Отражение сквозь время

      Ближе к вечеру, когда основной поток больных и раненых немного поутих, Сакура взяла на себя смелость сделать небольшой перерыв. Она вышла посидеть на лавке перед входом в больницу, подышать свежим, наполненным ароматами природы, а не лекарств, воздухом, и погреться на солнышке. Ей очень нравилось заниматься медициной, ей даже был выделен отдельный кабинет, где она проводила всё свободное время между миссиями. Очевидно, что Сакура очень любила свою работу. В особенности сейчас, когда настолько заметен контраст между исцелением людей всеми доступными средствами — ведь в наличии есть почти все нужные препараты и оборудование — и спешным латанием смертельных ран в полной антисанитарии. Конечно, в работе медика на поле боя тоже есть своя изюминка — ты чувствуешь себя героем, спасая жизни практически голыми руками и одной своей силой возвращая людям жизнь и здоровье. Это было бы даже романтично, если бы только, из-за отсутствия времени и лекарств, во время войны не умирали люди, которых можно было бы легко спасти в мирное время. Ведь погибнуть они могли просто из-за отсутствия свободного иръёнина рядом с собой. А уж когда приходится выбирать кого спасти первым или, что самое невыносимое — просто, кого спасти, а кого бросить умирать, ни о каком героизме даже думать невозможно.       Сакура часто размышляла и занималась самоедством, что можно было сделать ещё больше, лечить быстрее, сохранить больше жизней. Конечно, в ней уже начинал прорастать здоровый врачебный цинизм и способность не пропускать через своё сердце каждую смерть или неудачу. Однако всё это работало только в отношении незнакомых людей, и потерю близких Сакура переживала особенно тяжело. Только сегодня из её кабинета вышла зарёванная Тен-Тен — девушка повредила ногу в битве и сперва не обратила на это внимания, пока конечность не распухла, а боль стала невыносимой. Тен-тен была поглощена разрывающим сердце горем из-за потери члена своей команды. Неджи Хъюга погиб, закрыв собой Наруто и Хинату, разменял свою жизнь на жизнь друга и сестры… А если бы он не бросился тогда под эти древесные шипы, сломя голову, то погиб бы Наруто? И сейчас Сакура сама переживала бы точно так же, как и Тен-Тен? Безусловно, Неджи также был для Сакуры близким другом, и она скорбела о его гибели, однако смерть Наруто точно бы не перенесла. Она прекрасно понимала, что это сломило бы её как одинокую сухую травинку во время бури. Вот, значит, как выглядит война? Обмен одних жизней на другие, как в шахматах, пока не останутся самые мощные фигуры? От осознания этого на душе становилось так паршиво, что Сакуре иногда хотелось послать всё куда подальше и уйти работать библиотекарем или продавать цветы в магазине Ино. Но, одновременно, она понимала, что не имеет права прятать свою уникальную силу и способности. И раз уж товарищи готовы отдать свою жизнь, то её душевный дискомфорт и усталость совсем небольшая плата за благополучие и процветание деревни. Наверно, в этом и заключается Воля Огня…       В таком подавленном и усталом состоянии Сакуру и обнаружили два относительно молодых на вид и симпатичных шиноби. Правда, один из них лишь выглядел молодо, но возраст имел такой, что столько просто не живут. Второй же даже по документам был совсем не старым, но пережил столько дерьма в своей жизни, сколько хватило бы и десятку стариков с лихвой.              — Отдыхаешь, Сакура? Перерыв? — заботливо спросил Какаши, остановившись перед ученицей и напрочь загородив так жадно поглощаемые ею солнечные лучи. Изуна лишь слегка улыбался стоя рядом и снова пристально разглядывал замученную Сакуру.              — Можно и так сказать, работу с пациентами я на сегодня закончила, осталось только бумажки заполнить, так что могу вам помочь, — устало улыбнулась Сакура, вопросительно глядя на бывшего сенсея и искоса бросая взгляд на его подопечного.              — Да мы ненадолго, и только в том случае, если у тебя правда есть время! — предупредил Хатаке.              — Пойдёмте сразу ко мне, чего тянуть, — вздохнула Сакура, поднимаясь с лавки и слегка потягиваясь, чтобы размять уставшие после операций мышцы.              Оказавшись в кабинете, Изуна с присущим ему любопытством вновь разглядывал незнакомую обстановку. И если все посещаемые до этого места он худо-бедно мог сопоставить с чем-то подобным в своём времени — будь это место, где едят или проводят тренировки — то от запаха в этом помещении начинало подташнивать. Он, морщась, рассматривал выкрашенные белым стены и потолок — вся цветовая гамма этой комнаты била по глазам и ослепляла своей белизной. Для чего, интересно, это сделано? Ведь если это — рабочее место лекаря, то здесь полно возможностей залить всю эту красоту кровью раненых. Однако всё выглядело кристально чистым и даже немного праздничным. Чем же здесь занимаются целители?              — Так, — по-хозяйски скомандовала Сакура, — вы, Какаши-сенсей, садитесь сюда, — она указала на стул рядом со своим рабочим столом. — Ты, садись сперва на кушетку и подумай, какие у тебя есть жалобы на здоровье, — обращаясь к Изуне, добавила она, и отодвинула ширму, указывая рукой на место для пациента.              Сама же Сакура направилась к какому-то шкафчику с медицинскими инструментами, внушающими страх даже самым грозным и суровым шиноби. И, прихватив оттуда всё необходимое, приблизилась к Учихе, который послушно уселся на указанное место и свесил ноги.              — Давай начнём с головы, а потом проверим остальное, хорошо? — дружелюбно предложила Сакура. — Жалобы-то всё-таки есть? — пробормотала она, зажигая зеленоватый свет на поверхности ладоней.              Такую технику Изуна уже видел неоднократно во время сражений с кланом Сенджу — он знал, что они способны исцелять внутренние раны при помощи чакры, не прибегая к разрезам. А значит, эта девушка и вправду сможет разглядеть все его внутренности. Однако её образ никак не вязался в его голове с серьёзными, опытными лекарями его времени, и внутри опять взыграло ребячество и озорство, которое, почему-то, постоянно пробиралось в его мысли в присутствии этой чудной девчонки. Конечно, ему было очень важно проверить, что всё-таки произошло с его глазами, ведь это одна из самых главных проблем, возникших перед ним сейчас. Но азарт и желание немного поиграть с куноичи безусловно перевешивали. В конце концов — он в любой момент может перевести процедуру в серьёзное русло, когда убедится, что это того стоит. Немного прищурив свои блестящие, чёрные глаза и осторожно взяв стоящую вплотную к нему Сакуру за руки, он предложил:              — А давай, ты сначала всё проверишь и скажешь, что со мной не так. И если окажешься права и мои жалобы подтвердятся, я тебе о них расскажу.              Сакура вновь опешила от наглости этого бессовестного Учихи. Это что для него — развлечение? Игрушки? Между прочим, даже простой осмотр — серьёзная медицинская процедура, требующая времени и сил, а он тут собрался устроить угадайку? Сакура с негодованием уставилась на парня, готовая прочитать ему лекцию о трате её времени и сомнениях в её способностях. Но он сидел с таким хитрым и милым выражением лица, что Сакура снова оказалась не способна дать отпор.              Да что же такое с ней творится? Во время войны она могла руководить целым отрядом медиков! Практически матом посылать взрослых, здоровых мужиков, паникующих и мешающих ей выполнять свою работу! А сейчас млеет и не может выдавить из себя хоть что-нибудь грозное? То, с каким выражением лица — любимого лица, Курама его раздери — смотрел на неё сейчас Изуна, навевало мысли, что это очень похоже на хитрость или ловушку. Ну не может он быть настолько похожим на Саске! Что это — игра воображения? Или Сакура настолько соскучилась по бывшему напарнику, что теперь во всех красивых брюнетах видит его? Но ведь нет, Наруто тоже подметил их удивительное сходство! Нужно собраться с мыслями и вышвырнуть эмоции — это другой человек! С другим характером, поведением и поступками, да они знакомы с ним всего один день, в конце концов! Почерпнув где-то в самых удалённых закромах своего сознания зёрна решительности, и недовольно, насколько это было возможно, нахмурившись, Сакура ответила:              — Ты не доверяешь мне или хочешь проверить меня?              — Я тебя почти не знаю, чтобы тебе доверять, — вкрадчиво, начал Изуна, — и ведь ты сама говорила — сейчас только проверка моего тела, а не лечение. Так в чём смысл, если я сам тебе всё расскажу? — невинно приподняв брови, закончил он.              — Хорошо, — сардонически бросила в ответ Сакура, — мне вслух говорить обо всех проблемах с твоим здоровьем?              — Конечно, — уверенно заключил Изуна. — Я ведь для этого здесь.              — Тогда начнём, — уже серьёзнее сказала Сакура, — может немного покалывать — это нормально. Тебе нужно максимально расслабиться, и лучше закрыть глаза. И желательно бы отпустить меня, — смущённо добавила она, сообразив, что всё это время Изуна зачем-то держал её за руки.              Ни слова не говоря, Учиха послушно исполнил все просьбы, и Сакура приступила к проверке. Она осторожно приблизилась к нему так, что его лицо оказалось где-то на уровне её груди, и приложила ладони к вискам Изуны, посылая слабые потоки чакры к глазам. Сакура прекрасно знала, что это основное оружие Учиха, а также главный источник их проблем со здоровьем. К тому же, опыт в анализе и лечении шарингана у неё имелся, ведь ей уже приходилось сталкиваться с таким у своего сенсея. Сакура тщательно сканировала все каналы чакры, ведущие от глаз к мозгу, глазные нервы и сами глазные яблоки. На первый взгляд, всё было в порядке, однако, чтобы убедиться в этом, додзюцу нужно активировать.              — Пока я ничего критичного не вижу, лёгкое напряжение присутствует, но это норма для таких глаз, как у тебя… хотя нет, что-то тут не в порядке, давай-ка проверим проходимость каналов… — бормотала Сакура, — что ты видишь сквозь свой шаринган? — она остановила осмотр, ожидая покраснения радужки и вращения томоэ, однако этого не происходило.              Изуна лишь приоткрыл глаза, внимательно разглядывая милое лицо перед собой. Его разум сейчас накрывали совершенно далёкие от медицины мысли. Когда Сакура подошла к нему почти вплотную, он почувствовал от неё не только противный химический запах препаратов, но и чуть сладковатый, цветочный аромат. Возможно, это были духи или мыло — он не знал, но пахло очень вкусно, а ещё пахло женщиной… Какие конкретно запахи сложили в его носу именно такую картину Изуна не думал, но то, что он сейчас ощущал, определённо напоминало ему о женщинах. А ещё о том, как давно этой самой женщины не было в его жизни… Когда он услышал вопрос Сакуры про его шаринган, Изуна попытался запустить своё додзюцу. Но, как и в прошлый раз, это закончилось лишь мимолётной вспышкой красного цвета, которая переросла в ощутимое жжение в глазах, от чего он зажмурился и зашипел.              — В чём дело? — обеспокоенно уточнила Харуно. — Тебе больно?              — Жжёт, — выдавил из себя Учиха, — и не работает…              — Ясно, и давно это? После чего?              — Сразу так было, после того как… меня вернули, — уклончиво ответил Изуна. — Не говори никому, — строго попросил он, и смягчившись добавил, — пожалуйста.              — Естественно, это ведь врачебная тайна, я никогда не рассказываю посторонним о состоянии здоровья моих пациентов, если это не несёт угрозы, — поучительно ответила Сакура. Ей стало немного жаль Изуну, ведь она понимала, насколько важны здоровые глаза для представителей его клана. Поэтому, Сакура решила попытаться помочь ему и, для начала, немного разбавить напряжённую атмосферу.              — Если хочешь, потом я осмотрю твои глаза более тщательно, и мы вместе постараемся решить эту проблему, согласен? — с энтузиазмом предложила она. — Мне будет нужно немного больше времени, и ты должен прийти с утра, пока глаза ещё не устали. А теперь снимай рубашку и ложись, проверим всё остальное.              Изуна вновь послушно исполнил данные ему команды и деловито улёгся на кушетку в ожидании.              — Ты всё ещё настаиваешь на том, чтобы я сама нашла твои проблемы, без подсказок? — лукаво улыбнулась Сакура.              — Определённо, — парировал заинтересованный Учиха, — приступай.              Сакура снова активировала мистическую ладонь и положила руки на грудную клетку пациента, дотягиваясь волнами своей чакры до лёгких и сердца. Убедившись, что всё работает без сбоев, она переместилась ниже, к животу.              От таких нежных прикосновений к обнажённой коже, в черноволосую голову опять прискакали разные развратные мысли о девушках. Изуна вспоминал те ощущения и ласки, которые дарили ему в прошлом женские руки. Он соскучился по этим чувствам, соскучился по мягкому и податливому девичьему телу в своих руках, по чувственным и звучным поцелуям. Соскучился по приятной тяжести женской груди в своих ладонях, по манящим ямочкам на пояснице под его большими пальцами, по бархатной и упругой коже бёдер, сжимаемых его крепкими руками… Тут поток его мыслей был резко обрублен решительным вердиктом Сакуры.              — Ты здоров как бык. Все органы функционируют отлично, никаких повреждений, разве что… ты точно уверен, что я могу сказать о своих наблюдения вслух? — почти шёпотом уточнила она.              — Да, говори, теперь я тебе доверяю, — ухмыльнувшись ответил Изуна.              При помощи сарказма он пытался отвлечься от мыслей о его самом близком «друге», который возмущённо напомнил о себе в не самый подходящий момент и недвусмысленно намекал хозяину, что надо бы возникшую проблему своего бездействия решать. А решение — вот оно, стоит в нескольких сантиметрах.              — Ну, как скажешь, — язвительно улыбнулась девушка, — только ответишь честно — права ли я, помнишь?              Изуна утвердительно кивнул, с вызовом уставившись в её искрящиеся весельем зелёные глаза. Нет у него никаких жалоб больше, что она там такого интересного обнаружила? Неужели заметила его реакцию на свои прикосновения? В этом Учиха ничего постыдного не видел и даже предвкушал реакцию Сакуры на её наблюдения. Ведь затевая свои игры, одной из целей он и ставил смутить девушку. Он уже подметил, что на лице куноичи во время его выпадов в её сторону, отражается целый калейдоскоп эмоций. Начинается всё с возмущения и негодования, которые очень быстро переходят в смирение, однако следом Сакура включается в игру. О причинах такого поведения Изуна особо не думал, а просто наслаждался их взаимодействием, слегка похожим на флирт.              Вот и сейчас, он терпеливо ожидал подобного, однако, вместо этого, Сакура с напускной серьёзностью заключила:              — Во время сканирования брюшной полости пациента был выявлен ряд временных нарушений состояния кишечника, — с медицинской точностью начала отчитываться она и шёпотом добавила, — Изуна-кун, ты нормально питаешься? У тебя случайно нет зап…              — Всё, я понял! — оборвал её смутившийся Учиха, резко вскочив и усевшись на кушетку в первоначальную позу. — Есть такое, я ещё не привык к вашей еде… — пробурчал он, — ты права.                            Изуна умел признавать чужую силу и уважать своих врагов. И хоть сейчас перед ним не совсем противник, но всё-таки эта девушка сумела достойно дать отпор всем его проверкам и манипуляциям, и даже одержала верх в их шуточном противостоянии. Она действительно хороший лекарь, по крайней мере, в определении проблем, а значит, можно попытаться принять её помощь в исцелении глаз.              Сама же Сакура испытывала двоякие чувства. С одной стороны, как врачу, ей было немного стыдно за то, что она фактически посмеялась над недугом своего временного пациента, а это противоречило этике. С другой же стороны, ей была очень приятна такая маленькая месть этому самодовольному и хитрому негоднику, посмевшему устроить экзамен одному из лучших медиков Страны Огня. Однако она совсем не чувствовала себя уязвлённой или обиженной. Внутренний голос подсказывал ей, что серьёзности в этой проверке ровно столько же, сколько в Кибе любви к кошкам, и все эти игры — лишь способ украсить их взаимодействие. К слову, эти шуточные препирательства очень развлекали Сакуру. Ей было до жути приятно такое общение, и она с удовольствием им наслаждалась, поддерживая игру и даже подстёгивая своего «соперника».              — Давай ещё осмотрю твоё горло, открой рот, высуни язык, — привычно скомандовала Сакура, беря в руку металлическую лопатку.              — Не надо, во рту у меня ничего не болит, не жалуюсь, — фыркнул Изуна, плотно сжав губы. — Завтра к какому часу приходить?              — Завтра… — растерялась Сакура, — завтра наверное никак, эта неделя вообще загружена…              — Я приду завтра, — не терпящим возражений тоном ответил Изуна. Вся его дурашливость выключилась по щелчку пальца, уступая место фирменной учиховской самоуверенности. — Ты ведь можешь прийти сюда заранее?              — Мне бы очень не хотелось, я и так сильно устаю в течение дня, времени на отдых совсем нет, а если ещё начинать рабочий день на час раньше… — начала рассуждать Сакура, пытаясь мягко отказаться от такой дополнительной нагрузки. Что за срочность? И вообще, наглость и высокомерие это что — визитная карточка всех Учиха? Хотя Сакура и знала лично не так много членов клана с красными глазами, но быстро убедилась, что всех их связывали именно эти черты. В то же время, врачебный долг давил на неё, давая понять, что придётся уступить, ведь оказать всю возможную помощь ей очень хотелось. А тут пациент не скрывается от врача и не прячет свои недуги, как это часто бывало, а сам плывёт в её целительские руки.              В голове Изуны не совсем укладывалась логика происходящего сейчас разговора. Лекарь ведь сама предложила ему помощь, а теперь пытается отказаться? Осознание того, что здесь он уже не второй по важности человек в селении, не терпящий отказов, а всего лишь почти никому не известный шиноби, свалившийся всем на голову непонятно откуда, неприятно пошатывало его гордость и самолюбие. Но Изуна прекрасно понимал, что тут никто не будет беспрекословно ему подчиняться, по крайней мере, пока, и авторитет придётся зарабатывать с нуля. А для этого нужно стать более гибким и лояльным, более внимательным к окружающим. Нужно заняться тем, что на поле боя у него отлично получалось — подключить стратегическое мышление и тщательно анализировать происходящее. Ведь в отличие от старшего брата, часто добивавшегося своего грубой силой и ломающим через колено любое проявление сопротивления, Изуна имел склонность к незаметной манипуляции людьми. Взвесив все за и против, он решил рискнуть и попробовать скормить девчонке более плохой вариант, вынудив тем самым согласиться на первое предложение.              — Тебе обязательно проводить проверку здесь? — осторожно начал он.              — Вообще-то нет, для этого мне нужны только мои руки… — пробормотала замешкавшаяся Сакура, не совсем понимая, к чему клонит её пациент.              — Отлично, тогда я наведаюсь к тебе домой на рассвете, и ты спокойно сделаешь всё, что нужно, — «забросил удочку» Изуна, — так тебе не придётся торчать здесь дольше необходимого.              — Я не думаю, что это будет удобно, — проворчала Сакура. Её совсем не радовала перспектива проводить обследование спросонья, да ещё на своей территории. — Хорошо, приходи сюда к восьми часам, я очень постараюсь собраться, и надеюсь, мне хватит времени отдохнуть, чтобы основательно проверить твои глаза, — устало выдохнула она.              В ответ Изуна лишь утвердительно кивнул, прикидывая в уме — это она намекнула, что из-за его же напористости может пострадать качество лечения? Или просто решила легонько пожаловаться на свою тяжёлую работу? Скорее всего, и то, и другое, и лекарь совсем не так проста, как кажется.              — Ну, раз вы закончили, думаю нам пора, — осторожно предложил Какаши, заглядывая за ширму.              Он конечно не видел всего происходящего, но с большим интересом слушал весь разговор молодых людей. Его охватила гордость за поведение бывшей ученицы, но, в то же время, он не прекращал прокручивать в голове мысли о причинах этого самого поведения, и решил обсудить это с Сакурой при удобном случае. Насчёт Учихи же он только укрепился в своих выводах — парень довольно хитрый, расчётливый и внимательный, но, одновременно, добродушный и обожающий слегка повеселиться. Как эти качества уживались в Изуне, наравне с его заносчивостью и высокомерием? Видимо это ещё одна из тайн клана Учиха…              — Спасибо, что уделила нам время, Сакура, — отсалютовал Какаши и направился к выходу из кабинета.              Изуна же спустился с кушетки, быстро накинул рубашку и остановился прямо напротив Сакуры, внимательно глядя ей в глаза. Он снова взял руки девушки в свои ладони, и, легонько сжав их, весело пробормотал:              — Спасибо, и до завтра.              Глядя на удаляющуюся спину Изуны, Сакуру не покидало ощущение, что её сейчас очень нагло развели. В то же время, эта недолгая встреча с сенсеем и его спутником здорово подняла её настроение, сдувая прочь все предыдущие депрессивные мысли. Слегка улыбнувшись сама себе, Сакура села за рабочий стол и погрузилась в заполнение медицинских карт.              ~~~              Шиноби неспешно брели по улицам вечерней Конохи и думали каждый о своём. Так, например, черноволосый ниндзя снова погрузился в мысли о любви. Ну, не о той любви, которая про свидания под звёздным небом или про совместное любование цветущей сакурой во время прогулок под луной. Нет. Он думал о другой её стороне, более практичной и физиологической, слишком актуальной для него в данный момент. Сакура своими действиями очень бурно напомнила юноше об этой прекрасной стороне жизни, и встречаться завтра с девушкой в ещё более возбуждённом состоянии Изуна не желал. Не то чтобы конкретно она своим видом пробудила в нём эти инстинкты — её фигура и типаж его почти не привлекали. Однако такие нежные прикосновения к его изголодавшемуся по женскому теплу телу, сделали своё дело.              В своё время таких проблем он почти никогда не испытывал, за исключением длительных военных походов в сугубо мужской компании. В родном же селении многие свободные девушки посчитали бы за честь отдаться молодому и симпатичному сыну главы клана, чем парень без стеснения пользовался. Возможно, он и правда привлекал их внешне, ведь как можно устоять перед точёным, аристократическим профилем, глубоким, тёмным взглядом и идеальным телосложением? Конечно, такая внешность была присуща многим представителям породы Учиха, однако Изуна действительно был дьявольски красив.              А возможно, девушки лелеяли надежду стать постоянной спутницей наследника или, хотя бы, родить от него ребёнка. Ведь это обеспечило бы им спокойную и относительно безопасную жизнь в переполненном вдовами селении. Вообще, из-за постоянных войн, мальчики и юноши гибли очень часто, как и мужчины, оставляя сиротами своих детей. Тогда опеку над этими осколками семей брали на себя ближайшие родственники — братья, отцы, иногда и просто близкие друзья погибших. Это не было официальным многожёнством, но фактически им и являлось. А уж сыновьям Таджимы никто бы не сказал поперёк ни единого слова, заведи они себе хоть целый гарем и нарожай армию наследников. Главное иметь возможность обеспечить всех своих детей, а у братьев Учиха она была.              Однако Изуна прекрасно знал с детства все тонкости появления новых членов родного клана и предпочитал пока не торопиться, в силу своей молодости. А после возглавления поселения времени на семью не оставалось и подавно, поэтому несмотря на свою бешеную популярность у женского пола, эти связи ни к чему, кроме обоюдного удовольствия, не приводили. Такая ситуация более чем устраивала младшего Учиху, ведь он не знал тогда, какое будущее ему уготовано. Возможно, знай он об этом, то давно бы обзавёлся кучей собственных, черноглазых и очаровательных детей, так рьяно обсуждаемых многими его собеседниками в современной Конохе. Вот только в ней у него совершенно не та роль, и так легко раздобыть желаемое не выйдет! А значит, нужно попросить помощи у тех, кто с радостью готов её предложить.              — Мне нужна женщина, — смело объявил Изуна, поворачивая голову в сторону идущего слева Хатаке, отчего тот чуть не споткнулся от неожиданности и остановился.              — Не понял тебя, — пробормотал он, немного опешив от такой откровенности своего спутника. Возможно, он имеет в виду совсем не то что пришло в голову Какаши?              — Ну, в моё время, — осторожно начал объяснять Изуна, — для одиноких мужчин были такие… специальные женщины, которые…              — Я понял, — ошарашенно прервал его Хатаке, удивляясь прямолинейности юноши. Мало ли кому и что нужно? Ему вот сейчас нужна бутылочка саке, уютное кресло и любимая книжка Джирайи, но он ведь не голосит об этом на всю деревню!              — Для этого нужны деньги… — попытался он тормознуть обнаглевшего Учиху.              — А у меня их нет, — задумчиво заключил парень.              — А у тебя их нет, — эхом отозвался шокированный Какаши. Его задача была предоставить парню ночлег, возможно, угостить обедом и немного ознакомить с деревней, но водить его по борделям в возложенную на Хатаке миссию точно не входило! Да и денег ему на это Хокаге не выделила…              — Ну, ты можешь познакомиться с кем-нибудь, — попытался найти выход Какаши.              Познакомиться… Это казалось неплохим вариантом, только вот, как можно выполнить такую миссию, Изуна не представлял. Он, конечно, имел богатый опыт общения с прекрасным полом, однако каких-то романтических отношений парень за собой не припоминал. Кроме того, если он и прекрасно знал, что нужно делать с женским телом, то вот, что делать с женскими чувствами, представлял очень даже поверхностно. Из-за того, что всю свою жизнь он был своего рода «первым парнем на деревне», перед ним никогда не вставала задача соблазнить кого-то. И сейчас от мыслей, что ему придётся выбирать себе… пару, становилось неуютно. Ну не обращаться же к своему проводнику ещё и с этим — как познакомиться? Где? Какие принципы таких взаимодействий вообще актуальны в данном времени? Он и с девушками-то здесь практически не общался, за исключением Сакуры… Изуна прекрасно понимал, что вопрос этот довольно щекотливый, и можно очень легко попасть впросак и выставить себя глупцом, как было в недавней ситуации с душевой кабиной. Поэтому, он решил пока не забивать голову, и отложить исследование новой жизни с этой стороны до лучших времён. Все эти размышления начинали подтачивать его самоуверенность, а Изуне этого совсем не хотелось. Признавая своё поражение, он вздохнул и многозначительно взглянул на заходящее за горизонт солнце.              — Ведь уже почти ночь, я не успею, а женщина мне нужна сегодня.              Какаши старался не пускать назойливо лезущие в его голову мысли о причинах такого резкого возникновения интересных желаний со стороны Учихи. Но они всё-таки пролезли внутрь и оформились в понимание причин, вызвавших данные порывы — парнишка пообщался с Сакурой в довольно интимной обстановке и, похоже, завёлся не на шутку, судя по твёрдости его намерений. Вот тут паника и переживания за честь своей бывшей ученицы опутали седую голову сверху донизу. Этого ещё им здесь не хватало! Конечно, он был уверен в репутации Сакуры, однако недавнее поведение и поразительное сходство Изуны с объектом её воздыханий эту уверенность понемножку растворяли. А что если парень узнает об этой её привязанности к Саске и решит воспользоваться их сходством? Ведь о моральных качествах Учихи с этой точки зрения Какаши не знал ничего, да и знать не мог! Не то чтобы он считал нужным лезть в личную жизнь своей ученицы. Она взрослая девушка и вольна делать, что захочет, только вот внутренний голос настойчиво шептал, что такую ситуацию необходимо предотвратить! А значит, придётся засунуть свою лень и жадность в задницу, и сводить Учиху к тем женщинам, к которым он так сейчас рвётся. Оставалось дело за малым — подыскать подходящее место, ведь сам Хатаке очень давно не посещал подобных заведений, так как уже пару лет ходил в гости к одной женщине в гражданской части деревни. Она была вдовой примерно его возраста, и ни на какие серьёзные отношения не претендовала, что более чем устраивало их обоих.              Одновременно с этим, Какаши раздумывал вот о чём — не подставит ли он своим поступком его бывшего ученика? Ведь уже несколько человек за сегодня либо путали Изуну с ним, либо отмечали их абсолютное сходство. А раз в борделях имён особо не спрашивают — не поползут ли по деревне слухи о компрометирующем поведении Саске Учихи, который, не успев вернуться в деревню, побежал проверять свою потенцию? Мысленно хохотнув и представив насколько «благодарна» будет ему за это бывшая седьмая команда, Какаши снова принялся размышлять, какое же из двух зол выбрать. Также напрашивался ещё и третий вариант — отвлечь чем-нибудь Изуну, чтобы тот забыл о своих порывах. Только вот что придумать? Может сводить его к остаткам полуразрушенного после нападения Пейна квартала Учиха? Конечно, там осталось всего несколько домов, но администрация деревни решила их не трогать, то ли в память о могучих и верных союзниках деревни, то ли ещё для чего. Хотя это было бы слишком жестоко… В конце концов, парень не виноват, что на его молодой организм так подействовали «чары» бывшей ученицы Какаши, и, как мужчина, он Изуну отлично понимал.              — Хорошо, — решился Какаши, — я тебя сейчас проведу, но общаться и договариваться будешь сам…              — Уже не нужно, я передумал, — отрезал Изуна.              Он тщательно обдумал весь их разговор и прикинул, как сейчас выглядит со стороны. А выглядело всё совсем не красиво, когда он понял, какую огромную роль в этом мире играют деньги. Ведь они нужны даже для элементарного — утолить голод, тогда как в его времена для этого можно было просто сходить на охоту. А уж о натуральном обмене между жителями поселения и говорить не приходится. Сейчас же такое было давно забыто, и деньги были основой экономического взаимодействия людей. Так и где ему их взять? Навряд ли возможно отправиться в военный поход за трофеями, а значит, нужно заниматься тем, что он умеет делать отлично — ведь Хокаге объясняла ему систему наёмничества в этой деревне. А разжившись деньгами, он уже сможет обеспечить самого себя без посторонней помощи.              Итак, гордость и самолюбие Учиха сделали выбор за него — придётся ему вечером развлекать себя самому, как в старые времена, когда он был ещё по сути мальчишкой. Мысленно усмехаясь той ситуации, до которой он дожил, Изуна медленно направлялся в сторону квартиры Какаши. Лучше сегодня отправиться спать пораньше, ведь девушка предупредила его, что глаза должны быть отдохнувшими, и следовать её советам — это первые шаги в определении причин его проблемы.              ~~~              Утром, ровно к назначенному времени, Изуна явился на приём и тихонько присел на стул возле кабинета, ожидая прихода своего доктора. В больницу он добрался уже без сопровождения, так как более-менее изучил основные улицы и главные здания Конохи. Сакура задерживалась, что позволило Изуне немного осмотреться вокруг. Её кабинет находился в дальнем конце длинного коридора, ярко освещённого множеством потолочных ламп. Их-то и пришлось разглядывать, ведь больше заняться здесь было нечем. Однако то, что для всех казалось обыденностью, вернувшемуся в мир почти спустя сто лет человеку, представлялось настоящим чудом. И Изуна размышлял, насколько удобнее и технологичнее стала жизнь за время его отсутствия, что определённо ему очень нравилось. Но вскоре его рассуждения были прерваны стуком каблуков и частым дыханием спешащей к нему девушки. Запыхавшаяся и растрёпанная Сакура подбежала к ожидающему и быстро кивнула в знак приветствия.              — Доброе утро! Давно ждёшь?              — Здравствуй, не очень, — спокойно ответил Изуна, — ты опоздала.              — Всего на десять минут, — возмущённо воскликнула Сакура, — а где Какаши-сенсей?              — Понятия не имею, я пришёл один, — удивлённо пробормотал Изуна. Его слегка царапнуло то, что Сакура ожидала сопровождения для него. Он разве похож на беспомощного младенца, и не может в одиночку явиться на встречу? Плюсом ко всему, Учиха проснулся в неважном настроении из-за вчерашних событий и вечерних бесед с Какаши, ведь его проблема никуда не делась.              Энтузиазм и храбрость Сакуры заметно снизились, когда она поняла, что обследовать Изуну ей придётся один на один — не то чтобы она его боялась или опасалась. Однако при взгляде на его лицо сердце начинало колотиться чаще, и никакие внутренние увещевания для самой себя особо не помогали. А ещё она подметила, что сегодня юноша был то ли сердит, то ли чем-то расстроен, по сравнению с тем, в каком настроении находился вчера, что придавало ему ещё большее сходство с кое-каким другим Учихой.              — Ну, тогда проходи, сразу ложись на кушетку, — нервно улыбнулась Сакура, открывая дверь и пропуская пациента вперёд, при этом заперев кабинет на ключ. Она считала, что ей совершенно не нужно афишировать всё происходящее перед возможными случайными посетителями. — Сегодня раздеваться не нужно! — покраснев, воскликнула Сакура, когда заметила, что Учиха уже прихватил рубашку пальцами с обеих сторон.              Когда Изуна разместился где было велено, она подкатила стул к короткому краю кушетки и сосредоточенно вздохнула.              — Сейчас процедура будет почти такой же, как и вчера, постарайся максимально расслабиться и ни о чём не думать, я буду проверять также и твой мозг, чтоб найти причину проблемы… — спокойно объясняла Сакура, — может покалывать, может немного вибрировать, но боли и дискомфорта быть не должно, если почувствуешь что-нибудь такое, сразу скажи.              — Я понял, — лениво пробормотал Изуна. — И какая проблема с глазами поразила моего непутёвого родственника? — решил уточнить он, пока Сакура не начала свою работу.              — Что? — рассеянно пискнула она. — С чего ты решил, что у Саске-куна есть проблемы?              — А на ком же ты училась обследовать шаринган? — поучительно разъяснял свои догадки Изуна, слегка раздражаясь от необходимости разжёвывать свои, казалось бы, очевидные выводы.              — У Какаши-сенсея до войны тоже был шаринган, — ответила Сакура.              — Откуда? Разве он Учиха? — удивлённо воскликнул Изуна, распахнув глаза от неожиданности и приподнявшись на локтях.              — Конечно нет. Я… не думаю, что имею право рассказывать его историю, — робко произнесла Сакура, — лучше тебе узнать у него самому. Могу сказать одно, у него были проблемы с остротой зрения, и мне пришлось углублённо изучить эту тему. Поэтому я имею представление об анатомических особенностях таких глаз.              Проблемы с остротой зрения? То есть, его шаринган терял свою силу? Эти признаки были Изуне отлично знакомы, ведь его старший брат страдал от того же. И в итоге почти ослеп, пока отото не сделал ему предсмертный подарок и не отдал свои глаза. Однако такие проблемы появляются при излишнем использовании именно Мангекьё шарингана! О схожих проблемах с обычным додзюцу Учиха не слышал.              Тут Изуна дословно вспомнил фразу девушки о том, что шаринган у её сенсея был до войны, а значит, теперь его уже нет?              — И что случилось с его шаринганом? — язвительно уточнил Изуна, выгнув бровь и раздув ноздри от возмущения. — Он совсем ослеп, и вы удалили ему глаз?              — Вообще-то, Мадара забрал его во время боя… — тихо закончила Сакура.              — И правильно, — пробурчал Изуна, укладываясь обратно и прикрывая веки, — шаринган должен принадлежать только Учиха. В моё время дезертирам из клана, в наказание, первым делом выкалывали глаза…              Сакура немного удивилась новой информации, ведь никогда не слышала о такой жестокости Учиха к своим соклановцам. Хотя, удивляться было нечему — те же Хъюга со своей печатью подчинения и параноидальной охраной бьякугана, ничем не лучше.              — Тебе нужно успокоиться и расслабиться, — перевела тему Сакура, понимая, что они и так уже потратили много времени на споры. — Я начинаю.              Сакура осторожно положила ладони на виски парня, одновременно прикасаясь большими пальцами к закрытым векам, быстро подметив, какие у него длинные ресницы — длиннее чем у Саске… Так, сейчас не время отвлекаться на сравнения, насмотреться она ещё успеет! Иръёнин начала осторожно прощупывать каналы, ведущие от мозга к глазам, затем попыталась направить чакру через них, как если бы это была его собственная, и удостоверилась в своих догадках — каналы практически не пропускали её, будто пережатые трубки. И что их пережимает? Возможно, там происходит какой-то спазм? Нужно найти в каком конкретно месте происходит заброс чакры обратно, ведь от этого глаза и жжёт! Сакура начала осторожно прощупывать каждый миллиметр в поисках уязвимого места. Ничего не обнаружив, она опутала их своей чакрой, будто тоненькой решёткой и обратилась к Изуне.              — Сейчас мне нужно, чтобы ты попытался активировать шаринган. Понимаю, что это очень неприятно для тебя, но постарайся, пожалуйста, потерпеть сколько сможешь, хорошо? — ласково, почти на грани шёпота, попросила Сакура.              В ответ Изуна лишь понимающе что-то мурлыкнул, соглашаясь и давая понять — всё услышал. Его настолько расслабила эта процедура, что он неосознанно начал проваливаться в сон. Чакра Сакуры будто обволакивала его голову, даря приятные ощущения и вызывая расслабляющее чувство эйфории. Определённо, эта была одна из самых приятных вещей, которые случились с ним после возвращения, и прерывать это болью и жжением в глазах совсем не хотелось, но сделать это придётся. Изуна ещё несколько секунд наслаждался этими дурманящими чувствами, но затем тихо произнёс:              — Я готов, начинаю…              Он приоткрыл глаза и попытался использовать додзюцу, но, как и в прошлый раз, их снова поразила жгучая резь. Хотя в этот раз он продержался дольше, или ему просто так показалось. Он шумно выдохнул, борясь с инстинктивным желанием приложить руки к глазам, и даже уже потянулся, когда услышал сверху шёпот держащей его за голову Сакуры:              — Тише, тише… Всё хорошо, сейчас всё пройдёт… Не волнуйся.              Шёпот медика казался таким нежным, и даже интимным, что Изуна на миг просто забыл о своей боли и попытался раствориться в окружающем его голову облаке этой ласковой и приносящей облегчение чакры. Сакура будто охлаждала его полыхающие глаза, моментально снимая все неприятные ощущения. Она ещё раньше убрала свои пальцы с его век, и теперь осторожно массировала голову Изуны, одновременно посылая потоки лечебной чакры в горящие огнём глаза и каналы. Это было настолько приятно, что когда Сакура спросила, прошла ли уже боль, Учиха даже хотел соврать, дабы продлить эти волшебные ощущения. Однако решил не рисковать — мало ли, вдруг она и боль может определять своей техникой, и тогда он будет выглядеть очень глупо, пытаясь обмануть своего лекаря.              — Всё прошло, спасибо, — пролепетал слегка заторможенный Изуна, — получилось выяснить что-нибудь?              — Получилось, но, к сожалению, я до сих пор не вижу объективных причин для такой странной реакции организма, — пробормотала Сакура и в общих чертах обрисовала весь процесс обследования и его результаты. — Мне нужно взять анализ крови, чтобы исключить банальную инфекцию и воспаление, и хотелось бы как-то наглядно увидеть поток твоей чакры… — вслух размышляла озадаченная Сакура.              — Поток чакры способен увидеть только шаринган, — фыркнул Учиха, — а как раз в этом и заключается проблема.              — Не только, — парировала Сакура, — можно попросить кого-то из Хъюга или подождать… хотя нет, так и сделаем, обратимся к моей хорошей знакомой, она конечно не медик, но бьякуганом посмотреть может.              — Нет, — отрезал Изуна, — этот клан ничего не должен знать о моих трудностях. И так уже посвятили слишком много народа, — строго заметил он.              — Тогда у нас не остаётся выбора, кроме как дождаться освобождения Саске-куна… — нехотя выдавила из себя Сакура.              — Похоже на то, — мрачно заключил Изуна.              К сожалению, другого выбора, видимо, и правда не оставалось. Его совсем не прельщала и даже несколько ужасала перспектива обращаться за помощью к новообретённому родственнику. Конечно, он пока не успел пообщаться с Саске напрямую, но из мимолётных встреч и обрывков информации от окружающих о его поступках, Изуна сделал для себя однозначный вывод — парень не в себе. Сейчас он уже отбросил мысли, что родственник является предателем клана, хотя, в его понимании, предателем он, конечно, был — ведь аналогом кланового поселения из давних времён, сейчас являлась родная деревня. И, по сути, за такие проступки, в прошлом никто бы его не простил.              Изуна был в общих чертах посвящён во все аспекты жизненного пути последнего Учиха, и, со своей стороны, был категорически не согласен с решениями соклановца. И если душевные порывы, толкнувшие Саске на путь мести, были для него ясны и очевидны, то вот выбор способа реализации этой самой мести Изуна категорически не одобрял и считал проявлением слабости и трусости. Он в который раз убедился, что нестись сломя голову к своей цели, как бы не кипела кровь и не мутнело в глазах от ярости, без анализа и обдумывания ситуации — это практически гарантированное самоубийство, с очень слабым шансом на выживание. И его копии просто фантастически повезло, что всё закончилось для него настолько удачно. Но, по-хорошему, чтобы сделать однозначные выводы, ему всё-таки надо пообщаться с Саске, чему сейчас подозрительно препятствовали… Интересно, почему? Неужели считают, что два Учихи вместе — вот вам и новый клан, а допустить этого деревня не готова? Частично Изуна бы согласен с этим. На месте Хокаге и остальных он бы тоже относился к самому себе с недоверием и опаской, учитывая то, сколько горя принёс деревне его старший брат… Изуна решил, что пока он простит их за эту осторожность и даст всем — и им и самому себе — шанс на обоюдное доверие.              — Ну, на сегодня мы закончили, скоро начнётся мой рабочий день, мне ещё нужно подготовиться, — Сакура начала осторожно выпроваживать своего посетителя, — чем планируешь заняться?              — Думаю, вернусь к твоему сенсею. Я ведь не предупредил его, когда уходил, вдруг он потерял меня, — усмехнулся Изуна, поднимаясь с кушетки и снова хватая девушку за руки. — Я тебе благодарен, ещё увидимся, — пробормотал он, глядя в удивлённые зелёные глаза, и направился в сторону выхода.              — Конечно, иди! Наверное, даже беги, — прыснула в ответ Сакура. Ну что за невыносимый Учиха — второй день в деревне, а уже начал проверять на прочность железные нервишки её сенсея!              Отложив размышления о поведении своего пациента до вечера, она достала из кармана ключ и выпроводила провинившегося шиноби навстречу неизбежной лекции от Какаши о недопустимости такого дерзкого поведения. Особо переживать конечно не было повода, ведь Хатаке прекрасно слышал вчера об их договорённости провести осмотр. Сакура схватила со стола большую стопку медицинских карт и прочих документов и поспешила на обход лежащих в госпитале ниндзя. Ведь, судя по тяжести этой ноши, работы ещё очень много, и последствия войны им придётся расхлёбывать очень долго.