Вновь с чистого листа

      Специальный отряд по борьбе с терроризмом       Кодовое имя: «Серафимы»       Статус: ликвидирован       Мужчина тяжело вздохнул, пальцами проводя по последнему слову. Стоит ему перевернуть страницу засекреченного документа и он подтвердит свою теорию, тем самым поставив жирную точку в своих переживаниях и сомнениях. Что-то внутри останавливало его от продолжения чтения. Что-то глубоко в сердце не хотело знать правду. Ему хотелось и дальше считать, что он ошибается, что больной многолетними травмами мозг выдумал всё это, потому что боится довериться вновь. Но было поздно. Он уже доверился.       На мгновение он замер и всё осознал. Ни «что-то» внутри замедляло его, а «кто-то». Этим «кем-то» был он сам. Ему не хотелось знать правду, не хотелось выбирать между дружбой и долгом. Но можно ли назвать такие отношения дружбой, если с самого начала этот человек никогда не был на его стороне? По крайней мере, мужчина так решил для самого себя. Несмотря на тлеющую в сердце надежду, что этот человек, может, и принял его сторону, он не позволил себе размышлять об этом.       Ему не хотелось делать выбор. Больше всего на свете он хотел оставить всё как есть. Но документы уже у него в руках, он уже ознакомился с материалом на белом картоне и уже перевернул страницу, залезая вглубь своих страхов. Он сделал это резко, пытаясь противостоять внутренней борьбе. Внутри мужчина продолжал протест, ведь этот человек его друг, друг, друг. Он верит в это. Даже несмотря на действия, что она совершила.       Друг, друг, друг — повторял слово себе под нос, но выбор был сделан.

Первый из семи

Азат Аэров

Статус: мёртв

      Юлиана резко и весьма раздражённо опустилась на стул, забирая из рук Дмитрия чашку с горячим напитком. Каждое её движение были слишком резким, особенно для человека, которого всю жизнь учили спокойствию. Мужчина посмотрел на собеседницу весьма удивлённо, взглядом окидывая внешний вид, — повреждений на первый взгляд не было. Ему оставалось ждать, когда Лавери сама начнёт говорить.       — Друг Разумовского нашёл мою квартиру и пришёл ко мне в гости, — связной мгновенно изменился в лице, меняя позу из расслабленной в заинтересованную. Он положил руки на стол, сцепив их в замок. Девушка же громко отпила кофе из чашки. — Мы очень интересно поговорили.       — Он причинил тебе вред? — отрицательно помотав головой, продолжила.       — Я согласилась на эту работу, но подобное мне не нравится. Не уверена, что выйду живой, — взгляд Дмитрия смягчился, но сказать она ему не дала. — На случай моей смерти, отдай это Игорю Грому, — девушка положила на стол флешку, пододвинув её к мужчине. — Мы с ним пока не знакомы, но, если вдруг меня и вправду захотят убрать, это поможет ему обнародовать Разумовского.       — Меня могут из-за этого убить.       — Тебя? — его слова вызвали улыбку и тихий смех. — Тебя никто и никогда не тронет, потому что ты слишком влиятелен в наших тёмных кругах. Не паникуй, Дмитрий.       — На случай, если ты и правда не доживёшь до конца, — он взял флешку и поднял её на уровень глаз, сжимая указательным и большим пальцем. — Я доведу дело до конца, можешь на меня рассчитывать, — сжав накопитель информации в кулаке, вздохнул.       — Так бы сразу, — Лиа допила то, что оставалось в чашке, и небрежно поставила её на блюдце.       — Твои армейские привычки просто отвратительны.       — Я просто хотела пить, в повседневной жизни я так не делаю, — она натянуто улыбнулась и встала из-за стола. — Мне нужно идти.       — Удачи, Юлиана, — мужчина улыбнулся ей на прощание, но остался без ответа. Лавери уже не слышала его.       Следуя тем же путём, что и вчера, она вышла к перекрёстку. Вчера они с Волковым разошлись именно здесь, и Лиа, посмотрев по сторонам, перешла дорогу. Взгляд упал на наручные часы — человек опаздывал, и это не могло не раздражать. Несмотря на свою тяжёлую жизнь, девушка не переставала быть пунктуальной. Больше всего на свете она не любила именно это — непунктуальность. Она уже хотела уйти, когда почувствовала на плече тяжёлую руку.       — Ты опоздал, — прошипела, повернувшись.       — Нет, — Олег отрицательно покачал головой и добавил: — Я проверял, не привела ли ты с собой кого-нибудь. И, к слову, что за флешку ты отдала ему?       — Отчёт, — ответила быстро, заранее заучив ответ на возможный вопрос.       — Мне стоит тебе верить?       — Да, — она смотрела прямо в серые глаза, не отводя взгляда. Голос уверенный. Лавери сама уверена в своей лжи.       — Хорошо, — девушка заметила, что на мгновение Волков ушёл куда-то далеко в свои мысли. Взгляд стал неосознанным. Он был не здесь. — Твоё задание, — Лиа мелко вздрогнула от неожиданного голоса Олега. В её руке оказался коричневый конверт. — Найди его, вотрись в доверие и всё, что узнаешь, докладывай мне. Разумеется только то, что касается нашего дело.       — Его друзья стоят моего внимания?       — Девушка — журналистка, друг — напарник, — следом резко добавил: — Да, стоят. Стань их четвёртым другом и всё будет прекрасно. На рожон не лезь.       — Поняла.       — Я позвоню, — Лавери отделалась молчаливым кивком. — До встречи.

НЕСКОЛЬКО ЧАСОВ СПУСТЯ

      Юлиана внимательно смотрела на коричневый конверт — открыть его означало окончательно вступить в эту игру без возможности выйти. Никогда она не чувствовала чего-то подобного перед заданием: замешательство и сомнение. Она должна была стать близким для Грома человека, чтобы в дальнейшем его предать — никогда девушка не занималась чем-то подобным. Предательство никогда не входило в её планы, потому что она никогда не должна была быть так близко с жертвой. Где-то внутри она искренне боялась открыть конверт, хоть и отрицала это.       Подобные чувства были для неё в новинку: Лиа никогда не сомневалась перед тем, как нажать на курок. Такова была её работа — убить по приказу и не задавать лишних вопросов. Иногда, очень редко, она размышляла о том, каким образом судьба привела её сюда — в эту самую точку. В точку, где Лавери — наёмный убийца. Раньше, кажется, очень давно, в другой жизни, она была полной противоположностью подобных лиц. Убивая террористов, девушка верила, что работает на благо страны и защищает гражданских.       Как рассказывал Дмитрий, после «реабилитации» отряд был ликвидирован, или по простому — списан. Они перестали приносить пользу и были уничтожены. Их нарочно отправили в ловушку, чтобы они все там погибли. Но умерли Серафимы намного позже — через полгода мучений в аду. В тот день всё произошло слишком быстро. Столько крови на её руках не было никогда — кровь террористов смешалась с кровью сослуживцев, став одним кровавым месивом, которое снится ей по сей день в кошмарах.       Мысли были резко отброшены — чем больше сомнений, тем больше страха. Резко открыв конверт, потрясла его, вываливая содержимое на стол. На небольшом листочке были криво написаны цифры, а в тонкой папке были документы. Судя по всему, номер телефона принадлежал Волкову — внеся его в телефонную книгу с подписью: «Волк», взяла в руки папку. В ней были фотографии Игоря и его друзей? На задней стороне было коротко подписано число и имя.       20.03.23 Игорь, 03.04.23 Юлия, 11.04.23 Дмитрий, 15.04.23 все.       Гром представлял собой типичного русского полицейского — кепка прямиком из девяностых, кожаная куртка, убитая временем, и обычные синие джинсы. Было сложно разглядеть что-то ещё, ведь фото сделано издалека. Внешность была достаточно грубой, но ничего необычного. Тёмно-каштановые волосы. На руках были бинты. Судя по окружению, фото сделано на одном из его задержаний. Нужной информации эта фотография не дала.       Девушка — журналистка, так сказал Волков в их последнюю встречу. Ярко-красные волосы, миловидная внешность. Из одежды ничем не примечательная юбка, майка и кожаная куртка на размер больше. Преподнеся фотографию поближе к глазам, смогла рассмотреть зажатый в руках телефон. Лавери громко хмыкнула, немного разочаровываясь — эти фото давали лишь внешность и не более. Ничего другого здесь нет.       Без энтузиазма взяла предпоследнее фото. Парень — напарник Грома по имени Дмитрий. Юлиана улыбнулась — её связного тоже так звали. «Не судьба ли?», подумала про себя в шутку, разглядывая лицо. Внешность больше смахивала на маленького птенца — светлые волосы и юношеское лицо. Выражение лица было серьёзным и даже прибавляло парню пару лет. Судя по всему, будучи в напарниках Грома, он набрался большого опыта. К сожалению, это лишь гипотеза. Чего-то удивительного очередная фотография не дала. Разве что, в отличие от Игоря, Дима был одет в коричневую рубашку и чёрные брюки.       На общем фото они улыбались. Стояли посреди улицы и просто улыбались. Даже, кажется, смеялись. Да, именно так — компания смеялась, наслаждаясь моментом, проведённым вместе. От этой фотографии веяло теплом, уютом и безмерной тоской. Лиа слабо улыбнулась, пальцами проводя по тройке. Где-то внутри воспоминания дали знать о себе. Хотелось вернуться в прошлое и остаться в том безмятежном моменте навсегда. Но это было невозможно.       Девушка аккуратно положила фото на стол и поднялась. Пройдя в спальню, подошла к шкафу. Глубокий вдох, и она открыла его, внимательно смотря на внутреннюю сторону дверцы: к ней было приклеено более десятка фотографий, и на каждой из них были они — Серафимы. На самом деле, Лиа даже не верила, что эти люди когда-то были в её жизни. Это было так давно, что казалось неправдой — большое количество деталей от этих воспоминаний было уничтожено не только пылью времени, но и количеством таблеток, что ей пришлось выпить, чтобы прийти в себя.       Когда Дмитрий нашёл их в чужой стране — замученных, изголодавшихся и обезумевших, — им пришлось лечиться. Два года прошли как одно мгновение — почти ничего из того времени она не помнит. Помнит отрывки жизни до того момента, как Дмитрий помог им сбежать из Ирана: побег и бегство. Следующим ярким пятном был самолётом и полёт «домой». Немного позже захудалая квартира где-то под Москвой. Где именно, Лиа уже и не помнит — да и значения это не имело.       Затем тьма, с редкими проблесками света. Иногда, до безумия редко, ей удавалось прийти в сознание, чтобы начать понимать — она больше не в Иране и больше не голодает. Дрожащими пальцами она вырывала капельницу из руки, почти не чувствуя боли и на шатающихся ногах шла в ванную. Её тошнило — долгими минутами её тошнило. Организм пытался избавиться от конской дозы лекарства. Понемногу таких моментов становилось всё больше и больше.       Дмитрий снижал дозировку до тех пор, пока они не смогли обходиться без них. Без лекарств они не могли спать от кошмаров и боли, что была их верным спутником долгое время. Шрамы от глубоких ранений и воспоминания медленно сводили их с ума. Пока в их жизни не появился Дмитрий, всё было слишком плохо. Лишь с его помощью они смогли встать на ноги. Лиен повезло больше. У неё получилось.       Не получилось у Азата.       Несмотря на то, что он слез с таблеток куда быстрее, восстановиться окончательно он не смог. Мужчина не смог жить с мыслью, что подвёл свой отряд. Будучи капитаном, он завёл их в ловушку, которая погубила всех. Они все погибли из-за него — так он считал, хоть и правдой эти слова не были. Он ненавидел себя каждый день, который проживал — он жил дальше, а Серафимы, погребённые под песком, — нет.       Поэтому он покончил с собой. У него не осталось сил жить. Не смог. Сломался окончательно.       Юлиана не заметила, как по щекам стали течь слёзы. Громко шмыгнув носом, стёрла рукой горячие слёзы и коснулась лица друга, шепча почти беззвучно: «Аслан», — произнести настоящее имя себе не позволила. Последний раз она звала его по имени, по настоящему имени, когда открыла дверь в ванную и увидела окровавленную руку, свисающую вниз. В тот день она особенно пожалела, что не умерла под завалами на руках Давида. Ей бы хотелось умереть там, вместе с ним. Но вместо смерти ей пришлось жить дальше и стоять здесь — перед дверцей с фотографиями.       На фото, что было приклеено последним, Серафимы были вместе в последний раз. За два дня до той ненавистной миссии, с которой они уже не вернулись. Они широко улыбались, обнимая друг друга посередине улицы. Их сфотографировал какой-то прохожий — если бы он только знал, что вскоре их всех не станет. Взгляд девушки зацепился за Давида, стоящего рядом — его улыбка всегда была для неё особенной. Возможно, это была любовь с первого взгляда.       Хотя назвать любовь их отношения было сложно — она никогда не любила его. Он ей нравился — безусловно, но полюбить его Лавери не успела. Он погиб, очень тихо шепча: «Я люблю тебя в каждой вселенной». Это были его последние слова. Захлёбываясь кровью он произнёс ей слова любви. Свой последний миг жизни он потратили именно на это — на признание в любви. Вальтер любил Лиен, и всегда будет любить её. Но полюбить Лию он не сможет никогда.       Как минимум, потому, что Лиа больше не была Лиен. Это был абсолютно другой человек с другим характером и принципами. Как максимум — Давид был мёртв.       Захлопнув дверцу, вытерла слёзы ладонями и побрела в ванну. Необходимо было смыть с лица засохшие слёзы и привести себя в порядок. Вечером ей предстояло «случайно» подловить Грома на улице и попытаться завести разговор. По той личности, которой её сделал Дмитрий, она была журналисткой — это повод встретиться с Игорем. Выбор пал на не примечательную одежду, тонкая водолазка и джинсы. Бросив в сумку самое нужно, поспешила выйти. До нужного места ещё нужно было добраться.       Ближе к восьми она оказалась у полицейского участка, в котором работает Гром. Это она вычитала в интернете — Волков не дал ничего об этом майоре, а значит, пришлось действовать самой. Если быть честной, Лавери была удивлена количеству информации, которое нашлось в сети об Игоре. Она, конечно, знала, что он стал популярен после победы над Разумовским, но чтобы так… Даже не подозревала. Оказалось, что возлюбленную Грома звали Юлия Пчёлкина, и она была достаточно популярным независимым журналистом. Именно она освятила факт о том, что Игорь способствовал задержанию Чумного Доктора, а не какой-то мужик из Москвы.       Напарником Игоря стал Дмитрий Дубин, которого приставили к майору почти сразу после выпуска из Академии. Лиа увидела в юноше что-то давно знакомое — надежду на светлое будущее и шанс изменить мир к лучшему. Именно с такими мыслями Лавери пришла на службу. Она мечтала изменить мир, как сейчас мечтает Дубин. Ну, так по крайней мере, говорят люди в интернете. Что Игорь, что Дима стали объектом пристального внимания гражданских — об этом говорило бесконечное количество интервью.       Юлиана терпеливо стояла у лестницы, облокотившись на каменную стену, она ждала Грома. Терпения у неё было достаточно — одна из привычек, оставшихся от службы в далёком прошлом. Раньше ей приходилось часами сидеть в разведке, дабы получить нужную информацию. Поэтому пятнадцать минут ожидания прошли достаточно быстро — из участка вышел нужный ей майор. К большому счастью, без напарника.       — Здравствуйте, Игорь, вы не могли быть ответить на пару вопросов? — Лиа натянула на лицо улыбку и сделала шаг, преграждая мужчине дорогу.       — Добрый вечер, а вы кто? — его голос показался достаточно резким, низким и грубым, со слабой хрипотцой.       — Меня зовут Юлиана Лавери, я независимый журналист.       — Насколько я помню, сегодня не проводил задержаний. Даже не знаю, что могло вас заинтересовать именно сегодня, — он смотрел на неё без особого интереса, явно не желая продолжать беседу. — Если вы не возражаете, я покину вас.       — Мы могли бы поговорить позже? — спросила с наигранной надеждой.       — Возможно, в другой раз?       — Я проделала не маленький путь, ответьте на один вопрос. Пожалуйста, — попросила чуть настойчивее. Гром недовольно вздохнул.       — Один, — подчеркнул резко, и девушка поспешила открыть блокнот.       — Скажите, что вы почувствовали после того, как узнали, что Разумовский — Чумной Доктор? У вас были сомнения перед содержанием? Всё же он сделал много хороших дел.       — Вы задали два вопроса. Отвечу на последний, — он прищурился. — Сколько бы хорошего он ни сделал, это не отменяет того факта, что Разумовский — серийный убийца и человек, нуждающийся в лечении. Всего доброго.       На этом разговор был окончен. Гром на прощание кивнул и поспешил уйти. Лавери же осталась на месте, внимательно смотря ему вслед. Она убрала пустой блокнот с ручкой в сумку и надела ту обратно на плечо. Девушка мысленно улыбнулась, анализируя в голове этот короткий диалог: «Теперь ясно, почему Разумовский так ненавидит тебя, что грезит уничтожит. Ты лично отправил его в психушку и ни о чём не желаешь, ведь для тебя этот выбор — правильный», — произнесла в голове, складывая два плюс два. Теперь мотив Сергея был куда более понятен. Точнее, он стал более углублённым, чем казался на первый взгляд. Она знала, что мотив личный, но он оказался куда интереснее и глубже.       Этот разговор так же дал понять, что Игорь не любит прессу. Его голос выдавал напряжение и нежелание продолжать разговор. Судя по всему, Гром по своей натуре был вообще человек, который мало любил общение, — привык быть в одиночестве. Походка уверенная, но чересчур грубая — сам по себе он грубый, но уверенный человек. Не исключено, что за всем этим прячется чувственная натура, но пока его психологический портрет был таким.       Радует, что путь проделан не зря. Теперь она знает его чуть лучше.       Домой Лавери вернулась поздно, ближе к десяти. На улице уже успело стемнеть, из-за чего первым делом ей пришлось искать пальцами выключатель. Но ей повезло, ведь в этой квартире она живёт достаточно давно, чтобы помнить расположение каждого предмета наизусть. Поставив стаканчик с кофе на тумбочку, стянула обувь и поставила на полку. Именно из-за кофе её дорога до дома стала дольше — она добралась до участка всего за полчаса. Слова «долго добиралась» были сказаны ради жалости, не более. Допив остатки, бросила стакан в урну.       Переоделась и налила себе чаю. Сил на принятие ванны не было, потому решила помыться утром, а сейчас — сесть за ноутбук и просмотреть последние новости. К тому же, не помешало бы узнать более подробно о Юле и Диме. Дабы втереться в доверие, необходимо узнать о том, каких людей предпочитает Игорь: их принципы, идеи и смысл жизнь. Второе и последнее Лиа вряд ли бы узнала из интернета, а вот первое.       Спустя время девушка поняла, их объединяет один большой фактор: преданность. Их сила — в верности. Если бы не она, им бы не удалось одолеть Чумного Доктора. Интернет говорит… Точнее, люди в интернете говорят, что Пчёлкина и Дубин пошли за Громом несмотря на его строгий приказ оставаться в безопасности. Они рискнули своими жизнями ради него. Вот за что Игорь ценит их. За веру в него и готовность пожертвовать собой.       — Бинго, — Лавери счастливо развела руки в стороны. — То, что нужно, — под нос следом прошептала: — Всего-то надо чуть ли не умереть ради него, всего-то…       Она откинулась на спинку дивана, прикрывая глаза. Усталость давала о себе знать — нужен хороший девятичасовой сон, и всё будет в порядке. Судя по всему, завтра предстоял тяжёлый день — подловить где-нибудь Игоря и создать аварийную ситуацию. К сожалению, дабы дойти до этого пункта, необходимо было выполнить ещё дюжину. Например, узнать его распорядок дня и понять, где эту ситуацию можно создать.       — Ужас, — буркнула себе под нос, возвращаясь к ноутбуку.       Юлиана желала выключить его, чтобы пойти спать, но заголовок в ленте новостей заставил её передумать, мгновенно снимая усталость. «Сергей Разумовский, бывший владелец крупной социальности сети и известный серийный убийца — Чумной Доктор, на свободе». «Чумной Доктор снова на улицах Санкт-Петербурга». «Сергей Разумовский сбежал из лечебницы». Все заголовки свежих статей были сформулированы по-разному, но суть оставалась одной — Разумовский на свободе. Он сбежал из психиатрической лечебницы.       — Интересно, — тыкнув на первую статью, закатила глаза: — Похоже, в скором времени я пойду на ковёр к начальству.       На телефоне высветилось уведомление от контакта «Волк». В сообщении было коротко написано:       «Завтра в восемь вечера заберу тебя. Он хочет поговорить.»       — Мда, — положив телефон на стол, опустила голову. — Перспектива не очень, — Лавери тяжело вздохнула. Это задание нравилось ей всё меньше и меньше. Кажется, настоящая игра началась.