Пока сыпется багровый песок

      21 января 1926 год. Новый Орлеан. 11:45       Харпер изо всех ног мчался по улице, с ужасом осознавая, что опаздывает неприлично сильно. Вообще, он планировал сегодня прийти пораньше и показать себя с лучшей стороны перед всеми, да, только вот, всё с самого утра пошло совсем не по плану. Утро началось с прорвавшейся в ванной трубы, из-за чего пришлось спешно перекрывать воду и практически час убирать потоп. Потом едва не случился пожар на кухне из-за случайно упавшего на плиту полотенца.       И вот, казалось бы, опасность миновала, и даже осталось время добраться без опоздания, но вдруг на пути возникла старушка, нуждающаяся в помощи. Да, разумеется, Скотт мог бы просто пройти мимо, но не смог, поддавшись чувству жалости и воспоминаниям о своей давно покинутой матери, которую уже толком и не помнил. Вообще, мужчина рассчитывал, что успеет закончить пораньше, но вновь возникли непредвиденные трудности. И вот, как итог, огромное опоздание.       Практически подлетая к месту встречи, мужчина увидел Алистера, который поглядывал на часы и явно нервничал. Хаск окинул взглядом элегантно одетого ведущего, на котором сегодня красовался дорого выглядящий костюм из атласной ткани сочного бардового, словно качественное выдержанное вино, цвета. Всё это оттеняли и дополняли темно-коричневая рубашка, черная бабочка с алым камнем в центре, а также позолоченные очки и броши на воротнике. Волосы были аккуратно уложены в привычную прическу.       Заметив Скотта, Астори развернулся, и его лицо вместо обеспокоенного стало раздраженным. Немного повозмущавшись о времени, тот горделиво вскинул голову, холодно фыркнул и плавно двинулся вперед. Только вот, Алистер хоть и выглядел вполне обычно, да и его расстройство можно было понять, Харпер всё никак не мог отделаться от ощущения, что с тем что-то сегодня было не так. После трех недель, видимо, очень сильной болезни ведущий стал гораздо сдержаннее в плане жестов или же проявлении эмоций, а ещё заметно похудел. Теперь на лице мужчины маячила лишь бессменная непроницаемая улыбка, а глаза, до этого выражавшие огромный спектр эмоций, стали пустыми, практически безжизненными, и лишь в моменты сильных эмоций в них проскакивал тусклый огонек.       Только вот, выяснить, что произошло, пока они не виделись, так и не удалось, да и внимание мужчины переключилось со своего нового внегласного боса на отель. Сомнения, что его крупно развели, появились практически сразу, едва стоило увидеть старое здание и сомнительного вида вывеску. Внутри, однако, ситуация оказалась несколько лучше, поскольку мужчину встретила приятная, довольно дорогая обстановка, хоть от неё и веяло некой стариной. Но, самое главное – бар. Скотт был вынужден признать, что ассортимент оказался более, чем роскошным, чем он мог себе представить. У него даже закрались сомнения, откуда это всё вообще было привезено, и на сколько вообще можно сесть за решетку за подобное, если всё вскроется.       Вторым неприятным моментом стала излишне раздражающая и жизнерадостная начальница, которой, казалось, не было ещё даже и восемнадцати, а также первый постоялец, представленный, как Энджел Даст. Вообще, Хаск не слишком понимал, почему в этом месте все друг к другу должны были обращаться по прозвищам, однако, его это не сильно и заботило. Он был готов работать где угодно и делать что угодно, лишь бы чем-то себя занять, чтобы в голову не лезли тяжелые мысли, и лишь бы платили соответственно рискам. В прочем, его личная выпивка, которую можно было пить сколько угодно и когда угодно, подкупала и скрашивала разочарования.       На новом месте Хаск освоился довольно быстро. Он даже разговорился с постояльцем, когда тот слегка подвыпил и принялся жаловаться на свою жизнь. Скотт же сделал вид, будто бы волнения незнакомца ему интересны, а сам невольно высматривал знакомый силуэт. Энджел хоть и выглядел довольно симпатично, только вот, Харпер был готов поклясться, что тот явно проигрывал Алистеру по многим параметрам.       — Эй… Так что не так с тем улыбающимся парнем? Какой-то он жуткий…       — Мой тебе совет: держись от него как можно дальше. Этот человек опасен.       — Опасен? Пф! Да он больше похож на безобидного клубничного сутенера!       — Моё дело предупредить. — меланхолично отозвался мужчина, делая ещё один глоток из бутылки.       — О? Ты так хорошо его знаешь?       — Не скажу, что хорошо, но знаю достаточно того, чего предпочел бы не знать.       — Да ладно тебе… Он же выглядит, как безобидная зефирка. Навряд ли он способен на что-то невообразимо ужасное или опасное.       — Мне как обычно. Тот, что всегда под конец. — как-то слишком внезапно прозвучал тихий и спокойный заказ. Скотт бросил взгляд на утомленно выглядящего Астори и невольно напрягся, нахмурив брови, однако, с заказом тянуть не стал, прекрасно понимая, что от него сейчас хотят.       — Всё в порядке?       — Да, вполне. — ведущий взял бокал, уже по некой привычке слегка покачав тот в руках, после чего сделал маленький глоток, глядя куда-то в сторону и плавая в каких-то своих мыслях. Хаск даже невольно сглотнул, ощущая вокруг того ужасающую ауру жажды крови. — Просто… А, в прочем, это не важно. Ну? Как тебе новое место?       — Полное дно. — тихо сознался Харпер, пытаясь понять, о чем думает ведущий.       — Прям под стать тебе. — язвительно хмыкнул Астори, самодовольно прищурившись.       — В таком случае, и тебе. — незамедлительно парировал бармен, с легкой опаской взглянув на реакцию, поскольку осознал, что в порыве взыгравшихся эмоций сказал лишнего. Только вот в ответ он получил лишь мягкий кивок и горькую усмешку.       — Да, пожалуй. — тихо согласился мужчина и отставил в сторону практически полный бокал, из которого сделал всего глоток, после чего поднялся. — Простите, я бы посидел ещё, но, увы, сегодня ещё слишком много дел, которые не ждут. Веди себя хорошо и не доставляй проблем другим, Хаски. Ещё свидимся.       Подобное поведение встревожило Скотта ещё больше, поскольку не сулило абсолютно ничего хорошего. Мужчина внимательно проследил за уходящим, изо всех сил давя в себе желание броситься следом, поймать того и прижать к себе, чтобы хоть как-то унять чужую ярость и кровожадность. Он, конечно, сомневался, что это может помочь спасти хоть чью-то жизнь, да вот только, по крайней мере, это могло хоть немного смягчить судьбу бедолаг, в том числе, и его собственную, ведь из-за опоздания он, кажется, умудрился попасть в огромную немилость. Астори сегодня толком даже и не смотрел в сторону Хаска, и это, кажется, беспокоило самого мужчину. За прошедший месяц он уже успел привыкнуть к тому, что радиоведущий дарил своё внимание лишь ему, а теперь тот вел себя так, словно они совершенно чужие друг другу.       — Значит, «как обычно»? — хитро протянул Энджел, придвинувшись ближе к мужчине.       — Он просто раньше часто заходил в бар, где я работал, и постоянно заказывал одно и тоже. — Скотт убрал со стойки оставленный стакан и вздохнул, чувствуя жалость, что придется выливать такой хороший напиток. В прочем, решение «проблемы» нашлось быстро. Пока его «клиент» отвлекся на какое-то принесенное почтальоном лично в руки письмо, Хаск перелил напиток во флягу и спрятал обратно в карман, после чего отхлебнул из бутылки и принялся протирать стаканы.       — Значит, вы «просто знакомые»? — Хитро протянул парень, вернувшись к диалогу. — Повторишь? Или… О! Идея! Удиви меня.       — Да, просто знакомые. — коротко отозвался Харпер, начав смешивать новый напиток       — М? Он ведь тебе нравится, да? Признай, ведь нравится?       — Не вижу смысла отвечать на подобные глупости. То, что мы знакомы, ещё не значит, что я к нему что-то испытываю. Скорее это так, раздражающий фон. — Скотт нахмурил брови. Разумеется, сам он не был подобного мнения. Скорее, просто искусно лгал, чтобы ему потом не пришлось отдуваться за ненужные неправдоподобные слухи, ведь, кто знает, насколько ужасную кару придумает больной и извращенный мозг? А ему, между прочим, нужно было ещё за опоздание наказание получать.       — А он, между прочим, симпатяжка, если присмотреться. Я бы ему дал. Или даже вдул.       — Ха! Ничего не выйдет. — мужчина подал новый напиток клиенту       — Это ещё почему? Он исключительно по девочкам?       — Скорее, исключительно сам по себе.       — Это не проблема. Я способен соблазнить абсолютно любого, только если он не ярый гомофоб. Значит, этот милашка ещё никем не тронут? Как думаешь, он предпочтет быть сверху или снизу?       — Не думаю, что тебе по силам усмирить это стихийное бедствие.       — Что, хочешь убедиться в моих способностях, красавчик?       — Обойдусь. — Скотт раздраженно отпил из бутылки, пытаясь унять эмоции. Он перевел взгляд на подбежавшую Ниффти и забрал у той протянутую записку, ощутив, как растет неприятное предчувствие.       — Что это? Любовная записка?       — Если бы… — Недовольно буркнул Хаск и раскрыл листочек. Его взгляд пробежался по аккуратным и изящным буквам и цифрам, невольно отмечая красоту написанного. Собственно, ничего иного он и не ожидал. В записке имелись указания даты, времени и места, куда нужно было подойти и ждать, а также небольшие инструкции о том, как уйти с работы пораньше и каким путем идти, а также была небольшая напоминалка о перчатках и небольшая приписка в конце с просьбой сжечь после прочтения.       — Ну? И что там?       — Личное. — Скотт убрал записку в карман и тяжело выдохнул.       — Да ну? Свидание?       — Нет. Просто небольшое напоминание о работе. С чего вообще такая одержимость, что между нами что-то есть? Он всего-навсего мой босс, и нас связывают чистые рабочие отношения.       — Да неужели? Вы пришли вместе.       — Это ничего не значит. Он просто исполнял обещание и должен был представить меня… Хм… Ну… Этой… Как её?..       — Чарли.       — Да… Точно…       — А ещё ты знаешь, что он пьет.       — Это моя работа. Уверен, к концу месяца запомню всех постоянных клиентов и их предпочтения.       — Он дал тебе ласковое прозвище.       — Он их дает всем, кто его интересует или не раздражает. Вон, ту девку вообще «дорогой» и «дорогушей» называл. И вообще, разве тут не у всех прозвища?       — То другое. У Чарли, вообще-то девушка есть.       — Меня не ебет. Просто отвалите и дайте мне спокойно работать.       — Тогда у меня есть козырь, от которого тебе не отвертеться.       — Да неужели?       — Ты знаешь, какой он в постели. — Даст хитро прищурился, а вот Скотт невольно поперхнулся выпивкой, чем, собственно, невольно и подтвердил чужие слова. — Ага! Попался!       — Он просто как-то рассказывал о подобном, когда перебрал с алкоголем слишком сильно.       Скотт достал из кармана одну из заготовленных самокруток и закурил, пытаясь расправиться с копящимся стрессом. Он уже ощущал тотальное разочарование от нового места, и даже выпивка не спасала. Хотя чему там спасать было? Какое-то низкоградусное дешевое пойло лишь немного тупило чувства, а не глушило их вовсе. Видимо, устав от безрезультатных расспросов, Энджел на время отстал, пару раз напоследок попытавшись позаигрывать с самим барменом. К вечеру в новоиспеченный бар заглянуло несколько зевак, и стало даже как-то привычно работать. Когда настало время, начался небольшой спектакль с «заболевшей Ниффти», и Харпер, как «друг семьи» вызвался отвести девочку домой. Хоть мужчине и слабо верилось в успех этой авантюры, но подобное, на удивление, сработало просто отменно.       Распрощавшись на одной из улиц с бойкой девчушкой, отправившейся домой, Хаск заглянул домой за перчатками и, на всякий случай, оружием, после чего поторопился к месту встречи описанным в записке путем, не желая опоздать и в этот раз. На удивление, все улицы и переулки, которыми мужчина шел, были пусты и плохо освещены, а в месте встречи и вовсе стояла кромешная тьма, хоть глаз выколи. Правда, с кошачьим зрением это было не проблема. Единственный яркий фонарь, висящий на доме жертвы, до Хаска, скрывшегося за выступом стоящей рядом многоэтажки, не доставал, однако, противно светил и бил в глаза каждый раз, когда мужчина поглядывал на дом.       Вскоре явился и сам Алистер. Скотт спешно поймал ведущего, который явно начал падать, после чего прижал к себе и ощутил странное удовлетворение. Мужчина осмотрел спутника, переодетого в более простую одежду, после чего осторожно поинтересовался самочувствием, на что довольно быстро получил весьма резкий ответ и сопротивления. С легким чувством досады и огромным нежеланием Харпер все-таки отпустил Астори, внимательно глядя на то, как тот элегантно выпорхнул из объятий, игриво подмигнул тени, а потом щелкнул пальцами, окутывая себя непроглядной тьмой.       Когда дымка, наконец, развеялась, Скотт ощутил, как у него перехватило дыхание, поскольку перед ним возник незнакомец, который явно был выше и шире в плечах, однако, тот всё равно сохранял в образе элегантность и утонченность. Лицо существа хоть и сохранило все знакомые черты, но из-за новой прически и широкой клыкастой улыбки от чего-то казалось совершенно чужим. Хаск невольно сглотнул, взяв протянутую когтистую конечность, облаченную в тонкую черно-красную ткань, и ощутив ледяной холод.       С некой нарастающей тревогой Харпер шагнул следом в тень за потянувшим его… Алистером? Когда их окружила непроглядная тьма, мужчина обеспокоился ещё больше, в особенности, из-за того, что ощущал, как на него со всех сторон направлены пронзительные взгляды. Он крепче сжал чужую ладонь, на что получил лишь тихую холодную усмешку, напоминающую скорее едкую насмешку.       В доме, однако, короткое мгновение близости прервалось, едва им только стоило проникнуть в пустую комнату. С легким чувством беспокойства Хаск проследил, как его спутник проверяет обстановку, вслушиваясь в тихий мерный цокот набоек на туфлях, а потом поторопился следом. Заметив жест, командующий идти на кухню, он коротко кивнул и тихо двинулся в нужном направлении. В комнате он заметил женщину средних лет, которая тихо подпевала работающему радио, увлеченно готовя ужин. Скотт окинул взглядом окружение, прикидывая в голове, как лучше подобраться к жертве, чтобы наделать меньше шума. И вот спустя время возможность представилась. Хаск быстр и тихо скользнул в комнату, подкрался к жертве, закрыл рот и приставил той к горлу небольшой раскладной нож, приказывая вести себя тихо.       Мужчина бросил взгляд на появившееся рядом с ним мелкое теневое существо и горько усмехнулся, осознавая, чем занимается и чем вообще это всё кончится. Скотт взял веревку и связал жертву, после чего завязал той глаза и рот. Всколыхнувшаяся жалость сменилась спокойствием и уверенностью. Работа есть работа, и здесь, увы, ничего не поделать. За долгие часы размышлений в одиночестве он пришел к выводу, что не так и плохо остаться в живых, ведь у него ещё есть шанс остановить ужасного неуловимого преступника и начать новую спокойную жизнь, да и моральность убийств Харпера не заботила, поскольку он привык убивать людей, причем, зачастую тех, кто не мог дать отпора или защититься.       От криков, раздавшихся на втором этаже Скотту, от чего-то стало не по себе. Стараясь не думать о происходящем, мужчина закинул пленницу себе на плечо и понес в столовую. Спустя несколько минут в комнату, постукивая тростью, медленно вошел и Аластор. В свете ламп казалось, что вокруг Демона блестела кроваво красная аура. Правда, в таком облике он пробыл не долго, вскоре вновь вернувшись в человеческий. Харпер на мгновение даже ощутил некое сожаление, что всё уже закончилось. Правда, расстраиваться ему пришлось недолго, поскольку его вниманием завладел блаженно выглядящий ведущий.       Хаск медленно отошел и покосился на спутника, борясь с огромным желанием поймать того и прижать к себе. Правда, заботливое настроение продлилось недолго, поскольку Астори содрогнулся в приступе тихого ненормального смеха, после чего, вооружившись тесаком, одним махом практически отрубил жене детектива голову, заливаясь хохотом и окатывая себя, пол, стол и стену потоком свежей горячей крови. От подобного зрелища Скотт ощутил сильную тошноту, а в памяти всколыхнулись жуткие картины прошлого.       Мужчина спешно отвернулся, пытаясь унять всколыхнувшуюся дрожь и тревогу. В попытках отвлечься, он посмотрел на Астори, который внезапно решил заняться своеобразным творчеством что-то рисуя кровью на стене. Скотт поймал себя на мысли о полной невменяемости его спутника. Вид крови, кажется, заводил и без того взведенного ведущего, поскольку тот мелко подрагивал и восторженно улыбался, занимаясь делом. Приближаться сейчас мужчина не рискнул, поскольку чувствовал, что это чрезвычайно опасно, и что в статусе аффекта его, вероятнее всего, просто прирежут за компанию. Правда, к концу рисования радиоведущий, видимо, несколько успокоился, поскольку убийственная аура несколько подрассеялась, да и кровожадная ухмылка стала в разы сдержаннее.       После непродолжительного, довольно холодного диалога Харпер отправился прочь из столовой, прихватив со стола тряпку и несколько пузырьков с какими-то жидкостями, не желая спорить с Алистером, который, видимо, продолжал злиться толи из-за дневного опоздания, толи из-за того, что стал свидетелем легкого флирта, хоть Скотт на заигрывания взаимностью и не ответил.       Едва мужчина затаился под лестницей, как вдруг входная дверь распахнулась, и Скотт ощутил, как его сердце сжалось от тоски, после чего ускорило темп. Вся эта ситуация напомнила мужчине о смерти его семьи. Харпер поймал себя на мысли, что сочувствует бедолаге и даже, в какой-то степени, завидует, ведь тот не будет мучиться так уж долго, поскольку его жизнь оборвется уже сегодня. Только вот, распрощаться со своей жизнью в ту роковую ночь Хаск не смог, поскольку жажда жизни, от чего-то, оказалась сильнее. Была ли то жажда мести? Или же скрытая влюбленность в своего мучителя? Сложно было сказать, ведь в своих чувствах он так и не смог разобраться до конца.       Смочив тряпку химикатами, Скотт осторожно подкрался сзади. Щелчок пистолета всколыхнул в душе мужчины ярость, в то время, как Алистер оказался абсолютно спокоен, будто бы в того и не целились вовсе. Успешно проведя боевой захват и обезвредив цель, Хаск прижал к чужому рту и носу тряпку, ожидая, пока подействует смесь. Держать сопротивляющегося пришлось довольно долго, и Харпер даже успел несколько вымотаться, а вот Астори подобная картинка, похоже, забавляла, поскольку тот тихо стоял в сторонке и с довольным видом наблюдал за происходящим.       В ответ на похвалу Харпер невольно взорвался небольшим выговором беспечному ведущему, на что получил лишь язвительную усмешку и небрежную отмашку. Приближаться слишком быстро мужчина не рискнул. Скотт всё никак не мог понять, что произошло с его спутником, и откуда такие резкие перемены в поведении. Ещё недавно радиоведущий был куда мягче и довольно мило смущенно реагировал на простую дружескую близость, а теперь того будто бы подменили.       Проследовав за мелкой теневой сущностью в кабинет, он занялся поисками всех необходимых данных, стараясь не обращать внимания на начавшиеся крики, доносившиеся из столовой. Он каждый раз вздрагивал и жмурился, слыша очередной крик, полный ужаса и муки. Скотт невольно поймал себя на мысли, что ещё легко отделался, попав в милость безумца и избежав подобной участи, через которую проходил детектив со своей семьей.       С поисками документов, однако, пришлось изрядно повозиться, буквально прочесывая каждый угол, чтобы не пропустить потайных ящичков или секретных хранилищ. И вот, собрав всё, он двинулся обратно. В столовой, к этому времени уже стало тихо. Лишь подходя к комнате, он услышал тихий разговор ведущего и нездоровые, на грани полного безумства, смешки.       Осторожно заглянув в комнату, Харпер увидел сидящего на полу Алистера, который тихо смеялся, с каждой секундой дрожа все сильнее и сильнее. Скотт не знал точно, перевозбудился ли тот от вида крови, или же оказался на грани нервного срыва, однако, ожидать развязки мужчина не стал. Отложив с сторону бумаги, он подошел и мягко обнял подскочившего ведущего, после чего усадил, пытаясь успокоить. На этот раз Хаск сопротивления не встретил. Правда, и долго удержать не смог, поскольку Астори, опомнившись, резво подскочил на ноги и вновь опасно пошатнулся, видимо, столкнувшись с головокружением из-за перенапряжения. Харпер вновь поймал неугомонного мужчину, не позволяя тому упасть и пораниться. В прочем, это всё равно было маловероятно из-за сторожащей тени, однако, проигрывать той бармен не хотел, чувствуя обиду от того, что Алистер большую часть своего времени отдавал именно какой-то подозрительной и опасной сущности, а не ему.       Скотт покосился на обезображенный труп детектива и невольно вздрогнул, внезапно осознав, что мог оказаться на его месте. Только вот, слишком долго мусолить эту мысль ему не позволили возобновившиеся протесты, только, не по поводу объятий, а по поводу души. Как оказалось, пока он мешкался, тень Астори успела поймать душу убитой и оторвать кусочек для каких-то личных замыслов. Спорить по поводу подобного мужчина не стал, поскольку не слишком понимал ценность подобной трапезы, да и теперь, глядя на непонятный, склизко выглядящий шар, его одолели сомнения, возможно ли вообще это съесть. Долго думать, однако, не дали ни ему, ни самому Алистеру. Тень просто скормила обоим части и довольно прищурилась, внимательно глядя на забавно надувшегося хозяина. Тот, кажется, был несколько расстроен и обескуражен, однако, отвращения не испытывал. А вот Хаск ощутил лишь легкую тошноту от того, что нечто похожее на безвкусное желе скользнуло по горлу и растворилось где-то в груди с легким жжением. Никакого другого дискомфорта подобное не доставило.       Пока Хаск размышлял о своей неутешительной перспективе и пытаясь понять, что привело Алистера к переменам, радиоведущий вместе со своими приспешниками успел затереть все лишние следы, а потом, как-то слишком внезапно поймал мужчину за руку и утащил за собой в непроглядную тьму, тихо посмеиваясь. Из-за того, что на этот раз Скотт не успел объединиться с своим теневым напарником, при переходе мужчина ощутил легкое головокружение и тошноту. Он осмотрелся, пытаясь понять, где вообще оказался.       Привыкнув немного и придя в себя, он осмотрелся, ища знакомые ориентиры, поскольку, судя заявлениям спутника, он оказался неподалеку от дома. В это время, словно поддавшись легкому адреналиновому опьянению и усталости, Астори ослабил непреступную защиту, тихо сознавшись, что его нынешнее странное поведение было связано с тем, что он отдал ещё одну часть своей души и, видимо, потерял часть эмоций и чувств. Подобное заявление ранило Скотта, поскольку Алистер четко дал понять, что посчитал свои зарождающиеся дружеские чувства лишь пустой тратой времени и нежелательной помехой. И если раньше Харпер был твердо уверен, что сможет добиться ответных чувств и, возможно, взять под контроль разрушительное поведение, то теперь все надежды рассыпались в прах, ведь Астори охладел слишком заметно и прекратил отвечать какой-либо взаимностью, даже теплое выражение сменилось холодной наигранной маской.       И прежде чем Хаск успел попрощаться, ведущий спешно ушел со своей тенью, очаровательно той улыбаясь и посмеиваясь. От подобной картины Скотт ощутил ядовитый укол ревности прямиком в кровоточащую рану. Он хотел было броситься следом и поймать уходящего, но не успел толком даже среагировать. В итоге, пришлось возвращаться домой в расстроенных чувствах, попутно придумывая план, благодаря которому удалось бы вернуть утраченное превосходство, только вот ни одной стоящей мысли так и не появилось. Решив, что разберется со всем утром, Хаск забрел домой, прополз в спальню и утомленно рухнул на кровать, практически сразу отключаясь. Слишком насыщенный и волнительный день.       Правда, проснулся мужчина по привычке рано, до будильника. Приведя себя в порядок и сделав зарядку, мужчина включил радио и принялся за готовку завтрака, невольно вспоминая, как Алистер быстро и ловко расправлялся с подобным, а также какой вкусной получалась пища. Скотт невольно покосился на простенькую кашу и бутерброды, отмечая, что, хотя бы, его еда перестала сгорать и стала, как минимум, съедобной. До идеала было далеко, но уже стало неплохо. Жизнь постепенно начала налаживаться, и даже одинокая жизнь вдовца не так и угнетала, хоть первые недели и было непривычно и даже жутко от давящей тишины, воцарившейся в доме. Правда, решение проблемы нашлось крайне быстро – радио. Оно разгоняло тишину, скрашивало скуку и создавало иллюзию чужого присутствия рядом.       Вот и сейчас, по некому обыкновению, в шесть утра из динамика вместо стихшей легкой мелодии зазвучал жизнерадостный, звонкий и бойкий голос всеми любимого ведущего. Хаск невольно тихо усмехнулся, посмотрев на приемник, после чего скрутил и сложил в карман несколько самокруток, чтобы покурить на работе. Затем, сварив кофе, он устроился за столом и принялся завтракать, морально стараясь приготовиться к новому дню на работе. Откровенно говоря, его более, чем устраивало старое место, но, видимо, у Алистера были какие-то свои планы на этот счет, только вот, Хаска в них тот посвятить так и не удосужился.       После завтрака мужчина помыл посуду и, закурив, двинулся пораньше на работу, чтобы подготовить бар к открытию и заодно почитать свежие новости, ведь по улицам уже бегали сорванцы, предлагая прикупить свежий номер. Бросив монетку одному оборванцу, Скотт забрал газету и, пробежавшись глазами по первой странице, свернул ту в рулончик и двинулся дальше, закурив по пути в попытках унять всколыхнувшееся от мыслей о работе раздражение.       В отеле он холодно поздоровался с начальницей и встал за бар, начав готовиться к новому дню. Небольшой перерыв на курение и ознакомление с актуальными новостями, и вот работа началась. В газете, на удивление, не оказалось ничего о ночном происшествии, однако, Скотт спихнул этот факт на то, что тела, видимо, просто ещё не успели найти, и, скорее всего, к обеду город зашумит о новой ужасной трагедии. Заботило ли это Харпера? Не особо, ведь он понимал, что ему беспокоиться не о чем, ведь на месте преступления не осталось следов, да и далековато оно было что от дома, что от работы, поэтому вряд ли подозрения моли упасть именно на него.       Поддерживая алиби с «болезнью», Никки сегодня в отель не явилась, что, собственно, особо бармена и не тронуло, поскольку тот просто занялся своей работой, время от времени обслуживая случайных зевак, предлагая тем неалкогольные напитки, а в свободное время Хаск или полировал стойку, или чистил стаканы, или же просто листал газету, не забыв, при этом, найти и включить радио, чтобы хоть что-то шумело на фоне помимо раздражающей блондинистой девицы и грязно флиртующего постояльца.       Перед обеденными новостями, как и обещал, заглянул Алистер на чашечку кофе, бодрый и веселый, как обычно. Скотт невольно заметил, что после убийства радиоведущий стал заметно спокойнее и мягче, однако, колкость и отстраненность в его словах всё равно не исчезли. Скотт окинул взглядом Астори, который сидел и элегантно пил кофе, читая принесенный с собой выпуск газеты. В какой-то момент тот поднял глаза, и их взгляды пересеклись. Ал невольно усмехнулся и, прикрыв глаза тихо проговорил:       — А ты и в самом деле стал лучше варить кофе. Этот значительно лучше, чем тот, что ты готовил раньше.       — Просто поставка зерен другая, более качественный товар. — сухо буркнул отмазку Хаск, чтобы остальные гости ничего не заподозрили. Вообще, он не совсем понимал, для чего в отеле открывать кофейню—бар, да и не ожидал, что у него вообще будут клиенты, однако, в какой-то степени, всё вернулось на привычные круги, хоть и со слегка странным новым окружением.       — О? В самом деле? Рад слышать. — практически мгновенно подыграл мужчина, очаровательно улыбнувшись. — Слышал новости? По городу поползли слухи, что вчера вновь объявился Демон. Сегодня утром нашли убитых детектива и его семью.       — В самом деле? Что ж… Наглости этому подонку не занимать.       — В самом деле. Замечательная выйдет новость. Нужен новый срочный выпуск газеты?             — Не откажусь. — Скотт забрал со стойки положенный и придвинутый к нему номер, после чего убрал от лишних глаз, решая изучить потом, как выпадет свободная минутка.       — И как тебе сегодняшний день?       — На удивление, гораздо тише и спокойнее, чем вчерашний.       — Вот как? Славно.       — Может, хочешь какой-нибудь перекус к кофе?       — Нет. —несколько обеспокоенно проговорил ведущий, приложив пальцы ко рту, будто бы того тошнило. — Я не голоден. Плотно сегодня позавтракал. Но спасибо за заботу.       — Прости за доставленные вчера неудобства.       — Не стоит. Мы ведь всё обсудили ещё вчера. К тому же, ты ведь помог матери нашего нового прокурора. Это похвально.       — А… Д…Да…Она, кажется, упоминала нечто подобное, когда я от неё уходил… — Скотт растерянно потер шею, пытаясь угадать настроение собеседника, однако, сегодня маска Астори оказалась ещё более непроницаемой, чем обычно.       — Что ж… Боюсь, мне уже пора бежать дальше по делам. Бай-бай, котеночек. Загляну к вам вечером. Слушайся свою новую хозяйку. Ах да, и не забывай улыбаться.       Алистер с тихим смешком спешно поднялся и словно ветер умчался прочь, оставив Харпера в растерянных чувствах. С одной стороны, Скотт был обеспокоен своей судьбой, поскольку так и не смог прочитать настроение и намерения ведущего, но, с другой стороны, он был рад, что от того больше не веяло жутчайшей жаждой убийств, что означало лишь то, что город некоторое время может спать относительно спокойно. К тому же, сам Астори выглядел вполне здоровым и полным сил, хотя, думая об этом теперь, Хаск отметил, что его собеседник был немного бледноват, правда, это он крайне быстро спихнул на утомление и недосып из-за вчерашней ночи, ведь та теневая завеса, видимо, изматывает ведущего довольно сильно при применении. Собственно, эти догадки подтверждало и вчерашнее признание Ала о слишком большой трате сил.       — Значит, котеночек? — игриво протянул взявшийся словно из неоткуда Энджел.       — Это была просто шутка из-за одного случая. Он всегда так издевается. —напряженно буркнул мужчина, после чего принялся готовить чужой заказ, вслушиваясь в музыку, доносящуюся из приемника, пытаясь успокоиться. Он откровенно не понимал, как Алистеру удавалось на публике сохранять лицо, не выдавая даже малейшего изменения эмоций без весомой причины.       Скотт покосился на чашку с наполовину выпитым кофе и невольно нахмурился, не понимая, с каких пор Алистер вообще начал оставлять напитки недопитыми и по какой причине, ведь раньше подобного не случалось. Возможно, вчера было виновато настроение, а сегодня какие-то срочные дела. Дело ведь было не во вкусе? Не должно. Астори ведь похвалил напиток, да и отвращения на его лице не было, даже скрытого. Хаск невольно усмехнулся, вспомнив забавное выражение лица ведущего, когда тот увидел немного подгоревшие бутерброды, или когда мужчина так благородно сделал укус, доказывая, что в его еде нет яда.       — Эй, милашка, а можно мне один из твоих «особых» коктейльчиков?       — До пяти вечера у нас другое меню. — Скотт указал на стоящую на стойке табличку.       — Бу-у-у… Зануда… Тебе жалко что ли?       — Жалко у пчелки. А у меня установлен регламент, и получать за его нарушение я не намерен.       — Я ведь никому не расскажу.       — Хорошо, сделаю.       — Правда?       — После пяти вечера. — Хаск едко усмехнулся, взглянув на свою тень, словно проверяя, есть ли там кто-нибудь, после чего, отдав последний заказ, поставил табличку «перерыв 5 минут» и, взяв в зубы самокрутку, ушел в дверь для персонала, выходя на улицу в переулок, чтобы покурить.       Мужчина поджег табак и, выдохнув облачко дыма, посмотрел на небо, пытаясь предположить, какое наказание ему выдумает его босс за опоздание. Правда, после прошлой ночи ему в голову лезли лишь ужасные картины пыток. Решив, что незачем себе зря портить нервы, он вновь начал пытаться придумать, как бы ему вернуть утраченную благосклонность и завоевать непреступное сердце. Только вот, как бы он ни старался выстроить хоть какой-то план, всё рушилось о страх и недоверие самого ведущего из-за травматического опыта в прошлом, а также наличие живой тени, которая Харпера, видимо, недолюбливала, поскольку всегда смотрела холодно, надменно, недоверчиво и, даже в некотором смысле, агрессивно.       Скотт присел на корточки и погладил появившегося рядом с собой компаньона, делая очередную длительную затяжку, чтобы поскорее докурить и вернуться в зал, поскольку длительное отсутствие тому явно не простят, хоть обеденное время уже и подошло к концу, и основная часть набежавшего народа уже разошлась обратно по работам.       — Ну что, попытаемся устроить второй дубль? Пусть этот чертенок и оказался вновь на шаг впереди, у нас ещё есть шанс загнать его в ловушку и переиграть. Спасибо за помощь вчера. Без тебя было бы сложно пережить тот вечер и найти те чертовы бумажки. В следующий раз, если мы доживем до награды, «трофей» станет твоим, идет? Не понял я прикола с этой херью, похожей на загущеную воду. Да и, кажется, прошлую тоже нужно было отдать тебе. Нихера ведь не изменилось, только впустую потратили. Хотя… Возможно, это и к лучшему. По крайней мере, она не досталась им, и, возможно, смогла обрести покой.       Харпер поднялся и, сделав последнюю затяжку, выбросил окурок в бак, после чего шумно выдохнул дым, возвращаясь обратно. Как и ожидалось, в отеле вновь стало пусто, поэтому мужчина решил потратить свободное время, чтобы перекусить, выпить кофе и почитать принесенную Алом газету, чтобы узнать, что нового там вообще написали. Как и все убийства, связанные с Демоном, новость о гибели детектива и его семьи красовалась на первой полосе. К небольшой статье, полной вымыслов и неточностей «для красного словца», было также приложена какая-то обычная фотография детектива. Как и ожидалось, подробностей не было, лишь общие факты, которые удалось вынюхать репортеру от полиции. Не было даже упоминания «шедевра», над которым так упорно корпел Астори, но, похоже, радиоведущего сей факт нисколько не расстроил. Вероятно, лишь потому, что это была самая первая новость, которая обрастет «красочными» подробностями несколько позже.       Конец музыкальной паузы, привычный блок новостей, разносящий горячую весть по всему Новому Орлеану, сея в душах людей удивление, шок, тревогу и трепет перед страшной напастью. Скотт лишь фыркнул, ловя себя на мысли, что Алистер наверняка весь обед пробегал по городу, собирая самые свежие слухи, чтобы новость получилась более сочной, чем в газетах, и что, возможно, ведущему стоило бы дать с собой хотя бы легкий перекус, хоть тот и твердо заявил, что не голоден.       К вечеру бар вновь заполнился гостями, только уже пришедшими отдохнуть после трудного тяжелого дня. Вообще, Скотт был удивлен, что уже на второй вечер пришло так много людей. В суматохе он, правда, не сразу заметил пришедшего Алистера, правда, не из-за того, что ведущий был как-то излишне неприметен в толпе, а из-за того, что банально поначалу не признал того без очков и с немного другой прической.       — Эй, котеночек, мне чего-нибудь полегче, для начала.             — Не нужно звать меня… — начал было в раздражении Хаск, однако, увидев знакомое лицо и холодную усмешку, мигом унял свой пыл, нервно сглотнув. — А… Это ты. Что сделать?       — На твой вкус. Кстати, я не оставлял здесь свои очки? Нигде не могу найти. Просто напасть какая-то!       — Нет.       — Вот как? Жаль.       — Ты умудрился потерять очки?       — Ну… Я их где-то забыл. А потом кто-то, видимо, решил, что добру пропадать не стоит, и оставил себе. Я обошел все места, где был.       — Может, их взял твой… приятель… ради шутки?       — Исключено. Это не весело. — мужчина отпил немного из поставленного перед ним бокала.       — А в бюро находок был?       — Разумеется. Заглянул перед самым закрытием.       — Может, на радио оставил?       — Дорогой мой, если бы это было так, то я бы сейчас ещё работал, а не прохлаждался здесь. Ах… Это ведь нужно было забыть запасную пару именно сегодня… Ладно… Это даже не так и плохо. В коем-то веке окажусь дома раньше обычного. Повторишь?       — Ты слышал? Чарли хочет на следующей неделе организовать вечеринку.       — Разумеется. Мы уже об всём договорились.       — Быстро… Ты когда вообще пришел?             — Около часа назад.       — Серьезно?       — Заодно разобрался с кое-какими поставками, пока к тебе было не протолкнуться. Ты у нас сегодня прям нарасхват. — тихо посмеялся ведущий, опустошив очередной бокал. — Нда… Нет, так дело не пойдет. Нальешь чего покрепче?       — Тяжелый день?       — Даже не представляешь, насколько. Ха-ха-ха… Столько мест пришлось обойти и опросить гору людей... Просто голова кругом.       — И чего хочешь?       — Виски.       — Уже?       — Не хочу сильно напиваться. Завтра работать. Просто сделай сразу двойной.       — Не хочешь вместо этого попробовать парочку новых крепких коктейлей?       — О? У тебя расширился ассортимент? Хочешь сделать меня своим подопытным?       — Вовсе нет. Я готовил их и раньше, когда жил в Вегасе, и в рецепте уверен на все сто. Просто в старом баре, где мы встретились, их готовить не позволял ассортимент.       — В таком случае, буду рад. Ну? И что же ты хочешь подать?       — То, что должно прийтись тебе по вкусу. Черная вдова и Лонг-бич айс ти.       — О-о-о… Звучит, как заявка на победу. Ну давай, котенок, попробуй удивить.       — Ну… Тогда… — Хаск усмехнулся достав высокий стакан, после чего наполнил колотым льдом и принялся за приготовление. Добавив водку, белый ром, серебряную текилу, джин, трипл сек и лимонный сок, он аккуратно все перемешал, затем долил до верха клюквенный морс, оставшийся с дневной смены и перемешал ещё раз, после чего украсил долькой лимона и соломинкой. — Прошу. Лонг-бич.       — О-о-о… Красненький. — тихо посмеялся Алистер, поводив соломиной около краев стакана, словно бы размешивая. Судя по всему, того уже взял алкоголь из выпитых ранее бокалов, сменив напряженность и настороженность на легкую игривость и расслабленность. Однако, даже немного опьянев, Астори не потерял в своем образе утонченности и элегантности. Подобное даже несколько взбесило Харпера, однако, в то же время, его это и завораживало. — О… А неплохо. Освежает. Правда, думаю, этот коктейль лучше подавать летом. Станет просто хитом.       — Мне кажется, с тобой всё станет хитом. — тихо буркнул Скотт, заслышав, как три других клиента заказали то же самое, что сейчас с довольным видом медленно потягивал Алистер, подпевая одной из песен, заигравшей на радио.       — М? Что?       — Нет, ничего. — Харпер невольно усмехнулся, заглядывая в глаза, полные таинственности и легкого кокетства.       — Тогда займись делом. Зря я, что ли, занимался рекламой?       — А-а-а… Так эта толпа — твоих рук дело?       — Содержание отеля само себя не оплатит, особенно, когда наша маленькая принцесса хочет самостоятельности и желает что-то доказать своему дорогому папочке. В любом случае, это не моё дело. Я лишь могу сделать так, чтобы это место оставалось на плаву.       — Но я не слышал, чтобы ты рекламировал отель на радио…       — Ха-ха-ха… Друг мой, ты даже не представляешь, насколько быстро и мощно распространяются слухи. Слышал ведь о несчастье с частным детективом? Тело нашли утром, через пару часов об этом затрезвонили газеты, а уже к обеду эта трагедия успела покрыться огромной горой подробностей и слухов. Информация, приятель, очень мощное орудие в умелых руках, особенно, если подкреплена хорошими связями.       — Не сомневаюсь. — Скотт отвлекся, занявшись другими заказами.       Время от времени бармен поглядывал на мирно беседовавшего ведущего, к которому ближе подсел какой-то незнакомец, не внушающий никакого доверия, толи из-за мерзкой улыбочки, толи из-за того, что тот явно не мог держать руки при себе, то и дело трогая никак не реагирующего на это безобразие Астори. Между делом Скотт подал Алистеру второй обещанный напиток, а затем отвлекся на небольшую случившуюся потасовку между подвыпившими мужчинами, которые не поделили внимание одной леди.       С подобным Харперу разбираться было не впервой, поэтому бармен просто выставил буйных посетителей за дверь, пригрозив расправой, если те продолжат, после чего вернулся обратно и отпил немного из своей бутылки, унимая раздражение и жажду. Правда, расслабиться толком он не смог, поскольку внезапно ощутил, как что-то, или, вернее, кто-то впился ему зубами в ногу под стойкой. Скотт невольно ошатнулся, после чего возмущенно посмотрел на тень, которая зло смотрела на мужчину.       Хаск перевел взгляд на Алистера, который в смятении поглядывал на недопитый бокал. Взгляд радиоведущего был расфокусирован больше обычного, а реакция стала какой-то вялой и заторможенной, а вот усмешка его собеседника, наоборот, стала не такой доброй, как раньше, скорее, коварной. С приторной заботой тот начал уверять, что Астори перепил, недооценив крепость напитков, после чего предложил проводить домой. Только вот, присмотревшись повнимательнее, Скотт заметил, что зрачки у ведущего были расширены гораздо больше обычного, словно бы тот только-только свершил свою кровавую расправу, да и дышал тот тяжело.       Быстро смекнув, что его напиток оказался испорчен каким-то сильным наркотиком, Харпер пришел в ярость. Он терпеть не мог подобные непотребства, особенно, в адрес того, кто был ему далеко не безразличен. Сделав вид, будто бы уронил случайно полотенец, бармен склонился под стойку и тихо прошептал:       — Сможешь проследить за этим ублюдком?       Получив утвердительный ответ, Скотт быстро поднялся и вышел из-за стойки. Понимая, что больше нельзя терять время, он осторожно подхватил Алистера под руку и увел из зала в помещения для персонала. Астори же сопротивляться или лишние вопросы задавать не стал, видимо, смекнув, что происходит что-то не то.       — Эй, Хаски, что за напиток ты мне подал? Задумал избавиться от меня на глазах у всех?       — С напитком всё было нормально. До тех пор, пока тебе не подмешали наркотики.       — О-о-о… Так вот откуда это ужасное ощущение…       — Как ты себя чувствуешь?       — Голова кружится… И тошнит… И… кажется, тяжеловато дышать.       — Черт… Давай, нужно срочно почистить желудок от этой дряни. И как ты вообще попался на подобное?       — Я не увидел. Видимо, он что-то высыпал, пока я отвлекся на шумиху, которую пошел разнимать ты.       — Мгм… А твой приятель куда смотрел?       — Согласно контракту, он не может выходить в мир людей без разрешения, когда вокруг посторонние, если это не угрожает моей жизни. Поэтому он не мог ничего поделать.       — То есть, передозировка твоей жизни не угрожает? А если бы это был яд?       — Он тоже не всесилен. К тому же, если его увидят чужие, нашей игре, моей репутации, судьбе этого отеля — всему настанет конец.       — Ладно, сейчас не время для подобных обсуждений. Ты принимал когда-нибудь наркотики?       — Дурак что ли? Нет, конечно. Хотя… Возможно, что-то и было, когда врач лечил мою простуду. Кажется, меня сейчас стошнит.       — Потерпи ещё немного. Только не здесь.       — Я убью того подонка…       — Не сомневаюсь. Давай, шагай быстрее.       Харпер в спешке практически затащил подопечного в уборную, и как раз вовремя, поскольку тошнота Алистера усилилась в разы и перешла в рвоту. Скотт мягко похлопал того по плечу, после чего поторопился за питьевой водой и полотенцем, по пути поймав обеспокоенную хозяйку отеля и попросив, чтобы та позвонила в больницу и пригласила врача. Мужчина искренне хотел верить, что всё обойдется, да, только вот, все симптомы сообщали о том, что доза наркотика оказалась слишком высока для ведущего, не привыкшего к подобному. Возможно, тот выпил не один подобный напиток, поскольку день сегодня выдался загруженный, и Хаск явно не успел уследить за всеми, да и Ал удобно остался без очков, от чего мог и не заметить подставы, а своей привычкой всё скрывать и держать в себе тот мог лишь больше провоцировать недоброжелателя.       Вернувшись обратно, Скотт присел рядом, после чего начал отпаивать побледневшего мужчину. Разумеется, не из доброты душевной, а чтобы почистить желудок от остатков алкоголя и препаратов. Алистер первое время пытался брезгливо отмахнуться, видимо, не желая, чтобы тошнота возвращалась, однако, быстро уступил, видимо, не найдя сил для сопротивления. Скотт тихо выругался, видя, как чужой взгляд совершенно лишился осознанности.       — Давай, Ал, держись. Только не закрывай глаза. — Хаск ослабил чужую бабочку и расстегнул пару верхних пуговиц, облегчая дыхание, после чего вновь нчал поить водой.       — М-м-м… Х…Хаск… Не надо…       — Хватит упрямиться. Давай, наркотик наверняка ещё остался.       — Из-за тебя тошнит опять… — мужчина недовольно нахмурился и локтем ударил Харпера, после чего вновь склонился над унитазом.       — Больно ведь… — Хаск осторожно поймал завалившегося на бок ведущего и мягко протер чужое лицо полотенцем, прижимая к себе и чутко прислушиваясь к рваному поверхностному дыханию. — Прости, это моя вина, мне следовало быть внимательнее к незнакомым посетителям. Даже думать не смей теперь подохнуть здесь и таким образом.       — Пф... И не собираюсь. Подобная ерунда мне не...       — Эй-эй... Тише.       Скотт мягко поймал и перенес уснувшего подопечного на диван в комнате отдыха, продолжая внимательно следить за состоянием. Его пальцы мягко обхватывали тонкое запястье, щупая пульс. Каждый слабеющий и замедляющийся вздох сеял в душе тревогу, каждый пропадающий удар сердца колыхал ярость, что кто-то посмел зариться на его добычу и причинять вред тому, кто определенно Хаску был не безразличен.       Харпер нервно цыкнул и закурил последнюю самокрутку, присев на пол в ожидании, пока придет врач. В голове он уже продумывал, как поступит с подлецом. Убивать того, очевидно, не следовало, поскольку слишком очевидны были мотивы, но и просто отпустить ситуацию было нельзя. По итогу, Скотт решил просто как следует преподать тому урок, а потом как-нибудь отговорить Алистера от мести.       — Эй, Хаск…       — М? Очнулся?       — Давай убьем того гаденыша сегодня?       — Нельзя. Слишком очевиден мотив.       — Да ладно… Обставим всё, как несчастный случай. Или самоубийство, мол бедняжке стало так плохо, что он едва не свёл меня в могилу, и поэтому от страха, стыда и горя покончил с собой. Нам всего-то нужна его жалкая душонка. Сделаем из него игрушку и будем вечность пытать. — Алистер сел и потер шею, слегка поморщившись, после чего невольно тихо рассмеялся.       — Тебе лучше прилечь. Скоро должен прийти врач.       — Зачем? — Астори ловко выудил из чужих рук сигарету и покрутил в руках.       — Как зачем? Ты ведь едва на тот свет не отправился.       — Пф! Не отправился ведь. Нда… Пришлось, конечно, потрудиться, чтобы обезвредить часть яда. Пришлось даже пожертвовать одной из вчерашних частей души, чтобы получить небольшую прибавку к энергии. Кстати… Где мой приятель? Не ощущаю его рядом.       — Я… Попросил его проследить за тем гадом. Хотел начистить морду хорошенько.       — И он тебя послушал? Ха-ха-ха-ха… Очаровательно. В прочем, это нам даже на руку. Хочешь покажу один фокус? Только никому не рассказывай и сиди тихо.       Астори тихо усмехнулся, после чего, словно осмелившись, взял в рот самокрутку, от чего Скотт даже невольно сглотнул, поскольку выглядел ведущий сейчас весьма соблазнительно. Харпер скользнул взглядом сперва по полуприкрытым алым глазам с темными кругами под ними, обрамленными густыми длинными ресницами, потом по приоткрытым губам, которые будто так и манили поцеловать, потом по тонкой шее и, наконец, остановился на виднеющемся на ключице шраме.       Бармен хотел было податься к мужчине, однако его остановило изящное движение чужой ладони. Сделав одну затяжку и даже не закашлявшись, Алистер выдохнул густой зеленый дым. Комната внезапно погрузилась во мрак, будто бы вокруг не было работающих ламп. Лишь светящийся, будто живой, зеленый дым клубился вокруг присутствующих, немного разгоняя тьму. Хаск на мгновение даже забыл, как дышать. Он завороженно смотрел то на дым, то на появляющиеся и изменяющиеся в том таинственные знаки, то на танцующие тени, изредка выходящие на свет и хищно усмехающиеся.       Астори, тем временем, обхватил появившийся в ладони рыжеватый сгусток, тихо читая какое-то заклинание на неизвестном Скотту языке. Лицо ведущего в этот момент показалось мужчине абсолютно чужим, поскольку исчезла обыденная улыбка, сменившись непривычной серьезностью и таинственностью. Ал резким движением раздавил энергетический сгусток и расплылся в блаженной, несколько сумасшедшей улыбке, достав из кармана маленькую соломенную куколку и окутав ту позеленевшими энергетическими нитями, после чего острым клыком прокусил палец и начертил какую-то руну, читая очередное заклинание.       — Вот так. — тихо хихикнул ведущий, когда, наконец, рассеялся дым и исчезла потусторонняя тьма.       — И что это было?       — Так… Один маленький фокус. Продолжение тогда покажу в другой день. Так уж и быть, пусть поживет чуть подольше. Прости, твоя самокрутка сгорела полностью. Куплю тебе потом что-нибудь, ладно?       — Да не стоит…       — Стоит. — резко перебил Алистер. — Так нужно. Долг должен быть уплачен, даже если это был ненужный кусочек бумажки. Тебя ведь тоже может задеть возмездие, если не соблюсти условности.       — В следующий раз предупреждай, если собираешься делать нечто подобное. И вообще, не будь так беспечен. Нас могли увидеть.       — Эй, котенок, лови. — Астори бросил зачарованную куклу бармену, после чего свалился обратно на диван. И закрыл глаза. –Спрячь её пока у себя. Только не потеряй. О... И если что, я в себя не приходил. Хм… Быстро же кончился допинг из этой никчемной незрелой душонки… Посплю ещё немного.       — Черт тебя дери! Ты порой даже хуже маленького ребенка! О чем ты вообще думал?! … Ал? — Харпер спешно сунул полученный предмет в карман и прислонил руку к взмокшему лбу, слыша, как вновь слабеет чужое дыхание.       Скотт мягко переложил ведущего так, будто бы тот и не вставал, любуясь изящными чертами спокойного лица. И чем дольше мужчина всматривался, тем больше замечал незримых деталей, будь то мелкие, совсем новые, морщинки или же едва-едва различимые редкие мелкие пятнышки веснушек, которые в обыденной жизни было и не видно, но на побледневшей коже те, наконец, дали о себе знать.       Заслышав снаружи частые шаги и голоса, мужчина цыкнул и отстранился, после чего присел около дивана и прикрыл глаза, занимая выжидающую позу и делая вид, мол «вот какой я хороший, сидел и сторожил, а вы долго шлялись не пойми где». Немного отойдя в сторону, он позволил пришедшему врачу сделать осмотр и оказать необходимую помощь, однако, глаз с того не спустил.       Спустя некоторое время после введения антидота и постановки капельницы состояние ведущего видимо улучшилось, поскольку пропали проблемы с дыханием и порозовели кожные покровы. Потеря сознания сменилась глубоким сном, однако, Алистера было решено не будить. Скотт лишь перенес того из комнаты для персонала в один из пустующих номеров отеля, предложенный хозяйкой. Было видно, что та довольно сильно переживала из-за случившегося.       Харпер покосился на увязавшегося следом Энджела и не смог сдержать раздраженного вздоха от посыпавшейся на него горы вопросов и грязного флирта. Мужчина лишь крепче прижал к себе спящего, после чего чуть ли не влетел в комнату, буркнув, что дальше справится сам, и спешно замкнул за собой дверь, не позволяя больше войти никому постороннему, поскольку понимал, что Алистер подобному явно окажется не рад.       Осторожно избавив Астори от лишней одежды, чтобы тот потом не возмущался из-за помятого костюма, Хаск мягко уложил свою ношу на кровать и уже собирался было уйти, как вдруг ощутил, что его осторожно, несколько неуверенно, поймали за руку. Мужчина развернулся, глядя на до ужаса сонного радиоведущего, который жалобно улыбнулся и прошептал лишь короткое «останься». Выглядел тот несколько напуганным и даже сбитым с толка. Вероятно, дело было в незнакомом окружении и не до конца отпустившем наркотике, а, вероятно, Алистер просто боялся оставаться совершенно один, ведь живая тень, видимо, ещё не вернулась. Неплохой шанс для атаки, если бы Харпер вообще задумался об этом, не увлеченный переживаниями и уязвленной гордостью.       — Ложись обратно. — Хаск мягко взворошил чужие волосы и аккуратно надавил на голову, заставляя вернуться на подушку, и присел рядом, нежно поглаживая. — Прости. Мне следовало быть внимательнее.       — Заткнись. Своё получишь потом. —мужчина забавно нахмурился, после чего приподнялся, обнял собеседника за шею и утащил за собой на подушку, тихо посмеиваясь.       — Эй… А разве ты не против всей этой темы и не шлешь романтику куда подальше?       — Это и не романтика. Ты просто моя личная грелка. Здесь холодно. Хотя... Пф-ха-ха-ха... Похер.       — Вот, значит, как? Да ты ведь всё ещё под кайфом сейчас...       — Быстро подобное не выветрится. Выглядишь недовольным... Ха-ха-ха... Ты расстроен своей ролью?       — Честно? Очень. Твой поступок оказался очень жесток. Мне казалось, у нас всё взаимно, и мы близки к тому, что найдем общий язык, а ты так просто отказался не только от меня и моих чувств, но и от своих собственных.       — Чувства — просто лишняя обуза. Пф-ха-ха-ха... Да кому они вообще нужны? Пустая трата времени.       — Ты даже не дал мне шанса доказать обратное.       — В таком случае, если будешь себя хорошо вести, я дам тебе шанс, но не более того. Если сможешь доказать, что твои чувства не препятствуют делу, и что ты можешь выполнять свою работу идеально, я не стану ограничивать наше общение слишком сильно.       — И ты думаешь, мне этого хватит? — Скотт теснее прижал к себе ведущего, ощутив, как тот уткнулся носом в шею и тихо усмехнулся.       — Определенно.       — А если вдруг я захочу большего?       — Ха-ха-ха... Какой жадный котенок… Ты и без того получил слишком много. О… У меня появилась потрясающая идея.       — И какая же?       — Секрет. Только лапать-то не смей. Я тебе не распутная девица.       — А кажется наоборот… Ты ведь такой соблазнительный… Чем больше наблюдаю — тем сильнее убеждаюсь.       — Распустишь руки, и в тебе определенно или появится новая дырка, или я отрежу один из твоих грязных пальчиков. — с нездоровыми смешками тихо прошептал ведущий. Харпер невольно напрягся, ощутив, как к его горлу приставили лезвие.       — Прости. Больше не повторится. Я просто дразнился.       — Вот и отлично. — Астори убрал нож, после чего устроился поудобнее и, наконец, уснул вновь, видимо, успокоившись и пригревшись.       Харпер лишь тихо выдохнул и натянул одеяло, чтобы было потеплее. Он совершенно перестал понимать, что творится в голове ведущего, поскольку наедине тот начинал вести себя непредсказуемо, то кокетничая и притягивая к себе, то отталкивая холодом и безразличием. Он осторожно погладил спящего и коснулся губами макушки, тихо желая доброй ночи. Правда, сам он уснуть всё не мог, поскольку тихое горячее дыхание то и дело щекотало кожу и будоражило чувства.       Тот факт, что Астори обрубил ещё один путь сближения, расстраивал Скотта, но, увы, перечить или как-то принуждать вспыльчивого ведущего тот не хотел, поскольку боялся повторения незавидной участи детектива. Опыт доказал, что в немилость к Алистеру лучше не попадать. Чего только стоил сегодняшний день! Хаск достал из кармана зачарованную куколку и задумчиво повертел в руках. Выглядела та как простое соломенное чучелко ручной работы. Если бы он не видел своими глазами, что с той происходило, то просто счел ведущего невменяемым психом. Правда, ситуации это особо не меняло, скорее, даже несколько ухудшало, ведь трезво мыслящий психопат гораздо опаснее невменяемого сумасшедшего.       Мужчина перевел взгляд на хитро прищурившуюся появившуюся рядом тень, после чего невольно нахмурился, осознавая, что довольно жутко постоянно ощущать на себе чей-то взгляд. Это лишь добавило баллов в пользу бессонной ночи. Где-то после полуночи, когда Алистер согрелся, расслабился, а его беспокойная дрема сменилась глубоким тихим сном, Харпер собрался было осторожно выскользнуть из кровати и покинуть комнату, да, только вот, засмотревшись на доверчиво жмущегося спящего, так и не смог найти в себе сил даже на то, чтобы лишний раз шелохнуться. Худой, хрупкий, нежный, холодный, покрытый бесчисленными шрамами, печальный, подрагивающий время от времени Алистер вызывал к своей персоне лишь жалость и желание согреть и защитить. Время от времени ведущий вздрагивал особенно сильно и что-то невнятно испуганно бормотал, теснее прижимаясь к своей «грелке» и рвано дыша. Скотт невольно поймал себя на мысли, что, вероятно, тому снился какой-то кошмар, который, возможно, терзает ведущего каждую ночь на протяжении многих лет.       — Эй, котенок, пора вставать. — внезапно вырвал Харпера из дремы тихий смешок. Бармен недовольно поморщился и с огромным усилием разлепил неподъемные веки, пытаясь вспомнить, когда вообще умудрился уснуть. Тело отозвалось на попытку пошевелиться неприятной ноющей болью, будто бы мстя за целую ночь, проведенную в одной позе.       — Сколько времени?       — Пять утра.       — Какого хера так рано?       — Сделай кофе.       — Ты, блять, сейчас серьезно?! Ты разбудил меня только ради ебучего кофе?       — Советую поторопиться. А то считать начну. — Астори холодно фыркнул, поднялся и принялся одеваться, начав напевать легкий ненавязчивый мотивчик.       — Ладно-ладно… Уже иду.       — И поправь рубашку. Не хочу, чтобы все думали, будто мы провели ночь вместе.       — Но мы ведь провели.       — Не в том смысле! Ты знаешь, что я имею в виду.       — Разумеется. — Скотт застегнул рубашку и повязал бабочку. — Однако, кому какая разница, с кем и как ты провел ночь?       — О-о-о… Поверь, огромная. Я слишком долго и упорно выстраивал свою репутацию, чтобы в одночасье порушить её новостью о том, что я предпочитаю грязных и вонючих мужчин.       — Эй!       — Меня никто не интересует. Но если уж будут вынуждать обстоятельства, и для сохранения положения будет необходим партнер, то я лучше предпочту какую-нибудь очаровательную леди.       — Кто бы сомневался... Но, всё равно, ты стал так холоден…       — Я могу притвориться тем, кем был раньше. Только не вижу смысла.       — Нет, не нужно. Неужели тебе было настолько обязательно отдавать ту часть души?       — Сорняки необходимо удалять до того, как они плотно укоренятся и испортят сад.       — То есть, для тебя любовь или дружба – это сорняк?       — Разумеется. А теперь заканчивай маяться дурью и займись делом. О… И верни марионетку       В ответ на подобное заявление Харпер лишь раздраженно цыкнул и отстранился, с опаской покосившись на нож, который Астори оценивающе повертел в руках, а потом с наигранной милой улыбкой спрятал на потаенном ремне в рукаве. Решив не испытывать судьбу дальше, мужчина передал ведущему зачарованную вещицу и спешно покинул комнату, оставив собеседника, приводящего себя в порядок.       Уже совсем скоро с кухни донесся аромат свежего сваренного кофе. Скотт подал на барную стойку чашку и пару холодных бутербродов, однако, подошедший Алистер к еде даже не притронулся, да и к напитку особо тоже. Ведущий лишь поправил очки, принесенные ночью своим компаньоном, после чего кое-как расправился с половиной напитка и торопливо ушел на работу, чтобы успеть к началу. Напоследок тот бросил лишь сухое прощание и обещание заглянуть за тем, как наметится «веселье».       Харпер, однако, в отеле тоже не задержался, решив сходить домой за сигаретами, а также чтобы переодеть рубашку, испачканную кровью. В конце концов, у него было ещё несколько часов. В голове мужчины то и дело всплывали резкие слова, сказанные Астори. Задели ли они? Определенно. Причем, в первую очередь пострадала гордость Скотта, ведь его чувства, да и его самого, по сути, приравняли к мусору, от которого можно просто избавиться без угрызений совести.       — Тц… Чертов гаденыш… — недовольно буркнул Хаск, зайдя в дом и включив радио уже по некому обыкновению, впуская в раздражающую тишину чуть менее раздражающий жизнерадостный щебет ведущего.       Мужчина потер шею и тяжело выдохнул, ощущая себя униженным и брошенным. Хоть Алистер и продолжал подпускать к себе, хоть и позволял себя обнимать, но взаимностью отвечать тот явно перестал, превратившись из нежного, распускающегося после долгой зимы, бутона розы в колкий лед. Хаск закурил сигару, ощутив, как сердце рвется от обиды, попутно вороша старые раны, старательно прикрытые безразличием. Перед глазами вновь встал образ Астори, нежный, смущенный, очаровательный. Скотт вновь разочарованно цыкнул, осознав, что упустил свой шанс, а перспектива привязать к себе ведущего вновь казалась сомнительной, поскольку было не понятно, насколько сильно пострадали эмоции и чувства ведущего, и может ли тот теперь вообще привязаться к кому-либо.       Быть может, стоило поискать помощи со стороны? Харпер переоделся и задумчиво почесал затылок, размышляя, с кем бы посоветоваться по поводу смены тактики в завоеваниях доверия. От чего-то на ум раз за разом приходил лишь один раздражающий парень, с которым связываться, от чего-то, совершенно не хотелось. Да, только вот, не было выбора, поскольку эта самая заноза в одном месте жила там, где работал Скотт. Мысленно пожаловавшись непонятно кому о том, что вокруг него собралось слишком много чокнутых, мужчина сделал несколько самокруток и сунул те в карман, после чего перекусил остатками еды из холодильника и отправился вновь на работу.       — Утречка, тигр, ты откуда такой потрепанный и запыхавшийся?       — Очевидно, из дома. — холодно отозвался Скотт, прочесав пальцами встопорщенные волосы и приводя прическу в более приличный вид.       — Ага… — недоверчиво протянул Энджел, окидывая мужчину оценивающим взглядом. — И почему тогда так выглядишь?       — Проспал. — холодно солгал Скотт, начав готовиться к открытию. — У меня уже есть предупреждение от босса за опоздание. Не хочу даже знать, что он сделает во второй раз.       — А разве вы не провели эту ночь вместе?       — С чего бы вдруг? Я просто последил за его состоянием пару часов и свалил домой.       — Бу-у-у… Ты такой скучный. У тебя ведь был такой замечательный шанс! Или же тот милашка не в твоем вкусе? Не против тогда, если я заберу его себе?       — Так уж и быть, расскажу по секрету, но держи язык за зубами. Об этом не должен знать никто. — Скотт закатал рукав, демонстрируя несколько свежих шрамов, оставшихся от ранений, полученных на охоте и при нападении. — Вот что бывает, если подойти к нему слишком близко без согласия. И это я ещё легко отделался. Он не безобидный зверек и уж явно себя в обиду не даст.       — Но вчера к нему ведь спокойно подкатывал какой-то мужик…       — Уверен, он скоро за это поплатится. — мужчина поправил рубашку и вернулся к делу.       — Так он тоже состоит в какой-то мафии?       — Тоже? Нет, ты ошибаешься. Почему спрашиваешь?       — Упс… Кажется, сболтнул лишнего. — Даст нервно засмеялся, почесав затылок. —Забудь. Можно мне сладкий чай с молоком?       — Сейчас.       — Ты даже не удивился, услышав о мафии. Тебя с ней что-то связывает?       — Разве что, только прошлая работа. Раньше я работал в подпольном казино-баре, и время от времени приходилось обслуживать одну группировку. На этом всё.       — И тебя это не беспокоило?       — Я привык к подобному в Вегасе. Там банд пруд пруди, и все перлись в бар того дрянного старика...       — Так ты из Лас-Вегаса? И что же тебя привело в этот город?       — Перешел дорогу не тем людям. Пришлось бежать, чтобы спасти семью.       — У тебя есть семья?       — Больше нет. — Скотт поставил перед собеседником чай и сахарницу. — Погибли меньше месяца назад.       — Ой… Прости. Мне жаль.       — Ничего, ты ведь не знал.       — Их нашла та банда, гнавшаяся за тобой? У меня есть кое-какие связи. Если хочешь, я бы мог поговорить с одним человеком, чтобы тех ублюдков нашли.       — Уж лучше это были бы они… На мою семью поохотился Демон.       — Демон? А-а-а… Кажется, о нем писали вчера в газете. Кто он вообще такой?       — Хах… Сразу видно, что не местный. Это беспощадный серийный убийца, орудующий в этом городе уже, кажется, лет семь. И за это время ни одной зацепки. Лишь горстку жалких подражателей поймали.       — А, может, его и не существует?       — А кто тогда легавого прирезал вчера?       — Немного не так выразился. Я имею в виду, что, может, он не существует, как отдельный человек? Быть может, это какая-то группировка, или же простая идея, объединившая психопатов?       — Это уже не мое дело. Пусть легавые ебутся с подобным сами.       — Разве ты не хочешь отомстить за семью?       — Это невозможно. Да и месть мало что решит. Сейчас месть обидчику удовлетворит разве что Ала. Там, по крайней мере, известен и злоумышленник, и предполагаемый мотив.       — Ну… С его милой мордашкой было ожидаемо, что извращенцы попытаются заполучить желаемое подобным образом. К стати говоря о нем… Большой Босс, кажется, ещё не встал. Может, стоит пойти его проверить?       — В этом нет необходимости. С ним полный порядок.             — Почему ты так уверен? А вдруг ему могло стать плохо под утро, когда закончил действовать антидот?       — Эта ранняя пташка уже давным-давно на работе. — Харпер тихо включил радио и выдохнул, невольно улыбнувшись услышанной шутке       — О-о-о… Ну… Видимо, о нем беспокоиться не стоит. Скажи, раз уж мы начали секретничать, и здесь больше никого, вы с ним близки? Обещаю, правда эти стены не покинет.       — Агрх! Достал! Что ж… Ладно, признаю, в каком-то смысле мы с ним и правда были близки.       — Насколько?       — Не слишком.       — У-у-у… Так, значит, ты облажался? Пытался закадрить, но не смог?       — И в мыслях не было. Просто одно время пытался с ним сдружиться, но он оказался не таким уж простым человеком.       — Ха! Неужели ты умудрился провалиться в настолько простой штуке? Спорим, у меня получится его соблазнить и завоевать? Как думаешь, он любит пожестче в постели?       — Жестокости к себе он определенно не потерпит. С ним… всё сложно.       — Так он тебе всё-таки нравится?       — С этим тоже всё сложно. — Скотт отхлебнул немного припасенного алкоголя из фляги и облокотился о стойку.       — Почему?       — Не твоё дело.       Скотт покосился на новые лица, появившиеся в зале, после чего спешно спрятал флягу и занялся делом. Энджел, кажется, несколько расстроился, что его выпытывание личной информации прервали, однако, очень скоро тот переключился на пришедших, а потом и вовсе покинул отель, отправившись по делам. День, на удивление, потек весьма спокойно. В обеденное время, однако, Алистер так и не появился, собственно, как и вечером. Харпер не знал, как ему к этому относиться. С одной стороны, он был рад спокойному дню, а, с другой, ему не хватало общества одного раздражающего ведущего и его улыбки. Видимо, за прошедшее время, Хаск умудрился слишком привязаться к Астори.       Но ведущий не пришел ни на следующий день, ни через неделю, ни даже через месяц. И, ладно, если бы тот просто не приходил в отель, но ведущий также пропал и с радио. Вернее, тот заглядывал раз, за день до исчезновения примерно через три дня после неудачного покушения, однако, к бару не подходил, лишь мельком бросив один раз кивок и милую улыбку. Время потекло как-то непривычно медленно и монотонно. Работа – дом, дом – работа. Единственным плюсом стало то, что после одного случая и небольшой ссоры Хаск и Даст довольно тесно сдружились. И вот, наконец, спустя практически полтора месяца Алиистер, как ни в чем не бывало, присел за стойку, когда бар уже опустел.       — Ну здравствуй, котенок. Как поживаешь?       — Долго же тебя не было.       — Прости уж. Были дела, и некогда было играть с тобой. Как работа?       — На удивление, не так плохо, как казалось по началу. Ты где пропадал?       — В Лос-Анджелесе.       — Тебя каким ветром туда занесло? Это ведь буквально другое побережье!       — А тебе всё-то расскажи…       — Ты, блять, исчез, не сказав ни слова!       — А с какой стати я вообще должен тебе что-то говорить? У меня своя работа, у тебя своя. И вообще, я говорил об этом по радио. Пф-ха-ха-ха… Неужели ты скучал по мне? Беспокоился?       — Тц… Потеряйся…       — Какой бойкий… А ты, я посмотрю, совсем не изменился. Разве что, только в весе прибавил. А-я-яй… Ну разве так можно?       — И вовсе я не потолстел. — обиженно отозвался Хаск. —Я следил за своей формой. Просто немного подкачался.       — М-м-м… Вот оно как… Хочешь сегодня повеселиться? — Алистер положил на стойку небольшую соломенную куколку, на которой сейчас был надет миниатюрный костюмчик, а также имелись мордочка и волосы. В руки и ноги были вонзены небольшие булавки с разноцветными круглыми головками.       — Эй… Это ведь…       — Ага… Она самая. Ах… Одна потерялась. — ведущий хитро прищурился и начал рыться по карманам. Найдя потерянную булавку, мужчина с холодной усмешкой вогнал ту в пах игрушки, заставив Хаска невольно вздрогнуть и поёжиться.       — Он всё ещё жив?       — Разумеется. О! Чуть не забыл! — Алистер изъял из кармана небольшой элегантный портсигар серебристого цвета с гравировкой в виде силуэта кота на фоне луны на крышке. — Держи. Маленький сувенирчик.       — О… Выглядит охуенно дорогим. Я точно могу это взять?       — Разумеется. Только не вздумай потерять. Не хочешь попробовать?       — У меня не осталось с собой ни сигар, ни самокруток.       — Пф-ха-ха-ха… Глупый котенок… Неужели ты думаешь я привез тебе лишь пустую коробку? Хотя, возможно, стоило.       — М? — Скотт открыл портсигар и взглянул на содержимое. –Охереть… Выглядят и пахнут, как невъебенно дорогие…       — Ну… Они определенно не из самых дешевых. Или тебе такие не по душе?       — Н…Нет… Однако, ты не против, если я приберегу их для особого случая?       — Дело твоё. — ведущий лишь пожал плечами и повертел соломенную куклу, после чего спрятал ту в карман. — Ну что, пойдешь играть со мной? Или у тебя теперь новый друг, которому ты отдашь предпочтение? Кажется, ты сильно сдружился с Энджелом пока меня не было.       — Не смей впутывать его в свои больные игры! Он ничего не знает и абсолютно ни при чем!       — Мне всё равно. Его душа слишком мерзкая, чтобы за ней охотиться. Трогать её — лишь марать своё достоинство.       — Не настолько он и плох. Если узнать его получше, то…       — Цыц. Твоего мнения я не спрашивал.       — Ал…       — Будь добр, замолчи, пока я не укоротил твой язычок. Идет?       — П…Прости…       — Так ты пойдешь?       — Разумеется. Только пообещай, что не ты, не твоя тень, ни твои приспешники — никто не тронет Энджела.       — М-м-м… Ладно. В любом случае, его существование удобно нам обоим.       Алистер поднялся из-за стойки, после чего двинулся к двери для персонала, тихо напевая себе под нос мелодию и слегка пританцовывая. Скотт сунул в карман полученный подарок и поторопился следом, не желая злить ведущего, чье настроение, кажется, сейчас было отличным. Мужчина невольно засмотрелся на изящные и плавные движения, лишенные каких-либо ненужных или неидеальных элементов.       Около запасного выхода бармен не удержался и всё-таки поймал в свои объятия ведущего, ощущая, как, наконец, в душе улеглись последние отголоски тревоги, сменившись теплом и спокойствием. А вот Алистер, похоже, оказался не слишком рад подобному контакту, судя по раздраженному вздоху. Однако сопротивляться или возмущаться тот не стал.       — Я скучал по тебе. — тихо сознался Харпер, касаясь щекой макушки. — И беспокоился. В следующий раз оставь хотя бы коротенькую записку, чтобы я знал, что с тобой не случилось ничего ужасного.       — Разве тебе не хватило месяца, чтобы переключиться с меня на ту грязню шлюху?       — Разве с тебя возможно переключиться? К тому же, за то время, что мы не виделись, ты, кажется, стал ещё прекраснее. А ещё от тебя пахнет иначе. Новый парфюм?       — Решил немножечко сменить стиль.       — Приятно пахнет. Предыдущий тоже был неплох, но этот намного лучше.       — Прекращай подлизываться.       — Я серьезно. Каждую ночь я вспоминал о тебе, каждый день ждал твоего возвращения или эфира. Ты просто исчез, растворился, словно никогда и не существовал. А теперь вернулся другим... Такой элегантный и утонченный, такой милый и загадочный. Я словно с тобой и не знаком вовсе. И, знаешь, это будоражит.       — А как же Энджел или выпивка?       — Ты лучше всего этого!       — То есть, если бы выбор встал между мной и ним, то ты выбрал бы меня?       — Разумеется.       — Лжешь ведь.       — Это правда.       — В таком случае, давай проверим?       — Мне казалось, нас сегодня ждут другие дела.       — И в самом деле. Тогда идем. Ночь хоть и длинная, но впереди ещё очень много дел. Нам ведь ещё с тобой играть. Уж слишком много наказаний скопилось…       — Да… — тихо прошептал Скотт, не торопясь отпускать собеседника. Сегодня Алистер хоть и был всё ещё отстранен и колок, однако, от того вновь ощущалось тепло, да и его взгляд смягчился вновь, больше не пронзая чужую душу тысячами ядовитых игл.       Хаск потерся щекой о чужую макушку, вдыхая сводящий с ума аромат и осознавая, насколько заблуждался, посчитав, что его чувства к Астори отступили, сменившись интересом в сторону Даста. Что ж… Теперь мужчина понимал, что запутался, поскольку после стихания обиды, он начал испытывать практически одинаковые чувства к обоим. На одной чаше весов оказался изящный и очаровательный ведущий с колким и буйным характером, на другой же привлекательный мягкий Энджел, рядом с которым спокойно и комфортно. И, казалось бы, выбор был очевиден, да, только вот, чужая недоступность манила сильнее, да и Алистер становился гораздо нежнее и чувственнее, когда сквозь его каменную защиту всё-таки прорывались.       Ведущий, словно устав терпеть и ждать, выпутался из объятий, после чего, игриво подмигнув, выпорхнул на улицу, вновь возвращаясь к пению. Скотт поторопился следом, закрывая за собой дверь и ловя за руку ведущего, бесстрашно зашагавшего навстречу разверзшейся тьме. И хоть подобный переход Хаску был не по душе, тот всё-таки вынужден был признать, что для проворачивания незаметно темных делишек этот способ путешествий был весьма-таки удобен, и, можно даже сказать, незаменим, поскольку позволял незаметно сбежать даже при условии, что место преступления оцепит полиция. Демон Нового Орлеана. Неуловим, неудержим и смертельно опасен. Самое настоящее стихийное бедствие.       — Лечебница? Ты серьезно? — Харпер аккуратно придержал покачнувшегося спутника, не позволяя тому упасть и пораниться.       — Что уж поделать, если барашка замучили боли? Эй, котеночек, как думаешь, вода или веревки? Веревка или вода?       — Имеешь в виду: повесить или утопить? Зачем тебе тогда я?       — Посмотреть. И избавиться от тела. Ну так что, повесим этого мерзавца или утопим?       — П…Повесим…       — А ты милосерден, как всегда.       — И раз уж мы всё равно избавимся от тела, а не обставим всё, как самоубийство, можно мне наподдать тому хорошенько?       — О? Так ты тоже наточил на него зуб?       — Он посмел испортить мои напитки своей гадкой наркотой. Для меня, как для бармена, это огромное оскорбление.       — О-о-о… Вот оно как?       — Но хуже лишь то, что он навредил тебе.       — Разве ты был бы не рад, если бы меня убила случайная передозировка?       — Не говори ерунды. — Скотт крепче прижал к себе ехидно усмехнувшегося мужчину. — Запомни, если ты и умрешь, то только от моих рук. Никому тебя не отдам. Никому не позволю причинить тебе вред или боль.       — Уже позволил.             — Больше не позволю.       — Даже не знаю, мне умиляться или смеяться над твоей глупостью. Ладно, довольно этих мерзких сантиментов. Ты когда-нибудь занимался угоном машин?       — Нет. Но знаю, как можно её завести без ключа.       — Отлично. Видишь вон тот авто, стоящий у выезда? Открой ворота и заводи. А я пока тихонько приведу нашу игрушку. О… И не ходи по земле, чтобы не оставить следов, а то у полиции появятся улики. Сейчас слишком темно, и мы не сможем качественно затереть все следы присутствия, поэтому лучше постараться не оставлять лишних улик, указывающих на нас.       — Понял.       Скотт посмотрел на отстранившегося Алистера, который, устроившись поудобнее на каменной ступеньке запасного выхода, завязал кукле рот и принялся тихо читать заклинание над зачарованной фигуркой. Хаск лишь тихо вздохнул и поторопился выполнить свою часть плана, понимая, что ничего хорошего не случится, если вдруг он опоздает, или их поймают. Мужчина лишь горько усмехнулся, осознав, что навыки взлома, полученные в детстве не от хорошей жизни, наконец, ему пригодились вновь. Надев перчатки, которые начал постоянно носить с собой в кармане, на случай, если его вновь неожиданно выдернуть «на дело», Харпер принялся ковырять небольшим ножичком в замке. Правда, очень скоро нож сменили когти, поскольку лезвие не проходило дальше, и замок всё никак не поддавался.       С воротами намучиться пришлось знатно, однако, ему всё-таки удалось вскрыть замок. Бросив взгляд на приближавшегося Алистера, Скотт лишь тихо выдохнул и направился к автомобилю. Мужчина ещё раз покосился на ведущего, на лице у которого застыла нездоровая кровожадная улыбка, а потом на его пальцы, на которых на призрачных зеленых нитях, словно марионетка, висела злополучная соломенная кукла, а рядом, подвешенный на призрачных нитях побольше шагал и сам виновник, чьи глаза были завязаны алой тряпицей. Рот жертвы же закрывал тот же самый злополучный потусторонний свет, мешая говорить или кричать, даже мычания и стоны заглушались, словно улетая в какое-то другое измерение.       — Прости. Без отмычек с воротами пришлось долго возиться. Подождешь ещё немного, пока я разберусь с проводами в машине?       — Ладно. Главное, что путь к отступлению открыт. Удивлен, что ты вообще справился. — Алистер связал жертву и затолкнул в распахнувшуюся перед ним заднюю дверь авто, после чего сел вперед, развеял заклятье, убрал куклу в карман и потянулся.       — Я смотрю, ты уже приловчился?       — Немного. Куда выдвинемся?       — Давай в ту сторону, где охотились, а там посмотрим, где свернуть. Только гони на всех парах. Время будет ограничено, а нам нужно будет успеть украсить дерево, сжечь машину и уйти подальше в перевоплощенных формах. Надеюсь, следы у тебя тоже меняются. Будет жаль столь рано избавляться от такой полезной игрушки.       — Не беспокойся, не придется.       — Прекрасно.       — Что ты ешь?       — Вкусняшку.       — Ты где умудрился раздобыть конфеты?       — А кто сказал, что это они? — ведущий тихо усмехнулся, после чего приоткрыл рот и высунул язык, на который из-за щеки выкатился глаз. Подобная картина вызвала у Скотта смешанные чувства. С одной стороны, Астори в этот момент выглядел весьма соблазнительно, но, с другой, человеческий глаз у того во рту выглядел чрезвычайно отвратительно. Спрятав «перекус» обратно за щекой, ведущий протянул сверток собеседнику. — Хочешь?       — Обойдусь. Ешь сам.       — Как хочешь. О… Смотри-смотри… — Алистер закинул в рот ещё один глаз, спрятав за вторую щеку, от чего его лицо приняло забавный вид, от чего Хаск не сдержался и захохотал.       — Ты теперь похож на хомяка. — сквозь смех выдавил из себя мужчина, после чего, наконец, завел машину и резко дал по газам, выезжая в открытые чуть ранее ворота и устремляясь по безлюдным улицам за город к лесу.       Астори лишь тихо посмеялся в ответ, после чего довольно быстро сжевал одно из «угощений» и устроился поудобнее, сонно зевая. Время от времени тот поглядывал в зеркала, проверяя, не выслали ли за ними погони, и, убеждаясь в безопасности, вновь проваливался в сонную полудрему. Время от времени он перекатывал перекус из одной щеки в другую, пока внезапно не оживился.       —О! Озеро. Сворачивай туда! И погаси свет. Не нужно, чтобы нас заметили раньше времени.       — Мы ведь собирались ехать дальше.       — Здесь тоже нормально. Мне нравится это место. Да и до леса недалеко, успеем дойти и побегать с тобой. К завтрашнему вечеру вернемся.       — Ты, блять, издеваешься?       — Отнюдь. У тебя завтра выходной, а я возвращаюсь из командировки лишь завтра вечером. Всё очень удобно.       — А как же игра?       — Ну мы ведь и пойдем. Твоё любимое «убеги от пули».       — Я рассчитывал на иное.       — Хочешь меня обесчестить, грязный насильник? — весело фыркнул Астори, после чего залился веселым хохотом. — Ни за что на свете, котеночек.       — С какой стати мне хотеть этого?       — Ты стал оказывать уж слишком неоднозначные знаки внимания, мало похожие на попытку подружиться и испортить мои внимание и бдительность.       — И в самом деле…       Скотт затормозил на берегу и вышел из машины, осматривая местность. Алистер же принялся любопытно крутиться по-над берегом, выбирая дерево покрасивее. Хаск невольно усмехнулся и облокотился о капот машины, внимательно следя за веселящимся. Перспектива тащиться в лес не особо-то и радовала, но он и сам понимал, что Астори звал играть, а «игры» в его извращенном понимании — это убийства и пытки.       — Эй, Хаски, давай повесим его сю… — жизнерадостно начал было Ал, указав на одно дерево, но толи закружившись, толи споткнувшись, тот полетел в кусты —…да-а-а-а…       — Ал! — мужчина сорвался с места, подбегая к тихо смеющемся ведущему. — Ты как?       — В порядке. Только глазик потерял. Э-эх… Так и знал, что нужно было дожевывать.       — Поднимайся давай. — Скотт протянул руку севшему, после чего помог тому встать и отряхнуться. Мужчина мягко провел тыльной стороной ладони по чужой щеке, стирая грязь и выступившую кровь. — Ты поцарапался.       — А… Это не страшно. Тащи наше украшение сюда. Мне нравится это дерево. Ветки ровные, крепкие. Красиво будет висеть.       — Да… Сейчас.       Мужчина открыл дверь, после чего закинул на плечо мычащую жертву и понес к дереву, глядя, как Астори уже связал петлю и закинул на понравившуюся ветку, после чего уселся под дерево, тихо напевая какую-то мелодию. Как только Хаск подошел ближе и скинул свою ношу, ведущий с тихим смешком и коротким «лови» бросил спутнику кастет, после чего прижался боком к тени и облизнул пересохшие губы.       — А эта штучка у тебя откуда?       — Да так, позаимствовал как-то у одной из жертв несколько лет назад. Мне великоват, поэтому просто валялся в коллекции. Не пропадать ведь добру. Ну что, превратишь его лицо в фарш? Или за месяц запал уже угас?       — Нда… Давненько я уже не занимался подобным. — Скотт надел кастет и пару раз сжал руку, примеряясь. — Хм… А неплохая штучка… Сел как влитой…       — Можешь забрать себе. Всё равно валялся без дела. А тебе может понадобиться, чтобы успокаивать буйных пьяниц.       — Уверен? Это ведь всё-таки улика.       — Никому знаменитому в темных кругах он не принадлежал. Просто стандартный кастет от обычного пьяницы, который попытался меня обесчестить.       — И часто на тебя зарятся?       — Достаточно. Оттого и пришлось сменить имидж на менее приметный.       — И как, помогло? — Хаск ударил завозившегося пленника под ребра.       — Не особо. Но хотя бы теперь стало легче находиться на людях. Видимо, пора вновь что-то менять. Как думаешь, может вновь отрастить волосы?       — Мне кажется, короткие тебе идут больше.       — М? Тебе не понравилось?       — Тот демонический облик? Мне кажется, твоему приятелю он идет больше.       — Хм… Твоя правда. Заканчивай давай, я уже устал ждать. Хочу посмотреть, как ты пустишь ему кровь, превратишь его мерзкое лицо в кашу! Ну же! Бысрее!       — Ладно-ладно, только успокойся.       Харпер тихо выдохнул, глядя на нетерпеливо заерзавшего ведущего, после чего приступил к «наказанию». На самом деле, мужчине не особо и хотелось заниматься подобным, однако, воспоминания о том дне, который едва не унес жизнь его ненавистного, но в то же время, немного любимого босса, всколыхнули в душе затаившиеся обиду и ярость, превращая робкие и неуверенные удары в более мощные и точные.       Скотт ощутил, как впервые за долгое время его вновь обуяла жажда крови. Подобное в последний раз он начал испытывать в последние месяцы войны, когда от бесчисленных смертей и жестокости начал терять рассудок. Чужие сдавленные крики боли и стоны лишь разжигали огонь, будя в памяти всё больше и больше сцен пыток пленных. Правда, из ража его резко вырвала чужая рука, которая точно и уверенно остановила удар.       — Достаточно, котенок. — тепло прошептал Ал и провел языком по чужой щеке, слизывая то ли пот, то ли кровь. — Убьешь ведь, а мы хотели его повесить.       — Д...Да… Прости…       — Но это было потрясающе. — Астори с тихим смешком повис на чужой шее. — Кто же знал, что в тебе столько ярости и страсти? Ну как? Тебе было весело? Ведь было? Ты так чудесно улыбался… Убьешь потом для меня кого-нибудь?       — А тебя и впрямь заводят убийства, м? — Харпер сунул в карман окровавленное орудие, после чего перетянул спутника к себе на колени и прижал к себе, пытаясь унять бушующие эмоции. — Тише. Рано терять голову. Нам ещё нужно закончить дела здесь.       — Бу-у-у… Быстро же ты пришел в себя. Зануда…       — Паршивец. — Скотт мягко погладил посмеивающегося ведущего, и тихо выдохнул. – Пф… Это сейчас похоже на ночное свидание за городом. Но, черт, обстановка и атмосфера совсем не подходящие.       — Давай повесим игрушку? Станет повеселее. И более интимно.       — Ты ужасен…       — Я знаю… Так что?       — Давай заканчивать. — Хаск отпустил сбежавшего с тихим смешком Астори, после чего поднялся сам, поймал петлю, спустил, надел на шею жертвы и затянул, после чего взялся за другой конец и принялся подвешивать жертву. — Слушай, Ал…       — М?       — Быть может, сегодня вернемся в город? Нехорошее у меня предчувствие.       — Но я ещё не наигрался!       — Если тебе так хочется, ты просто можешь погоняться за мной до города с ножом. Да, это менее захватывающе, но зато более тихо. Лучше не заигрываться, а то можем потерять алиби и стать главными подозреваемыми.       — О-о-о… Это будет не удобно. У меня-то, в принципе, алиби есть, а вот у тебя нет. Хотя… Я могу позвонить одной знакомой, и она может за небольшую плату убедительно солгать, что вы провели вместе ночь.       — Я ведь с таким же успехом могу попросить и Энджела.       — Ты что, дурак? Он ведь связан с крупным агентством, да и сегодня работает с обеда и всю ночь. Лишь навлечешь ещё больше подозрений, да ещё и разозлишь Ви. Ещё лишних проблем не хватало.       — Откуда ты об этом знаешь?       — Мои тени везде, где мне нужно, чтобы контролировать информационный поток и знать ровно столько, сколько мне нужно. Ведь информация, мой друг, это самое страшное, самое опасное и самое смертоносное оружие. С помощью неё можно завоевать весь мир.       — Тогда почему ты даже не пытаешься это сделать?       — Нам это не интересно. Гораздо веселее охотиться на глупых овечек и водить за нос полицию, наблюдая, как те раз за разом тонут на рифах отчаяния, не обнаружив ни одной стоящей улики.       — А ты не боишься, что сильно наследил в этом месте, пока бегал, и мог что-то выронить при падении?       — Я ничего, кроме закуски, не потерял. И костюм цел. Но ты прав, мы здесь сильно наследили. Хм… Сюда бы сейчас дождь… Хотя… Дождь мы точно сможем призвать! Тучи ведь есть.       — Ты и такое умеешь?       — Такое умеет физика. После пожаров ведь часто идут дожди.       — Предлагаешь уповать на милость судьбы?       — Я бы мог попробовать договориться с духами природы и вызвать дождь наверняка, но, боюсь, я не слишком силен в белой магии.       — Но, в теории, ты можешь это сделать?       — Лишь в теории. Не уверен, что смогу призвать нужного и достаточно сильного Лоа. Обычно этим занимается группа людей, да и ритуал не так прост. У меня есть практически всё. Разве что, нет свежей животной крови. Хм… Интересно, а человеческая подойдет?       — Мне-то откуда знать?       — Ладно. Полагаю, будет любопытно попробовать. В лучшем случае всё получится, и нам удастся скрыть следы.       — А в худшем?       — Мы все умрем. — беззаботно рассмеялся Ал, глядя на хрипящую жертву. — Что ж! Давай начнем.       — Погоди-погоди-погоди…       — Что, испугался? — мужчина хитро прищурился и тихо рассмеялся. — Можем ещё просто очень долго и нужно носить воду из озера, поливая все наши следы. Но на это, в лучшем случае, уйдет вся ночь и половина утра. Или можем просто бросить тут всё и дать полиции важные улики. По одному только следу можно предсказать рост, вес и приблизительные параметры преступника. Это, считай, как прийти с повинной в участок, только немного дольше. Я слышал, в полиции завелась отличная ищейка. А если ещё и собак сюда приведут…       — Слишком долго и напряжно возиться с озером, да и бросить всё нельзя. Ладно, давай попробуем штуку с твоими духами.       — Когда начну ритуал, собери кровь у нашей овечки, пока он ещё хрипит и трепыхается. Хорошо, что практически всё необходимое всегда рядом со мной.       — И во что мне её собирать?       — Можешь в себя, но, вообще, мои помощники одолжат тебе чашку. Хорошо бы ему, конечно, глотку перерезать, но в нашем случае не так и важно. В прочем, для той, кого я хочу призвать, хаос и спонтанность очень даже характерны. Ах… Говорила мне матушка изучать тщательнее светлое вуду, а я её не слушал… Ладно уж… Попробуем разобраться по ситуации.       Алистер принялся за подготовку ритуала. И вот всё началось. Хаск завороженно следил за тем, как его спутник принялся распевать заклинания, попутно вычерчивая мукой странные символы. Постепенно к песнопениям присоединились и танцы. Скотт завороженно следил, как легко и непринужденно ведущий порхал по импровизированному месту проведения ритуала, как каждое движение было выверено и отточено. Вернее, так показалось лишь по началу, поскольку, присмотревшись повнимательнее, Харпер заметил сильное волнение и напряжение.       Получив легкий удар под ребра, Скотт опомнился, и принялся собирать в чашку кровь, продолжая следить за странными, но завораживающими кульбитами. В какой-то момент глаза Ала сменили цвет, загоревшись легким бело-голубым светом. Движения Астори стали более рваными и хаотичными, а губы тронула блаженная улыбка. Подняв палку, на которой внезапно загорелся такой же бледно-голубой огонь, как и в глазах, ведущий принялся танцевать рядом с деревьями, словно вот-вот грозя те поджечь. С огромным усилием оторвав взгляд от ритуала, Хаск посмотрел на живую тень, которая встревоженно скрылась в его тени и немного выглядывала, явно обеспокоенная происходящим. Видимо, та недолюбливала или боялась сущность, которая сейчас вселилась в Алистера. А, тем временем, вокруг начал подниматься странный ветер, зашумевший в ветвях, будто бы подпевая приглушенным заклятьям. Следом за ветром, однако, пришел и желанный дождь, правда, не в виде капель или ливня, а в виде самой настоящей бури, вместе с которой по берегу и поверхности воды заплясали причудливые существа, словно сотканные из потустороннего синего огня или света.       — «Скорее… Отдай кровь»! — внезапно в шуме буре долетел до ушей мужчины совершенно чужой могильный голос с легким искажением, похожим на радио-помехи. Ощутив мощный толчок, Хаск невольно выступил вперед, привлекая внимание веселящегося духа, после чего, борясь с ветром и дождем, тот подошел и подал Астори, или, вернее, тому, кто сейчас был в его теле, чашу с кровью. Алистер практически одним махом опустошил миску, и в этот момент буря начала понемногу стихать. Правда, одна из появившихся молний внезапно ударила в одно из деревьев, под которым остался автомобиль. Древесина загорелась и рухнула на машину, сжигая и её. Дух же, тем временем, с тихим смешком вновь закружился в диком танце, весело смеясь и продолжая размахивать факелом, вновь поднимая бурю.       Заприметив нечто темное, засочившееся из чужих глаз, носа и рта, Харпер понял, что подобных игр тело Астори дальше не выдержит. Правда, никаких вмешательств и не потребовалось, поскольку сияние в глазах ведущего угасло, и тот просто рухнул без чувств в центре начерченного ранее круга. Хаск осторожно забрал ведущего и перевоплотился, после чего спешно помчался прочь с места преступления, трепетно прижимая к себе тихо сопящего мужчину. В процессе бега Скотта внезапно осенило, что у того, вообще-то, есть крылья, на которых, в теории, можно было значительно быстрее преодолеть большое расстояние. Правда, загвоздка был лишь в том, что он понятия не имел, как теми пользоваться. В этом деле ему помог маленький теневой компаньон, видимо, умевший летать раньше.       Покинув зону бушующей бури, Хаск крепче прижал к себе свою ношу и, преодолевая страх и тревогу, взмыл в небо. Правда, ощутив, как ему в рот пихнули что-то желеобразное и отвратительное на вкус, мужчина едва не сорвался вниз. Едва-едва выправившись, он возмущенно посмотрел на тихо хихикающую тень, обвившуюся вокруг Астори, после чего тяжело выдохнул и ускорился. Полет оказался делом чрезвычайно тяжелым, напряженным утомительным, однако, до города они добрались весьма быстро, да ещё и пролетели над пустынными улицами.       Приземлившись в безлюдном темном переулке, Скотт сполз по стенке, чуть ли не задыхаясь от усталости. Мужчина осмотрел тихо сопящего ведущего и невольно улыбнулся, отмечая, что с тем сейчас всё хорошо. Немного переведя дух, он вернулся домой со своей драгоценной ношей, и, избавившись от мокрой и грязной одежды, завалился спать. Сквозь сон он поцеловал Алистера в макушку, натягивая одеяло, после чего уснул, наконец, ощутив покой и удовлетворение.