Бог Раздора выходит на сцену

Направляй меня своею рукой, заслони собою от полнолуния. Я готова быть ведомой тобой!

Чем выше любовь,

тем ниже поцелуи!

В пленяющей полудреме Фурина попыталась приоткрыть глаза. Где-то вдали, на периферии сознания, но - по ощущениям - не в ее голове, промелькнула мысль о Ромуле. Рука автоматически согнулась и уперлась в постель, Фурина чуть приподнялась на ней, клюющим носом оборачиваясь на дверь. В глазах плясали темно-фиолетовые круги, сознание вместе с шеей кренило в бок, в манящую черноту сна, но какой-то первородный инстинкт заставлял вставать с кровати. Они же столько часов охотились, даже на перерыв не было времени, и она не помнила, чтобы кто-то занимался готовкой. Ромул ел сегодня? Если нет, то ему нужно поужинать. Шаги за плотно закрытой деревянной дверью казались чересчур тяжелыми и глухими, отчего в мыслях на секунду чуть прояснилось - Речной Дух передвигается бесшумно. “Всего лишь Нёвиллет…” - вздохнула Фурина, откидываясь на подушки обратно.  Мозг начал производить последовательные логичные мысли, например, Ромул - мертв, и ест человеческую пищу он исключительно ради компании или вкуса. Точно, Ромула же увели ужинать куда-то, а Нёвиллет ушел… как давно он ушел? Сколько она спала? - Всего лишь я? - послышался чуть приглушенный смешок юдекса. Фурина, сильно хмурясь, осмотрелась - глубокая ночь все еще стояла за окнами, сначала плавающее сознание пыталось оценить ситуацию, ведь Нёвиллет ушел совсем недавно, а уже вернулся, да и мысли ее озвучил…  - Я вслух говорю. - буркнула Фурина. - Совсем уже не различаю сон от сильной усталости. Дверь комнаты отворилась, Нёвиллет прошел через порог, сильно пригнувшись, отчего стал выглядеть совсем несуразно и смешно. - Никак не привыкну к местным постройкам, - ответил на ее улыбку он. - Тебе, к счастью, не привыкать. - Это вы макушками протираете потолки, меня все устраивает. - довольно проговорила она. Фурина вальяжно вытянулась, широко расправив руки, сладко потягиваясь на кровати Нёвиллета, всем своим видом заявляя, что теперь это ложе ее - либо попытайся уместиться рядом, либо спи в другом месте. Нёвиллет ничего не ответил, не снимая тяжелый сюртук, он мучительно медленно, явно наслаждаясь видом разлегшейся Фурины, подошел к кровати и упер руки аккурат по обе стороны от ее головы.  Де Фонтейн чуть задрала голову, встретилась с ним взглядом, пытаясь вычитать хоть что-то, что намекнуло бы на то, о чем она подумала, но юдекс оказался быстрее - резким движением наклонился еще глубже, мягко касаясь ее губ. Фурина чуть ли не заликовала вслух - наконец-то она будет заниматься тем, чем и предполагает природа по весне, несмотря на тот удручающий факт, что эструс почти заканчивался, как и всеобъемлющее желание совокупляться. Ничего, вторило успокаивающе сознание, она собиралась нагнать упущенное. Она юрко вытянула руки вверх из под нависшего над ней юдекса и обвила ими его шею, цепляясь в волосы мертвой хваткой. Где-то до боли знакомо зашуршала ткань собственных одежд, но из-за сильной усталости Фурина почти не ощущала прикосновения к своему телу - она надеялась не заснуть прямо во время процесса, что было бы очень унизительно.  Пара мгновений, которые ощущались почти бесконечно - и ее спальный халат уже улетел куда-то за кровать. Мир вокруг то темнел, то становился светлее, Фурина одним резким движением перевернула и себя, и юдекса, седлая его бедра, углубляя поцелуй. Ладонь Нёвиллета нежно очерчивала контуры ее фигуры, мягко сжимала то одну грудь, то другую, дразняще медленно опускаясь вниз.  Фурине в голову ударила бодрость, она всячески елозила на нем, пытаясь найти обнаженной плотью хоть что-то, что напоминало бы выпирающий из-под штанов член, но натыкалась лишь на грубые складки плотных судейских брюк. Она опустила руку к ремню Нёвиллета, пытаясь хоть как-то совладать с пряжкой, когда длинные и утонченные пальцы Дракона коснулись лобка. Она застыла на нем, раздвинула ноги шире, блаженно прикрыв глаза, пока он исследующими движениями спускался ниже к клитору. Фурина едва ли различала ощущения, которые дарили ей его пальцы, она запрокинула голову, еще крепче вцепилась в его волосы, пока он невесомыми, мучительными круговыми размеренными движениями распалял тот огонь, который медленно разгорался внизу живота. Ему явно нравились эта пытка, потому что, сколько бы она инстинктивно не прижималась к его кисти - исступление не наступало, оно тихо и маняще томилось где-то в глубине всего ее естества. Зато всхлипывала она от этих касаний громко - чересчур громко, такие стоны, скорее всего, были слышны и за пределами его комнаты. Не выдержав, она приподняла бедра, упираясь коленями в постель, свободной рукой хватаясь за его, прижимая его пальцы к лону чуть сильнее. Они снова перевернулись и - снова - она оказалась под ним. Нёвиллет почти не дышал, лишь продолжал ласкать ее, пока она извивалась, подобно пойманной в ловушку змее. “В меня” - умоляющим тоном шептала она, уже не осознавая ни время вокруг нее, ни пространство. Наполненные ее влагой пальцы скользнули ниже - к чувствительному входу, придав все ее тело разряду. Она не помнила, чтобы кто-то заставлял ее так вздрагивать одними прикосновениями. Длинная фаланга так же - почти ненавистно - медленно погружалась внутрь ее тела, пока сама Фурина, еще шире раздвинув ноги, опустила ладонь к его, управляя рукой Нёвиллета так, как ей хотелось. Где-то на периферии сознания возникла отрезвляющая мысль. “Когти!” - воскликнула она, резким движением вынимая из себя его палец. - Когти! - прокричала она в давящую тишину. Фурина подорвалась на постели, шумно вздыхая. Белый халат, который у местных народов был одеждой и для сна, и считался нижним бельем, неприятно прилип к влажной от пота спине. Фурина спешно скинула его с себя, чувствуя кожей неприятный холод, который вызывал табун мурашек. “Приснилось?” - недоверчивым взглядом она пробежалась по светлой от первых лучей утреннего солнца комнате. “Приснилось.” - удручающе заключила она, понимая, что витающий вокруг запах юдекса уже доводил ее до влажных снов. Фурина недовольно откинулась на такие же мокрые от ее пота подушки, бурча под нос непристойности. Благо, дома никого не было. Точнее - специфического запаха элементальной энергии Ромула. Было бы стыдно, если бы он слышал ее стоны во сне. Впрочем, взрослый Речной Дух за свои тысячелетия и не такое слышал. Фурина, не имея никакого желания возвращаться в свою комнату в холодную одинокую постель, открыла шкаф юдекса, нагло воруя его рубашку, чтобы хоть чем-то заменить свой влажный халат. Она вышла на кухню, надеясь заесть горе чем-то сладким, что осталось у нее от приготовлений к свадьбе, к слову, которая состоится вечером, но почувствовала знакомые нотки запаха крови. То была кровь Нёвиллета, и пахла она по-особенному знакомо, учитывая, что магию они делили одну на двоих, как некоторые отличительные особенности тела. И запах ее был свежим. Фурина, уже не доверяя ощущениям, осмотрелась - ночью дома кто-то был, значит, тот хлопок дверью не был частью ее воображения. “Не приснилось?” - непонимающе уставилась в пол де Фонтейн. - “Я уснула, когда мы с ним…” Она громко хлопнула себя по лбу, не желая верить догадкам.  “Молодец, Фурина, в следующий раз постарайся уснуть хотя бы после.” Где бы ни был Нёвиллет, сейчас его запах говорил о том, что ушел он недавно, что обнадеживало. Как смотреть ему в глаза, она не знала, зато точно была уверена, что наставления Ромула о медитации под водопадом пришлись бы как раз.

***

Фурина ловко и бесшумно выбралась из дома, не желая привлекать лишнее внимание. Деревенские понемногу начали просыпаться - быт и подготовку к торжеству никто не отменял, а Фурине жизненно необходимо было уединиться где-нибудь, где можно помечтать и привести ненужные мысли в порядок. На пути к ближайшему водопаду никто не попадался, что смущало - обычно торговцы или путешественники к этому времени наполняли своими персонами все дороги, но, видимо, после сообщения об яогуае, все транспортные движения были временно перекрыты. Очень смущал запах крови Нёвиллета - тот либо был ранен кем-то во время его обхода территории, либо поцарапала его сама Фурина, когда запаниковала. Как бы не помогала ей в жизни регенерация - когти Дракона могли ее травмировать, чего бы не хотелось. Наверное, Нёвиллет об этом не подумал, или ей все приснилось… Шум ниспадающего водного потока успокаивал, Фурина с наслаждением вдыхала прохладный горный воздух, понемногу приводя беснующиеся мысли в нужное русло. Она медленно поднялась к высокому горному склону, где водопад круто падал прямо на крупные скалы, направляя водный поток дальше, к широкой реке на Западе. Чем ближе она подходила к нему, тем отчетливее слышала знакомое спокойное сердцебиение. Нёвиллет стоял обнаженный посреди образовавшегося естественным путем озера - спиной к ней, по пояс в воде - казалось, ее присутствие он почувствовал только тогда, когда она уже подошла к воде. - Фурина. - ласково произнес ее имя он, приветствуя, дав понять, что она замечена. “Так мне не приснилось.” - с облегчением подумала она, отгоняя тревогу. - Ты ушел. - сиплым голосом отозвалась де Фонтейн, чуть дрожа от холода - точно не от его присутствия.  - Да. - сказал он, все еще не оборачиваясь. - Извини, если разбудил ночью. Фурина нервно сглотнула. - Ничего. Это ты меня прости… Я не хотела… засыпать так… Он чуть повернул голову в ее сторону: - Ты устала, это нормально - спать после сложной битвы. - Считаешь? - чуть горько усмехнулась она. Нёвиллет поднял руку и заправил влажные волосы, одного звука плещущейся от его движения воды хватило, чтобы у Фурины отказали все дыхательные функции. Она сняла с себя его рубашку и скинула ее на его аккуратно сложенную на берегу ожежду, игнорируя его вопросительное: “хм?”, медленно погружаясь в ледяную воду. - Я могу освободить, если… - Зачем? - подрагивающим голосом спросила она, приближаясь к нему. - Мы все равно одни здесь… Она специально передвигалась так, чтобы всплески от ее движений были слышны, чтобы он, в случае чего, передумал и отстранился, но Нёвиллет стоял смирно до тех пор, пока она не коснулась его широкой спины кончиками пальцев. Он крупно вздрогнул от ее прикосновения, а, когда она уверенно положила ладони на его плечи, утыкаясь носом между лопаток, шумно вдыхая родной аромат, по его спине ощутимо пробежалась дрожь. - Прости. - пробормотала она, покрывая мелкими поцелуями влажную спину, - Я не хотела засыпать, пока ты мне… Сам понимаешь… Ей казалось, что она всем телом почувствовала его непонимание.  Он повернул к ней голову, немо вопрошая. - В следующий раз не усну, честно, сможешь делать со мной, что вздумается. Он рассмеялся: - Моей леди приснилось что-то компрометирующее? Нутро Фурины упало в пятки, потом пробило дно, на котором она стояла, и опускалось все ниже и ниже. - То есть… - пробормотала она. - мы не… Нёвиллет развернулся к ней всем телом, заключил лицо в свои ладони, мягко проговаривая: - Судя по твоему виду, тебе понравилось. Что же я делал такого? Де Фонтейн мгновенно покраснела, отвела взгляд на водопад, не зная, куда ей деться. Юдекс нежно очерчивал большими пальцами ее скулы, взгляд его вдруг просиял, теперь казалось, что ранее он пребывал в ужасном расположении духа. Фурина хотела ударить первой - смутить его так сильно, чтобы ее смущение показалось ему песчинкой на фоне бесконечного пляжа, но, как только она опустила взгляд на его торс - все нутро снова рухнуло куда-то и исчезло. - Кто тебя так? Все тело Нёвиллета было исполосовано широкими темно-фиолетовыми следами, которые походили на причудливые кроваво-синие, отливающие фиолетовым, цветки с длинными корнями. - Электро… - проговорила она, всматриваясь в заживающие на глазах шрамы. - Вчера была гроза. - пояснил Нёвиллет. - Я столкнулся с духом, жившим в молниях. - Как он мог тебя ранить?  Она невесомо касалась следов, водя пальцем от широких полос к узким, повторяя контуры причудливых узоров. Кто посмел его трогать? Какая тварь подумала, что может вступить в бой с Гидро Драконом? - Он оказался… сговорчивее тех, с кем мы имели дело раньше. - тут же добавил Нёвиллет чуть успокаивающим тоном. - Да и напал только потому что я зашел на его территорию. Ромул пришел на помощь, сказал мне идти домой, что он сам разберется… Мышцы пресса заметно напрягались от ее прикосновений, Фурина одернула руку, боясь причинить боль, призвала Гостя, чтобы помочь ему залечить раны. - Не трать силы. - сказал Нёвиллет. - Ты еще от вчерашнего не отошла. - Когда ты вернулся? - замотала головой де Фонтейн, вливая еще больше сил в исцеление. - Сколько времени Ромул борется с тем духом? - Не думаю, что они сражаются. - ответил он. - Когда я уходил, они спокойно разговаривали на каком-то языке, вроде как, на местном… Думаю, Ромул пытался с ним о чем-то договориться… Ну или они обменивались колкостями - все еще не могу различать его эмоции. Это была правда - у Ромула обычно суровое лицо, когда он разговаривает с потенциально опасными бессмертными. И неважно, о чем идет речь - шутка, игра или угрозы. “По крайней мере, по-доброму он смотрит на меня.” - подумала Фурина. “И на Годарда.” - любезно напомнило сознание, отчего де Фонтейн ревниво скривилась. Но если Ромул и Нёвиллет в безопасности, то ей нечего бояться. Фурина облегченно выдохнула, положила ладонь на зажившее место на груди, чувствуя бьющееся в Нёвиллете сердце, думая, что лучше ощущения нигде и никогда не сыскать. Шрамы затягивались с быстрой скоростью, казалось, что она даже слышала, как сходилась рассеченная кожа, пострадавшая от глубоких порезов. Нёвиллет сделал шаг ближе, лишая их всякого расстояния друг от друга, нежно провел тыльными сторонами кистей по плечам Фурины, очерчивая контуры выступающих мышц. Холодная вода придавала храбрости приблизиться к нему еще сильнее - коснуться взбухшими сосками его груди, почувствовать его желание животом, осознать, что они оба в реальности. Оба обнаженные. И вокруг ни души. Впрочем, последнее - спорно. Едва он наклонился к ней, чтобы поцеловать, как из-за ближайших скал послышались неторопливые женские легкие шаги. - А я ему говорю, - хихикала какая-то девушка, - женишься на мне - и будет тебе сеновал! Кто-то, кто шел подле нее, в ответ рассмеялся чудным девичьим голоском: - Правильно! Слышала, он чуть ли не каждой встречной такое предлагает! К озеру вышли две деревенские девушки, которые показались де Фонтейн смутно знакомыми. “Они тоже готовят угощения на праздник.” - вспомнила Фурина. - Ох, госпожа Фу. - активно замахала рукой одна из них, - Вы тоже решили искупаться? Фурина обернулась на них, прикрыв наготу руками, следом послышался всплеск, она кинула быстрый взгляд на место, где стоял Нёвиллет, понимая, что тот решил не смущать никого своим присутствием и просто погрузился в воду с головой. “Не хватало, чтобы они тоже сюда пошли мыться…” - подумала Фурина, чувствуя, как наливаются свинцом уши - Нёвиллету там на дне явно открыт обзор получше, чем на суше. - Да, - пролепетала она, медленным шагом двигаясь к тому участку воды, где земля круто уходит из под ног, погружаясь в воду по грудь. - Вода холодная, решила освежиться. “Что я несу?” - едко бросило сознание. “Еще скажи прямо - не залазьте в воду.” - А мы болотных ирисов решили набрать. - звонко сказала вторая, которой предлагали всякие пошлости на сеновале. - У озер обычно много таких, хотели лепестками украсить дорогу, по которой понесут паланкин. Фурина, прикидываясь такой же предвкушающей грядущее торжество девицей, подплыла к каменному выступу, упираясь в него локтями. - Не жалко вам? - рассмеялась она. - Цветы ведь живые. - Они прорастают - и глазом не моргнешь! - отмахнулась первая. - Да так много, что к воде не подобраться. Фурина оглянулась, пытаясь выцепить глазом хотя бы один росток, но лишь неуверенно обернулась к девочкам: - Здесь нет цветов… - Мы видим. - досадным тоном заключила первая. - Видимо, остальные уже нарвали. - Тут рядом есть… - Фурина крупно вздрогнула, чувствуя, как кто-то прикоснулся к ее колену, - другие озера… Сильная и широкая ладонь медленно провела вверх по бедру. - С вами все хорошо? - Д-да. - нервно закивала де Фонтейн. - Раны еще не зажили, кажется, стукнулась о какой-то камень… Лица девушек с безмятежных резко переменились на беспокойные: - Лекаря позвать? У нас есть очень хороший травник… - Все в порядке. - как можно убедительней проговорила Фурина, - Не отвлекайтесь на меня. - Может, вам помочь? - не унимались они, пока предательская и безбожная ладонь Нёвиллета поднималась все выше. - Все хорошо. - с бриллиантовым спокойствием ответила она. - У меня Гидро Глаз, вода меня лечит… Девушки неохотно отошли от берега, все вопрошая о ее состоянии. - Хорошо, что ваш муж вам помогает во всех этих… истреблениях, хотя бы не так страшно, наверное… Но все равно жаль вас - каждый день заказы на монстров, так и здоровье можно растерять… Фурина, кусая внутренние стороны щек, усмехнулась: - Мой муж… - Госпожа Фу, - затараторила одна, тыча подругу в бок. - мы бы продолжили беседу, но нам надо успеть к церемонии. Подруга, осознав, что наговорила достаточно и могла смутить Фурину своим заявлением о муже - ведь никто не знал о статусе их с юдексом отношений - нервно пробормотала: - Извините, что прервали, лечитесь, пожалуйста, надеемся встретить вас на гуляниях… - Разумеется. - кивнула Фурина. Когда девушки скрылись из виду, де Фонтейн развернулась, чтобы хорошенько стукнуть Нёвиллета по макушке, но тот быстрым движением прижал ее спиной к каменному выступу и по-хозяйски развел ее ноги в стороны. - Ты что творишь? - шикнула она в воду. Нёвиллет, разумеется, не услышал бы ее, будь он обычным человеком. Но, она была уверена - с его контролем Гидро - он прекрасно слышал все, что происходило за пределами озера. Она хотела уже сомкнуть бедра, когда почувствовала быстрое и выбивающее дух прикосновение к лону. Она опустила взгляд на воду - не кристально чистую, но достаточно прозрачную, чтобы видеть сияющие Драконьи рога, и светлые волосы, которые подобно морской пене, плавали вокруг нее, закрывая весь обзор. Он приподнял ее бедра, отрывая таз от вертикальной каменной поверхности, отчего и без того широко разведенное ноги, казалось, развелись еще сильнее.  Фурина крупно вздрогнула, снова почувствовав его там. Она впилась ногтями в твердую поверхность, не имея никакой другой точки опоры, чудом сохраняя голову на плаву. Нёвиллет с нажимом развел ее половые губы пальцами, чуть царапая лобок когтями, впиваясь губами в вульву, от чего Фурину тут же пробила мелкая дрожь - неожиданно. Неслыханно. Неожиданно. Влагалище непроизвольно сжималось с каждым круговым движением языка, жар, из которого она, казалось, вся состояла, смешивался с отрезвляющим ощущением прохладной воды, она запрокинула голову, пытаясь не так громко глотать воздух, которого было очень мало. С каждым толчком языка она теряла и самообладание, срываясь на хриплые полустоны, и себя, растворяясь в захлестнувших ее ощущениях. Казалось, что приятная истома, растекающаяся горячей негой внизу, доводящая до пика экстаза, волнами поднимала в Фурине что-то, о чем она даже не подозревала. В отличие от Нёвиллета, у которого под водой не было воздуха - она могла лишь беспокойно и прерывисто вздыхать, но ей все равно казалось, что она бесконечно тонет. Под сомкнутыми веками яркими вспышками хаотично плескалось удовольствие, рука сама потянулась к его голове, Фурина то ли хотела погладить его, то ли просто коснуться, чтобы еще раз удостовериться, что он - настоящий, как и пик ее наслаждения, но она крепко вцепилась в его волосы, прижимая его к себе сильнее. Бедра сами начали двигаться в необходимом для оргазма темпе, Фурине уже было плевать на все рамки приличия - пускай ее стоны отражают горные вершины, пускай все ее прерывистые всхлипы ударяются о скалы, подобно грохочущим волнам, и рассыпаются ниже, к подножью горы.  Нёвиллет ускорялся, чувствуя ее так, будто ее тело - его, будто ей даже говорить не надо - он ощущает все так же, как и она.  Пальцы ног сжались, казалось, до хруста, она постепенно достигала своего пика, чувствуя, как миллиарды мелких электрических разрядов выбивают из ее трясущихся ног возможность контролировать конечности. Нёвиллет резко отстранился, отчего пульсирующее в лоне удовольствие несчастно трепыхалось, норовя потухнуть. Все тело дрожало, трясущейся рукой Фурина коснулась себя, чтобы, наконец, кончить, как почувствовала пальцы юдекса, которые начали нежно и размеренно быстро очерчивать контур чувствительного входа, дразня ее, то погружаясь в нее, то выходя из нее, пока сам Нёвиллет продолжил ласкать ее языком. В нос ударил запах его крови, Фурина содрогнулась всем своим естеством, бедра, казалось, сорвались в свой, подчиненный только им, пляс. То ли гортанный, то ли охрипший вскрик утонул в холодной воде. Тело обмякло, внизу живота медленно и сладко разливалось тепло, стирающее все напряжение, словно нервный ком, в котором Фурина только что металась, как одинокая шлюпка в буре, разгладился, и на смену ему пришел блаженный штиль. Нёвиллет подхватил ее под пояс, пока она из последних оставшихся сил обхватила его ногами, и снова вцепилась в волосы. - Моей леди Фурине снилось что-то такое? - чуть ли не победно улыбаясь, спросил он. - Безумец. - все еще шумно вздыхая, прошептала она.  - Безумец. - согласился он.

***

Она искренне пыталась скрыть дрожь в руках и ногах, пока они одевались. Даже самые жаркие ночи с самыми умелыми фаворитами не были такими… насыщенными, ей казалось, что она на мгновение снова стала невинной девой, которую впервые кто-то коснулся.  В конечном итоге Нёвиллету пришлось застегивать на ней его рубашку и держать под руку, пока они обходными путями пробирались обратно в деревню. У Фурины не спадала стыдливая краска с лица весь их путь, на что юдекс тактично - и на том спасибо - молчал. - Пять веков. - бурчала она. - Столько лет прожила зря. Надо было попросить тебя взять меня еще там, в Белло. Нёвиллет улыбнулся: - Неужели тебя такие мысли преследовали с нашей первой встречи? - Вот уж ты святошей не прикидывайся. - недовольно ответила де Фонтейн. - Сам пытался не смотреть на мою грудь тогда. - Это было так очевидно? - притворным серьезным тоном спросил он. - Пять сотен лет… - запричитала снова Фурина. - Если подумать… - начал юдекс. - Все твои фавориты действительно были похожи на… - Замолчи. Казалось, Нёвиллет был так рад ее смущению настолько сильно, что собственное возбуждение никак его не волновало. Они прокрались в их дом через окна - деревня уже вовсю гудела, каждый ее житель готовился к свадьбе - не хотелось представать перед чужими людьми в таком виде. Точнее, Фурине следовало бы хотя бы одеться ради приличия. Хотя бы шорты. Нёвиллет на скорую руку соорудил завтрак, правда, стоило им приступить к трапезе, как послышались неторопливые - чересчур неторопливые - шаги Ромула. “Идет так, чтобы мы слышали?” - нахмурилась Фурина. Она не ощущала его присутствия поблизости, когда проснулась. Обычно он дает о себе знать с помощью элементальной энергии, но, чтобы Речной Дух шел нарочито громко, да посреди оживленной улицы - нонсенс. - Ромул. - вскочила она со стола, выглядывая в окно. Нёвиллет последовал за ней, непонимающе вглядываясь в снующую туда-сюда толпу: - Что-то случилось? Речной Дух шел прямо, сунув тонкие длинные руки в карманы походных темных брюк. Что-то в его извечно серьезном лице выдавало растерянность, даже - грусть.  Ромул беспокойно оглянулся куда-то в сторону полей, после - пробежался взглядом по толпе, словно кого-то искал. Заметив высунувшихся из окна Фурину и Нёвиллета, он ускорил шаг к дому. Едва он переступил порог, как де Фонтейн накинулась на него с расспросами: - Ты ранен? Тот дух что-то сделал? Гидро спокойно подчиняется? С ногами все хорошо? Ромул сначала глупо хлопал глазами, явно не понимая причину ее беспокойства. - Дух. - вспомнил он. - Хороший парень, безобидный. “Рассеянный.” - удивленно заключила Фурина. Нёвиллет медленно приблизился к нему, придирчиво осматривая с ног до головы: - Тебя что-то тяготит? Я никогда тебя таким не видел… Ромул замешкался, словно подбирал слова. - Я играл в… мяч. Фурина облегченно вздохнула: - Разве это не хорошо? - Из-за меня команда проиграла. - пожал плечами он. - Я не умею пока контролировать силу удара, не думал, что играть с другими - очень сложно. - Вы поссорились из-за проигрыша? - спросил Нёвиллет.  - Нет. - покачал головой Ромул. - Ребята… не расстроились. Я был бесполезен, а они позвали еще раз завтра… Фурина в безуспешной попытке скрыть радость, погладила его по спине: - Здорово же! Они приняли тебя за сверстника, вот и захотели подружиться. По Ромулу было видно, что головой он понимал смысл ее слов, но душой он явно не ожидал ничего подобного. “Тяжело жить, когда в прошлом любой твой проигрыш карался телесными наказаниями…”  Она притянула Духа к себе, ласково приговаривая: - Еще научишься играть, проигрывать - нормально. - Это мои слова. - буркнул он. - Я могу… - неловко прокашлялся юдекс. - Я могу помочь. Фурина украдкой взглянула на юдекса, боясь спугнуть момент. - А ты умеешь?  Белые безжизненные глаза Ромула чуть ли не засияли звездами, стоило ему услышать предложение Нёвиллета. - Разумеется.  Судя по важной строгой позе, которую тут же принял Нёвиллет - не умел. Де Фонтейн спрятала странную улыбку в кулаке, деланно прокашлялась, придав себе такой же серьезный вид: - Можем все вместе потренироваться пока есть время до торжества. Опыт во многих играх у нее был колоссальный - Фурина целых пять веков занималась массовым развлечением всех людей, включая вечно скучающих дам благородных кровей и их детей. Мода тогда менялась быстро, замест мячей и различных других легких видов спорта появлялись новые способы справить скучные вечера, Фурина лишь надеялась, что мышечная память не подведет. Пока она думала, где им достать мяч, Нёвиллет создал небольшую Гидро сферу и подкинул ее Ромулу: - Слой у шара тонкий, любое сильное воздействие приведет к тому, что он лопнет, думаю, нам стоит начать со слабых ударов. Речной Дух со всей серьезностью осматривал шар, скорее, проверяя его прочность и оценивая свои силы, которые он может приложить к удару. Он хотел завести руку, чтобы кинуть сферу обратно к юдексу, когда Фурина, замахав руками, воскликнула: - У нас не хватит средств, если мы случайно снесем здесь стену, в худшем случае - четыре, давайте позавтракаем и найдем подходящее место! - О-о! Вижу, вы собрались разнести пол деревни! - послышался задорный хмельной возглас Венти. - Можно с вами? - Двери для кого придумали? - недовольно фыркнула Фурина, пока Барбатос неловко перебирался через подоконник. - Для зануд. - в тон ответил он. Входная дверь открылась, и в дом вошли Моракс и Двалин. - Доброе утро. - вежливо поприветствовал всех Чжун Ли. - Хорошо, что вы решили развлечься. - Да, - согласился Двалин. - После вчерашнего нам всем будет полезно отдохнуть на свежем воздухе. Де Фонтейн придирчиво осмотрела гостей и своих сожителей. Под ложечкой неприятно засосало, она бы хотела спихнуть ощущение грядущей катастрофы на голод, но не могла.  - Отдыхать я люблю. - пролепетал Барбатос. - Пошлите играть, пока меня миллелиты не нашли. Венти с грохотом рухнул на пол, хотел встать, но явно перебрал с алкоголем вчера, из-за чего все его попытки подняться провалились на этапе задумки. - Зачем ты местной страже? - спросил Нёвиллет. - Я спас праздник. - гордо ответил тот. - Он высосал весь винный погреб в доме старосты. - сказал Двалин. - Любая хорошая свадьба должна закончиться пьяной дракой. - занудным речитативом проговорил Барбатос. - В этот раз драки не будет. По крайней мере - пьяной. Я - герой. Антигерой. Фурина подняла глаза к потолку, считая до десяти. Каким образом этот Анемо Архонт умудрился за секунду испортить ее трогательный семейный момент? - Тебе бы проспаться. - сказал Ромул. - Мы не можем позволить себе такого безрассудства, как постоянные пьянки. - Мы не можем позволить себе умереть, не вкусив достаточно удовольствий. Венти заискивающе посмотрел на Фурину, давя глупую мину, в его глазах явно читалось: “Да, леди де Фонтейн?”. Что именно имел ввиду бард, Фурина могла только предполагать, она уже хотела оскорбиться, когда Венти, осознав, что сейчас ему влетит не только от нее, но и от Двалина, дал попятную: - Ох, совсем забыл… наша воительница должна помочь с приготовлениями к празднику, должно быть, нам придется играть без нее… Хотелось бы, чтобы леди Фурина к нам присоединилась, но лично я не могу лишить ее такой радости, как многочасовое корпение у плиты. “Черт, свадьба…”  - ее ведь никто не освобождал от готовки. Лицо Ромула не выражало эмоций, но она была уверена, что тот расстроен тем, как резко изменились обстоятельства. Речной Дух больше нее знал все тонкости национальных блюд, его хозяйственная рука была явно полезнее ее в делах готовки, так что попросить его взять на себя часть блюд было бы разумным решением, но Фурина не могла лишить его той минутной радости, которую могла бы принести ему игра с Нёвиллетом и другими Драконами. - Не лишишь. - приторно елейно пролепетала она. - Мы с тобой в четыре руки успеем подготовить все к ужину. Венти кивнул: - Конечно, успеем… Что? Почему я? - Как это “почему”? - притворно невинно спросила Фурина, - Твои кулинарные советы были такими точными, боюсь, что, если продолжу готовить все так, как умею - нечаянно оскорблю гостей на свадьбе. Она широким жестом махнула Драконам и Духу к выходу, схватила Брабатоса за приятного лазурного оттенка плащ и потащила в сторону печи: - Садись, сейчас позавтракаем и приступим к делу. Венти умоляющим взглядом смотрел на то, как легко его друг Двалин уходит из дома, оставляя его на съедение недовольной Фурине.

***

- В жизни не поверю, что ты никогда никого не подставляла. - бурчал под нос почти трезвый Венти, идя по левую сторону от Фурины. - Из тебя прохвост, как из меня Анемо Архонт. - Как нелестно ты о себе отзываешься. - скучающим тоном ответила де Фонтейн. Заходящее солнце окрасило небо в золотисто-багровые тона заката, все еще теплый от жаркого майского дня ветер приятно ласкал лицо, пока они извилистыми непротоптанными дорожками спускались к подножию горы. Коробки с приготовленными полдниками - на деле ужинами, но их друзья не ели с самого утра - неприятной тяжестью тянули вниз, из-за чего спокойный шаг на спуске со скалы перешел в легкий бег. - Зачем нужно было и им готовить? - все еще обиженно звучал Венти. - Они же Драконы - проголодаются, поймают какую-нибудь рогатую скотину, да проглотят… - Они наши товарищи. - напомнила Фурина. - Которые не могут на людях обрести свою форму, так что вынуждены терпеть издержки человеческого образа жизни. Тем более - Двалину неудобно в этой форме, ты среди первых должен был бежать его кормить. - Не вздумай меня поучать. - Не думай, что так легко можешь сбагрить меня и увести моих мужчин творить бесчинства. - парировала она. Венти закатил глаза: - Если с самого начала все поняла, зачем вынудила меня готовить? - Чтобы неповадно было. Фурина не думала, что их друзья покинут границы деревни настолько далеко. Разумеется, в мяч никто и не собирался играть, раз сам Барбатос пришел с предложением уйти из Цинцэ настолько далеко. - В чем дело? - не выдержав давящей паузы, спросила Фурина. Венти медлил с ответом, что было совершенно на него не похоже. Если бы он захотел уйти от расспросов - уже бы завел разговор в никому ненужные дебри.  - Мертвые беспокоятся. - наконец, сказал он. - Яогуаи пробуждаются все чаще, души вокруг тревожно колышутся, в Селестии подозрительно тихо. - И вы решили скрыть это от меня? - с надрывом спросила Фурина, чувствуя, как начинает закипать. - Не горячись. Такое случается часто, особенно, перед такими полномасштабными инцидентами, которое мы собираемся провернуть. У мертвых чуйка на подобное. Но… - Но… - требовательным тоном произнесла де Фонтейн. - Но забота о подобных тварях - наше дело. Мы - хранители своих регионов, у нас есть опыт в таких делах, а у тебя - нет. Фурина дернула щекой, подавив резкое: “Это из-за моего вчерашнего провала?”. Барбатос, словно поняв ее тревогу, продолжил: - Есть и единичные случаи, когда несколько миров приходят в хаос. Такое случается, когда рождается новый Бог, который может изменить нынешнее мироустройство или как-то повлиять на порядок вещей. - Кто-то вознесся? Фурина кинула быстрый взгляд на возвышающийся над Тейватом Небесный Остров. Сколько времени прошло с тех пор, когда она в последний раз так же обеспокоенно на него глядела? Когда Селестия двигалась к Кур-де-Фонтейну? Казалось, с тех пор прошла целая жизнь… - Определенно нет. - ответил Венти, вперив какой-то пустой тоскующий взгляд на Фурину. - Нет. - покачала головой она. - Я далека до вознесения, Ромул сам говорил. - Он прав. - согласился Барбатос. - Но у тебя есть шанс, а это уже подвергает все наши планы опасности. Я не думаю, что тренировки с Энергией или Драконьими силами сейчас пойдут тебе на пользу. Любое столкновение с тварью, подобной той, что мы вчера убили - и тебя ждет примерно то же, что и Ромула, разве что пытать не будут, если не решат, что ты в ответе за преступление Лорс. Даже Богу Раздора не удастся забрать тебя из Селестии без боя. Пока что ты угроза пострашнее Марка. Если с ним все понятно - он просто ненормальный, то ты определенно захочешь, чтобы Небожители ответили за самопожертвование Фокалорс и за все страдания твоего народа. Все теперь знают, что ты смогла повлиять на Марка с помощью Энергии. Теперь ты для Богов - персона нон гранта. - И в чем тогда смысл моих сил, если я не могу ими пользоваться? - Побереги их до того момента, когда мы все будем готовы к бою. - ответил Венти. - В деревнях под присмотром Архонтов или Драконов безопасно. Оставайся пока что под покровительством Моракса. К нему ни Боги, ни Марк без веской на то причины не придут в регион. С этими словами Барбатос затих и застыл на месте, глупо уставившись вперед. Фурина проследила за его взглядом и тоже замерла, не зная, как реагировать на увиденное. Ромул, окруженный тремя Драконами, стоял за тем же каменным выступом, неподалеку от которого снова спала та самка Гео вишапа. Все четверо были измазаны в крови, от которой несло скверной, вероятно, уже успели сразиться с каким-то яогуаем, прежде чем со всей серьезностью стоять здесь подле Речного Духа и шептать ему какие-то советы. Фурина могла ждать чего-то подобного от Нёвиллета - тот явно снова загорелся идеей наладить отношения с Ромулом. От Двалина - может быть, разум Анемо Дракона был непостижим, его идеи всегда казались Фурине какими-то далекими. Но от Моракса - никогда.  Те даже не не обращали на них внимания, явно были увлечены своим занятием, только когда Фурина и Венти подошли настолько близко, чтобы их присутствие было замечено, они обернулись. - Я ни на что не намекаю, - учтиво весело начала Венти, - но дама уже дала понять, что вы ей не интересны. - Что-то не так. - холодно ответил Ромул.  Фурина кинула быстрый вопросительный взгляд на Нёвиллета, тот кивнул. - Мне вмешаться? - спросила де Фонтейн. - Не стоит. - сказал Венти.  - Ничего не случится, если я залезу в ее память.  - И все же, - настоял он. - Повсюду бродят опасные существа, будет лучше вернуться в деревню, торжество вот-вот начнется. Фурина сама хотела вернуться, но беспокойное лицо Ромуло вбило ее в землю столбом. Если бы она попросила его пойти с ней на праздник, то он бы без разговоров последовал бы за ней, но что-то держало ее на месте. То же, что и Нёвиллета, и Моракса, и Двалина. Очевидно, что эта самка сильно симпатизировала Ромулу, едва ли его заботили такие вещи, как эструс или любовные отношения - он искренне, насколько только мог, сопереживал ее одиночеству, явно проецируя какие-то свои убеждения и переживания на нее. Фурина отдала ящик, наполненный выпечкой и запеченными фруктами Нёвиллету: - Идите на праздник, мы с Ромулом догоним. Венти ее идея не понравилась, но он не стал как-либо препятствовать. Де Фонтейн вышла из-за каменного валуна к вишапу, медленно, то ли убеждая ее в благих намерениях, то ли опасаясь неожиданного нападения, приблизилась к самке, нерешительно всматриваясь в чуть приоткрытые глаза. В разумы вишапов ей не доводилось влезать. Точнее, таких, как она - агрессивных, одиноких, не умеющих излагать мысли на понятной человеческой речи. Вишап ее присутствие вынесла спокойно - было ли то дело в схожести их природы или половых признаков, Фурина не знала. Ромулу пришлось ждать на расстоянии, все-таки его она к себе отказывалась подпускать. - Ну? - нетерпеливо спросил он, когда Фурина погрузилась в воспоминания вишапа. - Потерялась. - спустя время ответила она. - У склона Уван была буря, оползень отделил ее от стаи… Кажется, она грустит? - неуверенно добавила Фурина. Самка на ее слова задрала голову, вслушиваясь. На ее лице читалось то непонимание и любопытство, с которым питомцы обычно слушают своих хозяев - понимают, что речь обращена к ним, но не понимают смысла. “Ожидала, что я буду рычать, как ты?” - усмехнулась про себя де Фонтейн. - Найдешь ее семью? - спросила она у Ромула. Тот на долгие минуты погрузился в себя - искал всех возможных Гео вишапов, которые были расположены близко к рекам. Фурина мягко коснулась твердой темной чешуи вишапа, в попытке хоть как-то утешить создание, но та, казалось, не чувствовала ласки из-за толстого покрытия на своем теле. - Нашел. - отозвался Ромул. - На руинах у подножия Увана. “Приличное расстояние.” - подумала Фурина. - “Если отведу ее - вернусь к глубокой ночи.” - Я могу. - словно прочитал ее мысли Дух. - Она воспринимает тебя как угрозу.  Впрочем, решение было, пускай, не самое гуманное. Стоило ли оно того, чтобы посетить свадьбу - определенно нет, но и слова Венти все еще предостерегающе звучали в голове. Рядом с Ромулом Фурина в безопасности, он бы не дал ее в обиду, но и уходить далеко от Нёвиллета тоже не хотелось.  Рука невольно легла на спрятанную за слоями одежды брошь. - Отдохни со всеми. - чуть мягко, явно пытаясь перебить голос совести, звучал голос Ромула. - Я разберусь. Фурина кивнула, снова вернула взгляд на самку, впервые в жизни внушая кому-то свои желания с помощью Энергии. Ранее она не решалась менять ход чьих-то мыслей, боялась повредить сознание вишапа, не знала, как объяснить, что с Речным Духом этой особи будет безопаснее, чем со всеми. Казалось, одна мысль об этом уже повлияла на что-то в голове вишапа, и она медленно поднялась, уперев выжидающий взгляд на Ромула - тот, в свою очередь, тоже неспешно направился к ним. Ромул понял ее намерения без лишних слов - смиренно ждал, когда магия Фурины подействует, и самка привыкнет к мысли, что она может спокойно идти за Духом. Де Фонейн ожидала хоть какого-то счастья от Ромула, думала, раз теперь вишап не боится его присутствия - пойдет на контакт охотнее. Но лицо Рома едва ли отражало подобные мысли - он был рад, но не тому, что сможет сблизиться с ней, а тому, что отведет ее к семье. “Вот он - порядочный рыцарь, в сердце которого царит благодетель…” - чуть ли не смеется Фурина, провожая их взглядом.

***

Подъем в деревню был долгим, то ли из-за усталости, которая резко возникла в теле благодаря Энергии, то ли из-за насыщенности последних дней. “Юний всегда так себя чувствует?” - раздумывала она. - “За столько тысяч лет, он, наверное, привык к такому дискомфорту…” Плечи грузно опустились, Фурина уже не была уверена, что отсидит все торжество. Насколько де Фонтейн знала, традиционные свадьбы содержат по два банкета, но в этот раз ей повезло - семьи жениха и невесты договорились об одном большом. Так что заниматься готовкой еще и завтра ей не нужно. Точнее, им с Барбатосом. Стоило ей приблизиться к дому, как ее окликнули: - Госпожа Фу! По вымощенной мелкой плиткой дороге бежали те две деревенские девочки, с которыми Фурина столкнулась у озера на рассвете. - Добрый вечер? - неуверенно поздоровалась она, осматривая их праздничные бордовые ханьфу. “Они же подружки невесты? Почему их нет с основной процессией?” Фурина огляделась - многие жители уже заканчивали с украшением улицы, по которой понесут паланкин, кто-то, как и те две девушки, уже был облачен в торжественные наряды. - Мы вас обыскались! - затараторила одна. - Господин Нёвиллет сказал, что вас можно найти у подножья, но мы вас там не нашли… - подхватила вторая. - Там процессия почти готова, а невеста - нет, мы не можем выехать, пока все не соберутся. Ваши друзья уже полчаса развлекают семью жениха, а у нас совсем все худо! - Погодите. - замахала руками Фурина. - А я зачем вам? Девушки перевели дух, обе были красными и вспотевшими - лето уже обещало быть изнуряюще жарким, а они провели последние часы подготовки в безуспешных поисках Фурины. - Понимаете, - жадно глотая воздух, начала одна. - Нам нужно, чтобы почтенная пожилая дама перевязала волосы невесте нитями, мы попросили жену старосты это сделать, но она предложила вашу кандидатуру, госпожа Фу! - Именно! - отозвалась вторая, - В деревне говорят, что вы намного старше всех нас, да и вы столько раз выручали нас, защищая окрестности от нападения монстров… Невеста очень хочет пригласить вас участвовать в процессии… “Пожилая?” - неловко ухмыльнулась де Фонтейн. - “По сути - да, пожилая, но…” - У меня совсем нет подходящей одежды…  Отказывать в такой просьбе было бы прямым оскорблением старосты деревни, отнекиваться было уже поздно. - Мы вам дадим! - засияла девочка. - Пожалуйста, пройдемте к дому невесты! Ее за руки потянули вверх по улице к самому богатому дому, возвышающемуся над всеми остальными.  На пороге ей впихнули какой-то темно-красный халат, расшитый золотыми шелковыми нитями в причудливые образы местных духов-защитников. Фурина наспех накинула верхний халат, не желая тратить лишние минуты на нижние одежды, и отправилась в комнату невесты, где ей тут же всучили в ладони хлопчатобумажные разноцветные повязки. В дорого обставленной комнате, которая чем-то напоминала убранство дворца Нин Гуан - прежнего дворца, в новом Фурине еще не посчастливилось побывать - у крупного зеркала сидела девушка, облаченная в традиционное свадебное ханьфу. Стоило ей обернуться, как де Фонтейн поняла, почему ей дали имя Дэйю - темный нефрит. Черные распущенные длинные волосы блестящим шелком струились по спине, аккуратно стриженная челка идеально обрамляла белое, фарфоровое, приятное на вид личико. Дэйю смотрела на нее обсидиановыми глазами с нескрываемым счастьем, словно присутствие Фурины для нее было великой честью, а не наоборот. С плетением сложных причесок у Фурины было все намного лучше, чем с готовкой, так что вплести в волосы нити и зафиксировать все на фэнгуань - причудливую корону, похожую на заколку - не было проблемой. Пока де Фонтейн корпела над волосами невесты, над ее непослушными кудряшками издевались другие женщины, которые так же вплетали ей в волосы традиционные золотые заколки. Макияж Дэйю тоже не занял много времени, а вот уговорить Фурину накраситься - много, в конце-концов, когда все уже были готовы сопровождать паланкин Дэйю к дому жениха - сумерки уже обратились ночью. Музыка гремела по всей деревне, барабанщики, сопровождающие их, оглушали громкими ударами окружающих, объявляя о приближении невесты. Отовсюду в сторону процессии летели конверты и мора, пожелания и поздравления, казалось, звучали наравне с барабанами. Стоило им медленными размеренными шагами подойти к дому жениха, как перед ними предстал сам виновник торжества, стоявший у калитки в компании Нёвиллета и Чжун Ли.  Паланкин остановился у входа на территорию дома жениха, Фурина тихо спросила у сопровождающих подружек невесты женщин, в чем дело, на что получила: “Традиции предполагают, чтобы жених, на пути к невесте, столкнулся с определенными трудностями, в знак его желания связать себя священными узами брака с невестой.” “С препятствием?!” - у де Фонтейн вдруг засосало под ложечкой. Судя по тому, что доносилось до нее, Нёвиллет, на пару с Мораксом, задавали… своеобразные… вопросы об истории Ли Юэ и местных законах, касающихся семейной жизни. Жених активно отвечал на каждый, для него этот сюр был лишь частью испытаний, но у Фурины уже началась паника, особенно, когда Чжун Ли начал расспрашивать о самых древних традициях заваривания чая. Не хватало, чтобы еще юдекс принялся вести лекцию о вкусах воды в разных регионах - такими темпами они свадьбу сыграют к осени! Впрочем, это испытание действительно бы определило, любит ли жених Дэйю настолько, что готов выслушать Нёвиллета… “Заканчивайте!” - прошептала она им, надеясь, что гул деревни и смех родственников жениха не перебьют ее предостережение. Те, опомнившись, неловко разыграли сценку, мол, жених прошел все испытания и молодые могут перейти к основной части процессии. Фурина хотела остаться во дворе дома, но ее потянули вслед за Дэйю в дом жениха. Она обернулась на Нёвиллета и Моракса, хотела укоризненно шикнуть, чтобы они не входили в кураж, иначе их разговоры не закончатся вплоть до прибытия какого-нибудь Шестого Сошедшего, но Нёвиллет обезоруженным взглядом глазел на Фурину, не сводя Драконьих глаз с ее наряда. Свадебные платья в Фонтейне были другими - белыми, роскошными, пышными, увесистыми. Едва ли он, как и Фурина, различал ее красное ханьфу от того, что красовалось на невесте. Ей вдруг показалось, что они подумали об одном и том же. Щеки залились краской. Когда ее и юдекса разлучила входная дверь, де Фонтейн пришла в себя, с любопытством наблюдая за бракосочетанием. Поклоны, клятвы, состригание локонов, подарки - все это было для нее в новинку, от того и завораживающе. Фурина ждала, что после церемонии жених и невеста будут присутствовать на гуляниях, но они под аплодисменты и пожелания благополучия отлучились в комнату для новобрачных. “Вот так сразу?” - недоумевала Фурина, выходя из дома. Моракс куда-то исчез, а Нёвиллет все еще стоял у калитки, искал взглядом Фурину. Когда, наконец, их глаза встретились, де Фонтейн вдруг охватил жар. Она медленно, с наслаждением отмечая про себя, что он все еще пожирает ее глазами, приблизилась к нему: - Месье Нёвиллет так открыто глазеет, что мне кажется, будто я совсем раздета. Ее провокационная фраза подействовала, как пощечина, отчего юдекс тут же одернул себя и улыбнулся: - Леди Фурина снова оделась так, что затмила красотой невесту, я уже боялся, что замуж выдают тебя. Они отошли подальше от основных гуляний, туда, где людей было не так много. - У-у, - заговорщически протянула она, - полагаю, если бы оно так и было, то месье бы нарушил священные брачные традиции, остановив свадьбу. Он как-то победно ухмыльнулся, чего Фурина никогда за ним не замечала, наклонился к ее уху, опаляя жарким дыханием: - Я бы нарушил закон и украл бы тебя на виду у всех. - Неужели я стою рядом с таким опасным и вероломным преступником? - притворно изумилась она.  Фурина почувствовала спиной прохладную твердую поверхность дома. Чуткий слух тут же уловил сдавленные всхлипы и шумные вздохи, характерные для первой брачной ночи молодых. - Боюсь, самым вероломным в этой ситуации оказался твой наряд.  Нёвиллет уперся предплечьем в стену, скрывая собой ее от гула торжествующих людей. - Полагаю, - шумно сглотнула Фурина, юркнув под его руку в сторону задней калитки, - у тебя уже есть идея, как избавиться от этого искушающего халата. Юдекс последовал за ней в сторону темных дворов, где шум праздника звучал приглушенно, где людей практически не было. - Определенно. - ответил он с соблазняющий хрипотцой в голосе. - Это платье, безусловно, тебе идет, но… Он нежно провел пальцем по оголенной шее, задел выпирающий край одежды на груди, чуть оттягивая его в сторону, оголяя ключицу. - Но без него я смотрюсь лучше. - подсказала Фурина. От каждого его прикосновения на коже оставались фантомные теплые ощущения, вызывающие приятную истому внизу живота. - Именно. - кивнул он, жарко выдохнув ей в шею. Он прижался губами к нежной коже, отчего по спине сладко пробежались мурашки. Фурина мягко отстранилась, схватила юдекса за руку и повела в сторону их дома по пустым дворам. Хотелось поскорее оторваться от этой праздничной суеты и остаться вдвоем там, где им никто не помешает.  В голове где-то промелькнула мысль о том, что Барбатос и Моракс куда-то слиняли, де Фонтейн лишь надеялась, что те не решили нанести им визит, чтобы тоже отдохнуть от торжества. Стоило им подойти к заднему двору их дома, как со стороны улицы послышались шаги - кто-то из деревенских только-только собирался посетить банкет. Фурина хотела дождаться, пока улица совсем опустеет, потому что ее раскрасневшийся вид и немного помятый халат бы произвели двоякое впечатление, все же, лишних слухов ей не хотелось, а во второй раз за день лезть в окна было бы глупо. Как ей казалось. Не успела она повернуться к Нёвиллету, чтобы попросить переждать проходимцев, как почувствовала мягкое прикосновение к талии. Спустя секунду они уже стояли посреди кухни. - Забыла, что ты так можешь. - усмехнулась Фурина. Нёвиллет мягко улыбнулся ей, выставил руку, накладывая барьеры на двери и окна. - Ромул допоздна будет занят. - сказала она.  “Да и не думаю, что он захочет как-то помешать.” - подумала Фурина. - Я не сомневаюсь в тактичности Ромула. - ответил Нёвиллет. - А вот в других… Де Фонтейн закатила глаза: - Что он успел натворить? Невиллет с многозначительным выражением лица достал из кармана стеклянную склянку с каким-то жидким веществом, которое отдавало небесно-голубым сиянием в темноте. Фурина взяла флакончик, откупорила крышку и вылила немного на ладонь, размазывая гель по пальцам. - Лубрикант из слизи Анемо слаймов? “Я прибью его за такой вульгарный подарок.” - подумала она. - У Барбатоса специфический юмор.  - Непроходимо тупой. - усмехнулась Фурина. Нёвиллет рассмеялся, не скрывая белые клыки.  Как же Фурина обожала эту его улыбку. Она потянулась свободной рукой к нему, обняв его шею, и поцеловала - медленно, тягуче. Губы юдекса отдавали сладостью - то был их специфический вкус. Фурина размашисто прошлась языком по ним, пытаясь слизать с них это медовое лакомство, смакуя. Нёвиллет шумно выдохнул носом, обвил ее талию двумя руками и разомкнул губы, позволяя де Фонтейн углубить поцелуй.  Он позволял ей исследовать его языком, отвечая ей с меньшим остервенением, которое сопровождало их обычные поцелуи, словно здесь и сейчас им некуда спешить, никто им не угрожает и нет никого, кто мог бы их прервать. Нёвиллет с силой сжал ее бедра, на что получил одобрительный протяжный стон, отчего, казалось, всю его сдержанность вдруг стерло. Он рывком посадил Фурину на высокий деревянный стол, устраиваясь между ее ног. Де Фонтейн куда-то отставила склянку с лубрикантом, схватилась за синий сюртук, помогая Нёвиллету избавляться от кучи слоев одежды. Пока она расстегивала пуговицы рубахи, он распахнул ее красный халат и принялся развязывать завязки на хлопковых белых штанах. Он надавил на ее живот, чтобы Фурина легла, снял с нее нижние одежды, сорвал с себя рубашку, но не стал спешить со своими штанами. Под лопатками неприятно холодила лакированная поверхность стола, но это мало заботило Фурину.  Она крупно вздрогнула, почувствовав прохладную вязкую жидкость лубриканта, который Нёвиллет вылил на нее, затем на свою ладонь. Он сильно нагнулся к ней, одной рукой держа под пояс, а второй нежно и медленно распределял смазку по ее лону круговыми движениями пальцев. Фурина вцепилась ногтями в его плечи, раздвинула бедра шире, поворачивая таз вверх, позволяя ему вставить палец. Нёвиллет с нажимом мазнул кистью вниз, погружая в нее всю фалангу до основания, глотая ее прерывистые вздохи поцелуями. - Сильно сжимаешь. - прошептал он в губы. - Сможешь расслабиться? У Фурины в сомкнутых глазах плясали круги, копчик неприятно терся о твердую поверхность, стол - последнее место, где им следовало бы заниматься сексом, но останавливаться она не хотела. Она обхватила его шею, цепляясь пальцами за волосы и начала дышать глубже. С каждым вдохом тело непроизвольно обмякало под ним. Ей действительно требовалось время, чтобы успокоиться и привыкнуть. Она не стала оправдываться отсутствием партнеров в последние несколько веков, но такой опыт был для нее подобен первому разу. Нёвиллет слегка надавливал большим пальцем на клитор, нежно водя по губам и по бугорку, вызывая короткие всплески удовольствий, больше походивших на десятки дразнящих ударов током. Второй палец вошел легче, чем первый, Нёвиллет уже уверенно водил рукой, позволяя Фурине привыкать к давно забытым ощущениям. “Хорошо, что с пальцев начали.” - промелькнуло в голове. Юдекс всем своим видом показывал, что не хотел причинять ей лишней боли и неудобств, отчего желание внутри нее только разгоралось. На три сомкнутых пальца она уже пыталась насаживаться сама. Приподнявшись на локте, но все еще держась за его шею второй рукой, Фурина рвано и резко двигала бедрами, пока Нёвиллет мучительно медленно, придерживаясь своего темпа, двигал кистью. - Пожалуйста… - прошептала она ему в ухо. Повторять ей не нужно было. Нёвиллет вытащил пальцы, оставив внутри неприятное чувство пустоты, и принялся скользкими пальцами расстегивать ремень брюк. Только сейчас Фурина поняла, что было не так. На ведущей кисти юдекса не было когтей. Совсем. На месте синих устрашающих Драконьих когтей была лишь медленно заживающая кожа пальцев. Фурина была уверена, что утром видела его когти, она лично осмотрела его тело на наличие повреждений, которые уже к этому времени затянулись. В памяти вспышкой пронесся момент, когда юдекс коснулся ее под водой. “Он вырвал когти…” - поняла Фурина. - “Чтобы не ранить меня…” Заметив ее пристальный взгляд, он произнес: - Не больно. Они быстро отрастают. Нёвиллет, наконец, покончил со всеми пуговицами и молниями, спустил с себя мешающую одежду, открываясь перед Фуриной полностью. Та облегченно выдохнула, увидев обычный человеческий мужской член, налитый кровью. Пока юдекс потянулся за лубрикантом для себя, Фурина приподнялась на второй локоть, любуясь. Нёвиллет, почувствовав ее интерес, замедлился. Налил на ладонь немного жидкости, коснулся себя, позволив ей наблюдать за его размашистыми движениями. - Нравится? - усмехнулся он, устраиваясь между ее ног, продолжая себя ласкать. - Очень. - хрипло ответила она. Он двигался в ней неспешно, давал привыкнуть, разгонял внутри нее желание с каждым толчком. Они быстро слились в одно больше удовольствие, вцепились в тела друг-друга так, словно оба были для другого единственной спасительной соломинкой в пучине темных мрачных вод.  Плавные, но сильные толчки, одинаковые по тембру хрипы, полуприкрытые от экстаза светящиеся элементалем глаза, сердца, нашедшие один общий лад в разных телах - им обоим на несколько мгновений показалось, что они делили одно естество, одну душу, одно ощущение. Фурина чувствовала его возбуждение в себе, ощущала, как Нёвиллет, постепенно срываясь на бешеный темп, заполняя пространство вокруг них пошлыми влажными хлопающими звуками, достигал своего пика, отчего, словно по волшебству, его огонь передался де Фонтейн, бедра которой тоже пустились в тот же безудержный пляс. Жар в них изливался по комнате, казалось, еще немного - и деревянные стены обуглятся изнутри.  Бедра нещадно трясло от накрывшей Фурину волны блаженства, Нёвиллет вышел из нее и довел себя несколькими крупными движениями, кончив ей на живот. Сердце где-то в грудине глухо билось о ребра, де Фонтейн откинулась на спину, пытаясь нормализовать дыхание. Стоило ей лечь, как под бедрами что-то со скрежетом треснуло. - Что там? Нёвиллет неловко помедлил, прежде чем ответить: - Я сломал стол.

***

- …В конечном итоге осталась одна кандидатура, месье Лафарг предупредил, что Леруа может быть немного эксцентричен, но долг свой он будет исполнять в соответствии с требованиями… - И ты решил проследить за Леруа перед тем, как временно посадить на место юдекса? - усмехнулась Фурина. - Представляю… - Не представляешь. - ответил Нёвиллет. Он сорвал травинку и многозначительно всмотрелся в зеленый лист. Эта напускная тишина была попыткой подвести Фурину к шуточной истории, с которой столкнулся юдекс. - Не томи. - она ткнула коленом в его голень. - Что ты видел? Нёвиллет чуть наклонился к ней и проговорил тихо, чтобы только она слышала: - Я зашел к нему в дом ночью через балкон, надеялся, что хотя бы он не будет вести сомнительные тайные переписки с заключенными или какими-то доморощенными бандами. Но, когда зашел в его спальню я увидел, как Леруа спит. Он лежал прямо и не двигался, а к его лицу была приставлена труба, свисающая с потолка на веревках. Я подошел ближе, чтобы рассмотреть - оказывается, его усы не от рождения такие завитые. Он наматывал их на эту трубу, которая сама по себе была самодельным причудливым механизмом - пускала пар, чтобы намочить волосы и тут же раскалялась, чтобы те высыхали, будучи обернутыми вокруг нее. Я так удивился… методам завивки усов Леруа, что вышел из его дома, так и не начав поиски чего-нибудь компрометирующего. Фурина, громко хохоча, повалилась на землю. - То есть эта конструкция не была компрометирующей?! - схватилась за живот де Фонтейн. - Какой вздор! А мне врал, что это от природы у него такие локоны! А я повелась! Нёвиллет, не веря, что опустился до сплетен, взял контейнер с “пеленой дождя” и принялся заедать звуки пробудившейся совести. - У Ромула отлично выходит готовить. - сказал он. - У Рома руки золотые. - кивнула Фурина, слепо пошарив по скатерти, на которой они с юдексом решили устроить пикник. - Он из мяса скорпиона умудрился сварить такую вкусную похлебку, что генерал махаматра заваливал его письмами с мольбами о рецепте все наше пребывание в долине Гуйли. Еще он как-то смастерил мне тиару, но она сломалась… надо бы попросить его починить. - добавила она, хрустнув морковью. Летние месяцы наступили как-то слишком быстро. По идее, Нёвиллет уже должен планировать свое возвращение в Кур-де-Фонтейн, вплоть до момента, когда они все не решатся напасть на Богов, но, судя по умиротворенному выражению лица юдекса - тот еще даже не думал о возвращении домой. - Спасибо. - выпалила она. - О чем ты? -  недоумевал Нёвиллет. - Что ты здесь. Юдекс мягко улыбнулся ей. Отставил завтрак в сторону и коснулся ее щеки ладонью: - Я не вернусь в Фонтейн без тебя. Фурина подалась ближе, чтобы поцеловать его, но слух уловил тоненький звон цепи. Она обернулась на звук, пытаясь найти его источник. - Фурина. - настороженным тоном позвал ее Нёвиллет. - Я не призывала ее. - растерянно пробормотала де Фонтейн, оглядываясь в поисках Фокалорс. “Что она здесь делает? Она может явиться без Энергии? Как давно она тут?” - Фурина. - настойчиво и строго сказал юдекс. Она повернулась к нему. Он смотрел куда-то в сторону скал, расположенных за ее спиной. Звук усилился. По телу пробежала неприятная дрожь. - Беги. - Что? - Беги! - рыкнул он, все еще смотря куда-то вдаль. Фурина проследила за его взглядом. На цветочном поле показалась знакомая фигура в красном.