La destinée

      Сириус наблюдал за метаниями Джеймса по комнате в попытках уложить непослушные волосы, не потерять очки, надеть костюм, не забыть прикрепить к лацкану бутоньерку и всё это сделать одновременно.       — Сохатый, ты сейчас комнату перевернёшь вверх дном, пожалей несчастных детей, которые въедут сюда после нас. Боюсь, после тебя комнату не спасёт даже «Репаро».       — Ничего, уверен, что Макгонагалл найдет возможность привести её в нормальный вид, — отмахнулся Джеймс.       Сириус с грустью подумал, что уже завтра им придётся снимать все плакаты с маняще улыбавшимися красотками, с мотоциклами, стирать какие-то идиотские надписи над письменным столом, которые оставляли Сохатый и Хвост при подготовке к экзаменам. Комната потеряет тот самый шарм и снова превратится в безликое помещение, которое в сентябре займут первокурсники. И вряд ли они узнают, чья это была спальня, сколько тут было пережито, сколько тайн знали эти стены…       — Бродяга, ты собираться сегодня будешь? — Ремус отчаянно сражался с галстуком. Галстук пока побеждал.       — Мне спешить некуда, — лениво отозвался Блэк, окинув друзей оценивающим взглядом. — Вы как приличные люди выглядите, даже Хвост.       Питер зарделся, оглядывая себя в зеркало.       — Ты так думаешь?       — Мэри точно сегодня снимет свои трусики ради тебя, — заверил Сириус, и Джеймс расхохотался.       — Неужто наш Хвост сегодня лишится девственности? Потом расскажи об ощущениях, Хвост, мы будем ждать.       Питер, казалось, покраснел ещё больше, и Джеймс расхохотался ещё громче.       — Ладно тебе, мы шутим, не обижайся. У тебя хотя бы Мэри, Лунатик вообще идёт на бал со слизеринкой. У меня это вызывает ужас.       — У меня тоже, — лениво процедил Блэк. — Ума не приложу, как вы так спелись. Лунатик, она тебе хоть дала? Или ты, как верный рыцарь, ждёшь окончания школы, чтобы уложить Розье на лопатки?       — Осади, Бродяга, — холодно отрезал Ремус. — Мы уже с тобой обсуждали, что Викк моя подруга, и на этом всё. Никаких других чувств, кроме как дружеских, мы друг к другу не испытываем и не испытывали. Если у тебя нет желания поссориться со мной в день выпуска, прикрути фонтан красноречия и осознай, что некоторые люди способны ещё и дружить с противоположным полом, а не только зажиматься по углам.       Сириус примирительно поднял руки. Ругаться с Лунатиком в его планы не входило совершенно, и Виктория Розье этого тем более не стоила.       — Ты так и пойдешь? Время уже подходит. А зная Марлин, она, наверное, за три месяца уже продумала платье, причёску, туфли и купила тебе костюм, — в голосе Ремуса отчетливо слышалась ирония, но лицо друга оставалось невозмутимым и непроницаемым. — Чтобы вы были самой красивой парой.       — Самой красивой парой будем мы с Лили, — заносчиво фыркнул Джеймс. — Я думаю сделать ей предложение по окончании праздника.       Ремус покачал головой.       — Хочешь что-то сказать? — осведомился Джеймс, кажется, окончательно смирившийся с неудачей в попытках обуздать торчащие в разные стороны волосы.       — Думаю, Лунатик думает о том же, о чём и я.       — И о чём вы думаете? — язвительно фыркнул Джеймс. — Я похож на того, кто умеет читать мысли?       — За такое долгое время рядом уже мог бы и научиться, — улыбнулся Питер, и Сириус одобрительно кивнул, оценив шутку.       — Мы думаем, что тебе стоит повременить с предложением, — Ремус, наконец-то, завязал многострадальный галстук и громко выдохнул. — Ненавижу эти удавки, как их вообще носят приличные люди?       — Приличным людям, Лунатик, галстук завязывает супруга, — лениво протянул Блэк. — Это часть утреннего ритуала. Затем она крепит к галстуку зажим, целует супруга в щёку и уходит заниматься очень важными делами. Например, радовать своим видом очередное собрание таких же невероятно занятых барышень, как она.       — Это был риторический вопрос, — ехидно фыркнул Ремус и едва успел увернуться от брошенной в него подушки.       — Какие, к Мерлиновой заднице, галстуки! — возмутился Поттер. — Почему я не могу сделать предложение любимой девушке?       Джеймс слегка растерянно переводил взгляд с одного друга на другого.       — Лунатик, будь так добр, объясни Сохатому, почему это не слишком хорошая идея. — Сириус лениво поднялся с постели и принялся одеваться.       В одном Ремус оказался прав: Марлин продумала их образы до мелочей. Цвет его рубашки должен был сочетаться с цветом её платья, цвет костюма не должен перебивать яркий акцент, и ещё какие-то слова, которые он не запомнил. Сириус не спорил, впервые в жизни поняв слегка флегматичного Лунатика. Зачем спорить с девушкой? Она всё равно сделает так, как хочет, но в первом случае все будут довольны, а во втором назреет скандал. А ссориться с Марлс Блэку не хотелось. В последнее время их отношения слегка охладели, и выпускной бал был лучшим вариантом всё наладить.       — Потому что не стоит мешать в кучу выпускной и свадьбу. Дай Лили насладиться последними мгновениями школьной жизни. Пусть она чувствует себя школьницей, пьёт пунш, слушает музыку и обсуждает с девочками результаты экзаменов. А не бежит быть миссис Поттер на следующий же день.       — Но церемония ведь не произойдёт завтра, — насупился Джеймс. — Можно и подождать.       — Вот и подожди, — отозвался Лунатик.       Сириус вышел из комнаты последним. Закрывая дверь, он на секунду прижался к ней затылком. Завтра он покинет Хогвартс. Завтра они с Марлин поедут в особняк, который достался ему от дяди Альфарда. Завтра начнётся новая жизнь.

***

      Большой зал пестрел огнями, развевались флаги всех четырёх факультетов, столы ломились от еды… Всюду звучали взрывы смеха, гомон, сверкали вспышки колдокамер, под потолком радостно летали приведения, где-то было слышно противное хихиканье Пивза. Не иначе замыслил какую-то гадость… Директор, конечно, полтергейста от шуток не останавливал, уверенный, что это добавит торжеству той самой шаловливой атмосферы.       Ученики, выслушавшие торжественную речь директора, перемешались, и теперь было совершенно непонятно, кто с какого факультета. Вот стайка девочек вроде бы со Слизерина что-то бурно обсуждали с рейвенкловкой. До Сириуса долетали только обрывки фраз. Кажется, девчонки обсуждали чьё-то платье и чей-то восхитительный зад, обтянутый брюками. Справедливо. Не только парни могли обсуждать чужую грудь… Кто запретит девушкам пялиться на симпатичного парня? Разве что самоубийца.       — О чём задумался, милый? — мягко произнесла Марлин. В ореховых глазах девушки искрилась нежность, и Сириусу на мгновение стало стыдно за их последнюю ссору. — Всё хорошо?       — Думаю о том, как ты прекрасна.       Сириус ничуть не кривил душой. Марлин действительно была прекрасна. В бледно-розовом платье, с белокурыми волосами, убранными в высокую причёску, девушка была невероятна. Казалось, нежная фея решила посетить выпускной в Хогвартсе и выбрала Сириуса Блэка в качестве спутника. От Марлин пахло сливочным ликёром, бутылочку которого они наверняка успели выпить в комнате, пока собирались. Об этом говорили и розовые щёки Лили, и загадочный блеск глаз Доркас. Где-то неподалеку смеялись Мэри и Хейли, окружая Хвоста, и Сириус смешливо цокнул языком. Когда ещё Питеру повезёт получить столько женского внимания.       Джеймс не отходил от Лили, и всё было хорошо, так, как и должно было быть. Не хватало только Лунатика.       — Цветочек, ты не видела Ремуса? — мягко осведомился Сириус, поправляя девушке рыжий локон.       Волосы Лили казались расплавленной медью, переливаясь в свете ярких огней. Наверняка это были какие-то чары, но Блэку было всё равно. Лили Эванс выглядела чудесно. Красное платье оттеняло её рыжие волосы и карие глаза, подчёркивало стройную фигуру. Девушка-пламя. Неудивительно, что Сохатый так упорно и долго за ней бегал, результат стоил того.       — Он же пошёл встречать Викторию, разве нет? Хейли! Ты не видела Ремуса?       — Насколько я знаю, они с Викк должны были подойти чуть позже. Не знаю, что у них там за дела. Вроде бы значок Викки сдала ещё днем, — задумчиво произнесла однокурсница.       Вольное обращение к кузине резануло слух, но Сириус промолчал. Он не мог понять, как кто-то в здравом уме мог называть эту холодную змею ласковым «Викки».       — Что, объект насмешек опаздывает? — смешливо фыркнул вполголоса Джеймс так, чтобы Лили не услышала и не оторвала ему уши за неподобающее обращение к девушке.       — Боюсь, как бы она не лишила нашего Лунатика чести и достоинства, — также вполголоса ответил Сириус, усмехнувшись.       — Ты думаешь, Лунатик с ней спит? — Джеймс заинтересованно посмотрел на лучшего друга. — И как давно?       — Ну, год, наверное, точно. Они последний курс вместе были чаще, чем ты с Лили, — ехидно фыркнул Сириус, потягивая пунш из бокала. — Но наш джентльмен упорно всё отрицает.       — Ну, если они поженятся, ты породнишься с Лунатиком, — подмигнул Поттер, и Сириус расхохотался.       — Я не так представлял себе обряд становления побратимами.       — Опять эта сучка здесь, — сквозь зубы процедила Марлин, увидев подходящую к ним Викторию и Ремуса. — Могла бы не портить нам выпускной.       Сириус нежно обнял Марлин за плечи и оскалился в улыбке.       — Она тебе не конкурентка. Это твой вечер, расслабься. Не обижай Ремуса, он не заслужил.       Марлин залпом допила бокал и демонстративно взяла Сириуса под руку. Подошедшая Виктория искривила губы в ироничной улыбке, чуть вскинув бровь, и отвернулась к своему спутнику.       — Привет, Розье! — весело поприветствовала прибывшую девушку Доркас. — Ты опоздала, так что пьёшь штрафную.       — Что, так сразу? — рассмеялась девушка. — А как же пирожное? Ну или хотя бы тарталетка? Кто будет тащить меня пьяную в подземелья Слизерина?       — Лунатик, как верный рыцарь, никогда не бросит даму в беде, — лениво процедил Сириус, но девушка даже не обернулась.       Стоило признать, что сегодня Виктория была хороша. Синее платье в пол казалось скромным, даже строгим с полностью закрытым декольте. До тех пор, пока Розье не поворачивалась, демонстрируя идеально ровную и абсолютно голую спину. Вырез был таким глубоким, что у Блэка невольно закралась мысль, а надето ли под этим платьем белье?       — Держи свою тарталетку и бокал! — Доркас в присутствии слизеринки явно оживилась, казалось, совсем забыв о своём кавалере. — И до дна, не халтурь!       Казалось, что только Сириус и Марлин не разделяли всеобщего восторга от появления Виктории Розье.       Девушка залпом осушила бокал и резко выдохнула. Аккуратно промокнув губы салфеткой, Виктория усмехнулась.       — Ты принесла? — шёпотом осведомилась Доркас.       Виктория кивнула, и Марлин насторожилась.       — Сириус, что происходит?       — Полагаю, мисс Розье принесла нам кое-что, — усмехнулся Блэк. Быть не могло, чтобы Розье не нашла способ протащить на выпускной элитный алкоголь, учитывая, что её семья и занималась его производством.       Как раз в этот момент свет приглушили, делая обстановку в зале более интимной и мягкой.       — Я подумала, что вы будете слишком застенчивы, чтобы пронести в зал что-то покрепче школьного пунша, поэтому, — Виктория залезла в сумочку, доставая оттуда две бутылки огневиски с витиеватой буквой «Р» на этикетке, — постаралась за вас.       Джеймс и Питер присвистнули. Янтарная жидкость как будто кричала «Я стою баснословные деньги», так и манила попробовать, ощутить весь букет вкуса на языке.       — Пытаешься нас подкупить, Розье? — весело осведомился Джеймс, глаза за очками сверкнули азартом и интересом.       Виктория протянула одну из бутылок Сириусу и пожала узкими плечами.       — Разумеется, как любая уважающая себя слизеринка, — в её голосе явно слышалась ирония.       «И ты купился, Сохатый», — мысленно посетовал Блэк, но бутылку тем не менее принял и открыл.       Уже после третьего бокала, когда девушка явно стала ещё веселее, Марлин отошла от Сириуса и о чём-то тихо переговаривалась с Лунатиком, а Лили и Джеймс готовы были сбежать на край света прямо сейчас, Доркас, наконец, озвучила то, что мучило всех присутствующих.       — Откуда у тебя выпивка, и сколько это стоит?       Виктория рассмеялась, прислонив прохладный бокал к порозовевшей щеке.       «Похоже, виски и на тебя действует», — ехидно подумал Сириус, невольно кидая взгляд на голую спину Виктории. Надо же было так вырядиться. Лишь бы Марлин не закатила скандал, что он весь вечер пялился на другую девушку.       — Выпивку прислал Эван. Иногда он бывает не таким уж и несносным. Даже подарки дарит. Летом, например, я выпросила у него пластинку. А выпивка… Триста галлеонов за бутылку.       Все присутствующие, кроме Сириуса, поперхнулись, услышав цену. Блэк же прекрасно знал и о цене, и о том, что дома у Розье вёлся строгий учёт. Значит, Эван провернул это так, чтобы Розье старший не заметил. Удивительно.       — Что за пластинка? Что-то японское?       — Ты шутишь? — рассмеялась Виктория. — Мне по душе другая музыка. К тому же с творчеством японских музыкантов я практически незнакома.       — А что ты слушаешь? «Диких сестричек»? — мягко осведомилась Лили, отпивая из бокала.       — Да хотя бы их, — Виктория чуть улыбнулась. — Одна из их последних песен мне очень понравилась. Особенно строчки «Baby said, ″Let me taste your silhouette you can talk between my legs″».       Лили поперхнулась, и Марлин заботливо похлопала подругу по спине.       — Ты не слышала? — невинно улыбнулась Викк. — Её не крутили по радио, но мне удалось уговорить Эвана купить пластинку. Я могу прислать тебе почтой, послушаешь. Только проследи, чтобы родителей не было дома.       Сириус заинтересованно посмотрел на девушку.       — Эван купил тебе пластинку этой «ужасной орущей» музыки? А как же Людвиг Ван Бетховен или Моцарт? — ехидно осведомился Сириус, и Викк лениво перевела взгляд на молодого человека.       — Бетховена и Моцарта не слушает даже моя бабушка, — холодно парировала Розье. — Не знаю, откуда в твоей голове столько чуши, но я уже не удивляюсь. Твоё туннельное зрение, похоже, неизлечимо.       Викк снова повернулась к Ремусу и едва слышно цокнула языком. Блэк начинал раздражать бесконечными придирками по пустякам.       Питер слегка забеспокоился. Обстановка накалялась, а Джеймс и Ремус друга никак не тормозили. Выпив для храбрости ещё глоток виски, юноша всё-таки набрался смелости и обратился к Виктории.       — Получается, тебе как наследнице Розье, в будущем предстоит развивать отцовский бизнес?       Виктория не успела ответить, как со стороны раздался холодный и насмешливый голос Марлин. Сириус расслабленно улыбался, не вникая в спор, и вообще был больше занят обсуждением коктейля из огневиски и текилы.       — Она не наследница, Пит, — улыбнулась Марлин. — Ты путаешь понятия. Ваша прирученная змейка всего лишь третий ребенок, к тому же дочь. Ни о каком наследстве и отцовском бизнесе речи не идёт, верно, Виктория?       По лицу Виктории скользнула тень. Марлин это заметила, и её улыбка стала ещё ярче. Казалось, её можно было использовать вместо лампы, чтобы осветить Большой зал.       — Ты права. — Виктория старалась держать себя в руках и не выдавать ничем, что слова Марлин ей неприятны. — Бизнес отца мне не перейдёт, к сожалению. Это участь любой младшей дочери чистокровной семьи. Скорее всего, этим будет заниматься Эван, Феликса больше интересует учеба.       Виктория ненавязчиво пыталась перевести разговор в другое русло, давая понять, что тема ей не слишком приятна.       — А чем ты будешь заниматься после школы? — мягко осведомилась Лили. — Я не знаю, что делают чистокровные волшебницы…       — Выходят замуж, — улыбнулась Марлин. — Лилс, ты как первый день на свет появилась. Им не нужно работать, не нужно думать о будущем. После школы Виктория Розье станет чьей-то наречённой и забудет о нас и о Ремусе.       Марлин сказала это с явной целью задеть Розье. Виктория сжала ножку бокала так, что побелели пальцы, но на лице мелькнула лишь холодная улыбка.       — К сожалению, ото-сама ещё не выбрал мне подходящую партию, а мой предыдущий жених сбежал из дома. Сейчас на моём пальце должен был сверкать фамильный перстень Блэков, как символ помолвки между нами и знак соединения наших семей. А через полгода после окончания школы все газеты бы трубили о том, что Виктория Розье стала миссис Блэк, но, к сожалению, жизнь так несправедлива.       Разумеется, Викк блефовала, Сириус это знал. Ни о какой помолвке между ними речи никогда не шло, да и недолюбливали они друг друга ещё с того момента, когда Вальбурга Блэк назвала Викторию Розье «любимой принцессой». Но все присутствующие об этом не знали, и он внезапно оказался последним подонком, бросившим наречённую невесту. Ощущение было не из приятных…       — Прошу прощения, — игриво улыбнулся Сириус, — я на пару слов украду Викторию, нам нужно кое-что обсудить.       Оттащив Викторию за локоть подальше от друзей в коридор, Сириус гневно прошипел:       — Что за ебаный цирк, Розье? Какая ещё помолвка? Какая ещё миссис Блэк? Ты в своём уме?       Виктория вырвала руку из железной хватки юноши и парировала:       — Тебе стоило бы провести со своей дамой сердца беседу о том, как нужно вести себя в приличном обществе. Раз уж этим не озаботились родители, озаботился бы ты, как отпрыск древнейшей и благородной семьи. Или что, разговаривать разучился, пока член пихал во всех, кто находился в зоне досягаемости? Это первое, что пришло мне в голову, зато мы с твоей подружкой квиты.       Сириус покачал головой. Розье только что обеспечила его головной болью на ближайшие несколько недель. Марлин была довольно ревнивой, и Сириусу это нравилось. Казалось, что эмоции Марлин добавляли перчинки в их отношения, а секс после ссоры был ярким и бурным. Так что в его планы ссориться с Маккиннон не входило.       Девушка поёжилась от холода. От окна нещадно дуло, и голая спина не добавляла комфорта. Девушка подняла глаза на Сириуса. Даже на каблуках она была ниже на несколько сантиметров и смотреть Блэку в глаза, не поднимая головы, у неё не получалось. Несмотря на ситуацию, юноше это показалось забавным. Как была карликом, так и осталась, не спасали даже шпильки.       — Если ты вытащил меня сюда ради этого, то я, пожалуй, вернусь. Вдруг Ремус решит, что ты меня убил и решил спрятать мой хладный труп где-нибудь на дне Чёрного озера.       — Ты слишком много о себе думаешь, Розье. К тому же у меня нет привычки убивать девушек, — Сириус закурил, выдыхая дым в лицо собеседнице, и Викк закатила глаза.       — Это неэтично, ты в курсе? Это всё? Ты обсудил всё, что хотел?       Фраза слетела с языка прежде, чем Сириус успел обдумать, что он сказал. Чёртов огневиски действовал слишком хорошо, отключая мозг.       — Если бы родители захотели нас поженить, ты бы вышла за меня? — в серых, слегка затуманенных алкоголем глазах, сквозило любопытство.       Виктория сначала непонимающе моргнула, а затем заливисто расхохоталась.       — Блэк, я бы не вышла за тебя ни при каком раскладе. Даже если бы ты вдруг остался единственным претендентом на мою руку. К тому же ты сам избавил меня от участи стать твоей супругой и сбежал к Джеймсу Поттеру. Мужская рука крепче поводок держит, видимо, — подмигнула девушка. — Для тебя в самый раз.       — Розье, ты такая сука, — покачал головой Сириус. — Почему тебя так волнует наша с Джеймсом дружба, а?       Виктория вскинула бровь и серьёзно посмотрела на юношу.       — Первое я сочту за комплимент, поэтому спасибо. А второе… Сириус, мне совершенно всё равно с кем ты дружишь, с кем спишь и на чей светлый образ пускаешь слюни одинокими холодными ночами. Пора было уже за столько лет понять, что не у всех людей мир крутится вокруг тебя. В моём мире ты находишься где-то рядом с Дракучей Ивой. То есть я вспоминаю о тебе крайне редко, пока ты сам меня не находишь и не спешишь напомнить о своём существовании. Подумай на досуге об этом, а я тебя оставлю, мне с тобой мёрзнуть совершенно не хочется.       Сириус проводил взглядом ровную девичью спину, невольно восхищаясь тем, как Виктория Розье умела выводить его из себя.       Предложение Доркас переместиться в гостиную Гриффиндора все восприняли с одинаковым воодушевлением. Девчонки мечтали поскорее избавиться от неудобных туфель, расслабиться, оказаться подальше от любопытных глаз взрослых, обменяться взглядами и прикосновениями с тем, кто нравился. Например, как Питер с Мэри. Тем не менее, сколько Сириус не приглядывался, никаких признаков симпатии между Ремусом и Викторией так и не заметил. Они не держались за руки, не смотрели друг другу в глаза с явным желанием оказаться подальше от друзей и вообще свободно находились друг от друга.       Оказавшись в гостиной, Сириус первым делом снял пиджак и дурацкий, весь вечер мешавший, галстук. Даже дышать как будто стало легче.       — Предлагаю упразднить галстуки и пиджаки как часть официальной одежды, — смешливо фыркнул Питер. — Понятия не имею, кто может чувствовать себя в них не как рыцарь в латах.       — Мой отец, например, — улыбнулась Виктория. — Мне кажется, он даже родился в смокинге. А сверху надел мантию для солидности.       Она цокнула языком и наклонилась, чтобы снять туфли. Сириус на мгновение замер, взгляд его прирос к тонким лодыжкам, показавшимися из-под подола длинного шёлкового платья Розье. Девушка прикусила губу и прикрыла глаза от наслаждения, избавившись от неудобной обуви.       — Бродяга, не пялься, Марлин тебе яйца оторвёт. — Джеймс толкнул друга в бок, и Сириус поспешно отвёл взгляд.       Лодыжки и лодыжки, подумаешь. Что он, ног девичьих не видел?       Нежно обняв Марлин за узкие плечи, Блэк выкинул из головы все лишние мысли. В конце концов, именно с этой девушкой Сириус планировал связать свою дальнейшую жизнь, именно с ней чувствовал себя уютно. Марлин излучала нежное тепло, делилась им с окружающими, окутывала его заботой… Словно тёплый плед у камина после долгой прогулки на морозе.       Выпивка, казалось, не заканчивалась, Лили и Хейли что-то обсуждали, склонив головы над пергаментом. Сириус подозревал, что там нарисовано свадебное платье мечты Лили Эванс. Свадьба Сохатого и Лили Цветочка Эванс была лишь вопросом времени. Сириус подозревал, что в ближайшие полгода Лили Эванс станет Лили Поттер.       Доркас что-то обсуждала с Розье, Сириус уже даже не задумывался, когда это однокурсница успела так сблизиться со слизеринкой. Они с Доркас друг друга усиленно избегали после не очень удачно закончившихся отношений в начале седьмого курса. Доркас была резкой, острой на язык, свободолюбивой и в их отношениях постоянно перехватывала инициативу. Их отношения продержались рекордно долго, почти полгода. А потом, в один из осенних дней, Доркас просто сообщила Сириусу, что ей надоело, и пусть он поищет себе ту, с кем ему будет комфортно.       В конце зимы Сириус обратил внимание на Марлин и даже искренне думал о том, что через год он сделает ей предложение. Возможно, Марлин и есть та самая судьба… Его судьба. С которой он будет идти рука об руку, не думать о Джеймсе, не думать о том, что кидается в разные стороны, потому что никак не может понять, чего на самом деле хочет.       — Аврорат? — голос Джеймса выдернул Сириуса из размышлений, и юноша с удивлением обнаружил, что никто не собирался расходиться спать, музыка играла всё так же громко, Питер и Мэри нежно держались за руки, Лили пересела к Розье и Доркас, Ремус и Марлин пили на брудершафт… Кажется, завтра Лунатику будет очень плохо.       — Что тебя так удивляет? — пожала плечами Доркас. — Профессор Флитвик говорит, что я лучшая на курсе по заклинаниям. А раз так, то почему бы и не попробовать свои силы? Счастливое замужество мне явно не светит, пятеро детишек тоже. Зачем идти на поводу у кого-то? Родители против не будут, это самое главное. А мнение чужих людей мне по боку.       — Так и должно быть, — улыбнулась Виктория. — Мои родители с моим выбором до сих пор не смирились, а прошло уже больше двух лет. Все считают, что это подростковая блажь, я закончу школу и стану послушной красавицей женой.       — А что ты выбрала? — удивилась Лили. Ей казалось, что такого понятия как «выбор» для аристократок не существует. — С чем родители не могут смириться? Ты же не магозоологом решила стать?       Розье подобрала платье повыше, демонстрируя миру острые коленки.       — Нет, что ты! — Розье рассмеялась. — Всего-то колдомедиком. Ни родители, ни братья выбор не одобрили.       Глотнув виски и слегка сморщив нос, Виктория прикрыла глаза.       — И давно ты это решила? — осведомилась Доркас. — Получается на… пятом курсе?       — Да. Даже, наверное, в конце четвёртого. Я и экзамены сдавала по этому направлению, и в больничном крыле провела больше времени за два года, чем в родной гостиной.       Это внезапное откровение ошеломило даже Марлин. Девушка посмотрела на слизеринку сложным, непонятным для Блэка взглядом.       — Я тоже думала стать лекарем, — улыбнулась Лили. — Было бы здорово, если бы мы учились вместе.       Сириус улыбнулся и качнул головой. В этом была вся Лили. Ни грамма наигранности, лицемерия или вежливого равнодушия. Лили Эванс действительно говорила искренне, что была бы рада учиться вместе с Розье.       — Да, если к тому моменту я всё-таки докажу родителям свою самостоятельность, — рассмеялась девушка.       — Знаете, у меня есть прекрасная идея! — весело воскликнул Джеймс, запрыгнув на стол и едва не посшибав бутылки и тарелки с остатками еды. — Мы должны в последний раз навестить Чёрное озеро! Встретить рассвет на берегу, достойно попрощаться с любимой школой.       Лили внезапно не стала отговаривать юношу, только рассмеялась и потянула Поттера вниз.       — Слезай, убьёшься, ты мне живой нужен.       — Ты согласна? — Поттер вглядывался в зелёные глаза Лили, и Сириус на мгновение почувствовал зависть. Этим двоим не нужен был мир, они были миром друг для друга. У него с Марлин такой связи не было…       — Согласна, — рассмеялась Лили, и Джеймс нежно поцеловал девушку в макушку.       Сириусу показалось, будто Лили согласилась сейчас не на очередную выходку Джеймса, а как минимум на то, что проведёт с ним остаток жизни.       Уже перед самым выходом, когда все собрались, Доркас протянула Виктории свои кеды.       — На, Розье, надень, — усмехнулась Медоуз, откидывая за спину тёмные кудри. — Я понимаю, что портить бальные туфельки заклинаниями не хочется, а на шпильках ты не дойдёшь. Только если наш доблестный рыцарь Ремус Люпин не донесёт тебя на руках.       — Уверена, Ремус настоящий рыцарь, но даже он вряд ли способен пронести мои скромные килограммы по всем лестницам Хогвартса, — фыркнула Виктория и взяла Ремуса под руку.       На озере, закономерно, было гораздо холоднее, чем в гостиной Гриффиндора. Ночная прохлада забиралась под одежду, обдувала разгорячённую от выпивки кожу, и Сириус даже зажмурился от удовольствия.       — Бродяга, скажи, что ты думаешь о том же, о чём и я? — карие глаза друга хитро блеснули, и Сириус довольно кивнул.       — Искупаемся напоследок?       — Вас не смущает легенда о червяке, который обитает в Чёрном озере и которому ну очень нравятся мужские задницы? Говорят, он лишил чести ни одного студента Хогвартса.       — Вот именно, Медоуз, легенда! — Джеймс снял очки, всучив их Лунатику, и с радостным гиканьем бросился в воду, даже не разуваясь.       — Вперёд, Хвост! Ты с нами? — провокационно осведомился Сириус. — А остальные? Чего застыли?       — Ну нет, я не готова портить причёску ради купания в ледяной воде, — фыркнула Марлин, — я пас.       — А я, пожалуй, нет! — Лили сбросила туфли и, разбежавшись, с громким плеском погрузилась в воду.       Питер так долго сомневался, что Сириусу попросту надоело ждать, и Хвост отправился следом за Лили. Хейли Симмс, не желая отставать от друзей, охнув, тоже позволила холодной воде себя обнять.       — Розье? — серые глаза юноши столкнулись взглядом с голубыми глазами Виктории, и та иронично выгнула бровь.       — Хочешь, я тебе по памяти перечислю список болячек, которые можно подхватить, купаясь в ледяной воде? А ты подумаешь, насколько я не готова жертвовать собственным здоровьем.       — Ты зануда, Розье, — фыркнул Сириус и, не дослушав аргументы девушки, бросился за друзьями.       Виктория закатила глаза и поёжилась.       — Надень мою куртку, — мягко произнёс Ремус, и Виктория покачала головой.       — Я же волшебница, — улыбнулась она и наложила на себя согревающие чары. — К тому же, ты ведь знаешь, у меня нет привычки носить чужие вещи. Кеды Доркас —исключение из правил.       Доркас рассмеялась мягким грудным смехом и подмигнула.       — Обращайся, куколка. Для тебя я даже кеды не пожалею.       Виктория хотела что-то ответить, но тут из воды раздался отчаянный вопль Джеймса Поттера.       — Чёрт, Бродяга, кажется, меня что-то пощекотало за жопу!       Компания на берегу не выдержала и расхохоталась.

***

      Засыпали кто где, вповалку, не задумываясь. Какая разница, всё равно утром все разойдутся по комнатам, будут собирать остатки вещей, и к вечеру обитатели замка, наконец, вздохнут спокойно.       Сириус помнил, что, вроде бы, засыпал вместе с Марлин. А проснулся почему-то рядом с Сохатым на полу. Над головой раздался тихий стон, и кто-то шепотом произнёс:       — Агуаменти! Твою мать, Блэк, раскидал тут свою палочку, — выругалась Виктория и, видимо, нащупала свою, потому что раздалось журчание и следом вздох.       — Тебя не учили, что брать чужое имущество неприлично? — вполголоса осведомился Сириус.       — Нечего раскидывать имущество где попало, — огрызнулась девушка.       Их палочки были практически одинаковыми, отличались лишь длиной и сердцевиной, поэтому неудивительно, что Виктория спросонья перепутала.       Сириус невольно приметил, что Розье не портило ни помявшееся платье, ни растрепавшаяся коса, ни даже слегка смазавшийся макияж. Казалось, у чистокровных волшебниц из поколения в поколение передавалось умение даже после бурной ночной попойки выглядеть так, будто девушка просто задремала над домашним заданием, а не гуляла до утра.       — У тебя есть антипохмельное зелье, Розье? — Блэк покрутил в руках палочку. — Спасёшь меня?       Виктория окинула Блэка задумчивым взглядом и кивнула.       — Запишешь себе в долг, потом отплатишь.       — Нет в тебе бескорыстности, — шутливо охнул юноша.       — К моему искреннему сожалению. Идём, мне ещё вещи нужно собрать.       В Большом зале стояла гнетущая тишина, Сириус и Виктория настороженно переглянулись.       — Дай-ка мне газету! — Блэк, не особо церемонясь, выхватил у кого-то из младшекурсников «Ежедневный пророк».       На первой полосе пестрел заголовок: «Нападение Пожирателей смерти на магловский район закончилось разрушением трёх домов и смертью семнадцати человек, среди них было четверо маглорождёных волшебников».       Сириус перевёл взгляд на стоявшую рядом Викторию. Девушка неосознанно схватила его за руку, в голубых глазах застыли скорбь и ужас.       Солнечные лучи, заливавшие Большой зал, казались каким-то издевательством. Мир продолжал жить, как будто ничего не было.       Сириусу показалось, что вчерашний праздник случился когда-то очень-очень давно. Осознание взрослой жизни обрушилось на них подобно ведру ледяной воды, вылитой на их головы Пивзом. Но не было ни Пивза, ни его дурных шуток, только двое выпускников, растерянно смотревших друг на друга.