Артисты погорелого театра

— Ну что, готова к первому дню в новой школе?

???

Райли стояла у порога собранная: одетая, обутая и расчёсанная, но до жути заёбанная, хотя вроде выспалась. Разумеется, она не подозревала, что невероятно важная часть её сознания буквально рухнула прошлой ночью. Райли это воспринимала как... А никак она это не воспринимала. Ей внезапно стало всё равно на всё вокруг. Тринадцатилетней Райли стоило бы потревожиться перед школой или хотя бы быть приятно взволнованной, но ничего из этого и мельком не проскакивало у неё в голове, ведь вместо этого её эмоции скоро будут проходить девять кругов ада.

***

С момента как Ведущий говорил в последний раз, прошло минут десять. Все девять эмоций пребывали в тошнотворном смятении, детально разглядывая друг друга. Каждый из них испытывали на своей шкуре разные реакции на случившееся, но никто не решался проявить инициативу взять всё в свои руки и вести орду к выживанию. Если так и будет продолжаться, то всем непоздоровится. Первой к этому умозаключению пришла Радость. Её очень напрягала эта тишина, знаменующая состояние шока и отвращения. Если она хочет объединить всех в одно целое, значит, к каждому, как ни странно, нужен будет индивидуальный подход. Пришло время оценить состояние каждого и прикинуть, сколько они продержатся и чем могут быть полезными. Печаль, немного прибавившаяся в весе из-за ваты, сидела и горько плакала. Её синие волосы как и оттенком совпадали с волосами Радости, так и материалом, из которого были отделаны. Из одежды сохранился лишь свитер, бежевый и прямо с иголочки. Гнев стал похож на подушку с коротюсенькими ручками и ножками, которые и без того раньше были до смешного малы. Его солидный смокинг пропал невесть куда, оставляя за собой только галстук крепко завязанную верёвку на шее. Подушка сидела и дулась, уже успев прожить самый настоящий порыв гнева. Порыв самого себя, ха-ха. Брезгливость осталась практически такой же, и даже новизна материалов не была тому преградой. Единственные заметные изменения, через которые она прошла – щёчки стали пухлее, платье ей сшили другое (чёрное и в обтяжку), а глаза, как и у всех остальных, были заменены пуговицами, через которые всё равно можно было видеть. Как это работало – для Радости оставалось загадкой. — Привет, Брезгливость... Как поживаешь? Радость решила тихонько проведать Брезгливость и узнать, как она поживает, учитывая то, что у неё на лице буквально было написано «Меня вырвало от себя уже два раза, и скоро грянет третий.» Радость не получила ответа на свой вопрос, так что решила оставить Брезгливость одну, давая ей возможность проблеваться в тишине и покое. Страх и Хандра стали тряпками. В буквальном смысле. Возможно, поэтому Страх так долго отходил от наркоза, ведь с виду казалось, что он УЖЕ настрадался, причём больше всех. А теперь к главным различиям: во-первых у Хандры хотя бы есть нос и волосы, а во-вторых, они проходили совершенно разные спектры чувств. Страха, как и обычно, парализовало от испуга, а Хандре было настолько всё равно, что создавалось ощущение, что она отбросит коньки первой и даже не заметит. По крайней мере, им обоим досталось по паре глаз, что не могло не радовать. Стыд превратился в сопливый мячик в свитере и стыдится этого. Зависти досталось, пожалуй, самое милое преображение, хоть и довольно уродливое – редкие тёмно-зелёные ниточки в качестве волос, большие, очень большие глянцевые пуговицы вместо глаз, вязанное туловище с неравномерно разделённой набивкой (руки остались абсолютно пустыми) и солнечно-жёлтое платье, сшитое по тому же шаблону, что и новое платье Радости. Очаровательно. Тем не менее, Зависть уже успела положить глаз на преображения, к примеру Брезгливости, Радости или Тревожности. Кстати, о последней! Она стала менее карикатурной. Ей не стали пришивать этот нелепый большой рот с кривыми зубами, обошлись обычным. Глаза выглядели довольно маленькими, хоть это и были самые большие пуговицы, что удалось найти – кислотно-розовая и ярко-зелёная, чуть поменьше. Вместо волос ей в макушку вставили обыкновенную запылённую смётку-метёлку с окрашенными в ярко-оранжевый щетинками. С одеждой повезло. Ей достались коричневые свитер и брюки. Как и следовало ожидать, Тревожность жутко нервничала. Возможно, в какой-то из параллельных вселенных Радость бы испытала толику сочувствия и пожалела новую эмоцию, но в этой она будет гневаться и разрушит, наконец, эту высасывающую едва оставшиеся силы тишину. — Это ведь ты виновата, Тревожность, — Убедившись, что смотрит не только Тревожность, но и все остальные, Радость продолжила, вставая на ноги и медленно, но верно повышая голос, — Это ведь из-за тебя мы провалились в эту дыру! Из-за тебя мы потеряли всё! Из-за тебя у нас нет ни контроля над Райли, ни понимания того, что вообще происходит, ни привычных тел даже, у нас нет ниху... Кхм! Сделав глубокий вдох и выдох, Радость дала время остальным эмоциям побыть шокированными, после чего возобновила тираду недовольства, делая шажки в сторону Тревожности: — Ты хотела, чтобы я взглянула на вас все под другим углом, не так ли? — Вообще-то, ты... — робко перебила Тревожность. — Неважно!!! — продолжала ругаться Радость, — Может, я и хотела посмотреть на тебя под другим углом, но теперь мне это ненужно. Ты сама показала себя во всей красе. Возможно, всё, чего ты хотела – эмоционального баланса. Тогда могу принести поздравления! Своим невероятным планом ты точно его восстановила. — Н-но ведь мне бы не понадобился этот план, если б-бы ты не высказывала свою неприязнь в лицо... — Ну-ка цыц! Я б тебя, Тревожность, прикончила лично! — Радость, тебе нужно успокоиться, — раздался за спиной Радости голос Печали. Она не могла подойти и оттащить Радость от Тревожности, на которую жёлтой хотелось накинуться. Приходилось держать волосы Брезгливости. — ...Успокоиться, да? Когда любая неудача будет стоить нам жизни? — А на глазах у Радости выступили слёзы. — Лучше уж успокоиться. Так будет гораздо проще. — Даже когда неизвестно, будет ли всё как раньше? — Слезинка предательски скатилась по щеке Радости. — Да, даже тогда. Если будем сохранять спокойствие, то в голове будет больше места для умных мыслей, — добавил Страх, что начал потихоньку приводить себя в порядок, но всё ещё дёргался и съёживался от всего вокруг. Радость выбрала не проронить ни слова, только ещё одну слезу, которую быстро вытерла. — Да-да-да! — поддакнула Зависть, — Кроме того, нам же необязательно слушаться этого больного. Можно вместо этого бродить тут и искать выход. Вот, например. Смотри и учись. Зависть приоткрыла одну из Дверей Вопросов... — Вопрос пе- ...И тут же захлопнула. — Вот видишь! Ничего страшного не случи- — А вот и нет! БУМ! Куколка Зависть взорвалась, разлетаясь на рваные куски пряжи и лоскута, что служили кожей. Зависть растрясло, промокшая от крови вата, что заменяла внутренности, вышла из нечаянно вспоротого живота со склизким звуком. Как и из оторвавшейся с характерным рвущимся звуком головы, или же, например, с конечностей (в частности, ножек). Обычно так выглядят мягкие игрушки, неподеленные детьми. Но так, как Зависть, выглядит только Зависть – немедленно тухлеющая и лишённая глаз (длинных гвоздей, что держали на себе те глянцевые пуговки), на месте которых остались сухие и узкие дыры. Жёлтое платье промокло насквозь и прилипло к Зависти. Каждая ниточка, каждый гвоздик, каждый комок ваты, от которых у Брезгливости случился уже четвёртый и не менее интенсивный рвотный позыв, лежали отдельно друг от друга, а заготовка Зависти лежала позой звезды с искривившимися костями и оторванной челюстью, чью участь можно было предугадать вслепую, с таким-то хрустом. — ...Пиздец, — прокомментировал Гнев. Призрак Зависти оставался видимым. Взглянув на то, что стало с её телом, маленькая эмоция горько и отчаянно заплакала, напугавшись до смерти (в буквальном смысле). — Ваши попытки избежать игру будут приводить к ровно такой же расправе, что произошла с этой мелюзгой, — объявил Ведущий, — И да, я уже устал ждать, пока вы очухаетесь, поэтому если я не увижу вас всех в комнате, находящейся перед вами, через две минуты, игра окончится досрочно, причём не только для вас, но и для Райли. И вы прекрасно понимаете, что я имею в виду.

***

К счастью, школа Райли располагалась не так уж и далеко от дома. Хоть один камень с души упал. Девочка стояла перед воротами, где уже кучковались ребята разных возрастов – кто-то ровесник Райли, кто-то постарше. Ей уже знакома такая ситуация. Райли было знакомо это чувство волнения, тревоги и предвкушения чего-то нового в новой школе. Ей довелось испытать его, когда её семья только переехала в Сан-Франциско. Ох, настрадались же все тогда. Занимательное время было. Правда, хоть это и был второй шанс Райли нагнать драмы в новый сезон своей жизни, этого чувства попросту не было. И Райли даже не заметила. Пожалуй, стоит идти.

***

«Пожалуй, стоит идти.» — раздалась голосом Райли мысль на весь кровавый отель. — Значит, вам тоже стоит пройти на первый вопрос, — подчеркнул Ведущий, — И побыстрее. — Окей, ребят, вдох-выдох, пошли отвечать! — Радость засуетилась, — Зависть, идёшь с нами, а то мало ли что! Никто не стал перечить Радости и проследовали за ней в нужную им комнату.

???

— Ой, привет, а как тебя зовут?

???

— Вопрос первый (боже, наконец-то) для разогрева. Предупреждаю, что подсказывать друг другу категорически запрещено, — объявил Ведущий, — В какой кофте Райли переехала в Сан-Франциско? Участники страшной игры из ниоткуда получили по ручке и листочку с вариантами ответа, а вся мебель вокруг, как и размеры комнаты, внезапно сжалась до подходящих им объёмов. — 1. В полосатой; 2. В полосатой разноцветной; 3. В полосатой радужной; 4. В однотонной. — Это разогрев по-вашему? — первым делом выпалил Гнев, — Откуда я знаю? — Сохраняем спокойствие, Гнев, — улыбнулась Радость и поставила галочку на вариант, который посчитала правильным, — Это довольно простой вопрос. — Сама будто тут не истерила минуту назад, Господи Боже, — проворчал Гнев и повторил за Радостью, — И вдобавок, откуда мне знать, что мы надели два, мать его, года назад? — Это была любимая кофта Райли, стыдно не знать! — подключилась Брезгливость. — Ребят, у вас десять секунд, так что отвечайте побыстрее, — посоветовала Зависть, что спокойно витала в воздухе, потихоньку смиряясь с тем, что уже проиграла. Стыд с Тревожностью хаотично перебирали хранилище воспоминаний, любезно предоставленное им для поиска нужной информации, после чего ринулись ставить галочку на вариант, который уже ОНИ посчитают правильным. Прошли десять секунд. — Итак, кто выбрал... Вот это? Был подчёркнут вариант «В полосатой разноцветной». — Все, кто ответили верно, могут пройти вперёд, — скомандовал Ведущий, открывая перед ними необычный проход, который вёл к более минималистичному варианту Головного Отдела, в котором находилось только самое необходимое, то есть, то, что сохранилось после крушения «настоящего» – пульт управления, немного стеллажей для свежих воспоминаний и экран, открывающий эмоциям обзор в людской мир, — Остальные могут проследовать за мной в Комнату Смерти. Теми «остальными» оказались Зависть, Гнев и Хандра. — Гнев, где ты, блин, был, когда мы переезжали?! — возмущалась Брезгливость, — Если ты сейчас откинешься, пеняй на себя. — Да хватит, и так тошно. Ответившие верно игроки прошли к «Головному Отделу». Проход туда закрылся, распахнулись две двери – в эту комнату и комнату напротив, что являлась Комнатой Смерти.

***

— Меня? Райли, а тебя? — сухо спросила Райли. Радость пересчитала всех, кому удалось пройти – она сама, Печаль, Страх, Брезгливость, Стыд, Тревожность. — Всё ещё не верится, что Гнев не смог ответить, — причитала Брезгливость, — Это же было так просто! Чем он думал вообще?? — По крайней мере, он там не один. И шансы на выживание, всё-таки, есть... — Радость вздохнула, — На то время, пока мы у пульта, нам стоит забыть про попавших в Комнату Смерти, и просто делать свою работу. Грамотно делать, потому что нам выпал шанс завести подругу, — Радость повернулась к остальным эмоциям, — Все слышали? Сейчас не время нервничать или стыдиться, поэтому за пультом пока буду я, дальше посмотрим. Рассматривая ситуацию с такой точки зрения, перечить никто не захотел. Радость встала за пульт и стала всматриваться в новую собеседницу, – простая девочка где-то на год или два старше Райли с рыжими косичками. Носила она джинсы высокой посадки, розовую майку и такие же кроссовки, только оттенком посветлее. — Супер! — ответила она Райли, — Я Люси. Ты здесь первый год, да? — Ага, — Радость потянула за один из рычагов, и Райли, сказав это, легко улыбнулась. — Давайте сделаем комплимент её внешности! — предложила Радость и потянула за ещё один рычаг. — Т-ты красивая, кстати, — подметила Райли по велению Радости, хоть и немного нервно. Так, а в чём дело? Мы же вроде хотели не нервничать! — Тревожность! Опять ты за своё? — сделала замечание Радость. — П-прости... — заизвинялась Тревожность, — Прости, я посчитала, что немножечко моего вклада не будет лишним... Всё-таки лишнее? — Может быть, не лишнее, но не прямо сейчас! — Ты тоже классно выглядишь, — польщённо ответила Люси. — Опа, — Радость хотела было нажать на кнопочку, но её кто-то опередил, так что пульт окрасился в смесь жёлтого и розового. — Ой-й, ну-у, спасибо... — робко ответила Райли. Радость перевела взгляд на виновника неловкости их человека. Стыд. Ну что ж такое-то? Заметив взгляд Радости на себе, Стыд тут же отвёл взгляд и сделал пару шажочков назад. Радость лишь издала раздражённый вздох, отвесив такое же: — Проехали. Остальные эмоции, ответившие верно, были старыми эмоциями, которые уже выучили урок не лезть не в своё дело, поэтому просто отсиживались в уголке, перешёптываясь по поводу происходящего. Печаль сидела и тихо плакала (опять), а Страх с Брезгливостью нашли себе развлечение. — Как думаешь, кто из них отвалит? — поинтересовался Страх. — Нашёл о чём поспорить, — цокнув, отозвалась Брезгливость. — Ну не унывать же всё время. — Это буквально же наше состояние находится под ри... Ай, ладно, на что спорим? — Да на что захочешь. У нас не так много осталось. — У тебя хоть есть идеи? — Есть одна прекрасная. Если я угадаю, что следующим на очереди умирать будет Гнев, то уберёшь себе щёки и отдашь лишнюю вату мне, чтобы я обрёл хоть немножечко адекватную форму. Кому вообще понравится быть скрученной тряпкой? — Ладно, замётано, — закатив глаза, согласилась Брезгливость, — Но если это будет Хандра, то не дождёшься. — Тебе жалко что-ли? — Они согревают хоть чуть-чуть, а тут, вообще-то, холодно. — Справедливо. — И ещё. Не дай Бог ты будешь болеть хоть за кого-то. Мы здесь не ради споров. Мы здесь выжить пытаемся. — Понял-понял. — Так значит, во сколько у нас уроки начинаются? — Радость, тем временем, самозабвенно рулила Райли, не давая никому из новеньких понажимать. — Через три минутки, — ответила Люси, — Раз у тебя сейчас класс испанского, то я могу тебя проводить. Тут рядом, а ещё это по совместительству и мой кабинет тоже. — Как удобно, — подчеркнула Райли. — Не то слово! — Люси хихикнула, и Райли тоже. Так, чтобы избежать неловкой тишины. Которая всё-таки их настигла. — Стыд, можешь дальше делать что хочешь, — произнесла Радость, отходя от пульта в нежелании иметь дело с такой ситуацией. Не успел Стыд нажать ни единой кнопочки, как проход позади них внезапно открылся, и раздался голос Ведущего: — Выходите, отведённое вам время истекло. — Кого-то уже убили? — беспокойно спросила Брезгливость. Тревожность попыталась подклиниться, тоже заметно волнуясь, но Брезгливость её отпихнула. — Мы ещё не начинали, — ответил Ведущий, — Без вашего участия проведение игры попросту невозможно, так что прошу присоединиться. Радость, Печаль, Страх, Брезгливость, Стыд и Тревожность – все они прошли в Комнату Смерти. Надо подметить, что им ещё ни разу до этого не выпадало возможности посмотреть на такие комнаты поближе – в ней почти не оказалось освещения, там было душно и пахло чем-то затхлым. Перед ними стояла решётка, служащая перегородкой от «провинившихся» и рискующих лишиться жизни. — Гнев, ты долбоёб, живи давай! — зло воскликнула Брезгливость, постучав по решётке. Дверь позади них захлопнулась, и включился фонарик. — Давайте поиграем в «Чаши», — начал Ведущий, — Правила предельно просты – у всех верно ответивших и призраков будет по пилюле с ядом. Все на «безопасной» стороне перегородки получили по шершавой белой таблетке. — Задачей жертв будет отвернуться и подождать, пока все остальные не погрузят пилюли в один из бокалов на выбор. К безопасной стороне подъехал стол с девятью изысканными бокалами с налитыми в них обычными напитками. — После этого, за отведённые им пятнадцать секунд, жертвам будет необходимо выбрать, из какого бокала они хотят выпить. Ну а дальше, думаете, вы знаете сами, кого какая судьба будет ожидать. Единственная фора, ожидающая жертв – это то, что все игроки будут класть пилюли по очереди, не имея знаний о том, какие бокалы отравили их товарищи. Также у них не будет права это обсуждать. Хоть заикнётесь – сдохнете. А теперь можно приступать к выбору бокалов. Первой на очереди оказалась Радость. Все остальные повернулись спиной, а перед ней стоял серьёзный выбор. Был и деревянный бокал, и золотой, и медный, даже в форме черепа. «Ну, полагаю, череп будет выглядеть слишком опасно. Пускай будет отравлен он.» Радость сделала глубокий вдох, выдох... и окунула пилюлю. — Следующий, — потребовал Ведущий, пока Радость обернулась спиной. На её душе скребли кошки. Когда управились все, Радость поняла, что не хочет оборачиваться. Ей совсем не хотелось видеть, как её товарищ (или товарищи) будут рисковать своей жизнью или даже мучаться в агонии. Это совсем не то, чего она вообще ожидала после их прибытия. — Прошу внимание всех к нашим жертвам, — вновь востребовал Ведущий, вынуждая Радость наблюдать за всем этим кошмаром. И ей пришлось послушаться. Радость старалась сохранять невозмутимое выражение лица. — Ну что ж, давайте, — выдала она, стараясь не выдавать жуткой тревоги за коллег по пульту. Стол с бокалами осторожно подъехал к Гневу и Хандре, дабы не расплескать ни капли. Все остальные наблюдали за их судьбоносными решениями в полной тишине и, наверное, даже смирении. Гнев выбрал медный бокал, а Хандра взяла бокал с черепом. Хандра взяла бокал с черепом. Хандра взяла бокал с черепом. «Я чёртова убийца.» — пронеслось в голове у Радости, пока она наблюдала за последними секундами Хандры. Гневу удалось выжить. Пока все эмоции поздравляли Гнева со спасением, у Радости в голове заглушилось всё, кроме её собственных мыслей. «Я только что совершила убийство. Я только что убила. Я убила. Я убийца.»