Ландскнехт. Плохая война

      Генрих фон Раушвильд              Отдых в Пандемониуме пролетел быстро и хорошо. Заняться в поместье было решительно нечем — ни охоты, ни рыбалки, ни даже приличной таверны рядом. Да еще Фирра, Таис, Элара и Друэлла практически не оставляли мне ни одной свободной минуты. Эти блудницы сами не одевались и мне не давали…       Столица Лескатии встретила нас хмурой погодой, холодным ветром, мелким снегом и не самыми приятными новостями. Причем прямо возле наших покоев в крыле королевского дворца.       — Орден продвигается быстрее, чем мы ожидали, — хмуро рассказала Вильмарина Носкрим, сидевшая на кресле в моем личном кабинете.       — Насколько быстрее? — я уселся за стол и крикнул: — принесите вина!       — Достаточно быстро, они уже практически прошли лес Сорока племен. Если так пойдет дальше, то уже к весне они могут зайти в тыл царства Илассы, двинуться прямо на Полов или даже на Маккай.       — И?       Вильмарина неприязненно посмотрела на меня, но промолчала. Мягко скользившая по полу веревочница принесла хрустальный бокал, почти полный графин с вином и серебряное блюдо с ломтиками сыра и копченого мяса.       — Что из того, что ты только что назвала, угрожает нам?       — Ничего, — признала Вильмарина. — Но не можем же мы оставить их без помощи.       Я пожал плечами.       — Без проблем, отправляйся им на помощь со своими рыцарями, а я пожелаю тебе удачи.       — У меня нет ни одного свободного знамени, — еще более неохотно признала Вильмарина.       — Так и у меня ни одной свободной роты, — развел я руками.       — Знаю, но если постараться, то мы сможем собрать силы, чтобы отвлечь внимание Ордена. Нанести где-нибудь неожиданный удар.       — Неожиданный удар может обернуться неожиданным сражением во время которого мы неожиданно узнаем, что у нас неожиданно нет резервов, после чего уже нам придется спешно у кого-нибудь помощь просить. И вообще, единственные, кто могут тебе сейчас помочь — это радикалки. Отправляйся к Эри, она собиралась разбить лагерь возле этого… как там назывался этот сраный городишко…       — Алесар.       — Именно. Разговаривай с ней. А мои ландскнехты до весны слишком заняты пьянками, да и вообще, кто зимой воюет?       Вильмарина ушла разочарованная, а я допил вино, съел закуски и отравился по своим делам.       Франциск встретил меня радостным ржанием, его даже снег и ветер не особо смутил, хотя редкий конь захочет в такую погоду покидать теплую конюшню. Впрочем, причины хорошего настроения Франциска быстро выяснились. Хмурые конюхи пожаловались, что ночью Франциск выбил дверь денника и огулял породистую кобылу, которую готовили к случке с не менее породистым жеребцом.       — Сами виноваты, — рассмеялся я, похлопав Франциске по шее. — Ландскнехту какие-то там двери не помеха. Опять всю ночь своим бабам сиськи мяли, за лошадьми не следили, да еще и поленились кобылу заранее подальше перевести? Да у нас бы где-нибудь на герцогских конюшнях за такое с вас бы шкуру кнутами сняли.              

***

      — Шагом! Строй держать, сукины дети! Куда высовываешься, тля?!       Сержант орал, пытаясь вбить в салаг немного соображения, но крепкую палку пока в ход не пускал. Новобранцы мерзли на ветру, топтались по неровной почве тренировочного поля и кое-как по команде опускали пики. Толку от них пока немного, но к весне должны получиться приличные отряды пикинеров.       Мы всегда новобранцев записывали именно в пикинеров. Это дешевле — выдать им пику, шлем, кирасу и достаточно. Это проще — научил ходить строем и по команде либо опускать пики, либо бить ими. А вот затем, из тех, кто показал немного больше опыта, сноровки и рвения можно было набирать отряды стрелков или доппельзольднеров, да и в особые отряды ветеранов-пикинеров записывать. Бойцы не просто в кирасах, а в более тяжелых доспехах из лучшей стали, выкованных лучшими кузнецами, да еще и усиленных магией, могли стоять под любым обстрелом, наступать под градом пуль, арбалетных болтов и даже магическим обстрелом.       Отдельная история была с мамоно. Их мы распределяли и учили в зависимости от вида и врожденных умений. Крепкие и сильные саламандры, девоящерицы, орки, огры, ламии и другие сразу шли в доппельзольднеры. Саламандр и девоящериц как правило даже и учить не нужно было. Суккубы и гарпии записывались в особые отряды летающих стрелков. Волкодлаки, темные эльфийки, амазонки отлично помогали с разведкой.       Разную мелочь вроде кошек, гоблинов и кобольдов скопом отправляли во вспомогательные отряды: работать при кухне, обустраивать лагерь, подносить порох и пули стрелкам.       Большую пользу приносили все мамоно, владеющие магией. Таких мы сразу ставили на тройное жалованье и приписывали к разным ротам или собирались в отдельные отряды магов. В бою они или прикрывали наших солдат от магии противника, либо сами били по позициям врага не хуже любой артиллерии. Я тихо мечтал о том, чтобы заполучить в полк хотя бы одну рю, дракона, черную материю или девятихвостую лису, но такие мамоно на дороге не валялись.       Вообще, если раньше в полку в основном служили инкубы, а мамоно просто были их женами, причем нередко еще и захваченными в бою, то теперь целые роты состояли только из мамоно, добровольно подписавших контракт. Затянувшаяся война с Орденом сильно изменила представления о ландскнехтах — теперь нас воспринимали как сильных защитников монстродев и мстителей. В мой полк, уже напоминавший целую армию, шли не только молодые мамоно, желавшие найти мужа, но и те, кого уже ничего не интересовало кроме мести орденцам.       В Лескатии собралась уже целая вдовья рота из мамоно, потерявших своих мужей. У Шарля в Алмеции пока было только несколько взводов. Были и те, кто пришел мстить за дочерей, сгинувших в поисках мужа. Такие нередко приходили сразу семьями, причем из самых разных мест, включая такие отдаленные острова как Зипангу и Курт-Алеф.       Месть нехарактерна для мамоно и не вписывается в их культуру. Желающих мести приравнивают чуть ли не к умалишенным, и пытаются вылечить от вредного чувства. Поэтому таким мамоно и инкубам, которые не могут примириться с гибелью ребенка, зачастую единственного, учитывая, как редко у многих видов монстродев рождаются дети, просто некуда идти. И поэтому жестокая слава ландскнехтов, пугавшая многих мамоно, наоборот привлекала их.       Понаблюдав немного за занятиями солдат, я поехал в форт. Рядом со столицей Лескатии на землях, выделенных мне короной, для полка ландскнехтов выстроили целый городок с казармами, конюшнями, складами, кузницами, мастерскими, комфортными домами для офицеров и штабом. Причем строили все добротно, из камня, а дороги мостили брусчаткой.       Окружал городок глубокий ров, земляной вал, укрепленный камнем, выступающими вперед бастионами и равелинами. Нет, никто не предполагал, что форт придется защищать от нападения врага. Если Орден сможет дойти до столицы Лескатии, то будет умнее отступить в город. Просто укрепления сразу настраивали на нужный лад всех обитателей городка, особенно новобранцев. Ну и заодно на стенах отрабатывали штурм и оборону укреплений.       Опять же, несмотря на то, что все было в глубоком тылу, городок жил строго по правилам военного времени — с конным разъездами, дозорными на стенах и караулом у ворот. Дисциплине невозможно научиться как грамоте, дисциплину прививают ежедневной работой. Поэтому и въезд в городок был закрыт для всех посторонних. Но меня, разумеется, пропустили без вопросов.       В центре в большом трехэтажном здании располагался штаб полка. Или вернее уже целой армии. У меня тут был личный кабинет, но я редко в нем бывал. Таис вообще всегда работала в королевском дворце. Трудностей никаких не было, потому что штаб полка с королевским дворцом и лагерем в Алмеции связывали небольшие порталы, позволявшие моментально перемещаться посыльным и офицерам. Да, я тоже мог посетить штаб через портал, а не ехать верхом, но сейчас мне хотелось именно проехаться.       В штабе офицеров почти не было, но зато сидела наш бессменный казначей и интендант Юна Сирава из деловитого племени гебу-дануки.       — Убытки! Убытки! Одни убытки! — хрипло прокричал говорящий попугай, сидевший на жердочке возле камина.       Попугая привезли откуда-то из заморских земель и подарили Юне Сираве. Енотке красивая птица сразу понравилась, но когда она научилась разговаривать…       — В суп пущу, — проворчала Юна, кивая мне.       — Убытки! Убытки!       — Что это с ним? — спросил я, усаживаясь в кресло для посетителей.       — Зима ему не нравится, вот и ругается, — развела руками Юна.       — Как у нас дела?       — Убытки! Сплошные убытки!       Юна молча жестом показала на попугая, а затем вновь развела руками. Мол, все сказано.       — Всё так плохо?       — Ну не то, чтобы, — Юна почесала нос. — Но мы в большом таком минусе останемся. Если бы не новые займы и помощь, которую вы с Друэллой собрали в Маккае, то нам по весне платить жалование было бы нечем. Слишком уж вы замахнулись с новыми лагерями.       — К весне нам нужно больше солдат, причем сразу с хорошим снаряжением.       — Надо брать в снаряжение в долг или идти грабить фараонов.       Я почесал затылок. Не хотелось мне вновь забираться в эти жаркие пески…       — Что нам вообще нужно?       — Шарль пообещал обеспечить свои роты за счет Алмеции, поэтому почти пять тысяч бойцов уже вооружены. Осталось найти снаряжение для двадцати тысяч инкубов и десяти тысяч мамоно, плюс обещанные вами пять тысяч новых комплектов для избранных ветеранов, плюс артиллерия.       Пять тысяч у Шарля, почти тридцать пять тысяч у меня. Итого сорок тысяч бойцов. Я опять почесал затылок. А я все еще называю ландскнехтов полком… Правда из этих сорока тысяч непосредственно на поле боя выстроиться в баталиях могли только тысяч двадцать. Остальные относились к вспомогательным отрядам, артиллерии, рейтарам и обозникам.       Впрочем, как ни крути, но нужны были деньги. Падшая обещала нам помочь, но её помощь выражалась в поддержке магами и различными магическими предметами. Тоже очень важно, но проблему со снаряжением не решало. Просить деньги у Кастора было бесполезно, во-первых, не даст, во-вторых, у него их нет, а в-третьих, всё, что есть уже потрачено на армию Лескатии.       К Вильмарине обращаться также бесполезно. Во-первых, она меня не любит, во-вторых, она рьяная противница самой идеи войны за деньги, а в-третьих, все, что у неё есть, уже потрачено на рыцарей и полк гвардейцев Эльта.       Просить помощи у Маккая тоже бессмысленно — они сейчас все средства тратят на сбор и вооружение своей армии. Так же, как и все остальные страны, призванные Повелительницей демонов. И всё, что мы могли получить, уже получили.       Впрочем, вопрос о деньгах был не единственным, который волновал меня. Пока я обсуждал с Юной Сиравой дела казначейские и интендантские. В штабе собрались все офицеры и капитаны рот за исключением Таис, занятой делами во дворце. В большом зале за длинным столом, на котором стояли сотни отлитых из олова солдатиков, я объяснял им свои идеи, которые пришли мне в голову во время последней военной компании. Сказать по правде, это были не мои идеи, а Льва Севера, короля Швеции Густова*, погибшего возле Лютцена. Жаркое было дело.       — Окончательно отказаться от громоздких баталий, строиться небольшими полками. Соотношение мушкетеров и пикинеров изменить с одного к одному на два к одному, а в некоторых случаях на три к одному.       Офицеры меня внимательно слушали. Большинство из них были со мной с самого начала, как Шарль, Шармаль и другие лескатийские ветераны, сражавшиеся еще в армии старой Лескатии. Но за столом также уже сидели и те, кто пришел позже, отличился и проявил себя достаточно, чтобы его заметили и продвинули. Были среди них даже два пленных орденца, перешедших на мою сторону.       — Но в прямом бою против латников Ордена…       — Делать больше упора на магию, артиллерию и мушкеты. Будем их расстреливать, а затем охватывать с флангов.       — Но их кавалерия…       — Кавалерия — это плохо, — согласился я. — Будем думать, что делать против их тяжелой кавалерии.       — Ставить больше рогаток?       — Чеснок?       — Выставить рогатки, засыпать поле чесноком, а затем бить магией?       — Это если они окажут любезность и выедут по чистому полю с развернутыми знаменами. А если выскочат во фланг внезапной атакой? Тут обосраться не успеешь, не то, что рогатки выставить.       — Да. Поэтому на флангах будем с самого начала выставлять усиленные полки пикинеров.       — Полки?       — Да, — я встал и хлопнул ладонью по столу. — Первое, что нам нужно сделать, это полностью реорганизовать полк. Какой это к черту полк с обозом в десять километров с лишним? У нас не полк, а армия, поэтому все разросшиеся роты переделываем в полки. У каждого свой обоз, роты снабжения, пикинеры, стрелки и магическая поддержка. Рейтары, артиллерия, разведка, за исключением полковой, и ударные отряды магов останутся в моем личном подчинении. Шарль, с твоей частью поступим также. Было два полка, теперь будет две армии. Всем понятно?       Офицеры покивали, соглашаясь со мной. Суть была ясна, тем более, кто бы отказался от повышения от капитана роты до звания полковника?       — Жалованье ведь тоже поднимут.       Жалованье… деньги… и опять все свелось к деньгам.              *Густав II Адольф — король Швеции, вошедший в историю как видный полководец и военный теоретик, участник Тридцатилетней войны. Провел реформы, которые почти на столетие сделали шведскую армию одной из сильнейших в Европе. Погиб во время битвы при Лютцене 6 ноября 1632 года против другого талантливого полководца Альбрехта Валленштейна. Примечательно, что шведская армия победила, несмотря на гибель короля, лично командовавшего сражением.              

***

       Обратно в столицу я ехал не спеша. В голове постоянно крутились мысли о том, где взять деньги и слова Вильмарины, предлагавшей отвлечь на себя внимание Ордена. И когда я уже повернул в сторону дворца, эти две мысли неожиданно сложились в одну…       Остановившись посреди дороги, я задумался и стоял так, пока Франциск не заржал, показывая свое недовольство. Тронув поводья, я поехал вперед, но сразу же свернул на другую улицу и направился к станции курьерской службы. Увидев меня, белка свесилась с вывески вниз головой и бойко затараторила, проглатывая буквы и целые слога:       — Добрпожловать, господин! Желаетеотправитьпсьмопсылкупоздравление?       — Мне нужно узнать, где сейчас находится один человек. Капитан королевской гвардии Эльт Лармар.       — Эм… господин… — вмешалась суккуба, скучавшая рядом.       — Генрих фон Раушвильд. Я знаю правила, но это дело служебное.       — Да, конечно.       Найти нужного человека в таком крупном городе не так просто, но можно было обратиться к службе курьеров, в которой работали гарпии, рататоски, архидьяволицы и феи. Каким образом они быстро находили того, кого нужно было, никто толком и не знал, что не мешало всем пользоваться их услугами. Но были и ограничения, точно местоположение человека или мамоно они сообщали только близким родственникам или, как в моем случае, тогда, когда это касалось службы.       — И нужно отправить срочное сообщение командующей Армии радикалов Эри.       — Да, разумеется.       — Записывайте: Нужно встретиться, есть одно дело. Я сейчас в столице Лескатии. Генрих фон Раушвильд.       Пока суккуба записывала короткое послание, а я расплачивался, примчалась белка и сообщила:       — Эльт сейчас в сиротском приюте.       Добраться до приюта было не сложно. Он располагался в большом трехэтажном здании рядом с просторным парком, чтобы детям было, где поиграть. Я раньше не заходил внутрь, но часто проезжал мимо.       Подъехав к дверям, я сразу заметил серого жеребца Эльта. Привязав Франциска неподалеку, я зашел внутрь. И Эльта долго искать не пришлось, он сидел на диване и через открытую дверь смотрел в большую столовую, где темные жрицы рассаживали детей за обеденным столом.       — Генрих? — удивился Эльт.       — Поговорить надо, — я подошел и сел рядом.       — Сейчас?       — Лучше вечером. Появилась у меня одна идея… но надо всё как следует обдумать.       — Всё, я закончила, — Саша Формун вышли из столовой и, увидев меня, удивленно произнесла: — Генрих фон Раушвильд? Не ожидала вас тут встретить.       — Мне с Эльтом надо поговорить, — бросив взгляд в столовую, я добавил: — у вас много сирот.       — Много? — Саша Формун. — Здесь даже и половины нет. Большинство мы отправляем в другие города, потому что у нас уже мест нет, а каждую неделю привозят новых. Мы оставляем только самых трудных, таких, к которым требуется особый подход. Если вам надо поговорить, то пройдемте в кабинет.       — Да нет, — я встал. — Говорить о войне в сиротском приюте… Эльт, жду тебя в ресторане Дейры через пару часов. Если получится, то к нам присоединится Эри.       — Может и Вильмарину позвать?       — Не стоит. Мое предложение этой чистоплюйке точно не понравится.       Не успел я выйти из приюта, как появилась мелкая фея, передавшая мне послание от Эри. Как оказалось, она тоже в столице.              Капитан «Серых плащей» Асвинд              Зима ударила внезапно. Еще вчера она бродила где-то на севере, а сегодня уже грязь на дорогах окаменела из-за сильных морозов, а реки покрылись толстой коркой льда. Снега пока не было, но изменившийся ветер грозил со дня на день принести сильные метели.       Асвинд не хотел без нужды рисковать и ехать во время бурана, но и задерживаться на несколько дней не собирался. Поэтому он спешил вернуться на юг и не стал делать крюк, чтобы заехать в замок к герцогу Виттору дэ Зальцергу, а сразу направился в столицу королевства. Впрочем, так вышло даже и лучше, как вскоре выяснилось, герцог и сам давно выехал в Равенсбург.       — Ноги шире! Меч выше!       Асвинд поднял голову. Джек в легкой рубахе потел, несмотря на холод. Сразу два гвардейца гоняли его по поляне, заставляя отбиваться от ударов, а еще двое давали советы со стороны.       — Двигайся быстрее!       — Держи обоих в поле зрения! Не отвлекайся!       — И смелее! Смелее! Не бойся ударить!       Крестьянский паренек едва ли понимал, что ему говорят и уж точно не мог ударить в ответ двух рослых и крепких гвардейцев. Со стороны для непосвящённого всё вообще выглядело как издевательство над Джеком, но самих гвардейцев в свое время гоняли куда сильнее и за ошибки наказывали не легким шлепком меча в ножнах, а сильным ударом тяжелой палки.       — Хватит, пусть передохнет! — крикнул Асвинд.       — Хорошо, — кивнул гвардеец. — Снимай сразу мокрую рубаху и накинь плащ.       Но не успел Джек отдохнуть, как другой гвардеец потянул его в сторону и всунул в руки аркебузу.       — Не слушай этих умников, мечи уже никому не нужны. Аркебуза — вот выбор для тех, кто хочет побеждать!       Издевательства над Джеком уже давно стали главной забавой для серых плащей во время привалов. Его пытались научить сразу всему тому, что сами гвардейцы усваивали годами. Но паренек показывал чудеса выносливости и ни разу не жаловался. Там, где любой другой уже давно бы дал деру, Джек послушно делал всё, что ему говорят       Асвинду это нравилось. Он видел, что Джек никогда не станет хорошим фехтовальщиком, а в седле всегда будет сидеть как крестьянин, да и четко выверенным движениям аркебузира его не научить. Неграмотный и необразованный, он не мог рассчитывать и на звание даже младшего офицера, но благодаря смышлёности и упорству Джек мог стать одним из тех сержантов, на которых и держится армия.       И это радовало Асвинда. Офицеров, способных четко под линейку выстроить солдат на плацу всегда хватало. А вот сержантов, способных командовать солдатами, учить новобранцев и одновременно приглядывать за офицерами, чтобы те какой-нибудь глупости от большой образованности не учудили — попробуй еще найди.              Генрих фон Раушвильд              В ресторане «Удачливый охотник» как обычно было тихо и малолюдно. Высокие цены отпугивали посетителей, но мне это как раз и нравилось. Расположившись на втором этаже, я заказал кабанину и немного вина. Первым пришел Эльт и без стеснения потребовал принести настойки покрепче.       — Что ты хотел обсудить?       — Подожди, сейчас…       — Я не опоздала?       Демонесса Эри легко взбежала по лестнице на второй этаж, отряхнула черные волосы от снега и повесила плащ у камина.       — Ты как раз, угощайся, — я сам налил ей полный кубок темного вина из Драконии и подвинул блюдо с тонко нарезанным мясом лескатийского кабана. — Слышали новости с запада?       — Ты про наступление Ордена в Лесу сорока племен? — уточнила Эри.       — Да.       — Слышала.       — Я тоже знаю, но какое это к нам отношение имеет? — спросил Эльт.       — Вильмарина мне даже переодеться не дала с дороги и сразу же насела, что мы должны им помочь.       — Ха, понятно, почему ты её чистоплюйкой назвал, — хмыкнул Эльт. — Готов биться о заклад, что она требовала от тебя немедленно отправиться на помощь тамошним мамоно.       — Нет, она предложила отвлечь внимание на себя наступлением.       — Еще лучше. А то, что мы с весны по позднюю осень непрерывно сражались — это она уже не помнит! Она вообще не меняется.       Эри тактично промолчала.       — Она меня натолкнула на одну интересную мысль. Нам и в самом деле будет полезно немного разворошить Орден, не нужно давать им покоя. Пусть поломают голову над нашими планами и погоняют войска вдоль границы.       — Что ты задумал? — заинтересовался Эльт.       — Глубокий рейд. Нужно с наскоку захватить и разграбить какой-нибудь город. Выгребем все золото и драгоценности, обдерем храмы Верховной богини, женщин — в мамоно, мужчин — на ярмарку женихов.       — Орден ответит и очень быстро, — заметила Эри.       — Именно. Поэтому мы не будет там оставаться, а сразу же уйдем. Зальем все демонической энергией, оставим ловушки и небольшой отряд прикрытия, а сами свалим. Если эти паписты чертовы попытаются преследовать — ну так мы их встретим на укрепленных позициях.       — Интересный план, — Эри задумалась. — Но жестокий.       — Жестокий? А что орденцы прямо сейчас творят в Лесу сорока племен?       — Убивают всех, — сухо ответила Эри. — Ладно, сейчас не время думать о морали и гуманности. Но этот рейд может сильно помешать нашим операциям и…       — Поэтому я тебя и позвал, — я перебил Эри. — Ты должна помочь нам выбрать нужное место. Это должен быть город напротив места, где нам будет удобно обороняться. Желательно, чтобы Орден не ожидал удара на этом направлении. Ну и чтобы город был достаточно крупным.       — Достаточно крупный город, но не сильно далеко от наших позиций, чтобы мы могли внезапной атакой застать его защитников врасплох? — Эри задумчиво почесала рога. — Интересная задача.       — И кто пойдет на этот зимний рейд? — спросил Эльт.       — Добровольцы, разумеется. Те, кому уже надоело сиськи женам мять и хочется размяться в хорошей драке.       — Ха! Мои точно в деле!       — Мои подчиненные дома не сидят и не скучают, но я согласна. Быстрый рейд, захват города и сразу отход — это сильно смешает планы Ордена. Я участвую, надо только подобрать подходящее место.       — Съезжу я в Сальварион, пожалуй, Вильмарина сразу ухватится за такую идею, да и Ева Мистив поможет.       — А я поговорю с Друэллой.       — Отвлекать лилим, — неуверенно проговорила Эри.       — Она будет только рада отвлечься от бесконечных бумаг, переговоров и приказов, уж поверьте мне.       — Тогда выпьем за наш будущий успех! — Эльт поднял кубок.       Мы с Эри подняли свои кубки. Вряд ли наш рейд поможет Лесу сорока племен, учитывая расстояние, но это точно поможет мне разжиться деньгами.                     Тайрен из Белосада              Олень, которого поймала Кейра, сильно выручил ребят. Мясо укрепило их силы и позволило лучше переносить холода. Тайрен и другие крепкие ребята смогли дальше отходить от деревни в поисках желудей, орехов и корней тростника. Пару раз появлялись волки, но, увидев Кейру, разворачивались и уходили в лес.       Позже Кейра притащила еще одного оленя. Роза с другими девчонками разделала мясо, а Тайрен сплел из гибких веток прочные корзины. В них сложили мясо и подвесили к ветвям высокого дерева, чтобы крысы не добрались. Других возможностей сберечь оленину, кроме как заморозить, у ребят не было.       В сам лес Тайрен никого кроме Кейры с собой не брал. Теперь, когда стая волков крутилась прямо возле деревни, это было слишком опасно. А в лес ходить надо было, именно там ещё можно было найти орехи, поставить силки на зайца, поймать птицу. Последнее, впрочем, получилось только у Кейры. Ловкая маленькая гончая могла сначала подползти по снегу к фазану или тетереву, а потом одним-двумя прыжками догнать и схватить лапами.       Но в этот раз Кейру и Тайрена ждала другая добыча. Свернувшись на охапке листьев и укрывшись ярко-бордовым плащом, с подветренной стороны у большого дуба совершенно крепко спала девушка. Кейра и Тайрен даже переглянулись. Вот так вот спать на земле, зимой, в лесу, да еще и когда рядом бродят голодные волки…       — Эй… ты живая?       Тайрен нагнулся и дотронулся до плеча девушка. Та даже не пошевелилась. Тогда парень, нахмурившись, потрогал её лицо и шею и разглядел загнутые назад черные рожки, выглядывавшие из черных волос. Монстр.       — Она холодная, но еще живая, — пробормотал Тайрен. — Надо…       Его перебил волчий вой, раздавшийся совсем рядом. Тайрен и Кейра вздрогнули, а вот девушка даже не пошевелилась.       — Нельзя её здесь бросать, — сказал Тайрен.       С помощью Кейры он поднял незнакомку на спину и, согнувшись под её тяжестью, побрел обратно в деревню, пробираясь через сугробы. Идти было недолго, но сейчас Тайрену этот путь казался нескончаемым.              

***

      Проснувшись, суккуба Шаэ долго не могла понять, где она находится, и удивленно разглядывала откровенно убогую и жалкую нору. Какой-то настил из досок, прикрытый тряпьем, кое-как сложенная уродливая печка, тонкая лучина, едва дающая свет, и терпкая вонь от давно немытых тел.       Суккуба Шаэ вряд ли бы смогла сказать, почему она решила вернуться на место гибели сестры. Родители её ни в чем не винили, всё-таки именно Яро сначала уговорила Шаэ записать в Армию радикалов, а потом сбежать из лагеря за женихами. Но вместо женихов они встретили наемников, служивших Ордену. Яро повесили на дереве, Шаэ тоже должна была умереть, шрам от веревки на шее долго напоминал об этом, но в последний момент её спасли опытные воительницы из Армии радикалов.       Но хоть никто Шаэ и не винил, она сама словно превратилась тень себя самой. Суккуба словно потеряла интерес ко всему, что раньше её волновало. Всё теперь казалось таким глупым, ненужным и мелочным.       И что еще хуже, Шаэ никак не могла понять, почему весь мир не страдает вместе с ней? Почему все вокруг живут так, словно ничего и не случилось? Почему Армия радикалов отреагировала на смерть прекрасной девушки только как на повод напомнить всем остальным о том, к чему приводит самонадеянность и нарушение дисциплины? Почему в Маккае все только вздыхают и качают головой, узнав, что одна из мамоно погибла от рук орденских мясников, но через минуту уже забывают об этом? Почему монстродевы и инкубы веселятся, гуляют, поют и танцуют, когда Яро больше нет?!       Не в силах найти ответ на этот вопрос, Шаэ отправилась обратно и попыталась найти то место, где едва не умерла. Вот только это в её памяти тот дуб был зловещим и черным, а поляну окружала незримая аура страха и боли. На деле же в лесу все оказалось… обычным и даже одинаковым. Шаэ несколько дней блуждала по лесу, пытаясь найти нужный дуб, но в итоге лишь заблудилась, съела все запасы еды, проголодалась и сильно устала. Замерзнуть она не боялась не смотря на легкий наряд и тонкий плащ, а про волков не думала, так как просто не знала о том, насколько опасными они могут быть.       Окончательно проснувшись, Шаэ увидела Розу, хлопотавшую у печки.       — Отогрелась? — приветливо спросила девушка. — Ты ж совсем замерзшая была, и как только тебя угораздило в лес забрести? Заблудилась али спасалась от кого?       — Заблудилась, — осторожно ответила Шаэ. — А где мы?       — Деревня Белосад, — чуть помедлив, Роза с грустью добавила: — Вернее то, что от неё осталось…       Шаэ промолчала, разглядывая убогое убранство землянки и разномастных детей, сгрудившихся вокруг печки. Суккуба сразу заметила среди них маленьких мамоно и тех, кому еще только предстояло обратиться в монстродев и инкубов.       — Ты, наверное, тоже голодная, сейчас похлебка будет готова, — сказала Роза.       — Почему вы живете… тут? — с трудом сдерживая откровенное презрение, спросила Шаэ.       — Ну а где же еще нам жить? — просто спросила Роза, беспомощно улыбнувшись. — Это наш дом, идти нам некуда. А вокруг-то зима лютая. Тут мы хоть не замерзнем, да весны дождемся как-нибудь.       — А что с вашей деревней случилось?       — Сожгли её. Сожгли и почти всех убили. Только мы и остались.       Шаэ осеклась и как-то по иному взглянула на странную альрауну. От неё тянуло силой, совершенно нехарактерной для растительных мамоно, но она, почему-то, находилась в человеческом облике и готовила еду для остальных.       — Мне надо пройтись.       — Да, конечно, только далеко не отходи, тут волки бродят. И скоро…       Не дослушав Розу, Шаэ выбралась по лестнице из землянки и увидела остовы сгоревших домов, присыпанные снегом. Черные обугленные бревна резко выделялись на фоне белого снега. Вдохнув чистый, свежий воздух, Шаэ не спеша прошлась между разрушенных домов.       «Тут жили люди…»       Неожиданная мысль отрезвляла и пугала одновременно. Шаэ очень хорошо представляла, как могут быть жестоки люди, но тут она впервые задумалась о том, что от рук наемников пострадала не только она и её сестра…       Шаэ быстро вернулась обратно, голодный желудок напоминал урчанием, что поесть бы не мешало. Но едва она села на топчан, как вместо еды Роза подала её какую-то глиняную плошку со странным варевом и твердую серую лепешку. Помешав бурду, Шаэ сначала откусила кусок лепешки и поморщилась от резкой горечи. Чтобы избавиться от неприятного привкуса, суккуба положила в рот ложку похлебки и… и это было ошибкой. Несоленое, пресное варево из жесткого мяса, жира и каких-то несъедобных крахмалистых кусков на вкус было хуже, чем на вид.       «Да как это вообще есть можно, она издевается надо мной?!».       Но подняв голову, Шаэ почувствовала, что похлебка попросту застряла у неё в горле. Дети быстро ели похлебку, проглатывая твердые лепешки из желудевой муки. Совсем юные волкодлачки быстрее всех проглотили свои порции и принялись вылизывать миски, стараясь не пропустить ни одной капли.       — Что это… за блюдо?       — Блюда у господ в городе, а у нас похлебка просто, — проворчала Роза, возившаяся у печки. — Мы собираем корни тростника, чистим их, режем и варим вместе с мясом. Сегодня похлебка хорошая, фазан жирный попался. Уж не обессудь, что тебе я только мясо оставила, требуху я для Кейры и Тайрена отложила. Они наши главные добытчики, им силы нужнее. Они тебя и нашли в лесу.       Шаэ медленно встала и осторожно поставила плошку на стол. Дети голодными глазами смотрели на неё и её порцию.       — Я не голодна, пусть лучше дети поедят.       — Как хочешь, — устало вздохнула Роза. — Только на них всех по капле и достанется, а тебе ведь тоже силы нужны.       — Пускай едят, я не пропаду.       Детей дважды просить не пришлось. Но, к некоторому удивлению Шаэ, они сначала отдали её плошку самым маленьким и слабым, и каждый ел ровно по одной ложке, чтобы небольшой порции хватило на всех.       — Вы… у меня есть деньги, — Шае лихорадочно осмотрела одежду и сорвала с пояса небольшой мешочек. — Если купить еды.       — Где? — равнодушно спросила Роза. — Торговцы по зиме не придут.       С минуту Шаэ обдумывала эту фразу, приходя к пониманию, что в этом странном мире нет кафе, где за пару серебряных монет можно устроить целый пир.       — Вы просили помощи, вы же голодаете?       — У кого? Кому мы нужны? И откуда ты только такая странная свалилась?       Шаэ опять замолчала и опустилась на топчан. Детвора вновь сгрудилась у печурки в поисках тепла. Но сидела суккуба не долго. Подумав, она встала, проверила свои вещи, чтобы ничего не забыть.       — Спасибо за гостеприимство. Мне пора, но я вернусь.       — Вернешься? К ужину? — уточнила Роза.       — Нет, — чуть помедлив, Шаэ ответила: — завтра или послезавтра.       Выбравшись наружу, Шаэ расправила крылья и быстро полетела, стараясь не терять времени зря.              

***

      Шаэ не вернулась на следующий день, послезавтра её тоже не было, а через три дня никто о ней уже и не вспоминал. У всех были другие заботы. Численность жителей Белосада, тем временем, вновь увеличилась. На развалины сгоревшей деревни приходили чудом выжившие дети, взрослые и даже целые семьи. Некоторые бежали с юга, спасаясь от наемников, продолжавших грабить села на территориях, которые оставались под контролем Ордена. Таких поначалу до смерти пугали зеленая кожа Розы, лапы Кейры и рожки маленьких суккуб.       Тайрен никому не отказывал и наоборот старался всем помочь. Все выжившие люди уже не могли разместиться все в одном погребе, поэтому Тайрен разобрал завалы и обустроил в погребах еще несколько землянок. Теперь, когда ему помогали мужчины постарше, справиться с этим делом было проще и быстрее.       Жизнь легче не стала, но теперь, сидя вечером у печки, Тайрен уже почти не сомневался, что они доживут до весны.