Бледно-розовый шиповник

Мне известно, что ты пьешь

С кем ты спишь, о чем ты врешь

Как тянулись дни твои

Без слез, без жизни, без любви

© Электрофорез — Зло

             Уровень неловкости пробивал крышу. Ощущение этого внимательного взгляда душило. Обвивалось толстой верёвкой вокруг горла до невозможности сделать вдох. Любой случайный звук был громче церковного колокола в полдень.              Вальтер не попрощался. Глупо убежал от вспышек камер журналистов и друзей, включая Хельгу. Он не хотел даже в глаза Якова смотреть, а тем более обсуждать все прошедшие дни. К счастью, место в самолёте он делил с девочками, что невероятно спасало его тревожность, бьющуюся в конвульсиях глубоко внутри. И ведь всё перед вылетом было идеально, но что именно на него нашло — сам ответить не мог. Ему просто не хотелось лишний раз пересекаться с Яковом.              Сидя в машине и глядя на родные пейзажи за окном, Вальтер чувствовал, как всё быстрее погружался на самое дно. Воспоминания о неприятных встречах с Тео накрыли с головой. Он провёл ладонью по груди, сжимая ткань своей свободной рубашки. Стоило ему поднять голову, как он встретился с напряжённым взглядом своего водителя. Мужчина крепче сжал руль в руках, а Шмидт уже вообразил, как его душат. Но может оно и к лучшему?              — Что? — прозвучало довольно грубо и хрипло от долгого молчания. Вальтер прижался плечом к двери на заднем сиденье.              — Волнуюсь, мсье, как бы Вы не заболели. Бледнее смерти, — спокойно пояснил водитель.              Вальтер облизнул пересохшие губы и ничего не ответил. То что он не чувствовал себя здоровым — бесспорно. Но не физически, а морально.              Хлопок входной двери, сброшенный на пол чемодан, за ним и часть одежды. Вальтер вдохнул полной грудью аромат любимого дома, но не почувствовал утешения. Одно лишь гнетущее одиночество. Цветы на подоконнике высохли — мама ничего не поливала и никого не просила.              Он подошёл ближе и бледными пальцами коснулся увядших розовых цветов шиповника. Веточка сломалась и глухо упала на пол, а Вальтер грустно улыбнулся. Он увял также, как и его домашние цветы.              Пришлось выкинуть.              Шмидт вздохнул и ушёл в спальню. Ему нужно немного времени…       

~

      Весь мир трещал по швам прямо на глазах.              Вальтер тоскливо смотрел из окна аэропорта, окружённый толпой журналистов и собственной охраной, защищающей личное пространство модели. Хельга помахала в ответ и поднялась по трапу в самолёт. Сегодня день съёмок интервью для журнала, а также день отъезда в США. Он бы продал всё, пожертвовал карьерой, лишь бы не оставаться одному. Чувство непредвиденной беды крутилось и билось как рыба на суше. Он не знал, чего ожидать, но точно не хотел, чтобы все опасения приобрели материальную форму. Тео слишком долго не показывается — не к добру.              — Нам нужно ехать, время поджимает, — девушка, являющаяся новым менеджером, устало улыбнулась.              Вальтер не понимал, куда делась Мэри, но помнил, как её практически трясло в тот день, когда она… отдала новый телефон. Подарок Тео… Шмидт обернулся на девушку с огромными, как у лани глазами, боясь произносить вслух своё предположение. Мари растерянно захлопала глазками.              — Вы ведь знаете кое-кого по имени Тео Руст? — девушка напряглась, но медленно покачала головой. Вальтер прикусил губы. — Тео Арно? — он поставил вопрос иначе.              — Ах, ты знаком с молодым господином, — акцент в её речи не резал уши, наоборот, казался милым. — Конечно я его знаю.              И тут Вальтер понял. Понял, что все окружающие его в компании люди — информаторы. Даже сами родители. Но никто из них явно не подозревал о глубине грязных делишек, что творил их «молодой господин». Только самые приближённые, такие как…              — Ох, Сэм, ты быстро, — Мари улыбнулась прорвавшемуся сквозь толпу парню. — Вальтер, мы торопимся, Хельга уже села в самолёт.              Она подхватила парня под руку и тут же их озарил яркий свет вспышек камер журналистов. Вальтер не спорил, не ругался и не удивлялся, лишь молча позволил вести себя, стараясь не ослепнуть за широкой спиной их водителя. Куда делся его прошлый — Шмидт даже думать не хотел.                     Всё стало слишком странно с момента возвращения. Либо Вальтер отвык от постоянных кривых взглядов, либо стал к ним ещё более чувствителен. Всем своим нутром он чувствовал нечто странное, словно все смотрели с какой-то жалостью, но никто из огромного числа на студии ничего не говорил. Вальтер даже на всякий случай взглянул на себя в зеркало, рассмотрел со всех сторон, вдруг что… Однако всё с ним было в порядке. Абсолютно. Лишь тревожное чувство зрело алыми лепестками глубоко в груди.              — Вальтер, — строгий мужской голос, который приелся ещё с рождения раздался за спиной, что у парня закружилась голова. — Сын, ты готов?              Он молча обернулся к своему отцу, заметив на нём идеально выглаженный костюм. Осмотрелся, в надежде увидеть маму, но той не было на месте. Вальтер взглянул на серьёзное лицо Фрида и все вопросы разом вылетели. Ему ну очень не хотелось даже о погоде с отцом разговаривать. Вообще ничего не хотелось, ведь если бы не напыщенная самоуверенность за столом в тот день, то он бы не попал в тот злосчастный дом и не остался бы…              … Тонкие пальцы собственнически скользят по фарфоровой коже, вызывая дрожь по всему телу. Он молчал, пока ядовитые губы медленно целовали живот, а пальцы спускались всё ниже к бёдрам, обводя контур выпирающих тазовых косточек и добивая бледного Вальтера. Закрыл глаза и прикусил щёку изнутри, когда ноги силой развели в сторону, а он уселся между ними…              Шмидт быстро отмахнулся от всплывших воспоминаний, вызывающих у него лишь отвращение и неприязнь к самому себе. И жгучую в сердце ненависть, живущую там ещё с первой чёрной коробки и белой ленты вокруг неё.              — Возьми себя в руки, это интервью важно, — спокойно попросил Фрид, а желание сбежать росла в геометрической прогрессии.              — Какие вопросы?              — Не знаю, но точно про твою жизнь вне работы. Ты хорошо отдохнул? — на последнем вопросе он прищурил глаза. Вальтер знал только два значения: агрессия или защита. Точно не второе.              — Нормально, — не выдержав тяжести взгляда отца, он отвернулся, направившись в сторону девушки визажиста, всё это время молча ожидающей его.              — Пока не забыл, — Фрид медленно подошёл к туалетному столику, за который уселся его сын. — Мсье Арно ушёл с поста исполнительного директора, — сердце замерло в трепещущем ожидании. — Теперь его место официально занимает младший сын.       

Блять.

~

      — Без обид, понимаешь? — парень неловко улыбнулся, стараясь не смотреть в глаза девушки. — Ты уже не та, окей? Понимаю, неприятно, но это вынужденная мера.              Хельга не понимала. Её глаза растерянно пробежались по верхушкам всё ещё зелёных деревьев, остановившись на его лице.              — Значит… это правда…              На глаза начали наворачиваться слёзы, она приоткрыла рот в немой попытке сказать что-то ещё, либо сделать вдох. В эту же секунд раздались одобрительные хлопки режиссёра. Хельга нервно усмехнулась, в нелепой попытке смахнуть слёзы из уголков глаз и не размазать тушь.              — Ну Хе-е-ельга, девочка моя, — мужчина заулыбался, медленно подступив к его новой актрисе. — Ты очень хороша. Прогон отличный, надеюсь, что ты сможешь сыграть точно также и на камеру, — его рука по-хозяйски легла на талию девушки. Ей сразу стало не по себе. — Только ты должна выглядеть чуть более сломленной! Тебя ведь бросает твой любимый парень.              Хельга нервно кивнула, чувствуя, как рука скользит ниже к бедру. В этот же момент к ним подошла девушка из персонала с двумя стаканчиками кофе. Жульен тут же поддалась вперёд, выбираясь из цепкой хватки мужчины, чуть ли не на лету подхватывая свой кофе.              — Мерси, — она устало улыбнулась администратору, даже не повернувшись к режиссёру, что явно не оценил поступок.              — Хорошо, перерыв полчаса, — недовольно хмыкнул мужчина.              Хельга задерживаться не стала: разошлась со всеми. Сейчас ей хотелось позвонить Вальтеру и ввести в курс дела. На всякий случай. Она воровато осмотрелась по сторонам прежде чем нырнуть за угол одного из домов, чуть дальше съёмочной площадки. Сердце быстро забилось в груди из-за подкатившей паники. Поставив кофе на землю, дрожащими пальцами Хельга разблокировала телефон, нервно рыская по приложениям. Писать? Не факт, что увидит. Но и для звонка поздно, разница в целых шесть часов. И всё-таки…              — Не так быстро, — раздалось над ухом.              Она и моргнуть не успела, как телефон нагло вырвали из рук, а перед лицом оказалась кирпичная стена. Хельга сжала челюсти, плотно прижатая между стеной и чужим телом. В зоне видимости мелькнуло незнакомое лицо, скрытое за капюшоном, заставив напрячься и брыкаться сильнее. К великому счастью, человек оказался слабее, что дало фору.              — Жульен, подожди! — обернувшись, Хельга неверяще замерла на месте. — Мы работали вместе ни один раз, помнишь?              — Хлоя… — девушка нахмурилась. Вместо замешательства пришло жгучее раздражение. Она покосилась в сторону в надежде обнаружить какую-либо палку для защиты. — У вас, журналистов, любовь караулить? К чему этот цирк?              — Для начала успокойся, я тебе всё объясню, — девушка делает шаг в сторону, загораживая собой какой-то металлический мусор. — У тебя… у Вальтера огромные проблемы.              Эти слова заставили умерить пыл. Хельга сжала кулаки, молча кивая на её слова, давая знак, чтобы она продолжила. Любое упоминание Вальтера и проблем в одном предложении всё меняет. Даже если это попытка сбить с толку, Хельга всё равно внимательно выслушает.              — Твои съёмки удачно сложились с событиями, которые произойдут завтра, — Хлоя спрятала дрожащие от страха руки за спину. Жульен успела заметить гематомы и ссадины на одних лишь её кистях.              Дальше взгляд мелькнул по-мешковатому худи, а на шее жуткие следы от верёвки, что почти сошли. Сама она была бледной и немного исхудавшей с последней их встречи: выраженные острые скулы, тёмные мешки под глазами. На секунду Хельге показалось, что она была под веществами.              — Я провела с ним слишком много времени, я знаю, — было видно, что слова давались ей с трудом. — Они перевезли меня из Испании сюда, чтобы избавиться…              — О ком ты говоришь, Хлоя? — Хельга протянула к журналисту руку, чтобы успокоить, но девушка резко отступила. В глазах читался вселенский ужас. Она будто избитый на улице щенок, потерявший какое-либо доверие к людям. — Что с тобой? Что завтра произойдёт?              — Я не должна была… — девушку начало трясти, — не должна была тебе говорить, — она истерично свалилась на землю, отползая ближе к стене. — Нет, умоляю, не возвращайся, не лезь в это! У меня так мало времени…              Хельга совсем растерялась, когда Хлоя, схватившись за голову, чуть ли не начала вырывать себе волосы, заливаясь слезами и глухими хрипами. Жульен присела прямо перед ней, а журналист запуганно вытянула руки в защитном жесте.              — Умоляю, не убивай меня!              — Хлоя, я не знаю… не знаю, как тебе помочь, — сердце болезненно сжалось, словно по нему провели ножом. Они не были друзьями, даже хорошими знакомыми, но видеть жизнерадостную журналистку такой — невыносимо. — Пожалуйста, скажи, о чём ты говоришь и я попытаюсь помочь. И кто сотворил… это.              — Ублюдок… он собирается похитить его, — девушка истерично рассмеялась, вжимаясь стену всем телом.              — Кого именно? — больше всего ей не хотелось услышать…              — Вальтера…              У Хельги весь мир с ног на голову перевернулся от внезапного заявления. Девушка резко поднялась на ноги, ловя яркие и неприятные звёздочки в глазах. Пошатнувшись, она схватилась за голову, бегло осматривая землю под ногами на наличие телефона.              — Нет! — вскрикнула Хлоя, срываясь со своего места, рывком выхватывая поднятый с асфальта смартфон, с размаху выкидывая его дальше в переулок.              — Сука, что ты блять творишь? — рявкнула Жульен, толкая избитую девушку в грудь, что та неудачно ударилась об стену. В глазах сверкнул недобрый огонёк. Уровню её злости не было предела.              — Умоляю! — заскулила девушка, вцепившись ногтями в свою одежду. — Он убьёт меня! Моих родителей!              — Сначала ты говоришь мне о похищении, потом ломаешь телефон, а теперь умоляешь? — Хельга сжала кулаки, отшагивая на безопасное расстояние, глядя на то, как чужое тело обессиленно скатывается по стене. — И не признаёшься кто!              Хлоя промолчала и ничего не произнесла. Кажется, она окончательно сошла с ума. Хельга постаралась взять себя в руки, нервно теребя кончик пряди волос меж пальцев. Она не знала, о ком говорила Хлоя и что знала, но выбить из неё точно не могла. Она уже выглядела так, словно её пытали. Сердце билось в громкой лихорадке, пока она пыталась придумать, как ей дозвониться до Вальтера и предупредить. Звонок из другой страны мог просто не дойти, а сбежать и купить себе новый телефон нет возможности. Так ещё и восстановление данных. Просьба позвонить другого? И как завуалировать…              Хельга медленно приблизилась к своему разбитому телефону, поднимая его с асфальта. Она поджала губы, рассматривая это безобразие в руках.              — Хельга, — из-за угла вышла её менеджер, — пора идти.              Жульен вопросительно обернулась на менеджера, замечая, что от Хлои след простыл. Она потерянно осмотрелась по сторонам, сжимая разбитый смартфон в руке. Что вообще в этом Нью-Йорке творится?!              — Тут только что… — Хельга взглянула на место, где до этого сидела журналист. — Уже иду… — и спрятала телефон в карман пиджака, медленно приближаясь к менеджеру. — Слушай, у меня просьба.              — Что такое?              — Срочно дозвонись до Вальтера и как ответит дай мне с ним поговорить.              — Но ты же можешь сама, — девушка нахмурилась, не понимая смысла такой просьбы. — Вы поссорились?              — Просто сделай как я говорю, — она раздражённо протянула каждое слово, отбрасывая волосы за спину. — А ещё, собери мои вещи. Встретимся в аэропорту, — и всё-таки решила.              — Чего?!              — Делай как я говорю или я улетаю сама, — Хельга сжала кулаки, но не заметив повиновения менеджера, раздражённо закатила глаза. — Из-за тебя только время теряю.              Больше ждать она была не намерена. Разворачиваясь на каблучках, бросая всё, ради чего сюда прилетела, явно подводя режиссёров и продюсеров, а также очерняя статус бренда на который работает, Хельга направилась в противоположную сторону от площадки. Ей срочно нужно купить телефон и улететь обратно. А главное успеть…       

~

      «- Да мне насрать на тот факт, что вы какие-то там хорошие знакомые. Я вытащил твою семью из долгов и ты согласился работать на меня. Так что делай то, что я говорю, пока твои бедные родители не вернулись к тому, откуда ты слёзно умолял их вытащить.»              Сэм медленно следовал за тем, кого считал другом. Держался на расстоянии, чтобы не быть замеченным. Уверено огибал свет фонарных столбов, стараясь оставаться в тени. Его руки дрожали, а сердце бешено колотилось в груди от одной лишь мысли, что он должен причинить боль. Хотя он выполнял всю грязную работу по просьбе Тео и уже давно не чувствовал вины за отнятые жизни неугодных людей, за сломанные судьбы таких же, как Вальтер, но именно сейчас обида и несправедливость проедали его изнутри.              Он понимал — Тео сумасшедший. Психопат, уверенно играющий самого эмпатичного человека, выставляющий себя белой овечкой. Но он лишь волк в овечьей шкуре. Нет, даже волк будет куда более сострадателен к другим, а этот ни перед чем не остановится. Но даже понимание Сэму не помогало. Даже приближённость и его доверие, и количество информации на руках.              «- Сэм, мы хищники. А хищники лидируют в пищевой цепочке. Также и с властью. У кого её больше — тот неуязвимее.»              Хищники, а как же. Только Сэм в случае с Тео лишь прибитая собачонка в клетке, покорно выполняющая прихоти своего ненормального хозяина. А собакам недозволенно кусать хозяев. За непокорностью следует наказание. Но какое наказание ждёт собаку, если хозяин живодёр?              Лиен завернул в круглосуточный, а Сэм остановился. Глазами искал камеру и заметил. Он всегда работал тихо, без шума. Даже имея возможность избавиться от записей, ему не хотелось лишней мороки. А в случае с Лиеном…              Ждал совсем недолго, его «объект» вышел буквально через пять минут. Сэм не упустил возможности, подходя немного ближе, но оставаясь слепой зоне.              — Лиен!              Названый совсем чуть-чуть испугался, обернувшись в сторону источника. Его брови в удивлении приподнялись, а на губах заиграла улыбка. Он обрадовался внезапной встрече. Встрече со знакомым в полночь на пустой улице.              — Сэм? Как неожиданно, ты чего тут делаешь? — он отправил банку с газировкой в сумку, подходя ближе к знакомому. — Так ещё так поздно. С работы?              — Догадливый, — он улыбнулся, неловко зарывшись пятернёй в свои светлые волосы, перекинув на другую сторону. — А сам чего в такую ночь гуляешь?              — А я после трени, — Лиен указал пальцем на спортивную сумку за спиной, улыбнувшись во все тридцать два. — Решил привести себя в форму, чтоб кадрить будущих коллег по работе, — и подмигнул.              — Изменений не видно, — усмехнулся Сэм, на что второй недовольно хмыкнул.              — Это только второй день. Да и чего не видно, вон, бицепс, — Лиен демонстративно оттянул край худи.              — Так уж и быть, силач, — Сэм спрятал руки по карманам пальто, нащупывая там перчатки, — поможешь ящики до машины дотащить?              — Это довольно странное предложение в час ночи, — Лиен нахмурился, а сердце Сэма забилось куда чаще.              Каким бы глупым он иногда не пытался показаться, но сомнения насчёт предложения возникли. Ещё с момента, как он вышел из здания спорт-клуба, его не покидало ощущение, что за ним кто-то всё это время следовал. А сразу через пять минут из магазина показался человек, которого он видел от силы несколько раз, хотя считал хорошим знакомым. Но только знакомым, а не другом.              — Не доверяешь мне? — это лишь подливало масло в огонь. — Да, ладно, я понимаю как это звучит, но мне правда нужна помощь.              — Извини, правда, но меня отец уже заждался, — отмахнулся Лиен, медленно отступив.              Сэм тяжело выдохнул, вынудив из карманов чёрные лакированные перчатки. Лиен сжал кулаки — это напрягало не меньше. Он внимательно следил за молчаливым парнем, что в свою очередь понял, что с Лиеном просто так не договоришься. Когда из-под пальто сверкнул металл, Лиен отшатнулся, подбирая с пола небольших размеров булыжник.              — Ты не живёшь с отцом, — рука с пистолетом была направлена на Лиена.              — Какого хуя, Сэм? Только не говори, что собираешься меня пристрелить.              — Собираюсь, но не хочу, — спокойствие в его голосе поражало. Тот, кого он считал приятелем, сейчас держит его на прицеле. — Я не убийца и очень не хочу им быть.              Раздался выстрел.              Лиен истошно простонал, сваливаясь на землю, зажимая рукой простреленное бедро. Пуля не прошла на вылет.              Сэм медленно приблизился, перезаряжая пистолет и продолжая держать тяжело дышащего выпускника на курке. Лиен неохотно поднял голову, пронзительно уставившись в зелёные глаза, в которых читалось сожаление.              — Тебе жаль? — горько усмехнулся Лиен, в попытке отползти, но лишнее движение принесло лишь боль. Он надорвано простонал, решая больше не двигаться. Его же всё равно пристрелят?              — Не представляешь насколько, — железное спокойствие лишь добивало раненного. — Никто из вас этого не заслужил. Лучше бы ты остался сегодня дома как София.              Но не успел Лиен возразить и против, как в висок прилетело оглушающей болью, а за ней пустота…              Его тело бессознательно завалилось назад со шлепком. Сэм прикрыл глаза, переваривая создавшуюся ситуацию и взвешивая дальнейшие варианты. Неподалёку магазин, есть вероятность, что его обнаружат, но также могут не успеть. Он открыл глаза, уставившись на небольшую дыру в спортивных штанах, откуда вытекала кровь. Аккуратно размял руку с пистолетом, которой приложил парню по голове.              «- Меня не волнует, что ты с ним сделаешь. Можешь хоть убить. Главная задача показать Вальтеру, что из-за него же страдают и его друзья.»              Сэм присел над телом Лиена, ощупывая карманы на наличие телефона. К счастью, пуля его не задела. Он смахнул на экстренный вызов, набирая номер.              — Экстренная служба спасения, что у Вас случилось? — буквально через несколько секунд прозвучал женский голос. — Алло? — Сэм промолчал. — Оставайтесь на связи, я отслежу местоположение.              Сэм аккуратно отложил телефон рядом с Лиеном, поднимаясь на ноги. Ему правда ужасно жаль. Всегда было жаль, когда приходилось накладывать руки на невинных людей…

~

      Вальтера трясло. Он размазал слюни с губ по щеке после очередного приступа рвоты, задыхаясь и заваливаясь назад. Зарылся пальцами в волосы, опираясь на стенку кабинки возле унитаза. Новости от Якова не просто поразили, а добили. Добили до состояния тошноты и отвращения. Пришлось отойти, дабы не обблевать весь пол кафе.              Лиен в больнице. Его состояние, со слов Якова, стабильно, но по потерянному голосу Софии в динамике всё казалось куда более искажённым. Он всё ещё не пришёл в сознание, а Софа с ночи и на метр не отходила. Пока Вальтер спал (не без помощи снотворного) его друзья страдали.              Якову всю ночь долбились в дверь, а он всё это время пытался успокоить собственную мать. Всё утихло ближе к утру. Именно в эту ночь Яков поклялся, что никогда не будет жить в частном доме, а переедет на квартиру. Возможно хоть там соседям глубоко не всё равно.              Хельга не брала трубку. Ни американский, ни французский номера не работали. В сеть она не заходила со вчерашнего дня. И одна лишь мысль о том, что Хельга может быть в опасности — вызывала очередной приступ тошноты. Вальтер зажал ладонью рот, предотвратив свои громкие всхлипы. Слёзы небрежно скатились по веснушчатым щекам, капая на белые штаны, оставляя после себя влажные следы. Его трясло, последние силы уходили на сдерживания себя в узде. Навряд ли тому, кто мог быть в соседней кабинке, помимо рвоты хотелось бы услышать отчаянные всхлипы и безостановочную ругань.              Отстранив ладонь, Шмидт сделал надорванный вдох, прикусывая губы. Он знал, кто за всем этим стоял. Об этом ему явно дал знать собственный отец. Новый исполнительный директор? Так всё-таки дорвался… Нет, он не отрицал того факта, что эта роль в конце концов перейдёт настоящему дьяволу, но точно не мог знать, что свои садистские игры он начнёт с его друзей. Да чёрта с два, лучше бы этот психопат вернулся в прежнее русло и кошмарил жизнь ему, но не влезал в жизни тех, кто так дорог…              В голове крутились воспоминания, слова о том, что только Тео мог решать, что делать с его жизнью и жизнями близких. Вальтер практически чувствовал этот стальной ошейник, защёлкнутый на шее. Чувствовал, как Тео грубо тянул цепь каждый раз, когда Вальтер делал выбор в пользу своего счастья. Почти слышал этот противный смех у уха, видел эту гадкую улыбку и слова: «Я предупреждал».              Он устал. Устал подводить всех вокруг. Устал наблюдать за тем, как люди рядом страдают из-за его проблем и эгоистичных решений. Лучше бы он изначально воспринял угрозы и боялся лишний раз не так взглянуть на остальных. Да лучше бы он вообще не появлялся на том ебучем показе и подверг кого-нибудь другого такой участи. Но разве от судьбы убежишь?              Сердце защемило от обиды, перемешанной с виной.              Вальтер не просто кукла в руках Тео, он главная деталь к тому, чтобы помыкать жизнями других людей, тем самым саморазрушая. Он играл главную роль в этой адской сансаре мучений.              Шмидт горько усмехнулся, прикладывая все свои силы, чтобы подняться с грязного пола туалета на ноги и смыть содержимое унитаза. Мог бы Вальтер закончить все эти мучения, расскажи о том, кто стоит за всеми ужасами? Но мог ли он быть уверен в том, что Тео их не убьёт. Не избавится от свидетелей, как от надоедливых игрушек.              Вразвалку он медленно вышел из кабинки, небрежно всполоснул руки и лицо ледяной водой, разглядывая свои опухшие от слёз глаза. Яков заметит, но промолчит. Никто из них сейчас не мог испытывать что-то помимо ноющей боли глубоко под сердцем. Никто не мог радоваться, пока Лиен лежал в больнице после нападения. Даже София, скрывающая свой безмолвный плач у кровати Лиена.              А могло ли случиться так, что его могли бы…              Вальтер схватился за голову, резво мотая головой, отгоняя дурные мысли. Нет, нет, конечно не могли. Тео бы так не поступил. Он больной, но не убил бы невинного…              Отталкиваясь от раковины, Шмидт практически вывалился из туалета, не ощущая земли под ногами. Ноги ватные, лицо бледное, ещё немного и он точно свалится. Яков заметил его в тот же момент, когда дверь из туалета громко хлопнула об стену. Смахнув выступившие слёзы, он подорвался с места, совсем вовремя подхватывая болезненного парня.              — Вальтер, пожалуйста, — пошептал он, помогая добраться до столика. Посетители вокруг принялись громко перешёптываться, поражённые странным поведением и состоянием молодой модели. Отошёл в туалет в адеквате, а вышел… — Солнышко, приди в себя, — от противного прозвища захотелось вывернуться наизнанку.              — Не называй меня так, — процедил сквозь сжатые зубы Вальтер, вяло ткнув пальцем в грудь парня. — Противно              — Противно? — Яков растерялся, отстранив руки от тела Вальтера как от огня.              — Прозвище противное… — часть сознания всё же сумела впитать отстранённую реакцию и надавить на совесть.              Но и эта же реакция выписала Вальтеру не хилую пощёчину осознания. Все проблемы из-за него самого: Тео не просто предупреждал, заявлял прямо. Ему изначально стоило начать отталкивать всех вокруг себя, а не безмолвно плакаться и укрывать источник проблем. Нет, он просто не может подвергнуть Якова опасности из-за раскрытия личности Тео. Лучше его заживо похоронят за тем домом.              — Извини, — прозвучало полушёпотом, добивая в Вальтере остатки человечного.              — Нет, — Вальтер отодвинулся ближе к стене на небольшой софе, что сидел с Яковом. — Не извиняйся. Это я должен молить о прощении у всех вас…              — О чём ты говоришь? — он нахмурился; его глаза блестели от слёз.              — Я виноват в том, что Лиен в больнице, в твоей беспокойной ночи и, возможно… — но слова про внезапное исчезновение Хельги он произнести не сумел. Он мыслено молился всем Богам, лишь бы с его лучшей подругой всё было в порядке. — Виноват, что сблизился, что организовал эти каникулы в Китае. Если бы не они… могло ли быть всё также, как до них? — он отчаянно усмехнулся, царапая ногтями кожаное покрытие софы.              — Вальтер, не смей себя винить, — Яков яростно схватил парня за плечи, встряхивая, быть может это приведёт его в чувства. — Ты ни в чём не виноват, а в особенности в том, что кто-то решил сломать тебе жизнь, втянув всех нас.              — Вот именно, Яков! — Шмидт шлёпнул по чужим рукам, сильнее вжавшись в стену, дабы не допускать лишних прикосновений. — Жизнь ломали мне! Только мне! А из-за меня втянули вас! — воскликнул он, тут же разразившись рыданием. Немногочисленные посетители перепугались.              — Вальтер… — Яков надломленно выдохнул, потирая вспотевшие ладони. Сердце отбивало не просто свой ритм, а многочисленную брань, что никак не срывалась с губ. — Никто не виноват. Только тот, кто за этим стоит. Ты и все мы жертвы обстоятельств…              — Я устал…              — Я понимаю, — Яков облизнул губы. Его душа разрывалась от вида сломленного состояния друга. Ему просто хотелось притянуть его в свои объятия и наплевать на людей, но его останавливало лишь то, что он начнёт сопротивляться. — Посиди, я схожу в туалет и закажу тебе ромашковый чай.              Вальтер замучено кивнул, не глядя на то, как Яков медленно встал и ушёл. Теперь он один…              Колокольчик на двери громко прозвенел, но Вальтер не обратил внимания, мягким движением придвинул к себе меню кафе, опустошённо уставившись в горячие напитки. Хотелось ничего. Сердце ныло под рёбрами, угрожая проломить их к чертям.              Телефон громко завибрировал на столе, всё-таки привлекая внимание владельца. Он прикусил губы, в надежде увидеть там сообщение Хельги.              Незнакомый номер       12:03       «Вальтер»       «Вальтер, Господи, я лечу обратно. Я не знаю, когда до тебя дойдут сообщения. Но прошу, никуда не выходи»       «Запрись дома»       «Тебя хотят похитить»              Вальтер нахмурился, стирая слёзы и перечитывая сообщения ещё раз. Он взглянул на незнакомый номер, который даже не хотел высвечиваться. Один раз он такое уже встречал… Добром не кончилось.              Поджав губы, Шмидт, раздражённо стуча по экрану, напечатал новое сообщение:       

12:05

«О, не начинай»

«Опять твои тупые игры?»

«Если ты проник в мой дом, то я точно туда не поеду»

      Он сжал смартфон до характерного хруста, прежде чем добавить:       

12:06

«И отъебись от моих друзей»

«Ты только и умеешь, что угрожать»

«Если тебе нужен я, то приедь, поговорим»

      Телефон выпал из рук на стол. Вальтер раздражённо закатил глаза, прожигая в нём дыру. Он знал, что Тео с удовольствием воспользуется предложением. Вальтер буквально предложил себя вместо своих друзей. Но когда он появится — вопрос времени.              Шмидт воровато огляделся, задержав взгляд на туалете, куда недавно ушёл Яков. Взвешивая все «за» и «против» он поднялся из-за стола подхватив смартфон. Лучше ему сейчас же уйти и не подвергать Якова возможной опасности.              Поедет домой, откуда должен уехать Тео по вызывающему сообщению, а там запрётся.              Но только Вальтер переступил порог кафе, как телефон в руке неприятно завибрировал от входящего сообщения. Шмидт хмуро открыл шторку уведомлений.              

«Солнышко, я вообще-то всё время был рядом.»

      Он не поверил. Он повёлся. И он практически умер. Напротив кафе, в метрах десяти стоял чёрный, режущий глаз, автомобиль. Оперевшись об капот, рядом стоял никто иной как Тео, играючи прокручивая свой телефон большим и средним пальцами. На лице застыла самодовольная ухмылка, а глаза смотрели с голодом. Вальтер почувствовал, как по телу пробежала мелкая дрожь, а на ногах стало труднее стоять. Он запуганно покосился на пустые улицы и крышу кафе, камера которой не горела красным огоньком. Муляж?              Всё это должно было быть не так. Он должен быть в его квартире и ждать как изголодавшийся хищник в засаде, а Вальтер, как хитроумная лиса найти лазейку и обойти смертельную опасность, исходящую в данную секунду от Тео. Но только он снова оказался ослеплён собственной самоуверенностью, даже не обратив внимания, как завёл себя в ловушку. И этому идеально поспособствовал… Яков. Эта мысль душила, давила и убивала Вальтера изнутри. Тело ломило от подступившего страха, но он не мог сдвинуться с места.              Тео оторвался от излюбленной машины, широкими шагами приблизившись к дрожащему как осиновый лист, Шмидту, захватив его подбородок двумя пальцами, направив испуганный взгляд на себя.              — Пошли за мной, — одними губами произнёс Тео, сжав веснушчатые щёки в руке, силой поведя за собой.              Вальтер хотел кричать, но не мог произнести и слова, послушно, как избитая уличная шавка, следовал за Тео. Рука с лица спустилась на шею. Тео сжал её ниже затылка, а Шмидт тихо взвыл. Раскрыв дверь своего Мерседеса, силой запихнул его на задние сиденья, громко хлопая дверью и запирая ключом. Вальтер подпрыгнул на дорогих кожаных сиденьях, изо всех сил дёргая заблокированные замки. Паника брала своё: руки не разбирали ничего, глаза метались из стороны в сторону, а мозг лихорадочно пытался выдумать хоть что-то, дабы спастись. Похитить? Кто это написал? Неужели правда…              Дверь спереди хлопнула. Тео запер все двери изнутри, поправляя зеркало заднего вида. В отражении сверкнули эти голубые, излучающие голод глаза. Вальтер не смог и отвёл взгляд, прижавшись к противоположной двери от водительского места. Тео тихо усмехнулся, заводя мотор автомобиля. Сердце забилось чаще, а время словно ускорилось. Стоило машине тронуться с места, как из дверей кафе показалось напуганное лицо Якова. Вальтер сдвинулся к другой двери, прижавшись к окну и крикнул:              — Яков!              По инерции Шмидт тут же вжался в кресло от резкого движения автомобиля. Стало просто невозможно сдерживаться: слёзы бесконтрольно стекали по щекам. Если бы только у него была возможность не приходить на тот показ. Повернуть время вспять. Вернуться на несколько минут назад…              — Почему ты не можешь оставить меня в покое?! — Вальтер нащупал под ногами какой-то неизвестный провод, подхватив его и кинувшись на водителя.              Тео не ожидал. Он сжал руль одной рукой, а другой, схватил за волосы душащего его Вальтера, силой дёрнув в сторону. Вальтер слаб. И телом и душой. Машина резко завернула в сторону, заставив Шмидта очередной раз перевернуться на заднем сиденье. Эта поездка оставит после себя много синяков. Снаружи и внутри.              Тео отбросил шнур на своей шее в сторону, до куда не смогли бы достать шаловливые ручонки, провёл пальцами по неярко выраженному следу на шеи и взбесился.              — Сука, — Тео развернулся так, что сумел схватить Вальтера за локоть, но тот не собирался сдаваться, пиная его ногами. — Какая же ты противная мразь.              Вальтер пытался, бился до последнего, но в следующую минуту ему прилетел кулак в нос. Хватка на руке ослабла, а он обессиленно плюхнулся назад, прикрывая глаза от ноющей боли. Дверь хлопнула и через мгновение, его уже прижимала к ледяному стеклу пара грубых рук. Вальтер взглянул на горящие неприязнью голубые глаза над собой. На тонких губах заиграл оскал. Он уже попрощался с собственной жизнью, но Тео лишь стёр кровь из-под носа, облизнув палец. Как только собака испытает вкус человеческой крови — её нужно усыпить.              — Я вижу, чувствую как ты ломаешься, — Тео смотрел в глаза, наполненные слезами, моментами стирая стекающую из носа кровь. — Как сходишь с ума каждые день и ночь. Как придумываешь идеи, чтобы обойти меня, скрываешься от своих близких. Неужели они для тебя так важны?              Вальтер молчал, боялся даже что-то вслух произнести. Тео встряхнул его, сжав тонкие плечи до невыносимой боли и синяков, что позже проявятся. Его выражение лица стало строже.              — Говори, когда я с тобой разговариваю!              — Пожалуйста… — промямлил Вальтер, почти давясь слезами.              — Зачем ты защищаешь тех, кто не смог защитить тебя? — Тео саркастично усмехнулся, спустив одну руку на шею, несильно сжав её, но чтобы Вальтер закашлялся. — Думай ты хоть раз о себе, то не оказался бы в подобной ситуации, а я легко бы обменял тебя на кого-нибудь другого.              — Не трогай никого… — прохрипел Шмидт, истощённо вцепившись в руку Тео на своём горле.              — Серьёзно? — фыркнул Тео, одним движение притянув Вальтера ближе к себе. — Даже сейчас? — его дыхание неприятно обожгло губы. — И не сопротивляешься. Конечно, ты умоляешь меня не трогать твоих друзей и родителей, что у меня на мушке. Бедный Яков сейчас в панике пытается найти тебя, поедет к тебе домой, ведь ему тоже дошло сообщение Хельги. Твоя милая подружка летит над океаном и ничего не может сделать. Лиен и вовсе лежит без сознания с простреленным бедром, а София горестно сидит рядом и ждёт, — глаза Тео искрились адским пламенем внутри. — А зайка Элиас… о, одна твоя выходка и он отправится лежать в соседнюю палату от Лиена, — его лицо исказилось в злой гримасе с этой кровожадной улыбкой. — А твоя дорогая мамочка смеётся в объятиях твоего отца со своей любимой комедии, что смотрит в тридцать второй раз. Я всё знаю о тебе, солнышко.              Вальтер потерял себя в эту минуту. Эти слова разбивали не только сердце, но и его самого. Тео выиграл. Взял, одержал над ним победу. Он разжал хватку на руке, что продолжала держать за горло.              — Сдался, — объявил Тео, опаляя пухлые губы своим дыханием. — Я уничтожу всего тебя, Вальтер, изнутри и снаружи. И ты настолько войдёшь во вкус, что будешь сам умолять меня ломать тебя, лишь бы не оставаться с самим собой, — он тут же отпустил его, глядя на то, как парень небрежно ударяется об стекло, — ведь настоящие и сумасшедшие демоны на самом деле внутри тебя.              Он улыбнулся, довольный своей работой. Выпрямился, насколько позволяло тесное пространство машины и потянулся к подлокотнику между передними сиденьями, доставая из него небольшую стеклянную ёмкость и тряпку. Вальтер неторопливо поднялся на локтях, понимая что к чему вело. Больше всего ему не хотелось отключаться, теряя бдительность в лапах этого сумасшедшего. Он был готов на всё, но только быть в сознании.              — Пожалуйста, не делай этого, — Вальтер обхватил Тео ногами за талию, привлекая внимание. — Что угодно, но не усыпляй. Просто отпусти… Рушь мою жизнь дальше, играй в свои садистские игры, но только не похищай. Я тебя на коленях умоляю. Прошу! — со всем отчаянием.              — Ты продолжаешь извиваться как рыба на суше, — Тео медлил, показав Вальтеру только свой профиль, полностью не разворачиваясь. — Тебя можно было бы спасти, будь кто-то рядом. Но никого нет. И ты продолжишь задыхаться, — он вынул из кармана чёрную полипропиленовую маску, скрывая за ней пол лица.              — У тебя совсем нет сердца? Ты. Никого. Не. Умеешь. Жалеть? — каждое слово давалось с трудом, он говорил обрывисто, не спуская глаз с тряпки. Это хлороформ? — Ты нормально спишь по ночам?.. Душа твоя хоть когда-нибудь болела? Она вообще у тебя есть?              — Ты задаёшь слишком много бессмысленных вопросов. Так хочется поговорить обо мне? — он отложил прозрачную баночку, развернувшись к Вальтеру. — Давай сделаем это в более непринуждённой обстановке.              — Нет! — Вальтер спрятал лицо за руками, сопротивляясь из последних сил.              Одну руку ему удалось отвести и прижать к стеклу машины, второй же, Вальтер активно отмахивался наперекор той злосчастной тряпке, о которой уже за километр несло. Тео фыркнул и запечатлел своё раздражение в виде укуса на худощавой кисти, чуть ли не прокусив собственную маску. Шмидт взвыл и резко выдернул руку из его рта. Тео тут же воспользовался возможностью, прижимая влажную ткань к разбитому носу Шмидта.              Вальтер заёрзал, попытался сбросить парня с себя и отстранить руку, но сознание медленно ускользало, а движения стали более вялыми и расплывчатыми.              — Вот так, отдохни. У меня на тебя ещё много планов, солнышко, — Тео аккуратно сложил тряпочку, убрав её с кукольного лица, любуясь. — Словно настоящий ангел, — с нежностью провёл по влажным от слёз щекам, поправляя прилипшие ко лбу волосы, но тут же со всей неприязнью сжимая острый подбородок в руке. — Не представляешь, как я жду увидеть ненависть в твоих глазах, когда ты узнаешь всю правду… — он наклонился к бледной шее, вдыхая его аромат, что приятно щекотал ноздри. — Обещаю, тогда ты иначе взглянешь на тех, кого так оберегаешь.