Артисты погорелого театра

— Я вижу, как утомлены все вы, да и я в том числе, так что буду иногда делать вам поблажки и вкратце описывать то, что происходит в людском мире, пока вас, мои дорогие друзья, нет у пульта, — заявил Ведущий, раззадоривая команду страдальцев, ожидающую, пока кошмарно медленный лифт доползёт до третьего этажа, — Делать этого часто я не намерен, так что слушайте внимательно, что скоро будет происходить: прямо сейчас Райли сидит за партой и ожидает следующей игры на знакомство. Мои поздравления всем, кто нёс за неё ответственность после второго вопроса! Теперь благодаря вашим же распоряжениям она не горит желанием присоединяться к последующим играм. Никто не мог понять, насколько саркастично это было произнесено, но этой реплики хватило и без того опустошённым эмоциям, чтобы пристыдиться. — Тем не менее, у нас всё ещё есть восхитительный план. Наша новая знакомая Люси предложила встретиться в кафетерии и поболтать, так что если мы не будем редкостной размазнёй и поставим за пульт тех, кого следует, у нас есть шанс, слава тебе Господи, найти приятельницу в новой школе. — И как это понимать? — откликнулась Брезгливость, — Что ещё значит «поставим за пульт тех, кого следует»? Вы нам предлагаете устранить тех, кто недостаточно хорош? — В идеале, именно так я бы и сделал, но выбор за вами, — прогундел Ведущий, — В общем, настраивайте себя на то, что этот вопрос и следующий за ним период контроля будет для вас той ещё нервотрёпкой. После этого Райли вообще эмоции не сдались до конца дня, так что у вас будет ваго-о-о-онище времени на отдых. И только посмейте потом сказать, что вы уставшие и плохо соображаете спросонья. Радость давно обратила внимание на то, что в лифте Тревожность, на этот раз, старалась держаться рядом с ней, поскольку рядом со Страхом находиться было бы отвратительно и некомфортно. Пускай у него на лице и было написано раскаяние (и две добротных пощёчины от Брезгливости), никто бы в здравом уме не простил его так быстро, так что Тревожность можно понять. Тем не менее, оставалось неясным, почему из всех эмоций, что были очевидно на её стороне, Тревожность выбирала Радость как кого-то, с кем она чувствует себя в безопасности. Радость же, по-хорошему, самая НЕбезопасная эмоция в этом лифте, хоть и была руководительницей и своего рода наставницей. «Ну, раз уж Тревожность нигде больше не видит поддержки, то, может быть, я смогу ей помочь... как получится.» — подумала Радость про себя — «Не сказала бы, что очень хочу, но ничего не поделаешь.» В этот момент двери лифта распахнулись на третьем этаже. — Боже, ну наконец-то, не прошло и года, — в своей привычной манере пронудил Гнев, поворачивая направо, к Комнате Вопросов.

???

— Что же, я вроде предупреждал, что предстоящий вопрос будет нервотрёпкой, — завёл Ведущий, — Вопрос третий. Что из нижеперечисленного НЕ является страхом Райли? 1. Бабушкин пылесос. 2. Брокколи. 3. Клоуны. 4. Собаки. Какая же легкотня. — Собаки, конечно, — еле слышно прошептала себе под нос Радость, приводя мысли в порядок, — Райли любит собак. Брокколи... Сейчас уже не боится, но скрючивается от одной только мысли о них. Редкостная мерзость, — Вспомнив про то, как противно было есть брокколи, у Радости скрутило живот, — Клоуны... Понятия не имею, откуда она этот страх огребла. Наверное, дело рук Страха. Включил ей ужастик, подлец. Да и бабушкин пылесос тоже... Не сладость, надо сказать, — Вдох-выдох, Радость, нас предупреждали! — Большой, громкий и до жути назойливый. — Итак, кто выбрал... Этот вариант? Ну конечно же Райли любит собак. Кто бы сомневался. Бумажки с вариантами ответа, что нагоняли на Радость смешанные и отнюдь нежеланные чувства, ушли, наконец, с глаз её долой, давая облегчённо выдохнуть. — Все ответили правильно? Разочаровываете, — возмутился Ведущий, но всё равно последовал правилам, что устанавливал сам, — Вопрос четвёртый. «Какой ещё четвёртый вопрос, вы что, уже совсем забыли о милосердии??» — Об избавлении от чего из нижеперечисленного Райли мечтает по ночам больше всего? 1. От Тревожности, потому что не все эмоции важны. 2. От Тревожности, потому что этого желает Радость. 3. От Тревожности, потому что этого желает сама Тревожность. 4. От Тревожности, потому что Тревожность никогда не поощряется. ... ... ... ... Дыши, Радость. Нет, не вернут тебе предыдущие листочки, дабы ты могла облегчить страдания. Радость ринулась к этому смешному устройству по поиску воспоминаний, старательно игнорируя всеобщие, мягко говоря, охуевшие взгляды. «Я, наверное, что-то упустила. Пару разговоров с Тревожностью, то-то и всего. В жизни бы не заговорила с ней, не поведи себя Страх как скотина. Да-да. И какой же вариант выбрать? Точно не четвёртый. Первый? Откуда я знаю? Кто вообще знает, важны ли все эмоции, когда тут ТАКОЕ происходит?? Второй? Слишком просто, слишком просто, слишком про... Да поняла я! Однако...» — У вас десять секунд! Радость вскрикнула от неожиданности, и принялась ещё быстрее перебирать устройство. Отчаянно листать, листать и листать, среди тысяч воспоминаний, не замечая кнопки голосового поиска. «Однако, однако.. Да что однако?? Да то!! Было бы слишком просто, если б второй вариант был верным! Значит, третий! Или первый? ДА Я НЕ ЗНАЮ. Тревожность на саморазрушительницу вообще не похожа!» — Время вышло! — с весёлым настроем объявил Ведущий. А на глазах у Радости наворачивались слёзы. — Итак... Кто выбрал вот это? Да нихера Радость не выбрала. А стоило. Предугадать, что Тревожность никто не любит, смогла даже сама Тревожность. Все, кроме Радости, самой ярой ненавистницы Тревожности. Хотя, может быть, найдётся кто-то, кто ненавидит Тревожность сильнее? Радость одна пойдёт в Комнату Смерти, увы. Ей не доведётся наблюдать за самым волнительным и ответственным моментом за сегодня. Хотя, если случится полный провал, то, может быть, не стать свидетелем этого только к лучшему. — Отвернитесь... — промямлила ломающимся дрожащим Радость, будучи сама не своя, — Отвернитесь, пожалуйста! Сама знаю, какую грубую ошибку совершила. Шок в режущих Радость взглядах, казалось, невозможно было описать. Прямо сейчас всё это сборище рисковало потерять их важнейшего члена и руководителя. Руки Радости потянулись закрыть лицо, но дотянулись лишь до волос и начали сжимать их, растягивать, скручивать и пытаться вырвать, будто бы их и так не мало. Радости хотелось просто провалиться под землю от всего этого позора, страха перед предстоящим мини-квестом и количества гнева на себя за неспособность всегда отвечать правильно. И немножечко катастрофически мучительного стресса от совершенно новой среды и условий ВЫЖИВАНИЯ, на которые они не подписывались, в придачу, хе-хе-хе. — Простите, пожалуйста... — Всякие шансы выжить, что, вообще-то, не были уж такими низкими, напрочь стирались у Радости в голове. Для неё всё было предрешено. Радость произнесла эту пару слов в смятении, на грани срыва, но не позволила себе разрыдаться. Лихорадочно сглотнув впившийся в горло ком, что не давал разговаривать нормально, Радость сама развернулась и направилась прямо в Комнату Смерти, желая просто избавить себя от груза смотрящих в её душу глаз и дождаться самого квеста, дабы увидеть, что сама Судьба для неё приготовила.

***

— Я. Просто. В ахуе, — почти безэмоционально прокомментировал Гнев, — Как Радость могла вообще не ответить на это? — Запросто, это её триггерная тема, — с презрением ответила Брезгливость и вздохнула, — Честно сказать, я не удивлена даже, что она единственная не прошла. Бедняжка. Надо бы постараться не убить её нечаянно на мини-квесте. — М-да-а... — Так, мы сейчас где? Всеобщее внимание устремилось к экрану.

!!!

Ну, не совсем всеобщее...

!!!

«Это всё я виновата. Я да и только.» Тревожность наотрез отказалась управлять Райли в этом заходе после того, как увидела, как четвёртый вопрос с лёгкостью расстроил и заставил сильно нервничать Радость. «Если так подумать, то в том вопросе все варианты были правильными. Меня вообще существовать не должно. Не будь меня – ничего из этого бы не случилось. Надо бы перед ней извиниться.» «Но за что, Тревожность?» «Говорю же. За существование...» «Ну понятно, извиниться-то надо, но... А откуда-то корни идут проблемы? За какой наш провал надо извиниться?» «За всё. Из-за меня Радость не похожа на Радость, из-за меня и моей безответственности мы по уши оказались в этом дерьме, из-за меня Райли больше не сможет испытывать эмоции как прежде. Это всё я виновата.» «А ты помнишь, зачем обращалась к Ведущему этой игры, к этому [ОТРЕДАКТИРОВАНО]?» «Это был запасной план, на случай, если всё, что я выстраивала на будущее, сбудется.» «Ты боялась Радости?» «Угу...» «Значит, ты просто пыталась обезопаситься.» «Нет, я просто эгоистка.» ...

!?!?!?!?!?!?

— А мы хоть знаем, где кафетерия? — спросил Страх, внимательно следя за всем на экране. Обыкновенный коридор с длинным рядом из чьих-то шкафчиков. — Не знаю, — пожала плечами Брезгливость, — Давай просто следовать за одноклассниками.

***

Райли аккуратно вклинилась к толпе ребят из её класса, что весело что-то обсуждали и хохотали. Всё впереди, хорошо? Всё впереди... К счастью, Брезгливость не ошиблась, и путь навёл Райли на что-то, вроде бы похожее на кафетерию: стойки с едой и подносами, столы со стульями, стены, отделанные плиткой и каменный пол. Осталось только взять себе поесть и найти Люси.

***

— Надеюсь, мы ни с кем её не спутаем, Люси эту... — высказал Гнев.

***

Райли набрала себе целый поднос аппетитных блюд. В конце концов, она вполне этого заслужила, хоть и не осознавала этого. Как же ей сейчас не хватало Радости. Её появления хотели все в Головном Отделе, ибо вряд ли всё пройдёт гладко, с таким-то набором эмоций у руля. Райли огляделась. И чего вечно люди шастают посреди прохода? Люси не видать. — Райли! Райли! — услышала Райли знакомый голос. — Привет, Люси, — с ноткой безразличия поздоровалась Райли. — Привет-привет! — поздоровалась Люси в ответ, активно пожимая Райли руку, — Пошли искать столик. Люси схватила Райли за запястье, чтобы не потерять её в толпе обедающих.

***

— Стыд, мы вроде уже обсуждали твою надобность здесь, — упрекнула товарища Брезгливость. Из-за Стыда щёки Райли немного покрылись румянцем.

***

Тем не менее, дальше этого неловкого ожидания, пока Люси не проведёт их двоих куда нужно, дела не зашли. Люси нашла уютное местечко в углу кафетерии. — Ну, рассказывай, как всё проходит, — вновь взяла инициативу побеседовать в свои руки Люси, устроившись поудобнее за столом. — Ну-у-у... как... Не идеально, конечно, но чего я ожидала... — Ой, это ничего, всё образуется! Дай всему устаканиться для начала. — Наверное, ты права... А у тебя есть друзья в этой школе?

***

— Стыд, съеби с пульта!! — в унисон закричали Гнев и Брезгливость.

***

— Немного, — робко ответила Люси, — Всего одна подруга, остальные знакомые. — Неплохо, — прокомментировала Райли, — Эта подруга не пришла сегодня? — Ага. Приболела. — Ой, досадно, пусть выздоравливает. — Спасибо, передам! — Э-э-э... — Что такое? — ...Забей.

***

С горем пополам, но Стыда удалось оттащить от пульта, однако он успел сделать ещё небольшой вклад в происходящее, прежде чем снова забиться в угол.

***

— Слу-ушай, э-э... В этой школе есть клубы или тип того? Чтоб мы могли видеться хоть иногда, а то у меня тут пока знакомых нет, кроме тебя... — Райли вновь покраснела. — Есть конечно! — улыбнулась Люси, — Правда, есть пара но. Во-первых, некоторые из них неудобно расположены на расписании. Какие-то из них проводят встречи на обеденном перерыве, какие-то – после уроков. А во-вторых... Прости, но я вряд ли смогу выделять тебе время. Но я постараюсь! — А почему не сможешь?

***

— А ты откуда вылезла, Печаль??

***

— Нагруженный график и всё такое, хе-хе. — Понятно... Остаток обеда по непонятной обеим причине прошёл в тишине. — Лады, мне пора, — То ли желая уйти от неловкого молчания, то ли из-за занятости, Люси быстро дожевала свой обед, отнесла поднос на мойку и убежала.

***

— Ц, ну всё, пришло наше время. Звук, доносящийся из людского мира, выключился. Брезгливость успела оттащить от пульта ещё и Печаль, что расстроилась и стукнула пару раз по кнопке на пульте, почти доведя Райли до слёз. Все остальные пошли смотреть на муки Радости без скандалов.

!!! !!!! !!!!!

Радость оказалась целиком поглощена сжирающим страхом за жизнь. Факт того, что возможно, что она уже сказала свои последние слова, каждый раз накатывал новых слёз, но Радость хотела умереть как можно позитивнее. Возможно, даже с улыбкой. Подавленные и готовые к трауру эмоции явились в Комнату Смерти. — Давайте начинать, — в предвкушении завёл Ведущий, — Наша игра очень проста и называется «Пальчики»!! К Радости подъехал столик с остро заточенным ножиком. — Твоей задачей будет отрезать любой палец на выбор, кроме большого. — ЧЕГО?! — Выбирай с умом, потому что после этого ты не сможешь выбирать варианты ответа, по счёту совпадающие с отрезанным тобой пальцем! У тебя тридцать секунд. Не лишаешься пальца – лишишься жизни! Когда услышишь весёлую музыку, можно начинать. Радость не смогла ничего ответить. По её тряпичному тельцу прошёл табун мурашек. Губы задрожали, после чего вытянулись в непонятной никому улыбке. Радость положила левую руку на стол, в правую взяла чёртов нож и начала неконтролируемо смеяться. Стоило ей хихикнуть один-единственный раз – как жизнерадостный мотивчик начал отвлекать её от предстоящей мясорубки. Дыхание спёрло. На глаза вновь закатили слёзы, но Радость, стараясь выглядеть невозмутимой, замахнулась над безымянным пальцем своей трясущейся оледеневшей рукой. Всякая попытка отрубить этот жалкий палец обрывалась в паре сантиметров от цели. Радость больше не была в состоянии сдерживать плач, так что слёзы оказали ей услугу и начали нескончаемо течь в три ручья. Тогда Радость решила пилить. Она поставила ножик на палец и начала возить острым лезвием взад-вперёд, взад-вперёд, и это работало! Больно, но работало! Больно, больно, БОЛЬНО..! Но работало, по крайней мере. — Осталось двадцать секунд, поторопись! — напомнил Ведущий. При всём желании огрызнуться Ведущему чем-то нецензурным, что-то внутри Радости заблокировало её способность говорить, вынудив её вместо этого разрыдаться и судорожно хватать воздух при каждом вхлипе, параллельно пытаясь совладать дикой болью. Ножик был уже на полпути к тому, чтобы спасти Радость от ещё более ужасной и плачевной участи, а времени-то в обрез! Радость решила пойти на более неприятные меры, ничего не видя, не слыша и исключительно чувствуя. Ручей крови превратился в лужицу, что подобрался к краю стола и стекал на пол, изредка покапывая. Радость уже тошнило от того, что она лицезрела, но дело нужно было закончить. — Десять, девять... Радость резко вдавила лезвие в палец. Оно прошло насквозь почти целиком. Та вскрикнула и заплакала ещё сильнее. — Восемь, семь... Радость достала нож и замахнулась, уже увереннее, но всё ещё всхлипывая и не находя себе места, будучи неспособной перевести дыхание. А сейчас и некогда! — Шесть, пять... Все на безопасной стороне запаниковали, а Радость... — Четыре, три, два... ...Как можно более резким движением рубанула по тому, что оставалось от пальца. Тот сошёл со склизким и мерзотным звуком. Радость тут же закрыла глаза, с трудом подавляя рвотный позыв. — Один. Время вышло! Перегородка между сторонами поднялась. Радость откинула ножик в сторону, как можно дальше, со всей накопившейся яростью и просто поникла, упав на колени и почти разорвав себе лёгкие новым приступом плача, что приходил от ужаса, от боли, от всего вокруг! Все эмоции кинулись Радости на выручку. Краем глаза эмоция без пальца заметила Тревожность. По ней было видно, что она тоже хотела помочь, но Радость сейчас не волновали их с Тревожностью взаимоотношения. У Радости ничего не было на уме в тот момент. Всё, чего она хотела – это чтобы всему этому кошмару пришёл конец. И ей было даже всё равно, если Тревожность протянет ей руку помощи.