласно поверьям, он напитывался особой энергией, оберегающей племя от болезней, бед и дурных намерений.       В начале тридцатых годов прошлого века алмаз был похищен старателями*(35), а затем в одна тысяча девятьсот тридцать шестом году найден в Моробе в могиле неизвестного колонизатора и назван Чахайа*(36). Год спустя человека, нашедшего алмаз, обвинили в измене. Суд приговорил его к смертной казни через расстрел. Так алмаз перешел к новому владельцу – начальнику местной полиции. В июле одна тысяча девятьсот сорок второго года начальник полиции, вызвавшийся добровольцем и вступивший в ряды тридцатой пехотной бригады гарнизона Порт-Морсби, погиб во время сражения с десантом японской армии на тропе Кокода, пересекающей горный хребет Оуэна Стэнли*(37).       И снова алмаз сменил своего владельца. Им стал рядовой тридцать девятого батальона, погибший во время обороны Исуравы. Следующий владелец алмаза – один из офицеров, участвующий в боях за деревни Иорибаива и Оива. Погиб спустя четыре месяца во время борьбы за японский прибрежный плацдарм Санананда. Отсюда алмаз вместе с другим австралийским офицером вернулся в Моробе, где в январе одна тысяча девятьсот сорок третьего года развернулось сражение за австралийскую стратегическую базу в Вау, откуда союзники рассчитывали нанести удар по японским позициям в Саламауа. Офицер был тяжело ранен и ограблен японским солдатом из войска генерала Имамуры. Согласно военным сводкам, тот солдат вернулся в Японию со старинной шкатулкой, внутри которой был спрятан «кусочек солнца, приносящий удачу». Довольно странное предположение, если вдуматься, поскольку войско генерала Имамуры на пути к Вау увязло в грязи.       А уже в апреле того же года рота японских солдат, якобы выполнявших миссию по поиску в Чимбайшань схрона, принадлежащего армии коммунистической партии Китая, бесследно исчезла в Гуйгу. Вопрос лишь в том, где на тот момент находился желтый алмаз, и насколько достоверна история со шкатулкой. Возможно, алмаз никогда не покидал пределов Новой Гвинеи и сгинул в грязи вместе с очередным владельцем. Среди многочисленных легенд, сложившихся вокруг желтого алмаза южного племени форе, есть лишь один подтвержденный факт – после его исчезновения в племени, а затем и за его пределами началась эпидемия болезни куру.       - Глава У, есть предположения, как умерли те японские солдаты, чьи тела мы обнаружили в гробнице? – нарушил повисшее молчание Шоу Синьюн.       - Сложно сказать. Хотя… Если допустить, что лейтенант Сюн, который по вашим словам, командир Шоу, ни разу не покидал пределов страны, заразился уже в катакомбах, то, вполне вероятно, что японские солдаты умерли от болезни куру. Есть множество документально зафиксированных свидетельств того, что японские солдаты во время военных действий на территории Новой Гвинеи, в непривычно суровых условиях зачастую прибегали к каннибализму, поедая плоть свои павших боевых товарищей, поскольку поставка провианта осуществлялась нерегулярно.       - Тяньчжэнь, хочешь сказать, что японские солдаты в буквальном смысле съели своего вернувшегося из Новой Гвинеи боевого товарища, а затем умерли в катакомбах под Чимбайшань? – осторожно подбирая слова, уточнил Панцзы.       - Гуйгу считается одной из геопатогенных зон*(38), где пропадают люди, - пожал плечами У Се, - а те, что возвращаются, не могут объяснить происходившее с ними.       - Глава У, действительно, в это верит?       - Я верю в то, что в мире существует немало явлений, которые сложно объяснить. А еще верю в то, что на нашей планете есть много непознанного. В Гуйгу пропадают люди – факт. С чем это связано? Когда мы вошли в ущелье, компасы и часы стали бесполезны. Японские солдаты могли заблудиться в Гуйгу, как и сотни других людей.       - Припасов не осталось, - продолжил Шоу Синьюн, - и тогда они решили в качестве провианта использовать одного из своих товарищей, который уже был заражен.       - Возможно. Первые симптомы болезни куру могут проявиться через несколько дней или через десятки лет – кому как повезет. Хо Даофу также упомянул, что существуют носители, которые сами не болеют, но поедание их плоти, а особенно мозгового вещества приводит к заражению, как и контакт поврежденных тканей или слизистых оболочек здорового человека с кровью носителя, например, при медицинских вмешательствах.       - То есть кто-то из солдат мог быть носителем болезни куру?       - Да. Кроме того, по словам Хо Даофу, в организме человека может произойти спонтанная трансформация здорового белка головного мозга в инфекционный.       - Айя, это логично, - хмыкнул Панцзы. – Кто-то же был нулевым пациентом*(39).       - Именно. И, как я понимаю, именно лейтенант Сюн и его погибшие товарищи нашли пропавшую роту японских солдат и перетащили их в гробницу, а затем заперли их, оставив умирать. Правильно они поступили или нет – вопрос спорный.       - Шла война, - голос Шоу Синьюна дрогнул.       - Так или иначе, во время «транспортировки» все члены отряда лейтенанта Сюна каким-то образом оказались заражены болезнью куру. Могу предположить, что болезнь мутировала, поэтому ее развитее происходило стремительно. Судя по останкам, что мы видели в той пещере, где прятался лейтенант Сюн, они все умерли практически одновременно.       - Верно, - видя тень сомнения, промелькнувшую в глазах командира Шоу, подтвердил слова потомственного расхитителя Цилин.       - Выжил лишь лейтенант Сюн, - подвел итог Ван Юэбань. – Но как?       - Не знаю. У Хо Даофу и доктора Лян нет никаких идей или теорий.       - Соляной купол, - снова заговорил Сяогэ.       - Айя, Сяогэ, думаешь, лейтенанта Сюна спас соляной купол?       - Если его оставили охранять вход в гробницу.       - А когда он удостоверился, что все противники умерли, как и предполагалось, то вернулся во временный лагерь, где обнаружил своих товарищей, которые дико хохотали или уже были при смерти. Так?       - Да.       - От увиденного лейтенант Сюн сошел с ума, - увлеченно продолжил строить версию Панцзы. – Либо он начал замечать что-то неладное за самим собой, испугался и… В любом случае, его сумасшествие вылилось в беготню по катакомбам и отстрелу призраков. Так?       - Возможно.       - Тогда почему умерли японские солдаты? – напомнил о своем присутствии Шоу Синьюн. – Ведь они тоже находились внутри соляного купола.       - К тому времени, как их перетащили в гробницу, они находились на последней стадии заболевания, в отличие от лейтенанта Сюна, который находился внутри соляного купола с самого момента заражения.       - Вы трое хотите сказать, что, не смотря на симптомы болезни у лейтенанта Сюна, развитие самой болезни остановилось?       - Вы сами сообщили нам об этом, командир Шоу, - не преминул напомнить босс У. – Поэтому я склонен согласиться с Сяогэ в том, что длительная ремиссия и долгожительство лейтенанта Сюна может быть связано с воздействием соляного купола на его организм.       - И как тогда вы объясните сохранность защитных механизмов по всему лабиринту, если по вашим словам лейтенант Сюн занимался отстрелом призраков?       - Обходные пути, - небрежно заметил Цилин. Въедливость Шоу Синьюна раздражала.       - Сяогэ прав, - поддержал друга Панцзы: теперь подозрения У Се в отношении командира Шоу обретали смысл. – Вероятно, японские солдаты и сам лейтенант Сюн со своими товарищами нашли тот самый лаз, через который мы выбрались из пещеры. А где есть один потайной ход, там есть и другие. У лейтенанта Сюна были годы на то, чтобы изучить катакомбы.       - Точно.       - Айя, командир, армия может все – разве не так? Если сомневаешься в наших словах, ты знаешь, как вернуться в катакомбы.       - Я просто хочу знать, что такого ценного было в желтом алмазе, - примирительно возразил Шоу Синьюн.       - Я проконсультировался с одним знакомым, - У Се прикусил губу, размышляя над тем, что собирался сказать. – Он занимается изучением культуры малочисленных народов. Так вот, в традиционных воззрениях ряда племен упоминается желтый камень, рожденный солнцем. С его помощью шаманы могли говорить с мертвыми и даже воскрешать их. Насколько мне известно, Дуань Пин, старшая сестра Дуань Ву, культуролог. Я не могу знать наверняка, но существует вероятность, что именно она рассказала легенду о желтом алмазе южного племени форе своему брату. Думаю, Дуань Ву считал, что алмаз способен возвращать мертвых к жизни.       - Глава У, ты понимаешь, что твои слова звучат, как обвинение? – резкость тона, с которой Шоу Синьюн выговаривал своему собеседнику, совершенно не вязалась с дрожь, поселившейся в его поспешно сцепленных в замок пальцах.       - Я лишь отвечаю на ваш вопрос, командир Шоу. Вера в магические свойства различных артефактов – не преступление, как и исследовательский интерес к культуре другого народа.       - И зачем Дуань Ву понадобился желтый алмаз?       - Панцзы рассказал мне об инциденте в Урумчи и вашем погибшем командире Дуань Эре.       - Как это…       - Командир Шоу, - чуть повысил голос У Се, - я понимаю Дуань Ву, его навязчивое желание вернуть близкого человека или хотя бы отомстить тем, кто виновен в его смерти. Дуань Ву заманил вас всех в катакомбы, даже убедил вас обратиться за помощью к Панцзы, составил план мести, продуманный до мелочей, кроме одной детали: желтый алмаз был утерян в битве при Вау, а его магические свойства – всего лишь легенда, сказка. Жуткая, да, кровавая, но сказка.       - Вот как, - сдался, наконец, Шоу Синьюн.       - Мне жаль, что все сложилось именно так.       - Спасибо, - губы командира Шоу беззвучно шевельнулись, кустистые брови сошлись на переносице. Выдохнув сквозь стиснутые зубы, он поднял глаза на железное трио. – Спасибо. Моя дорогая Санье, Дуань Йи и Дуань Пин заслуживают знать правду. Вот, - на кофейный столик опустился запечатанный плотный конверт. – Передайте господину У Эрбаю, что штаб нашей части обязуется возместить нанесенный резиденции семьи У материальный ущерб в течение следующего года.       - Передам.       - И, глава У, прими от лица все нашей части извинения за действия моего адъютанта.       - Все в порядке, - заверил мужчину босс У. – Та ваза… В общем, я даже благодарен сержанту Чэ.       - Всего хорошего, - Шоу Синьюн решительно поднялся с удивительно удобного дивана, широким шагом направляясь к выходу. После разговора с железным трио, о котором ему все-таки рассказали Ван Мин и Цзя Кэ, вопросов стало еще больше, и определенно, было о чем задуматься и поразмыслить, не злоупотребляя гостеприимством босса У, терпением Чжан Цилина и дружеским расположением Панцзы. Впредь, если однажды их дороги пересекутся вновь, он обещал себе помнить, что не стоит недооценивать этих людей. А в идеале – что виделось маловероятным из-за мелькнувших на периферии теней, среди которых командир Шоу узнал человека из резиденции семьи У – собрать о них еще больше информации посредством наружного наблюдения.       - Итак, - проводив давнего знакомого рассеянным взглядом, Панцзы вновь сосредоточил внимание на потомственном расхитителе, - выкладывай, Тяньчжэнь, что ты утаил от Шоу Синьюна?       - Судя по всему, - скрывать что-либо от вовлеченного в заговор лучшего друга У Се не собирался, без лишних расшаркиваний раскрывая всю имеющуюся информацию, не предназначавшуюся командиру Шоу, - желтый алмаз прибрал к рукам капитан, возглавлявший отряд лейтенанта Сюна. Согласно предпоследней записи в журнале, что ты прихватил с собой из пещеры, отряд в ущелье появился не случайно.       - Кто-то знал о шкатулке с желтым алмазом?       - Да. Целью отряда было заполучить желтый алмаз, который в итоге достался лейтенанту Сюну.       - Лейтенант Сюн спрятал алмаз в катакомбах? – с куда большим любопытством продолжил сыпать вопросами подрывник.       - И снова в точку. Себе он оставил шкатулку. Ту самую, куда сложил снятые с униформы своих боевых товарищей и командира петлицы и награды.       - И где находился алмаз?       - В основании колонны в гробнице, - поделился с другом Цилин.       - Символы?       - Шифр.       - В юности лейтенант Сюн увлекался криптографией*(40). Одно время даже занимался расшифровкой фестского диска*(41) по его фотографиям. Ван Мин и Цзя Кэ хорошо потрудились, собирая о нем информацию. Поэтому в качестве подсказки с указателями он использовал слова и фразы из тангутской книги «Жемчужина на ладони»*(42).       - И поскольку колонны, как и вся гробница, были выполнены из каменной соли, никто, кроме нашего Сяогэ, не обратил внимания на то, что символы были нанесены на несколько столетий позже, чем построена сама гробница.       - Именно.       - Айя, Тяньчжэнь, я же вижу, что ты что-то не договариваешь!       - Это просто гипотеза, - покачал головой У Се. – Если предположить, что легенда о магических свойствах желтого алмаза не вымысел, то галлюцинации лейтенанта Сюна приобретают смысл.       - Призраки и желтый, - понимающе ухмыльнулся Панцзы.       - Думаю, он начал догадываться о воздействии алмаза на психику, но слишком поздно.       - Тяньчжэнь, думаешь, желтый алмаз, спрятанный в основании колонны в гробнице с сотней умерших от неизлечимой болезни японских солдат, создавал фантомов, которые преследовали лейтенанта Сюна в катакомбах? И всех нас он тоже принял за призраков.       - Да, - вместо любимого человека кивнул Цилин.       - Сяогэ, ты тоже так считаешь?       - Да.       - То есть лейтенант Сюн сошел с ума из-за преследования фантомами умерших в муках военных противников и чувства вины?       - Да.       - А его физическое состояние, смех и другие признаки болезни – результат не заражения, а сумасшествия?       - Да.       - Речь не о ремиссии – он стал носителем болезни и при этом долгожителем, - осененный догадкой Панцзы вскочил со своего места и принялся расхаживать по комнате. – Влияние желтого алмаза и соляного купола дали эффект бронзово-нефритового метеорита. Айя, вот бы удивились Чжоу Му, Сиванму и другие соискатели бессмертия! И что с лейтенантом Сюном будет теперь, когда он покинул катакомбы?       - Не знаю, - Сяогэ приблизился к возбужденно жестикулирующему другу.       - По крайней мере, перед своей смертью – когда бы она не пришла за ним – он увидел свою дочь, - вставший рядом с ним У Се сжал плечо Панцзы, призывая успокоиться. – И фантомы больше его не потревожат.       - Хорошо, - тряхнув головой, широко улыбнулся в ответ Ван Юэбань, притягивая обоих друзей в свои медвежьи объятия. – Это, действительно, хорошо, Тяньчжэнь. Как и то, что ты был там с нами, - пробормотал он в растрепанную макушку.       - Ммм…       

***

      Тот, кто думает, всегда находит. Тот, кто двигается, действует, всегда находит, что можно сделать.       

Франц Вертфоллен

«Шот жизни»

      _____________________________________________________________       Комментарий к 92 главе:       Прошлое Панцзы не давало авторам покоя едва ли не с самого начала, когда мы только узнали о существовании вселенной Затерянных Гробниц и ознакомились с парой первых оригинальных книг, а затем и с первой экранизацией. Идея для сюжета, посвященного прошлому Панцзы, «пылилась» в наших архивах уже давно. И если говорить откровенно, то мы уже успели позабыть о ней. Но перечитав за время отпуска собственное творчество, авторы решили попробовать воспользоваться набросками и написать еще одну экстру.       Получилось у нас достойное продолжение или нет – оставляем работу на суд читателей. Пожалуйста, поделитесь своим мнением с РМ и МР!       P.S. 1: Ущелье призраков или Ущелье Смерти (鬼谷 [guǐgǔ]) – аномальная зона в северо-восточной часть Китая, в провинции Гирин (или Цзилинь), по своим аномальным проявлениям схожая с Долиной Смерти (Хэйчжу). Во время Китайско-Японской войны (1937 – 1945 года) через Ущелье Смерти была проложена основная дорога для доставки оружия, боеприпасов и живой силы для японских и китайских армий. Отчасти дурная слава ущелья связана с бесследным исчезновением почти сотни японских солдат, а отправившаяся на их поиски авиация потерпела крушение в горах. Местные старожилы рекомендуют обходить ущелье стороной. В их историях, посвященных этому странному месту, часто упоминаются нарушения в работе компасов, электронных и механических часов, потеря ориентации в пространстве с последующими провалами в памяти, что, возможно, как и в случае с долиной Хэйчжу, связано с электромагнитным излучением. Тем не менее, в китайском и японском кинематографе часто задействовано Ущелье Смерти, как в контексте, так и для проведения съемок (и никто, никогда из съемочной группы или актерского состава, что примечательно, не пропадал).       Все упоминания о ущельях, населенных призраками (а их на территории Китая около десятка!!!), соотносятся с легендой о слепом даосе, философе-затворнике Ван Ли (王利 [wáng lì]), также известном в ряде источников под имением Ван Сюя (王詡 [wáng xǔ]) или Гуйгу-цзы (鬼谷子 [guǐgǔzǐ]), то есть Уважаемого Учителя из Ущелья призраков. О нём дважды упоминается в «Исторических записках» как об учителе главного советника царств Цинь, а затем Вэй в период Сражающихся Царств (403 – 221 годы до н. э.) Чжан Йи, его политического противника, выдающегося стратега и дипломата того же периода Су Циня (находился в должности главного министра в шести царствах: Ци, Чу, Хань, Вэй, Чжао, Янь), а также как об учителе выдающегося военного стратега царства Ци Сунь Биня и его главного врага из царства Вэй Пан Цзюаня.       P.S. 2: Где именно находится Ущелье Смерти авторы знают исключительно в теории, благодаря журналу «Мир зазеркалья» (1998 год, № 7) и книге Вадима Черноброва «Энциклопедия загадочных мест Земли». Насколько верно редакторы журнала и Вадим Александрович указали ее местоположение – увы, информации об ущелье слишком мало (и практически вся она, не считая пары отдельно взятых коротких историй, связанных с ним, взята из книги В. Черноброва), чтобы утверждать что-либо конкретное. Согласно обобщенным данным, ущелье находится в провинции Гирин, Ганьфаньпеньском районе (мы вообще без понятия, где на карте провинции Гирин искать этот район), в Чимбайских горах.       Мы предполагаем, что Чимбайские горы – одна из вершин Цяньшань, горного хребта, ответвляющегося от Чанбайшань на границе Китая и Северной Кореи, и распространяющегося с востока провинции Гирин на юго-восток провинции Ляонин. Либо Чимбайские горы представляют собой часть горного хребта на востоке города Чанчунь в провинции Гирин, так как во времена Китайско-Японской войны японским правительством на этой территории было основано марионеточное государство Маньчжоу-го, номинальным правителем которого был последний представитель династии Цин, низложенный в шестилетнем возрасте в 1912 году в результате Синьхайской революции, Пуи (в действительности государство управлялось командованием Квантунгской армии Японской Империи).       Других версий у нас нет, поскольку из известных нам точек на географической карте с похожим названием мы смогли вспомнить только город Чимбай в Узбекистане.       P.S. 3: Авторы с уважением относятся к представителям армии, но это не исключает того, что среди военных встречаются не только по-настоящему умные и талантливые люди, но и алчные или фанатичные личности.        Структуру вооруженных сил (наименование армейской единицы и количество солдат в ней) можно посмотреть по ссылке: https://nosoldat.net/wp-content/uploads/5/d/f/5df304e0f1b8b20d3e951d16adda7ccd.jpeg.       Примечания:       1. Далеко, далеко во времени       Каждая мечта – путешествие       К дому, прочь от забот.       Куда бы ты ни отправился, это всего лишь путешествие.       (перевод строк из песни финской группы Nightwish – «Прочь»)       2. Женьшень или жэньшэнь (人参 [rénshēn]) – многолетнее травянистое растение, включающее 12 основных видов (при этом в Китае различают 15 сортов женьшеня), произрастающих на территории Дальнего Востока РФ (Приморский край, юг Хабаровского края и Алтайский край), Восточной Азии (Китай, Тибет, Южная Корея, центральный горный район Вьетнама) и Северной Америке.       Хорошо известное лекарственное растение культивируется во многих восточных странах, России, Канаде, США и Австралии. Используется в медицине как тонизирующее, стимулирующее и адаптогенное средство, повышающее общую сопротивляемость организма к заболеваниям.         Женьшень выращивают в тени в течение четырех или шести лет, повторно высаживая раз в десять лет, поскольку растение сильно истощает почву. Затем сортируют по нескольким критериям, среди которых вес и размер корня, наличие или отсутствие отверстий, вид на просвет и даже на схожесть с фигуркой человека. По китайским и вьетнамским традициям различают четыре уровня качества женьшеня: «небесный», «земной», «хороший» и «резаный». Стоимость корня очень сильно различается в зависимости от его класса. Затем корни моют, обрабатывают паром и подсушивают. Корень, приготовленный по этой методике, называют красным женьшенем.       P.S.: в китайской медицине используются восстановительные пилюли на женьшене.       3. Сержант – воинское звание солдата младшего командного состава вооруженных сил ряда европейских и восточных стран. На территории Китая соотносится с чином чжунши (中士 [zhōngshì]), хотя в зависимости от рода войск звания и степень старшинства могут отличаться.       P.S.: система воинских званий вооруженных сил КНР отличается от системы воинских званий вооруженных сил РФ, поэтому употребление в нашем тексте звания сержант (лейтенант (中尉 [zhōngwèi]), капитан (大尉 [dàwèi]) и т.д.) является некорректным. Однако нами было принято решение пойти по этому пути, чтобы еще сильнее не нагружать работу терминами, требующими пояснения.       4. Схрон – это средних размеров склад в тайном месте, где на всякий случай хранятся припасы, либо тайное хранилище оружия, боеприпасов и т. п., либо оборудованное убежище.       5. Каменные цветы – природная аномалия, встречающаяся на территории Китая (чаще всего в горном районе неподалеку от деревни Хунду в Гуанси-Чжуанском автономном районе). Местные жители утверждают, что каменные цветы в горах периодически появляются, а потом исчезают, увядая, словно живые растения. Каменные цветы состоят из карбоната кальция и являются частью горы, на которой распускаются, сросшись с ней твердыми лепестками или же основанием чашечки. В диаметре в среднем они достигают 2-3 см, но некоторые из цветов достигают более внушительных размеров – 6-7 см. Периодичность их цветения составляет несколько лет, однако рассчитать точное время очередного цветения, чтобы тщательно изучить данный феномен, не представляется возможным.       P.S.: похожий феномен встречается в провинции Цзянси по берегам реки Даси, где на черных камнях распускаются белоснежные и желтые хризантемы, некоторые из которых достигают двухметрового размера. Их отличие от каменных цветов Хунду состоит в том, что они не увядают со временем.       Также неувядающие каменные цветы встречаются в Румынии и в Перу (скалы рядом с цитаделью Саксайуаман). Их называют тровантами. Они постоянно увеличиваются в размерах, словно живые растения. По своей форме они напоминают не только цветы, но и грибы, и другую флору. Эти камни умеют «размножаться почкованием». После дождей на камнях появляется выпуклость, она медленно растет и после того как станет достаточно большой – откалывается под собственным весом. На месте скола, как правило, остается видна слоистая структура камня, напоминающая годовые кольца деревьев.       Трованты встречаются не только в Румынии и Перу, но и на территории России в Орловской (село Верхососенье, источник «Каменец») и Кемеровской областях (Горная Шория, Кузнецкий угольный бассейн)!!!       А в Долине Смерти на территории США есть «живые камни», которые могут передвигаться самостоятельно. Хотя кроме фотографий более достоверных доказательств (видео, например) реальности данного феномена не существует.       6. Урумчи и Инин – города, вовлеченные в Синьцзянский конфликт в феврале 1992 года и феврале 1997 года. Этнорелигиозный конфликт в Синьцзяне между уйгурскими сепаратистами и активистами за независимость и китайскими властями привел к жертвам среди мирного населения и служащих правопорядка.       А в апреле 1990 года состоялся вооруженный конфликт между уйгурскими боевиками и китайскими правительственными силами в Барине.       P.S.: в тексте авторы не упоминают дат, поскольку точный возраст Панцзы не известен, поэтому вычислить годы его службы в армии весьма затруднительно. Мы просто предполагаем, что это происходило в 90-х годах. Именно в период, когда противостояние КНР и Советского Союза (поскольку в 1991 году РФ стала независимым государством после распада СССР) после 60-х – 80-х годов вылилось в ряд ожесточенных конфликтов, которые в результате пришлось урегулировать обеим сторонам (противостояние велось с поддержкой обеими сторонами боевиков, что и стало одной из причин ужесточения Синьцзянского конфликта).       7. Целестин – это минерал класса сульфатов, соль стронция. Минерал был описан в 1798 году, через несколько лет после открытия стронция. Встречающиеся в природе кристаллы небольшие, обычно имеют таблитчатый, столбчатый или призматический облик с множеством граней. Иногда целестин образует зернистые агрегаты, жилки, натёчные массы, встречается в виде секреций и жеод с друзами кристаллов в пустотах. Окраска голубовато-белая или голубовато-серая, реже с красноватым или желтоватым оттенком. Иногда обнаруживаются бесцветные, водяно-прозрачные кристаллы.       P.S.: Целестин является главным источником солей стронция, применяемых в пиротехнике (для получения яркого красного пламени) и в химической промышленности. А в теплых океанических водах Земли существуют одноклеточные планктонные организмы – радиолярии, чей скелет состоит полностью из целестина.       8. Западная Ся (西夏 [xīxià]) или Тангутское царство – государство, существовавшее с 1038 по 1227 год. Эта династия была возглавляема тангутами и простиралась на территории современных северо-западных китайских провинций, занимая площадь около 800 000 квадратных километров вокруг Коридора Хекси, отрезка Великого шелкового пути, важнейшего торгового пути между Северным Китаем и Центральной Азией. Они достигли значительных успехов в литературе, искусстве, музыке и архитектуре, которые были охарактеризованы как «сияющие и сверкающие». Тангуты изначально происходили из района Тибет-Цинхай, но в 650-х годах мигрировали на восток под давлением тибетцев. К 750-ым годам они стали основной местной силой в регионе Ордос на севере Шэньси. Тагнуты подразделялись на два класса: краснолицых (обычных тангутов) и чернолицых (правящий класс).       После поражения в войне с монгольской империей Чингис-хана в 1227 году некоторые члены королевского клана эмигрировали в западный Сычуань, северный Тибет и в северо-восточную Индию. Небольшое государство Ся было основано в Тибете вдоль верховьев реки Ялонг. Другие народы из Западной Ся поселились в современных провинциях Хэнань и Хэбэй.        9. Дунбэй (东北 [dōngběi]) – северо-восток Китая, исторически был известен как Маньчжурия, тесно связан с Дальним Востоком РФ.  В древние времена это была область степей и свирепых кочевых племен за пределами Великой стены, построенной для защиты Китая от этих племен. В 1644 году маньчжуры из этого региона перешли стену, завоевали Китай и основали династию Цин, просуществовавшую до 1911 года. Население «ржавого пояса» КНР составляют маньчжуры, монголы, корейцы и другие некитайские национальности. Включает следующие территории КНР: восточная часть АР Внутренняя Монголия, провинции Хэйлунцзян, Ляонин, Цзилинь (Гирин).       10. Например, в рамках социолингвистики языковой регистр – подвид языка, характеризуемый своей лексикой, грамматикой, синтаксисом или фонологией. Переключение языкового кода – переключение в контексте одной ситуации или разговора между двумя или более языками или разновидностями одного языка (диалекты, стили).       В рамках музыкальной культуры регистр – часть звуков (отрезок музыкального диапазона), объединённых каким-либо признаком, главным образом тембровым. А переключение кода – чередование отрезков музыкальных диапазонов (ослабление или усиление звуков).       11. Фансян (方响 [fāngxiǎng]) – металлофон, рама с подвесными медными или нефритовыми пластинами, ударный инструмент. Состоит из 16 настроенных прямоугольных плит с 16 различными оттенками цвета, уложенных в рамку в два ряда. По плитам бьют молотком для извлечения мелодичного звука. Тонкие плиты дают более низкие тона, а более толстые – более высокие. Впервые был использован во времена Династии Лян (502-557 гг. н.э.).       12. Бруствер – это насыпь из песка, камня (щебня), дерева и других подручных материалов, чаще из земли (иногда железа) в фортификационном сооружении, временное укрепление, вал, возведенный на высоту груди или плеча и предназначенный для образования боевой позиции, а в укреплениях представляет и дополнительную преграду на случай штурма.       13. Патрон 7,65 или .32 ACP – это полуободковый патрон (полукруглой оправой) с прямыми стенками для полуавтоматических пистолетов, разработанный конструктором огнестрельного оружия Джоном Браунингом и представленный в 1899 году. Военные патроны 7,65 отличаются от стандартных никелевым покрытием в цельнометаллической оболочке.       14. Рубин – полуавтоматический пистолет калибра 7,65, изначально запущенный в производство в Испании. На вооружении с 1914 года по 1958 год. Использовался в качестве табельного оружия французской армией в обеих мировых войнах. Во времена Китайско-Японской войны находился на вооружении армии Китайской Республики. Производился арсеналом Ханьян (первоначально арсенал Хубэй), одним из старейших и крупнейших арсеналов в истории Китая, основанном цинским чиновником в 1891 году.       15. Инженер-взрывотехник – специалист, обладающий глубокими знаниями в области взрывчатых веществ и технологий их применения, как в гражданской, так и в военной деятельности и в деятельности служб, отвечающих за охрану порядка (например, ОМОН).       Непосредственно в военной отрасли инженер-взрывотехник занимается подготовкой и выполнением взрывных операций в военных целях, таких как разминирование или минирования, уничтожение посредством направленного взрыва военных объектов, уничтожение боеприпасов противников, проектирование конструкций боеприпасов и взрывателей и другие задачи.       16. Зубчатая шестерня или зубчатое колесо – звено с замкнутой системой зубьев, обеспечивающее непрерывное движение другого зубчатого колеса, в виде диска с зубьями на цилиндрической или конической поверхности.       Зубчатое колесо, изобретённое Архимедом в III веке до н.э., стало хорошо известно во времена Леонардо Да Винчи, который работал над усовершенствованием различных видов механизмов, способных передавать движение и усилие.       По данной ссылке можно увидеть наглядное изображение:       https://konspekta.net/zdamsamru/baza2/158735664041.files/image001.jpg       17. Республиканская эпоха Китая началась с революции 1911 года в Учане, столице провинции Хубэй. Впоследствии вся провинция Хубэй перешла к новому военному правительству, которое провозгласило Китай республикой. Восстание быстро распространилось на юге и западе страны, где провинции Хунань и Шэньси провозгласили независимость от Пекина. В Китае началась Синьхайская революция, результатом которой стало свержение императорской власти, падение Цинской империи и установление республиканского строя с последующей полосой внутренних (гражданских) войн. 1 января 1912 года был объявлен первым днём первого года Китайской Республики. А 12 февраля 1912 года было объявлено об отречении императора Пуи от верховной власти.       P.S.: в 1949 году с поражением гоминдановского правительства в гражданской войне и приходом к власти коммунистической партии была основана Китайская Народная Республика.       18. Ручной стартер – это устройство, предназначенное для запуска двигателя и не требующее дополнительных устройств и источников энергии, которое устанавливается на различную силовую технику, использующую внутреннее сгорание.       P.S.: считается, что самой ранней моделью «ручного стартера» (сочетание кривошипа – рычага, шатуна – стержня и шарнира) может служить веер для веяния (процесс отделения мякины от зерна) эпохи Западная Хань (202 год до н.э. – 9 год н.э.). Ручной (кривой) стартер стали устанавливать на автомобили с конца 1800-х годов. А уже в 1899 году была предложена идея электрического стартера, но в то время она не получила развития из-за недостаточного развития технологий. Первый нормально работающий электрический стартер был разработан в 1911 году американским изобретателем Чарльзом Кеттерингом и установлен в 1912 году на серийном автомобиле Cadillac Model Thirty.       В настоящее время ручные стартеры используются в бензопилах, лодочных моторах, мотобуксировщиках.       19. Кремниевые зажигалки – это устройства, принцип действия которых основан на трении колеса с насечками о кремниевый камень, в результате чего и образуется искра.        P.S.: Первая компактная зажигалка на основе оружейных кремниевых замков появилась в 1867 году. А в 1903 году австрийский изобретатель Карл Ауэр фон Вельден создал первую портативную зажигалку, которая использовала газовый баллончик и кремниевый камень для создания искры.       20. Противопаводковая система – комплекс искусственных сооружений, призванных аккумулировать излишки поступающей воды, а после окончания притока постепенно возвращать обратно.       В качестве примера приведем подобную систему, используемую в Японии. Сооружение такой системы началось в 1993 году, и основные работы были завершены к 2002 году. Принцип работы следующий: вода из переполненных рек стекает в специальные подземные резервуары, действующие как сообщающиеся сосуды и соединённые туннелями. При их переполнении вода поступает в большой подземный зал, откуда при помощи глубинных насосов поднимается по трубам и сливается в крупную реку Эдогава, русло которой лежит вне зоны затопления. Противопаводковый резервуар вмещающет в себя 160 тыс. м³ воды.       21. Соляной купол в основном представлен подземной геологической структурой, состоящей из вертикального цилиндра из соли (соляного массива или штока), встроенного в горизонтальные или наклонные пласты. Форма соляных куполов различна: округлая, овальная и неправильная. По площади варьируют от 1 до 100 квадратных километров, в высоту – от 100 метров до нескольких километров. С соляными куполами часто связаны месторождения нефти и газа.       P.S.: Соляные купола встречаются в соляных копях – огромных подземных лабиринтах шахт, в которых добывали или добывают каменную соль.        22. Сильвинит – осадочная горная порода, состоящая из чередующихся слоев галита (каменная соль, минерал в виде кубических кристаллов прозрачного или белого цвета; иная окраска связана с примесями; является основным источником поваренной соли) и сильвина (калиевая соль, зернистый, крупнокристаллический минерал часто красного цвета из-за примесей гематита; может быть бесцветным или водяно-прозрачным; иная окраска обусловлена характерными примесями; основной источник калийных минеральных удобрений). Имеет неоднородную окраску: встречаются красные, розовые, синие и оранжевые кристаллы. Месторождения породы относительно редки, основная добыча ведётся в Канаде, России, Белоруссии, Израиле, Узбекистане и Германии.       23. Персонаж вымышленный, однако авторы хотят отметить, что Хашнууд – одно из древнейших тангутских родовых имен (фамилий), а Буин – одно из древнейших тангутских личных имен. Поэтому вполне вероятно, что в Западной Ся жил человек с именем Хашнууд Буин.       P.S.: История с пропавшей «волшебной» картиной имела место быть в истории династии Цин. Хотя речь шла не о творчестве тангутов, да и достоверной информации о содержании сюжета «волшебного» полотна нет, как и о его «волшебных» свойствах.       24. Анемона или Ветреница – род многолетних травянистых цветковых растений семейства Лютиковые, включает 80 видов. Некоторые виды анемон встречаются даже в арктической зоне. Они обладают яркими цветами, окраска различная у разных видов. Цветы похожи на крупный бархатистый мак, их размер варьируется от 1,5 до 4 см в диаметре, в кистях от 2 до 9 цветков. У большинства сортов рассеченные листья с тонким зубчатым краем (встречаются также цельные листья), которые создают сочный контрастный фон для изящных цветков. Анемона считается ядовитым растением, потому что содержит алкалоид анемонин.       На языке цветов может символизировать отречение, болезнь, слезы. Однако в Китае является символом любви и преданности. Он ассоциируется с нежностью, чистотой и красотой. В древнем Китае (и в древней Греции) анемоны использовались для украшения свадебных церемоний и символизировали любовные чувства и верность.       P.S.: Название «анемона» было дано Карлом Линнеем в 1753 году. Название растения произошло от греческого [Άνεμος], что означает ветер.       Анемона войлочная родом из Тибета, является неприхотливым и морозостойким растением.       25. Имеется в виду полуавтоматический пистолет QSZ-92  оригинального производства КНР, разработанный компанией  Norinco в начале 1990-х годов. Был принят на вооружение НОАК (народно-освободительной армией Китая) в 1996 году. Выпускается в двух калибрах 9 мм (стоит на вооружении правоохранительных органов) и 5,8 мм (стоит на вооружении армии).       26. Кевлар – это высокомодульный пластиковый полимер, созданный с использованием арамидных (класс термостойких и прочных синтетических) волокон. Этот материал обладает исключительной прочностью и устойчивостью к разрывам. Бронежилет, изготовленный из кевлара, способен поглощать и рассеивать энергию от выстрела, предотвращая проникновение пули в тело. Кевларовый бронежилет защищает от пуль пистолетов и имеет класс защиты БР-1 (18 слоев кевлара), отличается малым весом около 1 кг.       Наличие бронежилета не защищает носителя от травм!!! Бронежилеты на самом деле не являются полностью пуленепробиваемыми. Вместо этого они работают за счет быстрого рассеивания энергии, которая предотвращает попадание пули в цель со смертельной силой. Первым эффектом при попадании пули в бронежилет будет сильное движение назад, которое может сбить человека, получившего пулю, с ног, поскольку при выстреле задействуется высокоскоростная сила, поражающая человека в область грудной клетки. Сила воздействия и тяжесть полученных травм будут зависеть от расстояния выстрела, калибра оружия и типа боеприпасов.        P.S. 1: если бронежилет рассчитан на тип выпущенной в него пули, 85 процентов людей получают незначительные травмы или вообще не получают их. Пистолет QSZ-92 используется в военных целях исключительно на территории КНР (бронежилеты массового производства, как правило, не рассчитаны на калибр пули 5,8×42 мм) и имеет повышенную эффективность против средств индивидуальной защиты (касок, бронежилетов). При выстреле с расстояния не более 5 м вероятность получения травм средней и тяжелой степени тяжести (2 степень: ушибы мягких тканей, внутримышечные кровоизлияния, ушибы внутренних органов и тканей; 3 степень: закрытые и открытые переломы, разрывы внутренних органов) значительно возрастает, и с большой долей вероятности будет сопровождаться потерей сознания. После получения травмы 2 степени требуется восстановительный период до 15-20 суток; после получения травмы 3 степени – до 2-х месяцев.       Поэтому, получив пулю в бронежилет, человек не сможет бегать, прыгать и спасать мир (чем грешат большинство экранных киногероев, в том числе У Се из Перезагрузки). Как минимум, попадание пули в бронежилет – это очень больно. Просто представьте удар в грудь металлической битой (гантелей, гирей) массой около 4,5 кг и скоростью не менее 0,5 м/с.       Однако в нашей истории У Се все же предстоит выбраться из катакомб на поверхность, а потому без «героизма» нам тоже не удастся обойтись.       P.S. 2: Кевлар был открыт в 1964 голу американским химиком Стфани Кволек. Патент на изобретение кевлара Кволек получила вместе с Полом Морганом в 1966, а начиная с 1971 года кевлар активно применяется в промышленном производстве, поскольку изначально был разработан как легкая замена стальных креплений в автомобильных шинах, сегодня он известен во всем мире благодаря использованию бронежилетов и защитных перчаток.       27. Цветовая маркировка раненых на поле боя: средней тяжести – желтый цвет, тяжелый – красный цвет, легкий – зеленый. Агонирующий – белый цвет, отсутствие сознания – желтый. В зависимости от ухудшения или улучшения текущего состояния маркировка может меняться. Первыми увозят раненых с красной маркировкой.       Для порядка оказания помощи также имеет значение место ранения: например, ранение в область грудной клетки скорее повлечет за собой смерть раненого, при этом его транспортировка (переноска) в условиях боевых действий будет затруднена. Такая категория раненых требует срочной доставки в лечебное учреждение. Но даже в этой категории есть свои подкатегории.       P.S.: Доктор Жу сделал выбор в пользу Чжао Чухэ, мотивируя это тяжестью ранения (в данном случае, при содействии Панцзы – желтый цвет). Технически, до того, как стало известно о бронежилете, маркировкой У Се должен был быть красный цвет (никак не белый – без оценки состояния такая маркировка не ставится). Но в последствие маркировка сменилась по критерию отсутствия сознания без видимого ранения, то есть приобрела желтый цвет. Таким образом, изначально доктор Жу слукавил, однако по факту и Чжао Чухэ, и У Се находились в одинаковом положении в соответствие с желтым цветом маркировки (хотя Чжао Чухэ по итогу досталось сильнее).       А вообще это сложно, вот так решить, кто имеет право получить помощь первым, а кому уже не помочь. Если захотите ознакомиться с тактической медициной в боевых условиях, то можете перейти по ссылке: https://shopdon.ru/blog/takticheskaya-meditsina-sovremennoy-voyny-pervaya-pomoshch-pri-raneniyakh-chast-7/#:~:text=Маркировка%3A%20средней%20тяжести%20-%20жёлтый,Первыми%20увозят%20тяжёлых%20(красная%20маркировка).       28. Плавиковая кислота (HF) – бесцветная летучая жидкость или пар с раздражающим едким запахом. Широко применяется в промышленности и быту в качестве чистящего средства. Вещество обладает выраженными коррозивными свойствами. Название «плавиковая кислота» происходит от плавикового шпата, из которого получают фтороводород. Соли плавиковой кислоты называют фторидами, все растворимые в воде фториды очень токсичны, поэтому и сама кислота токсична.       При воздействии на кожу вызывает глубоко проникающее болезненное повреждение мягких тканей (вплоть до некроза), что также сопровождается местным, а иногда и системным токсическим воздействием фтора. Боль более интенсивная, чем ожидается, исходя из видимого поражения кожи (1 степень – покраснение/эритема, 2 степень – отек и пузыри/буллы, 3 степень – серо-белая окраска кожных покровов/некроз тканей). Не смотря на принимаемые меры по оказанию медицинской помощи поражение клеток, как правило, прогрессирует. В крайне тяжелых случаях поражение охватывает подлежащие ткани и даже кости (деминерализация костной ткани).       Если концентрация кислоты менее 20% клиника поражения (боль и эритема) появляются спустя 20 и более часов. Кислота, концентрация которой 50% и выше, вызывает ожег в течение минуты, сопровождающийся быстрой некротизацией тканей.       Ингаляционное воздействие плавиковой кислоты чаще всего приводит к боли и жжению в верхних дыхательных путях и груди, кашлю и одышке, головной боли, тошноте и рвоте. Время до появления симптомов обратно пропорционально концентрации HF в воздухе.        P.S.: В 1771 году немецкий и шведский химик-фармацевт Карл Шееле получил соединение фтора (плавиковую кислоту).       29. Трибунал – судебный орган, преимущественно высший, чрезвычайный суд, нередко (но необязательно) военный, противопоставленный регулярным судам общей юрисдикции.       30. Армейская или сухарная сумка, называемая в просторечии «сухарка», «мародерка», официальное название ранец боевой малый, относится к предметам экипировки военнослужащих (объемом до 7 литров) и предназначена для хранения элементов боевой и походной выкладки: набор для выживания, дополнительный боекомплект, сухой паек и т.д..       31. Петлица – это парные знаки (нашивки) из материи (позднее – из других материалов) на воротнике и обшлагах форменной одежды или формы обмундирования.       Знаки различия в армиях Гоминдана и КПК размещались в петлицах на воротниках, и представляли собой золотистые треугольники. Цвет петлицы зависел от рода войск. Петлицы рядовых разных классов отличались только количеством треугольников. Сержантский состав выделялся одной продольной цветной полосой по центру петлицы. Так же одной продольной полосой по центру выделялся и младший офицерский состав, но офицерские петлицы имели окантовку, и полоса была золотистой. У старших офицеров золотистых полос было две. Генеральские петлицы имели только окантовку, без полос, а их треугольники были более крупного размера.       P.S.: Младший офицерский состав: петлица с окантовкой и золотистой продольной полосой – старшина; петлица с окантовкой, золотистой продольной полосой и одним треугольником – младший лейтенант; петлица с окантовкой, золотистой продольной полосой и двумя треугольниками – лейтенант; петлица с окантовкой, золотистой продольной полосой и тремя треугольниками – капитан.       32. Племя Форе – народ в Восточном нагорье на территории Папуа – Новая Гвинея общей численностью около 20000 человек, разделенных на северную и южную группы. Язык форе имеет три различных диалекта. По религиозным воззрениям – протестанты, некоторые представители форе придерживаются традиционных верований. При этом народ форе чтит традиции предков и сохраняет свой самобытный фольклор. Традиционное занятие – подсечно-огневое земледелие, активно занимаются свиноводством.       P.S.: До 1950-х годов у народа форе были минимальные прямые контакты с чужаками-колонизаторами, а до 1930-х годов практически никто не знал об их существовании. Первые связи народа форе с окружающим миром начали налаживаться благодаря старателям в начале 1930-х годов. А во время Второй мировой войны в горах Ваневинти, где проживает народ форе, разбился, по крайней мере, один военный самолет.        33. Болезнь Куру – редкое неизлечимое смертельное нейродегенеративное прионное (прионы представляют собой белки с аномальной третичной структурой без нуклеиновых кислот) заболевание, вызванное передачей аномально свернутых белков и встречающееся в высокогорных районах Новой Гвинеи у аборигенов племени форе. У членов племени была традиция поедания частей тела умершего человека: считалось, что таким образом родственникам усопшего передается его сила. Чаще всего заболеванию были подвержены женщины и дети, так как именно им доставался наиболее зараженный прионами орган – мозг. Куру опасна тем, что первые признаки недуга могут проявиться даже через 20-50 лет после употребления зараженного биологического материала.       Первые признаки болезни куру включают утомляемость, потерю веса, боли в суставах и мышцах, кашель, одышку, повышенную температуру тела и другие симптомы, которые могут появиться постепенно и усиливаться со временем. К основным симптомам болезни относят: спонтанные неконтролируемые движения тела и конечностей в виде подергивания, непроизвольный смех и сардоническая улыбка, резкие смены настроения, быстро прогрессирующее слабоумие и нарушение ориентации в пространстве. Средняя продолжительность жизни больных с куру не превышает одного года, что связано с прогрессирующим поражением нервной системы.       Эпидемия болезни куру достигла своего пика в 1960-е годы: с 1957 года по 1968 год более 1100 жителей Южного Форе умерли от этого заболевания. За время эпидемии, продлившейся с 1957 года по 2005 год, погибло около 2700 человек. Борьба с каннибальскими обрядами привела к практически полной ликвидации болезни Куру.        P.S.: Слово «куру» на языке племени форе имеет два значения: «дрожь» и «порча». Члены племени форе верили, что болезнь является результатом сглаза чужим шаманом.       С дополнительной информацией по болезни куру можно ознакомиться по указанным ссылкам: https://medintercom.ru/articles/Kuru;       https://39.rospotrebnadzor.ru/content/vsemirnyy-den-redkih-zabolevaniy-zagadochnaya-bolezn-kuru.       34. Об обрядах и ритуалах народа форе известно слишком мало, кроме того факта, что представители племен поедали своих родственников, чтобы получить их силу и энергию, поэтому авторам пришлось самим додумать ритуал.       35. Старатель – человек, занимающийся индивидуальной или артельной разработкой и добычей полезных ископаемых.       36. Чахайя (چهاي [cahaya]) – на малайском языке означает «свет» или «свечение».       37. Хребет Оуэна Стэнли – горный хребет, расположенный в юго-восточной части острова Новая Гвинея, на территории современного государства Папуа – Новая Гвинея. Его высшей точкой является гора Виктория высотой 4038 метров, а самой заметной вершиной – гора Саклинг. Хребет был замечен в 1849 году капитаном Оуэном Стэнли во время обследования южного побережья Папуа и назван в его честь.       38. Геопатогенные зоны – фигурирующие в ряде псевдонаучных теорий преставления об участках на земной поверхности, отличающихся присутствием неких неизвестных науке геодезических и геологических феноменов, оказывающих негативное влияние на живые организмы. Воззрения приверженцев теории существования геопатогенных зон в первую очередь основаны на идеях немецкого врача Эрнста Хартмана и его американского коллеги Манфреда Карри, которые в 1950 – 1960 годах независимо друг от друга пришли к выводу, что весь земной шар опутывают сети электромагнитного излучения, а в местах их пересечений скапливается вредное излучение, так называемые Е-лучи или земная радиация. Считается, что при длительном нахождении человека в геопатогенной зоне через определенный период времени у него обязательно возникает заболевание. Поэтому единственный способ справиться со смертельным вредом геопатогенной зоны – инвертировать исходящее от нее излучение, то есть поменять его направленность.       39. Нулевой пациент – первый заразившийся пациент в популяции эпидемиологического исследования. Нулевой пациент может указывать на источник заболевания, возможные пути распространения, а также являться резервуаром болезни между вспышками заболевания.       40. Криптография – наука о методах обеспечения конфиденциальности, целостности данных, аутентификации, шифрования.       Криптограмма – это разновидность головоломки, которая состоит из короткого фрагмента зашифрованного текста.       41. Фестский диск – диск, изготовленный из глины, предположительно, относится к минойской культуре или эпохе средней бронзы. Был найден в 1903 году на острове Крит. Назначение диска неизвестно, как и текст нанесенного по спирали шифра.       42. Жемчужина на ладони – двуязычный китайско-тангутский глоссарий с произношением китайских слов тангутскими иероглифами и произношением тангутских слов китайскими иероглифами. Сохранилась единственная полная копия книги, напечатанной на дереве 12 века, которая была обнаружена в тангутском городе Харахото. Кроме того, одна страница из другой копии того же издания была найдена в северных пещерах Могао в 1989 году.       P.S.: Одна из копий книги, найденной в 1909 году на территории Внутренней Монголии русским ученым Петром Козловым находится в коллекции Института восточных рукописей Российской академии наук в Сантк-Петербурге.       ----------       С уважением к читателям, Pushok Mandarin и Mandarinoviy Pushistic